Глазами Тьмы: цикл «Слепой детектив и гадалка»

КАМЕНЬ С ТУМАННЫХ ОСТРОВОВ Ясновидящая из Селдема

Я ушла из последней ночлежки у Доковой улицы ровно в полдень, когда осенний дождь превратил мостовые Гленморана в зеркала и развел такую грязь, что мои ботинки увязали в ней, когда я брела прочь, согнувшись под тяжестью чемодана с вещами.

Мой «салон» на Миррор-стрит закрыли, заколотив окна и дверь досками с клеймом муниципального суда, клиенты разбежались, а хозяйка дома мадам Леруа, что когда-то сама учила меня читать по рунам и картам, теперь при моем появлении бледнела и, невзирая на протесты, выставила на улицу.

– Убирайся скорее, дитя мое, – шептала она, запихивая мне в руки мой же собственный чемодан. – Забирай свое барахло и уноси ноги. Ты приносишь неприятности. Полиция уже наведывалась сюда. Если ты не исчезнешь из Нижнего города, тебя арестуют за «шарлатанство», а возможно обвинят в убийстве.

Репутация «ясновидящей из Селдема» – та, что кормила меня три года, – обратилась в прах, стоило одному из клиентов сгореть прямо во время сеанса.

Газеты наутро вышли с кричащими заголовками: "ВЕДЬМА С МИРРОР-СТРИТ ОТПРАВЛЯЕТ КЛИЕНТОВ НА ТОТ СВЕТ". Что самое смешное? Они не соврали. Капитан Мелоун действительно вспыхнул как факел, сидя напротив меня, пока я раскладывала карты. Но никто не мог сказать по какой причине, я в том числе. Впервые за свою карьеру мошенницы я не понимала, что произошло.

А теперь сержант Райдер, все это время бравший с меня мзду за «взгляды в другую сторону», вдруг озаботился природой моих способностей. Как будто не знал, что вся моя магия – это острый слух, цепкая память, умение замечать то, на что другие не обратят внимания и отряд уличных сорванцов, добывавших мне нужные сведения. Чтобы прикрыть свой толстый зад он натравил на меня не только сборщиков долгов, но и Теневой трибунал, обвинив в нелицензированном применении магии.

В Селдеме редко платят налоги… и еще реже говорят правду. Но и в его запутанных переулках не скрыться от всевидящего ока мраколовов. Если Теневой трибунал тебя заприметил – жди беды. И я ждала. Поэтому уже несколько дней скиталась по самым отвратительным помойкам нашего квартала, рассчитывая сбить ищеек со следа.

А потом ноги сами привели меня туда, куда в Гленморане приходят все отчаявшиеся.

Я закуталась в промокшую шаль, стоя на ступенях заброшенной Часовни Трех отречений. По легенде, здесь по неизвестным причинам трижды произнес слова отречения местный священник – он отрекся от Бога, бессмертия души и человеческого облика. Затем в часовне случился пожар. Погибли люди. Много людей. Говорят, их тени до сих пор видны на стенах.

Часовню опечатали, но в Селдеме до сих пор живо поверье – трижды отрекшийся войдет беспрепятственно.

Обитатели Селдема не разрушают ее, но и не заходят внутрь. Боятся. Оставляют снаружи дары – свечи и монеты. Даже самый отъявленный негодяй не решается украсть последние. На стене надпись: «Кто здесь молится – молится Тьме». А у Тьмы красть чревато.

Часовня – прибежище для тех, кому некуда податься, тех, кому нечего терять, тех, кто утратил надежду.

Дошла ли я до пределов отчаяния? Не знаю. Но идти мне точно больше некуда. Во всем мире не существовало человека, которого я могла назвать своим другом, а сбережений у меня не осталось – скрываться от мраколовов – удовольствие дорогое.

Я стояла перед массивной дверью, и пальцы сами собой сжимали склянку с солью в кармане – старый, глупый обычай, но какая-никакая защита от того, что возможно скрывается внутри часовни.

Дождь стекал мне за воротник, но я не торопилась войти.

Я смотрела на проржавевшие монеты. На стены, на которых на разных языках была выцарапана надпись:

«Отринь, Отринь, Отринь».

Все почерком одного человека. Того самого священника, Первого отрекшегося.

Мне чудилось, что тьма шевелится сама по себе, выглядывает в окна, изучает меня, раздумывает – впустить или нет.

Считается, что часовня – живая, она сама выбирает, кто войдет. Рискнувшие побывать внутри меняются навсегда. Если выходят обратно. Я слышала о тех, кто вошел. Но не о тех, кто вернулся.

Я судорожно вздыхаю. Сердце колотится громко, но я всеравно слышу, как что-то в глубине часовни вздыхает в ответ.

Ветер? Бродяга? Какое-нибудь животное, случайно забравшееся внутрь?

Интуиция подсказывает иное. За дверью – опасность.

Нет уж, не настолько я отчаялась, чтобы прибегнуть к черной магии. Да и есть ли тут магия? Всего лишь заброшенное строение, которому приписали дурную славу. Похоже, я впустую трачу время. Едва я подумала об этом, как дождь вдруг перестал литься мне за воротник. Надо мной раскрылся чёрный зонт с резной костяной ручкой.

– Мисс Монро? – спросил мужской голос. – Ох, заставили вы меня за вами побегать. Я ищу вас по всему Гленморану уже несколько дней. Простите за назойливость, но, мне кажется, что у вас неприятности, а я могу помочь.

Я обернулась. Передо мной стоял седовласый пожилой господин в пенсне с дымчатыми стеклами и с саквояжем в руке. Его трость с набалдашником в виде совы нетерпеливо постукивала по полу с идеальным ритмом, который мне показался слишком четким.

Тонкие пальцы нервно перебирали рукоять трости – я отметила идеально чистые ногти, но на суставах застыли жёлтые пятна. Руки были изящные, без морщин, которыми изобиловало лицо.

Химик. Или врач.

Я внимательно всмотрелась в его физиономию, обрамленную густой темной бородой с проседью. Нет, в число моих клиентов он точно не входил. У меня хорошая память на лица.

– Кто вы?

– Доктор Джеймс Клиффорд. Дело в том, что мой… хм… коллега ищет ассистента для… необычных расследований… Ваша персона его заинтересовала.

– Коллега?

– Мистер Иезекииль Лейн. Возможно, слышали?

Я усмехнулась. «Слепой детектив» из бульварных листков? Кто в Гленморане не слышал об этом загадочном человеке. В нашем квартале он нажил немало врагов. И мне точно следовало держаться от него подальше, если хочу дожить до седых волос.

Я уже собралась показать своему собеседнику старый трюк с горящей солью и перцем, чтобы исчезнуть, когда он произнес фразу, заставившую меня замереть на месте.

– Если вы согласитесь работать на Лейна, Теневой трибунал забудет о вашем существовании. Все пошлины и штрафы налоговой также будут уплачены. Вы сможете начать жизнь с чистого листа.

И я не сбежала. Решила выслушать предложение. Если бы я знала, чем все обернется… Уж лучше бы сразу вошла в проклятую часовню…

Когда я уходила с доктором, тьма усмехалась мне вслед. Знала, что я еще вернусь.

– Лейн ищет человека с… необычными навыками, – сказал Клиффорд, придвигая стакан с горячим вином в мою сторону.

Я слишком продрогла и не стала корчить из себя оскорбленную добродетель.

Мы сидели в «Лисьей норе», где потолки были так низки, что копоть ламп оседала на воротниках местных пьянчужек.

– Какими именно? – я провела ногтями по деревянной поверхности стола, отмечая, как он напрягся при скрежещущем звуке.

Слишком чувствительный для простого доктора.

– Умением видеть то, чего не замечают другие.

– Вы предлагаете мне стать поводырём для слепого? Это не по мне.

Клиффорд понимающе улыбнулся:

– Иезекиилю не нужны поводыри и няньки. Ему нужен кто-то, кто сможет разглядеть ложь в дрожании рук и прочитать историю преступления в пятнах на одежде.

– Зачем Лейну шарлатанка?

– Вы будете его глазами. А он научит вас видеть то, что скрыто. Кто как не вы – ясновидящая из Селдема больше всех подходит на роль помощника слепого детектива. Из вас получится хорошая команда. Соглашайтесь, Корделия. Это лучше чем … потерять душу.

Да уж. Этот человек понимал всю безнадёжность моего бедственного положения, вынудившую меня пойти к часовне.

– Поверьте, мисс Монро, – произнес он, будто прочитав мои мысли. – Это путь в никуда… Вам туда не нужно.

Я кивнула, соглашаясь.

Мы вышли из трактира, и мой спутник подозвал кэб. Двигался он уверенно, и я подавила возникшие подозрения. Слепой детектив, как мне было известно, относительно молод, а доктор разменял уже не один десяток лет. Кроме того, шаг его был тверд, реакции соответствовали нормальным реакциям зрячего человека. Нет, положительно, я стала слишком мнительна в последнее время, если решила, что передо мной Иезекииль Лейн собственной персоной.

Дом Иезекииля Лейна

Стар