Фул-хаус богомола

Пролог

– Видишь ли, Ди, жизнь довольно сложная штука. В ней так мало приятного и так много хлопот. – Сидящий в удобном велюровом кресле мужчина потянулся к стопке газет на журнальном столике. – Я бы сказал, гораздо больше, чем требуется на самом деле.

Голос мужчины был глубоким, того сочного тембра, который, как принято писать в дамских романах, заставляет трепетать женские сердца. С кем он вел беседу – было непонятно, ведь в комнате, кроме него, никого не было. Только белая пушистая кошка в роскошной позолоченной клетке.

«Фигаро» с тихим шелестом упала на пол, приземлившись рядом с «Нью-Йорк таймс». Мужчина искоса глянул на сидящую к нему спиной кошку и взял очередную свежую газету.

– Поэтому ни в коем случае нельзя себе отказывать в милых мелочах, из которых, по сути, и состоит наша жизнь, – продолжил он. – Кофе, настоящий чёрный кофе, сваренный в медной турке на горячем песке и налитый в чашку тонкого фарфора, а не эта бурда из дурацких кофемашин в пластиковых стаканах. Сочный свежий бифштекс, а не синтетическая жвачка…. Настоящая бумажная газета, пахнущая типографской краской, а не куцые сообщения в мессенджерах… Брррр! – мужчина наигранно передёрнул плечами и опять кинул взгляд на клетку. – Ты можешь сказать, что тут пока нет синтетического мяса, но поверь мне на слово – скоро оно появится… Пройдёт всего ничего – меньше сотни лет. Поэтому следует в полной мере вкушать имеющиеся удовольствия.

На пушистый ковёр спикировала ещё одна газета, на этот раз, судя по причудливой вязи строк, «Эхорук».

– Криминальная хроника Пекина сегодня не блещет оригинальностью, – развернув очередной пахнущий свежей краской листок, сообщил мужчина, явно обращаясь к пушистой собеседнице. – Такое ощущение, что у китайских преступников совсем нет фантазии. Ну вот, сама послушай, – предложил он, держа в руках китайскую «Жэньминь Жибао», и принялся зачитывать: – «Выхватил у дамы сумочку в супермаркете…», «Чиновник украл три миллиона юаней…» Смех, да и только!.. А вот это интересно… На последней странице. В самом «подвале» … Мог бы и пропустить… Очень креативное название…

Кошка насторожила уши и чуть повернула мордочку в сторону говорившего. Тот незаметно усмехнулся, помолчал немного, явно интригуя, а потом с чувством прочитал, подражая телевизионным дикторам:

– Русский специалист Алексей Котофф, работающий по контракту в Cunning Cyborg, обвиняется в предумышленном двойном убийстве.

Мужчина замолчал и снова исподтишка глянул на кошку – та уже полностью развернулась в его сторону и, казалось, внимательно слушала, словно боясь пропустить хоть слово.

– Так… найдены… свидетелей нет… Это неинтересно… Ага… Вот… Грозит смертная казнь… Угу… Пресс-центр Cunning Cyborg пока никак не комментировал сообщение… Да… – Мужчина свернул газетные листы и, бросив их на пол, поднялся из кресла.

Кошка насторожённо следила за ним взглядом удивительно сиреневых глаз. Мужчина прошёлся по комнате, в задумчивости остановился напротив высокого окна.

– Я думаю, нам не стоит вмешиваться. – На кошку он больше не смотрел. – Пусть сами выпутываются. Если такие умные. Заодно посмотрим, чего стоит этот отпрыск каких-то там кровей…

Он развернулся на каблуках и, не обращая внимания на злобно шипящую кошку, быстро вышел из комнаты.

Вслед ему неслось громкое утробное:

– Мяу-у-у-у!

Глава 1

За окном бушевала весна. Город утопал в цветах и… желтой пыли, что приносили с собой постоянные ветра из пустыни Гоби. Серый вздохнул. Сейчас Пекин напоминал ему планету Зоя, место его последней дислокации в далеком двадцать третьем веке. Серый достал из посудомойки последнюю оставшуюся там тарелку и аккуратно поставил её в шкаф. На строго определённое именно для этой тарелки место.

Полюбовался делом рук своих, потом просканировал кухню и удовлетворённо кивнул сам себе. Хотя до идеального порядка, по его мнению, было далеко. Ну, например, сейчас не помешал бы улавливатель пыли, да и ионизатор воздуха – хотя бы такие, как были у них в казарме для личного состава на Зое, но здесь, в двадцать первом веке, на старушке Земле, ещё не додумались до технологий из его родного двадцать третьего.

Он подошел к окну, нахмурился – пейзаж за стеклом все больше напоминал сумасшедшую Зою из созвездия Диких Белок.

Уже год, как они с Алексом приняли предложение крупной китайской фирмы, занимающейся цифровыми технологиями, а Серый так и не мог ответить сам себе на простой вопрос – нравится ли ему тут.

Этот год работы в Cunning Cyborg и жизни в Пекине пролетел как-то незаметно. Сначала внезапное приглашение, потом переезд, оставшиеся в уже ставших привычными Лушках новые знакомые, Макс в Рамуйске…

Серый сам не знал, зачем хранит в Системе небольшую папку с файлами – воспоминаниями. Иногда, когда Алекс не видел его, просматривал небольшие видео или фото. Как-то Алекс обозвал его сентиментальным бруталом, и Серый почему-то смутился и немного даже расстроился – ну разве он сентиментальный? Просто нравится смотреть, вспоминать… Забавно. И немножко приятно. Тепло…

Он понимал, что они на самом деле просто сбежали – от прошлого-будущего Серого, от родственников и прошлого Алекса.

Все трое: Серый, Алекс и Карим.

Серый, Серый Лис, Универсальный Солдат 6XY78102-5s, попавший на Землю самым невероятнейшим образом. Он и сам до сих пор не понял, как это получилось. Просто однажды что-то пошло не так, где-то и кто-то из людей нарушил протокол – и случилось то, что случилось. Человеческий фактор. Люди постоянно нарушают правила.

Алекс, он же Рыжий Кролик, беглый пациент из неврологической клиники №17 города Рамуйска, в прошлом богатый наследник и выпускник Массачусетского университета.

И Карим, серый полосатый беспородный кот, спасенный от злобных мальчишек и названный так в честь командира Серого.

Теперь кот «шпротной окраски», настоящий «дворянин», был не просто полноценным членом их маленькой семьи, но и повелителем двух человеческих «никчемни». Которые теперь по всем документам числились братьями Котовыми. А по сути – ими и были. Во всяком случае Серый так считал. Не было у него другой семьи, кроме серого кота Карима и Рыжего Кролика Алекса.

Чтобы ответить на вопрос – нравится ли ему тут, в Китае, – Серый завел две воображаемые корзины. Одну для белых камней, другую – для черных. Этому приёму его научил Алекс. Когда тот рассказал ему про свой метод давать оценку тому или иному событию при помощи корзин и камней, Серый презрительно фыркнул:

– А зачем так заморачиваться? Две графы, в одной плюсы, в другой – минусы. Вот и все дела. Просто и логично. Без ваших человеческих выкрутасов.

Алекс посмотрел на него долгим задумчивым взглядом и протянул с какой-то странной интонацией:

– Ты прав. Без человеческих выкрутасов и заморочек – оно логичней и проще.

И было что-то такое в голосе Алекса, что Серый и сам не мог определить. Нет, не пренебрежение, не превосходство, а… словно бы сожаление.

И тогда Серый решил: вот сможет он эти корзины представить. И камни тоже. Правда, камни были у него абсолютно ровные, геометрически выверенные кубоиды, а вот с корзинами пришлось повозиться. Потому что у этого слова оказалось несколько определений, но, поразмыслив, причём самостоятельно, без всяких вредных Рыжих Кролов, Серый решил, что на роль вместилища для его камней больше всего годится «плетёное изделие, служащее для хранения и переноски сравнительно небольших предметов». Хотя мусорная корзина тоже бы подошла. Но Серый решил – раз с человеческими заморочками, значит, надо выбрать что-то совсем человеческое и совсем замороченное. Как корзинка у Красной Шапочки из сказки – с длинной плетёной ручкой и непременно закрывающейся крышкой. Ну, чтобы его идеальные камни случайно не вывалились и не потерялись.

И Серый педантично, день за днём, укладывал камни в свои плетёные корзины. Белых пока было больше, но каждый день в Китае подкидывал новый сюрприз и очередной камень в одну из корзин.

Ему нравилась китайская аккуратность, нравилось, что китайцы отдавали в делах приоритет целесообразности и продуктивности.

Он оценил удобство и продуманность их рабочего места. И то, что, как было написано у них в контракте, «каждый член команды обеспечен не только удобным, ортопедическим креслом, но и раскладушкой», на которой, не стесняясь окружающих, китайцы мирно посапывали в отведенное для отдыха послеобеденное время, Серый счёл очень продуманным со стороны руководства шагом. Таким образом КПД каждого человека значительно возрастало.

А китайская невозмутимость, почти полное отсутствие внешних эмоций – вызывали неподдельное уважение. Хотя Серый видел, какие вулканы страстей иногда клокотали внутри некоторых из его новых коллег. Но то Серый… На то он и Универсальный солдат, уник, чтобы видеть чужие эмоции.

Хотя в магазинах и общественных местах Серый видел совсем других китайцев – шумных и суетливых в своей общей массе.

Или это просто в компании работали совсем другие китайцы? Собранные и невозмутимые. Интересно, какие из них неправильные?

Склонность к минимализму и готовность довольствоваться самым необходимым тоже импонировали Серому. Но вот тут он долго колебался с цветом камня. Потому что сам-то уже привык к удовольствию излишеств. Человеческая жизнь слишком противоречива и странна, и если в ней не будет маленьких радостей, то жить рядом с людьми будем совсем невозможно. Поэтому, поразмыслив как следует, Серый решил пока этот камень отложить в сторону.

А ещё – китайцы просто нравились Серому. Визуально. Потому что были похожи на командира Карима из той, прошлой жизни в будущем. Сержанта Карима Серый безмерно уважал, и от воспоминаний о нём становилось тепло в груди. Приятные ощущения. Как от видео и фото из Рамуйска и Лушков.

Хотя Серый-то видел, что невысокие, темноглазые, со специфическим разрезом глаз и стремительные, как стрижи, китайцы очень номинально похожи на сержанта с планеты Зоя. Китайских генов в его командире было немного. Если вообще были.

При всей разности характеров и взглядов на некоторые аспекты жизни, в основных вопросах Серый с Алексом всегда приходили к единому мнению. В этот раз дело касалось их некоронованного короля – кота Карима. Они ещё в России позаботились, чтобы документы их самого главного члена семьи были в порядке. Чип, прививки, международный ветеринарный паспорт – даже строгие таможенные чиновники не нашли никаких нарушений. Вопрос содержания кота в корпоративной квартире Алекс предусмотрительно включил в их трудовой договор.

По приезде в Пекин они, естественно, первым делом оборудовали жилое пространство для Карима. Всё остальное – могло подождать.

На их счастье балкон в их квартире оказался застеклён. Оставалось поставить на окна «антикошку», и – вуаля! – дворец короля Карима Первого и Единственного готов!

Их величество снисходительно понюхал контейнер с кошачьей травой, словно нехотя подрал когтеточку, оценил вид из окна, обновил лоток и, свернувшись клубком, уснул на диване, перед этим самозабвенно пожевав шёлковый галстук Алекса, который тот опрометчиво забыл на спинке стула.

Это означало – кот новое жилище одобрил. Серый и Алекс довольно переглянулись и синхронно хлопнули друг друга по раскрытым ладоням. Этот жест очень нравился Серому. Алекс называл его: «Дай пять». И научил ему даже Карима.

Через пару дней к ним пришла милая девушка-курьер из Cunning Cyborg. Передав пакет с документами, она глянула на вышедшего посмотреть, кого там еще принесло, Карима и вежливо улыбнулась:

– Милый котик.

Алекс расплылся в ответной улыбке:

– Как вас зовут, прелестница?

Серый мысленно закатил глаза: интересно, Рыжий Кролик, похотливый, как самый настоящий кролик, хоть одну ХХ-особь может пропустить мимо себя?

Впрочем, девушка была действительно пропорционально сложена и с идеальным кукольным лицом.

– Чао Син. – Девушка не смотрела на Алекса, чем порадовала Серого, а продолжала разглядывать Карима, наклоняя голову то к одному плечу, то к другому.

Кот её действительно очаровал. Серый решил, что девушка совсем даже не плоха. Может, стоит предложить ей чаю?

От чая Чао Син отказалась, но стакан воды попросила.

Она пила воду маленькими глотками и с интересом оглядывала комнату.

Серый видел, что девушка вполне искренна, но у него возникло стойкое ощущение, что восхищается она не столько котиком, сколько его наличием.

– А где он сидит, когда вы на работе?

Алекс, явно не теряющий надежды заинтересовать симпатичную девчонку, засмеялся:

– Да где он только не сидит! И на столе, и на окне, и на диване. Но чаще всего предпочитает шерстить мои вещи.

– К порядку приучает, – нравоучительно поднял палец вверх Серый и вдруг заметил неприкрытое изумление на лице девушки.

– Кот гуляет у вас по всей квартире? Вы не запираете его в клетку? – в голосе Чао Син слышалось явное недоверие.

Алекс пожал плечами:

– Конечно!

Девушка покачала головой:

– Вашему котику повезло, вы его очень любите.

Кажется, она осуждала неразумных хозяев полосатого кота. Серый задумался, и решил, что нужно приготовить камушек для корзины, правда еще не понял, какого цвета.

На следующий день к ним пришли знакомиться соседи по лестничной площадке. По правде, Серого удивляли многие человеческие условности, смысла которых он не понимал, но, скрепя сердце, мирился. Не любил Серый и лишних людей в своей жизни. Впрочем, в этот раз люди оказались вполне себе терпимыми. А как выяснилось впоследствии, даже очень неплохими.

– Кто будет сливовый пирог?

Серый с удивлением смотрел на стоящих на пороге людей. Никакой угрозы от них не исходило, а запах из-под салфетки, которая прикрывала большое блюдо в руках смуглого вёрткого мужчины, исходил очень даже аппетитный.

– Патрик, – засмеялась стоящая рядом с мужчиной женщина, – ты напугал наших соседей! Вы не обижайтесь на него, – женщина мягко и доброжелательно улыбнулась Серому, – Патрик бывает так беспардонен!

Патрик приобнял женщину за плечи, легко удерживая немаленькое блюдо с пирогом одной рукой, и снова повернулся к Серому:

– Я не понял, никто не хочет свежий, ещё горячий пирог со сливами? Который только что испекла Гретхен? У него такая хрустящая корочка…

Патрик блаженно закатил глаза и облизнулся.

И Серый понял сразу две вещи: пирога он хочет и не против пустить этих людей в квартиру. А ещё он очень пожалел, что Алекса нет дома – с ним было бы проще. Потому что сам Серый совсем не представлял, о чём говорить с Патриком и Гретхен.

У Алекса как-то само собой получалось непринуждённо болтать о всяких глупостях, которые почему-то так нравились людям.

Впрочем, сегодняшних гостей разговорами развлекать не пришлось. Особенно Патрика.

Пока Гретхен резала пирог, Патрик успел вывалить Серому о себе и своей жене гору информации. И уже через две минуты Серый знал: супруги приехали из Бельгии, они оба работают в Cunning Cyborg в юридическом отделе.

Помимо этой нужной в принципе информации, Патрик рассказал уйму смешных и не всегда достоверных историй.

Серый слушал внимательно и довольно скоро заметил, что половина рассказанного Патриком если не ложь, то и не совсем правда. При этом Патрик не врал специально, это было похоже на то, как обычно Алекс развлекал гостей. Анекдоты и байки. Смысла Серый в них не видел и не всегда находил смешными, но понимал: это опять человеческие традиции.

Он смотрел на них и думал: почему эти такие разные люди живут вместе? Патрик болтал ни на минуту не замолкая, а его жена только улыбалась и кивала. Патрик – худой и в постоянном движении. То сядет, то встанет, то экспрессивно машет руками, рассказывая что-то. Гретхен – тяжелее мужа килограмм на пятнадцать, выше на пять сантиметров и очень спокойная. Серый вспомнил хорошее слово – монументальная. И даже цвет волос у них противоположно разный… Патрик – яркий брюнет с лёгкой сединой в смоляных волосах, а у Гретхен – пшеничная коса, уложенная на голове короной.

Додумать интересное наблюдение из жизни хомо сапиенсов Серый не успел.

Во входной двери повернулся ключ – пришёл Алекс, но не один, а в сопровождении еще двоих XY-объектов одного с ним биологического возраста.

И Серого сейчас занимал единственный вопрос – кого в дом притащил слишком коммуникабельный, на его взгляд, Алекс? У них тут не было знакомых. Вот стоило отпустить Крола одного, как тот наверняка во что-то вляпался.

Что страха Алекс не испытывает, Серый понял сразу, значит, ему ничего не угрожало. Ну, хоть это хорошо!

– Кел, Крэг, заходите, познакомлю вас с братом! – Алекс ввалился в гостиную, таща в руках пакеты с едой из супермаркета и пивом.

Вредной едой, между прочим. Хоть и вкусной. Серый навскидку определил: чипсы, сухарики, копчёные колбаски к пиву.

– Серый, знакомься, это наши соседи! – Алекс весь светился от удовольствия.

Интересно, чего это он так радуется? Что у них полная квартира чужих людей? Или что Серый пока никого не убил?

Серый усмехнулся про себя: а пора уже! Чужаки множатся в его окружении в геометрической прогрессии.

– О, молодые люди, в этот раз мы успели первыми представиться новым соседям. – Патрик засмеялся и подмигнул вновь прибывшим.

Значит, они знакомы. Ну, это логично – они же все соседи… И их слишком много…

Серый вздохнул. Людей в квартире прибавлялось, и это его не радовало. Сейчас Каримку ещё напугают своим ором.

Но делать было нечего. Прогнать людей не получится. Крол ему этого точно никогда не простит.

А тот лыбился как ненормальный, хлопал по плечу Патрика, целовал руку Гретхен, командовал Келом и Крэгом, чтобы те разгружали покупки…

И Серый, смирившись с неизбежным, послушно потащил в гостиную стаканы под пиво и тарелки с закусками.

Ну ладно, решил он, хоть понаблюдает за людьми, наберёт новых сведений для анализа этих хомо сапиенсов!

И довольно скоро заметил одну интересную особенность: двое парней, которые пришли с Алексом, Кел и Крэг, тоже были абсолютно разными по характерам и темпераменту, но при этом тоже жили в одной квартире.

Хм… Вот это случайно выходит? Рандомно?

Он и Алекс, Патрик и Гретхен, Кел и Крэг…

Кел, кстати, Серому понравился. Спокойный, даже флегматичный. И не просто притворяется, а и есть – такой. Очень немногословный и полная противоположность своему приятеля Крэгу. Живому, как ртуть, смешливому и такому болтливому, что тот даже Патрика за пояс заткнул своими разговорами.

– Я – француз, – объявил всем Крэг в первые же минуты знакомства, – хоть и янки.

И радостно засмеялся, увидев недоумение на лицах окружающих. Вернее, удивились, и то не слишком натурально, только Алекс и Патрик.

Серому по большому счёту было всё равно, Кел, судя по всему, слышал это не в первый раз, а Гретхен в ответ на реплику Крэга доброжелательно улыбнулась:

– Очень мило, теперь будет с кем перекинуться парой слов по-французски!

– По крови – француз, по месту рождения – янки, – пояснил Крэг, – я почти не говорю на этом языке. Только читаю. Зато Кел у нас настоящий индеец! Прямо – чистокровный. И не какой-нибудь вам апачи, а из племени оджибве.

Кел чуть слышно вздохнул, а Серый подумал, что очень понимает его. С шебутными – тяжело. Это он по Алексу знал.

Но Серому всё же повезло: Алекс умный, а для человека – так, можно сказать, гениальный. А вот Крэг, кажется, не очень…

Вечер набирал обороты. Люди выпили алкоголя, стали говорить громче, у них заблестели глаза и нарушилась координация движений.

Хотя Кел – почти не пил. Да и Гретхен сидела всё с тем же бокалом, который ей налили в самом начале вечера.

После первого тоста за знакомство Алекс осторожно спросил смешливого и разговорчивого Крэга:

– Вы с Келом пара?

Тот весело расхохотался, но всё же объяснил, давясь смехом:

– Понимаешь, Алекс, мы с Келом в кампусе в одной комнате жили, а потом выяснилось, что снимать квартиру на двоих дешевле и веселее. А если кому приспичит девчонку привести – так всегда договориться можно. Сюда тоже анкеты вместе послали и приглашение нам одновременно пришло. И представляешь, оказывается, если приглашённый специалист живёт один – ему в лучшем случае студию под жильё предложат, а там даже балкона нет. Представляешь? Ну, мы и сказали, что вместе жить будем. А смеюсь я потому, что такой же вопрос нам периодически задают. Ну, мы и отвечаем в зависимости от обстоятельств. Иногда недосказанность и двусмысленность играют нам на руку.

Крэг помолчал немного и, хитро улыбнувшись, спросил:

– Встречный вопрос: а вы – пара? Если что, мы очень толерантны. Кел не велел мне лезть к вам в душу, но уж раз ты сам о нас спросил…

Крэг многозначительно замолчал, выжидательно глядя на Алекса.

– Не-е, – засмеялся в ответ Алекс, – мы братья. Единокровные. Мамы – красавицы, а папа – подлец!

Поймав недоумённый взгляд Крэга, Алекс пояснил:

– Это семейная шутка такая.

На шум вышел Карим, потянулся, подозрительно оглядел всю компанию, с королевским достоинством выслушал восторженные возгласы, отклонился от протянутой руки Гретхен и совершенно неожиданно для всех запрыгнул невозмутимому, как и положено истинному индейцу, Келу на колени.

– Красивый кот, – одобрительно сказал наблюдавший за этой сценой Патрик, – но вы тут будьте внимательны, следите, не упускайте его из вида.

Серый и Алекс переглянулись и дружно уставились на Патрика, ожидая разъяснений.

Тот почесал кота, сидящего на коленях Кела, за ухом, кстати, ему это Карим сделать позволил, и спокойно пояснил:

– Понимаете, китайцы к домашним питомцам относятся сложно. Ведь совсем недавно, буквально несколько лет назад, собачатиной, да и кошатиной, можно было вполне легально полакомиться в специальных ресторанах. Теперь подобное под официальным запретом, но… Надеюсь, он у вас не рвётся из дома? Не пытается сбежать?

Серый, по правде сказать, не очень-то в это поверил. Хотя система доложила, что Патрик не сомневается в правдивости своих слов. Но ведь он мог настолько же искреннее заблуждаться? Не могли милые люди китайцы сожрать Карима. Хотя бы потому, что еды тут хватало.

Серый решил максимально изучить этот вопрос. И выяснил: действительно, в Китае сложно и, по мнению Серого, очень нелогично относились к домашним животным.

С одной стороны, собака или кот в доме считались показателем статуса, почти показателем роскоши, а с другой…. Питомцы были действительно вещью. Дорогой, статусной, но вещью. И относились к ним соответственно.

Ну, что же… Корзина для чёрных камней пополнилась увесистым булыжником, а Карим обзавелся ошейником с GPS-трекером.

В остальном – жизнь в Пекине Серого устраивала. Живи, работай, никого не трогай – и будет тебе счастье.

Если бы ещё не безудержная энергия Алекса, взявшаяся вдруг ниоткуда, которую не всегда удавалось перенаправить на конструктивные цели… В Лушках и на пасеке он вёл себя тише. Ну, по девчонкам бегал, так на это можно было и глаза закрыть. А тут… Как с цепи сорвался.

И не всегда его приключения заканчивались благополучно. Как-то он пришёл домой прихрамывая и с разбитой губой.

Выяснилось, что Алекс, возвращаясь домой через парк, увидел, как двое парней пристают к девушке.

И естественно, благородный рыцарь не смог пройти мимо. И заступился за прекрасную даму.

Даму он спас, но при этом огрёб от парней несколько приличных ударов по рёбрам. Пока Серый сканировал его на предмет повреждений, он заявил:

– Прикинь, Серый, а она мне даже телефончик не оставила.

Кажется, это обстоятельство расстроило Алекса гораздо больше, чем разбитая губа.

Серый фыркнул и пригрозил купить Алексу такой же ошейник, как у Карима. Ну, чтобы знать, где труп искать, если что.

Самому Серому вполне хватало общества Патрика и Гретхен Питерсенов и Кела с Крэгом. Хотя, по мнению Серого, Крэга могло бы быть и поменьше.

Гретхен пекла вкусные пироги, а когда улыбалась, Серому невольно хотелось улыбнуться в ответ. Хорошая ХХ-особь, добрая и молчаливая, и готовит хорошо.

Кел и Патрик неплохо играли в шахматы и покер. Кел, к тому же, был уютно молчалив. Патрик, хоть и являлся почти полной противоположностью Кела по темпераменту, зато умел рассказывать забавные истории. Правды в тех историях было процентов десять, не больше, но Серому они нравились.

Что люди любят приврать и приукрасить свои приключения, Серый понял ещё во время своей жизни на Зое. Солдаты наперебой травили байки, одна неправдоподобней другой.

Серый не служил на Зое, это было всего лишь последним местом эксплуатации оборудования Уникс 6XY78102-5s. Но ему самому было приятнее думать: «Нёс службу», да и Система не возражала против такой формулировки.

Поэтому, когда дотошный Крэг начал расспрашивать его о прошлой жизни, Серый скупо бросил:

– Работал по контракту.

– А где? – Крэг, обрадованный, что обычно неразговорчивый Серж Котофф снизошёл до разговора, спешил закрепить успех.

Серый не ответил, лишь дёрнул уголком губ и сурово нахмурился.

Патрик, с интересом слушавший этот мини диалог, негромко сказал Крэгу:

– Мне кажется, мой юный друг, вам лучше этого не знать.

– Почему? – искренне изумился непонятливый Крэг.

– Потому что. Если сами не догадаетесь, я вам потом объясню. – Патрик тонко улыбнулся, а смутившийся Крэг замолчал, усиленно о чём-то размышляя.

Потом Серый узнал, что про него в компании ходят слухи, что, несмотря на молодость, Серж Котофф успел послужить – то ли наёмником в Иностранном легионе, то ли миротворцем в Голубых касках, но все сходились в одном – этот странный русский точно не один год провёл в горячих точках.

Но всех переплюнул всё тот же неуёмный Крэг. Серый совершенно случайно услышал, как тот с апломбом говорит сослуживцам:

– Голубые каски… Иностранный легион… Всё это полная ерунда! Спецназ Русские Медведи – это сила! Меховые береты. Наш Серж нюхнул пороха, будьте уверены!

Серый усмехнулся про себя: кажется, Патрик не всё объяснил Крэгу. Или тот понял слишком своеобразно. И не пороха Серый понюхал, а, вообще-то, плазмы, но был доволен, что с расспросами к нему больше не приставали, а многие ещё и старались обойти стороной.

Зато Алекс в первый же месяц перезнакомился не только со всеми сотрудниками отдела айтишников, но и с доброй половиной всех работников Cunning Cyborg.

Жизнерадостного и коммуникабельного рыжего парня с удовольствием приглашали на вечеринки сослуживцы. А пара успешных проектов и разработок Алекса и Сержа Котофф сделали их вхожими на многие официальные мероприятия, проводимые руководством фирмы.

Серый, отвечающий в их профессиональном тандеме за техническую часть проектов, с удовольствием бы игнорировал и официальные приёмы, и приятельские посиделки с новыми знакомыми, если бы не одно но. Алекс буквально купался в светской жизни Cunning Cyborg. И Серый с неудовольствием, которое он тщательно скрывал от Алекса, таскался за ним везде.

Неудовольствие скрывать он начал далеко не сразу. Первое время, если Серый отказывался посещать очередную вечеринку «без галстуков», Алекс со вздохом звонил новым товарищам и говорил:

– Питер (Макс, Ян, Вей, Марика), мы сегодня никак не можем. Понимаешь, что-то голова (зуб, колено) у меня разболелась. Давай в следующий раз.

Причём Алекс и не пытался свалить отказ на Серого или Карима. Серый ликовал. Но недолго. После таких звонков его Система педантично докладывала, что у охраняемого объекта резко ухудшился эмоциональный фон.

Что Алекс врёт своим новым друзьям, было понятно безо всякой Системы. Как, впрочем, и то, что делает это Алекс без удовольствия.

Алекс не страдал от невозможности пойти с новыми друзьями повеселиться, он любил проводить вечера с Серым и Каримом. Аниме и попкорн, пиво и мурчащий Карим, компьютерные игрухи с Серым – это было хорошо, но…

Серый вдруг понял, понял сам, безо всякой Системы, – Алексу очень хотелось туда, где громкая музыка, парни и девушки, где смеялись и совершали немыслимые глупости. Алексу – там нравилось.

Система с Серым согласилась. Серый понял: Алекс отказывается от вечеринок ради него.

Это было хорошо, это разом примирило Серого со всеми недостатками Алекса. С его нежеланием складывать вещи на место, с тотальной влюблённостью во всех женщин мира, с перепадами настроения и неумением разговаривать по внутренней связи.

Серый радовался этому открытию дня три, а потом понял, что тусклого Алекса наблюдать не так уж и весело.

И скрепя сердце решил: ну, сходит он пару раз на эти вечеринки, не убудет с него.

И вообще, тут можно получить двойной профит: и Алекс будет доволен, и Серый сможет грозно хмурить брови на Алекса, когда тот будет страдать от похмелья или смачно зевать после бессонной ночи с очередной пассией.

Самое удивительное, что Серый в конце концов даже нашёл некоторую прелесть в вечеринках и приёмах. Во-первых, там можно было наблюдать людей в неформальной обстановке, что очень расширяло информационную базу, необходимую для полной и успешной интеграции Серого в человеческое общество. Потому что всё-таки это нелегко киборгизированному Универсальному солдату из двадцать третьего века жить в человеческом мире, а особенно – понимать этих натуральных, полностью органических людей. Несовершенных, но забавных.

Во-вторых, посещение официальных приёмов позволяло не готовить дома, а это – хорошая экономия для их бюджета. Правда, предварительно пришлось разориться на очень неудобные, даже дурацкие костюмы и галстуки (они особенно не нравились Серому), но с другой стороны – когда «русские хакеры» (как их звали в корпорации) примелькались начальству, оно благосклонно заметило в них хороший научный потенциал и безупречную внешность. Последнее обстоятельство, как ни странно, играло немаловажную роль.

– Очередная особенность Поднебесной, – пожав плечами, объяснил Алекс. – Нас не стыдно партнёрам показать и на экранах засветить. Медийность для китайцев не последнее дело.

Результатом этого стало повышение заработной платы, что довольно быстро компенсировало расходы не только на костюмы, но и на новые паспорта, которые им помогло оформить руководство в лице начальника юридического отдела при непосредственном участии Патрика и Гретхен Питерсенов.

«Банановые паспорта», как назвал их новые документы остроумный Алекс, появились у них после полугода работы на Cunning Cyborg. Намечался выездной приём в Филадельфии, а в Штаты с их российскими паспортами визу было оформить ох как непросто и, что главное, нескоро. Организатор выезда сокрушённо поцокал языком, но каким-то невероятным способом всё же отправил парней на важный приём, а через неделю они получили почти официальное предложение обзавестись второй родиной в виде маленькой и неприметной банановой островной республики. Которая с радостью готова была принять в свои объятья двух свежеиспечённых сыновей за «чисто символическую» плату.

Конечно, этот «чисто символический взнос» в размере пары-тройки сотен тысяч долларов вызвал у Серого неконтролируемый и бурный выброс «гормонов жадности». Но, взвесив все плюсы и минусы, он согласился заплатить новой родине за своё и Алексово счастливое детство и нелимитированные бананы в меню на всю оставшуюся жизнь.

Был ещё третий плюс у этих вечеринок и приёмов. Серый ознакомился ещё с одним нелепым, но забавным аспектом человеческой жизни. Он попробовал секс. Попробовал и решил, что секс – это неплохо, но копчённая колбаса и молочные коктейли лучше. О чём со знанием дела и сообщил Алексу.

К сожалению, тот не разделил убеждённости и не оценил приоритетов Серого, а только ржал каждый раз, когда Серый делал себе бутер с сырокопчёной колбаской.

– У Серого сеанс любви, – громким шёпотом комментировал Алекс, обращаясь к внимательно слушающему Кариму. Правда, Карим в этом случае, кажется, был на стороне Серого и бутерброда с колбасой.

Серый махнул рукой на невозможного Рыжего Кролика. Пусть живёт как знает. Как позже выяснилось – очень зря.

Зря он пустил на самотёк личную жизнь беспечного Алекса. Это имело самые пагубные последствия.

Глава 2

Алекс от души наслаждался жизнью. Иногда ему казалось, что он снова вернулся в Бостон, только живёт теперь не в кампусе, а просто в квартире в городе и вместо лекций и практических занятий у него – восьмичасовой рабочий день, который зачастую превращается в ненормированный. Ну, ещё новые друзья – немного старше студентов.

А в остальном – та же многонациональная команда и жутко интересные задачи и проекты. Конечно, рутина несколько охлаждала его восторг, но усидчивости ему было не занимать, да и привык он, что жизнь – это не только праздник. Это было нормально и не раздражало. Нравилось ему в Пекине. Он словно проснулся после тяжёлого и болезненного сна. Он даже ловил себя на мысли: «Надо позвонить маме и папе и рассказать…» – и только потом понимал, что родителей больше нет. На несколько мгновений становилось больно, но потом Карим мягкой лапкой гладил его душу, а Серый – молча ставил перед ним кружку с кофе и тарелку с любимыми оладьями или китайской жареной лапшой. И Алекса – отпускало.

Его немного удивляло то, как Серый и Карим чётко чувствовали его настроение. Было приятно и безопасно, спокойно и хорошо. И в такие в минуты совсем не напрягала повышенная опека Серого, как-то само собой разумеющимся было, что уник Серый знает и контролирует каждый его шаг. Или почти каждый. А что тут такого? Жить контроль не мешал, зато была уверенность, что если что-то случится – Алекса спасут и вытащат из любой переделки.

Алекс с содроганием вспоминал дни, проведённые в клинике в Рамуйске. А когда думал о том, чего не помнил… Он ведь на самом деле – почти не помнил… Только ощущение вязкого, почти животного ужаса и густой туман, в котором теснились чудовища…

Алекса пробирал холодный мерзкий пот, и он с облегчением думал, что жить под контролем Серого – благо.

Правда, иногда кто-то зловредный и очень язвительный говорил Алексу, недобро щурясь:

– Ну да, ну да… Страусом жить легче, а страусом в клетке – ещё проще. Смотри только, башку о бетонный пол не разбей.

Алекс встряхивал головой и гнал эту вечно недовольную и неблагодарную сволочь из своих мозгов. Нечего ей там делать! Без Серого он бы давно загнулся в психушке в Рамуйске.

Зловредная сволочь затихала, но, к сожалению, совсем не уходила.

Впрочем, Серый ведь не ограничивал его свободу. Хочет Алекс на байдарках сплавляться через пороги – пожалуйста, Серый только лишний раз проверит его спасательный жилет и сядет с ним в одну лодку. Хочет в поход – Серый сам проложит безопасный маршрут и пойдёт рядом. Только конные прогулки Серый не одобрял, говорил, что лошади ещё более непредсказуемы, чем люди. Ну и ладно, можно и без лошадок прожить. Хотя, и Алекс был в этом уверен, если бы он проявил твёрдость или, как говорил Серый, тупое упрямство, то добро и на лошадок бы получил.

– Блажен, кто верует – легко ему живётся, – усмехался язвительный голос в голове. – Ты поэтому без няньки на вечеринки не ходишь? Чтобы было кому памперс поменять?

И в конце концов Алекс решил, что стоит поговорить самому с собой, как бы абсурдно и даже шизофренически это ни звучало. Хотя бы для того, чтобы раз и навсегда заткнуть неблагодарную сволочь, мешающую их дружбе с Серым.

Проанализировав своё поведение, Алекс понял, что действительно устал жить на коротком поводке. Это было спокойно и безопасно, но, во-первых, так не могло продолжаться до бесконечности. Пришла пора всё-таки вылезать из раковины и начинать жить собственными мозгами. А во-вторых, это было просто-напросто непорядочно по отношению к Серому. Не нанимался он к Алексу в няньки. Серый не его личный телохранитель, а человек со своими желаниями и мечтами.

И как только Алекс сам себе признался в том, что последние три с хвостиком года жил в ожидании опасностей и заранее прятался от них за спину Серого, дышать сразу стало легче.

Алекс вдруг понял, что слова: «С плеч свалилась тяжёлая ноша» – это не просто расхожее выражение, а вполне себе если не физическое, то психологическое явление.

Он выпрямился, вздохнул полной грудью и понял, что – жить хорошо! И тут же съязвил сам себе: «А хорошо жить – ещё лучше».

А дальше последовало ещё одно открытие, которое поразило Алекса не меньше, чем первое.

Он вдруг осознал, что в раковине прятался не он один. У Серого тоже была своя раковина.

Серый придумал себе смысл жизни – нести ответственность за него и Карима. Зорко следил за тем, чтобы ни одна пылинка не села на его драгоценных питомцев.

А сам – забывал жить. Наверное, потому, что не умел?

Да, Алекс и это понял: Серый не меньше самого Алекса боялся настоящей жизни. Он придумал себе маленький мирок и с удовольствием его благоустраивал.

Но так тоже нельзя. Судьба – дама непредсказуемая и с очень своеобразным чувством юмора. Алексу ли этого не знать?

Значит, задача Алекса в первую очередь не столько избавиться от опеки Серого, сколько избавить Серого от опеки над собой.

Вот такой корявенький каламбурчик получился у Алекса от всех этих размышлений. Корявенький, но очень верный по сути.

В конце концов, Алекс – взрослый, самостоятельный человек, уже увидевший в этой жизни некоторое количество дерьма, он легко вольётся в любой социум, только надо побороть навязчивый страх, остатки которого еще жили в душе после «гостеприимной» психушки Марат Донатыча. Даже предательство дяди Димы и тёти Марии не отбило у Алекса охоту доверять людям.

А Серый – другое дело. Он умный, сильный, способный. Он знает и умеет столько, что хватило бы на десятерых. Да что там десятерых – на сто человек!

Но он… Алекс долго искал определение для Серого. Нет, он не инфантилен, он не отсталый, он – даже не взрослый ребёнок. Нет. Он – личность, живущая совершенно по другим жизненным ориентирам. Ему тревожно и неуютно в человеческом обществе.

Он как Маугли, воспитанный стаей автоматов Калашникова.

Алекс невесело усмехнулся: как бы нелепо и смешно это ни звучало, но было именно так.

Для начала – следовало показать, что именно интересы Серого в приоритете для Алекса. Важнее окружающих и мишуры развлечений.

А потом, незаметно и исподволь, – затянуть в общество других людей.

Алекс стал отказываться от приглашений на вечеринки и оставался дома с Каримом и Серым, ни словом, ни жестом не показывая, что огорчён этим.

Нужно было только дождаться, когда Серый сам предложит сходить куда-нибудь. Это обязательно случится. Ну, в конце концов Серому надоест смотреть на постную физиономию Алекса. А там – Серый постепенно сам поймёт всю прелесть человеческих отношений.

Алекс был уверен: найдётся немало желающих помочь в этом нордическому красавцу.

Потому что шоколад это хорошо, но девчонки-то всё равно лучше! Не верил Алекс, что не найдётся такой феи в их окружении, которая бы не объяснила эту аксиому Серому.

Расчёт Алекса оправдался: Серый своё мнение о вечеринках поменял.

– Забавно наблюдать за вами, людьми. Пожалуй, надо завести дневник наблюдений, – сообщил однажды Серый серьёзно и сосредоточенно, как учёный-натуралист, изучающий жизнь муравейника в природе.

И ведь и вправду завёл дневник и методично его заполнял после каждой тусовки. Алексу было ужасно любопытно, что же он там такое пишет, но Серый читать не давал, и Алекс не настаивал. Надо же уважать чужие границы.

– Ага! – радовался всё тот же зловредный голос, – то-то твои границы Серый уважает.

Алекс отмахивался, но уже с лёгким сердцем. Придёт время, и Серый сам поймёт, что Алекса не надо так плотно опекать.

И сам Алекс к тому времени научится жить без его опеки.

Через полгода стажировки их с Серым включили в состав группы основного проекта Cunning Cyborg. Вернее, в состав одной из групп. Конечной цели проекта не знал никто, но что работают они совместно с физиками, биологами и кибернетиками – Алексу было известно доподлинно.

– Не удивлюсь, – ворчал Серый, – если мы уников делаем…

Алекс немного удивился:

– А ты что, не знаешь историю своего создания?

Серый пожал плечами:

– Откуда? Эта информация не нужна при эксплуатации оборудования. У меня в Системе только рекламный ролик для потребителей. Общие сведения, да и то, не слишком достоверные. Они же – рекламные.

Алекс немного помялся и спросил с некоторой тревогой:

– Ну и как тебе? Нигде не жмёт – самого себя изобретать? Игры с искусственным разумом не напрягают?

– Ну, если бы меня не изобрели – ты бы загнулся в психушке, – философски пожал плечами Серый. – Да и эльфия у них пока нет, так что…

Алекс усмехнулся: да, без эльфия настоящего уника не сделаешь. А эльфий, как объяснил Серый, водился только на Зое, планете из созвездия Диких Белок. А в их времени не то что про эльфий, но и про Диких Белок ещё слыхом не слыхивали.

Судя по всему, обходились спецы Cunning Cyborg без основного компонента, необходимого для создания Универсального солдата, пока – очень неплохо. И масштабный праздник в честь дня рождения корпорации, устроенный руководством, это только подтвердил. Размах планируемого мероприятия лишний раз подчёркивал, что если Cunning Cyborg и не впереди планеты всей в области разработок биофизики и кибернетики, то в группе лидеров – точно.

Стало известно, что было решено пригласить на него не только мировых светил науки и техники, но и всех ведущих специалистов корпорации.

Честно говоря, Алекс лелеял в душе надежду, что и их с Серым позовут, но особо в это не верил. Кто они такие, в конце концов-то? Без году неделя в корпорации. Полгода стажировки, три месяца – в проекте. Правда, уже успели получить прозвище – одно на двоих – Russian hackers.

Сам Алекс смеялся, хотя прозвище ему и льстило:

– Осталось только «Книгу чисел» написать и чипы-балалайки в башку вставить. И вперёд, строить Эпоху Цифры.

Серый скептически хмыкал, а Алекс сокрушённо качал головой:

– Ты бы, Серый, хоть что-то читал, кроме технической литературы. Для общего развития.

– Нам одного сильно развитого в семье хватает, а в вашей этой фантастике – враньё одно, – пожимал плечами Серый, совершенно не понимая, зачем читать то, что не подтверждено никакими фактами.

Но всё же одного прозвища «русских хакеров» маловато для приглашения на такое грандиозное и пафосное мероприятие, где доход гостей и приглашённых равнялся десятизначным цифрам и совсем не в рублях. Тут репутация нужна, а не прозвище, пусть и такое лестное.

Приём планировался в Макао, Лас-Вегасе Востока. На мероприятиях такого ранга Алекс никогда не бывал, даже когда был жив его отец.

Хотя семья у них была далеко не бедная, но уровень – и близко не тот.

И дело было не в сильных мира сего, и уж тем более – не в винах и закусках, стоимость которых исчислялась тысячами долларов. Хотелось вживую увидеть тех людей, о которых уже сейчас, при жизни, складывали легенды.

В кулуарах Cunning Cyborg шептались, что среди приглашённых такие величины как Дженнифер Даудна, Эндрю Ын, Тим Бернерс-Ли, ЛинусТорвальдс…

Вот бы попасть туда! Пожать руку создателю всемирной паутины, по-свойски перекинуться парой ничего не значащих фраз с тем, кто написал ядро Linux… Многое бы он отдал за такие возможности!

Так что Алекс отчаянно мечтал, но особо не надеялся и не ждал. Поэтому, когда курьер компании доставил им два благородно-серых хрустких конверта, в которых лежали пригласительные билеты для него и Серого, Алекс задохнулся от восторга. Это было здорово, это был реальный переход на новый уровень.

«Папа и мама гордились бы…» – Алекс зажмурился, чтобы не разреветься как девчонка.

Это приглашение очень грело его самолюбие. И, как ни странно, не оставило равнодушным Серого.

Выслушав радужные перспективы, которые рисовал перед ним Алекс, прагматичный уник деловито кивнул:

– Значит, теперь платить будут больше? Это хорошо!

На следующий же день Алекс развил бешеную деятельность. Надо было купить, а лучше – заказать хорошие костюмы, обувь, аксессуары. Дьявол – в деталях. И Алекс не хотел ударить в грязь лицом. Не хотел испортить их с Серым первый выход в очень большой свет какой-нибудь досадной мелочью.

Правда, почти сразу же выяснилось, что Серый его восторгов не разделяет. Впрочем, это было ожидаемо.

Серый вообще не понимал «человеческих ритуальных плясок с бубнами». Скрипя зубами, он был согласен на костюмы. Как бывший солдат, пусть и универсальный, он прекрасно понимал, что такое униформа. Но зачем покупать за баснословные деньги ремни, запонки и прочую мелочь?! Этого же никто не увидит!

Но в этом вопросе Алекс был неумолим. И, естественно, настоял на своём. Не нищие они, в конце-то концов, чтобы на запонках экономить!

Как ни странно, но помог Алексу тут армейский опыт Серого.

– Серёг, ну, ты же понимаешь, что не с одним бластером воевать, тут и нож нужен. В разведку сходить и колбасу порезать. И потом, не обязательно этот нож и пригодится в боевой операции, но быть он должен.

А вот второй повод для недовольства Серого Алекс принял гораздо ближе к сердцу: что делать с Каримом на время их отсутствия? С собой брать – невозможно, да и незачем кота мучить. А оставить на попечение других людей – для Серого было как серпом по сердцу. Ну, или по другим частям тела.

Хотя Карим с удовольствием ходил с ними к соседям, где его всегда встречали как дорогого гостя.

После долгих дискуссий и кастинга, проведённого Серым, Карим был оставлен на попечение четы Питерсенов. Кел и Крэг не прошли по критериям, которые Серый объявил для соискателей. Питались нерегулярно, в квартире был холостяцкий беспорядок, и вместо современного робота-пылесоса, к которому Карим относился лояльно и даже снисходительно-покровительски, у парней была какая-то устаревшая модель, жутко гудящая и вызывающая у котика с тонкой душевной организацией панические атаки.

Но всё равно Серый был явно недоволен тем, что пришлось отдавать Карима чужим, малознакомым людям. Вот прямо так и сказал: «Чужим и малознакомым». И это после девяти месяцев знакомства и довольно тесного общения.

Алекс Карима любил искренне и нежно, но Патрику и Гретхен доверял. И считал, что за пушистого друга можно не переживать – за ним будут ухаживать как за наследным принцем. Он гораздо больше нервничал из-за мыслей о предстоящем приёме.

Макао встретил их ярким солнцем, запахом моря и буйством красок. Их усадили в автомобиль, и буквально через полчаса они с Серым заходили каждый в свой номер люкс в отеле, расположенном на самом берегу Южно-Китайского моря.

Кстати, Серый был очень недоволен этим обстоятельством: как он всё теперь контролировать будет?! Но ему пришлось смириться: регламент есть регламент. У каждого гостя – отдельный номер. Будь они хоть сто раз братья.

Всё дальнейшее Алекс воспринимал, будто это происходило не наяву, или не с ним, или не сейчас – в общем, всё было похоже на сказку. Все события этого дня слились для него в разноцветную киноленту.

Он что-то делал, с кем-то разговаривал, смеялся, кажется, шутил. Кажется – даже неплохо, потому что в ответ смеялись и хлопали его по плечам. Они куда-то шли, что-то ели, пили, потом опять шли… Эйфория и нервное напряжение смешались в его крови в причудливый коктейль.

Спасибо Серому, только благодаря ему Алекс сохранял хоть какую-то трезвость ума и мог отслеживать происходящее, не впадая в ступор и не теряя связи с реальностью окончательно.

К середине вечера Алекс уже совсем пришёл в себя, и хоть радостное возбуждение и не покинуло его, но пришло в некое подобие нормы.

Он легко поддерживал разговор, шутил и смеялся сам, совершенно не теряясь от соседства с теми, чьё имя ещё вчера приводило его в священный трепет.

В какой-то момент Алекс поймал одобрительный взгляд мистера Смита, руководителя их отдела, и отсалютовал ему бокалом шампанского.

Именно сейчас, в этом блестящем зале, Алекс понял: жизнь хороша и жить в ней просто отлично!

Серый, кажется, тоже немного расслабился, и даже позволил себе отойти на пару шагов, чтобы перехватить официанта с подносом бутербродов, руководствуясь принципом: «Утром война, ночью – светский приём», а пожрать для уника никогда не лишнее.

Алекс проводил его взглядом и снова повернулся к своему собеседнику, седовласому громогласному американцу, одному из предполагаемых инвесторов Cunning Cyborg, который с огромным удовольствием рассказывал Алексу бородатые анекдоты и сам же первый смеялся над ними.

Вдруг американец замер, махнул кому-то приветственно рукой и очень довольный повернулся к Алексу, бесцеремонно пихнув его в бок:

– Гасите свет! Солнце взошло! Смотрите, молодой человек, – американская принцесса Китая! И я сейчас вас с ней познакомлю.

Алекс проследил взглядом за рукой американца, и хотя манеры янки явно оставляли желать лучшего, полностью согласился с ним: там было на что посмотреть.

По залу шла высокая молодая женщина в красном, расшитом золотом платье, очень удачно стилизованном под национальное китайское ципао. Платье доходило женщине до изящных щиколоток, но с каждой стороны было по смелому разрезу почти до самого бедра. И в этих самых разрезах мелькали очень длинные, стройные ноги.

Неудивительно, что Алекс далеко не сразу отвёл от них взгляд, пытаясь вдоволь налюбоваться на такую красоту.

Надо сказать, что, несмотря на свой довольно внушительный как для женщины рост, красавица вышагивала на высоких каблуках.

«Смело!» – с невольным уважением подумал Алекс и поднял глаза на её лицо.

Да, хоть женщина и была в китайском наряде, да и причёска её соответствовала платью, но внешность у неё была абсолютно европейская.

Уложенные в высокую замысловатую причёску, где тонкие косы переплетались с плетёными пучками и гладкими узлами, отливали золотом светло-русые волосы, в которых так изысканно смотрелись вырезанные из кости шпильки.

Серые глаза в обрамлении чёрных пушистых ресниц смотрели на мир с поистине королевским выражением.

Розовые губы безупречной формы изгибались в приличествующей случаю улыбке, но милой её назвать было сложно.

Действительно – принцесса.

Алекс вдруг вспомнил старую сказку, которую мама смотрела вместе с ним, —

«Не прынцесса, а королевишна!» – и, не удержавшись от смеха, довольно явственно фыркнул.

Женщина, подошедшая сейчас совсем близко к их маленькой компании, величественно повернула в его сторону голову и чуть вздёрнула идеально ровную бровь.

Алекс, сам не понимая зачем, подмигнул незнакомке.

Она сморщила тонкий изящный носик с еле заметными веснушками и улыбнулась. Правда, было не совсем понятно, кому именно она улыбается: Алексу или американскому инвестору, с которым была явно знакома.

Тот церемонно наклонился над изящной ручкой, целуя тонкие пальцы.

– Госпожа Цинь, позвольте представить вам моего русского… – договорить тот не успел. Незнакомка качнулась, бокал в её пальцах наклонился…

В следующую секунду произошло так много событий, что Алекс не смог бы установить точную их хронологию, даже если бы от этого зависела его жизнь. Хотя время стало вязким и медленным, таким, что Алекс успел зафиксировать в памяти каждую мелочь, произошедшую за несколько секунд.

Он бросился к незнакомке, подхватывая под локоть, обтянутый упругим шёлком, мимоходом успев подумать, что его сорочке сейчас придёт конец. Почувствовал на запястье прохладу чужих пальцев, от чего сердце замерло на долгий миг, а потом зашлось в бешеном ритме.

Одновременно с двух сторон к ним кинулись две быстрые тени, одна из которых была Серым, а другая – худощавым китайцем, беззвучно выскользнувшим из-за спины незнакомки.

Китаец успел первым, опередив Серого на крохотную долю секунды. Он настолько стремительно перехватил падающий из рук красавицы бокал с шампанским, что на костюм Алекса упало лишь несколько капель.

Лицо госпожи Цинь оказалось совсем рядом, Алекс чувствовал теплоту её дыхания на своей щеке, видел расширенные зрачки, в которых можно было утонуть.

«Дыша духами и туманами…» Мир замер на несколько бесконечно долгих мгновений. Вязких, тягучих и невозможно прекрасных.

А ещё через секунду наваждение рассеялось. К ним не спеша подошёл крепкий высокий китаец с цепким взглядом умных глаз. Алекс узнал его – Цинь Вей, генеральный директор совета директоров Cunning Cyborg и главный держатель контрольного пакета акций.

Дружески пожал руку американцу и повернулся к супруге:

– Дорогая, у тебя всё в порядке?

Английский мистера Вея был так же безупречен, как и его костюм.

– Ах, милый! – голос у незнакомки был глубок и нежен, но при этом в нём слышалась та лёгкая хрипотца, которая придаёт особое очарование женскому тембру. Он был словно опалён жарким огнём или, наоборот, прихвачен морозом. Да, такой голос мог принадлежать только лучшей из представительниц прекрасной половины человечества. – Я чуть не испортила молодому человеку костюм и вечер. Спасибо Сяо, он смог предотвратить неизбежное.

И женщина улыбнулась, вновь легко касаясь длинными пальцами рукава пиджака Алекса.

Алекс обернулся в поисках ловкого официанта, спасшего его костюм, но того и след простыл, словно его и не было.

Рядом стоял Серый, напряжённо вглядываясь в толпу. Алекс мимоходом подумал, что уник сегодня в первый раз на его памяти проиграл в скорости человеку. Хотя… Скорее всего, Серый не захотел светить свои сверхспособности? Мысль мелькнула и растаяла как несущественная.

Господин Цинь Вей с интересом глянул на Алекса, перевёл взгляд на Серого и чуть приподнял уголки губ в улыбке:

– Господа…

– Алекс и Серж Котофф, – негромко подсказал незаметно подошедший мистер Смит.

– А… Russian hackers, – улыбка господина Вея стала чуточку теплее, – слышал-слышал. Рад с вами познакомиться лично. Мартин говорил, вы наше лучшее приобретение за последние пару лет.

Он протянул руку и одарил их с Серым сильным и уверенным рукопожатием. Затем повернулся к своей спутнице и подхватил её под локоть:

– Эрика, дорогая, нам пора. Время моей речи. Нужно идти.

Алекс стоял и смотрел вслед этой паре. Супруги были почти одного роста. А ведь Цинь Вей – далеко не коротышка.

«Красивая дама, конечно, но чего я так завёлся?» – усмехнулся он про себя, слегка недоумевая, и тут миссис Цинь обернулась.

И Алексу показалось, что свет в зале если не потух, то померк, зато лицо женщины было окружено светящимся ореолом. Это длилось не дольше пары секунд, но хватило, чтобы из головы Алекса вылетели абсолютно все мысли. Все до одной.

Вечером, уже лёжа в своей кровати в номере люкс, Алекс попытался вспомнить, как выглядела Эрика Цинь.

И не смог.

В памяти всплывал летящий силуэт в китайском платье. Золото на красном… Так изысканно и необычно для европейской женщины. Волосы, в которых плясали искры, отражающиеся от сотни электрических ламп… Глаза… Глаза были очень необычны, они меняли цвет от светло-серого до небесно-голубого, с крапинами на дне радужки… Прав был тот американец – в жизни Алекса взошло солнце…

«Ножки у неё хороши», – подумал он и разозлился. Почему-то думать привычные пошлые банальности про Эрику не хотелось. А хотелось…

Алекс сжал зубы и зашипел: хотелось эти пошлости с ней сделать. Хотя он не был уверен, решился ли бы на такое. Даже в мечтах….

Ему снилась женщина с лукавой улыбкой. Она ласково касалась его щеки тонкими прохладными пальцами. Так невесомо, словно бабочка крыльями… А он ловил их и нежно целовал.

«Мой, только мой… На веки вечные, навсегда», – ласково шептал ему в самое ухо хрипловатый голос.

«Твой, только твой… На веки вечные, навсегда», – счастливо улыбаясь, соглашался Алекс.

Ведь иначе и не могло быть.

А потом она ушла, растаяла туманом в рассветном солнце, растворилась в морском бризе, превратилась в ажурную пену.

В шальной от сна голове сами собой сложились стихотворные строки. Они так чудесно подходили Эрике, что Алекс решил их непременно записать, когда проснётся окончательно.

И совершенно забыл их, стоило открыть глаза. Но это совсем не расстроило его. Ведь будет ещё ночь, и он придумает новые стихи и снова будет целовать женские руки, пахнущие морем, кипарисом и немного красным вином.

Глава 3

Что с Алексом происходит что-то неладное, Серый понял далеко не сразу. Да и как тут понять?! Нет у людей точных параметров, чтобы определить с минимальной погрешностью: вот сейчас «оптимальный показатель всех систем», а сейчас – «норма, но близкая к жёлтому сектору», или – «требуется экстренная помощь, критические показатели по всем параметрам».

Нет ведь такого. Вот, например, у Алекса, постоянно что-нибудь да не слава Разуму! То гормоны скакнули, то гемоглобин понизился, то вирус атаковал, то общий тонус упал, то эмоциональный взрыв, то психологический срыв…

Вот почему нельзя сделать какой-нибудь нормальный мануал?! А то приходится бедному унику ломать мозги и Систему, чтобы понять, что происходит с этим невозможным человеком.

С Каримом – проще, всё-таки коты намного совершеннее людей. Да и приятнее с ними иметь дело… И договориться тоже проще. Например, с ошейником со встроенной геолокацией Карим примирился довольно быстро. В отличие от Алекса, который орал как бешеный, когда обнаружил у себя в телефоне довольно невинную отслеживающую программку.

Можно подумать, Серый для себя старался. Хотя и для себя тоже. Наниты, между прочим, как и нервные клетки, не восстанавливаются, а дохнут наглухо.

Когда до Серого наконец дошло, что Алекс слетел со всех возможных катушек и потерял берега, – ситуация совсем вышла из-под контроля.

Конечно, Серый и сам был виноват: расслабился, отвлёкся…. Но ведь он тоже в чём-то человек! Хоть и с процессором, и вообще –«классный такой».

Про «классный» – Серый не сам придумал. Глаза ему открыли коллеги и их друзья. И, главное, Система была твёрдо уверена, что эти люди не врали. Правда, тут же ехидно добавляла, что эти слова – «Высказывание, основанное на искреннем заблуждении говорящего или на его неполном знании о том, о чем он говорит».

Но Серый делал вид, что не замечает её язвительных ремарок и был твёрдо уверен: он – классный.

Не зря же так считали добрые семьдесят процентов его знакомых, начиная от Крэга и заканчивая розоволосой барменшей из ирландского паба «Ведро гвоздей», куда они с Алексом время от времени наведывались выпить хорошего Гиннесса, которое им обоим одинаково нравилось. Пиво было свежее, а сам паб находился совсем рядом с их домом, буквально – через квартал.

Алекса сначала приняли там за своего, настоящего ирландца. И искренне обрадовались земляку на китайской чужбине. Впрочем, когда недоразумение выяснилось, хозяева паба ничуть не расстроились. Как сказал владелец бара:

– Русский – тоже хорошо, главное – не англичанин!

Кстати, именно благодаря этому пабу Серый и заметил, что друг ведет себя необычно. Алекс вдруг перестал ходить в «Ведро гвоздей». Совсем перестал. А ведь посиделки там с его же, Алекса, подачи уже стали еженедельным ритуалом.

А тут вдруг каждый раз у него находились срочные дела. Самое подозрительное, что Алекс не врал про эти самые дела. Они были. Он не произносил лжи в чистом виде. Наверное, потому, что знал: Серого и Систему обмануть невозможно. Просто не говорил Серому правды.

Первые разы Серый и не спрашивал, куда Алекс намылился. Да и чего спрашивать, если тот так старательно подбирал носки и несколько раз менял рубашку? Ясно же – к девчонке. А туда Серый Алекса обычно не сопровождал. Там ему помощь друга не требовалась.

Серого даже не насторожило, что Алекс не стал с ним делиться впечатлениями от свиданий, хоть это и выпадало из обычной практики. Он даже был рад этому обстоятельству. Потому, что рассказы не отличались особым разнообразием.

Сейчас Серый понимал: он повёл себя безответственно. Забыл, что нельзя жизнь Алекса пускать на самотёк. Потому как это чревато большими неприятностями.

Причиной этой безответственности стало некое обстоятельство, совсем недавно появившееся в жизни Серого.

Обстоятельство звали Сага. Ей было двадцать девять лет, и она работала в том же офисе, что и Серый с Алексом, только этажом ниже, в отделе аналитики.

Благодаря Системе Серый знал почти всех сотрудников Cunning Cyborg в лицо, во всяком случае тех, кто попадал в его поле зрения более чем на пять секунд.

И эту половозрелую датчанку детородного возраста он тоже встречал не раз на вечеринках и корпоративных встречах. Видеть-то он её видел, но внимания не обращал. Зачем она ему? Так, одна из многих.

Тем более она всегда приходила с парнем из местных. На несколько лет моложе её, но вполне совершеннолетним, как определила Система. И она же доложила, что спутник датчанки – стажёр из Пекинского Государственного университета. Серый принял к сведению и отложил ненужную информацию на дальнюю полочку своей памяти.

От недостатка внимания Серый и так не страдал. Он был бы гораздо более счастлив, если бы его, наоборот, оставили в покое. Но к нему подходили часто и на вечеринках, и на пикниках, которые устраивали знакомые Алекса. Просто познакомиться, просто поговорить, просто предложить заняться сексом. Как ХХ-особи, так и XY.

Серый, в зависимости от настроения, знакомился, говорил, шёл заниматься сексом. Последнее – только с ХХ-особями.

Хотя чаще просто игнорировал подобные предложения. От знакомств с посторонними людьми, как и от разговоров, – одни хлопоты и глупое беспокойство. Докука, одним словом. Хорошее, кстати, слово. Серый нашёл его в интернете и теперь активно юзал.

А секс, он, конечно, неплох, но слишком уж энергозатратен. И, по правде сказать, утомителен, и не столько в физическом плане, сколько в эмоциональном. Тяжело было понять, чего конкретно хотела та или иная ХХ-особь от Серого. Не могли почему-то люди удовлетвориться простым и незамысловатым способом получить удовольствие. Каждая из партнёрш желала чего-то своего, индивидуального, ждала проявления какой-то неведомой фантазии от Серого. И самое сложное – они об этих своих желаниях предпочитали помалкивать. Типа, Серый должен сам догадаться. Как сказала одна из девушек:

– Серж, почувствуй меня!

Серый тогда посмотрел на симпатичную и вроде неглупую девчонку с искренним изумлением. Что он должен был почувствовать?! Ну, кроме физических аспектов.

Хорошо ещё, что стоял у Серого пакет от Универсал-эскорт, хоть и сильно урезанный, который позволял улавливать потаённые, невысказанные желания людей. Но даже это было основано на чисто практических моментах: работа эндокринной системы, частота пульса, дыхания – короче, простые и понятные биологические процессы. И никаких мифических порывов души. Партнерши уходили от Серого очень довольные. Но сам он при этом чувствовал себя очень неуютно.

Поэтому, попробовав новый опыт получения удовольствия, Серый решил, что овчинка выделки не стоит. Так он искренне считал до близкого знакомства с Сагой на очередной субботней, вполне себе заурядной вечеринке, куда его вытащил Алекс и где Серый отчаянно скучал. Примиряло его с переполненным залом только наличие в баре его любимого коктейля, сладкого, с привкусом кокоса и очень калорийного.

Сага, как и он, не веселилась, а тоже сидела за барной стойкой со стаканом скотча, но, кажется, не столько пила, сколько имитировала процесс. Серый мимолётно отметил, что сегодня она пришла одна, без своего китайского друга.

В какой-то момент она соскользнула со стула и подошла к Серому:

– Здравствуй. Послушай, мой постоянный партнёр уехал из страны, нового я не нашла. Но если я не получу свой запланированный секс, то буду чувствовать себя дискомфортно. Это негативно скажется на моём физическом и эмоциональном состоянии.

Она абсолютно спокойно смотрела на Серого, и в глазах, таких же серых, как она вся, не было ни грамма эмоций, никаких.

Он оценивающе оглядел XX-особь. Выше среднего роста (Серый на глаз точно определил – сто семьдесят три сантиметра, не считая подошвы спортивных туфель), но при этом – очень гармонично сложена, Серый это прекрасно видел, несмотря на мешковатую одежду. В хорошей физической форме.

Лицо невыразительное, блеклое, почти бесцветное: светлые брови и ресницы, бледная кожа, – при этом пропорции визуально сбалансированы. Не «золотое сечение», конечно, но очень близко к нему. Длинные густые волосы, собранные в простой «хвост», были настолько светлыми, что казались практически белыми.

Честно говоря, Серый немного растерялся. Он видел, да и Система это подтвердила: ХХ-особь не кокетничала, не пыталась казаться интересной – она реально говорила только то, что думает. Серый считал, что так и надо, но люди себя обычно так не вели. Обычные люди.

Он тогда молча смотрел на девушку, ожидая, что она скажет дальше. Потому что совсем не представлял, что ей ответить. Слишком уж выбивались её действия из всех знакомых ему поведенческих сценариев. Ждать долго не пришлось.

– У тебя тоже нет постоянного партнёра. Я наблюдала за тобой не один вечер. Меня зовут Сага. Я – не наркоманка, не нимфоманка и не болею вирусными инфекциями, предпочитаю пользоваться презервативами. Если ты не против, то мы займёмся сексом. Это не займёт у тебя больше часа. – Она задумалась на мгновение и уточнила: – Включая дорогу до моей квартиры.

Серый одним глотком допил коктейль, поставил на стойку пустой стакан и слез с высокого барного стула.

Сага удовлетворённо кивнула и, не говоря ни слова, направилась прочь из полутёмного зала. Серый шагал за ней и почему-то при этом не испытывал никакого дискомфорта. Всё происходящее представлялось ему очень правильным, а главное – логичным.

В своей квартире Сага очень чётко и предельно подробно объяснила Серому, чего именно она от него ждёт. Вплоть до количества фрикций.

А после полового акта она спокойно выдала ему полотенце, невозмутимо поинтересовалась, не хочет ли он отдохнуть или выпить чего-нибудь, а на отрицательный ответ снова удовлетворённо кивнула.

– Ты можешь поцеловать меня, и больше я тебя не задерживаю, – её голос был всё так же спокоен, хоть и не так бесстрастен, как до секса.

Серый кивнул, чмокнул её в щёку и пошёл на выход. И только тут понял, что за всё это время не произнёс ни слова.

– Меня зовут Серж. – Он обернулся к девушке. – И если тебя всё устроило, то мы можем обсудить график наших встреч.

Сага кивнула и первый раз за вечер улыбнулась:

– Если ты оставишь мне свой номер телефона, то я сброшу график тебе на любой мессенджер для утверждения.

После того вечера они начали встречаться три раза в неделю. Чаще всего – просто занимались сексом, и Серому – нравилось! Он чувствовал, что получает настоящее удовольствие. Именно от того, что его не заставляют проявлять фантазию, дают чёткое и понятное техзадание, но при этом – с пониманием относятся к его желаниям.

– Какой-то оксюморон, – фыркнул Алекс, узнав о новой подружке Серого и его мыслях о сексе в целом и с Сагой – в частности.

Серый пожал плечами. Оксюморон, значит, оксюморон. А ему – нравится!

Иногда они обедали с Сагой в корпоративном кафе, пару раз ходили в кино, а последнее время начали гулять в парке. Просто шли рядом и молчали. И обоих это очень устраивало.

Отношения с Сагой были чем-то новым, необычным и приятным. И Серый с увлечением окунулся в них с головой.

Нет, он не забывал проверять, чтобы его беспокойное семейство было сыто, здорово и не нарушало основные пункты распорядка дня, но при этом часть его внимания и времени теперь были перераспределены на Сагу.

Именно это и стало основной причиной, по которой Серый отвлёкся от щебутного Кролика и забыл, что тот запросто может вляпаться в неприятности.

И вот сейчас Серый получил эти самые неприятности в полном объёме. И пока не знал, как их будет разгребать.

Алекс всё чаще стал пропадать из их общей квартиры, предпочитая проводить время с кем-то, но не с Серым и Каримом. На вопросы отвечал невразумительно, предпочитая отмалчиваться. Серый понимал: тот не хочет говорить правду, но знает, что врать бесполезно.

Потом Серый заметил, что у Алекса появился новый мобильник, старый же при этом не исчез. И Серый ни разу не засёк, чтобы Алекс по новому разговаривал.

Получал на него сообщения, писал что-то, но звонки не принимал и сам не звонил. Возможно, трубка была нужна только для переписки, а возможно, Алекс просто не хотел говорить по ней в присутствии Серого.

С новым телефоном Алекс не расставался ни на минуту. Даже когда принимал душ – трубка лежала рядом.

Ну, Серый не был бы Серым, если бы не смог всё-таки незаметно прихватить этот таинственный гаджет.

А вот когда он попытался разблокировать телефон, на экране высветилась рука Алекса – Серый её узнал, – пальцы которой были сложены в незамысловатую комбинацию. А под фигой было написано: «Серёг, не стоит».

Ничего не оставалось, как положить трубку на место.

Серый старательно уничтожил следы своих попыток, правда, не был до конца уверен, что получилось замести их по-полной.

Поразмыслив, он решил: ну что же, остаётся последний, самый простой и в то же время самый действенный способ узнать, что происходит с Алексом. Слежка.

Вот тут Серый не сомневался, что сможет провернуть всё без шума и пыли. Всё-таки Алекс – всего лишь обычный человек, хоть и очень умный. Возможно, Алекс вообще самый умный, особенно если учесть, как благотворно на него повлияло общение с настоящим Универсальным солдатом.

Но ещё у Алекса, как у любого человека, была очень медленная реакция, слабый слух, избирательное зрение, а про обоняние так вообще говорить не стоило. Алекс и элементарного не умел. Например, по запаху отличить два разных сорта сырокопчёной колбасы, чего уж тут говорить про более тонкие и незаметные ароматы?

А Серый – ловок, умён, осторожен и быстр. Ну, опять возвращаемся к определению – «классный».

Выследить Алекса на самом деле оказалось несложно. Как-то даже очень несложно.

Так что Серый просто пошёл вслед за ним, когда тот в очередной раз отправился на своё таинственное мероприятие.

Алекс проехал на метро несколько остановок. Пожалуй, именно на этом отрезке пути наблюдение было вести сложнее всего. Всё-таки Пекинское метро – это, в первую очередь, метро. Народу – море. Все спешат, толкаются. Да, в толпе затеряться проще, но тут возникала новая трудность. Метро всё же было пекинским. Основная масса – китайцы. Средний рост которых примерно сто семьдесят сантиметров, как гласила официальная статистика, которая своим соотечественникам явно льстила. На самом деле они были ниже, не все, но большинство. И Серый со своими почти ста девяноста сантиметрами резко выделялся над толпой. Естественно, он был не единственный такой высокий, но единственный – натуральный блондин. А это сильно демаскировало.

Впрочем, для уника-s задача быть незаметным в любой толпе – вполне выполнимая.

Хорошо, что и голова Алекса торчала над толпой тёмных, коротко стриженных голов ярким маяком. Его не спасала даже тёмная бейсболка, под которую он старательно прятал свои рыжие лохмы.

Алекс вышел из подземки, прошёл пару кварталов и нырнул в подворотню. Если судить по его уверенной походке – маршрут был отработан и привычен.

Во дворе многоэтажного дома стояло несколько автомобилей известной каршеринговой фирмы. Но при этом отсутствовали камеры наблюдения.

Алекс сел в неприметный седан и вырулил на дорогу. Серый подумал и решил проигнорировать оставшиеся автомобили.

Конечно, машину из каршеринга можно бросить где угодно, но всё же она будет мешать маневренности. А двигаться Серый и без всяких машин мог с приличной скоростью. И при этом – не вызвать повышенного внимания посторонних. Можем, умеем, практикуем. К тому же на дорогах Пекина, как и в любом мегаполисе, – пробки, трафик, светофоры. Так что запросто можно и пешком, скорость даже повыше будет, чем у автомобильного потока.

Ехал Алекс недолго. У неприметного дома автомобиль остановился, Алекс вышел и, не оглядываясь по сторонам, скрылся в подъезде.

Серый быстро оглядел двор. Двор как двор, в чём-то даже Рамуйск напоминает. Людей – не много, и они совершенно не обращают друг на друга внимания.

Серый уже собирался нырнуть вслед за Алексом в подъезд – домофон, имеющийся на двери, его бы надолго не остановил, – но…

В одной из припаркованных машин сидел китаец в надвинутой на глаза кепке и тёмных очках. Серый не знал почему, но тот показался ему подозрительным.

Счёт шёл на доли секунд: сейчас Алекс зайдёт в квартиру – и ищи его по всему дому потом.

Серый прижался к стене соседнего здания. Всё-таки у такой плотной, как в Пекине, застройки, имелись определённые плюсы. Дома стояли почти вплотную друг к другу.

Серый сконцентрировался, отключаясь от всех внешних раздражителей. Кирпичные стены были тонкие, не то что в Рамуйске, и Серый без особого труда услышал шум лифта в нужном ему подъезде.

Лифт остановился. Система тут же доложила, что, учитывая среднюю скорость лифта и затраченное на поездку время, кабинка находится на пятом этаже.

Шагов Алекса он не услышал. Конечно, уже проще, радиус поисков сильно сузился, на площадке всего четыре квартиры, но…

По какому-то наитию Серый быстро выхватил телефон и нажал кнопку вызова. Трубку сняли после третьего гудка.

– Серый, я не могу говорить, я занят. Что-то срочное? – Алекс не был раздражён, но говорил торопливо.

– Нет, поговорим позже. – Серый нажал отбой.

Трёх гудков было достаточно, чтобы понять к какой из дверей подошёл Алекс.

Дело оставалось за малым: понять, какие окна принадлежат этой самой квартире и куда они выходят.

Везенье сопутствовало Серому – окна выходили в глухой двор с премилым видом на помойку. По стене нужного дома тянулись строительные леса. Кажется, ремонтировали фасад, но не слишком активно. Во всяком случае рабочих там не было и судя по всему – уже не первый день. Тут же валялась старая пыльная спецовка.

Серому действительно очень везло: даже если его кто-то заметит, то точно не обратит внимания на работягу, поднимающегося по строительным лесам.

Впрочем, двор был пуст, только бурая большая крыса неспешно протрусила к бакам с мусором, на секунду задержавшись, чтобы окинуть подозрительным взглядом странного незнакомца, забредшего в её вотчину в такой неурочный час.

Да, райончик Алекс для своих прогулок выбрал тот ещё. Не гетто, конечно, и не криминальная окраина, но всё же… Рабочий район с не слишком дорогими квартирами.

Хотя несомненный плюс в этом был. Незнакомые люди здесь были обычным делом, в том числе и европейцы, а вот камер наблюдения тут отродясь не водилось.

Интересно, с кем это Алекс собрался встречаться, соблюдая такие меры предосторожности? Уж не с пушером ли?!

Серый нахмурился: следовало бы сделать анализ мочи Алекса. Признаков употребления наркотиков у него пока не наблюдалось, но это – пока.

Да, совсем выпустил Серый вожжи из рук, чем неугомонный Кролик поспешил воспользоваться. Никакого сладу с ним!

Окно нужной квартиры было закрыто старыми жалюзи грязно-белого цвета. Но разве унику они могли помешать заглянуть в мутное стекло? Да и оконная рама оказалась старой и рассохшейся. То есть Серый мог не только видеть, но и слышать, что происходит в комнате.

Серому хватило нескольких секунд, чтобы понять, чем именно занимаются две человеческие особи. Как и идентифицировать женщину, с которой кувыркался в постели Алекс. Следовало отдать ему должное, весьма искусно и с фантазией. Серый даже на автомате записал пару наиболее интересных моментов – мало ли, пригодится когда.

Через несколько минут он спустился на землю, добрёл до мусорного бака и устало опустился на грязный асфальт, спрятавшись от возможных наблюдателей за железным ржавым боком. Давешняя крыса несколько минут буравила его глазками-бусинками, а затем вновь принялась за свои неотложные дела, не обращая никакого внимания на странного человека, сидевшего совсем неподвижно. Главное, на её добычу не претендует, а так – пусть сидит. Авось помрёт – сам добычей станет, если сразу не увезут.

А Серый мучительно размышлял, что теперь делать. Потому что лучше бы Алекс на самом деле оказался наркоманом. Это было бы меньшим злом. И эту женщину увидеть с ним Серый точно не ожидал. Всё-таки он думал, что у людей инстинкт самосохранения сильнее остальных. С Алексом, видимо, этот алгоритм дал сбой.

Серый шевельнулся. Крыса, обнюхивавшая его кроссовок, с недовольным писком метнулась в сторону и исчезла между контейнерами.

Вздохнув, Серый поднялся с земли, стащил с себя пыльную спецовку и выбросил её в тот же контейнер, возле которого сидел.

Пора идти домой. Хотя, по-хорошему, следовало дождаться Алекса и убедиться, что его пока не покрошили ломтями по китайской народной традиции. Потому что даже со своим минимальным жизненным опытом Серый прекрасно осознавал, что подобные фортели – наказуемы. Жестоко и неотвратимо.

Он опять опустился на землю, на этот раз подстелив себе под задницу картонку. Огляделся по сторонам и запустил в выглянувшую из-за контейнера крысу камушком. Попал прямо в нос. Крыса обиженно взвизгнула и снова исчезла.

Стоило систематизировать информацию. Понять, что произошло, решить, как поступать дальше. На самотёк пускать ситуацию нельзя.

Алекс – невозможный, непредсказуемый и жутко раздражающий. Но он – Человек Серого. Его семья. Он – и полосатый кот Карим. За них Серый сделает что угодно. Ограбит, убьёт, порежет на кусочки и спустит в унитаз. И уж точно не позволит кому-то из этих двоих убиться самому. Не позволит.

А это значит, что Алекс обречён быть спасённым. Даже против его воли. Только надо всё взвесить и решить, как лучше это провернуть.

Глава 4

Своевременный и полный сбор достоверной информации – залог успеха любой операции. И ещё – верная оценка возможных рисков.

Начал Серый бодро и с энтузиазмом, но довольно скоро впал в некоторое, очень несвойственное ему замешательство.

Нет, информации об Эрике Цинь в свободном доступе было более чем достаточно. Нынешняя пассия Алекса была личностью медийной. Да и ничего удивительного: сложно сохранить свою частную жизнь в тайне, будучи супругой председателя совета директоров одной из самых крупных компаний, занимающихся кибернетикой и информационными технологиями не только в Китае, но и в целом в мире.

Но вся эта информация была какая-то совсем не информативная. Глянцевая и выхолощенная, как сам образ «трогательной Золушки из жаркой Калифорнии, вышедшей замуж за некоронованного короля Поднебесной». Да, именно так и было написано в первой же статье, на которую наткнулся Серый во всемирной паутине.

«Благородна осанка и мысли чисты», – умилялась известная блогерша, славившаяся своими едкими высказываниями.

«Пылкое сердце и большое человеческое мужество» – пафос статей зашкаливал.

И фото, фото… Эрика с голодными детьми в Африке, Эрика в лепрозории в Индии, Эрика борется за права женщин в Пакистане.

А нет, за права пакистанских женщин она боролась в благополучных Штатах. Но это уже мелочи.

А вот ещё интересная заметочка: Эрика со своей подругой, бывшей актрисой, а ныне – супругой принца одной европейской страны. Личность, конечно, известная, но уж очень неоднозначная.

Как говорил один из приятелей Алекса, не скрывая сарказма:

– Из актрис в принцессы – позавидуешь карьерному росту.

Другие таблоиды называли Эрику ангелом и сравнивали с матерью Терезой, рассказывая о беспрецедентной волонтёрской и просветительной деятельности.

Серый решил узнать, кто такая мать Тереза. Ну, для общего развития, да и вдруг для понимания характера Эрики Цинь пригодится.

Прочитал и задумался. Очень сомнительный комплимент получался… Или, наоборот, именно это сравнение наиболее полно характеризовало Эрику?

Статья, как и большинство статей об Эрике, скорее всего, заказная, а ушлый журналюга решил вот таким образом выразить своё истинное отношение к жене одного из самых влиятельных людей Китая?

Да и ангелы разные бывают…

Впрочем, всё это была лирика. И на самом деле все эти статьи и ролики с интервью Эрики, заполонявшие интернет, были яркими, местами даже фееричными, но при этом – однобокими и абсолютно похожими друг на друга, как две молекулы кислорода.

Судя по всему, Цинь Вей очень постарался и вложил немалую сумму в твёрдой валюте для создания медийного образа своей второй половины.

Следовало рыть глубже. Но тут вставала другая проблема: сеть у них в квартире была корпоративной. Cunning Cyborg щедро раздавал безлимитный и бесплатный вай-фай своим сотрудникам. И копать под жену председателя совета директоров фирмы по этой сети точно не стоило. Одно дело фоточками глянцевыми полюбоваться, тут он явно не один такой, может, кто и на рабочий стол обои с Эрикой Цинь загрузил, но вот вызнавать подноготную и искать скелеты в шкафу – опасно.

Да и вообще, слишком влиятельный человек мистер Цинь, чтобы можно было безнаказанно в его личной жизни копаться. А ведь так это и будет выглядеть, Эрика-то – часть его жизни.

Впрочем, для начала можно было копать не слишком глубоко. Просто узнать, кем и чем была Эрика до замужества.

Почему-то в сети очень мало попадалось упоминаний о её детстве, юности и вообще о докитайском периоде.

Писали очень туманно и достаточно противоречиво о школьных годах, прошедших то ли в закрытом женском пансионе, куда её отправили родители из аристократического, но обедневшего рода. То ли в школе в резервации, где Эрика училась вместе с индейскими детьми, потому что её родители были миссионерами. Это были самые интересные версии, помимо которых встречались варианты и попроще: школа с отличием в провинции, лучшая ученица одной из частных школ в Лос-Анджелесе. Короче, ни слова правды. Или же правда была, но она мирно покоилась под глыбами дезинформации.

Да и где повстречались два любящих сердца, Вей и Эрика, – тоже неизвестно. Обходили стороной этот вопрос таблоиды.

Поэтому, убедившись, что сегодня Алекс решил остаться дома, Серый направился в интернет-кафе на соседней улице, куда вряд ли заглянули бы его коллеги или соседи, пользующиеся безлимитной корпоративной сетью.

Оказалось, однако, что Эрика – человек без прошлого. Кроме противоречивых и ничем не подтверждённых версий, о которых Серый прочитал на китайских сайтах, – в сети ничего не было. Не было детских фотографий, вернее, они были, но Серый мог с полной уверенностью сказать, что на этих фотографиях – не Эрика. Хотя и очень похожа. Кто-то сильно постарался. Детские и юношеские фотографии были подобраны с редким профессионализмом и тщательностью, и скорее всего, не имей Серый своей Системы, он бы ни за что не догадался, что перед ним совершенно другой человек. Даже не так – что перед ним несколько других людей.

Потому что Эрика-ребёнок и Эрика-подросток тоже были разными людьми.

Серый задумался: конечно, в человеческих отношениях он был профан, но что-что, а вот логически мыслить он умел. И анализировать.

И предположил, что господин Цинь не просто в курсе, что прошлое его жены искусно смоделировано, но и, вполне возможно, принял в этом самое живое участие.

«Вероятность – восемьдесят пять процентов», – согласилась с ним Система.

Но не может же такого быть, чтобы Эрика появилась ниоткуда! Она достаточно молода, всего двадцать семь лет, как было сказано в её официальной биографии, а значит, должна была хоть раз да засветиться где-нибудь в интернете.

Ну, не из будущего же она прибыла! Серый зябко передёрнул плечами, хотя температура в помещении кафе была комфортной и не менялась за последние полчаса. Просто он вдруг понял значение человеческого выражения: по телу пробежали мурашки. Очень ему не понравилась эта мысль. Это что же за будущее, если из него все, кто ни попадя, шляться будет? Не будущее, а проходной двор какой-то.

Чтобы успокоить себя, Серый аккуратно вставил флешку в разъём ноутбука и запустил программу распознавания лиц, которую он самолично доработал и усовершенствовал из простой общедоступной версии, скачанной из интернета.

И вот вам – пожалуйста! Результат не заставил себя ждать.

Серый выдохнул с облегчением: не из будущего. Слава тебе, Разум! А то ему как-то даже неуютно стало.

Эрика Флин – так звали роковую красавицу всего каких-то семнадцать лет назад. А что она именно роковая, Серый понял очень быстро. И ещё понял, почему китайские новостные сайты обходили стороной возраст госпожи Цинь. Не так она была молода, как хотела казаться.

Интересно, а Алекс в курсе, что его избранница старше его на десять лет?

Серый задумался. Для него самого десять лет было безумно много. Хотя бы потому, что фактически он сам прожил на этом свете меньше. Вот совсем недавно девять лет исполнилось с того момента, как он вышел из лаборатории UNIX-компани.

У людей, конечно, иначе, но Серый помнил и знал, что обычно подружки у Алекса значительно моложе.

Хотя маскировалась Эрика искусно. Даже Система не распознала истинный возраст. Как доложила она Серому при их первой встрече с Эрикой: «Половозрелая XX-особь, биологический возраст соответствует двадцати пяти – двадцати семи годам».

Да и следов хирургического вмешательства Серый не заметил. Вот если пресловутая Домна Сергеевна из Рамуйска вся была кроена-перекроена, то Эрика блистала почти естественной молодостью.

Впрочем, три месяца назад, когда они встретились на приёме, Серый на Эрику едва обратил внимание. Ну, молодая половозрелая особь, как охарактеризовала её Система, ну, гармонично сложена – тоже ничего странного. Короче, таких в зале было вагон и маленькая тележка. Его даже не удивила чрезмерная реакция Алекса на женщину. И в этом не было ничего странного. Кролик на то и кролик, чтобы на каждую встречную-поперечную смазливую мордашку и стройные ноги западать.

Ноги и мордашка у Эрики наличествовали, так что – всё в порядке вещей, ничего сверходинарного.

Куда больше Серого заинтересовал китаец, который так ловко подхватил бокал Эрики и не дал испортить дорогущий тёмно-синий пиджак Алекса.

Сам Серый с трудом сдержал порыв перейти в боевой режим и спасти треклятый костюм, столь любовно выбранный Алексом и стоивший Серому лишней потери сотни-другой наноботов. Это же такие деньги на ветер бы получились! Семь тысяч американских долларов – Кариму под хвост!

Но здравый смысл и не менее здравая паранойя, не раз спасавшая Серому жизнь, подсказали, что его репутация обычного, ничем не примечательного человека дороже костюма от Тома Форда.

Поэтому Серый с болью в сердце ждал, когда пузырящаяся липкая жидкость зальёт и пиджак, и сорочку, и даже, возможно, галстук нерасторопного Кролика, который опять, вытараща глаза и пуская слюни, пялился на очередную красотку.

Молниеносная, можно сказать нечеловеческая, реакция постороннего человека поразила Серого. Но ещё больше удивило его то обстоятельство, что никто не обратил на этот инцидент внимания. Значит, и среди людей существуют экземпляры, почти не уступающие уникам?

Значит, и сам Серый может вести себя несколько раскованней и не особо скрывать свои способности?

Загадочного китайца звали Сяомин, он был телохранителем и секретарём Эрики. Серый подивился тому, что люди, оказывается, не такие уж и никчемные существа, как он привык о них думать, и довольно скоро выбросил мысли о ловком парне из головы. Своих хлопот хватало.

А вот сейчас, анализируя всё, что увидел, следя за Алексом, Серый мог поклясться, что удивительный китаец сидел в автомобиле, припаркованном возле того дома, где встречались Алекс и Эрика.

Засёк Серый его случайно: лицо китайца было скрыто тёмными очками и бейсболкой, надвинутой на глаза, но Система с восьмидесятипроцентной вероятностью утверждала, что именно Сяомин сидел за рулём неприметного тёмного автомобиля.

Следил за Эрикой или охранял её? Во всяком случае китайский телохранитель точно знал, с кем Эрика встречается.

Значит, и о нём следовало собрать информацию. Но пока Серый вернулся к биографии Эрики.

Родилась в семье средней руки бизнесмена, была единственным ребёнком. Получила классическое образование в обычной школе в небольшом городе Хилдсбург в штате Калифорния. Поступила в колледж, но проучилась там очень недолго.

Вышла замуж за проректора колледжа. Вот именно тогда она и попала первый раз в поле зрения ушлых журналистов, охочих до громких скандалов.

А скандал вышел действительно громким. После стремительного и шокирующего общественность провинциального города развода с первой женой ректор так же стремительно женился на молоденькой студентке.

Но не это так взбудоражило журналистов – дело обычное, даже житейское. Седина в бороду – бес в ребро, как говорится.

А вот что молодожён внезапно скончался всего через полгода после свадьбы – это было уже интереснее.

Поскользнуться на куске мыла и приложиться головой о раковину в ванной комнате – это надо ещё умудриться.

Эрика осталась молодой и весьма богатой вдовой. Правда, первая жена неудачливого проректора попыталась оспорить завещание мужа и даже несколько преуспела в этом, но всё равно Эрика отхватила неплохой куш.

Бывшая жена даже пыталась доказать, что ветреный и крайне глупый супруг погиб не без помощи своей молодой избранницы. Она даже инициировала полицейское расследование. Но вся её затея кончилась пшиком. Эрика была признана невинной как Дева Мария (эпитет одного из местных журналистов).

Вдовствовала Эрика недолго: уже через год она снова вышла замуж. На этот раз за мэра Хилдсбурга. Но и он не задержался на белом свете в качестве её мужа. Снова внезапная смерть, которую тоже признали не криминальной. Спускался мэр по лестнице и запнулся о край ковра – с каждым может случиться.

Но в этот раз Эрике пришлось покинуть гостеприимный провинциальный город. Если Серый правильно понял туманные и завуалированные намёки журналистов, ей это настоятельно посоветовал шеф полиции после того, как в прессе стали усиленно муссировать слухи о его связи с дважды вдовой.

Потом Эрика исчезла из поля зрения журналистов и папарацци на несколько лет.

Серый скрупулёзно листал новостные ленты, задавал параметры для поиска, но всё было тщетно. Вот она уехала из Хильдсбурга и следующее упоминание о ней – свадьба с мистером Цинь. И при этом – госпожа Цинь в глазах общественности и журналистов никак не была связана с Эрикой Флин.

Раскрыть тайну белого пятна из биографии Эрики Серому удалось в значительной степени благодаря своей педантичной и скрупулезной, а главное – не подверженной эмоциям и усталости Системе. Будь он просто человеком – ни за что бы не нашёл.

Так что зря Алекс постоянно ворчал на занудство Серого. Это не занудство, а аккуратность и целеустремлённость.

Для чистоты поиска Серый взялся просматривать не только китайские и американские сайты, но и европейские.

Ту страницу Серый открыл практически случайно и уже даже закрыл, когда педантичная Система сухо доложила: «Девяносто пять процентов совпадения по параметрам с заданным объектом поиска».

Серый судорожно начал листать обратно, вглядываясь в каждое лицо на экране ноутбука, пытаясь понять, что же там углядела Система. И опять чуть не пропустил нужную фотографию.

«Девяносто пять процентов совпадения по параметрам с заданным объектом поиска».

Серый с удивлением смотрел на снимок группы женщин в неприметной одежде тёмных тонов, сидящих за длинным столом в комнате с решётками вместо дверей.

Одна из них была действительно смутно знакома. Но Эрика? В тюрьме? Та, у которой «благородна осанка и мысли чисты, скромен облик и кроток нрав»?

Серый увеличил фото, хотя сомнений у него уже не оставалось. Система не врала и не ошибалась, да и он сам видел – полное совпадение по строению черепа и лицевых костей.

Да, человек бы ни за что не узнал в этой уставшей, с осунувшимся лицом и синяками под глазами женщине ни гламурную красавицу Эрику Цинь, ни молодую, свежую девушку Эрику Флин.

Снимок датировался семилетней давностью. Со списком заключённых Пенитенциарного центра Ренна, как называлось исправительное учреждение для женщин, пришлось повозиться, но Эрики Флин там не нашлось, как и Эрики Мейсон (фамилия первого мужа Эрики) и даже Эрики Дэвис (фамилия её второго мужа).

Если судить по антропометрическим данным, то больше всего подходила некая Марта Крюгер, немка по происхождению, проживавшая в Сен-Тропе и обвинявшаяся в мошенничестве.

Серый поставил себе заметочку – раздобыть уголовное дело этой Марты Крюгер. Так, для общего развития. Потому что большого значения то, как именно она обманывала наивных французов, не имело.

Вышла на свободу Марта Крюгер пять лет назад. И снова – пустота. В этот раз, как ни старался Серый, найти следов Эрики во всемирной паутине не удалось. Да и кафе уже следовало покидать. До его закрытия оставалось сорок три минуты, а привлекать внимание к себе, уходя последним, не стоило.

Серый брёл домой, жуя по дороге свежий пончик с шоколадной начинкой, и мучительно думал, как поступить.

Рассказать всё, что узнал, Алексу? Но тогда придётся признаваться, что следил за ним. А тот очень болезненно реагировал на вмешательство в свою приватность.

Но связь с женой господина Циня была опасна сама по себе, а связь с особой с такой богатой биографией – в десять раз опаснее.

И посоветоваться не с кем. Всё-таки не хватало Серому толчка какого-то для решения. Не любил он это дело – решать всё самому. Приходилось, конечно, особенно до знакомства с Алексом, но за последние несколько лет Серый привык к разделению труда.

За ним – аналитика, сбор информации, её обработка, а уж решения принимал Алекс. Всё-таки у людей это выходило лучше.

А что, если привлечь Сагу? Ну, не посвящать её во все детали, а рассказать только общие факты, не называя имён. Подруга в чём-то была похожа на него самого и Алекса одновременно.

Во всяком случае, решительности в разруливании жизненных проблем ей было не занимать. И нестандартные решения она принимать умела.

Сага Серому была интересна. Даже не так… Сага ему нравилась. Очень нравилась. Ему было приятно на неё смотреть. Ему было приятно её радовать. И даже делать подарки, с удовольствием подбирая не просто что-то нужное, но и милое.

А ещё – Сага любила котиков. Немного не так, как Серый, она не заводила себе домашнего питомца, но два раза в неделю ходила в муниципальный приют для бездомных животных и не просто чистила там клетки, а ухаживала за больными животными. Смело и без гримас брезгливости чистила гнойные раны собакам и кошкам, меняла памперсы спинальникам, выкармливала из бутылочки слепых котят и щенят.

И Серый понял – Сага тоже классная. Может, не такая классная, как он сам, но вполне на уровне. И заслуживает быть в числе его людей и котов, как Алекс и Карим – семья Серого, как полицейский Макс – друг Серого, как мальчик Тимур – спаситель Карима.

Серый немного покопался в прошлом Саги, не сильно, просто чтобы знать о новом члене его стаи чуть больше.

Ей он, конечно, ничего не рассказал, чтобы не огорчать девушку. Потому что – огорчать её он совсем не хотел.

Биография была довольно непримечательная: окончила с отличием школу, экстерном сдала экзамены сначала в колледже, а потом и в университете. Блестящий аналитик, которого очень ценят в компании.

Правда, Серому подумалось, что досье на Сагу до странности обычное. Как будто его специально таким написали. Но копать глубже он не стал. Вдруг Сага всё же об этом узнает и вправду расстроится? Ни к чему это. В данный момент, во всяком случае.

А пока следовало как следует взвесить все риски, разложить белые и чёрные камни по корзинам и решить: действовать полностью самостоятельно или всё же привлечь Сагу в помощницы?

А может, поступить проще? Запереть Алекса дома и не выпускать? А в офисе сказать: болеет, мол, Алекс Котофф. И телефон у него отобрать, и ноут. А лучше вообще – ногу ему сломать аккуратненько. Без смещения. Или – кастрировать? И будет себе Кролик жить спокойно, без гормональной нестабильности, раз самостоятельно не способен контролировать работу эндокринной системы.

Серый вздохнул: нет, такой радикальный способ не пойдёт. В этом случае огорчится Алекс, а его расстраивать Серый тоже не хотел. Свой человек всё же.

Но вообще – жаль…

Глава 5

– А-а-алекс, – выдох-стон сорвался с припухших от поцелуев губ Эрики, и Алекс довольно ухмыльнулся.

– Ты забыла добавить: «Ты бог!», – прошептал он и слегка прикусил ушко. Брильянтовая серёжка чуть царапнула язык, и Алекс невольно поморщился.

В ответ раздался хрипловатый смех, от которого у Алекса перехватило горло и закололо в кончиках пальцев. Он негромко зарычал и сжал зубы чуть сильнее, забыв о колючем брильянте. Солёный привкус крови во рту лишь подстегнул, словно он приносил жертву своей богине.

– Мой тигр-р-р! – Эрика легко высвободилась из его объятий.

Алекс попытался удержать её, схватив за тонкое запястье, и Эрика со смехом снова упала ему на грудь. Но уже через мгновение замолчала, глядя на него тёмными от страсти глазами.

И он снова выпал из реальности, растворился в мареве, задохнулся в бесконечном, нескончаемом оргазме.

После секса с Эрикой Алекс всегда чувствовал себя не просто опустошённым – выпотрошенным. Не оставалось ни эмоций, ни желаний – только бесконечная сладостная усталость и полное отсутствие мыслей. Голова была пустой и гулкой, а душа – лёгкой и воздушной. Только тело прижимало к кровати десятикратно увеличенная сила тяжести.

Ну, во всяком случае, Алексу так казалось.

Вообще, это было волшебно, необычно, сказочно… Хотя Алекс прекрасно понимал, насколько пафосно и даже пошло звучат эти эпитеты, но по-другому думать об Эрике не мог.

Что поделать, если ни в русском, ни в английском, ни даже в китайском языках не имелось слов, которыми можно было бы описать то, что он чувствовал.

Это как плясать на краю вулкана, чувствуя, как пламя касается тебя своим смертоносным дыханием. Вот-вот сожрёт целиком. Знать это, понимать, что погибнешь, сдохнешь к чертям собачьим, но всё равно ничего с эти поделать не можешь. Снова и снова тянет тебя к верной погибели, как наркомана к дозе.

Иногда Алекса отпускало. Ненадолго, но всё же. Он словно просыпался ото сна, странного, фантасмагоричного, почти кошмара. Он вдыхал полной грудью свежий воздух и практически с облегчением чувствовал, как угар нездоровой страсти потихоньку выветривается из головы.

В такие дни он смеялся с Серым, играл с Каримом, отправлялся в «Ведро гвоздей» к старым приятелям, но стоило услышать в трубке телефона: «А-а-алекс…», произнесённое хрипловатым, словно прихваченным морозом, голосом, как он снова терял голову и шёл на зов, манимый зачарованной дудочкой крысолова.

Однажды, примерно через месяц после начала их романа, Алекс спросил, разливая по бокалам любимое Эрикой Мерло (непременно – из южных районов, с деликатным вкусом черники и голубики):

– У тебя интересный акцент. Ты жила во Франции?

Спросил и замер, сам испугавшись своей смелости. А ну как сейчас она презрительно вздёрнет бровь и насмешливо бросит: «Кто ты такой, мальчик, чтобы спрашивать меня о моей жизни?»

Но Эрика так не сказала. Она задумчиво провела кончиками пальцев по краю бокала, поднесла его к лицу, вдыхая аромат, и сделала крохотный глоток, смакуя вино на языке.

Алекс не отрываясь следил за её движениями. Эрика словно священнодействовала, проводила какой-то ритуал, а не пила вино.

Крохотная рубиновая капелька осталась в уголке пунцовых от вина губ, и Эрика, не отводя взгляда от глаз Алекса, медленно слизала её.

К разговору они вернулись только через полчаса.

«Ну, зато вино успело подышать», – как, улыбаясь, сказала Эрика.

А потом рассказала ему всё.

О ректоре колледжа, совратившем её на первом курсе, шантажируя наивную вчерашнюю школьницу тем, что её отчислят.

– Я, как и половина студентов, время от времени прогуливала занятия и даже, о бог мой, пробовала на одной вечеринке травку. Он как-то узнал и грозил сообщить о моём безнравственном поведении родителям. А у меня был строгий отец. – Эрика порывисто, с горечью вздохнула.

Как он вынудил Эрику выйти за него замуж, а потом нелепо погиб всего через полгода после свадьбы.

Как ни странно, но о своём первом муже Эрика говорила без горечи, даже сожалела о нём. Хотя он и был жёсток, а порою – даже жесток с ней.

О том, что ей пришлось уехать в Европу, потому что бывшая жена ректора, миссис Мейсон номер один, устроила на Эрику настоящую охоту. Даже грозилась отправить её в психиатрическую лечебницу.

– Она кричала, что это я угробила бедного Ричарда, – печально улыбалась Эрика, и у Алекса сжималось сердце от жалости к ней.

Ему ли было не знать, какие нравы в психушках. Скорее всего, закрытые учреждения Рамуйска мало чем отличались от подобных им заведений в Калифорнии. Ну, если только уровнем комфорта. И неизвестно, какая из клиник предпочтительнее. Или вообще – никакая.

– Не дай мне бог сойти с ума, уж лучше посох и сума, – пробормотал Алекс себе под нос.

И Эрика, грустно усмехнувшись, кивнула ему.

А потом она потеряла все свои деньги, отдав их мошеннице на доверии.

– Понимаешь, Алекс, она сказала – это для детей… – На длинных ресницах Эрики заблестели хрусталики слёз.

В этот момент она была так похожа на маленькую обиженную девочку, что Алекс не мог не обнять и не утешить её.

Ещё через полчаса они допили вдоволь надышавшееся вино, и Эрика закончила свой рассказ.

– Я попала в Пенитенциарный центр Ренна. Эта мошенница, мадам Лоран, повернула всё так, что это я украла у неё деньги, обманом выманила. Естественно, поверили ей. Она – француженка, я – эмигрантка из Штатов. А американок в Европе не любят. И потом, у неё были связи в префектуре.

Алекс сжал узкую холодную ладонь, поднёс её к губам, согревая дыханием.

Но четвёртого раунда не случилось – Эрика мягко высвободила свою руку и грустно вздохнула:

– Жаль, тогда я не была знакома с тобой.

Плечи Эрики поникли, на нежной хрупкой шее выступили позвонки. Это выглядело так по-детски беззащитно, что у Алекса снова перехватило горло от невозможной жалости и какого-то трепетного странного чувства. Будто он держит в руках птичку, хрупкую в своей малости, слышит стук её заполошного сердца и понимает, что должен сделать всё, чтобы эта птичка не боялась его, чтобы она не улетела, когда он разомкнёт ладони.

«Мне нужна эта женщина. Навсегда».

Мысль была простой и понятной. И неотвратимой, как рассвет или сон. Как небо над головой или тёплый весенний дождь.

А потом Эрика рассказала, как она познакомилась с Цинь Веем.

– Я тогда поняла, что должна замолить грехи… Свои, чужие – неважно! Понимаешь? Должна! – Эрика почти выкрикнула эти слова, глаза её горели жарким, обжигающим пламенем, которое перекинулось на бледные щёки, и была она похожа сейчас на весталку, отдающую свою жизнь служению. – Не зря же судьба отняла у меня деньги Ричарда. Они были неправильными, грязными. Не знаю, принесли ли они счастье той женщине… Но это было для меня уже неважно. Я всех простила, и хотела прощения себе… Сначала я работала в Центре для жертв насилия во Франции, но эта благословенная страна была не слишком рада мне. Да и душа требовала чего-то более серьёзного, нужного… Уехала в Африку, потом – попала сюда, в Китай. Работала волонтёром в детском онкологическом центре. Ну а Цинь был одним из спонсоров клиники. Пришёл на детский праздник с другими бизнесменами и общественными деятелями. Они принесли подарки для детей. Книги, игрушки, сладости…

Эрика замолчала и странно глухим голосом, словно ей было тяжело говорить, продолжила:

– Представляешь… Эти дети… Худенькие, многие с лысыми от химиотерапии головами, с огромными глазами на бледных личиках. Некоторые – с катетерами… А смеются, радуются… Даже хороводы водили. Играли… Танцевали… На это так больно смотреть… Ведь они все хотели жить. А смогли – не все.

Алекс сам почувствовал, как к горлу снова подкатывает ком. Эрика так проникновенно говорила об этом.

И снова Эрика молчала, а Алекс не смел спросить, что было дальше.

– Ну вот, – заговорила Эрика снова, но уже спокойно и буднично, – Цинь увидел меня, захотел познакомиться… А потом позвал замуж.

«Ещё бы не захотел он познакомиться», – с неожиданной для самого себя злостью подумал Алекс.

– Ты… – он запнулся, не зная, как поделикатней задать свой вопрос, ничего не придумал и спросил в лоб: – Ты счастлива с ним?

Эрика отвернулась и опять замолчала. И молчала в этот раз довольно долго, больше минуты.

– Он добр ко мне, – голос был бесцветным и пустым.

И Алекс понял – муж с ней не добр.

Единственное, что напрягало Алекса в их отношениях с Эрикой, ну, кроме того, что она была замужем за владельцем компании, в которой Алекс работал, – это её телохранитель, Сяомин. Тот самый китаец, который поймал бокал с шампанским на празднике компании и которого Алекс принял тогда за официанта.

Сяомин следовал за Эрикой тенью. Первое время Алекса даже пугало его внезапное появление рядом в самый неожиданный момент. Хорошо хоть, когда они сексом занимались, он их не беспокоил. А так, мог заявиться с каменной физиономией, на которой Алексу чудилось неприкрытое презрение, когда Алекс меньше всего ожидал его увидеть.

Получалось, что тот не просто в курсе их связи с Эрикой, но и принимает в ней почти непосредственное участие.

Как-то Алекс не выдержал и прямо спросил Эрику о её китайском телохранителе:

– Ты не боишься, что он сдаст тебя мужу?

Эрика печально поглядела на Алекса и покачала головой:

– Нет… Сяомин ничего не расскажет Вею. Видишь ли… Он очень несчастен.

И тут на мгновение вынырнул из забытья тот самый зловредный Алекс-логик и цинично заметил: «Сейчас она скажет, что её китаец импотент или голубой».

Эрика явно колебалась, рассказывать Алексу что-то или нет, а потом решительно кивнула сама себе, словно с чем-то соглашаясь, и заговорила быстро и чуть захлёбываясь словами:

– В нашем хосписе лежала его сестрёнка, Чао Син, её можно было ещё спасти… Он, Сяомин, приходил к ней каждый день. У него, кроме неё, никого не осталось… Но требовались деньги, много денег. Мы часто говорили с ним в его визиты. В общем, я обещала помочь. И помогла. Вернее, помог Вей. Он поставил мне условие, что поможет Чао Син, если я…

Эрика закусила губу, а Алекс подался вперёд, напряжённо вглядываясь в её бледное лицо.

Циник замолчал и растворился в блестящих от слёз глазах Эрики.

– А потом я вышла за Цинь Вея замуж и узнала, что благотворительность – это способ уйти от налогов. А Сяомин… Ты ведь знаешь, что он из триады? А ещё – бывший полицейский. Вот такой оксюморон… – голос Эрики чуть дрожал, но был твёрд. – Сяомин пошёл работать на Вея. Поклялся ему, что будет охранять меня как свою собственную жизнь. Он и охраняет. Только он знает, кому он обязан жизнью своей сестры. И знает, чем мне пришлось пожертвовать…

На последних словах её голос уже заметно дрогнул.

Больше Алекс о телохранителе не спрашивал. Он только как-то заикнулся, что тоже может доверять своему брату, как Эрика – Сяомину, но в ответ получил почти истерику. Эрика успокоилась только после его клятвы, что он будет молчать и никогда и ни о чём, связанном с Эрикой, не обмолвится не только брату, но даже своему собственному отражению в зеркале.

Скрывать что-то от Серого казалось неправильным. Почти предательством. Но Эрика рисковала больше, чем сам Алекс, поэтому он дал слово. И очень мучился этим. С каждым днём смотреть в глаза Серому было всё сложнее и сложнее.

Успокаивал себя Алекс только одним: у Серого как-то неожиданно завелась постоянная подружка. Очень странная девушка, на взгляд Алекса. Но Серого она устраивала, он, кажется, был даже счастлив.

Ну, или Алекс так хотел думать. Так было спокойнее и не так совестно.

Постепенно появилось ощущение какой-то стабильности или, скорее, хлипкого равновесия.

В принципе, Алекс и не был против такой ситуации, хотя отлично понимал, что равновесие – это призрачно и очень неустойчиво. Достаточно любой, самой крошечной причины, малой малости, чтобы всё рухнуло и погребло под собой и самого Алекса, и Эрику.

Но что-то менять, принимать ответственное решение Алекс не хотел. Да и боялся, честно говоря, оправдываясь перед собой тем, что – кто он такой? Разве он может предложить что-то Эрике, достойное её красоты? Ведь она привыкла к роскоши. Разве он сможет обеспечить ей такую же жизнь, как господин Цинь? Да и отпустит ли муж Эрику? Как вообще можно отпустить такую женщину, как Эрика?

Но вечно так продолжаться не могло. Алекс и так удивлялся, что они до сих пор не попались Цинь Вею. Ведь последнее время они оба совсем потеряли голову и осторожность.

И случилось то, что и должно было случиться.

Эрика позвонила в неурочное время. Обычно они списывались в мессенджерах накануне или вообще за два-три дня, у них обоих для этих целей были особые, секретные телефоны.

А тут Эрика позвонила буквально посреди рабочего дня и вместо привычного и так возбуждающего «А-а-алекс» торопливо и взволнованно сказала:

– Вей что-то заподозрил. Я очень волнуюсь. Он уехал в Гонконг, но вернётся через три дня. Нам надо срочно встретиться. Сегодня вечером. Сяомин тебе сообщит, куда и во сколько приехать.

О том, что главный держатель акций и фактический хозяин Cunning Cyborg отправился в гонконгский филиал, Алекс знал ещё с утра. И очень надеялся, что супруга не сопровождает его в поездке. Ведь в этом случае была реальная возможность провести с Эрикой не только несколько торопливых часов, но и целый день. А может, чем чёрт не шутит, даже несколько дней. Сказочная перспектива, что ни говори. Которая, судя по всему, будет отравлена серьёзными проблемами.

Остаток рабочего дня Алекс провёл в тревоге и волнении. Даже не особо понимая и помня впоследствии, что делал, с кем разговаривал. Из всего этого времени он четко запомнил только внимательный взгляд Серого.

В какой-то момент ему даже показалось, что Серый сейчас подойдёт и спросит, что с ним происходит. Он даже начал судорожно придумывать ответ.

Соврать было нельзя, вернее, невозможно – Серый с его грёбаным детектором сразу бы это понял, – а правду сказать Алекс не мог. Хотя бы по той простой причине, что не знал этой правды.

Но Серый – не подошёл и не спросил. И Алекс выдохнул с облегчением.

В офис и обратно они с Серым всегда ходили пешком: корпоративный дом для сотрудников был всего в паре кварталов.

Сегодня Алекс специально постарался избавиться от всех спутников, что было очень непросто – его собственная популярность и общительность сейчас играли против него. Особенно он переживал, как объяснится с Серым. Но тот сам срулил за пару минут до официального окончания дня. Для педантичного уника это был вообще-то нонсенс. И Алекс непременно задумался бы о причинах его раннего ухода, если бы не собственные тревожные мысли.

Правда, перед уходом Серый подошёл к нему и снова внимательно поглядел в глаза, словно ожидая, что он что-нибудь скажет. Но сказать Алексу было нечего, вернее – не мог он ничего ему сказать. Хоть и очень хотелось. Ведь они вдвоём непременно бы придумали, как выпутаться из этой ситуации.

– Мне надо уйти. – Серый чуть наклонил голову, словно прислушивался к чему-то, слышному только ему. Может, со своей Системой беседовал. – Надеюсь, ты и один без приключений доберешься до дома.

Алекс выдохнул от облегчения и поспешно кивнул, даже смог вымучить из себя улыбку:

– Конечно! Не переживай. А ты надолго уходишь?

– Не очень. Скоро вернусь.

Когда Алекс вышел из офиса, часы показывали без двадцати минут семь. Октябрьское солнце уже село, и на улице сгустились плотные сумерки. Толпа схлынула – на этой улице располагались офисы и конторы разной степени крупности, и все они заканчивали трудовой день почти одновременно.

В это время людской поток уже переместился в метро, торговые центры и всевозможные кафе, бары и рестораны.

Алекс брёл в сторону их дома и пытался привести в порядок разбегающиеся тараканами мысли. Тараканы по размеру были не меньше мадагаскарских и при этом – очень быстрыми. Алекс буквально не успевал за ними.

Что случилось с Эрикой? Что за срочность? Куда направился Серый? Почему он даже не дождался окончания рабочего дня? Почему вокруг него всё так необъяснимо? Как он сам оказался в такой странной, почти гротескной ситуации?

– Пошли, Эрика ждёт. – Откуда взялся проклятый китаец, который двигался так же бесшумно, как и Серый, Алекс не понял.

Он вздрогнул от неожиданности и досадливо поморщился на собственную реакцию: ещё подумает, что он испугался.

– Пойдём, – сухо кивнул он Сяомину. Раз тот не считал нужным здороваться, то и Алекс не будет расшаркиваться и проявлять чудеса политеса.

Они сели в машину Сяомина и молча двинулись в путь. Эрика ждала их в небольшом мотеле за городом, одном из многочисленных мест, где они иногда встречались. Здесь не задавали лишних вопросов, но вполне удовлетворяли любые запросы постояльцев. От конфиденциальных встреч до покупок проституток любого возраста и пола.

Эрика бросилась Алексу на грудь, как только он вошёл в номер.

– Алекс! Он совсем обезумел! Он чуть не ударил меня по лицу. Но вот… – Она закатала свободный рукав чёрной шёлковой блузы, и Алекс увидел на белоснежной коже фиолетово-багровые отметины.

Кровь прилила к голове, он сжал кулаки и зашипел сквозь зубы от внезапно нахлынувшей ненависти к Цинь Вею.

Обняв Эрику за дрожащие плечи, он усадил её на кровать. Взял со столика бутылку с водой и налили в высокий стакан… В первую очередь следовало успокоить любимую.

Эрика пила воду, некрасиво захлёбываясь от судорожных рыданий, зубы дробно стучали о край стакана.

Алекс крепче прижал её к себе и начал баюкать, как маленькую девочку, шептал какие-то милые несуразицы, пел колыбельную на русском, ту, что пела ему самому мама, когда маленький Алёшенька болел:

– Котик серенький,

Хвостик беленький,

Приди, котик, ночевать,

Нашу Эрику качать!

Как уж я тебе, коту,

За работу заплачу!

Дам кусок пирога

Да кувшин молока.

Постепенно Эрика затихла, лишь негромко и порывисто всхлипывала.

Алекс пел песенку уже по пятому или шестому разу, когда она неожиданно выпрямилась, высвобождаясь из его объятий.

– Алекс! Ты любишь меня? – серые глаза смотрели твёрдо и решительно, да и слова были произнесены абсолютно спокойно, словно это не Эрика только что рыдала и не могла произнести связно ни слова.

– Да, – ответил он тоже очень спокойно, словно они говорили не о любви, а о чём-то очень обыденном, даже рутинном. Алекс сказал бы – официальном. Но при этом – очень важном.

«Как будто в ЗАГСе отвечаю», – мелькнула в голове нелепая мысль.

– И на что ты готов ради меня? – Эрика не отводила взгляд, а в голосе её зазвучали стальные нотки.

– На всё, – решительно ответил Алекс, голос его звучал всё так же ровно и спокойно.

Эрика молча кивнула и отвернулась.

Они помолчали, потом она снова заговорила, ровно, спокойно, по-деловому:

– Он ничего не знает о тебе. Пока, во всяком случае. О тебе вообще никто не знает, кроме Сяомина. Но он будет молчать. Ведь если сейчас всё выяснится – Вей не пощадит не только самого Сяомина, но и его сестру. Мы должны сбежать. Иначе Вей погубит нас всех. Но мы должны придумать план.

Алекс слушал, молча кивал и с каждым новым словом Эрики, с каждым своим кивком понимал – она права. Другого выхода нет. Они должны сбежать. Вместе. Как можно быстрее.

На секунду кольнула мысль: а как же Серый? Карим? Они же его семья! Но Алекс взглянул в глаза Эрики и решил: сейчас, если он отступит, он предаст эту такую слабую, но такую сильную женщину.

Серому он потом всё объяснит. Да, объяснит. И даже не потом. Он оставит ему письмо. Серый прочитает и поймёт. Алекс скажет ему, где они с Эрикой спрячутся. Если Серый захочет – он приедет к ним. Если нет, то Алекс будет не в обиде. Серый ему ничего не должен.

Но он одинаково не мог предать ни Эрику, ни Серого. Ни, тем более, Карима. От мысли о полосатом коте Алекс невольно улыбнулся.

– Алекс! Ты меня слушаешь? – от голоса Эрики, зазвучавшего чуть громче и как-то агрессивнее, Алекс очнулся.

– Конечно, дорогая. – Он нежно поцеловал её раскрытую ладонь. – Всё будет так, как ты захочешь. Мы действительно должны уехать, другого выхода нет. Я смогу позаботиться о тебе. У меня нет таких денег, как у твоего мужа, но я обещаю, я клянусь тебе – ты не пожалеешь, что ушла от Вея ко мне. Я сделаю всё для этого. Всё, что в моих силах, и даже больше.

Эрика улыбнулась, села рядом с Алексом и взяла его за руку:

– Значит, мы сделаем так…

Глава 6

Несколько дней после того, как Серый узнал о связи Алекса и Эрики Цинь, он всё-таки надеялся, что Алекс ему всё расскажет. Хотя бы для того, чтобы сам Серый был готов к неприятностям. А ведь они – непременно будут! Но Алекс – не рассказал…

И от этого стало так обидно, что к глазам подкатили злые слёзы, а Система устроила свистопляску из красных предупреждений. Как только сирену-то не включила, требуя немедленной регулировки работы эндокринной системы.

Вот когда по приказу Яна и Мартина слизывал кормосмесь с пола в казарме – не обижался. Люди же приказали, наверное, так надо.

Даже позже, уже поняв, что те элементарно издевались над бессловесным оборудованием, всё равно не обиделся. Ну, чего с них взять – люди же, ущербные существа.

По большому счёту так сильно Серый расстроился первый раз в жизни. Потому что верил – его человек не такой, как остальные. Лучше, умнее.

А самое главное, что его человек – ему доверяет. Алекс и доверял. А сейчас – нет. Это было по-настоящему обидно.

На несколько секунд даже захотелось даже плюнуть на неблагодарного предателя: пусть сам распутывается! И когда его убьют – лучше пусть домой не приходит!

Но отошёл Серый быстро. Чего обижаться? Алекс сам себе не хозяин – раб гормонов и инстинкта размножения.

Это всё равно, что на Карима сердиться. Тот, конечно, кот умный и хитрый. Наловчился пакет с кормом открывать и лапой сушинки себе доставать, наивно полагая, что никто не заметит. И зачем только? Ведь точно такие же в мисочке насыпаны.

Или из стакана воду или чай остывший лакать, пока никто не видит. Зачем? Ведь для него специально фонтанчик приобрели. Чистая вода там постоянно.

Вот и Алекс такой же. Хорошо, что хоть не всегда. А только когда эти самые проклятые гормоны в ушах у него пищат.

Кстати, что Карим воду из стакана лакал – тоже вина Алекса, тот постоянно за собой посуду не убирал!

А когда Серый понял, что Алекс и сам не рад тому, что с ним происходит, то и совсем простил неразумного человека. Мучился Алекс, страдал. Серый хоть и злорадствовал немного, но Кролика жалел. И твёрдо решил – всё равно поможет.

Была мысль поговорить с Алексом напрямую. Но, когда Серый просто упомянул в разговоре тот самый приём, на котором они и столкнулись с госпожой Цинь, Алекс вдруг сжался весь. Нахохлился, как тот воробей, которого Серый спас на пасеке от верной смерти от переохлаждения, и замкнулся.

На вопросы отвечал односложно, глаза отводил, и было ощущение, что прямо сейчас сбежит из квартиры.

Ну, предположим, сбежать бы Серый ему не позволил. Поймал бы сразу, как только тот дёрнуться попытался бы. Но разговор о чете Цинь Серый прекратил. Алекс аж выдохнул от облегчения.

Серому захотелось тогда стукнуть его, сказать что-то злое и обидное, что-то типа: «Член стоит – мозги не работают». В общем, повести себя по-человечески. Очень захотелось. От напряжения заломило мускулы, скрученные нанитами. Система боролась с Серым. И было неизвестно, кто победит…

Он сжал зубы и закрыл глаза. А через невозможно долгую секунду расслабился и позволил Системе нормализовать разгулявшиеся эмоции. Ему даже абсурдно показалось, что в этот момент Система, совсем как Алекс несколько мгновений назад, облегчённо выдохнула. И только тогда Серый понял, что чуть не убил своего человека…

От обиды, досады и разочарования накатила усталость. Серый развернулся и молча шагнул к двери, только на пороге остановившись и бросив через плечо:

– Странные вы существа, люди. Не видите очевидных вещей.

Алекс вздрогнул, затравленно глянул на Серого и тут же отвёл глаза.

– Иногда всё не так, как нам кажется… – Алекс сказал это совсем тихо, словно и не Серому вовсе, а самому себе.

Серый удивлённо повернул голову:

– Ты это к чему?

– Ну… Понимаешь, Серый, иногда люди смотрят на человека, женщину или мужчину – не важно. И думают: вот она – продажная или он – быдло… А на самом деле – всё не так. Надо обстоятельства знать.

И Алекс наконец-то посмотрел Серому в глаза, словно пытаясь донести до него какую-то мысль.

– Ага, – кивнул Серый, – видел я эти мемчики в интернете.

С каждой секундой разговор всё больше терял всякий смысл, но и уйти Серый не мог, сам не понимая почему.

Алекс недовольно нахмурился и даже плечом дёрнул от избытка чувств:

– При чём тут мемы! Это жизнь. Вот ты, когда меня в первый раз увидел, тоже ведь подумал, что я мажор и идиот. Так ведь?

Серый неопределённо хмыкнул. «А ты и есть – мажор и идиот. Только мажор – это не страшно, мелочь, можно сказать. А вот идиот – смертельный диагноз. Неизлечимый, по ходу». Этого он не сказал.

Впрочем, всё же польза от разговора была. Серый понял: Алексу промыли мозги. Бесполезно там разговоры говорить, спугнёшь только. Ну, или прибьёшь. Поэтому в последующие дни Серый с Алексом вёл себя аккуратно. Как с больным. Впрочем, тот и был болен. Хорошо ещё, что не заразен.

И Сага с Серым согласилась, так и сказала:

– Помутнение рассудка и сумеречное расстройство сознания.

Да, Серый всё-таки рассказал всё Саге. Вернее, почти всё. Рассуждал он примерно так: он же поймёт сразу, как Сага отреагирует на его слова. Система подскажет. А уж в самом крайнем случае – он всегда сможет её нейтрализовать.

От этой мысли стало грустно.

И Серый раздосадовался сам на себя: что-то часто он грустить стал. И вообще, не будет он Сагу нейтрализовывать. Потому, что она всё поймёт правильно. Он был в этом уверен. Он просто это знал.

Они гуляли по городскому парку. В конце сентября в Пекине было уже не так жарко, а вечером температура опускалась даже ниже двадцати градусов тепла.

Серому было всё равно – терморегуляция входила в базовую комплектацию всех Универсальных солдат, вне зависимости от модификации. А вот Сага прихватывала с собой на прогулку лёгкую летнюю куртку.

Солнце уже клонилось к закату, сумерки копошились под деревьями и кустами, а тени становились длинными и густыми, постепенно сливаясь с подступающей темнотой.

Первой, как ни странно, заговорила Сага. Она внимательно посмотрела Серому в лицо и негромко спросила:

– Проблемы?

И Серый, почти впавший в ступор от того, что кто-то из людей смог отследить его настроение, выпалил, почти не думая:

– Да. Но не у меня.

И замолчал, не зная, как продолжить.

Сага кивнула, наморщила лоб (Серый уже знал, что она так делает, когда решает какую-то серьёзную задачу) и предложила:

– Если я могу помочь – расскажи. Если нет – забыли этот разговор. Мы – просто гуляем.

И Серый вдруг понял, что может ей рассказать всё, даже не прося её держать сказанное в секрете. Сага – на одной волне с ним. Или, как недавно Серый услышал в одном мультфильме, одной крови. Он и она.

– Можешь, – кивнул он, – но дело серьёзное. Если я тебе расскажу, то тебе может грозить опасность. Я не шучу. Не неприятности, а именно опасность. Рассказывать?

Сага не колебалась ни секунды, Серому даже показалось, что она ожидала подобных слов:

– Да. Ты имеешь в виду наркотики?

Серый покачал головой:

– Боюсь, что наркотики тут были бы меньшей проблемой.

– Даже так? – Сага чуть вскинула брови, но осталась всё так же спокойна. – А что тогда?

Серый помолчал, пытаясь сформулировать мысль, и наконец немного нерешительно произнёс:

– Люди называют это любовью… А по мне – это хуже болезни.

Сказал и осёкся. Искоса глянул на Сагу: как она отреагирует на оговорку?

Но та лишь кивнула:

– Люди странные, да.

Серый выдохнул с облегчением. Как же всё-таки хорошо с Сагой! Ещё бы не вслух говорить, а пакетами данных обмениваться – было бы вообще классно.

Но Сага не уник. Серый уже проверил – послал ей стандартный запрос на предоставление доступа, но ответа не получил. Да и просканировал он девушку как следует: чипа или процессора не обнаружил. Жаль, конечно, но придётся говорить вслух. Хорошо, что можно не разводить пустую болтовню, а излагать строго факты и свои выводы. Сага всё поймёт правильно.

– Мы говорим о твоём брате? – Сага вопросительно посмотрела на Серого, дождалась кивка и продолжила: – Он очень хороший специалист и красивый мужчина. Я слышала, что он хорош в постели, но он, на мой взгляд, чересчур увлекающаяся натура. Или очень торопится жить.

Она немного помолчала и закончила извиняющимся тоном:

– Прости, что лезу не в своё дело, но мне иногда кажется, что он боится что-то не успеть. Так бывает с людьми, которым грозила смертельная опасность. Он сейчас живёт словно взахлёб.

Серый поражённо смотрел на Сагу. Так чётко и верно описать Алекса… А ведь даже сам Серый никогда не задумывался, почему Алекс, умнейший из людей, когда дело касалось науки, становился самым тупым существом на свете, когда дело касалось женщин. Вернее, одной женщины. Эрики Цинь.

В остальном – такой же, как все. Потому что, стоило признать, Серый и сам с интересом пробовал то, что придумано людьми. Даже если это было не безопасно, а иногда и вредно.

Только у Серого была Система, которая оценивала степень риска и могла при необходимости помешать ему самоубиться.

У Алекса Системы не было… Но был он, Серый. Серый – Система Алекса. Такая простая и логичная мысль. Странно даже, что она раньше не приходила ему в голову. А поэтому – прочь глупые обиды и вперёд, на спасение своего человека. Ведь Система не обижается на Серого, хотя могла бы. Она просто делает свою работу.

Серый с благодарностью посмотрел на Сагу.

– Да, мы говорим об Алексе, он связался совсем не с той женщиной. Слишком не с той. – Серый удручённо покачал головой.

– Триада?

И тут Серый мысленно шлёпнул себя по лбу. Вот ведь идиота кусок! Он полез в прошлое Эрики, но самого господина Цинь сбросил со счетов, не узнал его подноготную.

Впрочем, Цинь Вей —законопослушный гражданин, он не может иметь никакого отношения к преступным группировкам.

Так он и сказал Саге.

– Так муж этой загадочной женщины китаец? Если да, то это не взаимоисключающие вещи. – Сага пожала плечами.

Серый решил, что хватит ходить вокруг да около и если он сказал «А», то стоит рассказать всё. Или – почти всё.

– Эта женщина – Эрика Цинь, – сообщил Серый, прежде ещё раз просканировав местность: в зоне слышимости человеческих объектов не было.

Сага от неожиданности присвистнула:

– Да, твой брат умеет выбирать сложные задачи. И не только в программировании.