Самый лучший ветер. Книга четвёртая

Глава 1, в которой герои спускаются с гор

Мы стояли на небольшой, ровной площадке в горах, напоминающей балкон в древнем, почти развалившемся от старости замке и внимательно смотрели кто куда. Я на небо и на местность вокруг, на почти уже исчезнувшую от времени нехоженую тропинку, идущую от нас куда-то вниз, а вот Арчи на меня, причём с нешуточной такой надеждой. Но мои наручные часы и компас, что я таскал на правой и на левой руке раздельно, для пущей сохранности, спеклись в симпатичные такие круглые блины, не вынеся превратностей судьбы и работать по этой причине отказались навсегда. Да и небо ещё, как назло, затянуло беспросветной облачностью, хорошо ещё, что без дождя. Во всяком случае, пока без дождя. Кошмар любого штурмана наяву, между прочим.

– Запад там, – решившись, ткнул я рукой в ту сторону, где угадывалось катящееся к закату солнце. – Юг, стало быть, тогда вон там. Нам туда. Вот и всё, что я могу тебе сказать. И то, это если сейчас вечер, а не утро. Но нам без разницы, ведь тут, кроме этой тропинки, другой дороги нет. А по компасу в горах всё равно никто не ходит.

– Прав был Далин, – вздохнул Арчи, ощупывая свои карманы и заглядывая в сумку в поисках полезного, – когда говорил, что пропадём без него.

Но полезного, и у него и у меня, было откровенно мало. По револьверу и по ножу на ремне у каждого, ну и немного мелочи в наплечных сумках – они сумели сохранить своё содержимое. Патроны в подсумках, два помятых жизнью Кирюхиных пирожка и пустой термос, рулон туалетной бумаги, запасные носки, небольшой бинокль, дружинный офицерский несессер со всем ему положенным, карты района, походная штурманская готовальня, щётка, вакса, зажигалка, вот и всё, что у меня было. У Арчи имелось примерно то же самое, плюс ещё пачка так необходимой нам в тайге налички. Тыщи на две, наверное, не меньше, – к походу он подготовился явно лучше моего, Далин бы порадовался. А наши станковые рюкзаки со всем необходимым лежат сейчас под надёжной охраной, и их следует вернуть, если не хотим, чтобы по возвращению гном прогрыз нам плеши.

В его глазах мы будем не два сильномогучих мага, которых всё земное уже не слишком волнует, на что мы в случае чего и будем косить, а два злостных промотчика. Это, кстати, совершенно официальный в дружине термин – промот. Помню, когда я услышал его в первый раз, то поразился силе этого слова – не утерянное, похищенное или утраченное имущество, ведь в этом случае пострадавший как бы и не виноват, а злостный промот, делающий служивого виновным в утрате по любым причинам. Арчи долго хохотал, когда ему объясняли все эти военные тонкости, но позже признался, что для него промотчиком быть всё же лучше, чем просто потерпевшим, потому что есть всё же какая-то лихость в этом термине, есть.

Стало понятно, что мы вполне можем умыться, если найдём воду, почистить одежду с обувью и вообще навести внешний марафет перед тем, как отправиться по тропинке вниз по склону. Ну, ещё по пирожку съесть всухомятку, на ход ноги.

То, что отправляться в путь следовало немедленно, мы понимали. До саламандр не достучишься, уж очень глубоко они сейчас, да и делом заняты. Тем более, не могла нас Лета выставить из дома в явной глуши, без намёка на дорогу, если это только не была небольшая месть с её стороны за весь тот страх и ужас, что они пережили совсем недавно по моей вине. Мол, если вы такие сильномогучие маги, то и выбраться сумеете легко, я в вас верю.

Ночевать же на этой открытой всем ветрам площадке – это дураком надо быть, тем более что и тропинка имеется. Кто-то ведь по ней куда-то же ходил, вот и нам туда же.

Ждать здесь непонятно чего не стоило, тем более с магической же стороны унылее места надо было ещё поискать. Мало того, что саламандры всех разогнали, так и я ещё недавно добавил. Не было тут никого, разбежались все от греха подальше. С одной стороны, хорошо, да и с другой тоже хорошо.

Мне сейчас, в отличии от прямо таки полыхающего энергией Арчи, хотелось какой-то лёгкости бытия, отдохнуть хотелось, переварить недавние события и впечатления в тепле и уюте, а не переться усталым непонятно куда.

Но пожалеть меня прямо сейчас было некому, и потому я, вздохнув и отогнав подальше грусть-тоску, чтобы не дай бог Арчи не заметил и не прицепился, достал из сумки бинокль – вроде бы на юге немного прояснилось. Нужно было осмотреться с высоты, наметить ориентиры пока это возможно, чтобы принять решение более осознанно, а не терять время на бестолковые мысли.

Вооружённым взглядом я рассмотрел лесистый перевал южнее нас, зарисовывая в блокноте план местности и ориентиры, которые можно будет разглядеть снизу, сквозь негустой лес. Радовало то, что перевал тот был много ниже нашего, а ещё то, что за ним я ничего рассмотреть так и не сумел. Стало быть, там уже степь, река и дорога, а ещё, может быть, сторожевые посты гномов имеются.

Да и тропинка шла в ту же сторону, и я вроде бы сумел рассмотреть её следы на противоположном подъёме. Шариться по буреломной низкорослой тайге удовольствие то ещё, да и скорость тогда будет не выше километра в час, проверено на себе. Это тебе не эльфийские леса и не благословенный юг, тут вечная мерзлота уйти ещё не успела, вот и валятся деревья от любого чиха, цепляться-то корнями им приходится за тоненькую полоску почвы, оттаивавшей летом.

– Идём? – Арчи дождался, пока я не закончу рисовать маршрут, он почему-то всегда с большим уважением относился ко всем этим штурманским премудростям, и сделал первый шаг по тропинке вниз.

Он пошёл, внимательно смотря себе под ноги, вперёд и вправо, так как был левшой, а я следом за ним, шагах в семи, но уже смотря вперёд-влево и иногда назад – по лесу ходить мы умели.

– А нас нельзя, – добавив в голос магии, просто сказал я появившейся из ниоткуда туче комарья и прочего гнуса, обрадовавшейся нам, как родным, стоило только нам войти под первые деревья. Арчи хрюкнул от смеха, оценив заклинание, но оно подействовало.

Мы осторожно спускались всё ниже и ниже по сначала крутой тропинке, погружённые каждый в свои мысли. То, что с нами только что случилось, мы ещё пережить не сумели, надо было успокоиться, поспать, тогда будет легче, и можно будет уже затевать разговоры, это я знал точно. Пока же говорить не о чем – мы ещё оба были там, меня вот лично до сих пор потряхивало, и каждый видел то же самое, что видел другой.

Единственное – я остановил Арчи в распадке, в самой нижней его точке, чтобы набрать воды. Там хлюпала под ногами какая-то то ли здоровая лужа, то ли маленькое недоболотце, и наблюдался даже какой-то намёк на ручеёк. Налитая в термос, вода сразу стала отчётливо жёлтого, болотного оттенка, торфяного такого, но не страшно. На привале прокипятим на десять раз, очистим, поколдуем – нормально будет.

Вообще насчёт еды я не переживал, я знал, что в коротких, на пару-тройку дней походах вполне можно и без неё. Вода поглавнее будет. В тайге нечаянно попавшего туда человека убивает холод, дождь, гнус, жажда, отсутствие огня и отсутствие опыта, отчаяние убивает, блуждание по кругу, а не голод. Ну, это если не считать зверья с нечистью и нежитью. Нам же практически ничего из этого не грозило, всё мы могли преодолеть с помощью магии.

– Нельзя, говорю, – мне пришлось обновить антигнусное заклинание, потому что к нам слетелись кровососущие сволочи со всего этого распадка. Арчи уже не хихикал, он очень внимательно смотрел то на меня, то на эту разочарованно гудящую тучу и что-то быстро мастерил из чистой рунной пластинки – амулет, не иначе. Хорошая идея, кстати, в тайге гнус очень опасен. И спать не даёт, и способен довести просто до помешательства. Несколько раз я своими глазами видел обезумевших лосей и оленей, что неслись по марям и кочкарникам трубя на всю округу как живые паровозы, в тщетных попытках спастись от безжалостных насекомых. Да и люди иногда выходили из болот с рожами, напоминающими синий блин, с кожей, расчёсанной и разъеденной до крови, и в опухших глазах-щёлочках у них явно светился тихий ужас, а любое постороннее жужжание или комариный писк потом долго вызывал чуть ли не панику.

– В книжку нашу не забудь занести, – напомнил я ему на всякий случай. – Своё творчество. Ну, в ту, что для всех делаем. Очень полезный амулет будет.

– Без тебя не догадался бы, – усмехнулся он, запуская свою пластинку в работу. Жужжащая туча раздвинулась ещё шире, теперь она сторонилась не только меня, но и Арчи. – Кстати, нас наверху трое ждут, ты их видишь, умник?

Но никого я не видел, недавнее ощущение всемогущества сыграло со мной злую шутку, да и подаренный другу браслет вдруг отозвался пустотой на руке, и я перестал понимать, чего я сейчас могу, а чего нет.

– Ладно, остынь, я сам, – Арчи внимательно посмотрел на меня. – Держись сзади и приходи в себя побыстрее. И револьвер лучше не лапай раньше времени, уронишь ещё.

Чего-то сегодня мой друг был веселее, язвительнее и сильнее обычного, сумел же рассмотреть кого-то на нескольких километрах дистанции, недавние события для него впустую не прошли, да и змейка под рубахой помогает, наверное. Поэтому я убрал руки от всё таки расстёгнутой кобуры и дал ему понять, что готов. Тот с опаской посмотрел на меня, потом без всякой опаски наверх, в сторону невысокого перевала, и размеренно зашагал вперёд.

Тропинка уверенно вела нас вверх и, хоть и шли мы неторопливо, всё же сумели подняться до сумерек. Я же помнил слова друга про трёх разумных, сидящих на этом перевале, сумев засечь их с полдороги. Вроде бы три гнома, не, точно три гнома и, хотя нас они не видели, Арчи всё же сумел отвести им глаза и заплести мозги даже с такого расстояния, про нас они знали. Сумели, скорее всего, рассмотреть ещё тогда, когда Лета нас выпроваживала на поверхность, ведь мы же были как на ладони и ни от кого не таились.

Разило от этих гномов настороженной готовностью ко всему, небольшим замешательством, и ещё почему-то мрачноватой торжественностью, вот как в дружине перед смотром. Но Арчи спокойно и медленно шёл вперёд и вверх, всё-таки никакая магия не заменяет собственные ноги, не волнуясь ни о чём, как будто так и надо, поэтому я совсем не удивился, когда он дал себя заметить и сам увидел трёх служилых гномов, ждущих нас посередине ровной площадки на самом верху перевала.

Те стояли треугольным строем, старший, судя по обильной бороде, впереди, а двое младших за его плечами. Почему-то в руках они держали богато украшенные топоры наотлёт, уперев их пятами в землю, но при винтовках за спиной, и вид имели самый церемонный, как будто стояли не на посту в забытых богом горах а, как минимум, в княжеских покоях. Потом они вообще учудили, встав перед нами на одно колено каждый и склонив головы.

– Странные у вас народные обычаи, – Арчи наконец дошёл до этой троицы и высказался как всегда напрямую. – Мне вот лично они не нравятся. А тебе, Тёма?

– Мне тоже, – поддержал я его, подходя к ним. Усталость взяла своё и мне пришлось наклониться вперёд, опёршись руками в колени, потому что присесть было негде. – Если уж вы так рады нас видеть, то я бы лучше чаю выпил, горячего. И полежал бы на чём-нибудь мягком, вот ей-богу!

Младший из этой троицы чуть дёрнулся было и замер, в испуге покосившись на главного, но потом всё же рванулся в сторону кухни, повинуясь его разрешающему кивку, а затем оставшиеся перед нами гномы, преисполненные важности и достоинства, встали.

– Вы так всех незнакомцев встречаете? – то ли спросил, то ли похвалил их Арчи, выравнивая дыхание. – Гостеприимные какие, смотри ты!

– Не всех, – не принимая шутливого тона, строго посмотрел на него старший гном. – Только саламандрами отмеченных. И мы вас знаем, мы из отряда Траина, что в сторожевой башне сидит, мы вас ещё с утра под гору провожали. И ещё, мне такое выспрашивать не по чину, но уж очень беспокоит, потому спрошу – получилось ли?

– Нормально всё, – я с кряхтением выпрямился, – ты же видел, кто нас наверх выпроваживал. Мог бы и сообразить.

Старший с некоторым облегчением кивнул мне, ведь я всего лишь подтвердил его выводы.

– Гонца отослать успели, сообразительные вы наши? – Арчи сам, не дожидаясь приглашения, устало побрёл в сторону небольшого огороженного двора с постройками в гномском стиле, то есть прилепившимися к склону и, скорее всего, уходившими много дальше вглубь горы, чем казалось на первый взгляд. – Заложили, стало быть, отмеченных саламандрами персон начальству со всеми потрохами?

– Конечно, – с готовностью, но вместе с тем и с большим сожалением отозвался старший в наряде. – Согласно уставу караульной службы.

– Понятно, – с недовольным вздохом отозвался маг, но тут уж мы ничего поделать не могли. – Тогда накрывай поляну – у вас заночуем, вниз сегодня не пойдём, устали чего-то. И ещё кого-нибудь к Траину отряди – очень уж нам хочется сохранить инкогнито – знаешь такое слово? – Гном с несвойственным их народу согласием кивал на каждую произнесённую Арчи фразу. – Вот и молодец. Путь предупредит, чтобы без шума. А то ведь набежит сюда куча твоего начальства, умничать начнут, распоряжаться, подерутся ещё, зачем нам это? У них и так сейчас проблем выше крыши, верно ведь?

Гном, как заколдованный, не споря и не препираясь, тут же принялся наставлять в дорогу свободного служивого, подчиняясь Арчи, как родимому ротному. Мало того, и оба его младших посматривали на нас, как на спустившихся с небес, хотя чего это я, скорее, как на поднявшихся из глубин первогномов, при всех положенных регалиях и волшебных топорах. Мы переглянулись, в глазах Арчи светилось понимание, да и я сумел сообразить, что это скорее всего метка Леты так действует.

– Ты же на заставу идёшь? – маг крикнул вслед шустро отправившемуся вниз по склону молодому гному. Тот с готовностью кивнул и остановился, уставившись на него во все глаза. – Тогда пусть рюкзаки наши захватят, хорошо? И народу много сюда не зови, ладно?

Тот отсалютовал магу сжатым кулаком, по всем гномским обычаям, и утопал выполнять приказания с пожеланиями, даже не взглянув на своего командира. Я от большого ума подумал, что он так и попрётся до самой заставы по поверхности вниз, вот как мы сюда шли, только с другой стороны перевала, но он умотал куда-то вбок, и исчез среди нагромождения валунов. Тайный ход, не иначе.

– Меня, кстати, Арчи зовут, – друг решил представиться ему, а то мы что-то не с того знакомство начали. – Это Артём.

– Сержант Торин, командир отдельной команды! – лихо рявкнул в ответ тот, не принимая предложенного панибратского тона, но Арчи и не думал сдаваться:

– А расскажи ты нам, друг Торин, последние новости. Чего вообще в мире делается?

– Не могу знать! – лихо в ответ отрубил тот по уставу. Всё же издевался немного, наверное. – Вы утром под гору, а мы сюда, согласно караульному расписанию. Новостей по этой причине не имею!

Торин имел себе вид лихой и придурковатый, ел глазами Арчи так, как и положено, и вообще на своём примере показывал единственному оставшемуся в наличии подчинённому, что такое правильная субординация и дисциплина.

– Прошу пройти в помещение для отдыха, – широким жестом он пригласил нас к одной из дверей, практически утопленной в склон горы. – Первый вестовой вернётся минимум через час, так что время у вас есть. В случае чего разбужу.

Я с сомнением покосился на низкое крыльцо, Арчи тоже, и мы, не сговариваясь, отказались от предложенной чести. И макушками неохота было биться о низкие, для гномов предназначенные, потолки, да и нюхать чужие портянки с сапогами тоже желания не возникало. Эта караулка ничем не отличалась от десятков таких же, встреченных мной на жизненном пути, и поэтому у меня не было никаких сомнений в том, что я могу там увидеть.

– Спасибо, конечно, но нет, – я указал ему на небольшой, но очень уютный закуток в глубине двора со столами и лавочками для отдыха, там можно было даже прилечь, да и вид оттуда был что надо, на юг, причём до самого горизонта. – Здесь посидим.

– Тогда разрешите вас оставить, – Торин козырнул и направился было в сторону, но всё же остановился и объяснился в ответ на немного удивлённый взгляд Арчи. – Двое из личного состава отсутствуют, третий занят, а наблюдений прерывать нельзя.

Потом в нём проклюнулось что-то человеческое, и он предложил нам пива, так как чая, мол, ждать долго, здесь питаются в основном сухпаем и водой, хоть кухня и имеется, но это на случай непредвиденных ситуаций и военных действий, когда на этом никому не нужном перевале сидит уже полноценный гарнизон. А так и печку не враз раскочегаришь, и чайник уж очень большой, а пива много, им подкрепляют свои силы сменившиеся с поста перед тем, как уйти отдыхать.

– Так это же ещё лучше! – обрадовался Арчи этому невнятному объяснению, усаживаясь за стол, – тащи! И солёного чего-нибудь сообрази, мы же пропотели недавно не хуже чем в бане!

Торин без каких-либо эмоций на лице отрядил своего подчинённого за пивом с закусками, и мы вышли со двора. Он куда-то вверх, наблюдать за округой, а я немного пройтись да наломать лапника, лежать на жёсткой лавочке или на чужом матрасе не хотелось категорически. Сержант, кстати, не стал мне указывать, куда можно ходить, а куда нельзя, хоть ему очень и хотелось. Я это оценил и в ответ предложил ему зачаровать дюжину-другую патронов для личного оружия, гаубица же будет, а не револьвер. Тот сразу же вручил мне содержимое двух подсумков с пояса и расстались мы, довольные друг другом.

Низкие тучи разошлись, исчезла сырость, так что ночь будет звёздной и холодной, тем более здесь, на какой-никакой высоте. Прохладный сухой ветер бил в лицо, стоило только выйти на южный склон, и я расстегнул свой комбез – пусть продует, пусть освежит, пусть унесёт с собой всё, что было – теперь мне надо просто жить дальше.

Я стоял и смотрел с высоты перевала на молчаливую, без единого огонька, равнину перед собой и по привычке привязался к местности, даже карту района не пришлось вытаскивать из сумки. Вон дорога, по которой мы приехали, вон подъём к гостинице, где мы ели гуся, а вон там, километрах в семи правее, и сама гостиница выглядывает из-за пологого склона. Сани, кстати, с его грузоходом не видать – это он молодец. Надеюсь, Прошке повезёт с экипажем.

Настроение было такое, очень странное, редко у меня такое бывает да и то с похмелья, какая-то светлая грусть на меня напала, что ли. Хотелось немного насладиться им и вот так, стоя на старом перевале перед необъятной, затаившейся в ожидании непонятно чего равниной, помыслить о чём-нибудь высоком, когда ещё такой случай выпадет, но все возвышенные мысли, как назло, куда-то пропали.

В голове вместо них мелькали всё сильнее, мешая думать, образы Лариски и Кирюхи, Далина вот с Антохой, и я улыбнулся. Потом почему-то припомнился Арчи, хотя вот он, рядом сидит, но потом я понял, почему. На ум пришёл тот недавний разговор в пикапе брата, когда мы ехали в Новониколаевский аэропорт, и когда маг объяснял мне, что от возвышенных мыслей только вши заводятся, а больше от них никакого толку нету и был он, как я сейчас с облегчением осознал, абсолютно прав.

И вот под это всё в моей голове я быстро наломал большую охапку лапника, на лежанки для себя и для друга, да и направился обратно наверх. На ходу стал деловито прикидывать, как с помощью магии зафигачу себе настоящий матрас, как попрошу всех насекомых пойти жить куда-нибудь в другое место на ночь, как устрою обогрев, и в хозяйственный дворик поднялся уже прежним Артёмом. Во всяком случае, я так думал.

– Ну слава богу, – весело протянул Арчи, разглядев меня, вот уж кто рефлексиями не страдал. – Попустило немного дурака, а то ведь смотреть тошно было! Иди сюда, пивка тяпнем!

Глава 2, в которой герои встречают старых знакомых и разбираются с последствиями некоторых подарков

При первом взгляде на стол стало понятно, что пока я ходил и пытался предаться душевным терзаниям, слава богу хоть что не смог, а то стыда потом не оберёшься, Арчи устроился с комфортом.

На гладко выскобленном столе перед ним почти не осталось свободного места – правда, в основном это были кувшины с разнообразным пивом, с закуской выходило всё не так радужно. С другой стороны, я вообще рассчитывал сегодня переночевать под кустом, так что следовало начинать ценить то, что имеешь, прямо сейчас, не отходя от стола, да и на кухне к тому времени уже что-то жарилось прямо-таки в промышленных объёмах.

Друг мой сидел и занимался форменным святотатством, если смотреть со стороны и гномскими глазами. Он не пил кувшин за кувшином по одному, как это делают подгорные жители, нет. Арчи пооткрывал всё, что перед ним поставили, и теперь искал тот самый напиток, по душе и по вкусу. Он ополаскивал свою кружку чистой водой перед каждым новым сортом, наливал по чуть-чуть, смотрел на свет и на пену, пробовал понемногу, перекатывая пиво по всему языку, задумчиво-профессионально внюхивался в ароматы и я бы даже поверил ему, если б не тлеющая сигарета в его руке.

А вот тот товарищ, что вертелся сейчас на кухне, и вправду дико на него поглядывал, потому что принял всё за чистую монету.

– Есть неплохие сорта, – благосклонно сообщил мне Арчи тоном бывалого сомелье, переставляя кувшины. – Что именно вы предпочитаете в это время дня? – потом его что-то озарило, и он с загоревшимися глазами предложил мне очень уж вкрадчивым тоном, но так, чтобы его было слышно и на кухне. – Может быть, купаж?

– Сейчас всю дежурную смену кондратий хватит, – буркнул я, проходя мимо него с охапкой лапника в руках, – будет тебе купаж.

– Жаль, очень жаль! – Неподдельно огорчился Арчи. – А то ведь у меня столько идей!

На кухне что-то упало, а я подумал о том, что метка саламандр и правда не была чем-то легковесным, как тот амулет за общее дело, что нам всучили в столице гномов. За такие идеи Арчи в прежние времена вполне мог бы нарваться на скандал со всеми гномами в округе, а то и на драку, но именно сейчас она его и спасала.

Я раскладывал лапник, сооружая нам кровати, вовсю помогая себе магией и думал о том, что надо с этой меткой что-то делать. Спасибо, конечно, но я не собирался всю оставшуюся жизнь ходить как дурак и милостиво, с показным изнеможением отбиваться от гномских знаков внимания. День-другой может быть, почему бы и нет, прикольно же, но не всю ведь жизнь!

Строго попросив всех насекомых и прочих, кого не заметил, идти отсюда жить до завтра в другое место, полюбовался делом своих рук. Бытовая магия – страшная сила, если умеючи, но даже у меня получилось неплохо. Все ветки переплелись между собой, приобретя упругость и мягкость пуховой перины. Мягкие изголовья и бортики, толщина чуть ли не в пядь, теплоизоляция как у спального мешка – отдыхать можно смело. И хватит надолго, ещё и после нас останется. И даже защитный полог на сегодня не нужен, хватит и магии, а от свежего ветра еловые ветви спасут. Всё, можно идти пить пиво.

Далин тогда, на четвёртом острове Огненной Гряды, где мы выгуливали Лариску, нисколько не преувеличивал по поводу того, сколько гномы с собой тащат в любой мало-мальски значимый поход. Любят они носить и складывать, устраиваться и запасаться, прямо как муравьи. Зуб даю, что каждый служивый в новой дежурной смене пёр с собой на этот перевал самое меньшее килограмм пятьдесят и минимум половина из его поклажи приходилась на пожрать и выпить. А вот подъедать и допивать за собой всё до крошки даже у них считалось дурным тоном, следовало оставить про запас, так что выбор у меня сейчас был и в самом деле неплохой.

Арчи протянул мне по всем правилам наполненную стеклянную кружку, то есть запотевшую от магическим образом охлаждённого светлого пива и украшенную сверху пышной пенной шапкой, оставалось только приложиться от души, что я немедленно и сделал.

Но странное дело – ожидаемого удовольствия от него я не получил, и это настораживало, хотя и вкус и всё остальное соответствовало, было именно таким, каким и должно быть. Я в некотором удивлении покосился на Арчи поверх кружки, не отрываясь от пива, и принялся в некотором сомнении допивать его через силу, потому что друг жестами рук подбадривал меня, показывая, что надо выпить всё до конца.

– Что за… – поставил я пустую посудину перед собой и даже заглянул в неё зачем-то, но нет, всё там было нормально. – У тебя так же? Постное какое-то, ей-богу!

– Нет, – с непередаваемым ехидством ответил мне Арчи, – лично я сообразил с первым же глотком, между прочим! Посмотрим, насколько тебя хватит!

– Да хоть засмотрись, – отмахнулся я от него в показном равнодушии, хотя внутренне немного встревожился. И больше не от того, что со мной было что-то не так, я это чувствовал и надеялся в этом со временем разобраться, а от досады на то, что Арчи меня опять в чём-то опередил и теперь по своей воле не отцепится ни за что. – Сейчас нахлобучит – таким же стану.

– На это одна надежда, – издевательски ухмыльнулся тот и показал мне тлеющую сигарету. – Дымком закусишь? Или снова что-то мешает?

Я открыл было рот, чтобы осадить его, мол, нашёл что предлагать, но осёкся на полуслове и застыл в этом непонятном для самого себя негодовании.

– Переклинило, смотри ты, – вновь ухмыльнулся Арчи, смотря на меня во все глаза вместе с тем со вполне себе ехидным интересом исследователя. – Ну-ка, добьём до ясности: а вот скажи мне, штурман, ты когда Лету тискал – схватил её хоть за что-нибудь мягкое под шумок, а? Или упустил?

– Да пошёл ты… – я даже не знал, что это на Арчи вдруг нашло и что ему на это ответить. Но злости, странное дело, у меня на него тоже не было, а было какое-то новое, до этого дня вообще мне не свойственное, замешанное на снисходительном терпении и понимании несовершенства этого мира чувство, от которого хотелось сесть рядом с Арчи и как-то объяснить другу, что не надо так, что…

– Ой дурак, – прервал мои мысли он и вдруг широким жестом сунул мне под нос фигу и зачем-то подмигнул ещё левым глазом, – смотри на меня, ну!

Но я и так смотрел на него во все глаза и поэтому сразу же понял, что так поразившая меня комбинация из трёх пальцев это всего лишь магический жест, на который что-то завязано. И это что-то сейчас здорово изменило моего друга, передо мной сидел благообразный эльф как из сказок, величественный в своей торжественной иконописности и даже немного светло печалящийся о своих же недавних словах. Мы с ним были на одной волне, мы с ним даже чуть-чуть озаряли этот мир своим присутствием, не сильно, но всё же, вон как кухонный гном дёргается, не иначе сожрал что-то вкусное втихаря от сослуживцев недавно, а командир его даже поднялся подальше от нас, чтобы с понтом видеть пошире, но мы-то знаем, зачем он это сделал, тоже небось рыльце в пушку, но потом Арчи с большим сожалением вновь сунул мне под нос фигу, и метка саламандр вдруг мигнула и исчезла с него, как и не было.

Передо мной вновь сидел обычный земной эльф, если можно так выразиться, и больше всего меня в нём бесило то, что он прямо-таки наслаждался этой своей приземлённостью, сволочь. Под пиво и солёные сухари, да ещё и под потешное зрелище в виде меня, я прямо чувствовал, как ему прикольно и весело и вообще хорошо до того, что даже слабый, отражённый мною свет саламандр ему нисколько не мешал.

Но гневаться, а этом своём состоянии я мог лишь гневаться, да и то милостиво, мне почему-то не захотелось. Вместо этого из глубины сознания, пробивая себе дорогу выпитой мною ударной пайкой пива, вдруг появилось понимание, что я сейчас – это не совсем я, а ещё и тот поцелуй Леты, её недавнее присутствие – оно всё ещё было со мной и именно от него меня так и плющит.

Но убирать его мне не хотелось, зачем, хотя я уже знал, что могу это сделать. Завязать, как Арчи, на какой-нибудь жест и убрать в сторону, чтобы потом при случае достать. Но это неправильно, зачем по своей воле отказываться, пусть даже на время, от такого дара?

– Ты рассмотри его сначала, – наставительно ткнул меня пальцем в грудь Арчи, он был в курсе всех моих мыслей сейчас, ведь думал я, наверное, на весь этот перевал. – Пойми в нём прежде всего хоть что-нибудь, а потом и решать будешь.

Действительно, спохватился я, надо смотреть, да и народу скоро здесь прибавится, хотелось бы поговорить с ними попросту, а не устраивать цирк.

Вот так я потихоньку настроил себя на эксперимент, начал присматриваться к метке и решимость моя сразу возросла, стоило мне хоть немного вникнуть в суть вещей. Оказалось, на мне висело не клеймо, как знак знакомства с высшими силами, не было это и частью души Леты, а было это её представлением о том, как я должен выглядеть и вести себя, с точки зрения саламандр. И этот след поцелуя потихоньку менял меня в непонятную сторону, и куда это могло завести, я не знал, и от этого встревожился ещё больше.

Пришлось, по примеру Арчи, согнуть мизинец на левой руке, а потом резко разогнуть его, выдёргивая из себя все чужие представления о добре и зле, вместе с той силой, что они дают. Но ни в коем случае не отбрасывать и не уничтожать, а суметь сохранить чужой дар в глубине собственной души, так будет правильно.

А потом я застыл, сидя перед Арчи с отставленным мизинцем на руке и не додумав свои мысли, потому что на меня обрушились тёплой волной все звуки и запахи этого мира, вместе со всем тем, от чего я чуть было не отказался сейчас практически по собственной воле. Пиво перестало быть постным, обретя резкость и вкус, душок вяленой, чуть залежавшейся рыбки уже не вызывал отторжения, сержант Торин тоже изменился, став обычным служилым гномом и больше он уже не походил на того благостного придурка, каким прикидывался совсем недавно. Да и мне сейчас тоже не хотелось наставлять его на путь истинный и поддерживать в этих постных начинаниях, с чего вдруг? Да и вообще всё в этом мире стало нормальным, таким, как и раньше было, каким и должно было быть.

– Ну, ты понял? – Арчи рассматривал меня с нескрываемым удовольствием, – по какому краешку мы прошли недавно? И мне ещё повезло, что благословили мимоходом практически, быстрее отошёл, но ты-то, кем ты себя возомнил, ты же никогда не был героем-любовником! Ты бы видел себя со стороны – стоишь такой, мужик-защитник, дурак дураком, и держишь в объятиях одинокую женщину, утешаешь, типа. А она прям тает! А сообразить, что сосёшься ты с сотней шаровых молний, она тебе не дала, нет! Пойми, ей самой нужно, чтобы именно ты вертел её как хотел, чтобы она визжала и радовалась твоей силе и уму, ну и ещё там чему-нибудь, не знаю, как это у саламандр происходит, а не наоборот! Ни в коем случае не наоборот! Потому что наоборот очень грустно получается, Даэрона вспомни! Подмяли под себя, пережевали и выплюнули то, что осталось и вроде он сам во всём виноват, понимаешь? И поэтому тебе ближайшие не знаю сколько лет туда ходу нет! Ну, чего молчишь-то?

– Давай свой купаж, – я привстал, вытащил у друга из рук сигарету и затянулся, вытирая со лба холодный пот. – И кружку побольше.

– Во-от! – обрадовался Арчи, – сейчас!

Кувшины с пивом стояли у него на столе не просто так, как я до этого думал, а по сортам и по ему одному понятному порядку, так что к делу маг приступил незамедлительно. А мне было интересно, что же у него получится, ведь никогда до этого я не то, что пива не мешал, но даже и не знал, что так делают. Ёрш, правда, несколько раз пил, но это совсем не то.

– Лета ведь не просто так нас в глухомани на поверхность вывела, – Арчи имел сейчас вид сумасшедшего алхимика, познавшего суть вещей и от этого наконец-то приступившего к созданию венца своих творений, – она дала нам время на прийти в себя. А могла бы и сразу на ближайший пост сунуть. Умная, зараза!

– Страшное дело, – я представил себе эту картину и содрогнулся, – выходим мы, значит, просветлённые донельзя, к гномам, и… хрен его знает, что там было бы, но ничего хорошего, это точно. И вообще, хреновое это было просветление, вот что я тебе скажу!

Я вдруг внезапно разозлился, потому что в памяти моей всплыл один случай, когда мне пришлось столкнуться с подобным просветлением, тем что не по убеждению или по заслугам на духовном пути, а по физическому, мать его за ногу, воздействию на организм. И которое уже не позволяет грешить плотью, даже если захочешь.

– Помнишь того добровольного скопца, – меня даже передёрнуло от воспоминаний, и Арчи за компанию тоже, – года три назад, в деревне какой-то? Мы ещё в патруле тогда были? Ну, который потом сектантом оказался?

– Помню, – маг скривился и сплюнул, но отвлекаться не стал, он сейчас очень осторожно лил одно пиво в другое, так что вспоминать вслух, злясь при этом на Лету, пришлось мне самому.

– Ох и рожа у него была, – накручивал я себя, – благообразная донельзя, смиренно-гордая, постная как баланда на киче и при этом – такая же тараканья! На человека же не был похож! Это чего – я такой же был?

– Был-был! – уверил меня Арчи, ставя на стол полную кружку пивной мешанины и тут же утешил, – но, слава богу, Далин нас не видел, так что выдыхай! Было и было, а теперь вот нет, успокойся уже. Пробуй давай!

Я осторожно попробовал, сам же просил, но бурдой это не было, а было это довольно необычно и не сказать, чтобы плохо.

– Гномы, кстати, считают пивные купажи ересью, – Арчи бросил по-настоящему гордый взгляд на кухню, где гремел сковородками младший из всего наряда. – Но это как раз тот случай, когда традиции – зло. Иди попробуй, гноме! Будет хоть что вспомнить на старости лет!

Младший гном посомневался немного, осторожно поглядывая на гору, где засел старший, но всё же побороть соблазн не смог, да и мы оба уже больше его не пугали. Он вышел к нам, держа перед собой полную сковородку с яичницей, чтобы не с пустыми руками, и Арчи быстро намешал ему изрядную порцию в свободной кружке.

– Присаживайся! – по всем правилам пригласил он его к нашему столу, хлопнув ладонью по скамье, но тот затряс головой, опасливо отказываясь.

– Мясо жарю! – поспешил объясниться он. – В луке! Надо следить, а то пригорит! Да и луку маловато почистил, килограмм пять всего, больше надо! Можно мне пиво с собой взять?

– Бери, конечно, – войдя в его положение, разрешил ему Арчи, пока я разгребал центр стола чтобы освободить место для сковороды. – Только выдай мне сначала, любитель жареного лука, тайну великую. Мне вот всю жизнь интересно было, почему вы, гномы, от нашего эльфийского лукового супа морду воротите, а? Что в нём вам не так?

– Всё так! – решившись на что-то, с плеча рубанул тот, выдавая нам, судя по его бурлившим эмоциям, действительно какую-то тайну. – Это же песня, как его можно не любить? Обидно нам просто! Ведь это же мы должны были его придумать, а не вы! Вот почему вы всегда лезете не в своё дело, это же не ваша кухня, вот вообще не ваша! Нам же чуть-чуть оставалось до того, чтобы его изобрести! Зачем вы так?

– Лучшая новость за сегодня! – Арчи торжественно вручил гному полную пивную кружку. – Держи приз! И дуй давай, а то действительно скоро подгорит, отсюда чую!

– Только не говорите никому, – опомнившись, попросил нас гном, – пожалуйста! Это очень серьёзно!

– Могила! – нехотя пообещал ему Арчи, да и мне пришлось присоединиться, чёрт их знает, этих гномов, может, действительно серьёзно.

– Так и вижу, – маг дождался, пока гном не убежит на кухню дальше резать и жарить, и заулыбался во весь рот. – Сидят в своих подземельях, жрут наш суп и ругают нас же при этом всячески. Вроде и вкусно, и по-гномски очень, а на душе свербит, врагу не пожелаешь. Прикольно, прямо бальзам на душу, жалко только, что рассказать теперь никому нельзя. Ларе можно, но ей такое неинтересно, блин.

– Никогда не понимал, – меня даже передёрнуло, – эту гадость. Один вид чего стоит, брр. И он у вас даже без мяса!

– Лучше молчи, – Арчи было не то, что не пробить, но он даже и посмотрел на меня с жалостью. – Вкусы твои, Тёма, прямолинейны и просты, как берёзовый столб! Ты их лучше стесняйся и никому не навязывай, мой тебе совет!

– Столбы из хвойных пород делают, – непонятно зачем поправил его я. Наверное, только из за того, что рожа у него сейчас была уж очень довольная. – В них смолы больше, стоят дольше, да и ровнее они. Сосна там всякая, лиственница лучше всего. Из берёзы нет, только совсем дурные так делают. Так что сел ты в лужу со столбом этим.

– Вот видишь! – тут же уцепился за меня Арчи, – я признаю твой авторитет в этом вопросе и с тобой не спорю! Из ёлки так из ёлки – тебе же виднее! Чем чёрт не шутит, может, действительно начну столбы когда-нибудь где-нибудь ставить – так обязательно с тобой посоветуюсь, не премину-с! Вот и ты со мной не спорь!

– Зараза, – для облегчения души сказал я и занялся яичницей, опять же замешанной на изрядной порции мелко покрошенного лука. Слава богу, хоть зелёного, а не жареного, и не лень же им было сюда его тащить. – Думай лучше, чего врать гномам станешь. Я тебе сегодня в этом деле не помощник.

– А ты никогда мне в этих делах помощником-то и не был, – отмахнулся он. – И, как мне кажется, никогда уже и не будешь. Так что лучше молчи – вдвоём врать и правда неудобно. Но слушай внимательно, чтобы не ляпнуть потом чего-нибудь не то.

– Придётся, – пожал плечами я без особого сожаления. Да и интересно будет послушать, чего уж там, умеет наш штатный маг по ушам ездить, куда до него прямолинейным подгорным жителям. А кто будет сомневаться, тому фигу под нос для достоверности, всего-то делов.

Так что через два часа, когда за столом уже сидели не только мы вдвоём, но и капитан Траин с тремя особо приближёнными и доверенными помощниками, удивлённо покачивать головой приходилось не только им, но и мне. К слову сказать, фактов в этой сказочке было самый мизер, мы вроде бы как без памяти действовали, на одном характере да на автопилоте, и гномы этому охотно верили, потому что их самих сегодня придавило всей этой магией совершенно не по детски, до сих пор ещё не все отошли.

Зато красочных описаний Арчи не пожалел, были там и водопады из жидкого золота, и алмазные ключи, и неведомые огненные звери прямо из сердца мира, а красота саламандр заставляла просто зажмуриваться, потому и действовать нам приходилось, по его словам, по большей части на ощупь. Особенно когда на поверхность нас выводили, ага.

Я же сидел, слушал, ел, пил понемногу пиво и так же не торопясь, по одному, зачаровывал патроны для револьвера Торина, обещал ведь. Мне нравилось это дело, улавливать и воплощать невысказанные желания этого упорядоченного неживого в моих руках, потому что, оказывается, при окончании работы над любым изделием, над любой поделкой, оно наделяется не душой, нет, и даже не зачатком её, но возможностью её получения, как-то так. Да и душой в человеческом понимании это назвать тоже нельзя, это скорее дух, мелкий да бестолковый, и подходить с нашими мерками к нему нельзя тем более. Церковные определения тут совсем не работали, они больше соответствовали тому миру, что был до нас, так что это была совсем другая песня, а я сам, как единственный, наверное, в нашем мире теперь эксперт, разбираться со всей этой кашей и классифицировать её, раздавать определения и прочее не желал категорически. Есть и ладно, работает – вот и хорошо.

Тем более, я и сам пока не понимал толком, что и от чего тут зависит. Вот вроде бы два одинаковых патрона в руках, но один резкий, быстрый и злой, прямо-таки изнывающий от нетерпения и радующийся мне, а второй сонный, ленивый и мало того, что не желающий просыпаться, но даже и имеющий чуть ли не пацифистские настроения. Так, этот в сторону, выкину потом, Торину отдавать его явно не стоит. Подведёт ведь в самый решительный момент, нет в нём жизни. Вот и гадай, то ли это я заводской брак так вижу, то ли действительно, духи шалят.

Я встал и, не откладывая дело в долгий ящик, с размаху отправил склонный к созерцательности патрон в полёт к каменной осыпи, где ему самое место. Пусть лежит себе среди покрытых мхом забвения валунов хоть до скончания времён, раз такое дело.

Арчи, уж на что был привычен ко всему, всё же удивлённо на меня покосился, а вот гномы даже внимания не обратили. Надо – значит надо, тем более что такое один выброшенный патрон на фоне всех этих чудес, что вывалил маг сейчас на их головы.

Так что я спокойно сел на место, выставил оставшийся боеприпас в стройный ряд перед собой, чуть раздвинув все эти плошки и походные тарелки с мясом, луком и хлебом в различных сочетаниях и вновь принялся магичить. Единственно, под все эти мысли я чуть упустил нить разговора, а там уже Арчи отказывался появиться среди подгорного народа под вполне заслуженные фанфары, ссылаясь при этом почему-то на большую политику. Я бы, например, просто отказался без объяснения причин и пускай думают, что хотят.

Гномы, вначале немного разочарованно и удивлённо отреагировавшие на его отказ, теперь развесили уши и напитывались мудростью слов потомственного интригана, хотя куда Арчи до его предков, слишком уж был он жизнелюбив. Но всё же Траин сотоварищи, познавшие жизнь на взводном и ротном уровне, выше батальонного ещё никогда не поднимались, а потому слушали Арчи хоть и недоверчиво, но очень внимательно.

– Пойми, – по отечески втолковывал маг смотревшим на него всё же чуть скептически гномам, – победа – это только для тебя конец всему. Ну, то есть от майора и ниже. А для них, – и тут он с презрительной ухмылкой ткнул пальцем вверх, – дело даже ещё за экватор не перевалило. У них там самый сенокос, и мы в этой собачьей свадьбе участвовать не собираемся.

– Не нагнетай, – Траина всё же немного покоробило, – всякое бывает, конечно, но победа, она ведь одна для всех.

– Вот смотри, – Арчи, не стесняясь ничего, прямо в гномских кружках разводил им какие-то купажи и те пили без возражений и возмущений, даже с интересом. – Давай с самого начала зайдём, время есть. Вот задумал, допустим, один князь другому поганку. И всё бы ничего, если б они один на один отношения выясняли, как два соседа. Но так не бывает, к сожалению. И вот начинает он доводить свои планы до исполнителей, правильно? А у тех свои тараканы в головах, свои цели, и рассчитывают они прежде всего не волю княжью исполнить, а приподняться на этом. И хорошо бы ещё других по пути притопить – вот их главная цель. А не то, что там себе князь задумал.

– Ну, как бы большой тайны в этом нет, – переглянулся Траин с ближниками, – всегда так было и всегда так будет. Меру знать надо, вот и всё.

– Ну, ты мне тут из себя опытного интригана не строй, – поморщился Арчи, – такие как ты, то есть майоры, капитаны и прочая шелупонь – они заговоров не составляют. Не вашего ума это дело! Ни ресурсов, ни связей, ни власти настоящей у вас нет. А вот полковники, особенно молодые, те да, они способны всё на кон поставить. Для них хуже нет мирного времени.

– Заколдованное звание, ей-богу, – поддакнул и я, подтверждая слова Арчи, – генералы и те потише будут.

– Ну, им есть, чего терять, – развёл руками маг, – да и возраст. Внуки опять же, пенсия по выслуге уже сейчас неиллюзорно жить помогает, всё это на миролюбие невольно настраивает. Но чего-то мы куда-то не туда зашли, хрен с ними, с полковниками! В общем, так: мы раскладов ваших не знаем совсем, а потому и впутываться никуда не будем. И то, единственно потому, что ремонтной базы лишаться не хочется, а так бы я подразбил в вашей верхушке пару морд, со всем моим удовольствием!

Траин с сожалением кивнул головой, соглашаясь с доводами Арчи, видимо, наше торжественное появление из сердца гор в его компании решило бы несколько проблем, о чём наш маг и говорил.

– Так что твоя, капитан, задача – вывезти нас в столицу тайно и не спеша, – Арчи с усмешкой смотрел на гнома, как будто мысли читал, – политический капитал на нашем появлении недельки через две начнёшь колотить, не раньше!

– Скажешь тоже, – насупился было Траин, а потом всё же улыбнулся, – капитал. Я ведь ещё не полковник!

– Когда-нибудь да станешь, – уверил его Арчи, – причём, если ушами хлопать не будешь, так в самое ближайшее время и станешь. Да хотя бы майором, почему бы и нет? У вас сейчас, как я понял, вакансий свободных много появится. Так что всё в твоих руках. Но мы тут никаким боком не рядом, запомни это.

– Подожди, – я встал с места, подумав, что Арчи прав, конечно, как всегда, но именно вот этому конкретному гному можно было бы и помочь. Знакомый полкан или даже подпол, да хотя бы и майор, ещё никому и нигде не мешал. И пусть те, кто нам эту гадость выдал – под эти мысли я достал из рюкзака тот самый амулет за общее дело, всученный нам в гномской столице, и несут за него ответственность. Нехрен раздавать направо-налево.

Друг мой досадливо хмыкнул, когда я выложил оберег на стол, но спорить не стал, лишь чуть недовольно пожал плечами. А я вытянул над столом левую руку, под непонимающим взглядом гномов согнул ней левый мизинец и вытянул из глубины души на поверхность всё то, чем так слишком уж щедро одарила меня Лета. Арчи раздражённо сплюнул, скособочившись, даже его проняло, чего уже говорить о гномах, так что я постарался разделаться со своей задумкой побыстрее. Я напитывал амулет отражённым светом саламандр, используя драгоценные и не очень камешки на нём как батарейки, не оставляя вниманием и футляр, причём футляру благодати досталось явно побольше, вот такая профанация получилась.

Но меня это занимало мало, мне был больше интересен результат, а что его обеспечит – сам амулет или его футляр – это уже были проблемы гномов, лично же мне наплевать. Поэтому я быстренько закрепил впитавшуюся отражённую благодать саламандр на безделушках и вновь резко согнул левый мизинец, переходя в нормальное состояние. Сунул получившиеся свежеиспечённые гномьи святыни Траину под нос, да и сел на место, занявшись пивом – надо же было дать подгорным жителям время на прийти в себя.

– Оклад святее иконы получился, – Арчи понимающе разглядывал мои поделки, – мог бы и поберечь, гм… чувства верующих, что ли. Хотя, если хранить одно в другом, со временем выровняются, нормально будет. Если сильно на них не ездить, лет на пятьдесят хватит.

Траин отошёл от вполне понятного мне шока первым и теперь поглядывал на меня странными глазами. Я же сначала спокойно пил и закусывал под его взглядами, но потом не выдержал.

– Рот закрой, – пришлось мне буркнуть ему неприветливо, – ворона залетит. Прямо не капитан, а кисейная барышня. И реликвию прибери – нечего ей теперь на столе валяться.

– Да, теперь невместно, – согласно кивнул тот и очень осторожно взял в руки футляр, чтобы так же осторожно упрятать его в свою сумку на ремне. Это уже не было побрякушкой, это уже была настоящая реликвия, без дураков. Так то гномы ко всей этой магии довольно устойчивы и равнодушны, очень мало среди них магов, но вот эту огненную благодать видят все, без исключения. Расовая особенность, так сказать.

– Доставай по уму, используй редко, храни прочно, – тут же прицепился к нему Арчи с ненужным инструктажем, – но как почувствуешь, что обмануть хотят или против саламандр злоумышляют, смело ей всем глаза коли. И будь осторожен, захочешь сам какую-нибудь махинацию с её помощью произвести, мало тебе не покажется.

– Ты говори, да не заговаривайся, – оскорблённый Траин тут же легко преодолел некоторую застенчивость, в которую он впал, наблюдая за моими манипуляциями и всерьёз рыкнул на Арчи, – ты за кого меня принимаешь?

– За кого надо, за того и принимаю, – друга было не смутить, – у меня бы, например, тут же сто идей возникло бы, как её использовать, а чем ты лучше меня, а? И вот поэтому, Тёма, – тут Арчи повернулся уже персонально ко мне, – не только я, но и все маги вообще избегают делать такие презенты. Не стоит соблазнять малых сих, понимаешь?

– Этому можно, – я и сам не понимал, чего это меня вдруг понесло подарки всем делать но, переглянувшись с Траином, которому очень не понравились слова мага про малых сих, заговорщицки подмигнул гному, успокаивая его, – этому на пользу будет.

– Ох, надеюсь, – сомнения в голосе Арчи хватило бы на десятерых, но он тут же сбросил его с себя и заулыбался, что-то уже предвкушая, – хотя ладно. Если вдруг нам предъявят что-нибудь за твои будущие подвиги, Траин, я тогда только одно скажу – так вам и надо!

Остывший и успокоившийся гном одобрительно кивнул ему в ответ, а я завозился на месте, собираясь идти спать, в сон меня рубило совершенно нещадно. Пусть сидят, если хотят, я же ничего уже от этого разговора не ждал, поэтому встал, допил в несколько глотков пиво, прихватил с собой один кувшинчик, объяснился-попрощался, попросив передать зачарованные патроны Торину, да и пошёл себе в сторону устроенного мной же лежбища под ёлками.

В голове было пусто и спокойно, чему я невольно удивился, ведь после таких треволнений обычно заснуть не можешь, а тут как будто весь день дрова пилил-колол, ни с кем при этом не разговаривая. Может, пиво так действует, неуверенно подумал я и на автомате изрядно придавил магией свой самодельный лагерь, попросив его стать поуютнее.

Заряд энергии в моём посыле был очень мощным, а желание очень неопределённым и неожиданным даже для меня самого, поэтому я с некоторой опасливой досадой терпеливо переждал быстрые метаморфозы да превращения, в которые с головой и радостью кинулись ёлки да лежанки, скамейки, забор, трава под ногами и всё остальное прочее, до чего только смогла дотянуться моя магия.

Получилось что-то очень уютное и монументальное, но разглядывать бивак сейчас не хотелось, утром посмотрю, сейчас же мне хотелось лечь, со вздохом облегчения вытянуться наконец-то, расслабиться, открыть кувшинчик да вытащить сигареты, посмотреть на этот далёкий горизонт и на эту тёмную равнину в тишине и спокойствии, а не вот это вот всё. И поэтому некстати припёршийся Арчи особой радости у меня тоже не вызвал.

– Чего-то вы быстро, – даже не пытаясь скрыть в голосе неудовольствие, сказал я ему, – чего вам не сиделось-то?

– Не гунди, – Арчи всегда очень тонко и безошибочно чувствовал настроение у других, обмануть его было сложно, прямо доберман какой-то, а не человек. – Ещё вот я не сидел за столом в одного, дожидаясь, пока у тебя хандра пройдёт да можно будет спать пойти, ага, обойдёшься. И, кстати, – тут он с неподдельным восхищением осмотрелся по сторонам, – круто вышло! Прямо горный курорт! И освещение имеется! И микроклимат, ух ты!

Освещение и впрямь имелось, хотя я его и не заказывал. Но хвоинки на нижних ветвях ёлок светились мягким ровным светом, совершенно не давящим и не мешающим, а уютным таким, спокойным. Да и микроклимат наличествовал, вот вроде и воздух свежий, а сквозняков не было, холодным горным ветром по коже тоже не тянуло, не было ему сюда, под ёлки, ходу.

– А эти где? – сканировать округу магией совершенно не хотелось, сегодня я во всём полагался на Арчи, как всегда раньше в походах делал, и он это увидел.

– Напрягись и догадайся, – друг скинул ботинки и спиной плюхнулся на хвойный спальник, с наслаждением вытягивая ноги, – не я им такие козыри в руки совал! Побежали дела делать, мутки свои мутить, как Игорь говорит. Суетиться, в общем. Спать им сегодня точно не придётся. Ну-ка, дай сюда, – с этими словами Арчи подгрёб к себе открытый кувшинчик и сделал глоток, – ох, хорошо-то как! Тепло, светло, мягко, свежий воздух и не кусает никто! Вот теперь ты наконец-то понял, в чём истинный смысл магии!

– А вообще что решили? – я принял от него кувшинчик, но прикладываться не стал, и так нормально было.

– Да пока ничего, – пожал плечами тот, – вот завтра пришлёт нам Траин проводника из местных, тот даст нам весь расклад, какие здесь есть дороги да возможности, вот и будем с тобой вместе решать. Не люблю с пьяных глаз планы строить, сам знаешь, да ещё и без штурмана. Ладно, если вопросов больше нет, то давай спать, устал я чего-то. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – немного помолчав, откликнулся я, но друг уже спал, беззастенчиво скинув на меня все заботы по охране. Пришлось напрячься, просмотреть местность, с удивлением заметить двух незнакомых гномов на часах между нашим лагерем и караулкой, и когда только успели, посмотреть на Торина, светившего патронами моей работы из револьвера как фонариком, добавить охранной магии ёлкам и забору, да и наконец-то спокойно заснуть самому.

Глава 3, в которой герои вновь отправляются в путь

Ночью снилась мне всякая бурная бессвязная чушь, бессмысленная и суетная, но это просто мозги так переживали недавно полученные впечатления, наверное, успокаивал я сам себя, просыпаясь в очередной раз. Арчи, кстати, спал безмятежно, как и всегда, ничего его не брало.

Я же немного мандражировал, память услужливо подсовывала мне тот сон на борту «Ласточки», когда я пальцами гайки крутил, но боялся я сейчас больше всего себя самого, вдруг магичить начну спросонья, не разобравшись толком, сплю я или нет.

Так что уснуть нормально удалось лишь перед самой зарёй, когда уже и часовые начали поклёвывать носами. Велик соблазн был, конечно, обратиться к подарку Леты, дёрнуть мизинцем да и поспать просветлённым, безопасным сном, вот только чем меньше я буду обращаться к нему, тем лучше.

– Просыпайся, Артём, – Арчи будил меня правильно, как в дружине будили перед серьёзными выходами, давая перед этим отоспаться вволю. То есть без лишнего жизнелюбия, без идиотских выкриков про подъём и про великие дела что, дескать, где-то там нас ждут, а тихо и неназойливо, делая перерывы между подходами по нескольку минут, позволяя мне выплыть из сна самому.

Но я управился быстро, отдохнуть получилось на все сто даже без применения магии, поэтому с удовольствием сел на лежаке и с благодарностью похлопал рукой по стволу ближайшей ёлки. Действительно, горный курорт получился, а не тайная застава. Заряда магии на год точно хватит, а дальше всё в руках гномов и что-то подсказывает мне, что они это дело без внимания не оставят. Нужен будет маг – приволокут, но пропасть не дадут.

Заколдованное мной место позволило выспаться как в детстве, отдохнуть по-настоящему и набраться сил, оно вымыло из моей голову всю эту хмурую маету и занудные умствования, и теперь я смотрел на мир примерно так же, как в тот день, когда выпускался из училища. То есть меня просто распирало куда-то срочно идти и что-то срочно делать, причём с удовольствием, радостью и полной уверенностью в своих силах, ведь впереди меня тогда ждали, без сомнения, только очень серьёзные и удивительные дела.

Арчи, кстати, тоже как будто сбросил с плеч лет десять, если судить человеческими мерками, и его даже немного потрясывало от лишней энергии, да и незнакомые мне караульные гномы сонными не выглядели, им хоть сейчас на новую смену заступай. Хорошее место для отдыха получилось.

Я с удовольствием умылся и почистился, раздевшись до пояса, благо запас мыльно-рыльных принадлежностей в рюкзаке имелся, быстро вытерся досуха и сменил тельник с носками. Душ, хотя бы из кружки, принимать тут возможности не было, да и воду сюда гномы тащили на себе, спасибо и на этом. И вообще, как бы настала уже пора применять для этого дела магию, вот как Арчи это всегда делал в походах сначала на себе, ну и потом и на мне с Далином.

Во всяком случае, возвращаясь из очередного долгого поиска на некомфортабельной «Касатке», мы не воняли по-охотничьи на всю округу псиной, а имели вполне себе нормальный вид. А уж на «Ласточке» теперь вообще такой проблемы не будет.

За столом вместе с Арчи сидел и основательно упитывался незнакомый, но смутно напоминавший мне кого-то гном, одетый как самый настоящий таёжник, одни штаны с мотнёй до колен чего стоили. В деревнях принято втихомолку потешаться над городскими пижонами, которым хватает ума в брючках в облипочку да ещё и, как будто этого мало, с заниженной талией отправляться на охоту или рыбалку, причём сразу на несколько дней. Жизнь таких немедленно наказывает по своему, и обычно отношение к моде у них по приезду домой резко меняется.

Но всё же вот до таких штанов, свободных до колена и узких ниже, чтобы в сапоги заправить, дело доходит редко, потому что и пошить их – целое искусство, и выглядишь всё же смешно, даже по тем же деревенским меркам, тем более что сейчас они были надеты на гнома. Таскают их только по необходимости, но обычно такие штаны это первый признак того, что перед тобой настоящий охотник-промысловик.

– Здравствуй, – не став протягивать ему руку для знакомства, по этикету не положено, завтракает же человек, представился я. – Артём.

– Приветствую, – в тон мне отозвался тот, внимательно осмотрев меня с головы до ног. – Оин, ваш проводник.

– Проводник-охотник и по совместительству двоюродный брат нашего Далина, – поспешил обрадовать меня Арчи. – Я его, кстати, помню, виделись как-то.

Я осмотрел стол с едой, пытаясь скрыть удивление. Уж на что прошедший месяц был богат на события, но всё же гнома-охотника вижу в первый раз. Даже и не слышал о таком раньше, если честно. Не их это дело, не любит гномов лес, да и они к нему довольно прохладно относятся.

– Да всё нормально, – вновь внимательно посмотрел на меня Оин, – можешь спрашивать, я уж привык.

– Как охота? – не нашёл ничего умнее я. Да и смысл спрашивать, душу он мне всё равно не откроет, хотя и интересно, конечно, как гном дошёл до жизни такой.

– Нормально, – пожал плечами тот. – Конкурентов нет совсем, дичь не пугана, цены на мясо и пушнину твёрдые, сбыт и хранение налажены, боеприпас и стволы по родству достаются дёшево, чего тебе ещё? Нормально, я же говорю.

– Не жизнь, а малина, – с невольным уважением заценил я. Действительно, если гном, с присущей этому племени практичностью, займётся охотой и всеми сопутствующими отхожими промыслами, толк будет, и немалый. А то, что у этого самого Оина деньги водятся, видно было сразу. И по дорогущему ружью, и по антимедвежьему револьверу, что торчал у него из нагрудной кобуры. Как бы не дороже моей «Секиры», кстати. Тем более, мясо и прочее сбывать есть кому, только постучись. – А из под горы чего, соплеменники выперли?

– Сам ушёл, – не изменился в лице тот. – Как-то раз в шахте придавило, и до того неудачно, что три дня доставали. С тех пор к чистому небу над головой тянусь и клаустрофобию имею. Знаешь, что это такое?

– Примерно, – я уже успел быстро накидаться жареными мясом, луком и хлебом, и теперь неспешно перешёл к чаю. В гномьей общине заиметь такую болезнь хуже и придумать было невозможно, изгой однозначно, и сочувствия нет и не будет. Типа прокажённого в додревние времена. – Вопросов больше не имею, всё понятно. Хотя стой, а здесь ты как оказался? Что-то уж слишком удачно, как по мне.

– Далин весточку старейшинам кинул, – терпеливо объяснил тот, не раздражаясь на мои вопросы. – Те как-то с Траином вчера связались, или он с ними, не знаю. И вот я здесь. Вам же надо куда-то?

– Ну, да, – с сомнением посмотрел я на Арчи. – Надо.

Действительно, теперь нам оставалось только определиться с маршрутом, потому что проблема с транспортом и прочим была, похоже, решена. Промысловики, это такие люди, которым нужно постоянно перемещаться быстро и на большие расстояния. Причём не только самим, но и грузы перемещать немалые. Крепкий промысловик из людей имел на своём участке несколько заимок и проторенные подобия дорог между ними, а в хозяйстве у него были, кроме обязательных лыж, обычно ещё и мотоцикл с коляской, грузовик, катер, и всё такое прочее. Газогенераторное, конечно, маломощное, на дровах, но так даже и лучше. Где ты уголь в тайге возьмёшь? Причём, глядя сейчас на Оина, я легко предположил, что у того в хозяйстве ещё и что-нибудь гусеничное имеется.

– А нежить с нечистью как, не мешают? – перебил я только-только собравшегося что-то сказать Арчи. А что, и в самом деле интересно.

– Это Гномий Кряж, а не Дикое Поле, – напомнил мне Оин. – Нечисть ещё ладно, хотя и она головы поднять тут не смеет, а вот нежить саламандры не терпят совсем. Хотя опаску, конечно, иметь всё же следует.

– А самому как, нравится? – чего я прицепился к этому Оину, я и сам не понимал, нормальный же мужик, сразу видно, уравновешенный и без гнили, а что до клаустрофобии, так ведь и я не гном, моё-то какое дело?

– Другой жизни себе уже не желаю, – твёрдо ответил тот. – Хотя и тоскливо иногда бывает вечерами, конечно. Но это пройдёт.

– Мы могли бы попробовать избавить тебя от срамной болезни, – не очень уверенно предложил ему Арчи. – Так как ты брат Далина и прочее. Но, знаешь, голова – предмет тёмный и исследованию не подлежит. Можно и хуже сделать, причём очень легко и просто.

– Тогда не надо, – резко отказался Оин. – Пробовали уже, рассудок еле сохранил. Да и в шахты я не вернусь в любом случае.

– Вот и ладушки, – с видимым облегчением выдохнул Арчи. – Хотя, честно признаться, я подумал, что тебя к нам именно за этим и отрядили. Типа баш на баш, услуга за услугу.

– Нет, – покачал головой Оин. – Были бы здесь старейшины, то конечно, они бы вам дали понять, что начинают мной отдавать вам долги, но нет. Вы и Далину экипаж, а он много мне помог, и про саламандр я уже знаю. Так что определяйтесь, куда вам надо, потом прикинем маршрут и сразу же выходим.

– Хорошо, – Арчи повернулся ко мне и очень уж задумчиво поинтересовался, – а куда нам надо?

– В гномью столицу, на аэродром, – пожал плечами и я, – только не сейчас, а через три недели как минимум.

– Это точно, – утвердительно кивнул Арчи, – дней двадцать, а лучше что и двадцать пять нам туда нос свой совать не следует. Если в цеху будем жить, приятного мало, да и до развода недалеко, ремонт – дело такое. Нервное. Да и не следует мешать Далину быть счастливым. А в городе обязательно в какую-нибудь поганку вляпаемся, к гадалке не ходи. Так что лучше всего нам сейчас затихариться где-нибудь, а уже потом и в столицу. А там прыг на «Ласточку», и прощайте, возможные неприятности. Слишком уж много ног мы в этот раз отдавили.

Так что мы оба повернулись к Оину, мол, ты всё слышал, предлагай варианты.

– Не пойдёт, – твёрдо заявил тот без раздумий. – Я вам не потешный егерь, у меня хозяйство, а не база отдыха. Бани с девами прелестными, погребов с медами ставлёными, варёными и цыжоными тоже не имеется. Точнее, тьфу ты, всё это есть, конечно, кроме дев, вот только развлекать вас мне некогда. У меня сейчас пчёлы и дикоросы по плану, каждый день на счету. И так еле вырвался.

– Так мы тебе поможем! – Арчи что-то решил для себя и теперь его уже было просто не остановить, – а вот он, – и тут маг указал на меня пальцем, – вообще на хуторе рос! Знаешь, сколько всего умеет! Да и я эльф не из последних – это я про дикоросы, если ты не понял.

– Точно! – пристукнул и я ладонью по столу. Мне вдруг страсть как захотелось попасть на три недели на охотничью заимку, да и провести всё это время без никого, только мы и лес, отдохнуть душой, в общем. Даже если заимка мала, палатки у нас есть, хотя к чему они, я теперь такое место отдыха смогу сварганить, если подойти к этому делу с умом да не спеша, а не как вчера, просто подумать страшно.

– Ну, может быть, – против ожидания Оин не кинулся спорить по гномьему обычаю, а о чём-то задумался. – Эльф, оно конечно, в лесу очень полезен может быть, да…

– Именно! – Арчи вскочил с места и принялся собираться. – Ты даже не представляешь, Оин, насколько! Да и нам хорошо, активный отдых на свежем воздухе, и это ещё, как его…

– Единение с природой, – подсказал я и тоже встал из-за стола, – только деликатесы ваши таёжные, вроде медвежатины с кабанятиной, жрать не буду, предупреждаю сразу. И вообще, если транспорт позволяет, может, нам лучше у Траина на складе продуктами затариться?

– Транспорт позволяет, – поднялся на ноги и Оин, – и жратвы хватает, десятерым не съесть. Хотя вот чаем да кофием, перцем и прочим, чего в тайге не растёт, запастись всё же не помешает. Ну, тут уж смотрите сами, я привык к простой еде. Мёд у меня есть.

– Торин! – тут же заорал Арчи, призывая к себе старшего на посту. – И ты, на кухне вертишься, иди сюда. Вот это всё, – и он пальцем указал подошедшему младшему гному на заставленный вчерашними яствами стол, – нам с собой в дорогу заверни. Ну, и себе оставь, конечно, подчистую не надо.

Заворачивать там было чего, десятерым, как сказал Оин, не съесть, если упаковать, добавить сохранной магии, то нам троим надолго хватит. А чай да кофий, перец и прочие немудрёные приправы нашлись и у Торина, я же говорю, любят подгорные жители создавать склады и запасы, комфорт ещё любят, так что мне оставалось только всунуть ему сто рублей, невзирая на довольно искренние протесты. Но не хватало нам ещё и у него одалживаться, тем более что всё это было довольно дорого, заморский же товар.

Так что через полчаса мы уже утрамбовывали свои вещи в новенький внедорожник гномской работы, пока Оин разводил пары в котле.

Арчи хотел было вновь усесться рядом с водителем, на правом сиденье, но его ждал облом, потому что это место было занято прикольной шайтан-машиной, напоминающей раскормленный самовар и отделённой от салона защитным стальным коробом. Это и был тот самый паровой котёл, а расположили его так удачно прежде всего потому, чтобы водитель имел к нему доступ во время движения.

Так что пришлось нам лезть назад и устраиваться на откидной лавочке сзади. Вообще весь отсек за передними сиденьями был плотно забит вещами, причем половина из них приходилась на сухие берёзовые чурки в мешках и бочонки с водой – топливные элементы, так сказать. И вот сразу видно гнома, все дрова у него были напилены в одинаковый, плюс-минус миллиметр, размер, и поколоты так же.

Места нам и нашим рюкзакам сзади хватило, Оин ещё хозяйственно уложил и притянул их верёвочками к борту, подальше от мешков с дровами, потом сложил вдвое и сунул дорогим гостям под задницу какую-то козью шкуру, придирчиво и недоверчиво смотря, как мы усаживаемся на лавочке. Но лично я с видом опытного путешественника упёрся обеими ногами в мешки с дровами, цепко ухватился одной рукой за поручень, торчащий из ребра жёсткости жестяной самодельной крыши, и подмигнул ему в ответ, успокойся, мол, поехали.

Арчи тоже прочно угнездился между мной и водительским местом, будет мозги Оину колупать во время движения, а мне же было всё равно. Новомодных ремней безопасности тут отродясь не водилось, как и анатомических сидений, так что лично мне на болтовню время вряд ли останется, занят я буду прежде всего тем, чтобы с места не вылететь, ну да Арчи виднее.

Гном захлопнул дверь в пассажирский салон, подёргал её для верности, но сразу же на водительское место не пошёл, а затеял ещё один инспекторский обход вокруг машины с долгими заглядываниями вниз, на подвеску и прочее.

Я же указал взглядом Арчи на развешенное в прочных захватах по всей машине оружие, что легко можно было достать одной рукой с переднего сиденья. Поперек крыши, над лобовым стеклом, висел очень короткий дробовик конского калибра, а под приборной доской, вроде бы как тайно, покоился ещё один револьвер, с которым и на медведя выйти не зазорно будет. По бортам грузопассажирского салона сидели в захватах две дальнобойные винтовки, но смотрели мы оба не на них, а на здоровенную утятницу, что висела под крышей по диагонали, упираясь в оба её конца. То есть в длину она была ровно вдвое больше самого гнома. И на развешенное в изобилии холодное оружие, топоры там, ножи и прочий холодняк, внимания уже не обращали.

– Ещё один маньяк на наши головы, блин, – покосился я на восхищенного Арчи. – Узнаю брата Оина, как говорится, Далин был бы доволен. Он, наверное, по тайге с пулемётом ходит, не меньше.

– Ну, пулемёт можно и на колёсиках катать, а по зиме на саночках, – предположил тот, – но вот как он с этой гусятницей один управляется, представить себе не могу.

– Вообще-то, это утятница, – поправил я его, – гуся с неё не пробьёшь, мне Далин показывал. Как сейчас помню: калибр – пять сантиметров, заряд дроби – ровно полкило, и снимает зараз, как я тогда легко догадался сам, до полусотни уток.

– Вообще-то, это ружьё-уточница, – поправил уже меня самого Оин, наконец-то забираясь на водительское сиденье. – Но цифры ты правильные назвал. И управляюсь я с ним нормально, силушки хватает. Ещё вопросы есть?

– Есть, конечно, – легко успокоил Оина нимало не смутившийся Арчи. – Но позже задам, по ходу движения, так сказать. Крути свою шарманку.

– Хорошо, – немного печально вздохнул гном и вправду полез к паровому агрегату. Он проверил показания всех приборов, пощёлкал ногтём по прозрачной водомерной трубке и напоследок пошуровал в топке специальной кочергой. В салоне сразу же запахло баней, водяным паром и горящими берёзовыми дровами, так что я немедленно ощутил себя тем героем древней сказки, что на печи по делам ездил. Во всяком случае, ощущения были примерно те же: жарко, душно, неудобно, но очень прикольно.

– Форточки можно опустить, а защитные жалюзи на них покрутить, – повернулся к нам от паровой машины Оин. – Тогда свежий воздух будет. С непривычки ездить на моей ласточке сторонним людям тяжеловато, знаю уже. Зимой красота, конечно, а вот летом с обогревом перебор. Мне-то пофигу, я в горячем цеху работал.

Арчи быстро опустил все четыре форточки в салоне, забранные, кроме защитных броневых жалюзи, ещё и металлической посеребрённой сеткой. К своей безопасности Оин относился очень основательно, да и правильно. Мало ли, какая гнусь внутрь прыгнуть может. Я помог ему отжать вниз четыре рычага, ответственных за приведение полос жалюзи в горизонтальное положение, и мы уселись на место.

– Ну, с богом, – проследив за нами, выдохнул гном и покрутил какую-то рукоятку, потянув потом на себя сначала один короткий рычаг, затем второй и третий. Дождался шумного выпуска первой порции пара, выдал прощальный гудок, нажал пару непонятных мне педалей, и наконец-то его автомобиль, если его можно так назвать, тронулся с места. Вообще, запуски всех этих паровых машин больше напоминали мне колдовские ритуалы, чем обращение с передовой техникой, вот и в этот раз вышло так же.

Мы помахали на прощание личному составу гномьей заставы, причём Оин отвлекаться не стал, и медленно начали пробираться куда-то вправо и немного вниз по чуть заметному просёлку. Кидало меня в машине нещадно, Арчи тоже, но минут через пятнадцать, к моему удивлению, тряска ушла, потому что выехали мы на самую настоящую дорогу и поехали по ней куда-то на восток.

Я, в отличие от Арчи, её оценил сразу же. Шла она параллельно всему хребту по северной стороне, вроде как фронтовая рокада, построили её чуть ниже уровня невысоких здесь перевалов, чтобы с равнины заметно не было, и вбухали в такое строительство целую уйму сил и средств. Но пользовался ей сейчас один только Оин, больше некому.

На картах я эту дорогу не припомню, да и с неба я её не видел, хоть и ходили мы здесь много раз. Вообще, для гномов это было характерным – не мелочиться на военных объектах, а то, что это не гражданская дорога, было понятно сразу же. Перебрасывать в случае осады подкрепления и резервы вдоль всей границы, вот её единственная задача, не для Оина же её строили. И замаскирована хорошо, где деревья скрывают, где скалы и прочее.

И пока я разглядывал этот случайно доставшийся нам подарок для шпиона, автомобиль наш ходко разогнался до километров двадцати-тридцати в час, все тревожащие Оина звуки в его работе ушли, и довольный гном, утерев пот, повернулся наконец-то к Арчи: – Ну, задавай свои вопросы, вроде нормально идём.

– Хорошая дорога, – тут же вцепился в него маг, – и скорость приличная. Когда на месте будем?

– Это да, хорошая, – ожидаемо вздохнул Оин, – только не болтайте про неё никому, ладно? А то ляпнете где-нибудь при гномах, где именно катались, мне быстро хвост прищемят, не сомневайтесь даже. Косятся тут некоторые, чтоб им ни дна, ни покрышки, и даже отборные оленьи туши не сильно-то помогают. Берут, но морщатся, сволочи. Да и не при гномах тоже. Это ведь этот, как его…

– Стратегический объект, – помог я ему.

– Именно, – без особой радости согласился со мной Оин. – Он самый и есть. И нам по нему часа четыре пилить, а потом ещё столько же на север. Не по расстоянию, по времени. Вот и прикидывай. И это если ничего ещё с машиной не случится, тьфу-тьфу-тьфу, такие дела.

– Да что с ней может случиться, – оптимистично заявил ему Арчи, – ты гном, мы маги, нет у неё против нас шансов. Доедем в срок и даже раньше, не переживай. Ты мне лучше скажи вот что…

И друг склонился к демонстративно постучавшему себя три раза по лбу Оину, намереваясь развлекать его и себя разговором до самого пункта назначения, а я попытался поудобнее устроиться на месте. Арчи прав, в машине не поспишь, не предназначена для этого наша лавочка, а сидеть на ней молча восемь часов, пытаясь удержаться на месте, врагу не пожелаешь.

Так что придётся нам коротать время за дружеской беседой, хотя бы первые четыре часа, и никуда этот гном не денется. Во всяком случае, именно он сегодня хозяин, а мы гости, так уж получилось, и съехать ему на то, что он, Оин, отвык в тайге с людьми разговаривать, уже в любом случае не получится.

Так что я немного, совсем чуть-чуть, злорадно улыбнулся, поправил под собой сложенную вдвое шкуру, да и пересел поближе к ним, чтобы не выпадать из разговора.

Глава 4, в которой Артём открывает новые горизонты в магии

Начал же Арчи с того, что с места в карьер предложил Оину зачаровать все имеющиеся у гнома патроны, показывая при этом почему-то только на меня.

– Было бы неплохо, – с деликатной застенчивостью глянул в мою сторону тот через зеркало заднего вида. – Той осенью только они и спасли. Со страхолюдиной одной лося не поделил, да. Припёрлась, сволочь, на живую кровь. Да и Торин похвастаться успел, видел я уже твою работу. Только мне как фонарик не надо, лишнее это, мы же не в шахте.

– Без проблем, – пожал плечами я, – покажешь да расскажешь, что у тебя есть, а там посмотрим.

– И эта, от комаров, – спохватился Оин, – и от прочей гнуси хорошо бы. Жизни же от них иногда нет.

– Без проблем, – вклинился Арчи, повторяя мои слова. – С этим я тебе помогу. Тоже Торин рассказал?

– Он, кто же ещё, – утвердительно кивнул Оин, – и про саламандр, и про всё остальное прочее. Так что я знаю, кто вы.

– Какой наблюдательный у вас Торин, – не очень приятно улыбнулся ему Арчи. – И общительный к тому же просто на диво. Пьян да умён, два угодья в нём, прямо не гном, а находка для шпиона. Интересно, он только с тобой такой разговорчивый или с остальными тоже? Может, вернёмся да попросим его быть потише? Мы ведь очень скромные, нам лишняя слава ни к чему.

– Не-не-не, – резко запротестовал Оин, – я должен был узнать, кого везу и куда. Смысл вам передо мной таиться? Да и потом, вы, конечно, герои великие и самому Далину экипаж, но только вы приехали и уехали, вряд ли во второй раз в этой жизни встретимся, а Торин мужик с головой, ты не думай. Да и меня он предупредил по приказу Траина, и то лишь в части, меня касающейся.

– Ох, надеюсь, – с сомнением в голосе протянул было Арчи, но обратно ехать уже не захотел, – хотя, не похож он был всё же на болтуна.

– Ты бы раньше таким скромным был, – усмехнулся я, – на Торговом Острове, например. А то теперь Торин тебе во всём виноват, ага.

– Ладно, проехали, – хлопнул свободной ладонью по колену себя Арчи, – что это мы всё обо мне да обо мне. А вот ты как, один в лесу живёшь? Опасно же! Случись чего – помочь некому будет.

– Один, – кивнул в ответ Оин. – Так получилось, что уж теперь? Но я к людям часто выезжаю, в деревню рядом, да и в столице нашей бываю, там меха продаю, потом сюда каждые две недели стараюсь наведываться. Если не появлюсь в очередной раз – искать будут.

– За две недели от тебя даже костей может не остаться, – Арчи не хуже, а то и лучше любого из нас понимал, как опасно может быть в тайге одиночке. – Прибежит бригада шахтарей на выручку – и что они смогут сделать? Ну, побегают по заимке день-другой туда-сюда, поорут с опушки, далеко в чащу соваться побоятся, вы же не лесные жители, да и спасут, например, только твои меды из погреба. Хотя чего это я – всё остальное имущество тоже, чтоб зимой не замёрзло, например. Ведь камня на камне же не оставят.

Оин только улыбнулся в ответ, представив себе, как хозяйственные сородичи спасают его добро от замерзания, но ничего не сказал, да и что тут скажешь?

– А бабу чего с собой никакую не сманил? – не унимался Арчи, – неужели не было вариантов?

– Скажешь тоже, – даже подпрыгнул на сиденье Оин, – боятся они, а вдруг дети клаустофобию унаследуют, тогда как? Они-то тут при чём? Да и куда её тащить, в лес?

– А зачем обязательно гномиху? – Арчи было по-настоящему интересно. – Из людей, например, бывает же у вас с людьми, редко, но бывает. Почему нет? Эльфиек не советую, наплачешься с ними, хотя для леса лучше эльфийки не сыскать, но всё же это не твой вариант. Но какая-нибудь деревенская дама – неужели нет желающих? Ты же у нас вон какой завидный жених!

– Ты, эта, – даже закряхтел Оин, – того, слушай… Отстань, в общем!

– Пока ладно, – засмеялся Арчи в ответ и ткнул меня локтём в бок, делясь впечатлениями, – пока отстану. Но не здорово это, Оин. Кукушка у тебя в лесу от одиночества обязательно слетит, ты и не заметишь как. И будет у тебя в придачу к клаустрофобии ещё чего-нибудь эдакое, одному тебе потешное.

Друг был прав, как никогда. Мало ли, что там себе напридумывал Оин, но всё же один в лесу мог жить лишь тот, кто в нём родился и вырос, и другой жизни себе не представляет. Без ущерба для психики, я имею в виду. Пока гному хватало инерции обиды на своих, пока он ещё хотел показать им кузькину мать, пока он ещё не был сыт по горло этим своим лесным хозяйством, пока богател и креп, находя в этом радость, пока пытался понять тайгу и каждый день открывал для себя что-то новое, пока находил силы удивляться, все ещё было более-менее нормально.

Но выше головы не прыгнешь, и однажды, каким-нибудь особо длинным зимним вечером, он наестся всем этим досыта. Что тогда будет – трудно сказать, но ничего хорошего это точно. Встречал я уже в своей жизни этаких отшельников да одиноких волков, и все они были со странностями. Трудно сказать, что тогда будет делать Оин, может, в погреб полезет, клаустрофобию лечить, может, запустит себя и превратится в какого-нибудь шишка запечного, а наш магический мир ему с радостью в этом подсобит или, может быть, плюнет на всё и рванёт к людям, если не в город, то хотя бы в какое-нибудь село. Не самый, кстати, худший для него вариант.

– А давай мы тебе бабу найдём! – Арчи вцепился в Оина как клещ, совершенно при этом не боясь отведать силушки богатырской, как один из возможных ответов на свои бесцеремонные вопросы, чего бы я лично поопасался, уж больно гном был здоров, с таким и магия не враз поможет, наверное. – Слушай, девку на выданье я тебе не обещаю, совесть тоже надо иметь, но какую-нибудь вдовушку или в разводе – почему бы и нет? Ей за радость будет точно – вон ты какой крепкий в смыслах хозяйств и на рожу вроде ничего! Не эльф, конечно, и борода могла бы поменьше быть, но тут никогда не угадаешь. И вот, допустим, на будущее мне, чтобы знать, у тебя насчёт прицепа предрассудков нет? Как по мне, для тебя это самый лучший вариант, а чего, уже проверено и одобрено!

– Да хоть бы и так! – с вызовом ответил ему Оин, начиная злиться. – Чего плохого, считай, готовые работники! Да только нельзя сюда людей таскать – Гномий же Кряж, самая граница! И дорога вон – стратегическая!

– Так мы и не скажем никому! – неподдельно удивился Арчи тому, какие нам на пути попадаются дисциплинированные, на свою же голову, гномы. – Или ты думаешь, что тебя проверять кто-то будет? Кому ты нужен? Да тебя даже с дирижабля хрен углядишь! В крайнем случае, покажешь любопытным, что такое меткая стрельба влёт из гусятницы своей, враз зарекутся летать над тобой. А подъезды к себе замаскируй, твои сородичи в лесных дорогах разбираются как свиньи в апельсинах, и фиг кто тебя без твоего позволения найдёт.

– Это уточница, – остыв, меланхолично поправил его Оин, думая о чём-то своём. – Ружьё-уточница. И отстань ты уже от меня ради бога, ладно? Давай о чём-нибудь другом поговорим.

– Как скажешь, – во второй раз пообещал ему Арчи, но и в самом деле немного угомонился. – Давай о чём-нибудь другом. У меня, между прочим, тыща тем, почему нет? Вот, например, ответь мне как почти эльфу, какие такие ты тут в начале лета собрался дикоросы собирать? Что за травки? А то, может, грибочки, а? И сохраняешь как, что за методы у тебя?

– Да растёт тут кое-что, – немного смущаясь, начал рассказывать Оин, одновременно радуясь, что разговор съехал с довольно-таки болезненной для него темы. – Прибыли маловато, конечно, для прибыли кое-что другое собирают, так и хлопот опять же немного, вот смотри…

Но я слушать их уже не стал, не интересно мне это было, и в первую очередь потому, что маловато в этом понимал. Даже когда я рос на хуторе, мы этим совсем не занимались, ведь риск и возможная польза были несоизмеримы. Попасть в зубы какой-нибудь лесной нечисти в обмен на корзину магического зверобоя мне или моим сёстрам совсем не хотелось, а у взрослых было слишком много других дел, чтобы тратить время на собирательство.

А вообще тихо, должно быть, в лесах Гномьего Кряжа, если уж далёкий, что бы он себе там не думал, от таёжных дел гном позволяет себе спокойно тут жить и работать. У нас, под Новониколаевском, давно бы его схарчили, к гадалке не ходи.

Поэтому я с некоторым интересом начал пробивать окрестности на предмет нечисти и нежити. Раскинул сеть своего внимания так далеко, как только смог, но ничего интересного не обнаружил. Нежити не то, что не было, но не наблюдалось даже и следов от неё, а вот вся замеченная мною нечисть изо всех сил старалась не отсвечивать, а если размеры не позволяли, то прикидывалась хорошей. Тянулась к добрым делам прямо напоказ, как бы говоря, вот смотри, как я деревьям расти помогаю! И вот поэтому, наверное, этот лес был намного живее и гуще, чем можно было ожидать на этой широте.

Но и секрета в таком положении дел для меня тоже не было, уж очень явственно чувствовалось здесь присутствие саламандр, ведь был этот лес крышей их царства. И сразу становилось понятно стремление к доброте у местной нечисти, ведь недобрым тут, наверное, без лишних разговоров отрывали головы и бросали собакам. В таких условия кто угодно добрым станет, а не только бестолковые и всего боящиеся лесные духи. Так что ехали мы себе спокойно по чрезвычайно тихой местности, и безопаснее местной тайги был, наверное, только Эльфийский Лес.

Я вновь прислушался к разговору, но там всё ещё не съехали с темы про полезные травы и ягоды, да как их хранить да заготавливать, причём Оин сейчас больше всего горевал о том, что записывать не может, ведь говорил нынче Арчи и вправду очень много ценного и полезного, ну да успеет ещё гном халявной мудрости набраться, три недели впереди.

Поэтому мне вновь пришлось поискать себе занятие, и решил я обратиться к магии на примере того самого внедорожника, в котором мы сейчас и ехали – почему нет? Вот только руны чертить на ходу вряд ли получится, рука ведь и дрогнуть может, да и делать это в присутствии Оина не хотелось. Мало ли, как он к этому отнесётся, вот я бы, наверное, был недоволен.

Но ведь была у моего дара и вторая сторона, ничуть не хуже первой. В рунной магии я теперь, конечно, царь и бог, да только не оставляли руны места для непредвиденных вариантов. То есть нужно было заранее очень чётко понимать, чего ты хочешь добиться, всё это расписать, усилить и защитить, запустить в работу, а после надеяться на то, что всё учтено и запаса прочности хватит. Так себе метод, если честно. Слишком сложно так добиваться даже сравнительно простых вещей.

Конечно, для антикомариного амулета больше и не надо, но ведь в жизни могли появиться вызовы и посложнее, да и хотелось мне именно большего!

И тут на выручку приходила вторая сторона моего дара, роднящая меня с колдунами и прочими шаманами. Я ведь очень хорошо видел и мог понимать духов, населяющих всё вокруг нас, весь этот мир, а не только тех, кто сам шёл на контакт. Мне не нужно было выезжать на чистой магической силе, как всем остальным, не нужно было жёсткими рамками рун заставлять мир делать именно то, что мне требовалось, не вникая при этом в суть вещей. Нет, работать-то такой метод работал, все его используют, даже и Арчи, хотя очень уж мой друг изменился за эти дни, посмотрим, что с ним дальше будет, но и гармонии в мир такой метод не добавлял, да и КПД его был откровенно маленьким. Поделки Арчи ещё ничего, Лара вообще молодец, про остальных промолчу, не до них сейчас.

А что, если разбудить дух сложного предмета, вытащить его из спячки, да и поговорить с ним как с равным, объяснить ему, что такое хорошо и что такое плохо, рассказать, в чём его предназначение, для чего он явился в этот мир, дать ему цели и задачи, дать ему возможности их выполнять, вот это и будет работа высшего класса.

Ведь таким макаром, в некотором ошеломлённом оцепенении раскрывал я сам себе открывающиеся перспективы, можно создать сколь угодно сложную систему. Точнее, не сколь угодно, а на сколько у меня ума хватит, но тем не менее! Самоподдерживающуюся, самоорганизовывающуюся, самообучающуюся, да этих «само» может быть до черта, тут ограничение есть лишь в масштабности, сложности самого предмета и соответственно духа, в нём живущего, да в моих умениях, и больше ни в чём!

Конечно, стоит создать некоторые границы, некоторые пределы, за которые дух не сможет выйти, ограничить его волю, и вот тут придёт мне на помощь рунная магия. Нужно будет придумать какие-то законы, что ли, которым он будет подчиняться, внедрить их в самую его суть, сделать их основой его служения, и вот тогда всё может получиться!

И что хорошо, ведь такой метод, в корне отличающийся от способов Древних, может их переплюнуть! Им приходилось создавать безумно сложные амулеты, печатать мельчайшие руны во много слоёв на пластинках, сооружать логические блоки, схемы и переключатели, чрезвычайно много рассчитывать и продумывать, а мне же будет достаточно лишь развить духа до понимания задачи, дать ему силы и ресурсы для её выполнения, вот и всё!

Меня даже тряхануло, как от удара током, от предвкушения успеха, и очень, до дрожи в руках, захотелось попробовать претворить свои мысли и идеи в дело вот прямо сейчас, не сходя с места. Я медленно покрутил головой, выискивая себе объект, с сомнением отвёл глаза от уточницы и остановил их на паровом котле. Действительно, подумал я, почему нет?

Арчи с Оином были всё ещё заняты разговором, там всё ещё с полным знанием дела трепались о магических свойствах разных травок-муравок, что стоит собирать в какое время года да как сохранить их ценные качества в полном объёме, и было им совершенно не до меня, что только развязывало мне руки.

Я не стал закрывать глаза, ни к чему это, да и насторожить Арчи может, не дай бог вмешается, да и потянулся своим вниманием к паровому котлу, что был изолирован от пассажиров массивной, крепкой стальной коробкой без крышки. Ага, сообразил я, чтобы в случае чего пар в небо рванул, правильно, в принципе.

Поначалу котёл показался мне неживым и бездушным, то ли сделали его недавно, то ли ещё чего, но потом я сумел разглядеть маленькую искорку нематериальной жизни, нежащейся там от дикого тепла и с удовольствием принимающей ванну из смеси перегретой воды и пара. Искорка эта заметила меня тоже и уставилась в мою сторону в непосредственном удивлении, и не было в ней страха.

А я по чуть-чуть, по совсем немного, принялся накачивать её объёмом и жизнью, потому что ну маленькая же совсем! Эти духи и так бестолковы, даже большие, но крохотные особенно, есть здесь какая-то прямая зависимость. Разумом, конечно, в обоих случаях не пахло, ведь и моя бывшая змейка, что теперь сидит у Арчи на руке, не могла похвастаться даже его подобием, чего уж говорить про них. Но уловить желания, сделать себя больше для чего-то, чтобы им самим было лучше, это они могут, с этим и будем работать.

Какой хороший котёл, говорил я ей про себя прямо словами, чтобы не заморачиваться, это твой? Точнее, это ты? Да, в удивлении соглашалась она, это я, наверное, я. На этих словах маленькая, с иголочное остриё, искорка чуть вспыхнула и резким рывком расширилась, заполняя собой весь этот агрегат. Потом, с моей помощью став больше и сильнее, в сомнении покосилась вниз и вбок, на сам механизм двигателя, как бы в сомнении спросив меня – а это тоже я? Конечно, утвердительно кивнул я ей, подумав про себя, что так даже и лучше, к чему плодить лишние сущности?

И вот теперь видимое только мне одному свечение охватило весь моторный отсек, а я всё напитывал жизнью, силой и объёмом этого странного духа, что с радостью кинулся в новую для себя игру. Но скоро мне пришлось скомандовать самому себе и ему остановиться, потому что нематериальной жизни там теперь стало в избытке до такой степени, что дух немедленно полез что-то там менять под себя, а двигатель выхватил несколько перебоев на всём ходу, заставив Оина встревожиться.

– Ну-ка, стой, – сказал я про себя этому беспокойному новому хозяину парового котла со всеми остальными агрегатами. – Главное забыли. Ограничения!

Самое интересно, что я совсем упустил эти свои намерения по установлению рамок для духов, вообще их не продумывал, отмахнулся от них, оставив на потом, и вот теперь чуть было не запаниковал, когда дело дошло до самого главного.

Но тут в мою бестолковую, а ещё над духами усмехался, башку, откуда-то извне пришло чёткое понимание того, что надо делать. Я ведь был теперь не сам по себе, я был частью этого мира, его магической стороны, и осознавал это. Стоило бы только попросить, запоздало понял я, и мне бы ответили, причём с радостью, потому что слишком много знаний ещё с древнейших времён без толку кувыркалось в душе этого мира. Всё, что считалось утраченным, всё было сохранено, и только от тебя самого зависело, можешь ли ты их получить и понять. А уж такую мелочь, как эти три закона, на меня вывалили просто походя, отмахнувшись от моих попыток благодарить, да и благодарить-то там было некого, по большому счёту. Просто бери и черпай на здоровье из этого океана, если сил и понимания хватит.

– Ага, – в некотором ошеломлении вслух сказал я, заставив встревоженно заткнуться обоих попутчиков. – Понятно. Три закона, значит. Спасибо большое!

Арчи с Оином переглянулись, но гном тут же отвлёкся на свой паровой котёл, потому что машина стала идти заметно резвее и мягче, чем раньше. Звонко свистнул предохранительный клапан, выпуская наружу порцию лишнего пара и этим как бы намекая водителю, что не надо так часто теперь закидывать в топку поленья, а уж вентилятор, нагонявший воздух туда же, попритих как бы сам собой.

Внедорожник понёсся вперёд километрах на сорока в час, при уменьшенном огне и поддуве, его КПД, как я понял, увеличился чуть ли не вдвое, это если перейти от магических терминов к техническим. Не на шутку встревоженный Оин затормозил, не понимая, что случилось, машина резко встала, и на меня уставились гном и эльф одновременно, требуя ответа.

Но я выставил перед собой руку ладонью вперёд, затыкая их, на вопросы отвечать потом буду, сейчас не время.

– Первое, – прокашлявшись, начал я вслух, чего уже стесняться, – точнее, Первый Закон. Ты не можешь причинить вред любому разумному существу, или своим бездействием допустить, чтобы ему был причинён вред. Понятно?

Одновременно со словами я усилием мысли вписывал эти условия рунами в самую суть огненного духа, что стал хозяином паровой машины. А вслух проговаривал для того, чтобы остальным, да и мне самому, было понятнее.

– Хорошо. – Посмотрев с на ошалевшего Оина и на очень-очень заинтересовавшегося процессом Арчи, продолжил я. – Второй Закон. Ты должен улавливать, понимать и выполнять команды разумных существ, если они не противоречат Первому Закону. Ясно?

Дух утвердительно мигал, когда я быстро вносил в него эти слова рунами, вопросов и противоречий у него и вправду не было. Всё складывалось одно к одному, удача была сегодня на моей стороне.

– И третье, – перешёл я к последнему требованию. – Третий закон. Ты должен делать всё необходимое для своей безопасности и работоспособности, при условии, что это не противоречит Первому и Второму Законам. Понятно? А если так, то поклянись своей сутью!

Что хорошо было в работе с духами, нарушить принятый ими на себя закон или слово они уже не могли, в отличие от людей. Тут даже не вставал вопрос шантажа последствиями, мол, нарушишь, и тебя развеет без следа, такого просто не могло быть.

Я закончил записывать и закрепил рунные надписи магией, дождавшись осознанного согласия духа. Он долгим радостным гудком подтвердил все эти условия, свою новую жизнь, и в машине воцарилась тишина.

– Сейчас, – завозился на месте Оин, выпрыгивая из машины, – сейчас! Посмотреть надо! Подождите!

Он рысью оббежал внедорожник, осторожно открыл дверцу отсека парового котла, что открывалась снаружи из соображений безопасности, и принялся что-то там внимательно изучать.

– Ты чего творишь, собака сутулая? – восхищённым шёпотом напустился на меня маг. – Предупредить не мог? И кто ж такие вещи на ходу делает, да ещё и сразу с паровым котлом! Это чтоб настоящий сюрприз нам был в случае неудачи, да?

– Арчи, тут это, – переведя дыхание и вытерев пот на лбу, начал объяснять я, – духа в котле это, приспособил…

– Да понял я уже, что ты сделал! – напустился на меня он уже во весь голос, не зная, куда ему больше хочется смотреть, на меня или на котёл этот самый. – Это ж высший пилотаж! Такого ведь не делал никто и никогда! Это ж всё только в мечтах! Надо же – эпохальное событие, я свидетель, и на пути из одной задницы мира в другую! В лесу! Мимоходом, мать моя женщина!

Тут он схватил меня за грудки и начал мелко, но не особо и в шутку, трясти, вымещая на мне свои эмоции и проговаривая: – Научи, научи, научи!

– Да научу, чёрт тебя подери! – я еле отбился от него, на секунду почувствовав себя эльфийским бардом, к которому смогла прорваться сквозь кольцо охраны ошалевшая от своей удачи фанатка. – Кого, как не тебя, ну убери руки, ну! Тебя одного и научу, и больше никого!

– Именно! – тут же успокоился он, наставительно тыча в меня пальцем. – Только меня! Да ведь и у меня на это лет десять уйдёт, не меньше! Это ведь надо суметь духа увидеть, вытащить, напитать жизнью и с ним договориться, и все эти твои законы в виде рунной надписи понять и представить в уме, чётко, до последнего угла последней руны! Да совместить, да сделать их сутью духа! Печать какую-то придумать, что ли?

– Законы не мои, – тут же внёс ясность я, указав пальцем в небо, – они оттуда пришли.

– Откуда ещё оттуда? – Арчи опасливо покосился было в потолок машины, но тут же отмахнулся, – ладно, оттуда так оттуда, с этим потом разберёмся. Ох, сколько же теперь простора для работы, какие перспективы нарисовываются, слушай, это же праздник какой-то!

– Эта, господа маги, – всё ещё немного настороженный, но при этом и почему-то довольный Оин забрался на место и хлопнул дверью, привлекая наше внимание, – вы мне движок улучшили, что ли?

– Типа того, – Арчи просто не мог сейчас молчать, – он у тебя теперь вещь в себе! Сам себя улучшает, сам за собой следит! Ресурс, наверное, если не бесконечный, то близко к этому!

– Похоже на то, – согласился Оин, радостно удивлённый донельзя, – люфт исчез, зазоры поуменьшились, а в одном месте выработка вроде даже зарастать начала! И топливо, топлива с водой теперь вдвое меньше надо!

– Кстати, – тут же повернулся ко мне ставший резко деловым Арчи, – первый блин только чудом не вышел комом, и тут ты со мной не спорь. Так что к «Ласточке» пока не лезь, набивай руку. Потом вместе займёмся, да и нельзя же нам оставлять Далина с Антохой без работы.

– Дело говоришь, – подумав, подтвердил я его слова. – Ладно, вы тут трепитесь дальше, а я попробую в себя прийти. Чего-то слишком много треволнений для лесной дороги, пусть и стратегической.

– Блин, – неподдельно огорчился Арчи, у которого на языке вертелось слишком много сейчас для меня вопросов, – ладно, хрен с тобой!

И я быстро, пока он не передумал, демонстративно закрыл глаза, уселся поудобнее, вцепился в поручень, как бы давая понять Оину, что я к походу готов и время терять не стоит. Машина мягко и тихо тронулась с места, Арчи тоже пока молчал, переваривая недавние события, и я неожиданно для самого себя провалился в какое-то то ли подобие сна, то ли медитации, и принялся успокаивать и восстанавливать сам себя, вот как этот огненный дух сейчас восстанавливал свои теперь узлы и агрегаты.

Во всяком случае, было очень похоже, да и кто сказал, что мы не можем ничему научиться у малых сих?

Время куда-то исчезло, неудобства тоже, разговоров Арчи с Оином я не слышал, хотя и знал, что они разговаривают о чём-то, ничего мне не мешало, и вынырнул из этого подобия сна я только тогда, когда машина встала и друг принялся меня трясти.

– Очнись, чудодей хренов, – дождавшись, пока я не открою глаза, весело сказал мне Арчи. – Приехали, вылезай!

Глава 5, в которой герои прибывают на дальнюю заимку

Против ожидания, мне не пришлось потягиваться или разминать затёкшие руки или ноги, да и вообще я чувствовал себя чуть ли не выспавшимся, так что смог подорваться с места и выскочить наружу, вытаскивая за собой свои пожитки, довольно резво, в отличие от всех остальных. Выскочил да и замер, потому что посмотреть тут и правда было на что.

– А сколько лет ты тут уже сидишь? – я пытался понять, один ли гном отгрохал эту лесную усадьбу, или помогал кто.

– Семь лет, – даже и не пытаясь скрыть гордость, ответил мне Оин. – Всё сам.

– Допустим, – с восхищённым сомнением в голосе протянул Арчи, разглядывая двор и постройки на нём, – семь лет, не вынимая… Слушай, даже для гнома это вряд ли подъёмно! Или ты тут поселение основать собрался?

– Не, – помотал головой Оин, – просто до того простора захотелось, после клаустрофобии-то, да и возможность есть, место есть, так почему нет? Вот и размахнулся вширь… Первые-то два-три года тяжело было, что и говорить, я тогда в основном лес заготавливал да сушил, стройматериалы сюда тащил, гвозди там всякие, олифу, стёкла, инструмент, станки, локомобиль, деньги-то у меня были. И грузовик был, так что только в путь. Было бы желание, как говорится…

– Допустим, с желаниями у меня всё хорошо, – не повёлся Арчи на его слова. – И деньги есть. А вот теремов таких нет! Лесная сказка, блин! А там у тебя чего, площадка под дирижабль, что ли?

– Можно и под дирижабль, – отвлёкся на него Оин, начиная таскать вещи из машины под навес. – Вырубка это. Пни оставлять не стал, выкорчевал, кусты раз в год убираю. Чтобы, значит, обзор был, чтобы не подобрался никто незамеченным.

И правда, заимкой одинокого охотника здесь и не пахло, скорее всего потому, что Оин никогда их и не видел. Вот и выстроил здесь то, на что хватило фантазии, денег и работоспособности. Вряд ли гном окупит когда-нибудь эту усадьбу доходами с тайги, так ведь и задачу такую он перед собой никогда и не ставил, как я понял. Деревенские охотники покрутили бы пальцем у виска и были бы где-то правы, да только кто бы их спрашивал. Каждый сходит с ума по-своему, вот Оин и не стал стесняться.

Вообще усадьба широко расселась мало того что на небольшой плоской возвышенности, так ещё и на берегу довольно здорового горного озера. То есть оно было глубоким, с резкими крутыми берегами, без ила и без заболоченных мест по краям, с чистой прозрачной водой. Один был выход к нему нормальный, пригодный для житья, вот Оин на нём и поселился. Стекало к этому озеру множество мелких ручьёв во главе с одной такой же мелкой речушкой с нашей стороны, и что-то там такое же вытекало, плещась по порогам и перекатам с дальнего от нас конца. Видно, в стародавние времена случился в этом ущелье крупный обвал, получилась огромная естественная запруда, на нём выросло озеро, на берегах которого Оин и заимел себе местожительство.

А лес вокруг был – ну чистый хвойный парк, вечной мерзлотой тут и не пахло. Стройные сосны тянулись к небу ровными колоннами, и не было под ними места мусорным кустам и прочей мелочи. Даже и траве приходилось туго, потому и росла она кое-где по чуть-чуть, вперемешку со всё засыпавшей рыжей опавшей хвоёй да валявшимися тут и там шишками. Всё вокруг там было напоено светом, прорвавшимся сквозь неплотные кроны сосен, дававшего ощущение свободы и какой-то сказочности. И места хватало, деревья не лепились одно к другому как в лиственном лесу, было раздолье и был простор, на машине можно из конца в конец проехать смело. И бурелома не видать, убирал его Оин, что ли.

– Лес первой категории, если по-эльфийски говорить, – просветил меня Арчи, заметив, куда я уставился. – Особо ценный. Я и не знал, что у них тут такое имеется. Вообще рубить его не приветствуется, но в его случае другого выхода не было.

– Так я ж за ним и ухаживаю! – услышал Оин его слова. – За семь-то лет знаешь, насколько он стал лучше? Так что не надо мне тут!

– Я, гноме, всё-таки эльф почти, – усмехнулся в ответ ему довольный и одновременно не очень довольный чем-то Арчи. – И вижу, что этот лес тебе рад, о чём и говорю. А был бы не рад, то не только бы сказал, но и сделал. Так что всё хорошо, выдыхай.

– А чего морда тогда у тебя кислая такая? – я удивлённо посмотрел на него, – как будто лимон съел! Смотри, как красиво!

– Потому и кислая, – не стал запираться Арчи, – что поработать мне в нём придётся. Нельзя нам мимо таких лесов мимо проходить. Оградить его требуется, защитить и укрепить. Сохранить, в общем, для будущих поколений. Огонь, вредители различные – угроз много. А я-то, блин, раскатал губу на три недели отдыха!

– Охота пуще неволи, – пожал плечами я. – Помогу, если что, но сильно на меня не рассчитывай.

– И на том спасибо, – плюнув на будущие заботы, тут же отвлёкся от них Арчи, – ладно, пошли заселяться. Куда нам, Оин?

– Один момент, – всё ещё разгребался с вещами гном, – осмотритесь пока!

Осмотреться и правда не мешало, так что я, сбросив рюкзак на лавочку под навесом, немного прошёлся по двору.

– И не лень же было два этажа городить, – совсем забывший про лес вокруг и свои в нём будущие хлопоты Арчи повертел головой от удивления. – Балкон, башенки, смотри ты! Зачем тебе балкон, гноме?

– Я по утрам чай на нём пью, – деловито пробасил ему в ответ Оин, не отвлекаясь. – Из самовара, по три чашки, до пота, по гномскому обычаю. Ну и видом любуюсь, конечно. Озеро по утрам очень красиво, особенно сейчас.

– Тоже хочу, – тут же переменил своё мнение Арчи, – по гномскому обычаю!

– Попьём, – согласно кивнул ему Оин, – если хочешь. Можно со мной – но я обычно очень рано встаю. Или сами, замков на самоваре у меня нет.

Они там ещё о чём-то заговорили, но я уже их не слушал, потому что пошёл с осмотром по усадьбе. Первым делом осмотрел монументальные ворота из резных, усеянных защитными рунами дубовых балок, язык не поворачивался называть их досками или даже плахами, потому что толщиной они были сантиметров в пятнадцать. Морёные, пригнанные одна к одной в паз без просветов, работа явно была заказной и очень дорогой, собственноручно бы Оин такое не сделал. Собирал на месте сам, наверное, из готового комплекта, вешал на могучие петли тоже сам, но всё же делал их большой мастер из магов, это я видел. Да и серебра в этих воротах было натыкано килограмм пять, для пущей защиты, и натыкано по уму.

Высокий частокол на каменном фундаменте тоже был не местной работы, он весь светился защитными рунами в видимом для меня свете, но именно здесь я впервые увидел серебряную колючую проволоку в спиралях, навитую поверх этого частокола в несколько рядов, и даже немного ошалел от такого расточительства.

На той стороне, где озеро, имелись ещё одни ворота, выходившие на самый настоящий деревянный причал, с опорами, перилами и двумя фонарями на столбах. В длину этот причал был метров семь, наверное, но тут больше и не требуется, уж больно круты берега. Уже ничему не удивляясь, увидел лодочку у причала, но смотреть не стал, оставил на потом.

Да, почему мы, не сговариваясь с Арчи, назвали это место усадьбой – так ведь и было за что. В отличие от деревенских участков, где дом обычно ставили ближе к воротам и облепляли его потом всякими хозяйственными постройками без плана и без внимания к красоте, а просто по надобности, всеми этими дровяниками, банями, овинами и курятниками с навесами, здесь был виден замысел.

Двухэтажный монументальный дом стоял почти по центру, имея перед собой такой газон с беседками и летней кухней, что куда там купеческим. Мощёные красным кирпичом-клинкером дорожки и место под автомобиль, даже и с гранитными бордюрами, долго же возил Оин сюда стройматериалы, много места в огромном дворе не занимали.

Широкое крыльцо у дома тоже не было деревенским, на таком вполне можно именитых гостей встречать без ущерба для их чести, было накрыто сверху тем самым чайным балконом. Крыша из красной черепицы, эмалированная белой эмалью водосточная система, блин, да я даже в нашей столице такое нечасто видел. Обычно все обходятся жестью, чай, не князья.

А вот окна были узковаты, да и закрытые на них сейчас по случаю отъезда ставни были слишком уж мощными, как по мне, даже с учётом удалённости места. Сталь с серебром и рунами, никакого дерева, внутренние петли, закрываются рычагами изнутри, всё это было излишней данью безопасности, ну да хозяин барин.

А вот хозяйственные постройки ожидаемо обнаружились за домом, хотя какие это постройки, это прямо ангары, особенно один, с локомобилем и разнообразными станками, что он и вертел, внутри. Промышленная кран-балка нависала над широкими, лежащими почти параллельно земле воротами в погреб, больше напоминающий подземный тир, и я понял, что к делу тут относятся очень серьёзно, насколько здоровья хватает, настолько и относятся.

– Сублимация – страшная вещь, – едва слышно, так, чтобы я один понял, сказал мне подошедший Арчи. – Не приведи господи так оголодать. Ну да ничего, повезёт он нас к людям, вот тут я ему и подсуроплю. Не могу смотреть, когда кто-то слишком счастлив, тут я злой колдун однозначно. А то ни хозяйки, ни домовых, никого. Сдохнет тут в одиночестве, надорвавшись – пропадёт же всё! Человеку без бабы нельзя!

Я удивлённо дёрнулся посмотреть, но тут же понял, что друг был прав. Домовых здесь не имелось совсем, лишь один дух паровой машины довольно и устало вертелся в остывающем котле, укладываясь спать.

Мало того, и за частоколом не ощущалось привычного мельтешения мелкой магической нечисти. По лесу ещё ехали – было, точно помню, а вот тут уже нет. Может, потому, что вырубил всё вокруг дома Оин к чёртовой матери метров на сто вглубь и вширь, очистил да устроил прямо-таки газон, вот и не пришёл никто, боясь открытого места да зверской мощи защитных рун на воротах и ограде. А может, потому, что лес этот был слишком силён и от этого спокоен, потому не терпел суеты, может, саламандры всех распугали, может, всё это вместе так подействовало, не знаю. Но тихо здесь было, тихо и спокойно, и не чувствовалось зла вокруг. Да и жизни, кстати, тоже особо не было.

– Видел я в своей жизни охотничьи заимки, – не зная, как выразить Арчи свои мысли, медленно начал я, – видел бандитские схроны. Видел купеческие базы и дружинные лагеря. И обычные лагеря тоже видел, которые дальними командировками называют, на отшибе что стоят. Видел аэродромы подскока, видел тайные арсеналы на границе, что на случай войны готовят. Но такого…

– Можете проходить! – позвал нас прекративший наконец-то бегать туда-сюда Оин. – Я всё!

– Долго же ты! – тут же попенял ему согласно кивнувший мне Арчи. Мол, понял всё, что ты хочешь мне сказать, я и сам такого же, немного обалдевшего от впечатлений, мнения. – Обычно из тайги к людям тащат, а ты и наоборот не упускаешь!

– Ну, моего тут не больше половины, – удивился ему Оин. – Не я запасы на заставе выгребал!

– Твоё, моё, наше, – спохватился друг, действительно, снарядились в дорогу мы нормально так, – потом разберёмся!

Перед крыльцом нас уже ждали две пары лёгких тапочек, что красовались и на самом Оине, и в которых можно было ходить по двору и по дому. Да и переодеться в домашнее, тут же сообразил я, переобуваясь без лишних вопросов и стеснения, не мешало бы.

– Знаете, друзья, – гном без обиняков, как своим, высказал то, о чём думал. – Чувствуйте себя как дома. То есть обихаживать вас я не смогу. Сейчас главное что? Правильно, ужин, баня, припасы разобрать, куча дел, и…

– На мне ужин, – перебил его Арчи. – Ты только покажи, где что.

– На мне баня, – поддержал его я. – Но давайте сначала заселимся.

– Дело говоришь, – сунул мне Оин мой же рюкзак, – пошли.

Накинув на плечи лямки сидора, взяв в одну руку уставшие ботинки, я направился вслед за всеми заселяться, причём на второй этаж, где у гнома были обустроены гостевые комнаты.

– Обувку свою грязную прямо сейчас на балкон суньте, – тут же посоветовал он нам уже в коридоре наверху, – к чему лишние запахи?

Действительно, я бы и комбез свой туда же сунул, но переодеваться сейчас, перед баней, смысла не было. Потом, уже чистым, накину на себя сменную байковую рубаху, надену свободные штаны, сменю бельё с носками, а пока так. Единственно, уже в комнате сбросил с себя всё лишнее в небольшую тумбочку, а что не уместилось, выложил на широкий подоконник. Смысла таскать на себе револьвер, подсумки, всю остальную упряжь уже не было, только нож оставил. Далина бы удар хватил от таких вольностей в глухом таёжном углу, но его, на счастье или несчастье, тут не было.

– Какой у нас предусмотрительный хозяин! – подал из соседней комнаты голос Арчи. – Обо всём подумал! Бельё, одеяла, матрасы, всё в наличии.

– А чего тут думать? – удивился из коридора Оин. – Купил да привёз. У меня этого добра двадцать комплектов. Да и шкафы с рунами сохранности имеются, так что ничего проветривать не надо. Каким положил, таким и достал.

– Тем не менее, это так, – тоже скинувший с себя всё лишнее Арчи первым вышел к нему из комнаты, готовый действовать, – а теперь веди на кухню!

– Артёма подождём, – предложил ему Оин, – надо же где баня показать.

– Есть мнение, что сам найдёт, – Арчи принялся прямо-таки подталкивать хозяина к лестнице на первый этаж, до того ему не терпелось приступить, – недаром штурман! Так что давай-давай-давай, время дорого!

– Зараза, – вслед ему сказал я, но друг был прав. И баню найду, и дрова, и воду, и всё остальное, не первый день, как говорится, замужем.

Так что через несколько минут все были при деле, оставив разговоры по душам на потом. Я, немного сначала всё-таки поразбиравшись в банном хозяйстве Оина, не всё у него было так просто, начал качать ручным насосом воду в пустые баки. Арчи, затопив печь на уличной кухне, ушёл вслед за Оином в дом, разбираться в продуктовых запасах, да и гном потом чем-то там таким занялся, я уже за ними не следил.

Эта немудрёная работа доставила мне большое удовольствие, да я ещё и добавил себе позитива, усевшись перекуривать прямо в открытую топку печи. Нравилось мне разводить огонь, нравилось смотреть на него, а так вроде и не бездельничаешь открыто, перекуриваешь, следишь за тем, как разгорается, тоже дело.

Разохотившись, я вымыл парилку и предбанники тёплой водой, прошёлся по всем стенам, лавкам и полам, запарил несколько веников, дождавшись первого кипятка, вообще навёл порядок и уют. Свежим воздухом, используя магию, высушил излишне влажное, перекрыл заслонкой ту печную трубу, что грела воду, оставив раскаляться лишь каменку, повесил под потолками несколько волшебных светлячков, чтобы не возиться с керосинками, сгонял к Арчи за чайным набором на троих, нашёл полотенца, банные шапочки, мыло и всё остальное прочее, в общем, подготовился серьёзно.

– А давай прямо здесь стол накроем! – заглянув в обширный предбанник, предложил мне Оин. – Чего потом куда-то тащиться? Места же вон, хоть собак гоняй, на вырост делал! И стол, и стулья, и лавки, и шкафчики, всё же есть! Да и у эльфа у вашего всё готово почти!

– А давай, – согласился я. Правда что, так даже и лучше. Конечно, нажираться в бане, как это регулярно делало каждую пятницу моё дружинное начальство, мы не будем, но такой ужин, предваряемый парилкой и сопровождаемый ощущением чистого тела, почему-то всегда праздник.

– Сейчас, только медов принесу! – заторопился Оин к выходу.

– Подожди, вместе пойдём, – оглядел я почти готовый к веселью предбанник, – там много чего принести надо будет. И меды твои и стаканы под них, и всё остальное. Веселиться следует основательно и не спеша!

Глава 6, в которой герои просто посещают баню

Нет смысла, наверное, рассказывать, как мы мылись да парились, ведь каждый из нас хоть раз в жизни побывал в хорошей бане. Ну, Оин с Арчи затеяли выяснять, кто же из них более жароустойчив, а я из мыльной комнаты должен был следить, чтобы без магии. Причём гнома-победителя мне пришлось потом подлечить немного, ведь от таких побед и до кондрашки всего один шаг, и он его чуть было не сделал. Ну, Арчи плеснул хлебного кваса на каменку, чтобы приятственный запах пошёл, где-то он услышал на нашу голову о таком способе, и нужно было опять же магией выгонять из парилки тяжёлый смрад горелого хлеба. Ну, я дал в сердцах гному по морде веником, потому что он всё повышал и повышал градус, искренне не понимая моих просьб не усугублять, перед тем как пришлось мне под обидный смех спастись из этого филиала ада постыдным бегством.

Хорошо было, мы сделали несколько подходов в парную, где отходили друг друга вениками, но аккуратно, без фанатизма, и окатились холодной водой, и вымылись до скрипа. И вот теперь я сидел у шкафчика со своей сменной чистой одеждой, откинувшись на спинку удобного стула и вытянув перед собой ноги, одетый лишь в обёрнутое вокруг пояса широкое полотенце, да ловил ртом и вообще всем телом прохладный свежий воздух, что сквозил по предбаннику через открытые настежь окна и дверь.

Шевелиться не хотелось вообще, а хотелось лишь продлить вот это ощущение невероятной лёгкости и при этом полнейшей расслабленности. Даже и мыслей не было никаких.

Но Арчи отошёл первым, за ним Оин, они принялись греметь посудой, втащили и поставили на середину стола раскочегаренный самовар, начали что-то раскладывать и нарезать, и вкусные запахи вывели меня из полудрёмы лучше любых слов. Живот заурчал, проснулся зверский аппетит, и я вскочил на ноги, чуть покачнувшись от излишней лёгкости в теле. Накинул на себя, по примеру эльфа и гнома, лишь свежее бельё, телу нужно было и вправду дать подышать, да и присоединился к этой вечеринке без галстуков и всего остального.

Арчи не заморачивался особо с приготовлением, он взял то, что щедро насовали нам готового гномы в дорогу, да и переделал на эльфийский манер. Вроде то же самое жареное мясо, но нарезал тонкими полосками, добавил столько же ещё более тонких полосок из огурца, замариновал, насыпал сверху зелени от души, добавил секретной островатой заправки, и вот уже это блюдо снисходительно одобрила бы даже Лара. Во всяком случае, Оин с разбегу запихнул в себя ложек пять этого салата, и я хорошо его понимал.

И вот такого здесь было вдоволь, но я придвинул к себе блюдо с запечённой картошкой и маслёнку со сливочным маслом, хлеб, да блюдечко с тонко нарезанным салом, вот на это я сегодня и налягу. Дед как-то говорил, что когда-то, ещё до Лютой Зимы, вышли наши предки из тех земель, где в основном картошкой люди и питались, уважали её и любили, даже прозвище какое-то от соседей за это получили, вот и я был таким же. Её я мог есть три раза в день все семь дней в неделю и не только не терять от неё удовольствия, но даже ещё и больше любить. Рис – нет, лапша – тем более, а вот картошка только в путь. Арчи знал об этих моих незамысловатых пристрастиях в еде, так что блюдо это для меня на столе и стояло.

– Так, медовуху вижу, – друг придирчиво перебирал баклажки и кувшины на подоконнике, пытаясь по запаху найти что-нибудь интересное, – вот чистая, вот с брусникой, вот ещё какая-то самодельная радость. Не фонтан, но пойдёт, тем более холодное. А где же обещанные ставлёные меды?

– Не припомню, чтобы обещал, – уставился на него Оин. – Не, они у меня есть, но это ж выкапывать надо! Да и по времени прошло всего ничего, самые старые бочонки только четыре года лежат, а надо шесть-семь, не меньше!

– Мне это нужно как исследователю, понимаешь? – Арчи даже прижал руку к груди, – в познавательных целях! А то сколько я слышал об этих медах, но так ни разу и не попробовал!

– Да мне не жалко, – пожал плечами Оин, – выкопаем, значит, один, самому интересно. Но это дело небыстрое, так что давай потом, а? Не последний же раз в бане сидим!

Арчи мог бы и сейчас затеять кутерьму с лопатами и земляными работами, в этом не было ничего для него сложного, но я отрицательно покрутил головой, призывая его не суетиться, картошка же остынет. Всё-таки мы тут на три недели, успеем напробоваться. Да и был я настроен очень по жизни скептически ко всем этим легендарным таёжным деликатесам. И привык к тому, что восторженнее всего о них рассказывали люди, ни разу в жизни их не пробовавшие. А уж историй этих я наслушался вдоволь, но ни разу ни одна из них не подтвердилась, что очень даже жаль, кстати.

Вот, мол, живёт в заповедных липовых лесах, куда обычному люду ходу нет, на самой дальней пасеке, у заветного озера, крепкий старик Борода, начинал обычно такой рассказчик и все вокруг враз замолкали. И вот тот старик Борода единственный ставит у себя меды настоящие, без обману. Заливает в бочонок две трети мёда, щедро делился со слушателями тайным рецептом рассказчик, да одну треть чистого брусничного сока, да и закапывает засмолённые накрепко ёмкости в землю сырую, на семь шагов вглубь самое малое, да на все сорок лет! А через сорок лет достаёт, да пьёт сам, и имеет через то здоровье богатырское, да друзей угощает! А толику малую князю тех мест продаёт, на вес золота, и мёдом тем князь не делится ни с кем, лишь сам употребляет! Ну, может, княгине своей наливает по великим праздникам, тут доподлинно неизвестно.

И вот рассказы такие заходили слушателям на ура, и каждый, в свою очередь, был готов рассказать что-то этакое, про невыразимо редкое да вкусное, но вот ни разу, как на грех, на столе оно у них при этом не стояло.

Как по мне, выдержанный портвейн или бренди побивали все эти таёжные самодельные вкусности на раз, да и князь наливался до бровей обычно только портвейном, тут наши с ним вкусы совпадали, и я это знаю точно, ведь именно мы его винным запасом и снабжали, от эльфов да через Лару.

Но я никогда не умничал, не лез что-то разъяснять и доказывать, не портил людям праздник своим никому не нужным мнением, потому что ну где взять таёжным жителям настоящее бренди? Да и не была медовуха плохим напитком, а была она сладенькая, вкусненькая, с приятной кислинкой, если брусники или других лесных ягод добавить, а что без богатого букета или там глубокого послевкусия, так оно нам тут в бане и не надо.

Но Арчи, как настоящий исследователь горячительных напитков и вкусной еды, не то чтобы всегда давал таким россказням шанс, но даже и в глубине души только на него и надеялся, в отличие от сильно скептического меня.

– Ладно, – сокрушённо вздохнул он, ведь счастье было так близко, – потом попробуем. Но без этого я от тебя не уеду, так и знай!

– Да я тебе даже в дорогу дам, – пообещал Оин. – Если захочешь! Но только глубоко копать придётся, я же их на три метра вглубь упрятывал, чтобы ниже точки промерзания были! И бочонки здоровые, по двести литров, куда тебе столько, и вдруг не получилось!

– Это уже не имеет значения, – отмахнулся от его сомнений Арчи. – Важен сам факт, понимаешь? Даже если не получилось, я вывезу сколько смогу, специалистам будет очень интересно. Ты себе даже не представляешь, Оин, насколько.

Под этот их разговор я не спеша, с настоящим удовольствием, наедался горячей картошкой с маслом и салом, закусывая хлебом, что вывезли мы от гномов целый мешок, да запивал чаем, оставив медовуху на потом. Оин тоже со вкусом лопал разносолы от эльфа, видимо, задолбало его простое таёжное крепкое питанье, очень полезное для тела, но мало при этом радующее душу. Арчи же, несмотря на все разговоры, от нас тоже не отставал, баня умеет нагонять аппетит даже и на эльфов.

Так что через полчаса в состоянии, близкому к нирване, я откинулся на спинку стула и перевёл дух, поглядывая на медовуху. Я не налопался под самое горло, как гусь, ума хватило, да и ели мы медленно, и не с голодного края мы были, и сиживать за столом умели тоже. Но вот теперь для полного удовольствия не хватало только полного стакана чего-нибудь холодненького в руке.

– Мне с брусникой, – попросил я Арчи, который дошёл до тех же кондиций, что и я, да и мысли его посетили примерно те же самые, так что сейчас он принялся открывать запотевшие от магического охлаждения кувшинчики, намереваясь отдыхать уже с медовухой, для полного расслабления.

– И мне, – попросил его Оин. – Кисленькое сейчас в самый цвет, а то я в чай слишком много мёда набухал.

– Как скажете, друзья, как скажете, – протянул Арчи, наполняя стаканы по всем правилам и протягивая их нам. Потом он под нашими пытующими взорами попробовал свою порцию, придирчиво покатал первый глоток на языке и, к моему большому удивлению, остался по-настоящему доволен, ведь угодить ему было трудно. – А хорошо, слушай!

Я тоже отпил, и тоже оценил, да и Оин заулыбался, радуясь тому, что его напиток пришёлся по вкусу заезжему эльфу, ведь это был, без сомнения, настоящий успех.

– А теперь, – испустил Арчи медово-брусничный выдох, – история! Как заведено, сначала баня, потом накрытый стол, а уже за ним, как венец всему, хорошая байка. Под медовуху, чай и пряники.

– Давай, – завозился на месте Оин и приготовился слушать. – А чья?

– Твоя, гноме, твоя, – даже заулыбался ему Арчи. – Ты хозяин, стало быть, тебе и гостей развлекать. А я тебя потом баснями попотчую, но в первый день нельзя.

– Так о чём рассказывать-то? – удивился ему Оин. – Да и не умею я!

– А вот как ты здесь появился да осел, расскажи, – предложил ему Арчи. – Есть у меня большие сомнения, гноме, что не всё тут так просто, как даже ты сам себе думаешь. Так что давай, с самого начала и со всеми подробностями, ничего не упускай, может, и сам чего-нибудь поймёшь.

– Вот блин, – ругнулся Оин, соображая, чего же ему делать, и стоит ли вообще открывать рот на эту тему. Мы его не торопили, лично мне и так было хорошо, без всех этих историй и сказок на ночь, можно было и просто поговорить, потравить анекдоты да байки, но Арчи всерьёз вознамерился что-то там такое узнать. Что-то, видимо, не укладывалось у него в голове, не давало покоя, да и любил он загадки и запутанные истории. А ведь если так посмотреть, то простой гном, один, в чужом для него лесу, выстроил себе хоромы, прижился, и его при этом не съели, да и сам он не пропал, – это ведь загадка и есть. Небольшая, конечно, но для сегодняшнего вечера вполне сойдёт.

– Ладно, – принял решение Оин. – Расскажу, как есть. Давно пора была, да всё некому. Да и нет тут ничего интересного, по большому счёту.

– А это нам решать, – придал ему уверенности Арчи. – Только ты меня заранее извини, уж очень я перебивать люблю, когда непонятное начинается.

– Да ради бога, – пожал плечами Оин, – но только откуда в моей истории взяться непонятному?

– Да она вся такая, – уверил его Арчи, – начинай.

– Ну слушайте, коли так, – Оин жестом попросил налить ему ещё вон той, с брусникой, выпил залпом, и начал.

В общем, дело было так. Лет семь назад, хотя чего это я, уже почти восемь, как время-то летит, жил-был под горой один мастеровой гном. Ничем не хуже других, а может быть, что даже чуть более удачливее остальных да мастеровитее, и этим он выделялся среди своих одногодков. До старых-то мастеров, конечно, ему было ещё переть и переть, но старейшины его уже привечали. И на волю, как того же Далина, не отпустили, мол, нечего тебе там делать.

Вообще, чтобы вы знали, не препятствуют у гномов старые молодым доли своей на поверхности искать. Во-первых, перенаселение в ограниченном пространстве, конечно. Да и пусть лучше их жизнь уму-разуму учит, пусть она им рога обламывает, чем они, хлопот меньше. А во-вторых, обратно под гору пускают только тех, кто реально чего-то добился. Ну, кто научился чему-то такому, о чём под горой неизвестно, или в почёте кто, как тот же Далин, или денег добыл множество. Тогда и женитьба, конечно, ведь гномьи-то дамы на поверхность почти и не выходят, нет у них такого стремления. А вот те, кто наверху остался, пусть свою судьбу сами и устраивают, свобода же, чего вам ещё?

Но вот ему, Оину, как и некоторым другим, подающим надежды, на поверхность отправиться не предложили. Многих-то, конечно, чуть ли не пинками провожали – ума-разума набираться, но только не его. С другой стороны, при этом дали понять, что места он тут, среди уважаемых мастеров, себе ещё не застолбил, и стараться ему надо ежедневно.

– Эх, кабы знать заранее, – вздохнул Оин с досадой на себя, – что наверху всё не так, как старики сказывают! И столица у нас на поверхности огромная, и целое государство, и среди людей гномы живут, про шахты эти долбаные даже не вспоминая!

Но тогда он себе возомнил, что жизнь под горой это офигеть какая привилегия и что его сородичи, отправляемые наверх, это, по сути своей, пропащие гномы, и ждут их впереди одни только несчастья да неизбывная тоска. А настоящий подгорный житель должен жить, как из самого названия следует, под горой, быть этому счастлив и горд, и делать всё для вящего прославления гномьего племени.

И вот тогда ему, Оину, вкралась в голову и завладела всей душой навязчивая мысль, вот как бы ему совершить что-то такое, чтобы навсегда выцарапать себе место среди славнейших мастеров, да застолбить его за собой навечно. Чтобы, понимаешь, уже не смог никто предложить ему, гнусно при этом ухмыляясь, попутешествовать наверху год-другой для расширения кругозора. И чтобы свадьба, до которой, по всем традициям, ему ещё лет десять-пятнадцать терпеть, была бы уже чуть ли не через неделю. Осталась у него там, под горой, одна, да, осталась…

А чтобы вы знали, то гномы исследовательской работы ведут мало. И производственных хлопот хватает, и традиции всё определяют, и некому, по большому счёту. Да и от предков осталось столько всего, что и не разгрести. Так, если только проблема какая возникает, то тогда конечно, но даже в этом случае результатами один клан с другим делиться даже и не думает, нет у них такого. У людей-то лучше устроено, техникумы там, фабричные училища всякие, знаниями делятся, хорошо же!

И вот однажды, как на грех, приволокли с поверхности контейнер один со всякими чудесами, от Древних оставшихся. И было там много чего, но вот ему, Оину, как бы сам собой к рукам прилип, а потом и в карман спрятался обычный на вид резец для токарного станка. Обычный, да не обычный! С рабочего конца у него, там, где у всех остальных резцов из гномьего арсенала сидела твердосплавная напайка, там была пятигранная, острая даже на вид, керамическая шайба с болтовым креплением!

Вообще использовали гномы керамику в резании металлов, но получалось плохо, и алмазный инструмент тоже использовали, но то дорого очень, и абразивы разные, но вот до резцов в промышленных масштабах не доходило дело ещё никогда. И, когда испробовал Оин той же ночью утаённый резец в деле, в тайне от всех, то его даже затрясло от полученных результатов, и понял он, чего хочет в жизни добиться. В случае успеха почёт и уважение от своих до конца жизни гарантирован, да и свадьба не за горами.

И начал он добиваться. Составлял смеси, добывал различную глину, о которой, будь она неладна, он теперь знает больше любого гнома, экспериментировал с добавками, классифицировал результаты, но чем дальше, тем больше всё упиралось в температурный режим. А где ж его добыть? Правильно, у саламандр!

И вот стал он пробиваться к ним ближе, преодолевая природное сопротивление, стал подкладывать в их ходы свои заготовки, и первые же результаты порадовали. Волшебный огонь, не что-нибудь. Жажда дела помогала ему приближаться к ним так, как раньше он и не мечтал, и его даже заметили.

– Не лезь! – сказано было ему не единожды, но без злобы, – сгоришь, дурак!

Но всё ему было нипочём, ведь до победы, как он думал, оставалось совсем немного, вот тогда и случилось страшное. Раскладывал он в одном тайном ходе, по которому саламандры раз в неделю бегали, свои заготовки, да зазевался. Пронеслась огненная девица совсем рядом с ним, проплавляя новый тоннель, да старый-то и завалила. И остался он один в каменном, раскалённом мешке, да заблажил благим матом, сообразив, куда попал.

Девица-то огненная услышала его, вернулась, да лучше бы он сгорел тогда весь без следа и остатка. Потому что позвала она на помощь гномов, конечно, но и сама осталось рядом, избыточное тепло от него убирая, чтобы жизнь ему сохранить. Проплавить выход из ловушки она ему не смогла, хоть и попыталась, так ведь чуть не изжарила! И вот то её близкое присутствие и свело его с ума, не каждый выдержит подобное, потому и спасательная бригада к нему три дня пробиралась, так бы за час достали.

Те три дня помнит Оин плохо, и помнит мало. Это был его персональный ад, что он сам себе устроил. Но когда наполненная собственным криком вечность кончилась, не соображал он уже ничего, и не был он тем самым Оином. Это была какая-то кричащая, раздираемая неотпускающим ужасом и судорогами, безумная протоплазма, и желала она только одного – оказаться на поверхности, выбраться из этих ужасных, бездушных, давящих подземелий.

Ну, скрутили его, выволокли на рогожке наверх, да бегали за ним там ещё полчаса, ловили, потому что вырвался он да побежал прятаться под всеми встреченными кустами. В ямки-то да под коряги уже не лез, нет. И всё боялся, что назад потащат, лечить.

Вот. И остались с ним только наставник его, да из братьёв один, самый сердобольный. А вот та единственная, ради которой, собственно, всё это и затевалось, вот её и не было. Но он её не винит, нет, да и за что винить-то? Она-то привыкла видеть перед собой умного и гордого, твёрдо знающего, чего он хочет в этой жизни добиться, гнома, а тут что? Обделавшийся, верещащий на самой высокой ноте, никого не узнающий, прячущийся в чужих ногах, дрожащий крупной дрожью, заимевший самую срамную среди всего их племени болезнь, позор, да и только.

Нет, сначала она крутилась там у спасательной бригады, подгоняла их, а потом, когда увидела его, только руки к лицу прижала, это он помнит, да глаза её помнит. А потом попросили её не мешать, лекарю простор был нужен, а потом вообще уйти, не смотреть на него, незачем это, ну, она и ушла. И с тех пор он больше её и не видел.

– Это было бы не так позорно, если б был я поменьше да помладше, – без горечи, как о давно пережитом, сказал Оин и грустно усмехнулся. – А то ведь даже на рогожке наверх тащили, потому что обмарался я, и жареным этим самым пахло так, что глаза резало, ну, вы понимаете… Три дня всё таки.

Но в себя он пришёл довольно быстро, и хотел он только одного, оказаться там, где никто его не знает. В какую-нибудь деревню дальнюю, кузнецом, или на Архипелаг, или на Север, или на Юг, разницы никакой.

Но родня просто так его не отпустила, мало ли, с любым может случиться, да и перед другими кланами требовалось своё упорство показать. Собрали его, да и у него самого с деньгами нормально было, но всё равно, каждый что-то дал. Далин вот, этот самый внедорожник и пожертвовал. Он уже тогда с вами ходил, а машина эта в общинном гараже без дела стояла, вот и отдал.

И вот собрали его, вещей столько было, что рессоры просели, да в десять раз больше дома осталось. Договорились, что потом заберёт, сам или попросит кого, да затеяли прощаться. Но он дожидаться прощания не стал, а рванул куда глаза глядят, убегаючи, да дорогу-то и попутал.

– Знал, что на восток идти надо, – неловко улыбаясь, признался нам Оин, – вот и пошёл, так быстро, как только смог. Ну, чтоб не прощаться. По той самой дороге, стратегической. Надо было с южной стороны хребта на восток идти, а я с северной пошёл.

Шёл он, значит, таким макаром часа четыре, и только потом понял, что тут что-то не так. Нет ни встречных, ни поперечных, хотя должны были быть, и безлюдье полное вокруг, только нечисть мелкая по кустам шарахается. Тут он, Оин, собрал разбегающиеся мысли в кучу, понял, что заблудился и понял, что надо выбираться. Сумел сообразить про юг и про север, сумел допетрить, куда ему надо, сел в машину и снова поехал, намереваясь на первом же разветвлении свернуть в нужном направлении. Ну, не возвращаться же, хотя и это как крайний вариант отбрасывать не стоило.

– И тут, друзья, обмишурился я второй раз, – развёл руками Оин. – Умом понимаю, что надо на юг, всё понимаю, и в полной уверенности в своём здравом рассудке поворачиваю и еду на север. Уверенно так. Сначала по дороге еду, потом без дороги, и вроде всё нормально, всё так и должно быть.

– Вели тебя, – перебил его Арчи, чтобы не прикидывался тут перед нами гном дураком, не понимает он, ага. – И именно сюда. Те самые, благодетельницы ваши. А зачем?

– Ну да, – не стал отнекиваться Оин. – Вела. Та самая, что три дня со мной возилась.

И вот привела она его сюда, тут тогда ещё лес стоял, на берег озера. Вылез он из машины, не понимая, что к чему, да и сел вот тут, на пригорочке, а потом и лёг. И так хорошо ему стало, спокойно, что и не передать. Всю ночь он лежал тут, в странном забытьи, всё видя и всё понимая, но как бы со стороны. И звёздное небо над головой, и кроны сосен, и хвоя вместо постели, и близкое дыхание озера, всё это было вместе с ним, рядом, только руку протяни. И не было поблизости зла вокруг вообще, куда-то оно делось, и нечистики не шалили, кто-то сильный, видимо, им запретил. А всё то, что с ним было, оно куда-то ушло, вот.

И ранним утром, когда он встал, то был это уже немного другой гном. Тот, как говорится, да не тот. И решил тогда Оин здесь поселиться, потому что лучше места в жизни он представить себе уже не мог. А займётся охотой и огородом, ну и что, что не умеет? Книг купит, прочитает, невелика наука. И пчёл заведёт.

Сказано – сделано, и вот уже семь лет с половиною он, Оин, только этим местом и занимается. Сначала только строительством, конечно, а потом, как посвободнее стало, так и лесом этим чудным, что его к себе пустил. Он даже на трактор свой навесное оборудование купил, что в лесном хозяйстве ценно, руками-то много не сделаешь.

С тех пор так и живёт, зимой охотится, бьёт утей да гусей по сезону, летом рыбачит, огородничает, пасека у него, заготавливает да перерабатывает, дикоросы вот собирает, очень уж сильные тут они. И к людям да гномам выбираться стал последние года четыре как, даже в гномью столицу съездил, пушнину продавал. Тут соболя много, особенно когда орехов урожай. В общем, живи – не тужи!

– Мда, – Арчи почесал в затылке, – вот оно, значит, как. Простенько и со вкусом. А я-то думал, почему тебя до сих пор ещё не съели, а у тебя, значит, крыша тут есть. Понятно. И не улыбайся, гноме, и не строй мне тут из себя великого таёжника. Где-нибудь в людских княжествах ты бы и недели не протянул, причём на любом уровне своего строительства, вот хоть бы и на этом. Вместе со всеми своими ружьями и тракторами.

– Арчи дело говорит, – подтвердил я слова друга посмотревшему на меня Оину. – У нас там лесов таких нет. У нас там всё дикое. Там, чтобы выжить, в той же тайге родиться надо. И трактором своим ты там, конечно, всех удивишь, но никого не напугаешь. Наоборот, все окрестные чудища будут в очередь вставать, чтобы с ним пободаться.

– Скорее всего, – задумчиво сообщил нам Арчи, – этому лесу понадобился смотритель. Старый он уже, равновесие ему требуется. А тебе, значит, обитель. А саламандрам надо было как-то эти две проблемы решить. Вот и всё. Но как-то это слишком уж на поверхности лежит, а потому и неправда.

– Да я и не в претензии, – легко согласился с нашими доводами Оин. – Хорошо мне тут.

– Кто бы спорил, – хмыкнул Арчи, но всё же кривить душой не стал, – хотя я бы тут и месяца не протянул, убежал бы к людям. Несмотря даже на эти, как их, расовые особенности, что должны довлеть надо мной, по идее. Мне общество нужно, движуха! И чтобы постоянно новое в иллюминаторе было, и люди, и страны, и климат! Вот тогда я счастлив.

– Каждому своё, – примирительно пожал плечами гном. – А что до истории этой, думал, выговорюсь, легче станет. А никак не стало. Как будто было это давно, не со мной и неправда к тому же. Вот вообще всё равно. Ну что, идём спать? Поздно уже, а завтра куча дел.

– Именно! – подхватился с места Арчи, – завтра ж мёд выкапывать! Ну ка, все вместе за уборочку!

Мы не торопясь, расслабленно, оделись нормально, хотя я и так до этого успел накинуть на плечи свежую байковую рубашку, потом убрали со стола, прибрались за собой в бане, да и через полчаса отправились спать. А я шёл и думал, вот гном-отшельник, вот этот лес, как сказал Арчи, первой категории, и вот они нашли друг друга. Все понемногу счастливы. А мне, нужно ли мне чего-нибудь искать или у меня и так всё есть?

Так ничего и не решив для себя, под эти мысли и уснул.

Глава 7, в которой герои понимают, что не всё на заимке Оина просто

Проснулся утром поздно, курорт же, и по этой же причине пропустил утреннее чаепитие на балконе. Оина поблизости не ощущалось, зато Арчи фонил своим деятельным присутствием на всю округу. Я сначала не понял, чего это он, потом одна лопата звонко лязгнула о другую, и я даже поморщился, вот неймётся же ему.

Спешить на помощь не стал, сначала важные дела, потом умыться, потом лёгкий завтрак, потом размяться, чтобы ощутить всю прелесть жизни, и только потом позволю себя уговорить. Честно говоря, иногда я не понимал Арчи. Ну не стоил этот мёд того, чтобы его с трёхметровой глубины доставать. Но и ему я ничего доказать уже не смогу, проверено, так что ладно.

Но всё же друг не изменил себе, потому что когда я, потягиваясь, вышел на крыльцо и осмотрелся, у него работа ещё и не начиналась, но зато всё к ней было уже готово, ждали только меня. И рогожка поменьше с одной стороны, на которую срезанный дёрн будем складывать, и рогожка побольше с другой, под землю, и короткие лопаты с киркой, и лестница, и даже небольшой грузовичок с ручной лебёдкой и подобием подъёмного крана, всё это было.

– А я начинать не хотел, – улыбаясь, встал с места Арчи. Одет он был только в широкие, закатанные до колен, свободные штаны и брезентовые рукавицы. Даже ботинок не было. – Ну, чтоб не греметь лишнего. Надо же дать выспаться человеку, правильно?

– Спасибо, – я попытался сказать это с ядом в голосе, но не получилось совсем. То ли утро было слишком хорошим, то ли вчерашний вечер, то ли всё вместе. – Но я б потерпел, думаю. А где Оин, почему без него?

– У него, оказывается, не одна пасека, а пять, – по-настоящему уважительно сообщил мне Арчи. – И на каждой свой вид мёда, вот так. Но далеко отсюда, на южных склонах, там, где нормальный лес, луга и степь. Километров тридцать, сказал. Да и между ними расстояния немалые, так что будет только к вечеру. И я сразу подумал – чего нам от безделья-то скучать, правильно?

– Неправильно, – вообще-то, я хотел порыбачить. – Но ты ж не угомонишься. А чего лопатами, почему не магией?

– С ума сошёл? Там, – он наставительно потыкал пальцем вниз, себе под ноги и, как учитель нерадивому ученику, сообщил, – идут деликатнейшие, нежнейшие процессы. И вмешиваться в них, мешать им, мы просто не имеем права! Как же я потом, при дегустации, смогу быть уверен в чистоте эксперимента?

– Ой, всё, – поморщился я, – дегустатор, блин. Начинай тогда, а я пойду с себя всё лишнее скину.

Арчи без ненужных сейчас слов и без разговоров начал, до того ему не терпелось, так что когда я вновь спустился с крыльца, одетый по его образу и подобию, дёрн был уже срезан и аккуратным квадратом лежал на рогожке. Причём здоровенный такой получился квадрат, примерно два на два с половиной, и своими размерами он сумел нагнать на меня некоторое уныние.

– Бочонок здоровенный, тревожить нельзя, – заметил Арчи моё состояние. – Нам нужно быть очень аккуратными, Тёма! Проникнись, ты присутствуешь при важнейшем событии! Да половина выпивох там, в княжествах, всё бы отдали, чтобы очутиться на твоём месте! И поэтому я совершенно не понимаю, чем вызвано столь скептическое выражение на твоём лице!

Но я ничего ему не ответил, а принялся молча разминаться, потому что руки, плечи и спину следовало разогреть, если уж работаем без магии. Большая площадь ямы, кстати, позволила нам работать лопатами вместе, так что на первые полметра мы углубились довольно резво.

– Как тебе вчерашняя история, кстати, – спросил я его, когда надоело молчать, – не слишком ли романтическая?

– О, сплетни пошли, – обрадовался он, – давай, это я люблю! Но слишком уж тонко чувствует наш гном, если ты об этом. И вот именно ему бы не повредило попутешествовать пару лет, для расширения кругозора, тут старейшины правы во всём. А то и в армию сходить. Глядишь, без побега бы обошлось. Да и спешка, особенно с женитьбой, ни к чему хорошему не приводит. Но теперь можно твёрдо считать, что это в очередной раз доказано.

– Вот и я о том же, – песчаный грунт резался и вынимался легко, корни деревьев успели перегнить, так что работалось свободно и на разговор силы были, – придумал тоже. Молод, глуп, не видал больших, гм… Настоящих трагедий, в общем, не видел! Хотя клаустрофобия не шутка, конечно.

И я вспомнил сам себя, когда ещё я был курсантом. Была у меня девушка тогда, из городских да из хорошей семьи, то есть мерзостей жизненных она практически не видела, хоть и слышала о них, конечно. А мы тогда отмечали что-то, вроде бы чей-то день рождения, и взяли, по извечной нищете нашей курсантской да по неопытности, не нормальных напитков, а самогону у одной дурной бабы на выселках. По слухам, был тот самогон забористей всего на свете, и слухи те потом с блеском подтвердились.

Как немного погодя оказалось, настаивала та баба этот самогон мало того, что чуть ли не на самосаде с мухоморами, так и ещё на каких-то дурных, ядовитых травах. Чтобы, значит, по голове било без промаха, чтобы убивало наповал, с гарантией, чтобы все окрестные алкаши только к ней и ходили. Водилы да механики в училищном гараже нам же ещё потом и удивлялись, когда мы им претензии предъявляли за добрый совет, мол, вы же хотели позабористей, – так пожалуйста! Бутылки на семерых хватает!

В общем, убила та косорыловка во мне всё человеческое с трёх рюмок, с гарантией, как нам и говорили, да мы не поняли, ведь не о том мы просили! Так вот, тащила меня та девушка домой к тётке примерно в том же состоянии, о котором Оин и рассказывал. И обхезался я и сверху и снизу, и ударил по пути кого-то, а когда в ответ начали мять бока, то верещал как свинёнок. Сам я не помню, к счастью, рассказали попозже добрые люди.

Потом начал я падать на каждом шагу и тут же засыпать в сугробах, чем привёл ту девушку в натуральное отчаяние. Не бросишь ведь, чтобы за помощью бежать, снегом засыпет, потом можно и не найти, а тащить на себе сил недостает. И тогда те же добрые люди, что мяли мне бока, а одному из которых я разбил нос, пришли ей на помощь.

Очнулся я в тёплой бане, лёжа на животе, голый, прикрытый от греха подальше лишь махровой простынёй, во власти сильнейшей похмельной депрессии. Жить не хотелось совсем, а подробные рассказы о моих подвигах лишь усугубляли дело, хотя какие это подвиги. Неделю я старался не смотреть людям в глаза, а потом как-то всё устаканилось, отодвинулось в прошлое. И никаких изменений в наших взаимоотношениях не появилось, и разбежались мы позже, через год, когда меня услали служить в дальний гарнизон, а она осталась доучиваться в техникуме своём.

Да любой человек, хоть мужик, хоть женщина, может рассказать о себе что-либо подобное. И ничего, никто в дальние леса не бежит. Некоторым людям, что являют миру по пьяни свою скотскую, без преувеличений, сущность, я бы прямо рекомендовал это делать, но им как раз и пофигу, не стесняются они ничего, так что тоже мимо.

А тут ведь не позорное бытовое пьянство, а умственная болезнь клаустрофобия, понимать надо!

И вот об этом обо всём я рассказал Арчи, поделился мыслями, и друг тут же согласился со мной даже больше, чем наполовину.

– Ты клаустрофобию-то с пьянством не смешивай, – всё же посоветовал он мне, налегая на лопату. – Это для них позор, самый настоящий. Считается, что раз горы тебя в себе не терпят, то и не гном ты уже. Но напридумывал Оин себе много, да. Надо же, в кои-то веки повезло на тонко чувствующего гнома нарваться. А по виду-то и не скажешь.

– Главное, что деятельный чересчур, – согласился с ним я, немного подумав. Чёрт их знает, этих гномов, насчёт клаустрофобии, может, и прав Арчи. – И тонкая натура ему в этом не мешает. Ишь, хозяйство-то какое отгрохал!

– Это нам повезло, – пожал плечами Арчи, – что не по духовной стезе пошёл. А то стояла бы тут сейчас в лучшем случае землянка с небольшим огородом, да яма, куда ходить по большому и маленькому. Ну, может, ещё рыбу из озера бы жрал, из постных соображений. Для пущего просветления. Всё не мясо.

– Ну уж нет, – теперь не согласился я, – такой вид отшельничества только рядом с людскими поселениями прокатывает, когда подкармливают в обмен на откровения. Здесь всё всерьёз, работать надо.

– Вот и нам надо, – уцепился Арчи за мои последние слова, – давай-ка ускоримся, друг, неохота до вечера возиться.

И мы ускорились, заработав лопатами, как две землеройные машины, и вскоре меня изгнали из ямы, потому что я в безответственном, можно даже сказать, преступном небрежении своём чиркнул лезвием заступа по деревянному боку просмолённой бочки.

– Тёма, блин, – Арчи впервые за долгое время был готов на меня всерьёз разозлиться. – Иди отсюда к чёртовой матери! Хотя стой, кран подготовь, вынимать будем!

Он внимательно осмотрел след от удара лопатой на дереве и тут же смягчился, потому что ничего непоправимого там не произошло, принявшись бережно окапывать бочку по краям. Я же занялся краном на грузовичке, стоявшем поперёк ямы у одного её края. Опустил четыре упора, подсунув под них широкие деревянные плахи, да и поднял машину на них, замучавшись крутить рукоятки домкратов.

Сама грузовая стрела и лебёдка, тянувшая подъёмный крюк, всё это приходило в движение при помощи промежуточного редуктора, который нужно было крутить тоже вручную, такой вот сюрприз, причём огромным гнутым рычагом, напоминающим раскормленный кривой стартер. Мало того, я кое-как разобрался в этой системе, но отвлекать Арчи не стал, потому что это был точно не тот случай, когда две головы лучше.

Но совместными усилиями, с небольшим перерывом на чай, причём именно на балконе, мы всё же сумели подготовить бочку к подъёму.

– Слушай, а тебя ничего не беспокоит? – неожиданно для самого себя спросил я у Арчи.

– Ещё как, – отозвался тот из глубины ямы. – Ты тоже заметил, да? Ну, кто же бочки дёгтем-то смолит, а? Он бы ещё той гадостью, что шпалы пропитывают, прошёлся, пасечник книжный!

– Креозот, – пыхтя от натуги, вращал я рукоятку редуктора. Передаточное число было выставлено самое большое из возможных, так что пыхтеть придётся долго, хоть и без больших усилий. – Эта гадость называется креозот. И куда ты лезешь, ну, хочешь, чтобы придавило?

Арчи подкопал бочку не только с боков, но ещё и с торцов, примерно до вторых обручей, так что стояла она у него сейчас на небольшом, неустойчивом постаменте, накинул петли строп, связал их между собой верёвочками, чтоб не соскользнули, и теперь метался по яме как заполошный бурундук, зорко следя за тем, чтобы подъём прошёл штатно.

– А нет, нормально, – невпопад отозвался он, – дёготь только поверху, и то больше песок пропитан, там, где сырость снизу идёт! А так канифоль, смолка, живица, нормальная смесь! Есть надежда!

Он скакал то на лестницу, то с лестницы, то придерживая бочку, чтобы она не вращалась, то отодвигая её от стен ямы, командовал мне то чуть прибрать стрелу, то переместить её немного вправо, потому что ты что, не видишь, сейчас грунт цепанёт! Я не говорил ему ничего, чтобы не отвлекать, но всё же, когда бочка угнездилась на спешно сооружённых для неё козлах и Арчи немного расслабился, не выдержал.

– Да не про бочку! – громко сказал я и поспешил объясниться в ответ на удивлённый взгляд друга, – Не то меня беспокоит! А собак тут нет ни одной, ты заметил? Ладно домовые, дом новый, может быть. Ладно кошки – одичать может или лиса утащит. Но как это – охотник без собак? Даже будки нет! И неужели ему так срочно надо было на пасеки свои ехать, потерпеть не мог? Ты вот утром с ним был – ничего странного не было?

– Чтоб ты скис! – так же громко и с чувством пожелал мне Арчи. – Ну что ты за человек такой, штурман? Ты знаешь, сколько у меня сейчас дел, а? Бочку надо очистить, всё подготовить, выбить пробку и вставить кран так, чтобы не то, что грязь, а даже и воздух внутрь не попал! Подготовить ёмкости, зачернить их сверху, для защиты от света, внутри вакуум создать, чтобы за его счёт переливать, чтобы не окислилось, и всё это с минимумом магии! А тут ты со своими запоздалыми подозрениями! Боишься чего-то? Ну хорошо, есть у него какие-то секреты, у кого их нет, тебе-то какое дело? Иди порыбачь, что ли, не доводи до греха!

Честно говоря, я и сам рассчитывал после подъёма бочки пойти заняться чем-нибудь другим, ведь Арчи моя помощь была не нужна, так что пришлось только пожать плечами, мол, как знаешь, друг, как знаешь. И, пока он бегал весь в делах и заботах, гремел горшками и банками, занимался целой батареей расставленных во дворе разнокалиберных бочонков и прочих ёмкостей, носил их чистить изнутри и укреплять магией снаружи далеко за изгородь, для чистоты эксперимента, я отдыхал. Отдыхал, что называется, душой и телом, выкинув из головы ненужное беспокойство.

С одной стороны, гном тут уже восьмой год живет, и вряд ли с ним что-то может случиться сразу же на следующий день после нашего приезда просто по закону больших чисел. С другой стороны, не держат под горой собак да кошек, нет у гномов такой традиции, вот и Оин, может быть, до сих пор её соблюдает. А за подранками сам бегает, наверное, здоровье позволяет. Да и нюх, Далин говорил как-то, у гномов просто выдающийся, так что почему бы и нет.

Или, вспомнил я печальную историю из давнего прошлого, родственник мой пошёл в пригородный лес с собакой и ружьём, чисто отдохнуть, выгулять любимого песёля, да и наткнулся там не то, чтобы на кабана, а прямо таки на самого настоящего вепря. Начал свин собаку мять, да вдалеке, пока подбежишь да стрельнешь в упор, поздно будет, там счёт на секунды шёл, вот он и бахнул из обоих стволов сразу шагов с тридцати. Одна пуля кабану досталась, вторая ему же, но через собаку, обоих сразу наглухо. Так вот, горевал тот мой родственник долго, и больше охотничьих собак не заводил, а к тем, что дом у него охраняли, сердцем уже не привязывался.

Так что объяснений может быть сколько угодно, а что до странностей, так я их навидался по глухим деревням больше, чем достаточно. Интересно получается, но в больших городах и сёлах люди как-то обтёсывают друг друга взаимно, что ли, причём каждый день, и странностям хода не дают. Настоящим, я имею в виду, а не просто эпатажным, которые суть баловство и ничего другого. В большом мире поведение людей стремится к общему знаменателю, и в глухих местах тоже, но может идти разными путями. Вроде бы, это и называется культурными особенностями. Так то город подтягивает за собой окрестные сёла, в основном за счёт моды, да пришлых с проезжими, но до некоторых деревень не дотягивается, просто из-за труднодоступности, и вот там иногда возникают самые настоящие чудеса. Причём местным оно нормально, привыкли уже и по другому себе жизнь не представляют, а вот у меня, например, иногда волосы дыбом вставали. Потом как-нибудь расскажу, сейчас не суть важно, но на этом фоне отсутствие собаки в глухом углу как-то уже и не так удивляет. Всё может быть, и объяснения странному обычно находятся самые скучные и прозаические.

Вот так я успокаивал сам себя и мне это без труда удалось, потому что день был просто чудесный, ласковое солнце сверху, прохладный свежий ветерок с озера сбоку, кровопийц и прочей гадости не летает вообще, ведь нас нельзя, рядом Арчи по-настоящему радуется жизни, чего ещё себе желать. Ну, рыбку, может быть, какую-нибудь особо вкусную да крупную поймать, так то я всю наловленную мелочь выпускал, но если нет, то и не надо.

Сидеть на причале и щуриться на солнышко было очень хорошо, но вскоре почему-то это дело мне наскучило. Даже не так, скорее, телу потребовалось двигаться, сидеть и отдыхать оно уже не могло, а дремать я сам себе запретил. Вот выдрыхнешься сейчас, а ночью что делать будешь? Я знал, что легче всего в отпуску порушить свой режим сна и бодрствования, расслабиться, начать спать днём и колобродить ночью, затеять читать книжки и гонять чаи во вдохновляющей темноте за окнами, в долгожданном тихом одиночестве, чтобы не мешал никто, но вот такая ночная жизнь несла в себе один вред, и в этом я не имел никаких сомнений.

Так что лучше всего будет сейчас встать и пройтись, полюбопытствовать по гномьему хозяйству, интересно же, что тут у него да как устроено, а там можно уже и с Арчи ставленых медов попробовать. Не утерпит маг, не может он один жизни радоваться, ему всегда нужно, чтобы кто-нибудь рядом с ним эту самую радость разделил, а потому дегустации не избежать, хоть и толку от меня в ней не будет. Если же четырёхлетний эксперимент не удался, то варёных и цыжоных медов наклюкаемся, из погреба достанем, медовухи вчерашней хотя бы, Арчи от неподдельного горя, а я за компанию. Может быть, даже и хозяина ждать не станем.

– Пойду пройдусь, – не требуя ответа, на всякий случай сказал я магу, чтобы он знал, где меня искать. – Огород посмотрю.

Тот понятливо кивнул, не отрываясь от дела, он уже принялся за перелив и был по-настоящему занят, но меня услышал. А я, как и следовало отдыхающему в чужом загородном доме, попёрся на огород. И не знаю уж, чего я ожидал там увидеть, но точно не такого великолепия.

Сам я рос на хуторе, в земле ковыряться умел и знал, чего можно от неё ожидать в нашей зоне рискованного земледелия. Не юг у нас всё же, где с этим делом много легче. Пшеница у нас не растёт, всякие винные ягоды с абрикосами и персиками тоже, а на выращенные фанатами этого дела в открытом грунте яблоки с грушами смотрят как на диво дивное. Да и мелкие они всё же тут получаются, с южными не сравнить. Конечно, в теплицах да при помощи магии чего только не растят, целые хозяйства этим занимаются, рынок требует, но именно что в теплицах и именно что магией.

А тут передо мной ровными рядами, как на картинке, росли такие огородные чудеса, коим место километров на тысячи две южнее, не меньше, причём росли и не тужили, набирая рост и массу, как будто так и надо, а сорняков не было и следа. Местные растения от них не отставали, одна отборная редиска размером с куриное яйцо чего стоила. Да и вообще на этом огороде было не начало лета, а как минимум его середина.

Соток пять уже крепенькой картошки, капуста и помидоры, лук и чеснок, зелень и ягоды, огурцы и арбузы, плодовые деревья, коих встретить я тут ну никак не ожидал, всё это имело такой вид, что наши с Арчи родительницы, понимающие толк в огороде, сочли бы этого странного гнома за гения.

– Иди, пробовать будем! – крик Арчи вывел меня из невольного ступора. – Готово!

Я пожал плечами и отправился пробовать, решив для себя друга пока этими загадками не грузить, будет у меня ещё на это время. Не стоит портить ему праздник.

– Ну, как тебе? – Арчи требовательно и насмешливо уставился мне в глаза, экспертного мнения он от меня не ждал и даже не принял бы его во внимание, если бы оно вдруг появилось, но мне и правда понравилось.

– А ты знаешь, – я неопределённо покрутил в воздухе пустым стаканом, – что-то в этом есть, определённо есть. Всё ещё слишком сладкий и густой, но это уже не просто медовуха. Да и градус чувствуется, нормальный такой градус.

– Градус! – передразнил меня Арчи, – ты как Далин. Только это, мол, в напитке главное. А ведь я тебя учил! Первое – цвет на просвет, второе – запах и уже третье – вкус! Как об стену горох! Хвать, глыть, выдохнуть, а потом ещё и крякнуть! Как мне удалось тебя хотя бы к портвейну приучить – я уже и сам не понимаю!

– Спасибо, кстати, за это, – я даже немного смутился. Действительно, не стоило пить вот так, залпом. Но день был ясным и прохладным, солнце соперничало с озёрным ветерком, и результаты этого противостояния были выше всяких похвал, так что пить хотелось. – Налей ещё немного, попробую по науке.

– А много и не дам, – Арчи налил мне ещё треть стакана и кивнул в сторону ямы, – у нас работы хватает.

– Не повредит, – легкомысленно пожал я плечами, – закапывать всё же легче.

– В смысле, закапывать? – удивлённо посмотрел на меня он и тут же ехидно заулыбался, – сюрприз, штурман! Необходимо расширить и углубить! Шагов на десять вон в ту сторону, минимум на пять таких же бочонков! Ты что, и вправду думал, что я это дело просто так оставлю? В такой момент, когда у меня столько идей?

Мёд, который я в этом момент лениво потягивал, внезапно показался мне не таким уж сладким да вкусным, и я поперхнулся.

– Мёд есть, тара есть, – деловито сообщал мне Арчи, из сострадания не смотря в мою сторону. – Я в погребе с утра был, прикинул масштабы. Выкупил всё, что смог. Ягоды мочёной хватает, прошлогодняя, правда, ну да ничего. Тут нам на помощь магия придёт, будем на лодочке метров на сто от берега отплывать, чтобы вода экранировала, да и восстанавливать свежесть. Ягод, правда, только две, брусника да клюква, но можно же делать микс! Жаль до слёз, что свежих нет, той же малины со смородиной, ну и чёрт с ней. Нас ждёт увлекательнейшая неделя, штурман!

– Малина есть, – я представил себе эту неделю и с удивлением понял, что не возражаю, интересно же, – не в промышленных масштабах, но есть. Нам, может быть, хватит. И что-то там такое ещё растёт, я не разглядел.

– Малина? – недоверчиво уставился на меня Арчи, – в июне, на этой широте? Ай, не звезди!

– Пошли посмотрим! – тут же предложил я ему, довольный тем, что получилось вот так, между делом, заманить его на огород. Пусть посмотрит своим взглядом, эльф же. – Прикинем объём!

– Ну, пошли, – с сомнением протянул тот, но всё же направился в сторону огорода первым, – если есть чего прикидывать!

Я остановился на дорожке, от которой начинались грядки, чтобы не мешать ему, не отвлекать своим присутствием, но Арчи этого даже и не заметил, потому что удивлён был не меньше меня. Он с видом охотящейся лисы, почуявшей в траве мелкую мышку, лёгким быстрым шагом перемещался по огороду, перебирал в руках листья растений и гроздья ягод, что-то нюхал и оценивал, разминал и разглядывал, а после повернулся ко мне с довольно ошеломлённым видом.

– Ты знаешь, – начал он, пожимая плечами, – я ведь в этом деле кое-что понимаю! Но такого даже у моей мамы на огороде не водится! Так что не верю я, Тёма, что это он сам! Кто-то ему помогает, ворожит кто-то! И не из наших, зуб даю! Ну не может быть такого умения у гнома! Не может и всё!

– Сам же говорил про секреты, что у всех могут быть, – напомнил я ему недавние слова. – Может, не будем лезть? Пусть живёт как живёт. Нормальный гном, нет в нём зла, сам же видишь.

– Может, и не будем, – пообещал мне Арчи не очень уверенно, – не стоит, наверное, лезть. Но что ты там говорил про собаку? Даже будки нет? И домовых, и банника, и кота нет. А вид такой, что всё это есть. И ведь не съел же его тут никто за все эти годы, вот что самое странное! Меня охотничьим видом не обмануть, сам знаешь, так что не должно его тут быть, и всего этого, – он развёл руки в стороны, указывая мне на усадьбу в целом, – тут тоже быть не может!

– Однако есть, – я тоже развёл руки в стороны, – и это хорошо! Так что давай не будем лезть, испортить же легче лёгкого, сам знаешь! Ковыряйся со своими медами, я рыбу буду ловить, про магию забудем на эти три недели, от греха подальше, давай просто отдохнём, а? Оставим гнома в покое, пусть живёт как живёт!

– Хорошо бы, – странным голосом ответил Арчи, – но что-то говорит мне, что уже не получится.

Я осторожно повернулся и сначала не понял, в чём дело, потому что смотрел на дом и постройки, на двор и причал, а надо был смотреть дальше, на тот берег озера, где росли самые высокие и старые сосны, где лес был самым тёмным и плотным. Там что-то медленно пульсировало зелёным светом, пока ещё не ярко, но усиливаясь понемногу с каждой минутой. И это что-то смотрело в нашу сторону, и было оно почему-то чуть ли не в панике, и от этого весь лес, даже тот, что был рядом с усадьбой Оина, резко перестал быть к нам дружелюбным.

Если бы я не был магом, то прогулка по такому сосновому бору ничем хорошим для меня кончиться сейчас не могла. И я ощутил что весь этот лес, ставший единым целым с сердцем в том месте, где бил медленными всплесками зелёный свет, не хочет нашего присутствия здесь, не верит нам и боится нас. И ещё я понял, что сил у этого леса хватает не только обеспечить Оину безбедную и безопасную жизнь, но даже и, может быть, справиться с нами.

– Да, – согласился я с Арчи, – уже не получится. Чтоб вас всех!

Глава 8, в которой герои спешат на встречу с неведомым

Мы, не сговариваясь, кинулись к дому, по своим комнатам, одеваться. В кои-то веки пришла срочная угроза, а мы в одних штанах и на босу ногу. Но это как раз нормально, я по училищу знал, что, как ни готовься, боевая тревога всё равно застанет тебя со спущенными портками. А потому в этом деле главное, чтобы было у тебя время подготовиться к неведомому, прежде чем оно до тебя дойдёт. Вот если этого времени нет, если враг сразу же лезет в окна, тогда худо совсем, тогда полный разброд, разгром, паника и шатание.

– Много не бери! – крикнул мне из своей комнаты Арчи, – я по лесу в два раза быстрее тебя бегаю, тебе главное не отстать будет!

– С дуба упал? – искренне удивился я. Хотя чему удивляться, любой лес для даже для на три четверти эльфа дом родной, и бегают они по нему из-за расовых особенностей очень быстро, и по-другому передвигаться не хотят. – Туда километров пятнадцать по прямой точно будет! А для нас все тридцать! На грузовике поедем!

– Чтоб тебя! – ругнулся Арчи, но тут же согласился со мной во всём, – тогда грузись по-полной!

Я собрался очень быстро, потому что перебирать вещи не стал, а сразу же, после того как оделся, выскочил на балкон за ботинками, волоча свой неразобранный до сих пор рюкзак за собой. В пути разберусь, время у меня будет. И Арчи всё ещё возился, готовя себя к неведомому, когда я уже, закинув всё тот же рюкзак в просторную кабину, занялся разведением паров.

Очень не повезло, но Оин уехал на своём внедорожнике с одушевлённым мной паровым двигателем, нам же осталась обычная железяка. Но возиться ещё и с ней времени не было точно, так что пришлось действовать по старинке. Я шустро залил воды, пришлось бегать несколько раз с ведром к озеру, и в котёл, и в бак, с запасом, Арчи же запалил огонь, зверски ругаясь на то, что в хозяйстве у гнома не было угля, только дрова.

А потом мы остановились друг перед другом и замерли, потому что дела резко кончились, оставалось только ждать. Магией воду кипятить было нельзя, к сожалению, ведь была она антимагической материей, особенно проточная, та вообще обрубала всю магию на раз. Давать сильный жар в топку тоже не стоило, не рассчитана она на такой форсаж. Прогорит что-нибудь, поплавится, и всё, два нетерпеливых мага идут дальше пешком.

– Да что ж такое! – в сердцах выдохнул Арчи, не в силах стоять на месте. – Снова ждать!

– Меды свои прибери, – посоветовал я ему, – кто его знает, что там дальше будет.

– Точно! – мигом сориентировался маг и бросился к своим горшкам с банками, – я быстро!

И пока он шустро перетаскивал это булькающее добро в ближайший дровяник, пока устанавливал там микроклимат, пока налагал на его стены руны сохранности и прочее, уже не стесняясь в применении магии, я заправился по-походному и вообще успел привести себя в порядок. Комбез, ботинки, ремни, револьвер в кобуре и нож в чехле, два патронных подсумка, амулет мамы в нагрудном кармане – оставил только это, всё остальное без жалости упихал в свою штурманскую сумку и отправил её в кабину, на заднее сиденье, к рюкзаку в пару. Это у Арчи в карманах чего только не найдёшь, а мне оно всё без надобности, только мешать будет.

Звонко свистнул предохранительный клапан, выпуская первую порцию пара, и я занялся им. Мне и раньше стоило усилить, на всякий случай, котёл рунами, если уж одушевлять нет времени. Быстро накидал несколько связок, теперь он мог держать давление до десяти-пятнадцати атмосфер, а температуру воды – до двухсот градусов, с большим запасом. Всё же это не паровоз, нам не вагоны тащить, да и вряд ли мы полетим по этому лесу как по гоночной трассе. Потом занялся задним, ведущим мостом, уже он мог не выдержать резкое увеличение мощности, потом карданом, дифференциалом и подвеской, всё из тех же соображений, но тут Арчи хлопнул меня по плечу.

– На ходу доделаешь, – скомандовал он, садясь за руль, – я поведу, лес это моё. А ты давай назад, кочегарь печку! И держись, штурман, главное держись!

Я без слов подчинился, в лесу и правда только ему руль в руки, даже Далин был бы хуже, и мы погнали, сделав короткую остановку на запереть ворота. Мне пришлось вооружиться короткой кочергой и внимательно следить за показаниями давления, уровня воды и прочего, да держаться руками и ногами, потому что иначе можно было легко вылететь даже в закрытое окно. Ремней безопасности, к коим я так привык на дирижаблях, тут отродясь не водилось.

– Включай магию, штурман! – вновь прокричал Арчи, – и голову! Делай что хочешь, но нам надо доехать! А если не сможешь, то придётся тебе трусливую цель из себя изображать, пока я подкрадываться буду, понял? Будешь метаться как заяц, лишь бы не попали! И не вздумай подарок Леты из себя доставать, это зелёное боится огня больше всего на свете!

– Километров на пять когда подъедем, – гаркнул я в ответ, – начну что-нибудь серьёзное! Пока только незначительность и отвлечение внимания на ум приходят!

– Вот-вот, давай! – одобрил Арчи, – в самый раз!

Про незначительность не я придумал – были в дружине, по слухам, и такие амулеты. И, снова по тем же слухам, именно они срабатывали лучше всего, если нужно было куда-нибудь проникнуть без палева. А если ещё в сочетании со скрытом, отвлечением внимания да отводом глаз, то и совсем хорошо. Ходили байки, что в давние времена один легендарный диверсант с магическим даром и набором таких амулетов спокойно шарился по вражеским базам как у себя дома, и никто на него внимания не обращал. Во всяком случае, не больше, чем на приблудную собаку. Потом, правда, нашли противоядие, не могли не найти, но здесь и сейчас это было лучше всего.

Если мы просто исчезнем из вида да начнём подкрадываться, то лишь растревожим неведомого противника пуще прежнего, да сподвигнем его на активные действия, начнёт ещё в панике лупить по площади или на любой шорох в кустах, может и попасть. И мало нам может не показаться, при его-то силе. Да и в любом случае это будет равносильно объявлению войны, это начнёт знакомство с конфликта да с недоверия. А так, если сработает, то сможем и подобраться поближе, никого не растревожив, и уйти в случае чего сможем тихо. Пусть видит нас, пусть осознаёт, что мы приближаемся, но не боится и не дёргается попусту. Правда, задача осложнялась тем, что нас уже боялись и не желали нашего присутствия, интересно почему. Вот очень!

– А что это может быть? – крикнул я Арчи, управившись с котлом и занявшись нашей незначительностью. – Есть идеи? К чему готовиться-то?

– Это, штурман, – у друга, как ни странно, и на этот дурацкий, в общем-то, вопрос, на который я даже и не ждал точного ответа, были свои соображения. – Это эпохальное событие, мать его за ногу! И уже третье за эту неделю, если я не ошибаюсь! Эльфы его у себя лет сто уже ждут, но там у них попытка номер два! Это рождение духа леса, Артём!

В принципе, чего-то такого я и ожидал, единственно, непонятно мне было, с чего такой кипиш. Мир живой, и всё вокруг в нём тоже. Вон, у Оина даже паровой котёл в машине теперь себя осознает немного.

– Ты натурально не понимаешь! – Арчи разогнался на прямом участке километров до сорока в час верных, машина скакала горным козлом, я в ней держался изо всех сил руками и ногами за всё, что мог, чтобы не превратиться в горошину в детской погремушке. – Все эти горы, реки, озёра и прочее, всё это неживое изначально, понял? Поэтому оно тихое, сонное, хоть и мощное, и ничего ему не нужно! И практически неразумное! Активных целей не имеет! Ну, в нашем понимании! А лес, особенно такой, как этот, он ведь из живых деревьев и сам почти что живой организм, понял? Давно этого ждали, но всё не получалось, потому что изменчивый сильно и препятствий много! То сгорит, то сорные деревья мешают, то в силу войти не может, то ещё что!

– А почему вторая попытка? – наверное, Арчи говорил дело, и было это уже похоже на правду.

– А первая была лет пятьдесят назад! – как он мог болтать при такой тряске, я не понимал. – В Эльфийской Чаще! И почти уже получилось, но вылуплялось тогда что-то совсем не то и наши ему жизни не дали! Вроде говорили, леший из небытия к нам лез, знаешь, что это такое?

Я помотал головой, слово это было для меня новое.

– Да я и сам не сильно в курсе! – в голосе Арчи слышалось большое сожаление. – Это как раз один из тех секретов, в которые полукровкам ходу нет! Но Лара говорила, была эта сущность здоровенной, что твой десятиметровый лось, и с такими же рогами, прикинь! На задних ногах ходил, а копыта – что колесо у трактора! Магии и злобы в нём было немеряно, еле справились! Сильное, говорила, было, мощное, что твой паровоз, и такое же тупое при этом! Но самостоятельное, и с собой оно тащило весь свой антураж – черепа на кольях с горящими глазами, волки-людоеды в охране, ещё что-то там такое, не менее интересное! Ну, наши посмотрели на него и поняли, что где-то обмишурились, да и к ногтю его! Половину Эльфийской Чащи перепахали при этом безо всякой жалости!

– Ого! – я невольно ошалел от перспектив, – это мы к такому в гости едем? А не сильно ли много на себя берём?

– Нормально! – тут же успокоил меня Арчи, – здесь масштаб не тот! С Эльфийской Чащей ни в какое сравнение не идёт, справимся! Да вряд ли это будет леший, вариантов на самом деле масса, я этот вопрос изучал! Но не все из них хорошие, вот в чём дело, и надо быть готовыми ко всему! Полезет вдруг какой-нибудь сатир, знаешь, что это?

Я вновь отрицательно замотал головой из стороны в сторону, но говорить ничего не стал, тупо боялся прикусить язык на такой тряске, но Арчи меня понял.

– И я не знаю! – обрадовал меня он. – И никто не знает! Знают лишь, что нам он тут, в нашем мире, никому нахрен такой красивый не нужон! Ну, Оин, чтоб тебе!

– А он-то здесь при чём? – удивился я. – Он же гном!

– Тут два фактора! – вновь начал просвещать меня Арчи. – Первый – лес должен быть мало того что первой категории, так ещё и простоять в этом виде, не изменяясь, лет двести! Без пожаров, вырубок и прочего! Сил ему надо набраться! А второе – такому событию стартер нужен, внешний толчок! Сами собой, ты же знаешь, даже вши не заводятся! И тут всё будет зависеть от того, кто к этому руку приложил, понимаешь? Наши-то тогда намудрили, всем кагалом выпестовывали, мешали друг дружке, ну и вылупилось у них то, от чего они икают до сих пор! А тут всё от Оина, чувствительного нашего, зависит! Ты вот знаешь, что у него в башке, кроме этой душещипательной истории сидит, а? Вот и я не знаю! Повезло же ему, блин, оказаться не в том месте не в то время!

Мда, если Арчи был прав, а он, скорее всего, был прав, то нас ждало впереди всё, что угодно, с учётом гномских закидонов, его уязвлённого самолюбия и размеров тараканов в бородатой голове. Единственно, становились понятны все те странности, что я заметил на этой усадьбе, насчёт огорода и прочего. Хотя чем могли помешать собаки с кошками я всё же, хоть убей, не понимал. А вот насчёт того, что Оин оказался не в том месте и не в то время, тут я был с Арчи не согласен. Очутился гном здесь не сам собой, привели его, и привели те существа, у которых опыта и чутья будет поболее, чем у нас, во всяком случае, вся надежда только на это.

И претензии к саламандрам предъявлять за такое было бы не только смешно, но и глупо. Не они этот лес вырастили, нет в этом их вины или злого умысла, да и альтернативой с их стороны мог быть только огонь, а это уже был бы необратимый поступок, что однозначно плохо. Шанс должен быть у всех.

А потом мне пришлось выложиться на полную, убеждая чужое внимание в нашей незначительности и безвредности, никчёмности даже. И нечего о нас совсем беспокоиться, вам всем просто показалось, от долгого сна и не такое бывает! И вреда от нас не больше, чем от двух собак, бегущих по своим делам, и обращать на нас внимание совсем не стоит.

– И ведь с утра рванул! – Арчи всё никак не мог успокоиться, – на дальнюю пасеку! И на все остальные! До вечера, а то и до завтрашнего дня, говорит, и не ждите! Переживает он типа сильно, как там пчёлы без него! А я повёлся! Заплёл мозги мне мёдом своим! Да что ж такое – никому верить нельзя!

– Ну, он нас и не обманывал, по большому счёту, – не согласился я с ним, – мало ли, у кого что в хозяйстве водится. Сам же говорил – могут и у него быть секреты, уважить следует.

– Да лишь бы сам жив остался! – Арчи был всерьёз встревожен, не хуже этого новоявленного духа. – С такими-то секретами! Пойми, штурман, если это неведомое в людской крови выкупается сейчас, при рождении, то мало никому не покажется! И нам придётся его валить, не считаясь ни с чем! Всё же тут пожгём, не хуже саламандр! Лес будет жалко до слёз!

– О! – меня осенило, – надо их позвать! Притормози, попробую сейчас до Леты достучаться!

– Не вздумай! – рявкнул он, прибавляя ходу, – ты соображай, что делаешь! Оно же огня боится пуще всего на свете!

– Точно, – я тут же бросил попытку сконцентрироваться на своей магии, – не подумал! Такие няньки кого угодно до мокрых пелёнок перепугают! И, знаешь, наверное, они сюда гнома с этой целью и приволокли, вот что я тебе скажу!

– Господи, – скривился Арчи, он был со мной согласен, – ну почему в таких делах никогда ничего не происходит впросте, без всяких многоходовочек, а? Ну почему всегда всё так сложно?

– По кочану, – все жалобы этого наследственного интригана на сложность бытия надо было пресекать немедленно и на корню, я это знал, – да и нет тут ничего такого. Ни коварства запредельного, ни хитрости злобной. Я бы и сам на их месте примерно так же действовал.

Арчи кивнул, нехотя соглашаясь со мной, а я вновь занялся нашей незначительностью, потому что чужое внимание вновь мазнуло по нам рассеянным взглядом, кто-то ему о нас напомнил. Да и подъехали уже достаточно близко, километров пять осталось, не больше.

Лес немного изменился, сосны здесь были больше и выше, чем у дома Оина, и стояли они тут куда реже, но вот солнечного света было много меньше. Арчи без всяких сомнений гнал машину по проторенной дороге, что оставил тут гном за семь своих лет, а я с тоской подумал, что прятаться здесь в случае чего будет негде. Это в обычной тайге уже за пятьдесят метров не видно ничего, а в этом долбаном парке даже кустов нет.

Непонятный пульсирующий свет стал ярче, потом впереди что-то мощно вспыхнуло и Арчи поддал газу, больше опасаясь не успеть, чем разбить машину. Я бросил кочергу, наплевав на котел, жара доехать хватит, и вцепился обеими руками в поручни, стараясь удержаться на месте. Держался и магичил как не в себя, вливая огромные силы в нашу незначительность и дружелюбие, пытаясь убедить непонятно что в том, что мы неопасны, что бояться нас не надо, нет в нас огня, а вот этот эльф, что впереди сидит, так он вообще друг леса по натуре, и у меня получалось, Арчи даже обрадованно стукнул ладонью по рулю.

А потом мы вылетели на небольшую ровную площадку к маленькому озерцу, и я невольно открыл от удивления рот, потому что место было ну точно прямо как из древней легенды. И деревья даже с виду волшебные там стояли, не растёт таких в обычных лесах, до того они были здоровые, мощные да сильные, и озеро как из сказки, и валун на его берегу, художественно покрытый мхом, не подкачал.

Но главное было не это, хоть и не видывал я никогда раньше такой красоты, даже у эльфов когда был, и не стоящий на берегу озера, у гранитного валуна, Оин, рядом со своей брошенной машиной, а небольшое такое дерево на берегу. И, хоть было оно небольшим, с виду обычная, кстати, и единственная здесь берёза, что очень странно в этом хвойном лесу, но стояло при этом так, что любому становилось ясно, что именно оно здесь главное, именно оно душа всего этого места. Да и магией эта береза фонила с такой силой, что я невольно проникся уважением.

Арчи аккуратно сбросил скорость, как будто на прогулке был, как будто вот просто ехали мимо добрые люди да заехали в гости, ничего страшного, наоборот, это больше радостное событие, и остановился вровень у машины Оина, как на парковке. Он деловито выжал стояночный тормоз, воткнул нейтраль, погасил фары, потом пригладил волосы рукой, собираясь с мыслями и обернулся ко мне, вопросительным кивком головы приглашая на выход. Но лезть вперёд меня, слава богу, не стал, ума хватило, потому что именно я до этого выкладывался на полную в своей магии, пытаясь наладить контакт, и не хотел мне мешать, опасаясь навредить, но теперь я просто сидел и смотрел через окно в полной прострации, не переставая, правда, магически давить на дружелюбие.

Арчи что-то знал, для меня же всё это было внове, поэтому он просто улыбнулся, а потом и радостно выдохнул, как будто камень у него с души упал, когда увидел, что ветви у этой берёзы пригнулись и прижались к стволу, а листья расправились и спрятали всё то, что там было внутри, но мы оба успели заметить небольшую девичью фигурку, мелькнувшую там на мгновение.

Я вопросительно посмотрел на него, а он радостно подмигнул мне, открывая дверь машины на выход: – На выход, штурман, это джек-пот! Дриада!

Глава 9, в которой Арчи пытается проявить себя

Я пригладил волосы и вообще спешно привёл себя в порядок, раз такое дело. Арчи мне, конечно же, никогда не догнать в харизме и представительности, но и выглядеть вахлаком на его фоне тоже не хотелось. Мимоходом пожалел, что уже несколько дней бегаю в небритом виде, ну да ладно.

– Держись сзади, – прошептал он мне, когда я вылез из машины и встал рядом с ним. – Помогай, но не лезь, ни в коем случае не лезь, что бы не происходило, до последнего! Что бы тебе не показалось, да и мало ли что тебе покажется, всё равно не лезь! В крайнем случае убегай, петляй как заяц, верещи как поросёнок, а больше чтобы никаких мне подвигов, понял? Она не враг, и бить её нельзя ни в коем случае! Ну, разве что меня с гномом вытащи, если сами не сможем.

Я кивнул без слов, потому что сегодня именно ему было виднее. Арчи ещё раз убедился, что я его понял, внимательно посмотрев мне в глаза, и ткнул пальцем в сторону Оина: – Его вот держи. Но хорошо держи, и лучше так, чтобы он этого сообразить не смог.

– Сделаю, – шёпотом заверил я его, смотря только на дерево и пытаясь хоть что-нибудь там рассмотреть. Мало ли, может, показалось.

– И не глазей ты так, – одёрнул он меня, – если б ты знал, штурман, какой иногда у тебя взгляд назойливый! Деликатность прояви!

Точно, спохватился я и отвёл глаза в сторону, прекратив буравить ими берёзу. Не любят чудеса пристальных взглядов, да и кто их любит. Арчи тем временем начал как-то странно медленно дышать, он очень расслабленно и без оглядки на меня с Оином скидывал с себя всё то наносное, что делало его неотличимым от человека, он сбрасывал ту маску, что помогала ему жить, и вытаскивал на свет божий себя настоящего.

Он то ли не хотел хитрить перед лицом неведомой дриады, то ли легче ему так было действовать, но теперь я видел, что к берёзе потихоньку, внимательно следя за реакцией на своё приближение, шёл самый настоящий эльф, в котором тот же Антоха, например, не сразу и узнал бы Арчи.

И был он чём-то теперь сродни этой промелькнувшей недавно среди листвы девушке, во всяком случае, в магическом зрении они были родственны друг другу, что ли. Мы с тобой одной крови, мог бы он теперь ей сказать, и был бы прав.

Но тут рядом со мной, справа, завозился Оин, от него полыхнуло недовольным удивлением и ещё почему-то ревностью, и было это до того лишним здесь и сейчас, до того некстати, что я тут же вспомнил о своих обязанностях и переместился к нему быстрым скоком, ухватив за локоть.

– Как там пчёлы, кстати? – язвительнейшим шёпотом осведомился я прямо в повернувшееся ко мне лицо гнома. – Жужжат?

– Наверно, – Оин не оценил моего сарказма, он был полон досады, наше присутствие здесь стало для него очень неприятным сюрпризом, и скрывать это он даже не счёл нужным, – чего им сделается. А вы как тут оказались, гости дорогие?