Хроники Драконьего хребта. Кровь на снегу

Пролог

"Мы стоим между светом и тьмой.

Мы – ни люди, ни звери, ни боги.

Мы – последняя стена.

И когда она падёт, падёт весь мир."

– Клятва Стражей Драконьего Хребта

Руки старого Герхарда дрожат, подбрасывая сухие ветки в костер. Пламя выхватывает из темноты морщинистое лицо, изрезанное шрамами, и широко распахнутые глаза мальчика. Вокруг – лишь темнота маленькой охотничьей хижины и вой ветра, бьющегося о склоны Драконьего Хребта.

– Когда-то давно, – голос старика хриплый, как скрежет камня по металлу, – наш мир стоял на краю гибели. С севера пришли они – Архонты и их Легион. Существа, способные изменять плоть и разум.

Мальчик придвигается ближе к огню, в его руках зажата резная деревянная фигурка волка.

– Люди отступали. Города падали один за другим. Казалось, надежды нет.

– И тогда появились ликаны? – шепчет мальчик.

Старик кивает, проводя пальцем по едва заметному шраму на собственной шее.

– Первые преобразованные. Наши предки нашли способ использовать силу самих Архонтов против них. Первая трансформация была ужасна – семеро из десяти подопытных погибли. Но те, кто выжил… – старик улыбается беззубым ртом, – они смогли встретиться с Легионом на равных. В битве у Драконьего Хребта армия ликанов заманила Архонтов в ловушку. Великая Печать была установлена, Легион усыплен на тысячелетия…

– Но это ведь просто сказки? – мальчик выглядит неуверенно. – Мама говорит, что ликаны теперь только в форпостах служат, а Легион – выдумка для непослушных детей.

Старик долго молчит, глядя в огонь. Потом медленно закатывает рукав, обнажая кожу предплечья, покрытую странными шрамами. В отблесках костра они, кажется, слегка светятся.

– Три ночи назад я видел синее сияние над северным перевалом, – тихо произносит он. – В старых книгах написано, что такое же было перед битвой у Драконьего Хребта. А на следующий рассвет нашли мертвого оленя с вывернутыми наизнанку внутренностями и странными символами на коже. – Старик наклоняется к мальчику. – Печать слабеет, малыш. Легион пробуждается. И на этот раз ликаны могут оказаться по другую сторону…

Мальчик плотнее прижимает к груди деревянную фигурку.

– Расскажи еще, – просит он. – Что происходит сейчас? Правда, что в форпостах что-то случилось?

Старик вздыхает и долго молчит, глядя в огонь. Наконец произносит:

– Не знаю точно, что происходит там, за горами. Но чувствую… старые раны помнят. – Он прикрывает глаза. – Что-то началось. Три дня назад. В ночь синего сияния.

Мальчик хочет спросить, но старик поднимает руку, прося тишины.

***

Три дня назад. Северные склоны Драконьего Хребта.

***

Метель выла, как стая голодных волков. Сивар Железный Клык стоял у входа в свое горное убежище, вглядываясь в белую пелену. Его янтарные глаза, почти светящиеся в сумраке, уловили движение там, где не должно было быть ничего живого. Старый ликан принюхался – ветер донес запах крови и отчаяния.

Через несколько минут из метели появилась фигура. Человек – нет, ликан в человеческой форме – полз по снегу, оставляя за собой темный след. Сивар мгновенно узнал его: Торвальд, один из лучших разведчиков северного направления. Молодой, всего тридцать лет после трансформации, но уже заслуживший репутацию неуловимого следопыта.

"Сивар… – голос Торвальда был едва слышен сквозь вой ветра. – Они… они поют…"

Старый ликан подхватил раненого, затащил в убежище. В свете очага стали видны страшные раны – не от клыков или когтей, а словно выжженные изнутри. Сивар слышал описания подобных ран в древних текстах, но никогда не думал, что увидит их своими глазами. Опытный взгляд наставника сразу заметил следы неудачной попытки трансформации – мышцы, застывшие на полпути к звериной форме, словно что-то заблокировало превращение.

"Где твой напарник? – первый вопрос Сивара был резким. – Ты один?!"

"Итан… разделились… три дня назад… – Торвальд судорожно глотнул воздух. – У него провалы в памяти начались… решили, пусть вернется к Нейре…"

"Почему ты не обернулся? – Сивар положил ладонь на грудь ученика, чувствуя неровное сердцебиение. – В волчьей форме ты бы…"

"Не могу, – выдохнул Торвальд, его лицо исказила гримаса боли. – Что-то… что-то мешает. Внутри. Словно лёд в крови."

"Лёд поёт, учитель, – Торвальд схватил Сивара за руку с неожиданной силой. – На подступах к Бездне… я не осмелился войти, но даже издалека… лёд поёт их голосами. Думал… думал, это просто слухи от искажённых. Но я слышал… видел…"

Сивар положил ладонь на лоб умирающего. Жар, но не от обычной лихорадки – кожа буквально пылала, словно внутри разгорался чуждый огонь.

"Тише, – голос Сивара был твёрдым, но в нём звучала забота. – Расскажи всё по порядку."

"После того как мы с Итаном разделились… я продолжал патруль один… шёл по следу странных искажённых… они двигались слишком организованно. Дошёл до старых руин, тех, что у Визжащего перевала. Там… там был ритуал. Культисты. Они что-то делали с детьми искажённых. Я спрятался… наблюдал… А потом… потом лёд начал петь."

Торвальд закашлялся, изо рта потекла тёмная, почти чёрная кровь. Его глаза расширились, в них отразился неземной ужас.

"Я видел их, учитель. Во льду… они движутся во льду. Архонты… просыпаются."

Последнее слово прозвучало как выдох. Тело Торвальда обмякло, но жар не ушел – наоборот, усилился. Сивар отступил на шаг: кожа мертвого ликана начала светиться изнутри, словно в венах тек расплавленный металл. Проступили черты волчьей формы – словно смерть наконец освободила его от ледяных оков, но слишком поздно.

Старый ликан действовал быстро. Достал небольшой флакон из кожаной сумки, собрал темную кровь Торвальда – её понадобится для защитных рун. Потом окунул палец в оставшуюся кровь и начертил охранную руну на груди мертвого ученика, вкладывая в символ всю свою волю.

Вовремя – тело Торвальда вспыхнуло холодным синим пламенем, которое не оставило после себя даже пепла. Только флакон с кровью остался в руке Сивара. Последнее, что осталось от молодого разведчика.

Сивар долго стоял, глядя на место, где только что лежал его ученик. Потом решительно направился в дальний угол убежища, где за потайной панелью хранился древний сундук, не открывавшийся уже несколько десятилетий.

Внутри, завернутые в почерневшую от времени ткань, лежали инструменты для создания особых рун – тех, что использовались в первую войну с Легионом. Наследие его наставника Валдара Тенехода, передававшееся от поколения к поколению ликанов на протяжении тысячелетий. Сивар достал их, вспоминая уроки молодости, когда старый Валдар показывал ему древнее искусство. Руки помнили движения, которые он практиковал десятилетиями, но никогда не надеялся применить – пальцы сами сложились в полузабытые жесты.

"Значит, начинается, – проговорил он в пустоту убежища. – Пророчества не солгали."

Сивар не спал всю ночь. Часы работы пролетели незаметно – он выгравировывал руну за руной на диске из лунного камня, наполняя каждый символ каплей крови Торвальда и шепча забытые заклинания. Последний дар умирающего – защита для его товарища.

***

В ту же ночь, в трех днях пути к югу, в форпосте "Каменный Страж" Дарья "Архивист" склонилась над древним фолиантом. Седовласая женщина с проницательными глазами выглядела измотанной – под глазами залегли глубокие тени от бессонной ночи. Её пальцы, испачканные чернилами, осторожно перелистывали хрупкие страницы. В тексте, написанном на полузабытом диалекте, говорилось о знамениях.