Хозяйка дома Риччи

Глава 1

Мое утро начинается с боли. Неглубокой, но постоянной. Да, знала бы, где упасть… Проработав больше тридцати лет медицинской сестрой – массажисткой, я нажила себе болячек.

Нет-нет-нет! Меняем мысли на положительные. Просыпаемся. И приступаем к утренней зарядке. Несложные пятнадцать-двадцать упражнений позволяют мне отодвинуть порог старости и немощи.

На сегодня у меня два пациента, а что делать – хоть и на пенсии, но приходится подрабатывать.

Сын взрослый, состоявшийся. С детства смотрел только на небо. В садике дети кто о космосе, кто о службе в армии мечтал. Мой признавал только небо и только летчиков. Я горда им безмерно.

Уезжал учиться ребенком, сколько слез пролила. Но у него небо в глазах, и я ему даже завидую. Закончил учебу в числе лучших, остался инструктором, честно отработал семь лет и ушел.

Сейчас Сережка командир воздушного судна. Перевозит пассажиров на регулярных рейсах по России. Женат, да, двое деток, Лëшка и Мариночка.

Неудобно, что живут далеко, на другом краю страны, но я уже привыкла сама обходиться. Может, оно и к лучшему, тëрлись бы друг об друга, надоедали, ссорились. Нельзя детям жизнь заедать! Отпускать их в самостоятельное плавание надо вовремя. Зато смело могу сказать, что отношения с семьей сына у меня прекрасные!

Муж умер двадцать три года как. Рак легких. А как вчера было. Хорошо жили, дружно. Смотрели не друг на друга, а в одну сторону. Сейчас такое редкость.

По большому счету жизнь у меня удалась. С мужем хорошо сложилось, славно, а что рано ушел, так ничьей вины нет. Сын – мамина гордость. Внуки опять же, продолжение рода. Квартира своя, двухкомнатная, улучшенной планировки. Как внуки пошли, завещание на них оформила – поровну. Оговорила, что если еще внуки народятся, тоже включить. Я к мужу не собираюсь пока, но мало ли? А так мне спокойнее.

Вот и завтрак закончился. Сейчас схожу в магазин, куплю продуктов, потом приготовлю обед, разложу по контейнерам и буду на работу собираться.

Там между пациентами и пообедаю, с молодыми докторами поболтаю.

Они, конечно, другие. Все пытаются ухватить. И по социальной страховке на полторы-две ставки работают, и в частной медицине по десять часов в неделю. А еще надо квалификацию если не повышать, то хоть поддерживать на должном уровне. А сколько сил забирают пациенты!

В социалке это в основном пенсионеры и бюджетники. Особый контингент – кому менталитет не позволяет лечиться платно. К нам, в коммерцию, приходят в основном те, у кого есть деньги и нет лишнего времени, – молодые и средний возраст. Где приятнее работать – сложно сказать. Хамов достаточно и там, и здесь. Одним словом, все в нашей работе хорошо, вот только бы людей не было. Шутка, конечно, хоть и грустноватая. Большую часть своих клиентов я люблю. И люди они неплохие, и рассказывают иногда очень интересные вещи.

И опять же, мне повезло, что владельцы клиники – мои добрые пациенты из прошлого. Первым пришел на массаж муж. Сгорбленный зеленый мужик. Навскидку определила – молодой, лет сорок. А болячек нажил как глубокий старик. И запах изо рта, желудок, что ли? И стеснение в движениях, и много чего.

Чем хороша моя работа – болтовней! Вы попробуйте у стоматолога общаться, ощутите разницу. А у меня специализация располагает собрать самый широкий анамнез. Когда идут на массаж, думают, что сейчас я волшебными ручками взмахну, хлопну, здесь помну, там подавлю – и вылечу. Ага, сейчас! Массаж – это один из инструментов. Вот пальцев на руках сколько? Один – массаж, другой – ЛФК, здоровое питание, отказ от вредных привычек, новые впечатления и эмоции и дальше по списку.

Так и с будущим владельцем клиники случилось. Вначале расспросила о работе: сидячая или подвижная, физическая или умственная. Потом про образ жизни. Отдых, сон, вредные привычки, положительные эмоции. И начала рассказывать школьные истины. Мужик лежит – кряхтит, а я соловьем заливаюсь.

Видно, сошлись звезды правильно. И мужика приперло, и слушать готов был. Начал своим здоровьем в комплексе заниматься. И о чудо! Ожил, порозовел, выпрямился, жить захотел. Потом жену привел. С ней проще было – пример-то перед глазами.

А в дополнение к здоровью бизнес у них рванул. И чтобы не складывать все яйца в одну корзину, открыли они частную клинику. Ну, как открыли, нашли главврача и медицинского менеджера. Ставили задачи, контролировали. И обо мне не забыли. Предложили на моих условиях у них работать.

Чтобы себя не утомлять, я беру двух человек через день. И копеечка к пенсии, и в свет выхожу, и общение с молодежью.

Правда, последние пару лет наша клиника сдает, ну не можем мы с москвичами конкурировать, ресурсы разные.

Вот и обед готов. Вареная индейка. Овощи, запеченные в рукаве в духовке, и конфета. Да, не очень полезно, но что поделать, пережиток прошлого.

Собралась – и на остановку. Сейчас дорогу перейду, остановка на той стороне, но есть светофор. Вот и зеленый. День, светло, народу почти нет, а что за звук? Надо повернуть голову, посмотреть, что там…

Глава 2

Ничего себе я голову повернула! Очнулась в лежачем положении. Упала, что ли? Сознание потеряла?

Так, я же медик. Начну с легкой диагностики. Мозг явно не пострадал. Осторожно пошевелить левой рукой, правой, ногами, надуть живот, глубокий вдох, шею повернуть. Все ощущается и работает. Отличные новости! Я нас искренне поздравляю.

Подождите, а где привычная ноющая боль в локтях и пояснице? А, так обезбол вкололи.

А чем пахнет? Нет, я готова к бюджетной медицине, наверное. Розами, как у нас, не пахнет, но здесь что-то совсем тóшно.

В двухтысячных провели переоснащение медицинских учреждений. Все старье выкинули, заменили на новое. Кровати, одеяла, матрасы, подушки, белье. Все новое. Еще ремонты провели. Стеклопакеты поставили вместо старых рам. Стены отремонтировали, проводку поменяли и освещение. Может, у них канализацию где прорвало?

Сейчас будем изучать визуально. Э нет, поторопилась я с диагнозом. Мозг, к сожалению, поврежден. Иначе как объяснить увиденное? Нахожусь я в огромном помещении, квадратов сто, потолок высоченный, не меньше семи метров. Потолок и стены из светло-коричневого необработанного, грубого камня. Три больших окна с натянутой тряпкой. А еще достаточно прохладно. Или это так ощущается после пробуждения?

Вдоль стен старые, обветшавшие сундуки разного размера, много, потом посчитаю. А посередине деревянная кровать с балдахином из плотной ткани, человек на пятнадцать, с кучей белья цвета стен и вонючими шкурами вместо одеял. На ней я и лежу. У окна большой, грубо сколоченный стол и такие же лавки возле него. Возможно, заказывали в одно время, потому что смотрится как комплект. На полу коврики, плетенные из старых тряпок. Выцветшие, блеклые, грязные. Другой мебели нет.

Но самый глубокий шок произвел вид моих рук. Кожа бархатная, с легким загаром, лоснится, упругая, как у девочки. Под ногтями траурные каемки. Я высунула ногу из-под "одеяла" – тоже не моя, молодая, свежая и подтянутая. Волосы длинные, спутанные, цвета спелой соломы. Общие формы? Не тучная, скорее худая. А вот рост лежа сложно определить.

Голова немного чугунная, но в остальном все работает. Да, и хочется на горшок. Интересно, а чье это тело? А мы с его хозяйкой поменялись или… Что-то мне подсказывает, что ответа я не узнаю.

– Натале, ты очнулась? – в двери заглянула девочка.

На вид ей лет десять. Недлинное платье до середины икры из грубого серого льна. Из-под платья выглядывает еще одно, но посветлее, если его тщательно постирать, прокипятить, наверное, будет белое или почти белое. Ах да, это же нижнее платье, или нательная рубашка, только сильно заношенное. Поверх платья повязан фартук, чуть темнее, чем платье, с большим карманом посредине. Волосы убраны под светлый чепец со смешной каемочкой. Он закрывает уши и доходит почти до бровей.

Сказать, что я испугалась, – значит, не сказать ничего. К кому она обращается? Ко мне? Язык я понимаю. Это первая хорошая новость. А что нужно ответить? Как повести себя? А может, прикинуться глухонемой? Или сделать вид, что все еще без сознания? В этой ситуации и ребенок различит разницу в общении со мной и той, в чьем теле я нахожусь. Так, спокойно! Главное – не паниковать.

– Мессир Жакоп Риччи уже дважды спрашивал про тебя.

Девочка подошла и встала рядом, вопросительно глядя, словно ждала от меня ответ. Кто этот мессир? Отец, муж, брат или, может, хозяин этого дома? Что там в книгах писали, как лучше выкрутиться? Память потеряла? Покажите, пожалуйста, семейные фото! Они точно помогут мне вспомнить. М-да. Попала!

– Милая, передай мессиру Риччи, что я пришла в себя, но не вся. Только вот слаба еще.

Самая тяжелая фраза на моей памяти. Какой самый сложный шаг? Правильно, первый. Дальше мне нужна информация. О чем? Да обо всем!

– Послушай… – Надо завязывать диалог. – Болезнь меня сильно измотала. Сейчас мне лучше. – Вообще-то, стыдно обманывать детей! – Но я не все помню. Не могла бы ты помочь мне? – И надо взглянуть так жалобно и просяще.

– Пресвятая Дева! Мы вообще думали, что ты насмерть убилась! Столько ступенек пролетела, и все кувырком, а грохот-то стоял! Лошади на конюшне, и те перепугались! Сейчас-то не будешь бегать по лестнице?

Собеседница явно поверила мне. Да, после такого падения вполне возможна потеря памяти. Отлично, начало положено! Дальше будет легче.

– Ну, спрашивай, что забыла.

Ты серьезно? И что я могу спросить, если забыла.

– Для начала я совсем не помню твоего имени.

Пусть думает, что ее саму я знаю.

– Так Битти я. А ты когда встанешь? А то нам нужны продукты, и тряпки для мытья, и многое другое, а дергать мессира неловко каждый раз.

Ну и зачем я спросила? И почему со всеми хозяйственными вопросами ко мне?

– Битти, представляешь, а я даже это забыла!

Если не испугается, то точно расскажет.

– Да как же ты могла забыть? Тебе единственной мессир Риччи выдал ключи от сундуков. Мы же здесь недавно. А ты здесь на хозяйстве. Он тебе одной доверяет!

Итак, значит, я наемный работник, но пользуюсь авторитетом у хозяина – управляющая сундуков!

– Битти, я в туалет хочу и помыться, сменить одежду.

Девочка с опаской уставилась на меня и замолчала. А в чем дело? В здоровом теле – здоровый дух!

– Но ты только поправляться начала? Не опасно мыться-то?

Ах вот что ее смутило.

– Что ты, совсем не опасно, уж поверь мне.

Не буду малявке объяснять о пользе гигиены. По крайней мере, не сейчас.

– Натале, я сейчас попрошу, тебе принесут ночную вазу, кувшин с теплой водой и тряпки, оботрись. А я пока мессира Риччи обрадую. И снова к тебе прибегу, прихвачу что-нибудь из еды. Поедим и поговорим! – Последнюю фразу проворная Битти выкрикивала уже из двери.

А жизнь-то налаживается! Помыться в ду́ше, конечно, лучше, но вряд ли здесь про это чудо сантехники знают.

Через некоторое время другая девушка принесла горшок, кувшин и какие-то лоскуты. Как медицинский работник, я знаю: если жизни ничего не угрожает, надо проявлять физическую активность. В моем случае – очень осторожно и поступательно.

Я медленно села на кровати. Спустила ноги. Посидела. Встала и, держась за кровать, пошла выздоравливать.

Глава 3

Ко времени обтирания подоспела повеселевшая Битти. И, надо признать, очень кстати, потому что слабость во всем теле меня немного беспокоила. Не упасть бы. А еще нужна была чистая одежда. Очнулась я в несвежей нательной рубашке, и надевать ее вновь не хотелось. Если уже начинать новую жизнь, то с чистого листа. В моем случае – с чистой одежды.

Битти помогла осторожно обтереться, а в одном из сундуков нашла мне свежую рубашку, платье и чепец. Одежда чуть сыроватая, но чистая. Платье, как и у Битти, надевается поверх рубашки и повязывается нешироким поясом. Цвет моего платья такой же, как у Битти – устойчивый серый. На ощупь немного грубоватая ткань, но очень теплая. Даже влажное тело сразу начало согреваться. Возможно, это униформа прислуги в доме. Удобно. Сразу различаешь, кто есть кто. На ноги мне натянули длинные чулки с завязками над коленом. Обувью служили кожаные, хорошо поношенные чешки-балетки.

Волосы расчесали деревянным гребнем из того же сундука, из моего, видимо. Надо привыкать. Затем Битти заплела волосы в косу, какими-то неведомыми мне движениями уложила косу вокруг головы и надела на нее чепец. После этого внимательно меня оглядела и, судя по взгляду, осталась довольна.

Настроение после обтирания заметно улучшилось. Кровь побежала по венам, тело согрелось, взбодрилось и радовалось.

Горшок с кувшином, тряпками и грязной рубахой унесла та же девушка, что и приносила. А мы с Битти сели за стол, который ранее она и накрыла. И тут я поняла, что выздоравливаю, потому что есть захотеть нестерпимо. А вид предстоящей трапезы затуманивал мозг.

На простой холщовой тряпочке стоял глиняный кувшин с молоком, лежали небольшие круглые румяные булочки и два приличной величины куска: белëсый сыр и розовый – ах какой ароматный! – окорок. Глиняные кружки дополняли картину.

– Откуда такое богатство? – на всякий случай спросила я. Неужели прислугу так сытно кормят?

– Это мессир Риччи приказал тебя хорошо кормить! – Битти еще сильнее натянула свой чепец на уши.

– А что еще приказал мессир Риччи? – я осторожно налила молоко себе и Битти. Теплое! Вот это забота. Прям до слëз. И булочки теплые! А Битти тем временем пустилась в объяснения.

– Мессир Риччи аж в ладоши хлопнул, когда узнал, что ты очнулась. "А я вам говорил!" Потом распорядился, чтобы тебя хорошо кормили и "берегли". С пустыми просьбами и расспросами не приставали. Сказал, что еще пару дней он может тебе дать, чтобы окрепла. Приступ у него начал проходить, а то, как ты свалилась, его опять и скрутило. На ноги встать не может, корчится, кряхтит. Все, как и в прошлые разы.

Обыденность, с какой Битти рассказывала про приступы, свидетельствовала об их постоянстве. А меня кольнуло. По всему видно, что дядька хороший, добрый, по крайней мере, ко мне – ой, ко мне ли? – относится с заботой. А во-вторых, я же медицинский работник. Все понятно, действуем по схеме. Надо собирать анамнез, но не у Битти, а у мессира Риччи. Ставить диагноз. А затем думать, чем лечить, облегчать жизнь, может быть, купировать приступы.

– Плохо, если из-за моего падения у мессира Риччи опять приступ был. А расскажи, Битти, что у нас случилось в доме, пока я болела, и как долго я болела?

Битти, в отличие от меня, не сильно налегала на еду. Это, наверное, потому, что сравнить ей не с чем. А у нас заменитель молочного жира, молоко в пакетах, "химические" овощи. Стоп! У нас? Надо переучиваться, а то сболтну случайно. Нехорошо получится.

– Болела ты недолго – сегодня четвертый день. За это время ничего не случилось. Вот только приступ у хозяина. Весна все ближе. На улице днем уже совсем тепло. Курицы стали лучше нестись – это кухарка Клара говорит. Еще козы больше молока дают, чуть-чуть совсем, но Клара-то замечает. Порядок, что ты завела, мы исполняли. Все продукты просматривали, чтобы овощи не гнили. Зерно для животины перетряхнули. У куриц и коз прибирали, чистили. Солому меняли. Сена до новой травы хватит с запасом.

Пошла первая информация. Значит, хорошая я хозяйка – ставлю задачи и контролирую их выполнение. А отчитываюсь, видимо, перед мессиром Риччи лично. В хозяйстве у меня куры, овцы, лошади. А сколько голов?

– Скажи, Битти, никто из животных не заболел? Может, кто народился?

– Нет, все здоровы и живы. Все, как было, так и осталось, – отчиталась она. – Кур три десятка, пять коз, два коня и две кобылы.

Как бы понять, много это или нет? В прошлом мире это считалось явно большим хозяйством. Ладно, позже разберусь.

– А что работники? Может, кто новый нанялся или наоборот?

Вот ведь про живность в первую очередь узнала, а люди-то важнее. С другой стороны, Битти начала рассказывать про животных вначале, значит, здесь так заведено. Хотя, признаться, странно.

– Новых никого нет. Да и рано еще, никто зимой с места срываться не будет. Вот ближе к лету забегают. Наши вроде бы никто перебегать не хочет. А кого новых брать – это уж ты сама решишь. Клара с помощницей справляются. Ванда с Джиной дом в чистоте содержат, все успевают. Стефания прислуживает мессиру Риччи. Конюхи тоже трудятся. И не сильно загружены, и без дела не сидят. Но это ты молодец, разглядела. Беппе, Бад и Вито, таких поискать надо. Животные радуются, когда они заходят. Даже Клара отметила, что этой зимой и яиц больше, и молока, а все оттого, что животные довольны. А я на подхвате. То на кухне помогаю, то с уборкой.

Значит, прислуги у нас девять человек. Со мной – десять. Не такой и большой штат, надо сказать. Все на своих местах, это прекрасно! Про чистоту – проверим, поправим, научим, заставим.

Глава 4

Мне кажется, я никогда так вкусно не ела! Но помня правило – с голодухи не объедаться, сдерживала себя. Откусывала небольшими кусочками и тщательно пережевывала. Обильно запивала, и главное – не торопилась. Надо ждать, когда организм почувствует насыщение. Еще бы конфету в конце…

Итак, основная информация об устройстве хозяйства есть. Остальное – в процессе жизни добавится.

– Битти, вы большие молодцы, что честно трудились, пока я болела. Не подвели меня и мессира Риччи.

Девочка зарделась при этих словах. Точно всем расскажет, что я их хвалила. Значит, живу я в деревне, а что у нас в деревне? Животноводство и растениеводство.

А я ведь дитя города! Даже дачи своей никогда не было, потому что не хотела. Не нравился мне такой отдых. Одно дело – выехать на природу, погулять или на берегу речки полежать. А обязательство дачи – категорически нет. Весной все прибрать, вскопать, удобрить, посадить, поливать, полоть… А цены-то на рассаду видели? Все лето трясись над урожаем, осенью самое тяжелое. Собрать, переработать. И всю зиму думать-гадать – как там? Не сожгли? Не ограбили? Не сломали забор? И денег много дача требует. Вроде ручеек, но постоянный!

Я для себя этот вопрос решила раз и навсегда. Хочется природы – пошли гулять. Благо лес рядом, или городские парки, или набережная. Опять же, подруги на дачу приглашают. А на сэкономленные деньги я полноценно отдыхала либо на Кавказе на знаменитых Минеральных Водах, либо в Питере, где никогда не надоест. Да куда ни ткни на карте – везде новые впечатления! Ох. Отдыхала. А сейчас здесь, возможно, за всю жизнь на земле отрабатывать буду.

Вспоминаю главное правило здоровой жизни – во всем ищем только хорошее и положительное! Мне дана новая жизнь, которая позволит испытать новые эмоции – превосходно! Встречи с новыми людьми и обучение другим навыкам – что может быть интереснее? А сложности, они закаляют. Про растениеводство я знаю не так уж и мало: когда сажать, как ухаживать, какие растения не любят друг друга, а какие наоборот.

Да, не хотела я привязывать себя к даче-огороду, но это не значит, что опыта у меня нет. Интернет и дачи подруг научили, здесь услышала, там увидела, так и осталось. В этом мире наверняка есть особенности, но их изучить проще, чем весь вопрос в целом.

Такое же правило относится и к животноводству. Кроме того, лично я не буду этим заниматься, по крайней мере сейчас, а ко времени наберусь знаниями. Пока же больше слушаем, меньше говорим. И задаем наводящие вопросы.

– Битти, я после еды значительно окрепла. Пойдем хозяйство проверять. Но вначале надо зайти к мессиру Риччи и поблагодарить его за заботу.

Конечно, мне страшно сразу начинать новую жизнь, но надо думать о людях прежде всего. Тот же хозяин болеет сам и помимо своих забот еще и моими занимается.

Девочка согласно кивнула и направилась к двери. Я последовала за ней. Выйдя, мы оказались в небольшом холле перед лестницей. Отсюда вели еще три двери. Цвет стен тот же, светло-коричневый. Он начал мне нравится, вот только хорошо бы украсить пространство. Картины или портреты подойдут идеально. Дело за малым – изобрести краски, научить мастеров…

Мы поднялись на этаж выше и очутились в таком же холле с двумя дверями – налево и направо.

Битти тихонько постучалась, а затем приоткрыла дверь и засунула в нее голову.

– Мессир Риччи, я к вам Натале привела, можно нам войти?

Ответом было негромкое “входите”.

И тут мне стало совсем страшно. А если меня не признают? А как вести разговор, когда ничего из прошлого не помнишь?

Зал, куда мы вошли, судя по обстановке, служил рабочим кабинетом. Два больших окна, опять же с натянутой тканью. Ближе к окнам – огромных размеров деревянный стол, заваленный свертками, мешочками, небольшими фигурками, камнями округлой формы. Рядом камин. В углу дверь, возможно, в покои или комнату отдыха.

Вдоль стен прямо на полу теснились деревянные сундуки, гораздо новее и красивее, чем в моей комнате. Перед столом стояла широкая деревянная лавка и лежал небольшой толстый ковер, яркий и красивый, наверное, а сейчас просто грязный. А где же полки? Шкафы? Видимо, еще не используют.

За столом лицом к нам сидел пожилой мужчина. Седые волосы, тонкие черты лица. Кого же он мне напоминает? Точно! Если сбрить усы и бороду – вылитый Майкл Дуглас, в преклонном возрасте конечно. Сам худощавый, а рост пока непонятен, но явно не карлик и не гигант.

Битти сделала реверанс, я попыталась повторить, но что-то пошло не так. Видимо, не рассчитала сил и сказалось напряжение. Я сильно пошатнулась, но устояла, а в итоге вышло нелепо.

– Ой, перестань расшаркиваться, сядь лучше, пока не упала. А ты оставь нас.

Первое относилось ко мне, второе Битти, которая послушно поклонилась и вышла. Я тем временем удобно расположилась на лавке напротив мессира Риччи.

– Не рано ты соскочила с кровати? Стоя с ног валишься. Как вообще получилось, что ты упала с лестницы? Мне сейчас совсем некогда еще и за домом следить – надо налоги подсчитывать. Ты работать-то сможешь? Может, Битти пока к тебе приставить?

Вопросы сыпались как из рога изобилия. Возможно, он всегда так разговаривает. Судя по всему, хозяин уже все решил. Буду кивать в ответ, вдруг мы так и общались ранее.

– Почему молчишь? Битти говорила, что ты можешь говорить, – хозяин нахмурился. Выходит, ранее у нас все же был диалог, а не раздача-получение указаний.

– Мессир Риччи, я и не помню, как упала. И почему упала – тоже не помню, видно, головой ударилась. Пришла в себя – Битти рядом. Она мне и одеться помогла, и покормила. Вот спасибо вам за обед. Прямо как поела сытно – так и сил прибавилось.

Собеседник, кажется, расслабился, значит, я правильно угадываю интонацию, но хорошо бы сменить тему на более безопасную.

– Натале, называй меня по-прежнему – мессир Жакоп.

– Мессир Жакоп, Битти рассказала, что у вас снова приступ был? – начинаю я собирать анамнез.

– Да уж, прихватило. К болям в ногах в этот раз еще и руки прибавились. Опухли, правда, не так сильно.

Я посмотрела на его руки: кожа сморщенная, а вот фаланги пальцев припухшие. Артрит? Артроз? Это самые распространенные, но далеко не единственные болезни суставов.

– Мессир Жакоп, может, как я слегла, питание у вас поменялось?

А еще малоподвижный образ жизни, да и понервничал старик, наверное, из-за моего падения.

Глава 5

– Не переживай. – Он еще меня и утешает. – Хвала Пресвятой Деве, ты совсем недолго болела. Я немного приглядывал за хозяйством, но ничего не поменялось, в том числе и еда. Мясо, молоко, сыр, лепешки, вино. Все подавали свежее.

Понятно, питание – чистый белок, не самая полезная пища. А где овощи, злаки?

– Мессир Жакоп, вы в это время и без того перегружены работой, а я все болтаю и болтаю. Разрешите, я пойду посмотрю, кто как работает, не надо ли чего.

С хозяином у меня, судя по всему, прекрасные отношения. Тревога несколько спала. Надо продолжать осматривать дом.

– Да, и правда, надо столько отчетов прочитать, что времени на сон не остается. На вот, возьми свои ключи.

И с этими словами он протягивает – чтобы вы думали? – засушенную шкурку крысы целиком! А на месте живота – большой разрез. Один вид уже вогнал меня в ужас, а еще и в руки брать…

– Я твои ключи так и хранил, по твоему порядку. На, бери уже.

А сам улыбается и побрякивает этим… пеналом. А внутри ключи хранятся. Это я придумала? Чехол из крысы? С другой стороны, наверно, так было удобно, но как непривычно и странно. Я протянула руку, взяла, положила в карман фартука. Тяжеленький комплект оказался.

– Мессир Жакоп, возможно, первое время я буду слаба здоровьем, и, если вы не передумали, можно Битти будет со мной ходить, помогать?

Я так и не решила, говорить ему о частичной потере памяти или нет. Не стану пока тревожить старика. Рассказывать можно будет и потом или вообще, надеюсь, не стоит. Поэтому Битти будет мне какое-то время очень полезна.

– Конечно, бери ее в помощь.

На этих словах я поклонилась и последовала за дверь продолжать осмотр дома да приступать к непосредственным обязанностям. Тревожные мысли не давали мне сидеть на месте.

После ухода Натале Жакоп Риччи еще некоторое время сидел, задумавшись. Он вспоминал, как четыре дня назад услышал шум на лестнице и крик, а когда увидел безжизненное тело на полу, земля ушла из-под ног. Не уберег ее, сердце готово было разорваться. Но через мгновение кто-то сказал, что Натале жива. И последующие дни он молился Пресвятой Деве и желал только одного, чтобы девушка выздоровела. Если бы потребовалось отдать свою жизнь в обмен на ее, он ни минуты бы не сомневался. А сейчас, когда она слабая, но живая пришла к нему, все остальное было неважным. Она жива, значит, надо и ему жить, учить ее, оберегать и хорошо устроить в будущем. Жакоп вдохнул полной грудью и принялся за работу.

С чего же начать? С поиска Битти. Я осторожно спустилась к себе на этаж. Никого не встретила. Слабость, конечно, присутствовала, но если идти осторожно, не торопиться, то вполне можно передвигаться. Надо попытаться найти кухню. Тем более что здесь задача упрощается – вытяжек-то нет. Пойду на запах, который исходил с первого этажа.

Кухня действительно нашлась быстро. Обстановка там была удобная для работы кухарки. Посередине стоял огромных размеров стол, уставленный глиняной посудой, мисками, чашками, плетеными корзинками с крупами и овощами. Большое место в помещении занимала печь, накрытая сверху железным листом с прорезями для кастрюль и котлов. Около печи размещалась кладовая. Вдоль стен теснились старые и немного облезлые ящики. В общем, все было довольно функционально. Вот только, по мне, грязно. И запах! Подгорелой еды на плите, мусора, нечистых тряпок… И все эти запахи растворялись в дыму от горящих дров, видимо, дымоход не справлялся.

Столешница была покрыта слоем застарелого, въевшегося жира. На полу валялась шелуха от лука, яиц и еще чего-то. На котелках для приготовления пищи лежало "антипригарное покрытие".

– Пресвятая Дева! Только очнулась – и сразу за работу? Исхудала-то как. Битти уже рассказала, что ты спрашивала про хозяйство. Не волнуйся, лишнего не съели. Ничего не попортили. Запасы проверяла лично, никому не доверила. Мне же ответ держать. Ты есть-то хочешь? – все это женщина выпалила на одном дыхании. Наверно, здесь принято много говорить.

Исходя из этой речи, я поняла, что передо мной кухарка Клара. На вид ей чуть больше сорока лет. Немного выше меня ростом, с пышными формами, при этом они нисколько не лишали ее подвижности и легкости. Одежда стандартная: светлый чепец, серое платье из грубой ткани, поверх повязан фартук со следами жира и муки. Из кармана которого свисала грязная тряпка. Об нее Клара и вытерла руки.

– Спасибо, Клара. Да, немного пришла в себя, только еще сил мало. Есть не хочу – Битти покормила недавно. А ты не видела ее?

Присяду-ка я на край лавки, силы беречь надо. Здесь и сейчас от болтовни Клары мне становилось спокойнее.

– Как же не знать, сама и отослала помощницу в конюшню, проверить, как там скотина. Накормлена ли, убрали за ней, да и чтобы под ногами девка не мешалась. Уже вернуться должна с ответом.

Значит, подожду мою провожатую здесь.

Тем временем начало смеркаться. Наверное, скоро будут подавать ужин. Заодно и посмотрю, как готовят да из чего.

На ужин варили какую-то жидкую кашу или, скорее, похлебку. В средних размеров чан Клара набрала воды, набросала корешков из мешочка, добавила немного мелко нарезанного окорока и заправила крупой, напоминающей нашу сечку. Лепешки слегка брызнула водой и просто разогрела. На отдельную тарелку нарезала сыра.

Ужин для работников накрывался здесь же. Стол освободили для приема пищи, мусор стряхнули прямо на пол. И начали расставлять глубокие миски.

Я дождалась Битти, отвела ее в холл, чтобы никто не слышал, и уточнила, есть ли у нас библиотека.

– Конечно, есть. Пойдем провожу.

Также я передала ей слова хозяина, чтобы она сопровождала меня несколько дней. Битти просто пожала плечами: надо так надо.

Мне важно проверить, смогу ли я читать на их языке. А уж если смогу, то надо найти информацию о стране, истории, религии. Вдруг еще что-нибудь полезное отыщется.

Библиотека нашлась быстро, буквы я понимала и читать могла – огромная радость! Вот только сумерки неумолимо опускались, и даже осмотреть книги в полумраке мне не удалось.

Есть я не хотела, а вот спать на чистой постели – непременно. Дождавшись, когда закончится ужин, я потянула свою юную помощницу на задание.

В спальне из своего сундука извлекла кусок грубой, некрашеной, но чистой ткани. Отмерила два отреза, один на простынь, другой на покрывало. Застелила с помощью Битти себе спальное место.

Потом объяснила, что хочу освежить пол. Да, сейчас! И что из того, что в этом месяце уже выметали грязь? И выметать, кстати, не надо – будем мыть! Битти позвала двух служанок, они вместе принесли воду и тряпки, и при свете сальной свечи помыли пол. Я же тем временем прошлась мокрой тряпкой по всем сундукам, столу, лавкам. Уборка – одна из самых благодарных работ. Сразу видны результаты.

После наведения чистоты сил уже не осталось. Я выдала продукты Кларе на завтрак: муку, специи, соль, масло в горшочке. По-быстрому обтерлась мокрой тряпкой, сходила на горшок и залезла под шкуры на чистую кровать.

Несмотря на физическую усталость, мысли сну не способствовали. Меня мучил банальный страх. Здесь, в этом месте, все чужое и непривычное. Как я уживусь? Справлюсь ли? Не вызову ли подозрений? Эти люди вокруг, они помнят эту самую Натале прежней. Это ее уважают и ценят, а не меня.

Конечно, характера мне не занимать – я всегда была человеком решительным, но ведь и в таких ситуациях раньше не оказывалась!

Я не узнала, сколько мне лет, как я выгляжу, почему мессир Жакоп именно меня выбрал и доверил хозяйство? Надо организовать генеральную уборку дома, не всего разом, а частями. Надо познакомиться с остальными работниками, осмотреть двор и конюшню. Хорошо бы еще найти время и почитать.

А на кухне тем временем кухарка Клара перебирала крупу и думала о хозяйке. Внешне Натале ничем не отличалась после болезни, разве что щеки немного впалые и кожа бледная. Но что-то изменилось в ее поведении. Не было криков и ругани. А еще, когда та устало опустилась на лавку в кухне, Клара списала это на последствия болезни, но приглядевшись, поняла, что молодой хозяйке просто хорошо сидеть на кухне. Странно это, раньше такого не было. Немного подумав, Клара махнула на все рукой. Время все расставит на свои места.

Глава 6

Утром, еще в сумерках, я проснулась со всеми. Дело в том, что здесь вся прислуга женского пола располагалась на ночь в одной комнате. Сначала опять испугалась – где я? Потом сообразила, выдохнула и стала собираться. Состояние заметно улучшилось, надо бы зарядку сделать. Потом момент выкрою и сделаю.

Сегодня я решила отмыть кухню. Но вначале завтрак – хлеб, жидкая каша с корешками, взвар из каких-то трав. Вкусно, конечно, но очень скромно. Ни тебе варенья, печенья, конфет. Ничего сладкого. За ложечку меда я бы многое отдала.

После завтрака пошла с довольной Битти осматривать двор и постройки. Ее приставили ко мне, считай, повысили. Как же хорошо на свежем воздухе! Солнце с размаху ударило по глазам. Постояла, зажмурившись, как в детстве, подставляя ему лицо. Воздух теплый и чистый. Настроение заметно улучшилось. Ничего в теле не болит, не ноет, не тянет. Песню бы какую-то хорошую затянуть, но не в этот раз.

Первое, на что упал мой взгляд, – земля. Очень светлая, почти белая. Дорожки во дворе выложены булыжником серого цвета. Двор огорожен невысоким забором. Ворота не по центру, а с краю. Напротив ворот постройка под единой крышей – конюшня. Потянула Битти смотреть. Я, конечно, не большой специалист, но кошки с собаками у нас жили. Поэтому по опыту знаю, что здоровье животного определяется по внешнему виду. Здесь все были красавцы, курицы и те чистенькие. В кормушках остатки еды – значит, сытые. Уборка шла полным ходом, конюхи тихонько ворчали, что не вовремя нас принесло, и мы решили не мешаться под ногами. Главное я увидела.

В этот момент я обратила внимание, что девочка мнется, словно ее мучает какой-то вопрос, но она стесняется.

– Битти, ты что-то хочешь мне рассказать? – спросила я максимально дружелюбным тоном.

– Мы все очень рады, что ты заболела! – Вот это заявление! – Не то что заболела, – спохватилась моя провожатая и еще больше смутилась, – а что стала нормальной после болезни.

– Ну ты же знаешь, что я многое не помню. А расскажи, какая я была раньше? – и я легонько погладила Битти по плечу, как бы успокаивая и подталкивая к разговору.

– Я боюсь, что расскажу, и та, злая, вернется.

Вот сейчас мне стало страшно. Какая та? Я это – и точка.

– Не вернется, давай рассказывай.

Интересно, моя предшественница запугала всех или только Битти?

– До болезни ты никого не слушала, только мессира Риччи. Нас держала в строгости. Никогда спокойно, вот как сейчас, не говорила, всегда кричала. Либо молчишь и взглядом прожигаешь, что еще хуже.

Похоже, доставалось им от меня.

– Это Пресвятая Дева за вас заступилась и мне болезнь послала, чтобы я изменилась. – При этих словах девочка понимающе закивала. – А расскажи еще, сколько мне лет, как я попала служить к мессиру Риччи?

Она немного успокоилась, и стало проще ее расспрашивать.

– Тебе семнадцать зим. Про то, как ты здесь появилась, мы точно не знаем. Ты никогда про это не рассказывала. Вроде бы мессир Жакоп взял тебя из деревни, ты какая-то его дальняя родня, но всех твоих при очередном набеге из-за границы убили, а ты уцелела. Ты хоть из знати, но денег у тебя нет.

Вот, значит, откуда доверие хозяина и превосходство над другими. Надо будет у мессира Жакопа как-то разузнать подробности. А пока продолжим осмотр.

А куда это навоз девают? Выбрасывают за домом у забора? Пошли смотреть. С обратной стороны дома располагается небольшой сад. А сразу за ним забор – вот туда навоз и складывают. Как так? А вонь, а мухи, да и антисанитария полная. Надо будет решить, где выкопать ямы, сложить в них остатки жизнедеятельности животных и закопать.

Про деревья Битти рассказала, что это яблони и груши, а еще маслины, их собирают, отвозят на ферму, а там из них делают масло. Ура! Здесь есть оливковое масло – это же можно делать массаж! А еще маски, крема, да мало ли чего. Это радостное открытие меня окрылило.

Я вернулась во двор и в центре обнаружила колодец. Простой, со срубом из дерева. А что, если его украсить? Я заметила, что в этом мире с украшениями не очень. Поставить те же горшки с растениями в доме – совсем другой вид. Или декоративные доски. Нет, здесь все только для жизни – глазу негде отдохнуть.

Больше ничего значимого во дворе не нашлось, и мы пошли в дом.

А дальше началось представление в лицах! Недоуменная кухарка Клара не понимала, зачем делать уборку? Все же чистенько! Пришлось применять командирский тон – мне не нравится грязь вот здесь, и вот здесь, и там тоже. Не видите? Не хотите работать? То-то же. Потом я немного смягчилась и сказала, что уборку запланировала до болезни, но не успела осуществить.

Послала Стефани предупредить мессира Риччи, что начинаем большую уборку. Обед будет по расписанию, но, возможно, в измененном виде.

Конюхи были посланы чистить дымоходы. И трубу. Для этого была приспособлена жесткая щетка с грузилом, ей и выскабливали копоть. Служанки снимали тряпки с окон и готовились их стирать. Затем обметать стены влажным веником. Собирать паутину с потолка я поставила освободившихся конюхов. Они же носили воду. Особого веселья, как у нас на субботниках, не наблюдалось. В глазах всех стоял немой вопрос – зачем? Чисто же. Но и отлынивающих не было. А это значит – коллектив хороший подобрался.

Сама я показывала, что здесь надо не тряпкой жир размазывать, а принести песок и вот так чистить и сдирать грязь. Меня учили, что вначале надо поставить задачу, показать, как делать и чем, а потом принимать результат.

Смирившаяся кухарка Клара принялась за посуду. А мы с Битти пошли в кладовку проверять запасы. Меня интересовали овощи. Если их приправить специями, сбрызнуть оливковым маслом и запечь или потушить, то и мяса не надо.

– Вот это земляная груша, она желтая и сладковатая, – Битти показала на крупные вытянутые клубни с утолщением, похожие на груши.

– А как ее обычно Клара готовит? – Сейчас разберемся, что это.

– В похлебку добавляет, кашу делает, можно и сырой ее есть. У нас это основная еда.

Это хорошо, значит, будем пробовать в разных вариантах. Лук и чеснок я сама определила. Морковь здесь фиолетовая. Отличный набор продуктов. На него мы и будем рассчитывать. А еще в большом горшке нашелся мед.

– Битти, а это для мессира Риччи? – осторожно спросила я, чтобы не спугнуть удачу.

– Нам тоже его дают, не каждый день, но часто, – пожала плечами Битти.

Радости моей не было предела! Значит, и печенье, и торты можно стряпать.

Обед у нас и мессира Риччи получился скромный, всухомятку. Но никто голодный не остался.

Я тихонько спросила у Клары, что она будет готовить на ужин.

– Думала кашу из земляной груши сварить, а сейчас уже и не знаю, кухня-то блестеть начинает. Может, чего праздничного приготовить?

Когда мысли у людей сходятся, это ведь хорошо!

– А давай, Клара, овощи потушим, потом сыр мелко-мелко нарежем и сверху, но уже в тарелках, посыплем?

Быстро, полезно и вкусно.

– Опять ты, Натале, что-то новое придумала. Рассказывай, что и как, а я уже соображу.

Главное – закинуть идею, и, кажется, я заинтересовала кухарку.

Я принялась рассказывать Кларе процесс приготовления. Вначале складываем те продукты, что дольше готовятся, потом остальные, в конце корешки. Клара от избытка внимания аж рот приоткрыла. Думала, смекала, рассчитывала. Что-то бормотала себе под нос.

И пока мы заканчивали уборку, сосредоточенная кухарка начала творить. Затопили печь, дым почти весь уходил в трубу. Конюхи следили за процессом и были очень горды собой. Клара соловьем заливалась, что на такой блестящей кухне ей еще не приходилось работать. Шипела на помощницу за каждую каплю, упавшую мимо ведра.

Постепенно потекли ароматы, а вместе с ними и слюни у присутствующих. А когда добавили чеснок, у большинства животы заурчали. Мелко-мелко нарезали сыр, терок-то здесь нет, разогрели лепешки, еще с завтрака. И на сладкое поставили мед.

Стефания отнесла рагу и отдельно сыр мессиру Риччи, и мы дружно уселись за стол.

Отовсюду слышались похвалы Пресвятой Деве и Кларе. Я показала, как макать булки в рагу. Мы вспоминали сегодняшний день, смеялись друг над другом. Наверху мессир Риччи постучал палкой, позвал Стëфу и попросил добавки.

После ужина сытые, довольные и уставшие все разбрелись готовиться ко сну.

Глава 7

Следующий день я решила посвятить мессиру Жакопу. Надо у него прибраться, расспросить про болезнь, про себя. Не грозит ли мне замужество? Я пока не готова. А в книжках, которые дома читала, все просто. Возраст подошел, и опекун находит мужа, с которым знакомство происходит, как правило, на свадьбе. Нет, замуж выходить со временем в любом случае надо. Гормоны-то разгуляются. Кроме того, здесь наверняка патриархат, женщина лишь тень мужа.

После завтрака я поднялась к хозяину.

– Доброго дня, мессир Жакоп. Можно у вас спросить кое-что? – Мой поклон в этот раз удался.

Хозяин отодвинул работу и гостеприимным жестом предложил присесть.

– Слава Пресвятой Деве, ты поправилась окончательно. Слышал, какую уборку вчера на кухне учинила. Работящая ты, вся в мать.

При этих словах я печально вздохнула и потупила глаза.

– Мессир Жакоп, чем старше я становлюсь, тем меньше помню свое детство, и вы единственный, кто может рассказать мне про это.

– Детство у тебя было печальное. Если по порядку… В молодости я служил в королевской гвардии. Разное бывало, и сражаться приходилось. Однажды попал наш отряд в засаду, крепко нам тогда досталось. Меня сильно в ногу ранили, а Кальвино Ринальди из-под лошади упавшей меня вытащил и подальше отнес. Спас от смерти, значит. Кальвино был таким же гвардейцем, как и я. Вот с тех самых пор и стали мы держаться вместе. Я считал себя обязанным ему за спасение и хотел вернуть долг. Кальвино же был балагур, но ему нравилось мое спокойствие. Это и держало нас вместе. После службы разъехались по домам, но связи не потеряли.

При этом рассказе глаза старика заблестели, он как будто заново переживал события своей молодости.

– Кальвино всегда жил легко, весело. Деньги, что достались ему от отца в качестве наследства, он быстро прокутил. Жил на доход со своих деревень. Женился первый раз – не успел обзавестись потомством, мор забрал жену и половину крестьян выкосил. Сам еле жив остался, исхудал страшно. Так, до смерти, как деревяшка, и ходил.

Хозяину, кажется, тяжело давались воспоминания. Видимо, дружба между ними была искренняя. Он тяжело вздыхал во время рассказа, пальцы перебирали безделушки на столе.

– Второй раз Кальвино женился на твоей матери. Она не была красавица. Из обедневшего рода, но за ней дали хорошее приданое, потому что в девках сильно засиделась. С ее приходом хозяйство Кальвино начало оживать. Сам-то он был далек от дел. Только налогами и интересовался. А твоя мать заботу проявляла о крестьянах. Учила, какая шерсть больше ценится, на свои деньги в долг крестьянам в каждую деревню скотину покупала. Куда овец, чтобы потом шерсть была, куда коз для сыра. У других нашла заброшенные заросли оливковых деревьев, облагородила их, и начали урожай собирать да на масло сдавать. Соседи даже ездили к ней учиться, – на этом мессир Жакоп замолчал и глубоко задумался.

И я задумалась. Как правильно эта женщина вела хозяйство. Всем давала работу и надежду на жизнь. Ее, наверное, очень любили крестьяне.

– А еще через год ты родилась, – мессир Жакоп вернулся к воспоминаниям. – Кальвино-то ждал сына и расстроился. Начал сильнее пить. Семьей совсем не интересовался. Про хозяйство забыл. А между тем мама твоя придумала масло из маслин сама производить, но не случилось. Земли у самой границы были, набеги врагов часто случались. А в тот раз самый сильный был. Скот увели к себе, деревни сожгли, добро разграбили, людей убили. Всех. Когда королевские гвардейцы подоспели, помощь уже никому не требовалась. Они даже оставаться не хотели. Тела по-быстрому захоронили и обратно собрались. Отошли в лесок по нужде и услышали детский плач.

Мессир Жакоп говорил медленно, сухо. Иногда прерывался и закрывал лицо ладонями.

– Оказалось, мама тебя успела в дупло дерева сунуть. Слава Пресвятой Деве. Завернула в одеяло, на котором была вышита фамильная ветка маслин. По этой примете и поняли, кто ты. Солдаты потом рассказали, что это чудо, а то был бы еще один трупик. Пока привезли в столицу, пока искали родню, ты совсем потерянная стала. Не разговаривала, почти не ела, короче, к матери с отцом собиралась. – На этих словах мессир Жакоп смахнул слезу. – Я как раз по делам в столице в то время был. Спросил, как там мой спаситель поживает, а мне рассказали и про набег, и про тебя, и про то, что родни у тебя не осталось. Пресвятая Дева, да как же я ребенка своего спасителя брошу! Вот тогда я и похлопотал об опекунстве. Тебе тогда пять лет было. Забрал к себе. Моя-то дочь давно выросла и уехала, жена умерла.

Мессиру Жакопу тяжело давались воспоминания, он ëрзал на стуле, кряхтел.

– Я приставил к тебе няньку, выхаживали долго. Ты никак не оттаивала. Я уже отчаялся, а потом Пресвятая Дева радость послала – ты заговорила. Вот только странности твои мы не понимали. Ты не хотела жить в отдельной комнате – только с людьми. Кричала всю ночь, если одну оставляли.

Понятно, острая психическая травма у меня случилась. Здесь только мозгоправ помочь мог бы, но не в этом мире, конечно.

– Засыпала ты только в присутствии большого количества людей. И няня предложила твою кроватку к служанкам перенести. Тебе понравилось, но ты перебралась к ним на кровать. Я не возражал, лишь бы спала ночами, а не рвала мне сердце. – Значит, у меня с детства характер.

Эти воспоминания явно нравились старику, он тепло улыбался, прикладывал руку ко лбу и округлял глаза, когда рассказал про ночные приключения.

– С манерами у тебя тоже не получилось. Читать и писать – это ты с радостью. А вот поклоны, реверансы, светские разговоры – это ты ненавидела, сбегала с уроков. Зря только деньги на учителей тратил. Вместо этого ходила повсюду за моей старой экономкой. Смотрела, слушала, помогала по мере сил. Только хозяйство тебя и привлекало.

Схема действия ребенка очень простая: если один раз добился своего и понял, как это работает, то будет активно применять в жизни. А если еще и характер, как у меня, то принимайте результат.

– Натале, ты не сердись на меня, я тебя как отец люблю. Но не хотела ты сложа руки сидеть. А я радовался, что ты интерес к жизни проявляешь. Конечно, не дело тебе в экономках ходить. Но мы с тобой еще тогда договорились, и я повторю – при первом желании твоем найму учителя, – мессир Жакоп замялся, а я насторожилась.

Он все тянул паузу и смотрел на камин.

– Ты, Натале, только не кричи опять. Но у тебя возраст. Надо бы тебе мужа искать. За приданое не волнуйся – я хорошее за тобой дам.

Сказав это, он словно отодвинулся от меня. Значит, уже заходил разговор. Ох, ну как не вовремя сейчас этот замуж. Я только обживаться начала.

– Мессир Жакоп, а сколько я могу еще потянуть с замужеством?

– Мама твоя в двадцать шесть лет вышла замуж. Ну это очень неприлично. Прямо сильно поздно. Я думаю, что года два-три у тебя есть. Но ведь и я не вечен. Хочу при жизни тебя хорошо пристроить, – и он задорно мне подмигнул и потер ладони.

Два-три года – это просто прекрасно. За это время я точно здесь освоюсь, и, судя по нашим отношениям, мессир Жакоп не выдаст меня замуж втемную, а познакомит заранее с мужем. А может, и выбрать удастся.

Глава 8

– Мессир Жакоп, если можно подождать с замужеством, я бы хотела так и поступить. А через два-три года обещаю – пойду замуж без скандалов.

Лицо старика вспыхнуло радостью. Глаза распахнулись и озорно заблестели. Он даже весело хлопнул ладонями по столу.

– Конечно, подождем, и насильно замуж тебя не выдам, как иногда в мире случается. Выберу самых достойных женихов, пригласим их в гости, разглядим, что за люди. Я свои связи привлеку, выясню подробно о семье. А потом уж ты сама выберешь – за кого замуж пойдешь. У нас так, конечно, не принято, даже против правил, – он почесал затылок, – но так уж повелось с тобой – все против правил! – и он опять задорно мне подмигнул.

Самую большую проблему мы решили. Как гора с плеч. Можно выдохнуть и продолжать налаживать новую жизнь.

– Мессир Жакоп, после вашего рассказа о моей маме стало понятно, от кого у меня знания – по крови передались. Я вот давно наблюдаю за вашими приступами и заметила, что у наших крестьян таких нет, хотя они тоже болеют всяким.

Это, конечно, я слегка лукавлю, но если мои подозрения верны и мы имеем дело с подагрой, значит, краеугольный камень – питание, а именно избыток белка. Вместе с тем проверить очень просто – изменить рацион питания на определенное время и наблюдать.

– И я начала сравнивать, чем отличается ваша жизнь от жизни крестьян. Работаете вы и они много. Спокойствия в жизни нет ни у вас, ни у них. У вас-то значительно больше забот. Далее я сравнила питание и вот здесь как раз нашла разницу. Вы питаетесь жирной пищей – мясо, молоко, масло, сыр. Крестьяне же в основном – похлебкой и овощами. Проверить очень легко – давайте изменим вашу еду на месяц и сравним. Обещаю, голодным вы не останетесь, – заторопилась я успокоить старика, а то он хмуриться начал. – Вот, например, вам понравились овощи с сыром?

– Пресвятая Дева! Очень, очень понравились! Я даже еще попросил принести, – он сглотнул слюну при воспоминании о еде.

– Мы с Кларой сможем вас также вкусно кормить и месяц, и дольше. Давайте попробуем, а? – и я просяще сложила ладони, а глаза постаралась сделать как у кота из известного мультика.

Старик помолчал, погладил стол, смахнул с него пылинки. Явно обдумывал мое предложение. Потом прямо посмотрел мне в глаза.

– Мне, конечно, это не привычно, да и не слышал я о таком лечении. Но если обещаешь вкусно, как вчера, кормить – я согласен! – И тот же хитрый прищур. Да, торговаться он умеет.

– Обещаю, что кормить будем разнообразно и вкусно! Вы останетесь довольны.

На том и сошлись. Остался последний вопрос – уборка в его покоях.

– Мессир Жакоп, я к весне задумала весь дом отмыть – потом-то времени не будет. Вчера вот кухню вымыли. А когда можно будет у вас прибрать, чтобы не сильно отвлекать от дел и не мешать?

Хозяин удивленно вскинул брови.

– А где ты, Натале, грязь видишь? У меня Стëфа каждый день что-нибудь прибирает

Какая знакомая речь. Не первый раз слышу.

– Ну вот, посмотрите, стены темные от копоти, паутина здесь и здесь, окно почернело, надо бы снять и постирать ткань, чтобы дышалось легче. А еще для вашего удобства я придумала полочки. Можно от пола до потолка сделать и хранить на них все необходимое – не надо каждый раз в сундуки лезть. Если поставить вот здесь, – я показала на пространство за его спиной, – то и вставать не надо, только руку протянуть. Но перед этим надо грязь убрать.

– Какие это полочки? А ну, подробнее расскажи?

Правильно я выбрала манеру общения – торг. Я вот это вам, а вы мне позвольте другое. Хозяин очень хорошо знает правила, поэтому легко договориться.

Дальше я в красках рассказывала, показывала, даже на стене угольком нарисовала – все равно мыть.

– А летом? Ветер подует, и все свитки слетят и перепутаются? – Мессир Жакоп перешел к деталям.

– На лето можно тряпочкой закрыть. Внизу вшить камни, чтобы тряпку натягивали. И кроме того, от посторонних взглядов свитки закрыть, – пока ничего другого я не придумала.

– Ну если полочки, то я согласен. Начинай мыть с моих покоев, а потом я отдыхать пойду и здесь продолжишь. Только потом плотника позови и сама ему про полочки расскажи. А я пока их обдумаю. – Видимо, угодила я своим советом, это и к лучшему. Положительные эмоции – основа здоровой жизни.

Поблагодарив хозяина за уделенное время, за подробный рассказ о моем детстве, за согласие на лечение едой, он так это назвал, я откланялась и пошла собирать команду уборщиков. К этому времени скотину должны были покормить и убрать у нее, поэтому конюхов я привлеку к работе. Еще три служанки и мы с Битти. Думаю, такой большой компанией мы быстро справимся.

Покои мессира Жакопа располагались на третьем этаже, напротив кабинета. Они представляли собой два смежных помещения. В первом находился красивый резной деревянный стол. Вокруг него четыре стула, такие же деревянные и резные. У стены камин, возле него пепел, сажа, опилки от дров. Стены затянуты плотной, когда-то синей тканью, сейчас грязной, темной, с неприятным запахом. На полу большой ковер, такой же грязный, как стены. Окна от грязи почти не пропускают воздух. Под окнами стоят одинаковые сундуки. Эх, сюда бы встроенный шкаф!

Второе помещение было спальней. Добротная большая кровать с балдахином цвета пыли и сажи. На постели несвежие тряпки и шкуры. Возле кровати лежал большой грязный ковер и стояли сундуки. Стены тоже обиты тканью, цвет пока не разобрать. Похож на коричневый, но это не точно.

Про быстро управимся – это я погорячилась. Но глаза боятся, а руки делают. Конюхи принесли нам воды, а сами направились на крышу – чистить трубу. Камин мы закрыли ковром из первой комнаты – его все равно выбивать и стирать. А так сажи меньше будет.

Стирка здесь это отдельный рассказ. Стирают далеко не все. Только нижнюю одежду, постельное и детское. Остальное проветривают или держат над паром, а потом чистят щеткой. Стирка считается весьма трудоемким процессом, для нее выделяется отдельный день, и все, не занятые на хозяйстве, привлекаются к работе. Воду кипятят на кухне, а стирают возле колодца. Там же сливают воду, благо она быстро впитывается в землю и не оставляет безобразных луж.

Мыльный раствор получают, заваривая корни мыльнянки. Ее заготавливают все лето, тщательно чистят и сушат, хранят и перебирают, чтобы не загнила. Мне тоже в жизни пришлось и вручную стирать, и кипятить белье, но местные технологии – это чересчур.

Пока конюхи чистили трубу, мы сняли балдахин с кровати, поменяли постельное белье. Шкуры приготовили вынести и выстирать. Осторожно, в прохладной воде, но стирать надо. Ковер из спальни свернули, чтобы выбить и постирать. Сняли все тряпки с окон, и одну из служанок я отправила их стирать – надо успеть натянуть обратно до ночи.

Я никак не могла решить, что делать со стенами. Вернее, решать-то здесь нечего – надо стирать. Вот только как? Снимать и традиционно у колодца? Да у нас день на снятие уйдет. А если они сядут? Половину стен будем закрывать и глубоко извиняться за самодеятельность?

Глава 9

Я решила не рисковать и мыть прямо на стенах. Тряпкой с мыльным раствором, а где высоко – тряпку на палку намотаем. Моя семья выжила в девяностых, и я на многое способна!

Конюхи вернулись грязные, но гордые собой – они уже приловчились, как надо работать.

Дальше служанки осторожно собрали сажу, и я с конюхами отправилась на улицу, учить их выбивать ковры. Опять ослепило солнце и опьянил свежий воздух. Я постояла, подышала, заулыбалась внутренним зайчикам и пошла давать уроки выбивания.

На звуки ударов первая выглянула вездесущая кухарка Клара. Оценив обстановку и успокоившись, она вернулась в дом. Я же, передав конюхам технологию, вернулась помогать с уборкой.

На лестнице меня встретил хмурый мессир Жакоп.

– Что это за звуки с улицы?

– Пресвятая Дева, как же я забыла вас предупредить? Это мы ковры выбиваем от сажи и грязи.

Непривычные звуки с улицы, видимо, встревожили всех.

– Как это – выбиваете?

Пришлось в красках описывать весь процесс. Удовлетворившись моим отчетом, мессир Жакоп легко кивнул и вернулся к работе. Интересно, наши соседи тоже волнуются? Кстати, не забыть узнать – кто они.

Самыми грязными оказались стены. Оно и понятно, их наверняка никогда не чистили. Мыльный раствор быстро загрязнялся, и его относили на улицу – для стирки ковров. Осмотрев результат в спальне, я осталась довольна и решила чистой водой стены не ополаскивать. Разводов нет, а лишняя сырость здесь ни к чему.

Уборку прервали на время обеда. Клара радовалась чистой кухне и от души творила. Надо будет спросить, какие блюда из овощей она умеет готовить, какие у нас еще есть овощи, и повспоминать рецепты на досуге.

После обеда я предложила устроить небольшой отдых, а потом закончить уборку. Сама же позвала Битти погулять в сад.

– Битти, напомни мне, когда начнется весна? То есть она уже близко, я знаю. Когда трава начнет расти, листочки на деревьях появятся?

Мне было важно рассчитать оставшееся время. Надо узнать, что из зелени здесь сажают и употребляют в пищу – первые витамины нужны всем, но особенно мессиру Жакопу.

– Трава-то уже пробивается, смотри, – Битти носком башмака откинула прошлогоднюю листву, а под ней начинала пробиваться свежая, белëсо-зеленая трава.

Я ахнула! С одной стороны, весна – это всегда радость. С другой – времени у меня совсем не осталось. Надо, значит, уже сейчас следует начинать приборку в саду. Убрать старую траву и листву, закапывать навоз, рыхлить землю под деревьями. Их обрезку делать. Хотя нет, обрезку я лучше осенью сделаю, когда пойму, какие ветки сухие, а какие плодоносят. И к тому времени надо глину раздобыть – замазывать отрезанные места. Планов – громадье!

– Битти, а какие первые растения весной мы едим? Листочки там или зеленые перышки от лука?

Девочка сначала задумалась, а потом сообразила, чего я от нее хочу.

– Так много что едим. Этим Клара занимается. Она в деревне договаривается, и нам каждую весну крестьяне приносят.

Молодец Клара! Крепко знает свое дело. Кухарка все больше мне нравилась.

– Я думаю, скоро уже нам начнут первую зелень приносить. Клара ходила давеча, договаривалась.

Меня порадовала эта новость, и одной заботой как будто стало меньше.

После отдыха вернулись к уборке. И я задумалась. Вместо подушек здесь использовали свернутые овечьи шкуры. Неудобно и вредно для позвоночника. Надо придумать, чем набить подушки – перо и пух, гречневая шелуха, натуральная шерсть, травы, а еще водоросли. Огромный выбор. Но мне надо здесь и сейчас. Прям немедленно!

– Битти, а скажи, есть ли в наших деревнях дома, где много кур держат? Чтоб прям много.

Хотя вряд ли здесь разводят птицу в промышленных масштабах, но поинтересоваться-то можно.

– А кому нужно много кур? Они у всех есть, но понемногу, для яиц только, ну и иногда на мясо, но это редко.

Все верно! Птицефабрик здесь нет. Тогда вариант “Б”.

– А овец кто держит много? Мне шерсть нужна – вот столько, – показала я размер подушки.

– Так шерсть позднее бывает, когда стригут овец. Сейчас если только залежалась у кого, да спрячь не успели.

А ведь права девочка. Не сезон сейчас.

– Битти, помоги мне ее найти. Может, по деревне пройти, по домам да насобирать? – Надо правильно поставить задачу.

Девочка ненадолго задумалась, посмотрела на меня и наконец ответила:

– От меня в уборке помощи мало, а ты хорошая стала, добрая. Я помогу тебе. Возьму корзину и пойду по деревне просить шерсть. Только ты скажи, для чего, какого цвета. А если грязная да с колючками попадет?

Толковый ребенок. А про швею-то я забыла – кто будет шить подушки? А еще нужны одеяла и пододеяльники.

Я объяснила, рассказала, для чего мне шерсть. Про пользу для здоровья умолчала. Девочка смотрела на меня с недоумением.

– К чему столько забот? Шкуру свернула – и готова по-душ-ка, – она тщательно проговорила новое слово по слогам.

– А я хочу, чтобы мессиру Риччи было мягко и приятно спать, он ведь уже старенький. А еще мне нужна швея. – К ней мне придется самой идти и объяснять, чего я хочу.

– Старая Марта сама к нам приходит, когда надо. Позвать ее?

Я заулыбалась. Ой, как мне повезло, что идти не придется.

Еще немного поговорив, я переспросила Битти, все ли она правильно поняла. Девочка пересказала мои наказы, и я отпустила ее в деревню.

Уборка комнат подходила к концу. Мне очень нравился результат. Ткань в окнах натянули обратно. Чистота и свежесть незримо витала в воздухе, а зримо – радовала глаз. Но вот шкура до ночи не просохнет, а чем мессир Жакоп будет укрываться? Без ковров-то можно переночевать. И я пошла к хозяину.

Быстро выяснила, где можно взять запасные шкуры, предназначенные для гостей, и вопрос решился.

Кабинет мы сегодня помыть не успеваем, надо отправить всех служанок стирать, работы им еще много.

Потом я носилась, проверяла, как идет стирка, не горячая ли вода, все вместе искали место для сушки ковров и шкур. Ну не могла я все пустить на самотек. Мне надо так, как я привыкла, то есть почти идеально.

Сегодня все устали значительно больше, чем вчера. Сделать, что ли, перерыв в уборке на один день? Но растягивать не хотелось. Вопрос решился сам собой. Мессир Жакоп позвал меня к себе.

– Натале, завтра пойдем в храм. Могу я попросить тебя со мной присесть, а не со служанками стоять, как ты обычно поступаешь?

Ох, а это обязательно? А без меня никак? Но вслух я ответила, что, конечно, я помню про храм и, если это важно для мессира Жакопа, буду рядом с ним в храме.

Значит, завтра сделаем выходной. Посмотрим деревню, познакомимся с местной религией. Про соседей: что-то мне подсказывает, что я с ними не очень. В случае чего буду прятаться за спиной мессира Жакопа.

Глава 10

Ближе к ужину вернулась Битти, и я ахнула. По добыче было видно – девочка очень старалась. Здесь на две подушки и одеяло хватит. А то, что шерсть разного цвета и с колючками, совсем неважно. Я так обрадовалась, что хотела непременно сегодня шерсть постирать.

Служанки уже заканчивали полоскание, и я не удержалась – кинулась сама стирать. Делов-то? Благо мыльная вода осталась. Они перепугались, все побросали, давай у меня из рук шерсть вырывать. Я вначале не сообразила – оказывается, мне нельзя. Это они так наперебой рассказывали.

Сошлись на том, что стирка шерсти для подушек – это эксперимент, и производить его должна я сама. Девушки заметно выдохнули и успокоились.

Любопытная Клара выглянула из дверей – только головой покачала. Ох, не барское я дело задумала!

За ужином обмолвилась, что завтра в храм пойду. А потом сделала вид, что задумалась. На любопытный взгляд Клары, глубоко вздохнув, поведала, что не знаю, как принарядиться. И тут мне помогла Ванда, одна из служанок.

– Посмотри в своих сундуках. Главное, не надевай зеленое, как в прошлый раз, – сказала она и, смутившись, продолжила: – С храмовниками лучше не ссориться.

Ничего себе! Я и этими ссорилась?!

– Ванда, я и сейчас не понимаю, зачем тогда так сделала, – я уставилась в стол, всем видом показывая свое раскаяние. А вокруг поднялся гул воспоминаний, из которых я выяснила следующее.

В храме зеленый цвет могут носить только служители культа. Это из-за маслин, оказывается, только храмовники раньше имели право производить масло. Сейчас ситуация изменилась, но традиции в одежде остались. А я зачем-то надела именно зеленое платье. Чем сильно разозлила храмовников, и меня попросили удалиться со службы. Совсем глупый поступок с моей стороны. Стыдно даже не за свой юношеский максимализм, а за переживания мессира Жакопа. Ему наверняка первому попеняли.

Еще раз глубоко вздохнув, я решила попросить Ванду помочь мне с выбором платья.

Платьев в моих сундуках было немного, и все приглушенных тонов. Мы остановились на коричневом, в качестве украшения выбрали светлую шерстяную накидку. На голову свежий чепец.

Служба начиналась не рано, мы как раз успели позавтракать. И конюхи взялись запрягать лошадей в карету. Когда все было готово, Стефания сбегала к мессиру Жакопу, он, кряхтя, спустился, и мы сели в карету. Служанки же пошли пешком.

Первое, на что бросил взгляд мессир Жакоп, – на мой наряд, и, довольный, кивнул. Карета – это по-простому две лавки, а на полу грязный плетеный коврик. Все это закрыто крышей. Но трясет нещадно.

– Натале, после болезни я тебя не узнаю.

Я внутренне напряглась.

– Ты стала спокойной, рассудительной, не кричишь на прислугу. Как будто разом повзрослела. Не расскажешь, откуда такие перемены? – И мессир Жакоп легонько погладил мою ладошку.

Значит, все-таки придется рассказать про потерю памяти, хотя бы частичную.

– Я не знала, как вам сказать. Ведь после болезни не все помню из прежней жизни. Вот, например, смотрела на Битти, знала, что знакома с ней, а имя не помнила, – я тихонько всхлипнула.

– Пресвятая Дева, что же ты мне сразу-то не рассказала. Я все смотрю и не узнаю тебя. А ты, оказывается, еще от болезни не отошла. – Он, по-видимому, серьезно встревожился, заерзал и замолчал, что-то обдумывая.

– Я скоро в столицу с отчетами поеду. Возьму тебя с собой. У нас лекарей толковых нет, одна только травница. А в столице тебе, возможно, помогут. И не ворчи. Ты еще до болезни со мной собиралась, говорила, что надо прикупить чего-то для хозяйства.

Я задумалась. Лекарей я не боюсь, заодно уровень здешней медицины оценю. Только вот это такие хлопоты с поездкой, и совсем не вовремя. У меня посевная на носу. Самое жаркое время. Не зря ведь говорят – как весной потопаешь, так осенью полопаешь. Дом опять-таки домыть надо.

Тем временем карета остановилась, и конюх открыл нам дверцу. Храм находился в центре большой площади. Планировка улиц здесь была лучевая, то есть все дороги вели на эту площадь.

Карет на площади было всего две, включая нашу. Из второй неуклюже выходили пожилая пара и девушка моих лет. Они, завидев нас, начали издалека кричать приветствия мессиру Жакопу, а на меня смотрели с опаской.

Мужчина был одет в белую рубашку, а сверху синий камзол. Брюки темные, почти черные, на ногах кожаная обувь. На его жене синее простое платье, из украшений – вязаный белый воротничок. Сверху накидка из шерсти. Дочь в светло-желтом платье, с накидкой как у матери. На головах обеих белые чепчики.

Мессир Жакоп в ответ тоже их поприветствовал, а мне тихонько шепнул, что это местный барон с баронессой на службу пожаловали. И дочь, естественно, привезли.

Я старалась держаться за спиной мессира Жакопа. Сделала приветственный реверанс в сторону баронов, но разговаривать с ними не стала. Они тоже ко мне не обращались.

Большой компанией мы проследовали в храм. Он представлял собой одноэтажное здание из светло-коричневого, как наш дом, камня. Двери были распахнуты, а перед ними случилась заминка.

Барон пропускал вперед мессира Жакопа, а последний – барона. Негромко смеялись, приводили аргументы, активно жестикулировали. В итоге первыми зашли мессир Жакоп и барон, потом баронесса с дочерью и следом я.

Внутри стояли лавки для прихожан. Мы с мессиром Жакопом уселись на первый ряд, справа от центрального прохода. Барон с семьей занял левую сторону.

Храм к нашему приходу почти весь был заполнен, и служба началась. Вышел храмовник и одарил меня таким взглядом, что я поежилась. Поприветствовал всех и запел на незнакомом языке. Время от времени ему подпевали мальчики, которые расположились у стены.

В некоторых моментах все присутствующие склоняли головы. Я быстро приловчилась и делала так же. В конце службы вышел тот же храмовник, снова злобно зыркнул на меня и начал проповедь. Долго говорил о многом, о радости, которая приходит только к послушным Пресвятой Деве, опять взгляд на меня. Выражал радость, что Пресвятая Дева не допускает разорений и бунтов на нашей земле, на кого кинул взгляд, понимаете? В конце своей речи поблагодарил всех, на меня не смотрел и поклонился.

После этого люди начали неспешно расходиться, а храмовник подошел к нам. Тепло улыбнулся и взял в обе своих руки ладонь мессира Жакопа. Поинтересовался здоровьем, посоветовал почаще молиться и посещать храм.

Потом перевел взгляд на меня, я тут же потупила глаза в пол, всем своим видом показывая раскаянье. Храмовник ничего мне не сказал, легко кивнул и пошел в сторону барона. Видимо, конфликт был улажен.

Мы вышли из храма, нас с мессиром Жакопом окружили люди и наперебой желали ему здоровья, хорошего урожая и поминали Пресвятую Деву. На меня лишь бросали любопытные взгляды.

Затем подошел барон с семейством, поздравил с началом весны и пригласил к себе в гости. Мессир Жакоп ответил согласием, но предупредил, что это не скоро случится, потому как ему по делам нужно в столицу. Барон согласно кивнул, и на этом мы разошлись.

Глава 11

Едва мы сели в карету, мессир Жакоп вернулся к разговору о поездке в столицу.

Я с тяжелым сердцем согласилась. Страшно покидать дом, привычный образ жизни. Здесь я вроде бы со всем разобралась, а как оно будет в столице?

Мессир Жакоп объяснял, что дорога до столицы занимает два дня. В дороге на ночь остановимся на постоялом дворе. В самой столице мы пробудем примерно две-три недели. Ему надо работу сдать, несколько визитов сделать, и так, по мелочи. Ехать он планирует примерно через месяц.

Значит, у меня есть месяц на подготовку к поездке. Разглядывая из окна кареты дома, я выделила, что они в основном деревянные. Огорожены друг от друга частоколом. А перед домами посажены кустарники. Здесь бы цветники разбить, но практичность, видимо, на первом месте.

Доехали обратно мы также быстро. Мессир Жакоп, тяжело ступая, поднялся к себе. А я решила немного погулять в саду, чтобы в одиночестве обдумать планы. Нужно было решить, что первоочередное, а что может подождать. На кого можно переложить часть забот.

В последнее время я все чаще задумывалась о переезде в отдельную комнату. Пусть и с минимальными условиями, но жить в общежитии не хотелось. В таком случае у меня будет возможность по утрам делать зарядку, а вечерами уединяться и думать или читать.

Также я продумала меню для мессира Жакопа до появления свежих овощей. По моим меркам оно было весьма скромно. Но произвело эффект разорвавшейся бомбы для Клары.

Земляная груша, запеченная с сыром и чесноком. Пюре с соусом майонез – из масла и желтка сами приготовим. Тушеная груша в молоке с запеченным луком. Салат из моркови сладкий или с чесноком. Терок здесь нет, поэтому будем мелко резать или давить, как пюре.

К чаю можно испечь сырные палочки – дешево и вкусно. Блинов бы… но как выпекать? Надо присмотреть в городе сковороду. Или изобрести самой.

Еще надо бы соорудить мангал на улице и на углях запекать овощи – очень полезно! А к мангалу шампура. А вот от жарки мы, пожалуй, воздержимся.

Поднялась к мессиру Жакопу переговорить – он отдыхал в своих покоях. Не буду мешать, срочных вопросов у меня нет. Но, видимо, он услышал меня, выглянул и поманил к себе.

– Я как будто в новый дом переехал, здесь даже места стало больше. А знаешь, как я сегодня спал? Как в детстве. Прилечь только успел и в сон провалился.

Я была до слез растрогана словами старика.

– А я вот тут услышал, что ты для меня готовишь по-душ-ки? – А сам хитро так заглядывает в глаза.

Быстро же, однако, распространяются новости!

– Все так и есть. Надеюсь, вам моя задумка понравится.

А сама думаю, что прямо на завтра надо звать портниху.

– Пресвятая Дева мне последнее время одни радости посылает, – он слезу смахнул. Или показалось?

– Мессир Жакоп, я сейчас проверю, если ковры высохли – велю сюда постелить. И вот еще спросить хочу, – я слегка замялась. – Я хочу спросить вашего разрешения, можно ли мне в отдельную комнату перебраться? Мы все целыми днями вместе, а после болезни я стала замечать, что хочу иногда побыть одна. Мне ничего особого не надо, кровать только, – затараторила я на местный манер, чтобы лишними хлопотами не нагружать старика.

Он внимательно посмотрел на меня. Помолчал. Затем расплылся в широкой улыбке.

– Ну наконец-то. Негоже сеньорите с прислугой жить. Комнату выбирай сама. Гостевых у нас хватает. И обустрой ее по-хозяйски. Чтобы было, где присесть и перекусить или поговорить. Ковер обязательно постели.

Таким образом, у меня наметился переезд в ближайшем будущем. Поговорив еще немного о хозяйстве, я раскланялась и радостная вышла. Затем пошла искать себе комнату. Это однозначно на втором этаже. Здесь и библиотека рядом. Сразу после переезда до нее доберусь.

Выбор комнаты много времени не занял. Я остановилась на помещении с камином, чтобы зимой не мерзнуть. Там же была большая деревянная кровать с балдахином, достаточно свежий ковер, небольшой столик и к нему два стула. И два окна.

После обеда с помощницами вытащили балдахин и ковер. Отправила стирать. Тем временем слуги обмели стены веником с влажной тряпкой, вымыли полы, протерли стол, и конюхи под одобрительные взгляды служанок перетащили мои сундуки.

Переезд состоялся! Далее следовало обживаться. Застелив кровать, я осталась очень довольна – свой маленький островок спокойствия обретен. На радостях сходила в библиотеку и выбрала несколько книг. "История Импалии", "Знатные семьи страны", "Учение Пресвятой Девы" и "Хроники войны с туземцами".

Не удержавшись, сразу же раскрыла историю. На картинке была нарисована карта страны – это полуостров. Из текста я поняла, что эта земля всегда страдала от набегов врагов, потому что сами неумные. Не хотели, видишь ли, иметь над собой централизованную власть. Жили феодальным обществом. Дескать, каждый сам себе хозяин.

Но нашелся Альфонсо Великий, который в последней войне умело отразил нападение. Причем нападение превосходящих сил противника. Этот хитрец заманил врага в ловушку, тем самым спас не только свои земли, но и земли соседей.

Неизвестно, чем бы все закончилось, но Альфонсо Великий предложил разрозненным кланам свое покровительство. Не бесплатно, за налоги и признание его королем.

Несколько влиятельных сеньоров не приняли его предложение, тогда он их сверг, а земли присоединил к своим.

Остальные сразу после этого стали более сговорчивы. Но в итоге выиграли все. В первую очередь король создал профессиональную армию. Знатные вельможи отдавали своих подрастающих отпрысков примерно с пятнадцати-семнадцати лет на службу. Там они обучались военному делу, тренировались, изучали манеры и обретали новых друзей и связи. По окончании службы и в зависимости от заслуг раздавались звания, земли, невесты, деньги.

Кроме того, король построил флот и договорился с двумя главарями пиратов о взаимовыгодном сотрудничестве и предложил план: он забывает об их прошлом, а пираты свои корабли не трогают, а на разбой вражеских король закрывает глаза. Но будьте любезны, налог с захваченных судов уплатить в казну. План, по понятным причинам, всех устроил.

Далее на границах начали строить крепости с постоянными гарнизонами. В случае набегов эти гарнизоны первыми отражали удар, а при необходимости звали на помощь регулярные войска.

Началась мирная жизнь, люди стали жить спокойнее. Крестьяне возделывали новые земли, скотина приносила приплод. И это положительно отражалось на налогах.

Королевский род не прерывался, и сейчас страной правят потомки Альфонсо Великого.

Глава 12

Наутро сразу после завтрака пришла швея – Старая Марта. Полноватая пожилая дама, одетая в простое серое платье, единственным украшением которого был крохотный вязаный воротник.

– Здравствуйте, Марта, я рада, что вы так скоро откликнулись на мою просьбу.

Увидев швею, я вспомнила, что через месяц надо ехать в столицу. Мне наверняка нужны будут новые наряды. Чтобы не забыть, следует сегодня же вечером пересмотреть сундуки.

– Рада видеть вас, сеньорита Ринальди, в здравии. А что быстро откликнулась – так нельзя заставлять мессира Риччи ждать, скорее, остальные заказы подождут, – и она хитро мне подмигнула.

А может, у нее спросить про необходимые наряды? По роду деятельности ей нужно знать такие вещи. Да и мне импонировала ее простота и честность.

Чтобы не терять времени на пустую болтовню, я сразу перешла к делу и рассказала, что хочу получить наперник и к нему наволочки. Размер примерно семьдесят на семьдесят.

Старая Марта не сразу меня поняла, но когда я в подробностях объяснила, что внутри я помещу шерсть, а снаружи будут наволочки, она быстро смекнула.

Размер одеяла я выбрала сто восемьдесят на двести. Все размеры, конечно, примерные, стандартов-то здесь нет. Я показывала руками, а швея Марта записывала что-то для себя. Для одеяла я хотела, чтобы шесть сложили в несколько тонких слоев, прометали и также поместили в чехол. И конечно, нужны пододеяльники.

Марта внимательно меня слушала, иногда задавала уточняющие вопросы, а в конце не удержалась.

– К чему, сеньорита Ринальди, такая сложная схема? Для чего эти, – она слегка замешкалась, подбирая нужные слова, – вещи будут использоваться?

Вот ведь я! С этого и надо было начинать свои объяснения. И я рассказала, что подушки для сна, под голову, а одеяло вместо тяжелых шкур.

Моя задумка явно понравилась швее, она согласилась, что так спать приятнее. После этого что-то себе пометила и задумалась. Потом кивнула и с уверенностью сообщила, что все поняла. Сказала, что за работу она возьмет пять серебрушек за подушки и наволочки и двадцать за одеяло и пододеяльники. Потому что заказ вроде и кажется ей легким, но такое она никогда не шила. А я нашла еще одно упущение – ценность монет совсем не знаю. С другой стороны, она не золото просит. И вряд ли посмеет завышать цену для мессира Жакопа. В конце договорились, что в ближайшие дни ей принесут шерсть. На том и распрощались.

Осталось подготовить эту самую шерсть, перебрать, очистить от мусора и колючек. Это я, пожалуй, поручу Битти. Работа несложная, а ее маленькие пальчики не пропустят ни одной соринки.

Мы с девочкой нашли чистую корзинку, я показала, как теребить шерсть, рассказала, что надо непременно убрать все посторонние включения. А в конце добавила, что работа срочная.

– Натале, у тебя после болезни вся работа срочная, – девочка задорно хихикнула, но мне показалось, что ей это даже нравится.

Сама же я отправилась на кухню. Клара готовила обед для мессира Жакопа и была очень сосредоточена на процессе. Когда я рассказала, что собираюсь с мессиром Риччи в столицу и хочу прикупить там для хозяйства полезных вещей, Клара не сразу поняла, что в первую очередь я намекала на кухню.

– Пресвятая Дева! Да есть же все. Вон, сама посмотри: и горшки, и посуда. – Клара искренне не понимала, что мне еще-то надо.

Она по-своему права. Есть полный набор, в чем готовить и подавать. Но нет привычных приборов. Например, нет элементарной сковороды. Но судя по всему, эти заботы я возьму на себя.

После обеда я пошла к мессиру Жакопу. Надо было договориться о времени, когда мыть его кабинет.

– Заходи, Натале, заходи. Как ты управляешься с хозяйством? – он внимательно на меня посмотрел.

– Да, слава Пресвятой Деве, в хозяйстве все хорошо. Животина ухожена, из слуг никто не болеет, все исправно работают. Я переехала в новую комнату. Зашла поблагодарить и спросить: когда в кабинете уборку устроить? Потом и плотника надо звать, полочки делать.

Я задумалась, может, принято ежедневно отчеты о хозяйстве давать? А не делаю.

– Полочки – очень хорошо. Давай так, я сейчас закончу на сегодня работать, отдыхать пойду, а ты принимайся за уборку. Только не уходи никуда. До конца уборки здесь будь. И смотри, чтобы ничего не испортили из бумаг, не выбросили. Мало ли, по незнанию.

А ведь он прав. Здесь самое важное место. И надо внимательно и аккуратно хозяйничать.

– Мессир Жакоп, я еще спросить хочу, можно ли на кухне тоже полочки приладить под посуду? Не нравится мне, что на полу все.

А про себя я думала: ладно мусор и пыль, а мыши? Разносчики заразы, да после них все стерилизовать надо.

– Если надо – я не против. Ты очень экономна всегда, и деньги тратишь с большим умом. – В его словах была гордость, а во взгляде теплота. И да, это похвала меня порадовала. – Ты еще пересмотри свои наряды, хотя откуда у тебя наряды. Закажи себе для поездки пару платьев. Остальные в столице прикупишь. Скажи Старой Марте, что я велел тебя приодеть, чтобы по моде сшила.

Как интересно, я только утром про это же думала.

– Спасибо за вашу щедрость, мессир Жакоп. Мне еще в одном вопросе помощь нужна, кроме вас и обратиться не к кому. Я совсем не помню, какие деньги в ходу. – Трачу его деньги, следовательно, должна знать их номинал.

– Пресвятая Дева, и это забыла? Ничего, вот смотри.

Из нескольких мешочков, что стояли на столе, он достал небольшие округлые монеты и начал рассказывать:

– Вот это золотой, его можно равноценно разменять на сто серебрушек, – и он передал мне обе монетки, для изучения. – В одной серебрушке сто медяков. – И опять монетка перекочевала ко мне. Осталось узнать примерные цены на продукты, и можно считать, что финансово я подкована.

Обсудив детали предстоящей уборки, я отклонялась и пошла собирать народ.

Жакоп Риччи смотрел вслед и внутренне ликовал. На старости Пресвятая Дева послала ему радость. Вновь ощутить себя отцом и наблюдать, как подрастает чудесный ребенок. Несмотря на пережитую в детстве гибель родителей, Натале постепенно оттаяла. И все меньше в ней подросткового упрямства. Она заметно повзрослела, и кто знает, может, скоро и замуж согласится, а там и внуки. Вот тогда и можно уходить, когда его радость будет пристроена. Он тепло улыбнулся и отправился в свои покои.

Сегодня приборка давалась нам легко – впору наниматься в соседние дома, настолько мы приловчились. Стол мессира Жакопа, вместе со всем содержимым я накрыла чистой большой тряпкой. Так мне спокойнее, что ничего не смахнут, не растеряют.

Стены обмели влажной тряпкой, намотанной на щетку, ковер вынесли стирать, пол тщательно вымыли. И оставили все просушиваться.

А уже вечером, вспоминая разговор с мессиром Жакопом, я задумалась. Мы едем в столицу на две-три недели. Двух платьев мне явно будет недостаточно. А цены в столице наверняка гораздо больше наших, да и портнихи дороже. Может, стоит здесь весь гардероб заказать? И мне жизненно необходимо белье. Самое простое, на завязках. Но ходить с голой, простите, попой мне надоело.

С этими мыслями я и заснула.

Глава 13

Несмотря на очень короткий срок, мессир Жакоп почувствовал улучшение здоровья. Суставы ног болели значительное меньшее, а в руках боль вовсе прошла. И приступы больше не возвращались.

Послеобеденный отдых он заменил прогулками на весеннем солнце. Ну как прогулками… Он спускался, слуги выносили два стула и небольшой столик, и мы с ним садились с подветренной стороны пить взвар из трав.

Начинались разговоры одинаково. Я отчитывалась за сделанную в хозяйстве за прошедший день работу. И делилась планами на будущее. Мессир Жакоп слушал и иногда одобрительно кивал головой.

Потом немного обсуждали предстоящую поездку в столицу. Я выражала опасение, что не знаю, как вести себя при общении со знатными особами. Мессир Жакоп только хитро улыбался и успокаивал меня, что все придумал.

У него в столице имелась одна достопочтенная сеньора, которая не откажет стать мне на некоторое время компаньонкой. Во-первых, молоденькой сеньорите не пристало выходить из дома без сопровождения. А во-вторых, в столице и потеряться несложно. А сам мессир Жакоп будет занят работой и сопровождать меня не сможет.

Иногда он вспоминал разные истории и рассказывал их в лицах. А уж рассказчик он отменный!

Так, посидев немного, мы расходились каждый по своим делам.

К приходу плотника я придумала заказать вешалки под одежду для себя и мессира Жакопа. Схему я видела такую. Одну длинную, метра два, жердь прикрепить к двум вертикальным. А к их основанию прибить Х-образные плашки, для устойчивости.

Мне было неудобно, что вся одежда хранилась в сундуках. Она становилась влажной и приобретала запах затхлости. Мессир Жакоп горячо поддержал эту идею, к тому же, как выяснилось, это стоило совсем недорого.

А вот с полками было сложнее. Например, как их крепить к стене? Придумали заказать у кузнеца гвозди чуть длиннее и массивнее, чем для конских подков, и ими прикрепить полочки сверху и снизу, для надежности.

Плотник дважды измерил размеры в кабинете и на кухне. Кухарка Клара при этом несколько насторожилась. Ей, судя по всему, не нравились изменения в устоявшемся порядке. Но и перечить она боялась, поэтому внимательно прислушивалась к разговорам и шумно вздыхала.

Первый шок обрушился на дом, когда Старая Марта принесла заказанные мной подушки и одеяло. Прежде чем отнести это добро в покои мессира Жакопа, все обновки расстелили на предварительно вымытый стол в кухне.

Я заставила всех тщательно вымыть руки, два раза, чтобы наверняка, и только после этого разрешила рассматривать и прикасаться к новинкам. Все охали и ахали. Каждый по несколько раз сжимал и отпускал подушку. Поднимали и переворачивали одеяло. Главное, что поразило людей, это легкость и невесомость постельных принадлежностей, по сравнению с овечьими шкурами.

Я проверила швы и осталась довольна работой. Старая Марта светилась от гордости. Для нее это был первый такой необычный и оттого сложный заказ, да еще для самого мессира Риччи, поэтому она вся переволновалась.

Когда все вволю налюбовались заказом, мы со Стефанией понесли обновки к мессиру Жакопу. А Кларе я поручила напоить травяным чаем с сырными палочками Старую Марту.

И все началось по-новой. Мессир Жакоп любовно гладил подушки и одеяло. Попеременно их сминал, разглаживал и теребил. Я смотрела и тихонько радовалась. Потом я показала, как взбивать подушки, чем немного всех напугала, дескать, зачем их бить? Такие обыденные для меня вещи в этом мире производили на людей сильное впечатление.

– Насколько изменилась моя жизнь. В молодости на службе я временами спал на земле, прикрываясь своим плащом. А сейчас на такой роскоши буду отдыхать!

Эти простые обновки растрогали старика до глубины души.

Затем мы все вместе прошли в его покои, Стефания расстелила постель, и я порадовалась, что угадала размер. Все было идеально. На этом я раскланялась и побежала к ожидающей швее, чтобы сделать следующий заказ.

Старая Марта, завидев меня, заохала.

– Ваши сырные палочки меня с ума свели! А Клара никак не расскажет рецепт, – она взволновано переводила взгляд с меня на кухарку.

Мне показалось, что нехитрое лакомство затмило любопытство о впечатлениях мессира Жакопа.

– Я с удовольствием поделюсь с вами рецептом, если вы мне поможете собраться в столицу.

Рецепт-то простенький, пусть домашних побалует. Я вот посвободнее буду, медовик испеку. Крем сделаю из взбитых сливок и меда.

– Для столицы нужны нарядные платья, а как надолго вы собираетесь? Сколько перемен нарядов нужно? А когда поедете?

Я уже начала привыкать, что в моменты волнения люди начинают тараторить.

– В том и сложность, что я не знаю, какие наряды нужны, и сколько, тоже не знаю. Но мессир Риччи вас очень хвалил и сказал, что вы осведомлены и непременно поможете.

Я совсем не разбираюсь в местной моде, поэтому буду действовать по излюбленной схеме: поставить задачу, подробно рассказать, что хочу получить, и после принимать результат.

И мы пустились в обсуждения. Швея настаивала на ежедневной перемене платья, я ограничивала ее четырьмя, в душе понимая, что этого недостаточно, но выбрасывать деньги на ветер категорически не хотела.

Решение нашлось неожиданно.

– А что, если немного изменить платье, и оно уже будет выглядеть по-новому?

Марта вначале не поняла меня. Пришлось объяснять на примерах.

– Вот смотрите – воротнички. А если их убрать и пояс обвязать вот так, – я показала, используя полотенце.

– Но я не помню, чтобы так одевались барышни в столице, – швея задумалась.

– Это будет очень неприлично? Или просто не традиционно? – я насторожилась, вдруг здесь жесткие правила моды. Надо знать заранее, чего ожидать.

– Скорее вас примут за иностранку, но в столице этим народ не удивить, – немного подумав, успокоила меня швея.

Самое главное, чтобы камнями не закидали. А что, если нашить больших пуговиц, от ворота до подола, а там их отпороть? Платье ведь поменяет свой вид? Сами пуговицы изготовить из небольших обрезков дерева, обшив их тканью. И подумаешь, что пуговицы будут квадратные. Главное, одного размера.

В этом деле самое важное – обойтись малым количеством платьев. Во-первых, ради экономии, во-вторых, чтобы не утяжелять поездку сундуками.

В итоге мы сошлись на пяти платьях. Я пообещала придумать разные украшения на платья, чтобы недорого, но меняли образ.

Рассказала жаждущей швее рецепт сырных палочек. Она недоуменно подняла на меня глаза.

– Так просто? – На миг показалось, что она мне не поверила.

– Именно так просто, поэтому мы подаем это лакомство не только мессиру Риччи, но и сами едим. – Этот аргумент подействовал, и Марта удовлетворенно кивнула.

Сняв с меня мерки и получив плату за выполненную работу и аванс за платья, швея поспешно засобиралась домой. Видимо, будут стряпать на ночь глядя, подумала я, прощаясь с ней.

Глава 14

На следующий день с утра я отправилась на конюшню. Пришло время прибираться в саду. Скоро зацветут деревья, а у нас вонь непроходимая. Я больше скажу, ночные вазы служанки тоже туда выливали в кучу навоза.

Конюхи к моему приходу покормили скотину и начали уборку в загонах. Я велела им на короткое время отложить работу и пойти за мной, чем немало их удивила. Обычно я не нарушала установленный порядок.

Приведя их в сад, я начала объяснять, что будем ликвидировать вот этот весь мусор.

– А где, хозяйка, мусор-то? – искренне удивился Бад. Остальные закивали, явно поддерживая товарища.

Они большие молодцы, настоящие трудяги. Никогда не замечала, чтобы от работы отказались. Сейчас и правда им было невдомек, что я придумала.

– А запах? Он же перебьет запах цветов? А мухи и мошкара? – пустилась я в объяснения.

Из опыта знаю, что если рассказать все подробно, работа будет выполнена лучше, а если сказать – делайте и не думайте, так они и правда думать не будут, могут совсем не со зла что-нибудь испортить.

– Так это же не вонь, а запах земли. А что до мошки – так птицы ее склюют.

Надо сказать, я сильно удивилась такому объяснению. И даже не сразу нашлась, чем парировать. А конюхи переминались с ноги на ногу, видимо, решили, что доступно объяснили мне, как оно все на самом деле.

– Запах земли, говорите? – я хитро прищурилась. – А аромат цветов? Это, по-вашему, что?

– Так тоже запах земли. – В их ответе чувствовалась искренность и еще сочувствие, что я вроде хозяйка, а таких простых вещей не понимаю.

– На этом месте я хочу цветники разбить, чтобы глаз радовали, может, еще и беседку поставить.

Как только я это произнесла, тут же пожалела. Ну зачем лишнюю заботу на себя взваливать? Но других аргументов я почему-то на тот момент не нашла. Не рассказывать же про антисанитарию и разносчиков опасных болезней.

Конюхи не стали дальше спорить, спасибо им за это большое. Возможно, подумали, что это очередное мое новшество, или просто перечить побоялись. Радости на их лицах не наблюдалось, но и глубокой печали тоже. Дескать, надо, так сделаем. Обсудили, где ямы выкопать, на какую глубину, как засыпать, и они ушли.

А я задумалась, надо бы сад очистить от прошлогодней листвы и травы. А чем? Интересно, есть здесь подобие садовых грабель? Можно, конечно, объяснить кузнецу и попросить выковать, но это опять расходы. Стоп, остановила я себя. А чем убирают в конюшне? И направилась туда.

Конюхи заметно напряглись, увидев меня вновь. Беппе тут же нырнул обратно в загон, откуда только что вышел. Бад из птичника выглянул, оценил обстановку и решил оттуда не выходить. А вот Вито не сообразил спрятаться. Он стоял в проходе и с недоверием смотрел на меня. А в руках у него – о чудо! – были вилы. То есть инструмент, очень их напоминающий. Я обрадовалась своей сообразительности, хохотнула над поведением конюхов и, ничего не сказав, вышла.

Веселье било через край, и я еле себя сдерживала, чтобы не зайти на конюшню в третий раз. Но надо беречь нервные клетки работников.

Во дворе тем временем Клара разговаривала с девочкой лет десяти-двенадцати. На девочке была юбка и рубаха, заправленная в нее. Сверху теплый жакет. В руках она держала плетеную корзину с первой зеленью.

Я подошла и начала слушать их разговор, попутно разглядывая зелень. Это были светло-зеленые небольшие листья, похожие на салат. И еще крохотный пучок зеленого лука. Это значит, скоро будут у нас пирожки с луком и яйцом! Мои любимые!

Клара забрала зелень и сказала, что ждет еще. Девочка поклонилась и торопливо зашагала со двора. Она явно была довольна, что именно от ее семьи ждут новой зелени.

А я пошла за Кларой в кухню и там ей рассказала, что, когда будет побольше лука, мы настряпаем вкуснейших пирогов. Клара от новости приостановилась, слегка задумалась, а затем расцвела довольной улыбкой.

Ей нравились мои кулинарные задумки, и она гордилась, что каждый раз, возвращая посуду, мессир Риччи хвалил ее за работу.

– Клара, а давай еще подумаем, как вкуснее подавать еду хозяину?

Всем известно, что красивая подача – это половина успеха.

– Как это вкуснее? Меда больше добавлять? Или соли? Или побольше накладывать? Так я знаю, сколько хозяин ест, – Клара с любопытством на меня посматривала, ожидая нового рецепта.

Ну что же, настало время для рассказа об украшении блюд. Я, конечно, не шеф-повар, но доводилось бывать в ресторанах и дома, и за границей, поэтому кое-что знаю.

– Вот смотри, если капнуть масло и тоненькой палочкой протянуть по краю тарелки, выглядит интереснее. Или вот из этого листочка сверни розочку и воткни в рагу, – при этом я изобразила, что за розочка такая.

Клара тут же повторила мои нехитрые движения и довольная заулыбалась.

– Из простого листа такую красоту придумала, – она не верила своим глазам.

Потом я показала, как можно закудрявить зеленый лук. А в конце вспомнила про розочку из моркови, чем добила кухарку окончательно. Договорились, что обед для мессира Риччи будем украшать вместе, а в будущем Клара сама будет творить.

Я еще подумала масло ароматное приготовить. Добавить чеснок, корешки и дать настояться. Такое масло оживит любое блюдо. Отварить земляную грушу, полить этим маслом, посыпать свежим луком и чесноком. М-м-м, за уши не оттащишь!

Затем, чтобы не терять короткую часть времени до обеда, я пошла разбирать свои сундуки. Надо уже познакомиться с их содержимым.

Сундуков было четыре. В одном хранились платья. Совсем простые. Темных тонов. Без украшений. Два были плотные, теплые, на холодную погоду. Четыре более легкие, видимо, на лето.

Во втором сундуке хранились нижние рубашки. Две штуки. Должно быть, я привыкла жить в спартанских условиях. Здесь же лежали белые чепчики. Шесть штук. Фартуков было два, оба серого цвета, и каждый с одним карманом.

Чулки лежали в другом сундуке. Я насчитала три пары. Здесь же находилась обувь. Одна пара – деревянная, я даже проверила, постукав калошики друг об друга. Сандалии на веревках – две пары. И ботинки из кожи, но, похоже, что совсем новые.

Попутно пришла мысль, надо бы мессиру Жакопу заказать домашние тапочки из овчины. До щиколотки и мехом внутрь. Полы в доме каменные, пусть у старика ноги будут всегда в тепле.

Следующий сундук был полностью заполнен рулонами ткани. Один рулон плотной, грубой, серой ткани. Другой – тонкой серого цвета. Были здесь и светлые ткани, и достаточно много. Помня свою бережливость, я задумалась. Зачем мне столько? И сама же себе ответила: это для всех служанок, просто хранится у меня.

Больше ничего не обнаружилось. Ни простеньких украшений, ни кружевных воротничков. Да что уж там, даже лент для волос не было.

Глава 15

Плотник Руджеро с двумя сыновьями приехал на груженой телеге. Во время знакомства мне некогда было толком его разглядеть. А сейчас я обратила внимание, что возрастом он ближе к сорока, одет в светлую рубаху и широкие серые штаны, а сверху вязаная безрукавка. Лицо добродушное, круглое, волосы черные и слегка кудрявые. На правой руке повыше запястья едва заметный шрам.

Старший сын лет двадцати. Одет так же просто, как и отец.

А младший, лет двенадцати, у них на побегушках. Здесь поддержи, то подай и так далее. Впрочем, его это ничуть не задевало Он во все глаза разглядывал двор, дом, видимо, его взяли к мессиру Риччи впервые, и ему все было интересно.

Первым делом все трое поклонились и поздоровались. А затем начали неторопливо сгружать доски с телеги.

– Сеньорита Ринальди, вот эти доски для полок на кухне, мы их в кухне пока оставим, а вот эти, – он показал на более темные доски, – в кабинет мессира Риччи.

И так, раздавая старшему указания, младшему по большей части окрики, Руджеро с сыновьями все разгрузили.

Мессир Жакоп был предупрежден о предстоящей работе заранее, поэтому заблаговременно отправился отдыхать в свои покои.

Чтобы не оставлять работников одних в кабинете и приглядывать за процессом сборки, я взяла из библиотеки книгу о знатных семьях страны и устроилась на лавке.

Книга мне, прямо скажем, не зашла. Какие-то неизвестные фамилии и перечисление их заслуг перед государством. Например, семейство дона Флоэрино Чезаво. Прославил род храбрый дон Энино Чезаво при битве с итарами. За что Его Королевским Величеством Альфонсо Великим был награжден титулом и землями на южном побережье. И все в таком духе.

А тем временем Руджеро меня окликнул.

– Сеньорита Ринальди, посмотрите, если полочки сделать вот так, – и он приложил деревяшку к стене, показывая наглядно, – то они будут мешать присаживаться за стол. А вот если их сдвинуть, – он снова показал, – то и пользоваться удобно, и не мешают.

А ведь дело говорит. Я отложила книгу и подошла. Подвигала стул мессира Жакопа туда-сюда и утвердительно кивнула. Плотник заметно повеселел.

– Вы, сеньорита, толковая девушка, с вами легко работать, – немного помявшись, он пояснил: – Когда мессир Риччи вас к нам приставил, я приуныл. Как я с сеньоритой о досках разговаривать буду? А если что не так выйдет, весь спрос с меня потом, ох… – и он печально потупился. – Но вы оказались прямо как мой старший – толковой. Думаю, мы поладим и мессир Риччи останется доволен.

Сексизм, значит? С другой стороны, хорошо, что разобрались сейчас, а то надумали бы друг о друге невесть чего.

– Руджеро, так вся деревня знает, что я немного отличаюсь от других сеньорит. Вам разве не говорили? – Пришло время узнать деревенские сплетни.

– А вы знаете, что про вас сплетничают? – он испуганно поднял брови и на меня глянул. Тоже мне тайна! Естественно, знаю. Ну или во всяком случае догадываюсь.

– Как же не знать, если сама повод даю. Вспомнить хоть историю с храмовниками, ну с платьем-то моим не по чести, – и я весело хмыкнула.

– Ой, ну в тот раз вы и правда удивили всех. Когда вас того, попросили удалиться, – он слегка потупился, видимо, сильно смягчил выражение, – мы думали, вас вообще от храма отлучат. А ничего, после службы мессир Риччи долго говорил с храмовником, и обошлось.

Плотник тем временем вымерял по второму кругу, как размещать полочки. А я вспомнила про строительный уровень. Это как вовремя! Сейчас я буду удивлять плотника.

– Руджеро, а давайте еще уровнем измерим, чтобы ровно все было.

Держись, плотник, двумя руками. Сейчас странная девица тебя с технологиями знакомить будет. И я мысленно хихикнула.

– Я что-то не припомню такого. – На его лице промелькнула досада. Сокрушался, видимо, что рано обрадовался моей адекватности.

– Это новинка из столицы. Мне как-то мессир Риччи показал.

Я крикнула слугам, чтобы мне принесли широкую чашку и кувшин воды. Когда все было готово, я заполнила чашку почти до краев и начала объяснять, что это и есть уровень. И оттого, какое расстояние от воды до краев, такой и наклон. Чтобы показать, как это работает, я на доску поставила новоявленный уровень и начала ее слегка наклонять.

Работа была приостановлена. Вначале доску перехватил сам Руджеро и начал повторять мои движения. При этом он изумленно мотал головой из стороны в сторону и цокал языком. Следом его старший сын все повторил. Младшего до эксперимента не допустили, но, судя по его хитрым глазам, он весь свой дом обольет водой во время показа.

– Пресвятая Дева! Это же как удобно они в столице придумали. Сейчас я и столы могу ровно по полу сделать, и лавки, да и сами полы. – Он уже не считал меня странной, скорее был сильно удивлен моим знанием.

После этого работа пошла быстрее и веселее. Все обсуждали уровень и придумывали ему новые применения в работе. Но все равно до наступления сумерек успели закончить полочки только в кабинете. Позвали хозяина и стали ждать его ответ.

– Как хорошо стало, красиво и чинно, – довольный мессир Жакоп поглаживал полочки. Затем он присел в кресло и, сидя на нем, протянул к полкам руку, видимо, чтобы проверить удобство использования.

У плотника с сыновьями на лицах сияла нескрываемая гордость за проделанную работу. Это большое дело – угодить мессиру Риччи, он самый важный заказчик. Авторитет плотника значительно возрастет, а значит, и цены на его работу.

После одобрения договорились, что полочки на кухне и вешалки плотник придет делать завтра. Деньги за часть работы он брать отказался.

– Договаривались за всю работу, вот завтра и сочтемся.

Вообще-то, я бы так же на его месте поступила.

А так как дело шло к ужину, я позвала работников к столу. Не знаю, как здесь принято, а на Руси в древности работников кормили.

Руджеро замялся, переступил с ноги на ногу, но все же отказался. Сказал, что дома ужин готов. Тогда я предложила завтра по окончании работы отобедать у нас, чем снова смутила его. Видимо, не принято здесь и деньги платить, и кормить за работу.

М-да, Русь похлебосольнее будет. А ведь по большому счету разницы нет. Что на Руси с земли жили, что здесь. Тяжелый труд там и тут. А вот поди ж ты.

После всех поклонов, благодарностей плотник с сыновьями уехали на телеге.

Служанки прибрались в кабинете мессира Жакопа, после чего все вместе сытно поужинали, а я пошла готовиться ко сну. Время до поездки в столицу неумолимо приближалось, а надо столько еще успеть сделать.

Нужно завтра обязательно поговорить с мессиром Жакопом о деталях поездки. И начинать составлять список покупок.

Глава 16

Плотник Руджеро с сыновьями пришли на следующий день после завтрака. В этот раз пешком. Чинно поздоровались и, не теряя времени, принялись мастерить полочки на кухне.

Клара забросила свою работу и принялась ревниво наблюдать за приготовлениями.

– Задумала ты, Натале, зазря деньги тратить, – ворчала она, зорко приглядывая за работниками.

– Подожди, Клара, не заметишь даже, как привыкнешь к обновке, и радоваться будешь, – успокаивала я ее. Здесь ведь такое дело: пока сама не попробуешь, не оценишь. Поэтому оставалось ждать.

Сегодня младший сын плотника был подозрительно тихим, даже глаз не поднимал. Видимо, я вчера верно оценила его поведение дома.

Полочки собирали быстро, уже был опыт. Кроме того, одно дело полочки в кабинете мессира Риччи строить – и совсем другая ответственность на кухне.

Я не стала стоять над душой плотника во время работы, достаточно и кухарки Клары, отправилась в сад, проверить, как идут дела там.

Конюхов пока не было, им надо вначале у скотины убрать, но их работу я и так заметила. Они молодцы, не стали сразу десять ям копать. Вырыли одну, убрали мусор, забросали землей и принялись за другую.

А мне пришла мысль: не устроить ли летний туалет на улице? Вырыть яму, построить помост из дерева с дыркой и закрыть сверху нехитрым скворечником. Еще хотелось баню. Но это сложнее и дороже. Отложим пока.

А вот летний душ мы точно осилим. Надо только найти большой чан для воды, не покупать же новый. В нем проковырять дырку или несколько. Заткнуть чем найдем. Останется только огородить – и нехитрый душ готов.

Я вернулась в дом, позвала Битти и начала объяснять, что ей предстоит сделать.

– Тебе надо организовать сбор перышек от птицы. А так как их надо много, наверняка придется с деревенскими договариваться.

Это я задумала сделать перину мессиру Жакопу и себе, а еще подушки нам обоим. Одним словом, планы у меня были грандиозные.

Битти задумалась, почесала за ухом и коротко кивнула.

– А скажи мне, есть ли где в округе глина и гончар?

Это был план "Б". Я сомневаюсь, что мы найдем чан для воды подходящего размера. Поэтому может быть получится изготовить да обжечь.

– Есть, конечно, ремесленник, а вот про глину не знаю.

Уже хорошо, что есть мастер, а из чего еще можно привычную огородную бочку смастерить? Я задумалась. Мелькали мысли про сшитые шкуры и промасленные ткани, но все не то.

– А скажи, Битти, вот прохудился от старости чан на кухне, куда его девать? – Всегда лучше спросить прямо.

– А зачем девать? Отнести кузнецу – он подлатает. – пожала плечами Битти.

Точно! Металл-то здесь дорогой, поэтому его не выкидывают просто так, а переплавляют. А чугун? Его же залатать нельзя, насколько я помню. И какой здесь вообще сплав металлов? Я устала ломать голову и махнула рукой.

– Битти, а давай после обеда сходим в деревню. Мне интересно посмотреть, какие овощи высаживают. Потом зайдем к ремесленнику и кузнецу. – Таким образом я намеревалась сделать сразу несколько дел за один выход.

– Пойдем, конечно, правда, для овощей пока рано. Только семена в землю покидали. А к ремесленнику и кузнецу зачем ходить? Может их сюда позвать и расспросить. Ты обычно сама-то не ходила ни к кому, а сюда звала.

Как это семена покидали?! Я аж подпрыгнула от такой новости. А как же рассада?

Помню, подруги с февраля уже копошились. Сладкий перец, помидоры, огурцы. Все подоконники заставлены. Вначале семена в тряпочке в воде замочить. Потом в обрезанные пакеты из-под молока натолкать, пленкой закрыть и ждать первых побегов.

А уж потом высаживать в теплицу или грунт, иногда уже в цвету. А здесь семенами сеют? Так они месяца два точно теряют? Опять же, что они сажают? Какие культуры – это больше всего меня волновало.

– Тогда зови вначале кузнеца, а на другой день ремесленника. – Это даже лучше для меня, время сэкономлю. А оно сейчас ой как дорого!

Вернувшись на кухню, я застала странную картину. Клара стояла руки в боки и отчитывала плотника. Он же голову опустил, мялся и не знал, куда деться от ее упреков.

– Пресвятая Дева! Столько денег хозяйских потратил зазря. Да чем же твоя башка думала?

Услышала я и испугалась. Задумка-то моя. Что пошло не по плану?

Оказывается, мы не рассчитали расстояние между полками, вернее, мы вообще об этом не подумали. А ведь у Клары все горшки разного размера, и если посуду еще можно поставить, то горшки далеко не все влезают.

– Погоди шуметь, Клара, это я не подумала наперед. – Как же так? Самое главное упустила. – Чем ругаться, давайте лучше вместе подумаем, как исправить ошибки.

Я, конечно, расстроилась. Такая хорошая задумка, и так глупо все испортить. Вот не зря говорят, сто раз отмерь, один отрежь.

– А скажи-ка, Клара, у тебя только самые большие чаны не помещаются? – После первого шока моя голова, кажется, заработала.

– Да. – Кухарка, как мне показалось, только сейчас это осознала и слегка поостыла.

– Значит, с остальными все хорошо. А сколько у тебя больших чанов? А один в другой они войдут? – Возможно, обойдемся малой кровью.

– Конечно, войдут, так ведь и хранятся сейчас, а то бы столько места заняли. – И Клара показала, как именно они ставятся один в другой.

– Руджеро, а сможем мы убрать одну полочку? – я показала на вторую снизу полку.

– Конечно-конечно, сеньорита Ринальди, – он прям расцвел от радости, поняв, как просто можно все исправить.

После демонтажа полочки все прекрасно поместилось. Конфликт был улажен. Началась после строительная уборка с последующим освоением полочек.

Затем Клара вернулась к своей работе, а мы пошли вешалки собирать. Первую собрали мессиру Жакопу. По мне, очень непривычная вещь, но необходимая в хозяйстве.

Проверили на устойчивость – вешалка упорно противостояла нашему воздействию и отказывалась заваливаться. Позвали мессира Жакопа и показали ему новинку. Продемонстрировали надежность.

– Хорошая вещь, – мессир Жакоп от удовольствия даже прицокнул языком. И мы не сговариваясь довольно заулыбались. Я – потому что сделала доброе дело старику, а плотник – потому что справился с работой, угодил хозяину и сейчас имеет полное право этим гордится.

Позвали Стефанию, объяснили, как пользоваться, и пошли собирать такую же вешалку мне. Вроде бы совсем простенькая вещь, а насколько удобна в быту! Ничего не мнется, не валяется по углам! Красота!

После выполнения всех работ плотник облегченно выдохнул. Не оплошал, с таким заказом справился. Сейчас точно заказов у него прибавится.

Я заплатила ему за работу и пригласила остаться с нами на обед. Но он опять смутился, начал рассказать про другую работу, которую он отложил ради нас, что некогда ему рассиживаться, и в итоге раскланялся и ушел.

Ну да ладно, было бы предложено. Моя совесть чиста, а что он там надумал, его дело. Ну в крайнем случае еще одна сплетня про меня по деревне пойдет. В моем случае не критично – одной больше, одной меньше. Ни на что не повлияет!

Глава 17

На другой день пришел кузнец Просперо. Крепко сбитый мужик лет тридцати. Одет просто, но чисто, понятное дело – к мессиру Риччи пришел. А вот вид у него спокойно-настороженный. Оно и понятно. Слухи о странных заказах уже, наверное, распространились по деревне. А как не удастся выполнить очередной? Шутить изволите? Так и без работы можно остаться. А семья что есть будет?

– Здравствуйте, сеньорита Ринальди. Битти приходила, сказала, что помощь моя нужна.

Помощь-то нужна, только во сколько она мне обойдется, прикидывала я в голове. С другой стороны, есть альтернативные варианты.

– Здравствуй, Просперо. Да, действительно, помощь нужна, но какая, толком не знаю. Поэтому пока просто совет.

Кузнец заметно выдохнул и перестал тревожно переминаться с ноги на ногу. Я вкратце объяснила, что хочу, и спросила, можно ли изготовить чан для воды. Красоты не надо, главное – чтобы было.

– Выковать-то можно, сеньорита Ринальди, только ведь это дорого очень. Так прямо и не скажу, но в пять-семь золотых точно обойдется.

Я аж подскочила на месте. Да что же это такое? Грабеж средь бела дня!

– Это потому, что металла много уйдет. Потом я такого раньше не ковал, да и кое-что из инструментов докупить придется, – увидев мою реакцию, кузнец, заикаясь, пустился в объяснения.

А я подумала, что даже если он и скинет цену до пяти золотых, что маловероятно, то мне все равно жалко. Да и не позволит мессир Жакоп такие деньги в саду закапывать.

– Вы еще с гончаром нашим поговорите, глина-то дешевле металла.

Выкрутился сам, подставь товарища! Да, люди везде одинаковы. От себя угрозу отвести, а там хоть трава не расти. Хотя, может, мне и привиделось.

Поблагодарив Просперо за совет, я распрощалась с ним. К великой радости кузнеца, как мне показалось. Уж очень поспешно он со двора уходил и почему-то обернулся пару раз. На что я лишь пожала плечами.

Гончар Кармин пришел, как и договаривались, чуть позже. На вид ему лет тридцать – тридцать пять. Чистая светлая добротная рубаха, сверху жилет, широкие штаны. Хитрый взгляд с прищуром, которым он с любопытством ощупал весь двор.

– Да пошлет Пресвятая Дева много благополучия дому мессира Риччи, – поклонился он, но мне почудилось в нем какое-то лицемерие.

– Спасибо, Кармин, и твоему дому процветания! – я кивнула в ответ.

Далее рассказала, что хочу построить летний душ. Приблизительный объем два-три ведра, и с дыркой внизу, чтобы с готовым изделием не рисковать.

– Простите, сеньорита Ринальди, но честно вам признаюсь – не смогу. У меня нет печи такого размера для обжига. – На этом он опустил голову и развел руками.

Да как так-то? Я тут же приуныла. Самый нужный замысел не удается. Как же в жару освежаться? Принять душ перед сном, в конце концов? Незаменимая вещь!

Распрощавшись с гончаром, я прислонилась к нагретой стене дома и, закрыв глаза, погрузилась в размышления. Из которых меня выдернула Битти.

– Натале, ты что задумалась? И заказов не сделала ни кузнецу, ни гончару.

Да, здесь ничего не скроешь. И я рассказала Битти, что хочу сделать для нас летний душ, а вот самого главного найти не могу. У кузнеца дорого, гончар не сможет обжечь. Поэтому и задумалась.

– Это значит, что не надо будет воду греть, а потом выносить? И мыться можно на улице? – Битти, кажется, правильно уловила мою мысль. И судя по виду, немало обрадовалась. – Натале, а если деревянное ведро приспособить? Они у нас разные есть. Конечно, надо будет отмыть.

Она почесала затылок, а затем решительно потянула меня в конюшню. Там в дальнем углу был отгороженный угол, в котором хранилось то, что в данный момент не используется, но может пригодиться. Вот там я и обрела воплощение мечты. Изрядно потрепанное, почти черное от времени, но чистое ведро. По размерам скорее маленькая кадка для капусты. И вновь убедилась, что человеку нужно очень мало – удалось раздобыть ведро, и я счастлива.

Даже не так. Маленькие подарки судьбы наполняют нашу жизнь радостью. Вырывают из рутины повседневности, и сразу проблемы становятся как-то несущественны, а жизнь превращается в праздник, пусть и ненадолго.

– Битти, что бы я без тебя делала! Ты заслужила почетное право первой мойки в летнем душе, – я весело потрепала девочку по голове. И она довольно заулыбалась.

Между тем поездка в столицу неумолимо приближалась. И чем меньше оставалось до нее времени, тем больше я волновалась. Домашние привыкли, считали мои странности причудами и не обращали внимания. А незнакомые люди? Я даже не знаю, как разговор поддержать. Опять же, если скажу что не так, мессиру Жакопу за меня отдуваться.

С этими невеселыми мыслями я к нему и отправилась. Мессир Жакоп встретил меня приветливо. В очередной раз рассказал, как хорошо ему спится на новом белье. Какие мягкие подушки и теплое одеяло.

Чего уж говорить, мне, разумеется, были приятны его похвалы. Но больше радости доставляло наблюдать, как посвежел мессир Жакоп. Конечно, морщины никуда не делись, но стали не такими глубокими. Спина немного распрямилась, совсем чуть-чуть, а я и этому рада. И приступы – их не было. А это самое главное. Молодость не вернется, но старость-то облегчить можно.

Улучив момент, я рассказала, что придумала летний душ. Объяснила его устройство и предназначение. Я даже придумала сток от душа – канавку вывести к деревьям. А чего воде пропадать? Сам душ поставить, естественно, за домом. Я вкратце рассказала, как бочку искала и как чудесным образом нашла. И спросила, не будет ли большим расточительством строительство душа?

– Что ты, потратишь сейчас серебряный, а пользоваться будут много лет. Это очень полезная штука в хозяйстве.

Я искренне порадовалась единодушию, тоже так думаю, но разрешение спросить необходимо. А еще я все чаще задумываюсь, насколько мне повезло с мессиром Жакопом. Очень образованный и умный. И не стал в старости злым скупердяем. Вот надо ли ему душ для работников? А ведь похвалил идею и дал разрешение на его постройку.

Затем я поделилась своими опасениями о предстоящей поездке.

– Нет-нет, я не передумала, – видя, что мессир Жакоп нахмурился, я поспешила его успокоить. – Я переживаю, что по незнанию опозорю вас, неправильно скажу или сделаю что-нибудь не то. Поклонюсь недостаточно почтительно или чересчур почтительно. Знаю, что вы приставите ко мне компаньонку, но все равно волнуюсь. Там же столица, все наверняка манерные, балованные. Я там буду точно как крестьянка на балу.

Я ничуть не кривила душой. Страхи мои прибавлялись с каждым днем. И плавно переходили в панику.

– Знаешь, Натале, я уже не молод. Взглядом меня не обидеть, да и мало кто посмеет, возраст и положение, знаешь ли. А словом? Умный поймет, что ты знатного рода, но действительно не столичная штучка, – при этих словах он криво усмехнулся. – А на дураков не обижаются!

Человечище! Не так – Эверест! Я сопли все размазываю, а он мыслит масштабно. Учиться мне еще и учиться.

Не сказать, что все мои страхи на этом рассеялись, но главный точно прошел.

Глава 18

На другой день приехала Старая Марта с готовыми платьями. Разглядывая обновки, я немного успокоилась. Платья были пошиты искусно, на совесть. Крой с виду простой, сверху приталенный, снизу пышные юбки, но в таких нарядах можно смело отправляться и на званый ужин, и даже на бал.

– Сеньора Марта, богато вас Пресвятая Дева наградила талантом, – я похвалила ее, нисколько не лицемеря.

Все дело в умении. Вот, например, можно купить брюки за тысячу, а можно за пять. Не экономно? Ну это как посмотреть. В тех, что за тысячу, нужно швы в некоторых местах дорабатывать самой. Надеть-то можно пару раз, но ноги в них выглядят иксом, потому что лекала кривые. И коленки еще в магазине вытянуты, от частых примерок. Качество ткани такое, что хочется руку одернуть, развернуться и уйти. Сколько такие поносишь?

В брюках же за пять тысяч все иначе. Ткань приятная на ощупь и синтетики меньше. Форму такие брюки держат даже после десяти стирок. И ноги в них почему-то не кривые, а ровные. Вот и считайте, что дешевле покупать.

К платьям прилагались накидки-платки на плечи. Почти в тон платью, но из другой ткани. Например, светло-синее платье из добротного льна, а к нему накидка из легкой шерсти. Накидка скроена так, что ее можно просто накинуть на плечи, придерживая руками, или завязать на груди, или сколоть красивой булавкой.

Еще имелись комплекты нижних юбок и сорочек. Оставалось подумать об украшениях. Но это уже решать мессиру Жакопу.

Я осталась очень довольна гардеробом. И Старая Марта тут же получила новый заказ. Как всегда, срочный. Надо сшить мессиру Риччи домашние тапочки. Совсем простые. Из овчины, ворсом внутрь, для тепла и для того, чтобы ноги не скользили. Швы наружные. Тапочки примерно до щиколоток, с высоким подъемом. А сверху – разрез, чтобы удобно было надевать и снимать. Пяткой другой ноги зацепил – и свободен. Ногу сунул – и пошел.

Размер я взяла с обуви мессира Жакопа. Для начала заказала одну пару. Примерим, посмотрим, если просчитались – учтем и закажем вновь.

Овчина уникальна своими свойствами. Помимо тепла, она обладает водоотталкивающим эффектом. Пропускает воздух и держит комфортную температуру, в ней никогда не будет теплового удара. Именно поэтому кресла пилотов в самолете отделывают только овчиной. Эх, пилоты, самолеты…

Расплатившись со швеей и перемерив обновки, мы уже собирались со Старой Мартой попить травяной взвар, но тут снаружи послышался шум.

Выглянув во двор, я остолбенела. В ворота въезжали всадники. Все одеты в одинаковую форму. Красную с синим, на боку сабли. Не меньше десятка человек. Первой реакцией было забежать внутрь и забаррикадироваться.

Видимо, мои мысли легко читались на лице, поэтому один из всадников, который уже спешился и встал возле крыльца, только усмехнулся и прояснил ситуацию.

– Королевская гвардия прибыла для сопровождения мессира Риччи в столицу.

Значит, не со злом пожаловали. Вздох облегчения сменился почти паникой. Как в столицу? Уже? Я не готова!

– Здравствуйте, сейчас я доложу мессиру Риччи о вашем прибытии, а вы тем временем располагайтесь. Я пришлю людей в помощь.

Как во сне, я пошла к мессиру Жакопу, по пути раздавая указания, чтобы гостей накормили, согрели им воды помыться и придумали, где всех размещать.

– Мессир Жакоп, прибыли королевские гвардейцы для сопровождения вас в столицу.

А у самой голос дрожит и коленки подкашиваются.

– Нас, Натале, нас. Ну и отлично. Значит, через три дня выезжаем.

Показалось, что хозяин даже обрадовался.

– Так скоро?

Пожалуй, это единственное, что меня сейчас волновало.

– Ну, сама посуди. Сколько времени не дай на сборы – всегда мало. Да и чем быстрее мы соберемся, тем дешевле это выйдет. По закону мы должны кормить и поить не только прибывших людей, но их лошадей. А еще размещать у себя, опять же дать возможность им мыться и стирать одежду.

Ничего себе, а я и не задумывалась об этом, вернее, не знала. Это же финансовая катастрофа!

– Нам никаких денег и припасов не хватит, надо быстрее собираться и выезжать!

Моя жаба в один миг задушила все страхи.

А мессир Жакоп усмехнулся и продолжил:

– Самое раннее – это два дня. Им все равно отдохнуть с дороги надо.

Ну хоть не четыре. Значит, время – деньги. Просто надо ускориться.

– Натале, ты направь ко мне командира гвардейцев и распорядись, чтобы всех разместили, – уже в дверях окликнул меня старик.

Цель предельно ясна. Пошли работать. Спустившись, я передала командиру, что его ждут, и попросила Стефанию проводить.

Старая Марта, про которую я забыла в суматохе, оказывается, еще была здесь. Мы столкнулись лбами во дворе и друг друга поняли. Она откланялась и ушла, а я начала готовиться к отъезду. Вернее, вначале к размещению гостей.

Вода для мытья таскалась и грелась на кухне. Клара готовила большой котел похлебки. Битти побежала с корзиной в деревню за хлебом, сыром, яйцами, ветчиной и прочей снедью.

Все смешалось – люди, кони. Какой же тесный у нас двор. Места совсем не осталось.

А где людей-то размещать? В доме? Ну, не знаю. На улице – нельзя никак. У соседей? Клара! Вот кто мне поможет.

– Клара, я совсем растерялась. Как людей размещать? – Голос дрожал от напряжения, и я нервно теребила фартук.

– Вот еще, у их командира пусть голова трясется.

Мне бы такие нервы, как у кухарки.

– Натале, не суетись. Придет командир, посоветуемся. Всех накормим и отправим в деревню на ночлег. Ты всегда так поступала. Командир с одним или двумя людьми останутся в доме. Утром соберутся, будем кормить, стирать. Они своими делами займутся.

Все оказалось так просто! Гора с плеч!

– Клара, мне тебя Пресвятая Дева послала. Я как их увидела – перепугалась.

Интересно, а использовать свалившуюся на голову рабочую силу в своих интересах можно? На хозяйстве. Сад прибрать, например.

– А ты всегда одинаково на них реагируешь. Мы уже и привыкли к твоим испугам. У мессира Риччи такая должность, они часто к нам приезжают.

Клара была само спокойствие. Успевала и в котле похлебку проверить, и помощницу за чем-нибудь послать, и заглянуть – кипит ли вода для мытья в большом чане.

– Клара, а как ты думаешь, можно их в хозяйстве использовать? Попросить в саду убраться или возле ограды?

Жалко просто так кормить такую ораву. Вдруг хоть немного отработают.

План, конечно, так себе. Но лучше озвучить его Кларе, чем сразу командиру. Мало ли, может, работа в саду это для них оскорбление.

– Ой, не знаю, Натале. Обычно они ничего для нас не делают. Собой занимаются и лошадьми, – Клара даже остановилась на минуту, задумавшись.

– Жаль, конечно, ну ничего не поделаешь.

Пожалуй, я с командиром разговаривать на эту тему не буду, чтобы на гнев его не нарваться.

Глава 19

Совсем скоро спустился командир королевских гвардейцев. Его мундир тоже был в красно-синих тонах, но отличался наличием золотой вышивки на вороте.

– Позвольте представиться, сеньор Донато Джентиле, командир королевских гвардейцев, – он вежливо поклонился.

Я с интересом его разглядывала. Возраст? Ближе к тридцати. Сухощавый, темноволосый. Рост средний для мужчины, но меня повыше на полголовы. Лицо несколько удлиненное с трехдневной щетиной. Что еще? Глаза темные, с искринкой, нос прямой, губы узкие.

– Сеньор Джентиле, рада знакомству, сеньорита Натале Рикардо. Мне нужно обсудить с вами, как разместить людей. Удобно ли сейчас? Может, за кружкой взвара? Обед вот-вот будет готов, – и я покосилась на Клару, ища подтверждение своих слов. Клара согласно кивнула.

– Мы, сеньорита Рикардо, особо-то размещается не привыкли. Несколько людей в конюшне будут ночевать, остальные в соседских домах, туда уже ушли договариваться. Сам я могу и со своими переночевать. Но мне бы сначала проверить, как лошадей чистят с дороги, потом людей покормить, а уже потом можно и взвар, – и он опять вежливо поклонился.

Какой хороший командир, даже не командир – отец родной. За таким как за каменной стеной. Его за заботу наверняка очень ценят гвардейцы.

Дальше все закрутилось, как на центральной площади в праздник. Вернулась Битти с продуктами, Клара с помощницами накрывали на стол, служанки готовили покои для сеньора Джентиле. А я никак не могла сконцентрироваться и решить, чем заняться. Ходила и приглядывала за всеми.

Потом поняла, что мне надо собрать мысли в кучу, а для этого уединиться, поэтому я пошла к себе. Если рассуждать здраво, для поездки у меня все готово. Хозяйство отлажено, каждый знает свою работу и не пренебрегает ей. Да и уезжаем мы всего на месяц, что за это время случится?

Пугало меня совсем другое – предстоящие перемены. Вот, например, живешь ты абсолютно размеренно: дом, работа, выходные со всеми вытекающими – и все хорошо. А в один прекрасный день случается нечто такое, что переворачивает жизнь с ног на голову.

Переезд в другую квартиру, или беременность, или плановая хирургическая операция, да мало ли? Вот тут и начинаются волнения. А как оно будет? Понятно, что с течением времени все успокоится и войдет в привычную колею. Нужно лишь пережить, перетерпеть, перестроиться, а страшно.

Вот и я сейчас сижу и пугаю себя неизвестностью. Предстоящими переменами.

Надо бы придумать себе занятие в дороге. Будут, конечно, и разговоры, и виды из окна. Но, может, успею придумать еще что-нибудь? Вязать крючком я так и не научилась, а вот спицами владею хорошо. Ну как хорошо: носки, варежки, шапочки, шарфы. А как иначе то? Ребенку не напокупаешься. Варежки на резинке, чтобы не потерял. Но ручки-ножки растут. Шапку тоненькую под меховую тоже надо. Вот и приловчилась.

Здесь могут пригодиться носки из тонкой шерсти, чулки опять-таки. Но где спицы взять? Заказать кузнецу – не успеет. И где брать шесть? Не сезон для стрижки. Тогда книга. Пойду в библиотеку и выберу. И голова занята, и новая информация появится.

Выбрала я "Учение Пресвятой Девы", надо знакомиться с местной религией. И еще одну книгу – сборник новелл. Немного полистала – сцены из жизни людей. А что, отличный выбор в дорогу. Жаль, кроссвордов здесь нет.

И тут ко мне постучались.

– Натале, там староста Рид пришел, продукты принес и тебя спрашивает, – Битти просунула голову в дверь. Заходить она явно не собиралась, лишь позвать зашла.

– Передай, что сейчас подойду. Продукты – это хорошо, нам же столько молодых и здоровых мужиков кормить надо.

Я поправила чепец, пригладила фартук. Зачем староста пожаловал? Мало мне забот перед поездкой? С другой стороны, он отвечает за крестьян, а они нас кормят. Вон как командир о гвардейцах заботится. Учись, Натале.

Старосту могли и не представлять, настолько он выделялся. Рост метра два, плечи огромные, руки как медвежьи лапы. Возраст, наверное, за сорок, но здесь все не точно. Уж больно тяжелая жизнь, и труд тяжелый, и опасность войн, а насколько я могу судить по книгам, это обычное дело. Сейчас мир, но может полыхнуть в любое время.

– Здравствуйте, сеньорита Рикардо, я узнал, что к мессиру Риччи королевские гвардейцы пожаловали, вот и принес немного продуктов, – показал он на корзины.

В одной аккуратно сложены яйца, в других хлеб и сыр. Рядом на земле бились связанные за лапы шесть куриц.

– Староста Рид, ваша помощь очень кстати. Для меня прибытие людей явилось неожиданностью, и я не успела подготовиться.

Целое богатство староста принес. Куриц мы на фарш пустим. Из костей похлебку сварим. А из фарша… Да хоть тех же тефтелек-фрикаделек с соусом. На гарнир кашу. Я искренне радовалась продуктам.

– Сеньорита, я вот еще спросить хотел, – староста кинул на меня быстрый взгляд, посмотрел в сторону гвардейцев и продолжил: – Можно ли с мессиром Риччи в столицу отправить пару-тройку телег с товаром для продажи? Под охраной-то оно надежнее будет.

Стала понятна забота старосты. С другой стороны, он прав. Товар довезут в целости – денег заработают. И вряд ли мессир Жакоп откажет.

– Староста Рид, я думаю, мессир Риччи не откажет, но вы ведь знаете, что надо у него спрашивать. Сами к нему пойдете или мне спросить?

Опять-таки я не знаю, как здесь принято. Вот пусть сам и решает.

– Не хочется мне отвлекать хозяина от работы, может, вы спросите, а Битти завтра ко мне посылайте. Я еще продуктов с ней передам.

Придется самой, но за продукты для гвардейцев я согласна даже подговорить мессира Жакопа.

– Договорились, староста Рид. Я все поняла, спрошу. Уточню время выезда и вам сообщу.

Почему-то я уверена, что хозяин не откажет, иначе и староста бы не подумал просить. Он был доволен. По деревне продуктов насобирал, зато надежно пристроит телеги с товаром. На этом он поклонился и пошел к воротам.

Пожалуй, надо составить меню на два дня. Трехразовое питание, плюс пироги, плюшки.

Вначале я направилась на кухню. Всех уже покормили и убирали со стола. Отлично, люди голодными быть не должны.

– Клара, староста продукты принес. Давай думать, что готовить. Я предлагаю куриц на фарш, из костей суп сварить. Яйца смешать с луком и напечь больших пирогов. И побольше соуса приготовить. С ним и простая каша вкуснее.

Кухарка сначала согласно кивала, потом остановилась и вопросительно на меня посмотрела.

– Какой фарш? Какие пироги?

А это я сейчас ей быстро объясню.

Идея Кларе понравилась. Она тут же принялась давать распоряжения, кому и что делать. Я обещала помочь с пирогами, когда тесто и начинку приготовят, а пока пошла проверять готовность покоев для командира.

Глава 20

Как я себя хвалила, что ранее вычистили весь дом. Сейчас служанки прошлись влажной тряпкой по полу – и гостевые покои готовы. И времени ушло час. Даже беглого взгляда хватило, чтобы понять – можно заселять командира.

– Битти, найди, пожалуйста, сеньора Джентиле и сообщи, что его покои готовы и он может заселяться, – я поймала пробегающую мимо девочку. Она коротко кивнула и помчалась дальше.

Ну что же, пора отчитаться о проделанной работе. И я постучалась в дверь.

– Мессир Жакоп, можно я зайду?

Дверь приоткрыла совсем на щелочку, чтобы только ответ услышать. И после разрешения тихонько вошла.

Хозяин сидел за столом и задумчиво смотрел в одну точку, словно внутрь себя. Очень странно, я такого отрешенного взгляда у него никогда не видела. При виде меня он тряхнул головой и кивнул в сторону скамейки.

– Мессир Жакоп, мы всех накормили, гостевые покои для командира готовы. Его люди размещаются…

Традиционный отчет о том, чем живет дом.

– Натале, у меня плохие новости. Итары напали на нас с севера.

Я зажала рот руками. Только не война! Это смерти людей, разоренные земли, голод.

– До нас не дойдут. Войска уже отправлены. Но пока нет данных о численности итар и о том, как глубоко они продвинулись. – Он, видимо, увидел панику на моем лице, но был предельно честен.

– Но в столицу ехать все равно надо. Поэтому для нашей безопасности выделили побольше гвардейцев.

Я и слова вымолвить не могла. Сидела и испуганно смотрела. Слава всем богам, я всю жизнь прожила в мирное время. И вдруг война.

– А чем мы можем помочь?

Может, у нас крестьян рекрутируют в войско или к нам с тех территорий людей переселят? Как у них это заведено?

– Натале, пока ничего не известно. Первые новости будут в столице, – он опустил голову.

И мне стало еще страшнее. Что-то недоговаривает. Не хочет пугать или, действительно, пока нет информации?

– Ты сама-то собралась? – посмотрел он устало.

– Да, я полностью готова. Осталось по сундукам вещи упаковать. Но этим я завтра займусь.

Собираюсь в дорогу я всегда быстро.

– Возьми вот это еще.

Он передал мне деревянную резную шкатулку, не совсем маленькую, кстати. Открыв ее, я ахнула: ожерелья, кулон, подвеска, несколько браслетов. Золотые и серебряные, не все с полудрагоценными камнями, есть и витые цепочки и браслеты.

– Здесь не фамильные украшения. Это я заказывал у проверенных ювелиров. Негоже тебе в столице без драгоценностей появляться.

И я снова восхитилась самообладанием мессира Жакопа. Сама я не могла прийти в себя от вида такого богатства.

– Огромное спасибо, мессир Жакоп, – только и смогла произнести.

– Если у тебя все, то иди, мне еще собирать бумаги до ночи, – он утомленно вздохнул и обвел взглядом заваленный стол.

Про старосту-то я забыла.

– Нам очень помогает с продуктами староста Рид. Яйца, хлеб, сыр, куриц принес и завтра обещал помощь. А еще он спросил разрешение отправить с нами в столицу две-три телеги с товаром, – и я вопросительно посмотрела на хозяина.

– Молодец староста, знает, как подмазать, – мессир Жакоп усмехнулся. – Мне не в тягость, да и гвардейцам, думаю, тоже. Передай старосте, пусть собирает телеги – послезавтра с самого утра выезжаем.

Я согласно кивнула.

Надо ли говорить, что покидала я кабинет мессира Жакопа на ватных ногах. В голове набатом било одно слово "война". Немного подумав, я решила никому не рассказывать эту новость. Конечно, узнают, может, уже гвардейцы рассказали кому-то, но пусть у людей будет еще один мирный день.

Убрала драгоценности в сундук, под замок. Ключ в карман. А сама пошла работать.

Битти наказала сбегать к старосте. Пусть послезавтра рано утром с телегами будет готов.

На кухне было готово тесто и начинка для пирогов. Тесто я раскатывала обломком черенка от садового инструмента. Предварительно тщательно промыв и поварив его в кипятке. Дерево стало светлым, как новое. Немного, помучившись с такой “скалкой”, я вскоре приловчилась. Нижний слой готов, сверху положить начинку, закрыть верхним слоем, наделать ножом дырочки, обмазать яйцом – и в печь.

Всем понятно? Тогда беремся за дело и продолжаем. Вначале получалось, мягко говоря, не очень. Клара злилась, ругалась, но не отступала. Тесто рвалось в самых неподходящих местах или не хотело раскатываться в овал, а иногда и вовсе расходилось по швам.

В итоге первые пироги были не очень красивые, но мы же умные! Кто будет целый пирог подавать? То-то же. Нарежем на куски, красиво уложим и понесем вместе со взваром на стол.

Сказать, что королевские гвардейцы были удивлены – ничего не сказать! Они сдались уже от запахов, а при виде такого стола готовы были сдаться повторно. Взрослые мужики радовались как дети. Клару осыпали комплиментами. Предлагали ехать в столицу и устроиться работать ко двору.

Щеки Клары пылали, как ее печь. За этот вечер она получила столько комплиментов, сколько среднестатистическая женщина получает за жизнь.

Я вышла погулять на улицу, и в нос ударил запах. Нет, не первой травы. А как я хотела? Одиннадцать мужиков. Надо срочно решать проблему, иначе до отъезда мы по колено увязнет в продуктах жизнедеятельности людей.

Все знают так называемые временные дачные туалеты? Да, те самые. Яма, дыра в полу и сверху скворечник. Долго ставить? А это мы сейчас и проверим.

Отозвать в сторону командира. Поставить и обосновать задачу. Показать место. Позвать конюхов на подмогу. Инструмент, доски, что там еще?

И ближе к ночи у ограды сада красовались две самые лучшие кабинки в мире. Попутно пособирали и закопали уже образовавшийся мусор.

Для гвардейцев это получилась разминка перед сном, а я была счастлива.

Все же думаю, это пироги так сильно повлияли на людей. Уж больно мужикам они понравились. Подождите, нам есть чем вас еще удивить.

После все дружно снова отправились пить взвар с остатками пирогов. А потом сытые и довольные разошлись спать.

Глава 21

А ночью случился ураган. Проснувшись от грохота, я даже не сразу сообразила, в чем дело. Грохот был хоть и далекий, но достаточно раскатистый. И молнии. Много молний. Как учили, начала считать секунды между молниями и грохотом. Сколько секунд – столько примерно километров до грозы.

У меня получалось шесть-восемь. А потом интервалы стали сокращаться. И в конюшне заголосили животные. Я вообще-то не трусиха, гроз не боюсь. Но здесь другое, ответственность за людей и животных.

Поэтому сон не шел, я накинула платье, волосы заплела в косу и кое-как упрятала ее под чепец. Ночью в грозу никто приглядываться не будет, а приличия соблюдены. И вышла из своей комнаты.

Дом начал просыпаться, разбуженный громом. Служанки, так же скоро одетые, как и я, срочно плотнее закрывали окна.

Я сильно волновалась за лошадей. Дело в том, что не все гвардейские лошади поместились в конюшне. Семь штук остались на улице. Для них наскоро соорудили загоны под навесом, просто сколотив на определенном расстоянии доски, и накрыли попонами.

Вот эти лошади и перепугались первыми. Они ржали, вставали на дыбы, били копытами по шатким доскам. К ним уже бежали гвардейцы, пытаясь успокоить. Куда там. Лошади поняли, что помощь подоспела вовремя, и начали еще сильнее биться. Дескать, давайте, поторапливайтесь, уводите нас в безопасное место.

И как им объяснить, что некуда идти? Загнать их в конюшню, чтобы они до смерти остальных напугали, а то и затоптали? Не вариант. Но и на улице оставлять нельзя. Глаза у них покраснели от ужаса, они никого не слышали, реальная лошадиная истерика. А гроза все приближалась. Что дальше-то будет, когда польет?

На шум прибежал командир. Он был, надо отдать ему должное, очень хладнокровен.

– Сеньорита Ринальди, гроза продлится примерно до утра. Дождя лошади не боятся, а вот грома и молний очень. Поэтому их надо только до дождя где-то разместить. Я пошлю гвардейцев по ближайшим соседям. Пусть по одной лошади пристраивают, в сопровождении людей, конечно! – все это он выпалил на ходу и тут же начал раздавать указания.

А я направилась в конюшню. Если не всех, то хоть двух разместить на время. Зайдя внутрь и бегло осмотревшись, я поняла, что психоз добрался и сюда. Куры верещали и, вспомнив, что они птицы, пытались улететь. Козы мекали и штурмовали заграждения. В прямом смысле – бились лбами и копытами.

Наши лошади тоже не отставали, ржали и били копытами. Кого-то подселить сюда – вообще не вариант. Хотя если на несколько часов, то можно поставить одну лошадь с сопровождающим в проход. Другую разместить там, где хранится не нужная сейчас утварь.

Еще одну получится поставить у входа. Итого три. Сильнее уплотнять, на мой взгляд, опасно. С этими мыслями я побежала к командиру. А тем временем начал подниматься ветер, вместе с песком и грязью он бил в окна, людей и животных.

Командир одобрил мой план. Еще двоих лошадей увели к соседям. Итого пять. Остались две, относительно спокойные, потому что в первую очередь уводили самых напуганных.

И тут как засверкало прямо над нами, а потом сразу же начало бабахать. Стало светло как днем, пыльным днем. Стало понятно, что времени у нас не осталось. И я рискнула предложить свой план командиру.

Он не сразу понял меня, а когда сообразил, то отмахнулся. Так нельзя. А без лошадей гвардейцам оставаться можно? Счет идет на минуты, а он о правилах заботится.

Снова бабахнуло, уже совсем близко. И я плюнула на правила. Сама кинулась за соломой, сама тащила ее в дом, под лестницу на первом этаже. Во время второй вылазки мне уже помогали. А потом… Да, мы завели двух испуганных животных в дом.

Мой расчет был прост. Во-первых, это на пару часов. Во-вторых, полы каменные, сверху солома. Отмоем, а повреждений не будет, это не ламинат.

Мессиру Жакопу я все смогу объяснить и обосновать. Да, против правил. В дом не заводят лошадей. Никогда. А как бы вы поступили на моем месте? Готова покаяться, но после грозы, пожалуйста. Сейчас лучше не отвлекайте меня.

Вот так мы и встретили начало грозы, как мы тогда считали. Две домашние лошадки быстро смекнули ситуацию и притихли. Просто стояли и наблюдали за людьми.

А слуги вначале растерялись при виде домашних лошадей, а потом махнули рукой. Мало, что ли, Натале чудила? Очередной заскок. Привыкли уже.

Я, конечно, не удержалась и угостила лошадок кусочками хлеба с солью. Гулять так гулять. Они острожно обнюхали протянутую ладонь, а потом тихонько, одними губами взяли лакомство.

Шум с улицы усиливался. Складывалось такое впечатление, что кто-то злой бросает в дверь комки земли и камни. Иногда прилетало что-то побольше. И все это сопровождалось громом и молниями.

Продолжался грохот с полчаса, то усиливаясь, то отступая. При этом дождя не было слышно. Первые-то капли самые громкие, их не пропустишь. Конечно, бывают и сухие грозы, но редко очень.

Спать никто не шел. Все сидели на кухне и вспоминали, кто какие помнит грозы. А мне пришла на ум сказка о трех поросятах и сером волке, и, чтобы не мучиться одной, да и народ отвлечь, я начала ее рассказывать.

Примерно к середине, как мне показалось, даже лошади заинтересовались. А рассказывала я в лицах, меняя интонацию. Правда, поросят заменила на козлят. Их-то я здесь видела, а поросят нет.

К концу сказки за дверью тише стало, и – о чудо! – начался ливень. Значит, самое страшное позади. Надо сказать, не я одна выдохнула с облегчением, услышав дождь.

Сразу меня потянуло в сон. Адреналин схлынул, организм расслабился. Я думала, что через полчаса-час уже все успокоится, и можно будет отправляться спать.

Но не случилось. Дождь действительно постепенно затихал, уже занимался рассвет. И тут в дверь заколотили. Мы же закрылись на время дождя. Домашние лошади заволновались. Люди подскочили на своих местах и тревожно переглянулись. Командир гвардейцев, оценив ситуацию, пошел открывать дверь.

В дверях стоял мальчуган лет семи. Командир быстро затащил его внутрь, и первое, на что уставился малец, – на домашних лошадок. Он тут же позабыл, что хотел сказать, и смотрел во все глаза. А я внутри содрогнулась – не получилось удержать это в тайне. Опять пойдут сплетни по деревне, и ребенку понятно – чья идея.

– Ты кто, малец, и зачем в такую непогоду пожаловал? – командир развернул мальчика к себе.

– Я это… Меня староста послал узнать, как вы грозу пережили. Может, помощь нужна? А то в деревне ветер много чего натворил, – говорил он это командиру, но смотрел из-за его плеча на лошадок.

– Спасибо, передай старосте: у нас все хорошо. А то, что лошади в доме, это так и должно быть. Для гвардейцев самое главное – это боевое оружие, доспехи и лошадь. Утратится что-нибудь одно – и все, пропал гвардеец.

Глаза мальчика при этих словах начали принимать нормальные размеры, и он кивал на каждое слово командира.

Глава 22

Мальчишку отослали домой, а сами решили проверить двор, благо ветер совсем стих и только сеял мелкий дождь.

На улице заметно посветлело, так что глазам предстала полная картина последствий урагана.

Весь двор был засыпан мусором. Небольшие деревья, вырванные с корнем. Обломки деревянных досок и даже цельный щит из них. Откуда взялся? Колодец на месте, но весь засыпан грязью. Как чистить? Как воду доставать?

С конюшни сорвало часть крыши, как раз над курятником. Уличного навеса для лошадей нет. Возле конюшни уже сновали гвардейцы, выводили своих лошадей, гладили и успокаивали. Мы с командиром зашли внутрь.

Лошади спокойно дремали. Козы копошились, тихонько переговариваясь. В загоне у куриц была гора всякого сора, на которой, нахохлившись, сидели злые, грязные, мокрые курицы. Не издавая ни звука, видимо, уже сил нет. Я, если честно, не надеялась их увидеть вообще. Думала, выдуло или разлетелись-разбежались. Но, присмотревшись, поняла, что количество птицы явно поубавилось. Похоже, несколько дней они от испуга нестись не будут. Конюхи уже были на ногах и разбирали завалы.

Осмотрев конюшню, я пришла к выводу – отделались легким испугом. Командир тем временем переговорил со своими людьми и выяснил, что пострадавших нет: ни среди людей, ни среди лошадей.

Пошли осматривать территорию дальше. И первое, что увидели, вернее, чего не увидели – туалеты-скворечники. На их месте зияли доски с дырами в земле. Оно и понятно. Строили практически без гвоздей, можно сказать, доски просто домиком сложили. Но была и хорошая новость. Стройматериал раскидало по саду. Можно снова строить.

Здесь же паслись недостающиеся куры. По ним было видно, что внезапная свобода их радует. Они разрывали сор лапами, что-то там клевали и выглядели значительно грязнее конюшенных. Нашлись, и слава Пресвятой Деве.

Плодовые деревья все на месте, правда, в несколько усеченном виде. Много обломанных веток. Но на это я даже не обращала внимания. В общем, на мой взгляд, обошлось. Самое срочное сейчас – это почистить колодец и построить навес для лошадей. А затем крышу на конюшне подлатать.

С этими мыслями я и направилась к командиру гвардейцев.

– Сеньор Джентиле, могу я просить вас о помощи. В другое время я бы крестьян позвала, но сейчас у них своих забот хватает.

И тут только я обратила внимание, как успокоился командир. Ночью, во время урагана и после, когда мы проверяли последствия, во всех его движениях сквозила тревога. Сейчас же тревоги не было, даже вроде его на сон потянуло – сказалась беспокойная ночь.

– Сеньорита Ринальди, я и сам хотел предложить вам помощь. Вы, как хозяйка, скажите, с чего начать, а я своих людей организую.

Мы стояли во дворе, прикидывали предстоящую работу.

– Я думаю, что в первую очередь надо почистить колодец и построить навес для лошадей.

Не сомневаюсь, он и сам это понимал, но вежливо предоставил мне право распоряжаться.

– Да, колодец в первую очередь. Найдем веревки, люди обвяжутся и полезут внутрь. Там, я думаю, три-четыре человека справятся. А остальных отправлю строить навес.

И работа закипела. Как же вовремя они приехали. Как бы мы одни разбирались? Конечно, все бы сделали, но за какое время и какими силами?

За домом тем временем послышался шум, мы обернулись и увидели, что это конюхи ловят куриц. Они смастерили что-то типа сети и загоняли беглянок. А курицы бегали, кудахтали, будто их режут, и хлопали крыльями. Надо соорудить им на лето загон на улице. С домиком, чтобы отдыхали и неслись, а остальное время гуляли. Надо узнать, может, здесь так и делают.

Тем временем работа закипела. Кто-то убирал во дворе крупный мусор, возле колодца возились люди. На месте навеса тоже вовсю работали. Дождь, кстати, закончился, и только туман начал подниматься. Значит, день будет жарким, и все наладится. С этими мыслями, немного улыбаясь, я пошла на кухню. Скоро людей кормить. Как там Клара? Хотя что-то мне подсказывало, что она лучше меня понимает ситуацию.

На деле так и вышло. Котел с ароматной кашей бурлил. Помощница Клары скоро потрошила старостиных кур. Я взялась помогать, мыть тушки и срезать с них мясо. Попутно рассказывала любопытной кухарке, что натворил ураган. Так за работой мы и встретили солнечный рассвет.

Вскоре я устала рубить мясо. И передала эту заботу Кларе. Сама же пошла за луком для фарша. Почистила, помыла, порезала и объяснила, что к чему.

Поставили воду под фрикадельки. Когда она закипит, фарш будет уже готов. Фрикадельки мы сделаем в морковно-луковом соусе. Надо все мелко нарубить и закинуть. А в конце добавить муку, для загустения. С кашей отлично сочетается.

После фарша Клара занялась лепешками, а я сунулась ее подговаривать сделать чесночные лепешки. Точно рецепт я не знала, но разве можно чесноком хлеб испортить? Рассказала свое виденье, и мы решили чеснок подавить, потом мелко нарезать и добавить в тесто. А для пущей красоты лепешки сверху обмазать яйцом.

Совсем скоро на кухне началась суета. Служанки как бы между прочим заходили за чем-либо. Гвардейцы решили вынести за домашними лошадками солому и тоже кидали в сторону кухни любопытные взгляды. Оно и понятно. Аромат чесночных лепешек всех взбудоражил.

К счастью, завтрак скоро был готов. К нашей большой радости, большой мусор из колодца разобрали, и доступ к воде был открыт. Люди смогли смыть грязь и сесть за стол.

Вначале ели молча, жадно. А как утолили первый голод, начали обмениваться впечатлениями об урагане: кто как его переживал, как лошадей успокаивали и как крышу сорвало и курицы полетели.

Сейчас это вызывало смешки, опасность-то миновала. Никто не пострадал. Поэтому люди расслаблялись и вспоминали интересные и смешные моменты.

В конце завтрака все дружно начали хвалить Клару, чем опять вогнали ее в стойкий румянец. А потом разошлись работать. И лишь тогда я вспомнила, что завтра утром запланирован отъезд в столицу. Что мы успеем сделать до этого? Только начать разгребать последствия урагана? Надо еще кого-нибудь отправить к старосте. Спросить, как люди стихию пережили.

– Клара, когда Битти увидишь, передай ей, чтобы сходила к старосте, узнала, как там деревня. Может, помочь чем ?

Кухарка надежная помощница. Все подмечает, за всеми следит. На время отъезда, пожалуй, ее на хозяйстве оставлю.

– Клара, а еще мы завтра уезжаем. Ты останешься за меня. Вечером передам ключи и оставлю наказы.

Она замерла, лишь глядела на меня и моргала глазами.

– Я ведь только по кухне, а здесь целый дом. Как я справлюсь? – испуганно спросила она.

– Не волнуйся, ты точно справишься. Во-первых, забот будет меньше, мы же уедем. Да и хозяйство оставить больше не на кого. И самое главное – ты знаешь и людей, и работу. Еще за это я тебе серебрушку заплачу.

Клара внимательно меня слушала и кивала. А серебрушкой я ее окончательно убедила.

– Так-то я, конечно, знаю работу. И забот действительно поубавится. Только уж ты, Натале, подробно мне вечером все расскажи.

К моему великому облегчению мы договорились.

Глава 23

Вскоре меня позвал мессир Жакоп. Выглядел он уставшим, видимо, у него тоже была бессонная ночь.

– Проходи, Натале, рассказывай, как ураган пережили. Много он дел натворил?

Темные тени пролегли у него под глазами. Руки едва заметно тряслись. Но в целом мессир Жакоп держался молодцом.

– Пресвятая Дева уберегла нас. Разрушений нет. Люди не пострадали. Лошадей, и своих, и гвардейских, уберегли. Вот только в последний момент двух лошадок не смогли пристроить, и я затащила их в дом, под лестницу. Но они очень тихо переждали грозу и ничего не повредили, – я виновато потупила глаза. Не хотела расстраивать хозяина, но все равно узнает.

– Это ты правильно поступила, лошади для гвардейцев первые помощники. Их надо особенно беречь, – а он даже бровью не повел. А может, ему уже рассказали, и он успел все обдумать. Неважно, всех сохранили, и это главное.

– Из повреждений – засыпало мусором колодец, но гвардейцы вызвались нам помочь и сейчас его расчищают. Навес для лошадей разрушен, но и тут гвардейцы помогают. Остальное по мелочи. Отправила Битти к старосте Риду узнать, как все пережили ураган. Вдруг надо помочь чем. Думаю, у нас мы за день все приберем, и завтра, как и планировалось, можем ехать.

Я уже совсем успокоилась после урагана, и мысли возвращались к предстоящей поездке.

– Про старосту это ты хорошо вспомнила. И хорошо, что все организовала быстро. И лепешки с чесноком мне очень понравились, – он устало улыбнулся при этих словах. – А сейчас позови ко мне сеньора Джентиле, обсудим с ним детали поездки. И как новости от старосты будут, забеги, расскажи, – он тяжело вздохнул и перевел взгляд на стол с бумагами. Наскоро попрощавшись, я пошла искать командира.

И конечно, нашла его во дворе. Закатав рукава, он со всеми устанавливал навес для лошадей. Нравятся мне такие люди. Они и начальники, и, когда нужно, сами за работу берутся.

А я ведь на многих насмотрелась. Встречались особенные люди, как я их прозвала. Помню, в клинике на ресепшен слетел на пол лист бумаги. Администраторам из-за стойки его не видно, а директор клиники прошла мимо два раза, демонстративно обходя этот листок. А потом специально вернулась и попеняла подчиненным, что заросли мусором. Не знаю, или не почину было ей поднять листок, или повод нужен был. А может, так и надо, но мне это странно.

– Сеньор Джентиле, вас просил зайти мессир Риччи. А еще я спросить хотела, какая наша помощь вам или вашим людям нужна?

Ведь они проявляют заботу о нас, и мы в долгу не останемся.

– К сеньору Риччи я и сам собирался. Да вот не удержался и за работу схватился, – он смущенно улыбнулся и развел руками. – А про помощь… Если ваши помогут со стиркой одежды, мы не будем на это отвлекаться и больше успеем до отъезда сделать, – глянул он хитро и стал ждать моей реакции.

Здесь и думать нечего. Постирать служанки смогут, а вот мусор убрать, построить, почистить – с трудом.

– Мы будем рады вам помочь, а принять вашу помощь еще больше рады.

Постирать – дело не хитрое. Мы ведь пока не знаем, что в деревне ураган натворил. Глядишь, и там гвардейцы понадобятся.

– Вы собирайте одежду для стирки, я сейчас организую служанок, благо вода в колодце теперь доступна. День жаркий будет, все успеет высохнуть.

А сама думаю, как они после целого дня работы мыться будут? Может, по быстрому летний душ организовать?

– Сеньор Джентиле, у меня вот задумка есть. Если поможете ее реализовать, тогда перед сном всем можно будет с комфортом помыться. – Пришла моя очередь хитро щуриться и ждать ответ.

– Я даже не сомневался, что ваши задумки только начали появляться, – он даже расхохотался. – При этом нам очень нравится в них участвовать, – и по дружески подмигнул.

Объяснение много времени не заняло. Командир внимательно меня слушал, а в конце прицокнул языком.

– Ваш летний душ – это лучшее изобретение для гвардейцев в походе. Если у вас дома его нужно ограждать, закрывать от глаз, то в походе нам прятать нечего. Поэтому потребуется лишь ведро. Очень легко и просто. Обязательно будем пользоваться.

Настал мой черед удивляться. Оказывается, гвардейцы серьезно относятся к моим проектам. А я думала, смеяться будут. Не в лицо, конечно, за глаза.