Опасные неожиданности Принца Всеслава

Размер шрифта: 13

Рис.0 Опасные неожиданности Принца Всеслава

Отзыв

В наш вечно спешащий, торопящийся, подчас «галопом по Европам» век редко кого (чего уж греха таить!) можно увлечь стихотворным произведением. Да ещё и полузабытого повествовательного жанра, жанра сказки в стихах, да ещё и с неизбитым, неожиданным, познавательным содержанием… Именно таковы «Опасные неожиданности Принца Всеслава».

Казалось бы, что нового в сюжете: главный герой, принц, потомок царей одной очень узнаваемой страны, путешествует по миру с извечным царским делом: людей посмотреть, себя показать:

В путешествие отправим,
От опасностей избавим.
Дивным сном может казаться
Мир, что будет отражаться.
Много звёзд на небосводе,
Как и в мире всех народов.
У Творца сады повсюду,
Каждый плод подобен чуду.
Достиженья все покажем,
Своё мненье не навяжем.
Путь открытий предстоит,
Знания ценные подарит…

Но в этой книжке всё не просто так: города и веси, открывающиеся взору принца, открываются и нам, читателям, – во всех подробностях своих красот и богатств. И переходят со страницы на страницу загадочные, незнакомые, манящие тайной слова, звучат как леденец, звонко перекатывающийся за зубами; как ручеёк, журча огибающий запруду; как глухое эхо, живущее где-то в горах: Кетцаль, Пок-Та-Пок, Саксауама́н, Вилькама́йо, Корика́нча, Ке́чуа, айма́р, Ольянтайта́мбо… Эти странные, дивные, но такие прекрасные названия заставляют непременно узнавать, что скрыто за ними, лезть в интернет, энциклопедии, справочники, и тяга эта неодолима… Зато сколько интересного сразу можно узнать, и толчок к этому дает книга:

По преданиям, пришельцы,
Знатоки всего, умельцы.
Астрономию, науки,
Математики все штуки

Лишь жрецам передавали,
Знанья в тайне содержали.
Пирамида – чудо света,
Как отдельная планета.

Лаконично и легко, несколькими словами-набросками – а получается объёмная, ёмкая картинка, вызывающая интерес и вновь желание заглянуть: что там дальше?

Принц не знал, куда смотреть,
Ничего б не проглядеть.
С высоты полётов птиц
Для обзора нет границ.

Храмы все в Перу из камня.
Отшлифованные грани
Так подогнаны друг к дружке,
Хода нет и мелкой мушке.

Воля свыше здесь вершится,
Всё как надо, так случится.
Испытанья – лишь подспорье
Вить судьбы своей узоры.

Но вот оканчивается путешествие, и возвращается герой в родные пенаты, не соблазнившись на заманчивое предложение:

«Откажись от прошлой жизни,
От родных и от отчизны».

Но нет! Вот что отвечает принц:

«Дивных стран не перечесть,
Посетить имели честь
Запад, Юг, Восток и далее
С чудесами, аномалиями.

Нет империи милей,
Купола́где золотей,
Перезвон колоколов
И Христовых образов!

Душу к свету поднимают,
Дух и веру укрепляют.
Защищать народ, державу
Наша честь и долг по праву».

Так заканчивается сказка (а точно ли сказка?), но не заканчивается посыл, который она даёт: стремление к знаниям, жажда узнавать неведомое – но всегда возвращаться в родные края…

Волкова Ольга,

редактор издательства «Перо»

Глава I

Жил-был царь в стране далёкой,
Рода древнего потомок.
Злых соседей усмирял,
Кто штыками угрожал.

Эстафету сын Всеслав,
Дело ратное познав,
В путь далёкий снарядился,
Дозволеньем заручился,

Брат кристаллик подарил,
«Сводный» сферой удивил,
Слово честное давали
Род хранить, служить державе.

В путь отправился без свиты,
Средства есть самозащиты.
На коня Всеслав взобрался,
Всех обнял и распрощался.

Ждать рассвета толку нет,
Жизни новой вить сюжет.
Принц шагнул в обитель ночи,
Вслед дул вихорь-ветерочек.

Конь шагал легко и бодро,
Был кровей он благородных.
Звёзды на небе сверкали,
Ворожили, увлекали.

Пред рассветом в сон склонило,
Дрёма всадника сморила.
Средь деревьев вдруг избушка,
А внутри постель с подушкой,

Для коня овёс и сено.
Не случилось как бы плена!
От помощников ни знака,
Знать, не требуется шпага.

Шум средь ясности в погоде,
Тонких веток треск навроде.
Блики радужные, вспышки,
Будто днём, светло в домишке.

Пятна, полосы, сиянье
Завладели всем вниманьем.
Красный, жёлтый, голубой,
Зелень – смешаны волной.

Всё полярное сиянье –
Помесь красок великана.
Принц знаменьем толковал,
Путь достойный он избрал.

За приют благодарил,
Кто заботу проявил.
Блёстки яркие кристалла,
На себя всё намекали.

В путь отправились на зорьке.
К полдню встали на пригорке.
Лес стеной до горизонта.
Приложился принц к иконке.

Курс в какую сторону
Им держать? Кто бы шепнул.
Взор на сферу бегло кинул,
Холод странный вдруг нахлынул.

«Хороший путь не имеет чёткого плана, и у этого пути нет определённой цели».
«Лишь тот, кто странствует, открывает новые пути».
Лао-цзы

Глава II

Сто церквей, монастырей,
Замки знати, королей.
Все массивные постройки –
Символ мощи власть-прослойки.

На холмах их базилики,
Устремлённые ввысь пики,
Арки, окна-витражи,
Тем библейских тиражи.

Стиль готический, романский.
Много странностей в убранстве:
Обнажённые натуры,
Нечисть всякая в скульптуре.

В них химеры и горгульи.
Для христианства богохульны.
Колоссальные грифоны
На церквах, вроде на троне.

Принц глядел сквозь сферу долго,
Странным чувством стал наполнен.
Изучить на месте надо,
Чем бы ни было чревато.

Любознательность манила,
Все сомненья прекратила.
Смело выступили раньше,
Чтоб к ночи уйти подальше.

Шли лесами и полями,
Лишь с конём были друзьями.
Избегали встреч с людьми,
Со свирепыми зверьми.

Наконец, домов скопленье,
Явно крупное селенье.
Стал народ толпой встречаться,
Полукругом подбираться.

Принц кристаллика коснулся,
Рой людской вдруг развернулся,
Ничего не понимая,
Преклоняясь, убегали.

Не желал принц зла народу,
Угрожала часть свободе.
Агрессивность нарастала,
Диалогу помешала.

Тут посланник прискакал,
Вслед идти подал сигнал.
Во дворец привёл богатый,
Восседал на троне Главный.

Там богато всё, красиво,
С местным ярким колоритом.
Языкам был принц обучен,
Разговор прошёл нескучный.

Удивил принц государя
Флорой, фауной, рассказом.
Чем с Востоком торговали,
Тем же с Западом желали.

Долго, коротко ль общались,
Дружелюбно распрощались.
Принцу дали разрешенье
На любое посещенье.

Стал гулять среди народа,
Нарядившись по их моде.
Любит зрелища толпа,
Светский люд и шантрапа.

Цирк, жонглёры, песни, танцы
И воздушные гимнасты.
Дрессировщики животных.
Ряд утех не благородных.

В книжный храм принц заглянул,
Взгляд по полкам чуть скользнул.
Впечатлён был разнообразьем,
На запрет там черни лазить.

В сфере местной медицины –
Беспорядок, мешанина.
На поддержку от врачей
При рождении, без затей.

Здесь на всё запрет церковный,
Божья воля – сплошь виновник.
Уксус – средство от всех болей,
Безо всяких сердоболий.

Насмотрелся гигиены:
Дурно пахли гобелены,
Стирки, бани не для всех.
Посочувствовать не грех.

Инквизиция в почёте,
Все сожжённые не в счёте.
Норма ценностей лишить
И в темницу заточить.

Люди сеяли, трудились,
К процветанию стремились.
Много чуждого для нас.
В вере разности, в церквях.

С ними надо осторожно,
Но общение возможно.
За добро благодарить,
Коли надо, погрозить.

«Реальность нужно принимать и позволить вещам развиваться так, как это обусловлено их природой».
Лао-цзы

Глава III

Принц закатом любовался,
В свои мысли погружался.
Что-то мучило, терзало,
В напряжении держало.

Отдых надо всем устроить,
Пульс сердечный урезонить.
Дал помощникам наказ
Сократить опеку враз.

Конь в альпийские луга
Ускакал, как на века.
Сфера мигом растворилась,
А кристаллик не светился.

Дом возник вмиг на подъёме,
Внешне схожий на хоромы.
Серебром переливался.
Принц в блаженстве растворялся.

В шее стало слишком жарко.
Перед ним предстала ярко
Неземной красы девица,
Ворковала голубицей:

«Принц отважный ты, Всеслав,
Наши быт, житьё познав,
Но не ведаешь, есть сила,
Страх и ужас напустила

На людей и на животных,
На кикимор всех болотных.
Вурдалаки, кровопийцы,
Ведьмаки мы, чаровницы.

Кровь всю царскую до капли
Сотни лет испить мечтали.
На свой праздник чертовщины
Мы слетелись из глубины.

Лишь до первых петухов
Не оставим здесь следов.
Ритуалы сотворим,
Мир Христовых победим».

Дальше принц её не слышал,
Только виденье, как вспышка.
Пальцы рук вампира в шею
Погружались до трахеи.

Шерсть животного на теле,
Пальцы скрюченность имели,
К голове прижаты ушки,
Заострены до макушки.

На поляне, на раздолье
Вакханалия отродья.
Принц всё слышал, чуть дышал
Да молитвы вслух читал.

Разновидность дурачины:
Вряд рога, хвосты щетиной,
Вертикальные зрачки,
Веки красные, клыки.

Разожгли костёр высокий,
Бес вертелся кривоногий.
Воду лил в котёл лупастик,
Мерил градус всем запястьем.

Грянул гром, сверкнули стрелы,
Нечисть вся остолбенела.
Топот тысячи коней
Гнал со страху тьму взашей.

Делал вид конь, что гулял,
Он табун родной искал.
От саврасок род старинный
Нюх имел на мрак глубинный.

И кристалл со сферой вместе
Выполняли долг свой с честью.
С принцем связь у них сильна,
Тьме погибель суждена.

Прахом стала чаровница,
Принц решил, ему всё снится.
Рядом верные друзья,
Пел петух из забытья.

Сфера, искрой ярче солнца,
Под кусты, в подпол пробьётся,
Выжжет след от сатанистов,
Чтоб окрестность сделать чистой.

От кристалла блеск алмаза
Уничтожит ген проказы,
Что проник уж за пределы
Порчей душ, сознаний, тела.

Накопил принц опыт, знаний.
Для страны важны скитанья.
Вдаль отправился пораньше,
Изучать вокруг пространство.

Рис.1 Опасные неожиданности Принца Всеслава

«Три пути ведут к знанию: путь размышления – это путь самый благородный, путь подражания – это путь самый лёгкий, путь опыта – это путь самый горький».
Конфуций

Глава IV

Пройдено дорог немало,
Для успеха лишь начало.
Испытанья закаляют
И сознанье расширяют.

Сфера в мир портал открыла,
Чудом чудным поразила.
Пирамида этажами
Вся увешана садами.

Высоченные колонны
Держат ярусы-платформы.
Плодородный слой земли
По террасам нагребли.

Небывалые деревья, утончённые цветы
Необычной пестроты.
Тень, прохлада средь пустыни
Услаждали господина.

Друг за другом пять дворов
Размещались чередой,
Двери множественных комнат
Выходили в сад огромный.

Голубыми завитками
Все колонны украшали,
Подпирали что фасад,
Словно в воздухе парят.

В полости одной колонны
Трубы были размещены.
День и ночь штурвал вращали,
Сто рабов вверх подавали

Воду вёдрами из кожи.
Из Евфрата ход проложен.
Средь деревьев и кустов
Рой порхает пчёл, сверчков.

Птицы райские, павлины –
Роскошь дивная в пустыне.
Все Сады Семирамиды
Навуходоносо́ром разбиты.

В дар жене своей царице,
Чтоб душой ей исцелиться
От тоски-разлуки с Лидией,
Зелень где холмов, родители.

Принц не мог глаз оторвать,
Чудо грезил созерцать.
Мысль одна: бежать, скакать,
От мечты не отступать.

Остудила сфера пыл.
Наводненьем сад подмыт.
Поднялась волна Евфрата,
Затопила низ фасада.

В пыль, в руины превратились
Сад, дворец, цветы, павлины.
Под луной ничто не вечно
И порою бессердечно.

Призадумался Всеслав.
На песке шедевр создав,
Быть недолгим суждено,
Всё судьбой предрешено.

«Под небом всё лишь временно бывает».
«Всё в мире растёт, цветёт и возвращается к своему корню».
Лао-цзы

Глава V

Солнце золотом сияло,
Всё в природе пробуждало.
Птичьи трели разлились,
Травы к небу поднялись.

Принц пришпорил чуть коня,
В сферу походя глядя,
В ней увидел жуть-картину:
В ряд из камня образины.

Грозный, мрачный вид имели,
В землю врытыми сидели,
Их тщедушные тела
Не смели тайфун, волна.

Уши длинные прижаты,
Подбородки мощноваты.
Плюс расширены глаза –
Диковинны образа.

Глыбы Моаи из камня
Остров Пасхи охраняют.
Монолитный истукан
Зрит на Тихий океан.

Взор вглубь острова направлен.
На посту скульптуры – стражи.
Девятьсот числом примерно,
Высотой под двадцать метров.

Кратер мёртвого вулкана –
Центр созданья истуканов.
Заготовок штук семьсот
К побережью не дойдёт.

Почему процесс затих?
Версий нет даже простых.
Сфера явь лишь отражает,
На вопрос не отвечает.

Туф и лава из вулкана –
Материалы для ваяний.
У скульптур отличья есть.
В красной шапке кто-то, а кто без.

Там дощечки с письменами.
Ронго-ронго их назвали.
В них загадочные знаки,
Иероглифы-спирали.

Двадцать пять лишь сохранилось.
Информация сокрыта.
Острым камнем вырезали,
След навеки оставляли.

Есть крылатые пришельцы.
То ли гости, толь туземцы,
Существа двуногие,
На людей похожие.

Знаки, символы на досках
Повторялись на всём войске.
Кто, кому и сколько должен,
От кого был кто-то ро́жден.

Мудрецы так объясняют
Или просто размышляют.
Есть легенды от потомков,
И они – головоломки.

Моаи пешком гуляли.
Тайной силой обладали.
Урожай, благополучье
В дар людьми от них получен.

Катастрофы, потрясенья –
Точки гибели, забвенья.
Всё пучина поглотила,
Остров чудом пощадила.

Европейцами открыт.
Праздник Пасхи вдохновит
Дать названье поселенью
В честь святого Воскресенья.

Удивлялся принц Всеслав,
Дивный остров увидав.
Неизвестным мастерам
Славу должную воздал.

Рис.2 Опасные неожиданности Принца Всеслава

«Не важно, с какой скоростью движешься к своей цели, главное – не останавливаться».
Конфуций

Глава VI

Шли, пейзажем любовались.
Думам грустным предавались.
Как там матушка с отцом,
Брат, родня и отчий дом?

Сфера мигом подключилась,
Наяву всё отразила:
Царь с царицею тоскуют,
Что с сыночком их волнует.

Сердцем верят – встрече быть,
Когда знаний накопит.
Сын Всеслав познает страны
От пустынь до океанов.

Мирно, благостно в стране,
Злато множится в казне,
Всё растёт и множится,
Жизнь течёт по-божески.

Конь, друг верный, приуныл,
Поумерил малость пыл,
Свой табун забыть не в силах,
Закипает кровь вся в жилах.

Вспомнил юную лошадку
С грациозною осанкой.
Отпросился на побывку,
Повидать свою любимку.

Тяжко с другом расставаться,
На короткий срок лишаться
Стража, верного слуги,
От кого бегут враги.

Вдруг Гренада на экране,
В ней Альгамбра, как в тумане.
Резиденция – дворец,
«Красный замок» – блеск, венец.

Зелень, пышность и фонтаны,
Клумбы, гибкие лианы,
Атмосфера волшебства.
Арок своды – сплошь резьба.

Мавританские эмиры
Чудо-крепость сотворили,
Вкруг скалистые холмы
Недоступной крутизны.

Речка Дарро у подножья
Охраняла тыл надёжно,
Берег лесом окружён,
Весь горами защищён.

Среди каменных творений
Крепость – рада украшенье.
Полтораста лет творили,
Короли чтоб с шиком жили.

Окна чудные, резные,
Арки круглые, большие.
Есть аллеи кипарисов
И деревья апельсинов.

Утончённость Мешуара
Сквозь столетья популярна,

Продолжить чтение

Вход в систему

Жанры