Страшные сказки на ночь

Пролог

«Несчастные случаи – очень странные штуки. Они обычно случаются совершенно случайно».

А. А. Милн «Вини Пух и все-все-все».

– Мама, расскажи мне сказку.

– Страшную?

– Да, прямо жуткую.

– Хорошо, слушай. Но, чур, слушать до конца и не перебивать. Жила-была девочка…

В воспоминаниях всплыл почему-то именно этот кусочек детства. Это было так здорово: слушать страшную историю, укрывшись одеялом, держа маму за руку и понимая, что ты в безопасности.

Именно так начинается и моя страшная сказка. Жила-была девочка, послушная и тихая. Окончила школу с золотой медалью и институт с красным дипломом. И решили родители отметить это, съездить на выходные к морю. А в дороге случилась авария. Водитель фуры не справился с управлением. Несколько человек умерло на месте, родители отделались сотрясением мозга и переломами, а вот девочка получила так много травм, что ее пришлось ввести в искусственную кому. Но когда все зажило и, вроде бы, стабилизировалось, оказалось, что вывести ее из сна не получается.

Вот такая вот сказка о Спящей красавице. Только с чего вы взяли, что она просто спит и ждет принца, который решит все ее проблемы?

Глава 1

«Вдруг открывается дверь, и выходит оттуда, опираясь на костыль, старая-престарая бабка».

Братья Гримм «Гензель и Гретель».

Я бродила по лесу уже несколько часов… наверное. Скоро стемнеет и это внушает опасения. Ночной лес – это не то место, где бы я, жительница мегаполиса, хотела ночевать. Ноги устали, спина ныла и ужасно хотелось воды, а еще неплохо бы поесть. Хотя нет, не так. Хорошо бы МНОГО поесть. Желудок рычал, как голодный зверь. Я за всю свою жизнь не испытывала такого дикого голода.

А вокруг только лес. И никаких тебе ягодок или грибов. Грязно зеленый мох в какой-то слизи, сухие, выкрученные словно ревматизмом, деревья и липкий, холодный туман.

Ноги еле волочатся. Спина хочет принять горизонтальное положение и плевать, что нет кровати. Хочется лечь и спокойно умереть. Но что-то гонит вперед, заставляет двигаться, как будто чувствуешь, что скоро это закончится.

Очередная тоненькая тропинка, на которую я свернула, выводит меня к поляне. А там… стоит домик. Маленький, но ухоженный и красивый, как с картинки. И что самое главное – в окошке горит свет.

Вне себя от радости, я бегу к этому домику. Боже мой, неужели закончились мои блуждания⁈ Неужели я сейчас отдохну, поем и, может, мне даже разрешат переночевать.

Поднимаюсь на две ступеньки и стучу в дверь. Стараюсь сдержать свой порыв и не тарабанить кулаком, а культурно постукиваю костяшками пальцев. Тук-тук-тук. В ответ – тишина. Меня начинает охватывать паника и горькое разочарование, изо рта вырывается что-то похожее на рыдание. Я спешно сжимаю губы, устыдившись этой внезапной истерики. И снова стучу в дверь, но на этот раз уже громче. И, когда я уже готова сесть на пороге и предаться отчаянию во все горло, слышу шаркающие шаги по направлению к двери.

Я подскакиваю и опять стучу.

– Откройте, пожалуйста, – стараюсь говорить спокойно, но голос дрожит и срывается – я заблудилась и долго шла по лесу. Мне нужна помощь, пожалуйста.

В ответ мне тишина. И я уже начинаю срываться в истерику: руки мелко подергиваются, губы гримасничают, слезы крупным градом заливают щеки. И в тот момент, когда я понимаю, что сейчас начну биться головой и телом в дверь, в бестолковой попытке попасть внутрь, меня заливает ярким светом из дверного проема.

На какое-то время он ослепляет мне глаза, и я не могу разобрать, кто стоит на пороге. Когда же ко мне возвращается зрение, то вижу свою спасительницу и сильно удивляюсь. Маленькая, сухонькая старушка – божий одуванчик. На вид ей далеко за восемьдесят. В голубом платье и белом в красный горошек фартуке. Абсолютно седые волосы скручены в аккуратную гульку, на носу сидят недорогие, в пластиковой оправе, очки от дальнозоркости. Она приветливо улыбается и, кажется, даже не удивлена моему появлению и внешнему виду.

А вот мне странно видеть одинокую бабулю, живущую в лесу. Хотя… может, она не одна в этом доме? Я стараюсь, как можно более дружелюбно улыбнуться сухими, непослушными губами.

– Я прошу прощения, если напугала Вас – старательно выговариваю буквы. От жажды язык слегка распух и плохо помещается у меня во рту, а потому говорить получается не очень внятно. – Мне нужна помощь, я заблудилась. Умоляю Вас.

Стараюсь сдержать слезы, но они все равно горько-солеными каплями стекают на щеки, увеличивая и без того крайнюю степень обезвоживания моего организма.

– Ну что ты, милая – старушка снова улыбается.

Я машинально отмечаю, какие у нее дорогие зубные протезы. Потому что не бывает у людей ее возраста таких ровных и белых идеальных зубов, с чуть удлиненными клыками. Я знаю, о чем говорю, мой папа – стоматолог-протезист. И я одно время частенько бывала у него на работе.

– Проходи, не стой на пороге, закрой дверь за собой, а я пока приготовлю тебе чего-нибудь, ведь ты наверняка, голодна – продолжает говорить старушка и отходит вглубь дома, без страха поворачиваясь ко мне, совершенно незнакомому человеку, спиной.

Когда до моего уставшего сознания доходят ее слова, я едва не падаю на колени со словами благодарности и признательности. Она приготовит мне что-нибудь поесть! Боже, благослови эту бабулечку долгими годами жизни и крепким здоровьем!

– Можешь не снимать обувь, – кричит она мне, видимо из кухни – у меня тут ковров нет, все по-простому.

Еле передвигая ноги, захожу на кухню. После бурной радости по поводу еды, организм совсем подточился, и я, ощущая безмерную усталость, сажусь на стул. Прячу поглубже под стол свои поцарапанные ноги в кроссовках, на которые налипло по кило лесной грязи. Опираясь подбородком на руки, осоловевшими глазами слежу, как старушка деловито готовит мне перекус. И, наверное, на секунду засыпаю.

Вздрагиваю от стука тарелки по столу.

– Давай, сначала поешь, а потом пойдешь отдохнуть – говорит моя спасительница и улыбается.

На долю секунды мне кажется, что ее зубы удлинились и хищно заострились. А глаза, за стеклами очков полыхнули красным.

Я зажмуриваю глаза и надавливаю на внутренние уголки пальцами. Срочно нужно спать, такая ерунда привиделась.

Тут до меня долетает запах еды и все мысли вылетают погулять, оставляя абсолютно пустой мозг наедине с неконтролируемым голодом.

Трясущими руками беру стакан с молоком и залпом его выпиваю. О, Боже! Это еда Богов – амброзия! Слизываю последние капли со стакана и набрасываюсь на бутерброд. Мммм, вкуснотища! Мягкий хлеб, какой-то соус, листик салата и мясоооо. Я даже застонала, откусив первый кусок.

Старушка ободряюще улыбается, а мне опять видится что-то хищное в ее улыбке. Перевожу взгляд на руки, сложенные на животе. И вижу что белый фартук в красных брызгах, а я их раньше приняла за рисунок в горошек.

Тааак, все! Доедаю и ложусь спать. Не понимаю, как я в этом лесу оказалась и что делала, но сознание мое явно пострадало от этих блужданий. Скажу папе, чтобы нашел мне хорошего психотерапевта, это явно не повредит.

Кусаю еще один раз от сочного бутерброда, не в силах сдержать вздох удовлетворения. Как же хорошооооо. Глаза сами закрываются от блаженства и немного от желания поспать.

И тут раздается резкий звук со стороны двери. Щепки летят даже на кухню. Я резко открываю глаза, которые, кажется, уже просто слиплись, чтобы увидеть сцену из какого-то дешевого ужастика.

Старушка резко разворачивается на 180 градусов от меня в сторону шума. Раздается жужжащий звук и ее тело падает на пол, а голова катиться дальше, в сторону окна.

Я отупело смотрю на то, что только что было старушкой, а теперь лежит кулем на полу и заливает все кровью. Поднимаю глаза от красных пятен и вижу ботинки. Скольжу взглядом выше. Кожаные штаны обтягивают стройные бедра, на которых в ножнах висят два ножа. Выше – кожаная куртка, а под ней – майка и… грудь. Это девушка! Этот факт настолько меня удивляет, что я резко вскидываю голову и утыкаюсь глазами в хмурый взгляд из-под торчащей малиновой челки. В руках незнакомка держит бензопилу.

– Ты че, «Гензель и Гретель» не читала? Не знаешь, что нельзя ничего есть у чужих подозрительных бабулек?

Этот вопрос адресован мне. Но я, видимо, еще в шоке от происходящего, потому сижу и молчу с открытым ртом, набитым бутербродом.

– Плюнь каку, дура! – резкий окрик девушки приводит меня в чувство.

Я послушно выплевываю не дожеванные кусочки изо рта прямо на обеденный стол с красивой, узорчатой скатертью. Мой взгляд случайно падает на остатки бутерброда в руке. Он весь забрызган…хм… остатками хозяйки дома. Все, этот факт снимает меня со стоп-крана, и я, сгибаясь пополам, прощаюсь с уже съеденным. Меня еще мучают неприятные сухие спазмы, когда в поле зрения попадают знакомые ботинки на толстой подошве.

– Слыш, болезная, закругляйся уже. У нас дел еще невпроворот, некогда тут нюни распускать.

Поднимаю слезящиеся глаза на это исчадье ада. Оно смотрит на меня нетерпеливо и зло.

– Бабку обыскать сможешь?

У меня опять начинаются рвотные позывы.

– Ладно, поняла. Тогда я сама. А ты сходи на второй этаж, осмотри все. Если найдешь, что интересное бери с собой или зови меня. Все поняла?

– Как звать? – горло просто засохло, а потому говорю с трудом.

– Чё?

– Как мне тебя позвать? – повторяю громче, отчего по горлу прокатывается семейство ежей.

– Vetka мой ник. А тя как звать?

Тут я немного смущаюсь. Уверена, новая знакомая не упустить возможности подколоть.

– Меня Роза зовут.

Вполне ожидаемо она начинает ржать. Не смеяться, а именно ржать, как лошадь, хлопая себя по бедрам ладонями.

– Ой, твою кочерыжку, – говорит она, перестав смеяться, и утирая слезы кулаками – давно я так не веселилась. Вот твои родители приколисты. Ладно, цветочек, чеши наверх, тщательно там все осмотри, и будем валить отсюда. Нельзя долго на одном месте стоять. А я пока бабулю пошманаю.

Я опрометью, на трясущихся ногах, бегу по лестнице наверх, только бы не видеть, как Vetka будет переворачивать тело старушки.

На втором этаже три двери и лестница на чердак, наверное.

Отсюда не сбежишь. Внизу эта чокнутая. Что делать? Ладно, сейчас осмотрюсь, как она говорила, а потом посмотрим. Раз она меня сразу не убила, возможно, смогу позже от нее сбежать.

Открываю первую дверь справа. Маленькая комнатушка, узенькое окно зачем-то с решетками. Изголовье у кровати из кованого железа и с него свисают веревки. С двух сторон. Это похоже на то, что кого-то тут привязывали. Бабуля – извращенка? Боже, я не хочу этого знать! Осматриваю комнату, открываю тумбочку, заглядываю под кровать и под подушку. Ничего интересного.

Выхожу и иду во вторую комнату справа. Эта побольше, чем первая, но обстановка похожа. Такая же кровать с веревками, решетки на окнах, тумбочка. И снова ничего интересного, кроме того, что здесь под кроватью стоит судно. Ну… то, что используют для лежачих больных, если они хотят в туалет.

Иду в последнюю комнату. Эта, видимо, принадлежала бабуле. Широкая двуспальная кровать, тумбочка возле нее. Гардероб, веселенькие занавесочки на окне без решеток. В комнате еще одна дверь, открыв которую вижу, что это туалет. Над умывальником висит зеркало. И мне очень хочется на себя посмотреть. Вглядываюсь в свое отражение. Русые растрепанные волосы, голубые глаза, бледная кожа. Обращаю внимание, что на лице и футболке капли крови.

С омерзением снимаю одежду и моюсь быстро под краном. Вода холодная, но мне все равно, главное – смыть эту гадость с себя. Пока обмываюсь, обращаю внимание, что мое тело сейчас худее, чем я привыкла. Обычно, я весьма пухленькая. Не толстая, но по нынешним стандартам крупновата, размер одежды 48. Сейчас я явно меньше по объемам, насколько – не пойму, а в зеркале видно только лицо и шею.

Помывшись и сходив в туалет, возвращаюсь назад в спальню. Неплохо бы найти какую-то футболку взамен моей. И кофту. Может у бабули есть что-то не сильно нафталиновое?

Открываю гардероб.

На полках лежит в основном, белье. Мне как-то претит там ковыряться. Сверху сложены несколько разноцветных рейтуз. А старушка то была модница. Печально усмехаюсь. На вешалках висят платья и блузки. Одна как-то странно поблескивает. Оливкового цвета, с длинным рукавом, так и притягивает к себе мое внимание. И хотя этот цвет мне не идет совершенно, я все равно протягиваю руку и беру ее.

Как только я ее надеваю, ощущаю прилив сил и энергии. Ух ты!

Кроме того, она отлично села по фигуре. Нигде не жмет и не висит. Довольная собой, осматриваю остальную комнату, и не найдя ничего интересного, спускаюсь на первый этаж, захватив покрывало с кровати.

Тело старушки уже лежит на спине. Накрываю его покрывалом, вызвав хмыканье у этой ненормальной с бензопилой. Кстати, пилу она поставила возле стола. Заметив мой взгляд на окровавленное лезвие, Vetka сообщает:

– Хороший агрегат был, но бенз закончился. Кину его тут. Тягать за собой такую тяжелую, а теперь бесполезную штуку, смысла нет. По дороге еще чё-нить найдем. Вижу, нашла занятную кофтюлю. – Она кивает на оливковую блузку.

– Да. Моя футболка была грязная – зачем-то начинаю объяснять, но она пресекает мою попытку рассказать, движением руки.

– Мне пофиг. Нашла и хорошо. У бабули я взяла неплохой ножичек. Но чую, что основное добро будет в подвале, – при последних словах глаза у этой маньячки загораются азартным огнем – пошли, проверим.

И она подпихивая меня плечом, ведет к двери в подвал. Открывает дверь – ступеньки вниз и полнейшая тьма. Нет уж, я туда не пойду.

– Не трусь, цветочек, щаз будет свет – говорит эта нахалка и действительно, клацает выключателем. Ступеньки освещаются тусклым светом лампы. Не очень светло, но лучше, чем было.

Vetka подпихивает меня в спину, принуждая спускаться первой. Лучше ее не злить, а потому послушно иду. С каждой ступенькой запах из подвала все сильнее свербит в носу. Фу, чем же так воняет.

Причина запаха становится понятна буквально сразу, как мы спустились. В подвале стоят столы. На двух из них лежат… тела. Вернее то, что от них осталось. На одном из столов, прямо на меня смотрит мертвыми глазами девушка, моя ровесница. Грудная клетка у нее вскрыта.

– Вот это бабуля. Интересно, что за мясо было в том твоем бутерброде? – голос Vetki звучит бодро, даже весело.

Я перевожу на нее взгляд и понимаю, что вот это вот все для меня слишком. А потому закатываю глаза и некрасиво, со всего маху, падаю лицом в пол в глубоком обмороке.

Глава 2

«Ночью может быть либо страшно, либо волшебно, в зависимости от компании».

Т. Янссон «Все о Муми–троллях».

Прихожу в себя от удара головой обо что-то твердое. Еще не открывая глаз, пытаюсь сосредоточиться на своих ощущениях. Судя по всему, меня тащат за ноги. Куда и зачем? Приоткрываю глаза как раз в тот момент, когда Vetka бросает мои ноги и куда-то отходит.

– Проснулась, прынцесса – ехидный голос моей новой знакомой доносится как сквозь вату.

Приподнимаюсь. Оказывается, я лежу на еловых ветках, рядом трещит костер, на шампуре жарится какое-то мясо. Vetka сидит напротив, по-турецки сложив ноги.

– Давай, цветочек, отдупляйся и вливайся в коллектив. Щаз есть будем. Или ты сыта? – она кидает на меня ехидный взгляд, шевеля шампур.

– Спасибо. С удовольствием поем – стараюсь говорить спокойно и вежливо.

– Я так понимаю, ты тут недавно?

– Где тут? Я вообще не понимаю, где я и как тут оказалась.

– А что последнее ты помнишь?

– Мы с родителями едем в машине. Потом удар… и все – хмурюсь, пытаясь вспомнить еще хоть что-то.

– Понятно. Ну, раз мне выпала великая роль просветителя, то слушай внимательно, дважды повторять не буду. Ты лежишь в коме. Как, впрочем, и я. И многие из людей, кого мы тут встретим. Это игра, цветочек. Кто выживет и выиграет, тот получит возможность выйти из комы и вернуться к своей обычной жизни. Ну… а кто умрет здесь, того отключат от аппаратов в реале.

– Это… бред какой-то.

– Ой, давай только без истерик. Тебе дают шанс доказать, что ты действительно хочешь жить, что ты достойна жизни. Ты можешь его использовать, а можешь – профукать. Мне начхать.

– Я не верю тебе!

– О, блин горелый, истеричный цветочек щаз таки будет вопить? – она издевательски на меня смотрит, просто провоцируя на подобное поведение.

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдоооох, как меня учили на йоге. И стараюсь отрешиться от всего, воспринимать информацию умом, а не эмоциями.

– Мастер Шифу к нам пожаловали – продолжает выбешивать Vetka, упоминая персонажа из старого мультика «Панда Кунг-Фу».

Открываю глаза и спрашиваю у нее:

– Откуда мне знать, что ты не придумала это все?

– Ну… про бабку я ведь не соврала, – подмигивает мне – но могу и про игру доказать.

– Докажи – произношу почти умоляюще.

Она хмыкает и подходит ко мне вплотную. Протягивает руку. Я отдергиваюсь от ее пальцев.

– Не дрейфь, я просто покажу. У нас у всех на ухе вот такая штука, видишь?

Она показывает на свою мочку, в которой стоит некрасивая большая круглая серьга.

– У тебя такая же. Это кнопка меню. Нажимаешь один раз, появляются твои показатели, если два раза – можешь вкладывать очки опыта. Ну, короче, как в обычной компьютерной игре.

Я смотрю на нее, как баран на новые ворота. Без тени разумной мысли в глазах.

– Япона мать. Ты что в игры никогда не играла?

– Нет – мне даже почти стыдно в таком признаваться.

– Очешуеть! И где ж ты такая росла? Ладно, не отвечай, мне начхать на это. Короче, объяснять долго. Ты лучше нажми меню и пошарься, глядишь и разберешься. Только давай сначала поедим. Умираю с голоду.

Vetka поделила мясо поровну. Я ела с наслаждением, хоть оно и было несоленое и жесткое. Поблагодарив девушку за ужин, решила все-таки последовать ее совету и попытаться разобраться в этом, так называемом, меню.

Присела на свою импровизированную кровать из еловых веток и нажала на серьгу в мочке уха. Сначала ничего не произошло. Я уже собиралась сказать своей попутчице, что она все-таки меня разыграла, когда в ухе что-то щелкнуло, а потом просто у меня перед глазами вылезли голубые буквы и непонятные полоски. Протянула руку, чтобы буквы потрогать и поняла, что они не ПЕРЕД глазами, а В глазах. Именно внутри. Это открытие слегка меня закоротило. Я сидела какое-то время и просто смотрела на буквы, не понимая даже их смысл.

Когда первый шок прошел, стала вчитываться в слова.

В самом верху шла строчка ' Ник Роза, уровень 1′. Ниже располагались строчки красная «Здоровье 300/300», синяя «Манна 100/100», зеленая «Выносливость 110/100».

Так, тут вроде бы, все понятно.

Ниже шли:

«Сила – 5»

«Ловкость – 3»

«Скорость – 2»

«Интеллект- 5»

«Харизма – 3»

«Особые умения – 0».

Справа на подставочке крутилась голографическая копия меня, а рядом – квадратные пустые ячейки. Только в одной, на уровне груди светилась уже знакомая мне оливковая блузка. При нажатии на нее, мне высветилось «Легкая туника восстановления», ниже в ее характеристиках прочитала: + 10% «Выносливость», +10% восстановления здоровья.

Ух, ты! Права была Vetka, блузочка и правда весьма занятная.

Рядом со мной плюхнулась упомянутая выше девица.

– Ну что, разобралась?

– Да, вроде бы ничего сложного – стараюсь говорить с уверенностью, которой совершенно не чувствую.

– Вот и ладушки. Сегодня ночуем тут. Сначала сплю я, потом ты. Разбудишь меня в 3. – Она тычет мне в руки часы и отходит чуть дальше, на свой еловый лежак.

– Подожди. Я не умею… охранять. Я не знаю, что нужно делать – беспомощно смотрю на нее.

– Управишься, не скули. Поддерживай костер, дрова вон возле тебя лежат, я позаботилась. Большинство животных боятся огня, так что отсюда никуда не уходи. Если вдруг что-то странное или непонятное начнется – буди меня. Я сплю чутко. Но если разбудишь из-за какой-то фигни, то пеняй на себя – все следующую ночь будешь дежурить сама! А вообще, мы тут удачно зашли. В лесу и на болотах полно всякой живности, убив которую можно заработать нормально очков. В наших интересах прокачаться как можно сильнее до встречи с еще каким-нибудь коматозником. Не все их них такие милые как я!

Улыбнувшись мне кровожадной улыбкой акулы, Vetka повернулась на бок, спиной к костру и довольно скоро заснула. Наверное. Во всяком случае, замерла без движения, равномерно дыша.

Я сидела и смотрела на нее. Думала. Не так давно, я планировала сбежать, и сейчас было бы самое время для этого. Но ввиду того, что я недавно узнала, бегать одной по ночному лесу – не лучший вариант для выживания.

Vetka конечно, странная особа, но она явно лучше меня разбирается во многих здешних моментах. Правда, остается открытым вопрос, зачем я ей нужна? Скажем честно, я показала себя не с лучшей стороны, да и подобные игры совсем не мое. Ладно, пока буду к ней присматриваться, а дальше – будет видно. Думаю, скоро станет понятно, для чего ей я.

Я встала подбросить дрова в костер. Он ярко вспыхнул, выбросив в черное небо сотни оранжевых искр. Как красиво. Села назад на свой еловый коврик. В коме, значит? Боже, а как же там родители? Что с ними? Живы ли они?

От этих мыслей набежали слезы, поэтому первые шевеления тени я пропустила. Пока я вытирала глаза рукавом, моих ушей достигло едва слышное стрекотание. Такое жуткое, что у меня мгновенно заледенело внутри, а руки задрожали. Приподняла голову и стала вглядываться туда, откуда, по-моему мнению, слышались звуки.

Божечки, надеюсь, мне послышалось. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

Увы, молитвы мои услышаны не были. Зато теперь я четко видела нашего незваного гостя. Крупный паук черно-желтого цвета неспешно перебирал полосатыми лапами в нашу сторону.

– АААААААААА!!! – я просто открыла рот и на одной ноте заорала.

Паук сначала дернулся назад, а потом резко устремился в мою сторону, видимо, поняв, что крик – это единственное, что я умею.

А я смотрела, как он неимоверно быстро приближается ко мне и ничего не могла сделать. Так и застыла истуканом, продолжая орать, ничего, кроме него не видя. Ему до меня остается всего один шаг, я уже в ужасе вижу, как он меня кусает и темными ночами жрет долго-долго. И в этот момент, паук падает. Я не совсем понимаю, что происходит, только вижу, как Vetka дергает его за заднюю лапу. Фу, гадость. Паук очень быстро поворачивается к новому нападающему, а та, тычет ему просто в голову горящую палку. Раздается громкий визг, и наш ночной гость загорается. Ярким факелом он кружит еще несколько секунд, а потом падает без движения.

– Да захлопнись ты уже! – слышу я от своей попутчицы.

Только сейчас понимаю, что продолжаю орать, но тональность сменила на более радостную. Закрываю рот, сильно стукнув зубами друг о друга. Пока я, сжав руки, хожу вокруг сгоревших останков паука, Vetka уже его осмотрела и что-то взяла.

– Хитиновый панцирь, неплохая штучка. Можно будет с него чё-нить сделать – говорит в ответ на мой недоумевающий взгляд.

– Паук «Аргиопа» 2 уровень, – продолжает она – очков опыта мне с него маловато получилось, но ничего, сойдет. Я ж и не особо напрягалась.

Она довольно ухмыляется и топает назад к своему лежаку.

– Я еще подремлю, разбудишь, как договаривались.

Vetka завалилась на свое место возле костра и больше ни звука, а я так и стояла какое-то время возле сгоревшего членистоногого, тупо хлопая глазами. Есть два типа поведения в минуту стресса. Кто-то действует, а кто-то застывает. К сожалению, я из последних. Хорошо, что сейчас со мной моя попутчица. Получается, что она дважды спасла мне жизнь, только за сегодня.

Подбрасываю еще дров в костер, стараюсь выбирать покрупнее и потолще, чтобы дольше и ярче горели. Тогда не так страшно. И, может, остальная живность побоится подойти ближе. Сажусь на свое место, снова ощущаю какое-то покалывание в мочке уха. Оно началось, когда Vetka убила паука, но тогда я была в таком состоянии, что не обратила на боль никакого внимания. А теперь раздражает. Нажимаю на кнопку меню. Высвечиваются уже знакомые мне буквы. Но там, внизу мигает красным надпись.

«Активизировано особое умение».

Что? Это что означает?

Читаю дальше. За два испытания прошедшие для вас без урона, но окончившиеся фатально для ваших врагов, вам начислено +4 и +2 очков везения.

Активизировано особое умение:

«Везунчик от Бога – 6».

Ух, ты! Даже спать расхотелось!

Глава 3

«Много наделала хлопот щука зубастая, да после и сама несдобровала. Как не стало мелкой рыбицы, пошла она хватать червяков и попалась сама на крючок. Рыбарь сварил из нее уху, хлебал да хвалил: такая уха была жирная»

А. Толстой «О щуке зубастой».

Остаток ночи прошел спокойно, нас никто больше не тревожил. Vetka разбудила меня, когда солнце поднялось довольно высоко.

– Проснись и пой, цветочек! Тут у нас служанок нет, так что поднимайся и топай в поисках завтрака для нас. Сгодятся грибы, ягоды, лягушки, если встретишь.

Клянусь, она специально так говорит! Чтоб позлить меня. Делаю равнодушное лицо, вызвав у нее ехидное хмыканье.

Она дает мне два куска ткани.

– В одну – грибы, в другую – ягоды. Собирай все, что попадется, уже тут разберусь, что съедобное. На вот, – дает мне малюсенький ножичек.

Недоверчиво смотрю на этот огрызок ножа.

– А чем он мне поможет? – наконец-то произношу.

– Ой, малохольная, ТЕБЕ ничего не поможет, – со смехом говорит Vetka – он чтобы срезать грибы. Нормальный нож для тебя бесполезен, ты все равно не сможешь его использовать. Только потеряешь, а хорошее оружие у нас на вес золота. Ступай уже, цветочек, голод не волк, в лес не убежит.

Делать нечего, еле передвигая ногами, иду по тропинке.

– Шевелись! Не принесешь завтрака, не будешь ужинать. Мне нахлебники не нужны! – несется мне вслед напутственное слово.

Когда я отошла подальше, и наш импровизированный лагерь пропал из виду, ожила лесная жизнь вокруг меня. Теперь я слышала, как в траве стрекочут кузнечики, где-то рядом дятел стучит по стволу дерева, щебечут птицы. Обычный лес, если не знать, кто тут выходит на охоту по ночам. Я старалась глубоко в чащу не заходить, придерживалась тропинки, чтобы потом без проблем вернуться к лагерю.

Нашла больше десятка грибов и несколько кустов с разными ягодами. Собрала и зеленые, похожие на наш крыжовник, и красные, сродни нашей малине, и черные гроздьями, один в один наша смородина.

Уже собиралась идти в лагерь, но тут из-за кустов, куда убегала тропинка, потянуло прохладой. И я пошла в ту сторону, уговаривая себя, что только посмотрю и сходить с дорожки не буду.

Шагнула, сдвинув разлапистые ветки куста, и оказалась на берегу реки.

Солнце ярко сияло в голубом безоблачном небе. Его лучи отбивались от воды и слепили глаза. Я подошла к самому краю берега. Кристально чистая водичка так и манила к себе. Мне ужасно захотелось помыться. Смыть с себя лесную грязь и копоть от костра.

Раздеваться я, конечно, не решилась. Только сняла обувь. Сначала попробовала пальцами ног воду. Она оказалась теплой, как парное молоко. Сказать, что я обрадовалась, это ничего не сказать. Чувствуя, как губы растягивает глупая улыбка, захожу в речку. Понятное дело, что на глубину я не полезу, мало ли что тут может обитать. А вот на мелководье отлично помоюсь и заодно постираю вещи.

Захожу еще чуть дальше. Вода чистая и прозрачная, вижу свои пальцы ног, это дает относительное чувство безопасности. Присаживаюсь, намачиваю штаны, набираю в ладошки воду и обмываю шею, плечи просто поверх блузки. Солнце сверху пригревает, водичка теплая плещется. Расслабилась я и просто наслаждалась природой и погодой.

В этом и была моя ошибка! Я ведь здесь не на увеселительной прогулке. От постоянного движения рук, поднялся со дна реки песок и прозрачность воды значительно уменьшилась. И пока я услаждала себя местной флорой, фауна тоже желала получить долю моего внимания… и, может, кусочек тела.

Резкая боль в большом пальце ноги заставила меня подскочить на полметра над уровнем воды. Не в силах поверить, я стояла и смотрела, как огромная рыбина, или что-то типа нее, вцепилось мне в палец своим ртом. Она его жевала!! Визжа и прыгая на одной ноге, я пыталась сбросить рыбу в речку, но куда там! Она вгрызлась в мою плоть с таким аппетитом, что стало понятно – я гораздо вкуснее червяков и хлебных крошек. Или что там подобные рыбы едят?

Все еще завывая, как сирена (не та, что красивая морская дева, а та, которая в полицейской машине) я стала прыгать в сторону берега. Потому как мало ли, вдруг у этой рыбы есть друзья, которые тоже не против отведать деликатес, в моем лице.

Допрыгав, я упала на песок и принялась пяткой другой ноги бить по наглой губастой морде, которая самозабвенно жевала мой палец. Но сколько бы я не била, эта гадость продолжала завтрак. А я, увидев, как окрашивается берег моей горячо любимой кровью, озверев от боли и злости, была готова на крайние меры! Схватив этот зародыш ножа, которым меня снабдила Vetka, я изо всех сил, вонзила его в выпученный глаз поедателя пальцев. Не сработало, челюсти продолжали жевать. Тогда я вытащила нож и еще раз ударила ним в то же место. И еще раз, а потом еще.

– Сдохни, тварь! Сдохни! – кричала я с каждым новым ударом.

Сколько их было, не знаю. Но рыба перестала грызть мою плоть только тогда, когда вместо головы у нее осталось кровавое месиво. Челюсти разжались и я, наконец, смогла вытащить свой многострадальный палец. Смотрела на него и плакала. Мяса на кости верхней фаланги почти не осталось. Рыдая, оторвала кусок от той ткани, что дала Vetka. Замотала палец, обулась. Отлично выкупалась, ёлки!

Долго смотрела на рыбину, не решаясь ее взять. Но потом все-таки взяла. Не пропадать же зря такому большому количеству мяса? Выломала ветку, оборвала листья и через глаза продела трофейную добычу. Отлично, так и понесу. Опять закололо в мочке уха. Но сейчас не до того. Приду в лагерь, тогда разберусь.

Собрала свои тряпочные мешочки с грибами и ягодами, повернулась к тому кусту, за которым была тропинка и пошла. Только через много метров мой уставший от впечатлений мозг начал сигнализировать, что, похоже, я иду не той тропинкой.

Притормозила и стала оглядываться, чтобы понять, где я вообще и куда теперь надо возвращаться. Кружась на месте, чуть сошла с тропинки и скорее услышала, чем почувствовала, чавкающий звук.

Пока я сообразила, что это доносится из-под ног, мои кроссы застряли в жиже основательно. Одну ногу, которая обглоданная, мне удалось поставить на более твердое место, а вот вторая погружалась в болотистую грязь все больше и больше. Тщетно я дергалась, это привело только к тому, что нога вгрузла по колено.

Это просто капец какой-то! Оставьте мне хоть одну ногу нормальную! Кажется, я даже это кричала, но утверждать не берусь. Пришлось кинуть палку с рыбой и мешочки на тропинку, чтобы помочь себе руками. Мюнхгаузен, ёлки! Хорошо хоть не вся в жиже застряла.

Ногу вытащить получилось не с первого раза. Сначала я основательно выпачкалась в эту вонючую грязь. А когда с уже знакомым чавкающим звуком ногу удалось освободить, я завизжала на весь лес. Да сколько можно уже! Кроссовок остался в плену жижи, а на вытащенной ноге висели и не собирались падать с десяток огромных, с два моих пальца в длину и ширину, пиявок.

Скуля и рыдая, я опять оторвала с мешочка кусок ткани и принялась отдирать этих паразитов с моего многострадального тела. Снимая их с себя, я давила эту гадость пяткой второй ноги. Закончился противный сбор «урожая» нескоро. Пиявки никак не хотели отлипать по собственному желанию.

Когда я оторвала и раздавила всех кровососов, солнце уже перешло середину неба и катилось на убыль. Тяжело вздохнув, я снова нагрузилась мешочками и рыбой. Осторожно ступая двумя ранеными в неравных боях ногами, пошла по тропинке назад, стараясь не реветь от боли и чувства своей полной никчемности.

К лагерю я все-таки вышла. Спустя довольно продолжительное время. Стоило мне показаться в поле зрения, как Vetka начала хохотать. Да, выглядела я живописно. Вся в вонючей жиже, волосы слиплись от пота и торчат во все стороны. Лицо распухло от слез и скорее всего, перемазано грязью. И апофеозом всего были мои ноги. Одна обутая, а другая – в драном носке и облепленная непонятно чем от пальцев до колена.

Я спокойно прошла к костру, стараясь вообще не обращать внимания на ржущую попутчицу. Скинула свои трофеи: примятые грибы, раздавленные в пюре ягоды и избитую до смерти рыбину. И присела на свою еловую лежанку. От стрессов и тягот сегодняшнего дня, ноги тряслись. Поскольку я еще не ела, то и сил у меня осталось только на то, чтобы снять второй кроссовок и лечь, глядя на верхушки сосен, сквозь которые едва пробивалось небо.

Vetka, перестав смеяться, быстренько все разобрала и, буквально через считанные минуты, на полянке запахло вареной рыбой. Она подошла ко мне, протянув чашку с каким-то компотом и кусок черствого хлеба. Я накинулась на это все с благодарностью и аппетитом. По ходу дела, рассказывая о своих приключениях, но старательно приукрашая собственное поведение.

Много позже, когда я сменила штаны и обувь на те, что мне щедро дала Vetka, мы сели ужинать. Оооо, что это был за ужин! Уха была жирной и сладкой, губы просто слипались. А мясоооо. Вскормленная моим потом и кровью рыба была сочной и нежной, распадаясь во рту на меленькие кусочки. Я за всю свою жизнь, даже в самых дорогих ресторанах, не ела такой вкуснятины.

– Завтра выдвигаемся – начала разговор Vetka, когда мы сидели возле костра и пили горячий компот – и так сильно тут задержались. Продукты у нас есть, рыбы хватит еще на два супа, так что не бедствуем. Пойдем в сторону реки, где ты была. Нам не мешает помыться, если повезет, поймаем на живца еще пару рыбин.

Вот убила бы ее, будь у меня сейчас силы! Но я только устало посмотрела на нее взглядом «убейся об землю» и ничего не сказала.

– Ладно, цветочек, в благодарность за добытое пропитание, до 3 часов сегодня дежурю я. А ты тогда до утра. Сейчас ляг, поспи, а то вид у тебя, как в моих любимых ужастиках про зомби.

Спорить я не стала. Растянулась во весь рост на лежанке и уже почти погружалась в сон, как в ухе стрельнуло. Вот… ёлки! Забыла про очки опыта. Нажала кнопку меню. Высветились уже знакомые буквы. Сразу увидела, радующие меня изменения.

«Ник Роза, 2 уровень».

«Здоровье 550/600», «Манна 200/200», «Выносливость 220/200».

«Сила – 5»

«Ловкость – 3»

«Скорость – 2»

«Интеллект- 5»

«Харизма – 3»

«Особые умения – Везунчик от Бога – 8»

Ниже было написано:

'У вас есть не вложенные очки характеристик. За уничтожение рыбы- потрошитель – 5 очков, за уничтожение пиявок – 2 очка. Добавлены 2 очка умения Везунчик от Бога (попала в болото не поврежденной ногой + 1, избежала заражения личинками Гистафиды +1).

Какими, какими личинками⁇ О, Божечки!

Так, ладно, о заражении думать не буду, и так нервы на пределе. Нужно вложить очки. Куда? Долго смотрю и думаю, потом опять думаю. И, наконец, решаюсь вложить в… Харизму. Ну а что? Какой из меня боец? А если есть возможность хоть как-то избежать боя, то я только за. И харизма, как по мне, вполне способна в этом помочь. Итого получается:

«Сила – 5»

«Ловкость – 3»

«Скорость – 2»

«Интеллект- 5»

«Харизма – 10»

«Особые умения – Везунчик от Бога – 8».

Вроде, неплохо. А теперь спать. Vetka не даст мне отдохнуть ни минутой больше, назначенного времени.

Улеглась поудобнее на еловом лежаке. В животе ласково булькала уха из плотоядной рыбки, на небе подмигивали звезды, от ветра шумели сосны. Но я на эту пастораль больше не куплюсь! Пиявки и личинки, они только и ждут, когда ты расслабишься! Да!

Глава 4

«Для того и живут на свете пауки, чтобы плести паутину. Под Большим Зеленым Папоротником сидел длинноногий Паук и ждал, когда в его сети попадется муха».

О. Степнова «Сказки сибирского леса».

Как и обещала, Vetka разбудила меня ровно в 3 пополуночи. Я еще не успела встать, а она уже улеглась и, скорее всего, уснула. Подбросив побольше дров, я уселась возле костра. Размотала импровизированный бинт с раны и несказанно удивилась. Кожа на большом пальце нарастала! Конечно, до своего обычного вида ему еще было далеко, но и так удручающе, как вчера, палец уже не выглядел. Ну, хоть какая-то хорошая новость.

Промыв рану водой и замотав чистой тряпочкой, обула выданные моей попутчицей ботинки. Если вдруг опять начнутся какие-то поползновения в нашу сторону лучше, если я не буду бегать босая. Потому как, не взирая на свою «везучесть», рискую напороться еще на какую-нибудь гадость.

Но в этот раз все прошло спокойно. Солнце поднималось неспешно, окрашивая деревья в красно-оранжевый цвет. Опять запели проснувшиеся птицы. Я разогрела оставшуюся в казанке вчерашнюю уху. От сладкого рыбного запаха проснулась Vetka, потянувшись всем телом до хруста. Бодро подскочила, кинув свою еловую подстилку в костер, вызвав сотню искр и сноп огня. Мы быстренько поели. Сожгли и мой лежак, собрали сумки и пошли.

Я шла впереди, показывая направление к речке. Vetka так и не отказалась от своего первоначального плана помыться там и поймать еще рыбешек. Но, честно говоря, нам действительно очень нужно было помыться, особенно мне. У меня уже все чесалось от грязи.

Мылись мы по очереди. Сначала – Vetka, а потом – я. На удивление, никто не приплыл нами полакомиться. Что меня очень порадовало, а мою попутчицу с садистскими замашками, огорчило.

Чистенькие и довольные жизнью, мы пошли дальше, обогнув озеро справа, миновали пшеничное поле и снова углубились в лес, теперь уже лиственный.

– Надеюсь, тут клещи не водятся – боязливо сказала я, скорее сама себе.

Но Vetka, конечно же, услышала. И не упустила возможности подколоть.

– Цветочек, ну что за наивняк? В твоем-то возрасте. Конечно, водятся. Помнишь паука и его размеры? Думаю, и остальные насекомые не меньше. Одно хорошо, если такой клещ к тебе прицепится, не заметить его будет трудно – и злодейски смеясь, она, обогнав меня, пошла впереди, делая вид, что дрожит и со страхом смотрит на кусты, растущие вдоль тропинки.

Язва желудочная!

Когда мне надоел этот театр одного актера, я пошла на обгон. Но Vetka не собиралась уступать мне первенство. Поэтому по тропинке мы шли быстро, пихая друг друга вбок. Она даже поставила мне подножку! Но я перепрыгнула через ее ногу и, показав язык, вырвалась вперед. И это была моя ошибка! Я, довольная собой, рванула вперед и смачно впечаталась во что-то липкое всеми четырьмя конечностями и, что самое прискорбное, лицом. Попытка вырваться ничего не дала, я только еще больше залипла.

Вот я сейчас не поняла, где мое Везение от Бога!⁇

Подошла Vetka, попыталась меня вытащить, и тут мы услышали уже знакомое стрекотание. О, Боже, только не это! Опять⁈

– Вот это мы везунчики с тобой, – говорит эта сумасшедшая с азартом в голосе – щаз заработаем очки опыта и слегка прокачаемся. Даже ловить его не пришлось, сам бежит.

Везунчики? Везунчики?!!

Если бы мне не было так страшно, я бы истерично засмеялась. Нееет, я везение не так себе представляю.

И столько восторга в ее голосе при этих словах. Конечно, это ведь не она исполняет роль мухи-цокотухи. Стрекотание все ближе и мои нервы сдают. Я начинаю судорожно дергаться всем телом, в напрасной надежде выбраться из приставучих объятий паутины. И тут, просто перед моим лицом, появляется черный паучий панцирь.

Если бы мой рот не был залеплен паутиной, я бы орала. Хотя… в принципе, я и так орала, но с закрытым ртом. Звук, конечно, тише, но эмоциональный накал передала один в один.

– Не дергайся, замри – слышу крик Vetki.

Продолжаю орать, но делаю, как она сказала.

Совсем близко я вижу морду паука, его челюсти двигаются, а глазки осматривают добычу и радуются, ведь такая жирная муха попалась.

Понимаю, что если Vetka сейчас ничего не сделает, я сорвусь в истерику.

Но моя попутчица не промах. Вижу, как она разбегается за спиной паука, держа в руке здоровенный нож. И когда членистоногий резко поворачивается к ней всем телом, она падает вниз и, скользя на спине, разрезает его на две ровные продольные половинки. Какое-то время паук стоит цельной тушкой, а потом распадается на две половинки по двум сторонам от лежащей Vetki. Ну просто как в Голливудском боевике! Она довольно ухмыляется и показывает мне большой палец вверх.

Потом этим же ножом разрезает липкую паутину, освобождая меня. Теперь я на свободе, но ощущения на лице и руках мерзкие. Взяла водички, умылась – не помогает. Хотела еще раз, но Vetka отобрала бутылку с водой, заявив, что нечего драгоценную влагу разбазаривать. В этом она права: неизвестно когда мы еще набредем на чистую реку или источник.

Тем временем моя попутчица собрала что-то с паука и судя по всему, вложила очки опыта.

– Отличненько управились, – бодро сообщила она – это был паук «Каракурт – 4 уровень». Я с него яд собрала. Теперь можно будет покрыть оружие ядом и все – любому врагу кранты.

Она просто пританцовывала от довольства собой и ситуацией в целом. Я же после того, как адреналин схлынул, чувствовала себя вялой тряпочкой. Точно как мои вчерашние грибы, когда я их принесла в лагерь.

– А мы с тобой отлично сработались, цветочек – Vetka мимоходом приобняла меня за плечи, прошла вперед, подняв свой мешок и сумку с нашим продовольствием. А я, слегка обалдевшая от таких слов и жестов, задержалась.

И тут, видимо, сработало мое везение. Потому что я увидела, как справа к нам что-то очень быстро движется, шевеля высокой травой.

– Vetka, справа – закричала я, схватив свой мешок и показывая пальцем в том направление, откуда к нам неслась новая опасность. Девушка моментально обернулась в ту сторону и, за секунду оценив ситуацию, закричала мне в ответ:

– Бегом на камни! – указывая рукой, куда именно.

Я повернула голову в указанном направлении и увидела высокие круглые камни, как будто собранные в кучку. И с низкого старта, сломя голову, понеслась туда.

Vetka добежала первая, запрыгнула на нижний валун и поскакала выше, как горная коза.

– Беги! Это сороконожка!! – закричала она мне, увидев с высоты камней нашего нового врага.

Вы когда-нибудь пробовали убежать двумя ногами от кого-то у кого их сорок? Сразу понятно, что это бесперспективная идея. Но я присутствие духа старалась не терять: пыхтела, потела, но бежала.

Vetka что-то мне кричала, но мое сердце билось так отчаянно и громко, что заглушало все звуки.

И вдруг, я увидела как на одном из круглых камней, нога у моей попутчицы подвернулась, и она соскользнула вниз, неловко размахивая руками, роняя мешок и свой огромный нож, который успела достать, пока прыгала. А внизу, в траве, ее уже ждала сороконожка. Почему она побежала не за мной – не знаю. Возможно, Vetka пахла вкуснее, а может, дело в паутине, налипшей на меня, как вторая кожа и слегка попахивающей пауком. Но разбираться было некогда.

Vetka упала и сразу подскочила, а сороконожка попыталась на нее прыгнуть, поднявшись на своих лапах выше ее головы. Девушка с силой ударила кулаком по наглой морде насекомого. Раздался жуткий высокий писк, у меня даже уши заложило, а у Vetki пошла носом кровь. Дело плохо! Надо срочно выручать свою попутчицу.

В траве что-то блеснуло. Нож!

Я схватила его и, не замедляясь, втыкнула между лопаток сороконожки. Или между коленей, она же не сорокоручка? В общем, где-то посредине туловища. И провела ножом вбок. Отлично наточенное лезвие разрезало насекомое пополам легко, как кусок хлеба. Обе половинки упали, вяленько дрыгая ножками. Еще пара секунд и сороконожка затихла, а в ухе закололо. О, мои очки опыта прибыли.

И тут на меня налетела Vetka.

– Ты нафига лезла? Это был мой опыт! Кто тебя просил⁈ – она выхватила у меня свой нож и сердито сопя, принялась собирать разбросанные пожитки.

– Я хотела помочь – говорю, словно оправдываюсь, хотя я ни в чем не виновата.

– Ладно, проехали. Давай топать веселее, скоро стемнеет, а мы еще не нашли нормальное место для ночлега.

И она сердито пошла вперед. А я – за ней, как всегда, стараясь не отставать.

Постепенно лес стал редеть, его заменили поля сначала с травой, а потом с посевами. И стало понятно, что где-то здесь есть поселение. Уже на закате, когда солнце окрасило небо в оранжевый цвет, мы вышли к равнине, в центре которой, раскинулась довольно большая деревня. Или, может, город? Кто его знает.

Мы с моей попутчицей переглянулись и синхронно пошли к воротам. Надеюсь, с местными жителями нам повезет больше, чем с местной фауной.

Глава 5

«Жила тогда в этом доме прекрасная лекарка-ведунья. Лечила она травами, шептала над ранами, утешала ласковыми белыми руками – и процветала наша деревня, все люди были счастливыми и здоровыми».

Н. Зубенко «Каменный дом».

Уже на подходе мы заметили, что деревенские ворота не заперты и как-то криво висят. Охраны тоже не было видно. Мы осторожно зашли, осмотрелись. Несмотря на то, что только начинало темнеть, на улице уже никого не было. Собаки не лаяли, куры не бегали за жучками, коты не лежали на теплом солнышке, лениво приоткрывая один глаз на шум.

– Какая-то странная деревня – сказала я шепотом. Отчего-то говорить громко мне показалось неуместным.

– Не дрейфь, ща разберемся – ответила Vetka, как обычно, не теряя боевой настрой.

Мы неторопливо прошлись по главной улице, щедро поднимая дорожную пыль своими ботинками. Дома со свежей краской, ухоженные. Но в окнах темно. На секунду мне показалось, что я увидела краем глаза какое-то движение в окне. Повернулась в ту сторону, но там никого не было, только слегка колыхалась занавеска. Наверное, показалось. Нервы-то на взводе.

Так медленно и тщательно, мы прошли почти всю деревню. Все время у меня было ощущение, что за нами наблюдают, но признаков жизни мы так и не нашли. Когда уже стало совсем темно, мы наткнулись на домик, который по виду был значительно хуже, чем все остальные. Краска облупилась, забор повалился. Все говорило о том, что тут никто не живет.

Vetka постучала в дверь, на всякий случай. Но нам никто не ответил, а когда она начала стучать еще раз, выяснилось, что дверь не заперта: со скрипом и грохотом она просто упала внутрь дома. Мы переглянулись.

– Ну, раз нам так рады, чего ж не зайти – громко сказала Vetka, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности.

– Здоровы будьте, хозяева – опять сказала она, уже войдя в дом.

Я поплелась за ней. Внутри пусть и старого дома, а все ж спокойнее, чем на улице. Когда зашла, мы вдвоем поставили дверь на место, прижав изнутри внушительным засовом.

– Это ж кого тут так боялись, что такой засов на дверь поставили? – озвучила Vetka и мои мысли тоже.

Внутри домик состоял из двух комнат, одна из которых служила кухней, а другая – спальней. Не сговариваясь, мы решили спать на кухне, возле очага. Пока моя попутчица ломала мебель, чтобы зажечь огонь, я зашла в спальню. Тут сильнее чувствовалась сырость и какой-то неприятный запах, поэтому я, надолго не задерживаясь, быстро осмотрелась, взяла два лежащих отдельно одеяла, и вернулась на кухню.

Vetka уже разожгла огонь и собиралась греть остатки ухи. Я, сложив одеяло вдвое, постелила на полу возле очага себе и ей. Мы ужинали молча, быстро и с аппетитом. Сегодняшний день выдался выматывающим, мы обе до смерти устали и хотели спать.

Vetka поужинав, сразу бухнулась одетой на одеяло и мгновенно уснула. Я, сняв ботинки, осмотрела палец. В очередной раз поразилась своей регенерации: сейчас он выглядел еще лучше, чем утром. Только молодая розовая кожа и слабо сформированный ноготь говорили о том, что с пальцем было что-то не так. Удовлетворенная увиденным, я уснула. Забыв вложить очки опыта. Мы настолько устали, что спали всю ночь и ни разу не просыпались. Что уж говорить, в доме отдыхалось в разы спокойнее, чем под открытым небом в лесу.

Проснулась я, когда солнце вовсю светило в окно. Дверь в дом была распахнута, Vetki не было.

В ухе стрельнуло, напоминая об очках опыта. Да, сначала прокачаюсь, а потом пойду смотреть, куда делась моя попутчица.

Итак, что мы имеем?

«Ник Роза, 3 уровень».

«Здоровье 900/900», «Манна 300/300», «Выносливость 330/300».

«Сила – 5»

«Ловкость – 3»

«Скорость – 3»

«Интеллект- 5»

«Харизма – 10»

«Особые умения – Везунчик от Бога – 10»

«Особые умения – Скрытность – 2».

Ура! Третий уровень, класс!

' Избежала смерти от паука +1очко везения (Только одно??? Жлобы!), бег по пересеченной местности + 1 очко «скорости», избежала погони и смерти от укуса сороконожки +1 очко везения, маскировка с использованием паутины +2 очка особого умения «Скрытность».

И еще 3 очка характеристик. Вот тут я опять задумалась. Куда? Опять в Харизму? А, пусть так. Итого: «Харизма – 13».

Управилась. Выдохнув, пошла искать, где тут клозет и куда делась Vetka. Нашла обе свои цели почти одновременно. Н-да… деревенский туалет – это особая тема. Помню, когда я была маленькая, мои родители взяли меня с собой в деревню, навестить прабабку по линии отца. Мы сидели в прохладном доме, ели вкуснющие из печи пирожки со сливой, пили компот. Я так напилась, что мне захотелось в туалет. Прабабушка отвела меня к небольшому деревянному строению и сказала, что делать пи-пи нужно туда. Но когда я зашла внутрь и увидела дырку, а вокруг живописно летающих мух, то закричала в ужасе и буквально выпала оттуда, сделав все свои дела просто в штанишки.

Сейчас это даже смешно вспоминать. А тогда я – дитя мегаполиса, была в шоке. Помню, мне потом еще полгода снились кошмары, что я захожу в туалет и проваливаюсь в дырку. Сегодня же я с радостью приветствовала уже знакомое, чуть покосившееся, деревянное строение. Это просто VIP туалет после колючих кустов в лесу, когда ты делаешь свои дела быстро и в страхе, что кто-то нападет, а ты со спущенными штанами и голой пятой точкой далеко не убежишь.

Vetka набирала старым деревянным ведром воду из колодца. Набралось только полведерка, да и то, с кусочками непонятно чего. Она понюхала, сделала глоток.

– Водичка нормуль, – сказала, увидев меня – грязновата, правда, но на вкус даже лучше, чем из речки. Щаз кинем че-нить в рот и пойдем на разведку. Что-то мне кажется, что деревенька какая-то тухлая.

Мы перелили воду в казанок и вернулись в дом. Тут просто залили перетертые ягоды холодной водой, сделав компот. Пожевали сухой хлеб. Такой себе завтрак, мягко говоря, не сытный.

Закончив с едой, прикрыли дверь в доме, закрыть ее уже не получилось, она постоянно падала внутрь, и пошли в деревню.

Ну что сказать? Дневной свет пошел этому населенному пункту на пользу. По улицам бегали собаки, пели петухи, мычали коровы. Я, задумавшись, едва не вступила в коровью лепешку, в последнюю секунду успев отпрыгнуть, чем знатно повеселила Vetkу. Мимо нас пробежала стайка мальчишек, с лозинками в руках. Они возле нас приостановились, поглазели и побежали дальше.

Мы подошли к первой же избе, какую встретили по дороге, чего зря мельтешить, народ раздражать? Домик маленький, небогатый, но чистенький снаружи. Дверь была открыта, на крыльце сидела бабуля, по виду – вполне вменяемая. Но я как-то инстинктивно замедлила шаг. Знаем мы этих бабулек! Сейчас ТЕБЯ кормит, а потом ТОБОЙ закусит. Я против такого круговорота еды в организме!

Vetka подошла первой и поздоровалась:

– Здоровья и долгих лет, бабушка.

Старуха покосилась сначала на нее, потом на меня и ответила:

– И вам не хворать, пришлые. Хотели чего?

– Да вот, узнать. Может, Вам какая помощь нужна? – Vetka изображает дружелюбную улыбку.

– Мне ничего не нужно, у меня все есть. А ежели помочь кому хотите, то сходите к старосте, у него самый большой дом с красным крыльцом, не ошибетесь. Он завсегда рад воспользоваться помощью пришлых.

После этих слов бабуля встала и зашла в дом, явно давая понять, что разговор окончен.

– Ну что ж, к старосте, знач к старосте – оптимистично выдала Vetka и потопала вперед, как обычно, не дожидаясь меня.

Дом старосты мы, как и обещала бабуля, узнали сразу. По сравнению с другими домами в деревне, это были настоящие хоромы. В два этажа, с большим красным крыльцом, широкими ступенями и резными перилами. Двор был огражден высоким забором и на воротах стоял человек. Когда мы подошли, он сразу спросил:

– Кто такие? Чего надобно?

– Нам к старосте надобно. Поди, скажи ему, что если надо помощь, то мы пришли, но долго ждать не будем.

Человек, не открывая ворот, побежал в дом. А я шепотом обратилась к Vetkе:

– С чего ты так нагло? А как выйдут и погонят нас с собаками отсюда?

– Ой, цветочек! Вечно ты драматизируешь. Ты как, вообще, мозгом думать приучена? Или только простейшими рефлексами живешь? С селом явно какая-то засада, бабка дала наводку. Что тут еще думать?

Высказать ей свое мнение об оскорблении моих умственных способностей я не успела. Ворота с лязгом открылись, и человек повел нас в дом.

Староста восседал за столом. Дородный мужчина, лет пятидесяти, остатки куцых волос на голове компенсировали широкие и длинные усы. Светлая вышитая рубаха, чистая скатерть, изобилие еды на столе – все говорило о достатке и хорошей хозяйке.

– Проходите, гости дорогие, – зычным голосом поприветствовал нас хозяин дома – отведайте угощений, отдохните с дороги.

Маленькие хитрые глазки внимательно перебегали с меня на Vetkу и обратно. Оценивает. Ну и пусть. А от еды я ни за что не откажусь. Сглатываю горькую слюну, которая стала выделяться в неимоверном количестве, стоило увидеть разносолы на столе, и присаживаюсь на предложенную лавку, напротив старосты. Vetka умащивается рядом.

– Вот и правильно, – гудит хозяин, наливая нам троим в чарки какую-то мутную жидкость – давайте за знакомство.

– В другой раз, – перебивает радушного хозяина Vetka – поесть мы не откажемся, а вот пить будем тогда, когда дела сделаем.

– Тогда отобедайте, а потом – дела – настаивает староста – так у нас принято. Сначала хлеб преломить, а потом о делах разговаривать.

Второй раз нас просить не было нужды. Мы, как саранча, накинулись на богато убранный стол. Боже, чего тут только не было! И вареники с картошечкой украшенные жареным лучком и маслом, и курочка с чесноком и зеленью, и блины с мясом, грибами, рыбой, всякие грибочки маринованные без счету, щука фаршированная овощами, рыба жаренная всякая и заливное из нее же с лучком и морковкой. А на сладкое – пирог с вареньем, ватрушки с творогом, несколько тарелок с разными ягодами. Все это щедро запивалось резким хлебным квасом.

От стола мы отвалились, как переевшие пиявки. Резко накатила сонливость и леность. Сейчас бы «Мезим», подумалось мне, изрядно объевшейся.

– Горазды вы есть, гости дорогие, – проговорил хозяин, впечатленный нашим аппетитом – а значит, и до работы расторопные.

Вот никогда не понимала этой связи между отменным аппетитом и хорошей работой.

– Ага, – поддакнула Vetka – давай староста не томи, рассказывай, что в деревне твоей происходит. Зачем мы тебе нужны.

Я сочла нужным вмешаться:

– За угощение благодарствуем.

Моя попутчица только хмыкнула, масляно поглядывая на остатки курицы. Боже, куда в нее столько лезет⁈

– История нехорошая, конечно, – начал издалека староста – но таких историй по деревням много всяких бывает. А вот у нас как-то совсем плохо все получилось. В крайнем домике, в том, где вы ночевали, жила у нас женщина. Была она травницей хорошей, лекаркой. Всякую хворь могла вылечить. Красивая была и статная. Многие к ней сватались, да уходили ни с чем. Не хотела она чужого мужчину в отцы для своей дочери. Так и жили они вдвоем.

Девчонка подрастала, какой-то диковинной красотой распускалась. Не видали мы в наших широтах ни кос таких почти красных, ни кожи белой, как снег, которую даже солнце не золотило. Но дикая была, ни с кем не дружила, всех сторонилась. Оттого и не любили ее у нас, считали зазнайкой. Прошло несколько лет, вошла девица в брачный возраст. Стали свататься к ней лучшие парни нашей деревни. Все, как один, красивые, молодые, сильные, из лучших семей. Я и сам сына своего не против был бы женить на такой красоте, но он тогда совсем еще мал был. Но Милава, так ее звали, всем отказала. И на первый год, и на второй. А на третий, ее мать пошла в лес, как обычно на сбор трав и не вернулась.

Искали ее всей деревней. Нашли только останки – разорвали дикие животные. Организовали похорон, все по чести. Милава сказала, что будет продолжать дело матери. Мы, конечно, обрадовались, ведь знахарка в деревне – это большое облегчение и спокойствие. Только спокойствие было недолгим. Парни опять принялись за сватовство, мужики просто ходили поглазеть, а уж бабы… Те своими грязными языками чего только не мололи про девку. Где теперь узнать правду? Ходили разговоры, что она соблазняет парней, из-за этого у нас в деревне уже третий год не было свадеб. Был у бывшего старосты единственный сын, ходил за Милавой, как привязанный. А потом нашли его в петле, покончил собой. И таких дураков, прости Господи, было еще двое. Обстановка в деревне накалялась. Все чаще слышались призывы к изгнанию прелюбодейки. И вот, когда я поехал в соседнюю деревню договариваться об обмене нашими товарами, все и случилось.

Когда я вернулся, Милава была мертва. Ее, как и мать, нашли в лесу, растерзанную зверями.

– Хорошая история, только долгая очень. Давай, к сути перейдем – вмешалась и без того долго молчавшая Vetka.

– Так вот, после ее смерти, как зайдет солнце, в нашу деревню идут толпы мертвых. Это и наши покойники с кладбища, и убитые в лесу люди, животные, птицы. Они ломятся в дома, пугают детей, разрывают скотину, убивают жителей. Особенно сильно бушуют в три дня полнолуния.

– Какое счастье, как раз сегодня начнется основное веселье – перебивает его всегда оптимистичная Vetka.

– Да, сегодня день до полнолуния, завтра и послезавтра. Потому, прошу вас, воительницы, спасите деревню от этой напасти, а я в долгу не останусь.

– А конкретнее?

Конечно же, это не я спросила.

– Пятьдесят монет серебра, специальную одежду и оружие, доставшееся мне еще от деда. Конечно же, на все три дня обеспечим вас едой, и в дорогу снабдим.

– Договорились.

Они ударили по рукам. А я так, рядом постояла. Нам нагрузили еды и отправили с Богом. Кряхтя, мы пошли по направлению к занятому нами домику.

– Шмот можешь забрать себе, а оружие – мое – заявила Vetka.

– Шмот? – переспросила я.

– Ну одежду – нетерпеливо ответила девушка – бери себе, а оружие тебе все равно не нужно, им надо уметь пользоваться.

– Хорошо. Я тоже считаю, что мне оружие ни к чему.

– Отлично. До ночи отдохнем, а потом посмотрим, куда тут мертвяки ходят. Я так думаю, что староста нам не всю историю рассказал. Он или не знает всех подробностей, или скрывает. Ох, и ночка будет, – с восторгом воскликнула Vetka – прям как в моих любимых ужастиках! Квест «Бодрые мертвяки» начат!

И она весело попрыгала вперед, что-то напевая. А я осталась глотать пыль, вытаращив глаза и с ужасом представляя себе этот новый квест, будь он неладен.

День в трудах и подготовке прошел быстро. Vetka разобрала завалившийся забор на дрова, я наносила воды из колодца. Готовить ничего не нужно было, еды нам дали столько, что неделю можно пировать.

Едва солнце старо рыжеть закатом, жизнь в деревне резко пошла на убыль. Разбежалась по домам детвора, хозяйки расторопно загнали в сараи животину. Вымерли звуки и запахи. Затаилась деревня в ожидании ночи.

И вот погас последний луч. Мы забаррикадировали дверь, ставни на окнах и так были заколочены. Только одно окно оставалось нам для обзора, но зато какое! Выходило прямиком на лес, так что первых гостей мы увидели сразу.

С десяток скелетов, сияющих белизной костей, шли, нелепо покачиваясь то в одну, то в другую сторону, словно пьяницы. Рядом с нами, на крышу полуразвалившегося сарая сел ворон. Ну… или вернее птица, которая была когда-то вороном. Скрученная под неестественным углом шея, облезлые торчащие перья и белеющие под луной кости.

– Красотааааа – протянула нараспев Vetka, с интересом разглядывая птицу.

Тем временем, скелеты зашли в деревню и нестройными рядами забулдыг потащили ноги-кости по главной дороге, пропав из нашего поля зрения. Но, то была пехота. За ними шла кавалерия: шесть скелетов, так сказать, посвежее, с остатками мяска на косточках. Вот уж действительно отвратное зрелище. Возле них бежали, низко опустив голову четыре волка, больше похожие на побитые молью старые тулупы.

По тому, как загорелись глаза моей попутчицы, я поняла, что она сейчас скажет то, что мне совсем не понравится.

– Слушай, цветочек, сидя тут, мы ничего не увидим и не узнаем. Видишь, они идут куда-то вполне целенаправленно. Надо выяснить, куда и зачем. Не дрейфь, там вражины 3 и 4 уровней, справимся, даже не вспотеем. Ради такого случая вооружим тебя… факелом. Крутая штука, чтоб погреть старые косточки.

И заржав, аки конь ретивый, Vetka принялась по-быстрому вооружаться. Вложила ножи в ножны, надела толстую кожаную куртку, еще одну дала мне со словами, чтоб не привыкала и как вернемся, отдала целой. Потом мы зажгли два факела. А я, наивная, думала, что она пошутила. Взяли по одному в руки и тихонько вышли.

Идти по главной дороге мы не рискнули. Пошли в обход, ориентируясь на шум и крики. Разведка показала, что все мертвяки четко разделились на четыре дома, остальные избы их не волновали вообще. Зато в тех дворах, куда они пришли, творился беспредел.

Мы решили зачищать по одному дому. Vetka рванула в лобовую атаку, я прикрывала с фланга. В первом дворе творили беспредел два скелета и волк. Недолго думая, моя попутчица отрубила голову волку, а двух костлявых подожгла, они еще даже повернуться к ней не успели. Мне оставалось только не путаться под ногами у этого урагана по имени Vetka и не прозевать, когда она пойдет во второй двор.

Возле следующего дома нас ждали уже трое обглоданных и один полупереваренный, в дымоход лезли облупленные вороны.

– Цветочек, вороны 1 уровня, они на тебе! – крикнула мне эта неугомонная и поперла в свою любимую лобовую атаку.

Скелеты не обращали на нас ни малейшего внимания, полностью сосредоточенные на тех, кто в доме, потому первых двух она зажгла так же просто, как Новогоднюю гирлянду. А дальше было посложнее. Повернулся тот, который с остатками мяска, и что-то проскрипел. В ту же секунду и оставшийся скелет, и вороны, начали атаку. Я бросилась к Vetkе, наплевав даже на то, что похоже, большая часть моего организма пребывала в обмороке от страха. Но я собрала в кулак то, что осталось, и принялась размахивать факелом, отгоняя ворон.

– Прическу мне не испорти, Жанна Д’Арк – подбодрила Язва.

Но я не обращала внимания на ее слова, полностью сосредоточившись на атакующих с воздуха. Одну ворону подожгла, когда она заходила на третий круг. Каркнув, она шлепнулась на землю почти сразу. В воздухе разнесся запах паленых перьев.

– Фу, цветочек. Говорила же тебе: не ешь столько горошка – прокричала мне Vetka, мастерски уворачиваясь и отбиваясь от оставшихся скелетов.

– Это не я! – закричала ей в ответ, но она только засмеялась, поджигая факелом последнего чистенького скелета.

У нее остался один, а вот ко мне уже летели два истребителя, в виде взлохмаченных чучел ворон. Одну я лихо подшмалила на подходе, а вот вторая, сделав круг, зашла со спины и острым клювом тюкнула меня в затылок. Не помня себя от страха и боли, я слишком резко повернулась. И подвернув ногу, упала на спину, больно ударившись об землю вороной, которая держалась когтями за мои волосы. Раздался хруст и боль в голове уменьшилась. Тут два варианта, подумалось мне. Или я убила ворону, или сломала шею и меня парализовало. Сильно испугаться и заистерить мне помешала Vetka.

– Эй, прынцесса, спишь что ли? Засылаю к тебе прынца с поцелуями.

И тут же, рядом со мной с грохотом падает последний скелет. Смотрит на меня провалами глаз и лезет ко мне, но явно не целоваться. Я пытаюсь отползти, а настырный ухажер следует за мной. Я не могу встать, потому что в панике плохо соображаю, а он не может, потому что Vetka отчикала ему нижнюю часть туловища. Так синхронно и ползем, под хохот этой адреналинщицы.

– Ну, потанцевали и хватит – ржет неугомонная и одним движением ножа по шее, перебивает позвонки и обезглавливает моего неудавшегося жениха.

Я поднимаюсь, брезгливо счищаю с головы остатки перьев и, не обращая внимания на покалывание в мочке уха, бегу догонять напарницу.

В третьем дворе картина еще более веселая. Два скелета вынесли дверь в хлев и вместе с волком потрошили истошно орущих курей. А еще двое свеженьких мертвяков почти выломали ставни на окне. Из дома неслись визги и плач обитателей. Оно и понятно, не ровен час эти страшилы залезут внутрь. А, как известно, незваный гость хуже татарина. Да-да, поговорка вообще не к месту, но, видимо, так мой мозг переваривает стресс.

– Давай сначала любителей дармовой курятины, а потом – тех двоих – это не предложение, а приказ, поэтому молчу и делаю, как велено человеком, который больше понимает во всех этих сражениях, чем я.

Мы двигаемся в сторону хлева. И тут я, на абсолютно ровном месте, спотыкаюсь и с разбегу врезаюсь в этих двоих костлявых товарищей. От неожиданного толчка они залетают в хлев, загораясь от моего факела. Vetka дергает меня за руку назад, к себе. Одновременно с этим, мне в лицо вылетают трое оставшихся в живых кур. И пока я прихожу в себя от своего неожиданного кульбита и нападения истеричных птиц, Vetka добивает выскочившего волка. Весь этот сыр-бор занимает считанные секунды. И когда мы поворачиваемся в сторону оставшихся двоих костлявых огрызков, те как раз тоже обращают внимание на наше фееричное появление.

– Давайте, братцы, не заставляйте девушек ждать – говорит Vetka, улыбаясь фирменной акульей улыбкой.

Но скелеты попались не из пугливых. Дружно чеканя шаг, двинули к нам, по ходу доставая приличные с виду… тесаки???!! И тут я со своим факелом. Так и хочется заорать на манер Vetki: ' Вот э фак…ел???!'

И пока я ору матом внутри себя, моя отмороженная напарница просто кидается под ноги этим доходягам, сбивая их в один клубочек. Они падают друг на друга, такой себе мясной бутерброд. Не хватает румяной корочки, думаю я и поджигаю их.

Мочка уха от накопленных очков опыта уже просто разрывается, но мы пока не закончили, а значит, еще не время апгрейдиться. Нахваталась от Vetki словечек, прости Господи.

В открытом окне дома торчат восторженные лица местных жильцов, но нам некогда на них любоваться. Остался последний двор. Надо спешить.

Когда мы туда подбегаем, становится понятно, что тут легко не будет. Возле ворот радостно скалясь, нас уже ждут два волка. Крики из дома заставляют шевелиться быстрее. Каждая из нас берет по одному блохастику. Мне с моим приходиться туго, он слишком подвижен для того, кто только что вылез из могилы. Vetka со своим заканчивает в три удара, а я еще вожусь. Тогда она заходит со стороны хвоста, так сказать, и когда волк, почуяв опасность, поворачивается к ней, она в два счета обеспечивает ему вечный отдых.

Во дворе творится полный бардак. Ставни на окне выломаны, стекла тоже нет. В доме сумасшедший ор и звуки борьбы, но зайти туда мы не можем, путь нам преграждают три задохлика с дубинками. Мое везение сегодня уже отстреляло, когда я залетела в хлев, попутно всех зажаривая, так что сейчас, видимо, придется как-то без него. Но как?

И тут сбоку раздается какой-то скрежет. Я поворачиваюсь в ту сторону и вижу просто жуткую картину. Vetka начинает увеличиваться в росте и комплекции, а ее тело, включая лицо, чем-то обрастает. Похоже на камень, но не совсем уверена. И вот в таком виде она, громыхая каменными ножищами, подходит к нашим врагам. Они нападают, но дубинки просто ломаются при ударе об ее кожу. Vetka берет за черепушку одного из нападающих и просто отрывает ее, рукой зашвыривая далеко за забор. Двух других она бьет друг о друга. Со звоном, скелеты рассыпаются на составляющие.

А через секунду она снова становится обычной девушкой с малиновой стрижкой.

– Что, думала только у тебя есть особые способности? – подмигивает она и одним плавным рывком проникает внутрь дома через разбитое окно.

У меня так красиво не получилось. Кряхтя и пыжась, я все-таки пролезла, слегка подрав штаны. Мы тихо пошли туда, откуда слышались рыдания.

Вошли в комнату. На полу лежал мертвый пожилой мужчина, скорее всего, хозяин дома. В углу жались женщина и девочка-подросток.

Один из скелетов держал мальчика, лет семи, за голову. Если я правильно поняла его жест, он собирался сломать тому шею.

– Не делай этого – закричала я, надеясь помешать подобному зверству.

Все трое обглодышей уставились на меня. И тут я увидела, как их глазницы загораются зеленым светом.

– Слушай, – я повернулась к Vetkе и стала быстро шептать, пока есть возможность – помнишь, ты говорила, что они странно себя ведут и атакуют не всю деревню, а только эти выбранные дома. А что, если мы попробуем поговорить с тем, кто ними руководит, кто их поднял? Вряд ли ведь они сами встали?

– Отличная идея. Давай, я – как всегда полезла в лобовую атаку Vetka.

– Уважаемые, скелеты – обратилась она к ним – мы бы хотели поговорить с вашим главным. Возможно, мы сможем помочь.

Но все три скелета синхронно отвернулись от нее, свет в их глазницах пропал. И я поняла, что один из них сейчас свернет мальчишке голову, надо было срочно что-то делать. Поэтому на передовую полезла и я, уповая на свою «Харизму». Сама не верю, что это делаю. Собралась очаровывать мертвяков. Класс.

– Господа, скелеты – обратилась я к ним – мы хотим прийти к мирному урегулированию нашего вопроса, предлагая добровольную помощь вашему начальству.

– Во завернула, – хмыкнула Vetka – ты в курсе, что у них мозгов в черепушке давно уже нету?

– Я не для них говорю – огрызнулась я, объяснять было некогда.

В ответ на мои слова их глазницы опять загорелись зеленым. Они какое-то время стояли без движения, а потом синхронно двинулись на выход, отпустив мальчишку. Мы с его мамой выдохнули с облегчением.

Открыв двери, двое вышли, а третий поманил нас рукой. Ясно, хотят, чтобы мы шли за ними. Возле разбитого окна мы взяли наши потухшие факелы, и пошли за сопровождающими. Их костлявые фигуры уверенно шли в сторону леса. И почему я не удивлена?

Сверху над нами сияла круглая белая луна.

Шли мы довольно долго. Петляли едва различимыми тропинками, все глубже и глубже заходя в лес.

В какой-то момент мне стало нехорошо при мысли, что возможно, нас просто ведут на заклание, как овец. В нашем случае – тупых и доверчивых овец. Я уже думала повернуть и дать стрекача, но наткнулась взглядом на бодро шагающую рядом Vetkу. Не зная ее, можно было бы подумать, что она просто прогуливается. Получает лунный загар, ищет цветок папоротника или что там еще делают девушки по ночам в лесу? А, да, вышла на свидание с… лешим. Но! Я видела, как она бросает быстрые цепкие взгляды из-под ресниц, оценивая обстановку и окружающую среду. А значит, план отступления уже на стадии разработки. И от меня требуется только в нужный момент следовать инструкциям. От этих мыслей я немного приободрилась и зашагала веселее.

Мы прошли небольшой ручеек и вышли к поляне. Мааатерь Божьяяя! Кого тут только не было. По кругу выстроились и уже виденные нами скелеты разной свежести, и волки с лисами, и дикие кабаны, даже один медведь сидел, склонив облезлую голову вниз. На ветках сидели вороны, сороки, дятлы – все как одна общипанные и уродливые.

В центре, на большой поваленной сосне восседала их глава. То, что это женщина, можно было понять только по длинному подолу платья, неровными кусками свисающего вниз. Шея и руки у нее были изогнуты под странным углом, волосы сбиты в птичье гнездо, челюсть свернута куда-то набок и вся она была перепачкана кровью. Луна ярко светила прямо на нее. И от этого зрелища хотелось уползти куда-нибудь и поплакать.

Круг животных разомкнулся, пуская нас внутрь. Мы прошли еще десяток шагов и замерли, не доходя до сидящей фигуры.

– Доброй ночи, Милава – сказала я.

Девушка просто смотрела на меня глазами, горящими зеленым светом, а в голове пронеслось:

– Доброй ночи, Роза.

– Вы знаете мое имя? – вслух спросила я.

– Я много чего знаю, но вы ведь не за этим пришли – снова прошелестело у меня в голове.

– Да, мы пришли узнать, как нам остановить то, что происходит в деревне.

– Только восстановив справедливость.

– О чем Вы говорите?

– Я говорю, что жажду возмездия! – На этих словах лес зашумел, птицы беспокойно захлопали крыльями, животные стали переминать с лапы на лапу, как будто готовясь к прыжку.

Сказать честно, от этой обстановки я всерьез занервничала. И тут вмешалась Vetka.

– Я, увы, не слышу, о чем вы там шепчетесь, но общий смысл беседы мне понятен. Если я правильно догнала, то Милава умерла совсем не так, как нам рассказал староста. И, скорее всего, теперь ей хочется поквитаться. Правильно?

Я согласно кивнула.

– Не вопрос. Только нам нужна целостная картина, а не куски мозаики – это Vetka говорит уже не мне, а Милаве. – Расскажите нам, чтобы мы смогли помочь развязать этот узел, тогда Вы сможете уйти.

После этих ее слов раздается в мозгу такой печальный то ли плач, то ли вздох, а может, все вместе. И столько в нем тоски и горя, что мне кажется, мое сердце сейчас разорвется.

– Хорошо. Я покажу – приходит ответ.

И тут же в голове оживают картинки – образы, словно кто-то кино показывает. Девушка сидит возле дома, к ней подходит парень, что-то говорит, она категорично отказывает, начинается ссора, парень уходит. А потом его же вынимают из петли. И все смотрят на девушку, плюют в ее сторону, говорят что-то злое и мерзкое, норовят толкнуть. И так день за днем, неделя за неделей, куда бы она ни пошла, везде к ней такое отношение. Ни одного доброго взгляда, ни капли жалости. При этом те же люди приходят за настоями, мазями, не гнушаются пользоваться ее услугами, а платят с презрением, будто милостыню подают.

Плачет девушка ночами в подушку, изливает горе, а днем холодна и неприступна, равнодушием отвечает на откровенные плевки в свой адрес. Часто кто-то из мужиков караулит ее при выходе из деревни, пристает, распускает руки. Она убегает, или прячется и пережидает.

Приходит понимание, что нет ей жизни в этой деревне и она решается покинуть насиженные места. Собирает все необходимое в дорогу и замечает, что закончились запасы нужного корня. Это редкий вид, найдет ли его еще – неизвестно, а тут в лесу он есть, но только в одном месте. За окном сереет, дело идет к ночи, но на рассвете решено уходить, а значит, надо сейчас быстро сбегать, накопать корень. Берет с собой мешочек, небольшую лопатку и бегом в лес.

Там, под огромной сосной, выкапывает она корень, очищает, собирается уходить. И понимает, что пока она увлеченно занималась любимым делом, волки в человеческих шкурах окружили ее и бежать некуда.

Их было четверо. Всех она знала еще с детства, один даже сватался к ее матери. А теперь они пришли за ней и в глазах их горел звериный похотливый огонь. Бросив мешочек, она пыталась сбежать, но ее ухватили за толстую косу. Один впился ей в губы, от него воняло потом и бражкой, и ее вырвало прямо на него. Он дал ей пощечину такой силы, что она упала. Другой навалился, разрывая одежду. И тогда она ударила его по лицу лопаткой, порезав щеку ото рта до виска. Он заорал и ударил ее затылком об землю. Она на какое-то время потеряла сознание, а когда очнулась, так сопротивлялась, что вывихнула обе руки из плечевых суставов, пытаясь их освободить.

То, что эти четверо извергов творили дальше, я смотреть не смогла.

– Хватит! Хватит, пожалуйста – я упала перед ней на колени и зарыдала, захлебываясь слезами.

– Теперь вы видели, – пробило, как набат, у меня в голове – я хочу жизни оставшихся троих взамен моей. Если завтра, на закате, жители деревни не казнят их, узнав о злодеянии, это сделаю я! Но, тогда я выкошу все четыре рода, не пощадив ни женщин, ни детей, как не пожалели меня!

Звериный круг снова открывается, намекая, что нам пора. Vetka помогает мне подняться с колен, и мы идем назад, в деревню, но теперь уже без сопровождения.

Приползли в домик и сразу повалились спать.

Утром я, как ни странно, проснулась раньше Vetki. Какое-то время лежала, пытаясь сбросить с себя моральную усталость. Как это все надоело! Эти ужасы вокруг, смерти и постоянная борьба. Может, плюнуть на все? Ведь я и так уже почти мертва, что толку от моих жалких потуг? Только мучаю себя и… родителей. Мама и папа… что с ними будет, когда я умру? Разве я имею право так с ними поступить? Они все для меня делали и делают, а я вот так, да? Так, тряпка, соберись! Еще можно побороться, если не ради себя, то ради родителей!

Так, с жалостью к себе пока покончено, нужно апгрейдиться, а то покалывание в ухе становится невыносимым.

Посмотрим, что у нас новенького. Нажимаю кнопку, изучаю меню.

«Ник Роза, 5 уровень».

5!!! Ух, ты, т.е. четвертый я вообще проскочила, клааасс!

«Здоровье 1500/1500», «Манна 600/600», «Выносливость 660/600».

«Сила – 5»

«Ловкость – 3»

«Скорость – 3»

«Интеллект- 5»

«Харизма – 13»

«Особые умения – Везунчик от Бога – 13»

«Особые умения – Скрытность – 2».

' За случайный и удачный поджог в хлеву + 2 очка везения, за падение на ворону +1 очко везения'.

И еще 6 очков характеристик.

Сууупер. Опять в «Харизму»? Она очень неплохо сработала со скелетами и Милавой. Или это глупо и стоит развивать еще что-нибудь? Может интеллект подправить? Что ж делать то?

Все, достало.

«Харизма – 19».

Да!! Теперь я точно смогу победить в «Х-факторе», интересно, такая передача еще идет? Сколько я вообще лежу в коме? Неделю, месяц… год⁇ Так, ладно… сейчас мне эти мысли вообще ни к чему. Надо сосредоточиться на важном.

Посмотрела на свою попутчицу, та все еще спала. Тогда я сходила к колодцу, принесла воды. Стала зажигать очаг, проснулась Vetka. Поднялась с одеяла хмурая, лицо опухшее.

– С тобой все в порядке? – робко спросила я.

– Все нормально – буркнула она в ответ и, хмурясь, пошла на улицу.

Я вскипятила воду, кинула туда остатки ягод, сняла с огня. Разрезала курицу на кусочки, сделала бутерброды. Уже хотела идти звать напарницу, но она пришла сама, все так же не в настроении.

Молча мы поели и сполоснули посуду.

– Ну что, цветочек, – наконец заговорила напарница – пора идти передавать старосте послание. Раз ты у нас харизматичная дама, то будешь говорить ты. А я, как ни странно, на подхвате. Если повезет, он выслушает и воздаст по заслугам виновным, но если честно, я на это надеюсь мало. Скорее всего, нас ждет кровавое побоище, в результате которого, погибнет много невинных душ. И с этим нам придется жить. Но попытаться мы должны, так что пошли.

Мы вышли, прикрыли дверь и пока я возилась, поправляя ее в дверном проеме, Vetka куда-то делась. Где-то за домом я услышала пыхтение и звуки борьбы, побежала туда. Застала интересную картину: на земле, под нашими окнами, лежит парень, сверху на нем сидит Vetka, прижимая коленями его руки над головой.

– Эээ, что тут происходит? – спрашиваю у «Госпожи».

– Этот лапоть шарится тут, вынюхивает. Я его утром заметила, но сколько он тут крутится на самом деле – не знаю. Щаз узнаем.

Она делает сильнее упор коленями на плечи парня и тот начинает кричать от боли.

– Vetka, прекрати – не выдерживаю я.

– Пусть сначала скажет, что ему нужно.

– Я скажу, скажу, только перестань – визжит парень.

Она переносит центр тяжести с колен на бедра, дав немного свободы визитеру.

– Я не шпионил. Я коматозник, как и вы. Пришел в деревню в прошлом месяце. Получил этот же квест, но испугался. Куда мне одному против полчища скелетов?

– А к нам че приперся?

– Подумал, что втроем не так страшно.

– И зачем нам такое ссыкло, как ты?

– Я могу быть полезным. Я много чего знаю.

– Например?

– Например, после этой деревни уже окончание первого уровня. А в конце уровня всегда есть Босс. Если вы пройдете квест в деревне, то сможете и Босса пройти, вам дадут оружие, которым можно его ранить. А если тут не справитесь, то с Боссом будет худо.

– Что за Босс? Кто это? Какие статы?

– А это я скажу, если возьмете меня с собой во второй уровень.

– А я щаз руку тебе сломаю, и ты все равно скажешь! – по лицу Vetki вижу, что не шутит.

Видимо, и парень это понимает, но упрямится.

– Я вообще много чего еще знаю. Вам выгоднее меня в союзниках держать.

Тут уже в разговор вмешиваюсь я и шепчу на ухо напарнице:

– Vetka, давай возьмем его с собой. Никто ж не говорит, что будем ему доверять, но такой союз может быть очень выигрышный для нас.

– Да знаю я, – отмахивается она – мне надо было пар выпустить, а тут он. Очень в тему.

– Ладно, хлюпик, будешь пока с нами, но только если твои знания ДЕЙСТВИТЕЛЬНО будут нам полезны – это она уже парню говорит, освобождая его от захвата.

И мы вдвоем пошли к старосте, а нашего шпиона оставили дом стеречь. Когда мы уходили, он сказал:

– Может, не будете идти? Вряд ли староста поверит, только проблемы наживете.

– Неа, – Vetka была категорична – мне классное оружие позарез надо, а тебя вообще никто не спрашивал.

Староста нас встретил радушно, как и в прошлый раз. Попили чаю с пирогом. А потом во всех подробностях рассказали о том, как на самом деле погибла Милава и о ее требовании выдать оставшихся виновных. Хлебосольный хозяин слушал нас молча, с каждым сказанным словом мрачнея все больше. В конце рассказа вообще поднялся и стал ходить по комнате.

– Так что теперь Вам предстоит решать, что делать, чтобы спасти деревню. Готовы ли Вы казнить виноватых или оставите все, как есть и заплатите двойную цену за свое невмешательство – закончила я разговор, очень надеясь, что «Харизма» сработала как надо.

– Трудную задачу вы мне задали, воительницы. Но я тут не единоличная власть. Меня жители избрали, им и решать, значит.

После этого он кликнул своего меньшого сына и наказал позвать всех глав семей к нему во двор, на срочный совет. Пришлось ждать почти час, пока все соберутся. Потом мы со старостой вышли на крыльцо и стояли молча, пока он все рассказывал собравшимся. После его речей наступила долгая и тягостная пауза. Гробовое молчание било по нервам. А потом раздался крик:

– Да че вы слушаете этих пришлых? Врут они все. Награду хотят. Смерти им надо в ночь полнолуния. Ведьмы!

И тут же понеслось со всех сторон.

– Ведьмы! Ведьмы! Сжечь их! На костер ведьм!

Мы с напарницей переглянулись и стали медленно отступать в дом.

И тут мне в глаза бросился один из мужиков, который стоял в первом ряду и кричал, пожалуй, громче всех. От уголка губ до виска его щеку пересекал уродливый, вывернутый шрам. У меня как будто внутри все перевернулось и, не помня себя, я закричала, указывая на него пальцем:

– Ты! Ты один из тех, кто изнасиловал и убил Милаву! Она ударила тебя лопаткой по лицу, поэтому у тебя шрам!

Мужичонка побагровел, глазки забегали.

– Врет она все. Не было меня там!

Но в толпе уже зашушукались, вспоминая, совпадает ли время, когда у него появился шрам со смертью знахарки.

И тут он завизжал, как свинья на бойне:

– Я не хотел! Это все Грегор придумал! Сказал надо сбить спесь с девки!

Толпа зашумела еще громче. Все мое внимание было сосредоточено на этом мужике, и я не заметила, что с другой стороны, человек с густой бородой вытащил нож из-за пояса и приготовился метнуть в меня.

И тут, среди ясного неба, раздался оглушительный гром и ударила молния, ровно в то место, где стоял задумавший нападение. Со всех сторон раздались крики и плач, а от того мужика осталась только горстка пепла.

– Ну, ты везучая жучара! – присвистнула в восторге Vetka.

А у меня затряслись ноги и захотелось сесть там же, где стою, просто на пол.

Народ быстренько повязал двух мужчин. Того со шрамом и его подельника, Грегора. Их отвели и закрыли в погребе. Теперь самое сложное – решить, что с ними делать. В толпе принялась истерить женщина. Из несвязных рыданий стало понятно, что она жена одного из обвиняемых. Она просила помиловать мужа, он единственный добытчик и кормилец в их семье. Vetka без жалости прервала ее монолог:

– Тетка, ты вообще не соображаешь, о чем просишь? Если мы помилуем твоего кормильца, то уже сегодня ночью вашей ВСЕЙ семьи не станет. И вопрос с кормлением решится сам собой! Может, подумаешь, для разнообразия, о детях?

Женщина затихла, изредка всхлипывая, но уже не так громко. Не знаю, повлияли на нее слова моей напарницы, или она поняла, что тут ее жалеть никто не будет, а потому играть на публику нет смысла. В любом случае, ее истошные вопли прекратились, давая мне возможность немного прийти в себя.

А народ все решал. Общего мнения не было. Время неуклонно двигалось к вечеру. Хотелось поесть и прилечь отдохнуть. Я напомнила старосте о сроках, которые установила Милава. Нужно решать просто сейчас, иначе все бессмысленно. Староста поднялся, все притихли, вслушиваясь в его слова:

– Уважаемые старейшины семей, этот случай показал нам, что мы не единая громада. Мы разобщены. Сейчас требуется взять себя в руки и ампутировать загнивший кусок плоти, чтобы остался жить организм. А мы сидим, мямлим, уже который час, давая возможность гнили распространятся. О чем тут думать вообще? Ставлю на голосование. Смерть через повешение для обоих насильников. Я – за, кто еще за – поднимайте руки. Решим большинством.

Сначала тишина, а потом нерешительно стали подниматься руки. Я с облегчением выдохнула, когда увидела, что проголосовали почти все.

– Решено. За воротам стоит огромный дуб, туда приготовьте две петли, – раздавал приказы староста – ведите виновных, огласим им приговор. Возможно, у них есть последнее желание.

Четверо крепких молодцов пошли в подвал. Долго там копошились. Народ на улице стал волноваться. Мы с напарницей переглянулись. Но они же не могли оттуда куда-то сбежать?

Один из молодчиков вышел, что-то зашептал на ухо старосте. Тот кивнул и обратился к собравшимся:

– Виновные сами решили свою судьбу. Видимо, у них завязалась ссора, дело дошло до драки. Сейчас оба мертвы. Справедливость восторжествовала. Мы повесим их тела, чтобы засвидетельствовать наше решение Милаве, а завтра похороним их по-людски. И да будет отныне покой в деревне и единство в нашей общине! Воительницы, ступайте за мной.

Староста вошел в дом, а мы за ним, как он и просил. Он оставил нас в комнате, где мы обедали, а сам ненадолго вышел. Пока его жена собирала нам в котомки провизию, вернулся со свертком. Положил его на стол и развернул. Первой ахнула Vetka, а потом уже и я.

На столе сияя лежали длинные кожаные наручи и блестящий тонкий меч, наподобие японского, с черной рукояткой.

– Думаю, вы заслужили эту награду – печально сказал староста. Видно было, что ему тяжело дался сегодняшний день: на лбу залегла морщина, он весь как-то осунулся, уменьшился в размерах. – Оружие имеет в составе серебро, потому убивает любую нечисть. Такой же сплав металлов и в составе наручей. Я бы советовал вам покинуть нашу деревню сегодня, под покровом ночи. Завтра люди спокойно выспятся, отдохнут и мало ли, что им придет в голову. Будет лучше, если вас начнут искать и не найдут. Ступайте с миром, воительницы.

Мы поблагодарили хозяев дома, забрали продовольствие, деньги, вещи и постарались как можно быстрее покинуть мудрого старосту.

Пришли в домик на окраине деревни и, не сговариваясь, принялись паковать вещи. Я надела наручи на себя, они плотно обняли мои руки от кисти до локтя. Залюбовалась узорами на толстой, дубленной коже и формой своего нового украшения. К тыльной стороне ладони наручи сужались и, закрывая ладонь, образовывали треугольник. Если сложить кулак, то острие, по краю с металлом, торчало вперед, как нож. Получается, что в драке я могу использовать свои наручи как холодное оружие. Ооофигеееть!

Vetka пристроила подарок за спину. Круто выглядело, если честно. Стройная фигура в черной коже, малиновая стрижка и меч за спиной. Просто героиня аниме.

Рядом крутился наш утренний шпион, мешая собираться.

– Я так боялся, что вы не вернетесь. Когда вы к обеду не пришли, то думал уже все, крышка вам.

– С чего это, вдруг? – резко повернулась к нему Vetka.

– Ну, так это… вы ж ушли… я думал… – парень стал мяться, глазки забегали.

Ой, что щаз будет! Только я подумала, а Vetka уже тычет краем новообретенного меча в горло нашего говорливого.

– С этого момента поподробнее – смотрит прищурившись, ни тени жалости в глазах.

– Я все скажу, не надо в меня тыкать… этим… – запинаясь, говорит парень.

Кстати, мы так и не узнали, как его зовут.

– Говори, а потом я решу, тыкать тебе в горло или, может, в другие места – говорит эта язва, многозначительно опуская глаза с лица парня на линию ниже талии.

Уф, кто-то сегодня явно в ударе.

– Когда я только пришел в деревню, в прошлом месяце, – начал торопливо рассказывать гипотетически возможный евнух – был день. Мне бросилось в глаза, что никого не было на улице. Пошел искать жителей. Нашел их на площади. Они там соорудили костер и казнили трех наших, коматозников. Поэтому я скрывался, жил в заброшенном сарае, с другой стороны деревни, а потом услышал, что вы пришли, пытался вас предупредить, просил не ходить туда. И когда вы не пришли к обеду, я решил, что и вас тоже… сожгли. Испугался…

– Та это понятно, это твое нормальное состояние – быть обоссаным – рявкнула Vetka, пряча меч в ножны за спиной.

Мы не сговариваясь, ускорили сборы и в течение получаса были готовы в дорогу.

– Подождем, пока совсем стемнеет и двинем. Лучше ночевать в лесу, чем тут – сказала Vetka и я, в кои-то веки, была полностью с ней согласна.

Через час, когда мы тихонько выходили за ворота, вся деревня спала, а потому обошлось без приключений. И я непозволительно расслабилась, за что чуть не поплатились мы все.

Отойдя буквально десяток шагов, мы уперлись в огромный дуб, на ветках которого, как Новогодние игрушки на елке, болтались два наших старых знакомых: мужик со шрамом и Грегор. Луна светила ярко и видно все было до мелочей. А потому, от ужаса я набрала полные легкие воздуха и заорала бы, но Vetka вовремя заткнула мне рот рукой, злобно шепча на ухо:

– Если заорешь – повешу тебя с ними рядом.

От таких слов, конечно же, мое истерическое соло закончилось, не успев начаться. Судорожно глотнув набранный воздух, я поморгала глазами, давая понять, что все поняла и буду слушаться. Vetka убрала руку и, приложив указательный палец к губам, показала куда-то за моей спиной. Я повернулась и увидела в кустах двух крепких местных парней. Они, видимо, нас ждали и заснули. А я только что чуть нас не обнаружила. Вот гадство.

Мы обошли спящих по широкой дуге и пошли в лес. Не успели сделать и двух шагов, как нам навстречу вышли два скелета. Vetka уже достала меч, решив, что предстоит очередное столкновение пищевых интересов: они хотят нами поужинать, а мы категорически этого не приемлем. Но скелеты остановились вдалеке и показали жестами, чтобы мы шли за ними. Неужто Милава хочет нас видеть? Делать нечего, мы в ее обители, а потому пришлось следовать за худосочными провожатыми.

Вышли мы, как и в прошлый раз на поляну. Только теперь здесь никого не было, кроме одинокой фигуры на поваленном дереве. Скелеты тактично ушли в тень, а мы подошли к Милаве.

Пока мы шли к ней, луна выплыла из-за тучки и нам стала хорошо видна знахарка. Я оторопела от ее внешнего вида. Перед нами сидела молодая красивая девушка. Волосы вспыхнули огнем от лунных лучей, кожа белая, как молоко, огромные на пол-лица глазища. Редкая красота лица и тонкий стан завораживали. Не удивительно, что мужики в деревне посходили с ума от такого сказочного зрелища. Даже я получала эстетическое удовольствие, глядя на нее.

– Вы выполнили мою просьбу, за это хочу вам кое-что дать – сказала Милава, протягивая Vetkе флакончик. – Когда поймете, что проигрываете в битве, откройте бутылочку. Все, что умерло в районе километра восстанет и будет сражаться на вашей стороне.

– Это очень щедрый подарок, – от восторга голос у Vetki немного дрожит – благодарим, Милава.

– Ступайте. Да прибудут с вами Боги.

Нас дважды просить не надо, развернулись и пошли глубже в лес. Я при выходе с поляны оглянулась на знахарку. Она стояла на том же месте, глядя нам вслед.

Какое-то время мы шли молча. За этот долгий день я очень устала, а потому хотела уже прилечь. Vetka как будто услышала мои мысли. Мы прошли еще сто метров и остановились.

– Разобьем лагерь тут, – сказала наша командирша – хлюпик, шуруй за дровами, надо костер запалить. Цветочек, организуй ужин, я сейчас вернусь с лежанками.

Сказано-сделано. В течение получаса обустроили ночевку, поужинали. Первой дежурила я, потом Vetka. Парню она сказала отдыхать, хлюпикам на дежурстве не место. Н-да, умеет она подбодрить. Спросила у него, как зовут. Оказалось – Ник. Ха. Интересно у него в меню получается. У меня Ник Роза, а у него Ник Ник. Смешно. Было. Пока все не уснули. Ненавижу ночевать в лесу.

Проверила свое игровое меню. Увы, очков опыта по нулям. А вот в особых навыках значилось «Удар молнии по деревенскому мужику +2 очка везения». Итого «Везунчик от Бога – 15».

Ну, хоть что-то. Рядом зашуршали кусты. Я вся напряглась, приготовившись, если что, орать сиреной. Но к костру несмело вышла девочка, лет десяти. И замерла, зябко обнимая себя руками. Она подняла на меня полные слез глаза и прошептала:

– Пожалуйста, можно я погреюсь?

Хоть бы один раз все было спокойно в мое дежурство!

Глава 6

«Огромный, хищный Богомол никого не боялся. Серо-буро-зеленый, он тоже любил из себя что-то изобразить, подкарауливая жертву. Отойдя от Палочника, сразу притворился цветком, и к нему на голову опустилась Стрекоза. Он ее мгновенно схватил…»

Т. Пыжьянова «Богомол и Палочник».

Пришлось будить мою главнокомандующую.

Vetka усадила девочку поближе к костру, ткнула ей в руки чашку с чаем и бутерброд. При этом даже не выразила мне свое недовольство за то, что я не дала ей поспать. Пока новоприбывшая жадно ела, Vetka буравила ее изучающим взглядом. И, видимо, осталась довольна осмотром, потому что расслабилась и перестала рыскать взглядом по окружающим нас кустам.

Когда девочка покончила с бутербродом и гипнотизировала глазами оставшееся хлеб и мясо, Vetka перешла к расспросам:

– Кто ты такая? Как зовут, как тут оказалась? Ответишь правду и получишь еще поесть.

– Меня зовут Лили.

В этом месте Vetka хмыкнула и посмотрела на меня:

– Мало мне было одного цветочка? Там наверху, я смотрю, у кого-то очень однообразное чувство юмора. Ладно, это лирика. Дальше?

– Я пришла в деревню в прошлом месяце. Нас было пятеро, – продолжила девочка – три девушки, парень и я. Они были старше меня, я просто шла с ними, они разрешили и всячески оберегали, как младшую сестру. Мы взяли квест про знахарку. Дело шло к окончанию, мы уже видели себя с наградами и деньгами. А потом, – девочка зашмыгала носом, давясь слезами – они пошли к старосте. Меня оставили присмотреть за домиком, приготовить еду. Когда они не вернулись к обеду, я заволновалась и пошла их искать. Нашла горящими на костре.

Тут девочка остановилась, потому что не могла нормально говорить из-за судорожных рыданий. Мне стало так жаль ее, я присела рядом и обняла за плечи. Когда она немного успокоилась, то продолжила:

– Тогда я убежала в лес и скрывалась. Боялась вернутся в деревню, чтоб и меня не… – Лили опять заплакала – а потом я увидела вас. И вы смогли решить квест. И я подумала, что, может, вы не будете против, чтобы я шла с вами. Я могу готовить еду, стирать, что угодно. Только возьмите меня с собой.

Она умоляюще сложила ладошки перед грудью, все еще плача, и смотрела то на меня, то на Vetkу.

– Оставайся, раз пришла. Там, где один хлюпик, там и второй, – сказала напарница, снова укладываясь спать – Цветочек, постелешь ей рядом с собой. И теперь она на тебе. Натворит если что – отвечаешь ты.

Ну и ладно! Поделилась своим ельником с девочкой, легли поближе к костру. Лили сразу заснула, а я дежурила, пока меня не сменила Vetka.

Как заснула – не помню, просто вырубилась, как будто кто батарейку вытащил.

Проснулась от противного нытья Ника. Прислушалась, что он говорит.

– Зачем нам девчонка – вещало это ничтожество – мы скоро выйдем на Босса уровня. Мы втроем его нагнем, нечего делать, а она будет только мешать, под ногами путаться.

– Слыш, хлюпик, еще слово, и я ТЕБЯ нагну – сказано было таким тоном, что Я поверила, а уж Ник тем более, он ведь знает Vetkу только с парадной стороны, а она у нее с черепами и окрашена черным.

Усмехнувшись, встала и принялась готовить завтрак. Лили уже нарезала хлеб и мясо, мне осталось только сделать чаек и салат из овощей.

Ели молча, обстановка за завтраком была напряженная. Не знаю, как кто, а я думала об этом Боссе в конце уровня. Несмотря на то, что Ник твердо уверен, что мы победим, нет у меня веры его словам. Вот если бы Vetka сказала, то приняла бы безоговорочно. А так…

Вздохнула тяжко, чем вызвала недовольный взгляд нашей командующей.

Мы быстро собрали сумки, спалили лежанки и, затушив костер, двинули по тропинке на север. Именно там, по словам Ника, нас ждал финальный бой.

Шли мы довольно долго, солнце уже прошло половину неба, а значит, день двигался к вечеру. Хотелось сделать привал, но Vetka упорно шла вперед, а мы все за ней. Даже Лили топала на уровне с нами, не жалуясь на усталость. Хотя, думаю, она устала больше всех, в силу своего юного возраста и отсутствия нормального питания продолжительное время.

Пару раз я тайком давала ей что-то поесть: вареное яйцо, яблоко, кусочек сыра с хлебом. При третьем заходе мои манипуляции с едой заметила Vetka, нахмурилась, но ничего не сказала.

Тропинка, по которой мы шли, становилась все хуже видна, все чаще на ней стали появляться кусты, камни, которые нужно было обходить. Деревья росли почти вплотную друг к другу, нам пришлось идти по одному. Впереди – Vetka, потом Лили, я, Ник замыкал наш строй.

Вообще, он сегодня странно себя вел по отношению ко мне. Помог собрать сумку после завтрака, пока шли, что-то навязчиво рассказывал из своей жизни, но я не вслушивалась, пропуская все мимо ушей. Сейчас вот забежал вперед и протянул мне ромашку. Он что, флиртует со мной? От этой догадки я даже сбилась с шага. Обернулась посмотреть на него, а он мне подмигнул. Что за ерунда? Не верю я в такую спонтанную симпатию, тем более от Ника. Он явно что-то задумал.

Но тут у меня появилось какое-то тревожное чувство, и мысли о внезапной симпатии Ника ушли на задний план. Я подошла к Vetkе:

– У меня тревожное чувство – сказала ей, рискуя нарваться на насмешки.