Дочь от босса

Глава 1

– Мам, ну мааам… мааам, – пытается привлечь моё внимание старший сын Павел.

У меня горят сроки. Нужно срочно оформить перевод документов и отправить файлы в головной офис.

Я работаю в крупной инвестиционной корпорации, филиалы которой есть в нескольких странах. Поработать в офисе мне удалось совсем недолго: почти сразу я ушла в первый декрет, за которым последовал второй, а затем третий. В итоге меня оставили в штате на удалёнке в роли копирайтера и переводчика. Всех это устраивало: я быстро закрывала свои задачи, а главное – была дома, рядом с семьёй. С моими тремя сыновьями. Моими любимыми мальчиками: Пашкой, Сеней и Мишкой.

Правда, пока я разрывалась между заботами по дому, переводами и воспитанием детей, наш папа, работая вахтами, успел завести вторую семью в другом городе.

Моего мужа Дениса всё устраивало. А вот его любовницу, как выяснилось, не совсем. Однажды осенним днём она прислала мне видео. На нём мой горячо любимый муж катил розовую детскую коляску. Потом он поворачивался к камере и улыбался счастливой улыбкой. Ещё не подозревая, что именно она разобьёт моё сердце на тысячи мелких осколков.

Там он был счастлив. Там у него появилась долгожданная дочь.

«Отпусти его», – написала любовница.

И, наступив себе на горло, замотав своё сердце скотчем, я его отпустила. Подала на развод. Денис принял это спокойно – видимо, сам давно шёл к такому решению. Тем лучше.

Мальчики привыкли к его постоянному отсутствию. Для них почти ничего не изменилось: Денис по-прежнему раз в пару месяцев приезжает к детям.

Я думала ли, что после десяти лет брака останусь одна с тремя детьми? Нет, никогда. Но это теперь моя реальность.

– Не мамкай! – наконец отвожу уставший взгляд от монитора и смотрю на Пашу, стоящего в дверном проёме. – Я ясно выразилась? Пока все уроки не сделаны, никаких компьютерных игр.

– Нам ничего не задали, – привычно начинает сын.

Знаю я, как «ничего не задали», а потом двойки в дневнике за невыполненные задания. Не первый же год в школу ходим!

– Павел Денисович! – произношу строго, глядя на сына своим непрошибаемым взглядом.

Им только дай почувствовать слабину, так прогнут – и не заметишь. Эти их жалобные глазки, как у Кота в сапогах из «Шрека», на меня уже не действуют.

– Ладно, ладно, Елена Константиновна, – ворчит он и, опустив голову, уходит к своему письменному столу, прихватив по пути рюкзак. – Но тогда за Сенькой я в сад не пойду! – буркает напоследок.

Обиделся мой старшенький.

– Сама схожу, – снимаю компьютерные очки и делаю глоток воды из стакана, что всегда стоит на рабочем столе.

С утра ни крошки во рту не было.

– Кушать разогреть?

Пашка качает головой, зло пыхтя и с грохотом опуская учебники на стол.

Я не делаю больше замечаний. Он и так на взводе. Пререкаться с ребёнком нет никакого желания.

На кухне относительный порядок: в раковине пара грязных тарелок и кружка. Сполосну позже. Обедать плотно не хочу, поэтому беру пару куриных яиц, немного молока, нарезаю помидоры. Всё смешиваю и отправляю на скворчащую сковороду.

Пять минут – и мой омлет готов. Но вкус помидоров не нравится, а их запах вызывает приступ тошноты. Мои глаза распахиваются в панике. Приложив ладонь ко рту, бегу в ванную. Склоняюсь над унитазом, и меня выворачивает.

Ещё один спазм. Я опускаюсь на пол, прислоняясь спиной к прохладному кафелю.

Не может быть.

Этого просто не может быть!

Или всё-таки может?

Трижды я уже проходила через это состояние. И сомнений почти нет. Как я могла снова в это вляпаться?

«Дура, потому что», – резонно замечает мой внутренний голос. И я с ним согласна. Тридцать лет, а ума всё нет.

И две полоски на тесте словно насмехаются надо мной. Это какой-то сюр. Сейчас вот вообще не время.

По щеке скатывается одинокая слеза, но я тут же её смахиваю. Никаких истерик, Ленка!

И, словно почувствовав моё состояние на расстоянии, звонит телефон. На экране – фото моей младшей сестры Лизы.

– Привет, Лен.

– Привет, Лиз.

– Назар с Марусей сегодня у старших Лунеговых, так что я хотела заехать к тебе. Ты не против? – Лизка щебечет, как птичка, своим нежным, звонким голосом.

– Не против, – отвечаю с запинкой, мысленно обдумывая происходящее.

– Что с голосом? Что случилось? Лен, может, уже хватит всё держать в себе!

Она права. Я слишком долго всё держу в себе. Семье я рассказала про развод, только когда свидетельство было уже на руках. Лиза потом неделю со мной не разговаривала. Мне пришлось тащить вино и роллы, чтобы её задобрить.

Собираюсь с силами. Через мгновение я произнесу вслух то, что ещё секунду назад боялась даже обдумать.

– Я беременна.

– Что?

– Мне повторить?

– Не надо, Лена. Я просто в шоке. Это ведь не от Дениса?

Да, в этот раз я умудрилась залететь не от Дениса.

«Дууурааа…» – протягивает моё подсознание.

Повисает пауза, но Лиза нарушает её первой:

– Я думала, вы с Соколовским так далеко не заходили…

Ещё одна моя тайна. Мы зашли. И зашли так далеко, что теперь крошечная часть моего босса Руслана Соколовского внутри меня.

«Поиграли в семью», называется.

Через два часа забираю Сеню и Мишу из садика. По дороге домой встречаю маму.

Мне повезло, что мы с Денисом купили квартиру в одном доме с моей мамой. Как многодетной маме, помощь бабушки для меня всегда кстати. Да и это невероятно удобно: можно не только прийти за помощью, но и за советом. Несмотря на то что я сама давно мама, я до сих пор остаюсь маминой дочкой. Ничего с этим не поделаешь.

Мою маму зовут Евгения Леонидовна, и она у нас рукодельница на все руки. Особенно хорошо у неё получаются вязаные вещи. Мы с сестрой помогли продвинуть её онлайн-магазин в соцсетях. Теперь у неё есть клиенты не только в нашем городе, но и по всей стране.

Наша мама – потрясающая женщина. Она сделала для нас с Лизой очень многое. Когда не стало папы, мама стала для нас и матерью, и отцом. Но самое важное, что она показала: женщину-мать не сломить, несмотря ни на что. Какие бы невзгоды ни обрушивались на наши плечи, мы можем их преодолеть. Какие бы мужчины ни оставляли нам раны, после которых мы падаем на колени в грязь, мы всё равно поднимаемся, отряхиваемся и идём дальше с гордо поднятой головой.

И пусть сегодня судьба преподнесла мне неожиданный сюрприз, я ни минуты не сомневаюсь в себе.

Я справлюсь.

А мама и Лиза меня поддержат.

У Дёминых стальные яйца.

– На почту надо успеть, – сообщает мама, поочерёдно расцеловывая внуков. – Уже второй раз за сегодня.

– Ма, могла бы завтра сходить, – замечаю я.

– Ты что, Лен! – восклицает мама. – Если завтра пойду, посылка уйдёт позже, а клиенты ждать не любят.

Вот именно поэтому у неё так много постоянных заказчиков.

Миша начинает дёргать меня за руку, тянет в сторону дома. Я прощаюсь с мамой, сообщив ей, что сегодня ко мне заглянет Лиза.

– Поболтайте девочки без меня, – отвечает мама, – у меня после почты с подругами запланирована скандинавская ходьба в парке.

Прощаюсь с мамой с улыбкой на губах. Она на пенсии, как и её подруги, но они всё равно называют себя «девочками». Конечно, дело не в цифрах, а в их отношении к себе, но со стороны это звучит забавно.

– Ма, зайдём в магазин? – подаёт голос мой средний сын.

– Я уже была там, Сень. Или ты что-то хочешь конкретное?

– Да так, – тянет Арсений, – просто посмотреть.

Хмыкаю. Это значит, что ещё не решил, но стоит зайти, и захочется всё сразу: мороженое, шоколадки, мармеладки.

– Магазин не музей, чтобы на продукты смотреть.

Сенька дует губы. Миша же, наоборот, не горит желанием идти в магазин. Он тащит меня в сторону дома, где его ждёт любимое лего.

– Милый, – произношу мягче, – Мишка в магазине может раскапризничаться. Давай не будем испытывать судьбу. Тем более к нам приедет Лиза. Попросишь у неё гостинец, хорошо?

Сеня немного обижается, но, подойдя к подъезду, отходит. И вот мальчишки уже наперегонки бегут по лестнице.

Через час появляется Лизка с огромным пакетом. Я встречаю её, скрестив руки на груди и нахмурив брови.

– Ты что, обалдела?

Младшая сестра только смеётся, отмахиваясь от меня, словно я надоедливая муха. Вот мелкая коза! Закатываю глаза, забираю у неё тяжеленный пакет и несу его на кухню.

– Там не только твоим богатырям, но и нам, – уточняет Лиза, усаживаясь за кухонный стол.

Мои сыновья тут как тут. Они ныряют в пакет и вытаскивают оттуда разные вкусности. Ассортимент явно шире того, что Арсений успел озвучить своей тёте.

Лиза души не чает в племянниках, поэтому всегда их балует. Впрочем, я сама так же люблю её дочь. Наша нежная девочка, маленькая чемпионка. Маруся занимается художественной гимнастикой и в свои пять лет уже звёздочка своей школы олимпийского резерва. В этом она пошла в свою маму: Лиза тоже в детстве занималась гимнастикой.

Когда из пакета вынимается всё, что предназначалось детям, они оставляют нас вдвоём. Лиза ставит на стол коробку с роллами и бутылку грушевого сидра.

– Во-первых, разливай, – начинает сестра, сложив руки замком на столе, словно она детектив, а я – свидетель на допросе. – А во-вторых, рассказывай, когда вы с твоим Русланом Евгеньевичем ребеночка успели заделать?

Глава 2

Около двух месяцев назад, 7 марта

Завтра Международный женский день – тот самый день, когда мужчины внезапно вспоминают, что пора бы раскошелиться на букет. В этом году я осталась без цветов, но вместо них у меня есть три нарисованные открытки от моих мальчишек. Разве это не прелесть? Вот и я так думаю.

Возможно, на работе меня ещё ждёт какой-нибудь презент – ведь меня вызвонила лично Вероника, наш несменный эйчар и самый важный человек в цепочке связей нашего коллектива.

И всё-таки я снова задаюсь вопросом: зачем я согласилась ехать в офис накануне 8 Марта?

Половину коллег я никогда даже в глаза не видела.

В наше время онлайн-совещаний и деловых переписок нет необходимости лично пересекаться, на крайний случай есть Zoom. Тем более это касается специфики моей работы.

Но, как я уже упомянула, Вероника настояла на моём личном присутствии. Оказалось, что помимо поздравлений от мужчин и праздничного фуршета, запланирована встреча с нашим новым Биг-боссом и управляющим партнёром в одном лице. Он приехал к нам из столицы. Из монолога Ники я поняла, что новый начальник временно берёт на себя руководство филиалом, потому что венчурные партнёры были переведены в головной офис.

Когда Вероника с придыханием рассказывала по телефону о Руслане Евгеньевиче Соколовском, фото которого она уже успела заценить на обновлённом сайте компании в разделе «Руководители», я только закатила глаза. Однако любопытство всё же взяло верх. Я даже открыла сайт компании, чтобы взглянуть, из-за чего весь сыр-бор. Но мои шебутные дети отвлекли меня, и я благополучно забыла о своём намерении.

А вот если бы я тогда его увидела, возможно, всё сложилось бы иначе… Но как вышло, так вышло.

Надев своё лиловое платье и бежевое пальто, я никак не могла предположить, что в начале марта дороги окажутся в таком состоянии. Как назло, подъехать к бизнес-центру было невозможно из-за небольшой аварии: белая «Приора» догнала красную «Мазду». Водители явно не собирались разъезжаться и стоически ждали ДПС, устроив самый настоящий дорожный коллапс. Таксисту пришлось высадить меня прямо на перекрёстке, у светофора.

В ожидании зелёного сигнала я проклинала весь этот день, особенно своё решение надеть демисезонные ботильоны на шпильке.

За десять лет материнства я привыкла к комфорту. Удобная обувь без каблуков, чтобы можно было спокойно бегать за двухлеткой на детской площадке. Тёплый длинный пуховик, который защищает от холода, пока гуляешь в парке часами. Мамины вязаные шапки и варежки, в которых всегда уютно. Джинсы и спортивные костюмы, которые просто удобны. Объёмные рюкзаки, куда помещается детская сменка, бутылка воды и перекус.

А вот теперь совсем другая история. Шпильки, платье, крохотная сумочка, в которой едва помещаются телефон и ключи.

И ради кого я так вырядилась?

Правильно! Ради своих коллег, которые, наверное, думают, что я превратилась в одну из тех мамочек, что и голову помыть забывают. Отчасти они правы, такое иногда случается. Но не всё так плохо. Сегодня я вырядилась. И даже уложила волосы плойкой.

Всё бы ничего, если бы у самого входа в бизнес-центр меня не обдало грязной водой из лужи. Чёрный кроссовер, словно в каком-то банальном фильме, проехал мимо и оставил меня в таком виде.

Первую секунду я стояла в шоке, а уже на следующую, увидев наглого нахала за рулём, ощутила, как меня захлёстывает настоящий гнев.

– Мужчина! – окликаю я невоспитанного водителя, вложив в это слово всю свою злость.

Он – мужчина лет тридцати, приятной наружности – лениво перевёл на меня равнодушный взгляд. Вот же гад!

– Вы что, совсем слепой?! – размахиваю руками и показываю на тёмные мокрые пятна на светлом пальто. – Или права купили и не знаете, что пешеходы тоже существуют?!

Он приподнимает бровь, наши взгляды сталкиваются. Мы словно на ринге. Никто не собирается уступать. У меня уже чешется язык, чтобы наговорить ему всё, что я думаю, но он явно не спешит извиняться. Раздался звонок его телефона, разрывая наше молчаливое противостояние.

– Да, Эдуард, я уже подъехал. Через пару минут буду, решу только вопрос с одной дамочкой, – говорит он, бросая на меня ещё один равнодушный взгляд.

Дамочкой?! Я – дамочка?!

Если я «дамочка», то он тогда невоспитанный нахал! Вот кто он.

Пока я мысленно превращаю его в земноводное, он заканчивает разговор, отворачивается и, не удостоив меня ни слова извинений, направляется к зданию.

– И даже не извинитесь?! – кричу я ему в спину.

– Дамочка, извините, – лениво бросает он, не оборачиваясь, лишь подняв руку, словно отмахиваясь.

Так и хочется крикнуть ему вслед: оставьте себе своё «извините»!

Я с трудом успокаиваюсь, мысленно досчитав до десяти. Вздохнув и выпустив пар, захожу в здание, стараясь идти с гордо поднятой головой, хотя внутри меня всё кипит.

– Леночка, ты приехала? – налетает на меня Вероника, как только я выхожу из лифта.

Она обнимает меня, словно мы лучшие подруги. Это далеко не так, но я отвечаю ей формальной улыбкой.

– Привет, как видишь.

– Верхнюю одежду оставь в гардеробной, – указывает она, будто я тут в первый раз. – А потом иди в конференц-зал. Все там.

Я киваю, но вместо гардеробной заворачиваю в туалет. Беру влажные салфетки, пытаюсь спасти пальто. Бесполезно. Вздохнув, снимаю испачканные колготки, прячу их в карман. Лучше голые колени, чем грязные пятна.

В конференц-зале уже собралось около ста человек. Мне повезло – я сразу нахожу Алёну и Карину из маркетинга. Они улыбаются, и я протискиваюсь к ним.

Переговорный стол ломится от закусок: тарталетки с креветками, канапе, фрукты, шампанское и сок. Мой желудок предательски урчит, пока я мысленно облизываюсь на креветки.

Тимофей Егоров, наш младший партнёр, начинает поздравление:

– Дорогие коллеги, поздравляю вас с Восьмым марта!

После формальных слов и поздравлений он представляет нового управляющего партнёра.

Мои глаза расширяются. Это он. Тот самый наглый водитель. Руслан Евгеньевич Соколовский.

Он ловит мой взгляд, прищуривается и усмехается, будто читая мои мысли.

Та самая дамочка, словно говорит его ухмылка.

Да чтоб его!

Глава 3

– А он ничего такой, этот Руслан Евгеньевич, – хихикает по правую сторону от меня Карина.

– Ага, импозантный мужчина, – вторит с левой стороны Алёнка.

Сговорились, что ли?

Я, конечно, не могу отрицать, что этот Соколовский – привлекательный мужчина. Но всю его красоту напрочь перечёркивает наша первая встреча, в ходе которой у меня сложилось чёткое представление о его характере: высокомерный, эгоистичный, невоспитанный гадёныш.

Есть простая истина: первое впечатление впечатывается в память человека навсегда. Как говорится, не вырубишь топором…

Честно говоря, я даже не знаю, как сейчас себя с ним вести. Продолжать мысленно навешивать на него всё новые и новые нелестные эпитеты? Это кажется таким несерьёзным, почти по-детски.

Пока в голове строю план отхода, даже делаю осторожный шаг назад, мой замысел рушится на месте. Карина предательски цепляется за мой локоть:

– Лен, ты что, решила пропустить самое интересное? – её весёлый взгляд направлен прямо на меня.

Тяжело вздыхаю и неопределённо веду плечом, мол, *скажешь тоже*.

Биг-босс собственной персоной раздаёт женской половине коллектива изящные букеты тюльпанов, обёрнутые в стильную крафтовую упаковку. За ним следует паренёк из службы доставки с тележкой цветов. Всё, что требуется от Соколовского, – вынуть букет из корзины и вручить его с дежурной широкой улыбкой.

Он двигается быстро, но это не мешает мне мысленно проклинать свои шпильки, переминаясь с ноги на ногу. Каблуки – это зло, и я уверена, что их создал сам дьявол. Как же я хочу оказаться дома, чтобы скинуть эту пытку с ног и закинуть их на спинку дивана.

– Поздравляю, – доносится до меня глубокий мужской голос, обращённый к Карине.

Кошусь на босса и замечаю, как Карина буквально тает от его улыбки.

– Спасибо, Руслан Евгеньевич, – произносит она, растягивая гласные.

Если бы она не держалась за меня, возможно, уже растеклась бы лужицей у его ног. По блеску её глаз становится ясно, что Соколовский прекрасно осознаёт своё влияние на женщин. Самовлюблённый павлин.

Я не успеваю отвести взгляд, как он ловит меня глазами. Кривая ухмылка на его лице говорит, что он уже сделал свои выводы. Ему, видимо, показалось, что я мысленно его раздеваю. Конечно, такого и в помине не было, но, похоже, он уже всё для себя решил. Уверенности этому мужчине точно не занимать.

Наш короткий зрительный контакт замыкается, когда курьер протягивает ему букет. Соколовский отходит от ступора, берёт цветы и, с привычной улыбкой, вручает их мне.

Я опускаю взгляд на букет и мямлю кроткое «спасибо» в ответ на его «поздравляю».

Надеюсь, никто не заметил, что он немного дольше задержался напротив меня. Но толчок локтем от Алёнки и её приглушённое хихиканье дают понять, что моё пожелание осталось неуслышанным. Чтобы больше не привлекать внимания, я отворачиваюсь и втягиваю носом аромат весенних цветов.

– Девочки, а что это за конвертики? – спрашивает Алёна, вытаскивая белый конверт из букета. Она тут же его открывает и достаёт сертификат на пять тысяч рублей в сетевой магазин косметики и парфюмерии.

– Вот это я понимаю, – довольно тянет Карина. – Как раз то, что доктор прописал. У меня туалетка заканчивается.

– Угодили, дорогие дамы? – спрашивает Егоров, наш младший партнёр.

– Угодили! – выкрикивает Вероника, чем вызывает дружный смех.

– Замечательно! – довольно кивает Егоров. – А теперь прошу всех к столу.

Ещё пару минут назад я облизывалась на креветки, но сейчас понимаю, что даже самый маленький кусочек может встать поперёк горла под цепким взглядом Руслана Евгеньевича. Я не смотрю прямо на него, лишь иногда бросаю взгляд из-под ресниц. Босс, похоже, даже не собирается переключить своё внимание на других коллег.

Ну что за невозможный мужчина! Разве он не понимает, что неприлично так смотреть? Тем более на подчинённую.

Моя правая бровь приподнимается дугой, молчаливо задавая ему вопрос: Может, хватит пялиться?

Соколовский растягивает губы в улыбке и качает головой.

Нет, не хватит.

Да он флиртует со мной.

Закатываю глаза и демонстративно отворачиваюсь. У меня есть дела поважнее, чем обмениваться взглядами с этим наглым гадёнышем. Например, съесть креветки.

Но чем дольше я смотрю на свою тарелку, тем отчётливее понимаю, что не хочу есть. Меня словно магнитом тянет обернуться и проверить: продолжает ли Руслан Евгеньевич пожирать меня глазами. Солгу, если скажу, что мне неприятно его внимание. Нет, это далеко не так.

Давно я не чувствовала этого трепетного волнения от мужской заинтересованности. Моя самооценка подлетает до небес, а мочки ушей пылают огнём. Пытаюсь спрятать блаженную улыбку за волосами, когда Алёна предлагает после фуршета посидеть в кафе через дорогу.

Собираюсь ответить согласием, как вдруг спиной ощущаю подавляющую энергетику. Воздух вокруг становится горячим, а мужской древесный аромат обволакивает меня, кружит голову. Всё тело предательски начинает покалывать, будто оно голодало слишком долго.

Низ живота тянет, а когда сильная мужская ладонь опускается на мою талию, я вытягиваюсь, словно струна.

– Вы всё ещё злитесь на меня за инцидент на улице? Я торопился. Простите меня? – спрашивает Соколовский с ноткой сожаления в голосе.

Если бы я его не видела в лицо, могла бы даже поверить в искренность.

– Не злюсь, Руслан Евгеньевич. Но пальто спасёт только химчистка, – говорю обречённо.

– Я оплачу, – тут же заявляет он.

– Я сама разберусь, – отрезаю категорично.

По выражению его лица понимаю: он хочет возразить. Но наш разговор прерывает Вероника.

– Руслан Евгеньевич, спасибо за подарки! – говорит она своим елейным голосом. – Все девочки довольны. Правда, Леночка?

– Да, – соглашаюсь, слегка улыбаясь. – Спасибо за поздравления. Не зря приехала.

– Леночка у нас переводчик на удалёнке, – поясняет она. – Еле выманила её из дома.

– В декрете, значит, – протягивает Соколовский, перекатывая слово во рту.

Я молча киваю, прикусывая губу. Да, я мама, и скрывать этого не собираюсь. Но он только что узнал моё имя, а теперь ещё знает о детях. Не многовато ли для первого знакомства?

– У Леночки три сына, – добавляет Вероника.

Я вжимаюсь в себя. Ну спасибо, Вероника. Как говорится, отрубила по живому.

Глава 4

Руслана Евгеньевича ангажирует Вероника, болтая что-то о том, что его внимания жаждут и другие коллеги. И уводит мужчину как можно дальше от меня, словно моя многодетность – какая-то заразная болячка, и нашему новому боссу ну никак нельзя подхватить эту хворь. Хмыкаю про себя, закатываю глаза и отворачиваюсь к вкусняшкам, что так долго ждали своего часа.

Где там мои креветочки? А вот мои хорошие. Облизнувшись, тяну свои загребущие ручонки к своему любимому лакомству из морепродуктов.

Набив живот вкусняшками и поболтав с девочками минут тридцать, мой телефон разрывается громкой мелодией, привлекая к моей персоне слишком много внимания. Как можно быстрее принимаю вызов от воспитательницы из Мишуткиной группы и отхожу немного в сторону.

– Что-то с Мишей? Ой, здравствуйте, Татьяна Алексеевна.

– Здравствуйте, Елена Константиновна. Не волнуйтесь, – а вот когда так говорят, я начинаю волноваться ещё больше. – С Мишей всё хорошо, – успокаивает меня женщина на том конце провода, но червячок сомнения уже успел поселиться во мне.

Как бы выразиться поделикатнее, но мой младшенький ещё тот чертёнок. С тех пор как он пошёл в сад, я перестала узнавать своего ребёнка. Он хулиганит, портит инвентарь и игрушки, играет в прятки. Такие звонки обычно означают, что Мишка снова во что-то влип. Ну или закатил истерику. Сын у меня невероятно капризный, как девочка, честное слово. Может, это нам с Денисом такое наказание? Мы ведь так надеялись, что третья беременность подарит нам дочь. Не вышло.

Зато у меня есть Миша, который каждый день делает всё, чтобы моя жизнь не казалась мне сладкой. И ни о какой девочке я уже даже не мечтала.

А вот у Дениса дочь на стороне… Идеально.

Гадёныша ведь всё устраивало: мотался на два города. И нам, и им.

При одном только воспоминании об отце моих мальчишек я начинаю заводиться, но резко себя торможу. Сейчас важнее понять, что там с Мишей.

– Или он что-то натворил? – не скрывая волнения в голосе, спрашиваю у воспитательницы.

– Не в этот раз, – смеётся женщина. – У нас тут авария другого плана: в саду отключили воду. Вот обзваниваю родителей. Не могли бы вы забрать Мишу пораньше?

– Да, конечно, – реагирую сразу, не забывая выдохнуть с облегчением. – Уже выезжаю.

Как бы мне ни хотелось провести ещё немного времени в компании подруг, понимаю, что материнский долг зовёт. Пора, пора.

Завершив разговор, возвращаюсь к Алёне и Карине. Девочки над чем-то или кем-то хихикают. Улыбаюсь им.

– Девы, труба зовёт, – забирая свой букет со стола, произношу бодрым голосом.

– Лееен, мы же хотели ещё посидеть, – напоминает Карина.

Печально вздохнув и покачав головой, приобнимаю рыжулю.

– В другой раз, обещаю. А сейчас мне надо в садик.

Карина тяжело вздыхает, но кивает, а Алёна тем временем принимает комплименты от стажёра, имени которого я, конечно же, не знаю. Совсем зелёный паренёк, но Алёнка всё равно покрывается румянцем.

– Алёне вон уже не до меня, – покосившись на парочку, шутливо делюсь с Кариной.

– Я всё слышу, – смеётся Алёна, обернувшись к нам.

– Тогда ты слышала, что я уж умчалась. Спишемся, – бросаю девочкам напоследок и спешу покинуть конференц-зал.

Но перед самым выходом меня тянет обернуться, словно кто-то невидимо поймал меня за капюшон и потянул назад. Чертыхаюсь, сбрасывая этот невидимый захват. Пытаюсь держаться до победного, но как только переступаю двери зала, всё-таки оборачиваюсь и тут же встречаюсь взглядом с Соколовским. Он стоит в компании коллег-мужчин, но смотрит в мою сторону. Мужчина прищуривается, наклоняет голову немного в сторону.

Хотелось бы знать, о чём он думает?

Не обо мне. Резко одёргиваю себя и отворачиваюсь, прежде чем он подумает, что я заинтересована в его персоне.

А я заинтересована? На самом деле, это интересный вопросик, на который у меня нет однозначного ответа. Да и вообще, что значит – заинтересована? Захочу ли я охмурить своего нового босса?

Хм… не думаю.

Я вообще сейчас не хочу думать ни о каких мужчинах. В моей жизни уже есть три штуки. И вот за самым маленьким экземплярчиком мне бы следовало поторопиться.

Руки в ноги – и вперёд.

Кстати, о ногах… Опускаю взгляд на свои голые колени и мысленно стону. Ну вот как я так поеду в садик? Да и на улице всё-таки не май месяц. Но выхода у меня всё равно нет: запачканные капронки я ни за что не надену.

Не теряя времени на прощания с коллегами, покидаю отведённый нашей компании этаж. В лифте протяжно выдыхаю, гипнотизируя цифровое табло и мысленно составляя список блюд на ужин. Надо что-то вкусное, лёгкое и быстрое. Сосиски надоели, котлеты Мишка не ест, рыбу – Сеня, а на гуляш просто нет времени. Рис не любит Пашка, а картофель не признаёт средний. Остаются снова эти макароны. Надоели!

А может, не заморачиваться и просто отварить цветные пельмешки, которые признают все мои мальчишки. Решено, так и сделаю.

Предвкушая не сильно загруженный вечер, улыбаюсь сама себе, вбивая адрес детского сада в приложение такси. На улицу ни ногой. Подожду в здании.

– Решили сбежать? – внезапно раздаётся над самым ухом.

Вздрагиваю от чертовски приятного глубокого мужского голоса, стоит отметить.

– Да нет, – произношу ровным голосом, пожимая плечами, не отрывая взгляда от телефона, пытаясь скрыть внезапное, непонятное волнение.

Как оно вообще появилось? Я ведь давно уже не девчонка, чтобы краснеть, как школьница, от внимания красивого мальчика. Да и Руслан Евгеньевич на мальчика явно не тянет. Молодой мужчина в самом расцвете лет.

– Да или нет? – продолжает он, встав рядом со мной, щёлкая брелоком от машины, привлекая внимание к своим ладоням.

Мой взгляд невольно падает на его длинные, ровные пальцы. Блин, ещё один плюс в копилку.

В голове появляется мысленный список, разделённый на две колонки: плюсы и минусы. Под плюсом у нас: высокий рост, подтянутая фигура, голубые глаза, длинные пальцы пианиста. А главное – эти вены на кистях рук, которые почему-то всегда вызывали у меня слабость.

А что с минусами? Его манера общения с незнакомцами, этот случай с «дамочкой», нежелание признавать свою вину… Хотя я начинаю сомневаться, что это настоящие минусы.

Я украдкой разглядываю мужчину из-под ресниц, но не нахожу очевидных недостатков. Это вообще нормально?

– Молчите, Елена, – бросает он на меня лукавый взгляд, явно что-то заподозрив.

– У меня просто дела, Руслан Евгеньевич, – отвечаю спокойно, пожимая плечами.

– Понимаю, – кивает он, после чего добавляет: – Муж, дети, пелёнки…

Его тон мне совсем не нравится. Слишком самоуверенный.

Неопределённо веду плечом, не соглашаясь и не опровергая его слова. Почему он вообще решил, что имеет право делать такие предположения?

Соколовский продолжает смотреть на меня своим проницательным небесным взглядом, словно пытается раскусить. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не съязвить в ответ. Напоминаю себе, что он мой босс.

Мужчина встряхивает головой, будто пытаясь избавиться от каких-то мыслей, и резко отворачивается. Несколько шагов вперёд – и мой взгляд невольно опускается ниже спины. Шикарная пятая точка добавляется к списку плюсов.

– Елена, – он вдруг останавливается и поворачивается ко мне, – я был серьёзен насчёт химчистки.

– Не стоит, Руслан Евгеньевич, – отмахиваюсь, надеясь закрыть этот вопрос раз и навсегда.

– Тогда, может, вас подвезти? Или у вас муж ревнивый? – он вопросительно приподнимает бровь, явно намекая на что-то.

Мой телефон издаёт звук уведомления – сообщение о том, что такси уже прибыло и ожидает меня.

– Очень, – с улыбкой отвечаю я, вспоминая, что Денис за все годы нашего брака ни разу не проявил ревности. Да и повода я ему не давала.

Хотя если честно… какая ревность, когда у него на стороне была целая вторая семья?

В груди неприятно сжимается, но я продолжаю держать улыбку на лице.

– Меня уже ждут. Всего доброго.

– До новых встреч, Елена, – говорит он, когда я прохожу мимо.

Мои ноги сами собой замирают. Я поднимаю удивлённый взгляд на Соколовского и, не удержавшись, задаю вопрос:

– Это вряд ли. Я удалённый сотрудник.

– Я помню, – многозначительно произносит он, а затем слегка задевает мой локоть, мягко подталкивая меня к выходу. – Ваше такси уже образовало пробку.

Обернувшись, я действительно замечаю за машиной такси небольшую очередь из автомобилей.

Руслан Евгеньевич провожает меня до двери машины. Галантно открывает её передо мной.

Это что за метаморфозы? Словно час назад меня облил водой один человек, а теперь я вижу его более воспитанную версию.

– До свидания, Руслан Евгеньевич, – говорю, глядя на него снизу вверх.

На его лице снова появляется эта кривая ухмылка. Он ничего не отвечает, просто закрывает за мной дверь и отходит в сторону.

Машина трогается, а я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не оглянуться на Соколовского ещё раз.

Откинувшись на сиденье, ощущаю, как лицо горит, а ладони, сжимающие букет с тюльпанами, стали влажными. В голове крутится только один вопрос:

Что это вообще было?

Глава 5

– Маам! – первым начинает клянчить медовик Сенька.

– Ну, мам! – вторит младшему брату Пашка.

– Маааам! – завершает хоровод попрошаек повторюша за старшими братьями Мишка.

– А ну, брысь! – кидаю на детей нарочито строгий взгляд, но мои трое сорванцов и не думают покидать кухню, смотря на меня своими просящими глазками. – Не готово ещё, – делаю последнюю попытку достучаться до детей.

– Скоро? – начинает старший.

– Как скоро? – не отстаёт средний.

– Маааам! – завершает действующую какофонию вопросов младшенький.

– Как только, так сразу, – сдуваю светлую прядь с глаз и, посыпав крошкой верхний слой коржа, отправляю торт в холодильник. – Дети, без вас я не съем торт.

– А кто тебя знает, – пожимает худенькими плечами Пашка. – От депрессии и не такое бывает.

От его слов у меня глаза на лоб лезут. Ишь чего придумал.

– А что такое депрессия? – вертя головой между мной и братом, спрашивает Арсений.

Открываю рот, чтобы ответить, но мой старшенький уже тут как тут:

– Это когда хочется много кушать, много плакать и много спать, – с умным видом объясняет Павел.

– Что ты этим хочешь сказать? – присаживаюсь на кухонный стол, ставлю локти на него, а кулаки под подбородок, всем видом демонстрируя высокую степень заинтересованности.

– Все симптомы на лицо, – разводит руки в стороны сын. – Ты плачешь в ванной по вечерам, – загибает большой палец на правой руке, а я тут же напрягаюсь. Я была уверена, что дети в это время уже спали и не слышали моих слёз. К тому же это было всего пару раз. – А ещё ты днём постоянно спишь.

А вот это уже неправда! Так и хочется запротестовать.

– Ну и наконец, – загибает третий по счёту палец, – ты съела всё наше мороженое! И если мы сейчас тебя не проконтролируем, то можем лишиться и торта!

– Я всё равно не понял, что такое депрессия, – расстроенно тянет Сеня.

– Не бери в голову, сынок, – улыбаюсь среднему, после чего перевожу взгляд на Пашку: – А ты давай не выдумывай, тоже мне, диванный психолог нашёлся.

– А чего сразу диванный? – вскидывает подбородок Пашка.

– У меня нет депрессии, – вздыхаю и поднимаюсь с места. – Так что не нужно мне ставить никаких диагнозов. И торт я ваш не съем! Я, вообще-то, худею к лету.

– Вот, ещё заниженная самооценка и… – что там у меня ещё, я не слышу, так как сын взвизгивает от летящего в него кухонного полотенца.

– Кто ещё хочет добавки? – поднимаю в руки две прихватки.

– Неее надо, – смеясь, убегает за братом Сеня, а Мишка, не поняв большую часть разговора, продолжает пытаться победить холодильник.

Пока мы вели увлекательную беседу про мою так называемую депрессию, самый младший под шумок пытался добраться до медовика. Но дверца холодильника оказалась сильнее мелкого партизана. Увы и ах.

– Ну ты-то куда лезешь, Мишка? – подхватываю сына на руки и уношу с кухни. – Надо подождать, – показываю расстояние, сложив ладонь так, что между большим и средним пальцами осталось всего несколько сантиметров. – Чуть-чуть.

– А можно мне два куска?

– Можно, мой сладкоежка, – целую сына в носик и опускаю на пол.

В гостиной Пашка с тем самым кухонным полотенцем бегает за Сенькой. Мишутка тут же присоединяется к их озорной игре в догонялки.

Смотрю на настенные часы и засекаю час. Через час коржи как раз пропитаются.

От топота босых пяток по ламинату и детских визгов в нашей небольшой, но уютной квартире поднимается такой гам, что хоть вой. Но это моя обычная ситуация.

Ничего нового. Всё как обычно.

Как бы моя голова ни раскалывалась от визгов моих мальчуганов, я блаженно улыбаюсь, развалившись на диване и наблюдая, как мои парни бегают друг за другом, пытаясь вырвать из рук несчастное полотенце. Пашка поддаётся, но никогда не даёт водить слишком долго. Мишка просто бегает хвостиком.

В моих детях – моя любовь. В моих мальчишках – моё будущее. В моей семье – моё счастье. Мои сыновья – мой внутренний стержень. Что бы там ни болтал Пашка про мою депрессию, ей меня не утащить в свои дебри, ведь у меня есть крутой стимул каждый день вставать с улыбкой.

Разрывающийся сотовый слышу далеко не с первого раза. А когда вижу высветившийся контакт “Работа”, напрягаюсь.

Поднимаюсь с дивана и ухожу в спальню, чтобы ответить на звонок. Понятия не имею, кто там может быть – у нас единый номер на компанию.

– Алло, – собираюсь и отвечаю бодро.

– Добрый день, Елена Константиновна, – слышу мужской голос и даже догадываюсь, кому он принадлежит.

– Это Соколовский, – подтверждает мои догадки наш новый босс.

– Здравствуйте, Руслан Евгеньевич, – приветствую Биг-босса. – Неожиданно.

– Что есть, то есть, – посмеивается Соколовский. – Я тут навёл справки… – загадочно тянет мужчина, а у меня от его интонации мурашки бегут по рукам.

Какие ещё справки? Надеюсь, не про меня.

– Не понимаю…

– Елена, у меня к вам есть просьба.

– Какая? – уточняю, не совсем понимая, к чему он клонит.

Соколовский мастер перескакивать с темы на тему, оставляя после каждого слова шлейф недосказанности и список вопросов.

– В вашей личной карточке указано, что вы владеете тремя языками.

Ах, вот про какие справки… Выдыхаю с облегчением. А то уж испугалась. Хотя чего мне пугаться?

– Да, – отвечаю рассеянно. – Английский, немецкий и итальянский.

– Умница, Лена-полиглот. Ты то, что мне нужно.

– Руслан Евгеньевич, что-то по работе нужно перевести?

– Не совсем, – отвечает он уклончиво.

– А если точнее?

– Это простой семейный ужин с моими дальними итальянскими родственниками.

– А я тут при чём?

– Я знаю только два слова: “граци” и “си”, – ворчливо отвечает Соколовский.

Я не могу сдержать смешка.

– Вам этого вполне хватит.

– Нон парло итальяно, – трагичным голосом заявляет Руслан Евгеньевич.

Закатываю глаза, но его следующий шаг выбивает меня из колеи:

– Елена, поможете? Вы нужны мне.

– Си, – отвечаю, чувствуя, как слабеют колени.

На этот раз ему перевод не нужен.

Глава 6

Давненько я так не нервничала из-за мужчин. И надо же было это случиться благодаря моему биг-боссу.

Рука трясется, и снова мажу кисточкой для туши ресницы мимо, оставляя чёрную кляксу на подрагивающем веке.

Лена, возьми себя в руки. Хватит нервничать!

Это не свидание. Это не свидание. Это не свидание. Вновь и вновь повторяю, словно мантру. Это всего-навсего ужин с моим боссом и его проезжающими мимо наших краёв дальними родственниками. Меня всего лишь попросили оказать поддержку, и я согласилась. Поздно отступать.

Стираю ватным диском оплошность, глубоко выдохнув, снова начинаю красить ресницы. Пара взмахов кисточкой – и вуаля, готово. Осматриваю в зеркале оценивающим взглядом своё отражение. Голубые глаза горят, на губах играет таинственная улыбочка, на щеках играет еле уловимый румянец. Весна налицо.

Стянув резинку с волос, взбиваю волосы у корней.

– А ещё ничего такая, – бросаю своему отражению, подмигивая.

– Ма, ты зачёт! – с эпичным комплиментом в ванную заглядывает мой старшенький. – Можно, я сегодня поиграю в плейстейшн? Уроки сделаны. На столе прибрано. Грязные вещи убраны в корзину, – отчитывается Пашка.

– А Сенька?

– А что Сенька? – включает дурочка сын, а ведь он знает, что правила для братьев едины. Играть будут оба, значит, и прибрано должно быть у обоих. Мишку пока это правило не касается, но к лету уже и он будет вовлечён в братские узы. Либо все, либо никто.

– Он прибрался.

Качаю головой, не веря словам Пашки, но ничего не говорю по этому поводу. Мальчики сами должны разобраться до моего ухода, если действительно хотят, чтобы я выдала им приставку на время своего отсутствия.

Выхожу из ванной комнаты и направляюсь в спальню. Надо успеть ещё переодеться. Да и сестра должна с минуты на минуту приехать с моей любимой племяшкой. Мама сегодня работает на очередной ярмарке в ТЦ, поэтому Лизка легко согласилась присмотреть за племянниками.

Мне повезло с сестрой. У нас с Лизой вообще очень тёплые сестринские отношения. Я как старшая всегда старалась её оберегать, помогать – делом и словом. Повзрослев, моя сестрёнка отвечает мне взаимностью.

– Лиза скоро придёт, открой ей, а я пока переоденусь, – предупреждаю сына, перед тем как прикрыть дверь.

Пашка кивает, а когда я дверь спальни закрываю, слышу, как он отдаёт распоряжения Арсению по поводу разбросанных игрушек по всей гостиной:

– Если не приберёшься до маминого прихода, то не будешь играть со мной в плейстейшн, а будешь играть в куклы с Марусей.

Усмехаюсь. Нашёл, чем пугать, мелкий спекулянт.

Звук домофона подстёгивает меня поторапливаться. Если это сестра, то уже через четверть часа за мной заедет Соколовский. Скидываю домашние тунику и шорты, заменив их на брючный тёмно-синий костюм и шёлковую голубую рубашку.

– Тук-тук-тук, – заглядывает в дверной проём Лиза. – Готова? – после вопроса пробегается цепким взглядом с головы до ног, а затем её брови скептически взлетают вверх. – Не поняла, ты что, не на свидание? Что за офисный стайл?

Качаю головой. Я ей по телефону в мельчайших подробностях пересказала наш диалог с Русланом Евгеньевичем, чётко обозначив нашу встречу не свиданием. А она всё равно за своё.

– Это дружеская поддержка, – иду к сестре, чтобы приобнять и поцеловать её в щёку.

Лиза принимает объятие, но, когда отстраняется, по ней видно, что она не верит ни единому моему слову. Вот же ж, неверующая Фома.

– Ну и когда же вы успели так подружиться? Когда он, как полный мудак, откатил тебя из-под колёс своего танка? Или сразу после принесённых извинений? Ох, не верится что-то…

– Лиза. – Давлю старшинским авторитетом, чтобы не развивала тему дальше.

Я и сама не поняла, как слова вырвались из моего рта. Я не думала о нас как о друзьях. Коллегах – безусловно. Приятелях – возможно. Любовниках… самую капелюшечку.

Я не из тех, кто после развода будет годами оплакивать свой статус брошенки с принципом. В моём случае – с огромным прицепом на три вагончика. Мне скоро тридцать. У меня нет времени на самобичевание, и я не планирую замыкаться на прошлом, развивая ту самую депрессию, о которой вчера так мило рассуждал мой сын.

Но и хватать первого попавшегося мужика, чтобы просто "был", – не мой случай. У меня есть трое прелестных сыновей, и кого попало я в семью не приведу. Но если представится случай и всё будет взаимно, серьёзно и с перспективой на будущее, то почему нет?

В том, что мой босс разглядел во мне привлекательную женщину, у меня сомнений нет. Его глаза всё сказали за него. Его мимика, жесты, тембр голоса. Всё это выдало его. Мужское влечение во плоти. Но есть ли что-то ещё помимо телесного желания? Если честно, сомневаюсь.

У меня не складывается картинка. Я не могу даже представить его дома, сидящим на диване перед телевизором, не то чтобы играющим с детьми.

Но вот что интересно, если он действительно наводил справки обо мне, знает ли он о моём разводе? Возможно, он ограничился лишь профессиональными достижениями? И если он не знает про развод, то насколько далеко он готов зайти? Будет ли мой “супруг” для него помехой или барьером?

– Лена, – зеркалит меня тоном сестра, и мы начинаем хохотать одновременно.

– Ладно, ладно, – успокоившись, но всё ещё держась за живот, произносит Лиза. – Я поняла. Ты девочка у меня уже взрослая. Скоро четвёртый десяток разменяешь, – на что получает от меня шлепок ладонью по плечу. – Ай! На правду не обижаются. И вообще, сама всё знаешь. Свидание, не свидание. Но он красавчик, – подмигивает.

Ошеломлённо хлопаю ресницами и, переводя дыхание, спрашиваю:

– Где ты его видела?

– У подъезда, – просто произносит сестра и хмыкает, когда я подрываюсь к окну, чтобы проверить её слова.

И действительно вижу его. Соколовский Руслан Евгеньевич собственной персоной подпирает своей великолепной пятой точкой переднюю пассажирскую дверь своей ослепительно чистой машины. Из мойки, что ли, только? У нас так-то сейчас весна мокрая и грязная. А он педант, оказывается.

На нём тёмные брюки, то же пальто, а в руках он держит огромный букет красных роз. Но вот зачем?

– И после этого ты говоришь, что это не свидание? – подойдя ко мне и встав рядом, задаётся риторическим вопросом сестра.

Глава 7

– Руслан Евгеньевич, цветы прекрасны, но это лишнее, – вместо приветствия озвучиваю свои истинные мысли по поводу алых роз.

Мужчина прищуривается и, закусив нижнюю губу, качает головой, словно я несмышлёныш какой и не понимаю элементарных вещей.

– Я сам решу, что лишнее, а что нет, – произносит безапелляционно. И ведь даже не поспоришь. Босс есть босс.

Смиренно принимаю букет и бормочу “спасибо” где-то среди бутонов, в которые зарываюсь носом, вдыхая восхитительный аромат свежих роз.

– Вот так бы сразу, Лена-полиглот, – опускает свою сильную мужскую лапищу на мою поясницу, подталкивая в сторону салона автомобиля, дверь которого он предусмотрительно уже успел галантно открыть для меня.

– Вы меня сейчас всегда так будете называть? – вскинув подбородок, спрашиваю, косясь на мужчину.

– Не нравится? – произносит с лукавой усмешкой на красивом лице. Его глаза по-лисьи блестят, ожидая моего ответа.

И пока я перебираю все возможные варианты, Соколовский забирает из моих рук букет и перекладывает его на заднее сиденье.

– Можно просто Елена, – произношу с еле уловимой ноткой кокетства, на что босс, хмыкнув, кивает.

– Тогда я для тебя просто Руслан. И давай уже на “ты”, – наклонившись в салон, зачем-то сам перекидывает мне через грудь ремень безопасности.

И пока я не слышу характерный щелчок, боюсь даже вздохнуть. Но даже это не мешает мне почувствовать весь спектр эмоций, которые вызывает в моём теле близость конкретно этого мужчины.

От аромата крепкого одеколона хочется тут же поморщиться, но несмотря на резкий запах древесины, кофе и сигарет, я не могу не отметить, что волоски на моих руках встали дыбом, а мурашки побежали не только по рукам, но и по спине.

Но как только он отстраняется, выходя за пределы моей зоны комфорта и забирая свой аромат с собой, мне хочется схватить его за ворот пальто и притянуть обратно.

Конечно, я ничего такого не делаю.

А ещё запрещаю себе думать, что уже поплыла от дорогущего парфюма. Ну или, скорее всего, от сексуального мужика, если быть честной с самой собой.

Сколько там у меня уже не было близости? Боюсь даже считать, потому что всё равно не вспомню, настолько это было давно. Неудивительно, что от одного красноречивого взгляда уже начинаю растекаться лужицей.

Хотя в своё оправдание могу сказать уверенно, что далеко не на всех мужчин так реагирую.

Вот как недавно сосед Пётр ко мне клинья свои подбивал: пакеты с продуктами помог донести от супермаркета до самых дверей, ещё петли в дверях предлагал смазать. От мужской силы грех отказываться, но и подавать зря надежды не хотелось.

Петру чуть за сорок. Он мужик что надо: одинокий, работящий, не пьющий. Золото, а не мужик.

Но вот только не ёкает у меня сердечко при виде соседа. А при биг-боссе аж чечётку отбивает, а ещё мечтает закружиться в вальсе, а завершить всё страстным танго. Танцевальный калейдоскоп какой-то.

Руслан тем временем обходит автомобиль и садится за руль, бросая на меня ещё один свой пронизывающий до мурашек взгляд.

– Не слышу согласия, Лен.

А? На что? Что я пропустила?

Мысли разбегаются в разные стороны, словно букашки, и сразу собрать их вместе и сообразить, о чём спрашивает Соколовский, не получается.

Но всё-таки мозги у меня ещё не совсем птичьи. Заставив усилием воли извилины шевелиться, вспоминаю, о чём он говорил.

– А как же субординация? – нахожу ответ, который, как мне кажется, может удержать нас от мгновенного падения.

– К чёрту, – смеясь, заводит автомобиль и плавно выворачивает руль.

А я немного подвисаю на его руках. И вообще, на том, как он управляет машиной.

Машина движется плавно, но уверенно. Поэтому мне ещё менее понятно, как такой спокойный водитель мог окатить меня из лужи? Может, действительно не видел?

Ну, приехали… обелить, так обелить по полной.

– Нам ещё работать…

Соколовский не даёт мне закончить фразу, перебивая:

– Не сегодня, Лен. Сегодня ты моя подруга. Не коллега-переводчик.

Ого, вот это поворот. А по телефону он по-другому говорил.

– Но по телефону вы говорили о другом, – решаю напомнить.

– Забудь! – бросает на меня быстрый взгляд, а потом снова возвращает его к дороге. – Я подумал и решил, что это как-то странно.

Решил он. Босса включает по делу и нет, а ещё просит не выкать. Как с ним сложно.

– Ладно, – бурчу и отворачиваюсь к окну, чтобы не видеть его самодовольную улыбочку, которую всё равно, волей-неволей, лицезрею в отражении автомобильного стекла.

– Вот так бы сразу, Лена-полиглот.

Закатываю глаза и сдерживаюсь, чтобы не улыбнуться. Он невозможен.

Через пару кварталов Руслан паркует свой танк возле итальянского ресторана “Mamma Mia”.

– Серьёзно? – не могу сдержать смешка и начинаю хохотать в голос.

Соколовский, сложив руки на груди, смотрит на меня исподлобья, пытаясь хмуриться, но уголок его рта всё равно предательски поднимается.

– Моя троюродная тётка ни дня не может без пасты, – разводит руки в стороны, оправдывая выбор ресторана. – И вообще, ты что-то против имеешь итальянской кухни?

Мотаю головой.

– Мои дети обожают пиццу.

– Отлично. Не забудь им заказать тогда. Это будет моя плата за то, что забрал у них маму на этот вечер, – произносит Соколовский, прежде чем открывает свою дверь и оказывается за пределами салона.

А я замираю, осмысливая его только что произнесённые слова.

Это так мило.

Подумать о моих мальчиках, которых он даже в глаза не видел. А ещё он понимает, что, если бы я не поехала с ним, то проводила бы время со своими детьми.

Задумавшись, не с первого раза отстёгиваю ремень, и за это время мужчина успевает обойти автомобиль и открыть для меня дверь.

– Прошу, – подаёт мне свою руку, которую с неловким трепетом накрываю своей ладонью.

Когда оказываюсь рядом с ним, он предлагает мне свой локоть. Мне ничего не остаётся, как принять его.

Под руку мы проходим в заведение. Соколовский помогает мне снять верхнюю одежду, после чего нагло опускает свою сильную горячую руку на мою талию.

Я даже через пиджак чувствую жар, исходящий от мужчины. От его близости и запаха одеколона меня снова немного ведёт, поэтому я даже благодарна, что он придерживает меня.

– Расслабься, – сжимает пальцы на моей талии, отчего мурашки бегут по всему телу. – Ты прекрасно выглядишь в этом деловом костюме. Истинная Лена-полиглот, – добавляет с шутливой интонацией.

Я закатываю глаза и, пытаясь унять лёгкое смущение, отмахиваюсь:

– Перестань. – Решаю ответить комплиментом на комплимент: – Ты тоже хорошо выглядишь, кстати.

Руслан действительно выглядит непринуждённо, но в то же время сдержанно. На нём тёмные брюки и коричневая водолазка. И вот с этого дня водолазка на мужчине для меня становится второй сексуальной вещью в мужском гардеробе. Первенство всё ещё удерживает классическая рубашка.

– Спасибо, – успевает ответить он, но разговор обрывается, когда на нас налетает стройная, стильно одетая светловолосая женщина лет пятидесяти.

– Oh mio ragazzo!* – восклицает она, распахивая руки для объятий.

– Чао, Альда, – обнимает её Руслан и целует в щёку. Затем он отстраняется и бросает на меня взгляд, полный мольбы.

Что, уже? Даже не попробует сам представить?

Прищурившись, я молча спрашиваю его взглядом: *Ты серьёзно? Действительно нужна моя помощь или всё-таки возьмёшь себя в руки и хотя бы постараешься?*

– Альда, это Хелен, – наконец произносит Соколовский. – Хелен парло итальяно.

В его голосе звучат нотки гордости, а сам он улыбается, словно первоклашка, который только что получил свою первую пятёрку.

Женщина переводит взгляд с Руслана на меня и оценивающе рассматривает.

– Чао, синьора, – произношу первой, сдержанно улыбаясь.

– Sei la sua sposa?*** – наклоняет голову Альда, дерзко вскидывая правую бровь.

С чего она это взяла?! Прежде чем я успеваю ответить отрицательно, бросаю короткий взгляд на Руслана.

Но он кивает!

– Си****, Альда. Си. Это моя Хелен.

О чём он, чёрт возьми, говорит?!

____

*Oh mio ragazzo! – О, мой мальчик!

**Чао – Привет (Здравствуй).

***Sei la sua sposa? – Ты его невеста?

****Си – Да.

*****Felicitazioni! – Поздравляю!

Глава 8

Не ожидала я такой подставы от Руслана Евгеньевича. Ох, не ожидала.

Женщина произносит себе под нос что-то типа *какая жалость*, но я не совсем уверена. Возможно, мне просто послышалось. В любом случае мне не нравится спектакль, который устроил мой босс.

Не знает он итальянского. Врун!

А ещё гад! Ползучий! Даже не смотрит на меня, а как ни в чём не бывало подталкивает к столу, за которым сидит усатый дядя. Судя по всему, это супруг Альбы, а также совсем молодая девчонка. Миловидная такая: лицо сердечком, розовые губки бантиком, глаза оленёнка Бэмби. Вся такая юная и прекрасная. Больше восемнадцати я ей не дам.

– Мой мальчик, ты только глянь, как расцвела наша Мими! – не обращая на меня никакого внимания, Альба обращается к Руслану, пока тот жмёт руку своему дяде, который поднялся, как только мы подошли к столу. Мужчины примерно одного роста и схожей комплекции.

– Дядя Боря, это моя Хелен. Лен, это мой русский дядя Борис Михайлович, его итальянская супруга Альба и её племянница Мими, – представляет всех Руслан, а меня решает, судя по всему, добить. – Моя невеста.

Кошусь на Руслана, но он продолжает улыбаться во все тридцать два зуба и сжимать мою талию, словно боится, что, если отпустит, я убегу. А ведь я подумываю об этом уже целую минуту.

Ещё и теряюсь, так как не понимаю, на каком языке стоит общаться, но решаю просто следовать примеру Руслана и приветствую сидящих за столом на своём родном.

– Добрый вечер. Рада познакомиться.

– Взаимно, – кивает мужчина и помогает со стулом своей супруге.

Босс подталкивает меня тоже, и мне ничего не остаётся, как прижать свою пятую точку. Надо продумать план побега более детально. После первого блюда у меня случится заворот кишок, и я сбегу домой. А ещё можно дома забыть выключить утюг! Нет, я просто скажу, что дома меня ждут трое сыновей. Будет забавно наблюдать за перекошенным лицом итальянской тётки моего босса.

Руслан садится рядом со мной. Его дядя с тётей напротив нас, а девушка с детским именем – справа от моего “жениха”. Бэмби ещё ни слова не произнесла, лишь раз бросив на меня непонятный взгляд, после чего не сводит влюблённых глаз с моего босса.