Внезапно женат, или Хозяйка маленькой гостиницы

Глава 1. Хочешь жить – умей драконов на себе женить!

Талири Морвейн

– Тише ты!

– Сама тише! Не туда тычешь!

– Ой, на себя посмотри. Тоже мне мастер телесного искусства.

Резкий храп пронзает ночную тишину, а я в ужасе отшатываюсь от кровати. Руки судорожно сжимают кисточку с тонким кончиком, а золотистая краска капает на постель. Сделав страшные глаза, смотрю на подругу, замершую с другой стороны. И только потом перевожу взгляд на тело перед нами. Надо сказать, очень мощное и красиво вылепленное. Руки бугрятся мышцами, когда мужчина перед нами переворачивается на спину, открыв взору идеальный торс. Дорожка тёмных волос сбегает от пупка и прячется под тонкой простынёй. Отвожу взгляд и обрисовываю им лицо дракона. Красивый. Сейчас, когда он спит, хмурый залом между бровей почти разгладился, а чувственные губы не кривятся в саркастичной усмешке. Такая застывшая в покое красота. Вот же ж бедствие! Почему для моего спасения боги послали такой роскошный экземпляр? Тут же и влюбиться недолго.

– Ох, ё-о-о… – присвистывает Амайя, бесстыдно пялясь на бугор, скрытый простынёй. – А чего он голый-то?

– Я откуда знаю?! – огрызаюсь шёпотом. – Может быть, у драконов так принято! Чешуйки проветривают.

– Я б с его чешуйками поближе-то познакомилась, – поигрывая бровями, тихо смеётся подруга.

– Хорош уже, – шикаю на неё, принимаясь за прерванное дело. – Давай рисовать дальше. До рассвета времени совсем немного.

– А с этим-то что делать? – Амайя кивает в сторону существа, спящего на софе в изножье кровати.

Именно эта рогатая дичь и напугала нас храпом. Зверёк не особо крупный, весь покрытый мягким мехом. Мог бы быть милахой, если бы не грозные рога, венчающие его голову. А ещё у него есть крылья, большие и устрашающие. Особенно когда зверь хочет показать недовольство.

– Кажись, это фракис, – задумчиво бубню я, тщательно выводя чешуйку за чешуйкой у себя на запястье. – У стальных драконов они вроде как индикаторы истинности. Точно не знаю.

– Да ты чё-о-о?! – снова восклицает подруга, за что выхватывает от меня подушкой. – Это что, получается, он тебя может раскусить?

– Да ну, брось, – скептически хмыкаю в ответ. А потом до меня доходит, что этот зверёк реально способен нам помешать. – Вот же проклятье на нашу голову!

– Чего?!

– А если он и правда меня не примет? Возьмёт да нападёт, когда проснётся?! Дракон же сразу поймёт, что я его обманываю!

Я как стою у кровати, так и оседаю на пол. Руки опускаются, ведь счастье было так близко. Одурачить старого мэра наличием у меня мужа. Мерзкий старикашка не станет выступать против целого дракона и оставит мою гостиницу в покое.

– Так, отставить панику, – строго выговаривает мне Амайя. – Сейчас в одной кровати проснётесь, ты красавчику мозги запудришь, скажешь, что он тебя обесчестил и теперь тебе должен.

– Хм-м-м, – тяну я. – Думаешь, сработает? Хотя я слышала, что драконы достаточно благородны…

– Говорила же тебе: я гений! – Подруга, перебив, довольно подмигивает и продолжает выводить на запястье дракона сапфировые чешуйки метки истинности. – Слушай, а почему чешуйки именно синие?

Амайя склоняется над руками дракона и придирчиво оценивает свою работу.

– Сапфировые драконы управляют водной стихией, это единственный дар, который схож с моим, – вздыхаю я, обмакивая кисточку в краске.

– Для хозяйки захолустной гостиницы ты слишком много знаешь про драконов. Ладно про стальных: Демастат тут рядом. Но про стихийных-то откуда? – Подруга смотрит на меня сквозь подозрительный прищур.

– Дядюшка много про них знал, – вздыхаю я, заканчивая с рисунком.

Смотрю, как переливается краска, и давлю слёзы, которые так и норовят выступить на глазах. Дядюшки нет уже два года, но я по-прежнему по нему скучаю. Он был каменной стеной как для меня, так и для всех обитателей гостиницы, которая много лет служила укрытием для волшебных созданий Квалиона – страны, где магия противозаконна.

И я два года успешно руководила доставшимся мне наследством. Пока старый козёл, то есть местный мэр, не решил, что ему позарез нужна и гостиница, и жена. Роль последней он благодушно предложил мне.

Воспоминания о морщинистом лице, мерзком запахе изо рта и пигментных пятнах, которые украшают благородную лысину старого мэра, заставляют меня вздрогнуть. Бросаю взгляд на спящего на моей кровати дракона. Ну уж нет! Если для спасения моего имущества и меня любимой нужно лечь с мужчиной, то пускай это будет вот такой красавец, как этот.

– А если этот лорд-дракон потребует доказательств твоей драконистости? – в сомнении произносит Амайя, откладывая инструменты.

– Скажу, что я стесняюсь. Да и, в конце концов, какое недоверие может быть между истинными?! – запальчиво парирую я.

– Вот! – Подруга тычет в меня пальцем. – Запомни это настроение и точно так же говори ему. Даже я поверила, что ты дракон! И всё же, что делать с дичью?

Наши взгляды снова скрещиваются на спящем фракисе. Да, зверёк вносит сумятицу в мой, казалось бы, идеальный план. Выдать себя за истинную дракона, заставить его жениться на мне и отправить восвояси – казалось, что сложного-то? Жена я лояльная и готова закрывать глаза на любовниц. А таких у аристократов, я наслышана, всегда в достатке.

Но вот фракис, конечно, всё портит.

– Действуем по обстановке. – Я взмахиваю ладонью. – Судьба не зря привела дракона и его отряд к нам на постой. Этот красавец должен спасти мою гостиницу. И точка!

– О как. – Амайя поджимает нижнюю губу и одобрительно качает головой. – Я очень надеюсь, что наш подопытный поведётся на твои сиськи.

– Яйя! – возмущённо шиплю я, называя подругу её домашним именем.

– Ну а что? Должен же быть прок от того, чем тебя природа-мать одарила, – ехидно посмеивается подруга, а потом, заметив какую-то недоделку, хватает кисточку и принимается выводить новые узоры на запястье дракона.

– Да брось ты, – прошу я и, поднявшись с постели, прячу в стоящей у кровати тумбочке баночку с краской и кисточку. – Смысла в этих художествах теперь нет. Теперь всё зависит от зверька. Если примет меня, тогда действуем по плану. А если нет, то никакие рисунки нас не спасут.

– Ну уж нетушки! – возмущается Яйя. – Я его полчаса тут разукрашивала. Давай добивать. Будет в качестве подстраховки.

– Ну ты и зануда. – Закатываю глаза, но свою метку в виде золотых чешуек всё‑таки дорисовываю.

– За это ты меня и любишь. Зарплату бы только повысить.

– Говорят, любовь бесценна, – парирую я.

– Нагло врут, – посмеивается Яйя и, отступив от кровати на шаг, любуется своим творением. – Слушай, а ничего так получилось. Убедительно.

Перекинувшись через распластанное тело, я внимательно изучаю получившийся рисунок.

– У тебя определённо талант. Разрисуешь купальни? – Поднимаю взгляд на Амайю и встречаю скепсис в зелёных глазах.

– Ага, только если ты откроешь для меня ставку художника, – гримасничая, отвечает она.

– Вот вечно ты так! За всё с меня в три шкуры дерёшь!

– Потому что есть что драть! – хихикает подруга и уворачивается от моих рук, когда я пытаюсь её поймать. – Угомонись, мужа раньше времени разбудишь!

Будто подтверждая слова Яйи, дракон подо мной протяжно вздыхает и переворачивается на бок, утягивая меня за собой.

– Ой! – тоненько взвизгиваю я, роняя баночку с краской на пол. – Яйя, помоги!

– Э, нет! Прекрасная поза для утреннего пробуждения. Замри и получай удовольствие!

– Амайя!

– Сладких снов, новобрачные!

Она исчезает из спальни быстрее, чем я успеваю её окликнуть. Мне остаётся только затихнуть в руках дракона и постараться не шевелиться. Хотя делать это сложно. Я взбудоражена. Никогда в жизни не спала в одной постели с мужчиной. И сейчас такая близость пугает и одновременно манит. Я с удивлением обнаруживаю, что мне нравятся объятия. Мне нравится запах, который укутывает меня и странным образом дарит чувство уюта и безопасности.

Мои тревога и волнение по поводу сегодняшнего утра сами собой улетучиваются. Им на смену приходит уверенность в том, что всё будет хорошо. А когда постель внезапно проминается под весом вскочившего к нам фракиса, а сам зверёк забирается ко мне под руку, я и вовсе расслабляюсь.

Ну, в конце концов, не убьёт же меня этот дракон. Правда?

Глава 2. Внезапно женат

Дерек Расмус

Утро наступает ужасающе быстро. Кажется, я только голову до подушки донёс – а тут уже наглое солнце бьёт прямо в закрытые глаза. Кстати, а почему это у меня шторы не задёрнуты?

Поднимаю веки, которые кажутся пудовыми, и в шоке смотрю прямо перед собой. Комната не похожа на гостиничные покои. Скорее на чью-то уютную спаленку. Каменные стены кое-где задрапированы зелёными полотнами, несколько дверей в соседние комнаты. А может, и вовсе на выход. Я ума не приложу, где нахожусь. Единственное окно, через которое меня и достало убийственное утреннее солнце, не даёт шансов разглядеть обстановку снаружи. Из мебели в комнате: несколько книжных шкафов, небольшой гардероб, софа и рабочий стол с придвинутым вплотную стулом. И узкая кровать, которую я и делю со странным созданием.

– Во дела-а-а-а! – недоумённо присвистываю я, наблюдая какую-то розовую мочалку буквально перед носом.

Более того, обладательница этой мочалки спит в моих объятиях! Это сколько мы вчера с Эдвином выпили, раз я не помню, кого с собой в койку утащил?!

Отодвигаюсь от незнакомки, но та и не думает оставаться на месте. Сонно вздохнув, девушка разворачивается и остаётся лежать на спине. С моей рукой под ней!

И я бы уже встряхнул задержавшуюся в моей койке птичку лёгкого поведения, да только есть три факта, которые заставляют меня застыть в немом изумлении.

Первое – мой фракис благополучно спит под боком у девушки. Ноки близко к себе ни одну барышню не подпускает. Бывало, его приходилось за порог выставлять, чтобы не мешал ночь с пользой проводить. А тут спит, ещё и урчит!

Второе – незнакомка оказывается хороша собой. Даже не так! Она чудо как хороша. У меня опыт в оценке женских прелестей большой, но даже тут я готов признать: такие красотки в мою койку попадают редко. У малышки тонкие черты лица, пухлые губы и пушистые ресницы, которые отбрасывают тени на нежные щёчки. Фигура тоже под стать – под тонким хлопком ночной рубашки угадываются и узкая талия, и крутые бёдра. А от вида груди, которую обрисовывает ткань, у меня рот слюной наполняется. Да и в пах ощутимо бьёт.

И ведь не скажешь, что такой нежный цветочек занимается далеко не благородным делом.

Но всё настроение портит факт номер три. На моих запястьях с какого-то хрена сияет метка истинности! Тёмно-синие чешуйки сигнализируют, что судьба в качестве истинной пары подарила мне сапфировую драконицу. Перевожу взгляд на мою ночную загадку. На её руках сияют золотистые чешуйки, и это выносит вполне однозначный приговор.

Дерек, ты попал!

Не могу сказать, будто не рад тому, что наконец-то обрёл истинную. Только странно это всё. По рассказам друзей, обретших любовь всей жизни, осознание истинности подобно фанфарам в душе. Солнце начинает светить ярче, воздух ощущается вкуснее, а мир сужается вокруг любимой.

И глядя на девушку в моих руках, я не могу сказать, что ощущаю весь этот калейдоскоп эмоций. Да, она красивая, притягательная. Уверен, ночью мы не раз отожгли. Но чтобы видеть только её и больше ничего… Хм-м-м, что-то нет такого.

Осторожно протягиваю руку и касаюсь разметавшихся по подушке волос. Не мочалка, однозначно не мочалка. Мягкий шёлк, переливающийся тёплыми искрами под солнечным светом. Эта игра завораживает, и я на секунду даже выпадаю из реальности.

Сердце резко ухает, будто до этого оно пропустило несколько ударов. Что это? Что со мной? Раздражение накатывает так же быстро, как и необычные чувства. Я не люблю, когда чего-то не понимаю, а потому пора прояснить ситуацию.

– Эй. – Осторожно толкаю в плечо заспавшуюся красотку. – Проснись!

В ответ я получаю недовольное бурчание Ноки, который взмахом крыльев поднимает маленький шторм в комнате.

– А? Что?! – Незнакомка тут же вскакивает.

Не удержавшись на узкой койке, она с грохотом валится на пол и, вскочив, с дикими глазами пялится на меня. Я еле удерживаюсь, чтобы не заржать. Но вид взволнованно поднимающейся груди резко направляет мысли в ином направлении.

– Эй! Ты! – В меня прилетает подушка. – Мои глаза выше!

– Привет. – Я широко улыбаюсь, с трудом отведя взгляд от будоражащей картинки. – Думается, ночью тебя все устраивало: и куда я смотрел, и что я делал. Кстати, а что именно я делал?

Взглядом впиваюсь в лицо незнакомки, щёки которой трогает нежный румянец. И вот тут ловлю второй удар в сердце. Малышка выглядит такой растерянной, что хочется подойти и укрыть от любой угрозы. А когда наши взгляды пересекаются, я получаю очередной удар, кажется, в самую душу. В тёмно-синих глазах, таких глубоких, что воды Северного моря кажутся лужицей, плещется тревога напополам с обречённой решимостью идти до конца. Я это чувствую, даже не будучи аметистовым драконом. Словно её эмоции пропитывают меня самого.

– Слушай, если я сделал что-то плохое, ты так и скажи, – хмурясь, произношу я.

Делаю шаг, намереваясь обойти кровать. Моя нагота мне вовсе не мешает, зато явно смущает малышку. Девушка сначала шугается в сторону, а потом будто берёт себя в руки и замирает на месте. На её лице появляется натянутая улыбка, которую она, уверен, считает добродушной.

– Что ты, муж мой, эта ночь была лучшей в моей жизни!

Малышка продолжает изображать счастье, да только я не верю ей. Может, потому, что остро чувствую её состояние, а может, потому, что Ноки в этот момент подходит к ней и ласково бодает головой в руку. Одновременно выпрашивает ласку и пытается приободрить девушку. А мой фракис не станет абы какую девицу утешать.

– Значит, всё-таки муж, – произношу я, снова рассматривая запястья.

Метка не исчезла, что, в принципе, нормально. В присутствии истинной она будет сиять, показывая всем окружающим, кто здесь парочка.

– А как тебя зовут, жена моя? – не удержавшись от сарказма, уточняю я.

И то, как раздуваются от возмущения щёки жёнушки, почему-то приносит мне больше удовлетворения, чем огорчения. Пускай лучше так, чем та обречённость, что до этого светилась в её глазах.

– Ах ты ж гад чешуекрылый! А пел-то вчера как! В койку затащил и сразу имя забыл!

Моя половинка хватает простыню, которая служила нам одеялом, и уже замахивается на меня, как я рывком оказываюсь рядом с ней и одним махом роняю на кровать. Не дав добыче опомниться, заваливаюсь сверху и пригвождаю такое желанное тело к постели. Оттого, как она ощущается подо мной, мышцы простреливает сладкой истомой.

– Ты что делаешь?! – Малышка испуганно затихает подо мной, чем несказанно удивляет меня.

– Закрепляю начатое, – урчу я, почти касаясь её губ.

Веду вдоль, играя с женой и испытывая собственную выдержку. Тело уже давно рвётся в бой, но мне нравится это балансирование на грани. Целую осторожно, проверяя реакцию малышки. Жена прерывисто вздыхает, отчего я всё-таки срываюсь. Целую жадно, нагло преодолевая сопротивление. И не понимаю, почему оно вообще есть. Раз метка проявилась, значит, мы ночью не только обжимались, но и секс был. Чего она отбивается?!

– Талири! Госпожа Морвейн! – Стук в дверь больше похож на попытку её выбить.

– Открой, пожалуйста, – просит меня Талири.

И снова вздыхает так, что мне хочется не дверь открыть, а стучащего на хрен послать. Наплевав на всё вокруг, тянусь к губам девушки, но натыкаюсь на искренний испуг в её глазах. Да чего ты боишься-то? Не девочка же…

– Талири! – Грохот становится совсем невыносимым. – Господин Жабшто уже внизу! Он уже поднимается!

– Жаб… Кто?! – Думая, что ослышался, я поворачиваю голову к двери, и в этот момент Талири спихивает меня с себя.

– Это мэр! – торопливо отвечает она, соскакивая и прячась за кроватью.

Девушка подхватывает простыню и стеснительно комкает её у груди. Ноки, глядя на её попытки прикрыться, лишь насмешливо фыркает и широко зевает.

– Открой, пожалуйста. Я потом всё объясню.

Талири нервно сглатывает, отчего я морщусь. Не потому, что мне не нравится, как при этом бледнеет её лицо. А потому, что в груди зарождается неизвестное ранее чувство. Хочется устранить угрозу, которая пугает эту необычную девушку.

Талири же воспринимает мои гримасы на свой счёт. Нижняя губа обиженно трясётся, а в глазах мелькают слёзы. Малышка судорожно сжимает простыню у груди и делает порывистый шаг в сторону двери.

– Да погоди ты, торопыга. – Мягко ловлю её за локоть и заставляю взглянуть мне в глаза. – Сейчас всё решим. Ты мне веришь?

Стук идёт фоном, в то время как между нами будто звенящая нить протягивается. Неужели действительно истинная и сейчас наша связь только крепнет?

Хотя какие могут быть сомнения? Метка есть, фракис воспринимает малышку как хозяйку. Осталось только познакомиться по-человечески да неведомую угрозу устранить.

– Талири!

Дверь распахивается вместе с мужским выкриком. Сквозняк, ворвавшийся следом за незваными гостями, окатывает потоком воздуха и меня, и стоящую передо мной Талири. Я с удивлением замечаю, как преображается девушка. Спина выпрямляется, соперничая с осанкой нашей императрицы. Пухлые губы поджимаются, а синие глаза излучают столько холода и пренебрежения, что мне не хотелось бы стать объектом такого взгляда.

– Лорд Жабшто, я долго терпела ваши выходки… Но как вы смеете врываться в нашу с мужем спальню?

– С мужем? – доносится сухое карканье из-за спины.

– С мужем, – под облегчённый выдох Талири подтверждаю я.

И наконец-то разворачиваюсь к противнику. Хотя угрозу в этом обрюзгшем старикашке выдаёт только умный взгляд. Я сразу понимаю, что хоть возраст в совокупности с вредными привычками и взял своё, но разум лорда Жабшто остёр. Уж слишком быстро он просчитывает обстановку и меняется в лице. Гнев и надменность сменяются елейным подобострастием, стоит человеку заметить и мой китель, лежащий на софе напротив кровати, и сапфировые чешуйки, увивающие мои запястья. И всё же странно, что они настолько яркие. У императора с его истинной они призрачные и проявляются ровно настолько, чтобы их заметили. Мои же больше похожи на татуировки.

– С кем имею честь?

Решив, что с проблемами буду справляться по мере их поступления, я вежливо прошу гостя представиться, а сам взглядом ищу остальную свою одежду. В дверной проём заглядывает смуглая зеленоглазая девушка, чьи шоколадные кудряшки пружинками обрамляют круглое лицо. Увидев меня, она ещё больше округляет глаза и одобрительно присвистывает. Вот кто здесь совершенно точно не имеет стеснения. Правда, не успеваю я ей подмигнуть, как она, поймав взгляд Талири, резко исчезает за порогом.

– Кхм, – откашливается старикашка, подняв взгляд к потолку. – Лорд Тадеус Жабшто, мэр Аграмеи и до сегодняшнего дня жених этой прекрасной девы.

Взгляд, которым он награждает Талири, мне не нравится. Да настолько, что я с трудом гашу порыв обратиться. Дракон не просто приходит в ярость – он требует сейчас же поставить мерзкого старика на колени. Уж слишком плотоядно он смотрит на нашу истинную. Плотоядно и так, будто уже давно её себе присвоил.

– Ну, был жених, а стал свободный лорд. – Как ни стараюсь, а в голосе прорезаются рычащие нотки.

Хотя то, как бледнеет зарвавшийся мэришка, приносит откровенное удовлетворение. Нахожу брюки почему-то заброшенными на шкаф. Надев их прямо на голое тело, подхожу к мужику вплотную.

– А вы кто? – Лорд Жабшто безуспешно пытается держать лицо, но против моей ауры только генералитет Демастата держится.

– Меня зовут лорд Дерек Расмус. Я первый генерал императора Итана Райнхарта, – представляюсь я, выпихивая незваного гостя за порог. – И с этой ночи – муж леди Талири Расмус.

С чувством захлопываю дверь и оборачиваюсь к притихшей жёнушке. Свет от окна просвечивает её ночнушку, к слову совершенно безобразную. Надо будет обговорить семейную традицию спать голышом.

– Ну что, любимая, поговорим? – спрашиваю, с каким-то бесшабашным весельем отмечая приступ паники в глазах малышки.

Ничего-ничего, сейчас успокоим.

Глава 3. Я всё объясню

Талири Морвейн

– Погоди! – Выставив руку вперёд, я в панике отступаю.

Правда, драпать некуда: за мной каменная стена. Можно, конечно, сигануть в окно. Но я ведьма, а не дракон, хоть им и прикидываюсь. Крыльев у меня нет, а значит, нужно срочно придумать, как остановить «мужнино» наступление. Весьма многообещающее, судя по хищно прищуренным глазам.

– Да стой ты, драконище! – вскрикиваю я, когда между нами остаётся всего один шаг.

Я слишком хорошо помню и наш поцелуй, и бешеную реакцию тела на его близость. Это лишает разума, а мне он сейчас нужен как никогда.

– А зачем мне останавливаться, а, жена? – урчит этот гад, а у меня волоски от возбуждения дыбом встают.

Ничего себе, вот это эффект!

– Затем, что у нас гостиница полна постояльцев. Мне работать пора!

– Какая работа? Ты ещё не поняла? Ты – жена боевого генерала Демастата. Забудь про гостиницу, мы сегодня же выдвигаемся в империю. – Дерек всё-таки сокращает расстояние между нами и припирает меня к стенке. – И я хочу получить супружеский долг.

– Ты его ночью на годы вперёд получил! – вспыхнув, отвечаю я.

А сама зажмуриваюсь, потому что вид голого торса с впечатляющими мышцами и кубиками пресса как-то не вселяет в меня уверенности, что я устою.

– Драконы – ненасытные создания.

В нос врезается будоражащий запах разгорячённого тела и чужого возбуждения. Виска касается дыхание, когда Дерек приближается и ведёт губами в миллиметре от кожи.

– Мы хотим и ночью, и на завтрак, и в обед не откажемся.

– Боги, – выдыхаю я, с трудом борясь со взбесившимся телом.

– Бог, – поправляет меня нахал чешуйчатый.

Его губы находят мои, но я не успеваю и пискнуть – только упереться руками в его грудь. Уже через секунду Дерек отшатывается от меня и с укоризной смотрит вниз.

– Ноки, ты чего? – В голосе дракона раздражение делит место с тревогой.

Опускаю взгляд и понимаю, что от лишения девственности меня спасает фракис. Зверёк отталкивает хозяина, причём делает это, угрожающе наклонив голову.

– Это что за номер, предатель? – недовольно сложив руки на груди, интересуется Дерек.

Но фракис, оттеснив дракона на безопасное расстояние, лишь голову задирает и с чувством выполненного долга возвращается ко мне. И только улёгшись у моих ног, показывает язык хозяину и снисходительно фыркает.

– Э-э-э? – тяну я, боясь пошевелиться.

В поисках ответа на незаданный вопрос смотрю на дракона, а тот лишь плечами пожимает:

– Сам не понимаю, что это с ним. Ты, кстати, знаешь, кто это?

– Фракис?

– О-о-о, – в искреннем уважении к моим познаниям тянет Дерек. Проходится по комнате и подхватывает рубашку, брошенную вчера на стол. – А ты в курсе, что они только в руках истинных вылупляются?

И вот тут я прикусываю язык и зажмуриваюсь, надеясь провалиться сквозь пол. Сразу в кухню, в котёл к Роберу. Или ещё ниже – в горячие источники. Всё лучше, чем сейчас признаваться в попытке обмануть дракона.

Распахнув глаза, ловлю на себе ехидный прищур Дерека. И меня такая злость и обида разбирают, что, вместо того чтобы начать оправдываться, я выпаливаю:

– Ах ты гад! У тебя уже есть истинная, а ты мне лапшу на уши навешал? Что я – такая единственная, красивая, неповторимая. Что всё у нас будет, как я захочу! – распаляя саму себя, продолжаю самозабвенно врать.

И выходит у меня это так правдоподобно, что ирония в глазах дракона уступает место растерянности.

– Так и знала, что драконам верить нельзя!

Распахиваю стоящий рядом шкаф и принимаюсь в нём копошиться в поисках дневного платья. На самом деле просто руки занимаю, но театрально хныкать не забываю.

– Истинные, видите ли, у них в единственном экземпляре. А я-то поверила, в постель к себе пустила. Даже влюбиться успела, а у него этих истинных – армия, небось… – продолжаю причитать, как дверца шкафа захлопывается и являет мне абсолютно серьёзного дракона. Я даже слегка шалею от такой смены его настроения и притихаю.

– Что? – пискнув, интересуюсь я.

Уж больно тяжёлый взгляд у Дерека. Тяжёлый и будоражащий одновременно.

– Прекрати, – тихо просит дракон, а у меня мурашки за шиворот убегают, устраивая весёлые покатушки по позвоночнику. – Истинные у нас действительно в единственном экземпляре. Так получилось, что мой фракис проклюнулся в руках императрицы. Там вариантов не было, на её энергетику срабатывало любое яйцо. Но истинным для неё я не оказался. Зато стал им для тебя. Это решили фракис и вот это. – Он прикладывает помеченные запястья к моим.

В панике я бросаю взгляд на ехидно ухмыляющегося рогача. На мордашке животного такая самодовольная гримаса, что мне хочется его подушкой пристукнуть!

Я ведь планировала после выдворения мэра всё этому дракону рассказать. Но он же не поверит. У него, видите ли, фракис всё решает!

– Так что, милая моя жёнушка, собирай вещи – и сегодня же в путь. – Дерек склоняется к моему лицу и, пока я, затаив дыхание, жду очередного поцелуя, касается моего лба. – Нас ждёт дальняя дорога.

И так же, как подошёл, стремительно оставляет меня стоять у шкафа. А я от такого самоуправства только и могу, что беззвучно губами шевелить.

– Я никуда не поеду. – Наконец-то собираю все остатки воли и ставлю ультиматум: – Я останусь в гостинице, чьей хозяйкой являюсь. У меня тут всё налажено. Тебе же, муж мой, великодушно разрешаю заводить любовниц. Сколько твоей душеньке угодно.

По тому, как напрягается широкая спина, я понимаю, что Дереку мои слова не нравятся. Вот совсем. Настолько, что на виднеющейся из-под воротника шее проступают чешуйки.

– Что ты сказала? – опасно ласково спрашивает он.

Не поворачивается целиком, лишь голову в мою сторону склоняет.

– Что не против, если ты будешь требовать супружеский долг с других барышень. Уверена, таких желающих будут сотни.

Поток воздуха от стремительно приблизившегося дракона захлопывает створку шкафа. Меня вжимает в стену массивное тело, и я в который раз за это утро затаиваю дыхание, потрясённая мощью дракона.

– К твоему сведению, когда у дракона появляется пара, ему больше никто не нужен. – Янтарные глаза гипнотизируют, подавляя волю и пробуждая в глубине души странные желания. – Ни фаворитки, ни залётные любовницы. Для нас лишь она, истинная, становится нужной и важной. Истинность – это клятва в верной и вечной любви. И раз боги соединили нас, то придётся тебе смириться, что теперь для меня есть только ты. И супружеский долг я буду требовать только с тебя. Как и ты. Ясно? Только я!

Последние слова производят на меня неизгладимое впечатление. Это он не на любовниц разозлился! А на то, что я собираюсь кого-то в свою кровать водить!

Губы сами собой растягиваются в плохо скрываемой улыбке.

– Что смешного? – недовольно уточняет Дерек.

– Ничего, – тут же отвечаю я. – Меня просто от твоих стремительных перемещений туда-сюда уже укачало. Ты не мог бы оставить меня одну? Я хочу переодеться и спуститься на первый этаж. Мне пора работать.

– Ты опять за своё? – Дерек хмурится, но просьбу выполняет.

Застёгивая рубашку и заправляя её в брюки, отходит к двери, за которой у меня находится домашняя лаборатория.

– Где у тебя можно умыться?

Он уже распахивает дверь, когда я стремительным вихрем проношусь под его рукой и захлопываю её обратно. Ещё и сверху приваливаюсь, чтобы точно не сунулся.

– Ты чего? – Дерек подозрительно прищуривается.

– Эм, ванная комната у меня напротив. – Я киваю в сторону входной двери. – Прекрасная комната со всеми удобствами.

– А здесь? Трупы любовников?

У меня глаза от такого предположения на лоб лезут. Ну хоть не в чём-то страшном уличил!

– Нет, тут у меня домашние заготовки. Вчера там взорвалась банка с огурцами, вонь стоит ужасная. – Показательно кривлю нос. – Сегодня обязательно приберём всё.

– Да? – недоверчиво тянет Дерек и ручку, гад, не отпускает.

Даже тянет её снова на себя!

– Не надо, – пищу я.

И спасение снова приходит со стороны Яйи. Входная дверь опять стонет от обрушившихся на неё ударов.

– Талири! Талири! Там этот жабёныш свадьбу твою организует!

Глава 4. Компромисс

Дерек Расмус

– Ты в ней дыру прожжёшь.

Ехидный голос адъютанта выводит меня из транса, в который я погрузился, наблюдая за перемещениями Талири. В таверну, занимающую часть первого этажа гостиницы, набилось с полсотни человек. Тут как мои бойцы, так и залётные постояльцы. И вот последние вызывают у меня желание выгнать всех вон: уж слишком прилипчивые у них взгляды. И все направлены на одну розововолосую драконицу, которая, кажется, этого и не замечает.

Крутится, вертится, то к одному подойдёт, то другого улыбкой одарит. Не нравится мне это! Только мне её улыбки должны доставаться. Мне! Я жадный!

– Не говори ерунды, – не поворачиваясь к Эдвину, отвечаю я.

– Да я серьёзно. – Адъютант отпивает из большой кружки, которую ему любезно принесла Амайя. – Вчера как вцепился в неё, так и не отпускаешь до сих пор. Может, расскажешь, в чём дело? Она ж вообще не в твоём вкусе. Да и внешность у неё, кроме волос, ничем не примечательная. Помощница её и та краше будет.

Ярость опаляет нутро с такой силой, что я еле удерживаю дракона на поводке.

– Воу! – выдыхает Эдвин, даже отодвигаясь от стола. – Ты чего? Я же просто мнением делюсь.

– Впредь держи своё мнение о моей жене при себе, – цежу я, ощущая, как магия всё же прорывается и расползается вокруг аурой подавления воли.

Янтарные глаза друга расширяются от испуга, а лицо багровеет. Он с усилием трёт шею, будто ему воздуха не хватает.

– Дерек, успокойся, – с трудом выдавливает он. – Мы в Квалионе, не забывай.

Упоминание республики действует на меня отрезвляюще. Действительно, нам конфликты ни к чему. Люди ненавидят всё магическое, и если бы не приказ императора, я бы сюда не сунулся. Но империи нужны связи и ресурсы Квалиона, а значит, мы должны навести контакт с людьми.

Делаю продолжительный вдох и нахожу взглядом Талири. За ней неотступно следует фракис, что уже успокаивает. Ноки не даст её в обиду, а поклонников на рога поднимет. В этом плане мы с малышом сходимся. Настораживает лишь его постоянное желание выгородить драконицу.

Я ведь почти добился от неё какого-то признания, да вот фракис встрял.

– Ты сказал – жена? – спрашивает Эдвин, привлекая внимание.

Поворачиваюсь к нему, отмечая, что всё равно слежу за розововолосым маяком. У меня будто угол зрения расширяется, чтобы всегда быть в курсе, где моя деятельная жена.

– Именно. – Отпиваю из кружки и жмурюсь от удовольствия.

Не знаю, что за напиток тут подают, но вкус просто идеален для меня. Приятная горечь сменяется кисло-сладкой терпкостью, оставляя на языке и в теле чувство тепла и комфорта. То, что особенно нужно моему взбудораженному дракону.

– Подробности будут? – продолжает допытываться Эдвин.

– Вот. – Сую ему под нос запястья, метка на которых продолжает сиять.

Да, Талири со мной в одном помещении, но всё равно это сияние выглядит странным. Оно должно было сменить интенсивность, стать менее заметным.

– Э-э-э, ну ни хрена ж себе, – ошарашенно выдыхает адъютант и смотрит на мою жену совсем другим взглядом. – Ну, теперь всё сходится. И твоя маньячная на ней помешанность, и поведение Ноки.

– А вот у меня не сходится. – Отодвигаю от себя кружку и, сложив руки в замок, смотрю на друга. – Расскажи-ка мне, откуда ты про эту гостиницу узнал. И что вчера произошло? Я не помню, как добрался до кровати. Сдаётся мне, тут не всё так просто, как кажется на первый взгляд.

Мы оба замолкаем и сосредоточенно осматриваем большой зал. Для таверны при гостинице помещение довольно просторное, с отдельными нишами для общения с глазу на глаз. Ещё я видел несколько коридоров, которые сначала принял за пути к подсобным помещениям. Но периодически то один постоялец, то другой скрывались в них, неся в руках купальные принадлежности.

Странно это.

– Начинай, – повторяю я, заметив, как Эдвин, в который раз за утро, зависает на точёной фигурке Амайи. – У меня через пятнадцать минут аудиенция с местным мэром. Я еле себе время для завтрака выторговал – настолько старикашке не терпится начать действовать.

– А что он хочет? – Эдвин вскидывает брови.

– Это потом. Сначала доклад. Что известно про гостиницу? Как ты на неё вообще вышел?

– Пф-ф-ф, – выдыхает друг и, закинув руку за голову, несколько растерянно взъерошивает шевелюру.

Учитывая мощную комплекцию адъютанта, этот жест выглядит особенно по-детски. Будто Эдвин не хочет в чём-то признаваться.

– Ты не проверил её, да? – Сужаю глаза, пристально наблюдая за другом.

– Ну, есть такое, – нехотя отвечает он.

– Эдвин…

Откидываюсь на стуле и, скрестив руки на груди, поражённо разглядываю друга. Он никогда не вёл себя настолько беспечно. Что произошло?

– Дерек, ну, я решил, что мы уже почти дома, тут же до границы рукой подать. Какая тут может быть для нас угроза?

– Да при чём тут мы? Наши бойцы, Эдвин, – злясь, выговариваю я. Придвигаюсь к столу и стучу указательным пальцем по столешнице. – Ты в первую очередь должен думать об их безопасном отдыхе.

– Да проклятье! Дерек, мне просто сказали, что лучшего места для постоя мы не найдём. «Осколочная леди» достаточно большая, чтобы разместить небольшой гарнизон, а наш небольшой отряд тем более. Ещё под основным зданием есть купальни с горячими источниками. Что ещё нужно для комфортного отдыха?

– Кто тебе это наплёл? – спрашиваю, хотя уже сам догадываюсь об ответе.

– Яйя, – признаётся Эдвин и, явно себя не контролируя, снова находит смешливую помощницу Талири. – Мы встретились в городе, пока ты решал почтовые вопросы. И она рекомендовала нам «Леди».

– Конечно, она её рекомендовала. Она же здесь работает. Но почему ты не проверил гостиницу? Ты же видишь: тут что-то не так.

– А что тут не так? – Адъютант непонимающе хлопает глазами.

– Присмотрись!

Эдвин снова обводит взглядом мирно болтающих постояльцев. А я жду, когда же до него наконец дойдёт. На первый взгляд ничего удивительного или пугающего. Каменные, обитые деревом стены, не истекают кровью. В интерьере преобладают зелёные оттенки, а в декоре нет ни костей, ни ритуальных принадлежностей. Но то, что цапнуло меня, ещё когда я спустился в зал вместе с Талири, дошло до меня не сразу. А до Эдвина, судя по медленно вытягивающемуся лицу, – только сейчас.

– Они все слишком спокойные, – наконец-то выдаёт он. – Смотри, люди спокойно общаются с нашими. Ни в одном городе такого не было. Они все смотрели на нас как на прокажённых.

– А наши? Не замечаешь?

– Точно. Даже Арвес в споры не лезет. Думаешь, тут что-то не чисто?

– Думаю? Да я почти в этом уверен, – хмыкнув, отвечаю я. Замечаю, что Талири, закончив свои дела, направляется к нам, и поднимаюсь. – Достань мозг из штанов и разузнай больше информации о «Леди». Начни с необычного названия. Почему осколочная? Тебе не показалось это странным?

Для убедительности сопровождаю слова многозначительным взглядом. Осколками во всех странах, чьё население обладает магией, называют кристаллы, которые и даровали нам силу. И вот в этом разрезе название гостиницы становится ещё более странным.

– Альков готов, можем поговорить с мэром без лишних ушей, – почему-то шёпотом произносит Талири, подойдя ближе.

Встаёт за шаг от меня, чем вызывает виток раздражения. Сокращаю расстояние между нами, подхватываю жену за талию. Она кажется такой хрупкой и невесомой в моих руках, что хочется утащить её в родовое поместье и никуда не выпускать. Держать взаперти и в безопасности.

Вздрогнув, Талири поднимает на меня невероятные глаза. Синие сапфиры, в которых горят и страх, и решимость. Удивительный коктейль, от которого меня ведёт ещё больше.

– Ну пошли, – склонившись к её губам, прошу я.

Слышу довольное улюлюканье со стороны моих бойцов и в то же время получаю удар в грудь. Талири, покраснев и насупившись, пытается выбраться из моей хватки.

– Спокойно, парни. – Широко улыбаюсь воинам и закатываю рукава рубашки. – Это жена – моя.

Ловлю дрожь, которая прокатывается по телу Талири. Дракон во мне удовлетворённо урчит, довольный реакцией нашей истинной. Она может ершиться, выказывать независимость, но тело никогда не врёт. Талири ко мне тянет, и это хоть немного, но усмиряет мою подозрительность.

Улюлюканья затихают, чтобы потом взорваться криками одобрения. Отовсюду слышатся поздравления, причём не только от моих людей. Постояльцы тоже присоединяются, и я принимаю их пожелания с благородным снисхождением. И триумф мой был бы полным, если бы и Талири была рада. Но жена почему-то прячет взгляд, а затем и вовсе хватает меня за руку и тянет к небольшим комнаткам, которые от общего зала отгорожены непроницаемыми зелёными портьерами. Ноки следует за нами по пятам, гордо задрав голову. Будто то, что драконица – наша судьба, чисто его заслуга.

– Драконы обожают представления, да? – бубнит Талири.

– Драконы обожают демонстрировать обладание, – поправляю я. – Ты – моя жена, теперь об этом знают все. И никто не посмеет тебе навредить, если не хочет проблем от меня. – Разворачиваю её, не дав откинуть шторку. – Ты поняла, Талири?

– Да поняла я вас, – сморщив идеальный носик, ворчит жёнушка и тихо-тихо добавляет: – Ревнивец какой попался.

– Предпочитаю именоваться рьяным защитником семьи, – довольно улыбнувшись, парирую я. – И не «вас», а «тебя». Талири, привыкай.

Мне так нравится её имя, что не отказываю себе в удовольствии произносить его чаще. Как перезвон горного ручья. От одного его звука окатывает прохладой и умиротворением.

– Да уж постараюсь, – хмуро отвечает жена, наконец открыв проход в небольшую комнатушку.

– Ноки, охраняй, – бросаю я недовольно надувшемуся фракису и шагаю внутрь.

Без окон, комната тем не менее заполнена мягким светом свечей. Полукруглый диван, овальный стол, множество растений и диковинных фигурок на полочках – вот и весь интерьер. Но всё здесь дышит уютом и любовным подбором деталей. Не знаю, кто занимался обустройством гостиницы, но даже по тому, что я успел увидеть, могу заключить: хозяева очень любят своё детище.

– Лорд Расмус, леди Морвейн! – приветствует нас мэр, вскочив с дивана.

Рядом с ним сидит какой-то плюгавый коротышка настолько непримечательной внешности, что я поначалу принимаю его за мэрский чемодан – уродский и громоздкий.

– Леди Расмус, – поправляю я лорда Жабшто и усаживаюсь напротив него.

Талири остаётся стоять, бросая напряжённые взгляды то на меня, то на ехидно улыбающегося мэра. Протягиваю ладонь, приглашая её присоединиться ко мне. Всего секунды хватает, чтобы Талири приняла верное решение. Но этой же секунды достаточно, чтобы мэр уловил колебания в её поступке.

– По законам Квалиона леди всё ещё Морвейн.

Старик скалится, отчего я мигом ловлю ассоциацию со стервятником. И Талири, получается, его добыча, от которой он отказываться не намерен. Ну-ну, это мы ещё посмотрим.

– По законам Демастата Талири стала моей женой ровно в тот момент, когда на наших руках проступили метки. – Протягиваю вперёд руку, демонстрируя чешуйки на ней.

Плюгавый «чемодан» моментально оживляется и, достав из поясной сумки какие-то документы, принимается активно в них строчить.

– Получается, леди Морвейн у нас драконица? – прищурившись на мою жену, уточняет лорд Жабшто.

– Да, – холодно подтверждает Талири.

Она сидит так близко, что я вижу, как нервно бьётся жилка на её точёной шейке. Алебастровая кожа такая прозрачная, что кажется: от малейшего прикосновения проступит синяк. Таких, как моя жена, хочется беречь – даже ценой собственной жизни.

И насколько хрупкой выглядит Талири, настолько же железной кажется внутри. Это её холодное «да», прямая спина и твёрдый взгляд – всё говорит о том, что за своё она будет биться до конца. А жертву твою ещё и в глотку обратно запихает. Независимая – вот какая она. И всеми силами будет отстаивать свою свободу.

Что ж, моя истинная и не могла быть кроткой овечкой. И не отправь император меня в эту разведывательную миссию – мы бы не встретились. Одна эта мысль заставляет всё внутри сжаться от неприятия. Мы знакомы от силы сутки, а я уже не вижу жизни без неё.

– Тогда, полагаю, я обязан сопроводить леди Морвейн в тюрьму, где она будет ожидать смертного приговора. – Мэр снова улыбается, обнажая жёлтые зубы.

Будь я рубиновым драконом, здесь всё уже тлело бы от чёрного пламени. Но и мой дар приходится сдерживать, иначе это посчитают нападением на официальное лицо республики.

– Ты сейчас угрожаешь моей жене, лорд Жабшто? – цежу я, с удовлетворением отмечая и испуганно забегавшие глазки гада, и судорожный ик его подчинённого.

Портьера приподнимается, являя нам грозно набычившегося Ноки. Фракис надвигается на мерзкую парочку. И в этот же момент моего запястья касается прохладная рука Талири. С трудом сдерживая ярость, я смотрю на жену. Не хочу, чтобы ей досталась и капелька моего гнева. Даже во взгляде.

– Не надо, – шепчет Талири, умоляюще глядя на меня. – Я обманывала местные власти, вот к чему клонит лорд Жабшто.

– Брак со мной снимает все твои прегрешения, – отрезаю я, возвращая внимание побледневшему старику. – Согласен выплатить штраф.

– Боюсь, это не решит проблему, – блеет старикашка, но я же вижу, что это всё наносное. Он боится меня, но у него, очевидно, какой-то козырь в рукаве, раз продолжает гнуть свою линию. – Фигис, что говорится в догмате о частной собственности?

– Только граждане республики, не имеющие магических даров и кровных связей с магическим отродьем, имеют право обладать частной собственностью, – живо подтверждает «чемодан» и тут же утыкается в свои записи.

А меня аж передёргивает от этого «отродья». Если республиканцы хотят и дальше поддерживать с нами союзнические отношения, им стоит пересмотреть некоторые термины в своих законах.

– А человеческий супруг магического отродья? – подсказывает ему мэр.

– Может.

– Видите? – Жабшто приподнимает бровь. – Талири не может владеть гостиницей. Брак по традициям Демастата избавляет её только от казни, но гостиницу я обязан конфисковать.

Слышу прерывистый вздох сбоку, и сердце сжимается от испуга, который льётся со стороны жены. Ноки тоже это ощущает, а потому, игнорируя любые препятствия, лезет к Талири. Сворачивает кадку с каким-то лопухом, почти переворачивает стол, когда протискивается между его ножек. И успокаивается, только когда утыкается головой в колени жены. Вздрогнув, она нерешительно кладёт руки на его рога. Через секунду на лице Талири появляется грустная улыбка, с которой она поглаживает мерно урчащего Ноки.

– Если брак будет заключён по традициям Квалиона, гостиница останется за леди Расмус? – спрашиваю я, не отводя взгляда от умиротворяющей картинки.

– Что? – поперхнувшись напитком, уточняет мэр, а я понимаю, что задал верный вопрос.

Гадёныш в любом случае планировал отжать гостиницу: или через брак, или конфискацией. Но соврать он не может: я же проверю. И тогда проблемы у лорда Жабшто будут уже не только от драконов, но и от верхушки республиканского совета, с которым я более-менее наладил контакт. Не со всеми, но всё же.

– В случае если супругом магического отродья становится житель союзного государства, то официально заключённый брак по правилам Квалиона гарантирует семье леди Расмус сохранение права на гостиницу, – под скрип зубов старикашки докладывает «чемодан».

– Вот и отлично. – Хлопаю в ладони, подводя итог нашему разговору. – Значит, свадьбу проведём завтра на закате. И драконы будут довольны, и люди не обижены.

Глава 5. Да не хочу я замуж!

Талири Морвейн

– Талири, детка, ну куда ты? Давай всё обсудим.

Бархатный голос мужа бесит реакцией, которую вызывает у меня. А ещё тем, что преследует меня всюду. И тем, что его не хватает, когда я скрываюсь в туалетной комнате на первом этаже. В общем, бесит он меня в любом случае!

А-а-а! Сжимаю губы, чтобы не заорать вслух. Я не понимаю саму себя. Никогда в жизни не испытывала такого раздрая, когда разум противоречит сердцу. Я всегда знала, что и как делать. Моя жизнь крутилась вокруг гостиницы, её работников и постояльцев. Дядюшка всегда говорил, что наше предназначение – спасать тех, кто приходит к нам за помощью.

И сейчас всё это готово рухнуть под натиском одного дико самоуверенного дракона. Просто потому, что он меня не слышит. Вбил себе в голову, что я обязана ехать с ним в Демастат.

Да с какого перепуга?

– Уф, – выдыхаю я, опираясь на раковину.

Смотрю на себя в маленьком зеркальце на стене и не узнаю. Где моё спокойствие? Где благодушие? Я похожа на взъерошенную розовокрылую синицу, которая угодила в чан с водой. И так же, как эта пичуга, я должна сейчас быстро придумать, куда грести. С одной стороны – мэр, брак с которым не просто смерти подобен, а ею и является. С другой – дракон, один вид которого лишает меня самообладания. Прикосновения и голос Дерека заставляют сердце скакать как оголтелое. Бабочки в животе и вовсе устраивают парад восхищения – настолько они впечатлены генералом. Но этот же дракон давит своей волей и не слышит моего желания остаться в гостинице.

Выбор простой, и я его сделала, когда разрисовала наши с Дереком запястья. Но почему в душе растёт протест? Потому что всё пошло не по плану?

Слышу, как Ноки сиротливо скребётся в дверь. Вот ещё удача. Почему этот милаш на меня так реагирует? Я, конечно, не против такого охранника. Фракис милый, и от одного его вида у меня улыбка появляется, а настроение улучшается. Но можно мне его без драконистого хозяина, пожалуйста?

– Что?! – резко дёрнув дверь, выпаливаю я в лицо генерала, стоящего прямо за порогом.

Коридор за его спиной пуст, а на выходе я замечаю помощника мужа в компании Яйи. Этот момент меня тоже тревожит: уж больно много внимания подруга уделяет громиле.

– Ты чего такая взъерошенная? – вместо ответа интересуется Дерек. – Волнуешься из-за свадьбы? Не переживай, мои люди непривередливы в еде, да и развлечений им не надо.

Вижу же, что подтрунивает надо мной, но внутри всё полыхает от раздражения. Смотрю в смеющиеся янтарные глаза и внезапно понимаю, почему он меня так бесит. Он меня не слушает! Я хозяйка гостиницы и привыкла, что все вокруг слышат и выполняют мои просьбы. А тут появился достойный оппонент.

– Тогда, полагаю, овсяная каша на воде и без соли подойдёт для свадебного стола? Раз церемония – чистая формальность, не вижу смысла тратить на неё и без того скудные ресурсы гостиницы, – проговариваю я, с ехидным удовлетворением отмечая, как брезгливо морщится лицо муженька.

Фракис реагирует более эмоционально.

– Бе-а, – выдаёт малыш, даже вывалив язык для наглядности своего отношения к каше.

– Ну что ты, солнышко. – Подхватываю зверушку и ласково поглаживаю его между рожек. Тушка у Ноки солидная и ощутимо оттягивает руки, но я упрямо прижимаю фракиса к себе. Просто потому, что вижу: это бесит уже дракона. – Тебе мы приготовим какую‑нибудь вкусняшность. Что ты любишь? А?

– А с чего это ему такие почести, а мне – нет? – ревниво выдаёт Дерек.

– Потому что малыш, в отличие от его хозяина, не пытается навязать мне свою волю?

Мы какое-то время смотрим друг на друга, в явной попытке заставить друг друга отвести взгляд. Я – прищурившись, Дерек – спокойно и даже немного вальяжно.

– Может быть, мы поговорим в более комфортном месте? – наконец предлагает муж и всё-таки забирает у меня Ноки. – Дай его сюда, незачем такие тяжести таскать. Тебе ещё рожать.

– Что?!

– В смысле что? – Оглянувшись через плечо, Дерек и не думает сбавлять ход. – Дети – это естественное продолжение любящей пары. Разве нет?

Я аж спотыкаюсь от такого заявления. В этот момент мимо, громыхая склянками в поясной сумке, прошмыгивает Айка, десятилетняя дочка нашего повара и старшей горничной.

– Куда? – отвлекаюсь на рыжеволосую девчушку.

Я её знаю, если куда-то несётся с таким энтузиазмом – жди беды. Дерек тоже притормаживает и присматривается к малышке.

– Мама сказала помочь с мытьём ванн в первом источнике, – подпрыгивая на месте, отвечает Айка.

А глаза свои зелёные прячет. Точно что-то замыслила.

– По графику мытьё только на следующей неделе, – произношу я с подозрением.

Щёки малышки вспыхивают огнём, а взгляд лихорадочно мечется по сторонам. Заметив Дерека, она резко шагает ко мне вплотную и доверительно сообщает:

– Госпожа Пуфикс там всё измазала глиной стройности.

– Боги, – вздыхаю я, закатывая глаза.

Эдна Пуфикс живёт у нас уже третий месяц и за это время стала настоящей занозой в мягком месте. Причём не только у меня, но и у всего персонала гостиницы. Старая леди обожает эпатаж и уходовые процедуры. А её розовый пеньюар, в сочетании с немалой комплекцией, является в кошмарах моим подчинённым.

– Ладно, иди. – Устало тру переносицу, жалея, что день едва-едва начался.

Голова уже гудит, и единственным желанием является встреча с подушкой.

Айка резво припускает дальше, но я снова её торможу:

– Стой! Это ещё что?

Малышка замирает на месте и медленно, будто застуканная на месте преступления, разворачивается. А я же смотрю на пушистый лисий хвост, приделанный к её поясу.

– Айка, ты опять за своё? – нахмурившись, спрашиваю непоседу.

– Ну ты чего к малышке прицепилась? – Мужской голос над головой заставляет шарахнуться и угодить прямо в крепкие объятия. – Ты чего такая пугливая, жёнушка моя?

– Это не я пугливая, это ты весь такой внезапный и к спине прилепательный, – огрызаюсь я, краем глаза отмечая, что девчушка шажок за шажком приближается к выходу на лестницу. – Айка, сними.

– Ну-у-у, Талири-и-и, – канючит она, но, ловя мой строгий взгляд, всё же принимается отстёгивать украшение.

– Ты чего? – тем временем недоумевает Дерек. – Играется же мелкая, пускай.

– Она знает почему, – коротко бросаю я и оборачиваюсь к дракону, когда Айка исчезает на лестнице. – В Квалионе подобные игры вызывают вопросы. Ясно?

Смотрю в янтарные глаза, ища в них неизвестно что. Спасение? Надежду на то, что моя идея на самом деле не такая уж и провальная? Что это самодовольный и упёртый дракон поможет всем, кто приходит ко мне за помощью?

Айка – полукровка-оборотень. Зверь в ней не проснулся, но девочка не оставляет попыток его пробудить. И этот хвост как возможность почувствовать связь с лисьим родом, к которому принадлежит её мать.

– У-у-у, как у вас всё строго, – присвистывает Дерек. – Но зато я кое-что понял.

Он прихватывает меня за талию и ведёт к противоположному выходу из коридора. Туда, где нас ждут Яйя с Эдвином.

– Что же ты понял?

– Что в нашей семье за баловство детей буду отвечать я, – торжествующе улыбаясь, произносит Дерек и ласково щёлкает меня по носу.

– Ага, самую лёгкую часть себе забрал, да? – гримасничая, возражаю я.

– То есть насчёт детей мы уже договорились? – Улыбка мужа становится ещё шире, а я не выдерживаю и легонько стукаю его по рёбрам. – Ой! Кошмар! Семейное рукоприкладство!

– У нас в Квалионе так принято! – Теперь мой черёд ухмыляться.

Выворачиваюсь из-под руки Дерека и в холл выхожу уже одна. Взгляд сразу цепляется за знакомый розовый пеньюар. Я не успеваю и рта раскрыть, как воздух накаляется от десятка претензий.

– Талири, девочка моя, ну где тебя носит? Мне сегодня не обновили цветы в опочивальне. А в утренней ванне не было противогрибковой соли! И почему-то твои мальчики все от меня врассыпную бросаются. Никого не дозваться! Я зашла за новыми рецептами для омолаживающих ванн, а тебя на месте нет. Это неуважение к постояльцам, деточка. Я, конечно, по доброте душевной и искренней любви к тебе и твоим ребятам жалобу писать не буду, но всё же требую дополнительной ванны с золотистым перцем!

Госпожа Пуфикс и все сто килограммов её роскошного веса надвигаются на меня бескомпромиссным монолитом. Голубые глаза, подведённые фиолетовыми тенями, лучатся ярой верой в собственную правоту и неотразимость. А когда Эдна обнаруживает Дерека за моей спиной, то я всерьёз беспокоюсь о состоянии здоровья престарелой кокетки.

– О боги, это что за редкий красавец? – томно выдыхает Пуфикс, сдвигая меня с дороги и прижимаясь к опешившему Дереку. – Как тебя зовут, мой рыцарь сердца?

Грохот позади меня не оставляет сомнений: Эдна произвела впечатление. Разворачиваюсь и прикрываю рот ладонью, чтобы скрыть улыбку. Настолько ошарашенное выражение на лице Дерека. Да и ошеломлённая мордочка Ноки, которого дракон уронил на пол, о многом говорит.

– Ну что же ты, – мурчит Пуфикс, беспардонно отталкивая меня и придвигаясь ближе к желанной цели. – Ну, не молчи, красавчик. Возможно, именно тебя я и ждала в этой славной обители! Расскажи Эдне, кто ты и в каком краю водятся такие шикарные экземпляры.

Обвожу взглядом холл и понимаю, что работа вокруг замерла. Девочки за регистрационной тумбой, мальчики-коридорные… Да даже Барток, наш старый ночной смотритель, и тот выглянул из своей коморки у входа. Но у того свой интерес: он за Пуфикс давно волочится.

– Кхм. – Откашлявшись, Дерек одаривает Эдну одной из убойных улыбок. Даже у меня сердечко замирает, а у Пуфикс, боюсь, и вовсе инфаркт может случиться. – Позвольте представиться, прелестная леди. Лорд Дерек Расмус, первый генерал императора Демастата и официальный посол империи. С моей истинной парой, леди Расмус, я так понимаю, вас знакомить не нужно?

Вот же зараза! Так виртуозно уйти из-под прицела озабоченной бабуленьки – это ж уметь надо!

– Я ещё не Расмус, – выдавливаю сквозь зубы и ловлю на себе насмешливый взгляд Яйи.

Тоже паразитка, могла бы и помочь, а не с этим Эдвином обжиматься.

– О как, – тут же подхватывает Эдна, резко поворачиваясь к Дереку и томно прикусывая нижнюю губу. – Ну, истинность не стенка, подвинуться может. – С этими словами она ещё и подмигивает дракону, отчего тот на секунду теряется. – Мой номер двадцать три, я оставлю дверь открытой, красавчик.

– Э-э-э… – Дерек скользит по выдающейся фигуре Пуфикс испуганным взглядом и переключается на меня. – Вы знаете…

– Леди Морвейн! – Вопль Элмо, нашего конюха, заполняет холл и моментально отвлекает внимание всех присутствующих на влетевшего в двери парнишку.

– Леди Морвейн, там эта! Эти! – тараторит конюх. – Как их, блин? Аристократы! Во! Вместе с мэром. Говорят, на свадьбу приехали, заселяться изволят!

– У нас будет свадьба? – Эдна широко распахивает глаза. – О боги! Так быстро?! Я не готова!

Она подхватывает полы пеньюара, которые разъезжаются, открывая шёлковые шортики и маечку, и стремительно уносится к лестнице на второй этаж. Тишина, установившаяся после такого штормового бегства, кажется осязаемой. Дерек, тяжело сглотнув, смотрит на меня, явно ожидая объяснений. Только вот у меня сейчас новая головная боль.

– Так, одну проблему на время угомонили. – Вздохнув, я взмахом руки отпускаю Элмо, чтобы тот вернулся к обязанностям. – Яйя, пойдём. Нас ждёт уйма неприятной работы.

Местная знать – вся под стать нашему мэру: напыщенные и самодовольные, презирающие всё магическое. Была бы моя воля, я бы за километр их к гостинице не подпускала, но, увы, без их денег не было бы и «Леди».

Выпрямив спину, я натягиваю на лицо дежурную улыбку и делаю первый шаг по направлению к выходу. На Дерека даже не смотрю, а потому вздрагиваю, когда он придерживает меня за локоть.

– Погоди, малышка, давай я возьму эту часть на себя, – заглядывая мне в глаза, предлагает дракон.

– Почему? – искренне удивляюсь я.

– Я же вижу, как тебе неприятно предстоящее общение с незваными гостями, – мягко улыбнувшись, поясняет Дерек. – Я встречу их и помогу разместиться. А ты пока займёшься тем, что так любишь.

– Чем?

– Гостиницей, чем же ещё? – Дракон подмигивает и, оставив лёгкий поцелуй на моём лбу, отходит к выходу.

Взмахом руки он зовёт адъютанта, и уже через мгновение оба дракона скрываются за порогом. А я остаюсь стоять в ещё большем раздрае. Потому что сердце начинает одерживать победу над разумом.

– Слушай, а он хорош, – тихо произносит возникшая рядом Яйя. Подруга уважительно качает головой, глядя вслед ушедшим мужчинам. – И, похоже, неплохо тебя чувствует.

– Он стальной дракон, чувствовать чужие эмоции – это часть их дара, – машинально объясняю я.

– А мне кажется, он просто в тебя влюбился, – парирует подруга.

И я почему-то молчу. Не нахожу ответа. Просто потому, что где-то в глубине души очень хочется в это поверить. А ещё потому, что на моих запястьях зудит метка истинности. И это не может не волновать.

Глава 6. Неприятности заказывали? Уже ква-ква-плачено!

Дерек Расмус

Свет от камина вырисовывает причудливые узоры на каменном полу, падает на чешуйки метки, отчего та переливается мягким сиянием. Рассматриваю переплетения, прислушиваясь к голосам расходящихся постояльцев. Надо отдать Талири должное: гостиница устроена так, что все её работники и механизмы работают как единое целое. Даже этот закуток с камином и небольшим чайным столиком прекрасно выполняет свою роль – даёт успокоиться особенно нетерпеливым гостям. Или задолбавшимся помощникам. Сам не понимаю, зачем вызвался помогать, но чувствовал: так правильно. Это поможет расположить Талири ко мне, ведь я по-прежнему чувствую исходящую от неё настороженность.

Но за инициативу я заплатил знатную цену. Не просто устал, а вымотался в хлам. Мне нужна минутка покоя, без этих галдящих и требующих внимания аристократов. Хотя не так, эта минутка нужна в первую очередь собравшимся снобам. Иначе они рискуют познакомиться с драконом в его звериной ипостаси.

В жизни не видел настолько самодовольных и расистски настроенных людей. Да ещё в такой концентрации. Как Талири удавалось всю жизнь провести с ними бок о бок, вообще загадка. И тем больше я горжусь моей жёнушкой. Весь день наблюдал за её работой. У малышки определённо дар. Талири одинаково вежливо обращается как с рядовыми посетителями, так и с чванливым высшим светом. У меня самого терпения на этих придурков еле хватило. Да даже мои вечно зубоскалящие бойцы и те разомлели под светом солнца по имени Талири.

Розовый всполох даже сквозь полуприкрытые веки врезается в сознание. Приоткрываю глаз и наблюдаю за плавно скользящей по холлу женой. Аристократов мы уже распихали по свободным номерам. У регистрационной тумбы уже несколько минут мнётся странная троица. Мальчишка лет четырнадцати, пожилая женщина и девчушка лет пяти. Их одежда знавала лучшие времена, а поведение говорит само за себя: эти путники никогда в гостиницах не бывали. Уж слишком испуганно они озираются по сторонам.

Когда Талири склоняется к вихрастому мальчугану, я одним рывком приподнимаюсь. Мальчишка передаёт моей жене какую-то монетку и что-то шепчет на ухо.

Внимательно слежу за происходящим. Привычка подмечать малейшие странности не раз спасала мою шкуру как в бою, так и в дворцовых интригах. И сейчас я отчётливо вижу: происходит что-то странное. Хотя бы потому, что Талири одаривает паренька такой улыбкой, будто он ей как минимум близкий друг. Как максимум – семья.

– Ты чего тут спрятался? – Обзор загораживает Эдвин.

– Да вот, знаешь, разведку провожу, – раздражаюсь я.

Вытягиваю шею и на бок заваливаюсь, в надежде увидеть, что там происходит. Но Талири уже уходит из холла, уводя странную троицу за собой. Причём придерживает пожилую женщину так, будто они знакомы уже много лет.

– Заметил что-нибудь необычное? – спрашиваю адъютанта, который устраивается в кресле сбоку и устало позёвывает.

– А что? – Тот пожимает плечами. – В этом Квалионе, куда ни ткни, всё странно. Странные люди, убогие законы, отвратительное отношение к магическим созданиям. Я чуть голову местному казначею сегодня не открутил. Что? – удивляется Эдвин на мой мрачный взгляд. – Он ляпнул, что я отродье.

– Император поэтому отправил именно нас, – повторяю то, что говорил ещё на старте нашего путешествия. – Наш отряд наиболее психологически устойчив, мы должны навести мосты с республикой. Должны показать её людям, что магические расы не проказа. Что мы хотим жить в мире и союзе.

– Да чего ты мне одно и то же по сотому кругу талдычишь? – Эдвин закатывает глаза и тут же садится ровно, вальяжно закинув ногу на ногу.

Что где-то рядом порхает Яйя, понятно и без слов. Улыбчивая помощница Талири всего за сутки умудрилась приручить моего адъютанта. И я пока не могу для себя решить, хорошо это или плохо.

– Если ты или кто-нибудь из наших сорвётся, это будет лишний повод для квалионцев обвинить нас во всех грехах. В республике высок процент фанатиков, но есть и адекватные люди. Наша задача – достучаться до последних и заключить союз. И помочь носителям магии, которые заперты на этих землях.

– А они тут есть? – Эдвин с удивлением смотрит на меня.

А я разве что зубами не скриплю от досады. Нет, адъютант из друга прекрасный – исполнительный и быстро всё схватывающий. Но вот стратегия и логика, очевидно, не его конёк.

– По сторонам посмотри, дружище, – советую я, поднимаясь. – И не в декольте Яйи, а именно что по сторонам. В гостинице, помимо Талири, ещё с десяток магических созданий. И это только те, кого я успел опознать. Оборотни, альвы, полукровки всех мастей.

– Да ладно! – ошарашенно выдыхает Эдвин и оглядывается по сторонам с таким видом, будто впервые видит стены «Леди». – А ты куда собрался?

– Спать пойду. Упахался я сегодня больше, чем на проверке гарнизона, – коротко сообщаю я. – А ты проконтролируй наших и назначь патруль вокруг гостиницы. Лишним не будет.

Эдвин тут же подскакивает и, коротко кивнув, исчезает из закутка, как его и не было. При таких габаритах это ещё один плюс в достоинствах адъютанта. Слышу голосок Яйи, наполненный иронией. Я почему-то не удивлён, что девушка составит компанию Эдвину. Её тоже неуловимо тянет к другу, и это ещё один странный момент. Слишком большой процент влюблённостей на одну конкретную гостиницу.

Хмыкаю мыслям и, свистнув, зову Ноки. Фракис, спящий за креслом, нехотя поднимает рогатую башку и с недовольством смотрит на меня.

– Пойдём. Проверим, пустят ли нас сегодня в кровать, – улыбаясь, произношу я.

От одной мысли о мягкой постели и податливом теле в моих руках в душе разливается предвкушение. И я очень надеюсь, что сегодняшние кошки-мышки с женой закончились с заходом солнца. По-хорошему нужно сначала поговорить и разъяснить некоторые моменты – но кого я обманываю? Разговоры с женщинами лучше вести, когда они больше всего на него настроены. После секса. Главное – самому не отрубиться.

Кивнув дежурной девушке-регистратору, я поднимаюсь по тихо скрипящей лестнице на второй этаж. За сегодня я познакомился с устройством «Леди» от и до, начиная с подземных источников, наполняющих целебной водой небольшие каменные ванны, заканчивая чердаком, на который меня загнала Эдна. Точнее, туда меня загнало искреннее желание разминуться с престарелой нимфеткой.

«Осколочная леди» – старая, но очень ухоженная гостиница. Два этажа каменного здания дышат уютом и заботой, которые готовы дарить постояльцам. Жаль, что большинство номеров сейчас заняты людьми, такого почтения недостойными.

Поднявшись на лестничную площадку, я по привычке оглядываюсь. Здесь начинается развилка на два гостевых крыла и центральное, где живут работники «Леди». И привычка требует контролировать все направления. Особенно то крыло, где проживает любительница щеголять в пеньюаре. Талири обмолвилась, что это ещё самое приличное облачение госпожи Пуфикс.

– Ноки, ты чувствуешь Талири? – спрашиваю у фракиса, когда убеждаюсь в отсутствии любвеобильной угрозы.

Рогач поднимает на меня насмешливый взгляд и взмахом головы указывает в административное крыло. Значит, жёнушка уже успела устроить гостей и отправилась к себе. А меня не позвала. Вот же негодница!

Губы сами собой растягиваются в предвкушающей улыбке. Я никогда в жизни так часто не улыбался, как сейчас, при мыслях о жене.

– Что ж, кто-то нарывается на наказание, – выдыхаю я и иду скорее по внутреннему компасу, чем по памяти.

С утра мы так быстро пролетели этот коридор, что я даже дверь, за которой располагается спальня Талири, не запомнил. Тем не менее безошибочно её нахожу. И замираю, словно у меня впереди первый самостоятельный полёт, без отцовской помощи и подсказок.

– Хы-хы-хы, – тихо посмеивается Ноки.

– Ой, иди ты! – огрызаюсь и в тот же миг хватаюсь за ручку двери.

Запертой двери!

– Талири? – стучась, зову я.

– Я сплю! – доносится с той стороны слишком бодрый голосок.

– Ты не можешь спать!

– Это ещё почему?!

– У тебя некомплект, жёнушка!

– А по мне, так всё у меня при себе!

По голосу слышу, что малышка злится.

– Любимая, истинные засыпают только в объятиях друг друга!

Настраиваясь на долгие переговоры, приваливаюсь спиной к двери.

– Это закон природы, детка! – продолжаю я, ловя глупую ухмылку Ноки.

Он тоже получает удовольствие от нашей с Талири перепалки.

– Какой такой закон?

Дверь внезапно распахивается, и я еле удерживаюсь, чтобы не завалиться в комнату. Меня поддерживают ручки Талири, и я не упускаю шанса развернуться и сграбастать жёнушку.

– А ну! – Взъерошенная, но такая очаровательная драконица отпихивает меня.

На ней длинная, выводящая меня из себя сорочка и бордовый халат, который Талири поспешно запахивает.

– Закон сладких снов, милая, – нарочно понижаю голос до хриплого шёпота, пытаясь унять негодование в синих глазах. – Только получившее разрядку тело даст сознанию пищу для сладких грёз.

– До свадьбы – ни-ни! – грозно выставив палец вперёд, отрубает жёнушка.

– Так было ж уже, ни-ни твоё.

Не могу удержаться и целую малышку в этот самый угрожающий палец. Шок и изумление в прекрасных глазах как награда мне. Только вот тело требует продолжения банкета, а потому я иду в наступление.

– Э-э-э… – только и выдыхает Талири, когда подхватываю её за локоть и тяну к себе.

– Ква-ква-рый ве-ве-вечер! – доносится откуда-то сбоку.

Не сразу понимаю, что происходит, но, когда мимо нас гордой проходкой прошлёпывает огромная жаба в полотенце, обёрнутом вокруг тощих ног, инстинктивно задвигаю Талири себе за спину.

– Ква-ква-квасные у вас ква-ква-словия, леди Квалири! – произносит это чудо. – Всего ква-рошего, лорд Квасмус.

– Ага, – ошарашенно выдыхаю я, отмечая преисполненную чувства собственного достоинства походку земноводного.

Едва жаба, голова которой украшена полотенчатым тюрбаном, скрывается в комнате через три двери от нас, резко разворачиваюсь к притихшей жёнушке:

– Это что такое?!

– Э-э-э…

Взгляд Талири мечется в дикой панике, из чего я делаю вывод: она и сама не в курсе происходящего.

– Ты не сказала своим постояльцам, что оборот в «Леди» запрещён? – прищурившись, предлагаю ей возможное объяснение.

Хотя я, хоть убей, не помню ни одного рода земноводных оборотней. Змеи – да, крокодилы – есть, да даже василиски обнаруживались. Но жаб… Жаб я ещё не видел.

– Что? – Талири ошарашенно смотрит прямо на меня. – Откуда? Откуда ты знаешь?

– Что у тебя гостиница под завязку набита магическими существами? Ну я ж не слепой, в отличие от вашей знати и мэра. Кстати, кто поселился в той комнате?

Талири ещё больше бледнеет и уже через секунду, не дав мне опомниться, проскальзывает под рукой.

– Куда ты? – кричу вслед несущейся по коридору драконице.

– Кое-что проверить!

Она уже спускается по лестнице, поэтому мне не остаётся ничего другого, кроме как составить Талири компанию.

– Не видать нам спокойной ночи, да, дружище? – Смотрю на фракиса, который только лапами разводит в стороны. Мол, да, хозяин, но ведь другого и не ожидалось.

Сдаётся мне, «Леди» напичкана сюрпризами не меньше своей хозяйки.

– Куини, кто у нас в гостевом? Конкретно в рубиновой спальне.

Не доходя до конца лестницы, я облокачиваюсь на перила и внимательно слежу за обстановкой в холле. Большинство свечей уже затушили, свет идёт только от камина и дежурных лампадок на регистрационной тумбе. Вот возле неё как раз и находится жёнушка вместе с ночным регистратором. Пока Талири выясняет личность жабы, я оглядываю холл. Эдвин не подкачал: у входа стоит пара бойцов. Правда, любопытные взгляды, которыми они облизывают мою жену, мне совсем не нравятся. Громко цыкаю, отчего ребята подпрыгивают и моментально теряют интерес к склонившейся над тумбой фигурке.

– Боги, нет, – выдыхает Талири и поднимает на меня взгляд.

В синих глазах снова испуг и отчаяние. Эти эмоции хочется навсегда стереть из её жизни.

– Что случилось? – Подобравшись, я быстро спускаюсь и останавливаюсь рядом с женой.

– Это мэр. – Приложив руку ко лбу, Талири разве что не хнычет. – Боги, что теперь будет, Дерек?

То, что она не закрывается от меня и не пытается скрыть проблему, заставляет дракона довольно урчать. Малышка начинает нам доверять. Или находится в такой безысходной ситуации, что уже готова на всё.

В любом случае неважно. Я решу любую проблему, лишь бы в синих глазах светилось только счастье.

– Талири, детка, пока ничего страшного не произошло. Так? – Осторожно отвожу жену в сторону. Лишние свидетели нам сейчас совершенно точно не нужны.

– То есть, по-твоему, превращение Жабшто в жабу – это ничего страшного? – ощетинивается малышка.

– Скорее, это закономерность, – пряча улыбку, отвечаю я. Беру Талири за плечи и, слегка встряхнув, прошу: – Или он всё-таки не оборотень? Тебе не кажется, что пора поговорить начистоту? Чтобы я мог тебе помочь, мне нужна информация.

– Ты же уже и так всё понял, – чуть насупившись, бормочет малышка.

– Мои знания сейчас похожи на осколки мозаики. Причём всех оттенков чёрного. Я могу сложить её как хочу и ошибиться. Или ты поможешь мне увидеть картинку целиком. Ну? Каково твоё решение?

Талири секунду молчит, покусывая нижнюю губу. Не знаю, какие мысли сейчас бродят в её головке, но ещё пару минут такого покусывания – и я плюну на тайны постоялого двора и просто утащу жену исполнять супружеский долг.

– Ладно, пошли, – наконец-то выдыхает Талири и берёт меня за ладонь, ведя обратно, к лестнице.

Что ж, прогресс в наших отношениях продолжается. Меня уже не отпихивают и, похоже, готовы посвятить в какие-то секреты.

– Надеюсь, ты меня в жабу превращать не будешь? – в шутку спрашиваю я, когда мы поднимаемся на второй этаж.

– Будешь задавать глупые вопросы – я рассмотрю и такой вариант, – ёрничает моя ехидна.

Позади доносится глухое «хы-хы-хы», обозначая не только Ноки, но и его полную поддержку Талири. Предатель мелкий!

– А как я пойму, что вопрос глупый? – продолжаю донимать жену, стараясь отвлечь её от тревожных мыслей.

– Задай – и узнаешь. – Талири многообещающе улыбается, открывая передо мной дверь в спальню.

– Оу, это приглашение?

– Ты можешь быть серьёзным? – вздыхает жена, закатывая глаза.

Первой проходит в спальню и направляется к той двери, которую сегодня не дала мне открыть. Бормотала что-то про кладовую и взорвавшиеся огурцы.

– Погоди, ты думаешь, мэр обожрался твоих закруток и позеленел до состояния жабы?

– Дерек! – теряет терпение Талири.

Кивает мне, чтобы я наконец-то прошёл вперёд. Не желая ещё больше гневить мою дражайшую драконицу, я подчиняюсь. И едва заглядываю внутрь кладовой, как челюсть сама собой отвисает чуть ли не до пола.

Это не кладовая. Вот ни разу не кладовая.

Узкая прямоугольная комната с единственным окном заставлена комодами и застеклёнными шкафами. И везде, куда ни глянь: склянки, мешочки, травы, коробочки и десятки незнакомых мне инструментов.

– Ты алхимик? – Я в шоке оглядываюсь на Талири.

Замечаю напряжение на лице жены, будто она и не дышит, ожидая моей реакции. И на моё предположение Талири реагирует как-то странно – словно ожидала другого, но моя версия ей очень нравится.

– Можно и так сказать, – улыбаясь, бормочет драконица.

Протискивается мимо меня и принимается шуршать по шкафчикам. Проходит мимо массивного стола, который стоит в центре комнаты. На его столешнице расположен самый настоящий котёл с сотней трубок и реторт. Я смотрю на это всё с растущим удивлением, и единственный, кто мешает мне присоединиться к Талири, – это Ноки. Фракис рвётся внутрь, но с его габаритами он расшибёт все запасы хозяйки. А кто знает, что у неё тут припрятано.

– А как ещё можно сказать? – решаю уточнить я.

– Не знаю. Алхимик мне нравится больше ведьмы, – обернувшись через плечо, отвечает жена. И чудится мне в её глазах печальный блеск. – Ты же понимаешь, что местные не знают разницы между ведьмами, сапфировыми драконами и алхимиками? Для них всё, что не укладывается в их картинку мироздания, – запретно и необходимо уничтожить от греха подальше.

– Поэтому ты маскировала свой сапфировый дар алхимическими умениями? – спрашиваю я. Наконец-то выпихиваю Ноки за порог и, погрозив ему пальцем, прошу: – Сиди на стрёме. Никого не пускай.

И захлопываю дверь, а то эта любопытная морда точно прорвётся в лабораторию.

– Скажем так, мало кто вообще знает, что я тут что-то алхимичу. – Талири с деловым видом ставит длинный узкий ящик на стол и принимается копаться в десятке склянок. – Наши источники, конечно, имеют целебные свойства, но всякие побочные эффекты создают мои добавки.

Жена приподнимает очередную бутылочку, на этикетке которой изящным почерком написано: «Восстановление сил и бодрости».

– Но зачем тебе всё это? – Я развожу руками, указывая, по сути, на приданное Талири. – С твоим даром ты можешь менять состав воды по щелчку пальцев.

– Это если ты этому обучен, – бубнит драконица, продолжая поиски. Заглядывает на ярлычок, прикреплённый к торцу ящика, и кивает сама себе. – Ага, я так и думала.

– Со мной поделишься?

– Уверен, что тебе оно надо?

– Талири. – Укоризненно смотрю на супругу. – Мы теперь в одной упряжке, родная. И разгребать проблемы будем вместе. Сейчас я помогу тебе, а ты организуешь подобные купальни в моём гарнизоне. Только без превращения в жаб, хорошо?

Я буквально слышу скрип зубов Талири. Но что я такого сказал? Вроде всё правильно. Поддержал её и работу интересную нашёл. Что ещё надо?!

Глава 7. Купание стального дракона

Талири Морвейн

Я. Его. Прибью!

Вот честно, меня в жизни никто так не бесил, как этот самоуверенный дракон! Даже лорд Жабшто. Мэра я просто боялась. А вот Дерек… Он уже всё для себя решил: я еду с ним, казармы его облагораживать! Каков нахал. А меня спросить не забыл?!

Смотрю в янтарные глаза, в которых светится искреннее непонимание причин моей злости, и внезапно ощущаю себя выдохшейся. Нервная система искрит и требует передышки. Сегодняшний день был переполнен событиями и эмоциями. Я буквально чувствую пепел выгорания.

Лечь бы и проснуться на неделю раньше. Тогда в моём мире не было ни мэра с его требованием выйти за него замуж, ни свалившегося на меня дракона. И если раньше я считала, что Дерек – послание судьбы и наше спасение, то сейчас всерьёз думаю, что он моё наказание. За годы обмана и лжи.

– Талири, детка, ну ты чего надулась? – мурлычет этот нахал чешуйчатый, осторожно крадясь ко мне. – Ну что я опять такого сказал? Я ведь хочу как лучше.

– А ты спросил, что лучше для меня?

Заправляю выбившуюся прядь за ухо и опускаю взгляд в ящик с зельями. Экспериментальными, к слову. Кто-то спёр мою разработку, и я даже догадываюсь кто.

– А разве для жены не лучше быть рядом с мужем?

Задумавшись, я упускаю момент, когда Дерек заходит ко мне за спину. Сильные руки опускаются по обе стороны от меня, а затылка касается тёплое дыхание. Как ни стараюсь не реагировать, а дрожь прошивает позвоночник. Мне на каком-то зверином уровне хочется склонить голову и открыть Дереку шею.

Бр-р-р, вот же чешуекрыл манипулятивный. Наверняка магию свою применяет!

– Разве тебе не будет лучше рядом со мной? Твоим истинным? – Шёпот становится ещё более интимным, я чувствую прикосновение губ к шее, скольжение к уху. – Быть рядом, быть поддержкой, дарить друг другу заботу и любовь…

– Если твоя забота выражается в том, чтобы увезти меня из «Леди», тогда ты совсем меня не понимаешь. – Дёрнув плечом, я выворачиваюсь из объятий дракона. Янтарь его глаз потемнел, а зрачок то расширяется, то сжимается в узкую полосу. – И даже истинность не заставит меня уехать из гостиницы, Дерек.

– Почему? – хмурится дракон.

– Потому что я единственная, кто может помочь нашим особенным постояльцам, – резко выдыхаю я. В конце концов, если и признаваться в противозаконной деятельности «Леди», так только дракону, которого я втянула в эту самую деятельность. – Ты сам видишь, кто к нам приходит. Ты видишь отношение людей к магическим созданиям. Я сама жила в страхе, что мой дар раскроется. Как я могу их бросить, Дерек?

Последние слова я выпаливаю, чувствуя, как по щекам струятся слёзы. Нервное напряжение даёт о себе знать и выплёскивается самым доступным способом. Но я даже не делаю попыток их стереть: пускай дракон видит, поймёт, насколько для меня важна эта тема.

Совесть на задворках сознания бьётся тревожной птицей. Требует пойти в признании до конца и рассказать об обмане. Но я давлю её порывы. Единственное, что сейчас меня оберегает, – это мнимая истинность. Она даёт хотя бы призрачный шанс, что дракон встанет на мою сторону и поможет сохранить «Леди». Кто знает, что сделает Дерек, узнай он о моих художествах? Как посол Демастата он может сдать меня правительству республики в качестве жеста доброй воли. Мол, мы чтим ваши законы и традиции, вот вам целая гостиница магических отродий!

Само это предположение кажется ядом, но я не могу от него отмахиваться. Не верю, что Дерек может так поступить, но я ведь знаю его всего день и не могу настолько слепо доверять, когда под моим крылом столько невинных жизней. Нет. Поэтому и метка, и её происхождение должны оставаться втайне.

– Талири, если я скажу, что решу твою проблему, ты поедешь со мной? – спрашивает Дерек внезапно спокойным голосом.

От тягучих, бархатных ноток не остаётся и следа. Дракон передо мной будто перестаёт дурачиться. Мне даже жутковато становится, потому что таким Дерека я видела только в кругу его бойцов.

– Как ты решишь? – растерянно спрашиваю я.

– Это уже мои дела, – отмахивается муж. – Так что? Если и гостиница, и её обитатели, и все те особенные постояльцы, которые будут сюда приходить, окажутся в безопасности, ты уедешь со мной?

– Ты обещаешь?

– Слово генерала.

Вглядываюсь в лицо напротив, ища в нём хоть намёк на подлость. И не нахожу. Дерек со мной честен.

– Хорошо, – тихо выдыхаю я, понимая, что только что выторговала лучшую жизнь для моих ребят.

Но и запутала всё сверх меры. Что будет, когда метка сотрётся?

– Отлично. – Дерек хлопает в ладони и мигом превращается в несносного чешуекрыла. – А теперь за дело. Что ты там обнаружила и сколько казней нам за это грозит?

– Ты можешь быть серьёзным? – в который раз за вечер спрашиваю я, пряча улыбку. Она хоть и нервная, но всё же искренняя.