Русская рулетка

Мы высыпали гурьбой из вагона – восьмиклассники на каникулах. После длительного пребывания в замкнутом пространстве энергия лилась через край. Парни толкались и боролись. Девчонки хихикали, поглядывая на них.

Я вдохнула прохладный влажный воздух и посмотрела на небо, затянутое тучами. Внезапно мир раздвоился. Я оказалась по другую сторону жизни.

Здесь звуки знакомой реальности запинались о невидимую преграду. До меня долетали обрывки фраз, будто озвученные разными голосами цитаты из старых газет, сероватых, влажных, разорванных на кусочки, облепивших, словно осенние листья, здания и асфальт под ногами. Серое небо осыпалось мелким дождём. Тонкая, едва осязаемая пелена накрыла меня от макушки до пят и моментально впиталась, проникла в самую суть. Я приняла это вторжение как должное – без сопротивления и страха.

Мальчишка лет пяти в старомодных коротких штанишках, матроске и бескозырке проплыл мимо меня, остановился чуть поодаль, оглянулся и посмотрел прямо мне в глаза. У него был такой блёклый вид, словно он сошёл со старинной фотографии.

Чей-то весёлый вопль вдребезги разбил звуковой кокон. Я вернулась в реальность. Странный мальчик растворился в иномирье.

***

Следующий день начался с обзорной экскурсии по центру Петербурга. На Стрелке Васильевского острова я снова увидела его. Теперь на вид ему было лет десять. Матроска сменилась на чёрную гимнастерку с блестящими пуговицами и стоячим воротником. Но это без сомнений был тот же самый выцветший мальчишка, которого я встретила вчера на вокзале. Он слегка повёл согнутой рукой – я помахала в ответ.

– Кому ты машешь? – спросила Соня.

– Я, кажется… видела кадета…

– Где? Он симпатичный? – подруга завертела головой в поисках незнакомца, но кроме нашей группы, на набережной никого не было.

***

На следующий день я встретила его на Дворцовой площади. Ему было уже лет пятнадцать – всё те же гимнастёрка, фуражка и депрессивный вид.

А ещё через день – в Петропавловской крепости. Уже двадцатилетний молодой человек застал меня врасплох, появившись в одной из камер. Над верхней губой незнакомца красовались усы, а на мундире – погоны.

***

Начиная с четвёртого дня поездки, он стал мне мерещиться всюду. На каждой улице, в каждом дворе, в каждой группе людей. Я почти привыкла к его присутствию, даже хотела с ним заговорить, но при попытке контакта он бесследно исчезал. На исходе пятого дня я рискнула попросить поддержки.

В коридоре общаги, где нас поселили, было пыльно. Линолеум выглядел так, словно его никогда не мыли. Одна тусклая лампочка и окно в конце длинного узкого коридора – вот и все источники света на весь этаж. Вечером после экскурсий я вышла сюда из комнаты – не хотела спрашивать такое при девчонках.

– Мам, я нормальная? – после дежурных приветствий спросила я у смартфона.

– Тебе нужен конкретный диагноз, или это риторический вопрос? – глянцевый прямоугольник в цветастом чехле рассмеялся голосом мамы.

Я поглядела сквозь окно: вездесущая влажная взвесь зависла на уровне шестого этажа. Мир снова выцветал… Или это просто эффект грязного стекла?..