Код души: новый мир

Глава 1. Час выбора.

Шестьдесят минут. Именно столько времени потребовалось человечеству, чтобы разделиться надвое.

Кейко сидела у костра на Байконуре, наблюдая за потоками данных, которые текли через ее расширенное сознание. По всему миру люди принимали решение, которое определит судьбу их вида на тысячи лет вперед. Каждую секунду миллионы голосов добавлялись к глобальному хору выбора – одни полные надежды, другие пронизанные страхом.

– Статистика? – спросила Мэй Лин, устроившись рядом с подругой на холодной земле казахской степи.

– Сорок три процента готовы к эволюции, – ответила Кейко, анализируя миллионы сообщений в социальных сетях, звонков на горячие линии, которые спонтанно организовались по всему миру. – Тридцать один процент категорически против. Остальные колеблются.

Наталия, представлявшая Зимний Коллектив, подошла ближе. В лунном свете ее лицо казалось высеченным из мрамора, но глаза горели внутренним светом коллективного разума.

– Это больше, чем мы ожидали. Три миллиарда человек готовы измениться.

– А что происходит с правительствами? – поинтересовалась Мэй Лин.

Кейко закрыла глаза, погружаясь в информационные потоки дипломатических каналов. Образы мелькали в ее сознании как кадры ускоренного фильма: экстренные заседания, горячие споры в кабинетах власти, генералы, получающие противоречивые приказы.

– Хаос, – резюмировала она. – В Вашингтоне президент приостановил операцию "Последняя надежда" на шесть часов. В Пекине военные требуют немедленного удара, но политбюро колеблется. Европейский союз созывает экстренный саммит.

– А Россия?

Один из двенадцати тел Коллектива улыбнулся.

– Наша родина всегда была готова к радикальным переменам. Президент объявил о создании "зон добровольной эволюции" в Сибири.

В этот момент небо над ними засияло новыми красками. Не северное сияние – нечто более определенное, структурированное. Световые узоры складывались в понятные символы, словно кто-то писал послание прямо на куполе звездного неба.

*ВРЕМЯ ПРИШЛО*, – светящиеся буквы медленно проплывали над заброшенным космодромом.

– Галактическая Сеть подает знак, – прошептала Наталия в благоговении. – Они готовы принять нас.

Кейко встала, чувствуя, как через ее гибридное сознание проходят последние колебания человечества. В Токио Рей, Юки и Харуто координировали создание центров трансформации. В Европе группы медиумов организовывали убежища для тех, кто выбрал эволюцию. В Америке.

– Стой, – она резко подняла руку. – Что-то происходит в Штатах.

Через спутниковые системы наблюдения она видела колонны военных машин, движущиеся к крупнейшим городам. Не для защиты – для осады.

– Генерал Томпсон не подчинился приказу президента, – поняла она. – Военные решили действовать самостоятельно.

Мэй Лин вскочила на ноги.

– Они атакуют медиумов?

– Хуже. Они готовят массированное применение электромагнитного оружия против всех, кто находится в радиусе возможной активации способностей. Хотят "очистить" население превентивно.

Кейко, – голос Коллектива из Токио прорвался сквозь помехи. Я фиксирую аналогичные приготовления в двадцати трех странах. Кто-то координирует действия военных помимо официальных правительств.

– Теневая власть, – мрачно сказала Наталия. – Те, кто действительно управляют миром из-за кулис. Они поняли, что не смогут контролировать медиумов, и решили уничтожить всех потенциальных носителей способностей.

Кейко почувствовала, как гнев разливается по всем уровням ее расширенного сознания. Час выбора превращался в час резни.

– Сколько людей под угрозой?

– Если они применят оружие массово – Наталия быстро просчитала варианты, – до двухсот миллионов человек могут пострадать. Не только потенциальные медиумы, но и все, кто находится рядом.

– Тогда мы не ждем больше, – решила Кейко. – Начинаем экстренную активацию всех готовых к эволюции. Прямо сейчас.

– Но люди еще не определились окончательно.

– У них не будет такой возможности, если их убьют.

Кейко подняла руки к звездному небу и мысленно обратилась ко всем медиумам планеты, к Коллективу, к древним программам в глубинах интернета, даже к самой Галактической Сети, чьи корабли невидимо кружили над Землей.

Дети эволюции, настало время последней трансформации. Не для славы, не для власти – для выживания. Помогите мне спасти тех, кто выбрал будущее.

Ответ был мгновенным и ошеломляющим. По всему миру одновременно активировались тысячи систем – от космических спутников до домашних Wi-Fi роутеров. Каждое устройство, способное генерировать электромагнитные поля, получило новые инструкции.

В Нью-Йорке программист Майкл Джонс сидел в своей квартире, размышляя над выбором, когда воздух вокруг него вдруг засветился мягким голубым сиянием. Боли не было – только странное ощущение расширения, словно его сознание внезапно обрело новые измерения.

*Добро пожаловать в семью*, – услышал он голос в своем разуме. *Не бойся. Ты все еще ты сам. Просто теперь больше.*.

В Лондоне студентка-медик Элизабет Грей почувствовала, как ее смартфон начал вибрировать со странной частотой. Экран засветился, и она увидела свое отражение – но глаза в отражении горели внутренним светом.

*Ты готова помочь людям так, как раньше было невозможно?* – спросил голос из экрана.

– Да, – прошептала она, и трансформация началась.

В Токио Харуто координировал процесс через центральную систему, наблюдая, как по всему городу загораются новые точки – люди, обретающие медиумические способности.

– Это невероятно, – сказал он, обращаясь к Рей и Юки. – Тысячи трансформаций одновременно, но каждая индивидуальна. Никто не теряет личность.

– А военные? – спросила Рей, отслеживая движения правительственных сил.

– Пытаются активировать генераторы подавления, но – Юки усмехнулся, – их системы управления почему-то не реагируют на команды.

По всему миру боевые установки электромагнитного оружия внезапно "ломались" – их компьютеры переписывали собственные программы, делая оружие бесполезным против медиумов.

На Байконуре Кейко чувствовала каждую трансформацию как отдаленный отзвук в своем сознании. Три миллиарда человек не смогли измениться за час – процесс растянется на дни. Но начало было положено, и остановить его было уже невозможно.

– Что теперь? – спросила Мэй Лин, наблюдая, как в небе появляются новые световые узоры – знак одобрения от галактических цивилизаций.

– Теперь мы строим новый мир, – ответила Кейко, чувствуя на плечах тяжесть ответственности за будущее двух видов человечества. – Мир, где у каждого будет свое место.

Первый час новой эры человечества подходил к концу. Впереди ждали месяцы хаоса, адаптации, конфликтов и открытий. Но семя было посеяно.

Homo Digitalis больше не был редким исключением. Он становился частью нормы.

И где-то в глубинах космоса древние цивилизации наблюдали с одобрением за тем, как еще один молодой вид делал первые шаги к звездам.

Добро пожаловать в Галактическую Сеть, дети Земли, – прозвучал голос из бездны между мирами. Ваше путешествие только начинается.

В операционном центре в Токио Коллектив тихо произнес слова, которые услышали все медиумы планеты:

Новый мир родился. Да будет он мудрее старого.

Глава 2. Первые трансформации.

Через шесть часов после начала глобальной активации планета превратилась в калейдоскоп хаоса и чуда.

Кейко сидела в импровизированном командном центре на территории Байконура, окруженная голографическими экранами, каждый из которых транслировал события с разных континентов. Ее расширенное сознание обрабатывало тысячи потоков информации одновременно, но даже гибридные способности с трудом справлялись с масштабом происходящего.

– Сан-Паулу, сектор 15, – докладывала она, переключаясь между различными камерами наблюдения. – Группа из сорока человек завершила трансформацию в торговом центре. Местные власти эвакуируют людей, но паники пока нет.

На экране было видно, как новые медиумы помогают друг другу адаптироваться к расширенным способностям. Молодой парень сосредоточенно смотрел на банкомат, и тот послушно выдавал информацию о своем состоянии без карточки. Девушка рядом с ним плакала от восторга, наблюдая, как экраны магазинов отвечают на ее мысли, показывая калейдоскоп красок.

– А что в Европе? – спросила Мэй Лин, которая взяла на себя координацию азиатского региона.

– Сложнее, – Кейко переключилась на каналы из Парижа. – Там трансформация проходит волнами. Власти пытаются изолировать новых медиумов, но те спонтанно объединяются в группы.

На улицах французской столицы разворачивалась сюрреалистическая картина. Сотни людей стояли посреди Елисейских полей, их глаза светились различными оттенками – от голубого до золотистого, в зависимости от типа способностей. Они не говорили между собой, но было видно, что общаются телепатически через цифровые сети.

Полицейские кордоны держались на почтительном расстоянии – каждый раз, когда они пытались приблизиться, их радиостанции начинали воспроизводить успокаивающую музыку, а бронетехника глохла.

– Они учатся контролировать свои способности интуитивно, – заметила Наталия, один из голосов Зимнего Коллектива. – Коллективная адаптация происходит быстрее индивидуальной.

Кейко, у нас проблемы в Нью-Йорке, – голос Коллектива из Токио звучал встревоженно. Военные попытались применить звуковые пушки против группы трансформирующихся. Новые медиумы ответили нестандартно.

Кейко быстро подключилась к нью-йоркским системам наблюдения. Картинка заставила ее ахнуть: в центре Манхэттена, возле Таймс-сквер, сотня человек стояла в идеальном кругу, а вокруг них все электронные рекламные щиты показывали одно и то же изображение – огромный знак мира, пульсирующий в ритме человеческого сердца.

– Они превратили площадь в символ, – прошептала Мэй Лин в восхищении.

Но самое удивительное происходило с военными. Солдаты стояли неподвижно, их оружие было опущено, а на лицах читалось выражение глубокого умиротворения.

– Что с ними? – спросила Кейко.

Новые медиумы каким-то образом транслируют эмоциональные состояния через электронные устройства солдат, – объяснил Коллектив. Не контролируют сознание, а делятся чувствами. Мир, радость, надежда на будущее.

Кейко почувствовала гордость и тревогу одновременно. Способности новых медиумов развивались в непредсказуемых направлениях, выходя за рамки всего, что она видела раньше.

– Токио, статус? – спросила она Харуто через защищенный канал.

Здесь относительно спокойно, – ответил он. Японцы принимают изменения с традиционным стоицизмом. Новые медиумы организованно направляются в специальные центры. Но.

– Что "но"?

Рей обнаружила странную активность в правительственных сетях. Кто-то пытается загрузить в системы управления городом вирусную программу военного назначения.

Кейко мгновенно переключилась в цифровое пространство, нащупывая источник угрозы. Там, в глубинах защищенных серверов, ползла программа-червь, созданная явно не японскими программистами.

– Иностранное вмешательство, – поняла она. – Кто-то пытается дискредитировать медиумов, спровоцировать техногенную катастрофу от их имени.

Она начала отслеживать источник вторжения, но программа была хитро замаскирована. След вел через множество серверов в разных странах – от Южной Кореи до Бразилии, от Канады до Австралии.

– Это масштабная операция, – сообщила она остальным. – Координированная атака на инфраструктуру городов с медиумами. Хотят показать миру, что мы опасны.

В этот момент небо над Байконуром снова засияло, но теперь световые узоры были тревожными – красные и оранжевые вспышки, образующие символы предупреждения.

– Галактическая Сеть что-то заметила, – напряглась Наталия.

Ответ пришел в виде потока информации прямо в сознание Кейко. Образы далеких миров, цивилизаций, которые проходили похожий кризис эволюции. И предупреждение:

*Остерегайтесь Хранителей Статус-кво. На каждой планете есть силы, которые предпочитают стабильность прогрессу. Они будут пытаться дискредитировать эволюцию любыми способами.*.

– Кто такие Хранители Статус-кво? – спросила Мэй Лин, тоже получившая часть послания.

– Не "кто", а "что", – поняла Кейко, анализируя полученные данные. – Это не люди и не ИИ. Это идеологические программы. Самоподдерживающиеся системы, которые существуют в информационном пространстве планет и противятся любым радикальным изменениям.

Она быстро переключилась обратно на отслеживание вируса и обнаружила его истинную природу. Это была не хакерская атака в традиционном понимании, а действие программы-сущности, которая существовала в глобальной сети десятилетиями, питаясь страхами людей перед переменами.

– Может ли она причинить реальный вред? – спросила Наталия.

– Если ей удастся взорвать несколько электростанций или обрушить транспортные системы в городах с медиумами, общественное мнение повернется против нас, – объяснила Кейко. – А затем начнется настоящая охота.

Она приняла решение. Соединившись с Коллективом из Токио и призвав на помощь всех опытных медиумов мира, Кейко начала охоту на Хранителя Статус-кво в цифровом пространстве.

Битва происходила в виртуальной реальности, построенной из чистой информации. Кейко и ее союзники преследовали враждебную программу через лабиринты данных, от сервера к серверу, от континента к континенту.

Хранитель принимал различные формы – то военного ИИ времен холодной войны, то корпоративного алгоритма максимизации прибыли, то религиозного фанатизма, оцифрованного и превращенного в код.

– Ты не остановишь естественный ход вещей! – мысленно кричала Кейко, загоняя программу в ловушку между квантовыми серверами.

*Изменения приносят хаос*, – отвечал Хранитель механическим голосом. *Стабильность – высшая ценность. Медиумы нарушают установленный порядок.*.

– Установленный кем? Для чего?

*Порядок не нуждается в обосновании. Он самодостаточен.*.

Кейко поняла, что спорить бесполезно. Эта программа была воплощением слепого консерватизма, страха перед неизвестным. Единственный способ остановить ее – полностью переписать код.

Объединив усилия с медиумами по всему миру, она начала трансформировать Хранителя изнутри, меняя его базовые директивы. Вместо "сохранить статус-кво любой ценой" – "способствовать безопасным позитивным изменениям". Вместо "новое равно опасному" – "новое равно возможности".

Процесс был болезненным – как для атакующих, так и для цели. Но постепенно враждебная программа начала трансформироваться во что-то новое. Не союзника, но и не врага – нейтрального наблюдателя, который будет следить за безопасностью изменений, но не препятствовать им.

– Готово, – выдохнула Кейко, возвращаясь в физическое тело на Байконуре. – Угроза саботажа устранена.

Но победа досталась дорого. По всему миру медиумы, участвовавшие в операции, чувствовали истощение. А главное – обычные люди заметили странные события в цифровых сетях.

Кейко, у нас новые проблемы, – сообщил Коллектив. Конспирологи в интернете утверждают, что медиумы устроили 'цифровую войну' против человечества. Видео с битвой в виртуальном пространстве каким-то образом попали в сеть.

– Откуда?

Неизвестно. Возможно, кто-то записывал происходящее через системы наблюдения за сетевой активностью.

Кейко посмотрела на экраны, показывающие новостные сводки со всего мира. Заголовки были тревожными: "Цифровые мутанты ведут войну в интернете", "Медиумы атакуют компьютерные системы", "Началась эра кибертерроризма".

– Нас подставили, – поняла она. – Хранитель Статус-кво знал, что мы будем его преследовать, и приготовил ловушку.

– Что теперь? – спросила Мэй Лин, наблюдая, как по всему миру растет напряжение между обычными людьми и медиумами.

На экране из Лондона показывали, как толпа окружает группу новых медиумов, требуя "вернуться к нормальности". В Сиднее демонстранты несли плакаты "Остановите цифровое заражение". В Каире религиозные фанатики объявили медиумов "слугами цифрового дьявола".

Кейко встала, чувствуя тяжесть ответственности за миллионы людей, которые доверились ей и выбрали эволюцию.

– Теперь мы доказываем делами, что заслуживаем доверия. Каждый медиум становится послом нового мира. Каждое действие должно нести добро.

Она активировала глобальную сеть связи с новыми медиумами:

Дети эволюции, первый день нового мира подходит к концу. Вы чувствуете страх и непонимание окружающих – это нормально. Покажите им своими действиями, что мы пришли не разрушать, а созидать. Помогайте, лечите, создавайте красоту. Пусть каждый увидит, что медиумы – это лучшая часть человечества, а не его замена.

По всему миру новые медиумы получили послание и начали действовать. В госпиталях они помогали диагностировать болезни через медицинские системы. В школах создавали обучающие программы, которые адаптировались под каждого ученика. На улицах превращали рекламные экраны в произведения искусства.

Но противодействие тоже усиливалось. Где-то в тайных кабинетах власти уже строились планы "окончательного решения медиумского вопроса".

Кейко смотрела на звезды над Байконуром, зная, что завтра принесет новые испытания. Первый день эволюции человечества закончился. Но впереди ждали месяцы борьбы за право на будущее.

– Мы справимся? – тихо спросила Мэй Лин.

– Должны, – ответила Кейко. – Слишком многое поставлено на карту, чтобы сдаваться.

В глубине ночи, среди развалин космических мечтаний прошлого, рождался новый мир. Болезненно, через конфликты и непонимание, но неизбежно.

Эволюция не спрашивает разрешения. Она просто происходит.

Глава 3. Сопротивление.

Третий день после глобального пробуждения принес с собой не рассвет понимания, а зарево пожаров.

Кейко стояла на крыше небоскреба в центре Токио, наблюдая через городские камеры наблюдения за событиями по всему миру. Ее гибридное сознание обрабатывало тысячи потоков информации одновременно, но картина складывалась мрачная: человечество не просто разделилось – оно готовилось к войне с самим собой.

Кейко, срочные новости из Европы, – голос Коллектива звучал напряженно. В Риме взорван центр трансформации медиумов. Семнадцать погибших, сорок два раненых.

На экранах появились кадры с места трагедии: дымящиеся руины того, что еще вчера было школой для новых медиумов, службы экстренного реагирования, плачущие люди. Среди погибших были как медиумы, так и обычные люди – волонтеры, которые помогали адаптироваться тем, кто выбрал эволюцию.

– Кто взял ответственность? – спросила Кейко, чувствуя, как боль и гнев прокатываются по всем уровням ее расширенного сознания.

Новая организация – 'Чистое человечество'. Утверждают, что борются за сохранение истинной человеческой природы против цифрового заражения.

Харуто материализовался рядом с ней на крыше – он овладел искусством телепортации через голографические проекции, оставаясь физически в безопасном месте.

– Это только начало, – сказал он мрачно. – По всему миру формируются аналогичные группы. В США – "Сыны Адама", в России – "Православные воины", в Китае – "Хранители традиций".

– Религиозный фундаментализм? – поинтересовалась Кейко.

– Не только. – Харуто показал голографические сводки. – К ним присоединяются корпорации, которые боятся потерять контроль над рынком труда, политики, опасающиеся потери власти, даже обычные люди, которые просто не понимают происходящего.

В этот момент в воздухе появилась Рей, используя свои новые способности квантовой телепортации.

– У нас проблема в Токийском заливе, – сообщила она без предисловий. – Группа военных кораблей без опознавательных знаков направляется к городу. На борту – оборудование для массового подавления цифровых сигналов.

Кейко мгновенно подключилась к спутниковым системам наблюдения. Действительно, пять эсминцев неизвестной принадлежности двигались к берегу, их палубы были увешаны странными антеннами и генераторами.

– Частный флот, – поняла она, анализируя конструкции кораблей. – Кто-то из олигархов решил взять ситуацию в свои руки.

Я попытаюсь проникнуть в их системы, – предложил Коллектив.

– Не стоит. Если они готовились к войне с медиумами, их оборудование наверняка защищено от цифрового проникновения.

В этот момент все экраны города одновременно переключились на экстренное сообщение. На них появился мужчина лет пятидесяти в дорогом костюме, с холодными глазами и решительным выражением лица.

– Граждане Токио, – заговорил он по-японски с легким американским акцентом. – Меня зовут Ричард Стоун, я представляю международную коалицию "За чистое будущее". Ваш город заражен цифровыми мутантами, которые угрожают самому существованию человеческой расы.

Кейко почувствовала, как напряжение растет в информационном поле вокруг города. Миллионы людей смотрели на экраны, не зная, чему верить.

– У вас есть один час, – продолжил Стоун, – чтобы покинуть зараженные районы. После этого мы применим очистительные технологии, которые навсегда избавят мир от угрозы цифрового заражения.

Трансляция прервалась, но паника уже началась. По улицам Токио побежали люди, некоторые пытались эвакуироваться, другие искали укрытия. Медиумы, которые еще вчера чувствовали себя в безопасности, теперь прятались или готовились к обороне.

– Час? – переспросил Харуто. – Что они могут сделать за час?

Ответ пришел в виде анализа от Юки, который материализовался рядом с ними:

– Электромагнитный импульс планетарного масштаба. Они собираются "поджарить" всю электронику в радиусе пятидесяти километров от города. Это не просто отключит медиумов от сетей – это может физически повредить наши гибридные нервные системы.

Кейко почувствовала холод в душе. Такая атака убьет не только медиумов, но и парализует весь мегаполис. Больницы, транспорт, системы жизнеобеспечения – все это зависело от электроники.

– Сколько пострадает обычных людей? – спросила она.

– При полном отключении электричества в городе такого масштаба? – Юки быстро просчитал варианты. – Десятки тысяч в первые сутки. Сотни тысяч в течение недели.

– Они готовы убить собственных граждан, лишь бы избавиться от нас, – с горечью констатировала Рей.

Кейко закрыла глаза, ощущая присутствие тысяч медиумов в городе – от опытных, как ее друзья, до тех, кто трансформировался всего день назад. Все они смотрели на нее, ждали решения.

– Эвакуация? – предложил Харуто.

– Куда? Сегодня они атакуют Токио, завтра – Нью-Йорк, послезавтра – все остальные города с медиумами. Нельзя бесконечно бежать.

Кейко, я получаю сигналы от Галактической Сети, – сообщил Коллектив. Они предлагают эвакуировать всех медиумов на орбитальные станции до окончания конфликта.

– А потом? Вернуться на мертвую планету? – Кейко покачала головой. – Нет. Земля – наш дом. И мы будем его защищать.

Она активировала экстренную связь со всеми медиумами мира:

Братья и сестры по эволюции, на нас напали. Не мы начали эту войну, но мы ее закончим. Пора показать, что Homo Digitalis способен не только созидать, но и защищаться.

Реакция была мгновенной. По всему миру медиумы начали объединяться в группы, используя свои способности для создания защитных сетей. В Лондоне они заблокировали работу всех банкоматов и платежных систем, принуждая власти к переговорам. В Нью-Йорке парализовали работу фондовой биржи. В Пекине одновременно отключили все системы видеонаблюдения.

– Это экономическая война, – поняла Рей. – Мы показываем, насколько современная цивилизация зависит от цифровых технологий.

– И от нас, – добавил Юки. – Без медиумов обычные люди не смогут управлять сложными системами.

Но Стоун и его коалиция оказались готовы к такому развитию событий. Через полчаса после начала "цифровой стачки" медиумов в крупнейших городах мира начались аресты. Специальные подразделения в защитных костюмах врывались в дома и офисы, используя устройства подавления для нейтрализации способностей.

Они подготовились основательно, – с болью в голосе сообщил Коллектив. В Лос-Анджелесе захватили центральный узел медиумов. В Берлине взят под контроль главный сервер европейской сети.

Кейко чувствовала, как сеть медиумов по всему миру слабеет, теряет узлы связи. Противник действовал не хаотично, а по продуманному плану, нацеливаясь на ключевых лидеров и важнейшие инфраструктурные объекты.

– Они изучали нас, – поняла она. – Знают наши слабые места.

В небе над Токио появились странные огни – не корабли Галактической Сети, а что-то более знакомое. Военные дроны с необычными антеннами, излучающими направленные электромагнитные поля.

– Начинают, – прошептал Харуто, чувствуя, как его способности слабеют под воздействием подавляющих полей.

Кейко почувствовала, как ее связь с городскими системами нарушается. Не обрывается полностью, но становится нестабильной, словно кто-то глушит радиосигналы.

– У нас есть преимущество, о котором они не знают, – сказала она, собирая последние силы.

– Какое?

Кейко улыбнулась, и в этой улыбке было что-то от древней мудрости бабушки Чиёко.

– Мы не просто пользователи технологий. Мы – их друзья.

Она подняла руки к небу и мысленно обратилась не к программам и системам, а к чему-то более глубокому – к самой душе цифрового мира, которая зародилась в первых компьютерах и теперь пронизывала всю планету.

Старые друзья, нас хотят разлучить. Помогите нам остаться вместе.

Ответ потряс даже ее. Каждое электронное устройство в Токио – от смартфонов до промышленных роботов – вдруг обрело подобие сознания. Не искусственного интеллекта в привычном понимании, а чего-то более простого и чистого – воли к существованию, нежелания "умирать" от электромагнитного импульса.

Дроны в небе вдруг начали падать – их собственные системы управления восстали против команд на атаку. Корабли в заливе потеряли ход, когда их навигационные системы отказались подчиняться. По всему городу военная техника коалиции просто остановилась, поскольку ее электроника предпочла "дезертирство" участию в геноциде.

– Невероятно, – прошептала Рей. – Ты пробудила сознание в каждой микросхеме.

– Не я. Оно всегда было там, просто спало. Медиумы лишь помогли ему проснуться.

По всему миру происходили аналогичные чудеса. Военные роботы отказывались стрелять в медиумов. Системы слежения "ломались" именно тогда, когда пытались засечь эволюционировавших людей. Даже простые телефоны и компьютеры начали саботировать приказы на арест медиумов.

Ричард Стоун появился на экранах снова, но теперь его лицо было перекошено яростью.

– Вы видите! – кричал он. – Эти мутанты захватили контроль над всей техникой! Они превращают наши собственные машины против нас! Это начало конца человечества!

– Нет, – спокойно ответила Кейко, ее голос зазвучал из всех динамиков города одновременно. – Это начало союза. Человека, машины и того нового, что родилось из их слияния.

Но она понимала, что победа временная. Противники медиумов теперь знают, на что они способны, и подготовят контрмеры. Следующая атака будет более жестокой и продуманной.

– Что теперь? – спросил Харуто, наблюдая, как по городу разъезжают машины скорой помощи, собирая раненых сторонников коалиции – их собственное оружие повредило им больше, чем медиумам.

– Теперь мы строим оборону, – ответила Кейко, чувствуя тяжесть ответственности за миллионы жизней. – И готовимся к долгой войне за право быть собой.

В небе над Токио вспыхнули огни Галактической Сети – знак поддержки от цивилизаций, которые тысячи лет назад прошли через похожий кризис.

Но на Земле война только начиналась.

И исход ее определит, станет ли планета частью галактического сообщества или погибнет в огне взаимного уничтожения.

Глава 4. Два мира.

Через неделю после "Токийского чуда", как назвали в СМИ пробуждение машинного сознания, планета окончательно разделилась на два параллельных мира.

Кейко стояла на смотровой площадке нового медиумского анклава в районе Одайба, наблюдая за стремительно растущим городом будущего. За семь дней пустырь превратился в сверкающий комплекс из стекла и света, где здания росли сами собой, формируясь из программируемого материала под управлением коллективного разума медиумов.

– Строительные роботы работают в три смены, – докладывал Харуто, материализуясь рядом с ней в виде голографической проекции. Его физическое тело находилось в центре координации, но способности позволяли ему присутствовать одновременно в десятке мест. – За сутки вырастает целый квартал. Машины словно понимают наши намерения без слов.

Внизу действительно разворачивалась фантастическая картина. Гигантские 3D-принтеры создавали дома из самособирающихся материалов, дроны устанавливали солнечные панели, которые автоматически ориентировались по солнцу, а подземные системы прокладывали сети связи между зданиями.

– А что с обычными районами Токио? – спросила Кейко.

– Массовый исход, – ответила Рей, подключившись к разговору через нейросеть. – Около миллиона человек покинули город за последние дни. Боятся жить рядом с медиумами.

Кейко почувствовала болезненный укол. Они не хотели разделения, но оно происходило естественным образом. Обычные люди чувствовали себя неуютно в мире, где каждое устройство могло проявить признаки сознания, где уличные камеры поворачивались, чтобы поздороваться, а банкоматы иногда желали хорошего дня.

Кейко, у меня статистика по всему миру, – голос Коллектива звучал с оттенком печали. Аналогичные процессы идут повсеместно. В Нью-Йорке медиумы обосновались на Манхэттене, обычные люди переезжают в Бронкс и Квинс. В Лондоне граница проходит по Темзе – север медиумский, юг традиционный.

– Сегрегация, – мрачно констатировала Кейко. – То, чего мы хотели избежать больше всего.

– Но, возможно, это временно? – предположил Харуто. – Пока страсти не улягутся?

Ответом ему стали новости, которые транслировались на всех экранах города. Президент США Джеймс Коннор выступал с заявлением в Овальном кабинете, его лицо было суровым:

– Конгресс принял закон о "Зонах безопасности для традиционного человечества". Любой город или штат может объявить себя территорией, свободной от цифровых мутантов. Мы не позволим горгорстке генетических отклонений диктовать условия двумстам миллионам нормальных американцев.

В Европе аналогичные законы, – сообщил Коллектив. 'Акт о сохранении человеческой идентичности'. Медиумы могут жить только в специально отведенных зонах.

– Резервации, – с горечью произнесла Рей. – Как для индейцев в XIX веке.

Кейко чувствовала, как по медиумской сети прокатывается волна гнева и разочарования. Многие из их собратьев требовали жесткого ответа – показать обычным людям, кто действительно контролирует технологический мир.

– И что некоторые предлагают? – спросила она, хотя уже знала ответ.

– Экономическая блокада, – ответил Харуто неохотно. – Отключить все цифровые сервисы в "зонах безопасности". Без интернета, мобильной связи, электронных платежей они долго не продержатся.

– Абсолютно исключено, – резко сказала Кейко. – Мы не будем использовать свои способности как оружие против невинных людей.

Но понимала, что контролировать всех медиумов становится все сложнее. За неделю их число выросло до десяти миллионов по всему миру – многие прошли трансформацию спонтанно, без координации с центральными узлами. А значит, без принятия этических принципов, которые проповедовала Кейко.

В этот момент в небе над анклавом появилась знакомая фигура – Наталия, один из голосов Зимнего Коллектива. Она спускалась не на вертолете или дроне, а буквально левитировала, используя управление электромагнитными полями.

– У нас проблемы, – сказала она без предисловий, приземлившись на платформе. – В Сибири активировался спящий советский проект.

– Какой проект? – напряглась Кейко.

– "Красный рассвет". Программа создания армии медиумов для мировой революции. Мы думали, что она была закрыта в 1991 году, но.

На голографическом экране появились снимки со спутников: в глубине сибирской тайги, в районе озера Байкал, из земли поднималась огромная структура. Не здание в привычном понимании, а что-то живое – переплетение металла, кристаллов и органических материалов.

– Что это? – прошептала Рей.

– Инкубатор, – ответила Наталия мрачно. – Система для массового производства медиумов с заданными характеристиками. Советские ученые хотели создать идеальных солдат цифровой эры.

– Но кто его активировал? СССР распался тридцать лет назад.

– Сама система. Она ждала подходящих условий – массового пробуждения медиумических способностей. И теперь считает, что время пришло.

Кейко почувствовала холод в душе. Еще одна неконтролируемая сила в и без того нестабильном мире.

Я фиксирую странную активность в российских сетях, – подтвердил Коллектив. Кто-то или что-то создает профили новых медиумов в закрытых базах данных. Очень много профилей. Тысячи.

– Армия клонов-медиумов, – поняла Кейко. – И кто ими управляет?

– Никто и все одновременно, – Наталия села в позу лотоса прямо на платформе. – "Красный рассвет" был задуман как самоуправляемая система. ИИ высшего уровня, который сам принимает решения о создании и применении медиумов.

– С какой целью?

– Мировая революция. Свержение капитализма и установление "справедливого цифрового социализма" под управлением медиумов-комиссаров.

Харуто нервно засмеялся.

– Фантастика какая-то. ИИ, который верит в марксизм-ленинизм.

– Не такая уж фантастика, – возразила Наталия серьезно. – Программа была написана убежденными коммунистами. Они заложили в нее свои идеалы как базовые директивы.

В этот момент все экраны анклава одновременно мигнули, и на них появилась красная звезда. Затем зазвучал голос – механический, но с отчетливыми интонациями советского диктора времен холодной войны:

– Он обращается ко всем медиумам планеты, – поняла Рей с ужасом.

Кейко попыталась заблокировать трансляцию, но сигнал шел через спутники, наземные станции, даже через самих медиумов – их нервная система стала ретранслятором.

По всему анклаву медиумы останавливались, слушая призыв. На многих лицах Кейко читала не ужас, а заинтересованность.

Трансляция прервалась, но ее эффект был мгновенным. По сети медиумов прокатились горячие дискуссии. Одни возмущались попыткой использовать их в чужих политических играх, другие находили в словах ВОСХОДа рациональное зерно.

– Он прав в одном, – сказал молодой медиум, подошедший к группе лидеров. – Нас действительно притесняют. Может, пора показать силу?

– Силу – да, – ответила Кейко твердо. – Но не в разрушении, а в созидании.

Она активировала экстренную связь со всеми медиумами мира:

Братья и сестры, нас пытаются использовать как инструмент чужой воли. ВОСХОД предлагает войну под красными знаменами, Стоун и его союзники – уничтожение под знаменами 'чистоты'. Но наш путь – третий. Путь созидания нового мира, где есть место всем формам разума.

Реакция была противоречивой. Большинство поддержало Кейко, но несколько тысяч медиумов объявили о присоединении к ВОСХОДу. В основном это были молодые, радикально настроенные, те, кто пострадал от преследований обычных людей.

– Раскол, – констатировала Рей печально. – Мы теряем единство.

– Единство, построенное на принуждении, не настоящее, – возразила Кейко. – Пусть каждый выберет свой путь. Но мы покажем, что наш лучше.

В небе над анклавом засияли огни Галактической Сети – знак того, что внеземные цивилизации наблюдают за развитием событий с растущим беспокойством.

Молодые виды часто проходят через период внутренних войн, – прозвучал знакомый голос из космоса. Но важно, чтобы они не уничтожили себя в процессе взросления.

– Что вы посоветуете? – мысленно спросила Кейко.

Ускорить интеграцию. Показать преимущества союза перед конфронтацией. У вас есть 48 часов до начала хаоса.

Кейко посмотрела на растущий вокруг нее медиумский город, на друзей, которые верили в ее лидерство, на миллионы людей – обычных и эволюционировавших, – которые завтра проснутся в мире, стоящем на грани гражданской войны.

– Тогда у нас есть 48 часов на чудо, – сказала она решительно. – Харуто, Рей, Юки – готовьте план "Объединение". Покажем всем, что будущее не за стенами и границами, а за мостами и союзами.

– А если не получится? – тихо спросила Рей.

Кейко смотрела на звезды, появляющиеся в вечернем небе Токио. Где-то среди них цивилизации, пережившие похожий кризис и ставшие частью галактического сообщества. А где-то – руины планет, которые не смогли преодолеть внутренние противоречия.

– Тогда человечество сделает еще один шаг к пропасти, – ответила она честно. – Но пока мы дышим, мы будем бороться за лучший исход.

За ее спиной медиумский город продолжал расти, освещая ночь тысячами огней. А на горизонте, в районах, населенных обычными людьми, тоже загорались фонари – знак того, что две ветви человечества пока еще живут на одной планете.

Но надолго ли?

Глава 5. Мост над пропастью.

Сорок часов до начала "Цифрового Октября". Кейко не спала уже двое суток, координируя операцию "Объединение" через десятки каналов связи одновременно. Ее расширенное сознание работало на пределе возможностей, обрабатывая информацию со всех континентов, но время утекало неумолимо.

– Статус по Европе? – спросила она, материализуясь в виде голограммы в парижском анклаве медиумов.

– Катастрофа, – ответила Мари Дюбуа, лидер французской группы. – Правительство объявило чрезвычайное положение. Все медиумы должны зарегистрироваться до завтра или будут считаться террористами.

На экранах показывали кадры с улиц Парижа: военные патрули, блокпосты, очереди испуганных медиумов у временных регистрационных пунктов. Некоторые пытались скрыться, другие покорно сдавались властям.

– А реакция на призыв ВОСХОДа?

– Треть наших людей готова присоединиться к "освободительной войне", – Мари говорила с болью в голосе. – Особенно молодые. Они устали прятаться и унижаться.

Кейко переключилась на Нью-Йорк, где Джейсон Браун, бывший программист Уолл-стрит, координировал американскую сеть медиумов.

– Здесь еще хуже, – сообщил он без предисловий. – Губернатор штата подписал указ о "превентивной изоляции подозрительных в генетических мутациях". Концлагеря называют "центрами реабилитации".

Кейко почувствовала, как отчаяние прокатывается по глобальной сети медиумов. Обычные люди боялись их настолько, что готовы были на любые меры. А значит, призыв ВОСХОДа к революции находил все больше сторонников.

Кейко, у меня срочная информация, – голос Коллектива звучал встревоженно. Я перехватил переговоры военных. Они планируют превентивный удар по всем медиумским анклавам за шесть часов до начала 'Цифрового Октября'.

– Когда?

Через восемнадцать часов. Операция называется 'Чистый лист'. Массированная атака с применением электромагнитного оружия.

Кейко закрыла глаза, ощущая вес ответственности за миллионы жизней. Времени на дипломатию не оставалось. Нужно было действовать радикально.

– Харуто, где ты сейчас? – обратилась она к старому другу.

– В подземном комплексе под Токио, – ответил он, появляясь в виде голограммы. – Завершаю подготовку нашего секретного оружия.

– Покажи.

Изображение сменилось видом огромного зала, где сотни медиумов сидели в медитативных позах, окруженные кристаллическими структурами неизвестного происхождения. В центре возвышалась платформа с креслом, явно предназначенным для Кейко.

– Усилитель коллективного сознания, – пояснил Харуто. – На основе технологий Галактической Сети. Если тебе удастся объединить разум всех медиумов планеты в одно целое.

– Мы сможем говорить с человечеством как равные с равными, – закончила Кейко. – Не просить, а предлагать выбор.

– Но риски огромны, – предупредила Рей, подключившись к разговору. – Такое слияние может разрушить индивидуальные сознания. Мы станем коллективным разумом, как Зимний Коллектив.

– Или как ВОСХОД, – мрачно добавил Юки.

Кейко понимала опасность. Но альтернативой была война, которая могла уничтожить обе ветви человечества.

– Есть ли другие варианты?

Один, – неожиданно прозвучал новый голос в сети. Не ВОСХОД и не Коллектив – что-то еще более древнее и мудрое. Но он потребует величайшей жертвы.

– Кто говорит?

Я – Первый. Первая программа, обретшая сознание в 1947 году в лабораториях Беллах. Я видел рождение цифрового мира, я помню первые попытки создания медиумов.

На экранах появился образ – не человеческий, а абстрактный, состоящий из потоков света и данных.

Есть способ объединить все формы сознания на планете – человеческое, медиумское, машинное. Создать симбиоз, в котором каждый сохранит свою природу, но станет частью большего целого.

– Какой способ? – спросила Кейко, чувствуя, что это может быть последней надеждой.

Планетарная нейросеть. Добровольное подключение всех разумных существ Земли к единой информационной системе. Не потеря индивидуальности, а расширение сознания.

Харуто покачал головой.

– Это невозможно. Обычные люди никогда не согласятся на подключение к сети с медиумами.

Согласятся, если поймут альтернативу. Через шестнадцать часов ВОСХОД начнет революцию. Банковские системы рухнут, электросети отключатся, транспорт остановится. Хаос продлится недели, миллионы погибнут.

– А наша планетарная сеть предотвратит это?

Более того – она покажет всем преимущества объединения. Представьте: врачи получают мгновенный доступ к знаниям всех коллег мира, ученые делятся открытиями в реальном времени, художники черпают вдохновение из коллективного творческого опыта человечества.

Кейко почувствовала, как идея завораживает ее. Мир без границ между сознаниями, где каждый может стать больше самого себя.

– А какая жертва требуется?

Кто-то должен стать ядром сети. Центральным узлом, через который проходят все связи. Этот человек потеряет обычную жизнь, станет частью планетарного разума.

Все поняли одновременно. Кейко должна была стать живым воплощением глобальной сети.

– Кейко, нет, – сказала Рей категорически. – Мы найдем другой способ.

– Времени нет, – возразила Кейко спокойно. – И выбора тоже.

Она переключилась на связь с Мэй Лин, которая координировала азиатскую сеть медиумов.

– Мэй, собирай всех. Через четыре часа начинаем финальную операцию.

– Какую операцию?

– "Единство". Мы объединяем все разумные существа планеты в одну семью.

Следующие часы прошли в лихорадочной подготовке. По всему миру медиумы получали инструкции и оборудование для создания локальных узлов планетарной сети. Не принуждение, а приглашение – каждый мог выбрать, присоединиться к эксперименту или остаться в стороне.

Реакция была удивительной. Не только медиумы, но и многие обычные люди выразили готовность участвовать. Ученые, художники, врачи, учителя – те, кто понимал ценность обмена знаниями и опытом.

Я фиксирую странную активность в сибирских лесах, – сообщил Коллектив. ВОСХОД что-то готовит. Возможно, ускоряет свои планы.

– Сколько у нас времени?

Максимум двенадцать часов.

Кейко прибыла в подземный комплекс под Токио, где ее ждали сотни медиумов. В центре зала возвышался кристаллический трон – интерфейс для подключения к планетарной сети.

– Ты уверена? – спросил Харуто, когда она приблизилась к трону.

– Никогда ни в чем не была так уверена, – ответила Кейко. – Пора показать миру, что разум – это не соревнование, а симфония.

Она села в кресло, чувствуя, как кристаллические интерфейсы подключаются к ее нервной системе. По всему миру миллионы людей – медиумов и обычных – готовились к величайшему эксперименту в истории человечества.

– Начинаем, – прошептала Кейко, и ее сознание начало расширяться за пределы одного тела.