Сплав

Книга первая.

Все события и персонажи являются вымышленными,

Все совпадения случайны.

Часть первая.

Глава – 1.

Ранняя весна.

Г. Бийск.

Воспитательно-трудовая колония для несовершеннолетних. (БВТК)

Камера штрафного изолятора (ШИЗО)

Глава – 2.Миха.

Сон. Время когда человек переносится в другие миры и пространства, когда-то жуткие и ужасные, из-за своей вязкой невозможности убежать или как-то изменить окружающую ситуацию, и добрые, домашние, когда не хочется просыпаться и видеть окружающую действительность. Так и сейчас, парню свернувшимся под колючим, казенным одеялом, снился сон, домашний и уютный. И он ожидая когда мамуля из кухни позовет его завтракать свежими блинами, потянувшись открыл глаза….и тут же захлопнул их, сильно зажмурившись. – Блин…блин…блин, кушай не обляпайся. Реальность ударила по нервам пудовой кувалдой, он осторожно открыв глаза уперся взглядом в стальные полосы над ним, собранные неаккуратным сварщиком, в рамку лежанки второго яруса «шконаря» в камере, куда его закинули вчера вечером перед отбоем. Сразу калейдоскопом событий в памяти, с камерными запахами немытого тела, вокзального сан.узла, дешевого табака, шумом из-за двери с глазком и дверцей кормушки, вернулась реальность, от которой захотелось завыть и разбивая в кровь руки об «шубу», долбить по стене от безысходности и злости. Он сразу вспомнил что сегодня мамуля должна приехать на «свиданку», а поезд из Томска, где они жили своей небольшой семьей, уже должен прибыть на вокзал. А он здесь….теперь и матери откажут в свидании из-за злостного нарушения им режима содержания. Представив как она с мокрыми от слез глазами идет, сгорбившись от веса сумок идет обратно в сторону вокзала, рывком вскочил, но тут же плюхнулся обратно на «шконку» сжав зубы и замычав что-то не членораздельное. Минутой погодя по «продолу» прошел «дубак», тарабаня в закрытые двери, оббитые железом, какой-то металлической херней в руке, и изредка заглядывая в «глазок», орал на весь корпус, – Подъем, подъем сукины дети. Подъем. Бубня что-то себе под нос прокуренным голосом между этими криками, похожими на карканье больного ворона.

Уже окончательно проснувшись, встав и справив нужду, скривив лицо, вспомнив вчерашние дебильные шутки дежурного прапора по кличке «Колхоз», про благоустроенное жилье для него со всеми удобствами, на ближайшие десять суток. Быстро сделав энергичную разминку, умылся и прополоскал зубы, шипя из-за дерганной боли в разбитых костяшках правого кулака подумал; – ну вот..теперь наверняка загниет, как уже было, когда после дискотеки в горсаду, они с пацанами сцепились с «Зареченскими», и один из них, цыганявый Аркаша, оставил свою зубную эмаль на стесанных казанках левой руки, они потом две недели не могли зажить…сука ядовитая…. Брякнула, открываясь «кормушка»; – Пристегни «шканарь», и получай завтрак – пробурчал «дубак». По коридору загрохотала тележка «баландера», и Миха, а именно так звали, героя текущих событий, приподнял «шконку», чтобы дежурный контролер задвинул защелку, пристегивающую шконку на день к стене. Это все было продумано каким то садистом, чтобы по максимуму утяжелить существование заключенных и сидельцы не валялись днем..ибо не фиг. Получив миску жидкой каши и кружку такого же жиденького чая, Миха брякая ложкой по алюминиевой миске, прокручивал в голове события вчерашнего дня и ситуацию, из-за чего он и угодил в «цугундер» накануне первого длительного свидания с родственниками, хотя «отрядник» уже обещал ему выписать «постанову» на лишение свиданки, если он не перестанет «быковать» и не встанет на путь исправления. Но понимание сути исправления у нас с ним разные, и цеплять красное «крыло», и «стучать» в качестве сексота, в понимании Михи было «западло», а не путь исправления, что подразумевали «отрядник» и «кум». Очередной передачки «кум» его уже лишил, да и пусть подавится, может ему в прикол наблюдать, как худые, затюканные пацаны провожают голодными взглядами мороженное, которое он демонстративно, принеся с воли, с причмокиванием поглощает перед построением на проверку. Но этот раз он не успел его лишить «свиданки», зато успел сам Миха, когда у уличного туалета, «уронил» двух утырков из Заринского землячества, прям на глазах у ВОХРовки с вышки, горланившей во все горло о малолетних бандитах, названивая в это время ДПНК, вызывая дежурный наряд. А началось все со столовой, когда один из них, по окончании обеда пододвинул к Михе пустую «девятку» с мисками, чтобы он унес ее к посудомоям, но нести пришлось самому, да еще с напутствием и указанием пешего эротического маршрута. А как иначе? Сперва соль передай, потом посуду унеси, затем трусы постирай и в итоге еще жопу вазелином смажь…..отсосут сявки. И сявки, а вернее огорченный отказом этот «урка с мыльного завода», подтянув в помощь своего «кентуху» решили поставить на место чудилу томского, подкараулив его перед отбоем у уличного туалета. Но что-то пошло не так как они планировали и теперь один из них в санчасти с переломом носа, другому к стоматологу надо будет записываться, но это уже на воле, а так пусть щербатый походит. Миха потрогал свой нос, немного искривленный в результате повторной спортивной травмы, вспоминая как на соревнованиях Сибирского федерального округа по боксу, пропущенный удар в финале, привел его на второе место, когда дежурившая на соревнованиях, сердобольная бабуля-врачиха, отстранила его во втором раунде, с формулировкой; – «из-за невозможности ведения поединка». Здорово тогда было, весело, и боли он тогда не чувствовал, казалось что разбитый нос это такая ерунда что не стоит даже малейшего внимания, а не то что остановки боя, но у медицины было свое мнение оспаривать которое было бесполезно. Тренер только похвалил, сказав что сам бой в целом он вывозил по очкам, а нос заживет и надо готовится ехать в Иркутск, набираться опыта на первенстве Сибири и Дальнего востока. Потом случилась и небольшая вроде бы заруба, с одним бывшим каторжанским сидельцем из соседнего дома, пытавшегося под «синькой» учить его правильной жизни. Тогда поздним вечером, провожая Иринку до дома, Миха услышал со стороны лавочки, стоящей в темноте, рядом с соседским домом короткий оклик. – Эй шкет, закурить дай побырому – на лавочке Миха увидел два силуэта, явно, судя по росту и голосу, принадлежавших взрослым. А еще по голосу и манере разговора, стало понятно что кто-то из этих взрослых мужиков принадлежит к категории «сидельцев», коих в их районе, до этого окруженного спецкамендатурами для условно освобожденных, «химиков» как их называли, было немало. Слава богу, как говорила мать, когда эти комендатуры разогнали не так давно, в связи с реорганизацией ФСИНовской системы, и «химиков» стало на порядок меньше. Миха остановился и шепнул Иринке. – Давай беги домой, рядом уже. Иринка закрутила головой в отрицательном жесте и спряталась Мишке за спину. – Давай шкет..чего застыл, не сцы, не обидим сильно…и вааще, первый раз не считается – со смехуечками продолжил уркаганистый типчик. – И«мурку» свою сюда тащи…. ги, ги, ги… познакомимся поближе – вплелся в разговор гнусавый и ехидный голос второго персонажа. – А я не курю, и тебе не советую, а то изо рта потом вонять будет как из помойки – ответил Миха, понимая что не отстанут и решил обострить ситуацию, и стараясь вывести урку из себя, ведь злость и ярость плохие помощники в драке. И «сиделец» не заставил себя ждать. – че ты сказал!!!! – Ты че полупокер, рамс попутал….. – У тебя еще и уши говном забиты, если переспрашиваешь- услышал в ответ этот «гад», под «достойного бродягу» закосивший. Вскочив с лавки и быстром темпе тот двинулся к подросткам, собираясь восстановить справедливость в его понимании – Ты че шкет, совсем нюх потерял, я шас научу тебя старших уважать… вытягивая руку, явно пытаясь ухватить пацана за шкирку. Миха подпустил «сидельца» на пару метров, и потом с подшагом, поднырнув тому под руку, всадил резкий хук в подбородок противнику. Тот хрюкнув, засеменил ногами назад, затем споткнувшись о край детской, полуразломанной песочницы, с размаху грохнулся на темневший позади канализационный люк. Второй его собутыльник вскочил со словами – Ты че сука, щенок вонючий творишь,– кинулся в драку. Но тут же скрючился от встречного удара ногой в пах, затем после тройки ударов в голову, улегся рядом с другом, закрыв голову руками и поскуливая. – Вот…теперь тебе «мурки» не нужны и за суку ответил – сказал Миха гнусавому недомерку. Сиделец этот, в результате падения с высоты роста и ударившись головой об люк, получил закрытую ЧМТ и через несколько часов скончался в больнице, что на суде потом Михе классифицировали как тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни в момент нанесения и повлекшие смерть потерпевшего, усугубленные хулиганскими побуждениями. Хулиганские побуждения пришили из-за второго потерпевшего, гнусавого, оказавшегося водителем одного из руководителей администрации города, постаравшегося отмазать своего подчиненного. Теперь вот опять, из-за таких «учителей» с их понтами дешевыми и сам в Шизо угодил, и мамку подставил, теперь уже наверняка «лишенка» будет, и ближайшие полгода не видать свиданки как своих ушей… Вот же твари..через 10 суток выйду из «трюма», еще раз носопырку «размоложу» гавнюку, чтоб хорошо запомнили что не стоит к людям приставать.

В коридоре прогрохотала тележка «баландера», забубнили голоса, через некоторое время лязгнул дверной замок, открылась дверь, и камеру осмотрел корпусной старшина, затем взглянув на Миху скомандовал; – На выход, руки за спину, лицом к стене.

Глава – 3. Валерка.

Этим утром Валерка напросился у дежурного по коридору «дубака», вынести мусор из камеры, чтоб без лишних ушей переговорить с ним насчет «грева» с воли. Дежуривший в эту смену «дубак» с кликухой «Лайба», был хоть и не конченным барыгой, но вполне договороспособен, и периодически подтягивал с воли подогрев от кентов его сокамерника – Вити Голубя, который проживал раньше практически по соседству с колонией, на ул. Угольной. Валерка постоянно подкалывал его на эту тему,– мол ты братуха раньше жил рядом с «зоной», а теперь рядом с домом…., на что Витя со специфической черной иронией, отвечал; – « Хорошо хоть что рядом с кладбищем не жил…» Выйдя из камеры и оттащив пластиковую корзину с мусором к стоящему в конце коридора, у разделительной решетки, мусорному мешку, Валерка посторонился, пропуская корпусного старшину, ругнувшись по себя; – «Принесла же тебя не легкая, паскуда такая…, весь «базар» обломал своим приходом». Старшина пройдя к крайней камере, рядом с «карантинкой», открыл своим ключом дверь в камеру и скомандовал; – «На выход, руки за спину, лицом к стене». Из камеры вышел, боком протискиваясь мимо старшины, Мишаня, его земеля с Томска, некогда «чалившийся» вместе с ним в СИЗО, в одной «хате», прикольный типус, и такой же безбашенный . О..оо, Миха привет, ты когда «на кичу» заехал – проговорил Валерка, но старшина вызверился, – Разговорчики..отвернулся бл…ь лицом к стене, и тут же сорвался на «Лайбу», – Хули он у тебя на коридоре делает???? – Какой к х…м мусор, у тебя «отрицалово» на коридоре пасется, «баландер» есть пусть и таскает… В камеру его… И «Лайба» подтолкнув Валерку в сторону камеры, прошипел – палево устроили мне ..сука. Валерка проходя мимо Мишани, увидел краем глаза как тот ему подмигнул, мол крепись братан…, и он усмехнувшись в ответ на эту маленькую пантомиму, нырнул в проем приоткрывшейся двери камеры. – Слышал кого вчера после отбоя в крайнюю хату закинули? – спросил он у «Голубя» проходя в «хату». – Да нет, в «лом» было вставать, думал с утра с «Мозолем», отзвоню через «кабуру», от него через стену достучаться можно, а че..кто там? – ответил Витя. – Угу, – промычал Валерка, потом ответил, – Да «кентярика» моего томского закинули, Миху Метиса, знаешь такого? Надо узнать за что его грузанули. Витя ощерился и проходя мимо него к умывальнику проговорил; – Ха…да за что этого отмороженного могут грузануть, и дураку ясно за что. За кулак само собой, он же как что не так, не по пацански, сразу может в «дыню» зарядить или по ливеру пробить. Помнишь когда он у своей тумбочки пом.бугра Шмоню запалил, так он ему крысятничество предЪявил и так всек в бубен, что тот потом две недели китайцем ходил…ха-ха, только синим……… – Фыррр. Холодна водица. – Потом еще рубился в одного, со всей их прикентовкой …я ж говорю…отмороженный. – Да помню, только я тогда тоже на «киче» чалился, но маляву пацанам всем томским отписал, они с обоих отрядов подтянулись, рамсили с активом, но потом замять все порешали, все при своих остались. Жаль меня не было. Валерка зло цыкнул и пробил двоечку по воздуху. – Но-но…потише, лось сохатый в брата..ха-ха – Голубь поднырнув у него под рукой глянув на покрытую изморосью решетку на небольшом окне, пропел – А за окном, буянила весна , и на решетках иней серебрился, но а сегодня не увидеть мне зари, сегодня я последний раз побрился, – после чего устроился в углу хаты с книжкой в руке, даже не подозревая насколько эти пару куплетов окажутся пророческими в ближайшем будущем. Валерка нарезая тусняк по камере, четыре шага вперед, – четыре назад, погрузился в воспоминания. Сам он был родом из таежной деревни, посему трудится научился еще в детстве, когда его, малого еще, старшие братья брали с собой на покос, и он старался не отставать от них, когда они сгребали валки сена, и сметывали копны. Здоровые, по сибирски могучие, как кряжистые кедры, все ростом за метр девяносто, оба его брата держали мазу на всю округу и таким же вымахал и Валерка, широкоплечий, высокий… погибель всех девок в деревне, как говорила бабуля- покойница, царство ей небесное. И когда однажды к ним привезли студентов – стройотрядовцев из Томска, те стали группками приходить на воскресные дискотеки, заигрывать с их девчонками, а с парнями вести себя высокомерно, заносчиво. Валерке это не понравилось и приняв на грудь самогонки он решил восстановить справедливость. Кабанистым, 19-20 летним городским парням регулярно посещавшим спортзалы и тренировки, втроем удалось справится с 16- летним деревенским юнцом, и тогда тот прихватив из подсобки клуба, черенок от лопаты, развернувшись во всю ширь богатырского организма, подогретого самогоном, пошел в атаку на заезжих франтов. Черенок оказался крепким и выдержал этот бой, череп одного из противников оказался хлипче, в итоге максимальный по малолетке срок на показательном судебном процессе.

В томском Сизо Валерка и познакомился с «Метисом», Мишаня тогда уже был «старичком» в хате, и не посчитал нужным гнобить новенького малолетскими «игрушками», так для приличия задав пару подковыристых вопросов, да так, походя, осветив ему весь цикл босяцких приколов и подковырок. Потом был суд и Валерка первым в этой очереди, уехал этапом в Бийск, на зону- малолетку для тяжелостатейников, а Михе назначили еще судебно-психиатрическую экспертизу, – адвокат постарался, но ничего хорошего как оказалось, из этого не вышло. Там он тоже отчебучил, охерачив не по детски, косящего солдатика южных кровей, который решил свое говно размазывать по общему столу. А затем еще оказав сопротивление санитарам, что решили успокоить его с помощью галоперидола, а потом и прибежавшим на помощь дубакам с корпуса, и только с прибытием наряда «веселых ребят», тем удалось его обездвижить, отоварив дубиналом и пристегнув к решетке наручниками. За эти подвиги он попал на три месяца в камеру одиночку и заработал диагноз – реактивный психоз плюсом две полосы на личное дело, красную и черную……Склонен к побегу и нападению. Дальше день протекал тихо, а в обед начались какие-то непонятные движухи по корпусу, вначале шум был похож на драку, с матерками и звуками падения, падало по всему видно какое-то тело, а то и не одно, затем громко, но неразборчиво ругались где-то в стороне вахты, лязгали входные решетки «шлюза», опять шли матерки. Громко протопал в сторону вахты Лайба, так-же пытаясь чего-то добиться от дежуривших на вахте теток, потом громко выругался – Да ну нах…. да что за е-нь, сейчас врачиху позову. Затем опять лязг решеток, опять голос Лайбы – Ты это…Петрович.. ты чего, я же только врача позвать хотел,– в ответ что-то негромко пробурчал старшина. И опять Лайба – Я это.. Петрович..я пойду ладно, я молчок, ты меня знаешь…,лязгнула решетка, потом другая, поближе, загремел ключ в дверях соседней камеры. Опять старшина что то не громко проговорил, и после этого раздался хлопок, взвизг, и опять хлопок. Витя Голубь подскочил и отодвинув Валерку прижал ухо к двери, – Валер..че это, вроде как петарды какие-то..а, че это. Тут лязгнул ключ в замке и открылась дверь, там стоял покачиваясь старшина, и ему было явно не по себе, лицо красное, потное, всклоченные волоса торчали в разные стороны, как после купания в реке, и самое странное было в виде всегда опрятного сотрудника, это почти оторванный рукав кителя, весь испачканный кровью. – Хрен вам а не воля, твари малолетние, сдохните здесь – прохрипел он и довернув корпус поднял руку в которой держал пистолет с предохранительной скобы которого, медленно растягиваясь, свисал багровый сгусток крови.

Глава – 4.

Анастасия, врач-педиатр и мать осужденного.

Вот наконец то и вокзал Бийска, в купе, билет в которое пришлось купить Насте из-за отсутствия плацкартных билетов, было уже все готово к выходу. Стояли сумки в проходе, поправлены невидимые для других, но заметные для себя, складки на пальто, наведен легкий макияж, вагон дернулся, лязгнуло, и открыв дверь Настя пошла к выходу из вагона. В тамбуре вагона Настя увидела размытые пятна крови на полу и стенах вагона, проводница увидев взгляд Насти, сказала – да бешенный какой-то, ворвался из соседнего вагона вцепившись в убегающего мужика, линейный наряд его еле угомонил…все кусаться норовил….вонючий, грязный, глаза дикие…наркоша какой-то обдолбанный. Нинка из плацкарта говорит что он в Большой речке подсел, трясло всего… ломки наверное. Настя по видимому слышала тогда шум в вагоне, но даже не стала тогда выглядывать, подумав что какой-нибудь пассажир перепил, и потом начал «барагозить под синькой» как сын говорит, всегда так бывает, пьют как не в себя, потом врача зовут, чтоб этому вонючему телу пытаться оказать помощь. Ну его… Настя выйдя из вагона и поблагодарив проводницу, открыла на смартфоне приложение гугл – карты чтоб посмотреть как добраться до колонии где отбывал заключение ее сын. До КПП колонии, куда она приехала на свидание к сыну, было относительно недалеко и она решила не тратится на такси и дойти пешком. Подняв тяжеленные сумки она двинулась к переходному мостику и в это время услышала позади шум, оглянувшись увидела как фельдшер скорой помощи с мужчиной в джинсах и куртке СМП выгружают из второго вагона носилки…с телом….. мертвым телом. Это явно было тело человека, поскольку живого человека не выносят так без церемонно вперед ногами, укрытого с головой простыней с пятнами крови. Уже поднимаясь по лестнице ж/д перехода она увидела как в сторону вагона бежит еще одна бригада «неотложки» с носилками. Хорошо что не поехала в плацкартном, подумала Настя, выкинув из головы все мысли о поезде и ускорилась с улыбкой на лице в ожидании встречи с сыном, которого не видела уже несколько месяцев. Гугл – карта показывала что до КП надо пройти по тротуару, выходящему на прямую улицу до самого КПП колонии, всего 18 минут, ярко светило солнце, синий, ноздреватый снег, покрытый сверху пятнами сажи, таял буквально на глазах. Тротуар оказался тропкой через осевшие сугробы, уходящей за гаражи, повернув за которые она увидела нужную улицу. Ничего – подумала Настя 18 минут вытерплю, бывало и побольше, особенно когда через полгорода таскала сына в садик, полусонного, вялого, а от этого казавшимся вдвое тяжелее. Пройдя в быстром темпе около 500-600 метров по улице, она увидела в проулке, у двухэтажного дома, машину полиции и машину «скорой помощи», Настя замелила шаг, глядя на патрульного полицейского, стоящего с автоматом у машины, совсем молоденького, лопоухого – наверное только после армии демобелизовался – подумала она. Страж правопорядка увидев что на него обратили внимание, постарался придать себе бравый и грозный вид, проговорил – Проходим, проходим гражданочка, не задерживаемся. Настя фыркнула скептически, и уже не обращая внимание на этого «робокопа», бодро пошагала дальше, не видя как «бодрый и матерый» полицейский, вздрогнул и испуганно оглянулся на шум драки, донесшийся из подъезда дома. Дойдя до КПП колонии, Настя облегченно вздохнула и пошла к двери в двухэтажное, административное здание колонии, где на стене красовалась табличка с крупными и легкочитаемыми буквами- ШТАБ. Зайдя в холл, она поинтересовалась у дежурного лейтенанта, куда ей пройти по по поводу свидания с осужденным. Лейтенант уточнил ее фамилию, и пробежав глазами по какому-то списку, ответил ей, – Вам надо сейчас пройти на второй этаж, по коридору направо , там на третьей по счету двери, табличку увидите «Зам по ПВР Тихомиров Е.Р», вам к нему, сегодня он ответственный дежурный по колонии. – Сумки можете оставить здесь, у нас не воруют- попытался пошутить лейтенант. Потом вам придется пройти через улицу, и через железную дверь зайти в помещение КПП, там вас уже проводят. – Спасибо – ответила Настя, и с трепещущим от волнения сердцем двинулась по лестнице. Волновалась она скорее как то подсознательно, зная натуру своего сына, полностью копирующего своего, реактивного папашу, и вполне ожидавшую каких нибудь неприятных фокусов с его стороны, могущих повлиять на возможность…или невозможность сегодняшней встречи. Постучавшись в дверь кабинета и услышав отклик из-за двери, Настя зашла, представилась и озвучив свое пожелание о разрешении свидания с сыном, – Здравствуйте. Я мама осужденного, ( ее прям передернуло от того как ей пришлось назвать сына) находящегося здесь, в этой колонии, меня уведомил начальник отряда, где находится сын, о возможности длительного свидания с ним. Пожилой подполковник внимательно оглядел ее, предложил присаживаться, и сам встав из-за стола прошелся по кабинету, держа паузу, потом сев на стул напротив ее, спросил. – А вы кем работаете? Настя уже понимая, что что-то все таки произошло, ответила – Врач. В детской многопрофильной больнице, а в чем собственно дело? – А дело в том уважаемая Анастасия Дмитриевна, что сын ваш, не далее как вчера совершил злостное нарушение режима содержания…. избил двух воспитанников, один из которых сейчас в больнице, за что можно уже заводить новое уголовное дело, а не свидания ему разрешать. Да и вообще…. Подполковник встал, подошел к сейфу и открыв дверцу, достал оттуда стопку бумаг обычного канцелярского формата. – Он и ранее с момента своего прибытия в нашу колонию, был не управляем и числится в списке трудновоспитуемых, – Подполковник потряс бумагами над столом, – а это докладные и постановления о наказании, которые выписали ему наши ответственные сотрудники, за его повторяющиеся нарушения. Осталась только моя подпись… Но…но я на совещании у начальника колонии, ранее взял на себя обязательство лично заняться процессом воспитания и перевоспитания данного воспитанника, и теперь встал перед дилеммой.. все таки попытаться воздействовать на него и добиться положительного результата, или все же наложить резолюцию, а там, а там как решит дисциплинарная комиссия, но скорее всего ничего хорошего из этого не получится. Это я вам точно говорю….. – Ну так что будем решать?..да, да..решать мы с вами, поскольку вы в данной ситуации являетесь самым заинтересованным лицом и естественно самым ответственным за его дальнейшую судьбу….. – Что вы предлагаете – Еле слышно проговорила Настя,– в уме подсчитывая сколько денег с нее попросят. – Евгений Романович…меня зовут Евгений Романович – сказал подполковник – И не пытайтесь определить сумму, с которой вы готовы расстаться… да не тушуйтесь вы , у вас на лице написано то о чем вы сейчас думаете…. – Хорошо что вы не попытались предложить мне денег, наш с вами разговор на этом сразу бы закончился не начавшись, ……… как говорил один киношный персонаж, – Я мзды не беру. Немного подумав Евгений Романович продолжил. – Вопреки всем правилам, я подпишу вам разрешение…..но не полностью длительное, на это даже начальник колонии не пойдет, вы проведете его в несколько урезанном формате…. подполковник глянул на часы, перевел глаза на столешницу заваленную документами и проговорил… часиков так до 18-ти…. – Восьми часов вам хватит пообщаться с сыном и помимо обычных бесед, постараетесь довести до него всю сложившуюся ситуацию, своим родительским авторитетом и материнской жалостью убедить встать его на путь исправления. Я же со своей стороны приложу все свои усилия и возможности для снятия с него нарушений и статуса побегушника. – Если вы об этом не знали, то могу сообщить что у него в личном деле есть запись крупными буквами – склонен к побегу и нападению, и это так же ляжет в копилку весомых факторов для принятия решения членами комиссии….. -Вы готовы???? – Да – быстро ответила Настя, хотя и не представляя себе как построить разговор с сыном, принимавшем всякую критику и нравоучения в штыки, со всем своим юношеским максимализмом. Подполковник снял трубу набрал короткий номер и проговорил – пригласите ко мне старшину. – Вы уважаемая Анастасия… – тут неожиданно его прервал телефонный звонок, подполковник снял трубку и ответил, достаточно резко – Я просил не звонить мне на работу….что,… где это случилось??? Выслушав собеседника он проговорил -Хорошо, скоро буду, пока никуда не звоните и не ходите, воспользуйтесь домашней аптечкой.– он положил трубку и посмотрев на Настю, на его лбу появились складки, он потер рукой лоб, продолжил, не высказав начатую ранее мысль – Все, спускайтесь, берите вещи, вас сейчас проводят на досмотр и в комнату свиданий. Не забывайте о нашей договоренности. Всего хорошего. – Спасибо – сказала Настя и вышла из кабинета, на встречу, с лестничной площадки со стеклянной дверью, вывернул возрастной старшина в аккуратно подогнанной уставной форме, в кителе, галстуке, все как положено давно уже тянувшего служебную лямку образцового военнослужащего. Проходя мимо женщины, он повернув к ней голову, сказал. – Ждите меня внизу, у сумок, и зашел в кабинет к подполковнику. На первом этаже штаба, боровшийся со сном лейтенант, спросил – Что..удачно сходили?… – Да, спасибо – ответила Анастасия. По лестнице спустился старшина, при виде которого лейтенант подтянулся, было заметно что он опасался старшину независимо от разнице в званиях, старшина положил на стол листок с разрешением, затем ткнув пальцем в строчки, сказал – Подпишите..здесь и здесь. Теперь проходите за мной. Пройдя через площадку с газоном к основанию Т-образного здания, где находилось КПП, следом за старшиной пройдя через решетчатую дверь, с загудевшими электрозамками, отдала в узкое, как в вокзальной кассе, окошечко паспорт, как было написано в объявлении на стекле окна ограждающего помещение дежурки, старшина передал туда же подписанное разрешение. Хмурая, упитанная служащая в форме с погонами сержанта, внимательно изучала фотографию в паспорте, сравнивая ее с оригиналом, затем сравнивая с текстом разрешения, записала данные в толстый гроссбух. В помещении было сумрачно и душно…и запах…казенный запах… Как в тамбуре морга,– подумала Настя. Лязгнула вторая решетка и получив свой паспорт, мать давно не видевшая своего ребенка, очень по нему соскучившись, прошла за старшиной в сумрак коридора, в предвкушении скорой встречи с любимым сыном. Поздняя мысль всколыхнула память, – а как потом надо будет дать отчет подполковнику Тихомирову, что его иезуитский план не сработал, потому что сын не идет на встречу его пожеланиям, в чем Анастасия была уверена на 100%, если он так быстро уехал и неизвестно когда вернется, а она как раз успеет на вечерний поезд, отправляющийся в обратный рейс, как раз после этого короткого свидания. Она не знала, что подполковник вернется через три часа, пройдет в оружейку получит табельное оружие, истекая потом пройдет к себе в кабинет, по пути пригласив старшину зайти к нему попозже, а там, вначале впав в бессознательное состояние, скончается и через несколько минут вцепится зубами в руку старшины пытающегося оказать первую помощь своему шефу, восставшей из небытия нежитью, затем погнавшись за ним, шатаясь и спотыкаясь как пьяный, нападет и искусает инспектора секретной части, попавшейся ему на пути, а так же еще нескольких офицеров, скрутивших, как они думали помешавшегося начальника и закрыв его в своем кабинете.

Глава – 5. Миха. Тот же день.

Миха выйдя из камеры, увидел на коридоре Валерку Шуста, томского пацана, вернее откуда-то из района, высокого и здорового не по подростковому, со спины можно легко перепутать с взрослым мужиком…тот еще кабан. Валерка с самого первого дня в колонии, занял позицию отрицательно настроенного к режиму и трудновоспитуемого…. а точнее вообще не поддающегося перевоспитанию в связи с чем, практически не вылазил из ШИЗО.., и по утверждению отрядника ему не долго осталось портить нервы, и отчетность администрации колонии, поскольку уже подготовлены документы для перевода его на «крытку» как злостного нарушителя режима содержания, и первым же этапом отправят куда-то в Нерчинск. А где этот Нерчинск, хз его знает, вроде как в Забайкалье, еще на памяти информация была – Нерченская каторга, в царское время место для самых отъявленных смутьянов и головорезов, эту информацию Миха прочитал в какой-то книге. Валерка явно затеял какие-то терки с «Лайбой», дежурным «дубаком», и заметив Миху, удивленно проговорил, – О..а ты когда на кичу заехал? Миха не успел ничего ответить, поскольку тут же на Валерку и дежурного дубака, оторвался старшина, разогнав всех по местам, как кот мышей.. Мишаню развеселила эта ситуация и он в тихую подмигнул Валерке, прежде чем тот заскочил в хату. Старшина скомандовал, – Пошел вперед, – перед разделительной решеткой, опять скомандовал, – лицом к стене, руки за спину – и открыв решетчатую дверь,– проходим, стоять лицом к стене. Таким макаром они прошли через несколько локалок, и очередной раз старшина скомандовал перед оббитой жестью и окрашенной серой краской дверью, рядом с которой находилась табличка – Комнаты свиданий…… Миха удивленно посмотрел на старшину, который своеобразно отреагировал на этот взгляд, – Сам в ахуе… яб тебе вместо свиданки, такого влупидола выписал, месяц кровью ссал бы… но начальству виднее…проходи, че застыл… Мишка зашел в короткий коридор, и потянул носом…., по коридору тянулись забытые уже ароматы домашней кухни. Старшина показал на дверь комнаты и проговорил, – Ваша вторая комната, свидание до 18-00, проходи и располагайся.. и чтоб тихо мне тут… – затем вышел, захлопнув дверь. В конце коридора из проема выглянула мамуля… мама, – Мишка не верил своим глазам, …как…почему??? Но это не помешало ему кинуться на встречу своему самому дорогому и любимому человеку во всей вселенной. – Мамуля.. мамулечка, как я рад тебя видеть, – и ощутил ответную волну любви и обожания… – Сынок..как вырос то уже, а худой какой – Анастасия и радовалась встрече, и плакала от жалости к сыну.. – Пойдем я там пельмешки поставила варить, домашние, как ты любишь…помнишь как раньше лепили всегда, вот и теперь …правда только пришлось без твоей помощи… Бабуля колбаски домашней положила, сала твоего любимого…с чесночком…. – Мам, да я не голодаю, я просто такой…как батя говорил – велосипед гончий…как он там? Помогает тебе? – Да нормально все сынок, помогает..и денежек подкидывает всегда, и продукты завозит, правда из мясного всегда у него дичина, ну ты сам знаешь… Рыбу я уж и не беру, а то завалит, я уж и так раздаю по знакомым.. Уже устроившись за столом покрытой клеенчатой скатеркой мать без перерыва рассказывала все новости с воли, о том как брат двоюродный пришел с армии и тоже рвался приехать на свидание, но пока его еле-еле отговорили, как бабуля предавала привет, и плакала, говоря что уже не дождется внучка, а дядька так и бухает постоянно, но при этом умудряясь держать в порядке большое домашнее хозяйство, тоже передавал привет с наказом возвращаться скорее, а то мол некому на покосе помогать,… успевая при этом накрыть на стол, варить что-то, разливая чаю по кружкам, она уже шутя спрашивала -тебе сколько ложек сахара, или как обычно… Мишка поддерживая шутку отвечал,– Ага, лучше сразу в сахарницу…и не размешивать…и оба засмеялись. Потом немного смущаясь, проговорил, – Ма..а вы с батей..это..того..помирится не хотите?? И уже осмелев после первых слов, продолжил, – было бы здорово, я потом вернусь…зажили бы лучше прежнего.. Мать сев на табурет, и сложив руки на коленях проговорила, – Большой ты какой стал Мишаня…надеюсь и умишка прибавится, говорят на ошибках учатся, но лучше бы ты на чужих ошибках учился….. – Мааам… протянул Миха -…не уходи от разговора…. – Большой… – опять вздохнула мама, и в глазах у нее мелькнули слезинки…. – Я подумаю, чего уж теперь, он такой как есть и ни чем его уже не исправишь, можно только привыкнуть..и ты вот в него пошел, все как и у него… – В смысле – спросил Миха. – А в том что и он так как и ты жизнь свою с лагерей начинал… – Да ну..ууу. – удивился Миха,– а он ничего и не рассказывал даже. – Да поэтому и не рассказывал чтоб тебя с панталыку не сбивать,– опять вздохнула мать…. – Ну батя…ну дает..батяня, – по прежнему удивлялся Миха. Мать продолжила,– Да ничего хорошего в этом нет, сам уже наверное понял, и отец всегда говорил что романтики никакой блатной нет…есть две грани, у одних слабоумие, если так мягко выразится, у других выгода, вот они свой форс уголовный и показывают, чтоб побольше слабоумков и недорослей затянуть с свои сети и потом жить с этого…. – Мамуль, давай не будем..не надо моралей читать, я сам все вижу и понимаю, но я такой какой есть, я не буду терпеть унижения и несправедливость, не дам кому-то беспределить у меня на глазах, а тем более в отношении меня, поэтому я здесь.. а не по слабоумию, как ты говоришь. – Да я не про тебя сынок…это образно, резюмируя высказывания твоего отца…– постаралась скинуть градус напряжения мать. – Да ладно…бог с ними, с их иезутскими предложениями, я верю в тебя сынок. – Ты это сейчас о чем??? – Вскинул брови Миха, – про кого ты, и какие иезуиты тебе делали предложения… – Хотя я догадываюсь..– Миха усмехнулся и продолжил, – Мамуль..не верь словам дубаков и их начальства…помнишь ты сама меня учила- ищи кому выгодно….. – Мне не будет никакой выгоды, только спина от поклонов заболит… и репутацию испорчу вкрай, а мне здесь еще не один год жить. – И давай не будем продолжать эту тему. – Взрослый совсем…давай не будем,– ответила мать.– Что это я тебя баснями кормлю, давай-ка налегай на домашние вкусняшки, время мало нам с тобой выделили, давай не будем о плохом. Так в разговорах пролетело незаметно часа три, и расслабившейся от материнской заботы Миха, вдруг услышал, глухие звуки хлопков…..как будто стреляют, подумал он, вспоминая как отец учил его стрелять и пользоваться оружием.. Странно подумал он, может у них тут и тир есть, ведь вохровки на вышках с СКСами дежурят, наверное обучают пользоваться, поскольку, как он заметил в свое время, наблюдая за вышкарями, они довольно привычно управляются с оружием. Миха услышал как загремели ключи в дверях, мамуля всполошилась, – Так рано же еще, еще не закончилось время. И тут в дверном проеме свиданочной кухни нарисовался старшина. – Все – сказал он,– закончилось ваше свидание, собираемся гражданочка и выходим,– ему явно не здоровилось, он слегка пошатывался и облизывал сухие губы, внешне он тоже потерпел значительные метаморфозы по сравнению с утренним видом образцового служаки, были заметен надорванный рукав измятого кителя, верхние оторванные пуговицы, но самое главное, были отчетливо видны пятна крови….везде…на кителе, на уставных брюках, ботинки все заляпанные и неопрятные. – Почему…еще же отпущенное нам время не закончилось, еще же…..– начала говорить матушка, но ее резко оборвал старшина, – Чрезвычайная ситуация, быстро собираемся и выходим…– и видя что женщина суетливо заметалась по кухне, но не идет на выход, рявкнул – Быстрее, бл….– и грязно выругался. Миха вскочил с места и рывком переместился к старшине – ты за базаром следи «мусор», – и тут увидел поднимающийся ствол пистолета, он скорее как-то по инерции отвел руку с пистолетом в сторону и коротким апперкотом ударил старшину. Тот всхлипнул от удара, выронил пистолет и упал, как падают глубоко нокаутированные люди,– как стоял, так и на подгибающихся ногах мешком осел в угол, в полусидячем -полулежачем положении перегородил ногами проход в коридор. Матушка оттолкнув Миху подскочила к старшине, пытаясь поправить и поддержать ему свесившуюся на грудь голову, оглянулась на сына сказала, -намочи полотенце и дай мне, – и пока Миха выполнял ее команду, она держа старшину за шею, приподняла ему веко, затем ее пальцы метнулись к артерии на шее, задержались там немного, после чего она отпустила его голову, встала, повернулась к сыну и сказала – Пульса нет…он умер…ты его убил.. Затем резко отвернулась и пошла в выделенную им комнату, Миха перешагнув ноги старшины кинулся за ней следом – Мам..мамулечка…я не хотел…я испугался что он выстрелит, мамочка…что же делать??? – Все что мог ты уже сделал…….– резко сказала мать,– ты это сделал еще тогда на улице, ты сделал это перед моим приездом, из-за чего мне пришлось, перешагивая через себя, общаться с неприятными мне людьми и терпеть личный досмотр. – Я НЕ ЗНАЮ ЧТО ДЕЛАТЬ….. – Я НЕ ЗНАЮ ЧТО БУДЕШЬ ДЕЛАТЬ ТЫ….я уезжаю. Миха закрыл дверь за своей спиной и начал говорить, – Мама…я сделал это из-за боязни что он может навредить тебе….из-за того что он посмел оскорбить тебя, я очень люблю тебя и боюсь потерять….ты уедешь..и значит больше не приедешь?…ты хочешь вычеркнуть меня из памяти? Миша опустился на колени и зажав голову руками проговорил, – зачем тогда вообще жить…зачем….если самый родной человек, отворачивается от тебя, тогда когда ты сделал все чтоб защитить его… Мать сделала шаг к нему, и присев на корточки рядом с ним, обняла его за голову, прижав с себе навзрыд заплакала.. Тут в дверь несильно толкнули и кто-то зашкрябал по двери тихо скуля при этом, – да пошли вы, – крикнул Михаил, подумав что там перепуганный «шнырь» с комнат свиданий. Но в дверь стукнули сильнее, не прекращая скулить и дверь потихоньку начала приоткрываться пододвигая Мишкины ноги, из щели пахнуло каким-то дерьмом, вперемежку с ацетоном и пролезшая рука схватила его за воротник «лепня». Мишаня увидел испуганно-удивленные глаза матери, смотревшие на эту руку и потом за его спину, он пытаясь освободиться из этого захвата, пошевелился, немного приподнявшись, отчего щель стала больше и в нее, вместе со второй рукой, стало протискиваться лицо старшины, немного посиневшее и вонявшее ацетоном. При этом старшина пытался вывернуться, с явным намерением вцепится в затылок парня зубами, которые он щерил и без перерыва лязгал ими. – Ой мамочки….он же мертвый был,– как то по детски тонко, пропищала мать, и это сработало своеобразным триггером выведшим Миху из ступора, он упершись ногой в ножку кровати, с силой надавил на дверь спиной. Морду… а по другому лицо старшины, невозможно уже было назвать, дверью выдавило наружу, при этом он не подал никаких звуков, показывавших что ему причинили боль, только по прежнему продолжал толи сипеть, толи скулить, ни в какую не отпуская Мишкин воротник. Парень с силой извернулся, упершись теперь в дверь руками продолжая давить на нее, от чего воротник затрещал по шву и остался в схватившей его руке, та дернулась, опять пытаясь притянуть ближе к дверной щели желанный затылок, и тем самым по инерции выскользнувшей наружу. Снаружи послышался звук упавшего тела с глухим стуком головой об пол, явно старшина завалился с воротником в руке, но опять завозился там. Мать опять, почему-то шепотом, проговорила; – он же мертвый был, я ведь и пульс проверила, и веко поднимала..глаза проверяла, у него явный признак Белоглазова был..как у свежих покойников бывает.. В дверь опять толкнулись, – Ой- сказала мамуля, и глаза у нее стали большими…прямо таки мультяшными, на ее милом, худеньком лице, они смотрелись до того трогательно, что Миха еще сильнее почувствовал как любит свою маму, прям до слез, до зубовного скрежета, и это чувство породило у него желание защитить ее от всех порождений ада вместе взятых. Он упершись в дверь руками, поднялся, зафиксировал дверь ногой и придавив плечом, задвинул шпингалет..защиту хоть и слабую и ненадежную, но давшую ему возможность подтянуть кровать, и уперев спинкой в дверь, дополнительно обеспечив защиту от проникновения этого безумца. Тут в коридоре послышался голос, толчки прекратились и Миха припав ухом к двери разобрал слова, принадлежавшие или баландеру или шнырю свиданочному, – Аяя яя…. Сергей Петрович…ааа…а..вы что…отпустите…ааа… Крик, переходя в фальцет отдалился, по видимому оппоненты этого диспута переместились в корпусной коридор. По быстрому отодвинув кровать, Мишка осторожно выглянул наружу, в коридоре комнат свиданий никого не было, из-за двери в корпус, слышались всхлипы, взвизги и возня, как будто борцы в партере пытались перевернуть друг друга. Он окинув взглядом коридор он не поверил глазам…..на полу, перед кухней лежал пистолет, – как так???– подумал Миха, службист и вдруг бросил свое оружие, скорее всего табельное, тут вспомнилась комедия про особенности охоты, где мент с тоскливым лицом искал свой ствол, но тот был «пьян как фортепьян», а этот?????? Михаил на цыпочках пробежал по коридору до кухни, схватил пистолет, оттянул рамку…так, патрон в стволе… вынув обойму и глянув сверху, увидел еще несколько патронов. Из комнаты выглянула мать, и сделав строгое лицо, замахала руками, своими движениями предполагающие требование бросить оружие. Миха прижал палец к губам, махнул рукой призывая мать вернуться в комнату и не перекрывать ему путь в случае необходимого отступления, затем опять на цыпочках подкрался к корпусной двери, и немного приоткрыв ее, выглянул наружу….. К горлу подкатил комок из всех вкусняшек съеденных накануне, потому как то что он увидел никак не укладывалось в голове….старшина стоя на четырех конечностях…как собака, склонившись над баландером, обгладывал его лицо…вцепившись зубами в щеку тянул на себя и вверх, и рывком оторвал кусок, судорожно глотал…потом опять, кровь струей ударила ему в лицо..все, дальше он смотреть не смог. Притворив дверь, так же на цыпочках пробежал на кухню, и засунув голову под кран с холодной водой, попытался запить тошноту, но вспомнив как старшина жрал баландера, не выдержал и вывернул весь свой обед наружу. Вернувшись в комнату Мишка как мог, попытался рассказать матери то что видел, и по ее взгляду понял что ему не поверили, он махнул рукой,– потом сама увидишь, надо думать что делать дальше, надо наверное забаррикадировать дверь в корпус и ждать пока не появится дежурный наряд и зафиксирует людоеда…….ЛЮДОЕДА….. Слово то какое-то, что за срань творится, это как в компьютерных игрушках про зомби….и тут сознание Мишки пронзила мысль – ЗОМБИ…Старшина стал зомби. Так а как надо бороться с зомби, что нам преподавали в этих самых шуттерах – стрелялках про зомби??? В тело их убивать бесполезно, только после разрушения головы они подыхали, надо только как-то обезопасить себя, на тот случай если вдруг пистолет даст осечку, или патрон перекосит, тем более он был весь заляпан кровью… Кровь…кровь она же наверное заразна, ведь старшина как то же заразился, – мааам, сиди здесь, я посмотрю что там и вернусь… – Миша..стой Миша, я боюсь -прошептала мамуля. -Тихо. Сиди..я сейчас – Миха выглянул в коридор, проскочил на кухню и вытащив обойму, начал мокрой тряпкой оттирать пистолет, потом тщательно вымыл с мылом руки. Вставив на место обойму он тихонько подкрался к корпусной двери и тут услышал голос, – Старшина..???? Что это..Петрович, ты что тоже..– но продолжить человеку за дверью не дали, слышно было как что-то, или кто-то очень резво метнулся и в коридоре опять раздался крик боли, переходящий в хрип, а также топот убегающих людей, потом грохот захлопывающейся решетки. Хана наряду – подумалось Михаилу, и он как-то не зависимо от своего желания убежать, тихо приоткрыл дверь. То что раньше было старшиной, сидело сверху на теле здоровенного бойца из дежурного наряда и рвало его…рвало по настоящему и зубами и руками, только рука с красной повязкой мотылялась по полу и мелко тряслись ноги. Монстр повернулся на скрип двери и Мишка увидел окровавленную морду, существо в рваной и окровавленной форме неожиданно резко развернулось и с места прыгнуло в его сторону. Но тут его резвость сыграла против него же, поскользнувшись одной ногой на растекшейся крови, монстр в человеческом обличии с размаху врезался в торец двери, отчего его развернуло, откинуло назад и он по видимому потерял ориентацию, вскочив на четыре конечности спиной к нему, – как лягушка – подумал Миха и подняв руку, с двух метров выстрелил в затылок бывшему старшине..

Глава – 6. Валерка..тот же день, спустя час.

Валерка казалось что он задыхается, что то давило на него мешая вздохнуть, придя в сознание он одним глазом увидел перед собой лицо Вити….мертвого Вити Голубя, его «кента» и соседа по камере. Живым он не мог быть, не может быть живым человек, когда из дыры в голове человека торчат кости черепа, и из этой отвратительной раны на лицо Валерки стекают сгустки крови и…наверное того, что раньше было мозгом этого не унывающего парня. Его кровью ему залило второй глаз и по всей видимости, склеились веки уже от, успевшей подсохнуть крови, пытаясь столкнуть с себя тяжелое тело, Валерка поднапрягся, рванулся в бок скидывая тело в сторону и тут его голову прострелила дикая боль, все поплыло перед глазами, закружились разноцветные мушки вызвав приступ тошноты. Он затих, медленно и осторожно, не делая резких движений, поднял руку к голове, от прикосновения опять пришла боль, но уже немного другая, такая же как когда-то давно, когда он пробил на покосе ногу, наступив на брошенные самим же грабли, а маманя выговаривая ему, чистила рану, потом забинтовывая ему ногу, так и сейчас, немилосердно жгла рана на голове, к которой прикоснулась рука. Освободив вторую руку из под тела Витьки, он начал осторожно ощупывать голову, потихоньку надавливая на черепные кости, и кажется голова была относительно целой, кости не казались поврежденными, но голова по прежнему дико болела, и его мутило. Продрав корку подсохшей крови на лице, Валерка приоткрыл второй глаз, слипшиеся ресницы не давали глазу открыться полностью, бросив попытку очистить глаз, он медленно поворачивая голову он постарался оглядеться. Все та же, ставшая уже почти родной камера ШИЗО, но из непривычного, это немного приоткрытая дверь с падавшим из щели тусклым светом коридорных светильников, рядом тело Витьки смотрящим на него одним целым глазом, остальная часть лица была залита кровью как и весь пол вокруг перемежаясь с багровыми сгустками. Немного полежав не шевелясь, дождавшись когда боль немного отступит, он потихоньку стал поворачиваться сменив положение тела сперва на бок, потом на живот, и отдышавшись, стал медленно подниматься опираясь на металлический уголок, из чего были изготовлены стойки шконки. Встав изначально на колени, передохнув от нахлынувшего головокружения, затем так же медленно поднявшись на ноги и опираясь на стену Валерка перебрался к умывальнику нависшему над «парашей». Холодная вода из крана немного освежила его и он смыв с лица корку засохшей крови, занялся раной на голове, по сантиметру отмывая и отчищая волосы вокруг раны, он понял что она была похожа на рассечение, как от удара палкой….или как борозда от прошедшей по касательной пули, подумал он, когда на память пришла сценка со старшиной поднимающего пистолет, готовясь выстрелить. Рассмотрев ранение Голубя, Валерка собрал воедино все фрагменты случившегося от чего пришло понимание почему он до сих пор живой. Витя был первым и первым же получил от старшины пулю в голову, и от этого удара его кинуло назад..на Валерку, от чего их головы оказались на одной линии, вторую пулю первым поймал опять Витя своей головой, где пуля словив небольшой рикошет, скользом прошла по голове находящегося сзади Валерки, от чего, помимо рассечения тот получил сотрясение и сильную контузию, а старшина посчитав его мертвым, ушел. Умывшись, попив холодной воды, передохнув от опять нахлынувшего головокружения, он держась за стену проковылял до приоткрытой двери в коридор, прислушался, где-то в здании шумели, прозвучал топот, лязгнули решетки, затих удаляющийся топот. Валерка рукой приоткрыл дверь пошире, пока она не застопорилась из-за натянувшейся ограничительной цепочки и выглянул..на коридоре никого не было, выйдя он вдоль стены двинулся к приоткрытой двери в коридорную дежурку, кровь еще сочилась из раны, стекая по щеке на шею и дальше, и в дежурке он надеялся найти аптечку и наложить повязку на рану. Его смущала и удивляла вся необычность окружающей действительности, ведь коридор всегда находился под наблюдением дежурного контролера, постоянно выполнял какую то работу баландер, регулярно навещал с проверками старшина..а тут как вымерло, да и сама стрельба старшины по воспитанникам, была фактом не поддающимся никаким объяснениям. Зайдя в дежурку, Валерка увидел стоящую на столе кружку с чифиром, Лайба всегда пил крепкий чай, рядом лежал журнал, взглянув мимолетом на содержание которого стало ясно, что это сменный журнал, поперек журнала лежала резиновая дубинка… – Ооо, дубинал, чегой то корпусной ее бросил, это же у них как спецсредство числится?– Валерка вспомнил как старшина распекал молоденькую контролершу, недавно устроившуюся к ним работать, за то что она где-то посеяла свое спецсредство, хотя сам же ее и спрятал в воспитательных целях. На стене висели календари, памятка дежурного контролера, график дежурств и самое главное это был план эвакуации, где схематично были отражены все помещения и двери, куда надо было двигаться для выхода. На вешалке висел служебный бушлат …по всей видимости тоже Лайбы, они были одного с ним роста, но по комплекции, Лайба был покрупнее Валерки. Сняв его с крючка и одев, Валерка почувствовал тепло -Хороший бушлатик, само то, для нынешней погоды. На другой стене висело зеркало и рядом ящичек с красным крестом, – О, а вот и оно – проговорил Валерка и открыв дверку, начал выкладывать содержимое на стол. Открыв спиртовые салфетки, перед зеркалом, еще раз осмотрев рану, он обтер ее, свернул из куска бинта тампон, побрызгал на него зеленкой. Приложив тампон к ране, Валерка шипя начал фиксировать тампон отрезками лейкопластыря, отрезая куски от рулона с помощью найденного в ящике складника, с обломанным кончиком лезвия, из обезбола нашел только анальгин, выпил пару штук «колес», оставшуюся медицину распихал по карманам бушлата. Выглянув из дежурки, поглядел по сторонам, вдоль стенки пошел в сторону разделительной решетки. Подойдя он дернул … Закрыто, в дежурке ключей не нашел…да..аа, и что теперь делать, не знаю, не знаю ..но валить надо однозначно -задумался парень, в камеру возвращаться не хотелось из-за находящегося там трупа Вити Голубя. Стоя у решетки Валерка услышал явный звук выстрела с другого конца корпуса, через несколько минут второй, третий, – херово дела обстоят – подумалось ему и он постарался отодвинуться в тень простенка, чтоб не быть таким заметным, но самому иметь возможность наблюдать за коридором дальше по корпусу. Через некоторое время в конце коридора показались две фигуры, вывернувшие из какого-то ответвления, по виду, одна фигура принадлежала кому-то из сидельцев, или баландер, или шнырь какой-то, вторая явно принадлежала бабе, причем одетой в гражданское. Дойдя до Т-образной развилки коридора, «хозяйский» персонаж повернувшись к тетке в гражданском, неразборчиво, что-то спросил, та ответила, – Я не помню, не запомнила как-то, к тебе торопилась сынок не знаю куда идти, – и тут Валерка узнал повернувшегося в профиль чувака… – Да это-же Метис, наверное с матерью на свиданке был, -подумал он и громко проговорил, – Зато я знаю.

Глава- 7. Миха. Тот же день и тоже время

От удара пули зомбак сунулся головой в пол и как-то весь раскидался конечностями, как будто из него вдруг вынули пружину держащую его в напряжении и готовности к действию, – Ну вот..и растаял ты как маргарин на солнце, зомби недоделанный… Мишка вернулся в комнату где его встретила уже полностью одетая и собравшаяся мать, – Миш..а как же продукты на кухне, и готовка моя…..– проговорила она. – Мам.. да какая готовка, какие продукты…ноги бы унести отсюда,– ответил Михаил. – Как это ноги унести- проговорила мать, – у тебя же срок, за это еще добавят….или вообще убьют – всхлипнула мамуля. – Да бог с ним сроком, главное тебя вывести отсюда в целости, там ведь жесть что творится. Пошли и держись за моей спиной…. – Ой Миша, я так боюсь за тебя. Они вышли из комнаты и вышли в коридор корпуса, тут позади кто-то завозился…. – Миишшаа, – разорвал тишину голос мамы, он резко развернулся и его опять передернуло от увиденного, загрызенный старшиной баландер, медленно встал и сипя разорванным горлом протянул искусанные руки в их сторону. Миха задвигая мать себе за спину, сделал шаг вперед и вскинув пистолет, выстрелил в голову зомби, звук выстрела резко ударил по ушам отразившись от стен, а тот, как бы сломавшись сразу в нескольких местах, ткнулся головой в пол, практически к самым ногам Мишке. – Ну как…? Убедилась теперь..? Могут люди с такими ранами ходить, да еще пытаются нападать на других?.... – спросил Мишка повернувшись к маме. – Мам теперь это зомби…не живые, и уже не люди….НЕЛЮДИ. И тут он увидел как за ее спиной начал шевелиться труп сотрудника из ГБР. – Смотри..ему уже нечего боятся – Мать юркнула ему за спину, выглянув, увидела как Миша поднял руку с пистолетом и выстрелил в спину подымающегося человека…а человека ли…? Опять ударил по ушам звук и в ушах теперь стоял звон, а в нос помимо запаха крови, ацетона и специфического запаха покойников, добавился стойкий запах сгоревшего пороха. Не может человек шевелиться когда у него из раны на шее видны позвоночные кости…!!! И пуля тому тоже никак не навредила, только сбив его опять на пол, что ему собственно было по фиг….Тот опять поднимался сипя и поскуливая, разъезжаясь руками по натекшей на пол крови. – А умирают они…по настоящему умирают только тогда, когда им прострелят, пробьют, разломают голову…нужное подчеркнуть – проговорил ее сын и опять шагнув к живому трупу, выстрелил ему в затылок. – Смотри даже кровь не течет…..был бы живой залил бы все..– разговаривая Миха, вынул обойму из пистолета… Блин, всего два патрона осталось…и один в стволе. Надо как-то уходить. – Постой мам здесь минутку.– Проговорив в это Миша пробежал к решетке и убедившись что та заперта, вернувшись к старшине начал проверять его карманы, – о…поживем еще, обойма в запасе есть, а вот и ключики. У старшины явно ключи-вездеходы были, вон какая связка. – Должны везде подходить, -проговаривая эти слова он перебирал связку. Выбрав из связки самый светлый и отполированный, он подошел к решетке и вставив ключ повернул его, замок сыто клацнул, – Подходит- улыбнулся Миха, – Мамуль иди за мной и держись рядом. Мать кивнув головой в каком-то ступоре глядя на трупы людей, пошла вслед за сыном. Так они прошли через пару решетчатых перегородок, и подойдя к развилке он повернувшись к матери, спросил, – Мам как вы сюда шли? Какой маршрут к выходу? – Да я как то даже не запоминала, к тебе торопилась сынок…мы несколько раз поворачивали, здесь налево кажется…ответила ему мама. – Зато я знаю, – прозвучал из глубины коридора голос, какой-то знакомый голос, но Миха, у которого еще стоял звон в ушах от выстрелов, не разобрал кому он принадлежит. Вскинув руку с пистолетом в сторону прозвучавшего голоса, Мишка увидел в тени небольшого выступающего простенка, по видимому вентиляционного или канализационного канала, высокую фигуру человека в служебном бушлате. – Тихо..тихо дружище…подстрелишь еще, это ты там войнуху устроил что-ли Метис… – Валерка, ты че здесь делаешь? И что у тебя за прикид такой модный? – проговорил Миха. Валера вышел на свет и Миха увидел у него на голове окровавленную нашлепку из бинта и пластыря, и вся правая сторона головы и шеи были в размазанной крови, – видишь братуха, старшина постарался, расстрелял нас в камере, Витю Голубя наглушняк, меня видишь скользом зацепило.. и башка теперь гудит как церковный колокол. – Так что ты смотри, опасайся его, он сразу стреляет ничего не объясняя.– постарался коротко объяснить ситуацию Валерка, – а бушлатом с барбитурой медицинской я в дежурке коридорной разжился… Миха многозначительно посмотрел на мать, – ишь…говорит убивал их старшина по взрослому- потом повернувшись к другану проговорил, – некого больше опасаться, сдулся старшина, и коллег своих немного пожрал…… – Как это – удивился Валерка. – Сам все увидишь скоро, и расскажу и покажу- сказал Мишка доставая ключи и открывая первую решетку. Открыв решетки и выпустив другана из-за решеток, они полуобнявшись, похлопали друг друга по спине, – Рад тебя видеть братуха – проговорил Валерка,– я уж думал что не соскочу с этой прожарки, все капец пришел, позади трупаки расстрелянные, впереди решетки и полная непонятка, что и как делать. Но теперь точно прорвемся, у меня тут план.. есть.. эвакуационный, в дежурке тоже забрал. Сейчас покумекаем как валить будем. Валерка заглянул Михе за спину, – Здрасти…Это матушка твоя Мишаня?… Вы не вовремя как-то приехали к нам сюда, видите какая заваруха…И почему-то мне кажется что этот беспредел творится не только в этих стенах….. на воле может быть и похлеще, ведь и старшина, и другие дуб…..эээ…сотрудники, приходят оттуда…из-за забора и тянут все сюда тоже они. И если мы выберемся, я предлагаю держаться вместе, мы же все-таки земляки, хотя бы временно, пока не разъясниться ситуация. – Наверное…я даже не знаю, у меня не укладывается все то что я увидела в голове, – мать беспомощно посмотрела на сына, – пока я вижу что Миша принимает единственно правильные решения, пусть так и будет, ему решать, а я его поддержу. Валерка перевел взгляд на Мишку, – Что скажешь Мишаня ?… – Ну я не против, будет кому спину прикрыть от зомби, – ответил Михаил, поворачиваясь к Валерке…..… ЗОМБИ !!!!!????? – тот удивленно вытаращил глаза на другана. – Да Валер, зомби, и я не гоню, я в уме и добром здравии, старшина, которого я застрелил, из его же пистолета, который он бросил когда сдох, после смерти встал и пошел жрать баландера, – Миха перевел взгляд на мать, -Мамуля у меня врач, хороший врач, и она сразу определила что старшина умер, – Мишкина мать закивала головой. – Потом старшина, когда загрыз баландера, кинулся на дежурный наряд, которые прибежали наверное на шум, или по кнопке, и убил одного из этих «веселых ребят», а баландер с разорванным горлом встал и тоже захотел жрать…. – Ты че..и баландера тоже завалил? – спросил Валерка…. – И баландера, дубака, который тоже вставать начал, да ты можешь сам сходить и посмотреть, – Миха махнул рукой за спину.. – Да ну их козе в трещину, ой..извините…. Делать то что будем, – отмахнулся Валерка. – Вначале идем к шлюзу, и там смотрим по месту как выходить, я сомневаюсь что ключи там подойдут, так что придется «на плечах» выходить, – Миха оглянулся на мать, но та с задумчивым видом не вникала в суть их разговора. – Только за собой закрываем все решетки, хоть спину себе прикроем от нежданчика. – Ништяк…как первый план пойдет, – Валера вытащил из-за пазухи, табличку с планом эвакуации, – Теперь давай маршрут прикинем.. И они склонились над табличкой с планом эвакуации. Распланировав маршрут, они втроем двинулись по коридору отходящему от центрального, в сторону основания «ножки» т-образного здания в сторону выхода, пройдя через дверь в капитальной стене, оставив в стороне лестничную площадку с маршем на второй этаж, вышли в вполне уже офисного вида широкий коридор, с дверями кабинетов на обе стороны здания. В коридоре царил беспорядок, валялся опрокинутый стул, разбросаны бумаги, но один из факторов беспорядка, который заставил адреналин выплеснуться в кровь людей, это многочисленный пятна крови на полу, жирные, кровавые мазки крови на стенах и дверях. Через приоткрытую дверь с табличкой «Оперативная часть» был виден перевернутый стол, и опять пятна крови, из-за края столешницы торчала часть ботинка и Валерка потихоньку, приоткрыв дверь пошире, заглянул в кабинет. – Слышь….там трупак вроде, – шепотом произнес Валерка. Миха показал жестом матери стать в угол за его спиной, подняв пистолет на уровень груди, выдвинув его немного вперед и чуть приопустив ствол, сделал жест головой, показывая Валере чтоб он двинулся вперед в кабинет, сам – же остался у двери, контролируя одновременно коридор перед собой и часть кабинета с трупом. – Иди,– прошептал он,– глянь может у того тоже ствол есть. Валерка немного пригнувшись протиснулся в кабинет и сразу ушел в сторону, противоположную не просматриваемого пространства, затем пройдя немного вперед и опираясь на опрокинутый стол, наклонился оглядеть труп. – Пустой он… но немного можно взять, – и протянув руку к трупу взялся и дернул что-то, и после негромкого чавкающего звука, у него в руке оказался красный пожарный топор, лезвие которого тоже все было покрыто сгустками крови и налипшими на него рыжими волосами . – Капитан там.. толстый такой, рыжий, зам по АХЧ, по-моему назывался, – сказал Валерка выбираясь обратно, – и ему кто-то бошку этим топором развалил, сейф стоит открытый, но там только бумажки…ствола нет. Но и это рубило..тоже пригодится, хоть что-то есть и уже не чувствуешь себя голым. Пошли дальше. Тут с другой стороны коридора, что-то грохнулось за дверью. – В туалете кажется, там дверь приоткрыта – Показывая пальцем на противоположную сторону коридор, сказала мамуля. – Валерка – Миха посмотрел на другана,– давай, я прикрываю. Тот подкравшись к двери в туалет, приоткрыв, заглянул – В кабинке кто-то заперт, там ручка-защелка китайская…трясется, а ни кто не крутит ее. Валерка закрыл дверь на защелку, поставил стул, уперев спинку под ручку двери, -Пошли, уходить надо пока остальные не выбрались, а то хрен их знает, сколько их еще на втором этаже тусуется. Они тихими, но быстрыми шагами пошли в конец коридора, и за поворотом, в закутке увидели решетку, -Шлюз – шепнул Валерка. – Ага – махнул головой Миха. – Мам…мамуль, позвал шепотом Миша мать, – подойди постучи по решетке, покричи что здесь сумашедшие на людей нападают. – И в людей стреляют некоторые.. – добавил Валерка. – Попроси выпустить тебя – продолжил Миха, – скажи что старшина выгнал тебя из комнат свиданий, а теперь напал на воспитанника и сотрудника, а сейчас придет сюда. В общем сделай такой вид, что как будто тебе очень страшно, и заплачь…кричи, требуй выпустить тебя, угрожай что сейчас же в прокуратуру пойдешь..ну и так далее. – А мне и так страшно- сказала мама, – я постараюсь убедить эту даму в КПП выпустить меня… но у меня условие, не вздумайте даже что нибудь ей сделать плохого. Я тогда сама вас поубиваю….Проговорив это она шагнула к решетке..