До рассвета

Глава 1

Начиналась та суббота, как и все прошлые: приевшийся звон будильника в шесть утра, безвкусный зеленый чай и овсяная каша, первая попавшаяся под руку одежда и мусорный пакет в руках, который было бы предпочтительнее бросить в контейнер, чем по ошибке закинуть в него ключи от дома, позвякивавшие в другой руке.

Но одно выделялось. Уханье совы.

«Сова среди многоэтажек?» – машинально потянув воротник наспех надетой мятой рубашки, задумалась Лаура.

На мгновение показалось, что жутковатая птица прожигает взглядом затылок. Лаура застыла и прислушалась, однако не услышала ничего, кроме кашля, доносившегося с ближайшего балкона.

«Ну уж точно сосед – не сова», – Лаура покачала головой и рванула к автобусной остановке, не желая опаздывать на занятие по литературе, на котором мистер Томпсон обещал прочитать что-то новое и загадочное. Какую-то историю из архивов. Что-то, что каждый поймет по-своему, пропустив сюжет через себя.

***

Автобус с номером «17» появился на остановке вместе с рассветом. Солнечные лучи подсвечивали пыль на его лобовом стекле, отвлекая внимание от курившего за рулем водителя.

Поднявшись с лавочки, оставившей ребристый след от пыли на джинсах, Лаура поспешила в салон автобуса, надеясь, что хоть на время выбросит из головы жуткое уханье. Однако голос совы продолжал эхом отбиваться в ушах, не перебиваемый даже громкой музыкой в наушниках.

***

– А вот и наша жертва инквизиции! – услышала Лаура, ввалившись в кабинет с сумкой наперевес.

В момент ей захотелось стать единым целым с партой, слиться с окружением, исчезнуть. Быть может, так Карл наконец нашел бы себе другую жертву для насмешек.

– Жертвами инквизиции стали больше инквизиторы и их дети, нежели ведьмы. – Не смолчала девушка, глазами пробегая по рядам.

– С чего вдруг, моя горячая штучка? — глаза Карла блеснули азартом.

– Посмотри в зеркало – поймешь. – Буркнула Лаура, протискиваясь к столу напротив учительского.

– Вижу в нем натурального блондина с пронзительными глазами цвета льда, в которых плещется желание: «Поцелуй меня, Лаура». – Рассматривая лицо в камеру телефона, комментировал Карл. – Настоящий красавец…

– … и больной с галлюцинациями. – Сбросив сумку с плеча на парту, Лаура опустилась на стул. – Если бы в глазах могло плескаться желание, то ты уж точно увидел, насколько сильно мне хочется, чтобы ты отлип от меня.

Парень в миг оказался за ее спиной, пересев за парту поближе.

– Этому не бывать, мадемуазель Ле Фей. – Карл вздохнул, подпирая рукой щеку. – Однажды ты поймешь.

– Только при смерти.

«Ну и мерзость», – подумала Лаура и вздрогнула. Перемена в настроении не осталась незамеченной Карлом.

– Поговаривают, мистер Томпсон выбрал книгу про истребление ведьмы. – Не унимался Карл.

– Вот откуда твои склизкие подкаты тянутся. – Лауре не терпелось закончить разговор с одногруппником, но для Карла этот разговор был едва ли не как воздух.

– Ну давай, признайся, что тебя возбуждает тема инквизиции, моя злая колдунья. – Он мечтательно похлопал ресницами.

– Признаюсь, что она пробуждает во мне неизмеримое желание приклеить к твоей голове рыжий парик и бросить в костер. – Не оборачиваясь на парня, на одном дыхании произнесла Лаура.

– Мадемуазель Ле Фей… – Карл смаковал фамилию одногруппницы, произносил ее так, словно крутил на языке, пытаясь прочувствовать вкус. – Я и разглядеть не мог, что в тебе живет такая интересная личность… Такая богатая фантазия. – Он ухмыльнулся. – Что ты думаешь насчет связ…

– Так и запишем: «Полная или частичная слепота усиливает галлюцинации». – Щелкнув автоматической ручкой, съязвила Лаура, перебив Карла.

Разговор их прервала захлопнувшаяся с оглушительным треском дверь.

– Мы еще вернемся к этому разговору. – Прошелестел над ухом девушки голос Карла.

– Доброе утро, дети мои! – прогремел голос мистера Томпсона.

– Доброе утро, король мрачных историй! – раздалось на всю аудиторию следом.

Мужчина средних лет, волосы которого уже тронула седина, улыбнулся, оголив оба ряда зубов.

«Что-то жуткое в нем точно есть, – подумала Лаура, глядя на преподавателя. – И явно не только истории в голове».

– Как же приятно слышать, как любимые дети именуют тебя едва ли не королем, только бы получить зачет. – Мистер Томпсон задумался. – Хотя почему «едва ли»? – он прошел к своему столу и присел на край.

Уголок губ Лауры дернулся.

«Может, он и жутковат, но никакая выходка Карла не сравниться с ним. Мистер Томпсон вызывает во мне неоднозначные чувства, но они явно приятнее, чем отвращение к КАРЛику».

– Итак, дети. – Он хлопнул в ладони, привлекая внимание студентов. – Я прекрасно понимаю, чего вы ждете. – Мистер Томпсон выдержал паузу и продолжил: – Я готов поведать вам историю, которую, как и обещал, каждый пропустит сквозь себя и поймет так, как того захочет сердце. – Он задумался. – Ну или любой другой орган – тут от вашей фантазии зависит.

От нетерпения Лаура заерзала на стуле.

– Что? Тебя возбуждает его речь? Томный голос? М… – прошептал Карл, перегнувшись через парту. Лаура отмахнулась от него, как от жужжащей над трупом мухи.

Карл щелкнул ее по уху.

– Когда-нибудь ты будешь слушать меня так же увлеченно, как его. – Не успокаивался он, едва не касаясь губами уха девушки.

Лаура обязательно бы ярко отреагировала на действия Карла, однако стоило мистеру Томпсону начать рассказ, как ее уши будто бы встали торчком и повернулись к преподавателю, улавливая каждый исходящий от него звук и игнорируя шепот одногруппника сзади.

Голос мистера Томпсона завораживал – если бы магия в мире существовала, то тембр мужчины приравнивался к запретной и относился к методам принуждения.

«Я готова часами слушать хоть лекцию по молекулярной физике, только бы он говорил подольше. Только бы мне не приходилось слышать Карла».

Лаура едва не влюбленно смотрела на лектора весь рассказ. Его манера речи уносила ее в выдуманный мир, где обитали и ведьмы, и вампиры, а справедливость могла восторжествовать, даже когда казалась невозможной.

В канун Хэллоуина 1972 года компания подростков собралась у костра. Они уже несколько дней находились в походе – замерзшие и уставшие. Лагерь разбивали, проваливаясь в сон.

Греясь у огня, друзья рассказывали страшные истории, не давая друг другу забыть, что забрались в один из лесов Аппалачей. Они любили пощекотать друг другу нервы, а в поход отправились так и вовсе с огромным энтузиазмом, прихватив с собой подругу, для которой слово «страх» звучало так же незнакомо, как для американца китайский язык.

Истории придумывались одна за другой, становясь все мрачнее и мрачнее. Среди них выделилась история о вампире, приобретшем бессмертие вместе с жаждой мести.

«Однажды в темной ночи, когда Луна скрылась за густыми облаками, по узким улочкам города, окрещенного пристанищем ведьм, гулял завывающий ветер, пробирающий до костей.

Стражи стояли на въезде в город, сторожа главные ворота. Спали они по очереди – прямо на земле, – сменяя друг друга каждый час, пока не наступит рассвет.

Сплюнув слизь после выкуренного табака, один из стражей краем уха уловил странный шорох вблизи ворот. Глянув на второго, похрапывавшего во сне, страж отправился проверить.

Однако источник шума обнаружен не был. Лишь ветер прошелестел по шее стража. Успев лишь поднять руку к горлу, он упал замертво.

Второму стражу повезло больше. Незадолго до смерти он проснулся и увидел, как взмыли вверх длинные волосы – черные, точно смоль, – а после – блеск мертвенно-бледных глаз, словно вымазанных кровью по краю.

Наутро их обнаружили у ворот с разодранными телами и вырванными трахеями, а глаза оказались выколоты.

Их похоронили скромно, но с почтением. Они встретили смерть, исполняя долг.

Пусть в городе смерти и не были редки, однако тот случай заставил жителей начать искать убийцу. Длилось их расследование недолго.

Подозрения моментально пали на деву, поселившуюся на холме в старом доме, окруженном деревьями со скрюченными ветвями и болотом, из которого в одну холодную ночь исчезли все лягушки.

Имени у девы не было. Да и видели ее не так уж часто. Лишь редкий бродяга мог заметить ее, разгуливающую по кладбищу после полуночи. Одна только мысль о ней вызывала ужас, а кожа покрывалась липким потом.

Когда тела почивших опустили в могилы, а жители стали расходиться, девушка пугающей наружности плюнула на растерзанные тела и двинулась к выходу с кладбища, не оборачиваясь.

Блеснув мертвенно-белыми глазами, словно окунувшимися в кровь, дева покинула город. Так же внезапно, как и поселилась в доме на холме.

В том мрачном городишке месть ее подошла к концу. Она двинулась дальше. Быть может, она уже идет за вами».

Мистер Томпсон постучал ручкой по столу, привлекая внимание Лауры, впавшей в ступор.

– Мадемуазель Ле Фэй, с вами все в порядке? – пусть в голове и звучало волнение, взгляд оставался равнодушным.