С.АД

Глава 1 Новая работа

Приятно осознавать, что земля способна тебя прокормить. Но истинное блаженство, опьяняющий восторг – это быть автономным, самому себе хозяином. Какую же цену придется заплатить за эту свободу? Жизнь на собственном участке – это погружение в мир самодостаточности, в буйство красок и ароматов, рожденных твоими руками: хрустящие огурцы, сочные помидоры, сладкая морковь… Моя история – о таком неприметном, но полном чудес клочке земли.

В этих краях не принято оформлять землю в собственность. По документам – лишь участок с домом, скромные шесть-восемь соток. Огород разбивай где угодно, лишь договорись с соседями. Но это редко становилось проблемой – все здесь люди опытные, понимающие, что для мирного сосуществования нужно уметь договариваться. Впрочем, зачастую и договариваться не было нужды: земля давно поделена негласными границами, освященными годами. Да и жители нашей деревни – сплошь родственники, если не каждый, то через одного. А мне довелось приехать сюда позже, я был здесь чужаком, если можно так выразиться. В шутку меня прозвали Садоводом. Забавно, как порой поворачивается жизнь – теперь я и уехать не могу. Знал бы я, что это за деревня – бежал бы от неё без оглядки! Но случилось как случилось. Деревня "Брод".

В общем, к чему я это все? Забавно до жути – ведь это мой первый дневник. С чего же начать? Боги, если бы вы знали, какой хаос творится в голове, когда пытаешься изложить все на бумаге! Ладно, хватит демагогии. Начну с самого начала.

Макс выглянул в окно. Солнце поднималось, возвещая о начале нового дня. Включив лампу, он снова уставился в пустой дневник. Хотелось поставить хоть точку, чтобы белизна листа не резала глаза. Да, чтобы писать, нужно вспомнить, с чего все началось. О, Город!

– Макс, опять мечтаешь? Друг, ты уже на волоске от увольнения! Начальник по цеху ходит, а ты опять где-то в облаках витаешь. Скажи мне, ты сделал детали, которые тебя еще вчера просили начать? Судя по заготовкам, ты даже не приступал, – Артем ткнул пальцем в груду металла.

– Вот прошу тебя, не начинай эту старую песню. С тех пор как стал мастером, ты, Артем, стал просто невыносим. Скажи, тебе больше всех надо? – Макс покачивался на стуле перед станком, ехидно улыбаясь.

– Всем надо иногда взрослеть! – Артем скрестил руки на груди и нахмурил брови.

– Боже мой, кто это у нас такой правильный стал? Вы посмотрите на него! Скажи-ка мне, в какой момент ты так повзрослел? А, я знаю! Наверное, когда старого хрыча ногами вперед вынесли, и тебя единственного толкнули из ребят вперед, когда спросили, кто будет новым мастером. И то, потому что других кандидатов не было! – Макс медленно встал со стула и направился в сторону курилки.

– Стой! Ты что, выпивший? – крикнул Артем в спину уходящему Максу.

Парень, покачиваясь, медленно обернулся и посмотрел в глаза Артему.

– И что? Ну, выпил в обед. Какие вопросы? – он оперся на станок.

– Иди домой, я тебя за станок не пущу.

– Ты что, меня отстранил от работы? Да ты озверел? – голос перешел в крик. – Ты недоделанный придурок! Если я уйду, кто на вашем сраном заводе работать будет? Вы должны быть благодарны, даже если я обсосанный работать буду!

– Не ори! – Артем озирался по сторонам.

– Что, блядь? Ты на кого басом лаешь, псина? – Макс начал шарить по спецовке и, найдя желаемое, достал чекушку, на дне которой плескалась водка. Лишь на один глоток. – Посмотрим, что ты сможешь сделать, – открыв крышку, он выдохнул и выпил остатки содержимого. После чего, поставив чекушку на станок, пошел в курилку, оставив мастера в недоумении. "Вот же пес! А ведь мы с ним вместе пришли в этот цех… Будь он проклят, оборонный завод!"

Макс шел медленно, голова кружилась от выпитого. Открыв дверь во двор цеха, он вдохнул свежий морозный воздух. "Ну вот, другое дело. Можно и закурить". На мгновение морозный воздух прояснил сознание, и парень полез в карман за пачкой сигарет, но поиски не увенчались успехом. "Бля, у станка забыл!" Хруст снега привлек его внимание. Он повернулся в сторону звука. К нему шел какой-то парень, которого Макс не знал, и это было странно. Каждый завод – это большая деревня, или болото, как кому угодно, но суть в том, что многих знаешь в лицо. Но это тело парень видел впервые. Легко, даже спьяну, можно было понять, что молодой человек переходит из цеха в цех, судя по его одежде: джинсы и свитер явно не подходили для уличной прогулки в такую погоду.

– Закурить есть? – заплетающимся языком выдавил Макс.

– Есть! – бодро ответил парень и стал рыться у себя в портфеле.

– А где у вас здесь курилка?

– Везде! – он ждал, пока парень достанет желанную сигарету.

– Смешно! – парень достал сигарету из портфеля и протянул собеседнику.

– Я тебе не клоун! – взяв сигарету и сунув ее между губ, Макс указал парню жестом, чтобы тот дал ему зажигалку. Подергав большим пальцем на кулаке. – Да у тебя ни говна, ни ложки! Занятная ситуация. – Парень достал зажигалку и протянул еле стоящему на ногах.

Прикурив и тут же уронив сигарету, Макс наклонился, чтобы ее поднять.

– Спасибо, – разгибая спину, проговорил он. Но что-то было не так. Крутить начинало сильнее, и только мысль "В снегу затеряюсь" промелькнула в голове. Схватив нового знакомого за рукав для поддержки, Макс начал извергать из себя потоки рвоты. Даже сам удивился своим способностям. Когда процесс прекратился, он поднялся и затянулся, пытаясь хоть как-то избавиться от запаха рвоты во рту. И снова – вертолет в голове. И снова спасительный рукав заработал в полную мощь, и рвотные механизмы заработали вновь. Обильно все пометив и заблевав даже ботинки новому знакомому. Выкинув сигарету, он произнес:

– Говно вы курите, меня аж вырвало! – и потерял сознание, упав на пушистый снег.

Парень чувствовал, что сознание возвращается быстрее, чем он трезвеет. Сквозь пелену мыслей он услышал слегка разборчивый голос незнакомца:

– Тебе помочь?

Голос был очень близко, значит, новый знакомый нагнулся, чтобы это сказать.

– Не надо! Все хорошо! Мне просто надо собраться с мыслями! – Макс попытался подняться на руки, но ноги не слушались, как и слова. «Надо снять с себя вещи, тогда станет холоднее, и организм быстрее протрезвеет». С этими мыслями парень стал расстегивать штаны рабочей робы и спускать их на глазах у нового знакомого.

Дверь цеха резко открылась, и с криком выскочил Артем:

– Макс, какого фига ты делаешь?! Ты что, с ума сошел?! – Артем рванул к лежащему коллеге, который уже спустил штаны до колен и катался по снегу. Пытаясь надеть на Макса штаны и поднять незадачливого друга, он явно не хотел, чтобы его поднимали, и всячески отбивался, дабы протрезветь от своего плана голым принять снежную ванну.

– Отвали от меня! Еще пару вещей сниму, и в миг протрезвею! – кувыркаясь по снегу, вырываясь из попыток хоть как-то прикрыть свой срам, он начал стаскивать с себя куртку. К сожалению, к цеху стали подтягиваться коллеги с других цехов на шум, который, сказать по правде, не собирался прекращаться. Проходящие мимо цеха люди реагировали по-разному: кто-то качал головой, осуждая такое поведение. Были и те, кто начинал смеяться над ситуацией, в какую бездну падают наши заводы с такими рабочими.

К радости беснующегося Макса, который уже фактически снял с себя рубашку и большими гребками стал прыгать в сугробы, делая вид, что плывет, вслед за ним, пытаясь остановить адские пляски пьяного дурака, бегал Артем. Но все попытки были тщетны, и раз за разом пьяный герой выскакивал из крепких рук и с довольным видом, ища новый сугроб, падал в него.

Шоу закончилось только тогда, когда с проходной завода прибежала охрана, которую, видимо, вызвали, устав от выкрутасов пьяного дурака. Ребята из охраны долго церемониться не стали и, скрутив дебошира, задали только один вопрос:

– Куда?

– Давайте этого красавца в красный уголок! – Проговорив это, он осмотрел, сколько новых тропинок нарыл этот пьяный пловец и где разбросаны вещи. Глубоко вздохнув, медленно пошел собирать. Ему не приходилось ничего говорить собравшейся толпе. Осознав, что продолжения не будет, толпа стала медленно расходиться, очень громко обсуждая увиденное.

Артем собирал вещи очень тщательно, пытаясь ничего не забыть и постоянно поглядывал, как Макса уже втащили в цех. Толпа тоже не стала дожидаться нагоняев со стороны мастера, и все разошлись. Только серьезный мужчина культурно ждал, пока Артем соберет вещи. И вот последняя шмотка найдена и взята под мышку. Парень вздохнул и направился в цех, кинув взгляд на незнакомца.

– Добрый день! Скажите, пожалуйста, это цех 457?

– Да, он самый! Чем я могу помочь? – Артем увидел, что носок выпал, и, нагнувшись за ним, услышал страшное:

– Меня зовут Горбунов Андрей Андреевич. Я новый начальник цеха, назначен сюда приказом.

У парня от услышанного свело спину и поясницу. Да, сказать по правде, разгибаться он уже и не очень хотел, понимая, что на этот раз это конец.

– Я читал приказ. И очень рад вам в нашем дружном коллективе. Я надеюсь, вы сможете влиться к нам!

Взгляд Горбунова упал на вещи, которые парень держал в руках, и очень быстро перевёлся на Артема.

– Понимаете…

– Да. У меня были похожие ситуации. Но я вас обманывать не буду. Этот человек с сегодняшнего дня здесь не работает. Заявление мне его не нужно, поскольку с этого дня месяца и года он уволен по статье!

– Разрешите сказать…

– Да я понимаю, он ваш друг! И именно вам я позволяю сообщить, что он уволен по статье и работу в окрестных городах ему не сыскать! – Мужчина медленно распахнул дверь цеха, вошёл, напоследок обернувшись и, процедив сквозь зубы, пригрозил пальцем: – И так будет с каждым. Поверьте, Артём, я выкорчую все проблемы этого завода! – Развернулся и, чеканя шаг, двинулся ко второму этажу, где располагался директорский кабинет. Оставив Артёма в оцепенении, с холодной волной паники от предстоящего разговора.

Дверь с грохотом захлопнулась, а Артём застыл, словно громом поражённый. В голове роились мысли, одна мрачнее другой. На одной чаше весов – дружба, закалённая годами, на другой – ипотека, семья, маленькая дочь. Суровая реальность обрушилась на плечи тяжким грузом, погребая под собой хрупкие воспоминания детства. Друг обернулся палачом. Толкнув тяжёлую дверь цеха, Артём вошёл в здание, куда ровно пять лет назад его привёл Макс. Шёл по знакомому проходу, и всё казалось прежним: старожилы дымили за станками, перемывая косточки Максу, не ведая о случившемся. Кто-то, подвалив к Мастеру, хлопал по плечу и, заезженной пластинкой, повторял: – Ну и отчудил Макс, новый рекорд поставил! Даже не понятно, сколько он в себя влил, здоровяк! Эти слова вонзались под кожу, оставляя на сердце кровоточащие шрамы. В тягостных раздумьях Артём не заметил, как миновал цех и оказался перед обшарпанной деревянной дверью с полувыцветшей табличкой: "Красный уголок". В последние годы он служил залом для совещаний, но по стенам, как призраки прошлого, висели знамя и бюсты канувших в лету вождей. А теперь это был вытрезвитель, которым в последнее время Макс злоупотреблял. Артём осторожно приоткрыл дверь и шагнул в полумрак. Нащупав рукой выключатель, щёлкнул.

– Что за хрень? Выключите свет! – Зашевелилось тело в одних трусах, принимая сидячее положение. – А-а-а, это ты, мастер недоделанный! Что, пришёл извиняться?

Артёма пронзил леденящий ужас. Их взгляды встретились, и в голове отчётливо прозвучало: «Надо резко. И сразу».

– Ты уволен по статье! За пьянку.

– Что?!

– Ты уволен по статье за пьянку и непотребный вид. – Лицо Артёма вспыхнуло, но не от злости, а от внутреннего давления, от страха. Он никогда бы не подумал, что сможет это сказать, да ещё кому – Максу.

– Ах ты, сукин сын! – Макс вскочил и с размаху ударил Артёма в лицо. Тот потерял равновесие, выронил вещи и рухнул на пол. Из разбитого носа и рассечённой губы хлынула кровь. Макс, схватив Артёма за грудки, взревел: – Ну и что теперь?!

Артём, стирая рукавом кровь, сочившийся на подбородок, сквозь зубы процедил:

– Будьте добры, покиньте цех, или мне придётся вызвать охрану.

– Тём, ты что, сильно головой приложился? Это я, Макс! – продолжал трясти его Макс.

– Извините, я вас не знаю!

– Ты что, я только что тебе лицо разбил!

– Что вы, я вас впервые вижу! А лицо я разбил, упав. – Артём резко сбросил руки Макса, поправил одежду и, придерживая дверь, указал на выход. – Я ещё раз спрашиваю, вам помочь покинуть цех?

Макс, нагнувшись, поднял свои вещи и, в одних трусах, в сопровождении мастера, побрёл к выходу. Цех замер в молчании, провожая его взглядом. Шёл медленно, пытаясь одеться на ходу. Доковыляв до двери, головой натянул штаны, развернулся к Артёму и, глядя на его разбитое лицо, выдавил:

– Я…

– Всего доброго вам! – Неожиданный голос, прозвучавший с лестницы, прервал Макса и заставил его поднять взгляд. На ступеньках стоял новый начальник – круглолицый, среднего роста. – Мы должны расстаться на хорошей ноте, – говорил он, спускаясь. – Поэтому я вам советую найти себя в сельской местности! – Подойдя вплотную к Максу, протянул руку. Макс ответил на рукопожатие и заметил на его руке странный знак в виде буквы "Л".

– Да пошёл ты! Узнаю, что Артёма уволил – голову снесу! – Развернулся и пошёл прочь.

– Не много ли пафоса для пьяницы, который даже в армии не служил? – Это последнее, что услышал Макс перед тем, как дверь цеха захлопнулась.

Улыбка, словно луч солнца, озарила лицо парня, когда он вернулся из лабиринта старых воспоминаний. Взгляд его упал на букву "Л" – шрам, запечатленный на коже руки.

– Не-е, про тебя еще рано рассказывать, – пробормотал он, вставая и направляясь к зеркалу, которое небрежно болталось на стене. Он стал пристально осматривать себя, словно археолог, выискивающий новые морщины, и провел рукой по щетине. В отражении на него смотрел блондин – все тот же беззаботный малый, которого он знал больше трети века. Худощавое лицо, голубые глаза, повидавшие многое. "А самое главное – ни одного седого волоса, ибо золото не может превратиться в серебро", – мелькнуло в его голове.

– Так, а что же потом? – Парень вернулся на стул. – О, вспомнил! Я долго искал в городе работу… – Он взял карандаш, но снова замер над листом. – Стоп! Я не сразу начал искать работу! А полгода спустя…

Солнце, словно насмехаясь, било в глаза. На кровати, забывшей о свежем белье, лежал человек в штанах и толстовке. Рядом валялись кроссовки с вырванными стельками – верный признак затянувшегося запоя. Бутылки из-под крепких напитков были разбросаны повсюду, превращая однокомнатную квартиру в свинарник. Эту запойную идиллию прервал проклятый будильник, настойчиво сигнализирующий о предстоящем собеседовании. Парень, словно зверь, метнулся к телефону и с диким воплем бросил его в стену.

– Когда ты, сука, поймешь, что нет у меня больше никаких собеседований! – Он вскочил и со всей силы пнул бутылки, разлетевшиеся на осколки, врезавшись в стену. Взгляд упал на поверженный телефон, который, несмотря на удар, еще подавал признаки жизни, вибрируя. Парень подошел и ударом ноги навсегда погасил его. Склонившись над ним, словно осознавая, что последняя надежда – это социальная поддержка и постановка на учет в качестве безработного, он подтянул сползшие без ремня штаны. Окинув комнату прощальным взглядом, он кивнул и направился в сторону совмещенного санузла. Коридор, все еще ждущий ремонта, встретил его скрипом двери. То, что открылось его взору, вызывало отвращение даже у него самого: грязные вещи, наваленные в ванну, и унитаз, в прямом смысле забитый окурками. Единственной радостью была оставленная со вчерашнего дня пачка сигарет на бачке унитаза, ждавшая своего хозяина. Парень взял ее в руки.

– Ну отлично! Просто слов нет! Одна! – Он достал сигарету и, зажав ее в зубах, начал шарить по карманам в поисках зажигалки. Не найдя, скомкал пачку и бросил в унитаз, расстегнул ширинку и залил ее мочой. Внезапно вспомнив, что зажигалка в заднем кармане, он резко развернулся, забыв о процессе, и, пока доставал зажигалку, обмочил все вокруг, включая стены и бачок. Застегнув ширинку, он вышел из туалета и направился в прихожую, попутно прикуривая и расталкивая пакеты с мусором, которые уже неделю ждали выноса и начали издавать зловоние.

– Я буду поздно! – крикнул он в пустую квартиру и, открыв дверь, покинул ее. Выйдя на лестничную площадку, он окинул взглядом надоевший четвертый этаж. Подойдя к электросчетчикам, он кивнул, не глядя на цифры, и повернулся к лестнице. Уже собираясь спускаться, он услышал, как открывается соседская дверь. Понимая, что бежать некуда, парень приготовился к неприятному разговору. Дверь распахнулась, и на пороге в одних семейниках показался старик в майке с надписью "Босс".

– Привет, Макс!

– И тебе не хворать, дед Сергей!

– Ну что, тебя подлечить?

– Не-е! Если только вечером! – Парень, почувствовав, что сигарета жжет губы, выплюнул ее между лестничными пролетами, и яркий огонек отправился в полет на первый этаж.

– Зачем же ты соришь?

– Слушай! Хочешь мне помочь? Вечером похмели!

– Семью тебе надо! Жену…

– Да пошел ты! – перебил его парень и, натянув капюшон на голову, опустил ее и пошел вниз по лестнице. Этажи на обиде пролетели быстро, и парень пинком открыл железную дверь, выскочив во двор пятиэтажек, образующих квадрат с детской площадкой в центре и непонятным квадратным сооружением. Он оглядел улицу и поднял голову на свой дом. Дойдя до четвертого этажа, он увидел в окне деда Сергея, который, качая головой, смотрел на него с укоризной.

– Ненавижу этот город! – Парень резко опустил голову и пошел в отдел трудоустройства. Выйдя из "коробки", как здесь называли четыре дома, в одном из которых он жил, дорога до конторы ничем не отличалась от большинства городов. Путь сопровождали сетевые магазины и маленькие лавочки, специализирующиеся на алкоголе, закусках и прочих сопутствующих товарах. Конечно, можно было бы доехать на автобусе, но, судя по состоянию, лучше пешком. Да и косые взгляды местного населения не прибавляли позитива. Еле передвигая ноги, он шел до злополучного места, и дорога казалась бесконечной. И вот оно, чудо! Знакомая вывеска: "Биржа труда и занятости". Парень подошел и, открыв скрипучую дверь, оказался в светлом помещении. От яркого света у него помутилось в глазах. С улыбкой на лице его встретила красивая и деловая девушка.

– По какому вопросу?

– Работу ищу!

Девушка начала копаться в терминале, и после непродолжительных манипуляций машинка одобрительно пискнула, от чего парень сморщился, и выдала талон.

– Вот, пожалуйста, ваш талон номер Л008! Будьте добры, подождите, пока вас вызовут.

– Да пофигу!

Девушка лишь улыбнулась и указала на свободный пуфик. Парень уселся на него и стал смотреть на табло, которое не спешило показывать его номер. В своих мыслях он почувствовал, что засыпает, и не заметил, как провалился в сон.

– Привет!

Парень открыл глаза. Перед ним стояла миловидная девушка. Зал был пуст.

– Ё… Я что, все проспал? – резко вскочив с пуфика.

– Ты симпатичный!

– Ага, спасибо! Вы уже закрываетесь?

– Ты симпатичный!

– Ты тоже.

Девушка стояла неподвижно, ее лицо застыло в одной мимике, говорил только рот.

– Так, я, это, пойду, наверно?

Девушка неестественно раскрыла рот, ее нижняя челюсть резко упала на грудь, превратившись в черную дыру, откуда с визгом вылезли зеленые щупальца и схватили парня за шею. Не ожидая такого поворота, парень взвизгнул и, пытаясь расцепить железную хватку, оттолкнулся ногами от новой знакомой, получив удар головой обо что-то твердое. Пелена сна рассеялась, и он резко открыл глаза! Над ним стояла толпа людей и недоумевала, что происходит. Парень так сильно оттолкнулся во сне, что влетел головой в стену, не на шутку перепугав весь зал. Девушка, выдавшая ему чек, подошла к нему.

– У вас все хорошо?

– Да, да! – почесывая затылок.

Девушка кивнула и указала пальцем на табло, где красным цветом горел номер Л008. Парень кивнул и проводил ее взглядом, пока она возвращалась к своему рабочему месту, а толпа зевак снова занялась своими делами. Резким рывком он вскочил и стал искать окно, над которым горел бы его номер. И вот оно, чудо! Парень быстро занял место и стал ждать девушку, которая придет. Но место работницы пустовало. Парень перепроверил номер на табло и, опустив глаза, вздрогнул. На месте, где секунду назад никого не было, уже сидела миловидная старушка.

– Прости, внучек, не хотела тебя напугать! – Миловидная старушка одарила его улыбкой, и, не дожидаясь ответа, выпалила прямо в лоб: – Это точно твой номерок?

– Да!

– Не украл ли ты его?

– Нет!

– Не купил ли ты его?

– Что? НЕТ!

– Зачем ты здесь?

Парень на мгновение растерялся, оглядываясь по сторонам.

– Мне нужна работа!

– Странно… – Бабуля нырнула под стол и, к удивлению парня, извлекла папку с его фото, на котором красовалась надпись: Л008. – Ну-с, сейчас посмотрим на твои "заслуги"!

– Я что-то, бабка, не догоняю. Откуда у вас моё досье?

– Боишься? Есть что скрывать? Да не бойся, сама боюсь! – Она расхохоталась звонким, неожиданно молодым смехом, открыла папку и почесала затылок. – Мда, внучок, отличился ты знатно, конечно. Ну ничего, даже ты можешь пригодиться. – Бабка щёлкнула пальцами перед носом парня, отчего тот вздрогнул. – Реакция у тебя, однако, хорошая!

– Я не понимаю, к чему это всё?

– Ой, да ладно тебе быть таким серьёзным! – Бабушка включила компьютер и принялась что-то быстро печатать, что совсем не вязалось с её возрастом.

– Так что по работе?

– Будет работа!

– Можно узнать, какая? – Парень подался вперёд, а руки предательски задрожали – похмелье начинало брать верх. Чтобы скрыть это, он положил ладони на стол.

– Что, ручки шалят?

– Да, проблемы со спиной.

Милая бабушка, в мгновение ока преобразившись, наклонилась к парню и серьёзно произнесла:

– А вот это ты, парень, брось! Ещё раз соврёшь или попытаешься дуру из меня сделать, я тебя без работы на всю жизнь оставлю!

– Простите! – проглотив слюну, выдохнул он, не ожидая такой резкости.

– Ну вот и ладненько, – вновь засияла довольная бабушка. – Так, нам надо подписать кое-какие документы, и завтра с утра ты уезжаешь. Время 5:40, автовокзал нашего города, не заблудишься.

– Что? Куда?

– Ой, вот старая балда! Деревня "Брод". Туда автобус ходит.

– Подождите, я не согласен! – Парень поднялся и начал медленно пятиться к выходу.

– Макс. Давай честно, тебе, кроме этого, ничего не светит. Сядь, пожалуйста.

Парень медленно подошёл и сел на место, глядя, как его данные заносят в компьютер.

– Чем я там буду заниматься? – опустив голову, пробормотал он.

– Ой, да ладно тебе сгущать краски! Не всё так плохо, работа на свежем воздухе. Ох, а какие девушки там… пальчики оближешь! Вот сам увидишь! Да, кстати, тебе сейчас придёт аванс! Получишь его через кассу банка по соседству. Прости, не провожаю, ты у меня последний клиент. Всего доброго!

Ошарашенный, парень встал и направился к выходу, сжимая в руке талон. В голове пульсировала мысль: «Да пошли они на…!» Но вдруг знакомый голос бабушки остановил поток мыслей.

– Ой, чуть не забыла! Не забудьте оценить на выходе качество моей работы! Спасибо, Макс!

– Хорошо.

У терминала его ждала миловидная девушка, которая подвела его к экрану:

– Будьте добры, оцените качество работы нашего сотрудника.

– Пять.

– Большое спасибо!

Макс толкнул железную дверь и вышел на улицу. Прямо через дорогу виднелся банк с неказистым названием «Банк СельскоАгровогоДела».

– Приехали! – Парень рванул через дорогу и, распахнув дверь, влетел в банк. Стоит ли говорить, как у него всё горело от предвкушения, что он получит деньги, которыми зальёт пожар души, а потом кинет несчастную контору. С улыбкой он подбежал к кассе, где, к его удивлению, не было очереди.

– Мне сказали, я могу аванс получить.

– Табельный?

– Чего? Мне ничего не сказали про табельный!

– Табельный?

– Да пошла ты!

– Табельный?

Парень начал разворачиваться, но забавная мысль пронзила его мозг. Он резко обернулся и выпалил:

– Л008!!!

Девушка молча подняла глаза. От этого взгляда у парня пропал дар речи, будто это последняя шутка в его жизни. Повисла тишина. Не выдержав взгляда кассирши, парень молча поклонился и собрался уходить, но в затылок прилетела фраза:

– Максим, какую сумму вы желаете снять?

Парень медленно повернулся назад, ожидая увидеть ещё одного парня с именем Макс, и, убедившись, что они наедине, облокотившись на выдвижную дверцу кассы, спросил:

– А сколько я могу снять?!

– Я правильно понимаю, вы хотите узнать баланс своего счёта? – всё так же невозмутимо ответила кассир.

– Да. Сколько у меня на счёте?

– Минуту, пожалуйста. – Девушка с непроницаемым лицом принялась что-то вбивать в компьютере. – Я могу вам озвучить вслух или вы желаете, чтобы я вам распечатала квитанцию?

– Скажите, – с долей иронии произнёс парень.

– Хорошо, на текущем счете на 20.07.2025 года у вас семнадцать миллионов пятьсот тысяч рублей ноль копеек.

– Что? – Парень почувствовал, как земля уходит из-под ног.

– Если вы желаете получить всю сумму сразу, разрешите выдать вам карту! Ибо наличными мы выдаём только до двухсот пятидесяти тысяч.

– Я беру двести пятьдесят, – трясущимися губами произнёс парень.

– Хорошо! – Девушка залезла под стол и, будто уже давно приготовив, извлекла конверт. Она положила конверт в ящик и задвинула дверцу.

– Спасибо! – Парень открыл маленькую дверцу, за которой лежал конверт, и уже собрался уходить, как вдруг его осенило, что он что-то проспал, и деньги настолько обесценились. Он развернулся к окну и, немного задыхаясь, приложив конверт к груди, спросил: – Извините ещё раз, а сколько сейчас в городе стоит квартира, ну так, на вскидку?

Девушка подняла глаза к потолку, как будто что-то считая, и резко ответила:

– Однушка – пять миллионов, двушки – от десяти.

– Хорошо! Ещё раз извините!

– Всего доброго!

Макс откинулся на стуле и громко засмеялся!

– О мой бог, как же я радовался этой сумме! Полезное дело этот дневник! – но вдруг улыбка сползла с его губ! Посмотрев в окно и увидев, как последние садоводы возвращаются с дежурства. – Так, о чём это я, ах да! – осмотрев свою избу и оценив работы на листке «Автовокзал!»

Я помню, как придя домой с новым купленным телефоном, сразу спрятал конверт и даже для самого себя рано лёг спать, собрав вещи в портфель, ну как вещи, всё что не воняло зассатым бомжом, так и пролетел мой день. Ложась на кровать, я представлял, как отработаю день и пойду снимать все деньги под чистую, с этими мыслями я и провалился в сон.

Парень проснулся в четыре часа утра, это и не удивительно, если вскакивать каждый час, умыл лицо и, побрившись, осознавая, что ловить ему больше дома нечего, он выдвинулся пешком в сторону автовокзала. По его подсчётам, он должен был добраться туда как раз к пяти часам, а значит, будет время поесть и попить кофе. Парень не ошибся, и под мечты, что он миллионер, его встретило ещё закрытое здание вокзала. Осознавая, что у него запас времени, парень стал слоняться и ждать времени открытия. И вот свет зажёгся, а вокзал открыл свои двери. К моменту открытия скопилась уже немалая толпа, которые тоже спешили на первый автобус.

Макс посмотрел на подъезжающий автобус. Единственное, что действительно было похоже на автобус – это кузов, всё остальное, мягко говоря, не то что не внушало доверия, а всеми поступающими сигналами в мозг говорило: – Беги, придурок. Вроде он был белого цвета, это можно было понять из остатков тех ещё не отвалившихся кусков, которые отдельно были раскиданы по кузову ржавого наглухо автобуса. Окна его держались то там, то тут на скотче, который лежал в несколько слоёв, и непонятно какие законы физики их держали в раме. Казалось достаточно просто лёгкого нажатия на любую часть этого транспортного средства, чтобы он развалился на куски, которые в падении со своей высоты превратились в пыль. Прозрачные стекла были только у водителя, "ну хоть здесь ничего не режет взгляд". Это был обычный жирный водитель, который прирос к сидушке своего железного друга. Салон водителя украшали разные атрибуты прошедших лет: какие-то фотографии, разные флаги и, конечно, куда без этого, десяток ароматизаторов, которые в виде разных игрушек висели, закрывая большую часть стекла. Неожиданно появились люди, которые тянулись к этой рухляди медленно, словно живые мертвецы. "Забавно, только мужики" – пронеслось в голове у Макса.

Парень резко вскочил со скамейки, устремившись к автобусу. У дверей уже клубилась толпа, но водитель не торопился открывать, словно выжидая сигнала от диспетчера автовокзала. Подойдя к очереди и встав в хвост, Макс вдруг заметил, что на автобусе нет ни номера, ни опознавательных знаков.

– Твою мать! – прошептал он, осознавая, что, возможно, стоит не туда. Коснувшись плеча впереди стоящего, он спросил: – Скажите, пожалуйста, это автобус на…?

– Да.

Ответ прозвучал так быстро и безучастно, что по спине Макса пробежал холодок. Человек ответил, даже не обернувшись. "Впрочем, чего удивляться? Еду в какую-то дыру, к людям, чья жизнь – убирать навоз за скотом. С чего бы им быть жизнерадостными?" Эта мысль заставила парня криво усмехнуться, и немного успокоиться.

Двери автобуса неожиданно распахнулись. Именно распахнулись – не вывалились со скрежетом, а плавно отворились, приглашая войти. Толпа двинулась вперед, подталкивая парня к дверям. Он старался двигаться в унисон с ней, не привлекая внимания. Ему даже нравилась эта игра. И вот она, первая ступенька новой жизни. Он ступил на нее и уже занес ногу, чтобы шагнуть в салон, как его остановила огромная ладонь водителя. Такая большая, что, если бы он захотел, мог бы одним движением схватить за куртку, вырвать вместе с кожей и отбросить в сторону, оставив лишь скелет. Парень опешил.

А водитель, почти не меняя выражения лица, произнес:

– Паспорт.

Это был не крик, не бас, но тембр его голоса эхом отразился от задней стенки черепа, пронзив лоб словно пуля.

– Да, сейчас! – Парень шарил во внутреннем кармане куртки. Достав паспорт, он открыл его почему-то не на странице с адресом или воинским учетом, а на графе "Брак и дети". Увидев, что там пусто, одобрительно кивнул и, отдав документ, стал протискиваться в салон.

– Твое место – номер восемь, – буркнул толстый водитель, усаживаясь на свое сиденье.

Парень двинулся вглубь автобуса, выискивая глазами заветное место. Но на сиденьях не было никаких цифр. Макс уже начал думать, что это злая шутка, предназначенная для новичка из их деревни, как вдруг заметил, что на одном из сидений кто-то явно наспех нацарапал красной краской цифру "8". Усевшись на свое место, парень решил еще раз оглядеть салон и своих попутчиков, поскольку желтоватая муть окон не давала толком разглядеть улицу.

В голову снова закралось интересное наблюдение: все двойные сиденья были заняты лишь одним человеком, и никто не сидел у окна. Кроме парня. Который, оторвавшись от окна, снова попытался осмотреть попутчиков.

– Ты что, тупой? Я сказал, твое место – восемь! – заорал водитель.

Макс вздрогнул и послушно пересел на свое место, освободив пространство для невидимого соседа. "Странно все это!" Автобус стоял как вкопанный, словно кого-то ожидая. Вдруг резко погас свет в салоне, и нежный желтый свет солнца, преломляясь в грязных окнах, окрасил все вокруг в зловещие тона. Двери распахнулись, и в салон вошел человек в джинсах и толстовке с капюшоном. Рыжий, худощавый, он одним прыжком преодолел две ступеньки и почти подлетел к водителю, который что-то пробурчал про восьмое место. Парень ухмыльнулся и, бросив взгляд на Макса, направился к нему. Подойдя ближе, он прищурился и стал изучать озадаченного пассажира, сканируя его взглядом с головы до ног. Улыбнувшись во все тридцать два зуба, он заговорил:

– Так-так. Кто у нас тут? Новенький! – Он вытащил из кармана таблетку. – Это – под язык! – и фактически засунул парню в рот неизвестный препарат. Затем, достав из другого кармана фонарик, посветил ему в глаза и, одобрительно кивнув, попрощался с водителем и вышел из автобуса. Двери резко захлопнулись за ним.

Таблетка была безвкусной, но Макс продолжал ее сосать в надежде ощутить хоть какой-то привкус. Легкий аромат мяты наполнил носоглотку, и он даже не заметил, как таблетка полностью растворилась. "Забавно начинается моя новая жизнь. И очень странно. Скорее всего, в деревне эпидемия гриппа, и это был жест доброй воли администрации региона – помочь вновь прибывшим". Парень оглядывал салон, ожидая отправления. Сиденье начало вибрировать. "О, наверное, скоро поедем". Неожиданно отвалилась спинка сиденья возле окна, и из него выпало что-то похожее на сдутый матрас, который начал надуваться. Приобретая человеческие очертания, и уже через несколько секунд стало понятно, что это – секс-кукла. Парень потерял дар речи. "Что здесь за хрень вообще происходит?" Все его лицо кричало об этом.

– Одевай, вещи – под ее сиденьем! – повернувшись к парню, сказал водитель, хрустнув костяшками пальцев. И весь салон злобно уставился на парня, принимаясь одевать своих кукол. Парень оцепенел от ужаса, но спорить не стал и засунул руку под сиденье, где стояла сумка из магазина продуктов, битком набитая вещами. Макс, понимая, что лучше играть по правилам, начал натягивать вещи на резиновую куклу, осознавая, что мир сошел с ума. Ну вот и все, последняя вещь надета. Раздался протяжный гудок, и автобус тронулся. Несмотря на преклонный возраст, машина шла очень мягко, настолько, что даже непристегнутая резиновая девушка не шаталась. Быстро и аккуратно мы покинули территорию автовокзала и выехали из города – это стало понятно по тому, как фон домов сменился долгим и густым лесом. Удивительно, но не было ни страха, ни каких-то негативных эмоций. Макс разглядывал свою соседку и пытался понять, для чего этот маскарад. День клонился к вечеру, и за окном прилично стемнело. Лишь свет отраженной луны давал немного освещения, позволяя в мутном мареве разглядеть хоть какие-то силуэты деревьев. Однотипный фон, менявшийся только высотой насаждений. Света в салоне не было, поэтому то там, то здесь слышалось негромкое храпение и сопение. Но Макс не спал, постоянно поглядывая на единственный источник света – небольшой фонарик, висевший на разделении двух больших стекол водителя. Вторым источником света были фары, освещавшие монотонный пейзаж дороги, по краям которой рос густой лес. "Странно, столько едем, и ни одной встречной машины". Парень полез в карман за телефоном, чтобы посмотреть, где он находится. Открыв долгожданную программу, он обнаружил, что она ведет себя как-то неестественно, перемещая курсор навигатора по всей планете и, нигде не зацепившись, ударяя в случайную точку где-то в море и начиная кружиться вместе с картой. "Просто блеск, походу, здесь нет связи. Надо попробовать подремать". Парень начал искать удобную позицию, чтобы уснуть. Но как он ни пытался, все было не то. Он уже начинал злиться, как вдруг весь автобус подбросило на кочке. "Все, походу, выспался. Видимо, закончилась и нормальная дорога, и теперь точно не уснуть". И правда, кочки стали частым явлением, а автобус кидало то вправо, то влево. Парень все равно прикрыл глаза, пытаясь абстрагироваться от ситуации и заснуть, чтобы скоротать время. Из дремоты его вырвало чье-то прикосновение к плечу. Парень открыл глаза. На месте, где должна была сидеть резиновая кукла, сидела девушка небывалой красоты и мило улыбалась.

– Ты останешься со мной? – проговорила она нежным голосом.

– Прости, откуда ты здесь? – Парень стал осматривать пространство вокруг себя и понял, что, в принципе, места хватило бы, чтобы вытащить куклу и девушке сесть, не разбудив его. Переведя взгляд, он вдруг осознал, что сидит один, а прелестная девушка снова обрела вид резиновой куклы. "Ну и таблеточка!" Неожиданно кукла повернулась, и из ее открытого рта высунулось щупальце осьминога, которое схватило его за шею. Парень закричал и проснулся, увидев лицо водителя, который стоял над ним. Макс резко перевел взгляд на место у окна – там также сидела одетая им же кукла и неподвижно смотрела в спинку впереди стоящего кресла.

– Остановка. Ты можешь выйти облегчиться, – сказал водитель и ушел на свое рабочее место за руль. Парень потер сонные глаза и посмотрел вокруг. Сквозь все те же немытые окна пробивался утренний свет. В салоне были только куклы. Максим потянулся и встал.

Выбравшись из автобуса, парень окинул взглядом окрестности. Унылый пустырь, приютившийся между покосившимся ларьком и жалкой пародией на остановку – навесом, бесстыдно прилепленным к ларьку. У окошка толпились мужики всех возрастов, что-то получали и, не задерживаясь, уходили восвояси. Любопытство заставило Макса встать в хвост очереди, за седовласым мужчиной. Палящее солнце нещадно припекало. "Синоптики хоть раз не соврали," – промелькнуло в голове. Очередь двигалась мучительно медленно. "Вот сейчас не успею до отъезда автобуса, и что тогда?" Раздумья прервал седой мужчина, резко повернувшись с недовольным видом. Протягивая руку, он представился:

– Меня зовут Хмурый.

– Хорошо. Постараюсь запомнить.

– Теперь мы с тобой друзья, – выдавил он подобие улыбки и, отвернувшись, продолжил стоять в очереди.

"Приехали," – подумал Макс. Ему все это явно не нравилось, но обещанная сумма и бесконечные долги держали его на месте, словно пригвожденного. "Терпи!" – кричало все вокруг. Очередь продвигалась черепашьим шагом, и парень в который раз изучал затылок своего новоиспеченного "друга" и унылый пейзаж соснового бора, в котором приютился этот пятачок цивилизации – ларек, казалось, построенный еще в прошлом веке. "Надо было взять воды, долбаное похмелье, второй день хреново…" В размышлениях о бренности бытия очередь пошла быстрее, и, увидев, как серый затылок, который он уже, казалось, просверлил взглядом, получив что-то в окошке, отошел в сторону, Макс ринулся к заветной цели.

– Пива любого, три бутылки! – крикнул он в окошко.

Из ларька донесся тихий женский смешок. В ответ парню протянули картонный ящик размером с сухпай. Он взял его в руки и озадаченно осмотрел. Ни надписей, ни опознавательных знаков.

– И это все?

Дверца ларька захлопнулась.

– Что за чертовщина здесь происходит? – оглянулся парень и обнаружил, что стоит на придорожном пятачке один, а остальные уже сидят в автобусе и ковыряются в коробках. Резкий бас водителя заставил Макса вздрогнуть.

– Ну, тебя долго ждать?

Он сорвался с места и бросился к автобусу, чуть не перепрыгнув ступеньки. Усевшись на свое место, кивком поприветствовал угрюмого водителя. Двери закрылись, и автобус тронулся.

Парень положил коробку на колени и, открыв ее, не поверил своим глазам. Его худшие опасения подтвердились – это был обычный сухпай. Самый что ни на есть заурядный. Он принялся аккуратно изучать содержимое: консервы "Тушенка" – одна банка, пачка галет – восемь штук, печенье "Юбилейное" – четыре штуки, паштет печеночный, мед, бутылка воды 0,5 л и пакетик растворимого витаминного комплекса с надписью "Растворить в 0,5 л воды".

На дне коробки лежала записка, написанная карандашом явно женской рукой: "Дорогой Максим, я первый раз собираю этот паек, и если что-то забыла, не злись, пожалуйста. Оксана."

– Мило! – невольно произнес Макс вслух и огляделся. Все вокруг что-то жевали. Только водитель, хмуря брови, поглядывал на Макса в зеркало заднего вида.

Внезапно его словно пронзило молнией. Он принялся открывать консервы с тушенкой, потянув за специальное кольцо. Аромат свежей говядины ударил в нос. Взяв пластиковую вилку, входившую в комплект, он подцепил первый кусок мяса, но, заметив, что с него капает жир, и увидев, как соседи используют галеты в качестве тарелок, чтобы не испачкаться, положил мясо обратно. Достав галету, положил на нее кусок тушенки и закатил глаза от удовольствия. "Боже, как нежно и мягко, как вкусно, хочу еще!" Опустив глаза за новой порцией, он встретился взглядом с водителем, чьи глаза заметно подобрели. Тот одобрительно хмыкнул и снова уставился на дорогу. Парень не помнил, как опустела банка тушенки, а следом за ней и баночка паштета, оказавшегося на удивление вкусным. Он очнулся, когда почувствовал жажду. Оглядевшись, он увидел, как седой "Хмурый" демонстративно открыл бутылку воды, но пить не стал. Оторвав пакетик с витаминным комплексом, высыпал его содержимое в бутылку и принялся трясти. Парень повторил манипуляцию, и его вода окрасилась в нежно-розовый цвет. Откупорив бутылку, он сделал маленький глоток. На вкус это был обычный сок из черной смородины и лесных ягод. Парень залпом выпил все содержимое и почувствовал странное ощущение: словно холод пронзил его от головы до ног, а затем тепло плавно разлилось по телу. "Забавное чувство," – подумал он, зевнул, откинулся на спинку сиденья и уснул.

Длительная поездка отдавалась лишь слабыми толчками кресла в затылок, и на сытый желудок это ощущение было приятнее, чем любая кровать. Парень ехал, и мысли его словно выбелились, оставив лишь пустоту. Едва различимый шепот проносился в полудрёме, не давая уловить ни слова.

– Приготовьтесь к проверке! Подъезжаем, – рявкнул водитель на весь салон. Вмиг все засуетились, и даже видавшие виды, спокойные мужики занервничали.

Хмурый резко обернулся ко мне, и на его лице застыл неподдельный страх.

– Макс, послушай, как бы глупо ни звучали их требования, пожалуйста, выполняй!

– Что ты несёшь?

– Я могу только попросить! Но, пожалуйста, сделай, как они хотят!

Дверь автобуса распахнулась, и внутрь вошло… нечто. Да, именно тело. На нём был двухфильтровый респиратор, защитный военный костюм, а глаза… Боже, эти карие глаза, словно обладающие рентгеновским зрением, просвечивали каждого насквозь. Заметив моё недоумение, он быстрым шагом направился ко мне.

– Табельный? Как зовут? – командный голос заставил бы любого подчиниться.

– Л008. Макс!

– Паспорт!

Я зашарил в рюкзаке и, найдя заветный документ, протянул его этому… пограничнику? Тот, рывком выхватив паспорт, открыл страницу с семейным положением, потом с детьми.

– Доставай причиндалы!

– Что?!

Схватив меня за шиворот, он подтянул к себе и заорал почти на ухо:

– Хрен свой доставай!

– Я вас не понимаю!

Военный не стал церемониться. Выхватив из кобуры пистолет и приставив его к виску, он тихо процедил:

– Или из штанов выпадет твой дружок! Или из башки вылетят твои мозги!

Почти в обморочном состоянии, я принялся стягивать штаны и трусы. Когда "хозяйство" оказалось на свободе, меня прошиб холодный пот.

– Раскрой и сожми!

Рефлекторно я сделал, как было приказано. Солдат достал фонарик и направил луч на моё естество. Хватило лишь мгновения, но для меня это была целая вечность. Солдат одобрительно кивнул и принялся светить в лицо каждому, требуя показать правую руку, где у всех был вытатуирован незавершённый треугольник, похожий на печатную букву «Л». Пройдя по всему салону, он подошёл к водителю и, указав на меня жестом, сказал:

– Хороший парень, толк будет! – военный хлопнул водилу по плечу.

Водитель лишь усмехнулся и, как только военный вышел, резко захлопнул дверь. Я так и остался стоять с приспущенными штанами.

– Штаны подтяни! – басом заорал на меня водила.

Я кивнул и, шатаясь, опустился на своё место, пытаясь осознать произошедшее. Спустя короткий промежуток времени нервы сдали, и, отвернувшись к окну, я дал волю эмоциям. Слёзы текли нескончаемым водопадом. Я не мог понять, чего в этих слезах было больше: страха или позора. Обернулся на Хмурого, но тот ехал, не обращая на меня внимания, словно ничего и не было, словно нас никто и не проверял. Но меня снова захлестнули эмоции, и я отвернулся, чтобы никто не видел моей тоски. Я попытался заснуть, но проклятая картина стояла перед глазами, не давая покоя. Я морщился и ворочался с боку на бок.

– Ты можешь спросить! В этом нет ничего плохого, – прошептал уже знакомый голос Хмурого.

Глава 2 Хмурый

Парень поднялся из-за стола, прихватив с собой дневник. Миновав узкий коридор, он распахнул массивную деревянную дверь и вышел в сад. Глубокий вдох наполнил лёгкие дурманящим ароматом вишни, яблонь и свежих цветов, отчего на лице невольно расцвела улыбка. Обернувшись к одноэтажному дому, он окинул его взглядом: местами облупившаяся белая краска придавала ему обжитой, но слегка уставший вид. "Не волнуйся, в этом месяце обязательно тебя подкрашу", – мысленно пообещал он дому и потянулся. Затем, повернувшись к саду, радостно воскликнул:

– А кто тут у нас созрел! – и, подбежав к вишне, потянулся к заветной ягоде.

Парень давно ждал созревания именно этой вишни, наблюдая за ней целую неделю. Убедившись, что плод достиг идеальной зрелости, он, упершись ногами в дерево, попытался сорвать его, но не тут-то было – вишня словно не хотела покидать родную ветку.

– Вот же приросла, прицепилась! Ну ничего, я с тобой разберусь, – пробормотал парень, сплюнул на руки и, надеясь на удачу, снова ухватился за ягоду, скручивая и раскачивая её. И вот, наконец, вишня поддалась, но парень, потеряв равновесие, со смехом рухнул на землю. – Ничего, сейчас я тебя взвешу, а потом и позавтракаю.

Поднявшись и отряхнув землю с одежды, он направился к дому. Открыв дверь, он оказался в небольшом коридоре, больше похожем на застеклённую террасу. В углу, возле окна, стоял небольшой столик, а на нём – весы. Подойдя к весам, он аккуратно положил на них вишню, затаив дыхание в ожидании результата на электронном табло.

– Ого! Двести пятьдесят грамм! Да ты просто богатырь! – воскликнул он, бережно взяв ягоду в руки и собираясь разрезать её. Но тут же парень вспомнил, что забыл её помыть. – Блин!

Улыбнувшись, он снова вышел на улицу, окунул ягоду в бочку с водой и, убедившись в отсутствии незваных гостей, одобрительно кивнул. Вернувшись на террасу, он быстро разделал плод, разложив его на тарелке, а косточку выбросил в ведро. Придя на своё рабочее место с этим приятным и сладким даром, он, аккуратно взяв пальцами кусочек сочной мякоти и засунув его за щёку, посмотрел на дневник.

– О, Хмурый! Ну, мне про тебя есть что рассказать! – Парень взял карандаш и начал активно вспоминать, на чём оборвалась нить воспоминаний…