Книга седьмая. Любительство

Знаете, я не очень люблю писать, как выяснилось, особенно в периоды потрясений, перестановок и душевного раздрая. Я пробовал, честно, но вскоре внутри начинает витать некая разделенность меня со мной. Даже вот и сейчас я доделываю эту книгу хоть и под вдохновение, все же чувствую некое нависшее обязательство ее закончить. Будто я обязан миру сделать седьмую книгу. Сложно различить хочу ли я действительно этим сейчас заниматься, или так удобнее заполнять жизнь. Некоторым из нас важно делать вещи, и некоторые из них делать как бы в фоновом режиме, когда оперативные дела и потребности исчерпаны.

Однако же сила творчества иногда не спрашивает, она давит, подталкивает делать, дает силы и возможности заниматься сейчас этим. Полтора года ведь не подходил к черновикам, а теперь вот с июле 2024 года начал почти ежедневно, даже на чай снова подсел, чтобы концентрировать луч энергии на творчество. За последний год я научился жить без чайно-кофейной зависимости, только энергичность размазывается по делам всего дня более-менее равномерно, и ударного всплеска на творческие задачи не дает.

Внутренний диалог стремится найти поле игрищ, где сможет развернуться в полный рост. Похоже, ради ощущения себя в струе жизни все-таки имеет смысл пописывать время от времени. Не суть что именно, но выражаемый поток должен быть самостийным, свободным от ограничений ума. Известное дело, что написанное может быть отредактировано, хотя общая линия выдерживается. Меняю форму изложения, структуру и тональность донесения, но еретичность замысла стремлюсь сохранить.

многоликое творчество

Нельзя лезть в параметры работы вдохновения, которое приходит. Существо явления вдохновения хочется как-то определить, и я делал попытки в прежней книге, только называл его творчеством. Понятное дело, это не одно и то же. На первый взгляд кажется, что вдохновение настигает уже в процессе творчества. Вроде как рождается в процессе. Ведь творчество – это еще и материальный процесс. Что бы писать текст желательно иметь стул, стол, электричество, освещение и рабочий инструмент вроде ноутбука с необходимым софтом.

Само собой, этого недостаточно. Еще нужен писатель. И вот с этим наибольшая сложность, ведь человек – штука архисложнейшая. Для работы понадобится здоровье, причем не только, чтобы сидеть, но главным образом подходящее самочувствие, которое складывается еще и из психоэмоционального состояния. Все это фундамент для появления вдохновения, хотя не факт, что муза все равно заглянет.

Бывает вроде все хорошо, а буквы не лезут, пальцы не строчат по клавишам. Или нет, может не так уж все хорошо внутри, да и что значит это “хорошо”? Обычным фоном работы творческих людей является личная драма или хоть какая-то меланхолия. Нелегко приходится упрямцам, когда вроде надо и почти хочется, а не идет. Особенно, если это корневые манифестирующие генераторы с открытым эго-центром с их неутомимой тягой к доказыванию ценности.

Туда может накладываться перманентное стремление к разрядке корневого давления, которая постоянно превращается в пустую суету, если нет корректной настройки. В рамках специальной работы здесь мы, конечно, делаем попытки настройки, очистки для обнаружения и вывода человека на рельсы собственного Пути. Делаем, как делается. Делаем попытки – как бы вяло это ни звучало. А ведь именно так и есть, и скорее всего речь (в первую очередь) обо мне самом.

Стремление осознать, углубиться, извлечь и интерпретировать свою суть из меня никуда не девалось. Оно трансформируется отчасти, претерпевает смену призмы восприятия, даже отступает на время дребезжащих колебаний, переживаний и перемен, что внутри, что снаружи. Это не уходит и тогда, когда проживаешь в условиях обстоятельного обуславливания любимой женщиной. Кем бы она не была в моменте, ей обычно присуще неутомимое мировоззренческое такое стремление познавать жизнь и грани моей психоэмоциональной выносливости. Новая женщина – новая Вселенная, и, как следствие, обновленный я. Это интересно. За это имеет смысл жить.

В определенном смысле люди живут ради эмоций, чисто ради них. Естественно, мало кому достает осознанности тащиться от меланхолии, печали, ревности, слез и тревог. Маловато ценителей. Обычно мы хотим только удовольствий от всего, что делаем. Сама концепция материальности мира во многом связана с этим. Даже тонкие духовные побуждения сплетены со страстными наслаждениями. И чем холоднее зима, тем теплее лето, а осень наряднее.

Честолюбие, сладострастие, уважение от социального статуса, вкус обеда, престиж автомобиля, золотая кнопка “Youtube”, платиновый альбом, книга-бестселлер. Кому-то хочется повыше воинское звание, хотя служит он за Родину и государство, кому-то сан, кому-то корпоративную поблажку вроде подземной парковки, членства в фитнес-клубе или цветастой футболки. Это все эмоции. А вот люди с определенным эмоциональным центром как раз и образуют излучатель таких переживаний. Разных переживаний, но яркий и физически ощутимых.

Быть источником эмоций – свойство не из легких, это мне приходится обнаруживать в рамках «юлинга», продолжающегося и теперь и январе 202а года. «Юлинг» – это мистический опыт, обрушившийся на меня через последовательность женщин с одним именем (Юли Г. 2021–2022, Юли С. 2022–2024, Юли К. 2025), и с одинаковым каналом Признания (Мечтателя) 30–41 (у нее или на пару).

Кстати, сейчас из января 2025 года, хочется назвать все это «мечтательством», вместо «юлинга» и «настинга» (Настя Р. и Настя П.), пришедшего в конце 2024 года. Кроме того, в январе 2025 обострилось взаимодействие еще и с Дианой, появившейся на горизонте в июле 2024 года. У всех был единственный (определяющий СС) канал 30–41 или он возникал на двоих электромагнитом. Так что эта книга почти полностью написана под эмоциональной наркотой канала «мечтателя».

А вещь эта для людей чувствительных зубодробительная, решительно меняющая призму восприятия пространства, времени и творческого вдохновения. Ясное дело, предпочтительны верхние фазы эмоциональной волны этого канала, когда действует экзальтирующая пульсация, подобно дорожке мефедрона. Именно, теперь я знаю, насколько это похоже. При неумелом обращении и то, и другое может прилично опрокинуть жизнь исследователя, что было прожито и описано в настоящем труде.

Они отыграли меня комплексно, каждая по-своему, ведь среди них были не только генераторы, была даже рефлектор (Юля К.). Однако же, Юля Г. (ген 5/1) сверху, а Юля С. (3/5 м/г) снизу, остальные где-то сбоку, если говорить о силе моей переговорной позиции в отношениях. Конечно, после несакральных Насти Р (пр 2/5), Насти П. (пр 5/1) и Юли К. (реф 5/1), эмоциональное давление этого «мечтательского» канала Дианы (м/г 3/5) подкидывает наглухо, как поленом в затылок.

Таким образом, я сумел познать полярные диапазоны эмоций внутри себя, когда одна женщина (Юля Г. 1981 г.р.) явно сильнее и старше (и меня и остальных), другая (Диана, 2000 г.р.) младше, но не слабее (ни меня, ни остальных), третья старше, но слабее и тд. И это почти подряд. Короче, жуть сколько открытий для меня удалось обнаружить, имея дело с женщинами с разницей в возрасте между собой почти в 20 лет, хотя по большей части говорить буду про опыт с Юлей Г. Все остальные – алые лютики.

Сказанное, конечно, не означает, что со всеми мы уходили в сексуальные опыты. Не со всеми, но оно означает, что жизнь начала считать меня готовым к прикладным исследованиям ускоренным темпом. Выводов тут достаточно, и первый из них, что мне, как манифестирующему генератору уже скучновато иметь дело с неэнергетическими и неэмоциональными женщинами. Я научился обходиться с роковыми ошеломитльными ведьмами, более-менее приручил их, найдя формулу взаимодействия. Теперь получается даже распознавать их по взгляду издалека.

Понятное дело, что нельзя сравнивать по жизненному опыту, к примеру, Юлю Г. 1981 гр. (43 года) и Диану 2000 г.р. (24 года), которая ей в дочери годится. Зато я могу сравнивать (хоть в какой-то степени) воздействие на себя одного и того же канала 30–41, носителями которого они обе являются. Дело в том, что Юля Г. (ген, 5/1) к своим годам успела умотать свое тельце, а Диана (м/г 3/5) еще нет. Хочется думать, что благодаря моему участию в настоящее время и ее «3/5-шной броне» к своим сорока годам она подойдет куда более гармоничной женщиной.

Помимо прочего, работа над этой книжкой формирует саму мою внутреннюю концепцию восприятия личный взаимоотношений с женщиной, где я постоянно как бы борюсь с инстинктом и попыткой раз за разом объявить женщину Той Самой до гроба любимой. Оно тем более курьезно, что в последние месяцы скорость развития отношений стала исчисляться днями на романчик, в котором еще нужно что-то уловить, постараться запихнуть в голову барышне и как-то все более-менее нормально обставить, чтобы переходить к следующей.

Маловато опыта наблюдений для обстоятельных выводов, но общий регламент событий, по всей видимости, определяю не я. Я ж не знаю, что за углом следующий пациент, и вкладываюсь в имеющегося как могу. Вместе с тем, опыт такой как бы насмотренности позволяет оперативнее ставить диагнозы, замечая нюансы на лету без потребности годичного рок-н-рола, как с Юлей Г. или полутора – с Юлей С. Хочется, кажется, что постоянно хочется истории более обстоятельной, но оно исчезает также, как возникает. Может со строптивой Дианой сейчас история развернется плотнее.

Юля Г. была очень противоречивой, как всякий носитель профиля 5/1, и мне кажется, некоторые из ее глубин мне удалось разгадать. Я сумел узнать ее таинства, ее нежность, и сокровенность близкого отношения. Она колючая, не подпускала просто так, хотя отдалась авансом в первый же день знакомства, сохранив при этом рубежи обороны от дальнейшего уже душевного сближения. Раздвинуть ноги – не значит открыть сердце, и в этом все дело.

Теперь вряд ли удастся забыть ту красоту, даже на фоне ее вульгарщины, как теневой стороны. Описывать те переливы – любые слова будут блеклыми, хотелось иногда фиксировать ее цитаты, сохранять сообщения. Мы умели достигать единства. Потому оставлю здесь побольше разного о ней. Ты же сама просила моего мнения о себе, помнишь?

Разное помню из ее слов, и цифровая бумага в этом помогала:

«Конечно Бога любить надо не за что-то, а вопреки. Бог это мы, Он наш Отец и Творец. И Бог видит наши сердца, от него ничего не утаить и мне очень плохо от того что в минуты дьявольского помутнения, отчаяния какого то, я забываю говорить со своим Отцом, будто бы в этом мире я совсем одна, а это далеко не так, Бог никогда меня не оставлял, если только чтоб как мать отпуская своё дитя для того чтоб он самостоятельно научился ходить и делал первые шаги, чтоб позже мог бегать и быть самостоятельным, так же и Отец отпускает слегка меня, но я пока падаю на попу, не окрепшая

Не могу ещё стоять на ножках без бдительной молитвы и присмотра Отца Небесного. Малейшая ситуация и я впадаю в отчаяние, забывая что я на это просто не имею никакого права. Господь рядом Он всегда рядом, только подними свой взор и помолись с горячим сердцем и он протянет руку.

Но старая модель всплывает, вот ты правильно сейчас заметил, Вера должна быть непоколебимой в Бога и в себя. Мы будем учиться этому снова и снова, теперь вместе. Ты подскажешь как, а я подтолкну в тугую минуту. Это всегда полезно, и молитва снимает массу вопросов с сомнениями, с унынием и с прочей ерундой, давая взамен любовь, тепло, убеждённость и терпение. Нам пригодится терпение, и пригодится молитва в каждом дне и без постов тоже. Сейчас нам стоит обратиться в это со всей серьезностью, и станет легче

Надо уяснить до конца, что мы часть Его замысла, мы ценность, наше существование ценно, только с Богом надо творить дальше все, так как у него только план на нас, Он знает зачем и для чего, а мы впадаем в гордость, самонадеянность, пляшем под дьявольскую дудку и естественно идём не туда, через Бога и с Его Святой Божественностью мы можем найти свой истинный путь».

Юля Г. была очень разной, и умела переключаться в «ночной режим» без объявления и предостережений. Тогда пространство вокруг тряслось от звериной ненависти, и мои прожилки, казалось, дырявились насквозь. Это было трудно, и этот тренажер эмоциональной устойчивости в ней держал так беспощадно. Или может я ее держал, стремясь прожить боль трехмерного свойства. Временами казалось, что в груди реальные ножевые ранения, сочащиеся потом еще пару дней.

Вообще говоря, всякого драматического добра у меня было достаточно и до Юли Г., и даже после Юли С., может в особенности после Юли С. Дело в том, что именно после окончания активной фазы отношений с ней наступил период перехода в иной качество зрелости чувств и эмоций. Появилась некоторая осознанность, искушенность и избирательность в новых контактах. Так сказать, теперь хочется всех посмотреть, поискать отклики не торопясь, выстраивая игру уже на своих правилах.

Сомневаюсь, что творческий, живой, открытый и ищущий человек в современности может надолго избегать потрясений. Выходит, что вопрос душевного спокойствия и мелодичной гармонии, как необходимой и достаточной основы для творческого процесса, не так уж однозначен. Думаю, нам нужны эмоции разного диапазона, в том числе остаточная меланхоличность в промежутках между ушедшими и грядущими отношениями. В любом случае каждому приходится работать с тем, что есть.

Недавно слышал очень резонирующее мнение Бины в одном из видео, что творцу более всего подходит меланхоличное состояние. В самом деле, я очень согласен с этим наблюдением. Будучи в иных популярных состояниях возвышенных чувств, придавленной апатии или раскатистого гнева, садиться за писанину меня точно не тянет. Допускаю, людям с иным увлечением подобные пики эмоций могут подойти, к примеру для энергичной взвинченной барабанной дроби или лобовой атаки рэп-композиции.

Не уверен, может у них это так, а может просто речь о другом творчестве, оно ведь многогранно, подобно своим творцам. Чрезвычайно сложный вопрос – говорить о предпосылках вдохновения самого творчества. Есть обстоятельная разница в технике реализации творческой искры того же барабанщика или бас-гитариста и писателя-романиста. Пухленькая такая разница. Это и вопрос энергий, и вопрос механики проживания человеком этих энергий. Чем больше в творческий процесс включается физическая активность, и чем больше результат увязывается с конвульсивными порывами, тем шире спектр необходимых внутренних состояний для творчества.

Как видно, сама жизнь подсовывает мне материал согласно предмету описания, делая всю жизнь подчиненной как бы единой цели поглубже окунуться в отношения. Рок-музыкант тоже может находиться в умиротворённости, драме или меланхолии, он выплескивает разнообразную палитру. Рискну предположить, что и в его жизни творятся соответствующие события.

Конъюнктурные аспекты компоновки альбомов оставим за скобками, ведь коммерческий продукт на то и коммерческий, что имеет определяющий критерий создания. Хотя коммерция сама по себе, несомненно, имеет ценность, и кроме вознаграждения ориентирует творца на адекватный результат. Да, в процесс божественного извержения смыслов вмешивается ум, учитывающий рыночные условия, но тебе приходится раз за разом сталкиваться с адекватностью через обратную связь с того конца провода.

Творчество ради творчества звучит вполне благородно, однако в нашем материальном мире ему приходится частенько сталкиваться с земными реалиями. Созидать творение без ориентации на применение может быть занятным, но в любом случае потребует встраивания в иную систему, где жизнеобеспечение решается иным способом. Мы не можем знать, что к чему ведет. К примеру, для меня писательское творчество не имеет финансовой ориентации, во всяком случае на текущий момент, эти вопросы решаются иначе. Вполне возможно, когда-то обстоятельства переменятся, и хобби перерастет в большее.

Видите, я даже оговариваюсь на этот счет, поскольку всегда держу в фокусе такую возможность, хотя и желаю общественного признания этой концепции, даже если платить за тираж и популяризацию придется самому. Стоит жизни сложить пазл внешней монетизации через написание книг или иную писательскую активность, и я несомненно буду открыт к диалогу. Только пусть кто-то другой возьмет на себя промоушн и продажи.

Присутствие энергии денег в творческом процессе однозначно добавляет раскрытия и общего тонуса жизни. Если оно и не происходит, то человек во всяком случае получает возможность увидеть самоценность такого занятия. Делать то, за что платят субъективно мало или не платят вообще на ровном месте не станешь, там должно быть нечто большее, имеющее существенное значение. Когда деятельность корректна, вытекает из сущности человека, он обретает особенное состояние, и обычно готов даже платить за то, чтобы этим заниматься.

счастье в служении

Все же потребуется уйма усилий, чтобы раскачать энергию и психику до наслаждения от творческого проявления, а удовлетворения хочется сейчас. Уровень развлечений, как средство получения теплых эмоций, тесно связан с уровнем личностных состояний, где наиболее доступным удовольствием является сиюминутное. Для его получения и интерпретации не требуется подготовка, оснащение знаниями или опытом. Никакого усердия, дисциплины и трудолюбия годами без оплаты и признания. Быстрое возбуждение рецепторов – и готово.

В этом смысле воевать и крушить куда проще, чем выстраивать гражданское общество, и ежедневно топить за собственную самореализацию вместе с раскрытием близкого человека, если он вообще имеется. Потому что, ведь иногда это самое раскрытие идет в разрез с твоими комплексами собственничества, а еще иногда все это ведет к расставанию, расхождению индивидуальных путей, лежащих в основе жизни каждого человека.

Ты трудился, лепил, вертел, говорил, слушал, действовал, платил, ходил, возил, целовал и на руках носил, чтобы она просто потом пошла дальше. Готов к такой любви? Ты годами делал ее лучше, чтобы затем просто отпустить в мир, наслаждаясь работой «до/после». Более того, ты еще и сразу знал, как все будет, а потому старался еще обстоятельнее, ведь точный срок не известен. Нужно успеть сделать больше, ведь это любимый человек, ты любишь ее как себя, а зачастую – куда больше. Если ты 5/1, то служишь другому за свой счет.

Кто-то приходит проживать собственную жизнь, но кому-то для проживания себя требуется служить другим, и значит они обязаны себе и миру в нужный момент действовать решительно и безотносительно. Распознать, понять, принять и помочь близкому двинуться дальше в самостоятельное плавание – задача, как водится, со звездочкой, доступная только на приличном уровне психической организации игрока. Тебе даже благодарность не полагается.

И это та еще задача, познать такие вещи, принять, и научиться жить с этим по возможности счастливо. А вариантов нет, ведь поверхностное самоудовлетворение вскоре пресыщается от вырабатываемой толерантности. Приходится увеличивать дозировки и степень воздействия вещества на мозг уже для поддержания минимального уровня стресса от отсутствия такого удовольствия. При отказе от быстрых удовольствий развивается явление абстиненции, когда ощущается психический и физический дискомфорт. А вот творчество и служение людям остается источником жизненной силы навсегда.

Удовольствие от корректной деятельности, особенно творческого характера создает цельную атмосферу медитативного спокойствия, наполненности и счастья. Именно в таком состоянии осознанности можно быть созидательным к другому человеку, даровать ему его же раскрытие, вместо унылых клятв в вечной «батарейной» семейной святости. Приковать к чугунной батарее слабого, значит ослабить и самого себя, либо же просто расписаться в беспомощности играть в жизнь.

По праву сильного ты в первую очередь обязан принимать решения в близкого, даже если в моменте происходящее вовсе не очевидно, или попахивает безразличием. Сейчас ему тяжело, он обижен и проклинает, зато в перспективе получает шанс прочувствовать тяжесть обретения ответственности и навыка принятия собственных решений. Только смириться и пережить – не значит усвоить опыт. Знание приходит только через осознанные действия, и тогда человек должен научиться самостоятельно наступать на подол гордыне или зависимости вопреки дискомфорту или страданию. Рост только через усилие, через болезненное действие.

Поступая правильно даже против собственного, но поверхностного интереса, вопреки боли и неудобствам, ущемляя комфорт и спокойствие, ты становишься сильнее личных страстей, ревности, уязвимостей и комплексов. Начинаешь чувствовать единение внутренних структур, и шёпот того самого голоса из глубин тела начинает ласкать изнутри. Индивидуальное творчество рождается только в ходе корректного собственного проживания, оно лечит душу, заряжает тягучей созидательной энергией, дает терпимость к обстоятельствам и степенное удовлетворение от проживания собственной жизни. Вот зачем это нужно.

неигровой персонаж (NPC) и гоанский рентген

Тут у меня всегда все перемешано. Истории, соображения, умозаключения, нравоучения, разоблачения, нытье и нудятина. Впрочем, автобиографизм наряду с доморощенной философией неизменно взаимосвязаны, думается, как форма и содержание. Тогда событийный фон становится таким внешним обрамлением и следствием внутренних состояний, в свою очередь образующих мировоззренческую научно-философскую прошивку или (иначе) уровень текущего сознания.

С нами что-то происходит внутри, а затем мы наблюдаем смену декораций. Обычно хочется говорить наоборот, мол, это все обстоятельства властвуют над нами. Может оно и так, хотя бы отчасти. Вряд ли приходится сомневаться, что и макрофакторы долбят в голову. И вот здесь снова захотелось сказать «долбят сверху», захотелось, а не стал (на всякий случай), вдруг «верха» по-прежнему нет, а Земля все же круглая.

Прочная нить Концепта и его свойство в том и заключается, что, читая обо мне, как некоем странном человеке, всякий неизбежно вскроет собственную начинку. Если убрать в сторону мистицизм, можно сказать люди просто так устроены, что сопоставляют и определяют себя через других. В ряде случаев можно потереться о какую-нибудь природу и космогонию, только, по-моему, все это будет духовенским лукавством. Мы живем в обществе, неизбежно принимая участие в социально-культурной пищевой цепочке. Мне нравится так думать, и нравится узнавать жизнь через это.

Мои тексты обычно наполнены оттенками, вытекающими в разные промежутки времени. Они достаточно скоротечны, едва уловимы, хотя я доволен возможностью время от времени фиксировать те состояния, из которых был запечатлен жизненный отрезок. Память коварна и мимолетна, если не давать ей зацепок для развертывания воспоминаний и ощущений вокруг них. Это подлинная красота и ценность проживания, какими бы ни казались будни.

Вокруг человека что-то постоянно меняется, кто-то приходит, куда-то уходит, что-то удается, что-то сопротивляется, ты выбираешь, тебя выбирают, вновь оставляя наедине с собой. Отсутствие – есть присутствие, как говорилось в сериале «Молодой Папа» с Джудом Лоу, где он, будучи вновь избранным Папой Римским устранился от публичности, освежая увядающий интерес паствы.

Коммуникация неизбежна, когда уже знакомы, и от того каждый имеет бесчисленное количество контактов со всеми, к кому имеет отношение. Молчание бывает громче бури, хотя нередко выражает обиду и жертвенность. Быть там, где Вы хотите и с тем, с кем вы хотите физически – первая ступень пониманий и всегда неоднозначная идея. Может иногда, хорошо лишь стремиться, не владея полностью. Имеющееся в наличии, полученное, постигнутое или захваченное уже так не ценится. Приходится искать комбинацию, где мечта обретает очертания, хотя и сохраняет горизонт вожделенного и недостижимого.

Это вопрос всеобщего такого значения, ведь с годами мы обретаем все больше взаимоотношений, с которыми нужно управляться. Чаще всего люди оставляют связи на самотёк, в смысле, что не понимают, кто кого играет, какова стратегия, а значит скованы в тактике и без стратегии. Отсюда любое действие не имеет осознаваемой взаимосвязи с предыдущим и последующим, и значит мы не владеем ситуацией. Если ей вообще можно владеть. Далее возникает недопонимание, кто что кому должен, как вести, да и что вообще происходит в отношениях, ведь они есть.

Едва мы увидели кого-то, отчего-то зацепились взглядом, подумали что-то, как отношения появились. Может они тут же растворились из фокуса, но никуда не делись. Увидев того же человека вновь спустя время и в другом месте, ощутим что-то знакомое, улыбнемся, поздороваемся, сознательно (или не очень) начнем как-то выделять его. Иными словами, проявим пристрастность.

И это еще без всякой сексуальной симпатии, с ней то уж вообще все понятно. Мало того, все это происходит само по себе, мы и не выбираем, мы просто отчего-то оказались с тем человеком в одно время в одном пространстве. Зачем-то. Все вокруг зачем-то, хотя лучше применить наш фирменный (еще с первой книги) ответ на любые жизнеутверждающие вопросы (религиозного или естественнонаучного порядка) – «потому что».

Подобные столкновения с жизненными реалиями постоянно настигают Александра А. Год от года ему что-то становится доступно к пониманию, а что-то иное неожиданно открывается, преломляя картину мира кардинально, в том числе и то, что еще вчера казалось системообразующим фактором.

Любое знакомство оборачивается отношениями, даже мимолетное, и у нас должна быть концепция восприятия происходящего. Это как шкаф, где есть структура размещения вещей. Разумеется, можно напихать все кубарём, уклонившись от труда систематизации, пониманий и разборчивости. Можно и так, только будет путаница, нагнетающая напряжение и раздражение. Как у меня в перчаточном ящике в машине, его еще в простонародье называют «бардачок».

Так вот мой «бардачок» постоянно нашпигован всякой всячиной под завязку, открыв который можно пожалеть. Там всегда есть что-то дельное, полезное или интересное, другой вопрос – я почти всегда не знаю что. Когда начинаю использовать багажные органайзеры, то забиваю и их под крышечку, так что все равено нет наглядности и системы. Базовые вещи еще можно найти, а вот всякие второстепенные пакетики, фитинги, наушники, предохранители, салфетки, ручки, даже сдача с заправки рискуют затаиться в ящичке до поры.

Разбирать накопившийся жизненный бардак, особенно годам к сорока хочется мало кому, да и здоровье не то. Откладывать сортировку можно годами, пока не прижмет. Все знают, что лучше когда-то начать жить по порядку, и может в этом главная сложность состоит – где его (порядок) взять применительно к себе самому? Там ведь столько слоев, и как начать вообще, как додуматься подумать об этом, когда единственное, что ощущаешь – гнусное раздражение на весь свет.

Многие стремятся, чтобы кто-то все сделал, дал им бизнес, карьеру, семью, хозяйство, а то и всю жизнь целиком уже обустроенную, налаженную, где все на местах и уверенно функционирует причем именно под него. Мечта. Нередко такая мечта свойственна женщинам, так и оставшимся девчонками. Причем они отчего-то довольны этим, и так манипулятивно миленько сообщают при удобном случае: «Я же девочка!». Завидовать женщинам я бы не стал, несмотря на ряд их неоспоримых преимуществ, их сила нередко оборачивается вязкой слабостью.

Научившись с ранних лет проживать жизнь и эмоции в компании приближенных подруг, с годами такие женщины рискуют увязнуть в потребности советоваться и усредняться через их заслуженные и как бы авторитетные мнения. Паучья банка образуется, и дай им Бог, чтобы банка имел благополучный благородные отблеск на весеннем солнце. Мужики хоть и тупят в плане эмоций по началу, зато потом имеют больше шансов обрести самодостаточность, и жить своим умом, ведь нам плакать нельзя, жалиться нельзя, и ослушаться всевидящего материнского (а потом и супрежеского) ока тоже нельзя.

«Дайте мне ключи от готовой жизни, а я буду с важным видом открывать двери в офис и фоточки постить» – иной раз думают и седовласые принцессы. Пока такой готовой жизни еще не предоставлено, я буду постить сиськи с жопами в той же детской надежде на всесильного принца на белом Флайинг Спуре. Казалось бы – принцеждальские иллюзии про косички, бантик и сарафанчик – чисто детская тема, вот только инфантильность свойственна нам всем. Женщины могут быть такими только потому, что мы (мужчины) такие, и как бы незримо договорились не взрослеть, подыгрывая имеющимся слабостям и плодя новые.

Любая система формируется построителем только под себя, выражает его особенности, и образует расплывшуюся тень, которая, кстати, следует за построителем. Если вам дали ключи, впустили в нарядную, обустроенную жизнь, то будьте уверены, прямого отношения к вам она не имеет. Вы в гостях, формат уже задан, и он контролируется кем-то другим, даже, если еще ничего не озвучивается. Собственно, потому и не озвучивается, что и так понятно, кто за этим столом кто.

Однако, если игра есть, и кто-то умалчивает определяющее обстоятельство, стало быть, есть и другой, кто живет в неведении. До поры. Потом ему очень хочется обличить виновных, водивших за нос годами, только кто кому должен? У того человека был интерес, он охранял его, развивал, углублял, а тот другой? А он нет. Non-playable character.

Он может и не знал, как все обстоит, что у него была легенда, созданная кем-то взамен его собственной. И еще может быть, он даже не знал, как подумать об этом всем. Такие расклады далеки от его сознания, их просто нет для него. Так же как не было метеорологических сводок у африканских шаманов на заре цивилизации, однако, аборигены с коралловыми бусами и отвисшими сиськами хотя бы вообще ставили вопрос о причинности осадков. А многие из нас и сейчас живут вполне запросто без всяких вопросов.

В какой-то момент некоторым все же приходится заметить, что их сыграли, а значит играл кто-то, но кто? В ряде случаев человек вроде как знает, кто владеет положением, например, родители, даровавшие жизнь; государство, выдавшее паспорт; женщина, принявшая предложение; церковь, выдающая благодать по воскресеньям; начальник, принявший на работу; банк, выдавший ипотеку.

Мы безразлично относимся к этим обстоятельствам, принимая зависимое положение, и полагая, что слабость подчиненного если и не естественна, то неизбежна, а в ряде случаев почетна. Об этом зависимому иногда сообщается, хотя и деликатно, чтобы человек раньше времени не обнаружил отведенное место. Все нормально, каждому свое, прямо, как надпись в Бухенвальде на воротах («Jedem das seine»-каждому свое).

Хуже всего человеку этого не понимать, а то будет как за карточным столом – если ты еще не знаешь, кто здесь кто, то узнаешь позже и непременно. Осознавать подобное и доминанту бывает мучительным, ведь над шеей постоянно висит дамоклов меч с давлением что-то делать, плести сети собственной игры вопреки жалости, страхам разоблачения, фактического лишения влияния или манипулятивного укора в непорядочности. Так иногда бывает, когда властитель положения вдруг замечает растущую независимость покоренного.

Есть какая-то необъяснимая склонность души – стремиться к высвобождению, равно, как и любой организм оздоравливается сам, если ему не мешать доктринальной медициной или пристрастиями. Похоже, так устроена жизнь, что каждому надлежит обнаружить, что именно мешает ему оздоровить жизнь, и как настроить житейские обстоятельства, склонив баланс «доброзла» в свою пользу.

Как не быть жертвой и не быть тираном, как найти баланс, усиливающий тебя и окружающих? Чтобы по-бертранрасселовски не приходилось становиться преступником только лишь, чтобы не быть жертвой. Мы ведь или растем, или умираем, как и было условлено при рождении. Кажется, вся эта Вселенная имеет один механизм.

И как мне видится, этот исходный механизм нашего мира зачастую для многих слагается из чувства личной неустроенности, вынуждающего отбывать жизнь чуждым образом. Человек не знает, что значит жить своей жизнью, таким вещам обучают редко. Точнее сказать, только и делают, что обучают быть кем-то специально обученным, правильным участником понятных общественных отношений.

Один человек накладывается на другого, тот на следующего, и вместе мы образуем паучью банку, где вроде как все знают, как нужно, только мало, кто знает кому. Что делать со всем этим думают единицы (им бы к аборигенам с жиденькими сиськами). Кто-то из них знает здравый смысл вдоль и поперек, а кто-то надел рваные штанишки, подкрасил челку, натянул на телефон чехольчик бунтарски яркий с Z-символикой или с трезубно-желто-голубой.

Все это было необходимо прежде, в эпоху становления коллективизма, когда надлежало сплотить людей, воссоздав структурную целостность для обеспечения общего блага, или для совместной защиты против утвержденно-очевидного зла. Хотя и тогда коллективы ощутимо различались: кто-то сообща боялся Империю Зла и ее «гнусную коммунистическую ложь», а кто-то – загнивающий, но такой манящий Запад со всякими их чакаминорисам и мерлинамимонро. При этом те – как могли тянули наиболее мозговитых выходцев, а эти – нет-нет, да копировали, чего самим не доставало. В итоге образовалась единая взаимодополняющая мировая система.

Собственно, общее благо само по себе ведь и полезно тоже, мы много нового узнаем, когда имеем разные точки зрения, имеем ярость их отстаивать, и мудрость помочь сохранить лицо оппоненту. Мы ведь всегда остаемся при собственном мнении, разве что из какой-то внутренней глубинной раздраженности хотим самоутвердиться, доказывая правоту в поисках символической, хоть и пирровой победы.

Противоречивость такой неустроенности множества людей показательна, и, судя по всему, неизбежна, ведь обеспечивает какой-то принцип несовершенства мира с его единством и борьбой противоположностей. А потому, если бы Америки не было, ее пришлось бы выдумать, как и женщину, сделав максимально внушительной по оснащению, сноровке и магнетизму, чтобы резко, обстоятельно и бесповоротно противопоставить ее себе и желательно раком (хотя бы по ночам). Не могут люди без соперничества и размножения.

Я хочу сказать, что миру нужно быть несовершенным, создавая тернии становления для некоторых отчаянных странников. Кустарник тем более колюч, чем плотнее высажен, а человек тем решительнее в заблуждениях и импульсивнее в проявлениях, чем опаснее мир выглядит в его глазах. И вот это тоже странно, зачем он так с собой? Отчего бы нам всем не научиться легкости? Похоже, это неустранимо, зато и неважно.

Заниматься следует собой, воссоздавая личный космос умиротворения и благополучия, но иногда и за счет других, вопреки их интересам. Кто знает, может всех этих людей вокруг и нет вовсе, а мы видим нечто пульсирующее из текущего туннеля реальности, поскольку проходим определенный этап своей жизни.

Тут, на моем острове Гоа сейчас вокруг достаточно таких мудрецов, просветленно-отлетевших на грибах и ЛСД, убежденно сообщающих, как бренен мир и насколько теперь их сознание расширилось, умудрилось обожествляюще кислотным опытом. Блаженность, естественно, сдувает, если предложить провести следующую дискуссионную встречу где-нибудь в Мариотте или Сан-Риджесе.

Помнится, А.В. тоже заявлял по интернетам, насколько всесторонне и окончательно овладел темой бездонных денег. Может сказывались килограммы марок, а может в то время он безгранично верил в себя и без них. Сомневаюсь, что он бы полез во все эти январские безумства, если бы не предшествующие четыре месяца беспробудного наркотрипа. Или может, я так ничего о нем и не узнал.

Как-то раз, примерно в декабре я спрашивал, отчего мы сидим без дела, когда собрались уже все дружно здесь в этом странном месте по его инициативе. Когда уже начнем захватывать мир, расширяя его (и как бы нашу тоже) анонсированную финансовую империю? Мне хотелось перестроить побережье, провести нормальную инфраструктуру, отели и тд, раз уж мы окапались здесь, или для начала хотя бы построить приличное заведение для общих собраний.

Тогда я еще рассчитывал получить доступ к девятизначному благосостоянию. И честно говоря, видя, как сам А.В. скуривается ежедневно в окружении всех этих сомнительных персонажей было даже отрадно, ведь потенциально это облегчало экспансию и контроль над его структурой, куда я рассчитывал получить доступ. Ясное дело, все эти годы я терпел, платил, роптал и верил явно не за соломенную гоанскую шконку.

Ожидание должно было стоять прилагаемых усилий. Я был воодушевлен близящимся и вполне заслуженным джек-потом. Руль – мне, а А.В. – на пенсию к отлетевшим арамбольцам, если с ними ему лучше. Все по канонам того же фильма «Родина», где отец героини бросил бизнес-империю, флипанувшись под чистую именно здесь на Гоа, в районе хипарского Арамболя.

Это был тотальный «all in», но его кунг-фу оказалось прочнее. Удалось пройти пять лет описанных в прежних книгах вакханалий, стер всю прежнюю жизнь, стремясь обеспечить благосклонность сумасбродного миллиардера. Ставка не сыграла, а крупье, в своих издевательски белых перчатках, невозмутимо, но как-то ехидно смахнул фишки со стола. Зато в итоге, как водится, остался несокрушимый бесценный жизненный опыт.

И все, вот таков итог пятилетней одиссеи. Можно сказать, не очаровывайте, да не очарованы будете, только без веры всевышних масштабов человек ничерта приличного по жизни не сотворит. Да и не вопрос, ничего личного, гарантий не давалось, в мистическое казино силком не тащили, ломился сам, очаровывался на износ, получив закономерный итог. Как в том фильме «Камень» со Светлаковым, где малыши бежали из детдома, сожгли документы, но в решающий момент старший кидает младшего, щедро вручая ржавый гвоздь на прощание.

К тому я и веду, что мы видим декорации, приторно соответствующие состоянию текущего сознания сознания с вытекающими ожиданиями. Вместе с тем, каждый человек плывет в рамках личного слоя реальности, и пониманий, доступных его сознанию. Мы ведь даже видеть одну картинку можем по-разному, слушать одни слова одного человека диаметрально иначе, можем полюбить и возненавидеть его за одно и то же. Вместе с тем, «видеть» можно только вниз или вбок, в смысле понимать ход мысли и предполагать поведенческую мотивацию только равного и низшего.

«Верхнего» понимать нельзя: распознав его, ты можешь копировать понятные тебе внешние аспекты поведения и решений; либо принимаешь его авторитет в подчиненном вертикальном взаимодействии; либо его просто еще нет рядом; либо ты избегаешь рост, а значит всех, кто потенциально сильнее; либо ты не распознаешь присутствие «верхнего», мимикрировавшее под нечто понятное тебе. Например, так нам удается налаживать отношения с людьми в местах по типу условной бани, где нет мундиров для квалификации участников. Ну, или с детьми, ведь нам всерьез не приходит в голову тягаться с пятилетними.

Штука же еще и в том, что значит «верхний» или более сильный человек, по какому критерию? Понятное дело, есть категории всеобъемлющего порядка, вроде просто «старшний», более состоятельный нулями или «мудрейший» (в значении «старейшнина»). Однако, даже и в них подсвечивается этот самый критерий иерархического распределения. Старше или богаче.

Вместе с тем, это лишь часть структуры личности. Есть и другие стороны, где миллиардер может обтекать и волочиться за стюардессой, или олигарх с его государыней-рыбкой, или президент ядерной республики с бабулей-женой. Кто «верхний» в этом случае? Очевидно, хотя и не вполне.

ранг во взгляде и брачная торговля

Термодинамические поползновения в сексуальность переполняют всякого человека, деятельно занимающегося своей жизнью. Это не вопрос какого-то то там развития, это неотъемлемый процесс, преграждающий течение по руслу собственного Пути. Все эти неловкости, скованность, зажатость поведения в общении с людьми, особенно иного пола берутся отсюда. Любой взгляд в глаза, любая калибровка ранговости среди людей базируется на инстинкте размножения. Чем самец или самка более раскованно демонстрируют не только намерение, но и выраженную готовность к спариванию, тем выше ощущается их ранговость.

Процесс почти бессознательный, ты просто смотришь в глаза собеседнику (особенно собеседнице), и каждый видит достаточно. Даже больше, чем хотел бы. Отсюда историческое социокультурное стремление некоторых людей скрывать лицо и глаза всем, что не к месту под руку попадается.

От вуали с веерами до цветных линз и очумело-готического вечернего макияжа со смоки-айс. Ну, и еще сурово-шариатские обычаи по запрету женщине смотреть в глаза мужчине. Да, где-то там, в областях бессознательного есть ещё вибрации, колебания, фрактальные геометрии, и вомероназальное соответствие партнёров. Неспроста же в носу есть этот орган Якобсона, улавливающий особые секреции феромонов и запахи «своего» человека.

Однако изнутри взгляда мы считываем ту самую неподдельную уверенность, решимость, твёрдость, что так вожделенны инстинкту для исполнения генетического императива. За долю секунды мы распознаем потенциального партнера, соотнося его ранговость со своей. Иначе говоря, особи пытаются быстренько так выяснить не только жизнеспособность генов потенциального кандидата, но и возможность его удержания от притязаний конкурирующих особей.

Люди (особенно одного пола) через взгляд также обнаруживают текущую иерархическую геопозицию. В современности потребительского мира человек отождествляет высокий ранг через деньги, а потому, если он или она смотрит с вожделением и открытым флиртом, значит уверен в себе, и значит при деньгах. При каких деньгах – определяется примерно пальцем в небо, и главным образом на основе усреднённого социокультурного климата в той среде.

Где-то нужна шубка из брюшек рысей, а где-то bmw m5 f10: цена примерно одна, а вот ароматы и доступность к пониманию таких атрибутов разные. Кто-то, увидев красивую шубку предположит, что это дорого, но без понимания насколько и в диапазоне личный граней дороговизны. Дорого, ведь это и $1000, если так посмотреть. Кто-то другой, увидев рысь, поймет, что «дорого» в этом случае – это от $100.000, а значит владелец человек не только состоятельный, понимающий эксклюзив краснокнижной запрещенки, но еще и «свой», потому, что вы распознаете особенные вещи одинаково.

Люди могут видеть «своих» по атрибутам, а могут по поведенческим реакциям и взгляду. Если женщина сидит «на картье» в Buttler на Патриарших, и видит откровенный вожделеющий взгляд мужчины, то бессознательно уже считывает его за «может быть», поскольку и он, очевидно, соотнес ранги через атрибутивность, обстановку, повадки и «дороговизну» выражения лица.

Потому нам так хочется выглядеть дорого. Инстинкт одной «хочет» продать обольстительность подороже, в смысле обеспечив за его счёт более высокий уровень биовыживательного комфорта. Инстинкт другого стремится получить исключительные права на поставляемую обольстительность по умеренному тарифу. Чем выше ставка, тем выше спрос.

Далее идут прочие слои сканирования, ведь помимо его ресурсной добычливости и ее пиздосохранности инстинкту нужно разобраться с инверсией доминирования. Ей нужно соотнести его склонность к брачно-семейному подчинению со своим навыком тактического закаблучивания. Здесь ломается большинство копий, произрастают домыслы, приметы, интриги, воровство, зависть, предубеждения, враньё, понты, магические ритуалы, косметология и пластика, автопром, ювелирка и ресторанное дело, моральные клише, привороты, гадания и меркантильное светское дружелюбие в подземных переходах Москва-Сити.

Прямо ведь нельзя сказать, что именно хочешь получить, и что готов отдать взамен. Как на любом рынке, каждый хочет товар понаряднее, а цену доступнее. «Цену» в широком смысле, то есть усилия, энергию и время. Делать ставку также не спешат без решающего чувства привязанности. Когда подсел на свою наркоту, тогда готов раскошелиться. Впрочем, иногда счёт выставляют открыто, так сказать по сдельной оплате труда, и это уже вопрос граней обольстительного мастерства.

«Сдельная» самочка действует по типу масс-маркета, быстро и без взыскательных изысков, либо ближе к кухне-гурмэ, где ингредиенты тщательно подгоняются под искушённость жертвы. В более долгосрочной брачно-семейной игре счет за обслуживание выставляется уже после установления инверсии вместе с романтической фотосессией и круглым восьмимесячным животиком.

Хочешь удержать «дорогую» женщину, будь добр соответствовать умом, зрелостью и карманом, и это честно в нашем материальном мире. Всякая там духовность, мировоззрения и личностные искания незабвенного смысла уже как бонус, ведь союз всегда предполагает цели, а значит бюджет. Все просто, как на войне, вот «свой», там «чужой», рой окоп или разнесет череп на радость хрюкающим червям.

Только не скули, и не ной, а не нравится, не ешь. Системный (как бы базовый) мир дан людям на случай отсутствия фантазии и стремлений, и он прекрасен по-своему, там столько всего. Однако, есть и ещё, есть другие миры, на любой вкус и цвет. Так что иди, создай по своим правилам, или прокисни в желчи несправедливостей, Вселенной же без разницы.

начало «юлинга», и польза вредных пристрастий

Расскажу пример на себе, связанный с давлением «любительства», раз уж это фоновая тема книги. Кажется, я еще не раз затрону эти обстоятельства, но думаю в том есть смысл всякий раз касаться чего-то с разных сторон. Так вот, 10 июня 2021 года в слегка послеобеденное время я встретил Юлю Г. в кафе «Ландау Гриль» рядом с моим домом на тот момент в к/п «Северная Слобода» на Дмитровке в Москве.

Очень такое непримечательное кафе, но уютное в шаговой доступности, которое ощущалось местом силы. Это был самый момент новолуния в последний день парада затмений, и кончал я в тот момент шестую книгу, также, как сейчас пытаюсь завалить седьмую.

Такой с виду обычный день, в обычной обстановке наглядно подтверждает стержневую линию Концепта о том, что знаковые события с человеком происходят в любом случае в нужное время, внезапно. Нет нужды бегать выискивать приключения, достаточно жить своей жизнью, вовлечено наблюдая картину вокруг. Изнутри меня ситуация выглядит поразительно, когда смотришь на случившееся спустя годы, и уже точно знаешь, что случится дальше во всех деталях. Позже я не раз прослушивал ту обыденную аудиозапись, ради которой вышел из кафе на улицу. Запись была окончена, и отправлена за несколько секунд до встречи.

Ничто не предвещало существенного разворота жизненного течения. Кафе было пустым, когда я выходил, и делал запись на крыльце, а вернулся и увидел ее, увлеченно смотрящую в панорамное окно. Женщина будто материализовалась из воздуха, как муравьи здесь в Гоа. Не раз я вертел в голове ту футуристическую мысль о провиденье, ведь знай я сотую часть тех потрясений, что эта женщина притащит в мою жизнь, возможно, я бы не затевал знакомство так легкомысленно, а то и вообще остался дома в тот день. К счастью, мы никогда не узнаем, как бы оно было, если бы не было.

Зато теперь я научился издалека распознавать свою «наркоту» по взгляду, и манере поведения, потому что конкретно сейчас в середине января 2025 года я снова «в теме», только имя ее Диана. Тогда все было, как было, в такие мгновения нам наглядно демонстрируют непредсказуемость сказочного явления – жизнь.

В каждый момент времени мы и понятия не имеем, что может произойти через час, или за поворотом через мгновение. Без всяческих ожиданий, предупреждений или приготовлений некоторые события врываются в жизнь, выволакивая за ноги в объятия полнейшей непредсказуемости.

Любовь – должно быть самое светлое из внезапных приключений, и тогда оно вдруг заискрилось. Контролировать объем эмоций в таких случаях невозможно, оно случается слишком в лоб. Сторонние предостережения от соскальзывания в забытье наркотической химии влюбленности вряд ли кто захочет слушать в такие моменты. Вот и я не мог, к тому же соскользнул еще и в бокал с вином, так изящно предоставленный Юлей у нее дома.

Алкоголь к тому моменту не пил уже три с половиной года. Сомнений не было, хотя некоторое волнение с предвкушением имелось, все-таки 42 месяца без горячительного и 10 месяцев без секса. Тогда все сложилось органично, словно она исполняла предписанную роль. Действие алкоголя было уже неочевидным на фоне шквала флюидов и пульсации влечения, все же он точно помогал справляться с волнением.

На тот момент я видел ее уже не в первый раз, даже было устремился за ней в кондитерскую лавку с намерением познакомиться, или уж во всяком случае представиться. Подошел сзади, ожидая пока закончит покупку и беседу с кассиром, но в тот самый момент зазвонил телефон, и тут же ответив, она решительно развернулась на выход, оставив меня обтекать в недоумении.

Я также знал, что у нее есть сын, и что они живут где-то поблизости. Отчетливой решимости заполучить именно эту женщину во мне не было, в том числе уже в самом кафе при знакомстве. Оно и хорошо, а то рука дрожит, когда долго целишься. Просто сказал, она просто ответила, затем предложила подняться к ней, и я откликнулся. Кто ж знал, что так все получится.

В течение последующих лет я, конечно, поделал работу над ошибками, подробно изучил последствия некоторых событий, своих действий и бездействий, которые можно было предвидеть при должной жизненной сноровке. Хотя вино как раз имеет смысл оставить вместе с прочими вредными радостями жизни. Только применять их следует изредка, подобно инструментам в некоторые моменты.

Полезным, однако же, будет узнать себя так сказать «на сухую», какой ты без допинга, какие мысли, чувства и пристрастия, с кем хочешь дружить и кого любить, причем узнать желательно поглубже. В возрасте с 14 до 30 лет заливался по уши, и вовсе понятия не имел о вышесказанном, кучу людей даже не видел никогда «на сухую», а каждый уикенд проходил под градусом. Может, от того мне сейчас легче рассуждать, что узнал монету с обоих концов.

Все же никак нельзя обрести опыт с чужих слов, нельзя получить ментальных пониманий жизни. Нельзя. Не получится познать ту сферу, где сам не бывал, телом не проживал оттенки. Непередаваемое состояние, озаряющее осмысленность проживания, как такового. Подобные этапы цементируют человека во внутренней твердости, в самодостаточности, поскольку иного варианта нет. Будучи наедине с собой, нельзя знать дурман изнутри обрушившейся влюбленности, когда химия тела переменится неузнаваемым образом.

Тогда в июне 2021 года встреча приключилась на фоне творческого подъема после преодоления весеннего длительного воспаления в спине. Когда два месяца донимает болезнь, мы чувствуем упадок сил, что закономерно вызывает их прилив по выздоровлению. Начинался подъем в разных отношениях, в том числе в творческом, в работе над шестой книгой, а также в делах Идущих Концепта, созидающих в своей жизни бесповоротные и бесконечно мужественные перемены. С двумя из них мы находились в завершающей стадии продажи проблемной недвижимости, над которой работали последние месяцы.

Все тихо мирно, спокойно, и тут вот оно, точнее она. Я буду упоминать ее как Юля Г., поскольку еще задолго до окончания книги она уйдет, уступив место эмоциям расчлененного одиночества, а чуть позже и другим женщинам вплоть до Дианы. Танец с Юлей Г. окончен в конце мая 2022-го, и теперь, спустя годы уже можно рассуждать.

Встреча с Юлей Г. состоялась в разгар финального редактирования текста шестой книги. Когда ты делаешь то, что любишь и любишь то, что делаешь, прочие события складываются уже вокруг этих процессов. Нет нужды бегать в мучительных исканиях или роптать от нашего уже пресловутого “вакуума остановки событий”. Что-то происходит, когда наступает момент, и он вовлечет тебя точно.

Любовь, как таковая предполагает деятельную активность в отношение того, что любим. Или того, кого любим. Любить – значит работать в этом, значит развивать и развиваться, значит созидать внутри и вовне; не тащить, но отдавать в широком смысле. Во всех смыслах. Говорить о любви недостаточно, необходимо именно действовать во имя любви, в ее векторе, пусть даже без слов любви.

И во всем этом, безусловно, первостепенно сохранять осознанность процесса, свой интерес, без которого любви нет места. Во взаимодействиях людей нередко звучат слова, что некоторые вещи не обязательно озвучивать именно словами. И это в особенности касается мужчин, мол следует подтверждать действиями, а то и на этих самых действиях ограничиться. Без слов. Махровая лирика не к лицу мужчине, она зачастую отражает внутреннюю неуверенность, слабость попадания в очередную зависимость. Есть такое мнение, за которое я особо благодарен Юле Г. (она многому научила).

Действия, подтверждающие или олицетворяющие любовь используем в широком, порой даже абстрактном смысле, где есть место терпению, принятию, пониманию, но главное – осмысленное разграничение жизненного пространства. Дело также и в том, где пространственно ты находишься, ведь сохранять себя, жизненный распорядок и автономию пребывая в гостевом режиме на чужом поле – вещь сомнительная. Так что это вопрос бытового значения, сильно прикладной, и вот с этим не все так просто. Просто всегда в теории, где-то в книжках или в рассудительных отвлеченных речах.

Разумеется, дело еще и в жизненном опыте, через призму которого человек воспринимает происходящее, а еще в паттерне привычных реакций. Когда мы привычны в определенных ситуациях вести себя определенно, вылезти в парадигму иной реакции сложнее год от года. Фактор внезапной влюбленности также из воздуха не берется, он неизменно вытекает из текущей совокупности личных качеств, и, понятное дело, из конфигурации бодиграфа.

Может, еще эта совокупность факторов имеет отношение к возрасту. Может. А может – к уровню достигнутых состояний и жизненного опыта, который усредненно формируется к определенной отметке в паспорте. В любом случае, все это относится к личной силе, стержню, навыку распознавать и ограничивать слабости, чего бы они не касались. Любовная зависимость – однозначно одна из сильнейших, может сильнейшая, сродни героиновой (особенно для открытого СС).

Жизненно необходимо устойчивое сохранение своей жизни именно как своей, вопреки провокациям любых текущих взаимоотношений. Ведь когда мы с кем-то созвучны, когда резонируем, бывает не так просто отличить желания и потребности участников, где они живут «своей» головой, а где действуют безрассудно и во вред себе, стремясь угодить или сгладить неровности отношений, хоть личных, хоть деловых.

На тот момент мне предстояло только начать познавать свойственную мне склонность вязнуть в мире другого человека, либо растворять его в своем, что в конечном, да и в промежуточном итоге довольно скоро приводит к взрыву внутреннего возмущения. Променять жизнь, на наркоманские романтические кайфы соблазнительно, зато всегда разрушительно, а вот узнать баланс и выдерживать его придется научиться. Совсем обделить себя энергией любви – такая же безрассудная слабость, как и потонуть в ней.

И это проблема, ведь ты вдруг попадаешь в поле, где решительно нет места рассудительной осознанности. Только взгляд со стороны может дать оценку происходящего и степени утраты самообладания, если он (взгляд) есть, потому как в ином случае остается только путь проб и ошибок. Как обычно: долго и мучительно, зато по-честному, весело и наверняка.

деньги, секс и мой исход

Когда-то прежде мне всегда виделись скептически подобные истории, где пламя влюбленности в личных историях (или алчности в деловых) сметает основы здравомыслия, взвешенного отношения с партнером, допустимости в обращениях, да и хоть какого-то анализа возможных последствий. “Когда-то” имеется в виду, когда ты сам вне пожарища, когда ты являешься сторонним наблюдателем чужого процесса. Как, например, сейчас весь мир беззаботно наблюдает за испепеляющими пожарами в Лос-Анджелесе, где выгорают престижные районы площадью с Москву.

А ведь со мной такие штуки происходили не единожды. Миром правят Деньги и Секс во всей широте их проявлений. В последние годы внутри и снаружи меня идет убойная реконструкция по данным направлениям. Вспышки эмоционального помешательства на почве влюбленности и корысти случались постоянно, когда что-то клинит в голове, и я лезу во всяческого рода авантюры.

Представляете внутреннее возмущение, когда Диана мешает мне разуваться и класть ноги на стул в ресторане! Я хренов еретик, уже сжег столько своих жизней, перешагнул почти все законы России, Индии, часть в США и еще ряда стран, а тут двадцатичетырехлетняя (но очень стоящая) женщина вопит за аморальное поведение в ресторане. Свидание тогда, прямо скажем, не заладилось, и уходили мы порознь.

В сущности, сейчас в январе 2025 года я только начинаю въедаться разумом в понимания, что иначе вовсе не умел никогда. Примерно так начинались отношения с женщинами или партнерские деловые. Что-то загорелось вдруг, и обеими ногами в жир. Может времена были такими, где думать обстоятельно, прагматично и взвешенно было не модно.

Я ведь взрослел в конце 90х, когда лихая шумиха отзвенела, зато на первый план выходила романтика цивилизующихся гангстеров. Мы росли под каким-то культурным акцентом на престижность коротких и силовых решений в текущей перспективе без завтрашнего дня. Серая хворь из фильма «Брат» переходила в проблески «Брат-2», «бумеров» и «бригад», где хулиганский образ жизни выходил из угрюмости в светское мерцание.

Тот блеск манил и нас со всех дворов, пусть не всех так яростно, но некоторых забирал плотненько. Такая странная предрасположенность сидела во мне и некоторых других. Наше поколение (особенно 1984–1988) выросло оттуда, но стали заложниками бандитско-предпринимательского клише далеко не все. Серенькие фильмы Юрия Быкова продолжали снимать и позже в нулевых, как и сейчас этот его похабный сериал «Лихие». Девяностые и нулевые наложили отпечатки, болезненно пылающие для самых отчаянных и неустроенных. В тех рядах где-то был и я.

Взять звеняще-шелестящую и визжаще-брыкающуюся добычу здесь и сейчас силой, хитростью и отвагой, как подобает нормальному мушкетеру или кочевнику-захватчику. Я не земледелец и не торговец, как показали годы и заставляют признавать текущие дни. Сейчас меня пронизывает унынием одна только мысль о построении твердого бизнеса и взращивание его поколениями, сидя в родном колхозе.

Мой удел – интриганство, безрассудная смелость, еретическая экспансия, доблесть, политика, и власть. «Молодые и злые» – все тот же девиз и песня Триады, каким он был в 20-ть. Занимательно, насколько цикличной может быть жизнь, откинувшая меня теперь в мои 38 обратно к той самой двадцатке по уровням энергии, бесстрашия и готовности брать любой ценой.

Снова формула «get rich or die trying» – так я и буду жить, а финала выходит только два: безвестная погибель в пути или упрямое торжество у вершины пищевой цепочки (верхний 1 % американцев). Моим стилем всегда была мягкая, бумажная, организующая, изворотливая, и какая-то змеиная сила. Беззвучно появиться, окутать, заглотить и уползти подальше. Имея в виду урожденную селезеночную интуитивность вместе со свойством неприкасаемости, железной волей и безграничной верой в себя – будем брать второй сценарий.

Будет занятным перечитать эти строки спустя лет десять или лучше двадцать, хотя и тогда, оканчивая двадцатую и тридцатую книги, я буду полон страсти и дыхания молодости, всегда готов к еретизму решений и полету дерзких фантазий поперек морали, здравого смысла и общего порядка вещей. Только уже на том масштабе.

уходящий коллективный мир

Если говорить об игрищах инверсии доминирования, то брачно-семейный расклад вполне популярен. Мужчин, в большей степени выращенных мамой, частенько прибирают под каблук другие женщины, а продолжается этот театр неутешительно и закономерно. В итоге страдают оба, но по недостатку осознанности и понимания происходящего, спираль вертится неуклонно, и кажется, неизбежно. Кто-то за жизнь не сумеет разомкнуть цикл, чтобы зайти на новый круг, а кто-то ходит этими кругами, раз за разом мыкаясь в те же грабли с упованием обрести более совершенный объект любви.

Думается, дело было во всем том времени в целом. Мужчины (особенно) были далеки от осознанности, от тонкостей душевной организации, от навыков саморефлексии. Если плакать мужику не положено, то и осознавать эмоции нельзя, да и некогда. Такие были порядки, где женщины наращивали мастерство манипуляций и интриг, а мужчины отжимали у пространства ресурсы на подержание очага.

Выходит, что одни обсуждали взаимоотношения, а другие – нет. Одни познавали и тестировали психоэмоциональную устойчивость, а другие – нет. Одни росли в эмпатии, а другие махали локтями, и мычали по житейским вопросам психологии. А потом у всех них рождались мы, взрослели и образовывались, глядя на зажатых комплексами, и (дай Бог) финансово состоявшихся отцов, и как бы мудрых матерей.

Женская правда тоже порочна. Женщины чаще живут коллективным умом, беспрестанно советуясь по житейским аспектам, и закаблучивают мужчин тоже сообща. Устарелая коллективная прошивка все больше сбоит, девчонки все чаще и все дольше остаются в одиночестве (особенно вычурно красивые), без проблеска перспектив, и надежды на частную самореализацию, ведь жить отдельным умом не привыкли.

Эпоха индивидуальности заставляет трещать по швам их головы наряду с мужскими, что ожидаемо влечет больше претензий к мужчинам, не способным сделать их счастливыми (таким, кстати, был базовый тезис Юли Г., что я так и не сумел сделать ее счастливой). К тому же, все вместе мы трясем потребительскую индустрию, продвигая тренд на сверхсексуальность, выдумывая рецепт облегченного избавления от потребности глубоких перемен через личную работу независимо от пола.

Человек ведь от того временами приходит в неконтролируемую ярость, что не обучен работать с эмоциями, говорить на неудобные темы. «Не мы такие, жизнь такая» – как говорили «бумерские» герои, и спорить тут сложно, ведь поколение, рожденное в 00-х и 10-х совсем иное (как и Диана 2000 г.р.) Они сразу родились с интернетами в умах и телефонами в сердцах, в благоустроенной стране и глобально мирном мире, хотя суть все такая же: «Не мы такие, жизнь такая», и еще «я красивая, мне все должны».

Нам слишком не хочется смотреть в существо проблематики, что Любовь – прежде всего вопрос процедурный. Это еще благо, что влюбленность не так часто захватывает сознание, а кому-то не дается вовсе. Обычно заход на “первый круг” предоставляется многим, чуть ли не каждому, и зачастую в раннем возрасте, когда пышет гормоналка, когда полет мечтаний ведет за горизонты, а инфантильный романтизм образует всю материю жизни.

К тому же прошивка семейственности по-прежнему царствует в любом обществе, так что юнцы просто рвутся (во всяком случае мы рвались) во взрослую жизнь через брачные узы, как курильщик через сигарету. Похоже, так оно все устроено, что мудрость на ровном месте не дается, приходится ее взращивать, и, как всегда, через Боль. Боль свершений, разочарований, истерик, страданий, шквалистой экзальтации и безразличия меланхолии.

Бой явно не равный, и мужчинам редко поясняют существо таких процессов, заботливо отгружая из-под одной юбки к другой, от мамы к жене. Кто-то болтается в этом, принимая существо процессов, кто-то смотрит повыше, начинает осмыслять, и потом как-то действовать. Разумеется, по началу импульсивно, кряжисто, но хоть как-то. Как удается. Опять же, что значит отгружают от юбки к юбке, да и кто? Мы ведь сами все творим с собой.

Любить, или уж по меньшей мере любительствовать – дело неоднозначное, и по-моему, неизбежное для всякого человека. Касаемся мы сейчас или обходим стороной – это лишь формы отношений с «любительством». Сама тематика Любви у меня мелькает из книги в книгу, причем в ее метафизическом, каком-то околовсевышнем значении. Едва ли удастся сказать, что сам точно понимаю, где и в каком смысле употребляю это слово, но неизменно ищу такие понимания.

В сущностном отношении оно составляет основную, а то и единственную задачу жизни каждого человека – научение себя Любви, познание себя и света в этой работе. Не хочется предполагать, что процесс конечен, разве что для отдельно взятого человека, причем не только в связи со смертью. Искания могут и вовсе не начаться для кого-то, и в том, несомненно, кроется вселенский баланс. Кто-то отживет жизнь сторонясь обстоятельных влечений, удовлетворяясь легкими касаниями и непринужденным балетом.

ускоренный мир и львицы с розеткой

Всякое общество имеет строгое сочетание пастухов, волков и овец; мух, дегтя и пчел; доблести, безрассудства и отчаяния. Разнообразие обуславливает частности. Понятно, что соотношение не один к одному, соотношение философ/гончар во все времена было впечатляющим. Глубже в эпохи – больше наслоений, а стало быть, выразительнее соотношение. В западной современности ведь уже почти не осталось отчетливых категоричностей, вроде чисто торговцев или биржевых трейдеров.

Мир достигаторства плодит компетенции, завораживает бесконечным перечнем по количеству и качеству. Кому-то точно захочется увидеть в этом красоту гнозиса мира, мол всякое ремесло развивается хотя бы по схеме “от отца к сыну”, чего уж говорить про области векового академического деспотизма с бесчисленными образовательными стандартами, званиями, диссертациями, учеными советами и ступенями повышения квалификации.

Впрочем, приходится замечать нюансы перехода количества в качество, экстенсивности в интенсивность и эффективность в угоду жизнеспособности и эволюционному вызову к адаптивности. В самом деле, теперь в 2025 году нет ни времени, ни смысла, ни средств для сомнительной подготовки, к примеру, психологов в течение 6 лет по схеме магистратуры классического высшего образования. Равно как и сами ВУЗы начинают упрощаться, получать статусы образовательный учреждений дополнительного образования, переквалификации и тому подобное.

Упрощенные лицензии дают им возможность готовить специалистов по собственной схеме, учебному плану и стандартам текущего рынка, ну или того, как это видят сами учреждения. Теперь стать прикладным психологом можно за год, а то и быстрее, причем сразу с производственной практикой, навыком консультирования, и прилизанным запрещеннограмом.

Остальное остается на откуп самообразования и повышения эрудиции. Сомневаюсь, что это в полной мере заменяет классическую академическую подготовку ВУЗа, но точно создает поле выбора в условиях повсеместных пандемических локдаунов, СВО, трамповщины, дохлой парижской олимпиады, и чего-то там еще, чего пока не видно из января 2025 года.

Вот бы еще нас стали учить искусству Любви, хотя если вдуматься, то ему то как раз нас и обучают, просто ступенчатость процесса слишком велика, вплоть до неочевидности. Обучают все, везде и не бесплатно, и ценник не всегда в деньгах. Процесс Любви в моем видении походит на внутриличностный конструктор из жизненного опыта, психоэмоциональных реакций на внешние раздражители, и магии волевой способности к обнаружению смысла бытия. И вот тут снова придутся в пору слова Фромма из той же книги про искусство любить:

«Едва ли необходимо подчеркивать тот факт, что способность любить как акт самоотдачи зависит от уровня развития и характера личности. Эта способность требует созидательной ориентации; при такой ориентации человек преодолевает зависимость от нарциссического самолюбования, желания эксплуатировать других и стремления к накопительству и обретает веру в собственные человеческие силы, мужество полагаться на них для достижения своей цели. При отсутствии этих качеств человек боится отдавать себя – следовательно, боится любить».

Обучение искусству Любви через женщин на моем пути, как и прочие обстоятельства вполне ожидаемо вызывали сопротивления при описании по началу работы, знакомые сопротивления, придется отметить. Они посещают всякий раз, когда дело доходит до особо чувствительной сферы, ведь обучение таким вещам не заканчивается при жизни. Мир течет, и мы течем, вчерашний опыт уже нерелевантен, приходится адаптироваться снова.

Подобные сопротивления особо ярко проявлялись в прежних книгах при описании трений с родителями, при описании сексуальных опытов с Женей, при удушливых касаниях безденежья, при описании истории с гибелью Димаса, и вот теперь со всеми этими разборками с А.В. и падшими последователями. Это сейчас здесь все так ровненько написано, местами с хреновым юморком даже. За легкостью фигуриста на олимпиаде стоят годы боли, труда и веры.

Каждому из нас ежедневно представляется шанс поучиться жить в отношениях, а не ждать, лелеять, опасаться и обесценивать. И иногда жить в отношениях – означает входить и выходить из них день через день, причем с одним и тем же любимым человеком, как это происходит прямо сейчас (в январе 25) с Дианой. Работа с ней не так уж и отличается, к примеру, от трений с Юлей Г., несмотря на разницу в их возрасте в 19 лет. Они похожи, обе подчиняют мужчин взглядом через тот самый (мой роковой) канал 30–41.

Какая-то издевка Судьбы, подсовывающая мне женщин в одним и тем же убойным орудием, будто нет других. В эмоциональном центре (СС) есть 7 каналов, а меня мочат через один единственный в течение последних лет. Причем у всех женщин есть только один этот канал, именно 30–41. Может я его через феромоны какие-то унюхиваю, как тот мышонок в мультике чуял сыр.

Дело еще и в моей растущей чувствительности, потому сейчас кажется, что Диана сильнее Юли Г. по магии штормового любительства. Большая часть людей живет в мире заколоченных полузомби, которых только скальпелем можно вскрыть, потому мои слова могут быть знакомы единицам. Как и Юля тогда, сейчас Диана с недоумением наблюдает и спрашивает, чего это меня так подкидывает.

Коренная крымчанка, в свои двадцать четыре она очень правильная фитнес-леди, с круглой жопой, вся на тюнинге, и, ясное дело, лезет в моделинг, съемки, фильмы, рекламы, тестирует чары и покорение мужской податливости, перебирает варианты, входит во вкус. Обожаю таких львиц! Имеет хорошие задатки для гармоничной достигаторской жизни, хотя и является пока алмазом без огранки. Заслужить любящего опытного огранщика – значит наступить на гордость, принять смирение, а это непросто для молодых строптивых львиц.

Женщинам обычно кажется, что дело во внешности, они полируют физуху, бьются за пропорции лица, и выпуклость нужных мест. А дело не в этом, вернее не только – внешняя красота в нашем мире – уже само собой, если говорить про нормальные каменные джунгли, а не сельский вайб Гоа. Дело всегда глубже, оно там внутри, в урожденной аурической мистике влияния одного человека на другого. У нее уже есть оружие, и оно не в экстерьере.

Сложно объяснить розетке обгоревшие пальцы, и главное то, зачем ты лезешь в снова и снова. Предъявлять тоже бессмысленно, она не может и не должна понимать самонадеянного электрика, или уж тем более слюнявого спиногрыза, познающего мир экспериментально. Там, конечно, на лбу не висит «не влезай – убьёт», но это жизнь, и тут бывает по-взрослому. Пока искатель не научится узнавать вещи, он будет получать граблями по носу.

Розетка затем и существует вместе со своим током, чтобы туда совать. Это вопрос сующего и его ответственность – спалить все к чертям, или вставить ей более-менее безопасно и для себя, и для нее, и для дома, где вы оба находитесь. Нефиг сгружать ответственность. Нужна сверхэнергия? Возьми ее, и будь готов к усилиям. Учись работать с оголенными проводами, изоляцией, заземлением, предохранителями и лучше застрахуйся. Только не ной, какие бабы стервы, лучше отвали в сторону от АЭС, если не тянешь делать атом мирным. Тебе подойдет другая, а к этой придет ее тореадор.

Страшенная физическая реакция, похожая на наркотическую инъекцию, с закономерной абстиненцией при отсутствии новой дозировки. Невероятное ощущение! Какое счастье, что в мире есть женщины, заключающие внутри экстатический шторм. Стоит ли говорить, с каким соблазном им самим приходится иметь дело, ведь слетающееся мужичье лепится под ногами на каждом шагу. Какое тут созидание или творчество, когда за твое внимание строятся в очередь. Оседлать эту силу можно, во всяком случае можно с ней работать. Таким женщинам приходится взрослеть в ускоренном режиме, иначе мало никому не покажется, особенно, когда ты 3/5, как Диана.

эйджизм и околонулевая вероятность

Все эти любительские конвульсии сейчас продолжаются неспроста. Говоря откровенно, острота эмоциональных переживаний в женскую сторону накрывала с самого начала, можно сказать, еще со времен девственности. К примеру, (и в особенном значении) стоит вспомнить первую девушку, первую в смысле сексуального опыта.

Допустим, западал я и раньше. На Лизу в первом классе (помню с каким трепетом как бы случайно касался ее руки за партой), на Ульяну – где-то в седьмом (там мы уже могли обниматься в медленных танцах), или на Ольгу – с девятого, на Женю – с одиннадцатого (когда впервые телом ощутил обнаженную женской грудь). В любом случае, пока еще было далековато и до секса и, тем более, до близости, так что, именно Ирина стала первой во многом.

Вряд ли корни моей сентиментальной драмы тянутся с нее и ее измены, думаю все куда глубже уходит в детство и какие-нибудь несбыточные эдиповы притязания на маму (неспроста же я защищал ее от отца с молотком в руке). А может, так проявилась будущая страсть к эмоциям и жизненному опыту через женщин. Через машины, кстати, тоже. В те же времена началась и автомобильная страсть, пусть без прав, но на колесах. И тех, и других ведь выбирал и выбираю я сам, так что ответственность за последствия моя. И те, и другие разбирали мою жизнь на фрагменты, делая невыносимой и такой наполненной смыслом того, чтобы жить.

Ее имя Ирина, и насколько могу припомнить, за прежние шесть книг антинаучных псевдокультурных изысканий ее я еще не касался. Кстати, это занятно, но сейчас мне вовсе не хочется называть ее Ирой, а вот Юлю Г. не хочется назвать Юлией. Пожалуй, за отпущенный сеанс связи с Юлей (не говоря про Ирину) я так ни разу не применил ее полного имени ни в общении с ней, ни за кулисами.

В этом точно что-то есть. Душные психологи точно бы обнаружили нечто гаденькое, заносчивое, сплетенное с защитной обидчивостью, образующее психологический феномен эйджизма, как комплекс недопониманий на почве моей возрастной и психоэмоциональной незрелости.

Не хочу думать, что имею предубеждения на счет старшего возраста, но в случаях эйджистских провокациях – вполне, то есть, когда старший начинает изображать «старшего», ссылаясь на цифры в паспорте, а не на обстоятельства. Так что сейчас с Дианой, когда возрастная ситуация развернулась прямо скажем диаметрально, я как могу избегаю тех же самых эйджистских провокаций.

Если принял человека, значит сделал выбор и ответственен на него. Не за нее – нельзя отвечать за неподвластное, ты ответственен за свой выбор, за свои слова или, скажем, за руку, как бы случайно сунутую в манящую розетку. Взял постарше – будь готов, взял помладше – тоже. Ни туда, ни туда ты не получишь заведомо легкий вариант. Это как с детьми, у них бесполезно требовать уважения чисто в силу «я старше, ты обязан меня уважать».

Уже сама такая формулировка говорит, что уважать пока не за что. Это чуют дети, и это видят женщины. Придется быть мудрее, умнее и заботливее без прямой манипуляции возрастом, положением или финансовой зависимостью. Если ты старше на полжизни, вероятно, имеешь шансы быть обстоятельнее и в вопросах отношений, терпения, стойкости, гибкости, настойчивости, жесткости и такта.

Работа в отношениях неизбежна, и с молодой строптивой женщиной ты не сможешь ссылаться на какой-то там жизненный опыт сам по себе, ведь для нее он нерелевантен, она его не признает, а перед тобой просто так не склонится за седые виски. Речь, конечно, про «розеточных» женщин, которые зевнут и (почти случайно) шею тебе продырявят независимо от возраста.

Только не стоит думать, что женщины все такие. В том и досада, что не все, даже очень сильно не все. В основном они как раз нормальные, пресноватые, но нормальные, в смысле брачно-семейного тихого счастья. С ними относительно просто и легко. Сюда можно занести почти всех несакральных (30 %) и неэмоциональных (50 %), то есть половина от трети – примерно 15 %. А вот сколько из них имеют мой роковой канал 30–41, посчитать сложнее. Если в СС еще шесть каналов, кроме него, то, наверное, можно разделить те 15 % еще на семь. Итого: 2,14 %.

Так что чисто по бодиграфу у меня есть двухпроцентная вероятность встречи роковой женщины. И это в целом по Земле. Если начать добавлять прочие критерии, вроде внешности, языка или точки на глобусе, то вероятность вляпаться в любительство по уши уйдет далеко за нулевой горизонт. А мне именно такие женщины встречаются в течение половины жизни. Их таких может на Земле всего человек пятьдесят-сто, и я собираю их по всему свету. Понимаете теперь, зачем мужчине нужна выдержка? Чтобы дождаться свою наркоту!

Впрочем, воткнуться в правильную «розетку» не легче, чем из нее вылезти. И это в равной степени про тех, кто постарше. Там работа обратная, нужно будет делом заслужить уважение, а не нытьем и вымогательством. Вообще говоря, девушки “постарше” и прежде привлекали мое влечение.

В одной из первый книг я упоминал о возбуждении относительно Евы из Красноярска в категории “50+”. Тогда ничего не пошло, хотя знаки внимания я проявлял, даже пытался поцеловать. Психи с аналитиками опять бы раскопали нечто вроде сознательной и бессознательной потребности в материнском тепле. Может гештальт неразберихи с мамой и завис, а может и потайные, да подавленные мазохистические настроения бушуют, так сказать, жертва внутри ищет, кто бы отшлепал. А может все дело в особенностях уязвимого жизненного периода, когда мужчина по той или иной причине делается ослабленным. Словоохотливый психотерапевт сейчас бы рукава закатал.

Собственно, с первых дней Юля Г. делала акценты на моей молодости относительно себя, и в особенности – относительно мужчин, которых она воспринимает, как таковых. Была почти на пять лет старше: 40 лет (81 г.р.) против моих 35 (86 г.р.), и никогда прежде не имела отношений с младшими.

Прежние мужчины были существенно старшее, а последний (по совместительству отец ребенка), с которым подвис накаленный комок напряжений, старше на 15 лет. Выходит, он был старше меня на 20 (почти как мой отец). Можно только гадать, какие противоречия ее раздирали при нашей встрече и уплотнении контакта.

Диана (2000 г.р.), к примеру, тоже только-только выбралась из-под бывшего (примерно ровесника), и сразу угодила ко мне. Не то, чтобы так раз и переобулась в воздухе, мы полгода принюхивались, переглядывались и изредка переписывались. Здесь, понятное дело, расклад в ее пользу, хотя и нельзя сказать, что вызова нет. Новая встреча – непростая психологическая работа для каждого в любом случае.

первые проблески еретизма и револьвер

Все же, вернемся к Ирине на двадцать лет назад. Состояние моей влюбленности давало искаженное восприятие происходящего, глушило остроту переживаний, навевало туман на очевидное. Вся история отношений с ней исполнена переживаниями эмоциональной нестабильности. Масса впечатлений, осознаний и опыта, родились благодаря ее появлению и присутствию. В мире все имеет контекст и предпосылки, особенно спирали психологических реакций на схожие ситуации.

Итак, встретились мы с ней в 2003 году, в мои 17 лет в ночном клубе “Апельсин” г. Красноярска, который позже стал сеткой “Rock Jazz Cafe”. Она была солисткой молодежной андеграундной группы с непроизносимым названием, где ребята носили пестрый дресс-код: ажурный макияж, цепкий пирсинг и черно-белые тату. Пели они навзрыд, злободневно, и (по-видимому) в ирландской манере. Старались подражать гремевшей в начале 2003 Evanescence с непревзойденной Эми Ли, а также группе HIM с Вилле Вало. Местами все же их несло в сторону Slipknot с культом слэм-танцев во время концертов.

Слэм-культура тогда присутствовала и в Красноярске, разумеется, в определенных слоях. Это когда во время шумных выступлений панкеров и рокеров начинается сочная мясорубка на танцполе. Не драка в классическом виде, но приличное адреналиновое побоище в хоккейном стиле.

Как и во всякой субкультуре, там присутствовало погружение в момент жизни с присущей атрибутикой, в своих героев, в музыку, в беспечную молодость, которая казалась бесконечной, безусловной и какой-то всепрощающей. Своего рода религиозное откровение на пике остроты и неочевидности духовных исканий. В юности же еще ничего житейского, взрослого и обстоятельного не требуется.

Удобнее всего представить образ Ирины можно, взглянув на фото ее кумира тех лет Сандру Насич, немецкую солистку культового коллектива Guano Apes, под которую, собственно, рисовался весь образ моей рокерши. Они и внешне были похожи. К сожалению, внешность и образ оставались единственным сходством, голосом Ира сильно не дотягивала.

Шлейф рокерского романтизма заразил и меня (с моей открытой головой). Я выкрасил волосы в красном мелировании, сделал пирсинг в левой брови, добавил ряд CD-дисков в подборку к Тупакам, ди-эм-иксам, и докторам дре. Периодически бывали на тематических вечеринках, где ребята усиленно гримировались, вживаясь в образ сценических панк-идолов. Пошел бы я туда сам по себе? Делал ли бы я прочие вещи по жизни с другими обольстительницами? Черта с два. Это к вопросу, нужны ли они нам вообще, кроме секса. Без прыткой женщины жизнь мужчины (во всяком случае моя) становится пресноватой.

Для моего мироощущения в тот момент оно стало приличной встряской, ведь привычный круг общения, мягко говоря, имел взгляды умеренно правоконсервативные, ну, или центристские, как максимум. Я же постоянно «красился» в цвета окружения, с теми такой, с этими этот. Вот потому некоторым из нас важно иметь не только окружение, но иметь разное окружение, в чем 5/1 должны преуспевать вперед остальных, на пути познания разных миров.

На первом курсе юрфака Красноярского ВУЗа в 2003 году подобный имидж вызывал немые вопросы, и вопросы, надо сказать, скептического оттенка, примерно такие же, как черный кожаный плащ с широкополой шляпой, популярные на филфаке этажом ниже. А ведь тогда я уже начинал пробоваться в преподавании правоведения в старших классах, где разжигал недоумение одних и восторг в глазах других.

Для преподавателя, благословившего меня на педагогический эксперимент, я выглядел фриковатым, хотя, может где-то в глубине сакральной осознанности, что-то нас с ним объединяло. Насколько помню, он преподавал у нас Теорию государства и права, и заодно служил в полиции, носил кожаный пиджак, темные очки в аудитории и рыжую бороду. Эпатировать он умел.

Иногда перед началом семинара в аудитории он доставал блестящий длинноствольный барабанный револьвер, якобы препятствующий вызволению документов. Клал его на стол, после чего многозначительно копался в потертом коричневатом портфеле. Мы, как юные первокурсники, в свою очередь (подобно моим школьникам) так же недоумевали и восторгались одновременно.

Но это так, скорее было фоном нашего с ним образовательного взаимопонимания, в целом же мы были примерно равнозначны во фрикоманстве: у него темные очки и ковбойский ствол, у меня – красные волосы и железяка в брови. Работать можно. Весело было, душевно что ли.

А вообще Ирина была девственницей, как и я, с той лишь разницей, что я не сознавался, исполняя сдержанную уверенность в вопросах интима, и многозначительно помалкивал при обсуждениях. Вряд ли в этом я отличался от многих парней, а мне ведь было уже целых 17 лет, к тому же близкие друзья уже переступили влагалищный порог. Тот же Антон делился деталями орального контакта сразу с двумя девчонками в потайном закутке городского парка. Он же наставлял в преддверии моего дебюта в тот день, когда ожидалось взаимное (с Ириной) крушение невинности.

первый секс

Была очередная вечеринка дома у Иры, где все изрядно утомились. Гнетущее волнение заставило ее проскочить алкогольную планку необходимой достаточности, за что поплатилась позже, когда большинство гостей разъехались. На прощанье, Антон пожелал расслабленности в грядущем процессе, мол не нагнетать важность, и не гнаться за свершениями, а то не встанет. Как-то так. Мне была важна поддержка, хотя на деле толку от инструкций не было. Учить девственника сексу в теории – затея сомнительная.

И все же танец начался. Мы погрузились в полумрак спальни, а дальше было нечто скомканное, дерганное, безнадежно далекое от киношного сладострастия, и напрочь далеко от женских, да и мужских мечтаний. Запасенные пачки презервативов пустели на глазах от гнетущих осечек. Трясущиеся руки толком не знали, какой стороной следует применять изделие. В ходе редких удачных попыток совладать с латексным облачением обнаруживалось, что я также не понимаю куда именно следует пихать снаряженного бойца. Везде что-то сопротивлялось.

Кажется, я не раз путал влагалище с подушками, стараясь влезть хоть куда-то. Раздражение сменялось досадой, стыд – разочарованием. Каждая осечка понижала уверенность и убивала эрекцию. Тогда начало, а существенно позже продолжило казаться, что быть женщиной в этом деле куда проще: раздвинула ноги и молодец, остальное – с тебя. Во мне разгоралось пламя жгучей подавленности, в том числе от заявленной накануне самцовой состоятельности. Может это было хуже всего. Так или иначе, но той ночью соитие слетело в кювет. Мы старались не подавать виду конфузу, и продолжили напиваться. Вскоре Ире безвозвратно поплохело, и фраза “половые страсти” для меня обрела сероватый акцент с душком и шваброй.

На утро дело пошло незатейливо, словно само собой в каком-то тумане. Похоже, отдаленный намек на эрекцию меня навестил, к тому же ночные кульбиты с презервативами успели сформировать навык ответственного влагалищного вторжения, хотя сексом все это назвать все равно было нельзя. Только благодаря кровяным подтекам на простыни успех мероприятия стал очевиден. Спустя пару дней мы настойчиво продолжили, вкусив то самое первоначальное наслаждение.

Спустя 18 лет, и уже с Юлей Г. страстные игрища превратились в безумное порно-бешенство крови и плоти. Везде и безвылазно! Вот где оказывались, там и драли друг друга. Странно это говорить, но такой остроты и такого ядреного влечения я не знал никогда. По всей видимости, именно такие ощущения влекут некоторых людей в безрассудства любительства (вроде описываемого здесь), также как кого-то другого влекут в бутылку, в ноздрю или по вене. По ожидаемой случайности, нередко это одни и те же люди.

Думаете меня сейчас просто так таращит выпендрежница Диана? В том все и дело, что ее эмоция слишком похожа на знакомую прежде остроту, вернуть которую уже нельзя. Кроме того, этот спарринг накладывается уже на другого меня и другие времена, так что точно так же не будет. Будет иначе, и в этом смысл. Можно было бы сказать, что пора бы осознать критическую зависимость от данного типа женщин, и перестать глушить рецепторы испепеляющим любительством. Сказать то можно, и понимать эти вещи я тоже научился, даже умею жить без них. Как и без алкоголя, курения или наркоты. Скучновато только.

Кроме того, как искушенный исследователь собственных пристрастий, могу заметить, что наркота, которую принято общественно одобряемо побаиваться и запрещать, никаким боком не потягается с властью определённой женщины на определенного мужчину. Другая и для другого – никакого эффекта не окажет, но «своя наркота» заберет всю душу, если не приручить соблазн.

Так же, как и сексу, искусству противостояния зависимостям нельзя научить в теории. Тут нужна практика. На деле оно точно все будет иначе, как на дороге, на войне или в постели, а значит придется вести разведку боем, неизменно мирясь с ранениями, шрамами и контузией. Если ты вдруг нашел в себе подобную мазохистическую нотку, то дело дрянь. Придется учиться с этим работать, или жить во внутреннем конфликте, когда чего-то хочешь, но не знаешь что. Это еще полдела, если не знаешь в чем дело, а если знаешь (как знаю я)?

Это ведь было ключевым (как выяснилось позже) мотивом выхода из семьи в 2017 году. Я не знал, что именно не так, вернее знал не до конца, и там точно было решительное возмущение против принципиальной невозможности окунуться в омут страстей вновь. Представляете – ни-ког-да. На тот момент в бане с Кириллом я очень глубоко ощутил это слово.

Ксения-то, тоже ведь была наркотой, как вы понимаете, просто она выветривается со временем. Неведомая прежде за все года странствий от одной женщины к другой, от мимолетных алкоголических постельных брызг. Ничего подобного меня прежде не посещало, и вероятнее всего, Ксения была первой тяжелой дозой в мои 22 года в 2008 году.

Касательно же Ирины, вопрос какой-то там любви поднимался вряд ли, хотя слова любви, наверняка, звучали. С течением лет оборачиваться назад всегда умилительно. Порой это вдохновляет в настоящем, каким бы оно ни казалось, ты знаешь, что спустя годы вспоминать будет не более, чем занятно. Ты не вспомнишь ничего про деньги, траты, выплаты, налоги, инвестиции, штрафы, еду или сон, но ты всегда будешь лелеять воспоминания сердечного свойства или того, что глубоко вставляет именно тебя. Так что найди уже «свою наркоту», чтобы жизнь обрела вкус!

Тогда с Ириной и помыслов не было смешивать буйный секс с чувствительностью душевного соития, да, собственно, не было возможностей понимать и ощущать это как теперь. Однако, все там было, и вот все эти клятвы до гроба тоже были (чего врать себе). Психика в 17 лет на такие изыски способна не хуже, чем в 30 или 40. А может, на это только и способна, что было бы неплохо вспоминать в зрелом возрасте, вываливая язык в очередном любовном помутнении, и делая предложение в очередной. Хорошо еще, что пока удавалось соскакивать, а то ведь… Ну, вы поняли.

Тем слаще предвкушение последующей уже более осознанной жизни, ведь она только начала раскрываться дарами стойкого восприятия происходящего. Таково мое богатство в этой странной жизни. Богатство неуловимое со стороны, и болезненное внутри по неопытности обращения. Что-то схожее с той девственной беспомощностью. О том и речь, что драматизм истории с Ириной был впереди, и как теперь я знаю, что даже и само состояние драмы нельзя избегать время от времени. Никак писателю без драмы.

адюльтер с «Алисой», черный джип и чайки

На днях смотрел фильм “Изгнание” с Лавроненко и Балуевым, с весьма утонченной злободневной харизмой, жизненный такой кинофильм. Гангстерский герой Лавроненко столкнулся с дилеммой выбора, обнаружив «левую» беременность жены. В напряженном тет-а-тет диалоге с братом, герой Балуева рассудил ситуацию так: “Хочешь убей – и это будет правильно; хочешь – прости и это тоже будет правильно”. Несколько раз перекручивал эту беседу, исполненную черствой мудростью и осмысленностью персонажей, что так неподражаемо передали актеры под руководством режиссёра Звягинцева.

Действительно, отвлекаясь от популярного в наши дни аристотелевского догмата “доброзла”, где есть только черное и только белое, где установлена их однозначная антитеза, предполагающая либо первое, либо второе. Жить в условиях вычерченной категоричности никак не удастся при обращении взора внутрь в поисках собственной правды.

Индивидуальный Путь человека непременно заставит стереть грани поляризации и предвзятого отношения к событиям вокруг, и главное – к самому себе. Попросту не сможешь переварить происходящее в испепеляющих попытках рассудить по вчерашнему “доброзлу” завтрашнего себя, ситуацию и окружающих. Нескончаемый бег по кругу обид, разочарований, ревности, ожиданий и надуманных мечтаний рождается там, где нет адаптивной гибкости.

Подобное принятие жизни, принятие момента и образует любовь к себе, а значит Любовь во всеобъемлющем значении, пусть и «Любительство» для начала, но все мы студенты по жизни, мечтающие о дипломе, а то и кандидатской. Подобная Любовь дарует возможность любому быть любым, а всякому всяким. Нет правды чужой и чуждой, как нет правильного и неправильного.

“Чужая” правда, собственно, только и возможна в условиях принятия человеком вариаций мира. “Чуждой” она становится для закостеневшего умника, единственно знающего жизнь и неукоснительный порядок вещей. “Чужая” правда предполагает хотя бы возможность погружения в нее в виду допущения существования иных точек зрения, но “чуждая” заведомо отвергается, обрастает наледью предубеждений, критики и косой ухмылки. Потому все вокруг правда, и все неправда. Все правильно и все ложно. Каждый святой и неоспорим в этом.

Спустя столько лет я неспроста припомнил обстоятельства вокруг отношений с Ирой. Расхождение тогда было болезненно неожиданным для меня с одной стороны, и трогательно поучительным – с другой. Она занималась сексом с другим, и как тогда виделось – на ровном месте. Просто на каком-то концерте они куда-то приехали, чего-то выпили и улеглись друг на друга. Сама потом рассказала.

Это, кстати, был мой знакомый с давних пор, вместе дзюдо занимались. Он был в младшей группе, существенно более слабым физически, постоянно ходил в майках и худи с принтами русских рок-групп, был каким-то слащавым, тощим, женоподобным (может к тому же геем, как мне нравилось думать в то время). В спортивно-борцовской среде мы звали его «Алиса» по имени популярной группы, и он неплохо откликался, ему даже почти нравилось.

К слову сказать, меня тоже высмеивали пару дней в лагере, называя «шароглазом» или «ананасом». Вопрос удалось решить, через методичный опрос умников, мол, с какого это хрена, ведь глаза у меня были обычными, а фамилия не очень фруктовая. В ответ я получил небольшую взбучку от обескураженных «старшаков», но обзывать меня перестали (или мне нравится так думать).

Однако, его обаятельность, очевидно, с лихвой перевесила мою ценность в глазах Ирины, и она ножки стройные она все же раздвинула. В том «Алиса» как раз был силен, и еще в спортивных лагерях мы тихо завидовали его навыку общения с девчонками. Уязвленной стороне всегда присуща непорочная жертвенность, мол, я труженик любовной обители, а она – чернь непристойной распущенности, уронившая не то, что достоинство, но и весь облик человеческий.

Не хочется смотреть в контекст событий, дабы не обнаружить и свою причастность к случившемуся, хотя по сторонам я тогда еще не разгуливал. Слово даю. Сказать откровенно, мне и сейчас без разницы почему так вышло. Согласно показаний раскаявшейся подсудимой, у них там возникло что-то вроде попутавшего беса, и скорее всего на почве алкоголя. Не помню уже.

Пришел нужный человек в нужный момент, произошло нечто неизбежное, хотя и неочевидное всем сторонам. Кроме сомнительного удовольствия в момент адюльтера, Ирина получила высвобождение приличного пласта жизненного пространства в связи с расторжением из отношений. Мое же движение было решительным, спокойным снаружи, и бесконечно болезненным внутри. Никакой агрессии к тому парню во мне не нашлось, хотя и были знакомы. Никаких выяснений или мести.

Казалось, лишь сама Ирина хранила олимпийское спокойствие в связи с содеянным, и надо сказать, с покаянием не спешила, несмотря на явку с повинной. Не спешила поначалу, ведь сначала мой черед глубокосердечных сотрясений, и его я отрабатывал навзрыд, страдая чинно, выразительно, можно сказать, благородно (как я умею). Мы обменивались вонючими сентиментальными смс, где (среди прочего) я божился в безбрежной, безотносительной, и скорее всего, всепрощающей любви.

Пояснял, что немедленно и со всей обстоятельностью займусь собственной социальной реализацией, причем затем именно, чтобы почему-то воздать заслуженное ей. Говорил буквально, без язвительности или сарказма, и хорошо помню эти моменты сейчас, как я тогда канючил, сидя в ванной в квартире родителей.

Похоже, я даже умудрялся винить себя в ее сладострастии, и хотел купить ей “черный джип”, который она сильно хотела. Потрепало меня вполне основательно, но заботливая память склонна стирать остроту тревожных воспоминаний, а то и вытеснять целиком. Кажется, ноты терпилы тянулись за мной еще с тех пор, ведь и торжество гнева за измену не сокрушило виновность, откуда-то взявшуюся во мне. Странно ведь, трахалась с «Алисой» она, а виновным я назначил себя.

На тот момент мне еще не могло быть известно о глубоком внутреннем пристрастии к «страхоболи», проживаемой, в том числе, через женщин. Подобные вызывающие мазохистические вещи мне удалось обнаружить буквально вот-вот, благодаря этой книге и Диане, точнее диалогов с ней, а также обдумывания, осмысления причин, следствий и закономерностей. Наконец, спустя столько итераций до меня дошло, как до жирафа.

В какой-то момент даже бездушной АЗС под Одинцово (если предположить у нее саморефлектирующее сознание) станет очевидным, что бензин в колонке, в отличие от водички, каким бы токсичным, ароматным и взрывоопасным ни был все же делает ее именно заправкой, а не автомойкой. Так что вариантов не иметь дело с «розеточными» женщинами нет. Можно избегать их, обходить стороной, оправдывать себя, обесценивать их, но постоянно оборачиваться, подглядывать и сожалеть об упущенных возможностях. Хотя вот именно Ирина роковой (в этом смысле) женщиной не была.

Приходится сопоставлять состояния переживаний тогда с ней и потом с Юлей Г. или теперь с Ди, хотя выходит слабо. Откуда-то вылезла наружу постыдная манера самобичевания, какая-то жертвенная, лишенная достоинства, и отдающая мазохизмом, она там под кем-то пыталась кончать, а я тут ей какой-то джип сочиняю. К счастью, жизнь течет своим чередом, а мы нет-нет, да чему-то учимся. К слову сказать (и как того следовало ожидать), джипов я потом все же прикупил, только Иру не вспоминал.

Треугольник Карпмана обстоятельно описывает психологическую структуру подобного поведения. Жертвенность выгодна именно сложением ответственности за свою жизнь на плечи потенциального Преследователя в ожидании сострадания Спасателя. Может мне хотелось сострадания родителей, на которых был обижен за эмпатическую отстраненность (хотя бы начиная с того, как они бросили меня один на один с половым созреванием и тем залипанием головки от отсутствия половой гигиены). Роли сплетаются, меняются, и воссоздают внутри хоть какое-то чувство организованности, сопричастности с миром и личной безопасности без очевидной потребности всерьез озадачиться взрослением.

Подобные склонности во мне проявлялись в разное время, вероятно в непростые периоды наибольшей уязвимости, когда жизнь предъявляла повышенные требования к стрессоустойчивости. Какого-то хрена жизнь взялась за меня всерьез с самого рождения, дрючила через комплексы (зубы и бедность), зависть (к состоятельным еще и с дебильной ослепительной улыбкой), гордыню (типа да пошли вы подальше, раз вы лучше меня) и ревность (от неполноценности за все сразу).

Эти условные препятствия имеют отношение (в основном) к отношениям с женщинами, которые, со всей очевидностью, были назначены мне в качестве существенной (а то и основной) темы жизни. Еще у меня есть тема автомобилей, которая сюда тоже относится в силу комплексов финансовой состоятельности, а значит и вообще личностной состоятельности. Ну, то есть, если фундаментальной задачей человека является обретение зрелости в целях проживания индивидуального Пути, то промежуточными средствами достижения должны быть вполне конкретные инструменты.

Думаю, разных людей жизнь «кроет» через разные темы, базовыми же для меня являются темы женщин и машин, как эти самые инструменты достижения Всевышнего Всевластия. Может и самой тяге к влюбленности предшествует нечто вроде глубинного страха одиночества, и чем более страстными становятся отношения, тем более гнетущее одиночество участников им предшествовало, и, вероятнее всего, свалится после. Хотя бы Фромм со мной бы тут согласился, который (по несчастию) додумался уже умереть, как Димас, или, скажем, Лермонтов.

Весь этот вопрос чудовищно многомерен и до безобразия абстрактен, во всяком случае в моей голове. И вы можете мне поверить, насколько убедительное недоумение выражают нежно распахнутые глаза Ди, когда я вдруг начинаю обо всем таком размышлять вслух. Волны самодостаточности и неустойчивости внутри пронзительно (и невозмутимо) сменяют друг друга, словно выгадывая момент для нанесения укола врасплох. С течением времени, и килограмма излитых соплей, каждый раз ты по итогу приходишь к заключению, что все делается к лучшему, к какому-то там, блять, лучшему.

Ты клянешься себе и судьбе (вероятно, всевышнего происхождения), что больше никогда не позволишь так с собой, а потом раз, и неожиданно еще полжизни болтаешься в том же болоте ущербности, всякий раз повторяя знакомую мантру – «больше никогда». И теперь в 38 лет, спустя 21 год после Ирины, я такой как бы отвлеченно мудрый аналитик уже после всего этого «юлинга» и «настинга» снова, и по-прежнему рассуждаю изнутри той же самой дилеммы в отношениях с женщиной.

К тому же, это сейчас былые межличностные дрязги воспринимают свежо, и так, знаете, мимолетно приподнято как бы, но в процессе предшествующих многолетних слезливых испражнений происходящее всякий раз напоминало писк полуживых чаек, перемазанных черноморским мазутом.

Время шло, и наши с Ирой роли Жертвы с Преследователем сменились диаметрально, чисто по канонам транзактной модели вышеупомянутого Треугольника. Не так-то и много времени прошло, может месяц-полтора, плюс интуитивно примененная техника «игнор», как Ирина в запущенном припадке буквально приползла на подкашивающихся ножках, изможденная раскаянием и раздавленная отчаянием. Помню, как встретил ее вблизи родительского дома с лицом, распухшим от надрывной истерики. Точно не припомню своих состояний, но аргентинский драматизм из меня точно выветрился, так что пришел черед испытать тяготы милосердия к поверженной и еще вчера любимой девушке.

Состоялся какой-то тщедушный секс, в котором она продолжала реветь, а я недоумевать от сгустка свалившихся эмоций. Кажется, я и сейчас помню вкус ее поцелуя, пирсингованный язык, постукивающий гвоздиком по зубам. Естественно, сиквел лавстори не состоялся, и чем все кончилось уж мы то с вами понимаем. Мне уже было без разницы, и почти сразу появилась та самая Оксана, а вот болезненность Иры перешла в какую-то депрессивную форму, но уже без моего участия.

Где-то спустя полгода мимоходом встретил ее в кафе, обнаружив помесь наплевательской запущенности с маниакальным блеском щенячьего восторга. На том дороги разошлись. Вроде бы мама заслала ее на обучение подальше, куда-то в окрестности британского Лидса во избежание окончательного помешательства.

И больше ни слуху за все 20 лет после расставания. История же с Оксаной растянулась на амбициозную, хотя и мыльную оперетту в несколько сезонов года так с 2003 вплоть до сентября 2017-го, когда почти случайно единовременно оказались в Сочи. Впрочем, мы до сих пор на связи с добрыми помыслами и двусмысленными намерениями.

польза препаратов

По мере прохождения текущего опыта самоидентификации в любовной привязанности, начинают обнаруживаться ценности более высокого порядка. В сущности, весь вопрос упирается именно в принятие своей жизни, а значит очередной виток самоидентификации неизбежен. В условиях эмоциональной стабильности (вне любительства) чрезвычайно легко быть философичным, трезвомыслящим и рассудительным относительно личной стойкости, в том числе в отношениях. Как оказалось, и раздавать советы тоже.

Вынужден признать, что чувствительный человек вроде меня (падкий на влюбленность), слишком отчетливо меняет химию внутреннего самочувствия. Утрачивает одни способности, приобретает другие. Взвешенное здравомыслие растворяется, нечто изнутри постоянно нагнетает килоджоули давления, распирающего во все стороны разом. В таких условиях абсолютно иначе дается самоконтроль, сложно, а то и вовсе невозможно увидеть происходящее трезво, со стороны, осознать губительную сторону привязанности.

Думается, происходящее имеет схожесть с наркотической абстиненцией, когда больной утрачивает контроль за поведением под гнетом бунтующей зависимости. Отчего-то так вышло, что прожитая жизнь ограждала меня от подобных проблем, хотя эпизодически вещества заглядывают, не говоря про обильное погружение в алкоголизм и табакокурение разных видов, кроме сигарет, слава Всевышнему Всепрощающему. К примеру, вот прямо сейчас могу отметить, что никакие мефы с м-очками (хоть два дня подряд) рядом не валялись со «штыревом» моей Ди.

Какие-то системы начинают работать иначе, препятствую возникновению зависимостей от подобных физических раздражителей, но в плане любовных страстей – это прям крест какой-то. Индивидуальность в том и заключается, что возникает исключительная комбинация факторов, взламывающих защитную стабильность психики отдельно взятого человека. Теперь ему придется признать зависимость и научиться работать с ней, в отдельных случаях вплоть до полной блокады Ленинграда. Хотя, блокада-то блокадой, но, все мы знаем, про ту «дорогу жизни» через Ладогу.

Хочется думать, что хотя бы теперь, под сорок лет, основа самоконтроля утрамбовалась, и тот 2024 год успешно завершил самопровозглашенную госпрограмму по управлению зависимостями. Именно «управлению», ведь прежние несколько лет я тестировал разные гипотезы обращения с подобными «стресс-факторами».

Полный отказ от всего и вся на три с половиной года показал, что использование подобных «инструментов» может быть вполне созидательно, если подобрать комбинацию. И сейчас я в активном поиске, так сказать. Веду ежедневник с отсчетом дней без разных «факторов», в том числе считаю количество дней без обычного черного чая. Мои наблюдения дают понять, что внешние стимуляторы лишь в редких случаях именно привносят энергию, в подавляющем же числе они извлекают твои собственные резервы с той или иной степенью безжалостности.

В Гоа довелось наблюдать достаточно людей, плотно усевшихся на препараты, и энергичность которых никак не вываливается при очередном употреблении. Потому, что энергии в них уже не осталось, им просто хочется утолить ломку и вернуться в более-менее нормальное воодушевление. Так сказать, дожать отжатую тряпку в тисках.

С такими людьми бывает скучновато веселиться под наркотой. Я может и хулиганю, злоупотребляю раз в несколько месяцев, а они день-через день, и если не тем, то точно этим. Зачастую люди остаются почти такими же, а вот меня начинает таращить, и выглядит все это как бы невпопад, встречая довольно скупую отзывчивость. Чаще всего мне достаточно выпить чая, чтобы догнать их опьянение, или кофе, чтобы уж наверняка попасть в одну скорость.

Да-да, определенный уровень чистоты организма позволяет наблюдать резкий энергетический отклик на такие безобидные препараты, как черный или зеленый чай. Отказ от кофе и чая на 174 дня показал, что энергичности на житейские дела вполне хватает, зато явно не достает на занятия как бы второстепенные, вроде творческих увлечений и написания этой книги. Потому, сейчас я плотно присел на чаек, чтобы, наконец, ее прикончить, хотя как видно сейчас, спустя полгода (из января 2025), работа все еще тянется.

Как я писал ранее, для меня не составило критических сложностей разом отказаться от мяса, курения, алкоголя и матов. В один вечер тогда в ноябре 2017 года по щелчку пальца, вот так раз и отключило. Проще всего было с алкоголем и мясом. Всю жизнь я с недоумением смотрел на курящих и/или пьющих людей, не способных избавиться от такой ерунды. Бесспорно, есть масса причин, большей своей частью упирающихся в экзистенциальную неспособность переваривать одиночество, со всеми вытекающими из него внутренними состояниями.

Видимо, так всегда бывает, что познать существо явления можно лишь прожив его, и может потому я неплохо знаю глубинность вопроса зависимостей пищевой, алкогольной и курительной. Может быть, он даже является ступенью к проживанию и пониманию вопроса большей сложности – вопроса Любви, влюбленности, или уж во всяком случае «любительства».

Ткань предпосылок алкоголизма и курения слишком похожа на механизм любовной зависимости человека, и по большому счету составляет одну и ту же материю. Фундаментальная внутренняя нестабильность, недостаток твердости, уважения к себе и дисциплины. Собственно, от того некий внешний фактор вмешивается в личную действительность человека, что здесь и сейчас он к тому расположен.

Может груз вытесняемой боли от одиночества накатывает, а может организм просто накопил достаточно сил для принятия вызова лицом к лицу. Подобно отложенной детоксикации, тело начинает быть готовым высветить психоэмоциональные драмы из недр бессознательного с тем, чтобы встретить очередной пласт преодолений. Вроде как приседать научился – ок, теперь попробуй приседать с отягощением. Ножки станут крепче и спинка выносливее. Правда легко не будет. Так и здесь. Обрел некую степень устойчивости в деле принятия себя и любви к себе – получи вызов влюбленности.

«десяточка» на трассе и давление ее окна

Обычная жизнедеятельность в условиях свалившейся приличной по объему (и качеству) влюбленности похожа на управление автомобилем без очков для тех, у кого зрение ослаблено, либо наоборот в очках для здоровых в условиях обильного снегопада, тумана и гололедицы. Точно, это подходящая метафора. Живя в Красноярске, я много времени проводил на трассе, особенно в период увлечения квадроциклами и снегоходами. В Сибири метеоусловия вполне снежные, и за зимний сезон с октября по апрель пару раз всегда выпадают “десяточки”.

Я придумывал условные баллы сложности дорожной обстановке, в которой оказывался. Год за годом подмечал, что за сезон выпадает до трех “десяточек”, решительно принимая вызов. Мне нравились дорожные трудности, кажется, они наполняли жизнь именно жизненностью. Особенно воодушевляла интригой поездка в заснеженный поселок Приисковый примерно в 430 км от г. Красноярска в дорожных условиях, когда МЧСники перекрывают междугородние сообщения.

Я ездил туда как бы преодолевать пресность образа жизни, искать остроту впечатлений, искать вкус смысла жить. Проделывал броски туда-обратно за сутки ради нескольких часов катания в снегах, называя этот демонизм “джедайской схемой”. Спишь часа четыре, около 5 часов за рулем туда, 3–4 на снегоходе (точнее сказать вокруг него), и 5–6 часов начисто обессиливший едешь обратно. И оно было исполнено смысла в достаточной мере, чтобы за сезон кататься 14–15 раз.

Так вот собирать себя в кучу, сосредоточиться на деле жизни и самой жизни в метеоусловиях повышенной влюбленности крайне сложно. Шквалистый ветер эмоций застилает глаза, безудержная тяга к новой дозе валит с ног, или наоборот, тянет к Ней помимо имеющейся воли. Только бы глотнуть еще! Только бы увидеть ее вновь!

Хотя бы одно слово милого голоса услышать, не говоря о руках, губах и содрогании тел. Мозг кровью заливается при одной мысли, особенно когда в месте, где живешь каждый угол напоминает о ней. Она живет почти в соседнем доме, и чтобы пройти куда угодно, приходится следовать мимо. Слишком знакомые окна третьего этажа Юли Г. там на Дмитровке постоянно озарялись манящим светом, ее машина будто иронично виляла хвостом перед носом. Бывало, в порывах исступления хотелось остановиться под балконом и проорать: “Блять, да зачем тебе весь мир без меня?! Как ты можешь так?!”, но всякий раз удерживался.

Временами руки не слушаются, тянутся к телефону писать или звонить, тогда воля к стойкости сжирает изнутри. Снова удержался. После августовской размолвки 2021 года держался почти две недели, но легче не становилось, наоборот, болезнь стремилась овладеть все большим участком разума. Помутнение психиатрическое – 1 штука. В такие моменты хочется знать, что вскоре будешь умиляться себе, недоумевающе перечитывая отрывки воспоминаний спустя какое-то время.

Ты точно повзрослеешь со временем, но не теперь. Подобное с нами случается несмотря на возраст, и тут вовсе не позавидуешь седовласым влюбленцам, что всю жизнь крутили пальчиком и раздавали советы, упиваясь своей как бы зрелостью и воспитанием в браке «до гроба». В такие моменты вся жизнь вертится вокруг наваждения. Оно и прекрасно, и безжалостно одновременно. Чистый кайф! Он взрывает кровь, дует вены, словно выжигает изнутри, и красоты в таких моментах с избытком.

чужой везде, и «мы» внутри

Навык разрешения внутренних проблем через писательство подкидывал масла в огонь, обостряя общее меланхоличное состояние. Изнутри бушует беснующееся напряжение, требующее выхода. В такие дни я не мог просто сидеть, просто дышать или как бы расслабиться, отвлечься от трясучки. Внутри что-то пульсирует, будто под кожу влили горючее и воспламенили. Да и писать толком не можется, хочется бежать или орать от напряжения.

Пружинящее время подкатывает комом в горле. Отчасти похоже на те бесноватые дни в 2019 году, когда Женя начала ездить в свинг-клуб, оставляя меня дома сгорать в бешенстве припадка бессилия и рвущегося сердечного мяса. Тогда приходилось по два раза в день ездить на изнурительные тренировки, и все равно случались приступы раздирающего давления. Оно поселилось в области солнечного сплетения, постоянно расширяясь. Приходилось выбегать на улицу орать во все горло!

Едва ли можно утешать себя, что однажды сумеешь восстановить достаточный контроль над эмоциями, определяющими власть инстинкта над осознанностью. Приходилось каждый день вести это сражение, видеть его. Вместе с тем, хорошо бы знать, что никакой борьбы не нужно, нельзя воевать с собой. А многие люди попросту в гробу вертели всю эту близость и эмпатически тонкую душевную связь. Прямо или косвенно, но иначе не могут, может, истинно не знают такой чуткости, откуда можно согреть одним взглядом, укутать шёпотом и раздавить безразличием.

Да, весь этот Концепт словно олицетворение противостояния света и тьмы в Александре А. Да, Концепт и есть он. Все вокруг него есть он. И его читатели, и последователи, и надменно безразличные, даже критики и сочувствующие через замочную скважину. И небо, и трава раскрашены кистью, которую держит лишь он сам, а потому роптать, или ждать внешнего тепла нет оснований.

Пожалуй, именно эмоциональная чувствительность определяет человека, организует материю повседневности, формируя психику день ото дня. Я не смогу уже отдаляться от себя, оборачиваться стало некуда. Гипотезу альтернативного проживания (вне взаимодействия с А.В.) я исследовал сполна за тот год. Коварно зрели и ежедневно укреплялись мысли в голове, что А.В. был прав, что, выбрав Юлю вместо него, я облажался в сентябре.

Чем тяжелее давались встречи с ней, тем обстоятельнее винил себя за предательство «святой веры» в А.В., в наше как бы общее учение – Концепт, придуманное и описываемое мной. Хуже того, ведь с февраля 2022 года я начал украдкой от Юли высылать ему процент от поступлений, стремясь тем самым проложить энергомост от нее к нему. Подспудно возобновил практику ежедневных отчетов, стал писать ему старательно, трудолюбиво и почти безответно. Он охотно подыгрывал театру этой провинности, сухо и отстраненно награждая меня парой слов раз в две недели в ответ на десятки страниц пронзительной писанины.

Ставка на энергомост сработала, как мы теперь знаем. Через деньги можно примагнитить многое и отрезать тоже, кстати. Все те мысли об иной судьбе теперь можно с улыбкой закопать обратно, милосердной присыпав песочком. Дело же ведь не в Юле или А.В., дело в нежелании, невозможности и неготовности увидеть суть житейских уроков того времени вплоть до января 2023 года. Неизбежное взросление уже чеканило шпилькой по пятам, заодно цокая от упрямой слепоты: «Да подними ты голову! Тебе просто пора идти одному!» – говорило взросление на ухо.

Никак иначе нельзя ускорить жизнь, нельзя узнать все со слов, по книжками или из наставлений. Некоторые вещи придется выстрадать до белого каления. Более нет иного маршрута, нет места иллюзиям срезать круг на дистанции, пристроившись к идеям авторитетного мудреца. Все прочее и внешнее будет помогать, раскрывать паруса, ускоряя бег, затем поднимет в воздух, и там все равно будут именно мои ноги под крылом, идти надлежит своими ногами.

Женские провокации продолжились уже в июне 2024-го после расхода с Юлей С., ведь без нее я и не жил на этом острове Гоа, толком не понимал местный контингент и особенности людей, добровольно осевших здесь. Почти сразу же появится новое роковое, хотя и очаровательно наваждение – Алекса. Она не была первой после Юли С., не стала и последней, зато помогла качественно разглядеть в себе уязвимость лезть туда, где блестит. К счастью, раз за разом проваливались попытки втянуть к себе союзника, поделить с ним ответственность за последующую непонятную жизнь, усилиться гормонами страсти и влюбленности.

Уходить в неведомое пугающее сольное плавание слишком не хотелось. Теперь ведь это совсем другое дело, теперь нет и А.В., с его всевидящим критическим мнением из телефона. Какой бы демонизм не творился вокруг меня, начиная с января 2018 года, где-то рядом на связи был он, давал опору и своеобразную поддержку. Никак лучше бы он не мог разгромить нашу связь, чем учудил тогда в январе, так подло напав в спину. Теперь нет никого, и это одиночество стало более выразительным, хотя и каким-то знакомым.

Остались только Мы: это ты и я, как было изначально тогда, еще в 2006 году по приезду в Америку, помнишь? Помнишь, как Мы тогда брели на автовокзал в Нью-Йорке совсем одни с рюкзаком и $160 в кармане? Было холодно внутри, но мы ведь справились, а дальше все сделаем сами, ты просто помни и продолжай верить. К чему тогда жить, если не продолжать?

Думаю, еще и поэтому, уже 18 лет не могу забыть США, и то отважное внутреннее единение. Смесь страха, уюта и дрожи породили новый особый шёпот внутри: «теперь остались только мы: ты и я». Мне нравилось говорить себе «мы», словно там внутри есть кто-то еще, чтобы не так сильно бояться. «Ну, че, что мы теперь будем делать? Давай пошли вон туда, там будет виднее» – и становилось теплее.

Словно свалился на какой-то Марс без связи с Землей, хотя и с единодушно бесповоротным нежеланием возвращаться на эту Землю. Иногда замечаю слезу, глядя в зеркало, думая, неужели, никогда больше не вернусь домой на Землю, никогда не увижу родителей, детей, сестру и те самые березки. Да, кажется, это оно. Как бы теперь ни было холодно и одиноко, возвращаться на Землю я не хочу.

Может ее и видно через иллюминаторы инстаграма, вацапа и телеграма, все же мой мир теперь на Марсе, каким бы он ни был. На Земле теперь я чуждой. Чужой везде, и от этого бывает прохладно. Вся эта меланхоличная лирика только по началу тревожная, слезливая или сентиментальная, вскоре она трамбуется в фундамент. К тому же мир каждого человека заботлив, разборчив, и неумолим, он точно выполняет задачу, предоставляет необходимое, достаточное и посильное.

Затем и катаю все это здесь, стараюсь объяснить себе, как бывает в моменте, если дубовая голова не может принять и полюбить имеющееся. Вся эта обескураживающая химия влюбленности валится и косит неожиданно, и теперь, и потом, разбавляет, а то и отбирает начисто магию внутренней целостности. Ты просто всегда должен быть готов встретиться с провокацией.

Благо время теперь ускорилось, теперь все делается намного быстрее, и за Алексой пошла вторая, третья, четвертая, словом предоставились все условия для калибровки собственной позиции и очередного этапа экстренного взросления. Сейчас вот играемся с Ди, и рассчитывать на понятность, предсказуемость или планомерность никак не приходится. Это теперь такая марсианская жизнь, где дается тема, гремит, а потом исчезает вопреки закону композиции. То, что когда-то прежде было прологом теперь уже послесловие. Насмотренность исключительно важна для всех, а для кого-то просто неизбежна, и вы Мишка с Артемом даже мне не вздумайте мне жениться или размножаться до тридцати.

Сначала нужен опыт всесторонний по женщинам разных возрастов, разного происхождения, национальностей и стран. Впрочем, с вашей прошивкой мы еще поработаем. Столько партий разыграем на карте мира, когда подрастете и созреете до отца. Я вывел наш род на «марсианский» уровень, и вы тут очень пригодитесь, если перерастете мнительность «земного» ачинско-красноярского окружения.

фатальный выбор, вертикальная миграция и НХЛ

Всякий раз при возникновении любовных помешательств приличной силы, им предшествуют увесистые мохнатые предпосылки. Природа сложностей во взаимоотношениях, к примеру, с Юлей Г. с самого начала была очевидна. Кто бы еще смотрел на это, а вот А.В. видел и предупреждал о фатальности выбора, только кто бы его слушал. И вот так всегда. Уверен, что и прежде мне говорили многое о многом, и про диверсифицированное инвестирование в частности.

Ринат на моих глазах уже начинал это делать, в 2015-м купил первую квартирку, а Серега (с радиорынка) уже пять или шесть прихватил на тот момент. Оба они, к слову, родом из мелкий поселений, размером с Казанский вокзал, зато у них был созидательный родительский пример. Пусть звезд с неба им не нужно, зато перебраться в Красноярск смогли, обустроиться смогли, и плотно закрепились на том уровне, вероятно, максимальном для них. Уверен, сейчас ребята существенно приросли в капитализации. Нам вообще много чего говорят, только для фильтрации информации нужна зрелось, и у каждого она какая-то своя, постигаемая с годами, пропорционально личной работе.

В шестой книге я рассуждал на счет вертикальности жизненной миграции, согласно которой каждому человеку надлежит перейти на вышестоящий уровень. Родился в поселке – дорога в райцентр, в городке на 60-100 тысяч – езжай в региональный центр, вроде Красноярска. Родился там – вали в Москву, а из столицы путь только на международный уровень. Миграция «вниз» деструктивна, как и сопротивление к шагу наверх. Мы ведь или живем, или умираем, хотя каждый мерит по себе. Нельзя оставаться там, где родился. Нельзя.

Вот Ринат и тормознул в миллионном Красноярске, вероятно, оставшись более чем удовлетворенным на эту жизнь, ведь его отец и старший брат так и не позволили себе выбраться из Шарыпово на 50 тыс. Кстати, как и бывший тесть застрял в своем Ачинске, где теперь постоянно сидят мои детишки, впитывая пролетарский дух соседей и испражнения глиноземного комбината.

У тех, и у этих всегда была финансовая возможность переместиться в любое место мира, но уклад в голове не позволил. Тесная связка с окружением тем и пагубна, что ограничивает, ты постоянно ровняешься на них, барахтаясь в паучьей банке. С другой стороны, кто сказал, что решение одно на всех? Это ведь просто мое мнение и наблюдение, а если людям хорошо и так, то стоит порадоваться.

Другой пример. Одно время мы с бывшей женой Ксенией периодически встречались с Александром Семиным (хоккеист НХЛ) в Красноярке и окрестностях, плавали на яхте под вертолетом на его свадьбе с Аленой, подругой Ксюши. Тот мир не был моим, меня пустили осмотреться на время, как в галерею. Он не стал так же и миром Ксении. В известном смысле, туда по уши погрузилась лишь Алена, которая до знакомства с Саней была вполне рядовой провинциальной простушкой, как и все мы.

Со слов Ксюши, в определенный момент на руку и сердце Александра, уже сверкавшего на хоккейном пьедестале, претендовала также Аня, позже ставшая женой того самого Димаса из шестой книги, утонувшего в июле 2017 года. Очевидно, Алена оказалась проворнее, и ловко запикапила НХЛовца в кевларовые сети той самой безграничной и, естественно, бескорыстной любви на веки. Охмурить незатейливого хоккеиста – не значит запудрить мозги его всевидящей маме, благодаря надзору которой, он, собственно, и засверкал. Властная мама начала строить теперь и Алену.

Насколько я помню, даже после свадьбы и ребятёнка, дуэль двух владычиц за домашнее доминирование над Саней и его счетами продолжался. Как бы тем моя жизнь и любопытна, что, странствуя между мирами разных людей, удается наблюдать, как себя самого в разных условиях и декорациях, так и тех людей, зачастую полностью убежденных в единственно возможном мире, «доброзле», и непоколебимости их версии здравого смысла.

Как-то был случай, когда пришлось выкапывать из вязкой глины мою двухсотку, засаженную девчонками, пока я спал от разгульной усталости. Как известно, чем круче джип, тем дальше трактор. Даже двойной буксир не помогал. Двойной – это когда вяжется канат к одному буксиру, а его еще к одному. Может помог бы тройной, но веревки порвались.

Тогда мы с Саней отправились в близлежащую деревеньку на другой стороне озера Беле (республики Хакасия) на его гидроцикле. Бестолково побродили, пытаясь раздобыть канаты и лопаты. Местные жадничали, а Саня, очевидно, был достаточно воспитан, чтобы отказаться бравировать звездно-спортивным статусом, да и вряд ли кто в степях Хакасии знает за хоккей.

Можно ли сказать, что если он к своим двадцати годам стал звездой НХЛ и долларовым, то его результативность и личный рост во всех отношениях продолжит тот же экспоненциальный скачок? Может он пойдет в политику на каком-то красноярском региональном уровне, вроде депутата ЗакСобрания, но это скорее уже пенсия. Вектор на социальный успех останется, но кривая роста точно станет более пологой, пик пройден.

Он махнул сразу через все уровни вертикальной миграции, поднявшись из Красноярска к звездам НХЛ в США. Отчего-то там он не задержался, может обратно потянуло провинциальное окружение, ведь у всех есть нюнсы. А может, провинциальность все время сидела внутри, а двигался вперед чисто на бесконечной силе воли и молодости.

Странно, хотя и знакомо (по моему камбэку из США осенью 2006), но все равно необъяснимо для меня, зачем он вернулся обратно к тому, с чего начал, ко всем этим людям, в круг к одноклассникам. Имея все возможности, вернулся в исходную точку. Взял в жены провинциалочку Алену, уселся жить снова в Красноярске. Начал ездить с нами колхозниками копать машины в хакасской глине. Похоже, это и есть его мир, а то была командировка. Ясное дело, «вы не понимаете, это другое». Теперь он, как почетный житель Красноярска, вернулся с добычей и регалиями, но в этом все и дело.

Ему это нормально, ему достаточно было сгонять туда, как на вахту и вернуться. Даже не в Москву, как коллеги по шайбе, вроде Овечкиных и Малкиных. Я думаю, дело в линиях индивидуального Пути, и еще, может в сепарации, в отсечении корней «дома», когда мужчина именно уходит из родительского дома, а не волочет его за собой.

Да и что я вообще могу знать про него или других людей, все только догадки и пальцем в небо или вилами по ручью, причем на тот далекий момент, когда я сам еще был в Красноярске и в семье с Ксенией в 2017 году. Жизнь несет всех своим чередом, кидая из точки в точку, а все эти попутные наблюдения имеют только внутреннюю ценность для нас же самих, да и то ценность очень условную.

Будучи обусловленым близкими (в особенности мамой), Александр постоянно чувствовал себя обязанным перед всеми иждивенцами-родственниками и даже ребятами из бедного детства, покупал им игрушки, одалживал свои. Мама его вырастила, таскала, поддерживала, вдохновляла, и вполне открыто теперь присваивает успех. Все это точно к чему-то приведет, и не факт, что к росту психоэмоциональной устойчивости или зрелости самого спортсмена лет так через десять-пятнадцать. В любом случае, придется и ему пройти положенный жизненный опыт во всем многообразии.

Ксения, кстати, осталась в том окружении, в том числе продолжает вполне светскую жизнь международного уровня, о чем так ненавязчиво делится в инсте (@kseniia_gravdan). Для нее это тоже неплохо, перешагнуть хотя бы одну ступень вертикальной миграции. Правда ее перенесли заботливые руки родителей, как и Рината, кстати, потому, может, они и не взрослеют толком, ведь любые маневры чужими руками чужими заслугами и остаются. Может им еще предстоит что-то впереди, и мы точно увидим что.

Иногда я все же думаю, какую цену заплатил, уйдя оттуда в частное плавание, выбрав весь этот странный Путь. Впрочем, спустя годы, я научился (хочется думать) для начала уважать свой же выбор следовать личным маршрутом, и теперь начинаю замечать накопительный инвестиционный эффект. Это как пойти в институт после школы вместо трудоустройства. Да, в моменте ты теряешь в деньгах, связях, признании и реализации, но в перспективе десятилетий – еще поглядим.

сражения за женский свет

И вот, настал момент фатального безвыборного решения (10 июня 2021), когда встретились два искателя жизни, блуждающие в меняющемся мире. Каждый был на распутье сомнений, как и положено в такие моменты. Юля Г. была ориентирована на встраивание в жизнь, которую видела определенным образом, и видела, по большей части, через экспансию в чужую уже обустроенную. Иногда (беззащитно, но лукаво вздыхая) она говорила: «мне бы голову приклонить на крепкое плечо», а еще она говорила, что «любовь придумали лохи без денег».

Будь я поумнее, то заметил эти намеки своевременно, как сейчас вижу точно такие же заносы Ди. Тогда оно было нужно видимо, иначе обделил бы себя масштабом зубодробительного опыта, где на меня, кажется, вывалили всю возможную антимужскую артиллерию за один год. Сейчас уже достаточно, и поступать стоит так же, как тогда с Юлей, при наличии опыта. Дистанция решает многие вопросы, и люди либо калибруются, либо расходятся.

Справедливости ради, вульгарщина из Юли Г. посыпалась не сразу, не на первых встречах, вроде свидания тогда в Ля Марэ на Петровке. В июне я и подумать бы не мог о таком, будучи ослепленным романтизмом, хотя вот именно Юля была честна с самого начала, ничего не строила, и ангелом не претворялась. И никак, кстати, не наряжалась на то первое свидание, случившееся после бурного вечера. Ди тоже не претворяется, она искренне проявляет имеющееся содержание, стремясь получить свое здесь и сейчас. Если за красоту платят, то она будет собирать плату со всех зрителей.

На тот момент Юля уже успела поездить этими закоулками, накопив приличный опыт за более чем 20 лет социологических исследований в Москве и Монако. Мы довольно обстоятельно разбирали ее приключения, истории взлетов и падений. И я вам скажу честно, там было где покопаться. Так что моменту нашей встречи, в ее 40 лет кое-какие наблюдения и ценности сформировались, и дело иметь уже было можно.

Ди на полжизни младше Юли (24е против 43х), и краш-тест-путь носителя профиля 3/5 только начинает, едва почувствовав интерес мужчин, довольно легко конвертируемый в бумажки. Теперь ей, естественно, все должны. Чувственность, чувствительность, эмоциональная зрелость в двадцать лет имеется редко, все это вообще имеется редко. Вполне закономерно, что Ди, имея ту жизненную ситуацию, которую имеет, хочет монетизировать имеющийся ресурс, срезав кружок на жизненном кроссе. Понять можно, и даже помочь можно, тем более есть чем.

В некоторых женщинах (вроде Юли Г. и Ди) внутреннее противостояние светлых и теневых проявлений особо выражено, вероятно в связи с заложенным потенциалом взросления Души. Думаю, не только в них, конечно, во мне, к примеру, тоже. До сих пор приходится балансировать между ушлым алчным быдлом и сентиментально-уязвимым ангелом-спасителем. Я и теперь замечаю проскальзывания по крайностям, каждая из которых (придется заметить) избыточна.

Нужен баланс, но в состоянии активированного любительства (как сейчас в январе 2025 в Ди), отлавливать осознанность дополнительно сложно. Могу замечать, что несет, ну, реально несет, кажется, слова и руки действуют предательски неподконтрольно разумной (или хоть какой-то) оценке ситуации. Первичная романтическая дуэль (когда симпатии сошлись) с эмоциональной определенным человеком (к примеру, женщиной) похожа на воздействие шквалистого смерча на соломенных домик. Отстоять позиции крайне сложно – любительство всасывает в воронку, которая управляется черти кем.

В том смысле, что зачастую даже не самой женщиной-смерчем или ее продуманным манипулятивным намерением, но именно ее бессознательной природой. Она чувствует твою подсаженность, уязвимость и пристрастность, и начинает подсасывать сильнее. Ну, знаете, тут не ответит, там не перезвонит, здесь сольется со встречи, где-то уже и голос становится отстраненный. А тебе-то надо, для тебя она становится наркотой влекущей, и даже хуже того, ее отсутствие или нерасположенность начинают вызывать ломку. Петля инверсии доминирования сужается.

Она холоднее, а ты напористей, она видит, что наживка проглочена, и начинает возекать удилищем по всему берегу. В моменты первичной притирки закладываются условия взаимодействия внутри союза, кто что хочет, кто что дает, и какие компромиссы принимает. Кому надо больше, тот отдает больше, принимает даже унизительные параметры продолжения отношений. Как и бывало со мной в отношениях с «розеточными» женщинами. Мне даже хочется этой дуэли, хочется накала противостояния и эмоционального штопора, хотя и до умеренных значений. В какой-то момент игра должна остаться игрой, а не переходить в издевательство, и участникам желательно уметь чувствовать края.

По указанным причинам они (роковые женщины) заранее имеют власть надо мной, кажется еще изнутри первого взгляда уже происходит расстановка сил и переговорной позиции. Да, я вижу свою наркоту издалека по глазам, вижу. И ребенок внутри ликует от предвкушения очередной стоящей игры! Потому, что еще я вижу тухляк, безропотность и скуку. Это какие-то ведь другие условно нормальные мужчины ищут женщину порядочную для семьи, а я ищу опыт под планочку.

Только ведь дети безоружны бывают, им нужен присмотр защитных структур, вроде силы воли (компонент эго-центра). Проблема в том, что возникающая и уплотняющаяся влюбленность снижает бдительность, особенно на фоне предшествующего эмоционального голодания. Это ведь такой дозняк – встретить правильную (эмоционально определенную) женщину. Вся химия меняется.

И вот, ради продолжения и углубления связи ты уже готов идти на поблажки, на компромиссы, на уступки нарастающего объема. Вы еще мало чего знаете друг о друге, а ты уже в прогибе, а значит закроешь глаза даже на многое. Я ведь не знал доподлинно, чем еще она (Ди) занимается, помимо демонстрируемого в соцсетях моделинга, актерской работы и ювелирки. Оказалось, есть кое-что еще, и очень такое жизнеутверждающее. Как, собственно, и в прочем шоубизе, тут притаилась потайная вечерне-ночная деталь.

Не именно проституция (вроде как), скорее консумация, нечто из области спекуляции обаянием в подпольных развлекательных заведениях. Вот так раз, и ночной вызов, как у врача скорой помощи. И теперь это мои проблемы, ведь у нее то все ровненько, хотя там «на службе» и случаются «неприятности», из-за которых она в расстроенных чувствах спешно ретируется посреди ночи. Даже думать не хочется о характере эксцессов.

Там отдельное пространство, где люди живут по-своему и критических проблем не видят – просто «неприятность». Вспоминаются давние деньки, когда на первых курсах университета Саня завел привычку влюбляться в стриптизерш, и мы дружненько так таскались по всем закоулкам миров ночных бабочек. По мере углубления отношений и усиления торнадо, наивного любителя всасывает воронка и ночного мира.

Становишься заложником чужого блядства, хотя может и вовсе не подготовлен к потрясениям подобного рода. Те люди годами выжигают чувствительность, человечность, и эмпатию всякого рода. Душа черствеет, рубцуется и в таком изгаженном виде теперь может выносить все тяготы ночного марсианства. Конечно, мало кто называет вещи своими именами, у всех там «просто работа», масса оправданий и благородных побуждений, ради которых стоит потерпеть еще чуть-чуть.

Говорить о перспективах такой жизни излишне, но как не говорить, когда это происходит не только с близким человеком, а уже и с самим тобой? Ведь ей по барабанку, ей наплевать, там уже кожа, как у носорога, а меня трясет единая мысль проснуться среди ночи и увидеть сообщение об очередной «неприятности». Случается дилемма, где твои соображения о недопустимости такого образа жизни встречаются вокзальной матюгальней, и прикрываются глубокой личной духовностью.

Мол, ты смотришь на поверхность, а я не такая, я беспощадно и православно верующая (Юля Г.) или бесконечно ведически духовная (Ди) женщина. Бесятина настолько затмила сознание, что женщины убежденно видят единственной проблемой только мою буйную фантазию, которая «накручивает то, чего нет», что это я не вижу ее «настоящей», и значит не понимаю ее. Как мы знаем из прежней книжки, если называть автомат плюшевым слоником, он все равно будет плодить смерть, а не рождественское умиление.

По счастью к моменту знакомства Юля Г. прилично сместилась в сторону религиозного благочестия, хотя и продолжала жить за счет отца ребенка. А мало кому нравится зависимость, и потому внутренние конфликты постоянно переходили во внешние, обрушиваясь на близких. На каком-то полуощутимом уровне она, конечно, отдавала себе отчет о качестве прожитых лет, отчего, по всей видимости, и хотела уйти в монастырь. Прожженный настоятель того заведения развернул монашку обратно на Москву, напутствовав там разбираться с жизненными вопросами, а не прятаться в закромах.

Здесь вспоминается также Вика, наша давнишняя знакомая (спасенная в При) еще из первых книжек, с которой мы и прибыли впервые на НГ в Гоа в 2017 году. Она тянулась ко мне, хотела чего-то такого, что влекло и пугало ее саму уже с порога. Говорила, что знает, о чем мои книжки, и потому прикасаться к ним не станет. Зато запросто прикасалась ко мне, вызывая встречную теплоту.

Я не могу судить людей за прошлое, зато могу говорить о настоящем, и с ней была похожая проблема, как сейчас с Ди. Она отказывалась перевернуть страницу, стремясь усидеть на всех стульях разом. Вдруг что. Тогда ведь сидя в (моем знаковом теперь) отеле на побережье юга Гоа, я наблюдал, как Вика проявляла заметный интерес к другим мужчинам. Особенно, когда наше взаимопонимание буксовало.

Как-то раз я предложил ей (в таком случае) продолжить отдых раздельно, и на ресепшн закрыл счет нашего номера. Отважная хрупка женщина в ответ сердечно обиделась, сгребла вещи и под ночь ушла в сторону аэропорта пешком (38 км). Бегать я не буду ни за кем и никогда, поэтому следующий год мы с ней не общались вплоть до следующего НГ 18/19, ставшего снова совместным в Красноярске. Впрочем, это совпадение не перешло в традицию. Она тоже (как Ди сейчас) хотела «серьезных отношений», раз за разом подводя к необходимости ее содержания взамен сомнительной (хотя и очень прозрачной) деятельности. Вика не романтизировала существо текущих бизнес-процессов, мы ведь и познакомились в ходе таковых с ней и ее коллегами.

служба спасателя самопровозглашенного

Есть еще и дополнительный аспект для меня, как для хренова спасателя 5/1. Для меня любить – это, в том числе, вопрос процедурный, значит делать конкретные вещи в сторону любимого человека, делать его совершеннее, способствуя раскрытию созидательного потенциала и пресекая поползновения черноты. Если приходит человек, особенно с запросом на близость, значит там есть колоссальная проблема по-нашему «спасительскому» профилю.

Я вот уже хорошо понимаю, с чем мне предстоит иметь дело, и вскоре выявляю буйную бесовщину, засевшую внутри избранницы. Понимаете, для меня любить – значит действовать на очищение, вызволяя чистую Душу на волю из-под завалов черноты, а не спонсировать ее разрушающее бездействие. Это так печально слышать ультиматумы об оплате за отказ от блядства. «Тогда мне нужен будет другой источник дохода, у тебя есть предложения?»; «и вообще, если ты не предлагаешь мне что-то взамен, то я отказываюсь даже слушать критику моей работы».

Бесовщина довольно легко показывается наружу в ходе провокации. Достаточно начать озвучивать правду, вскрывая лирические прикрытия, где «ну, это просто такая работа, мне же нужны денежки на нормальный бизнес. Это не то, что ты вообразил. Ты не понимаешь, это другое». Это не другое, это все то же извечное противостояние Света и Тьмы, как бы современно оно ни звучало. И сжигали таких тружениц свободного выбора во все времена тоже на раз, как было доходчиво показано в фильме «Малена» с Моникой.

Геену беснующуюся я видел и в отце во время тех баталий, когда был «командирован» на спасение собственных родителей, которые (как выяснилось) тайно и по уши увязли в трясине кухонной неблаговидной зависимости. Все это инструменты не только разврата Души, но и мира теней, куда люди так рвутся и так отчаянно сдаются. Я даже видел Геену в глазах своих маленьких детей при определенных обстоятельствах, когда они лупили друг друга.

Знаете, у человека меняется выражение лица, оно вдруг становится гиеноподобным. Я начал видеть, когда имею дело с засевшим бесом, и хорошо различать с другими состояниями знакомого или близкого человека. В нас (во мне тоже) сидят разные сущности, и временами Душа может подкопить сил для рывка высвобождения от оккупанта. Тогда она подтягивает помощника (вроде меня), заточенного на союзническое содействие.

Нам (по понятным причинам) противостоят такие же агенты Тьмы, еще их называют барыгами, сутенерами, растлителями, табачными компаниями, ликёро-водочными заводами или, скажем, педофилами. Определенная сложность возникает, когда ты начинаешь такое знать за собой, ведь когда ты видишь их, они «видят» тебя.

Попробуйте приехать в любой ночной клуб часа в 3–4 утра, вы увидите о чем я говорю. Там будут полузомби, некоторые из которых уже совсем во власти бесятины, а некоторые просто выглядят наивно опоенными, как новички. Еще нагляднее картина будет, если приехать сначала под открытие часов в 22 посмотреть, познакомиться, а потом вернуться к 3 часам посмотреть на новых знакомых. Вот эти циничные высокомерные, иногда агрессивные взгляды облитых или обдолбанных посетителей выражают царствие черни внутри и угасание света.

Когда в жизни приблизившегося человека, например, женщины появляюсь я, то знакомство движется всегда волнами. Нельзя обнадеживаться симпатией, вниманием и даже влюбленностью, там скоро вылезет оборотная сторона. Нечто теплое внутри нее хочет моего присутствия, хочет погрузиться в безраздельные всепрощающие заботливые объятия, но нечто иное, по мере сближения, начинает явно противостоять.

Словно на тонком плане вижу бесятину через глаза, а она «видит» меня, всеми силами ограждая человека от контакта. Тогда летят обиды, маты и проклятия. Все по одному сценарию, раз за разом, только имена меняются. Да и то не всегда, как вы увидите дальше по «юлингу» и «настингу». Потому что я прихожу с единственной целью – вызволить еще одну Душу из теней.

Или во всяком случае, помочь ей сместить баланс внутреннего «доброзла» в пользу раскрытия, самореализации, жизненной силы и сияния творческого начала. Мне нравится представлять себя в это время светящимся белым паладином с мерцающим мечом, хотя на деле мое оружие и есть взгляд.

Здесь на «острове Гоа» (моей текущей зоне ответственности) «клиентов» хватает. Выбирать, конечно, не приходится, работаем с тем, что есть. Есть и ребята, и девчонки, для одних нужен «соус» товарищества для других – любительства. Иногда приходится понижать частотность через вещества или алкоголь, перемещаясь между тонкими планами на вибрации потенциальных «клиентов», где они обитают.

Кстати, Ди удалось выловить на нормальных, трезвых вибрациях. Поскольку она не пьет, мне не приходилось прогибаться ради установления или углубления контакта. Хотя в ряде случаев даже «наркотическая низина» не помогает подхватить сачком заблудших. Ни трезвые, ни обсаженные они не могут приблизиться, как кошка к ванной.

Так работает профиль 5/1, для реализации спасательского предназначения мы должны сперва заручиться глубокой и понятной симпатией (профессиональной, дружеской или любовной), чтобы нас как бы пригласили, доверились. Хрена с два, пригласили! Это мы сами делаем (особенно манифестирующие спасатели). Иногда от скуки, от одиночества или нереализованности.

Когда мои сопливые нытики Идущие разбежались под давлением провокации А.В., внутри осталась масса невостребованной магии. И она все нарастает. Когда еще я снова воспитаю нормальных последователей, да и буду ли. Бездействие дается сложнее, чем самая тугая операция. Нам нужно кого-то поспасать хоть чуть-чуть, как лошади нужны скачки или хомяку бег в колесе по три часа в день, иначе сердце встанет.

Вот я и «рыбачу» на заблудших. Бесятина, понятное дело, упирается, отказывается сдавать позиции, отпускать донора, а мне иной раз нравится с их чертями потягаться. Если говорить про женщин, то внешний социальный механизм экзорцизма работает как раз через влюбленность. Это такой механизм «спасательский», когда я могу «забрать» Душу в женском теле через гормоналку этого тела, а ведь влюбленность – это, в том числе, набор гормонов, плюс какая-то еще неведомая всевышняя и необъяснимая хрень.

Так вот, чтобы прилично «поработать» с внутренним балансом «доброзла» в женщине, мне нужен контроль, привязка, чтобы мой авторитет стал «рабочим», и лучше всего это действует через понятный механизм инстинкта размножения. Они начинают думать, что я с ними семью строю и любовь до гроба. Внешне оно так и выглядит. Мне действительно нужна плата взамен, как компенсация вложенной энергии. Раньше-то с Идущими было проще, просто брал деньгами.

А здесь теперь как нельзя кстати помогает моя открытость к интиму, близости, эмоциям, сексу, сиськам, поцелуям и драме. Я тихонько их чищу, беру свое, а все вместе со стороны выглядит как насыщенный такой плотный романчик. Долго или коротко – уж как удается, зато гарантийное обслуживание предоставляю по запросу, и поэтому почти все знаковые женщины остаются на связи, периодически отсвечивая в той или иной форме.

Однако же, ни одна игра не будет «рабочей», если ты истинно не веришь в нее. Так что и я влюбляюсь, как бы начинаю чувствовать, что строю семью всерьез и до гроба. Иной раз любительство заливает шары, и осознанность процесса ускользает на минуту (или чуть дольше). Нельзя просто так обмануть полиграф или убедить коллегию психиатров в безумстве. В известном смысле, придется стать психом.

Вот и мне приходится влюбляться самому, чтобы, вообще говоря, хотеть выносить весь этот экзорцизм снова и снова. Это как я когда-то в начале 2017го приучал себя к спортзалу через психостимулирующие порошки предтреников. Я шел в зал, чтобы вштыриться и отлетать на тренажерах, а не потеть с железяками через силу. Не люблю тяжести.

Схватки с демонами изнутри «розеточных» женщин всегда тяжкие, потому они и «розеточные» для меня, что там есть профильная чернь, с которой можно энергично «работать», так сказать, поспасать вялую Душенку на выгодной сексуальной основе. Конечно, я не всесилен, и довольно уязвим сейчас, оставшись в одиночестве без союзников и коллег по цеху, а потому сливаю битвы.

«Сливаю» в том смысле, что мог бы сделать больше для некоторых, типа той же Юли Г., или Ди, хотя в ряде случаев попадаются довольно бодренькие Души, которым достаточно эпизодических легких личных касаний и потом удаленно по паре раз в год. Противостояние внутри каждого из нас идет незримо, неизбежно и пожизненно, просто баланс «доброзла» двигается, временами имея выраженные перекосы света или черни.

Закономерно (и очень системно), что против нашего отряда паладинов работают вражеские теневые агенты с обратной стороны, совращая, разлагая людей через понятные слабости, доступные моментальные удовольствия и (в особенности) через «здравый смысл», согласно которому всего описываемого здесь существовать не может.

Душа, вышедшая в дары, торжествует, обожествляется, творит, созидает, усиливает, проживает уникальные вещи и делает жизнь ярче. В обратном порядке действуют люди, сверх меры зараженные бесятиной. Не всякого заблудшего можно вытянуть, только уже готовенького к рывку. На мою Ди сейчас активно давит теневой агент Анудж (как-то так его тут зовут), который всосал ее во все это блядство, и коварственно удерживает.

Это сильный оборотень, опытный в своем деле, такие убеждают в теплоте дружеского плеча, помогают деньгами, легким всепрощающим словом и новыми заказами в притонах, заботливо предоставляя наркоту, алкоголь и безмятежную картину мира, где она как бы украшает ночь своим сиянием.

В ее глазах Анудж стал ближайшим другом вместе с его супругой, а не сутенерами и держателями наркопритонов курортного Гоа. Когда рядом пульсирующий пропитавший теневой эгрегор, работать сложно, он забирает ее годами, а я только пришел. Само собой, главным раздражителем ее спокойствия стал я, самонадеянно разоблачающий картину блядской идиллии. Механизм влюбленности меня обыграл, и битву за Ди при Солигао (район Гоа с притонами Ануджа) я проигрываю, во всяком случае ряд сражений уже слил, как прежде проиграл битву за Юлю Г. при Владимире.

Хочется думать, что со временем моя сила будет прирастать, чтобы «глушить» черноту по миру в больших масштабах. И для этого придется заручиться факторами понятной надежности (вдобавок к притягательной ауре 5/1), вроде дополнительных нулей по счету и внешнего благородства. Выше положение в обществе – интереснее бесовской оппонент. Это же целые полчища разнообразной затейливой демонятины! Уж мы сыграем с ними.

Зато я победил в сражении за Юлю С. здесь же при Мандреме (район Гоа, где разворачивался весь театр военных действий), удержав ее от гнилости мракобесия, курортного блядства и содержанства при бывшем муже в Испании. На момент знакомства она всерьез намерилась ехать туда к нему куда-то в Аликанте быть любовницей, поскольку уходить от текущей жены (и делить имущество) не хотелось. К тому же, я удержал ее и от здешних соблазнов быть такой же сутенершей при индюшачьем любовнике, который держал подобный бордель, как сейчас агент Ди.

Разница, конечно, имеется. Юля С. была подготовлена к преображению, созрела, прошла кармический путь перезагрузки через жуткую аварию на мотоцикле и трехмесячную лежку. Кроме того, ее «подхватил» А.В., мой на то время союзник. Ее Душа была готова к нашей работе, но Юля все равно сопротивлялась первые недели. По итогу мы все сделали, теперь она на правильной стороне, а значит может двигаться самостоятельно. «Работы» здесь достаточно, я не могу, не хочу и не должен тащить уже очухавшихся «клиентов», я нужен в кризисный момент, когда баланс «доброзла» в человеке критически нестабилен.

Ди сейчас во власти царства теней, всерьез полагая, что это у нее такая форма обретения эмансипированной независимости. Впрочем, нужно учитывать разные факторы, среди которых она не только 3/5, которых нельзя насильно удерживать от их мученического еритизма, но еще и уроженка простенькой семьи захудалого крымского региона и маленького города. Здесь в Гоа, она впервые почувствовала себя всесторонне востребованной и ожидаемо подавилась звездой.

Это там в России (и прочем «белом» мире) ты один из миллионов, а здесь (в Индии) любой белый начинает чувствовать подъем в первую очередь по расовым причинам, его дополнительно восхваляют и преклоняются. Если ты еще и спортивная девушка, с круглой жопой, позавчера надувшая губы и сиськи, то предел самолюбованию придется поискать. Снова торжество бесов и пристанище соблазнов.

Знаем-знаем, проходили. Сам такой. В ее возрасте я был во власти тех же безудержных мотивов обогащения любой ценой. Нужно было показать и доказать всяким всякое. Не помню, чтобы меня предостерегали от сомнительных последствий, а вот Ди уже все услышала, ей как бы повезло, даже вопреки желанию ума.

Хоть и без прямого запроса, она получила достаточно комментариев из самого сердца моих каналов Суждения 18–58 и Канала Сохранения (Опекунства) 50–27. К тому же, непрошенные советы всаживались под давлением племенного Эго 26–44, так что все зашло в нужные места, закономерно вызвав то самое бесовское негодования в форме вокзальной трехэтажной матюгальни.

Что ожидаемо, хотя и все равно досадно, но и в таких случаях мое участие дальше бесполезно, и даже вредно, приходится уходить. Ситуация как бы зеркальная по отношению к Юле С., которая тоже еще здесь в Гоа. Время начинает работать против меня, если демонятина берет верх внутри Ди. Тогда меня начинают обесценивать и сжигать через унижения, которые мне дополнительно тяжко сносить в виду активированной влюбленности. Кроме того, она носитель эмоциональной определенности (30–41), канала Альфы (31-7), и канала Мутации (3-60), удары ее негодования прошибают все вены разом.

Наше притяжение гасится бесом (возможно, и внутри меня тоже), мою «затравочную» слабость и уязвимость начинают эксплуатировать. «Затравочная» или «заманушная» уязвимость тем не менее тут же обретает реальную силу против меня же, я действительно становлюсь слабым перед ней. В ответ получаю издевательские условия, мол, я буду делать то, что хочу, а если ты заикнешься о моей работе или скажешь недоброе про Ануджа, то везде заблокирую. Плати мне сам, если не хочешь, чтобы платили другие.

Ты ставишь ультиматум тому, с кем хочешь двигаться по жизни, делить постель, радости и невзгоды. Это лезет чертовщина, оберегающая вотчину, защищающая деструктивный образ жизни и мысли. Так мы теряем светлые Души в темных болотах. «Я буду причинять тебе ревностное страдание, пока не начнешь платить за пощаду, или уходи сейчас!» – шипит бесенок из глубин сердечного взгляда Ди. Стоит ли сомневаться в прогрессирующей ставке за откуп? Это как с Ксюшей, требующей плату за возможность общаться с детьми, размер которой ежемесячно увеличивался в зависимости от уровня текущего недовольства жизнью.

С террористами (и прочей демонятиной) не договариваются именно по этой причине, с ними решают вопрос по существу. Мне же в такой ситуации оставалось только покинуть поле боя на время или навсегда. Как бы я ни любил Ди, или своих детей, иногда ничего другого не остается. Приходится отойти в сторону и наблюдать, а лучше научиться жить дальше, ведь чего бы я тут не плел, я скучаю, ревную, расстраиваюсь и не сплю ночами.

Во всех этих игрищах союзники у меня тоже были, например, в лице А.В., последователей или той же Юли Г. Она ведь 5/1, тоже спасатель, и потому знает такие расклады через церковь, где из покон веков ведут очень зримый бой с бесятиной. Она же мне рассказывала про бесовскую иерархию, про их охоту на сильные души, на таких паладинов-спасателей, которые ценятся выше пролетарских.

Душа павшего священнослужителя идет по максимальному тарифу, и от того мы знаем яркие случаи грехопадения церковников по миру, что демонятина старательно трубит о достижениях. Может еще и поэтому у меня всех забрали, и Юлю Г., и А.В. и Идущих, все они теперь где-то там, по другую сторону барьера. В любом случае, я благодарен каждому, они дали достаточно, сколько могли и сколько хотели, так же, как и моя нежная Ди, благодаря которой я сейчас обнаруживаю и пишу все это. Может, мы еще встретимся с кем-то из них, может, даже с былой глубинной союзницей Юлей Г.

шрамы, осколки, страсть и другие женские навыки

Бог видит, она была неисчерпаемым сосудом энергии, где слабеющая светлая сторона старательно удерживала пробку, насколько было сил. Чернота захватывала власть с переменчивым усиливающимся постоянством, и тогда совместные дни превращались в пытки. Вряд ли на свете остались более низменные вещи в адрес мужчины от женщины.

Если смотреть из ее позиции, то вполне объяснимо, ведь всерьез заниматься пересборкой жизни мало кому хочется в 41 год (вон Ди даже в свои 24 как сопротивляется). У Юли Г. был приличный бэкграунд, раскаливший коварство гордыни. За прежние двадцать лет сумела неплохо протаранить Москву женским очарованием, сполна повисев на билбордах по Садовому, погремев с экранов, в том числе, работая на кремлевских сценах с Кобзоном.

Многих таких охотниц по итогу косит все то же стремление ко всемирной женской экспансии через властных (социально) и беспомощных (эмоционально) мужчин. Всегда будет провалом, когда решающая ставка делается на другого, в обход личному труду, усилиям и душевному взрослению. Обольстительные игрища, как и воровство тоже очень энергозатратно, постоянно возникает коварное чувство изнуряющего труда. Помню, когда-то прежде в диалогах с ребятами, я делился шутливыми соображениями, что присваивать деньги становится настолько сложно, что возникает неприятное чувство их заработанности.

Естественно, что очередная ставка Юли Г. (когда она еще пела) на состоятельного поклонника сработала так себе. Нужно было сохранять и развивать собственную карьеру, стимулировать аккуратно вкладываться в себя, не слишком только, какая-то легкая помощь должна быть, чтобы потом не попадать в зависимость от мецената. А если и берешь с прицепом, то хорошо бы сохранить, обезопасить и быть готовой к неприятному сценарию. Если бы нас чему-то такому обучали с детства.

В ее случае – выходить на новые сцены, писать альбомы, и никогда не предавать певческий талант. А петь Юля умела! В каждом караоке-клубе наш столик срывал овации. В лучшие моменты, когда только приходили в заведение, и были в ресурсе (в смысле на высокой эмоциональной волне), ее раскаты оглушали, заставляя невольно улыбаться, тело вибрировало и кожа покрывалась мурашками. Так люди распознают правду.

Хочу сказать, что мы приходили и на ее низкой волне, тогда общее веселье было пониже. К тому же, по мере опустошения бокалов голос удручающе тускнел, приходилось наблюдать, как гаснет талант. Естественно, эта строптивая женщина поудаляла и свои треки ото всюду (не только соцсети), и видео с фото из моего телефона настолько, что едва осталось несколько архивных публикаций в инстаграм. Из треков осталась пара песен в медиатеке Вконтакте («Твои глаза» и «Признай вину», исполнитель Юлия Грандэ – там записано).

Приходится держать подписку на ВК только ради возможности снова окунуться в очарование голоса, которым я оправдывал многие выходки обладательницы. Посторонним слушателям, эти песенки, записанные почти на кассетный диктофон, говорят мало, кроме того, что петь она все-таки могла, если бы еще не мешала та протухшая аранжировка из 90х.

Для меня оно слышится иначе. Я это ведь знаю ее тело наизусть, каждый шрам, каждую растяжку, и морщинку. Может в этом я непопулярен среди мужчин, но привлекает не только молодое тельце без осколков жизни. Возможно, мою страсть и искушенность вдохновляют следы боли, трагедий, страданий и преодолений, выраженные в дефектах кожи, ссадинах, шрамах, и прочих следах опыта.

В таких вещах я нахожу ценность, достояние, что женщина пронесла через жизнь, и что сформировало ее. Значит там есть глубина, есть куда капнуть, чего распутать, где повозиться, чему поучиться. Молодость бывает поверхностна, пусть и более чистая. На нее желающих достаточно, а я чувствую женщину по-своему, изнутри ее взгляда. Для глубины взгляда нужна зрелость через преодоления.

Помню, как шевелится каждая складка лица, в какой экстаз переходила Юля Г. в процессе вокала, как от давления глубокой ноты пульсируют вены на шее и лице, как закатываются глаза на тех высоких протяжках. Через эти две песенки она вся оживает в картине перемешанного воображения и воспоминаний от дней на студии. Как эффектная, властная, порочная и одновременно насквозь духовная женщина переключается в ребенка, дурачащегося вокруг микрофона в наушниках.

Это так быстро переключалось в ней, и было так красиво! Она жила и расцветала на студии. Вот идет запись обволакивающего куплета, а потом музыкальный проигрыш – всего пара секунд, за которые она успевает перейти из образа рвущейся железной леди в ослика, беззаботно прыгающего вокруг Шрека. Потом опять – щелк, и ослик обретает сиськи, извивающуюся жопу, соблазнительную манеру вытягивать верховые звуки и заваливает сексом всю каптерку. За две секунды туда-обратно-туда. Щелк-щелк-щелк (пальцами). Чума.

Дело даже не в том, насколько принизывающим было и остается мое отношение к ней, я благоговел от наслаждение наблюдать, как Душа творит призвание на Земле. И, конечно, я не могу быть объективным, хотя овации клубов явно подтверждали мои оценки. Треки Дубцовой, Лободы или Лорак в оригинале, несмотря на студийно-полированную аранжировку в три наложенных голоса (когда запись вокала накладываю параллельно одну на другую для плотности, словно поют три одинаковые певицы в точном резонансе), звучат серенько в сравнении с ресурсным исполнением Юли в караоке.

Нам, конечно, попадались певицы приличного уровня, особенно тогда в Мытищах. Дамочка творила такое мастерское безобразие, что после нее на сцену уже не выходят. Она притащилась с громоздкой компанией, и (по счастью), вскоре напилась до желаемой нами степени утраты таланта. Она тоже оказалась (из диалога) какой-то отставной певицей, ныне трудящейся суфлером в одном из караоке МКАДовской Москвы.

У Юли (как и у меня) есть канал 26–44, заставляющий служить, и становиться преданным до последней капли в отношении подопечных или близких. Так что мы поддерживали друг друга, естественным (для носителей 26–44) образом, как бы противопоставляя свой союз всему миру. Так же я делал во всех других случаях, когда появлялись люди, признающие меня не только «своим», но своим именно лидером. И уж вы мне поверьте, вести за собой на любой край любого света я умею еще с рождения. Было бы кого вести. Для активации канала тебя должны сначала признать, а потом призвать. Нельзя стать самопровозглашенным умником, где не прошено.

Сложность для двух 5/1, что такого признания и призвания хочет каждый, и каждый против лидерства другого в своей жизни. Так что трения принципиальные и неизбежные. Вся соль остается в имеющемся уровне осознанности, позволяющим (по идее) сглаживать углы. Видит Бог, я делал, что мог. Заставлял снова возвращаться на вокал, и в студию, сидел там с ними днями. С этим ее заносчивым звукачем приходилось уживаться.

А вот «Душа моя» (в свою очередь) позволяла себе откровенное свинство, когда касалось моих проявлений, вроде того выступления во Владимире. Никакие враги бы не сумели настолько качественно омрачить особое событие для любимого человека, от которого она (на какой-то хрен) еще и кольцо приняла. Казалось бы, помогай, способствуй развитию своей будущей (и вроде как последней) семьи, раз уже решили и по церквям ходили.

А надумала уходить, так уходи молча, если не можешь открыто. Знаю, как бывает, сам сваливал по-тихому. Хотя бы не мешай, если чернь давит изнутри, но подлость близкого человека всегда максимально изящна, эффективна и неожиданна. Мы, человеки, слишком противоречивы, чтобы поддаваться описанию, или (упаси нас) пытаться ожидать нечто определенное в поведении. Так что нет, обид быть не может, то была нормальная закалка и взросление по теме личный отношений. Круче ментора не найти.

Профили 5/1 живы, пока живут проекции, а как померкло, так и нет нас уже – горе одно фрустрированное. Собственно, тем ведь я тебя и оживил тогда в июне, увидел, признал за тобой проекцию светской жрицы, которую ты успела потерять в глазах общественности. Тебя перестали признавать и почитать, вот и сдулась. Тут дело не только в рейтинге артиста, дело в его бодиграфе. Так у всех, просто мы острее проживаем. Если скажут дурак, и ты там останешься, то сам себя за дурака сочтешь. А ты такая, ты королева, которая вскоре вернула обличие, какое я увидел влюбленным глазом.

Только вернула уже сна деле, и сама вернулась на сцену. Забрала ту корону на конкурсе, вновь заблистала очарованием, крылья расправила. Хотела полететь дальше, так и лети. Тебе блистать на сценах и в кадре, а у меня своя дорога. Это твой мир, а не мой. Только ты иди своими ножками, а не шею дармовую подыскивай. Вот о чем мы говорили весь год, и за что ругались. За что ругаемся и теперь с Ди. Я говорил вожделенную и слишком неудобную правду, показывал своей жизнью, что невозможное – это только начало.

Пока ты дышишь, не смей сдаваться или уходить в тень, в уныние или в увядание. Нами (5/1) должны восхищаться, а если не удается обеспечить такую репутацию, то надо валить, а не сливаться в углу. Валить и делать снова, слышишь? Делать снова пока дышишь, как тогда в двадцать лет. Ты снова все можешь. Сначала сама, потом придут почитатели и помогут. А я всегда буду рядом даже на расстоянии, даже без связи, буду издали толкать вперед каждый день.

Не будет тебе покоя в сдаче и в бездействии, в жалости и злобе. Шелест моих клавиш будет звенеть за ушами, а буквы – трясти до конца дней, если посмеешь впредь презирать жизнь и право на свободу. Только вперед вопреки страху, иначе сожрешь себя изнутри. Душа выжжет тело болезнями. Уже за невежество не спрячешься, придется искать свой Путь, и двигать «по правде». По какой-то своей причудливой правде.

выбор делается, последствия рождаются

На моем пути еще будут попутчицы на мировоззренческой меланхолии и житейской развилке Т-перекрестков. Нормальным людям я без надобности, приходится это признать, там либо я без надобности, либо самому скучно, а то и все сразу. Я им (бывшим и будущим) не завидую (хотя и сочувствую), и, может, потому теперь так отстраненно смотрю на женщин, как бы ограждая от необратимого разоблачения чертовщины. Экзорцизм неизбежен, потому и не лезу к людям в целом, стойко фильтруя их готовность к беседе. Говорят, иногда ко мне боязно подходить, смотреть бывает страшновато, пронзительный строгий взгляд отпугивает. Он и должен отпугивать, чтобы истинно готовой к перезагрузке шизофреничке оставалось место в палате буйных.

Отпугиваются слегка только незнакомые или малознакомые, те же, кто знают меня и мою историю – обходят за континент. Может, еще и поэтому никто из прежних знакомых или знакомых знакомых и мысли страшится об Индии. И раньше то ее чурались, обесценивали, а если знают про меня, что я здесь, так и весь полуостров Индостан – красная зона.

Не говоря про Гоа – это уж точно зона отчуждения, как чернобыльская Приштина. Словно на глобусе выставили забор с треугольной табличкой про радиацию. Оно имеет почву. Мой Канал 2-14 (каким он уже развился) точно сделает жизнь странной, а в ряде случаев – до неузнаваемости.

В сущности, я согласен с «бывшими» – толку от меня и вправду маловато, если так посмотреть. Как хлестко когда-то говорила Ольга: «Красивый ты парень, Сашка, только толку от тебя нет: замуж не выйдешь, детей не родишь». Еще и денег не дам. Я действительно бесполезен в общепринятом смысле. Единственная польза миру от меня – показывать еще одну версию реальности через мой взгляд. А еще определенные инструкции, как это сделать любому желающему.

Главное, что я могу – это заразить человека интригой невозможности. Спросите, что мне с того, кроме потребности спасать и прогрессирующей степени садомазохизма? Я вам скажу что. Это мера платы и ответственности за право продолжать и вершить свой еретический закон вопреки любому здравому смыслу.

Думать, про расширяющееся пристрастие к мазохизму мне обычно не хочется, оно ведь означает какую-то внутреннюю потребность быть наказанным, а значит быть виновным. Сплошные неврозы, а я ведь не такой. Нее. Это они там где-то такие, а я – само собой, нормальный, как и все. Ладно.

В нас (в 5/1) все по отдельности посредственное, если сравнивать, к примеру, с возможностями 1/3 по уровню потенциальной экспертности. Наша сила в наличии разных вещей разом, привлекательности, универсализации и знании «миров». Хотя в ряде случаев, все эти наши «вершки» кое-что стоят.

Мы не можем замыкаться в теме надолго, мы должны знать разное, чтобы составить универсальный рецепт «спасения», подходящий целевой аудитории. Юля Г., к примеру, не была первопрестольной красавицей или носителем глубинного оперного меццо-сопрано, не была ассом ни в чем. Причем признавала эти вещи прямо и внешне спокойно.

Зато она носитель профиля 5/1 с этой нашей фирменной окутывающей проекционной аурой, и эмоционального канала 30–41. А еще у нее за плечами лет двадцать пять прикладного флирта, соблазнений и лавирования сквозь вихри домогательств. По большей части домогательства, кстати, ей же и провоцируемых, как-то покушение на износ в доме знакомых в Жуковке, куда поехала после нашей ссоры соблазнять присутствующих.

Они такие («розеточные») умеют поглядывать томно с выкатом глаз на жертву. В том числе поэтому женщин-охотниц избегают знакомить с мужьями или приглашать в сборные компании. Даже социально-ответственные самцы могут выпасть в неконтролируемый осадок. В моменты алко-возбужеденности флирт-провокации могут перейти во встречное нападение, как и случилось с ней там. А потом, ой, он пытался мной овладеть.

Странный канальчик, надо сказать, последние годы он дрессирует меня через его притягательных обладательниц. Похоже, он как сыр для меня – чую его и ведусь, делаясь вполне податливым для женщины. Казалось бы, бери и радуйся, но нет, зачем-то они начинают злоупотреблять доверием. И мне, кажется, многие знают зачем. Властью действительно можно подавиться самому и удушить подвластного. Думаю, жизнь тестирует нас на стойкость характера, поочередно подсовывая ситуации, где ты то властитель, то крепостной. Уметь удерживать равновесие в разных позициях точно закаляет и обеспечивает взросление.

Доверие влюбленного всегда дается авансом, и является следствием чистосердечности, открытости, сентиментальности, готовности к близости и откровению. Скилы довольно ценные, и не такие уж популярные в мире здравомыслящих людей, где никому нельзя доверять. А тут все разом, плюс еще и сам флакончик красивый (5/1 все-таки), умненький, чувствительный, заботливый. Про «состоятельный» не говорю, потому что пока эта переменная уж слишком переменная.

Бери не глядя, летай от счастья, плодись, да размножайся. А нет, черта с два. Вероятно, дело в том, что инстинкт бракует, или темнота берет верх, ведь союз со мной означает изобличения всякого рода. Ну, во всяком случае на уровне доступных мне пониманий. С той же Ди мы буксуем с порога именно по такой причине. Ясное дело, если бы не божественный механизм любительства, учрежденный кем-то Всевышним, то люди и не подумали так трясти друг друга.

Вряд ли бы мы так тянулись к противоречивости и обратной полярности, где неизменно получаем артобстрел по уязвимостям. Она огребает за спекуляции обольстительностью в пристанищах порока, а я снова утыкаюсь в дилемму то ли мазохизма, то ли наркозависимости от любительства, то ли какой-то еще глубинной неполноценности, заставляющей лезть туда, где прищемят и яйца, и гордость, и матом покроют.

Странная хрень, но стань она вдруг понимающей, любящей и заботливой, какой, к примеру, стала со временем Юля С., то наш матч перейдет во второй тайм, а там и финальный свисток близок. Может быть, кстати, это и есть критерий выполнения взаимных задач. Ну, знаете, по-моему мнению, мы ведь встречаемся для личной работы именно взаимной. Вот Ди все упирается от признания скользкости дорожки и выбора слабостей взамен чистых решений, имеющих перспективу.

Если бы вся эта приватно-аниматорская деятельность хотя бы доставляла удовольствие искреннее, слова бы не сказал. А тут же видно, и прямо признается, что «брак не по любви». А как говорилось в давнем душещипательном фильме «Война» с Чадовым: «Запомни, сын, разлюбил – уходи. Нельзя без любви жить». И это ко всему относится. Согласен, в ряде случаев просто нужно делать то, что делается, а движение порождает движение. Фрактальные геометрии у людей разные, кого-то неотвратимо ведет туда, где другому неприемлемо, а миру нужно разное и разные.

И все-таки, одно дело вертеть жопой и глазками хлопать, когда реально вставляет, а другое – из дутой нужды. «Дутой» – в смысле придуманной, поскольку «скользкие» формы деятельности провоцируют жжение ляшки. Как мы об этом говорили еще в первой книге на моем же примере. Всякий лихой «приход» будто начинает требовать такой же залихватской растраты, как неосознаваемая форма восстановления энергобаланса. Своеобразная тяга оплатить штраф за допущенные прегрешения.

Жаль, что некому было насадить подобные понимания своевременно на этапе становления лет так в 15–17. Теперь то мне и самому кое-что становится понятным спустя двадцать лет. Только могу ли я донести такие вещи до юного энергичного человека? Вот стал бы я слушать самого же себя десять лет назад? А двадцать? Смех.

Моей Ди сейчас 24 года, она из малюсенького крымского городишки размером с тот дом, в котором был оставлен пент-хаус, когда сваливал от жены. Конечно, ей хочется взять от жизни больше, а бесовская потреблядская сторона жизни умеет завлечь юных искателей счастья. И ладно бы мозгов не было, а то ведь есть глубина, и не только шестилетняя ведическая эзотеричность. Есть очень гражданское, экологичное, женственное, органичное ей же самой дело – создание ювелирный изделий полного цикла. И деньги там есть и кайфы, и энергия, и перспектива, но не такая маржинальность, как в ночной курортной жизни или онлайн торговле эротизмом.

Жить «по правде» нужно учиться, развиваться, а это долго, муторно и сложно. Всякий человек сочетает порок и благодетель, и всякий другой вокруг него олицетворяет тоже самое. В ком-то больше того, в другом – сего. В каждый момент времени наша внутренняя чаша весов склоняется в ту или иную сторону, мы ближе то к Богу, то с Черту, хотя (вроде как) и выбираем сами. А есть еще служители, не слуги, а служители, понимаете? Это агенты (экгрегоры), вроде меня. Побоища света со тьмой – это не только в Звездных воинах и религиозном догмате, это здесь и сейчас вокруг каждого из нас.

служба призовет служителя

По мере принятия решений силы или решений слабости, мы склоняем внутренний баланс куда-то, и становимся все больше какими-то. Темными или светлыми. Как думаете, в каком легионе играет тот агент Ди, который постоянно склоняет ее к участию в подпольных казиношных наркопати, чтобы она искрила обстановку своим присутствием и воодушевляла обдолбанное ворье?

Коварный враг всегда обольстителен, он заставляет считать себя другом, делает удобные своевременные одолжения, как бы заботится, дает водителя, охрану, чтобы не приставали, и заодно обеспечивает кураж, вещества, курево и ночной оголтелый кураж легких денег за молодость и красоту востребованной белой женщины. Тут ведь еще и расовый критерий имеет место, индийцы хотят, чтобы их развлекали именно белые женщины за деньги. Как бы колония наоборот.

Дело, конечно, не буквально в расизме, как факторе биологических различий в ДНК, и уж точно не в фашистской романтике. Расизм всегда создается культурой, вообще, на мой взгляд все вокруг создано культурой, т. е. отношениями между людьми. И здесь все не так просто, мы действительно неравны, исторически и геополитически мы детерминированы по-разному. Однако, в бытовом понимании достаточно очевидных вещей.

Когда я появляюсь в индийской или вьетнамской провинции весь двор головы сворачивает, просят сфотографироваться не говоря, если рядом идет голубоглазая спутница с вываливающимся декольте. Но что будет с горожанами, появись в мытищинском предместье одинокий индиец или вьетнамец? Именно – ментов вызовут документы проверять, или цыкнут, как максимум. Так что нет смысла вспоминать про равенство и братство.

Расизм, как и любая форма дискриминации опасен, когда становится критерием правового регулирования. Культура же всегда несет код различий, в том числе по расовому признаку. Игнорировать эти обстоятельства также невежественно, как ЛГБД, патриотов и врагов народа, дружественные или недружественные страны, социально-экономическое расслоение, и прочие критерии различий между нами, включая, конечно, сыроедов-нелегалов, почитателей американского культа пасхального кролика и непризнанных, но малочисленных сусликофилов. Мы знать, как умеем запудрить голову друг другу дутой важностью, лишь бы продолжать пиздеть себе и окружающим по субъективно значимым текущим задачам.

И думаете, я могу, хочу или буду скрывать эти наблюдения от Ди, как бы тепло ни относился? Особенно, имея в виду мои 18–58 и 50–27, ведь я не только носитель и хранитель ценностей, я еще и сканер чужой ущербности, неполадок и вранья в сфере своей специализации. Верно, не буду, и я либо выжгу эту черноту из нее, либо внутренняя гиена унесет ее гаснущую душенку подальше в бесовское логово, как Юлю Г. Прыгнуть выше головы обычно не удается.

В течение того года мы работали, мы бились вместе с ее светом против ее же тьмы, где она отказывалась даже от зачатков жизни «по правде». Висеть на манипуляциях трусливым отцом ребенка куда проще, чем увидеть реальность, и шагнуть к Богу, которого она, без сомнений, действительно любила. Жить «по правде» всегда означает избавиться от вранья, а это вранье обычно имеет материальную форму. Придется отказаться от «легких» денег, подарков, стимуляторов счастья и ночной жизни. А любая аскеза требует силы воли и стрежневой мотивации делать правильные вещи взамен удобных.

Ночная жизнь, кстати, – тоже логово чертей. Это такое специальное дьяволическое место, оно вне сомнения, потому нас так и притягивает, что опорочить Душу куда проще, чем облагодетельствовать. Что стоят для Ди мои призывы одуматься? Для этого нужен вес отношений, должна быть ценность, и внутренний баланс должен близиться к свету, чтобы протянуть руку посланнику этого света.

Нельзя вытащить того, кто хочет закапываться, даже будь ты воином любого хренова Ордена Света, ты не властен на поляне Тьмы, и пока человек рвется в трясину обеими руками, спасение и спасатель обречены на поражение. Нельзя, если действовать в лоб, как я пробовал по началу. Однако, вызов рождает реакцию, где мне надлежит или уйти, или проявить гибкость, так сказать, взять хитростью. Если ее вражеский агент коварством дружелюбия заманил ее в ночную чернь, то, вероятно, я смогу с ним потягаться, предварительно заручившись лояльностью геены внутри Ди.

Такие переключения в ней довольно заметны, и если, скажем, внешне выражать принятие ее сомнительных решений вместо рьяной критики, то можно обеспечить большее расположение, а значит больший шанс на калибровку ее поведения в нужную сторону. Врага нужно сначала заманить, усыпить бдительность, а потом только обезвредить. Это как с детьми, если их наказывать, ограничивать и отвергать, ты разрушишь контакт, упустишь влияние и воспитательная коррекция точно провалится.

Как бы я ни любил Ди, она будет сжигать мои усилия раз за разом, поддаваясь власти геены и легкости «скользкого» пути. Чернота не позволит святой Душе ухватиться, войти в объятия, даже несмотря, что когда-то она сумела протянуть ручки с немым призывом о помощи. Моя аура безмолвно считывается, как служба спасения, причем человеку не нужно объяснять, чем именно я могу помочь.

Думаю, именно ее светлость заставляет ее появиться здесь рядом, за столом в моем «силовом» кафе «Дюнс» на побережье в те моменты, когда работают именно над этими строками. Даже беззаботно занимаясь своими (опять же черновыми делишками) в телефоне, сидя рядышком за столом, ее глаз волей – не волей, да зацепится за буквы на экране. Ведь она уже знает, что моя нежная Ди – это она, а нечто праведное внутри словно хочет изобличить чернуху, обращая внимание к прямому описанию – вот этому, что и вы сейчас читаете.

Ее реакци вполне сносная, почти игривая, без возражений и гнева. И это хороший признак, значит мы движемся. Душа как бы и так знает, какова специализация спасателя рядом с ней, имеет соответствующий запрос, и сама помогает как может. Мы работаем сообща против геены разврата. Потому большинство женщин здесь меня сторонятся, отводят глаза, ведь там внутри оно все знает. Видит служителя Ордена Света, но довлеющая геена изнутри уводит в сторону от неизбежного экзорцизма.

Пойти в отношения со мной для женщины означает встретить эту самую черноту, и надломить ее еще больше уже с моей поддержкой. Технически (для людей здравомыслящих, которые не верят вот в это все сектантство мистическое) сказанное означает, что я выжгу весь черно-бесовской круг общения, уберу средства и атрибуты порока, может быть, заберу «лихие» деньги так или иначе.

Мне придется быть рядом во времена исступления, принимать камни, вопли и бесовские проклятия, источаемые, когда чернь вынуждена подвинуться внутри тела человека. Экзорцизм только звучит так по-церковному экзотически, а для меня это такая работа, и я знаю свою службу. Звучит сумасбродно, самонадеянно, а то и безумно, согласен, будто сдвинулся, и говорю сам с собой, однако делать иначе уже не имею права, и жизненные ситуации подтверждают повышенные требования к чистоте и благодетельности моего поведения.

Стоило избыточно погрузиться в чернуху с теми ночными проказами на ДР Талгата в конце декабря 2024 года, как был щедро остановлен об стену. Забралось деньгами, и машиной, но урок я понял: атрибуты черноты тащат в пропасть, а я ведь и человек тоже (подвержен соблазнам), как, скажем и священнослужители в храмах. Мы также имеем внутренние побоища с бесами.

Пребывая во Владимире в 2022 году, благодаря Юле Г., я воцерковлялся, мы ездили по храмам, достаточно говорили, в том числе с монахами, служителям и друг с другом. Она очень погружена в доктрину трушного православия, брат имеет богословское образование, мать чуть ли не монашка и деятельно вовлеченная прихожанка. Это были очень глубокие познавательные беседы вечерами напролет, особенно в Дивеево. Они говорили тоже самое, что видят бесов в людях, и видят их в себе.

Мы говорили на одном языке, у нас получалось справляться с демонятиной. Я бы их не оставил, но в какой-то момент стал сливать одну за одной битву с ее чертовщиной. Может я так как бы подвел ее (в этом смысле, что не выстоял), и может поэтому сейчас так внимателен к Ди, видя очень похожую историю, только сейчас она не помогает мне, как помогала Юля своими периодическими «включениями». Хочу сказать, что поначалу Юля все больше прибывала в праведной осознанности, справлялась с провокациями теней, а потом геенна полезла сильнее.

Особенно, когда Юля спустя девять месяцев знакомства добралась до первой книжки. Из нее тогда извержение целое хлестало, ведь глядя на мои откровения человек невольно вспоминает свои «пыльные шкафы», будто бессознательное подгружает в работу отодвинутые больные истории. Это как вдруг заявиться к дантисту спустя пять лет после начала кариеса, или приехать на шестилетней БМВ к дилеру на техобслуживание масло менять, а отхватить пару листов рекламаций. Уж, лучше бы не ходил вообще, чем теперь знать и бездействовать.

Жизнь подкидывает раздражители в наше общение с Ди, давая зацепки для неудобных разговоров, предоставляя конкретные ситуации, которые нельзя игнорировать. Она ведь сама доносит такие истории, закономерно получая разнос, и обижаясь в ответ. И ее обида теперь принимает все более угрожающую остроту, все более точно зеркалит мои заносы как бы праведника хренова. Любые отношения учат обоих, всегда есть базовые и фоновые темы, отрабатываемые партнерами, особенно, когда один из них (или оба сразу) винит, разоблачает, поучает другого, противопоставляется и выгораживает себя.

Ведь и само обличие человека меняется, когда в моменте охватывает чернь, или скажем, свет. Каждый из вас такое знает. Мы видим, когда человек светится, излучает благоговение, и когда разит гниющим злом. Потому, что нет никакого человека, есть сложнейшая динамическая система, с постоянно плавающим балансом «доброзла». Шаг туда, и ты такой, шаг сюда – и вот такой. Это обнадеживает, ведь пока мы живы, можем облагодетельствовать и себя и ближнего своего, а финальный счет подведут при смерти.

Вот там и придется узнать многое, а пока каждый в игре. Я ведь говорю своей Ди, мол, перестань вестись на эту хрень, смести фокус на творчество, на ювелирку свою. Да, будет трудно, но ты теперь не одна, я поддержу и все решим, если будет кассовый разрыв и упадок духа. Вроде бы, как может женщина спорить, когда ей дают поддержку взамен отказу от саморазрушения? Здоровая Душа не может даже подумать о дилемме выбора. А штука в том, что еще рано, что слишком сильны там внутри недоверие, сомнение и подозрения.

Мне придется еще поработать, прежде чем смогу увидеть результат. Нет всесилия, кто-то умирает, чтобы другие жили. Может ее место в другом месте, тогда нашего сближения дальше не будет, история на том и остановится, хотя я не думаю. Просто так подобная привязка не рождается, это будет реально глубокая работа. Я ведь и пишу все это сейчас из некой досады, обиды и расстройства за бессилие. Здесь не только книга, это еще и дневник-исповедальня для меня, я делюсь разным.

Не герой, не воин, и не стена бетонная. Просто человек со всеми вытекающими, и я также постоянно тестирую, какой я сейчас, изнутри текущих раскладов. Вчера был рассудительный, а сегодня через Ди, какой я теперь? Это сильно другая картина, и ее не подмазать под идеальную. Иногда ведь хочется прекратить дуэль, уйти в сторону подальше от усилий, например, заместить одну привязанность другой. А вдруг поможет? Что если сейчас поможет? Это можно выяснить только на деле и только в этом «сейчас».

Вчерашнее «сейчас» уже известно, оно не давало избавления от тягот любительства, но что, если теперь прокатит? Просто подумать про другую женщину слишком легко, даже кажется, что становится легче. Тем более, что другие есть, ждут на расстоянии вытянутого звонка или смс. Просто дзынь и ноги раздвигаются. Только думать о таком недостаточно, нужно на деле. И пока не ступишь, не узнаешь. И вот я пробую иногда, что, если заместить мою Ди на другую страждущую, вдруг отпустит? Делаешь шаг – просто смс – и блевотный рефлекс внутри. Нет, изнутри приличного любительства уже вариантов нет, только отбыть номер по-честному. Вот сколько отведено драмы, сколько и сожрать.

Можно взять других женщин за последнее время. Там было притяжение легенькое, чахлое такое притяжение. Мы поработали немножко, например, с Юлей К. (Рефлектор 5/1, вы узнаете ее чуть ниже), буквально несколько дней общались, и отпустило. Дал ей направление в Дизайн и ушел, в ней все нормально, а значит нет потребности продолжать. Я не нужен там, где все нормально, мое место в кризисной возне, где ставки на Душу высоки, и где нужно тонкое мастерство. Жизнь ведь воспитывает Мастеров разного уровня спасительского ремесла для разных случаев.

Можно сказать, что я как бы работаю на Жизнь, исполняя призвание служить людям в собственной манере. Без званий, благодарностей и премий. Взамен Жизнь (или Бог, если угодно) дают неприкасаемость от нападок вражеского легиона и содержание в необходимом и достаточном объеме. Такая вот госслужба, куда я так хотел со школы, хотел служить и защищать. Только видел я все куда проще, ведь военнослужащим полагаются ксивы, табельное, власть, почет, погоны там всякие, схемы, коррупция, госзащита и сентиментальность ЧКистов, как исторической опоры Государства Российского.

любить Систему, значит знать ее в деле

Говорить про женщин, их нравственные и социальные вызовы мужчинам обычно бывает непривычно, но бывает наоборот, слишком привычно вплоть до безответственности. Мы не жили их пальто, в туфлях не ходили, мы не рождались со всеми их спецсредствами (равномерно распределенными по телу с разных сторон), соблазнами, гормонами.

Мы не жили в их обличии в нашем же (среднечеловеческом по миру) культурном коде, где женщине нужно вертко балансировать на грани эротизма, женственности, благодетели и жизнеспособности. Они – тоже люди, и часть общего мира, одна система. Каким мы, такие и они. Ну, знаете, проститутки (даже самые хитрые проститутки) редко ходят к другим проституткам. А вы знаете, кто к ним ходит (день через день вместо обедов) освежать застоявшиеся супружеские отношения? Вы не хуже меня знаете кто.

Может, отчасти мне удалось проникнуть в нюансы мироощущения некоторых женщин, особенно в период той работы по сопровождению в рамках Концепта. Те отношения были предельно откровенными, я знал очень многое о подопечных, был вовлечен в приватные диалоги всех со всеми, сам же их настраивал, буквально писал текст сообщений мужьям, матерям, работодателям, любовникам или на сайтах знакомств.

Знал, направлял и поддерживал во время свиданий по телефону (из уборной); как и на какое место садиться в машине, если он заехал на первое свидание, а не прислал такси; почему нужно именно такси и какого класса; в заведение какого уровня соглашаться ехать, и как действовать при эксцессах; как пройти в секс-клуб, как там себя вести и нужно ли идти вообще конкретно ей сейчас; как устроиться в стриптиз, и консумировать по лезвию между заносчивой отстраненностью от клиентов и блядской течкой за бумажку; даже уже в постели сопровождал, как, куда, что и кому вставлять.

Обсуждалась каждая буква, каждое дуновение намерения, природа возникновения мыслей и варианты последствий. Полномасштабное глубоководное погружение в каждого Идущего, длинной в годы (в ряде случаев). Это была целая жизнь, и ведь я примирился, что живу жизнями других вместо своей, дышал для них, а иногда за них, не спал с ними часам на телефоне, проживал предельные эмоции через их тела, творил аморальные, асоциальные и беззаконие вещи их руками и голосами. Крыло моей неприкасаемости накрывало и их.

Никто и ничто не причинит избыточного воздействия на Душу, истинно сражающуюся со своими же потемками на Пути. Такие вещи я описывал и ранее, в том числе личные истории, например, как я получал коридор на выход из пятиэтажного здания ФССП, куда я сам же пришел по вызову розыскников. На допросе я узнал, что уже задержан, но сопротивляться или возражать не стал, даже предоставил паспорт.

Шесть человек в кабинете забегали в шоке, услышав фамилию, и, что я пришел сам (как прежде ходил к тому следователю в Березовский следственный отдел разоблачаться), уже квартальную премию представили и грамоту. Как бы я, конечно, прикинул, что расклад так себе сейчас ехать в суд, в наручниках, потом в обезьянник какой-то черт знает на сколько. Напрягся, ясное дело, запульсировало в ушах, хотя смиренно все равно, сам ведь пришел, зная перспективы.

А потом раз, и все исчезли из кабинета. На том пятом этаже было еще штук четырнадцать кабинетов, а внизу четыре таких же этажа с лестницей и охраной на каждом. Увидев, что пространство будто остановилось, и все в раз ушли, я принял сигнал, увидел коридор на выход и спорить с жизнью не стал. Только вспыхнувшей зеленой лампы (exit) в пороге не хватало. Просто встал, забрал паспорт из МФУ, и ровненько так (на ватных ножках) вышел из кабинета. Этаж тоже опустел. Куда-то делись даже постовые на лестничных проходах.

Эвакуационную паузу выключили, как только сел в машину к ожидавшему меня товарищу. Едва отъехали, как затрезвонили с трех номеров ФССП, со строгими, но беззащитно-сентиментальными требованиями прекратить побег. Больше мы с тем отделом ФССП не пересекались, несмотря на розыски, претензии и прочий системный фад. Я ведь будто знал, что вернусь, попросив товарища подождать 15 минут на паркинге. Он и подождал так беззаботно. Потом слушал эту историю с ошалевшими глазами. Иной раз неплохо быть умненьким, или хотя бы адвокатом, способным фильтровать системное запугивание, нытье и правоприменительную реальность.

Я честно люблю Правоохрану, как феномен, люблю, причисляю и себя к ней, всегда хотел быть на одной стороне, субъективно там и был (ну почти). Потому, кстати, получив статус адвоката, очень скоро перестал быть типичным адвокатом, как бы перейдя на сторону Правоохраны, куда меня не взяли. Знаете, нельзя быть в Системе, оставаясь антисистемным.

Каждый сотрудник полиции знал, что адвокатское бюро «Ананьевы и партнеры» вообще-то на их стороне, а не против, как другие зазнайки-выскочки адвокаты. Мы были друзьями по оружию, коллегами, спина к спине разоблачали криминал в софте. Человек, надевающий форму, становится частью Системы, и начинает чувствовать нечто системное, хотя может и чуждое именно ему.

К примеру, кто «свой», а кто «чужой», и нас (АБ «Ананьевы и партнеры») Система знала, как «своих», и потому отношения были доверительными. Мы консультировали оперов, следователей, прокуроров, приставов и судей, а они легко обращались к нам по служебным, профессиональным и доктринальным вопросам. Даже УПК РФ обозначал нас одной стороной – стороной обвинения в уголовном процессе. Таким образом, я все равно попал на свое место.

Противодействие контрафакту было очень узким направлением, и весь оркестр должен играть созвучно, сообща и заодно. А значит нужно доверие всестороннее. Ты не можешь в одном деле быть за гособвинение, а по другому делу их разносить в судах и жалобами крыть в кассациях. Придется выбрать сторону, и вот для меня такой вопрос не стоял никогда.

К тому моменту мы (в смысле лично я и Правоохрана в широком смысле, как экгрегор) долгие годы действовали сообща (со всеми службами), работали в одном русле, испепеляли бессовестное беззаконие в области использования программного обеспечения в деятельности физических и юридических лиц. Несмотря на разные еретические нюансы в работе, прямо жесткого беспредела я не допускал, ни одного вброса левого софта или подставы.

Творчества было достаточно, но в основном направленного на изящное и превентивное противодействие нарушителям. Преступники могут ведь действовать, как угодно, а мы – только в рамках закона. По счастью, на его (закона) стороне был и творчески одаренный и финансово мотивированный я, ловко уничтожавший большую часть криминальной дерзости. Да, на выгодных условиях, но я себя от общества, государства и клиентов не отделял: что хорошо им, должно быть хорошо и мне.

И все работало, Система получала свой экгрегорский правоохранительный эффект и сентябрьские показатели раскрываемости, клиенты – компенсацию, АБ «Ананьевы и партнеры» – свой процент, а нарушитель – свой приговор и взыскание. Еще ведь у меня была семья (Ксюша и дети), которым я относил добытое из нарушителей, и отдавал почти полностью, оставляя себе на бензин, пьянки и машины. В сущности, главное, что я получал – удовлетворение от дела, которое считал значимым, и которое (что самое главное!) я мог делать в своем еретическом стиле.

Я искренне люблю Систему правоохраны (как, кстати, и женскую Систему), как таковую, независимо даже от страны, чувствую в ней союзника, тепло и безопасность. Мне нравится бывать в полиции, судах, прокуратурах и прочих «офисах» Системы. Обожаю полицейских, юриспруденцию и все вот это служение людям через заботу и принуждение.

Похоже, травма отверженности (когда моя страна в лице ФСБ и КонтрРазведки отвернулась в 2008 м) должно быть останется во мне навсегда, но все же я люблю их, знаю и понимаю на принципиальном уровне. Не конкретных блюстителей с их несовершенством, а сам институт служения людям и охраны правопорядка.

Спустя долгие годы после всех тех отказов из органов в 2008 м, я придумал ряд объяснений почему, и если мой еретизм сумел там прижиться, то вероятно Система бы «всосала» рано или поздно. Она, кстати, и «всосала», как я уже описал, только иначе, чем думалось в школе и в институте. Без погон, присяги, оружия и ночных дежурств в окопе под дождем. По всей видимости, все эти солдатские тяготы не для меня. Мое дело мозгами шевелить и бумажками кидаться, чем, я, собственно, и занимаюсь до сих пор.

Так что служба людям бывает разной, в том числе через придуманный мной Концепт. Для служения в такой форме мне пришлось выточить внутри эмпатию и всестороннюю чувствительность, позволяющую по одному вздоху в трубку ощутить действительное состояние доверителя, ведь ставки бывали жизнеутверждающими без отходных путей.

К примеру, с той Идущей-девственницей на третьем курсе медфака в Москве. Ей так «не хотелось» попасть в стриптиз, она так критично отзывалась, и так хвостом вертела вокруг него, что туда-то мы ее и запихнули. Может ли быть путь человека еще боле неисповедим, но именно там, работая в консумации она встретила своего замминистра.

Ну, да, сначала она отоварила его пощёчиной за вольности, привычные для стриптиз-завсегдатая, но дикие для новобранки-девственницы. Студентка дневного отделения медфака, собирающаяся стать стоматологом, и практикующая днем, а вечером и ночью теперь кружится у пилона и бара, консумируя посетителей. Моя москвичка-ангелочек сильно выделялась на фоне выжженных провинциальных хищниц, так что закалка шла по всем фронтам.

И мы были на связи все три месяца ее курса молодого бойца, и по ночам тоже, вместе таранили ее страхи и комплексы. Каждое неординарное событие в ходе смены она отписывала мне или звонила из уборной, и ты координировали тактику поведения. Крутая была пьеса с ней. В пути мы даже ее маму завербовали в сообщество. Она постоянно подслушивала под дверями, а потом разразилась интригой и вышла на прямой контакт.

Позже моя ангелочическая целочка захотела повзрослеть, нажившись таком событии. Продать девственность мы так и не успели, но карусели были знатные. И ответственность была заметная. Сможет она поехать на свидание в ресторан с неизвестным? а в отель? С сексом или без, с оплатой или без? Можно ли уже ее отправить в ночную смену или на свидание одну, в смысле без сопровождения, а самому лечь спать?

То были ведь обычные женщины, девчонки с заурядным экстерьером, а не тюнинговые охотницы-байгужанки. Такие вещи нужно еще успеть понять самому, выстроив систему фильтрации через переписку и диалоги, прежде чем выпускать ее в «поля», тем более без сопровождения. Справлялся всегда, в мою смену все было спокойно, пусть и эмоционально, с приключениями или откровениями, но без драмы или потерь.

Сложнее всего было объяснить женщине, зачем вообще все это нужно, ведь не за тем, чтобы деньжат поднять налегке. Просто так деньги не дают. Сначала нужна ценность, нужен товар, и он либо снаружи, либо внутри, а лучше везде. Через внимание мужчин женщина может прочувствовать ценность, но в деньгах эту ценность можно измерить.

«Чего ты стоишь?» – в Концепте этот вопрос был очень прикладным, ведь мало ляпнуть пальцем в небо, мол, я бесценна. Бесценна – значит бесплатна. Мы только через общество получаем оценку, а это рынок, как динамическая система. Хочется или нет, но всякий человек должен когда-то (так или иначе) выйти на рынок, узнав себе текущую правдивую цену. И это бывает неприятно.

Сможет ли человек выполнить установку, провести разговор, отказать, уговорить, обойти конфликт или страх овладеет, решимость погаснет, и тогда конец без права на штрафной круг. Конфликты по деньгам в миллионах рублей бывают тревожными, а накал страстей угрожающим. Все это жизни людей, и здоровье буквально, которые доверены тебе, и теперь их жизнь – твоя ответственность. Нельзя сделать слишком инфантильным, и нельзя упустить в самоволку, где слабость и страхи заберут решимость действовать. Чтобы направлять нужен контроль, но контроль взвешенный, позволяющий в какой-то момент вернуть его назад без критических страданий.

Посторонние люди, даже жившие в одной квартире месяцами (а то и годами), не знали, что их диалоги режиссируются неким голосом из телефона. Они видели, что с близким или родным человеком происходит трансформации, но не понимали, откуда пришла энергия для такого преображения, чтобы в корне переменить отношения, так сказать, восстать из пепла угнетенного цыпленка в пламя атакующего феникса.

Когда человек доверят жизнь (включая финансовую и половую неприкосновенность), такая власть может затмить самообладание и обнажить соблазны спекулировать доверием. Справился я или нет, сделал все или нет, теперь мы не узнаем. Что-то сделал, где-то мог бы точно лучше, но в любом случае жизненную страницу перелистнули за меня. Я бы не оставил тех людей, хранил преданность службе, долгу и вере.

Может, на жизненные эпизоды отведено ограниченное время, и если ты не укладываешься, то просто выключают эфир. Как ведущие РБК обрывают приглашенных горластых онлайн-экспертов в трендах инвестиционной недвижимости в новой Москве. Иным словами, красота в глазах смотрящего, и еще то, как оценивать случившееся.

«налево» всегда кажется ближе

Удавалось находил в происходящем достаточно смыслов для вот таких восторженных речей. Так что и в личных отношениях я был и остаюсь довольно ответственным игроком, хотя может не все расклады партнерам приходятся по нраву. Да, это пишет глубоко и трепетно вовлекающийся человек, профессионал своего дела, хотя я так же был и остаюсь взыскательным цензором.

Местами приходилось негодовать от презрения Юли Г. к усилиям в Пути, который жизнь предъявила ей, мне и – тогда мне снова так мечталось – нам обоим. Ты хотела другого мужика, быстрого спонсора, решающего вопросы твоей жизни, хотела похоронить остатки самостийности, снова запихнувшись на чужую шею.

Думала в сорок жизнь заканчивается, и женщина ничего не может, кроме паразитировать на ведомых. Ты презирала Жизнь, возможности веры, труда, чистоты и усилий. Так посмотри на меня внимательнее, я доказал, что один человек может быть сильнее целого мира, может перешагнуть его и сделать собственный. Все было на твоих глазах, а ты поддалась унынию и безверию, молясь в храмах. Надеюсь, ты получишь желаемое в итоге.

Будучи носителем 18 ворот (определенных по 1 и 2 линиям), она тоже судила меня, и знаете, во вспышках внезапных и непрошенных откровений слов не подбирала. Тактичность в ее арсенале сильно уступала резкости и бесчувственности. Можно сказать, что в некотором смысле совместная жизнь двух носителей профиля 5/1 иногда заключается в препирательствах, кто более пропащий, и кого первее нужно поспасать.

У девчонок есть неоспоримое преимущество между ног, и оно же косит коварностью. Постоянно хочется большего, пульсирует фомо при любом раскладе. Выбрать одного, значит отказаться от бесконечного множества, ведь там, за поворотом всегда ждет принц, готовый унести за горизонт инста-картинок. Мало, кто хочет думать, что таких мужчин не более 3–5% в мире, и что общая вероятность такой связи хоть и присутствует, но в целом не превосходит вероятность выигрыша в октябрьской раздаче американских грин-карт. Стать еще одной стюардессой Ириной для условного Абрамовича – затея фэнтезийная.

Всем нужно больше и быстрее и любой ценой. Это уважаемо, когда ты всерьез и вдолгую готов жить на полях сражений, когда ты воин со всеми рисками. Короткая дорожка, всегда кольцевая, и ведет обратно к корыту обычно, если не делаешь свою игру. Мужчины могут быть трамплином, вспомогательным инструментом собственной игры, где основа – игра женщины, реализация ее таланта. Став придатком, растворив жизнь об него, поддавшись соплям о вечной любви до гроба, женщина охотно ведется на иллюзию также и пожизненно увеличивающегося содержания.

Не выйдет. Как только влюбленность сдохнет, уйдет и остальное. То, что останется, с тем и продолжишь, и чем меньше будешь цепляться, отжимать старую тряпку, тем раньше выйдешь на собственные рельсы. А без индивидуального проживания никак нельзя человеку, ведь женщина – тоже человек. Нельзя залезть на другого, жить за его счет во всех отношениях. Ты сожрешь себя изнутри, сожрешь его, и уничтожишь всех, если не обернешься внутрь себя.

К сожалению, Юля Г. в пик расцвета поступила именно так, поддавшись вязкому и ревностному нытью женатого ухажера, оставила сцену, ушла в ветвистую тень. Хотя у нее были старшие подруги (старше на 10 и 15 лет), наверное, они могли бы дать совет и помудрее, может и давали, только кто слушает, ведь здесь и сейчас весь мир сложили к ногам. Я красивая, успешная, популярная, и так будет всегда. Кого-то из тех подруг, успел повидать и я.

Например, в тот раз, когда ходили в гости на Хилковский переулок в квартиру за 150 миллионов рублей. Да, стать вдовой на приличном состоянии она сумела, а вот счастье самореализации и достоинства не повидала, хотя не нам судить. Что-то Юля про нее рассказывала, что-то она сама, но в общем история очень похожая на прочих людей, с поправкой на нули в экране. Жить птичкой в хрустальной клетке тоже непросто – и к батарее пристегивали, и ногами ребра ломали за провинность и своеволие.

Вообще в столичных кругах состоятельных деятельней культуры, бизнеса и политики подобное положение дел вполне естественно. Дополнительные женщины именуются «вторыми женами», а не какими-то второсортными содержанками, и светское положение они имеют, пока обслуживают благоверных.

Их осторожно знакомят с благонадежными друзьями, коллегами и между собой, разумеется, при непубличных обстоятельствах в условиях информационной безопасности. Как раз поэтому, Юля так оживленно комментировала сериал «Содержанки», снятый, по ее мнению, вполне правдоподобно. Разумеется, во всем этом также притаились предпосылки будущих противоречий в наших с ней отношениях.

ставка весом в жизнь

Я же на тот момент мастеровито (как мне казалось), вышел на рельсы собственного Пути, что убежденно и транслировал ей. Именно безотносительный уровень личной твердости, достаточная уверенность и прочная самооценка позволили вполне сносно вывозить все провокации благоверной. В течение последующего года периодически мне нравилось думать, что ни один другой нормально-здравомыслящий мужчина и близко бы не потянул такую оторву.

С одной стороны, нормальный бы и не подумал ввязываться, а с другой – с нормальным, может, и она сама была бы нормальнее. А вот странный искатель смыслов иногда сам выискивает приключения, как бы вынуждая нестабильного человека проявляться еще более нестабильно. По итогу уготованный срок волнительного опыта пройден от звонка до звонка. Был там, конечно, нюанс. Та твердость базировалась прежде всего на союзничестве с А.В., он поддерживал, критиковал или что-то подсказывал.

Впрочем, внутри меня уже не первый год зрели какие-то еще сценарии жизни (вне связки с А.В.), наполненные другой жизненностью. Придумывалась суета, заполненность событиями, свершениями, передвижениями, людьми и социальной иерархичностью. Где-то там глубоко внутри я ощущал накапливающуюся потребность перемен, и временами в прямых трансляциях Перископа дерзновенно так заявлял, а не послать ли А.В. куда подальше. Такие мысли прорывались пугающе неожиданно и в эмоциональных разговорах с кем-то третьим, только не с ним самим.

Понятное дело, данный текст отражает мои состояния в тот или иной период жизни, вынося наружу всяческие колебания, в том числе сомнения, критику и стремления к анализу альтернативных гипотез. Теория Дизайна Человека, например, содержит положения о Лунных узлах, определяющих как внутреннюю настройку человека на проживание некоторых стремлений, так и внешнюю среду, располагающую к соответствующему опыту.

В моем случае Южный лунный узел стоит в 28 воротах 2 линии до 42-летнего возраста (и вроде как) тащит к исследованию всевозможных гипотез о смысле проживания этой жизни, заодно, подталкивая в союзы, способствующие проверке гипотезы. Если так смотреть на вещи, то и союз с А.В., провозглашенный 11 января 2018 года в Сочи выражал радикальную смену вектора, переход в полностью уникальную концепцию личностного становления, позже освоенную на себе и названную Концептом.

Нельзя сказать, каким местом я учуял неописуемую исключительность такого подхода к жизни и вытекающего формата наставничества, но охотно вписался несмотря ни на что. Вера – вещь иррациональная, бесповоротная, самодостаточная, и, кстати, вполне самодеятельная. Уверовавший человек безотносительно и безосновательно принимает доктрину. Это же Вера, как никак. Если веру можно объяснить, а то и проверить, она тут же перейдет в разряд тухлой теории без надежды на чудо.

Собственно, именно так ДЧ и описывает течение жизни человека, имеющего ворота Игрока во второй линии. Ему не сообщается конкретики, не даются очертания каких-либо гарантий, но само предположение об осмысленности направления влечет его, унося все существо, тело и разум вихрем интриги. Игрок готов рискнуть всем, страждет сделать ставку повыше, хочет непременно поставить на карту всю жизнь, погрузившись в серьёзность проживания очередного опыта, гипотетически несущего обретение смысла жизни, как таковой.

«Если я не могу рискнуть всем, значит не доверяю жизни, не живу вовсе, и значит, может быть, она не стоит того, чтобы жить. Чего тогда стою я, если не готов рискнуть всем ради обретения смысла?!»– окончательно вспыхнуло в моей голове тогда летом 2017 года, и повторилось позже в январе 2018го.

Странный вопрос, немыслимый какой-то, во всяком случае в глубинности и обстоятельности его восприятия. Собственно говоря, именно с того все и началось, что когда-то в середине июля 2017 года при разговоре в бане с Кириллом, мы эмоционально резюмировали 30-летний отрезок прожитой жизни.

Для меня это было уже десятилетней половиной 21-летнего цикла Южного лунного узла личности, в ходе которого я обстоятельным образом исследовал гипотезу провинциального русского счастья: построить дом, родить сына, посадить дерево и дистиллировать самогон на даче под треск камина после бани.

Как раз для этих целей в возрасте 22 лет миром была предоставлена очаровательная, отважная, бесконечно сильная союзница Ксения, тоже вступающая во второй цикл Южного лунного узла по личности. Ей было 20 лет, а мне 22, так что каждый скрестился с союзником точно неспроста, хотя ее ворот в этом лунном узле у меня нет, зато есть убеждение, что все было по-честному.

Вот бы у нас тогда глаза округлились, расскажи кто-то всю вот эту ересь про узлы и целевую ориентацию на проверку гипотезы русского провинциального смысла жизни. А ведь как мы старались. Два манифестирующих генератора, заряженных на обогащение и процветание дубасили пространство плечом к плечу, стояли мужественно и убежденно, породив на свет одного манифестирующего генераторчика Артема и одного проекторчика Михаила. Нашим манипуляциям не было числа, и по итогу все родные и знакомые заносили именно в наш дом, наполняя переполняющуюся чашу.

Думается, что весь Южный узел из двух 21-летних циклов посвящен внутреннему личностному становлению, обретению самодостаточности, центрированности. В идеале, еще выход на рельсы корректности проживания и предназначения, кто бы что ни вкладывал в это бездонное, и какое-то бетонное понятие. Сюда же можно отнести астрологические ведические наблюдения, где в цикле примерно до 42 лет я проживаю кармические задачи беспокойного блуждающего Скорпиона, принесенные из прошлой инкарнации с тем, чтобы начиная с 42 лет перейти к осознанности и благополучности проживания жизни в умиротворенном Тельце.

Его (Александра А.) следование по рубежам текущего Лунного узла шло вполне уверенное, жизненный опыт ковался ударными, еретичными, местами безжалостными средствами. Вместе с Ксенией за 9-летний период они качественно обследовали популярнейшую вышеописанную гипотезу русского мира, да и всего западноевропейского. Загородный дом, 2-этажный пентхаус, машины, путешествия, сейф, забитый деньгами, двое детей, и, как бы такой снаружи, образец семейной идиллии.

Это довольно странно, но с самого момента образования союза, с первого дня знакомства их жизни стали наполняться товарно-материальными ценностями. Стали стягиваться финансовые ресурсы с разных сторон, что-то с его, что-то с ее. Вскоре они привыкли к состоянию постоянно расширяющегося изобилия, причем расширяющегося самого по себе, без чрезмерных трудозатрат и нравственных терзаний достигаторов.

Люди вокруг постоянно тащили что-то ценное в их дом, словно там зернохранилище. Так продолжалось годами напролет, и вот подошел тот июльский рубеж 2017 года, когда реализованная гипотеза материального смысла жизни стала буксовать уже почти как год, а то и больше.

Получать хотя бы прежний финансовый результат делая тоже самое уже сильно не удавалось уже почти год, семейная казна стала пустеть, так что необходимость в пресловутом личностном развитии стала очевидной. Какая-то насмешка Судьбы, ведь как я пришел к ней с голой жопой, но на стальном коне, так и отвалил – пустой, но на коне. Отработал цикл, снабдил ресурсом, и ушел странствовать, как и положено потомственным кочевникам.

По иронии судьбы сам 2017 год начался крайне успешно для кармана, я обеспечил рекордный показатель за январь в тот самый 3,6 млн. руб., породивший ряд историй, описанных в шестой книге. Главным образом, все это подогревало зреющую готовность перейти на новый жизненный этап, пусть я и помыслить еще не мог какой.

Сомневаюсь, что размышления были вообще или были именно такими, как сейчас пишет автор книги. Вряд ли в те годы он был способен мыслить как-то так философски-отстраненно. Просто уперся в стагнацию модели мировосприятия, разваливаться стал весь образ жизнедеятельности, все было не в радость. Разумеется, мало по малу он тестировал, так скажем, подгипотезы внутри той базовой гипотезы, вроде фондового или криптотрейдинга. Хитромудрое адвокатское творчество неспешно сыпалось который год к ряду, требовало реорганизации, что можно было заметить своевременно, корректируя жизнь постепенно, без красно-белых революций и рабоче-крестьянских восстаний.

Как минимум пять копеек добавил еще и тот случай во время тренинга БМ летом 2017 года, когда в ходе одного из занятий в малых группах, я, стоя у флипчарта, защищал текущую бизнес-, и жизненную модель. Человек десять таких же курсантов и три бизнес-тренера сидели кружком передо мной и допрашивали. Довольно скоро мы уперлись в проблематику какого-то глубокого психоэмоционального порядка, поскольку чисто на бизнесовом или организационному уровне было сносно.

Один из тренеров задумался, и пронзительно так поинтересовался, поддерживает ли жена текущий вектор движения по жизни. А как она могла что-то поддерживать, когда на тот момент даже книжки по вечерам приходилось читать через ругань, не говоря про выездные тренинги и московские форумы. В аудитории повисла тишина. Я молча потупил взгляд, оробел, и слезы полились из какого-то глаза. Собственно, на том выступление окончилось.

Через неделю встретилась Аурика, та самая халалаевская снайперша из Владивостока, приехавшая погостить к родителям. Кстати, знакомство случилось в городке Шарыпово, где я оказался в ходе очередного рейда на местных нарушителей. История быстро завертелась, и спустя пару недель общения (даже без секса), ее слов уже оказалось достаточно, чтобы побудить меня свалить из прежней жизни.

Тренинг я так и не закончил, хотя точку «Б» реализовать успел, трижды увеличив месячный доход. Хоть как-то поговорить с женой я тоже не успел, она тихо уехала из дома с детьми, обнаружив совместное (с Аурикой) фото в телефоне ночью. Это мистически странно, ведь кроватка двухмесячного Артема стояла в полуметре от моей стороны нашей постели.

Как можно было ночью собрать обоих детей, проверить мой телефон, сделать на нем гадкую заставку, и скрыться, не разбудив меня? Кроватка ведь потому и стояла с моей стороны, что сплю чутко и ночью могу скорее отреагировать, позволив маме спать дальше. А тут целая спецоперация под носом, но я проспал. Не мог ли я поговорить с Ксюшей, не умел ли или не хотел – теперь без разницы, просто так вышло. Скорее всего не мог, боялся, потому она как бы и освободила дорогу на волю, избавив от объяснений.

миграционные отговорки

Только сейчас в ходе работы над этой частью книги, стали догонять осознания, что душновато тогда стало не только от личностной стагнации, и какой-то критической степени саморазрушения. Дело еще было в окружении, которое меня определяет исчерпывающим образом. Окружение – не только близкие, родные и знакомые, но и население города, даже страны.

И это снова вопрос моей теории вертикальной миграции, затронутой в шестой книге. Даже если взять в расчет товарищей, близких и родственников, то мы были не равны. У меня изначально не было права ровняться на них, выдыхать или успокаиваться. Я был слишком подвержен влиянию, ведомым был (проще говоря), и так сложилось, что ведущими оказались выходцы условно нижней ступени жизненной миграции, уже выполнившие хотя бы одну ступень вертикального перехода к тому моменту. А я нет. Я просто родился в миллионном Красноярке и сидел на жопе ровно в окружении приезжих.

Пока мне еще сложновато разобраться с механикой, и тем, почему настолько существенное значение имеет среда и окружение. Вероятнее всего, вибрации калибруются через фон обуславливания, который наслаивается, трамбуется от количества присутствующих в одном месте сторонников, и потому принципиально различается в разных местах. Кажется, ауры людей сплетаются по вибрациям, создавая синергию энергетики. Во всяком случае, сейчас только этим можно объяснить феномен кафе «Дюнс» здесь в Гоа, из которого я снова пишу эти строки.

По необъяснимым причинам именно здесь собираются европейские и американские туристы. По вечерам постоянно аншлаг, большая открытая терраса на 40 столов с панорамным морским видом галдит, источая нужные мне вибрационные ароматы. Я все лучше начинаю чувствовать атмосферу заведений, и здесь она имеет особенности, магнитятся люди близкие по внутреннему состоянию, и отталкиваются остальные. Этот градиент очень заметен, ведь в соседнем кафе на пляже через 100 метров совсем другая аудитория, посетители не пересекаются.

Словно одним сюда можно, другим нельзя, а третьим не по себе (опять же по необъяснимым причинам). Люди источают вибрации, пропитывая пространство. Так что я научился воспринимать вибрации людей из разных стран и городов, стойко выбирая более привлекательные, или уж во всяком случае хотя бы избегая чуждые.

В малых, климатически и географически обделенных, и потому цивилизационно отдаленных поселениях вибрации ниже, творческий потенциал ниже, и средний личностный уровень тоже вязкий. Больше чертовщины, уныния, больше низких зависимостей. Знаю, о чем говорю, сам из таких мест, потому знаю вкус воздуха и чахлую энергетику в таких местах.

Видимо, в природе так устроено, что большинство людей рождаются в низких слоях мира, а жизненный путь некоторых из нас состоит именно в последовательных пространственных преодолениях снизу вверх. Похоже на эволюционные издевательства, и если кому-то из нас кажется, что судьба-злодейка кинула на самое днище, то мы просто еще не все о мире знаем. Под любым днищем есть бездонная пропасть из днищ. Справедливо и обратное – на каждого умненького и состоятельного достигатора найдется зевающий от умиления «старший брат», просто родившийся там, куда ты пробивался всю жизнь.

Думаю, здесь все тоже эволюционно выверено, что одним надо, а другим и так достаточно. Возможно, эти 10 % людей ведет нечто изнутри, улавливающее те самые мифические вибрации, подобно автомобильному антирадару, увеличивающему частоту звукового сигнала по мере приближения к фиксатору скорости. Кто-то начинает улавливать колебания, а кому-то без разницы. У него просто нет антирадара, или скорее музыка так долбит, что никакой сигнал не различим.

Так вот, в период с 17 до 30 лет (с университета) я оказался в среде разносортной, и очень разночастотной. Отношения складывались с разными ребятами, но по большей степени с приезжими, вроде того же Рината. Нельзя сказать, что все проселочные студенты имели какой-то дополнительный силовой эффект, как приезжие в Москву уже из городов покрупнее. Хотя может и можно немного это приравнять. Может и я сам был еще слабоват даже для тех же красноярцев, ведь и внутри города слоев достаточно.

Я хоть и родился в милионнике, но пошел по нижней планочке, в очень простенькой семье. Далеко не самое днище города, но мои восхождения по уровням миграции начались прямо со школы, так что все вокруг постоянно были наряднее меня, а комплекс неполноценности подстегивал работать локтями. Возможно, было вполне равноценным попасть в тот региональный университет вместе с приезжими, как бы на один уровень, чтобы затем двигаться дальше.

Попасть в центровой региональный ВУЗ для них не стоило особых усилий. Большая часть зачислялась по квотам, именно на то и направленным, чтобы дать возможность сельским жителям получить наилучшее наивысшее красноярское региональное образование. Однако же, далеко не каждый из сельчан был готов себе позволить двинуться на Красноярск, опасливо называя его «краем». Моими однокурсниками стали выходцы из зажиточных сельских семей, сильно перешагнувших земляков.

Стоит ли говорить, что на нашем курсе не было ни одного уроженца, например, Новосибирска, Екатеринбурга, Питера, не говоря про Москву. Не было. Социальная миграция работает в другую сторону, и значит нет ни единого основания говорить, что мы все где-то там равны. Не равны. Так мир устроен, что есть центр и колхоз.

Я родился в Красноярске, не в самом уж и колхозе, в городе с населением 1 млн 200 тыс жителей, что вовсе не мало в мировом срезе. К тому же, у Красноярска есть пристроенное сбоку водохранилище размером со Словению. К примеру, в Америке по пальцам городов с большей численностью населения и без всяких водохранилищ.

Другое дело, что больше не значит лучше. Вовсе нет. Вон в Индии и Китае навалом этого добра. Хотя в мире полно политико-географических широт, где с виду и по численности сельские поселения на несколько десятков тысяч человек имеют всемирную притягательность, вроде Монако или Лихтенштейна.

Однако, в большинстве случае мелкое, значит захолустье. Пусть государстве Монако жителей столько же, сколько в том же городке Шарыпово, но вы лишь попробуйте взглянуть на фото тех уныло-сибирских мест хотя бы в Википедии. Надеюсь, старший брат Рината уже свалил оттуда, хотя бы во имя детей.

Другое дело, что в случае с Монако, даже коннотация слова «мо-на-ко» выглядит как-то благородно, будто исполнено аристократизмом, формульскими Гран-При и нашпиговано яхтами в бухте Монте-Карло. И это не пустой звук, нам ничего не кажется, это вибрации самого слова, а энергетика места настоялась вековым монаршим и знатным присутствием.

А ведь для столично-северных французов их же собственный юг, со всем его лазурным побережьем и Провансом – не более, чем сельская глушь. Только это глушь привилегированная с красными дорожками, Ниццей, Каннами, Антибами и сантропезовками, как Сочи (адлерско-красополянинские) для России, а не мракобесие таежное, из которого по большей части и состоит РФ.

Глядя на уныние российской глубинки, каким-то неописуемым местом внутри мы чувствуем апатию, низкую вибрацию. Словом, путешествовать в Шарыпово людям точно не захочется, разве что, если вы родом оттуда или из близлежащего г. Боготол с населением в 18 тыс. человек. Сверху вниз люди двигаются редко, хотя бывает, что и возвращаются в родные пенаты после завоевательского марш-броска в верхние эшелоны социальной миграции, но они не едут на уровни ниже.

Иными словами, уроженец Красноярска, окончив московскую ВШЭ еще может вернуться в миллионный Красноярск (испугавшись столичного социального соревнования) на родительские квартиры, как сделали некоторые одноклассники, но никому из них не могло постучаться в голову поехать, например, в Ачинск с населением в 100 тыс. чел.

Впрочем, один одногруппник Денис, уроженец Красноярска (1200 тыс. чел.), после университета получал статус судьи, и вакантное место нашлось на нижней ступени, поехал в окрестный (170 км от Красноярска) городишко Назарово (30 тыс чел). Миграция вниз все же бывает, но уже стратегическая, на госслужбе ты не выбираешь чаще всего. Хотя в целом-то ведь выбираешь ведомство ты сам, никто не тащит, как и я сам пытался выбрать ФСБ с их академиями и гарнизонами.

Думаю, в жизни некоторых людей неизбежно наступает момент (хотя бы лет в двадцать), когда внутренней личной энергии начинает хватать, чтобы бросить вызов судьбе, и двинуться по собственному маршруту даже вопреки мнениям окружения и уюту зоны комфорта. Таких фантастов достаточно, хотя по моему беглому подсчету не более 5–7% рискнувших людей уходят без возврата. Нечто подобное случилось со мной.

Как известно из школьного курса обществознания, количество неизменно переходит в качество. В университет в своем же городе я поступил скрепя зубами, поскольку мозгов на бюджетное место не хватило. Это, кстати, вполне ожидаемо, имея в виду мое пролетарское происхождение, в первую очередь по линии отца, где с интеллигентностью, манерами, образованием было так себе, прямо скажем.

Хотя вот его мама (моя бабушка) была из селф-мейд «кулачьей» семьи с юга Красноярского края, которая потому и была раскулачена на фоне разливающейся великой октябрьской социалистической. Похоже, деньги и иные товарно-материальные предметы зависти у них водились, а вот с духом аристократизма было слабовато. Честно сказать, я до сих пор не могу себе объяснить, откуда во мне то все это голубокровое.

Так вот, барахтаясь по ступенямь этой социальной миграции в рамках города, я сумел перейти в слой повыше, благодаря качественной школе № 41 в Академгородке, куда по критериям советской справедливости попасть был не должен. А попал, и там были ребята уже из среднего и средне-высокого местного социального уровня. Хоть я и конфузился от комплексов первые годы, но потом стал приобщаться.

Ну знаете, в нашей с родителями 37-метровой «двушке» на первом этаже в «хрущевке» никогда и ремонта не было, кирпичи вываливались, ДВП-шка на полу обшарпанная, а у одноклассников дома отдельные, со шлагбаумами, охраной, паркингом и евроремонтами. Это было другим миром, куда со временем удавалось попадать по их приглашению. Конечно, лица тех людей, их разговоры и жизненные расклады впечатляли, вдохновляли и ввергали в глубинную мотивацию любой ценой заполучить место среди них.

Про машины и девчонок не говорю, было еще рановато узнать о своих будущих автолюбительской и женолюбительской пристастиях. Хотя различать девушек хорошего происхождения и всех остальных научился уже класса с десятого. И может, это еще хуже, когда видишь, знаешь, а позволить себе не можешь в виду твердых социальных убеждений о порядке получения расположения «дорогих» женщин.

Так вот, несмотря на всю эту школьную социализацию, дозреть до столичных амбиций я не сумел. Может, дело в родительских страхах о бедности и постоянно нехватке денег. Может, еще и то, что правильное окружение было только в классе, но ведь потом я возвращался обратно в пролетарский двор со всем вытекающим, и большую часть жизни проводил среди детишек бедноты. Стоит ли сейчас упоминать, кого куда посадили потом.

Когда дело дошло до поступления в институт, это дворовое окружения консолидировано насмехалось над моими даже региональными амбициями, саркастично спрашивая, что я буду делать, когда провалюсь на экзаменах. На радость им, я все же споткнулся при поступлении. Пусть всего два балла из шестидесяти, но не хватило, так что поступил на платное благодаря финансовой поддержке мамы. Это был лучший ВУЗ Красноярского края, а в последствие, расширившись до СФУ, и распиарившись по интернетам, он стал одним из лучших за МКАДом.

Для меня это была социальная миграция только внутри одного города, причем ее очередная ступень, ведь и в свою 41-ю среднеобразовательную школу я тоже попасть не должен был. По месту жительства была положена слабенькая 82-я школа в Студгородке, где я жил, и куда ходили все ребята из моего района. 41 школа была как бы блатная в соседнем Академгородке, и родителям пришлось прилагать усилия для такого рывка.

Ясное дело, что детство проходило среди одного контингента, пошедшего позже в 82-ю школу, а юношеское взросление – уже в среде ребят из 41 школы, чей социальный уровень был ощутимо выше. Это очень разные миры, почти не пересекающиеся. Утром я попадал в мир детей благосостоятельных родителей, а днем возвращался к пролетариату во двор.

Понятное дело, что дворово-мещанские друзья не верили и душевно противились самой идее поступать в КГУ, злобно осмеивая меня за такую дерзость. Сверстники же из 41 школы в ощутимом числе поступили в Москву (8 из 27 одноклассников), а остальные в тот же КГУ (будущий СФУ). Одним из столичных счастливчиков в классе был Антон, тот самый давнишний и заветный друг, так легко отошедший в сторону, когда мне так нужна была поддержка в 2019 м.

Я же (в свою очередь) не мог и допустить в голове попытку поступления в Москву. Тогда оно было чем-то пугающе чуждым, туманно-далеким, и невозможным при жизни. Такова была прошивка воспитания и наблюдения за нерешительностью родителей. Они, кстати, до сих пор не решились ни на один переезд, кроме соседнего дома. Вдуматься только, единственное, на что хватило их личной силы и жизненной энергии, это переселиться в соседний дом и то при моем штормовом давлении это сделать.

С Антоном же мы были знакомы с самого (что ни наесть) раннего возраста, жили в одном подъезде той «хрущевки». Я начал помнить его раньше себя, и долгие годы придумывал сказки о дружбе сквозь десятилетия, вплоть до 2019-го. Так вот. Его родители в школьные годы были благополучнее моих, и где-то в средних классах перебрались в более престижный район в просторную квартиру. Мы уже подрастали, так что оттенки финансовых комплексов наслаивались поверх эстетических. К тому же, мои дурацкие зубы опошляли всю юность.

Их дела шли в гору, а наши под гору, маме приходилось брать еду в счет зарплаты в МВД. Антон, по мимо того, был существенно смышлёнее меня по всем предметам, видимо гены и родительское воспитание сказывались. Его папа был уважаемым преподавателем ВУЗа, деканом непроизносимой кафедры, предпринимателем, биржевым трейдером, а мой – водителем маршрутки. Его мама была шишкой в РЖД, к тому же уроженкой подмосковья со всеми вытекающими, и еще у нее была мама, жившая там.

Моя же мама была уроженкой далекой и обычно сомнительной республики Киргизия. После распада СССР (и восстания этнических аборигенов), вместе с другими русскими спешно переехала с родителями в крохотный закрытый и насквозь коммунистический городок Красноярск-45 (в 160 км от Красноярска). Мама Антона росла в Москве, а моя – в сибирской тайге, где медведей, слепней и радиации от ЭХЗ (градообразующее оборонное предприятие, делает ракетное топливо) было столько же сколько белых бантиков на косичках октябристок.

Зато мама моей мамы была тренером сборной Киргизской ССР по спортивной гимнастике, и впоследствии одним из самых состоятельных и уважаемых горожан Красноярска-45 (позднее г. Зеленогорск). У нее была здоровенная квартира и дача с курями и хрюшками, но главное был видеомагнитофон и два шкафа видеокассет американских блокбастеров с Ван-Даммом, Джеки Чаном и индийской любовной похабщиной. Вот откуда моя американщина, и, судя по всему, индийщина тоже, ведь сейчас я пишу эти строки именно с родины Митхуна Чакраборти. Даже успел посниматься в их боливудщине.

Ясное дело, что весь этот социальный фронт обуславливания в течение первичного юношеского взросления во многом определил не только каждого из нас с Антоном, но и каждого из ребят, поступивших вместе со мной на первый курс юрфака КГУ. И я, и Антон двинулись покорять свою ступень социальной миграции. Таким образом мы разошлись с ним, но сошлись с однокурсниками, на половину выходцами из окрестных мелких городишек.

Антон продолжил расти и социализировался среди урожденных москвичей, и приезжих, как он, наиболее умненьких и благополучных студентов всего русского мира, сумевших всеми правдами поступить в ВШЭ. Ему преподавали министры из Правительства РФ, а я возился в красноярском колхозе с колхозятами, изредко приезжая к нему на поезде под жизнеутверждающие ноты марша «Прощание Славянки». Это тоже определяло каждого по-своему.

Позже он закрепился на приличной должности в структуре ГазПрома в Питере, накупил квартир, и слил своего крестьянско-красноярского дружка в минуты критической житейской перезагрузки. Все по канонам глянцевых сериалов «START». В этом смысле, я благодарен его лицемерию, малодушию, трусости и жадности, иначе многие бы из моих жизненных уроков не удались.

Это я к тому, что образование и происхождение определяют, но определяют далеко не все. Так или иначе, в нас развиваются определенные качества, знания и навыки. Некоторые ребята с окраин, вроде меня вынуждено воспитывают в себе другие качества, несколько далекие от интеллигенции, зато помогающие толкаться локтями.

И вот ты чего-то делаешь, стремишься, кому-то доказываешь, другим показываешь, а потом хлоп и приплыли. Случается хренова мистификация, заставившая, например, меня в ноябре 2016 года вдруг встрепенуться, заявив о перемене времен (не много, не мало). Это была реперная точка, не иначе, как внезапное озарение.

Тем вечером, по дороге во все тот же знаковый город Шарыпово, в машине с женой Ксенией я вдруг воскликнул, что теперь все будет иначе. Как именно «иначе» понятно не было, зато по возвращению домой, я впервые в жизни открыл ютуб на телевизоре, вписав слово «развитие». Впервые за все годы после университета, и не прочитав ни единой книги за десять лет к тому моменту.

Кстати, говоря, ведь и моя Ксения тоже была уроженкой нижней ступени миграции, из г. Ачинска (в 160 км от Красноярска), так что она то свой переход совершила еще за пару лет до нашей встречи в 2008 году. Ее родители поступили ее на эконом в ПолиТех (второстепенный ВУЗ Красноярска, позже также вошедший в СФУ под критические визги КГУшников).

Ксюше также купили нарядную квартиру в благополучном районе Красноярска, и юркий «гольф» для ежедневных поездок туда-сюда. Видимо, она тоже потомок древних кочевников. Ее близкие подруги также были с нижней периферии. Таким образом, я угодил в окружение людей хоть и финансово благополучных, но почти все из них были происходением из нижних ступеней миграции, включая Кирилла и Димаса, жителей камчатского городишки Елизово.

Вот и жил я долгие годы, пропитываясь их традиционно-провинциальным мировоззрением и страхами их родителей, побоявшихся перебраться куда-то повыше, хотя бы вслед за детьми. Выходит, я как бы начал стагнировать, уперся в условный предел моей условной ступени вериткальной миграции. А мне (почему-то) нужно было идти дальше на следующую ступень социальной миграции.

Ясное дело, какая там могла быть поддержка и лояльность, когда они-то все уже выполнили свой переход и чувствовали себя вполне комфортно. Это я сидел, спивался от скуки, естественно, ничего не понимая дубовой головенкой. Окружение или держит, или толкает. Теперь жизненный расклад выглядит более естественно: они там же, а я черти где.

В любом случае, следуем понимать сказанное сообразно текущей ситуации, уровню пониманий, адекватности и уровню сознания. Игнорировать модель концентрических слоев расширения личности тоже нельзя.

Коротенько дам текущую концентрическую модель по состоянию на июль 2025 года.

I. Ядро (внутреннее происхождение):

•Тело, сознание, память, код души;

•Родной дом, детство, город, язык;

•Мать, отец, кровные связи;

•Неотменяемо. Не нужно жить там, но связь должна быть признана

II. Ближний круг (семья + избранные связи):

•Бывшая жена, дети, родня по линии жены – это не «прошлое», а живой слой;

•Это отражение в других людях – и, пока они живы, контур не замыкается;

•Здесь формируется тень и совесть;

•Не обязательно быть физически рядом, но нельзя быть отрезанным.

III. Родина (страна происхождения):

•Да, можно быть критичным к государству, но нация – это моя вибрация;

•Родина – это не режим, это вибрационная точка начала;

•Энергетическая связь с ней – фундамент моей силы.

IV. Дружественные круги (BRICS / Восток)

•Это развитие через родственные культуры;

•Восточная цивилизация, духовность, симпатия, близость по взглядам;

•Индия, Вьетнам, Китай – места трансформации и свободы;

•Они даны не случайно. Это внешний круг зрелости.

V. Противоположный полюс (Запад / альтернативные союзы):

•Не чтобы раствориться в них, а чтобы иметь мосты, доступ, выходы;

•Аргентина, как ворота. Возможно, потом и США;

•Это право на манёвренность, не обязывающее любить систему;

•Запад нужен не как дом, а как инструмент влияния и защиты.

ее блеск – моя награда

Думать о подобном прежде не приходилось, я был далек от любых изысков мысли и дерзости акцентов. Сидя в географически определенном месте, в любом случае обуславливаешься культурным кодом и вибрацией тех мест. Красноярск бессовестно далеко от чего бы то ни было, ровно посередине РФ, на перекрестии далеких миров: 4000 км от Москвы, 1000 от Казахстана, 1000 от Байкала, 5000 от Владивостока, и 4000 км до Ледовитого океана.

С одной стороны, там безопасно с климатической, геологической, ядерной, политической и любых иных мыслимых точек зрения, ничто не трясет, не топит и никто не полезет захватывать. У любых даже самых вредных упрямых захватчиков даже под нацистским шнапсом не хватит энтузиазма лезть в те дебри реального края Земли. Маску можно было бы предложить сначала колонизировать те земли, прежде чем ехать в отпуск на Марс.

Отставание от Москвы примерно на 5–7 лет. Ближайший более-менее город – Абакан (160 тыс. жит.) в 450 км (от Крк), и еще летом выходят медведи из заповедника, носятся по улицам под визг сирен бессильных ДПСников с их пистолетиками. В Красноярск редко кто приезжает, и уезжает, там свое измерение, и нам (как любым туземцам) тогда казалось, что это и есть весь мир, что он вот такой, а если кто-то чем-то и отличается, то их всех надлежит обесценить, ведь мы точно должны быть круче.

Начиная с января 2017 года стали появляться мысли о том большом мире, внутри которого оказался мой прежний красноярский мирок. И это странно, ведь на тот момент я был уже почти в трех десятках стран (Америка, Европа, Азия), но не мог почувствовать себя именно частью глобального мира. Сознание только начинало охватывать картину шире, готовилось намерение двигаться дальше.

Я методично перебирал изящные способы заработка денег, изучал что-то не особо пыльное, и гипотетически выгодное финансово, читал книги, ходил по форумам. Надо было денег срочно, ну или хотя бы на дистанции полугода. В начале 2017 года деньги все еще доставались легко, по инерции прежних лет, и как раз в январе обновил личный максимум в 3,6 млн рублей за месяц.

Естественно, что никакие нематериальные гипотезы мировосприятия не рассматривались принципиально, их попросту не могло существовать в том туннеле реальности. Можете себе представить, как широко я улыбнулся позже, читая книгу Клауса Джоула «Деньги – это любовь», где он материализовывал сумму именно в 3,6 млн (правда не рублей).

Все же моя материализация была куда более воинственной, авантюрной и безответственной, чем ежедневные мантры героя книжки на лодке с собачкой под мышкой и рядом с больной Робертой. Не помню, чем там кончилось, а вот свои маневры знаю до миллиметра, равно как события до и после.

Жил, да жил, как удавалось и как хотелось, но как известно, для личностного расширения нужна жизненная сила, энергия. Энергия прибывающих денег, очевидно, придавала широты полета моих бессознательных амбиций, как бы это ни звучало. Не в том дело, что я вот так раз, и устремился в какие-то небеса вслед за Маском покорять якутские тундры перед Марсом.

Нет. Дело скорее в том, что внутренней твердости стало достаточно, чтобы в мелко-бытовых вопросах начать вести себя более независимо, более дерзко что ли. Независимо в первую очередь, от жены, зачехлившей меня (с моего же немого согласия) во всевозможные ограничения разом, включая проверку мошонки, хотя и в редких случаях.

Дело даже доходило до абсурдной презумпции виновности, например, в адюльтере, когда мне надлежало доказать факт НЕ занятия сексом. Речь шла не о том, что я с кем-то конкретных трахался, а о том, что трахался вообще. Аргументы о мастурбации не принимались (почему-то), хотя так оно и было. После консультации с парой клиник и знакомым гинекологом, выяснилось, что на медицинском уровне доказать отсутствие секса тоже не удастся.

Допустим эякуляцию еще хоть как-то можно там исследовать, остатки семенной жидкости, мазки там всякие, но ведь секс – не обязательно эякуляцию, и даже не всегда эрекция. Там ведь столько вариантов. Короче, доказать негативное утверждение (что не трахался) не получилось, чем Ксения, естественно, осталась недовольна. Сейчас весь этот сюрреализм вспоминается с умилением, хотя вот тогда мне было не до смеху от периодических сногсшибательных провокаций. Хотя мы друг друга стоили определенно.

Отчасти та растущая финансовая обеспеченность и стала платформой будущих стрессовых реформ. Так я дозревал до своих «июльских банных тезисов», что подобно апрельским ленинским, привели к локальной буржуазной социалистической революции. Правда, в моем случае восстание почему-то раскулачило само себя, а не эксплуататорскую буржуазию.

Спустя две недели после беседы с Кириллом о критически недопустимой экзистенциальной стагнации тридцатилетнего человека, я ушел из семьи, а через полгода встретил А.В., таким образом перейдя к исследованию иной, полностью альтернативной гипотезы об обретении человеком жизненного Пути. Надо сказать, свойство уникальности той гипотезы до сих пор не опровергнуто, и ничего подобного ни я, ни кто либо еще (с кем удавалось обсудить) не слыхивал.

Для чистоты отношений, стоит заметить, что гипотеза была не такая уж и альтернативная с точки зрения меркантильности, просто форма и методология были начисто эзотерически-потусторонними. В течение всех пяти лет творящегося демонизма, я вполне отчетливо соображал, что рублюсь за олимпийское вознаграждение, за обретение особого положения по правую руку с действующим, пусть и рублевым, но миллиардером. Привлекала меня именно эта сторона вопроса (быть при дворе), а вера порождала мотивацию и невиданную готовность сносить любые тернии в процессе.

В том была принципиальная разница, которую я, конечно, и в страшном сне представить бы не сумел. Я полез туда, предполагая, что нашел экстравагантный способ обретения все той же самой финансовой состоятельности, только большего масштаба. Несоизмеримо большего, а значит имел смысл делать вещи, необъяснимые из текущей точки.

Обо всем этом я вполне подробно говорил в прежних шести книгах, но без таких экскурсов всякий раз не может обойтись новое прочтение новых пониманий текущий событий. Все вокруг связано, одно тянет другое, образуя системность, а значит сплошной исследовательский полигон.

Вот примерно на стыке этих драматических жизненных линий мы сошлись с Юлей Г. в новом союзничестве, и следуя вышеописанной логике моего проживания ворот 28.2 текущего Южного лунного узла в познании гипотез осмысленности жизни. К слову сказать, в свои 40 лет она близилась уже к переходу в Северный лунный узел в 31 воротах в 5 линии.

Свое мнение о том, какого характера лидерство ей надлежало обрести на ближайшие 20 лет, и отчего к тому отсутствовали всяческие возможности, вероятно, опишу позже. Хотя критических сложностей здесь нет, и если в двух словах, то внутри нее имелся довольно запущенный такой невротический конфликт взаимоисключающих (на первый взгляд) моделей мировоззрения.

С одной стороны яростная, возбужденно-ортодоксальная форма православия, с другой – искушение хищнического образа жизни через мужчин. Выбранная прежде скользкая дорожка обольстительницы закономерно привела ее в точку глубокой, почти непролазной фрустрации.

Моя Ди сейчас также упрямо лезет в ту же самую трубу дармового обогащения, через якобы «да я просто им глазки строю, а они платят». Все мы знаем, что будет дальше. И вот Юля Г. бы ей нормально (в красках ее фирменных брызгающих эмоций) об этом поведала, если прежде не поперхнулась от хохота под столом от всей ситуации.

Впрочем, хотя бы воздавая дань моему усердию по укрощению ее самой, Юля вполне могла бы провести обстоятельную консультацию с пошаговым описанием степеней утраты достоинства, репутации и основ самоуважению женщины, пытающейся проехаться по жизни подобным скольким образом.

В течение того времени, я как мог стимулировал ее улучшения по всем фронтам. Ах, если бы у меня сохранились фотографии до и после знакомства, кроме тех, что остались в инсте. Встретив поникшую духом, и поплывшую телом даму, на выходе вернул ее в наилучшую жизненную кондицию.

Разумеется, изначально было очевидно, что улучшенная версия человека со временем обретет всесторонне возросшие амбиции. Гордыня всегда топчет пятки. Больше блеска-больше внимания мужчин, и нос задирается будто сам по себе. Молодым женщинам тут особо тяжело, их нос, конечно, вернется на место годам к сорока, но кто в двадцать пять станет думать.

Мне же было вполне очевидно, что как только любимая дойдет до определенного уровня внешнего совершенства и внутренней энергии, наши пути разойдутся. Проверку красотой (как богатством, или скажем, бедностью) проходит редкий человек, так что и вопросов нет. Для меня это и есть Любовь – создать лучшее из партнерши, и отпустить, если ей захочется. Ничто так не вдохновляет, как засверкавшие глаза близкого человека.

Почти сразу после встречи, она стала пахать в спортзале вслед за мной, снова обрела подтянутое, сексуальное тело, и главное, она снова стала петь. Пошла на вокал, сделала ремастеринг прежних треков, перешла к записи новых; приняла участие в конкурсе красоты и победила; обрела хищные устремления в целом. Тонны энергии появятся в женщине при надлежащем подходе.

Чаще всего в подобных случаях заслуги близких обесцениваются, даже если этим «близким» был только один человек. Многим успешным людям хочется присвоить успех в то время, как тяготы провала валятся уже на других, и если из всех «других» снова только ты один, то это еще удобнее. Я ведь буквально силком тащил в студию переписывать треки, скакал там потом до вечера, стараясь вдохновить на творческий подъем, и компенсируя хмурое лицо звукача Сережи.

Вера человека всегда проверяется деньгами, и если Юля по началу не очень-то верила, то я был готов действовать. Творческому человеку обязательно нужно творить, чего бы это не стоило. Без того, он утратит гармонию, утратит себя. Так и Юле нужно было петь. Просто петь, неважно, где и как. Вот мы и ходили на студию, в караоке, или на вокал. А каким наслаждением было сподвигнуть ее петь акапельно просто так дома или в машине. Она сверкала, и то сияние всякий раз покоряло слушателей.

Там, конечно, масса была нюансов про деньги, кто, что, за кого и когда. Отношения всегда наполнены бытовыми аспектами про деньги, на них чаще всего и строятся, или по поводу них. Как ни крути, а любое новообразования нуждается в материальной базе, особенно, когда собираются эго-партнеры, видящие жизнь через призму осязаемых благ, результатов, прикладных задач и эффективных средств достижения.

Союзы (в том числе брачные) создаются с целью, даже если эти цели понимаются по-разному. Сложнее, когда не понимаются никем, просто любительство мозг парализовало, как у меня бывало частенько. Затем, собственно, нам и нужно общаться, чтобы вещи понимать схожим образом, хотя в большинстве случаев оно без разницы. Люди все равно заряжены понятной инстинктивной программой – пытаются размножиться, реализовав генетический императив, пока шары на лоб лезут, штаны дубовые, и жидкости выделяются самопроизвольно.

акульство

Никак не удастся раскрывать характер обстоятельств, взаимоотношений и переживаний, если обойти стороной сущность участников. Со мной уже, более-менее, что-то понятно, хотя и сама книга направлена на раскрытие, прочтение, осмысление, принятие внутренних сопротивлений, процессов, особенностей, а задачей творчества является повествование жизнеописания, как такового. Можно сказать, без определенных конечных целей, которые, однако же, время от времени придумываются.

И все же, продолжим речь о Юле Г., как активнейшем участнике внешних процессов вокруг меня в течение того года. Наша работа была взаимной, она также поддерживала, вдохновляла меня стержневым образом, воцерковила, привела к причастию, чего прежде я не делал никогда. Так же и то живое выступление в г. Владимире случилось при ее активной поддержке, сменившейся в последний момент таким же стойким противостоянием. Даже более того, это было нашим совместным инфобизнесовым предприятием с перспективой на дальнейшие гастроли. К сожалению, совместить работу и личную сферу мы не сумели по разным там причинам.

Помимо внутренних конфликтов, приличные перегрузки в низких волнах эмоционально определенная (каналом 30–41) Юля получала от сломанного напрочь шаблона ухаживаний в отношениях со мной. Воспринимать подобное бесстыдство ей, как никому было тягостно, ведь всю осознанную жизнь прежде Юля покоряла мужской мир, а не наоборот. Попросту жила через них, продвигала личный интерес, искала и всякий раз находила теплое место, что, кстати говоря, не умаляло и личных трудовых заслуг.

Волей-не волей, приходилось наращивать мастерство обольстительницы, как раз через совокупность манипулятивных инструментов типа «настоящего мужчины». Успех сменяется досадой, и так по кругу год за годом, а там уже кто на что учился. Продавать обольстительную молодость можно до поры, и если на том поприще не сложилась стратегическая долгосрочная мудрость, то исход будет так себе. Она не была циничной содержанкой, и не была ангелом безмятежности, она таранила пространство, как знала, как могла и как хотела, закономерно получая результат, причем более, чем ощутимый финансово. Выступала на эстраде, лицо сияло на билбордах по Москве.

Издавна ведь женщины учатся помыкать мужчинами, как ковбои объезжают строптивых лошадей. Текущий мир – это мир женский, в определённом смысле, пережиток системы коллективного выживания. Чтобы наращивать генофонд человечеству нужно обслуживать деторождение. Потому религиозные и социальные институции основаны на почитании женщины. Это вполне биологично и здесь я крайне согласен с автором книги «Апгрейд обезьяны», отметившим вот чего:

«В общем, только когда наши предки вышли на равнину и поневоле стали хищниками, они приобрели все то, что нужно было иметь, чтобы стать хищником: дом, чистоплотность, блох и вонючие экскременты. А также мораль, коллективизм, самоценную любовь к охоте и терпение.

В общем, как только появились земледелие и экономические отношения, разводиться стало плохо, а жить вместе всю жизнь – хорошо. Это было против природы, но за экономику, поэтому закрепилось социально – в обычаях и религии, которая всегда стояла на страже общества со своими сверхавторитетами и адской палкой»;

«Если моя самка постоянно сексуально сигнализирует чужим самцам о своей готовности к коитусу, то это может кончиться половым актом. Сексуальная провокация повышает вероятность случки. А это грозит беременностью и появлением чужих детей, которых потом придется бросать с Тарпейской скалы… И ладно бы только бросать со скалы! Главное – как отличить своих от чужих? Кому оставить наследство – стада, землю?.. А вдруг это не мой ребенок?.. Нет, лучше уж, от греха подальше, ограничить сексуальную сигнализацию.

И ограничивали. Ссылались на Бога, который-де запретил прелюбодеяние… Но жизнь все равно брала свое. Животность брала свое. Социальные устои требовали моногамии. А животность требовала моногамии с периодическими изменами. И измены эти случались сплошь и рядом даже в христианской Европе. Для перегретого пара сексуальности культурой был даже придуман специальный предохранительный клапан – карнавалы.

Европейский карнавал – то же самое, что древнеримская сатурналия. А древнеримская сатурналия – все равно что древнегреческая вакханалия. То есть собираются люди, принимают наркотики (чтобы снять моральные тормоза и для пущего веселья), и начинаются сексуальные оргии без всяких ограничений. Подобные мероприятия до сих пор практикуются в некоторых небольших религиозных течениях, в том числе христианского толка. Раз в год сектанты встречаются и… В светском мире эту же роль исполняют клубы свингеров. Ну а те, кто не сектант и не свингер, просто периодически по-тихому изменяют своему супругу».

И вот как тут спорить?! Государственно-властная политика позднего средневековья по организации и упорядочиванию системы общественных отношений, направленной на цивилизационный прорыв. Веками воссоздавая этику непорочности, мы ограничивали сексуальную вольность, и значит через ряд промежуточных уровней – подконтрольность единому центру.

Где есть место социально-ответственному закрепощению, есть и лазейка на высвобождение, когда жмут ограничительные меры, а значит нужны и свои герои-медвежатники, способные хакнуть моральные оковы. Так, что миру никуда без таких, как мы с Юлей Г. (и подрастающей Ди). Семья в срезе социально-политическом и особенно в религиозно-благопристойном – вещь уникальнейшая и универсальнейшая, как манипулятивное изобретение, и здесь придется снова сказать чужими словами:

«…знаете, что происходит сейчас на планете? Глобальная рефлексия. Вот отчего вдруг такая любовь к телесному низу, такое напряженное внимание к собственной животности. Узнавание себя в том звере, который отражается в зеркале. Цивилизация с тревожным интересом напряженно всматривается в себя самое. Человечество осознает, а главное, принимает себя таким, какое оно есть на самом деле, – жадным и глупым, похотливым и страдающим от невозможности обладания самкой… Животным. Столетиями все животное, все телесное неумолимо укрощалось моралью, церковью, приличиями. Человечество упорно давило в себе зверя. Но зверь периодически вырывался, как пар из перегретого котла, сея смерть и безобразие…».

Вопреки разным гуманистичным и либеральным измышлениям, большая часть людей живет той самой древней прошивкой. Женщины в том числе. Эта программа в голове. Когда она одна, то иногда умеет качественно убеждать себя и окружающих в эмансипированном прогрессивном мышлении вроде самобытности, самодостаточности, чистоте помысла, и даже местами инфантильной наивности, хотя и с меркантильным оттенком.

Верховенство семейных и религиозных ценностей всегда имеет место, только нередко выдается за единственный мотив, и тут все честно, ведь в большинстве случаев женщины, да и прочие люди, действуют из очень такого субъективно-удобного восприятия «доброзла». Им хочется думать о себе в гуманистичном толке, и они думают. Им нравится использовать шаблон «настоящего мужчины», должного им по факту с рождения, и вот они всю жизнь тестируют эту гипотезу на жизнеспособность.

Как-то мы тут на днях затеяли с сестрой Марией (пусть вас не смущает христианское звучание) подобную философскую беседу на жизненную тему «Мужчина тоже человек». Она делились откровениями тех лет после моего слива из брачно-семейного уклада. Тогда ведь оно было, как гром в красноярских прериях, сквозь который, с виду идеальная семья, образец для подражания вдруг разлетелась в щепки.

Ей (сестре) пришлось спешно переосмыслить именно эту категорию, что «мужчины тоже человеки», даже если кулуарно (на женских пятничных заседаниях) значимость этого обстоятельства задвигается куда подальше. Ничто из ничего не берется, людям приходится игнорировать развивающиеся предпосылки перемен или намерено, или по невежеству.

В любом случае, прикинуть что к чему ведет бывает очень нетрудно при желании. И она прикинула, вовремя ухватившись за потребность все-таки поуважать мужское достоинство в добровольном порядке. Знаю, что в то время ухватилась не только она, много семей уцелело ценой моего примера.

Впрочем, в бочке меда всегда есть ложечка ушловатых женщин с хищным устремлением. Можно сказать, их существование порождено миром авантюрнх мужчин, желающих жить путём искаженной под себя популистской социальной доктрины «доброзла», либо тем путем, что единственно им доступен и известен. Им стойко требуется бой, нужен сверкающий риск и бурлящая лава, они ищут роковых женщин ради особого спектра эмоций. Всякий игрок ищет игру под себя.

Это вселенский баланс. Создаются «точки слива» для людей, «натаскавших» витиеватыми путями, и имеющих на глубинном психическом уровне потребность расплатиться. Им предоставляются возможности в форме женщин-содержанок, взяток, филантропии, СВО, санкций и прочих потрясений. Они охотно лезут туда, не сознавая причины сами, да остальным и нет до того дела. Веками известная «десятина» работает, но отдавая десятую долю дохода можно лишь удержать имеющееся положение дел.

Качественное же преображение души и тела всегда стоит дорого. Возникает лишь условный казиношный гомеостаз, где одни разгрузились, а другие обрели. Условный, потому что игроки, живущие друг через друга, все равно остаются в плену игры, ищут новый раунд, ищут соперника порукастее, и готовы понести расплату. Хотим мы или нет, но обязаны себя проживать себя.

Иначе мы все равно найдем «точки слива», например, в виде алчных родственников или «прострельных» бизнесов, где на вложенный рубль обещают три, и уже завтра. Или, например, маржинальный криптотрейдинг в начале февраля 2025 года с ежедневными ликвидациями размером в бюджет Беларуси. Если пожадничаем на «точки слива», подоспеют неприятности уже не только финансового характера. Такие вещи постигала Юля Г., да и почти каждый из нас, пока не разберется с внутренним религиозно-меркантильным конфликтом.

В рамках брачно-семейной прошивки, женщина вынужденно полагает, что ее призвание в жизни главным образом заключается в правлении над мужчиной (как вынуждено призналась сама себе и сестра Мария), в постоянном поиске баланса между очевидным давлением и незримым кукловодством, исполняя среднее между камердинером и карабасом-барабасом.

Ум человека научился исключительной изворотливости за последние тысячи лет, особенно женский ум. Лишенный ударно-мускульного аргумента, он вынужден плести изящество игр, основанных, скорее на управлении эмоциями, в том числе через сочную промежность.

Есть игры потемнее, такого негласного змеиного свойства, что-то вроде хитрости, подлости, зависти, сплетен, коварства, заговоров. Есть посветлее уже публичного характера с оттенками духовенства и благородства, вроде любопытства, обольщения, плаксивости, флирта, похвалы, разного эзотеризма с ведическими женскими энергиями, созидающими из бесполезного мужского болванчика существо Божьего лика.

Манипуляциям нет числа – и это женственные проявления, эластичные, грациозные, обтекаемые, влекущие, опутывающие. Любое общение включает манипуляции. В каждом они присутствуют, и владеть ими придется обучаться. Это социально полезно, и, как вы уже понимаете, – очаровательно. Магу-мужчине всегда следует развивать женственность для баланса, естественно сохраняя первостепенный акцент на урождённых свойствах брутальности.

Женственность мужчине необходима именно по причине перманентного участия во всевозможных межличностных отношений (не только с женщинами), которые всегда с избытком наполнены игрищами разных слоев метасообщений. Чем в нас больше их, тем мы лучше понимаем их, и тем успешнее среди нас благодаря навыку идентификации и переваривания эмоций. Начиная с определённой черты мужчина может начать знать женщину, едва ли не лучше самой женщины.

социальные и постельные схватки, «сухой» оргазм и отпариватель

Женщине нередко приходится прятаться под личиной серого кардинала, принимая избыточную ответственность по жизни за себя и ребёнка, причём без опоры на тупорылую силу мышц, габаритов и бороды. Мужчинам мало чего известно о женской боли, когда тебя постоянно хотят трахнуть без всяких гарантий. Ведь мало кто из мужчин различает оргазм и эякуляцию, еще меньше их разделяют во время секса.

Поэтому незадачливые, и почти здравомыслящие женщины с четким пониманием «доброзла» всякий раз рискуют отовариться, потеряв бдительность, учуяв нечто настырное промеж ног. Можно было бы сказать, не хочешь – не ложись, не хочешь – не рожай, только откуда все это знать в двадцать лет, если сказать некому. А если и есть кому, то кто будет слушать.

Трахаться на славу и без детских последствий вовсе не так просто, оно требует сноровки и длительной практики. Благо наличие партнерши по началу тут не принципиально, достаточно научиться мастурбировать таким образом, чтобы ловить момент наступления оргазма, препятствуя семяизвержению. Оргазм у нас всегда наступает раньше, на несколько мгновений, но раньше, так что есть приличный зазор, чтобы придавить пальчиком в нужном месте. Применять одно лишь усилие лобково-крестцовой мышцы для этой цели могут единичные мастера какого-то даосского уровня.

По мере совершенствования техники, «сухой» оргазм становится намного ярче «влажного», к тому же взрастающий мастер получает возможность трахаться на убой часами напролет, а то и днями. Уходит основная проблема мужской вялости, ведь как только эякуляция состоялась, восстановление получает наивысший приоритет. Мужик просто сливается во всех смыслах. Напротив, при «сухой» технике, боец лишь наращивает задор в постельных схватках. Пусть мы не догоним женщин в мультиоргазмичности, зато имеем все шансы уработать их до потери сознания.

Уже на втором часу сессионной порнопроцедуры, женщина теряет возможность говорить или соображать, не то, что считать оргазмы. «Сессионной» в том смысле, что именно тебе нужно передохнуть во время неистового кардио. Она-то там валяется, хлюпает всеми отверстиями, а ты именно пашешь в ней разными местами. Так, что имеет смысл делать паузы, и заодно наблюдать, как ее накатывают волны одна за другой.

Запустить очередной каскад таких волн потом после первой уже проще, достаточно войти поглубже или пальцами сделать несколько движений. Но главное, стреножить ее плотнее, прогнуть чуть сильнее (меняется угол атаки) за волосы, когда начнет снова трястись и выгибаться, стараясь слезть с причинного места от перевозбуждения. Просит о пощаде, выталкивая тебя, а ты еще жестче зажимаешь, вплоть до полного обездвиживания, увеличивая темп фрикций.

Можно якорить пики оргазмических волн болевыми приемами, вроде хлопков ладонью, сечения плетью или стеком садануть по жопе. Она там уже все равно в беспамятстве, а психика якорит кинестетику, накладывает на внутреннюю эмоционалку. Потом можно и без всякого секса плеткой или ладошкой жахнуть, как она вдруг почувствует теплый накат изнутри. Ну да, выходит, ты становишься слугой постельных страстей. Так в том и есть мужское наслаждение – видеть трясущееся исступление затраханой любимой женщины, и контролировать процесс.

Ох, это красиво, я вам скажу! К тому же пьеса бывает довольно громкой, особенно, когда по итогу кончаю уже я, так что соседи всегда знают, когда бесчинства начинаются, и когда, наконец, можно расслабиться. Кончать, естественно, нужно без эякуляции даже в финале процедуры.

Впрочем, раз в пару недель спускать все-таки нужно, а то и раз в неделю, если таких процедур проводите по две в день. Выходит, два-три часа на секс в течение дня – это трудозатратно для мужчины, зато продуктом такого уровня уже можно гордиться, и, кстати, успешно манипулировать в стрессовом диалоге с женщиной.

Они ведь частенько считают, что оказывают одолжение, раздвигая ноги. Обычно оно, кончено, так и есть, когда мужик спускает через три минуты, едва почуяв прохладную жопу горячим животом. В нашем же случае, отдаешь именно ты, а она получает, причем сполна, ровно столько, сколько вывезет.

Все это нормальный здравомыслящий мужчина с патриотически настроенной женщиной обычно смотрят в фильмах и по раздельности, и по большей части убеждены, что там только это и возможно. Многие из женщин, тем не менее, стабильно не против угодить в капкан подобных истязаний, особенно, если творить бесчинства будет их любимый человек, а не уличный садист из 50 оттенков. Хотя нарваться на разного рода насилие рискует каждая (особенно 3/5 и 5/1), и мало кто из женщин обошел стороной хотя бы один прецедент.

Слишком много неоднозначных реакций проявляют женщины. Сигналы тела расходятся не только с прямым текстом женского послания, но и с осознаваемым ей подтекстом. Бывает возникает сексуальная виктимность по неопытности, и потому многих-многих женщин насилуют с той или иной степенью принуждения. Сложно говорить даже о самом намерении женщины в игрищах флирта, и как далеко она готова зайти понимает далеко не каждая.

Ди (со своей полностью отрытой селезенкой) все бесстрашно играется, скачет по лезвию, балансируя между игривой инфантильность в стиле «папка не обидит» и тем, чего еще не случалось. Здесь Юля Г., или Юля С. посмотрели бы на ее наивность с уставшим умилением. Это, не говоря по детдомовскую Викторию, получившую тяжесть своего взгляда и изрубцованную душу по пути взросления понятным образом. Нельзя, никак нельзя узнать жизнь со слов других людей, особенно в юном возрасте.

Здесь снова нужен жизненный опыт, позволяющий опытной самочке вообще не попадать туда, где начнет твориться провокация. Она научится взвешивать потенциальную интимность обстоятельств, сексуальную состоятельность собравшихся и собственный настрой на прелюбодеяние. Некая структура внутри нас умеет взвешивать подобные факторы молниеносно, и будто за руку тянет туда, где случится надлежащий жизненный опыт. Вопреки заверениям бабули, научиться на чужом опыте в полной мере нельзя, да и не предназначен человек для постоянно комфортной жизни.

В одной из серий второго сезона потрясающего сериала «Карточный домик», который я поглядывал летом 2024 года была случай. Клэр, жена главного героя Фрэнка Андервуда подверглась изнасилованию еще в колледже в юные годы до их встречи. Она сообщила мужу о случившемся, но без имени злодея. Годы шли, и более 25 лет супружества это обстоятельство не напоминало о себе, кроме того дня.

Фрэнк стал вице-президентом США, и в один из первых дней после назначения, ему предстояло вручить государственную награду двум исключительно высокопоставленным военнослужащим. На торжественном вечере, один из номинантов подошел к столику Фрэнка и Клэр. Пожав руку вице-президенту, генерал склонился, и крайне по-свойски поздоровался с его женой, приобняв сидящую Клэр, чмокнул в щеку. Такая вольность смутила собравшихся.

Не дожидаясь вопроса Фрэнка, Клэр, несколько смутившись, и как-то обреченно пояснила, что они встречались в юности, на что генерал ехидно и вызывающе цинично прокомментировал: «Да-да, минут 5 примерно». Он самодовольно устранился, а Клэр, уже в нескрываемо расстроенных чувствах, выбежала в дамскую комнату. Почуяв неладное, Фрэнк, естественно, проследовал за ней. В тот момент он и узнал, что насильником из колледжа оказался именно данный вояка, которого через 15 минут предстоит заметно повысить в звании и должности. Более того, именно Фрэнк должен приколоть ему очередную звезду на погоны и торжественно поздравить в прямом эфире на весь мир.

Нужно отметить недюжинную выдержку и профессионализм героя. Он не подал виду, и с мужеством, выполнил наградной ритуал. Хотя светильник в уборной он все же размазал по стене. Тончайшая игра актеров заставила буквально вжиться в события того вечера, поразившись стойкости некоторых людей. А генерала Клэр приложила позже в ходе интервью в прямом эфире, где заодно выяснилось, что он насильничал и других девчонок, в том числе подчиненных по службе.

Это ведь все эмоции, они одолевают, забирают разум, волю, уносят в иное пространство, по возвращению из которого приходится столкнуться с тем, что наворотил в полетах. Это неустранимо, зато и неважно. Научиться водить автомобиль можно только на дороге, равно, как приобрести женственность – только насобирав истории. Тот путь тернист и травматичен, особенно, когда нет сопровождающего.

В жизни ведь все спутано эмоциями, страхами, амбициями, недостатком опыта, силы и веры. Каждый вынуждено противопоставлен другому, и женщины в этих схватках преуспели в том, чему стоит поучиться нам. Все же, если смотреть на вещи трезво, то мы не равны. Они нам не соперники при надлежащем уровне боевой, эмоциональной, политической, душевной и нравственной подготовки.

Женщина всегда ограничена своим же сильнейшим орудием. Она рискует беременностью, а мы – нет. Она думает, что сообщество женщин по-еврейски хитрее мужского, а мы – нет. Многие из нас вовсе не грешат аналитикой, и работой над ошибками в отношениях, ходят по одним граблям всю жизнь, думая, что следующий брак станет лучше чисто по выслуге лет. Это так, хотя в целом мы знаем их оружие, умеем с ним работать, знаем свою слабость перед ними.

Впрочем, не только мужчина может любить в отношениях, терять голову, сливать жизнь ради неё, а женщина далеко не всегда просто подстраивается. Да, они сильнее изначально, как бы взрослее авансом, но мы можем обучить себя и других магии женственности и стойкости к очарованию. А вот женщина не может постичь мистику мужчины-мага, ибо утратит своё естество и силу.

Если не брать в расчет всю эту околонаучную дифференциацию Дизайна Человека (даже по типам и профилям), то почти любая женщина сильнее любого мужчины без подготовки, именно тем, что властна над эмоциями. И еще, конечно, тем, что носит между ног, это ведь она вместилище жизни, а это как щедрое наследство, с которым, безусловно, нужно еще научиться обращаться, но оно хотя бы вообще есть.

И, на первый взгляд, все это возмутительно несправедливо. Иной раз, кажется, что для баланса, мужчинам нужно было отрастить железу по выработке воздуха. Вот тогда все по-честному, ведь нет ничего более ядерного, чем инстинкт размножения при активированном любительстве, а допуск к «панамскому каналу», как известно принадлежит им. Кроме того, женщины имеют дело с эмоциями с самого рождения, им дозволено, и они проводят здесь колоссальную работу, день за днем в беседах друг с другом, перемалывая то и это, тех и этих. В ряде случаев, на выходе рождается пресловутая женская мудрость.

Это обнадеживает. Хотя само по себе стремление женщин к доминанте в брачных играх выглядит благородным, только мало кто всерьёз сознает объём соответствующей ответственности за тех, кого «приручили». Инвертировать доминирование общество учит женщин с ранних лет, равно, как учит и мужчин претерпевать это женское доминирование.

В том кроется основа уходящей эпохи Креста Планирования, где без брака, как государственной гарантии интереса женщины, было невозможно само существование государства, а значит точки материального расцвета человечества. Нет женского доминирования – нет цивилизации, патриотизма, семьи и воскресных поездок в Ашан с полным багажником совершенно необходимых утюгов для волос и отпаривателей для одежды.

чужие расклады

Болезненные встраивания людей в жизни других случаются повсеместно, каждый пустоватый внутри, не желающий и не умеющий отстраивать жизнь по-честному, выискивает точки интеграции в более твёрдую систему. Женщина без основы ищет мужчину покрепче, хотя бы с фасадом стабильности, если не с фундаментом. Это как бы очень женственно, и очень понятно.

В случае мужчин, социализация, процветание и встраивание в иерархию вытекает чаще всего из династии, от родителей или из служебной принадлежности через коллектив соучастников, через коррупционные, бюрократические, административные общности и институции, имеющие цель захвата и преуспевания выгодным образом.

Тут вопрос масштаба и готовности к риску на пути обогащения, потому большинство людей трудится легально в чужих системах без явных меркантильных амбиций, хотя и с алчными побуждениями. Они творят карьерные подлянки по случаю на мелком уровне, и не замечают за собой нюансов, чаще выбирая жертвенную позицию бедных, но честных ответственных винтиков.

Нередко указанные общности обильно снабжены теневыми особенностями участников, вроде зависти, алкоголизма, раздражения, вранья, оговоров, пакости, мелочности, сплетен, да и всего такого. Крайне сложно туда встроиться, получив корректную созидательную перспективу, раскрывающую дух, оздоровляющую тело, наслаивающую уникальные урожденные дары.

Там игра в чужие ворота по чужим правилам, а не нравится – не ешь, причем мало кто действительно осознает выгодоприобретателя. В чьи ворота ведется игра, к примеру, лесной охраны, открывающей или закрывающей глаза на «черную» вырубку, хитренькую добычу рыбы или икры на Камчатке. Хотя и все мы тут при деле, не только в РФ, другие страны, вроде той же Индии, откуда я вам сейчас телеграфирую нашпигованы своими особенностями свободы и чиновничьего творческого самовыражения.

К примеру, в игре «индийская полиция» большинство сотрудников разрешают претензии через взятки, если удалось поймать нарушителя на дороге. Единственное, что их интересует – это бумажка в 500 рупий (500 рублей примерно), хотя и через небольшой театр запугиваний беспощадной кармой. оружия и спецсредств у рядовых полицейских в лучшем случае бамбуковая палка, и накрахмаленная униформа с вычурным аксельбантом.

Нет уважения к служителям правопорядка, значит нет уважения друг к другу, к гуманистическим основам, вроде ценности человеческой жизни и здоровья. Все это здесь девальвировано, и тем индийский мир опасен. Он выворачивает реальность наизнанку. Жизнь так все устроила, дала им большое население, маленькую территорию, благоприятный расслабляющий климат, и как следствие низкую пассионарность, но и высокую степень доступного самовыражения в установленных границах.

Мало ресурсов, мало денег, слишком много народа, и всем нет дела ни до чего, потому что так повелось, а кроме того, была подведена эзотерическая и религиозная база, объясняющее наше «потому что» по-своему. Почему они ездят по четыре человека на мопеде, удерживая еще и двух младенцев в руках? Почему полицейским нет до этого дела, если есть шлем на первом ездоке? Почему возят десятки людей в кузовах самосвалов, а меня пытаются штрафовать за непристегнутый ремень? Тут или «потому что» или тысячелетний ведический эпос, про розового слона с руками и бесконечных Кришну с Лакшми.

Большая же часть автолюбителей и мотоциклистов просто объезжают «голосующего» стильного стража порядка без всяческих последствий. Никакого преследования, перехвата или ареста. «Уехал, так уехал, поймаем другого. Просто это так работает» – скажет кто-то из них, набравшись избыточной и правдивой борзоты. Хуже всего, что это заразно и вскоре пропитывает, ведь с волками жить иначе никак.

Ни у кого нет права критиковать чужие порядки, только и получить нечего в чужом огороде, если каждый из участников не создавал себя, не возрождал личную жизненность, не строил собственную жизнь своими руками. Женские происки легкой жизни через мужчину, как заигрывания индийских милиционеров на Сиолимском мосту в Гоа, не могут быть истинными, как и мужские через женщину. Это зеркально. Это из нужды. Любое порождение нужды там же и остаётся, давая временное утешение, и все глубже затягивая в бесовской водоворот.

Прилепившись к чужой игре, останешься гостем с иллюзией жизни, из которой тебя могут «выключить» в любой момент. Зависимость от того и берётся, что один или сразу оба пытаются обойти правдивый порядок построения жизни. Существо происходящего чаще всего не осознается, да и упорствовать не хочется, когда ложь так сладка. Общество не спешит учить каждого быть собой, создавать уникальную жизнь. Бесовская система (как любая другая) не может преподавать свою же антисистемность.

Огромные механизмы инертны, всегда являются заложниками стабильности, и трансформируются с большими задержками. Отсюда вполне очевидный вывод, чем стабильнее твоя жизнь, тем менее адаптивна. Чем более плотно жизнь отдельного человека увязана с другими, тем сложнее ему измениться, и внешне, и внутренне. Когда ты с ранних лет находишься в одной компании, и к 40 годам ни разу ее не менял, то выбиться наружу будет почти невозможно. Даже уйдя в сторону, голова будет соотносить себя с ними, определять себя и любое «доброзло» именно через них во всяком случае первые семь лет.

нефиг делать в их паровозе

Поиск себя слишком трудоемкий, непредсказуемый и одинокий, чаще всего он лежит за гранью общепринятого здравого смысла. В первую очередь сопротивляться станет именно привычный круг близких, ведь вы один социальный организм, где все сложено в определенном порядке. Когда один элемент механизма начинает вести себя с отклонением, «определенный порядок» перестает быть очевидным и спокойным.

Весь социальный организм подвергается стрессу, и чем более выразительное отклонение, тем сильнее потрясение. Когда градус девиации доходит до социальной аномалии, прочие элементы подвергаются мутации, которая, надо заметить, дается болезненно. В таком случае, общей системе проще раздавить раздражителя, или изгнать подальше, оправдав аномалию частным отклонением свихнувшегося бракованного винтика.

И это очень честно, ведь если бы игривые выскочки всякий раз стягивали на себя всю кровать вслед за одеялом, хрена бы кто выспался и размножился. Песня той певицы, где «один в поле воин, в поле воин один. Они думали ты болен, а ты непобедим» – звучит, конечно, воодушевляюще, по-нашему, по-еретичному, только уж слишком антисистемно. Хочешь сдвинуть пласты эпох психоэмоциональных импринтов коллективного мира? Готовься сдохнуть за свою идею, ведь жизни не хватит точно.

Именно так вышло с нашим еретическим героем всего этого (уже семитомного) романа Александром А. Следуя по житейским кругам, он все больше учится узнавать себя, все точнее вписывается в личную стратегию умеренного отдаления от усредняющего влияния коллектива. Ну, и вполне справедливо получает любовь одних и сдержанную неприязнь других, а вот безразличие случается куда реже, и то лишь в силу отсутствия достаточного общения и осведомленности. Едва ли при жизни можно окончить попытки поиска себя, все житейское и повседневное ведь отсюда и берется.

А что остается желающим схалтурить в самопознании? Похоже, остаётся искать утешение в партнере и круге общения, искать там замещения внутреннего воя через включение в корпоративную систему. Тогда может показаться, что тебе как бы все должны, и, как следствие, все разочаровывают, ведь угадать твои ожидания шансов у них нет. Через присутствие и анимацию другого (особенно влюбленного) ждут наполнение нужным смыслом собственного бытия.

Другой человек может дать замещение смысла через деньги, может предоставить ресурс для суеты, чтобы откупиться, чтобы отплатить за присутствие или секс, или за эмоциональное вливание. Мы считаем себя половиинками, нас так обучили. Нас всех так воспитали, что цельность жизни только в союзе. Так оно, может, и есть, во всяком случае в том смысле, что в мире людей все происходит через людей. Встречая друга сердца, партнера или близкого человека, получаешь мутации неожиданным образом. И как мы с вами понимаем, союзы имеют провокационную природу, тестируют нервишки участников.

То, что именно будет твориться обычно никого со стороны не волнует, ведь у всех так. Просто нечего говорить об этом, или нужно придумать лицеприятную версию, поддерживаемую остальными. Любой союз на зависимости отравляет себя, убивает участников именно тем разочарованием, что вожделенная цельность каждого не образуется. Только ведь он (союз) тут ни при чем, он то как раз «заботится», предоставляя одного участника другому, там всегда есть лучик света и созидательной перспективы.

Тебе дали деньги, заглушили голос личных исканий, мол, на держи, занимайся домом, бытом, обустройством, только не ной и не суйся никуда. Социальная приватизация получается, когда одному так страшно потерять партнера, что он стремится завязать всю его жизнь на себе, закрывая дороги его жизни, а тот в свою очередь и рад погружаться в сладостное забытие. До поры.

И вот суета началась. Купить то, заказать это, построить, оборудовать, полететь, посмотреть, познакомиться, покрасоваться. Само по себе потребительство быстро наскучивает, потому им нужно дополнительно похвастаться. В этом тоже навалом коварство, ведь потребительское замещение творческой и деловой активности быстро наскучивает. Теперь нужно его усиливать через эмоцию подписчиков и зрителей. Если вовлечь в процесс, скажем, женщину, еще умеющую радоваться благам, то радость потребительства можно продлить и усилить кратно.

Мы все охотно используем инструмент понтов. Хотя я думаю, сами понты не так уж страшны, они хотя бы мотивируют на свершения и социальное соревнования с прочими понтующимися. Однако, в ряде случае это могут быть годы придуманного смысла жизни. Жизнь через потребительство порождает нестерпимую потребность постоянного увеличения градуса потребления, и выпячивать недостаточно выпуклое.

Впрочем, делать себя лучше всегда сложнее и трудозатратнее, чем сделать хуже других, и самоутвердиться на контрасте, а там и ложка дегтя медом покажется. Еще удобнее, когда рядом кого-то догоняет крах, и желательно во всех отношениях сразу, как опять же было со мной. Сотни людей невольно демонстрировали экзальтирующую левитацию на ровном месте, ведь одна из наиболее ярких, прочных и завидных семей города вдруг разлетелась на щепки.

Однако, радоваться за себя на фоне чужих перипетий долго не получится, ведь ты теперь знаешь нечто потустороннее, к примеру, то, что за личные ценности и идеалы человек способен перешагнуть целый мир, а не только какую-то хрень вроде курения и мясоедства. Приходится прикинуть за свою жизнь, чего-то начать думать. Если ты залез в жизнь другого, то всегда случаются претензии, поскольку двигать картину своими руками не можешь. Она как-то сама двигается, причем не всегда по твоему хотению. И снова мало, и снова все не то, и значит снова претензии миру в лице уже конкретного человека.

Ведь это он виноват, он не может наполнить твою жизнь счастьем, как обозленно сетовала Юля Г. всякий раз учреждая окончательный расход: «Ты так и не сделал меня счастливой!». И это женщина 1981 г.р., на тот момент уже на пятом десятке. Как теперь я могу ожидать чего-то осмысленного от своей двадцатичетырехлетней Ди? Она тоже меня периодически спрашивает, зачем я с ней вожусь. Еще она спрашивает, зачем я хожу в это свое кафе «Дюнс» здесь на побережье, ведь в нем такие заносчивые официанты. И ответ на оба вопроса примерно один – я все меньше нуждаюсь в почитании.

Искушенный еретик-исследователь находит смысл в преодолениях, во взломе систем, разрыве шаблонов, получая эмоциональную награду за еще одно маленькое «невозможно», ведь на него будет наложено следующее. «Большая часть мужчин даже смотреть не может на таких женщин, как ты, а я вижу только таких» – ехидно отвечаю я. Кого-то высокомерие тех официантов отпугивает, а для меня они стражи пространства, фильтрующие контингент по вибрациям. И мне примерно параллельно, что именно Ди понимает в таких беседах, достаточно уже того, что она просто существует, а значит не приходится ее выдумывать.

Обычно мужчина как бы должен избыточно много, даже больше, чем он сам взваливает на шею. Это утопичная петля: чем больше взваливает, тем больше должен. Плохо старается, мало несёт, смотрит по сторонам (или куда не положено), а я страдаю тут сижу, даже постить нечего приличного, второй месяц без отпуска. Плохо любит, значит нужно преподать урок давления. Создать, найти, придумать, высосать, инициировать конфликтный повод. Сделать хуже, а потом, как было, пусть знает и не расслабляется, доказывает свою любовь, а я еще посмотрю.

Так работают силовики в коррупционных игрищах, чтобы продолжать накачку потребительского образа жизни. Если постоянно недостает денег, их нужно срочно где-то взять, или напечатать или забрать. Некогда созидать, обустраивать, созерцать и наслаждаться жизнью. Горит нужда! О этом ведь постоянно гудят со всех сторон, что вышла рестайлинговая модель, запустили ЖК на Кутузе, пришла F/W-коллекция в ЦУМ, те поехали туда, эти купили вон то. «А ты что же? Выходит, не успешный?!» – говорит своему добытчику «розеточная» женщина.

Это давление сводит с ума, стаскивает человека с жизненной траектории, если он вообще там был. По итогу начинаешь вываливаться из привычных структур, куда влез от страха, например, вылетаешь из СК по корысти, злоупотреблению или халатности. Он выпал из чужой системы, а своей не знал. Может не знал, что нужно стоить свою систему, даже находясь в чужой. Мама с папой же не так воспитывали, не рассказывали, что нужно уничтожать прежний протокол допроса свидетеля, а не оставлять в столе, безрассудно полагаясь на доблестную порядочность коллеги-собутыльника.

Это бывает сложно, ведь любая энергоинформационная сущность заботится об исключительности доминирования, ограждая подопечных от конкурентных маятников. Иными словами, если вы сидите в администрации или в суде, вам нельзя заниматься иной оплачиваемой деятельностью. Нельзя работать где-то ещё, особенно в смежных областях, нельзя предпринимательствовать, в том числе пользуясь должностным положением.

Человеку попросту не хочется ещё во что-то лезть, если тут прет. Куда вкладываем энергию, оттуда и получаем, и если качаем чужой маятник, то получаем от него. Это верно, но и втягиваемся глубже, разбавляем себя, растворяемся, теряя идентичность, погружаемся в инфантильность. Кто ты и что ты в отрыве от маятника больше никого не интересует, тебя стирают. Ожидаемым образом, ты получаешь что-то, что определяет система помимо ограничений, ты получаешь распорядок жизни, бонусы, удобства, комфорт, отведенный для тебя, чувствуешь устроенность и заботу большого брата. Ты снова в утробе матери.

Только дело не в том, что нельзя брать какие-то там взятки или другие шалости применять. Дело в том, насколько ты сечешь обстановку и готов к раскладам против тебя. Нравится риск? Будь готов отхватить, если сведущ в риск-менеджменте. Стоит ли оно того, насколько выгодно так подставляться? Можно ли минимизировать последствия и подготовить страховку?

Тюрьма – слишком высокая цена, не факт, что переживешь ее, хотя мир так устроен, что сначала обычно есть возможность отдать деньгами. Откаты тоже должны быть учтены схемой. Только думать некогда, если нужда стучит по пяткам, отсюда все и сыпятся, что схема слабая, просто дернул нашару, а потом будет потом. Так что, Мишка и Артем, не делайте, как я, дети мои. Знаю, вам точно захочется авантюры по жизни с такими-то родителями.

Сделаем, все сделаем, что захотите, только спросите заранее, скажу, как все устроить ловчее, чтобы риску поменьше, а профита побольше. Мне бы кто разжевал в мои двадцать. Хотя был у меня в 2007-м первый шеф, он был первой фигурой отца, говорил со мной про всякое, в том числе про серое и черное, когда кидать не стоит, или невыгодно задолженность здоровьем забирать. Жаль, посадили его рано. Может, он бы еще тогда вдолбил заповеди, ставшие понятными только сейчас, летом 2024 года. Первая заповедь игрока – не теряй деньги. Вторая заповедь – никогда не теряй деньги.

Так что, если сядешь в чужой поезд, то пойдешь по маршруту со всеми вытекающими. Тоже самое про семью. Пошёл в чужую жизнь, растворил там себя и все ресурсы, получил закономерный итог. Он изначально предполагался, хотя повлиять было можно. Можно управлять реальностью через себя, через страхи и сопротивления. Такие вещи даются тяжело, но другого пути нет.

быть сексуальной всегда недостаточно

Цивилизации положено развивать насыщенность генофонда, а значит укреплять единство через централизованные поведенческие прошивки. И, кстати, мотивационные тоже, ведь подчиненным должно нравиться подчинение, а подчиняющим – угнетение. Во всяком случае, баланс умеренного недовольства и легкого воодушевления должен удерживать каждого на своем месте. Именно поэтому, отдельно взятой женщине-кукловоду вовсе не требовалась иная дополнительная подготовка, кроме того, что преподавалась в семье родителей.

Именно потому семья должна была быть полной, чтобы подрастающие социально ответственные граждане знали своё место, а значит и ответственность за преемственность морали и всего коллективного порядка вещей. Однако времена меняются, людям уже начинает хотеться чего-то индивидуалистичного, еретического, утонченного, ну словом чего-то такого, где больше их самих, и меньше посторонних умников. В итоге начинается конфликт интересов, ведь женщины-кукловоды остаются не у дел, а это стресс.

С ранних лет базовое, чему они обучаются в обществе, но главное у матери и инстаграма – это привлечению и удержанию внимания мужчин с целью монетизации, хотя и с факультативными потребностями, вроде состояться как женщине, родить детей и вообще быть достойным членом общества. Кто-то расположен больше, кто-то меньше, а «розеточными» становятся уж совсем малый процент (обычно г, м/г-эмоционалки).

И черт бы с ним, в конце концов, желающих пересесть с одной юбки под другую достаточно. Только ведь сейчас идёт также глобальный конфликт внутри базовых прошивок, точнее сказать, он был всегда и теперь лишь проступает на поверхность. Внутри женщины все отчетливее пульсирует несогласие сидеть дома вокруг детей. Теперь нечто долбит изнутри, побуждая искать самореализацию.

Инстаграм делает свое бесовское дело – будоражит то самое неподдельное и всеобъемлющее чувство ФОМО, согласно которому каждой саратовской 25-летней девчушке, позавчера вставившей сиськи четвертого размера, теперь кажется, что она ежедневно упускает венецианского принца с именем Джакомо. Или кого-то вроде лысеющего Зевса в растянутом балмэйновском свитере, молодящегося Жана Люка Ваччи, или монтекарлошного Алекса Крафта.

Может я и сам пересмотрю пристрастия в пользу ненакрашенных плоских пупсиков ребяческого возраста, когда разменяю пятидесятую отметку и заодно цель второй половины жизни по общей капитализации. Надеюсь, я еще постигну неприличную гору вещей, а пока продолжим, как есть.

Женщинам в наши дни приходится уже что-то делать самим, и тут масса сопротивлений, особенно к тем же 40 годам. Особенно, если женщина красивая, сексуальная, да ещё, к примеру с профилем 5/1, как Юля Г., ведь присущая именно этому профилю механика wow-эффекта всегда привлекает внимание мужчин, сворачивает шеи, влюбляет почти с первого взгляда.

В свою очередь, Юля С. и Ди также имеют притягательную социальную ауру через м/г-шный профиль 3/5, плюс совокупность активаций в Корне и Джи-центре. Иными словами, каждому вокруг кажется, что они соблазняют именно его. Юля С. была уже не только сексуальной и чувственной во всех отношениях, она была еще и трудоголиком-графическим дизайнером, проводила полдня за ноутом и развивала собственную компанию в течение 14 лет.

Нельзя было еще назвать все это тем творчеством, о котором здесь ведется речь, скорее просто работа, но это точно огромный шаг внутрь личности. Юля С. реализовывала соблазнение через телефонный флирт, поскольку работала дистанционно по Москве, и это было любопытно, хотя и несколько нервозно по началу слушать эти телефонные облизывания. Ди же в настоящее время (по дурости лет и юношескому самомнению) еще не соображает, где, когда и кем можно или нужно флиртовать, а где пора наращивать дистанцию. Так что пока фигачит невпопад, но эффективно. У нее может быть интересный путь.

Когда женщина с юных лет занимается созидательным трудом (а не только пиздоторговлей и манипуляциями), она становится вполне разносторонним человеком, способным на аналитику, милосердие, рефлексию, самопожертвование, размышления и целеполагание. Так что я исключительно доволен получаемым жизненным опытом благодаря моим женщинам. Не знаю, как бы справился с тем 2023-м годом, если бы не присутствие Юли С. Пусть иногда она позволяла себе агрессивные провокации, умаляющие достоинство, но в целом ее поддержка придавала сил справляться с жизнью.

Поначалу любые любвеобильные отношения любопытны и греют эго, но с годами человек понимает, что вместе с интимным вниманием в том же флаконе идет теневая сторона озлобленности обделенного партнера. Уязвленное самолюбие и обрушенное собственничество в ряде случаев оказывается фатальным. Пожалуй, это тоже сыграло свою роль на ряду с тем обстоятельством, что всегда приходит время расставаться.

Я продолжаю стоять на позиции, где все в жизни временное, и подчинено определенной задаче. Ничего не бывает просто так, и когда поставленная задача выполнена жизнь продолжается, творит перемены, и разводит людей по разным дорожкам. Юля С. получила свой опыт, я отгреб свой, ей, возможно, нужна семья и общий гроб, а мой путь трансперсональный. Она-то (как и Ди) как раз пришла в это воплощение проживать себя, собирать истории, и опыт, причем довольно экстремальным образом.

Они оборудованы проживать эмоциональные перегрузки такой амплитуды. Похоже, история с Ди будет иметь короткую активную фазу, примерно, как с той моей Ольгой (из Крк), общая же история с переменными удаленными ежегодными касаниями может протянуться на долгие годы, а то и навсегда. Хотя в первые месяцы с Юлей Г. я писал подобное в июле и в августе, понятия не имея о грядущих убойных девяти месяцах сражений.

Я же хренов спаситель 5/1, с медленным, чутким, чувствительным, уязвимым, душевным телом и борзым взглядом, моя специализация – помогать страждущим выйти на их рельсы особым авторским способом. Только потом я должен их уйти, оставив проживать жизнь самостоятельно, и следовать дальше.

Всегда следовать дальше, и частенько идти одному. Это серфинг между мирами, в портал перехода нельзя затащить другого против его фрактала. Такие, как я не принадлежат себе, мы не можем жить в одном месте с одним человеком слишком долго, мы нужны и другим тоже, а они нужны нам, чтобы как следует поспасать до определенной степени. Это такой Путь.

Стремление некоторых женщин постоянно жить через мужчин вполне разумно, и эволюционно выверено, им вроде как нужно плодить потомство, а значит нужна контролируемая стабильная ресурсность, особенно в период родовой беспомощности. Только ведь они давненько прознали, что под прикрытием детей удобно получать с мужчин, общества и государства на собственное содержание, причём пожизненное. Вроде как оказала человечеству услугу, и теперь оно ей должно.

К тому же, само деторождение можно постоянно откладывать, благо и общемировая тенденция к ограничению фертильности помогает. Типа я только за, но вот что-то не ладится там, зачатие буксует, наверное, твои бойцы вялые из-за экологии или двух пачек сигарет в день, не может же дело быть во мне. К тому же имеется эзотерическое мнение, мол, и сама эта фертильность сохранится лишь до 15 февраля 2027 года, а потом Вселенская программа меняет планы на человечество текущего вида хомосапиенс в пользу каких-то новых рэйвов.

Все громче трещат по швам попытки некоторых женщин списать их собственное жизненное предназначение чисто на удовлетворение биологических потребностей и генетический императив (каждая особь, обязана своему виду жизнью, а значит и в свою очередь обязана продолжить этот вид новой жизнью). Можно назвать все это тягой к рыночной торговле, когда мы тут будем вычурно женственно-сексуальными, а вы нам все должны, если хотите пристроить свое упругое в наше сочное. И это вообще не про детей, это про некоторых женщин, особенно «розеточных».

Подобная прошивка зачастую «играет» их самих, девчонки и не замечают, насколько картинно исполняют роль страстной жрицы любви, снисходительно и покровительственно раздвигающей ноги в качестве награды за послушание. Более того, это ведь ещё и предел мечтаний многих – высочайший уровень мастерства и потаенной женской мудрости. Примерно такие вещи женщины обсуждают в кругу доверенных лиц, где не боятся прослыть алчными и хитрыми проститутками.

Эзотерически подготовленные женщины (вроде сестры Марии) умеют подвести научную базу под описание и оправдание экспансивного сексизма, а женщины, закаленные полевыми сражениями (вроде Вики, Юли Г. или Ди) остаются при циничном злободневном понимании, где «любовь придумали лохи без денег». Сестра Мария, кстати, по-проекторски до сих пор считает меня духовно тлеющим идиотом, снисходить до которого, однако же приходится, чтобы хоть как-то вразумить заблудшего брата.

Бывалые самочки ухмыляются над зелёными простушками, что влюбляются сами, а за закрытыми ставнями обсуждают грани установления и поддержания влияния над ведомыми мужчинами. Примерно по этим причинам некоторым женщинам на деле нет дела до личностного развития и осознанности самих мужчин в отношениях, скорее наоборот. Мужчину желательно удерживать на позиции волосатого недоделка-мамонтодобытчика со стагнирующим эмоциональным интеллектом. По счастию, сестра Мария (после моего развода) сумела глубоко осознаться в потребности признания и за своим мужем-проектором статуса человека разумного со всякими вытекающими зачатками духовенства. Редкое, а в некоторых кругах не только запретное, но и наказуемое женское великодушие.

В целом же, вся эта угнетающая бесовщина также соответствует образовательной политике властьимущих в отношении вассалов. Учиться бедным все-таки нужно, чтобы потом качественно работать там, где скажут. Все либеральные, религиозные или гуманистические разговоры всегда в пользу бедных, которых нужно удержать в эффективной социальной иерархии. Как бы не нужно никого топать сверх меры, но и горизонт самодостаточности и своеволия следует контролировать.

Гражданские, миряне, бедные, или «настоящие мужчины» (как не назови) – это ресурс, и его надлежит усиливать, удерживая от состояния отчаяния, когда загнанный в угол пролетариат будет вынужден обозлиться, лезть на баррикады или чинить очередное рабоче-крестьянское восстание.

Так что каждая самочка знает, чего в слух говорить не стоит, и какое поведение мужчины может иметь ее одобрение, и как следствие, называть именно его «настоящим» для мужчины. Говорить об осознанности люди по большей части привыкли на словах, поскольку та самая школьная диалектика работает всегда, и когда меняется внутри, меняется и снаружи.

Дело всегда осложняется, когда имеешь дело с эзотерически или (не дай Бог!) научно подготовленными собеседниками, которых тут в Индии прямо валом. Вот вчера имел диалог с одним местным товарищем, постоянно выкладывающим на стол ключ от автомобиля. Он держит на столе ноут, телефон и этот ключ, причем всегда брендом вверх. Прочие предметы достает и убирает в сумку по мере надобности, а эти три штуки всегда максимально на виду.

Аккуратно апеллируя его эзотерическому наваждению, всем мегатоннам культурных, ведических и медитационных щей, что он нахлебал с раннего детства, спрашиваю, почему он держит на всеобщем обозрении имнно ключ от машины в стране, где 98 % жителей придвигаются на мопедах. Кроме того, ведь его машина американской марки Jeep, которая здесь имеет высокий имидж, в том числе в силу того, что ее копирует локальный индийский автомобильный бренд Tata (он копирует все подряд, включая русские КАМАЗы).

Вполне ожидаемо, мой индийский друг начал обычный эзотерический маневр, где таким воздушным благословенным голосом предложил прежде самому покопаться в дебрях собственной эгоистичности, чтобы не судить других по личным порокам. Спустя некоторое время удалось приземлить возвышенную философичность обратно к столу, когда он, выдохнув пояснил, что держит ключ на столе только лишь по причине неудобства держать его в кармане.

Далее он продолжил уклоняться от дополнительных вопросов, отчего бы не держать его (ключ) там же в сумке, где лежит кошелек, деньги и прочий недемонстративный скарб. С этими эзотериками любая простая разоблачительная вещь тут же улетает в астральные слои, где идиотом всегда должен остаться ты.

Таким образом, если осознанность мужчины сделается прикладной, а не камуфляжной, то совершенно запросто вчерашний невежественный муж превратится в бывшего на фоне творческого озарения. Увидев зов частного пути, он может захотеть выбраться, свернуть куда-то в сторону от привычной домоправительницы. «И кому это надо в здравомыслящем обществе?» – спросите вы молча. «Мало кому, – как и в индийском» – так же молча отвечу я. Потому лирика остается в книжках, а бытовая реальность – там же, где обычно.

Это неутешительно, а местами может кому-то показаться неустранимым, и потому неважным. Только не нам. Остальным сейчас остаётся все меньше времени для переосмыслений. Впрочем, далеко не все примут или перестроятся. И вот это точно неустранимо, а потому неважно. В том числе и нам.

Нельзя сказать, что феномен брачевания (или игрищ по инверсии доминирования) порождён природным женским коварством, хотя и не без того. Они слабы физически, что в эволюционном отношении вынудило последовательно развивать упреждающее преимущество в ином, уравновешивающем навыке. В эмоциях. Все дело в этом. Физическая сила давно ничего не значит, на первое место выходит способность владеть собой, управлять эмоциями, и значит иметь преимущество над неуравновешенными.

И ещё, мне кажется тут дело в общечеловеческом консервативном сопротивлении переходу от колхозов к индивидуальности. Менять привычное на сомнительное неохота и энергозатратно, придется думать, и делать что-то непонятное. А это тяжелее, чем всем бы хотелось. Люди сейчас начинают все основательнее чувствовать неудовольствие от общения, недоумевают от такой фрустрации. Они попросту не понимают, чего хотят от отношений. Хотят чего-то, чему не знают описания, не знают даже как подумать об этом незнании, почти, как в квадранте компетенции с начальной бессознательной некомпетентностью.

Вот вроде бы все есть, и деньги, и атрибуты, и признанная кем-то карьера, перспективы, даже сами эти межличностные отношения. В смысле есть, наконец, вожделенный партнёр, которого вроде как хотелось, и принято иметь нормальному человеку. Тут мы равны, хотя для женщин удачно выйти замуж, значит заполучить партнера относительно состоятельного и посильного в управлении, а для мужчин – закольцевать завидную для других, красивую, но верную, а в идеале еще и породистую самочку.

Тем, кому повезет потом могут оказаться в ресторане с поющими фонтанами друг на против друга после изнурительного дня в Дубай Моле, захламив арендованную панамеру глянцевыми пакетиками. Все такие блистающие и цветастые, обсуждают гостей на свадьбу. Теперь самое время щупать счастье руками, и пока влюбленность отрабатывает положенное, все идет по плану, а потом будет потом. Оно будет точно, но не сейчас.

лучше не знать

А потом друг раз, и что-то не то. Чего-то не хватает. Куда-то девался привычный уровень гормонов из отношений. Пустовато стало и досадно, как бывает иногда, набив живот с голодухи, чем под руку попало, даже все привычные хитрости недотроги или истерички не работают. Лопать уже некуда, а радости все нет. Она уже и так, и эдак протягивает мужичка, он бегает, старается, доказывает, задаривает, а ей все равно скучно. Вот такая незадача грозит некоторым – назойливая пустота. Все есть, и все не то. Где тогда «то», если не «это», ведь полжизни стремились к успеху, теперь бы насладиться.

Это хорошо ещё, если стремления довели к дубайству. Или может нет, может лучше, чтобы не дойти? Понимаете? Может лучше не знать и вожделеть всю жизнь, вяленько так как бы идти. Хотеть хотеть, как я это называю. Будет вполне себе рабочий рецепт жизненного мироощущения, а то и счастья. Оно ведь есть везде и у всех, несмотря на декорации. Ручаюсь, что на ощупь еще и одинаковое в момент снисхождения на несчастных.

Не знать обладания целью и постоянно хотеть хотеть, может быть самостоятельной и вполне самодостаточной целью. Вроде мечты, где мы лелеем образ, заведомо признавая его недостижимость, и даже откровенное намерение не достигать. Говорим себе и окружающим: «Я бы», «Мне бы», «Вот бы». Все мы так говорим, и живем так.

Можно поболтать при случае, мол, мечтать не вредно и даже благородно, если делать это вслух в присутствии таких же мечтателей (особенно с каналом «Мечтателя» 30–41, как у многих из моих женщин). Снисходительная услужливость помогает присутствующему чувствовать себя социально одобряемым, пусть и бездельником, в сущности. Можно помечтать, и тебе ничего за это не будет, вы ведь друзья. Мы не только признаем слабость и ограниченность друг друга, но именно по этому критерию и поддерживаем отношения. Вместе удобнее бояться, отказываться жить иначе, охранять святое право на слабость, ограничивая психику от травматичных призывов вроде: «Чего ты все мямлишь одно да потому, иди и сделай!».

Удобно НЕ достигать заявленные ориентиры, какими бы они ни были, пусть хоть квартира, хоть машина, хоть брендовое облачение или пальмы на морях. И чтоб не на время, а на-всег-да, как говорят в рекламе Сбербанка. Официально – есть к чему стремиться, а значит все в порядке, имеется вектор, распорядок, и делать ничего толком не нужно. Копаться в отношениях тоже не придется, ведь есть общий вектор на достижение. Мы вроде движемся, хотя где-то не очень глубоко внутри знаем, что именно существенных, решительных таких действий совершать не будем, не будем брать желаемое, будем хотеть его взять. Продолжим пытаться изменить жизнь, а не менять ее.

Как-то на том самом БМовском 24-м ЦЕХе в 2017 году Петр Осипов провел диалог в ходе одного из разборов. Парень жаловался, что все его попытки изменить жизнь проваливаются. Петр протянул микрофон и предложил попробовать его взять. Тот протянул руку и почти ухватил, как Петр осадил его вопросом: «Что же ты делаешь?! Я ведь сказал попробуй взять микрофон, а не возьми микрофон».

Непреодолимые сложности можно оправдать внешними причинами, обвинить кого-то и поныть в уютном дружеском кругу. Тебя охотно поддержат, подлив вина в бокал, оградив от изобличающих комментариев, ведь давать неудобные советы кому-то также означает вывалить их на себя. А кому это надо? Именно. Дело ведь все делаем одно – пытаемся прожить выданную жизнь по возможности с улыбкой, а там уж кто на что учился.

без паромщика нет реки, без платы нет веры

Хочешь чудовище? Получи! Он хотел и находил в ней только светлое, вытягивал сок из мыслимых и немыслимых проекций ее достоинств. Влюбленные слепцы иного не замечают само собой, а ведь есть еще и более странные люди, сделавшие смыслом жизни навык по созданию, поддержанию и углублению близости, обнаружение новых слоев интимности, возведения чуткости и душевного проникновения в степень, недоступную прежде.

В таких делах без партнера никак, ведь сколько бы ты сам не прогрессировал в эмпатии, ее еще нужно на кого-то обратить. Спасателю нужно спасать, исследователю нужно исследовать, в этом смысле нам без утопающих или подопытных никак. Вот с Марианской впадиной Спилбергу повезло – бери, да погружайся, жизни не хватит. Женщина же в этом смысле не хуже, только сначала нужна химия, женщина должна почему-то стать любимой, поскольку исследователя должно воткнуть лезть в нее все глубже сквозь тернии препятствий.

Если оставить за константу мое допущение, что близость есть наиболее желанное состояние для человека, то одновременно с таким устремлением мы будем испытывать величайшее сопротивление. Примерно такие вещи сейчас происходят с Ди, а прежде творились с Ольгой в 2018 году. Эти истории, кстати, говоря, несколько похожи, особенно по времени года спустя семь лет. Отчего-то мне ярко видятся параллели по месяцам.

Тогда история с Ольгой началась с самого начала января и перешла в какой-то спящий режим в феврале, примерно, как сейчас с Ди, в связи с ее отъездом на Бали. Как известно читателю прежних книжек, та история имела разные эпизоды и в том же «спящем» режиме продолжается до сих пор. В принципе, как и с некоторыми другими знаковыми женщинами. С тем отличием, что в рамках «спящего режима» с Ольгой каждый признает и понимает, что близость перейдет в постельную при любой следующей встрече.

Это такая отложенная, недосказанная страсть, теплящаяся, настаивающаяся годами. Формат особый, переливающийся, интригующий и возбуждающий одновременно. Конечно, острота и актуальность подобных «спящих» отношений приостанавливается в периоды активации текущего любительства, когда любимая женщина полностью закрывает собой не только женский род как таковой, но и существенную часть Вселенной.

Вероятно, некоторые отыгравшие «активные» отношения могу переходить затем в «спящие», как бы доигрываться по ходу жизни в том или ином виде. Мы остаемся родными навсегда. Это красиво, иметь настолько широкий простор исследовательских возможностей. Как-то по началу отношений, Юля С. спрашивала меня, что, если она (Юля Г.) вдруг появится здесь, вот прямо здесь, возьмет и приедет за мной. И в самом деле, что?

Я даже и тогда не мог быть уверенным, несмотря на активированное любительство с Юлей С. Все же есть женщины особой тяжести, подобно категориям преступлений – не просто тяжкие, но особо тяжкие. Их влияние может недооцениваться мужчинами. В ряде случаев, они могут просто взять за руку, и вывести из любой прежней жизни, подобно тем инста-трендам, где случайная прохожая забирает мужчину у его склочной спутницы.

Уж не знаю, сколько секунд бы я продержался перед вдруг появившейся передо мной Юлей Г. в мой «промежуточный период» (когда нет активированного любительства) – чрезвычайно приятно предвкушать такие моменты. Мне наплевать, сколько ей будет лет, но, если я когда-то вновь увижу тот же блеск в глазах и сексуальность в теле, вопросов снова не будет.

Тоже самое бы я сейчас мог сказать про Ольгу или Ди, мне даже нравится лелеять в воображении, что когда-то «моя» женщина сделает нечто такое для меня, нечто обыденно-выдающееся. Даже более того, осмеливаюсь мечтать, что она будет склонна к тонким, демонстративным и творческим формам проявления чувств. Например, вдруг появится на пороге с глазами, полными нежности и страсти. Ну, знаете, какие бывают у человека, действительно настроенного на тебя (без сомнений и условий), ведь она будет знать, что точно обнаружит взаимность.

Мне нравится воображать, что вдруг она прямо сейчас появится у входа в это мое штабное кафе «Дюнс» с ищущим взглядом. Здесь большая терраса на сорок столов, выходящая на пляж с аховым морским видом. И я бы такой сидел в далеком конце зала, а она появилась на пороге, высматривая меня своим «розеточным» взглядом (это как у Летти из Форсажа, когда в первой части они толпой подъезжают к кафе на машинах).

Конечно, я бы почувствовал родную вибрацию и увидел ее, а она встретила мой взгляд, и устремилась навстречу. Шаг за шагом, она ускоряет ход, взгляд сменяется на любящий, и уже с разбегу запрыгивает, как запрыгивают дети, обхватывая руками и ногами. Это такая вот мечта для меня, о которой так и не рассказал Ди, когда она спрашивала о подарке на ДР. В ответ, я попросил подарить мне ее ежедневник или личный блокнот, которых не оказалось. Тогда я попросил написать мне письмо, желательно на пять листов А4. Ну, знаете, просто письмо. Никакой установленной темы, просто возьми и напиши – для меня это будет лучшим подарком на земле – мысли любимого человека.

Или вот другой вариант чувственной антисоциальной диверсии. Я же особый еретик, мне нужны такие тонкие проявления именно в сфере эротики. Вот я сижу в том же зале того же кафе, а она тихо подходит, воспользовавшись фактором внезапности, садится верхом поперек стула или может на стол, раздвинув ноги и молча начинает пожирать мое лицо напомаженными губами. Это ведь так просто! Даже никакой не секс, просто штормовой эротизм, украшающий жизнь человека. Как вы понимаете, пока что эти мечты остаются мечтами, хотя я храню веру однажды встретить женщину, способную на прикладное творчество, открытость, непосредственность и труд в отношениях.

Стоит ли говорить, что я никогда не видел подобного и со стороны. Кажется, люди будто заморожены кем-то, начисто лишены чувственности, открытости, авантюры. Сплошные чеховские футляры с ножками и дерзкими аккаунтами в инстаграме. Нет смелости, нет дыхания и пульсации жизни в простых вещах, можно сказать, в мелочах. Ведь все описанное не стоит ни копейки, а ценность имеет грандиозную в масштабах жизни каждого. Похоже, совковое коллективное воспитание уничтожило индивидуальность, игривость и человечность в человеках, обменяв на «здравомыслие» и «достойность» по грабительскому курсу.

Когда-то в Красноярске (в 2018 году) я терроризировал целый фитнес-клуб «Баланс» своими выходками с девчонками. Доносы в администрацию об аморальности поведения «посетителя в красных шортах» сыпались каждую неделю. И это было весело. Со своей стороны я (как могу) показываю игривые вещи, когда вижу готовность партнерши к дерзости.

Конкретно мне ничего не стоит залезть на стол, завалить ее на тренажере в зале или на санбэд на пляже, начав раздевать или поедать лицо. Можно внезапно схватить в проходе в офисном здании, или в такой душно-возвышенной обстановке, несмотря на весь официально-деловой флер, закинуть на плечо и утащить в приватную комнатку. Или затолкнуть в общественный туалет, загнуть и вставить. Только Юля Г. (все-таки тоже 5/1, еще и с каналом «мечтателя» 30–41) иногда откликалась на подобные антиобщественные провокации, которые я еще здесь затрону.

С ней было интересно, хотя могущество воображения искусно и услужливо с хозяином в первую очередь. Он (Александр А.) находил в ней массу слоев, а остальное придумывал, если не мог обнаружить, в итоге всех идеализаций удалось сложить подлинную богиню. О, как он любил ее! Точнее сказать, идеализированную модель своей Юли Г. (как и сейчас придуманную Ди).

Думал, что любил, обрушивая на нее и себя коварство помутнений любительства. Вряд ли такие связи разрываются навсегда, скорее отходят в дальний закоулок подсознания, неспешно и щадящее выбрасывая в поле сознания детали, слова, и диалоги, замешанные во всех ситуациях. Знаете, это была как раз такая история любительства, из которой живыми не выходят.

Александр впитал мегатонны той додуманной женщины, которую отстроил изворотливым творческим воображением. Сидя на игле действительно прочно, разум становится бесконечно мастеровит в оправданиях любого идиотизма, лишь бы сохранить связь и уклониться от схватки с зависимостью. Так что, наш герой старательно раскручивал фантазию, которую и полюбил безбрежно, страстно до невротического помешательства.

Позже ему хотелось оправдаться тем, что та любительская игра в одни ворота – все же его игра, насколько душевно-травматичной она ни была. Сейчас я бы с ним согласился, ведь нельзя научиться иначе, как на собственном опыте. Прыгаешь в омут? Будь добр залезть с головой, иначе дна не познаешь, и где-то на уровне вязкого илистого подсознания устремишься туда вновь. А как мы теперь видим – еще как устремишься, даже еще с большей проворностью и оснащением боевого ныряльщика.

Пусть он играл самого себя, но Юля Г. мастерски исполняла роль в том театре. Может ему хотелось раствориться в ком-то, воспользовавшись чужой жизнью. Так оно обстояло и с персонажем А.В., облик которого он придумал в 2017 году для яростной веры на период внутреннего становления. Очевидно, Саша хотел объединиться с кем-то потусторонне особым, раствориться, посвятить себя новому единству для созидания усложненной гипотезы мировоззрения, финансового благополучия и бытовой жизнедеятельности.

Такой путь тернист, щедро напичкан интригами и слоями раздвоений личности. Придуманные модели обязательно имеют временное свойство, закономерно превращаясь обратно в тыкву к полуночи. Не в том дело, что нужно избегать путеводных звезд, никак нет. Зачастую иначе и нельзя, когда задача радикально амбициозная. Иногда, не встретив паромщика, не узнаешь ни про реку, ни про другие берега, ни тем более, что тебе туда вообще надо.

Тогда может и не надо? Сиди себе на берегу, радуйся жизни, да камешки собирай в кучку пока можешь. Другое дело, что кто-то уже и не может. Он стоит на невидимом условном краю своего бережка, уперся носом об стену, как герой Джима Керри в фильме «Шоу Трумана» врезался на лодочке в край физической реальности, придуманной специально под него. Пусть там нашлась и лесенка выбраться наружу, но ведь изначально Труман не мог знать про нее.

Сквозь череду бытовых осознаний он распознал баг той реальности, вознамерившись любой ценой отыскать ответ. Критически усомнившись в происходящем, он отправился искать другой мир, настоящий по его мнению. Сделав выбор, он поставил жизнь на карту, ведь внешние создатели его Вселенной (и одноименного шоу) не были готовы так легко отпустить его после всех десятилетий успешной международной трансляции.

Каждому из нас не стоит бояться вопросов. Нельзя бояться, даже если вопросы критического значения. Хотя механизм подобной завиральной идеи всегда таинственно-мистический, похожий на подсознательный голос Души. Вероятно, она-то и подводит к знакомству с правильным сейчас паромщиком, появление которого нельзя объяснить с позиций понятного и очень такого здравого смысла.

Стоит лишь оставить паромщика паромщиком, а не назначать его конечным светом вселенского естества, причем единственным и на всю жизнь. Разумеется, по первости ночь после превращения его идеализированного образца обратно в рядового паромщика не может быть просто ночью. Она будет исключительно выразительной темной ночью души и познания, ведь в тыкву осыпется буквально весь мир героя.

Мы с вами можем наблюдать за Александром А. с первой его книги «Мой Путь», когда история лишь началась, и началась она как раз в условиях философско-эзотерического погружения, бесчеловечной веры в гипотезу, рукотворно очерченную А.В. Однако, в Александре уже и так роились еретические происки чего-то иного, что он пытался разнюхать в течение 2017 года.

Естественно, на пути искателя встречается соответствующая фигура условного паромщика, которую он возводит в степень фанатичного почитания. Иначе ведь как можно отправиться вслед за егерем по топким весям и минным полям. Здесь нужно поверить убедительно, поставив на карту всю жизнь.

А каждый человек верующий, просто веры в нем с гулькин клювик обычно. Все убеждения остаются на словах, или там, где плата незаметна. Глубокая вера в любую форму мировоззрения стоит не меньше, чем вся жизнь человека со всеми деньгами, привязанностями, патриотизмами, детьми и прочими формами «доброзла». Пока мы не готовы отдать буквально все за убеждение, за собственное слово, веса у человека нет.

Еще нет убеждения, нет и веры. И самого человека нет, он даже и не родился еще, оставаясь в коконе сомнений и скептического компромисса между очевидным ему смыслом выбранной системы убеждений и собственной мнительностью ей (системе) следовать. Выходит, вера снова стала сомнением, надежда – суеверием.

кресты 5/1

В сущности, ведь так люди и поступают друг с другом. Мы создаём модель человека, наделяя качествами, повадками, красотой или же уродством. Исследуем эту модель какое-то время, затем идем дальше. Или не идем, будучи не в состоянии отдавать себе отчет в достигнутом. Кто-то исследует модель всю жизнь по средам с 19 до 21 часов, и личная работа тогда затягивается на всю жизнь. Кто-то погружается обеими ногами в жир, и отрабатывает историю в разы быстрее.

В случае же с профилем 5/1 механизм проекций неизбежен. Красота в глаза смотрящего. Кто смотрит, тот и отражается в мутном пятне личности человека 5/1, а носителям профиля приходится отыгрывать выданную роль в театре смотрящего, причём нередко бессознательно. Во всяком случае, бессознательно на первых порах взросления, лет так до сорока. Там человек уже точно получает возможность начать разбираться в существе происходящего с ним и вокруг него. Кто, что и как на него влияет, на кого в свою очередь влияет он, и каким образом.

Мы не можем изменить неведомую сущность внутри, хотя и можем заглушить. Оно сильнее нас, впрочем, со временем и опытом, мы учимся управлять собственными ожиданиями от мира, проекциями окружающих, прилепленных на нас, и заодно условиями раскрытия своей индивидуальности.

Носителей профиля 5/1 принимают на wow-эффекте не близкие люди, а те, кто сложил первое благоприятное впечатление на основе своей же осознанности в этом. Здесь дистанция важна, и чем оптимальнее она подобрана, тем качественнее происходит жизнь и внешняя трансперсональная работа.

Полное отдаление ведет к одиночеству, полное сближение смывает благоприятный эффект проекций. Иногда ты один с одним, и сильно другой с другим. Да и ты сам один для одних, и другой для других. А вот если репутация обрушена в конкретной аудитории, то делать там более нечего, нужно отдалиться. В том и вопрос – в дистанции.

Быстрее всего авторитет сливается в близости, где ты как на ладони, где человечность слишком обнажена. Капитан должен быть на мостике вдалеке, виден лишь силуэт и слышен голос. Это командование из оперативного штаба. Ему не место среди личного состава и тем более во фривольной обстановке кают-компании.

Дистанция особенно важна для 5/1, и особенно в близких отношениях, к примеру, с женщиной. Придется хорошенечко взвесить обстоятельства, выбирая человека, перед которым ты обнажишься во всех отношениях, может даже разом. Рано или поздно возникает момент упадка сил, можно потерять лицо, и тогда проекции пошатнутся. Ты должен хоть как-то себе представлять поведение и реакции избранницы, и лучше, представлять получше.

Как бы всех лучше. И это тонкий момент разграничения линий внутри человека 5/1. Дистанция не означает удалиться на другой континент. Дистанция означает – внутри себя сохранять дистанцию в общении со всеми людьми без исключения. Особенно с близкими. Придется годами шлифовать тончайшее лезвие баланса между открытостью и умалчиванием, охраняя личную стержневую установку от покушений и даже от неосторожной гласности.

Это высокая степень жизненной адаптации, где человек научается быть собой, оставляя, правда, и окружающим право быть собой, при этом деликатно оберегает личную индивидуальность, и во всех случаях стремится следовать именно этой глубинной личной правде. К такому положению вещей дойти непросто, тяжело привыкнуть, приходится найти и подружиться с естественным, урожденным одиночеством.

Ты постоянно один, и даже если есть люди рядом, то держишь дистанцию, даже с Той Самой. Нельзя расплываться, нельзя вываливать слабости, кроме тех, что уместно обнажить из тактических соображений. Все-таки близость строится на откровенности, а она берется из готовности обнажить тылы.

Человек начинает думать, что знает тебя, что вас объединяют общие теплые убеждения. Ты помогаешь, делая более отчетливым (в нужную сторону) изначально мутное пятно своей личности. Иначе тебя подозревают в холодности, в закрытости, ведь дистанция всегда ощущается, если мы не пропускаем другого в сокровенный центр управления полетами.

Всегда должно быть что-то потаенное от любого близкого человека, хотя ему самому об этом знать не обязательно. Я хочу сказать, что любому 5/1 надлежит научиться объяснять себя под разных людей, с их разными картинами мира и здравыми смыслами. Ты должен стать более-менее понятным, чтобы затеять отношения, и затем настроить механизм под себя, не обнажаясь сверх необходимого. Тактический прогиб допустим, даже можно поддаться эмоции, всплакнуть, пожалиться, подсветив себя излишне уязвимым и беззащитным.

Пусть так, и пусть думают о тебе понятное для себя. Разумеется, некоторые потому именно и будут сторониться, что надумали чего-то такое. Это нормально, так работает механизм фильтрации, естественно, если ты не рисуешься с высокомерным лицом от гордыни и собственной завышенной значимости. Хотя вот с этим высокомерием тоже не так просто. Его постоянно лепят куда не попадя, считывая через собственную призму. Человеку куда проще объяснить внутреннее чувство уязвимости через надменность собеседника, чем через личные комплексы.

Так или иначе, в твоих интересах, чтобы людям должно быть комфортно объединяться с тобой на основе убеждений. Лишь бы конкретный ты ощущал внутри до какой поры ты сам разделяешь эти убеждения, а когда прогиб уже критичен. Понятное дело, сюда подключается другая сторона вопроса – отстаивание индивидуальности, где человек стремится избежать всяческих усилий над гордыней, прикрываясь индивидуальностью. Мол, я вот такой, а вы любите меня лучше добровольно. Тонкие вещи, как обычно.

люди-оборотни и дифференциация

Может потому в первой половине жизни ты и сам не знаешь, каким надо быть, как в том давнем треке Касты «Сочиняй мечты»: «суровым или прикольным, свободным или женатым, хитровыдуманным или простоватым» и как думать, если думать вообще способен. Подобные искания свойственны далеко не всем, мало кому свойственны, прямо скажем. Таким искателям нельзя позавидовать ни сейчас, ни потом, но им суждено стать легендой для одних, посмешищем для других, приверженцем странной идеи, и умереть в личном измерении, освещая странствие пламенем веры.

На пути исканий и собирании заблуждений житейские ситуации выставляют многие вещи с ног на голову, бывает, не знаешь, чего ожидать от себя, а окружающие снова в шоке. Из такого шока еретика обычно сжигают. Это шок разочарования. Мы думали ты такой, а ты другой, не как мы, и значит чужой. Так начинается путь искателя, когда внутренняя твердость приводит к порогу самоизобличения, к сбрасыванию одежд устоявшегося приличия во имя идентичности.

Начало подобных откровений мало кому по душе. Вся жизнь трещит по швам, а то и рушится до основания. Тогда мы теряем многое, уходим, ищем, а потом словно муравьишки смиренно, медленно, но верно (и с улыбкой) заново собираем муравейник. На этот раз уже собственный, такой странный еретический муравейник.

Навык разграничения линий проекций помогает, хотя и его ещё нужно понимать, годы активных усилий нужны. Ты с одним один, с другими другой. Аудитории нельзя смешивать. Нельзя приближать тех, для кого работает деловая проекция, нельзя избыточно приближать даже родного или близкого человека, если хочешь создать, сохранить или пронести отношения по жизни. Всегда должна быть дистанция, едва уловимая где-то, обтекаемая такая, изящная, но дистанция с правом ветом и навыком его применения.

Дистанция нужна главным образом, как навык для тебя же самого, ведь по мере сближения проекции будут ослабевать, а люди начнут потихоньку упрощать твою фигуру, принимать как само собой, вплоть до полного обесценивания. Здесь то и нужна фирменная чуткость профиля 5/1, мы из соседнего города должны чуять ветер перемен, и там, где влияние ослабевает или репутация сыпется, туда и направить внимание, в том числе увеличить дистанцию вплоть до самоустранения.

Отсутствие есть присутствие, как мы знаем, и потому на ранних стадиях еще можно ситуацию удержать, во всяком случае предупредить отрицательный вектор движения, сохранив то, что еще осталось. Едва покачнувшись в сторону разоблачения проекций, отношения с 5/1 уже не будут прежними. Вы и сами не сможете воспринимать нас прежними, додуманный проективный образ развеется, а мистическое очарование сначала снизойдет до бытовой симпатии, а потом и до заезженной нормальности.

Вам даже начнет казаться, что 5/1 больше ничего не стоит, что это пройденный этап. Так и есть, пока мы не научились управлять проекциями и дистанцией. Идеальный конечный результат такого управление – благоговение людей от возможности общаться, прикоснуться, обменяться парой фраз или парой дней.

Ведь обычно все портим мы сами, стараясь действовать обратным образом – вместо дистанцирования пытаемся усилить вертлявую анимацию, наоборот сближаясь с объектом воздействия. Придется научиться навыку дистанцирования вопреки, например, романтической привязанности. Игру можно «вытянуть», пока она не зашла до критического градуса личностного обесценивания, пока лодка еще только закачалась, «перевертыш» же потом лечить куда сложнее.

Дистанция лечит и трансформирует любые отношения в пользу 5/1, другое дело, что кому они потом будут нужны, ведь боль разобщения, разделенности и безответности ты уже пережил. Хотя и полностью сливать «дистанцированные» отношения бывает недальновидным, так мы теряем влияние. Чем больше влияния, тем мы эффективнее по жизни, и больше «клиентов» на потенциальное спасение, а значит востребованность и реализация урожденной роли 5/1, проигрывать которую придется в любом случае.

Через какое-то время «дистанцированный» объект начнет проявляться, вот тогда и будем думать расклады, но процесс займет годы. Нужно быть готовым к игре в долгую. Это нормально, ведь мы ведем сразу разные игры по всем фронтам (одну поверх другой), во всяком случае нам лучше бы начать это делать. Например, мне потребовалось года четыре на нормализацию отношений с сестрой Марией после того ужасного саморазрушительного (в смысле проекций) камингаута 2018/19 годов в Красноярске.

Таким образом, навык дистанцирования также заключается в способности отпускать людей, перешагивать их (с полной внутренней готовностью прекратить любое общение), сохраняя вместе с тем определенную динамику отношений «вторым номером» То есть мы откликаемся сообразно импульсу с той стороны, хотя в ряде случаем закидываем обтекаемую провокацию на общение, тестируя текущий статус-кво.

Следует учитывать и фактор гордыни в людях, когда в силу психоэмоциональной незрелости им сложно сделать первый шаг, даже когда накосячили они. Особенно в таких случаях. Мы как бы протягиваем руку, мол, «Ну, чего ты там, пупсик мой, все еще тухнешь/дуешься/гневаешься или продолжим?».

Выходит, мы (5/1) – это такие люди оборотни и частично оппортунисты, проявляемся по-разному для разных людей. Иногда это похоже на лицемерие, на двуличность. Да-да, бывает похоже, хотя на этапе взросления и обучения главнейшему навыку личного поведения такой этап случается.

Это вынужденная мера, когда мы учимся управлять проекциями и дистанцией, учимся разделять линии, ведь мы тоже человеки. Мы влюбляемся, очаровываемся, доверяем авансом, хотим дружить и беззаветно спасать, но мы не можем допускать обесценивания, потому что тогда нас сжигают. Никто не вызовет безрукую пожарную охрану или скомпрометировавшуюся скорую помощь. Вы уничтожите нас, если мы это позволим, и тогда нам придется уходить. Снова и снова. Это всегда происходит, когда уходит дистанция.

Это бесконечная боль, это бесконечная драма. Мы не можем слиться, раствориться, соединиться с любимым человеком на все сто, потому что тем самым убьем отношения, растворим авторитет и ценность. А ведь мы так умеем любить, наша любовь – самая беззаветная на свете, мы любим через самопожертвование, через спасение и жертвы по всем фронтам в пользу объекта. Понимаете, нам нужно кого-то спасать время от времени. И это та еще задача. Одно часто похоже на другое, как гений на безумца. Грань имеется, и грань принципиальная, существенная такая.

Разграничение линий поведения внутри человека в данном случае коренным образом отличается от фальшивого лицемерия тем, что человек стремится соблюсти интерес обеих сторон. Двуличность же в моем понимании не предполагает осознанность процесса, и зачастую служит защитной реакцией человека на сложную психоэмоциональную ситуацию, где реагировать нужно, а он не знает, как именно. И съесть хочет, и в рот не лезет.

Отчасти здесь тоже самое. Разграничивая линии жизнеутверждающих убеждений внутри себя, человек похожим образом балансирует между своим и чужим. К примеру, вот ты не выпиваешь, а текущая компания злоупотребляет. Не обязательно же читать им лекцию или видом показывать превосходство. С одной стороны, оно и так очевидно, каждый знает, что зависимость – признак слабости, с другой стороны, мало кто из весельчаков такую зависимость за собой признает. Не каждый имеет осознанную позицию по своим слабостям, ведь мы не можем победить слабость через силу.

Слабость всегда сильнее любой силы. Та компания вскоре и так перестанет тебя звать, даже если ты научишься максимально непринужденно галдеть вместе с ними «на сухую». Штука же в том, что с первой рюмки человек переходит в измерение алкогольного мира, где все работает иначе. Частотность понижается, он переходит в другое измерение, возникают искажения между вашими мирами.

А мы ведь 5/1, у нас постоянно действует сканер пространства, языка телодвижений, интонаций, мы всегда оцениваем лояльность окружающих, и степень восторга от нашего присутствия по условной шкале. Вот он (или она) обычно смотрит на 8 баллов из 10, а сейчас выражение лица уже на 4–5, и почему бы это? Что-то я сделал против репутации, где-то ляпнул или пообещал лишнего, может руку пожал слишком мягко или сентиментальностью поделился неуместно? Там столько мыслей в голове разом. И так мы живем всегда.

Чем глубже на дно фужера, тем ярче искажение реальности. Сидящий рядом трезвенник остается в прежнем «исходном» мире, и чем решительнее погружается один, тем дальше становится другой. Через два часа приличной посиделки лица и поведение выпивающих приобретают покошенный вид, изможденный весельем, а «сухой» товарищ остается сухим, и одним присутствием уже раздражает. Точнее сказать, от него просто фонит другими частотами, как если делать кривую сводку на пульте диджея, сводя 108 скорость и 117-ю внахлест без замедлений или затуханий. Просто один тынц-тынц поверх другого и это будет раздражать кого угодно.

Они-то друг для друга становятся еще роднее, поскольку «плывут» сообща, а вот ты для них отдаляешься, становишься все больше чужим и чуждым. Скорости ваших треков расходятся, как бы антисводятся, что в итоге усиливает диссонанс и недопонимания. Меняется призма восприятия, а нередко переворачивается с ног на уши. Еще через час вы перестаете понимать друг друга, и происходит совершенно естественное дистанцирование. Лучше бы ему происходить.

Если пропустить момент, можно перегреть ситуацию до конфликта. Потому опытному трансерферу следует чувствовать расклады, отмечать, зачем тебе нужен этот вертеп. Бывает, что нужен в рамках текущей игры, как нужны корпоративы, куда начальство заглядывает понаблюдать за внезапным красноречием вчерашних молчунов.

Намеренное же противопоставление вредит всем участникам и отношениям в целом. Достигнуть хоть какой-то терапевтический эффект можно деликатностью. С другой стороны, почему вам вообще есть дело до других? Может ваше убеждение о трезвости притворно? Может за ним стоит всего лишь повод самоутвердиться и вознестись над окружением? Если ты 5/1, и такими окольными путями хочешь поспасать друзей от пагубного влияния алкоголя, то лучше сожги себя сам, ведь тебя не приглашали на эту роль.

Подобное нередко случается с начинающими вегетарианцами, тыкающими и цокающими окрестным мясоедам. Приходится годами тащить напускные убеждения и вытекающий образ жизни, стремясь демонстрировать окружающим и себе самому добытую осознанность. Воображать, как именно заготавливается стейк, как вертятся свинюшки с коровками на бойнях неприятно всем. Отрицать животное в любом человеке, способное рвать, жрать и убивать хочется куда больше. Такие фокусы дают чувство превосходства.

Моя Юля С., к слову, говоря, была убежденным вегетарианцем с 19 лет, и в течение почти 15 лет не ела даже яйца. «Была» – говорю, потому, как при мне начала, и вернула себе радости гастрономической жизни. Не сразу, конечно, зато и без моего прямого нажима. Примерно спустя полгода тесных отноений она вдруг позволила омлет, а потом и во все тяжкие, включая священно-индийские говяжьи стейки medium rare.

Как мне до сих пор кажется, в жизни нет очевидного, конечного и познаваемого «доброзла» или постоянного смысла. Все условно, и безотносительная наркомания ничем не хуже вычурного благочестия, а смерть не многим отличается от рождения. Лишь переход из одного состояния в другое. И если все бессмысленно, то в тот же самый момент выходит, что каждая деталька мира, каждый момент в жизни человека исполнены непревзойденным смыслом.

Тогда какая разница, как жить, и что пить? Присвоить себе право кого-то спасать означает судить его за пороки, так кто тебя назначил судьей? В том все и дело, что человеку придется самостоятельно отвечать на такие вопросы, и в ряде случаев брать ответственность по праву сильного, без препирательств с одной стороны, но и без центральных полномочий – с другой. Много ли людей на Земле знают, что они 5/1 и сколько из них занимается распознаванием этой сущности? Думать не хочется о страданиях этих людей, ведь проживают роль все.

Знать о себе вещи придется, и здесь все инструменты хороши, в том числе Дизайн Человека, предлагающий концепцию дифференцированного жизнеописания. Ее можно проверить, а можно проигнорировать, оставив себя в невежестве традиционной психологии, где мы все то ли равны, то ли уникальны, но никто не знает, как и в чем. А вот ДЧ знает, точнее предполагает некоторые установки, которые лично мне кажутся убедительными, во всяком случае на целую эпоху опережают иные научные разработки.

Каждому самостоятельно придется объяснить себе, как отбыть номер конкретно ему. Есть понятное для меня мнение, что мы все разные, каждый имеет предрасположенность к определенному образу жизни и мышления. Это крест такой, и он не спрашивает. Ты просто не можешь быть красивым парнем для всех, механика берет верх. Придётся познать особенность, научиться действовать независимо, убеждённо и аутентично. Иначе никак.

Много будет промахов, нас ведь не учат быть разными, особенно в разрез базовым стандартам. И там, где мы (5/1) дискредитированы мы бессильны, нужно дистанцироваться и физически, и ментально. А значит, нужно уметь уходить, уметь решать эту задачу. Тут и расставания, и разочарования, боль, агрессия и обиды. Тяжело оставлять близких, оставлять любимого человека, охладевшего (или так и не воспылавшего) к тебе. Так бывает у людей.

Никак нельзя жить в одну калитку в конченых отношениях. Придётся уходить, проколов сердце ржавой вилкой. Ты уже не поможешь там ничем, не станешь желанным насильно, или не сможешь заставить полюбить снова. Каждому нужно пространство, нужна дистанция и время. Тогда ты отдаляешься, и будь как будет. Это самое тяжёлое, уходить от любимых, но не любящих, равно как и уходить от удобных, привычных и любящих, но не любимых тобой. Непонятно, что тяжелее.

быть клоуном всерьез

Юля С. иногда спрашивала об этой книге, хотя в 2023 м я почти не подходил к работе, но о черновике седьмой книги она знала, уточняла, когда будет окончена. Еще она примерно знала о содержании и смысловой нагрузке черновиков. Как-то раз вечером самоинициативно влезла в черновик образца осени 2023 года, от которого уже почти ничего не осталось.

Все же она нашла там массу режущих подробностей об отношениях с прежней женщиной, с тем же именем, заявив, что я должно быть никогда более не полюблю также, как любил ее (Юлю Г.), и что потому наши с ней (Юлей С.) отношения стагнируют, что она не она. И с этим спорить сложно.

В самом деле, женщины бывают разными, имеют разное значение для одного мужчины, осколки некоторых из них навсегда остаются не извлечёнными, хотя это вовсе не умаляет способности двигаться дальше. Собственно, жизнь и показывает, что как бы я ни любил Юлю Г., я все же сумел по уши погрузитья в Юлю С., и вот сейчас качественно залип на Ди. При всем этом, я научил себя использовать эмоциональную память об одной женщине для защиты от давления другой. Таким образом, сейчас я могу балансировать свое душевное состояния в дрязгах с Ди с помощью материалов, песен и воспоминаний о Юле Г. Я не могу перевлюбить себя в кого-то другого, и не могу выключить эмоцию к Ди, зато я могу как бы разбавить все это лирическим воспоминанием о Юле Г., например, включив видео с ней или ее треки, услышав родной голос, увидев родное лицо.

Они (женщины) сильно различаются, и Юле С. было мало приятного читать о Юле Г. Повод уважать и ценить себя самого обычно приходится еще поискать, тогда как позавидовать чужой картинке мы склонны постоянно. Мы ведь додумываем, сочиняем, дорисовываем детали складной и беззаботной жизни другого человека, особенно, если тот демонстрирует пестрые атрибуты.

Нельзя сказать, что мы так поступаем постоянно, иногда нас наполняет обратное настроение, где все видится критически, а любые свидетельства достижений или успешной жизни другого – ложной инста-провокацией. Причем нам нет дела прямо до всех людей сразу, мы изобличаем в гнусной или притворной лжи кого-то конкретного, кому уж никак не готовы позволить успеха.

Через призму принятия и восприятия себя мы также воспринимаем окружающих. Когда хорошо на душе, то успех товарищей, а то и посторонних получает право на жизнь, мы как бы позволяем и другим быть счастливыми, когда счастливы сами. Более того, иногда хочется деятельно поучаствовать в их процветании. К сожалению, чаще бывает наоборот, когда человек из собственного неудовольствия стремится омрачить бытие окружающим. Обычно, это куда проще.

Сам такой, к неудовольствию. Сущих усилий порой стоит перестать отравлять атмосферу скверным настроением в пониженные периоды. И этот вопрос для меня же остается ключевым. От чего так нестабильно мое состояние? Ведь когда в ресурсе, я могу поделиться энергией и с другими. Стало быть, дело в энергии, ее достаток или недостаток влияет на настрой и проявления соответственно.

Еще дело в качестве этой энергии. Бывает избыток раздражения и агрессии пульсирует у висков, человек творит дичь, которую потом придется либо исправлять, либо научиться объяснять, почему эта дичь образует его непоправимую и непременно божественную уникальность. Как тут ссылаться на недостаток энергии?

Выходит, дело в энергиях созидания, и очевидно, у них есть своя природа. Хочется допустить, что эта природа постижимая для каждого человека, однако, на самом себе приходится замечать, что не всегда, и гармония внутри крайне неустойчива. Удобно было бы сослаться на эзотерические или религиозные доводы о текущем качественном переустройстве мира. Обычно это немного успокаивает, хотя понимание длительности этих процессов вскоре возвращает на землю снова.

Методично и вполне концептуально вычленяем, что твоё, а что надуманное через ментальные конструкции, что я хочу, а что хочу хотеть. Мы учимся разграничивать свою жизнь от того, куда нас пустили, втащили или мы сами влезли, руководствуясь алчностью, страхом, скукой, или социально одобряемыми мотивами, стремясь в очередной раз стать неоспоримо хорошим и желательно для всех сразу.

Особая красота и сияние в отношениях случаются, когда каждый из участников уже пребывает в дарах, следуя собственным Путём. Пожалуй, это слишком идеалистично, и скорее мы потому тремся в отношениях, что упрямо не желаем признавать за собой неадекватность. Тогда мы расстаемся, сливаем раздражитель, пускаемся в круиз поиска дармовой лёгкости, где все уже сделано, настроено, обустроено и налажено кем-то, а тот оазис эдемский просто ждёт нашего фееричного, и непоправимого появления.

В конечном же итоге, каждому человеку надлежит обнаружить периметр своих интересов, своего призвания и образа жизни, необходимого и достаточного для проживания и исполнения Предназначения, если продолжать исходить из его присутствия в жизни человека. Вариантов иных просто нет, ведь любая иная комбинация будет нагнетать напряжение, отравляя тело, дело, отношения и воздух вокруг.

Это не вопрос отшельничества, хотя оно порой неизбежно, и не вопрос противопоставления другим, доказывания или насаждения собственного верования. Не обязательно. Здесь лежит скорее вопрос баланса, который мы всякий раз постигаем в новых условиях. Сохранить и обнаружить себя в одиночестве – одно, тоже самое в условиях семьи – другое, с деньгами – третье, без денег – четвёртое, и все это вообще нелинейная круговерть, как хочется думать.

Тут ведь примешиваются еще и внешние довольно раздражающие факторы со всеми хизболами, хамасами, хуситами, древними украми, трампономикой и постоянно ускоряющимся темпом жизни. Оно все постоянно вертится туда-сюда, калибруя личностное становление в течение жизни уже каждого отдельного человека. Это сидя сейчас где-то в стороне от Ливана, Палестины, Йемена, Херсонской или Кировской области можно рассуждать как бы исподволь, со стороны как бы, такой вдумчивой и безмятежной на их фоне.

Участниками военных действий мир, очевидно, воспринимается совсем иначе, а для некоторых из них никакого мира нет вовсе. Одна война, лишения, страдания и беспросветное уныние, сильно перевешивающее страх смерти. А жить все-таки нужно каждому, причем здесь и сейчас, несмотря на сомнительную безопасность этого «здесь» и тягучесть «сейчас».

Так что как ни крути, а вся эта история с выходом в поле индивидуалистичного проживания даётся с трудом. Прямо побоище иной раз. Одному проще, не имея племенных активаций, другому – полностью племенному вовсе неведомо, как это можно обособиться от близких хотя бы до уровня принятия собственных решений.

Еретические телодвижения нередко встречаются осуждением, что вполне естественно, ведь люди привыкли определять себя через окружение. Привыкли быть взрослыми, здравомыслящими, хотя и постоянно искать повод уйти в другую реальность, где можно наконец выдохнуть и стать кем-то, кем быть не положено, но иногда хочется, и по праздникам можно. Вот если бы мы научились включаться в душевный порыв без всякого допинга, то несомненно обрели счастье высшего порядка.

Ведь открыть в себе, например, клоуна значит раскрыть святилище разума, когорты творческой непосредственности и подлинной мудрости. Это перевоплощение в чистое сияние момента, когда истинно уходят суждения о важности, о гордыне, о правильности и «доброзле». Научиться быть клоуном всерьез – тяжелейшее искусство перевоплощения, навык разграничения линий внутри.

Там я господин и уездный душеприказчик, а здесь я шут и дворцовый лицедей. И все сразу, в один день. С этим все нормально. Я блохастая псина на помойке – я так выбрал сейчас, и так хочу проявиться. Я свободен в праве выбора и умею это. Больше нет притворства и заносчивой физиономии, где лишь бы чего непристойного не подумали. Это любовь к беспечности, к простодушию детства, когда ребёнок просто ребёнок и он точно Бог в этом.

тренд устойчивой неопределенности

Собственно, и эта книга является своего рода следствием мировых событий в их каком-то очень индивидуальном прочтении через жизнь конкретного Александра А. Его жизнь – это такая странная еретическая проекция макро-событий, что подтягиваются в экономическую, политическую и общественную жизнь других людей.

В начале 2018 года мало кто мог бы себе представить коренные развороты по жизни, а он уже погрузился в них по уши. Кто-то всегда вязнет в переменах вперед других, робко или настойчиво намекая остальным, что отсидеться в кустах не выйдет. Вопрос, впрочем, всегда упирается в то, насколько взрывная волна мировых трансформаций накроет конкретного тебя. Сейчас в начале 2025 года сомнений в этом все меньше.

Хочется думать, что несмотря на курские битвы в августе 2024 года, сейчас в феврале 2025 года РФ (в широком геополитическом смысле) как бы «откусалась» в этой информационной военно-экономической заварушке против запада, а вот каждый гражданин в отдельности еще не вкусил перемен в полной мере.

Речь скорее про российскую часть конфликта, ведь вряд ли удастся найти единого украинца, не затронутого водоворотом мутаций. Россияне в этом смысле упрятаны в кокон необъятных просторов их Родины, куда даже отголоски Второй Мировой не дотягивались. Там нет связи, туда никто не приходит. Некоторая часть того же Красноярского края до сих пор не в курсе какой-то там войны в начале 40х прошлого века, и уж тем более – внешнеполитической возни двадцатых этого.

Сказанное кажется странным, зато подтверждает понятный многим довод о плотности условного локального мира каждого человека. Среда обитания задает предпосылки, и окружение в значительной мере определяет человека, особенно, если он увяз там на всю жизнь. В общем-то, в таком случае у него и вовсе нет возможностей существенно отличаться от среднего по больнице.

Если деревня удаленная, устойчивого сообщения с материком не имеет, то коллективное бессознательное полностью захватывает частное сознательное. Люди просто живут своим мирком, в ряде случае не осознавая наличия чего-то еще, какого-то там другого большого мира, частью которого, по идеи, они тоже являются. Может оно и хорошо – меньше знаешь, крепче сон. Только не всем так везет.

Отчего-то некоторым выпадает карта сомнительного Джокера, заставляющая тащить зад черти куда, в поисках устойчивой неопределенности. Кстати, на днях видел кусочек выступления Хакамады в запрещеннограме, где она с выдохом обреченности заявила, мол дальнейшая жизненная перспектива ставит людей в неизбежную потребность принять, облюбовать и усвоить перманентную неопределённость жизни.

Наверное, хотела сказать: «жизнь поставит людей раком», но сказала, как сказала, смягчила стилистику. Мелочь, а показательная, да ведь? И спорить с ее хакаматоном вряд ли стоит. Будучи каплей из моря, каждый человек, тем не менее, находится в разной части этого моря. Кто-то пенится на гребне волны, великодушно, хоть и нехотя соглашаясь на прилив, кто-то еще там, в далеке от берега, и вообще не в курсе приближающихся рифов, приливов или отливов.

У него чистая морская гладь и бескрайние горизонты по кругу вместе с таким же безоблачным небом, которые к тому же коварно схлопываются в одно целое, лишая пониманий, где верх, где низ, и, уж тем более, где края, видеть которые бывает полезно.

Другим капелькам морским отводится роль биться о скалы в первых эшелонах прилива, долбясь в разные стороны разом. Часть из них безвестно высыхает на песочке, или по-королевски на пышных сиськах ростовской блоггерши, но вот другая часть высыхает на ветру, конденсируется в облаках, проливаясь затем дождем до пресноводных речушек в устьях рек материков, получая иную, принципиально иную жизнь.

Море тягуче, подвижно и почти непредсказуемо, оно обновляется, и вычищает себя нескончаемо. Так что, командировочные лысоватые капельки с отпускными инста-спутницами имеют все шансы ощутить не только град вечерних звонков донских казачьих жен, но и привкус мазутных пятен, сбитых на мойке с бортов торговых судов где-то под Мумбаем.

Это, конечно, не буквально, что люди вдруг станут проживать подобные обстоятельства, каждому хватит его собственных. Капля и море, как и капля с другой его каплей имеют много общего, но все же проживают разные, хоть и схожие процессы. Эта схожесть точно выразится в обстоятельной качественной перемене жизнеустройства каждого человека во всех странах. Не в смысле, что ездил в отпуск пять раз в год, а будет три. Но в смысле, как бы не поехать на Донбасс стихи читать или окопы жопой греть за дела минувших лет.

А эта книга как раз описывает житейские обстоятельства человека из морского авангарда, награжденного критическими переменами передней фронтовой линии. Сами же обстоятельства не так подробно излагаются, хотя и присутствуют для иллюстраций.

Книга про любительские отношения просто обязана содержать изматывающие размышления и драматические выводы, может, потому соответствующие события валятся Александру прямехонько на голову. Местами он берет лирические паузы отдышаться от событий действительно волнительных, стержневых потрясений, и может, они занимают всего пару страниц за всю книгу, но подойти к ним, приблизиться, вонзиться, отработать и вынырнуть требует годы писательских усилий.

переваривать жизнь самостоятельно

Разговоры про абъюзивные отношения или отношения зависимости возникают на почве неудовлетворённости человека тем, как он проживает жизнь. Здесь мы топчемся вокруг эмоциональных слоев жизни более-менее благоустроенной, безопасной, по пирамиде Маслоу – это после третьего уровня. Можно сказать, перебираем ощущения от нефига делать, а ведь есть в мире достаточно людей, живущих в действительно тревожных условиях.

Здесь со мной (на острове Гоа) присутствуют разные люди, из очень разных мест. Вот, к примеру, Стив из окрестностей южноафриканского Йоханнесбурга. Почти двухметровый бледнолицый, очень похожий на россиянина средней полосы, лет к пятидесяти. Сегодня он рассказывал историю жизни последних лет там перед переездом сюда, в Гоа. ЮАР – одна из наиболее богатых стран в мире по запасам природных богатств, и точно одна из наиболее красивых, со всеми их пингвинами, зебрами, первобытными племенами, курортами и современным урбанистическим массивом.

Однако же, там свирепствуют криминальные полчища из соседних бедненьких африканских стран, которые ежедневно совершают набеги на горожан, особенно в удаленных районах, в том числе в Кейп Тауне. Стиву и его товарищу приходилось дежурить посменно днем и ночью в их доме, ежедневно отбиваясь от вооруженных грабителей. Стаями по пять-шесть человек, они безнаказанно нападают на дома, убивают и грабят жителей. Если не защищаться самостоятельно, то шансов почти нет.

Главное (а то и единственное), что советуют полицейские – тихонько застрелить падавших, порубить на куски и сбросить в реку крокодилам. Только делать все тихо, без свидетелей и держать язык на месте. Стив говорил об этом так легко и беззаботно, что местами звучало как пересказ второсортного блокбастера. А ведь они так живут. Так же, как ребята из Афганистана, когда рассказывали, что не выходят из дома без оружия и стрелять готовы в любой момент.

Все это дикость для любого постсоветского пространства, и знаете, никто на Западе не говорит об этих вещах, не пытается притащить туда кусочек свободы, равенства и братства. Это просто другая жизнь, далекая и неизвестная. Со слов Стива (коренного ЮАРца), в богатейшей стране Африке – ЮАР от ежедневных разбоев и нападений погибает людей больше, чем в сирийской войне.

Это всегда личный выбор оставаться, жить в том, что есть или уйти, другой вопрос, куда и отчего. В отношениях дрязги бывают не менее суровые, ведущие к погибели, и все же мы страждем любви, ищем, лезем и обжигаемся, страдаем, обвиняем, уходим, мечтаем, и находим вновь. По моим наблюдениям, тяга постоянно уходить из отношений тождественна обратной тяге постоянно в них лезть.

Кому-то иногда неуютно наедине с собой и страхами, слишком чувствуется уязвимость в разных сферах, и в ряде случае голова гудит подобными урывками мыслей:

«Я не смогу себя обеспечить, не смогу найти жильё, воспитать котёнка или ребёнка, не смогу добираться до работы, если он откажется меня довозить. Ещё я не смогу прожить, если потеряю саму работу, тогда точно наступит «чёрный день», когда все плохо до немыслимой степени, и вот туда я не хочу точно. Сносить издевательства я умею, это знакомо, а вот неведомый «чёрный день» страшит душком и мраком беспросветности…».

Когда партнеры странствуют вместе достаточно долго, то рискуют наткнуться еще и такие мысли: «Ты был понятным, был нормальным, мы росли вместе, шли вместе, а теперь ты стал странный, другой, эгоистичный. В этом другом мировоззрении, ты словно бросаешь меня. Как же так? Мы были едины, а ты куда-то пошёл, не спросив нашего мнения. Мы так не договаривались. Может ты теперь живешь своим интересом, тогда как жить мне, было же все нормально, все знали правила, а теперь?».

Как видно, сказанное можно отнести далеко не только к отношениям мужчины и женщины. Это к любым отношениям подходит, где кто-то дошел до вольнодумья. Это первые эмоции, им страшно. Неведомое страшит многих. Вместе люди составляют общность убеждений, ценности со всеми нюансами системы «свой-чужой», вместе дружат, вместе недолюбливают и враждуют тоже вместе.

Радоваться радости и горевать в печали на двоих бывает слишком удобно, ты попадаешь в петлю зависимости от партнера, становишься уязвимым и половинчатым. Близкие или друзья приходят и уходят, а ты обязан уметь переваривать жизнь самостоятельно.

Мы слишком привыкли слепо присоединяться к другим, отождествляться с усреднённым образом мысли, чувства, желаний, устремлений, нормы достаточного и желаемого. Однако, внутри каждого все отчетливее просвечивает индивидуальность. Теперь всем предстоит научиться жить в новом русле, находить, перестраивать жизненные устои, соотнося свой интерес с близким кругом, потом и с остальным кругом. Это те ещё баталии.

Иерархические отношения, основанные на стереотипах поведения «нормального человека» могут быть вполне кровавыми при одностороннем пересмотре. Всегда это вопросы около денег, ведь глубинное чувство жизнеспособности основано на них, а значит впереди нелёгкий и неизбежный путь для каждого. Найти безотносительную твёрдость, обрести иную лёгкость, и дарить вожделенную новизну взглядов другим – вот, какая теперь задача.

Помимо описанного выше социально-понятных доводов, я не могу оставить за скобками также эзотерическую составляющую союзных объединений. Нам действительно необходимо тереться друг о друга в виду взаимного обуславливания ауры. Каждый имеет потребность улавливать и усваивать излучения другого, и не только человека, ведь бодиграф имеют даже камни. Все же в определяющей степени мы охотимся за человеческими вибрациями и делаем это из личных побуждений, хотя и в подавляющем случае неосознанно.

Еще бы, ведь доктрина вроде Дизайна Человека мало кому интересна, а даже и тогда, все равно требуется приличное усилие практически следовать гайду. Теоретические предписания тогда важны для познания внутренних ощущений, когда настроен практически руководствоваться ими в дальнейшем при принятии решений исходя из индивидуальной стратегии и авторитета.

Понятое дело, что все это дебри мутные для здравомыслящего и патриотически настроенного гражданина, и потому блуждает его рефлексирующая мысль в основном между ностальгией о былых деньках и насущной потребностью завалить неведомый внутренний вой хоть каким-то веселящим снадобьем.

А между тем, эмоционально определенные тянутся к «открытышам», проекторы самопиарятся в надежде заарканить путевого генераторчика, манифесторы лезут с предписаниями невпопад, а генераторчиков запрягают в социально ответственные вожжи. Потом появляются древнегреческие спикеры, вроде Арсена Маркаряна с воинственной доктриной раннего средневековья, где всех людей поделили на две категории мужчин и женищин. А люди ведь только-только глаза открывают, начинают всасывать всю эту похабщину, и хуже того, они ведь пытаются через это жить прямо сейчас.

Наверное, Арсен творит весь этот инфоцирк из благих побуждений, истинно веруя, что оплата подтверждает верность суждений. Может, он понимает куда больше, чем говорит, так сказать, упрощается до уровня слушателя. Что покупают, то и правда. Все ради фронта и какого-то несомненно светлого будущего. Это такое дикарство, хотя и еще одна версия реальности, ведь у каждого остается выбор, его личный выбор. Все ведь так и было задумано, чтобы нам не удалось отвертеться от выстраивания отношений с миром и друг с другом.

Мы настолько сложны и многогранны, неужели мы не стоим того, чтобы кто-то хотел всерьез изучать нас, любить и заботиться о другом или о себе, как о Боге. Как можно так упростить человека до уровня М/Ж? Чем глубже взаимодействие, тем обстоятельнее обуславливание. Мы получаем новую и необъяснимую силу. Может мне когда-то доведется показать Арсену, насколько мы сложны, и в то же время посильны к исследованию.

Это так просто показать, достаточно посадить в машину к «открытышам» разбушевавшегося «эмоционала». Покататься сначала их, где у всех эмоции открыты, где фоновый штиль, а потом загрузить «эмоционала» на пике волны. На любом пике, хоть верх, хоть низ. Прокатиться теперь вместе, хотя бы 15–20 минут и поговорить об ощущениях. Затем высадить «эмоционала» и снова обсудить. Спросить, неужели они и теперь думают, что мы всего лишь мужчина и женщина?

Ведь даже на моих невежественных позициях знания ДЧ, я могу объяснить их жизнь, причины осечек и проблем в отношениях, дать решение и примерный рецепт. В то время, как их просто покрасили в два цвета, и они добровольно окрасились. У нас сотни неповторимых свойств, которые еще и накладываются, дополняя, растворяя, усиливая и подавляя друг друга. Красивейшая вещь из возможных – человек, и особенно Женщина, любимая женщина.

Когда знаешь такие вещи, различаешь их телом, получаешь простор возбуждения внутренних состояний, подобно диджею, или бармену. С этим человеком ты такой, с тем другой, без всех – третий, но ты должен знать, что происходит, где причина и где следствие. Потому, что причина некоторых вещей снаружи, и значит решение тоже там. Иметь «эмоционального» близкого человека, значит покрасить свою жизнь в эти волны его эмоций, его эмоций.

Это его природа, а тебя просто таскает на буксире. Ты экзальтируешь или уходишь в беспросветность не просто так, и не потому, что «такой день». Все знакомое тебе счастье и беды – не твои, ты вообще никакой, и потому так привязан к ней (или к нему). Это он, твой близкий сейчас излучает, а ты «открытыш», ты усиливаешь, и если не готов вывозить пиковые амлитуды, то творишь дичь, создаешь проблемы для всех. Но причина снаружи. Просто отойди на пять метров на два часа и все пройдет. Так просто, и так невозможно, когда внутри кипит и ушли заворачиваются.

Да, такой секс стоит целой жизни, но и расплата будет приличная. Выбрать эти горки нужно осознанно, понимая цену. Кому-то достается вожделенный сакрал для энергии жить и хоть как-то действовать, кому-то определенное эго для прагматичного и волевого преодоления житейских вызовов, а кому-то дается осмотрительность и ритмичность. Человек-продукт получает человека-продвиженца, а безмятежный скряга балансируется через эмоционально пульсирующую мечтательницу.

Это супер сложно, требует лет семь упрямой интроспекции даже для первичного понимания. Все это наслаивается, и углубляется ежедневно, только кому захочется так откровенно общаться с самим же собой? В подобных обстоятельствах прежний порядок вещей остаётся вязким, хотя и неприглядным. На переходном этапе уже превосходным достижением будет осмысление происходящего, намерение к переменам.

Нельзя корить себя и требовать слишком многого, это процесс. Короткие рывки дают короткий результат, а нам ведь нужен долгосрочный и бесповоротный эффект. Ключевые жизненные преодоления не даются сразу, это длинная лестница с прохладными бетонными ступенями сомнений, опасений и жажды жизни.

еще один «свой» человек

Готов не то, что поклясться, готов снова и снова ставить жизнь на карту, подтверждая смысл жить через узнавание любви и доступной меры близости. Это такое наслаждение когда-то снова обрести человека, предрасположенного ко взаимному обстоятельному погружению. Пусть это занимает месяцы или годы, когда ты перебираешь варианты или просто ожидаешь в одиночестве, но оно того стоит. Присутствие рядом человека, созвучного как в основах мировоззрения, так и в промежуточных стремлениях всегда вдохновляет.

Может, от того мы так гонимся за попутчиком. Один смысл складывается с другим, образуя новое качество уже общего состояния. Встретить «своего» человека не всегда удаётся и за всю жизнь, хотя, как мне кажется, это показатель текущей внутренней готовности.

Придется оговориться, что «своего» – значит способного сейчас психоэмоционально вывозить меня и весь бэкграунд со всеми оленями в обмен на уже мою готовность нырнуть в ее зоопарк со всеми страхами, убеждениями, ожиданиями, мечтами, болезнями и тайными пристрастиями, гадюками-околоподругами/родственниками и ужами-бывше/полутеперяшними воздыхателями.

А к сорока годам обычно этот зверинец бывает пестрым. Здесь принципиальным является именно временный характер любых правдивых отношений. Ничего в жизни не бывает навсегда и постоянно, кроме ностальгически светлых воспоминаний коммунистов о звездатом совковом прошлом с гвоздиками на танках и бесплатными автобусами.

Она сейчас вот такая со всеми своими журавлями, но через пару лет имеет шансы коренным образом переустроить флору и фауну внутри, и снаружи. Вот нужен я буду ей, если в то время сижу и только на Запад кулаками пыжусь вместо обстоятельной личной работы? Выходит, ей придется темп жизни душить и овощи консервировать на кухне под мое нытье на фоне РБК-шной песни про дружественные страны, импортозамещение, редомицеляции Яндекса и всесоюзные достижения Сбера с его навечно бесплатной кредиткой.

Потому, что ведь в ином случае, и, если ей захочется следовать линиям именно своей жизни, пути наши разойдутся, несмотря на очередной щедро провозглашенный год семьи, и ипотечные льготы в новой Москве. Я останусь в своей старой Москве, а ее может поведет в Стэнфорд или прочий пало-альтовский рассадник капиталистического санкционного давления. Получается, или я, и бессмертные семейные ценности с патриотически-первомайской квашенной капустой, либо ее амбиции и прямые жизненные ходы в страны идеологической запрещенки.

И дай ей Бог (пока еще разрешенный) послать меня куда подальше, выбрав сбалансированную индивидуальность и взвешенное понимание про «ничто не вечно под Луной». Такие отношения себя отыграли, если ее журавли полетели за океан, а мои олени окопались в Бутово. Значит мы выполнили текущую задачу. Кто здесь хороший и где плохой? Птице перелетной – попутного ветра, а хомяку – гороха за щеку. Все по правде, по жизни, «на сухую» и по черствой справедливости.

Только ведь помимо чисто таких взросло-рациональных суждений вокруг осознанной пернатой индивидуалки кружатся охотливые до советов подруги, общественное мнение с идиомами о 26-летних старородящих грешницах, и тянущем чувстве привязанности с тлеющей благодарностью, ведь вы столько прохомячили вместе. Ну, прошли, и дальше пошли – на первый взгляд, а на второй – не так уж просто принять вызов внутреннему «доброзлу», когда касается именно тебя.

Новый человек – новая отдельная Вселенная со своими законами, особенностями, вызовами и порядком их разрешения. Пока ты один, то так ловко умеешь знать правду, и всех по ней сортировать, но вот когда приходит Она уже со своим уставом, то махом бреет кустики твоих иллюзий и амбиций. Теперь придется договариваться и весело не будет точно. Работа пойдет через трения, обиды, ожидания, очарования и гневные послания. Потребуется не только экстракт прежнего опыта, потребуется весь внутренний ресурс, весь запас прочности. Когда вам далеко не двадцать, за плечами приличный склад суждений, убеждений, навыков, хотелок и нехотелок, но главное – потаенных страхов.

Встретить человека, значит иметь готовность вновь встретиться с возможностью преодоления в себе ограничений. Значит снова учиться, значит смирять гордыню, искать компромиссы и находить другие прочтения уже вроде бы знакомого себя.

С ней ты точно будешь другим, а он переменит тебя до неузнаваемости. Можно сказать, это утрата суверенитета, утрата идентичности, а можно просто узнать ещё одну версию себя, и значит всего мира.

Никак нельзя переоценить созидательное влияние энергии любящего человека, наполненного жизненной силой взаимности. Моменты ослепительного сияния на вершине пьедестала задают тонус, впечатляя присутствующих и причастных.

семья 2.0

Время семьи старой формации, когда вместе до гроба все больше отходит вслед за общей глобальной тенденцией автономизации личности. Судя по всему, дело идет к более краткосрочным и стратегическим объединениям, и, кстати, более глубоким тоже, ведь теперь снова нет десятилетий на бесполезное, хотя и благородное поверхностное жевание воздуха. Это вызов к осознанности, навыку коммуникации, откровенности и личной рефлексии. Так сказать, новый мир – новые мы, новые отношения.

Это «семья 2.0», где мы быстро сходимся, быстро договариваемся, сразу распахивая душевные гроты, оперативненько любимся, действуем в меру обстоятельств и тех задач, которые с очевидностью должны быть закрыты в этом союзе. Параллельно мы также помогаем друг другу выходить из этих отношений и двигаться дальше, отказавшись от эгоистичной приватизации жизни человека.

Теперь такое прочтение слова «люблю», и означает оно, что я хочу прожить опыт рядом с тобой, через тебя, благодаря тебя, в идеале стать сильнее по итогу, и очень хочу помочь тебе в этом же. Знаю тяжесть твоей боли, и заберу ту часть, которую вынесу, заменю ее на радость, счастье, тепло и безопасность. Я знаю, как это сделать, я готов работать в этом, готов узнать твою боль и приложить силы к исцелению, также, как справляюсь со своей собственной жизнью. Я справляюсь с ней сам, не прошу и не требую тебя с этим работать, но я готов помогать тебе, если позволишь, потому что умею, потому что знаю цену преодолений.

А еще потому, что люблю тебя, родная, люблю сейчас, а не навсегда. Потом мы подготовим друг друга к новым странствиям, будем способны пойти врозь. Мы разойдемся навсегда во имя нового опыта и новых любимых, но будем чтить память друг о друге, будем достаточно сильными радоваться успеху каждого отдельно. Нам нужно шевелиться и проходить жизненный опыт живее, проходить собственный опыт, а не сочинять манипуляции и пакости.

Это действительно уже происходит, и, разумеется, не может восприниматься однозначно. Есть люди авангарда, идущие на первой линии, встречающие грани перемен полной грудью. Однако же большая часть людей не готова к переменам, и будет глотки грызть за знакомое, родное, понятное, и тухнущие традиционные ценности с клятвами до гроба. Все от страха. Мы хотим быть ближе, когда страшно, а вот когда стабилизируемся по жизни, то ищем пространство самовыражения.

И делается ведь все просто, также просто, как отлучаются дети из отчего дома. Каждый супруг должен иметь свой дом, свою работу, свое окружение, свой доход и свои расходы, уметь нести ответственность деньгами. Это бремя сильного в отношениях – не потакать слабостям слабого, не позволять залезть на шею, мол «я же девочка, я хочу платьишко». Ты не девочка, ты человек, имеющий обязанность прожить эту жизнь. Свою собственную жизнь со мной или без меня, но ты должна быть готова в любой момент пойти одна.

Может я погибну завтра, но ты должна жить. Пусть с болью разделенности, с болью утраты, но технически, организационно и финансово самостоятельно. Мы не можем избежать страданий, но мы можем двигаться дальше, когда остается почва под ногами. Это не любовь делать тебя зависимой, это – вселенская наглость и еще нищета духа мужчины привязывать женщину через беспомощность. Она начнет мстить за малодушие, за эту самую зависимость и начнет мстить, не сознавая того. Мало никому не покажется.

Ты сильнее, так почему делаешь меня еще более слабой? Дай мне силу, если любишь, заставь меня стать сильной, видишь, я сама не справляюсь, лезу на шею, выдумываю женское ведическое предназначение и хранения очагов. Это из-за тебя мне приходится быть стервой и лепить сиськи в инстаграме, я хочу отомстить тебе за слабость, не позволительную сильному. Какой же ты сильный, если самоутверждаешься за счет слабого, подсаживая его на зависимость и обрекая на ненависть за это?!

Больше нет места постоянному совместному проживанию, и дряхлеющему распределению супружеских обязанностей. Каждый делает все, и делает сам. Мы подсказываем, направляем, где-то участвуем, но не подменяем его игру своей игрой. Нет никаких мамонтов и пещер со шкурами, это серьезный вопрос. Это вопрос жизни человека. Жизнь должна быть своя, а любая совместность съедает тебя, а значит сожрет и любовь.

Точнее сказать, не позволит любви родиться, ведь это древний инстинкт тебя ведет захомутать его, подготовить инверсию доминирования ради святой миссии генетического императива. Довольно уже плодить людей. Теперь задача научить жизни имеющихся, чтобы не перемалывать потом пушечное мясо на полях дураков с раздутой гордыней. Войны только от гордыни, а каждый хочет жить, и вот теперь этому предстоит научиться, а не пытаться доблестно умереть, чтобы не учиться.

Перемены всегда происходят, всегда тащат куда-то в неизведанное и потому враждебное пространство. Вы задайте вопрос при случае знакомым, как они теперь относятся к телефонным звонкам малознакомых людей, а то и знакомых тоже. И сами задайтесь. Многим теперь оно видится подобно звонку в дверь без предупреждения, словно кто-то заявился в гости. Почти возмутительно. Это тебе не СССР с постоянно открытыми дверьми и готовностью к личному общению соседей.

Звонок на экране (не то, что в дверь) теперь воспринимается, как форма вторжения в личное пространство, куда впускать просто так не хочется. Свяжись со мной через сообщение, или на крайний случай в аудиосообщении изложи позицию, а там уже и созвонимся. Может быть. Мы хотим время и пространство для принятия решения, начиная с того, хотим ли мы вообще отвечать и общаться сейчас.

С одной стороны, мир становится быстрее, лишая возможности тратить по 15 минут на пустое «как дела», с другой – мы все глубже познаем ценность уединения физического, и виртуального, отодвигаем границы личного пространства, начинаем его ценить и оберегать. Оказываясь в одиночестве, начинаем как бы страдать от недостатка общения, при том сами же блокируем такие поползновения других. Странные времена, как обычно странные.

Десять лет назад мессенджеров почти и не было, а еще десять лет назад телефоны были по большей части «домашними». Когда-то мы запросто ходили в гости без приглашения и без уведомления, а где-то даже и двери не закрывали на замки, как сейчас в Дубае. Мы движемся в индивидуальность, и стремимся расширить зону приватности во всех смыслах.

Штука здесь, конечно, и в том, что сами наши тела мутируют, начинают работать более чутко, различать больше информации в тональности, в акцентах, будто ухом видеть эмоцию и энергетику собеседника. Что досадно, мы ведь и о себе хотим придержать подобную информацию. Каждый понимает, что голосом он может вывались лишнего, не говоря про личный контакт, где и взгляд, и ужимки, и тактильность, внешний вид, походка, морщины, лишний вес.

Словом, слишком много информации несет личное взаимодействие, а мы становимся все более чувствительными, да и чуткими тоже. Хотя с этим сложнее, ведь склонность и способность к сопереживанию, как и эмоциональный интеллект в целом требуют развитие осознанности до приличного уровня.

семья 1.0

Семья, как любой союз непременно имеет цель. Цель не однозначную, многосоставную, разумеется, однако финансовая кооперацияя всегда лежит в основе уходящей семьи 1.0. Это культурно-финансовое объединение, фундамент коллективизма. Мы соединились сами, соединили возможности, создали круги общения насколько это возможно, соединили капиталы и обобщили совместные устремления. Поскольку деньги – основа независимости, то мы намерено лишаем себя суверенитета из соображений обретения взамен чего-то почтенного, одобряемого, престижного, выгодного, долгожданного, перспективного, ну или хотя бы всевышнего.

Влезть на дерево бывает слишком просто, как и запихнуться в брак, достаточно свалить все в один котел, где сначала было моим, а теперь становится непонятно чьим. Вообще-то, известно дело чьим – семейным добром оно становится, и значит принадлежит женщине по ее нескромному, дипломатичному, хотя и не всегда осознаваемому мнению.

Может вклады неравнозначны, у кого-то ничего нет, кроме причиндала и пылающего сердца, если же у обоих ничего нет, тогда семья не получится. Не бывает, что нет совсем ничего. Супруги должны начать сразу жить вместе, нужно кутеж устраивать, говорить о детях, и шуршать по супермаркетам.

Там нет места индивидуальным задачам каждого, там идет работа на кого-то внешнего, вроде размытого общества и государства. «Семья 1.0» – это протогосударство, его мини версия. Без семьи нет никакого государства, а значит нет порядка и церкви, вместе со всеми чиновниками, налогами, президентами, госкорпорациями, армиями и внешней политикой, периодически предписывающей правильным семьянинам, патриотам и «настоящим мужчинам» ложиться рядками в окопы без ног, пальцев, ушей и с осколками в черепе.

Если уцелел на полях доблести, добыл пяток миллионов рублевых мамонтов в казну семейного добра, то пользоваться им все равно можешь лишь при условии, что живешь по правилам семьи, а если нет, то обязан все отдать перед уходом. А если уже дети? Уйти ни с чем – все равно не устроит праведную владычицу, ты станешь изгоем для многих, и жирной мишенью манипуляций детьми.

Все потому, что смыслом жизни людей как будто по-прежнему является тот самый генетический императив. Ты должен обществу и государству, должен размножаться, и обустраивать гнезда птенцам. Если ты еще и мужчина, то должен вообще всем, и особенно менеджерам спа-салонов на Садовом с их гифт-сертификатами. Им ты почему-то должен два ценника за те же процедуры, если сунулся на кассу вместо благоверной. Ты же «настоящий» мужчина, ты все стерпишь, с нержавеющим, хмурым, но многозначительно-созидательным взглядом вдаль в пробке на Крылатских холмах.

Не будет никаких разочарований, если есть прозрачность в отношениях и осознанность участников. Каждый понимает, зачем туда лезет, что отдает, что получает, и что будет потом, если он захочет выйти. Если нет права выхода, то нет никакой любви, значит ее не было изначально. Была игра, причем игра не твоя, и хуже всего, что может и не ее тоже, а такая вот ничья игра двух дурачков в пользу непонятно кого.

Он не знает свой интерес, а она иногда знает, только не головой, а каким-то еще местом. Может ведь и никто толком ничего не знает, даже и вопросам таким не обучен, просто так положено. А ты попробуй поставить вопрос, мол, вот мы строим отношения, заводим детей, плодим и решаем общие дела, а если я захочу уйти, я смогу уйти?

Тогда ты все увидишь. Это и обратно, ты можешь поставить этот вопрос за партнершу сам перед зеркалом. Она сможет уйти от тебя в любой момент? Родит тебе двойню и уйдет. Ты готов? Не только отпустить, а еще и помочь словом и делом в той новой жизни на первое время, если потребуется. Ты столько вложил, столько сделал, а она пошла, и ты теперь должен продолжить любить ее в этом, потому что это тоже она, понимаешь?

Принимаешь страдания, боль и разлуку, но помогаешь ей пойти дальше, пойти теперь без тебя и может даже с другим. Теперь ты готов узнавать Любовь со всех концов своей чахлой душонкой? Любимый человек – он всегда любимый. Его боль и его счастье твои НАВСЕГДА.

Может вы больше не увидитесь, но ты всегда будешь любить ее внутри себя, всегда чувствовать, сопереживать и обнимать саму память, если ты любишь, а не выдумал манипуляцию, что любишь при условии. Потому, что мы любим по-разному, ведь мы разные. И это просто еще одна версия любви безусловной, генераторской любви. Так могут любить только генераторы, носящие жизнь и любовь в сакрале.

сиська, писька, дискотека

Семья – вещь непростая, союз из двух Вселенных. Вектора мышления должны совпадать, ритмы жизни должны совпадать, уровень личностных состояний каждого должен позволять осознавать происходящее через призму собственного интереса, а значит этот интерес должен быть усвоен человеком до союза.

Первичная выработка мировоззрения, его ключевых основ уже внутри союза представляется сомнительной в силу существенного влияния другого участника, да и самой базовой коллективистской прошивки в целом. В том и лежит первооснова, что человеку надлежит выработать свое отношение к миру со всеми проявлениями, сферами отношений, прежде чем понять, куда ему нужно, нужно ему в союз с этим человеком, и что движет каждым. Что привнесет и что получит каждый, хотя бы отдаленно. Влюбленность здесь ни при чем, а ведь именно она умеет застать врасплох людей, не оставляя шанса на осознанность выбора. Пресловутый выбор сердцем здесь не уместен. Это что-то другое, это мистика.

Все же семья и есть олицетворение уходящей формации коллективного проживания. Без неё будет невозможно существование всего мира в текущем виде, а для нас нет иной возможности взрослеть и совершенствоваться, кроме как через других людей и в особенности через близкие отношения.

Вне этого шаблона человек обнаруживает ненужность столь обширного потребительства. Ипотека составляет основу западного мира, и всех государств. Все это теряет такую актуальность для человека, как только он выходит из семьи. Даже индустрия развлечения, в том числе разврата теряет смысл.

Запретное не актуально, как только уходит запретность. Антисемейные альтернативы досуга девальвируются. Уходит и то, что потреблялось семьей, уходит само материнство с отцовством, и, следовательно, уходит то, где люди отдыхали от семьи. Все уходит, а на первый план впервые в истории человечества лезет самое страшное из сущего для человека – он сам, и то, что выплывает наружу в пустоте трезвого одиночества.

С таким вызовом нам предстоит подружиться в ближайшие десятилетия. Понятное дело, что к подобному безобразию мало кто готов, и здесь, в этом Концепте, как раз такое место. Впрочем, это уже не единственное подобное место, да и первым было вряд ли. Разве что именно в таком специфическом формате, где свободолюбие и себяискание стремятся возводить в системный вид, ну или околосистемный. А может мы тут учимся говорить правдиво хотя бы отчасти, заодно обнаруживая слои самообманов и точки изобличения. Зачем-то.

Собственно, «семья 2.0» здесь пригодится более всего. Работать над близкими отношениями достаточно утомительно и всегда пробивает в тонкие места, так что никак нельзя лишать себя перспективы упражняться в осознанности ежедневно. Семья теперь становится союзом индивидуальностей, людей, стремящихся проживать собственный интерес сообща с близким человеком. И это в большей степени именно выбор людей, способных семью не выбирать, живя в базовом одиночестве. Иначе какой может быть выбор, если он безвыборный.

И, кстати, законный брак, как форма «семьи 1.0» тоже много чего выражает, куда больше, чем нам бы хотелось. В первую очередь, как видится, брак выражает именно традиционный формат со всеми его вытекающими правилами игры, в том числе, юридическими последствиями. Это принуждение, и вот оно начинает восприниматься все более чуждым.

Разумеется, в первую очередь внутри мужчины, как наиболее передового в духовном отношении и склонного к обстоятельным переменам по жизни. Женщина, как и администрация президента будет сопротивляться радикальным реформам, импичменту и перевыборам, ведь это она теряет власть, а заодно контроль над кормушкой и аппаратом гос. принуждения.

Жить семьей без заключения брака – задача со звездочкой, как минимум. Ведь без формы само содержание становится каким-то бесформенным, точнее сказать, иным. Форма здесь неизбежна, просто теперь ее надлежит разработать и калибровать людям под себя, и делать это постоянно в течение жизни. Женщинам такие порядки в основном не понравятся, ведь это уже не лукавство киношной эмансипации, все становится слишком серьезно. Не-не.

Выходит, придется реально и почестному жить своим умом, читать нудные книжонки, договариваться с душнилами в пыльных кабинетах, работу работать вместо завлекающей инста-концепции «сиська, писька, дискотека»:

– «Смотрите, у меня сиськи!»;

– «Да ну! Взаправду?!»;

– «Точно говорю, смотри. И жопа тоже! Вон, как я умею важно губы дуть и пластично извиваться с бокалом под софитами»;

– «Ноу вэй! Еще и жопа?! Ладно сиськи, но что бы все вместе, да тряслось под стробоскопами на пул-пати?!».

И ничто не сравнится по уровню гордыни с двадцатилетней провинциальной львицей, запихнувшей импланты на прошлой неделе. Так что, эти беспощадные новые времена лишают права на стабильность даже сегодняшнего дня, и это звучит скверно. Во всех случаях оно означает потребность думать головой, все более обстоятельно осознавая себя единицей самодостаточной, а значит отдельной.

Не то, чтобы я сейчас говорил это про Ди. Я ведь понимаю, что ее жизненный путь только начинается, понимаю, кто она и откуда, ведь я знаю такое про себя. Хотя с позиции моей теории вертикальной миграции, ее стартовый уровень ниже, она прямо совсем из хутора. Красноярск больше и индустриальнее всех городов Крыма вместе взятых, а Ди родом из крымского городка Артемовск в 30 тыс, что в два раза меньше того Шарыпово. Может, здесь она впервые почувствовала себя богиней, здесь как раз такое место для белых женщин.

Она только начинает путь, и видит его по-своему, как она может увидеть или представить меня, ведь мы так далеки. Значит и оценить не может, да и не должна. Понимаете, здесь в Гоа большая часть людей мечтала тут оказаться, считают достоянием иметь возможность бывать здесь, приезжают десятилетиями. Это я, как белая ворона, один такой похоже, сосланный из большого мира на перевоспитание.

Я научился почти не выделяться, научился любить имеющуюся простоту, научился быть официантом в кафе, потом владельцем кафе, и научился любить обитателей этого перевернутого индийского мира. Ди – один из таких обитателей, мечтавший жить здесь. Это так странно, так далеко, но ведь я здесь, и, наверное, я теперь тоже стал перевернутым через все это. Наверное, позже я с опухшим недоумением буду читать эти строки, но навсегда останусь благодарен, буду чтить память и дружелюбие этого еще одного мира, принявшего меня в худой час.

А как же, спросишь ты, мои сиськи? Для кого я их лепила и кому снимаю их в сториз по пять раз на дню? Правильный вопрос, моя нежная Ди. Лепила ты их по делу, только одной внешности уже недостаточно в большом белом мире. Здесь да, здесь и твоей белой ладошки уже за глаза для всевышнего почитания и облизывания песка миллионами индийских мужчин.

А там у нас это базовый комплект, так сказать, по умолчанию входящий в поставку. Красивость человека (и мужчины тоже) уже подразумевается, она стала следствием самоуважения, здоровья, любви к себе. И еще красивость теперь слишком финансово доступна, особенно красивость пластическая или косметическая. Два миллиона рублей даже в Москве, даже сейчас, зимой 2025 года могут сделать из кого угодно почти кого угодно.

неожиданная неоднозначность

Все же, приходится замечать, что вся эта брачно-семейная игра очень определена мужской ролью. Так условлено, что мужчина инициирует контакт, налаживает связь, устанавливает берега взаимоотношений и в целом ведет в танце. Можно сказать, несет семейственность на своих руках. Не думаю, что это заговор, хотя некоторым обиженным и слишком нравится искать виноватых. Какими бы расчудесными выдумщицами ни были наши женщины, природу им не заменить.

Ведь все это очень естественно, имею в виду вся эта ответственность, первые шаги, ухаживания, сглаживание углов. Ну, знаете, по праву сильного или взрослого. Местами оно, конечно, досаждает – вся эта горделивая инфантильность абсолютного женского большинства, но ведь не они это организовали. Так вышло, что промежножное вместилище установленно в женщине, а жизнетворящий поршень доверили мужчине.

Говори или не говори, а никакому мужчине (ну почти) не понравятся женские ухаживания и подмена ролей. Ведь это имеет место, и мы запросто можем прикинуть эффект низложения мужественности и женственную доминацию в личности. А значит ловить отказы, истерики, претензии, алименты и прочие камни в спину – тоже часть высокой ответственности, доверенной мужчине. Придется с этим примириться рано или поздно, даже когда тебе не дают.

Хочется полюбопытствовать, а где же тогда та симметричная великая женственность, хоть какая-нибудь, и что это вообще такое. Вот и мне интересно, что это за штука, и где ее искать, хотя и вполне очевидно, что на данном этапе и в этой книжке разгадать вопросы такого порядка не выйдет.

Разные фрагменты характера и поведения, явно отдающие женственностью есть в каждой женщине, да и в мужчине имеются, особенно в тех, кто задается подобными вопросами и обижается на женщин (и жизнь) чаще и глубже других. Вроде мужчин-проекторов с открытым СС, хотя и здесь не так все просто. Меня ведь тоже заботят такие вопросы, затем и книжки пишу, а той самой женственности во мне сейчас значительно больше, чем хотелось бы, несмотря на пухнущих тестостерон.

Да, мне постоянно хочется размножаться, как армейскому дембелю (хотя бы по два часа в день), но и романтичность, сентиментальность, и тонкая привязанность от того не уступают места мужланству или отстраненной брутальности. В этом смысле, я как будто и не мужчина, во всяком случае точно не настоящий. Разные мотивы, настроения во мне гуляют с приличной амплитудой, и местами я становлюсь действительно гадким. В смысле бесчувственным, безразличным, беспощадным и уж точно аморальным.

Все я знаю за себя, и иллюзий не питаю, потому к людям любого ремесла, судьбы и характера отношусь с пониманием, ведь во мне самом есть очень разное. Далеко не только изящная вдумчивая интеллигентность с этичными манерами, и мягкой пружинистой походкой. Временами я становлюсь животным в очень нелицеприятном смысле, из которого человек способен нажать любую кнопку, принять любое бездушное решение.

Мало кому понравился бы мой взгляд в такие моменты, он и меня самого иногда устрашает. Мы (5/1) умеем так посмотреть, когда не то, что общаться, подходить или иметь дело не захочется, жить не захочется, когда так смотрят уничижительно испепеляюще. Есть там внутри нечто совершенно непоколебимое, стальное, холодное и безжалостное, способное на любые решения в отношении любого объекта. Любые. И я знаю о чем говорю.

Я узнал этот свой стеклянный взгляд в те университетские времена, когда обнаружил пристрастие к судебной медицине, вскрытиям, трупам. Когда ездил на извлечения или осмотры мест происшествий с младенцами или вздутыми разлагающимися утопленниками, вмерзшими в лед на пару лет. Иногда мне нравится видеть в зеркале такие разные вещи во взгляде, это так красиво знать пропасть между влюбленной всепрощающей пластичностью и блестящей карающей ненавистью.

Потому, что в человеке еще есть каратель. Не только добытчик, служитель, любитель, угодник и демпфер любых истерических всплесков близкого человека. Не только отлетевший романтик или изящных кавалер. Есть еще и каратель, мститель и тоталитарный диктатор. И это не смиренный защитник неких нежных психоэмоциональных структур, который тоже есть во мне. Он делает мою внешность и поведение брутальными, закрытыми, оценивающими, частично отталкивающими.

Но этот каратель – это другое, совсем другое. Он получает удовольствие от осмысленной стратегической, подготовленной жестокости, насилия и уничтожения. Эта хищная хрень иногда показывает себя через зеркало во взгляде и общем выражении лица. Примерно поэтому мне многое сходит с рук. Не только потому, что я обычно боюсь конфликта, старательно избегаю, в том числе принимая унижение.

А еще и потому, что иногда каратель берет верх, он может блеснуть агрессией достаточно, чтобы передать готовность к любым последствиям. Потому, что мой «каратель» это знает на деле, потому что «мы» это делали, и знаем, что будет. И приятного тут мало. Собственно, потому я так побаиваюсь драки или конфликтов, стараясь уйти побыстрее и подальше. Потому, что там сидит монстр и потирает холодные рученки. Да, это крайности, в большинстве случаев ничего кровожадного. «Мы» перешагиваем людей и уходим безвозвратно.

Этот каратель знает и помнит каждый уничижительный жест, каждое унизительное слово, каждый поступок и даже отдаленные намеки на неуважение ото всех людей, кем бы они ни были. «Мы» знаем и помним все за каждым. Иногда человека находится в слабой позиции, когда нужно терпеть, сглаживать углы, смиряться, улыбаться, хавать, опускать взгляд, и поджимать хвост. Но «мы» все помним, каждую ноту высокомерия, все акт насилия и манипуляций. Именно поэтому я сам слежу за словами особенно в конфликтах, ведь ничто никогда и никем не будет забыто.

Так оно и в отношениях с женщинами, или, скажем, с родителями. Думаете, я когда-то забуду те события 2019 года? Никогда. Эти рубцы со мной навечно. Я умею делать вид, умею переступать через себя, но защитно-карающая структура все помнит, и забыть не даст никогда. Свою Юлю Г. я буду помнить всегда, буду любить и лелеять добрые дни и теплые ночи, выгружая боли и страдания подальше в кювет сознания, но и этот баланс подведен.

Нельзя допускать неуважения с людьми, нельзя бросаться словами. Они не забываются никогда, а отношения если и продолжатся, то через рубцовую ткань униженного сердца. В диалогах с моим гоанским товарищем Кириллом мы нередко обсуждаем эти вещи, он делится своей проекторской болью от недооцененности и безразличия здешних «локалок». Эти вещи очень пронзительны, и так понятны. «Начиная с первых актов отвержения, манипуляций и разводов во мне копится ненависть. Я не ухожу, и накапливаю. Я упертый баран, и свое получу настырностью, но потом отомщу безразличием, когда выебу» – так оно примерно выглядит со слов Кирилла.

Это душевные раны человека глубоко ранимого, хотя и с приличным послужным списком 300+. Знаю, все это актуально для многих людей. Мы все травмированы. Каждый по-своему, и каждый по уши. Лучше скажу «почти каждый», ведь где-то там на райских облаках должны быть нормальные люди из нормальных семей с цельной душевной организацией. А мы полутрупы, толпящиеся из стороны в сторону в попытках переложить или разделить накапливающуюся боль. И это снова про меня, ведь я такой громоотвод для других, я здесь как раз для этого, мой спасательский профиль – забирать подобную боль в себя и перемалывать в тексты.