М̶О̶Й̶ВРАГ

Глава 1

Мне шестнадцать, и порой кажется, что весь мир настроен против меня. У меня короткие курчавые волосы, и я всегда находила общение с мальчиками более естественным, чем с девочками. Девчонки просто помешаны на моде, трендахи спортсменах, а я… я никогда не интересовалась этим. Хотя мои мама и отчим вполне обеспечены, но я не чувствую себя частью их мира. Мой отец ушёл из жизни, когда я была ещё совсем маленькой, и с тех пор мама построила новую семью, родив мне младшую сестру, которую они обожают. Я же остаюсь в тени, словно белая ворона, не вписывающаяся в их идеальный мир. Даже тот, кто все-таки смог завоевать моё сердце, смотрит на меня с отвращением, как на объект для насмешек. Но такова реальность, с которой мне приходится сталкиваться изо дня в день, лицом к лицу.

Как я влюбилась в Акима Зиму? Странная история. Я всегда была уверена, что спортивные мальчики мне не интересуют, они существую ждя глупых девочек, помешанных на трендах. В итоге… сама оказалась глупа.

У него темные волосы, тено-серые глаза, словно… бездна, в которую мне приходится падать каждый будний день. Но куда еще ниже пасть? Если я каждый вечер то и делаю, что сошкребаю себя от замызганного жизнью асфальта. Все началось год назад на уроке визкультуры. Наши с ним классы соединили из-за нехватки преподавателей, и вот там я увидела его впервые.

И мир… Мир словно замер.

– Софи, ты опаздываешь в школу! – раздался голос мамы из кухни. Я открыла глаза, но не спешила вставать. В нашем большом доме было много пространства, но я часто чувствовала себя здесь чужой. С трудом поднявшись с постели, я потёрла глаза, чтобы прогнать остатки сна. Быстро оделась в школьную форму: белая рубашка, серая юбка в полоску и к ней жилетка с эмблемой нашей школы, она послушно ждала меня на спинке компьютерного кресла, схватила свой черно-розовый рюкзак, обвешанный брелоками из аниме, и направилась к выходу из комнаты.

Я всегда выделялась среди своей семьи: все они с темными волосами и светлой, почти прозрачной кожей, а я – белокурая, как будто пришла из другой вселенной, унаследовав черты отца.

На кухне меня встретила мама, отчим и сестра Василиса, сидящие за столом. Едва ли я спустилась с лестницы, как до меня донесся голос отчима:

– Ты не собираешься завтракать?

– Я… я лучше поем в школе, уже опаздываю, – ответила я, схватив яблоко из стенклянной фруктницы, которая стояла на мраморной столешнице, и выбежала из дома, оставив за собой семейный завтрак и недоумевающие взгляды родных.

Дорога до школы занимает у меня около пятнадцати минут, если идти быстро. Но сегодня я не торопилась, я чувствовала, что мне не стоит сегодня появляться там слишком рано. Но, к большому несчастью, в школу я успела вовремя.

Войдя в здание, я сразу ощутила знакомый запах – смесь старых книг и чего-то неуловимо грустного, как будто стены хранили в себе истории о потерянных мечтах и слезах учеников, которые когда-то здесь учились.

– О-о, смотрите, мышка пришла! Писклявая, мы думали, ты после вчерашнего не появишься ближайший месяц! – раздался насмешливый голос одной из моих одноклассниц, старосты нашего класса и настоящей королевы школы, она, как и всегда, была окружена подругами, которые бегают за ней попятам, лишь бы их не гнобили. Я не стала обращать на них внимания и, опустив глаза, прошла мимо. За спиной послышались шепотки и смешки.

Что было вчера? Честно, я уже не помню. Все издевательства смешались в один унисон, и уже трудно было вспомнить что-то конкретное. Возможно вчера меня в очередной раз облили супом в школьной столовой… Или это было на прошлой неделе?

На лестнице, ведущей на второй этаж, стоял он – Аким Зима, тот самый, кто заполнил все мои мысли и стихи. Он был в окружении своих друзей, уже взрослыми, с их восемнадцатью годами за плечами. На его шее красовалась его первая татуировка: змея в форме бесконечности. Все девчонки, включая меня, мечтали привлечь его внимание. Внезапно взгляды парней упали на меня, и я почувствовала, как они фыркают, словно я излучала яд с каждым своим шагом. Но Аким смотрел на меня иначе – его взгляд был сосредоточенным, словно он пытался меня изучить.

Когда наши взгляды коснулись друг друга, я на мгновение потеряла равновесие и споткнулась о первую ступеньку. Смех раздался вокруг, и даже Аким не удержался от улыбки. Я, смущенная и растерянная, поспешила вверх по лестнице, стараясь скрыть свои стыд и чувства.

Вслед послышалось:

– Воскресенская, ты там аккуратней, а то с резкими движениями от тебя ещё больше вонять начинает! – и снова смех эхом разнесся по коридору, пытаясь меня догнать.

Я втянула голову в плечи, стараясь не обращать внимания. Слова, как обычно, резанули, но я уже научилась делать вид, что мне все равно.

В общем, день, как и все предыдущие дни до него, ожидает быть сложным. Но я справлюсь. Я ведь сильная. Я должна быть сильной. Иначе они меня сломают.

Вечером я вышла из школы и направилась к выходу, чувствуя, как тягость этого места наконец-то спадает с моих плеч. Вдруг за спиной раздался знакомый голос Акима. Он звал меня, используя все возможные прозвища, которые только мог вспомнить – «мышка», ‭«Воскресенье», и даже «Сью», потому, что я слишком кучерявая для этого общества. Я неохотно обернулась, стыдясь встречать его взгляд после того, как его друзья сегодня меня высмеяли.

– Слушай, я не помню, как тебя зовут… – начал он, и я почувствовала, как внутри меня что-то сжалось.

– Софи, – перебила я его, стараясь не выдавать своих эмоций и ни в коем случае не смотреть ему в глаза.

– А, точно, Софи. Я хотел бы извиниться за своих друзей. Знаешь, иногда они просто не думают, что творят, – продолжал он, и я заметила, что он избегает моего взгляда.

– Все впорядке, – пробормотала я, собираясь уйти, но он вдруг схватил меня за руку и тут же резко одернул свою.

– Подожди! – произнес Аким, его голос звучал немного грубо, как будто он боялся, что я просто так уйду. – Я хотел бы проводить тебя домой, как знак извинения.

– Нет, ты что, над тобой тоже будут смеяться, – ответила я, пытаясь мысленно сложить пазл, но одной детальки все же не хватало. Что ему нужно? Правда, из чувства вины? Я ведь вонючка, заразная мышь, и… что еще про меня там придумали?

– Да брось, я ведь знаю, что нравлюсь тебе, – затем он приблизился так близко, что я смогла ощутить его теплое дыхание на своем лице.

Он наклонился надо мной, как непробиваемая скала, я впала в ступор, и едва он коснулся моих губ, из школы вылетели друзья Акима с дичайшим смехом, даже из окон школы повыглядывали посмотреть, что творится на улице. Не сдерживая слез, я выбежала из школьного двора, лишь бросив мимолетный взгляд на Акима, за спиной услышала скулящий смех ребят и фразы:

"Зима, иди зубы почисть, а то подцепишь, что-нибудь."

"Как ты додумался ее поцеловать?"

"Сильно воняло?"

Осколки насмешек, как битое стекло, вонзились в самое сердце. Каждое слово – ядовитая стрела, пронзающая мою и без того израненную душу. Мир вокруг померк, превратился в размытую акварель, где я – одинокое пятно, выброшенное за край полотна. В голове пульсировала лишь одна мысль: убежать, спрятаться, исчезнуть.

Ноги несли меня прочь от этого кошмара, от этого зверинца, где я стала главным экспонатом, выставленным на всеобщее обозрение. Слезы обжигали щеки, словно кислота, разъедая последние остатки гордости. Я бежала, спотыкаясь, задыхаясь от боли и унижения, пока не рухнула на скамейку в ближайшем парке.

В груди клокотал вулкан, готовый извергнуть лаву отчаяния и злости. "Вонючка, заразная мышь"– эти слова эхом отдавались в моей голове, превращаясь в болезненный рефрен. Я чувствовала себя грязной, никчемной, достойной лишь презрения. Неужели я действительно настолько отвратительна? Неужели во мне нет ничего хорошего, ничего, за что можно было бы полюбить?

Через две недели Аким закончит одиннадцатый класс, а я… я останусь в этом убогом побоище еще на год. Вокруг меня все менялось, все двигалось вперед, а я словно застряла в этом бесконечном круговороте боли и разочарования. Сердце мое было разбито вдребезги, и казалось, что ничего уже не сможет его склеить.

Но даже в самой глубокой тьме всегда есть проблеск надежды. Где-то в глубине души, под толстым слоем отчаяния, тлела крохотная искра. Я часто ловила себя на мысли, что, возможно, когда-нибудь смогу выбраться из этой ямы, где так долго блуждала в одиночестве. Может быть, когда-нибудь я смогу снова увидеть свет, который когда-то казался таким далеким и недосягаемым.

Глава 2

Солнце едва про