Подлинная история Малыша и Карлсона

Глава первая. Творение

Упитанный коротышка в клетчатой рубашке в который раз задумчиво почесал слегка поредевшую огненную макушку. Горящий яростью вдохновения взгляд упёрся в туманную, все ещё не существующую, даль, а мелкие, очень белые зубы —в кончик ручки. Даль упорно не поддавалась воображению. С ручками дело обстояло лучше – в мусорной корзине валялись три изжеванных колпачка.

—… И тогда Атлант принял небо на могучие плечи… Нет, ерунда! И воскликнул электрик: "Да будет свет!" Еще хуже… И потекли реки, там где мела Яга помелом своим, а где садилась – острова родились… А зачем садилась?! Фигня, чушь, Содом без Гоморры!!

Толстячок вскочил из-за стола, подтащил стул к книжным полкам и взобрался на плюшевое сиденье. Невысокий рост и джинсы с подтяжками делали его со спины совсем мальчишкой. Кудрявый "мальчик", сопя от натуги, потянулся к книжке в красной обложке, но тут с вершины шкафа сорвался толстый чёрный том, ощутимо стукнув коротышку по лбу.

– Ну вот… Теперь у меня будет шишка! Шишка-малышка похожа на рог, буду я с рогом – единорог! Тьфу!

Осторожно почесывая ушибленное место, мужчина слез со стула, намереваясь вернуться на рабочее место без происшествий. Но у горохового супа, съеденного за обедом, были другие намерения. Посередине дороги рыжик застыл, скорчился, схватившись руками за живот, и раздалось громкое…

– Ура!! —не своим голосом заорал толстяк, чуть не выпрыгнул из подтяжек. —Эврика!!

Одним прыжком мужчина очутился за столом и перо стремительно заскрипело по бумаге.

"Единорожек опустил ложку на лист лопуха, облизнулся и сказал:

– Спасибо, мамочка! Черничный суп был просто замечательный!

– Не за что, милый! – улыбнулась мама, целуя сына в крохотный рог. – Удачи!

Единорожек вышел из дома и побежал по тропинке. Надо было торопиться.

На вершине горы было темно и тихо. То, что нужно. Единорожек замер в ожидании.

Громкий характерный звук разнёс восхитительный запах черники по всей округе. "Пук!" – и на небе появилась новая звезда. "Пук!" – и вдалеке родился древний город. Вставали горы, рождались драконы, мама-эльф собирала цветочную пыльцу – пук, пук, пук…

Вот так, в ночной тиши на вершине горы, каждый год в День Черничного супа, маленькие Единорожки творят новые миры".

– Такого точно никто ещё не придумывал! – восхищённо присвистнул толстяк, вытер пот и отложил перо.

Глава вторая. Муки творчества

– Сончиик, ну где ты тааам?! – томно протянул эротический женский голос за дверью.

Наш знакомый рыжий коротыш, на этот раз в зелёном фраке и белых брюках, согнувшись над столом, торопливо что-то писал. Вчерашний вдохновенный "Мир пука" был прекрасен, но сегодня туманная даль снова не вытанцовывалась.

– Пупсииик!! Ну ты идёшь?!

– Черт!! Вот тебе и поработал, – толстяк в сердцах сплюнул и решительно вывел:

"Эльвира Марковна Толстозадова отодвинула кружевную салфетку ещё на два с половиной миллиметра влево от блюдца и опустила золоченную ложечку в сахарницу. Теперь симметрия была идеальной. Но приступить к чаепитию не успела – в дверь постучали. Тётушка Эльвира, плавно колыхая обоими половинками под тесным платьем, проплыла в прихожую, не забыв кинуть быстрый оценивающий взгляд в зеркало, и открыла дверь. На пороге стоял мистер Орк, держа на подносе позолоченные рог Единорога".

– Вот вам, кушайте на здоровье! – неизвестно кому погрозил кулаком мужчина и выскочил из кабинета прямо в объятия эротического женского голоса.

Глава третья. Враг-кряк-бряк!

Рыжий толстяк целенаправленно шёл к кабинету. На сегодня спонсорами лени выступали: вчерашний мартини и нынешнее бурное желание танцевать. За работу голосовал Голос. Женский, он нежно и эротично, но крайне настойчиво требовал новое платье. И духи. И помаду, ту самую, ярко-красную и несмазывающуюся. Ну и путёвку на море, конечно.

Прошлый текст бы нещадно отвергнут редакций. В глубине души Карл Сонныч Крышкин осознавал, что два, пусть даже шедевральных, предложения – это слишком кратко даже для сестры таланта. Но надеялся.

Надежда, однако, отвергла его в лучших традициях одноклассницы Наденьки из средней школы номер тринадцать города Гопнинска, в которой будущий служитель пера имел счастье – и несчастье – постигать азы наук. Счастьем упитанного малыша Карла считали дружки по учебным мукам, ибо был малыш неистощим на проделки и выдумки. Головной болью и нервным тиком —педагоги и директор Марта Ивановна.

Самый ощутимый удар, буквально впечатавший Карла Сонныча в стул, нанёс пустой бар. Толстяк вздохнул и решительно взялся за перо.

Глава четвертая. Магия плюшек

– Не сдаваться!

"Эльвира Марковна по-змеиному мазнула тонким язычком по полным губкам и картинно закатила глазки:

– Мистер Орк! Я ни за что вас не впущу!

Грозные слова сопровождались едва заметным шажком назад.

– Мадам Эльвира! Умоляю!

Мистер Орк качнул блюдом вперёд-назад, демонстрируя одновременно целомудрие и страстную готовность.

– Никогда! (ещё шаг в глубь квартиры) Это оскорбление, вам прекрасно известно, что я не замужем!

– Эльвира Марковна, дорогая! (страстный качок блюда) Простите недостойного обожателя! Глядя на ваши неописуемые достоинства, невозможно поверить в ваше одиночество!

– Пошёл вон, нахал! (маленький шажок)

– Но Эльвира! (осторожно качание блюда)

– Нет! (совсем крохотный шажок)

Когда, на взгляд собеседников, места у порога стало достаточно для троих (Он, Она и Рог на блюде), мистер Орг, скорчив гримасу камикадзе, героически впрыгнул в прихожую. Эльвира удачно изобразила изумление.

– Заслужил ли я чай? – ласково протянул мистер Орк, сунув под нос хозяйке сдобный шедевр, покрытый золотистой пудрой. Аромат заставил даму пошатнуться.

– О да! Но это в последний раз…

– Конечно, конечно!

– Знаете, Эльвира, почему вы до сих не приобрели спутника жизни? – десять минут спустя разглагольствовался мистер Орк, удобно развалившись в мягком кресле.

Эльвира Марковна очень хотела ответить. Но не могла. Все её внимание – и рот – поглотила кремовая начинка кренделя.

Мистер Орк отхлебнул чай.

– Да потому, что вы посещаете не те заведения! Вы ходите в тренажерный зал мимо моей пекарни! Так вы никогда не дорастете до идеала!

Эльвира выжидательно приподняла ироническую бровь, покосилась на ну очень туго сидящий халатик, но промолчала. Крем ещё не закончился.

– Я кое-что принёс для вас, взгляните!

Мистер Орк схватил уже пустое блюдо, метнулся в прихожую и тотчас же вернулся. На месте кренделя возлежала небольшая фигурка пышнотелой дамы с зеркалом.

– Это – Венера, богиня любви и красоты, бессмертное творение великого Рубенса! – вкрадчиво прошептал соблазнитель в самое ушко красотки. – И ваш путь к её божественным формам пролегает как раз через нашу кондитерскую "Плюшки от пяток до макушки"!

Совесть Эльвиры Марковны, убаюканная несомненной привлекательность Венеры, молчала. Желудок блаженствовал.

Мистер Орк быстро поднялся.

– Целую ваши ручки! – вместе с поцелуем в пышную ручку Элечки скользнула визитка. – Всегда рады видеть вас в "Плюшках"!

Венера и крендель посетили ещё двенадцать квартир. Квартальная премия мистера Орка стала рекордной в истории кондитерской".

Рыжий толстяк вздохнул и шумно сглотнул слюну.

– Эк как соорудил! Самого пробрало!

Взял лежащее на столе ручной зеркальце и внимательно осмотрел свой лоб. Пощупал. Потёр, даже постучал легонько. Нет, рог не вырос…

Глава пятая. Да пребудет с нами Рог!

– Сончииик!! Пошли танцевать…, – вот уже пятнадцать минут ныл под дверью эротический женский Голос.