Мой настоящий

Пролог

Кирилл.

Всегда терпеть не мог семейные торжества.

Но ради свадьбы старшего брата пришлось вернуться в Россию на несколько дней.

Сергей с невестой сняли под это дело целое крыло роскошного отеля на Истре.

Выхожу на террасу, с которой открывается восхитительный вид на реку и окрестности. Любуюсь пару секунд и начинаю выискивать внизу знакомые лица.

Тучи чёрные нависли, дождик накрапывает. Но лужайка под навесами освещена множеством гирлянд из разнокалиберных фонариков. Красиво.

Будем отмечать три дня.

Такое событие в научном мире! Как же, блть, пропустить?

Будущая жена Серёги – Кристина, дочь четы Образцовых, выдающихся нейробиологов. Умница, красотка, идёт по стопам родителей и успешно штурмует научный Олимп. Ей прочат блестящую карьеру.

Рассматриваю её. Внешне – приятная, но жуткая стерва.

Где-то на заднем плане маячат две рыжие девчонки – её младшие сёстры-двойняшки. Строгая мамаша постоянно ими недовольна, зато на старшую дочь-невесту смотрит с обожанием.

Мгновенно проникаюсь сочувствием к рыжикам – уж мне ли не знать, каково это – быть изгоем в семье?

Я на Серёгином фоне всегда бледно выглядел. Он – не сын, а мечта любых родителей. Был лучшим в школе, легко получил красный диплом в институте и играючи защитил кандидатскую. К слову, они с Кристиной Образцовой – коллеги, так и познакомились.

Зато я – неуч, балбес, никчёмный айтишник без будущего.

Ладно, хорошо хоть с одним сыном им повезло.

Я не завидую брату. Хоть и мало у нас общего, и разница в возрасте приличная, а любим и держимся друг за друга крепко.

Его философия – нашёл своё дело, дышишь им – наплюй на всех вокруг и живи. Будь счастлив и делай счастливыми близких.

Совсем скоро братан осчастливит эту рыжую душнилу.

Деловая колбаса, смотрит на всех свысока, похлеще своей мамаши. А вот её сестрёнки – огонь. Веселые, живые.

Замечают меня. Подмигиваю.

Одна открыто пялится, выгнув бровь. Хмыкает и отворачивается. А вот вторая – смущается и опускает глазки. Закусывает пухлую розовую губу и смотрит из-под пушистых ресниц снова.

Хм. А мне нескучно будет здесь, похоже.

***

Уже вечером, когда взрослые хорошенько поддали, а дети улеглись спать, бреду по коридору в поисках своего номера. Устал после перелета, ещё и выпил со всеми, ведёт из стороны в сторону слегка.

Свадьба завтра, мне бы её не проспать…

А вот и моя дверь.

Ковыряюсь с замком и слышу жалобные всхлипывания.

Кто-то из двойняшек. А ведь минут двадцать назад ещё веселились, хохотали. Я и с тихоней, и с оторвой успел потанцевать.

– Я так не могу, мам! Он же намного старше!

– Ты с неба звёзд не хватаешь, Анна, – зловеще тихо произносит Серёгина будущая тёща. – Антон позаботится о тебе.

– Зачем мне замуж выходить, я не понимаю!

– Тебе не нужно понимать. Просто исполни волю родителей. Гаранин – влиятельный, уважаемый человек. Он пожелал с нами породниться, и это большая честь…

– Вот сама и иди за него…

Девочка не успевает договорить, раздается громкий звук пощёчины.

– Мерзавка. Думай, прежде чем рот открыть.

Чёрт. Жалко рыжика.

Уже понял, что, несмотря на внешнее сходство, двойняшки совершенно разные. Марго палец в рот не клади, она бы такого от матери не стерпела. А вот Аня – кроткий ангелочек. Как, вообще, можно на неё орать?!

Вмешаться бы, но портить с братом отношения в канун свадьбы – не лучшее решение. И без того все родственники от меня какого-нибудь подвоха ждут.

Вот если бы она Серёге врезала, я бы заступился. А так – в разборки матери и дочери лучше не лезть.

Через минуту Татьяна Олеговна, или как там её, покидает соседний номер и удаляется. А я стою у себя в дверях и продолжаю слушать девичий плач.

Была ни была.

Бросаю пиджак и карту на диван и возвращаюсь к номеру девчонок. Стучу.

– Аня…

В неярком свете торшера вижу сгорбленную фигурку. Она горько плачет, спрятав лицо в маленькие ладошки. Сердце мне рвёт.

Подхожу ближе и присаживаюсь перед ней на корточки.

Вздрагивает.

Соблазнительная грудь в вырезе платья вздымается при дыхании.

– Кирилл, ты слышал?

– Да. Всё так серьёзно?

– Серьёзнее некуда.

– И часто мать вас бьёт?

Аня стыдливо отворачивается.

– Да нет, нет… И это почти не больно. Просто обидно очень.

Ну-ну. Я слышал тот шлепок. И щечка алая, горит теперь.

Касаюсь её бархатной кожи. Нежная-нежная.

Она распахивает глаза ещё больше, в них плещется паника.

Спешно убираю руку. Встаю и отхожу к окну.

– Выйдешь за него? Послушаешься мать?

– Она, если решила, то добьется своего. Так всегда.

Мне кажется это диким. Но я не знаю всего. Мало ли, что у них за обычаи в семье…

– Тебе хоть восемнадцать есть? – спрашиваю. – Или у них на будущее уговор?

– Восемнадцать с половиной, – она гордо вскидывает подбородок.

– Ну тогда можно уже замуж.

Сказал и сразу пожалел. Глаза рыжика блестят от слёз, губы дрожат…

– Не моё дело, извини, Ань.

Стоим, молчим пару минут. Она садится на диван.

– У тебя есть девушка?

Нашла время спрашивать.

– Постоянной нет сейчас.

Сажусь с ней рядом.

– Я хочу ей быть.

– Не понял…

– Кирилл, я хочу, чтобы ты стал моим первым.

– Ань, ты сейчас не в себе.

– Я не достанусь ему девственницей! – плачет. – Хотя бы своим телом я могу распорядиться сама?

Она кладёт ладошки мне на плечи и прижимается грудью. Чувствую, как вкусно пахнет. Какая горячая, мягкая…

Притягиваю к себе и впиваюсь в розовый нежный рот. Глубоко и по-взрослому.

Хотел её весь вечер и наконец-то получу.

Глава 1

5 лет спустя.

Аня

– Моя красавица! Вечером порадуешь меня снова?

– Да, милый! – яркая брюнетка тянется через столик и без стеснения целует сидящего напротив мужчину – моего мужа. – И у меня для тебя новость.

Смотрю, как она, улыбаясь, прижимает ладонь к плоскому животу. И едва сознание не теряю.

Земля уходит из-под ног, я еле успеваю ухватиться за витрину.

Прижимаю к себе маленькую дочку, которая дремала в шарфе-слинге у меня на груди, а теперь жалобно хнычет.

Антон молчит.

Мы обе ждём его реакции.

Она – в упор смотрит на него большими оленьими глазами. А я наблюдаю из-за колонны.

В этом проклятом торговом центре полно народу и очень шумно. Но ближе к ресторану подойти нельзя – они увидят. Не хочу.

Пожалуйста, пусть это будет ошибкой! Или розыгрышем! Или дурным сном…

Но нет.

Мой муж поднимается, обходит столик. Наклоняется к девушке и нежно целует её в губы.

У меня внутри всё переворачивается. В глазах темнеет.

– Ты рад? – пищит брюнетка.

– Конечно, солнышко! Я же сам просил тебя бросить таблетки.

Что?!

Он хотел, чтобы она забеременела, вот что.

Эта дурочка малолетняя знает, что он женат? Или дура здесь только я?

Никак осознать не могу, что мой мир только что рухнул.

Будущие родители, тем временем, крепко обнимаются, ничего не замечая вокруг.

– Через пару недель слетаем куда-нибудь отдохнуть, Мариш. Хорошая моя девочка.

Антон поднимает руку и щипает её за щёчку, как милого щенка.

Марина, значит.

– Через пару недель?! Так долго ждать, – она тянет кокетливо.

Он бережно усаживает её и возвращается на своё место.

Берет винную карту. Подзывает официанта и заказывает очень дорогое шампанское.

– Раньше никак, малыш. Разве что, выходные можно провести загородом, вдвоём.

Выходные вдвоём? Сразу вспомнила, сколько раз выходные проводила одна. Потому что муж уезжал по делам.

– И твоя клуша будет названивать опять?

Вот и ответ. Марина знает обо мне. Неужели, её устраивает такое положение вещей?

– Я всё решу с ней. Скоро. Обещаю.

Им приносят бутылку в ведёрке со льдом и бокалы. Антон наливает сам. Протягивает девушке, они чокаются.

– А девочка? – равнодушно интересуется Марина. – И имущество делить придётся.

– Не беспокойся об этом, ладно? Я тебя люблю. С Аней сложностей не возникнет. Она сделает так, как я скажу.

Слёзы текут ручьём. Ненавижу его всей душой! Задыхаюсь от едва сдерживаемых рыданий – так мне больно сейчас.

Он ведь измучил меня. Всё убеждал, что без наследника семья – не семья. И не слушал врачей, которые говорили о несовместимости.

Несколько беременностей закончилось выкидышами на разных сроках.

Я тяжело восстанавливалась после каждого и долго не могла прийти в себя. Эти потери были моим личным адом, в котором я горела месяцами.

Убеждала себя, что это нужно пережить ради него, ради нашей семьи.

Антон это как должное воспринимал. Не получилось опять? Подумаешь… Получится в следующий раз.

Поддерживал, как мог и как умел. Мужчины вообще по природе своей малоэмоциональны. Думала, в этом причина.

Но с этой Мариной он совсем другой. Потому что любит её, наверное.

Наш брак с Гараниным с самого первого дня был фальшивым, устроенным родителями против моей воли. Но от этого мне сейчас ничуть не легче.

Глава 2

Аня

– Маргоша, привет, – говорю в трубку сестре-двойняшке, и голос свой не узнаю. – Ты можешь забрать нас с Мией у торгового центра на Сретенке?

– Конечно! Буду через пятнадцать минут! А что с твоей тачкой?

А ничего с ней. Руки на руле трясутся, и дорогу не вижу из-за слёз.

– Не завелась, – вру.

– Ладно. Скажи моей сладенькой ягодке, что сейчас тётя Марго приедет и всех спасёт…

Отключаю звонок и поворачиваюсь к дочке. Она играет подвесной каруселькой на детском кресле и не подозревает, какая у мамы случилась только что трагедия.

Хочется дать волю слезам, но напугаю малышку. Поэтому просто сижу и всхлипываю.

Вернуться бы сейчас в детство. Когда мы с любой проблемой бежали к нашей няне Серафиме Петровне. И не было на свете такой проблемы, которую она не могла бы решить.

Почему не к маме?

Маму беспокоить было нельзя. У неё важная, ответственная работа. Какая именно? Мы с Марго не понимали, слишком сложно это было для детских умов.

Зато быстро сообразили кое-что другое.

К старшей дочери Кристине родители относились иначе. Она – умница, отличница, гордость семьи Образцовых.

А поздно родившаяся двойня оказалась помехой в блестящей карьере, которую маме пришлось поставить на паузу.

Счастье, что нас – двое. Мы всегда были друг за дружку горой, и нам не было одиноко.

Я по характеру – мямля, и с равнодушием родителей просто смирилась. Марго же – наоборот. Она – настоящая бунтарка, оторва, ходячее наказание. Как только мама её не называла.

Мама. Что скажет мама, если узнает…

Когда я выходила замуж за Антона Гаранина, успешного бизнесмена и владельца крупной сети аптек, она впервые меня похвалила. Вспомнить бы… Вот: "Брак с этим мужчиной, Аня – первое и пока единственное твоё достижение в жизни. "

Она на протяжении нескольких лет наблюдала за моими бесплодными попытками родить Антону желанного сына. И была на его стороне.

"Если ты не преуспела ни в чём другом, значит будь при муже хорошей женой и не жалуйся. Разве Антон много от тебя хочет?"

Оказалось, он хочет невозможного.

Но мама была непреклонна. И о разводе даже заикаться не велела.

Почему я её всегда слушала, пыталась заслужить одобрение? Почему не могла быть такой же сильной, решительной и бесстрашной, как Марго?

Да и не такая уж я никчёмная. До замужества от скуки не страдала и не собиралась бездельничать потом. Но так уж вышло.

Протягиваю руку к детскому креслу. Миюша, до этого момента сосредоточенно перебиравшая игрушки, ловит мой взгляд и улыбается. Хватает за палец и крепко сжимает его.

– Моя умница. Скоро болтать начнём, да?

Вижу, как внедорожник сестры паркуется рядом. Вскоре она забирается к нам, на заднее сидение.

– И давно мы тут сидим?

– Недавно. Я сразу тебе позвонила.

Марго перегибается через переднее пассажирское кресло и чмокает малышку в щёки.

– Пусти меня за руль, я гляну, почему не завелась…

– Завелась. Я тебя обманула.

Она обеспокоенно смотрит на меня. Видит заплаканное лицо.

– Что стряслось. Говори быстро.

Молчу пару минут. В таком признаться стыдно даже сестре-близняшке.

– Я случайно увидела Антона с другой. Она красива, моложе меня лет на пять. И беременна.

Маргоша молча хлопает глазами.

– У этого козла – любовница?!

– Марго…

Она превращается в свирепую фурию.

– Ты их застукала только что? Где?

– В торговом центре на втором этаже – ресторан. Столики от холла отделяет только низенькое ограждение. Я просто мимо шла. И тут они.

Сестра выпрыгивает из машины и уносится в сторону стеклянных раздвижных дверей.

Искренне надеюсь, что они там не встретятся.

Но минут через десять надежда улетучивается. Она их нашла. И вернулась вся растрёпанная, взмыленная, но довольная.

– Это что?! – холодею, заметив свежую алую кровь у неё на костяшках правой руки.

– Всекла ему как следует. Скотина, кажись, и не понял, что это не ты была. Ну, кого ждём? Поехали отсюда!

Глава 3

Аня

Я кое-как проезжаю квартал. Потом мы с сестрой меняемся местами – она садится за руль.

– Не реви! – пытается подбодрить Марго. – Радоваться нужно, что застукала его сейчас, а не еще лет через пять!

– Я бы предпочла вариант, где у моего мужа нет любовницы вообще.

Несколько минут мы едем молча, размышляя каждая о своём. Я немного успокаиваюсь.

– Значит так, Ань. Сейчас в вашу квартиру за вещами, потом ко мне.

Меня аж передёрнуло.

– Я не смогу туда сейчас зайти.

– Сопли подберёшь и сможешь. Документы, деньги, драгоценности. Знаешь хоть, где это всё лежит?

– В сейфе, наверное. Но…

Марго смотрит на меня в зеркало, как на дурочку. Вздыхает, качая головой.

– Без "но". Половина всего совместно нажитого барахла принадлежит тебе.

– Я ничего не нажила за годы брака.

– Потому что твой Гаранин так захотел. Ты о себе совсем забыла. Всё только для него…

Не хочу спорить. Сестра права. Она не единожды говорила, что у нас с Антоном отношения нездоровые. Но других себе и представить не могла. Зачем? Он же мой муж, и другого у меня никогда не будет. И вообще, все пары – разные. И любят люди друг друга по-разному.

Встряхиваю головой.

Теперь это в прошлом. Тошнит от мысли, что ко мне прикоснётся какой-нибудь мужчина. Я ненавижу их всех теперь.

– Как думаешь, он обрадуется, если я уйду тихо и без скандала? Так, чтобы никто не узнал? Не хочу, чтобы нашу ситуацию обсуждали.

– Обрадуется, конечно, – ехидно хмыкает Марго. – Но ты не уйдёшь тихо и без скандала.

Боже, что ещё она задумала?!

– Ну конечно, ты же ему врезала при всём честном народе!

– Жалею, что мало. А бабе этой повезло, что беременная. А то я бы с неё начала…

Миюша переводит взгляд с мамы на тётю и смеется. Милый малыш, совсем ничего не понимает, к счастью.

– Придётся маме сказать…

От этой мысли бросает в холодный пот.

– И что, Ань?! Можно подумать, ты в чём-то виновата…

– Сама же знаешь… я всегда во всём у неё виновата.

– Хватит уже! Я за тебя возьмусь! Разберемся с твоим козлом. Нужно сделать вас с Мией от него независимыми, прежде всего. Есть у меня подозрения, что он не захочет разводиться. И нам нужны в этом споре весомые аргументы.

– Мия всё равно ему не нужна. Вряд ли он станет меня останавливать.

– Ему нужна безупречная репутация, которую вы с малышкой помогаете ему создавать.

– Многие пары разводятся. Мы не первые будем.

– Вы – необычная пара. Вся Москва рыдала, обсуждая историю рождения Миюши. Сколько Антон тогда очков огрёб… Точно говорю тебе, он просто так вас не отпустит.

***

Через двадцать минут заезжаем на парковку жилого комплекса. Я снова сажаю дочку в слинг.

Марго набирает номер Дэна, своего парня.

– Денис, ты можешь сейчас приехать к Гараниным? Нам с Аней помощь нужна. Потом всё расскажу.

Она суёт телефон в маленький кожаный рюкзачок.

Поднимаемся на лифте.

Открываю дверь нашей квартиры. Меня всю трясёт.

Ещё сегодня утром мы с Антоном проснулись здесь вместе. В одной постели.

Интима не было пару недель, но для нас это нормально. То есть, получается, что только для меня. У мужа недостатка в сексе совершенно точно нет.

Маргоша торопливо раздевается и забирает у меня дочь.

– Давай, Анют, в темпе. Сумки большие есть? Детские вещи я сама соберу. А ты – ценности и документы.

Всё, что кажется особенно нужным, собираю в чемодан и большую спортивную сумку. Иду в кабинет мужа.

Ценности, понятное дело, в сейфе. А пароля я не знаю.

– Ну что? – заглядывает Марго. – есть у него тут, чем поживиться?

– Есть. Но придётся выносить сейф. Так что – проехали.

– А это? – она обходит рабочий стол Антона и наклоняется к нише между стеллажами.

Суёт туда руку и вытаскивает чёрный плоский кожаный кейс.

– Там какие-то бумаги, наверное.

– Блин, не открывается, – злится Марго. – Тут код.

– Значит, что то в нём важное.

– Ладно, разберёмся с этим позже, – она хватает находку и идёт прочь из кабинета.

Бегу за ней.

– Ты хочешь его украсть?!

– Естественно.

О боже, что мы творим!

Слышу, как щёлкает ручка двери. Мы с сестрой переглядываемся. Она быстро заталкивает кейс в сумку с Миюшиными вещами и закрывает её на молнию.

Глава 4

Аня.

– Ммм… и вещи успели собрать?

Антон заходит в холл. Раздевается, как ни в чем не бывало.

Он уверен в себе и совершенно спокоен. Хоть и скула заметно распухла, а на воротнике и манжетах белоснежной рубашки – запекшаяся кровь. Маргошина работа.

Вспоминаю об этом и с опаской смотрю на сестру. Вдруг они схлестнутся опять? В этот раз Гаранин к атаке будет готов…

Делаю шаг назад, прижимая к себе ребёнка.

– Раздевайся, Аня.

– Я с тобой не останусь, – стараюсь говорить как можно твёрже.

Он оборачивается и смотрит на меня, будто перед ним какое-то слабоумное существо.

– Ты будешь делать то, что я тебе скажу, ясно?

– Ты ничего не перепутал, Гаранин?! – вмешивается сестра, выступая вперед и становясь между мной и моим мужем.

– Перепутал, вашу мать! Надо было тебя, Марго, пять лет назад брать. А не эту бесплодную куклу. Красивая, но пустая. С тобой хоть не было бы скучно.

Антон потирает ушибленную о кулак Маргоши скулу.

Та ошарашенно смотрит на него:

– Что значит, надо было брать? Ты не на вайлдберриз себе жену заказывал!

– Что значит? Сама у сестры спроси.

Мы стоим, словно оглушенные обе. Не в силах сдвинуться с места.

Антон скрывается в ванной, уверенный, что я никуда не денусь.

– Что он несёт, Ань? Я о чём-то не знаю?

– Давай об этом потом? Пожалуйста…

Смотрю на неё с мольбой. Ясно, что теперь она из меня все подробности той истории вытрясет. Но сейчас у меня нет сил возвращаться на пять лет назад и вспоминать…

– Ладно. Я забираю Мию и её вещи, – она многозначительно кивает на сумку, в которую несколько минут назад затолкала украденный кейс. – Дождусь Дениса внизу и пришлю его за тобой. А ты пока узнай у этой сволочи, о чем он собрался с тобой говорить. Может, что интересное скажет.

Она забирает у меня из рук дочку. Не хочу отдавать, но слушаюсь её, как обычно.

Вздыхаю свободнее, когда они оказываются за дверью. Мои самые родные. Одной мне не страшно. Ну что Антон мне сделает хуже того, что уже причинил?

Прохожу на кухню и жду, пока муж умоется.

Наливаю в кружку чай и сажусь за стол. Как же так вышло?

Выходя за Гаранина замуж, я была уверена, что эта удавка мне на шею – до конца дней. И уверенность с каждым годом брака только крепла. Потому что он был стабилен до тошноты.

Равнодушно-вежливый муж и послушная тихая жена. Редкий секс по расписанию, зато частые поездки к родне и выходы в "свет" научной тусовки.

Казалось, нас с Антоном всё устраивало.

Я утешалась воспоминаниями о единственном мужчине, который когда-то оставил глубокий след в душе. А муж, оказывается, – реальными свиданиями с красоткой Мариной.

Но теперь, когда я знаю о его подруге, разве сможем мы жить, как раньше?

Как, вообще, должна реагировать на предательство любящая жена? Биться в истерике, упрекать? Или заламывать руки и давить на жалость, лишь бы не ушёл из семьи?

Но я не любящая. И никогда такой не была.

Я благодарна была ему за заботу, но тихо ненавидела за всех деток, которых теряла и теряла и теряла.

Я бы давно сдалась. Но Антон – нет. Убеждал, что мы почти у цели. Что снаряд не падает в одну воронку дважды, и у нас получится в следующий раз. Но он падал.

Выходит, муж всё-таки сдался? Попросил любовницу перестать предохраняться, чтобы родила ему желанного наследника, раз жена никак не может?

Или это месть мне за Мию?

Муж прерывает мои размышления.

Заходит в кухню, отодвигает стул и садится напротив.

– Ну что мы будем делать с тобой, Аня? – спрашивает снисходительно, будто это я в чем-то виновата.

– Мы разведёмся.

– Об этом не может быть и речи. Ты останешься моей женой.

Смотрю на него, как на сумасшедшего.

Забыл, что от него любовница беременна?

– Зачем?

– Затем же, что и раньше.

Он просто псих!

– Ты больше никогда ко мне не прикоснешься, понял?!

Антон встаёт. Подходит вплотную и упирается в стол кулаками.

Вижу, как напряжённые мышцы бугрятся. Каким недобрым огнём горят его глаза.

– Пять лет назад я нашёл аргументы, и ты сдалась. Думаешь, сейчас у меня их нет?

Страшно становится. От его тихого, но пробирающего до мурашек голоса. От пристального взгляда. От его запаха, такого привычного, сейчас тошнит.

– Мне уже не восемнадцать…

Гаранин смеется, будто я сейчас пошутила.

– А что изменилось с тех пор, скажи?

Он на самого себя не похож. Всегда интеллигентный, уравновешенный, спокойный. Сейчас – будто просыпающийся вулкан.

– Ты меня измучил.

Чувствую, как слёзы бегут по щекам.

– И не начинал даже. Секс в миссионерской позе, по большому одолжению, раз в месяц. Так я тебя мучил? Или тем, что ребенка хотел, да? Какой я негодяй…

– Нам же говорили, несовместимость… выкидыши…

– Несовместимость эту научно так никто не обосновал. Всё чушь!

Муж хватает меня за запястья и отрывает от стула.

Вскрикиваю от неожиданности. Он же раньше никогда себе такого не позволял!

Пытаюсь отвернуться, но жесткие пальцы обхватывают подбородок, заставляя поднять голову.

– Знаешь, я тут подумал. Я тебя и брал в последнее время только тогда, когда по циклу было положено. Осторожно, бережно. Ты превратилась в ценный сосуд и перестала быть женщиной для меня…

Боже… что он несёт. Какой ещё сосуд?!

– Ты помешался на наследниках, на сыне… – пытаюсь возразить.

– А теперь вот смотрю на тебя, и жалею. Одно другому не мешает ведь?

Антон вдруг подхватывает меня на руки и тащит вглубь квартиры.

– Эй, ты рехнулся?! – извиваюсь ужом.

Заносит в спальню и швыряет на кровать.

– Не забывай, с кем разговариваешь! – шипит зловеще, наваливаясь сверху. – Забудь о том, что видела сегодня, поняла?

Таращусь на него и с ужасом осознаю, что всё… Он во всех смыслах сильнее. Кошмарный сон наяву.

И дело не в физической боли даже. Он так меня сейчас унизит…

– Отпусти, пожалуйста, – пищу.

Так жалобно, как только способна. Пытаюсь отвернуться от его жаждущих губ, но он держит за подбородок и блокирует руки.

Если укушу, он меня ударит? Как страшно.

– Я тебя не воспитывал никогда. А нужно было.

Муж просовывает руку между нашими телами и начинает расстёгивать ремень на брюках.

Воспитывать? Пороть ремнём, что ли, будет сейчас?!

– Денис уже поднимается сейчас, а входная дверь открыта… – пытаюсь до него достучаться.

– А кто его снизу пустит? – усмехается Антон. – Лежи спокойно и будет не больно.

Он кое-как справляется с ремнём. Но не вытягивает его, а спускает брюки и начинает драть застёжку моих джинсов.

Осознание неотвратимости того, что сейчас произойдёт, придает мне сил.

Изворачиваюсь и кусаю что есть сил руку, которая удерживает мою шею.

Антон орёт от неожиданности и боли. И бьёт наотмашь по лицу так сильно… Кажется, моя бедная голова сейчас расколется. Внутри всё взрывается болью. Я кричу, но голоса собственного не слышу.

Сознание уплывает.

Сквозь шум крови в ушах слышу мужские голоса, ругань, мат. Совсем рядом что-то со звоном разбивается.

И наступает тишина.

Большие тёплые руки меня подхватывают и осторожно поднимают с постели.

Такую благодарность к Денису испытываю… Что успел и спас меня.

Но это не он.

Мужчина опускает меня на диван в гостиной и встает рядом на колени. Гладит по щекам, размазывая слёзы… или это кровь?

– Аня…

Я сплю, оказывается. И вижу прекрасный сон.

Этот голос, низкий, завораживающий. Который я пять лет забыть не могла. Сейчас успокаивает и обещает безопасность.

– Ты мне снишься? – пытаюсь рассмотреть его получше, но слезятся глаза.

– Нет. Я здесь. Я заберу тебя отсюда.

Подонок так сильно ударил по голове, что я двинулась умом.

А иначе откуда в нашей квартире взяться Кириллу?

Глава 5

Кирилл. Утром, за несколько часов до встречи

Выхожу на последнем этаже новой высотки. Двери лифта открылись прямо в пент-хаусе, и я уже слышу веселые голоса и смех.

Повод для праздника – просто замечательный. У двух моих ближайших друзей родились дети с разницей в неделю. У Миллеров – мальчишки близнецы, а у Соболевых – дочка.

На крестины утром я опоздал. Задержали рейс, только успел цветы по пути из аэропорта купить. Подарки выбирала, покупала и красиво упаковывала моя ассистентка Рози. Их столько, что еле влез с пакетами в кабину лифта.

Около четырёх лет назад я обосновался в Цюрихе. На родину наезжал нечасто, в основном по делам. Ну и повидаться с друзьями, конечно. И с семьёй брата.

Встряхиваю головой, чтобы снова не попасть в эту ловушку – сожаления и самобичевания.

Стоит подумать о Сергее, и меня утягивает в воспоминания. И я корю себя, корю. Если бы бывал в Москве чаще, если бы мы больше разговаривали и делились друг с другом печалями и радостями…

Пока мы молоды, нам кажется, что времени хватит на всё. Мы откладываем на потом самые важные вещи, которые видятся незыблемыми, постоянными. А когда у нас их вдруг отнимают…

Всё, хватит. Не сейчас.

– Кирилл приехал! – орёт истошно Соня. – Девочки, это Кирилл!!!

Жена Марка и новоиспеченная мама бросается мне на шею. И через секунду меня обступают друзья. Обнимаемся, целуемся.

Вдруг наступает молчание. Вспомнили, какая трагедия случилась в моей семье, наверное. И веселиться им, вроде как, теперь неловко.

А мне – хочется. Я устал купаться в этой скорби и видеть сочувствующие лица. Я сильный, я переживу.

С тех пор, как погибли Серёга с женой, и пары месяцев не прошло. Я после бывал в Москве, но встречался только с Миллерами и Соболевыми. Остальных вижу впервые за полгода.

– Кирилл, мне так жаль… – обнимает Настя, жена Тимофея.

Топалов тоже подходит и хлопает по плечу. – А как же их дочка, Миюша? Она же совсем крошка…

– Всё нормально с ней, ребят. Она пока со своими тётями, родными сестрами Кристины. Я приехал, чтобы её забрать. Начну оформлять опеку.

– А тебе её отдадут, Кир? – встревоженно спрашивает Оля, Димкина жена.

– Куда денутся.

Отхожу к барной стойке к парням. А девочки продолжают обсуждать мою ситуацию. Детская тема всем близка. Слушаю в пол уха.

– А почему должны не отдать? – интересуется Мира. – Она ему племянница родная же. И больше родственников нет.

– Есть, по матери. У Миюшиной мамы, Кристины, есть две младшие сестры двойняшки, Марго и Анна, – объясняет Соня. – Там у Ани муж какой-то крутой чел, они опеку быстро оформили уже. Поэтому не факт, что Кирилл племянницу так просто заберёт.

Миллеры в курсе моих разногласий с Антоном Гараниным, этим самым "крутым челом". Они начались пять лет назад, на свадьбе моего старшего брата. Я испортил девочку, которую он приметил для себя.

Если он и не понял, что тогда произошло, то заподозрил неладное точно.

Аня его потом выбрала. Но я останусь у неё первым, этого не изменить.

Мы с Антоном соблюдаем внешние приличия.

Я ни разу не виделся с его женой. Не потому, что он против. А по собственным мотивам. С глаз долой – из сердца вон, как говорят.

Но Гаранин, сука, ничего не забыл. И время от времени вредит мне исподтишка.

То помещение уведёт на Котельнической набережной, которое я присмотрел под новый Московский офис. То влезет ещё как-нибудь… Злопамятный, мелочный гад.

Надеюсь, он не опускается до мести собственной жене? Она и правда ведь, совсем девчонкой была. А мы, взрослые мужики, устроили тогда из-за неё…

Ладно, прошлого не вернёшь, что теперь…

Ещё какое-то время празднуем, снимаем видео, фоткаемся. Мы настолько близки, что счастье у нас общее.

Я расслабляюсь впервые за два месяца. Любуюсь малышами и их мамами-красотками. Мне очень хорошо. Тревожит, правда – как я один буду растить маленькую девочку. Но оставить её Гаранину – не вариант.

Мия – единственное, что осталось у меня от брата. И если нужно, заменю ей и отца, и мать. Она будет самым счастливым и любимым ребёнком на свете, уж я постараюсь.

Девчонки идут укладывать детей на дневной сон, а мы с Марком, Демидом, Виктором и Димой отправляемся в один из лаунж-баров Феликса, продолжить праздник и поговорить о делах.

– И с чего ты думаешь начать, Кир? – спрашивает толстячок Фелька. – Тебе, наверное, жениться нужно. А то неполная семья и всё такое…

– Прощупаю почву для начала. Отсюда хочу поехать к Гараниным, по-хорошему поговорить.

Парни переглядываются.

– Это вы с Аней впервые за пять лет встретитесь?

– Угу. Что говорят сейчас о Гаранине? – спрашиваю, делая глоток. – Об их семье, вообще?

– То, что мужик – молодец. В бизнесе ему прёт, жена молоденькая красотка. Такая прекрасная семья, а детей бог не дает, – начал рассказывать Феликс. – А когда Вертинские, твой Серёга с женой, погибли, он сразу взял к себе их маленькую дочь. Позвал к ним домой какую-то передачу утреннюю снимать. Ну знаешь, там съёмочная группа ходит к известным людям домой и показывает, как дружная семья завтракает. Рассказали и про Сергея с Кристиной, они же известные люди в научных кругах. Ну и вообще, все, кто смотрел – рыдали в три ручья. Такая душераздирающая история любви взрослого состоявшегося мужчины и юной девочки. Он там и рассказал как раз, что у них не получаются дети и было несколько выкидышей, прикинь?

– На х*й вообще, о таком рассказывать?! – морщится Демид.

– Чтобы сочувствовали. У Гаранина только что не нимб над головой засиял после эфира. И отец он хороший, и муж он замечательный, и благотворительные фонды финансирует, и рабочих мест его кампании столько создают…

– Ладно, я понял… – перебиваю его.

Видит бог, я не собирался лезть на рожон и хотел решить всё миром. Но не понравилось мне, что он на жене и приёмной дочери пиарится. Но это ладно. Можно подумать, что мужик просто очень горд своей семьёй.

Но публично смаковать подробности того, как жена раз за разом теряет ребёнка… Это ни в какие ворота не лезет.

– Ладно, ребят, – встаю из-за стола. – Я поеду…

– В новой хате ремонт ещё не закончили?

– Не знаю, не проверял.

Купил таун-хаус в новом жилом комплексе, ещё когда здесь представительство своей Швейцарской компании открывал. Но обустроиться нормально руки так и не дошли.

– Если что, остановишься у нас, – предлагает Марк. – Чтобы не скучал и не загонялся в одиночестве.

– Оки.

Прощаюсь и выхожу.

Выруливаю со стоянки и еду в сторону дома Гараниных. Пальцы нервно стучат по рулю.

Жалею уже о том, что мы вообще завели эту тему. Лучше бы я о них ничего не знал.

Теперь беспристрастно не выйдет.

Даже если чужой ребенок ему в тягость, он будет бороться за него. Всем же рассказал, как обожает малышку, что она ему словно родная дочь.

А тут я. Неудобно получится…

Подъезжаю к башне. С проездом на территорию трудностей не возникло.

На подземной парковке вижу рыжеволосую девушку.

Сердце ёкает, учащается пульс. Издалека кажется, что это Аня.

Паркую тачку поближе к их машине. Делаю несколько глубоких вдохов и выхожу.

Она что-то взволнованно говорит мужчине, прижимая к себе мою племяшку.

Каким-то шестым чувством понимаю, кто передо мной. Сестры очень похожи.

– Марго? – вклиниваюсь в их диалог.

Она оборачивается и умолкает. Не узнаёт.

– Миюша, иди к дяде Кириллу! – произношу, протягивая руки к девочке.

Мия мне улыбается и начинает болтать что-то на своём. Марго вздыхает с облегчением. Здоровается, представляет нас.

– Денис, – парень протягивает руку. – Рад знакомству.

– А давайте вы это вот всё потом, а? Деня, кому-то нужно подняться наверх. Я боюсь за Анюту.

– В супружеские разборки лучше не лезть, – возражает ее парень.

– Так, что за разборки? – спрашиваю.

– Анька застукала этого м**ака Гаранина с любовницей сегодня утром. Я ему надавала по роже, так была зла…

Чувствую злорадство. Мистер Совершенство оказался обычным блудливым козлом. Хотя, какая мне разница-то?

– Маргоша, они сами разберутся… – настаивает Дэн.

– Вы бы видели, как он на неё смотрел… – она разворачивается, решительно шагая прочь.

– Марго, стой! Лучше я.

Догоняю. Передаю ей малышку и иду к лифтам.

Глава 6

Аня

Меня так сильно тошнит, что даже сидеть тяжело.

Кирилл вывел меня в гостиную и усадил на диван. Принёс из прихожей верхнюю одежду и одевает, как маленькую.

Слежу за его руками, как зачарованная. И вспоминаю, как обнимал меня той ночью, гладил, трогал везде… Боже.

Хочется запустить пальцы в его густые светлые волосы, сжать их.

Щёки вспыхивают жаром, когда вспоминаю, как делала это в прошлом. В тот единственный раз я занималась любовью с мужчиной, от которого была без ума. Помню, как кричала, вцепившись в его волосы в самые волнительные моменты…

Это было слишком для неискушённой девчонки. Слишком много всего.

Та ночь была огромной ошибкой. И я обречена теперь всегда искать в мужчинах то, чего в них быть не может. Они – не Кирилл. После него – всё пресно, бессмысленно…

Я с мужем никогда не испытывала ничего подобного. Антон это чувствовал, видимо. Он спал с другой, которая ему отвечала. А не сравнивала мысленно со своим первым, любимым мужчиной…

Кирилл поднимает голову и смотрит пристально на меня.

У него разбита губа и ссадина на скуле. Мамочки!

Я озираюсь по сторонам в поисках мужа, его нигде нет.

– Не бойся, он больше не тронет.

Я даже выговорить ничего не могу. Пытаюсь, но не получается – зубы стучат. Поняла теперь, как люди становятся заиками от шока.

– Можно наряд сюда вызвать, а можно поехать в полицию самим.

– Нннет…

Кирилл хмурится и поджимает губы.

– И часто вы подобным образом выясняете отношения? Или такое впервые?

– Вввп.. впер…

Чёрт! Надеюсь, это пройдёт?

– Понял.

Он застёгивает на мне ботинки, накидывает на плечи пальто.

– Марго с малышкой ждут внизу, идём.

Я смотрю на него ошарашенно, не понимая, почему не появляется Гаранин.

А он как раз выходит из спальни.

Выглядит, будто с сильного похмелья. Рубашка порвана, волосы дыбом. Переносица распухла. Он болезненно жмурится от яркого света.

– Вертинский, ты труп, понял?

Он угрожает Кириллу, но смотрит прямо мне в глаза.

Инстинктивно сжимаюсь и отступаю на шаг.

Ясно, что силы не равны. Кирилл значительно крупнее Антона и выше на пол головы.

– Это твои вещи?

Киваю. Кирилл подхватывает сумки, которые мы с сестрой собрали. И ведёт меня к двери.

– Здесь, в России, ты никто, – бросает нам в след муж.– Но и в Швейцарии я тебя достану!

– Ты меня не интересуешь, Гаранин, – усмехается Кирилл. – Расслабься.

– Интересует моя жена, да?

– Я приехал за Мией, – отвечает он и подталкивает меня к выходу.

Что? Он приехал за Мией. Хочет забрать у меня дочь?! Увезёт её в другую страну…

Снова начинаю паниковать. Дыхание учащается. Пульс отдаётся ударами в висках.

В лифте стараюсь на него не смотреть.

– Уйдешь от него? – вдруг спрашивает.

Молчу. А что тут скажешь?

Совершенно точно я не лягу больше с ним в постель добровольно. Скорее всего, Антон придумает, как заставить меня смириться и дальше создавать видимость идеальной семьи. Будет угрожать моим родным.

Пять лет назад он сыграл на моём чувстве долга и страхе перед властной матерью. А ещё Марго…

Выходим на подземный паркинг. Я сразу же бросаюсь к Мие. Обнимаю так крепко, будто кто-то и вправду сейчас у меня её отнимет.

Малышка не возражает, она очень любит обниматься.

– Мама… – пищит.

Она пока не много слов знает. Мама было самым первым.

Если до этого момента я ещё как-то держалась, то сейчас меня прорвало. Начинаю рыдать так, что пугаюсь этого сама.

Я же тихая, спокойная, всегда всё внутри, и никогда напоказ. А тут..

Мужчины озабоченно переглядываются.

Вижу, как у сестры глаза тоже начинают блестеть от слёз.

– Он тебе что-то сделал, Ань? – она рассматривает моё лицо.

Там, наверное, след остался от удара.

– Нет.

– Пытался изнасиловать, – тихо произносит Кирилл. – Ударил, когда начала сопротивляться. Я не успел.

Маргоша меняется в лице. На нём теперь – ярость, боль и решимость разделаться с моим обидчиком

Она с силой сжимает кулаки, делает несколько глубоких вдохов. Денис обхватывает её обеими руками очень вовремя, она уже рвётся в бой.

– Я порву его на куски… – шипит.

– Нужно на него заявить, – предлагает Дэн. – Это очень серьёзно, вообще.

– Это такой позор для всей семьи. – всхлипываю. – Мама..

– Да плевать на неё! Она тебе жизнь испортила, и чуть не загубила мою. Хватит, Аня!!!

– Марго, я просто пригрожу ему. И никогда больше не останусь с ним наедине!

Малышке не нравится, каким тоном разговаривают взрослые. Она начинает хныкать.

Кирилл подходит и берет её за крошечную ручку. Улыбается, но только губами. Потому что в его глазах – мрак. Меня в дрожь бросает от этого взгляда.

Глава 7

Аня

Мужчина, о котором помнила все пять лет и лелеяла надежду когда-нибудь снова увидеть… В один миг из спасителя превратился в злейшего врага.

Миюша – моя дочь. Она нуждается во мне, а я уже не смогу без неё. Я и счастлива по-настоящему стала впервые только после того, как у меня появилось это чудо.

сама не понимаю, что делаю. Это всё на инстинктах – защитить, уберечь своего ребёнка. Поворачиваюсь к Кириллу спиной, загораживая дочь.

Несколько секунд все молчим. После чего Кирилл грузит наши вещи в свою машину. В свою!

– А детские? – он спрашивает.

– Вот, – Марго кивает на открытый багажник моей машины, на которой мы сюда приехали.

Чёрт! Там же не только вещи и игрушки Мии. Ещё и украденный кейс!

Если в нем что-то важное, Антон быстро обнаружит пропажу и начнет искать. Догадаться не трудно будет, кто его взял.

Одно дело, если жена случайно прихватила. И совсем другое – если найдёт его у Кирилла.

Стону в голос, забыв, что не одна.

Вертинский, никого не спрашивая, всё переносит, а я молча наблюдаю. И детское кресло тоже переставляет к себе!

Может он её и дядя, но по документам я – её мать.

Спокойно. Рано паниковать.

– Прошу, – он открывает дверцу и протягивает мне руку.

Мы вместе устраиваем малышку в салоне.

– И куда вы сейчас? – интересуется Марго.

– Пока ко мне в отель, – объясняет Кирилл. Там хорошая охрана, отдохнёте спокойно.

Не спорю.

Он защищает меня от спятившего мужа. Но кто защитит нас с Мией от него самого?

Он привозит мня в один из лучших отелей в городе, да и в стране. Здесь всё на каком-то запредельном уровне.

Мой муж – весьма состоятельный человек, и меня сложно чем-то удивить. Но понимаю вдруг, что Кирилл тоже не прост. Чем бы он не занимался в Швейцарии, дела у него идут хорошо.

Поднимаемся в его номер на предпоследнем этаже.

Пока заносят наши вещи и Кирилл договаривается о детской кроватке, я любуюсь потрясающим видом на вечерний мегаполис.

Потом купаю дочку и переодеваюсь сама в лёгкий домашний костюм.

До конца дня мы особенно и не разговариваем. За ужином, который накрывают в гостиной, Кирилл расспрашивает о малышке.

Неохотно отвечаю. Ничего не могу с собой поделать, но стараюсь быть вежливой.