Киселёв

ЖЗЛ

Я не знаю, как называется жанр этих записок. Нон-фикшн? Наверное, потому что они про реального человека. Но нон-фикшн в общем понимании – деловая литература. Ну, или мемуары. Или я не прав? Раньше была такая серия «Жизнь замечательных людей», или ЖЗЛ. А может и сейчас есть, я не знаю.

Да, эти записки про замечательного человека и моего друга – Анатолия Васильевича Киселёва. Будем считать, что они тоже ЖЗЛ. Только очень короткие. Да и прожил Анатолий Васильевич недолго, всего 45 лет.

Кафедра

Впервые я увидел Киселёва на кафедре Физики металлов Горьковского Госуниверситета (сейчас Нижегородского). Он там был доцентом и читал нам курс электронной микроскопии. Я тогда учился на 4 курсе. На экзамене Киселёв, не дав мне даже раскрыть рот, сказал:

– Ну ты то всё знаешь ведь? Четвёрки хватит?

Я кивнул.

Потом кафедру Физики металлов объединили с кафедрой Ядерной физики в одну – Физического материаловедения. После окончания университета я остался работать на этой кафедре – сначала лаборантом, потом аспирантом, ассистентом и, наконец, доцентом. Мой карьерный рост занял 10 лет и за это время мы с Киселёвым здорово сдружились несмотря на разницу в возрасте – он был старше меня на 13 лет.

Чтобы был понятен масштаб его личности, приведу один серьёзный пример, все остальные будут совсем несерьезные. Как-то он заболел, а скорее всего просто решил прогулять, и попросил почитать за него курс лекций. При этом Киселёв вручил мне листок с конспектом. Почерк у него был не то, что разборчивый – буквы были как будто напечатаны как иероглифы, причем конспект был написан не на обычной бумаге, а на плотном белом ватмане.

– Анатолий Василич, это всё? – Спросил я, – мне ведь полтора часа что-то говорить надо.

На что он выдал мне ещё один листок.

– Вот, держи, это расшифровка первого предложения с первого листа.

Потом последовала ещё одна итерация – подробное объяснение первого предложения со второго листа. Затем листок с объяснениями второго предложения с первого листка. Ну и так далее. Набралась целая пачка бумаг плотного белого ватмана. Я был в шоке, у меня диссертация была, наверное, меньше по объему, чем одна его лекция.

Оставив меня с этой пачкой, он отправился в очередной «запой». Почему в кавычках? Обычно Киселёв уходил в такую «самоволку» – приглашал очередную девушку (пока не женился на Галине), покупал ящик портвейна, брал с собой томик Омара Хайама и запирался дома, в своей новой кооперативной квартире, не выходя оттуда всю неделю.

Кооперативная квартира

После развода с первой женой Киселёв жил с мамой и накопил на кооперативную квартиру, он всё-таки был доцентом, а в Советском союзе это означало 320 рублей в месяц плюс хоздоговор ещё рублей на 120. Да, для сведения, зарплата молодого специалиста в то время была 105 рублей в месяц. Но дело было не только в деньгах, надо было ещё как-то попасть в очередь.

Киселёв рассказал, как он встретился с человеком, принимающим окончательное решение квартирного вопроса. Встреча была у Киселёва дома. Этот мужик сразу же попросил Василича вскипятить в чайнике бутылку коньяка. Выпив коньяка, он приступил к делу:

– Анатолий Васильевич, ты не понимаешь, у меня же в очереди триста инвалидов войны!

– Сколько? – переспросил Киселёв.

– Триста!

«А у меня как раз в конверте было триста рублей» объяснил Киселёв. Так он получил свою собственную квартиру, вернее купил. Это была двухкомнатная «хрущевка» на первом этаже в Кузнечихе, есть такой микрорайон в Нижнем Новгороде. Кстати, после его рассказа я часто замечал, что триста рублей – магическая сумма, и вообще распространенное число. С вас редко спросят двести или четыреста, редко пятьсот. Триста – оптимально.

Так вот, квартира. В первый день Киселёв просто лёг в ней на пол, раскинув руки, так и лежал там весь день. Особенно ему нравилось, что можно запереть в квартире дверь, быть там одному и никого не пускать.

Потом с одним своим другом он стал планировать устройство в этой новой квартире бассейна. Киселёв очень любил воду и плавать. Одна комната всё равно стоит пустая, квартира на первом этаже, то есть никого не прольёшь. Почему бы не использовать эту комнату под бассейн?

Вот, за бутылкой портвейна два друга подводили научную базу под свой проект, как-никак физики. Расчеты показали, что при глубине бассейна полтора метра давление воды приведет к обрушению стен. Но самое главное, термодинамический расчет свидетельствовал, что скорость наполнения бассейна водой будет существенно ниже скорости её остывания. Про бассейн пришлось забыть.

Живя в новой квартире, Киселёв руководствовался двумя принципами. Во-первых, если он не притрагивался к вещи больше года, то она, невзирая ни на что, выбрасывалась. Во-вторых, он, включив свет, никогда его не выключал. Он доказал, что пусковой ток во время включения лампочки настолько сокращает время жизни нити накаливания, что будет выгоднее свет вовсе не выключать. Я не уверен в справедливости расчетов, но сейчас это и не важно – лампы накаливания никто давно не использует.

Одно время я тоже жил в Кузнечихе по соседству с Киселёвым. И вот, проходя как-то мимо его дома, я обнаружил Анатолия Васильевича, нервно расхаживающего у своего подъезда. Он уже был тогда женат на Галине, забыл ключ дома, а жена была на работе. Киселёв подсадил меня, и я залез в квартиру через форточку. Вряд ли мне сейчас удалось бы такое.