Моя маленькая дрянь

Глава 1

«Поздравляю, вы беременны!»

Врач женской городской консультации произнесла это таким будничным тоном, будто ничего особенного не произошло. А ведь для меня это – настоящее чудо! Чувствую, как до самых ушей расползается дрожащая улыбка. У меня будет ребенок. У нас с Иваном будет – ребенок!

Выхожу на улицу из дверей невзрачного здания и смотрю на все будто другими глазами.

Крепко прижимаю к груди бумажки с заключением и понимаю, что теперь всё разделилось на «до» и «после». Даже слякоть и грязь под ногами не вызывают уныние, хотя еще какой-то час назад у меня было подавленное настроение именно из-за погоды.

Сейчас – поздняя осень, оранжевые прелые листья налипают на подошвы моих сапог. Пахнет холодным, только что закончившимся дождем и свежестью. И меня вдруг переполняет необъяснимое, щемящее чувство восторга.

Плотнее запахиваюсь в пальто и прячу документы в сумочку. Где-то там лежит и телефон. Ваня не отвечает. Ну, да. Он предупреждал, что не всегда будет на связи. Неделю назад уехал в командировку, а мне кажется, прошла целая вечность с тех пор. Но я все понимаю.

Мой Ванечка – начальник строительной компании и контролирует крупные грузы стройматериалов. Вот только недавно произошла накладка, и водитель не смог выехать на точку. Кажется, заболел. Не довезти материалы вовремя – колоссальный ущерб и неустойка, тем более, ехать надо в другой город. Это примерно четыре дня пути. Да и материалов там – на кругленькую сумму. Терять такого клиента мы просто не имеем права. Вернее, мой Ваня просто никогда не даст такому случиться.

Я, конечно, очень не хотела оставаться одна, но что тут поделаешь? Ваня не захотел давать фуру другому водителю, ведь там – ценный груз, который он может повредить.

Но, совсем скоро Ваня вернется, и я сообщу ему радостную новость. Срок беременности еще совсем маленький, но я уже сейчас представляю, как хожу вместе с мужем по магазинам, и мы вместе выбираем одежду для беременных, бутылочки и соски для малыша. Когда Ваня узнает, он будет на седьмом небе от счастья! Ведь мы так долго мечтали о ребенке…

Улыбаюсь от приятных мыслей и заворачиваю в ближайший магазин – я просто обязана себя порадовать и отметить долгожданное событие моими любимыми вкусняшками. Наполняю корзину фруктами, покупаю продукты для салата «под шубой». Не знаю, почему, но я просто до ужаса хочу наесться селедки. Ваня рыбу не очень любит, всегда говорит, что, чтобы мужик был полон сил, на столе всегда должно быть много жареного мяса.

С этим тоже не поспоришь. Мой муж – мечта любой женщины, у него поджарое тело, крепкие мускулы, которые так и «играют» под рубашкой. Он три раза в неделю ходит в тренажерный зал и носит безупречные костюмы, так как положение обязывает. Я тоже вношу свой вклад, и ухаживаю за ним – глажу рубашки, до блеска натираю дорогие кожаные туфли, слежу за тем, чтобы от мужа всегда вкусно пахло.

Мой муж всегда чисто выбрит, раз в месяц посещает парикмахерскую и выглядит просто идеально. И я понимаю, что на него всегда будут заглядываться женщины. И от этого факта я чувствую гордость – ведь именно я, а не другая женщина стала женой такого успешного и сильного мужчины!

С улыбкой смотрю в сторону детского отдела, и невольно задаюсь вопросом – кто же родится? Уверена, что муж мечтает о сыне, а мне бы хотелось дочку. Но, с другой стороны, пол ребенка совсем не важен, главное, чтобы малыш был здоров. С этой мыслью я продолжаю медленно двигаться вдоль рядов с товарами и рассматривать всякие милые безделушки.

И когда до меня внезапно доносится до боли родной голос мужа, меня едва не пронзает током.

– Выбирай, что угодно. Ты ведь знаешь, что эти две недели принадлежат полностью тебе, и не надо никуда спешить. Все что угодно только для тебя, крошка.

Голос Вани так близко, что меня охватывает нервная дрожь. Я понимаю, что мой муж находится с другой стороны глухого, закрытого стеллажа. Хватаюсь за ручку своей тележки как утопающая. Две недели? Ваня уехал в командировку неделю назад. Он так спешил, что даже не позавтракал. Я вдруг ясно вижу перед собой его «горящие» глаза. Вспоминаю, как он суетился, собирая небольшую сумку с личными принадлежностями.

Слушал меня в пол-уха и на прощание смазанно чмокнул в щеку. Но ведь он всегда был таким по утрам! Немного холодным и отстраненным, немного рассеянным. Потому что все его мысли заняты только работой. И это совершенно нормально!

А сейчас, что же получается? Он никуда не уехал? С трудом сглатываю ком в горле и зажмуриваюсь так сильно, что когда открываю глаза, передо мной скачут черные точки.

Словно свозь вату до меня доносится женский смех.

– Ванюш, я так тебя обожаю! Ты мой сладкий! Мы ведь поедем завтра на шашлыки?

– Обязательно поедем, с тобой я готов поехать куда угодно, даже на край света!

– Ой, да ладно, твоя курица тебя держит на коротком поводке, шаг – вправо, шаг – влево – мгновенный расстрел.

– Не говори ерунды. – Голос мужа немного омрачается, – Ксюша мне полностью подчиняется и делает все, что я скажу. Она классическая покорная жена.

– Так даже лучше. – Соглашается девушка и снова прыскает от смеха, – ведь так ты всегда будешь принадлежать только мне…и выполнять все мои капризы, дорогой. Только так.

Меня словно мешком ударили по голове, и резко перестало хватать воздуха. Все окружающее сжалось до размеров маленькой коробки, а голоса превратились в неразборчивый монотонно жужжащий гул. Прижимаю ладони к пылающим щекам и стремглав несусь из магазина. Что-то с громким стуком падает на пол, но я даже не поворачиваю головы. Плевать.

Скорее. Подальше отсюда, подальше от мужа, от них. Слезы градом катятся по лицу, но я боюсь останавливаться – не хочу, чтобы меня заметили. Не хочу настолько опозориться.

В висках стучит, а в голове крутится лишь одно «я – обманутая жена. Мне изменяет муж». И, скорее всего, давно.

Мой самый близкий и родной человек. Человек, которому я безоговорочно доверяла, предал меня. И до этого дня я совершенно ничего не замечала – Ваня вел себя безупречно. Он ни разу не дал мне усомниться в своей верности. Боже! На мгновение останавливаюсь возле неприметной арки перед кварталом и прижимаю ладонь к животу – словно иглой, резко пронзила боль. Секунда – и отпустило. Нет, я не должна допустить, чтобы пострадал мой ребенок! Ведь он ни в чем не виноват. Теперь он принадлежит только мне, и Ваня…Ваня ничего не узнает!

Жду еще немного, и, когда дыхание восстанавливается, направляюсь в сторону дома. Мой муж до такой степени чувствует себя свободно и безнаказанно, что появляется со своей любовницей в магазине недалеко от нашего дома. Он даже не скрывается. Он уверен, что я никогда ничего не узнаю!

Одна эта мысль отравляет меня и заставляет сердце болезненно сжиматься. Что же ты наделал, Ваня! Что ты натворил?!

Глава 2

Если бы моя мама была жива, я бы поехала к ней. Но она уже год как не со мной, и все, что осталось – это небольшой домик в глухой деревушке за сто км от нашего города. Все свое детство я провела там, и была самым счастливым ребенком на свете. А потом я встретила Ивана, и он увез меня, тогда еще молодую, счастливую невесту в большой и шумный город.

Как же мы были счастливы! Упивались друг другом, наслаждались каждой минутой проведенной вместе. Мой Ваня, мой Ванюша…

Наверное, в сотый раз смахиваю слезы ладошкой и громко хлюпаю носом. Собираю вещи в небольшой чемодан и не могу унять дрожащие пальцы. Мне нельзя нервничать. Но куда там! Кажется, что от боли горит грудная клетка, она просто полыхает огнем. Все, что меня волновало до этого дня – потеряло значение. Я – словно рыба, выброшенная на берег, еще немного и задохнусь.

Наверное, хорошо, что я не видела ее лица. Пусть я и сбежала трусливо, то лишь потому, что не хотела, чтобы ОНА увидела мои слезы. Не хочу, чтобы они увидели мою слабость!

Осматриваю затуманенным, пустым взглядом спальню, которая еще вчера была нашим счастливым семейным ложем, и закрываю чемодан. До меня доносится приглушенное «щелк». Конечно, я собрала далеко не все вещи, но сейчас не получается сосредоточиться и я просто не понимаю, где и что у меня лежит. В состоянии глубокого стресса не так-то просто что-то делать…но на первое время мне хватит.

Как только я немного приду в себя, то вернусь сюда, когда Вани не будет дома и заберу все остальное.

Останавливаюсь у двери спальни в замешательстве и бросаю взгляд на наше семейное фото в красивой резной рамке. Ваня обнимает меня за талию и широко улыбается. Его карие глаза наполнены счастьем. На этом фото мы только что вернулись с моря в отель и собираемся в душ.

Мы…мысли прерывает звук открываемой двери. Сердце едва не уходит в пятки. Он вернулся?! Вернулся!

Мой муж распахивает дверь и включает свет в коридоре. Секунда – и он останавливает взгляд на мне.

– Ксюша? – выдыхает, и замирает на месте, словно загнанный зверь.

Я вдруг понимаю, что он все знает. Знает, что я застала его в магазине. Иначе, зачем он здесь? Его пиджак местами помят, верхние пуговицы рубашки расстегнуты, а сам он запыхался, словно только что бежал.

Почему же он медлил? Неужели для того, чтобы дать мне время собрать вещи?

– Что ты делаешь? Зачем тебе чемодан?

– А ты не знаешь?

– Ксюша. – Глаза мужа помутнели, на лбу образовалась хмурая складка. Он сделал в мою сторону несколько шагов, но остановился. – Ты все неправильно поняла. Все не так.

– Что не так? – от его слов вдруг стало смешно, – значит, ты меня видел, да? Но не пошел за мной сразу, сначала попрощался с ней?

– Не говори ерунды! Я…черт возьми, Ксюша! Она для меня ничего не значит. Так, мимолетное увлечение. Ты ведь не ребенок, понимаешь, что такое иногда случается.

– У кого случается?

– У мужчин, Ксюша! – кажется, Ваня теряет терпение, в голосе слышатся недовольные нотки.

Я настолько хорошо его выучила, что мне вовсе не нужны слова. Но почему-то я стою посреди комнаты и продолжаю его слушать. Наверное, мне просто тяжело вот так резко взять и все закончить.

– Ты же понимаешь, что я самодостаточный и уверенный в себе мужчина. Прекрасно знаешь, что женщины на меня обращают внимание. А я иногда принимаю их знаки. Мир так устроен, понимаешь? Ты ведь сама все знаешь! Неужели думала, что все эти годы я держался за твою юбку и ни на кого не смотрел? Я был уверен, что ты мудрая, понимающая женщина. Да и я никогда тебя не обделял, наш брак – идеален! Ты что, хочешь все это потерять вот так, за пару минут? Перечеркнуть все, словно ничего не значит?

– Как ты можешь говорить такие вещи, когда сам все только что перечеркнул? – я горько усмехаюсь. Поверить в то, что он изменял мне постоянно – просто не могу. В голове это не укладывается, – ты изменял мне, не думая о том, что делаешь больно. Ты не думал обо мне. Совсем не думал! И сейчас так просто заявляешь, что измены – это нормально!

– А как мне еще объяснить? – шипит Ваня, – как доказать, что мне нужна только ты, а другие женщины – просто расходный материал? Можно подумать, если бы я сказал сразу, ты бы отнеслась спокойно! Я вообще не понимаю, что в этом такого! Я – мужчина, а ты – женщина. У каждого заложена своя программа. Даже наукой доказано! Ты должна быть со мной несмотря ни на что. Я выбрал тебя. Ты – моя. А все остальные – просто марионетки. Понимаешь или нет?!

– Нет.

Еле шевелю холодными губами и с трудом сдерживаю новый приступ истерики. Такая жестокая реальность мне вовсе не нужна. Даже в самом жутком сне я не могла предположить подобного. Неужели, он на самом деле верит в то, что говорит? С такой искренностью доказывает, что имеет полное право на измены? Смотрю на мужа и пытаюсь понять – шутит он или нет.

Но лицо Вани полно решимости – он смотрит на меня словно на глупого зверька, которому в тысячный раз приходится объяснять очевидные вещи.

– Ты никуда не уйдешь. Это даже не обсуждается. – Мрачно припечатал муж и скрестил руки на груди.

– И как ты меня удержишь? Привяжешь к кровати? Как ты представляешь нашу дальнейшую жизнь? Считаешь, что я смогу делать вид, что все забыла? Считаешь, что все будет как прежде?

– Именно так я и считаю. – Иван кивает головой. – Миллионы женщин именно так и живут. И любят своих мужей пуще прежнего. Ценят их и берегут. Но ты не думай, что я стану другим. Я такой, какой есть. Я люблю тебя и, как и прежде, буду делать все, что ты захочешь. Ну, признай, ты ведь даже придраться ко мне не сможешь. Я всегда пытался тебе угодить, всегда делал все, чтобы ты была счастлива. Я идеальный муж, и тебе не на что жаловаться.

– Это не любовь. – Шепчу, и чувствую, как не слушается язык, – это все, что угодно, но не любовь. Если бы ты меня любил, то никогда бы не посмотрел на другую женщину. Я думала, что у тебя так много работы, что нет даже лишних пары часов на прогулку. Но оказалось, что ты просто решил провести две недели с любовницей, прикрывшись командировкой! Как часто ты так поступал? Как часто врал, глядя прямо в глаза?

– Да какая разница?! Разве ты чувствовала себя плохо? Катаешься как сыр в масле, ни в чем не нуждаешься! Секс регулярно!

– Я работаю! – от несправедливых слов мужа в уголках глаз начинают скапливаться слезы, и я тут же плотно сжимаю губы.

– Да разве это работа?! – Иван презрительно хмыкает, его рот изгибается в насмешке, – плетешь какую-то хрень и продаешь в интернете за копейки. Это не более чем хобби. Давай будем честными – если бы не я, ты бы многое себе позволить не могла. И нет, я не хочу тебя обидеть. Я просто озвучиваю факты. Открой глаза и посмотри, как ты живешь. И заметь, я еще не рассказываю тебе о своих проблемах на работе. А там, поверь, очень несладко, там, где бизнес связан с большими деньгами, всегда есть проблемы.

– Зачем ты сейчас говоришь мне о работе? – я не выдерживаю, начинаю плакать. – Наши отношения и работа – это совершенно разные вещи. И, знаешь, ты не прав. Мое хобби приносит мне деньги, и я бы могла на них прожить. Да, не так шикарно, как сейчас, но я бы прожила. А ты просто меня обесцениваешь. Ты…я не понимаю, для чего ты это все говоришь!

– Ксюша, Ксюня…

Муж подрывается ко мне и крепко прижимает к груди. Настолько крепко, что я не могу вырваться. Я трепыхаюсь в его руках, как загнанная в клетку птичка, и от бессилия начинаю плакать еще сильнее.

– Ну, прости. Прости меня, пожалуйста. Разве не поняла еще, что я очень испугался? Когда понял, что ты все слышала, думал, умру прямо там, в магазине. Ну, идиот я, кретин. Я сам себя ненавижу! Но клянусь, это было только сейчас, прежде я тебе не изменял. Клянусь! Бес попутал. Все мужики-компаньоны хвастаются своими похождениями, а я как белая ворона. Сначала придумывал для отвода глаз, а потом как-то само вышло…Ксюш, этого больше никогда в жизни не повторится. Никогда!

– Не смей… – я судорожно всхлипываю, и проглатываю слова. Не могу, не получается вырваться.

– Да плевать на контакты, я симку поменяю, хочешь? – Ваня прижимается к моему уху, и жадно целует. Его горячее дыхание обжигает, – а хочешь, сама измени. Отомсти. Слова не скажу. Делай что хочешь, только забудь этот день. Слышишь, забудь!

– Я ни…

Я хотела сказать «никогда не забуду», но не смогла. От резкой боли внизу живота все закружилось и сперло дыхание. Я тут же перестала сопротивляться и повисла на муже как тряпичная кукла.

– Что такое, Ксюш? Что случилось?! Тебе плохо? Вызвать скорую? Ксюш?!

Глава 3

– Ну, что же вы так не заботитесь о своем здоровье?

Молча смотрю на мужчину в белом халате, который стоит прямо передо мной. Высокий, с чистыми, голубыми глазами. Маленькие морщинки скопились в уголках глаз, что говорит о том, что он часто смеется. Волосы светлые, короткие. Чисто выбрит, и видно, что ухаживает за собой. Руки сильные, мускулистые. Замечаю, какие большие у него ладони – такие руки называют «рабочими», но никак не докторскими.

На пальце нет обручального кольца, что кажется мне удивительным – от мужчины идет такая мощная энергетика, что ему даже не нужно ничего говорить – одним своим видом он располагает к себе, и я уверена, что женщины слетаются к нему как пчелы на мед. Голос у него тоже очень приятный – тихий, спокойный, с легкой хрипотцой. «Гордеев Никита Сергеевич» написано на бейджике, который приколот к нагрудному карману.

– Я не думала, что все может быть настолько серьезно, – я смущенно опускаю глаза и привстаю с больничной кровати. Лежать в таком виде перед мужчиной, даже если он – врач, почему-то неловко.

– Не надо, не вставайте, сейчас вам нужен покой. Спазм убрать удалось, но пока еще нежелательно двигаться. Скажите, как давно вы узнали про беременность?

– Вчера. Для меня это стало неожиданностью.

– Беременность желанная? – Никита Сергеевич что-то пометил в своем журнале.

– Да. – Отвечаю, немного замешкавшись, – мы с мужем хотим этого ребенка.

– Это хорошо. Срок очень маленький, поэтому сейчас важно не перегружать себя. Вам нужен постельный режим. Придется некоторое время побыть здесь. Вы ведь не против? Ваш муж уже оплатил отдельную палату, он у вас очень заботливый.

– Да, все верно. – С трудом изображаю улыбку, – если вы считаете, что мне нужно наблюдение, то я не против. Здоровье ребенка важнее всего.

– Мне нравится ваша позиция. Тогда не буду вас переутомлять – отдыхайте, набирайтесь сил. Позже к вам зайдет медсестра и даст направления на все анализы. Потом их можно отдать в женскую консультацию, чтобы лишний раз не бегать. Вижу, вы уже успели встать на учет.

Я молча киваю – Никита Сергеевич выходит из палаты и меня резко накрывает тишина. Сейчас, под действием успокоительных и еще каких-то лекарств, я чувствую себя вполне сносно – все чувства притупились настолько, что мне совершенно на все наплевать. Но все равно, я то и дело возвращаюсь мыслями во вчерашний вечер. Прокручиваю в голове слова мужа.

Конечно же, теперь он знает, что я жду ребенка. Мой телефон с самого утра разрывается от звонков и сообщений. Ваня на самом деле очень испугался, когда мне стало плохо – вызвал скорую, и мне пришлось сказать, что я беременна.

И если бы не жестокие откровения о женщинах, я бы, как всегда считала Ваню идеальным мужем. Он на руках вынес меня на улицу, и, не слушая протесты, ехал со мной до самого роддома. Естественно, он оплатил отдельную палату с телевизором и обеспечил мне максимально комфортные условия.

Его глаза были наполнены счастьем. И если бы не другая женщина, если бы не эта злосчастная встреча в магазине, я была бы самой счастливой женщиной на земле. С ужасом осознаю, что иногда у меня проскальзывает мысль о том, что я хочу просто стереть вчерашний день из памяти. Сделать так, будто ничего этого не было.

Просто притвориться, что все хорошо, как и прежде. Когда думаю об этом, хочется плакать. Не понимаю, что это? Бессилие, отчаяние, страх – а может, сразу все вместе?

Где-то в подкорке головного мозга я четко понимаю, что не хочу терять Ваню. Не хочу, чтобы он достался другой женщине вот так просто. Но и терпеть такое положение тоже не хочу. Если я просто подам на развод, то это значит, что я сдалась без боя. Нет, не в прямом смысле. Но мысль о том, что любовница с такой легкостью добьется чего хочет – мне не нравится. Я не хочу, чтобы он просто ушел и был счастливым, когда я буду умирать от горя. Но и мстить я тоже не хочу!

Тем более, я пока еще не решила, какой должна быть эта месть. Но это точно не развод – пусть эта женщина даже не мечтает, что я сделаю для нее такой подарок! Да, я буду ненавидеть своего мужа и каждый день вспоминать его слова. Но.

С другой стороны – сейчас все так изменилось, ведь я беременна, а значит, пока не стоит делать скоропалительных решений. Мне нужно подумать. Как говорят все психологи – не совершайте необдуманных поступков сгоряча. Что бы ни случилось, сначала нужно успокоиться, подождать, когда первый накал эмоций уйдет, а там уже будет видно, как правильно поступить.

И все же, я так рада, что действуют успокоительные таблетки. Без них было бы в разы хуже. Я расслабленно откидываюсь обратно на подушку и закрываю глаза. Но подремать не получается.

Дверь в палату открывается и внутрь уверенным шагом заходит муж. Он, как всегда, выглядит сногсшибательно – в белоснежной рубашке, строгом приталенном костюме, только без привычного галстука. В руках огромный букет красных роз. Их сладкий аромат разносится по всей палате. Ну да, как же я не догадалась – платная палата, это не только комфорт, но и возможность приходить родственникам хоть каждый день.

Конечно же, Ваня не упустит этого. Здесь, в больничных стенах, я не смогу никуда спрятаться.

– Привет, Ксюш. Как ты?

Ничего не отвечаю. Просто смотрю на него, тяжелым взглядом. А внутри все переворачивается от боли. Так странно. Когда его нет – мне больно. Но, когда я его вижу, мне больно вдвойне. Меня словно режут на маленькие кусочки, потрошат мое сердце и душу. Хуже всего то, что я совершенно не знаю, что делать. Не знаю, как себя вести.

– Можешь ничего не говорить. – Милостиво отвечает Ваня, укладывает букет на тумбочку и осторожно присаживается на край кровати, – я не жду, что ты простишь меня мгновенно. На твоем месте я бы тоже чувствовал себя…ужасно.

– Но ты не на моем месте. – Ядовито добавляю я, и вижу, как муж едва заметно морщится.

– Да, ты права. То, что я совершил – непростительно. Но ведь всегда можно дать второй шанс. Начать все заново. Тем более, ты беременна. Ксюша, ты ждешь от меня ребенка, и просто так я тебя не отпущу. Ты ведь знаешь, как мы мечтали об этом! Ты не представляешь, как я сейчас счастлив!

Мне хочется верить в его слова. На самом деле, хочется. Хочется с корнем вырвать из сердца удушающую боль и прижаться к груди мужа. Но, только представив это, я чувствую, как подкатывают слезы. Разве он не понимает, что своим присутствием ставит под угрозу беременность? Неужели, не понимает, что сейчас я не могу его видеть?!

– Зачем ты пришел?

– Затем, что я твой муж, и хочу видеть тебя. Все, что я хочу, чтобы ты меня простила. Прости меня! Прости меня ради нашего ребенка! Дай мне еще один шанс! Ведь я – отец, и я не хочу, чтобы моя жена от меня пряталась. Я люблю тебя, Ксюш!

Ваня склоняется ко мне и зарывается лицом в мою ладонь. Жадно целует пальцы и запястье. Целует так, что становится одновременно очень приятно и щекотно. Пытаюсь выдернуть руку, но муж лишь плотнее прижимается, и мне вдруг становится так тошно, что хочется кричать. Боже! Я просто не могу! Я не могу с этим справиться!

– Ксюш, – Ваня, наконец, отрывается от моей ладони и смотрит в глаза, – ты простишь меня? Не прямо сейчас, я все понимаю. Но пройдет немного времени, и я сделаю все, чтобы ты никогда не вспомнила про мою ошибку. Я сделаю для тебя все. Слышишь? Просто попытайся, и увидишь все сама. Только не молчи, ответь хоть что-нибудь, пожалуйста!

– Я подумаю. – Отвечаю, и чувствую, как предательски дрожит голос. – Только сейчас ты должен уйти.

Глава 4

Не знаю, правильно ли я поступаю, но стало немного легче. И пусть поцелуи Вани ощущались на коже, словно раскаленные угли, с плеч свалился невидимый груз. Сейчас, пока нахожусь на сохранении, у меня есть немного времени, чтобы навести в голове порядок. А там будет видно, что делать дальше.

Конечно, ни о какой интимной жизни не может быть и речи. Стоит только представить это, как меня переполняет отвращение. Поэтому, что бы он там себе не надумал, «как раньше» точно не будет. По крайней мере, первое время.

Лечь в постель, зная, что муж, возможно, совсем недавно провел ночь с любовницей – сравнимо, разве что, с самоубийством. И снова подкатывают слезы.

Ваня ведет себя безукоризненно – приезжает ко мне почти каждый день, заваливает фруктами и йогуртами. Вытаскивает на прогулки вокруг больницы. Порой, я ловлю завистливые взгляды от девочек из соседних палат, но на этот раз уже не чувствую никакой гордости. Внутри меня все словно опустело. Ваня много разговаривает о работе, делится своими планами, рассказывает о проблемах и о том самом злополучном грузе, который, оказывается, есть на самом деле.

Но я слушаю его с легким безразличием – мне не хочется во все это вникать, и больше всего поражает то, с какой легкостью муж позабыл о своей измене. Словно ничего и не было. Словно это какой-то несущественный пустяк.

Я просто жду. Жду, когда он, наконец, уедет и оставит меня наедине со своими мыслями. Которые всегда одни и те же.

– Ксения Игоревна?

Вздрагиваю от неожиданности, услышав голос Никиты Сергеевича, и оборачиваюсь. Я как раз шла в сторону столовой, когда услышала оклик.

– Вы, наверное, забыли, что сегодня нужно было сдать кровь к выписке?

– Ох, точно…а я еще до самого обеда пыталась вспомнить что-то важное.

– Да нет, вы не виноваты. Вас должны были позвать, но не сделали этого. Поэтому, завтра вам нужно рано подняться.

– Да, конечно. – Смотрю в глаза доктора и не могу сдержать улыбку.

Он смотрит на меня так серьезно и пристально, что это кажется забавным.

– Если что-то болит, то можем отложить выписку и понаблюдаться еще. – В глазах доктора я вижу легкую тревогу, – если что-то не так, то боль может повториться. А это очередная угроза для вашего ребенка, вы ведь это понимаете?

– Все в порядке, правда. Поверьте, я бы не стала рисковать малышом. – Я вдруг ловлю себя на мысли, что хочу дотронуться до рукава его халата, настолько мужчина располагает к себе, – просто не верится, что выписка уже через несколько дней.

– Наверное, вы не хотите нас покидать и поэтому забыли про анализы. – Шутит Никита Сергеевич, но уже через секунду становится серьезным, – кстати. После четырех часов я работаю в женской консультации, где вы встали на учет. Если хотите, то можете перевестись ко мне.

– Да, конечно! – я не скрываю свою радость, – было бы здорово наблюдаться у вас!

– Правда? И почему же? – Никита Сергеевич прищуривается, и я чувствую, как мои щеки заливает краской. Сама не пойму, почему так реагирую. Может, потому что чувствую защиту и заботу? Мысль о том, что Никита Сергеевич в первую очередь – мужчина, к тому же, весьма привлекательный, отрезвляет меня. Он – врач, а значит, вокруг него всегда крутятся женщины, которые могут воспринимать профессиональную вежливость и внимание за проявление личной симпатии. К тому же, я где-то слышала, что флирт с докторами и намеки на отношения очень нравятся женщинам чуть ли не любого возраста. Даже стыдно стало.

– Никита Сергеевич, это не то, что вы подумали. – Запинаюсь я и опускаю глаза, – просто вы очень хороший врач, все об этом говорят. Ой!

Внезапно чувствую, как кружится голова, и тошнота подкатывает горлу. Никита Сергеевич подхватывает меня под локоть и доводит до диванчика возле окна.

– Посидите здесь, сейчас я позову медсестру.

Я коротко киваю и опускаю голову – вокруг все кружится, и все, что я хочу, это скорее вернуться в палату.

В больнице я осталась еще на неделю – нужно было восстановить дефицит железа и дополнительно назначили капельницу с витаминами. Скорее всего, из-за пережитого стресса мой организм сильно ослаб, и я дала себе обещание, что, что бы ни случилось, я больше не буду нервничать. Я должна забыть обо всех проблемах и выносить ребенка.

Когда настал день выписки, Ваня приехал с очередным букетом цветов – за последнюю неделю он изменился – лицо немного осунулось, а под глазами проступили синяки от недосыпа.

Сама того не замечая, я дала слабину – тревога и забота мужа обо мне дала свои плоды – сейчас мне кажется, что он искренне осознал свою ошибку и раскаивается.

Боль от того, что где-то находится женщина, которая пыталась разрушить мою семью, немного притупилась. Я поняла, что должна быть умнее и не дать ей ни малейшего шанса почувствовать себя победительницей. Она – никто. Она зашла на чужую территорию и решила, что ей все дозволено. Как бы не так!

Нет, я все еще не простила Ваню, но и менять пока ничего не собираюсь.

– Ксюш, а ведь я приготовил для тебя сюрприз.

Мы только что загрузили вещи в багажник, и с легким удивлением я вижу, как муж протягивает мне коробку, в которой что-то шевелится.

– Я вдруг подумал, что тебе понравится подарок. Когда меня не будет рядом, то тебе не будет одиноко.

Я приоткрываю створку коробки и улыбаюсь – увидев просвет, маленький щенок тут же цепляется лапами за край и начинает громко лаять.

– Шпиц! – невольно выдыхаю я и беру щенка на руки.

– Да, немецкий. Это девочка. – Довольно отзывается муж и тут же достает телефон, чтобы сделать фото.

– Уже холодно, – я прикрываю щенка рукой и спешу к машине.

Сегодня выпал первый снег – пушистые хлопья кружат в воздухе и укрывают тонким слоем дорогу, которая еще вчера была скользкой из-за луж. Несколько снежинок легли на мокрый нос щенка, он громко чихнул и смешно почесал кончик носа лапой.

– Я знал, что тебе понравится. – Ваня бережно усадил меня на заднее сиденье и, немного смущаясь, поцеловал в щеку.

Я едва заметно вздрогнула, но тут же отвернулась от мужа. Его поцелуи по-прежнему были неприятны, и, пожалуй, это было самой главной проблемой сейчас. Я вижу, как он старается мне угодить, но все это кажется неестественным, ведь он пытается загладить свою вину. А потом, спустя какое-то время, он вновь станет самим собой. Да, он станет прежним, потому что люди не меняются, они лишь временно подстраиваются под ситуацию. И это меня отрезвляет. Я не могу переступить через себя. Просто не могу.

Спустя двадцать минут я немного остыла, потому что мы заехали в магазин для животных и купили все необходимое для Лесси. Пока ехали, я успела придумать имя, и теперь постоянно повторяла вслух «Лесси, Лесс».

Загружая покупки в машину, муж только качал головой, но явно был доволен тем, что я немного оживилась и не сижу с каменным лицом. Невольно, я замечаю, как расслабилось его лицо, и разгладилась складка на лбу. В глазах больше нет затравленного выражения – Ваня решил, что я отпустила ситуацию. Но разве можно забыть предательство? Его веселый голос так и звенит в ушах, но фантазия несет меня дальше, и я представляю, как мой муж обнимает и целует ту женщину. Представляю, как сжимает ее в своих объятиях и гладит голое тело, как прижимает ее к себе…где они встречались? Наверное, в какой-нибудь гостинице.

Они чувствовали себя преступниками от того, что вынуждены скрываться, но от этого им было весело. Должно быть, было весело…

– Держи, – муж протягивает мне небольшую корзиночку со свежей, крупной клубникой, – кое-как отыскал. Тебе ведь можно?

– Наверное. – Уклончиво отвечаю я и привычно улыбаюсь, – сегодня день сюрпризов, очень неожиданно.

– Все для тебя, любимая. Все только для тебя.

А в моей голове звучат совсем другие слова «Все что угодно только для тебя, крошка».

Глава 5

– Ты должна его простить.

– Думаешь?

Я смотрю на свою подругу Маринку, которая с увлечением жует пирожок с капустой и одновременно тискает Лесси. Марина – моя соседка и живет этажом выше. Детей у нее нет, как и мужа. Парень, с которым она время от времени встречается, периодически исчезает из поля зрения, а затем так же внезапно появляется на пороге с букетом цветов, сияющим взглядом и легким, романтичным перегаром.

– Еще спрашиваешь! – Марина округляет глаза, – твой Ваня хороший мужик. Работает, не пьет, покупает все, что пожелаешь. Эта лохудра, которая посмела его окрутить, будет на седьмом небе от счастья, если ты подашь на развод. Тебе оно надо? Тем более, ты теперь беременна. Надо быть мудрее.

– Ну да. Быть мудрее и делать вид, что я ничего не замечаю. А он будет и дальше погуливать.

– Ой, тоже мне, проблема века. Да все они гуляют, просто твой спалился. Не бывает идеальных мужиков. А те, кто не гуляет, в принципе этого не могут сделать, но очень хотят. Либо нищие, либо стоит на полшестого, либо алкаши. Расслабься и наслаждайся жизнью, мой тебе совет. А там видно будет.

Неслышно усмехаюсь, но решаю не спорить. Мои слова про женское счастье, скорее всего, будут не поняты и высмеяны. Марина – добродушная, отходчивая и легкая на подъем толстушка-хохотушка, и иногда я ей даже завидую. Она относится ко всему с удивительной простотой, к исчезновениям своего мужчины относится по-философски и просто наслаждается каждым прожитым днем.

– Вот мой, например. – Марина складывает руки на коленях, – сама знаешь, пьет безбожно, работы постоянной нет, перебивается мелкими подработками. Так я его и не удерживаю. Ушел – скатертью дорога, а вернулся, так тоже хорошо. Все-таки кое-какая польза от него есть. Но и то, до поры до времени. А мне серьезные отношения и не нужны. От них одни проблемы. Поэтому, Ксюш, я считаю, что тебе повезло. Ваня хороший, ну, бывает у всех иногда кризис в отношениях.

– Мне так совсем не кажется. – Я упрямо не хочу слушать подругу, – он меня предал, предпочел мне другую женщину. То есть, он искал, и нашел что-то лучше. А когда мужчина захотел найти что-то новое, это значит, что он больше не ценит женщину, с которой живет и не любит ее.

– Вот же бред! Кто тебе такое в голову вложил? – Марина громко фыркает. – Наверное, твоя прабабушка, вот только она не учла, что…

Договорить Марина не успела – мы услышали звук открываемой входной двери и синхронно повернули головы в сторону коридора. Ваня в это время должен быть на работе, и то, что он вдруг пришел, меня немного удивило.

– Ксю-ю-ю-ня!

– Ну, я попозже еще забегу, хорошо? – Марина округлила глаза и тут же подскочила со стула – засобиралась домой.

– О, Мариночка тут!

Ваня зашел на кухню и навалился на дверной косяк, перегородив собой проход. Я с изумлением смотрю на помятый костюм мужа, на растянутый галстук и на размазанное пятно от кетчупа на рубашке. Только сейчас понимаю, что он пьян.

– Привет, Ванюша, да я уже домой пошла, дел невпроворот. – Всплеснула руками подруга и с трудом протиснулась в небольшой зазор.

– Да посидела бы, куда так спешить. Но, – поймав мой взгляд, муж поднимает ладони вверх, – раз неотложные дела, то не смею задерживать.

Я закрываю за Мариной дверь и останавливаюсь в нерешительности на пороге. Если честно, то пьяным я видела Ваню крайне редко. Если быть точнее – один раз, на нашей свадьбе. И то, он знал меру, и не позволял себе лишнего. Но сегодня явно что-то пошло не так. Возвращаюсь на кухню и наблюдаю, как Ваня достает из пакета початую бутылку коньяка и наполняет стопку до краев. Он уже успел достать сыр из холодильника и, залпом выпив, отправляет в рот пластинку сыра.

Заметив меня, он пьяно улыбается и садится на стул. Лесс крутится возле его ног, но он не обращает на собаку внимания.

– Иди ко мне, Ксюш. Я хочу тебя обнять. И нашего малыша тоже.

– Что случилось? – внутри все протестует, и я понимаю, что не хочу подходить к мужу.

– Ты тоже считаешь, что что-то случилось? – спрашивает он, – ты у меня такая проницательная. Я всегда знал, что от тебя ничего не скроешь. Настоящий сканер человеческих душ.

– Ты никогда не напивался до такой степени, – объясняю я, стараясь не обращать внимания на слегка высокопарный тон, – поэтому я подумала, что у тебя проблемы.

– Ксюня, у меня всегда проблемы. Просто я о них не рассказываю, чтобы ты не переживала. Просто сегодня, – он снова наливает коньяк, – сегодня, особенно стрессовый день. День, когда все идет не так, как надо. Сегодня день, когда я сделал то, что не следовало делать никогда…

На последних словах голос мужа дрогнул, и он опрокинул в рот стопку. Я не выдерживаю, и под протестующие движения мужа, забираю коньяк со стола и убираю в холодильник.

– Тебе нужно лечь спать.

– Ксюша! Мне теперь точно не до сна. Как можно уснуть вообще…

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, и даже не хочу знать, что такого ты натворил, раз так напился. Но сейчас ты должен лечь спать.

– Я лягу только с тобой.

Ваня сгребает меня в охапку и усаживает на колени. От неожиданности я не успеваю среагировать и теперь смотрю в его мутные глаза. Лицо мужа так близко, что я чувствую запах его одеколона после бритья. Еще несколько недель назад, я бы прижалась к его губам, я бы жадно целовала его, и все бы завершилось в спальне. Но сейчас об этом не может быть и речи. Каждую секунду я представляю, как его губы касаются той женщины, и все внутри переворачивается.

Я не должна забывать о том, что мой муж изменщик. Он предал меня. Растоптал мои чувства. Смотрю в его глаза и не понимаю – неужели, я сама себя пытаюсь в этом убедить? Пытаюсь сделать все, чтобы не простить его? Неужели, я на самом деле смогу жить с ним и делать вид, что ничего не произошло?

«Миллионы женщин именно так и живут. И любят своих мужей пуще прежнего. Ценят их и берегут». Кажется, так он сказал. И его голос был полон самодовольства и высокомерия. В тот день муж показал свое истинное отношение ко мне как к женщине. А то, что происходит сейчас – не более чем игра. Попытка все вернуть в прежнее комфортное русло.

– О чем опять задумалась? – чувствую на своей щеке требовательные пальцы и немного отстраняюсь, – избегаешь меня? Я для тебя по-прежнему омерзителен?

Молчу. Ваня понял молчание по-своему и притянул меня еще ближе. Так, что теперь я чувствую жар, который исходит от его тела.

– Но ты же сильная, Ксюш. Не то, что я. Я – слабак. Слабак, который даже не смог удержать свой член в штанах и осквернил твои чувства своим мерзким поступком. Я все испортил, я подонок, и ты не должна меня прощать! – в голосе мужа слышится отчаяние, – я не достоин даже твоего мизинца. Понимаешь, Ксюш? Таких, как я нужно вообще истреблять в зародыше!

– Ну, это уж слишком. – Я понимаю, что Ваня явно не соображает, что говорит, – иди, проспись, а завтра нормально обо всем поговорим.

– Моя ласточка. – Муж смотрит с восхищением, – даже сейчас ты пытаешься все как-то уладить. Но ты ведь не понимаешь, не знаешь…

Я, наконец, освобождаюсь от его объятий и подскакиваю на ноги. И все-таки, от его рук по телу идет едва заметная дрожь – я понимаю, что тоскую по его рукам и поцелуям. Мое тело реагирует на малейшие прикосновения, но холодный разум твердит взять себя в руки и не поддаваться эмоциям. Это ломка. Настоящая любовная ломка, от которой не так просто избавиться. Но я попробую. Я должна это сделать.

– Завтра мне рано вставать в консультацию. Извини, но я не готова слушать пьяные откровения. Как-нибудь в другой раз.