Как Ветер Научился Ползать

Как Ветер Научился Ползать

1. Долина Под Солнцем

В самом сердце Опаленной Долины, где солнце цеплялось за края каньонов золотыми когтями, а воздух дрожал над раскаленными камнями, жила Змея по имени Зил. Зил была невелика, цвета засохшей глины с оттенком медной пыли, что делало ее почти невидимой на фоне скал. Ее мир был узок и конкретен: щель под валуном – дом, тропа к водопою – путь, теплый камень после заката – блаженство. Она знала каждую трещину в камнях, каждый кустик выносливой полыни, каждый шелест ящерицы в сухой траве. Ее мудрость была мудростью земли: терпение, экономия движения, безмолвное ожидание. Она не думала о небе – оно было слишком ярким, слишком пустым, слишком далеким. Ее небо было узкой полоской ультрамарина между краями каньона.

Выше, в лазурной бездне, где воздух был прохладнее и пел по-другому, жила Птица по имени Эола. Эола была крошечной птахой, перышки которой переливались всеми оттенками заката – абрикосовым, лавандовым, нежно-розовым. Она была Ветром, воплощенным в плоти. Ее мир был безграничен: от заснеженных пиков на севере до туманных лесов на юге. Она знала вкус утреннего тумана над рекой, узоры облаков, пляшущих в высотных течениях, и тайный язык ветра, шепчущего в ущельях. Ее мудрость была мудростью воздуха: свобода, импульс, доверие невидимому. Она редко опускалась ниже кромки скал – земля казалась ей тяжелой, медлительной, застывшей.

Их миры соприкасались лишь в одной точке: у небольшого, но вечно журчащего источника, пробившегося сквозь толщу камня у подножия самой высокой скалы в долине. Источник был оазисом жизни. Здесь зеленела сочная трава, цвели упрямые полевые цветы, слетались насекомые, а по утрам и вечерам приходили на водопой все обитатели долины – ящерицы, тушканчики, даже осторожная лисица.

2. Первое Касание

Эола, совершая свой ежедневный облет долины (она считала это своей обязанностью – знать все изменения), заметила необычное движение у источника. Не ящерицу, не грызуна. Это была Зил, медленно, с невероятной грацией, скользившая к воде. Солнечный луч, пробившийся сквозь расщелину, упал на ее чешую, и на миг она засияла, как расплавленная медь. Эола замерла в воздухе, зависнув на легком бризе. Она видела змей издалека, но никогда так близко. Их холодная красота, их тихое, неотрывное движение заворожили ее. Бездумно, движимая любопытством, которое было главным ее двигателем, Эола спикировала вниз и села на ветку низкорослого кустарника в двух шагах от Зил.

Зил мгновенно замерла. Ее язык мелькнул, улавливая вибрации воздуха, запахи. Она почувствовала тепло маленького тельца, услышала легкое шуршание перьев. Голова ее медленно повернулась. Черные, как смоль, глаза без век встретились с блестящими бусинками глаз Эолы. В них не было страха – только абсолютная концентрация, оценка. Расстояние было критическим. Эола была достаточно близко, чтобы Зил могла совершить молниеносный бросок. Но Зил не была голодна. Атака требовала энергии, а энергия в долине была драгоценна. К тому же эта крошечная птица не выглядела как добыча. Она выглядела иначе.

– Ты не боишься? – прошипела Зил тихо, почти беззвучно. Ее голос был похож на шелест сухих листьев по камню.

Эола вздрогнула. Она не ожидала «голоса». Она думала, змеи только шипят от злости. Этот звук был спокоен, даже задумчив.

– Бояться? – чирикнула Эола, чуть распушив перья от неожиданности. – Ты же не летаешь. А все, что не летает… ну, оно обычно там, внизу. А я – тут. – Она клюнула воздух для уверенности.

Зил медленно кивнула, едва заметное движение головы.