Две полоски после вечеринки

Глава 1

Ксюша

– Платош, я, кажется, заболела. Наверное, не смогу сегодня пойти на вечеринку.

– Блин, сочувствую! – в трубке звучит расстроенный голос. – Бедная моя девочка…

В груди теплеет, в животе трепещут бабочки. Он беспокоится обо мне!

– Горло болит и, наверное, температура высокая, – жалуюсь я.

Хочу, чтобы он меня пожалел. И ещё раз назвал своей девочкой.

– Ну ладно, давай, выздоравливай, – раздается в трубке.

Голос звучит нетерпеливо, как будто он хочет побыстрее закончить разговор.

– Платон… – растерянно лепечу я.

– Позвоню завтра, узнать, как у тебя дела. Без тебя вечеринка будет тухлой.

И он бросает трубку.

В смысле, без меня?!

Мой парень пойдет на вечеринку без меня?

В то время как я буду лежать дома одна, вся больная и несчастная?

В первую секунду я не могу в это поверить. Может, я что-то не так поняла? Может, он не это имел в виду?

Разве так делают – спокойно идут танцевать и веселиться, когда близкий человек болеет?

Я рассчитывала вообще на другое!

Думала, Платон придет меня навестить. С цветами и апельсинами. И мы проведем вечер вместе. Прекрасный нежный вечер…

А он собирается развлекаться! Со всеми этими шлюшками, которые к нему так и липнут. С Катькой Ерофеевой, которая каждый раз, завидев его, буквально выпрыгивает из трусов…

* * *

– Ксюш, ты куда? – спрашивает мама, когда я залетаю на кухню, где оставила свою сумку.

– К Регине.

– Ты же говорила, плохо себя чувствуешь. Я уж испугалась, что разболеешься перед днем рождения.

– Не разболеюсь!

Я выпила нурофен, побрызгала горло спреем, закапала в нос убойные капли.

А, главное, – я очень сильно взбодрилась от картинок, которые рисует мое буйное воображение.

Платон на танцполе, где перед ним откровенно вертят попами… И ему это нравится.

Платон в окружении готовых на все девчонок… И он, конечно же, тоже готов на все.

Платон с Катькой… Это слишком больно представлять!

Когда я пролетаю через гостиную, раздается голос отца, сидящего на диване с ноутбуком:

– Стоять!

– Чего? – агрессивно отзываюсь я.

С ним по-другому нельзя. Лучшая защита – нападение. Он сам меня этому учил.

– Куда?

– К Регине.

– Зачем?

– Надо! Что за допрос?

– А с лицом что?

Заметил.

К маме я специально держалась спиной, а папа, хоть и смотрел в свой ноутбук, все же вычислил мое расстроенное состояние.

Но я знаю, как сбить его с мысли.

– С лицом не знаю, а вот волос у тебя на макушке осталось штук шесть.

Папа испуганно ощупывает голову.

Это его больное место. Недавно он заметил, что начинает лысеть. И теперь дико загоняется по этому поводу. Выглядит это очень забавно. Обожаю его троллить!

– Есть там волосы! – бурчит он. – И гораздо больше, чем шесть штук.

– Пересчитал?

Он пытается разлохматить поредевшую растительность на макушке.

Я смеюсь.

– Бесполезно их размазывать. Просто побрейся налысо. Будешь красивый и брутальный, как Вин Дизель.

– Ты куда-то шла? – рычит он.

– К Регине.

– Вот и иди!

И я ухожу.

Папа бы никогда не пошел на вечеринку без мамы. И вообще бы никуда не пошел, если бы ей было ей плохо. Когда она болеет – он всегда рядом.

Покупает ей пионы, варит какао, следит за тем, чтобы она вовремя принимала лекарства. А, если у нее слишком поднимается температура – он сразу бросается вызывать скорую. Хотя сам до смерти боится врачей.

Он ласково называет ее своей любимой Кошкой. А она его Медвежонком.

Они, конечно, уже старые. И немного нелепые, когда сюсюкаются.

Но… я хочу так же!

Встретить своего единственного. И любить его всю жизнь. И чтобы он меня любил…

Платон – и есть мой единственный! Я люблю его так, что мне все время хочется плакать. А он…

Он немного другой. У него все по-другому. Он мужчина. Не устает мне об этом напоминать.

Мы вместе учимся в универе, хоть и на разных факультетах.

Он футболист, восходящая звезда, ему прочат блестящее будущее.

А я… я звезд с неба не хватаю. Учусь так себе, универ выбрала по принципу “поближе к дому”. Сдаю сессии, и ладно. Вот, первый курс заканчиваю.

От меня никто никогда не ждал выдающихся результатов. И я сама ничего особенного от себя не жду. У меня нет никаких амбиций. Я просто хочу быть счастливой!

* * *

Конечно, я пошла не к Регине.

А на вечеринку. Я хочу своими глазами увидеть, что тут происходит.

Пробираюсь среди танцующих. Платона нигде не видно. Ни на танцполе, ни у бара, ни на диванах в чилл-зоне

А, может, он не пошел на эту вечеринку?

А что, если… может, он поехал ко мне? Решил сделать сюрприз? Это, кстати, на него очень похоже! Он всегда такой внезапный.

Вот я дурочка…

Глава 2

Ксюша

Я собираюсь домой. Представляя, что Платон уже приехал, с цветами и апельсинами, а меня нет.

Он очень удивится. И расстроится. Или разозлится.

Мама напоит его чаем. А папа будет доставать дурацкими вопросами…

Ой. Платон, наверное, мне сейчас звонит! А у меня звук выключен. Достаю телефон, включаю – ничего.

Уже в дверях меня как будто что-то толкает в спину. Какое-то очень неприятное зудящее ощущение.

Я оборачиваюсь… И застываю, ухватившись за стену.

Платон не поехал ко мне. Он здесь.

Я вижу, как он идет откуда-то в сторону чилл зоны. А рядом с ним… ну конечно. Катька Ерофеева.

Она что, забыла надеть юбку? То, что на ней, юбкой точно назвать нельзя. Я отсюда вижу половину ее задницы!

Платон садится на диван. Она торчит рядом.

И тут мой парень… Он берет ее за руку. И тянет на себя.

Она глупо хихикает. И плюхается ему на колени. Своей почти ничем неприкрытой попой. Довольная, как слониха на случке.

А уж он какой довольный…

Козел.

Какой же он козел!

Она липнет к нему, как самая последняя дешевка. Ни гордости, ни чувства собственного достоинства.

Зато у меня этого добра через край. И что?

Он обжимается с ней!

Это больно. Почему это так больно? Как будто мне в спину вонзили острый нож. И он проткнул меня до самой груди. Пробив насквозь сердце…

Я почти чувствую, как из него капает кровь. Капли прожигают мне грудь. Больно!

Невозможно ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Но… надо идти.

Я не останусь тут ни на секунду.

И реветь не буду. Ни за что!

Я разворачиваюсь. Делаю шаг. Еще один. Как тяжело они мне даются… Я как будто тащу на плечах бетонную плиту.

И тут… меня обнимают сильные руки. Сзади.

Я сразу понимаю, кто это. Но не понимаю, как он так быстро оказался рядом со мной. Я же только что видела его на диване…

– Попалась, – раздается над моим ухом.

– Пусти! – я вырываюсь.

Не хочу, чтобы он меня обнимал. После Катьки… Мне противно!

– Следишь за мной?

– Не трогай меня!

– Специально наврала про болезнь, чтобы устроить мне проверку?

Что?

– Иди к своей Катьке! – ору я.

– Да не нужна она мне! – так же агрессивно орет Платон.

– Она сидела у тебя на коленях!

– Я просто… Увидел тебя и психанул. Не надо меня проверять!

Что? В смысле – проверять?

– Ты это хотела увидеть? Ну вот, увидела.

Я ничего не понимаю…

– Ты… сделал это специально?

– Прости, малыш. Говорю же психанул. Ты мне не доверяешь? Зачем ты устроила этот цирк?

– Какой цирк? – лепечу я.

Хотя мне уже все ясно.

Это был спектакль для меня!

Платон увидел меня на вечеринке, подумал, что я обманула его. Специально сказала, что заболела и осталась дома, чтобы устроить ему проверку.

Он сделал все это мне назло!

Он видел, что я смотрю. И поэтому посадил Катьку к себе на колени. Буквально на несколько мгновений! Потому что уже через минуту он был здесь.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

Кладу руки на его широкие плечи. Он обнимает меня за талию. Сгребает в охапку.

– Так соскучился по тебе! Рад, что ты не больна. Но больше, пожалуйста, так не делай.

– И ты!

– А что – я?

– Катька…

– Да она нафиг мне не нужна! Ты что, думаешь, я могу променять тебя на какую-то Катьку?

Если честно, именно так я и подумала… Но это все ошибка!

Платон со мной.

Мы уже три месяца вместе.

Он мой парень. Я его девушка.

Он не раз провожал меня домой. Он познакомился с моими родителями. Не понравился папе… Но ему никто не нравится! Зато мама сказала, что он очень симпатичный и вежливый.

Платон любит меня.

У него серьезные намерения. Просто он… импульсивный.

Но я и сама такая! Поэтому очень хорошо его понимаю.

– Малыш, я так рад, что ты здесь.

Платон уводит меня в темный угол. Обнимает одной рукой за талию, второй – за шею. Его губы приближаются к моим. Я закрываю глаза…

Так люблю эти моменты!

В момент касания наших губ я почти теряю сознание. Это так невыносимо прекрасно! Что хочется плакать. От счастья.

У меня кружится голова. Подкашиваются ноги. Все тело наполняется острым вибрирующим счастьем…

Какие у него нежные губы… И сильные руки… Как божественно он пахнет…

Меня в нем нравится все. Абсолютно все.

Я без ума от него…

Глава 3

Ксюша

– Что это? – отец скептически выгибает бровь.

– Дизайнерское платье.

– Оно сшито из носового платка дизайнера?

– Папа!

– Когда-то была такая группа “Поющие трусы”…

– Серьезно?

– Они были более одеты, чем ты!

Он, конечно, преувеличивает. На мне гораздо больше, чем трусы. На мне платье в виде короткой туники, с разрезом, прихваченное на одном плече декоративным кольцом, а с другого эротично спущенное.

– Ты ничего не понимаешь в моде и стиле, – говорю я.

– Зато я прекрасно понимаю, как реагируют мужчины на такое…

Именно это мне и нужно!

Реакция мужчин. Вернее, одного конкретного мужчины.

– Ты выглядишь как… как…

– Молчи! – мама закрывает его рот ладонью. – Детка, ты прекрасна. Но, возможно, это немного слишком…

– Твои гены, – ворчит отец, стреляя глазами в маму.

– В смысле? – не понимаю я.

Она бьет его диванной подушкой. Он сгребает ее в охапку и валит на диван. Я отворачиваюсь. Не хочу на это смотреть!

Тоже мне, взрослые серьезные люди! Сами тут тискаются, как подростки, а мне пытаются что-то запрещать.

– Так куда ты в этом собралась? – спрашивает отец.

– На свой день рождения.

– Нет, – безапелляционным тоном произносит он.

– Да, – говорю я.

– Я его сожгу.

– А я тогда подпалю твою плешь!

Отец закатывает глаза и косится на маму. Мол: вот, твои гены, твое воспитание! Та прячет улыбку.

– Верни это туда, где взяла! – бурчит папа.

Я психую.

Да нормальное платье!

Ну, может, немного чересчур… Мне и самой в нем неловко, если честно.

Но – на войне как на войне. Я хочу, чтобы Платон и думать забыл про Катьку Ерофееву! И ее юбку, из-под которой видно пол-задницы.

И я пойду на свой день рождения в этом платье.

Поднимаюсь по лестнице в свою комнату, и навстречу попадается Ваня, мой старший брат. Окидывает меня почти таким же скептическим взглядом, как отец.

Кивает:

– Правильно.

– Что? – спрашиваю я, чуя подвох.

– Нехер тратить время на высшее образование. Иди сразу в эскорт.

– Дурак!

Вот вечно они с отцом так! Одна критика и никакой поддержки!

* * *

Едва я успеваю закрыть дверь – как в нее кто-то скребется.

– Можно?

Мама деликатна. Никогда не вламывается без стука, не пытается меня контролировать или воспитывать. Мы с ней – лучшие подруги.

Почти.

Конечно, я никогда не расскажу ей того, что могу рассказать Регине…

– Для кого это? – спрашивает мама, кивая на платье

– В смысле.? – я прикидываюсь непонимающей.

– Платону ты и так нравишься.

Я пожимаю плечами.

– Просто хочу быть красивой.

– Ты красавица! Тебе вообще не нужно стараться, чтобы произвести впечатление! А уж тем более, не нужно казаться не той, кто ты есть.

– Что ты имеешь в виду?

– Ксюш, ну ты же не такая. – она снова кивает на платье. – Ты у меня тихая домашняя девочка. Вот и будь собой.

Ага, конечно. Тихие домашние мышки никому не интересны! Парни западают на ярких сексуальных тигриц в коротких платьях и на каблуках.

– Торопишься повзрослеть, – вздыхает мама. – Зачем? Взрослой ты еще успеешь побыть. А детство уже не вернется.

Детство? Какое нафиг детство? Мне послезавтра стукнет девятнадцать!

– Я уже не ребенок, – бурчу недовольно.

– Ты моя маленькая девочка! – мама обнимает меня. – Как себя чувствуешь, кстати? Горло больше не болит?

– Ни капли.

Это правда. Я здорова. Чудесным образом выздоровела после вечеринки.

А Платон уверен, что я притворялась. Он настолько убежденно об этом говорил, что я уже и сама начала в себе сомневаться…

Да нет! Я правда болела. Но меня вылечила волшебная сила любви.

Мы вчера так классно целовались. Нежно, страстно, волшебно…

– Ты не представляешь, как мне сложно сдерживаться, – хрипел Платон, сжимая ладонями мою попу.

Не представляю…

– Как мне сносит крышу от тебя. Как меня разрывает…

В тот момент он сделал шокирующую вещь – положил мою руку на свой… Ну… прямо туда.

И я сквозь джинсы почувствовала огромное, твердое, набухшее… И поняла, как его разрывает.

Он тяжело дышал. Он вжимал меня в стену. Он жадно шарил руками по моему телу. Он весь горел и пульсировал.

И я видела, что его взгляд теряет осмысленное выражение.

Да, ему очень сложно сдерживаться…

* * *

Прежде, чем снять платье, еще раз верчусь перед зеркалом. Я просто бомба!

Да, я понимаю, как это действует на мужчин.

Приблизительно.

Я осознаю, к чему это приведет.

Я хочу этого.

Наверное…

Платон не может больше ждать. Ему сложно. Он мужчина. А у мужчин все по-другому. Им мало просто целоваться. Они хотят большего. Невыносимо хотят!

А тут еще всякие Катьки Ерофеевы сами прыгают на колени…

Плевать на Катьку!

Платон увидит меня в этом платье и… все случится. Скоро. Очень скоро.

Я уже взрослая.

Я готова.