Авторы: Нимробец Женя, Каширина Елизавета, Немцева Мария, Бубелева Ольга, Шаульская Маргарита, Коцюрбий Ольга, Ульянкина Анастасия, Чухрова Олеся, Бойко Марина, Снегина Ада, Колыбанова Анастасия, Дудин Максим, Иоффе Лидия, Константинова Алена, Хосроева Анжелика, Цыркун Надежда, Фоменко Оксана, Подрезкова Анастасия, Якунин Роман, Кац Михаил, Миннигалиева Аделина, Норенко Анастасия, Булак Ксения, Блинникова Алиса, Норд Ксения, Сыздыкова Сания, Иванова Мария, Ткач Иван, Апухтина Анастасия, Svetaya, Мурашова Маргарита, Пантелеев Костя, Гайнутдинова Оксана, Налетова Юлия, Максимова Наталья, Андриянова Надежда
© Женя Нимробец, 2025
© Елизавета Каширина, 2025
© Мария Немцева, 2025
© Ольга Бубелева, 2025
© Маргарита Шаульская, 2025
© Ольга Коцюрбий, 2025
© Анастасия Ульянкина, 2025
© Олеся Чухрова, 2025
© Марина Бойко, 2025
© Ада Снегина, 2025
© Анастасия Колыбанова, 2025
© Максим Дудин, 2025
© Лидия Иоффе, 2025
© Алена Константинова, 2025
© Анжелика Хосроева, 2025
© Надежда Цыркун, 2025
© Оксана Фоменко, 2025
© Анастасия Подрезкова, 2025
© Роман Якунин, 2025
© Михаил Кац, 2025
© Аделина Миннигалиева, 2025
© Анастасия Норенко, 2025
© Ксения Булак, 2025
© Алиса Блинникова, 2025
© Ксения Норд, 2025
© Сания Сыздыкова, 2025
© Мария Иванова, 2025
© Иван Ткач, 2025
© Анастасия Апухтина, 2025
© Svetaya, 2025
© Маргарита Мурашова, 2025
© Костя Пантелеев, 2025
© Оксана Гайнутдинова, 2025
© Юлия Налетова, 2025
© Наталья Максимова, 2025
© Надежда Андриянова, 2025
ISBN 978-5-0067-4849-1 (т. 2)
ISBN 978-5-0067-4850-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ПРЕДИСЛОВИЕ
Этот сборник находится на границе искусства и частной жизни. Поясню: если вы говорите близкому человеку, что у вас умирает отец, вряд ли он проворчит, что где-то это уже слышал. А вот если / когда вы организуете это высказывание в стихотворение, еще как проворчит – и будет прав. То есть граница существует, потому что можно стоять по разные ее стороны.
С другой стороны, с границей по большому счету нечего делать, кроме как ее нарушать. И здесь для всех нас ориентиром является Иннокентий Анненский, который писал гениальные стихи и складывал их в кипарисовый ларец, который после физической смерти автора превратился в «Кипарисовый ларец» – книгу, предопределившую Серебряный век и дальнейшую траекторию развития русской поэзии. Абсолютная свобода там, где нет честолюбия.
С прикладной точки зрения сборник – множитель. Это стихотворение читали семь друзей автора, а теперь прочли 70 друзей его друзей. И это, конечно, не пустяк.
И, наконец, бумага – что-то окончательное на фоне зыбкой и переменчивой виртуальности. Перефразируя Папу Римского – что не произошло на бумаге, то не произошло.
Леонид Костюков
СТИХИ
Женя Нимробец
Санкт-Петербург
Я со школы не любила поэзию. Все эти описания природы-погоды и прочего. С удовольствием читала только сказочные истории или фантастику. Всю жизнь обожала музыку, особенно баллады, позже мюзиклы. Только в юности поняла, что тексты песен и стихи – суть одно.
Год назад захотелось писать что-то самой, но руки не доходили, пока не наткнулась на курс. После этого начала активно интересоваться современной поэзией, приобрела несколько сборников. В классике тоже нашла любимчиков.
Очень надеюсь, что в суете жизни смогу продолжить писать.
Дверь в лето
Елизавета Каширина
Балашиха
В моей жизни рука об руку с творчеством идет помогающая практика. Каждый день я встречаю людей, которым трудно. Людей, которым больно. Часто сквозь чувствование боли остальная жизнь становится едва различимой.
Поэзия – одна из тех вещей, что делает невыносимое выносимым, помогает видеть и чувствовать себя и мир вокруг в не прерываемой связи.
Читать стихи – это никогда не быть одной. Писать стихи – это чувствовать себя живой в жизни.
Когда-нибудь у меня будут силы, и в моей квартире не будет такого бардака. Бардака дремучего, как лес, и стыдного, как обнаженное тело. Тело слабое и хрупкое, как полые кости птиц. Птиц, чьими песнями полнится небо двенадцатого этажа. Этажа, с которого видно и любовь, и смерть. Смерть кажется невозможной на фоне насыщенно-зелёных стен моей комнаты. Комнаты, по углам которой прячется моя память. Память не даёт мне падать вниз, в бездну. Бездну, где я одна. Одна, как дерево в дремучем лесу. Лесу, полном тёмных сил. Сил, которые когда-нибудь будут и у меня.
Птичка моя,
Ты здесь совсем одна?
Щебечешь мне на ухо:
«Мама моя умерла»
А я слышу, как мягкие гибкие корни,
Что ветвятся в твоём существе,
Разрывают плоть, покидают тело
И оставляют вспаханной рану
Без конца и края.
Ты осыпаешься оползнем в буйную реку,
А мы видим лишь тонкие дорожки слёз
Птичка моя,
как мне тебе помочь?
В моей ладони – зерно,
В кружке – колодезная водица
Из самой холодной
Исцеляющей темноты,
В доме моём тепло.
Птичка моя,
Положи голову на крыло
И тихонько поплачь.
А я побуду с тобой.
Мария Немцева
Урал
Меня зовут Мария. Родилась я в Сибири, жила в Забайкалье, на данный момент проживаю на Урале.
Закончила УрГУ им. А. М. Горького по специальности филология. Преподаю русский язык и литературу. С детства любила читать и люблю до сих пор.
Поэзия не привлекала меня, я не понимала её, даже сторонились. И только сейчас начинаю для себя открывать этот мир. Шаг за шагом я иду по этому пути. Открывая одну дверь, а за ней и другую, я обнаруживаю там удивительные вещи, которые забираю в свой мир. В своих стихах я открыта, я могу говорить обо всём. Именно так слышу свой истинный голос – голос своей души.
С натуры
бедный стёпа
он не пришёл в этот день
а может не в этот
стёпа
наш одноклассник
помню
перемена
собрались толпой
и от уха до уха летали фразы
обрывки фраз
умер
ла
ма
что
чья
говорю тебе
по-ве-си-ла
что
кто
по-ве-си-лась
ма-ма
его
Бубелева Ольга
Могилев
Я дизайнер интерьеров с 9-летним опытом в сфере дизайна. Творческая личность, вдохновляюсь красотой мира, транслирую её своих стихах. Активно веду поэтический канал на Ютубе, где каждую неделю читаю новую работу. Написала художественную книгу на пятьсот страниц – ждёт своего часа быть изданной.
Выпускница МГУ, специализация – история и немецкий язык. Образование помогает мне создавать разный творческий материал, компоновать интересные сюжетные линии. Отличаюсь способностью быстро обрабатывать сложную информацию, чуткой эмпатией, видеть красоту и уникальное в простом, настоящем, каждодневном. Трижды спикер уютного марафона «Маленькими шагами к большим результатам» с программой на каждый день в ветке «Красота вокруг».
За плечами – интересные обучения визуалу, фотографии, поэзии и сонграйтингу. Разносторонние знания помогают мне лавировать между сложным и простым, между реальностью и фантазией, между прозой и поэзией.
Наблюдаю за миром, людьми, вкушаю жизненные истории, переношу их на бумагу. В планах – развиваться и расти как поэт, писатель, выступать с поэтическими вечерами онлайн и офлайн, издать свои сборники стихов.
В свободное время занимаюсь спортом: бег, йога, гвоздестояние, ходьба на свежем воздухе. Люблю животных, и это взаимно!
«Первый снег …»
Маргарита Шаульская
Волгоград
Я как тот Ринсвинд из Терри Пратчетта – знаю, что волшебник, пытаюсь приобщиться к магии сложенных рядом слов, не успеваю сдавать задания Band.ru из-за того, что зарабатываю кругляшки презренной меди, периодически пытаюсь переехать в Анк-Моркпорк (тот, что поменьше и покультурней), особыми приметами и талантами не отмечена. Периодически чувствую дыхание мечты, вспоминаю юные дни с менестрелями, перехожу на удаленку и пишу урывками по утрам или основательно за чашечкой горького кофе. Не знаю, кем хочу стать, когда вырасту, в общем, классический миллениал.
– Белла, вот серая дверь
Сосен усталый порог
– Сопротивляйся, и верь
Не синяки, а урок
– Белла, мне снова болит,
Кажется, что не найду
– Те, что прекрасны на вид,
Часто уходят в беду
– Белла, все сказки не в счёт
Всюду темно без свечи
– Может быть, нам повезёт
Дрозд отзовётся в ночи
– Белла, кто пел, кто взрослел
Дрозд стал синицей в руке
– Не изменить нам удел
Бревен, плывущих в реке
– Белла, вот дом, вот порог
Вглубь – поцелуи и смех
– Белой лисицею рок
Ждет за оградою всех
– Белла, в чем слов твоих суть?
Горечь и соль на губах
– В лете есть снега чуть-чуть,
В зимах есть зелень и прах.
Ольга Коцюрбий
Сахалин
Островитянка с книгой. Вот уже пятую зиму живу на Сахалине. Пишу, наверное, с детства. Но только будучи взрослой стала писать осознанно. Влюбилась в буквы, в ритм, в музыку слова. Тексты дают спокойствие. С ними я обретаю смысл. У меня есть мечта: написать и издать свою книгу (и не одну). Верю, что все случится однажды.
три ступеньки с крыльца, касаясь струны перил
налево вниз по самой обычной лестнице
через дорогу, битком набитую чужими судьбами
(не) своими детьми, собаками и мусором в пакетах
мимо ленивых голубей и притихших садов (спят)
во внутренний двор по мира, одетый в зеленый
где однажды влюбилась в рыжего с соседнего дома
и где старушки в теплых жилетах поверх тяжелых
свитеров (даром что август) на скамейках
крестятся каждый раз, когда бьет колокол с той
стороны, где на площади собор тянет башенки ввысь
навстречу дворнику в синей рубахе с огромной лопатой
которая пугает черных ворон на старых липах
да наглых котов на заборе под фонарями
да старушек в меховых одеждах
да нерадивых собачников, выгуливающих
на поводках своих милых питомцев
прямо на стриженых газонах с надписью:
«выгул собак запрещен!»
под молчаливое порицание синего дворника
и все тех же котов
и все тех же старушек (будь они неладны)
вы-ды-хаю
рукой по мокрым волосам
карамельку для храбрости
и мяч в корзину: трехочковый!
выставляю ладошку: «дай пять!»
игорек тянет руку вверх, чтобы хлопнуть мою
я вспоминаю, что обещала подарить ему свой
оранжевый мяч с антресолей и мне становится
стыдно перед соседским мальчишкой
«завтра, обязательно завтра» – решаю
и через двор
мимо цветущего сада под окнами юли васильны
в котором нежно-желтые ирисы —
цветы романтиков и поэтов
и васильки ярко-синие на солнце и голубые вечером
и пышная гортензия
и горделивая роза
мимо грубо сколоченной будки для бима
где тем не менее уютно и тепло зимой
и можно прятаться от дождя, и звать гостей
хоть бим их и не любит, и никогда не зовет
и не заводит дружбу с другими собаками
и с местными жителями тоже
и как-то выживает
и как-то живет
мимо питейного заведения с птичьим названием
ему не подходящим, но все привыкли
и уже не спрашивают: почему «пингвин»
а не «бавария» или «прага»
не «чеширский кот»
или «оливер твист»
спешу на встречу с тобой
где бы ты ни был
чтобы напомнить о себе стихами
и ты задумаешься (ну конечно!)
и спросишь: «где ты была?»
и будешь плакать
глупо, так очень глупо
не правда ли?
три ступеньки с крыльца
к счастью
Анастасия Ульянкина
Москва
Мне 32 года, и сейчас я – мама в декрете. Моя жизнь очень сильно изменилась с рождением сына, и я все еще привыкаю к переменам, но кое-что остается прежним. Например, все те же важные для меня слова: дом, семья, дружба, творчество.
Мой дом – Москва, тут я родилась и выросла. Моя семья – мои муж и сын: сын появился на свет в этом году, и я мечтаю когда-нибудь написать для него сказку. Друзья – те, кто всегда рядом, даже когда нас разделяют тысячи километров. Творчество (и чужое, и свое) помогает мне пережить трудные времена и чувствовать себя абсолютно счастливой в хорошие.
Меня интересует то, как проявляются люди, какой бывает и как создается красота, как помочь нашей природе и нашей планете и как прожить жизнь, наслаждаясь тем, что имеешь.
– А помните, как вы пели,
что купите дом, и про белого лебедя?
Я никогда не видела
Таких влюбленных глаз,
как тогда
у вас.
– А помните, как вы рассказывали,
что моя бабушка пекла для вас пирожки,
а вы были молодыми
и совсем
не умели жить?
– А помните, я вам сказала,
что приглашу вас на свадьбу
обязательно —
вести меня в белом платье
за руку
к жениху?
Опоздала.
Олеся Чухрова
Москва
27 лет, родом из Тульской области.
Учусь на врача, чтобы стать психиатром и совместить желание помогать людям с интересом к внутреннему миру человека и искусству.
С детства люблю поэзию, особенно читать наизусть и анализировать. Писать же начала в подростковом возрасте, когда творчество было жизненной необходимостью и первым надежным другом. Тогда в текстах меня привлекли символизм, психологизм и мистицизм – те глубины, которые постигаются через личный опыт и интуицию.
Особое место в моем творчестве занимают народные мотивы, инстинктивные ритмы, архетипические образы и многоуровневые сюжеты. Я верю в синтез искусств, когда через поэтические формы происходит создание бесконечно расширяющейся, калейдоскопической вселенной, где законы перестают существовать, реальное оказывается трансцендентным, а беспредметное – осязаемым. Так написанное предстает перед читателем абстрактным полотном, прочитанное – симфоническим произведением, а уникально прочувствованное – общепережитым.
Расщепление