Споровик

Алексей

Алексей поправил очки, но это, скорее механическое, действие мало помогло. Он всё равно не мог разглядеть маленькие буквы на упаковке. Читать состав и срок годности продукта, который он собирается попробовать в первый раз, вошло у него в привычку после неудачного употребления, купленного женой йогурта. Куплен он конечно был по акции, жёлтый ценник приманил взгляд, руки сами потянулись в кошелёк, а эйфория от ощущения сэкономленных денег (маленькой суммы, но копейка как известно рубль бережёт), затуманила взгляд, и он с удовольствием употребил слизистый молочный продукт с химическим привкусом клубники. Закончилось это тогда сильным отравлением, недельным больничным, банкой Полисорба и потерей нескольких килограммов веса. С тех пор он в обязательном порядке изучает этикетку. И старается стороной обходить жёлтые ценники в магазинах.

Сейчас ситуация была немного другой. Он держал в руках маленький красный фольгированный пакетик, в каких обычно продают растворимый кофе три в одном. Упаковку таких пакетиков привёз его коллега из Таиланда. Он дал Алексею несколько штук на пробу, сказав, что такого он точно не пробовал. Эксклюзивный товар, эксклюзивный вкус на основе каких-то там особых национальных пряностей, приготовленный в традициях отдаленной провинции. Что-то среднее между кофе и караком, знать бы ещё что это такое.

Он вертел в руках пакетик и так, и так, осознав в конце концов, что даже если он сможет разглядеть микроскопические буквы, понять смысл написанного будет невозможно, это был даже не английский. Больше это походило на арабскую вязь. Ко всему прочему черные буквы сливались с тёмно-красным фоном, прочитать такое, даже обладая знанием языка вряд ли представлялось возможным. Он не смог найти на упаковке и сроки годности. Не смог найти дату изготовления. Скорее всего этот тёмно-красный кусок фольги был общей частью большой картонной коробки, на которой эта информация была более доступной. В конце концов, Володя же уже пил, и ничего с ним не произошло. Чего он так заморочился, это не молочный продукт, это обычный растворимый кофе, хоть и из необычного места, с не самым банальным вкусом. Это если верить отзывам его друга Володи. Но какое-то чувство внутри него, словно сосед, затеявший посверлить стены в субботу с утра пораньше, не давало покоя. Это предчувствие? Или интуиция. Или просто последствия пережитого опыта. Или именно это и называют предчувствием и интуицией – последствия пережитого опыта. Да и фиг с ним, все равно чай кончился. Алексей опять поправил очки и положил пакетик на стол, заваленный настолько разнообразным хламом, что удивился бы и самый опытный работник клиннинговой службы.

Он опять взял пакетик в руку, оторвал верхнюю часть по линии разрыва и медленно поднёс к носу и тихонько, словно боялся, что запах ударит его по носу принюхался. Не самый обычный запах. Отдаленно напоминает запах пуэра, хотя это и кофе. Вроде ничего отталкивающего. Он заглянул внутрь пакетика, не увидев ничего интересного, Алексей пересыпал содержимое в маленькую кружку, из которой он обычно пил кофе утром и в конце рабочего дня. Когда вам за пятьдесят, знаете ли уже не до частого кофеупотребления. Он уже давно задумывался о том, чтобы переходить на одну чашку в день, а ещё лучше пару тройку в неделю. Здоровье беречь надо, всё-таки возраст.

Он крутанулся на офисном стуле к видавшему виды кулеру, который он перетаскивал за собой на каждое новое место работы. А сменил работ Алексей немало. И кулер хоть и выглядел пошарпанным и старым, воду кипятил и охлаждал лучше многих новых. Вообще Алексей сильно привязывался к вещам и страдал явной тягой к собирательству хлама. Это хорошо, что он женат, иначе бы его небольшая квартира давно превратилась в склад сомнительно нужного барахла. Как и его нынешний рабочий кабинет в котором можно было найти всё. Как говорил один его коллега, пусть грубо, но это было правдой – от гандона до патрона. Определённый плюс в этом был, он совмещал должности технолога и механика и часть этого хлама действительно иногда пригождалась.

По кабинету разнёсся необычный запах. Не самый приятный, но и не отталкивающий. Своеобразная смесь старого дерева и соленой карамели. Не соврал Володя, запах действительно необычный. Алексей опять повернулся к кулеру и добавил немного холодной воды. Он не любил горячие напитки, да и желудок в его возрасте уже не мог адекватно реагировать на кипяток. Из ящика стола Алексей достал небольшую упаковку песочного печенья и положил рядом с кружкой две штучки. Для обеденного чаепития всё было готово.

Он отпил маленький глоток, теплая жидкость мягко скользнула по гортани внутрь, разбегаясь теплом по пути. Лёша зажмурился, вкус был… Великолепен. А необычный запах только добавлял вкусовым рецепторам новых ощущений. Он ещё раз взял в руки красно-черный пакетик, теперь уже пустой и посмотрел на картинку, нарисованную на лицевой стороне. Ветка дерева или куста, на ней сидит какое –то животное, отдалённо напоминающее ящерицу. И под веткой опять вензеля непонятного ему языка. Видимо название напитка. Нужно будет уточнить у Володи, что за вкус такой, наверняка что-то эксклюзивное, таиландское. Он сделал ещё один глоток, теперь уже большой, и хотел откусить кусок печенья, но очень быстро это желание отпало. Ничего не должно портить вкус этого напитка. Второй глоток открыл ещё несколько новых вкусовых ощущений. Ему казалось, что буквально всем организмом чувствует вкус. Каким-то чудесным образом не самый приятный запах смешивался с реакциями вкусовых рецепторов на языке и создавался уникальный коктейль, который проникал в самые потаённые уголки организма, пробуждая ложноножки новых ощущений.

Печенье так и осталось лежать на столе, когда Алексей поставил рядом пустую кружку, а потом опять схватил её и запрокинув голову, подождал несколько секунд, пока последняя капелька медленно стекает по стенке. Растёр её языком и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза в блаженной неге.

Когда он снова открыл глаза, за окном было темно, а всё его тело сковало непреодолимой силы спазм.

Сначала он решил, что просто уснул, а тело затекло из-зав неудобной позы. Но потом странность, одна за другой постепенно атаковали его мозг. Несколько вопросов с настойчивостью ночного комара кружились где-то вокруг головы, и поочередно, но иногда все сразу бились о черепную коробку и не получив ответа, уходили на новый круг. Ну, во-первых, как так получилось, что проспал никак не меньше нескольких часов, учитывая, что за окном уже темно, значит прошло никак не меньше шести часов. Во-вторых, почему никто из коллег не разбудил его? В-третьих, почему он совершенно не может пошевелиться? В-четвертых, наверняка жена уже разорвала его телефон в бесплодных попытках дозвониться до мужа, пока он тут спокойно спит в кресле, пусть и в неудобной позе. И пятый, но не последний вопрос, как так получилось, что он вообще заснул, почему он совершенно не помнит момент засыпания. Он помнит только как… Как выпил тот напиток, который привёз Володя. Неужели его организм так отреагировал. Володя ни о чем таком не предупреждал, даже вскользь.

Может быть конечно сошлось несколько факторов. В последние несколько месяцев, он действительно жил, что называется на износ, и хотя всем своим видом, и на работе и дома, Алексей показывал, что всё нормально, ничего особенного не происходит, однако к концу рабочего дня, а точнее к моменту отхода ко сну, он чувствовал себя максимально измотанным, выжатым как полотенце, после сушки в стиральной машинке. Он старательно делал вид, что настроение у него хорошее, что готов сделать ещё что-то. Но стоило голове коснуться подушки, как он проваливался в сон, и спал до самого утра, и не могли его потревожить ни бесящиеся по утрам два кота, ни дети, собирающиеся в садик и школу, пока он досыпает последние минуты.

А как может быть иначе, если у тебя ипотека и огромный кредит на ремонт. Потому что одобрили тебе только, исходя их твоих доходов ипотеку на квартиру без какого-либо намека на ремонт. А у него дети, жена и кошка, и все они хотят комфорта. А ему на секундочку несколько за пятьдесят, и он уже не в состоянии жить в режиме работы без выходных и с постоянными задержками. Плюс дома после работ он вынужден делать тот самый ремонт, за который ему ещё расплачиваться несколько лет и как раз к тому времени, когда он заплатит в банк последний платёж, ремонт можно будет начинать заново. И работа с каждым днём занимает всё больше времени, предприятие растёт, обязанности прибавляются, отказаться он не может, деньги ему нужны гораздо больше свободного времени. Помимо прочего, в этом году младший пойдёт в первый класс, а это, несмотря на якобы бесплатное образование, декларируемое в стране, не маленькие траты, и ещё пусть и небольшой, но всё-таки кусочек его времени.

И всё-таки, почему его никто не разбудил. Блин, ещё и жена наверняка потеряла его, и на телефоне несколько десятков пропущенных звонков. Неужели никто не спохватился его, он полдня не выходит из кабинета, неужели жена не догадалась позвонить кому-то из коллег, у неё есть несколько телефонов его коллег.

Алексей, потянулся, не вставая с кресла, суставы предательски хрустнули, а в животе что-то булькнуло, он почувствовал острый позыв опорожнить мочевой пузырь. Настолько сильный и непреодолимый, что буквально как ужаленный подскочил с кресла и бросился к двери. Низ живота нестерпимо жгло, он прижал к нему руку и чуть было не закричал, но сдержался. Алексей подлетел к двери и опустив вниз ручку потянул на себя. Дверь не открылась. Так вот в чем дело, он зачем-то закрыл дверь в кабинет, именно поэтому его никто не разбудил, они просто подумали, что его нет на работе. Может кто-то и подёргал дверь снаружи, и махнув рукой, решил-таки в коем то веки решить проблему самостоятельно, без участия технолога во всех мелких вопросах. Проблема была только в том, что он совсем не помнил, как закрывал дверь, и где теперь находится ключ.

Клятвенно пообещав самому себе, что больше ни разу не прикоснется ни к чему, что должно отправиться в его рот, предварительно досконально не установив происхождение продукта, он скрестил ноги пытаясь сдержать в очередной позыв мочевого пузыря и лихорадочно пытался вспомнить куда сунул связку ключей, на которой были в том числе два небольших серебряного цвета ключа от кабинета. Он так и стоял, посередине небольшого заваленного хламом помещения, немного потрясываясь от напряжения, когда его организм сдался. Больше спешка не требовалась. Впервые с детского сада он обмочился. Но угрызений совести не чувствовал, это была не его вина в конце концов. Мысли роились в голове, он уже представил, как завтра отчитает Володю за такой беспонтовый подгон из Таиланда. Он конечно не расскажет, что обоссался прямо вот так посреди кабинета. Но вот тот факт что заснул на работе мертвым сном, и никто даже не удосужился проверить его состояние. И не надо будет ему говорить, что они все думали, что он уехал раньше домой. Его машина была здесь, синяя видавшая виды девятка, стояла прямо там, где он её оставил утром, напротив входа в производственное помещение. Её невозможно не заметить. Всё это может объясниться только одним, они все дружно решили поприкалываться над ним, как будто без этого проблем не хватало. Ещё и перед женой подставили. Кстати о жене, она ведь наверняка звонила, и не раз. И теперь ещё и ей как-то придётся всё объяснять. Одно успокаивает – ему есть во что переодеться. Именно это в первую очередь и нужно сделать.

Итак, небольшой план действий. Переодеться, перезвонить жене, объяснить ситуацию (естественно ничего не говорить про то, что он не смог сдержаться), потом найти ключ и как можно быстрее добраться до дома. Сказано – сделано. Он достал из шкафа запасную одежду, которую использовал обычно при работе с грязными материалами. Как раз несколько дней назад привёз её из дома, так и не воспользовался ни разу.

Большое теплое пятно, расползающееся по серым штанам, постепенно превращалось в холодное, и пока Алексей боролся с ремнём, руки до сих пор плохо его слушались, он задумался, что даже не посмотрел сколько времени. Настенные часы остановились несколько дней назад – села батарейка, а купить новую и поменять времени не хватало. Ну ты же нашёл время попробовать этот дерьмовый напиток, лучше бы поменял батарейку и пил обыкновенный цикорий.

Однако, как только Алексей победил ремень и приспустил штаны, он забыл и о ключах и том, что хотел, как можно скорее позвонить жене. Дело было в том, что вместе со штанами снялась с ног и его кожа.

Алексей несколько секунд недоуменно смотрел на свои ноги с висящими лохмотьями кожи, где-то отошла прямо с мясом и где-то кожа болталась, а где-то зацепилась за ткань штанов и отошла большими лоскутами, размером с пачку сигарет. Первая мысль была – сон продолжается и даже внутри глубоко затеплилась тусклой лампочкой надежда, что на самом деле ещё не вечер, он не закрывал дверь, а просто заснул, сказалась усталость, конец рабочей недели, ну и может быть тот самый напиток. И вот сейчас, глядя на свои изуродованные ноги, он проснётся и будет несколько секунд смотреть в потолок, не понимая до конца проснулся или нет, а потом окажется, что прошло всего минут пятнадцать, или сколько там длится фаза быстрого сна в которую принято видеть сны, на улице день, жена ещё не оборвала телефон, и от обеденного перерыва у него есть ещё как минимум полчаса.

Но он не проснулся, хотя и боль тоже не пришла. Он так и стоял, не шевелясь и глядя на ноги в ожидании того, что сейчас почувствует адскую боль. Но он не чувствовал ничего. Ничего кроме очередного позыва срочно оказаться в туалете. Он опять нестерпимо сильно захотел отлить. И тут его настигла растерянность. Сама ситуация казалась какой-то нелепой. Он стоит посреди своего рабочего кабинета, со спущенными штанами, ободранными, словно когтеточка, которой пользовались на протяжении нескольких лет сотня котов, ногами. Он в долях секунды чтобы обоссаться во второй раз за последние несколько минут, и он не может проснуться. А ещё за окном темно, дверь кабинета закрыта. А жена… Он дотянулся до края стола, на котором лежал черный прямоугольник недорого андроида, нажал указательным пальцем кнопку сбоку и взглянул на экран. Пять минут первого. Под цифрами высвечивается зеленная плашка, означающая пропущенные звонки, он пока не вилит их количество, нужно ввести пароль, чтобы увидеть их количество. Под плашкой пропущенных звонков уведомления из нескольких мессенджеров.

Сказать, что Алексей был растерян – не сказать ничего. Он не мог определиться, что ему сделать в первую очередь, да и вообще, что ему делать. План, который как ему казалось прост до невозможности, теперь трещал по швам. Он боялся дальше снимать штаны, боялся как-то потревожить кожу, если сейчас ему не больно, это не означает, что боль в любой момент не нахлынет девятибалльной волной и он просто потеряет сознание от боли. Значит, пока он на ногах нужно звонить в скорую. И что он им скажет – помогите, я запер сам себя в кабинете, и уже один раз обоссался, и вот вторая партия на подходе. Ах да, ещё у меня с ног слезла вся кожа и сильно переживает жена. Ему очень ярко и живо представился диалог со скорой, огромная женщина, почему-то она представлялась ему тучной женщиной с жирной блестящей кожей, в белом застиранном халате, давно немытыми волосами. Она будничным тоном задаёт вопрос. Можете ли вы определить, у вас только на ногах проблема с кожей? Алексей положил телефон обратно на край стола и отправился выполнять просьбу по удовлетворению интереса тучной женщины.

Стараясь ступать как можно осторожнее, он подошёл к зеркалу, висящему сбоку шкафа с одеждой. Каждый шаг давался с трудом, нет, боли не было, он боялся сделать неловкое движение, и упасть, запутавшись в спущенных штанах, оставив остатки кожи на штанах и травмировав открытую плоть во время падения. Он был у верен, что стоит упасть на колени, как боль сразу даст о себе знать.

Оказавшись наконец напротив зеркала, Алексей медленно поднял голову. И лучше бы он этого не делал. На лице ситуация была немногим лучше, чем на ногах. Он выглядел так, словно играл роль статиста в Ходячих мертвецах, который провёл несколько часов в кресле гримёра. Хотя, нет, зомби в сериале выглядели куда лучше. Нижняя губа отсутствовала, кожа не висела лоскутами как на ногах, но определенно стоило приложить небольшое усилие, и она точно также отслоится. Одна ноздря была порвана, но крови не было. Стоило ему сомкнуть зубы, как он почувствовал, что ни шатаются, как молочные зубы у ребенка, только шатались они все одновременно. Алексей поднёс руку ко рту и двумя пальцами ухватил лопатку переднего верхнего зуба. Без каких-либо усилий зуб покинул уютный домик в десне и оказался в пальцах. Несколько секунд Алексей удивленно смотрел на него, пока не заметил, как ноготь на указательном пальце почернел и болтается на кусочке кожи.

Его тело буквально разваливается на глазах.

Нет, это точно не сон, тогда это может быть галлюцинация, вызванная как раз этим напитком. Ведь такого не бывает в реальной жизни, чтобы за несколько часов он прошёл несколько стадий разложений. Нет в природе ничего такого, что могло так воздействовать на организм человека. Его как будто окунули в чан с кислотой, как Джокера в старом фильме про Бэтмена. Но ведь не окунали на самом деле. Алексей закрыл глаза, но темноты не было свет просачивался сквозь веки, словно они стали менее плотными.

А вокруг была лужа, он не заметил, как обмочился и сейчас стоял в луже собственной мочи, похоже, что внутри он расслаивается точно так же, как и снаружи.

Постепенно им начала овладевать паника, которая прорывалась наружу через тихую истерику.

Он задрал футболку и посмотрел на живот. Тут ситуация была другая, только легче не становилось от этого. Возможно всё было хуже, чем на ногах и лице. Кожа вокруг пупка стала почти прозрачной, он видел свои внутренности, но это было не самое страшное. Он видел, что в нем кто-то есть. И оно было активно, шевелилось. Нет, оно не старалось вырваться наружу, оно путешествовало внутри его организма. И оно было не одно. Трое, как минимум их было трое. Каждый размером с хорошую кубинскую сигару и приблизительно такой же формы. Они словно танцевали причудливый танец, совершая хаотичные движения под кожей. Одно из них поднималось всё выше и выше. Алексей задрал футболку почти до самого горла, пока существо не исчезло в районе шеи. И в этот момент его сильно затошнило, и почти сразу вырвало. Лужа мочи на полу смешалась с блевотиной. Он упал на колени, не почувствовав боли, его снова вырвало и на этот раз он почувствовал, что что-то застряло в горле, не давая возможности продохнуть. Его снова затошнило, хрипя, кашляя и задыхаясь он изверг на пол ещё одну порцию блевотины, на этот раз в ней что-то было ещё помимо непереваренных кусочков пищи. Не что-то, он точно знал, что это, это то что ползало внутри него, это из-за чего с него лоскутами слазит кожа, отпала нижняя губа, отвалились ногти и зубы. Он уже и забыл, что хотел звонить в скорую, высказать претензии Володе за проклятый напиток и связаться с женой. Эти мысли были как будто в другой жизни, как будто не с ним. Боль так и не приходила. И это возможно было страшнее, чем если бы она окутала его и увлекла в темноту, из которой он не смог бы видеть своё изуродованное тело и копошащуюся в луже мочи и блевотины тварь, больше напоминавшую земляного червяка, чем кубинскую сигару.

С каждой секундой его разум, как и зрение затуманивались всё больше. Он соображал уже совсем плохо, обрывки мыслей цеплялись друг за дружку, но ненадёжно. Где-то в далеких уголках памяти, как вспышки на болотах, как огни Эльма, мерцали отдельные слова. Жена, позвонить, Володя, сроки годности, скорая, червяк, червяки.

Он так и стоял на коленях, когда его внутренности вывалились на пол, с противным хлюпающим звуком, словно селедку слабосолёного посола шлёпнули о стол и из брюха её вывалились молоки, желчный и воздушные пузыри. Только в данном случае из Алексея вывалились все внутренности, несколько метров кишок, печень, почки, всё, чему не мешали ребра, которые он был уверен тоже становились мягкими, он весь становился мягким. Он уже на автомате посмотрел вниз под себя, на бесформенную массу внутренностей под собой. Они шевелились, или что-то шевелилось под ними. Там было гораздо больше трёх червяков, а может быть были не только червяки. Он так и умер, стоя на оленях посреди заваленного хламом кабинета, умер в луже мочи, блевотины, среди внутренностей, выпавших зубов и ногтей. Ещё некоторое время он так и стоял в колено преклоненной позе, пока у него не подкосилась одна нога и Алексей с громким хлюпом завалился на бок. А червяки, выбираясь из-под его тела, из его тела, начинали присасываться к оголенной плоти.

––

В кабинет Алексея никто не заходил два дня. Полиция не сразу обратила внимания на заявления его жены о пропаже. Но полиция особых стараний не проявляла. Ипотека, постоянная загруженность просто на износ. Они были уверены, что мужик просто напросто устал, морально выгорел, заебался одним словом. Опер, приехавший на вызов в понедельник именно так и сказал, дословно. Алексей решил взять несколько выходных, от работы, от жены, от проблем. И прямо сейчас он бухает от души у каких-нибудь друзей. На все возражения, что это на него не похоже, и что всех друзей обзвонили, у которых он мог быть, опер махнул рукой и заявил, что таких историй у него во истину бесконечное множество.

Коллеги Алексея сообщили, что в пятницу технолог уехал с работы раньше, приблизительно в обед, так как дверь в его кабинет была закрыта. Как они смогли объяснить, что его машина так и стояла напротив входа в производственное помещение. Всё просто, уехал на такси, откуда им знать. Дверь в его кабинет была закрыта, он не появлялся в цеху. Ключа ни у кого, кроме Алексея и Владимира, который сразу после отпуска ушёл на больничный, сославшись на акклиматизацию, не было, поэтому открыть и проверить возможности не было, как и причины в принципе.

Когда дверь в кабинет вскрыли, на полу нашлась одежда Алексея, сваленная в кучу, и больше ничего такого, что могло вызвать интерес. Само состояние кабинета, словно воры перевернули всё вверх дном, в поисках ценностей было нормой для Алексея. Полиция уехала в тот же день и больше не появлялась. Обсуждения произошедшего остались, правда тоже ненадолго. Уже к концу недели Алексея вспоминали не чаще нескольких раз в день, да и то в контексте его нужности, как технолога. Но и это забылось с приходом новой недели, а вместе с ней и нового работника. Несколько раз приходила его жена, расспрашивала, не звонил ли её муж, что он говорил в день пропажи и кто последний с ним разговаривал. Она как будто насмотрелась детективных сериалов по телевизору и задавала самые стандартные вопросы, какие можно только представить. И весь её внешний вид говорил, что переживает она искренне. Но помочь ей никто не смог. Даже если хотел.

Владимир

Владимир не без труда открыл боковую дверь видавшей виды болотного цвета "буханки". Он поморщился от громкого скрипа, и в очередной раз пообещал себе заняться машиной. Когда дверь открылась полностью из внутренностей автомобиля вырвалось облако мерзопакостных ароматов. Любого другого этот запах свалил бы с ног и заставил недавно употреблённую еду оказаться на земле. Но Владимир привык, более того бывали такие моменты, что он начинал буквально скучать и старался как можно оказаться возле "буханки", чтобы полной грудью вдохнуть смесь ароматов старческой затхлости, гниющей рыбы и человеческих экскрементов.

Внутри, помимо запаха, было несколько больших прозрачных пластиковых контейнеров, в каждый из которых с лёгкостью поместилась собака средних размеров. Только в этих контейнерах хранились не собаки. Всего контейнеров, если он не ошибался, (а он не ошибался) было ровно двенадцать. Они занимали практически всё внутреннее пространство машины, стояли друг на друге, два пришлось положить на бок, так хоть чуть-чуть можно было сэкономить пространство. Он убыл уверен, что слизням внутри контейнеров без разницы в каком положении находится их временный дом. Владимир называл состояние, в котором находятся его питомцы, это, пожалуй, самое правильное определение их отношений, спячкой. Он медленно осматривал контейнеры, но не заметил никаких изменений после своего последнего визита, который был не так уж и давно, чуть больше суток назад, когда он подобрал трёх новых, которые воспользовались его коллегой, чтобы появиться на свет и присоединяться к полусотне таких как они. Так сказать, пополнить армию, семью. Называйте, как угодно.

Создавать контейнерную семью Владимир начал несколько месяцев назад, сразу после возвращения из отпуска. Он всем говорил, что ездил в Таиланд, но это не было правдой. Точнее это было правдой, но только наполовину. До Бангкока он так и не доехал. Он не доехал даже до аэропорта. Верная «буханка» подвела аккурат на двенадцатом километре кольцовской автодороги и ему пришлось съехать в лесополосу, чтобы не остаться в потоке машин. Мало того, что он и так частенько подвергался насмешкам из-за своей машины, не хватало ещё застрять посреди дороги на аварийке. Он хорошо представлял какими словами будут называть его водители, пытающиеся объехать или вынужденные тормозить на скоростной автостраде. На удачу как раз возле места, где «буханка», натужно фыркнув, заглохла и продолжала катиться по инерции оказался незаметный съезд на ухабистую лесную дорогу, без указателей. Он смог заехать на несколько метров в лес, безуспешно пытаясь вновь запустить двигатель.

Жалобно скрипнув, машина остановилась между густыми кустами и большими вековыми соснами. Владимир несколько раз повернул ключ в замке зажигания, но не услышал ничего, кроме скрежета метала. «Буханка» заглохла намертво. Стартер. Чертов стартер. Хотел же поменять, но дурацкая привычка откладывать всё на потом сыграла очередную несмешную шутку. Он уже давно сбился со счета сколько проблем нажил за свои неполные шестьдесят из-за этого. Сколько раз приходилось менять работу, терять друзей. Примерно столько же раз он обещал искоренить привычку, портившую ему жизнь. И вот очередная проблема, о которой он если и не знал, то как минимум подозревал. И ничего, вот абсолютно ничего, не мешало поменять стартер перед тем как ехать в отпуск, а не после. Он, чертыхаясь вылез из машины из сильно хлопнул дверью. Тут же пожалел об этом вспомнив что уже давно обещал себе разобраться в том числе и с замком на двери, который срабатывал через раз.

На самом деле он любил эту машину, которая прошла с ним через многое. Не меньше сотни выездов на охоту, как минимум. Но подводила она, конечно чаще чем хотелось бы. И дело было не только в его личной лени. Это же знаменитая «буханка», в конце концов. Эта машина и в руках самого ответственного хозяина не даст спокойной жизни. Но в любом случае отпуск безнадёжно испорчен. Точнее сказать он просто отменяется. И мало того, но он не может вернуть деньги за билеты – пожадничал переплатить за функцию возврата. Но ведь он не знал, что так получится. Хотя, пожалуй, знал.

Владимир не мог оставить машину в лесу и мчаться в аэропорт. Его не будет больше десяти дней. Машина дороже билетов. Ему даже некому позвонить. Последнего, кто мог помочь он уже неоднократно подводил, и Сергей навряд ли возьмёт трубку, не говоря уже о том, чтобы примчаться в срочном порядке за город и самостоятельно отбуксировать несчастную "буханку" до ближайшего сервиса. Денег на новые билеты нет. Ладно хоть бронь в отеле бесплатная и получилось хоть что-то сэкономить.

Очередной отпуск дома. Пофигу. Не привыкать.

Посмотри за кустами…

Владимир завертел головой. Он услышал тихий женский голос, который как будто звучал внутри него – не мог определить с какой стороны исходит звук. Он чувствовал лёгкое покалывание в груди. Предплечья и спина покрылись гусиной кожей. И голос казался знакомым. Как будто слышал его раньше. Только не мог вспомнить где.

Возьми то, что останется… Неужели тебе не хочется изменить и измениться…

Владимир поёжился. Интонация голоса изменилась, словно обладатель этого нежного женского голоса резко потеряла терпение и начала злиться на него. Что, чёрт побери, он должен взять? Но было в голосе что-то такое, что заставляло лёгкие Владимира сжаться в мятые полиэтиленовые мешки, обхватив сердце, отчего перехватывало дыхание, ноги становились ватными, а сердце переставало исполнять основную функцию и кровь останавливалась во всех конечностях. Всё это можно было описать одним словом – страх. Он ещё раз, только теперь медленно, постаравшись взять себя в руки, сделав глубокий вдох, оглянулся по сторонам. Слева действительно были кусты, и несмотря на то, что Владимир считал себя неплохим охотником, он не знал, как они называются.

Кто-то сидит за кустами и пытается поиздеваться надо мной. Глупая на самом деле мысль. Во-первых, он чётко слышит, что голос исходит изнутри, так обычно представляют и показывают телепатический процесс. А во-вторых, до города и цивилизации больше десятка километров, какова вероятность, что машина сломалась и откатилась как раз к тому месту, где молоденькая девушка решила справить нужду и поприкалываться над немолодым водителем «буханки». Причем рядом не было другой машины.

Не было машины и на обочине возле сворота на лесную дорогу. Более того остановка там запрещена. Значит мерещится. Это определенно нервный срыв. Во всём виновата работа и не состоявшийся так по-дурацки отпуск. Хотя, работа в большей степени, конечно. В его возрасте и с его опытом, он должен просто сидеть в кабинете и тяжелее ручки, линейки и компьютерной мышки ничего не поднимать. Но почему-то вынужден исполнять обязанности сразу нескольких человек. В этом, конечно есть один плюс – зарплата сильно увеличилась, и Владимир впервые в жизни смог позволить в отпуск отправится не в лес с целью убить ещё одного медведя, которому не повезло оказать на пути ружья и «буханки». Он мог впервые в жизни отправиться заграницу. Владимир осторожно мечтал о том, как снимет знаменитую таиландскую проститутку и что будет с ней делать. И несмотря на то, что на самом деле он не решился бы на такое и скорее всего просто походил бы рядом с публичным домом (или как там это называется), но от таких мыслей он даже чувствовал давно забытое шевеление, пусть не бабочек, но уже и не гусениц в животе. Наверняка у одной из них был бы голос похож на тот, что он слышал сейчас.

Твоё время истекает…

Владимир сделал шаг в сторону, с трудом продрался через колючий, густой кустарник и оказался на другой стороне. Причём это не было фигуральным выражением. Он действительно почувствовал, как мир вокруг поменялся. Однако, не придал этим ощущениям значения, ему вполне хватало голоса в голове, чтобы быть не в своей тарелке. Но картина, которая предстала за кустами добила остатки его здравомыслия.

Зв свою достаточно долгую жизнь он повидал многое, но такого видеть не доводилось. За кустами, в тени огромных, раскинувших на всё небо лапы веток, закрывавших солнце, скрывалась небольшая полянка. Прямо посередине в высокой траве лежало нечто. Нечто лишь отдаленно напоминавшее песчаного червя из старой фантастики Фрэнка Герберта.

Он чувствовал вибрации, исходящие от существа, плохие, темные вибрации, смесь страха, отчаяния, ненависти. И они затухали, словно существо умирало. Ментальный аппарат жизнеобеспечения, кривая сердцебиения, на котором постепенно становилась прямой. Владимир с трудом мог осознать, что на каком-то глубоком уровне испытывает сочувствие к этой твари. Сочувствие, смешанное с омерзением. Он смотрел в её маленькие чёрные глаза бусины и готов был поклясться, что видел, как из одного из них выкатилась маленькая слеза. Оно умирает. И осталось ему совсем не долго. Что же ты такое? Какой-то мутант или жертва экспериментов. Здесь неподалеку нет ничего подобного из-за чего могло получиться подобное нечто. По крайней мере он в курсе не был. Это не означало, однако, что такого быть не могло. Эта тварь могла сбежать из лаборатории, секретной лаборатории.

Сделай то что я тебе скажу, и ты станешь частью… Частью сущности…

Голос вернулся, теперь Владимир был уверен, что это именно тварь пытается с ним говорить. Она точно какой-то эксперимент, раз обладает телепатией или телекинезом, как правильно это называется, он не знал.

Я не эксперимент… Я… Мы гости…

Гости. Значит она здесь не одна? Или она меня имеет ввиду теперь.

Тварь нелепо перевалилась на бок и все двенадцать глаз уставились на Владимира. И в тот момент он понял, что знает, что ему нужно делать. На несколько секунд мир вокруг замер, у него пропало отвращение к существу, которое лежало на траве и умирало, осталось только жалость. И в голову ворвались видения. Словно кино на быстрой перемотке, изредка замедляющееся, на одном кадре, который создатель фильма считает важным. Он увидел насколько это существо важно, важно для мира откуда оно пришло. Он видел огромные пространства, кишащие жизнью. Видел бесчисленное множество существ, подобных тому, что сейчас лежало неподалёку и доживало последние минуты. Их мир, намного более совершенный в ментальном плане, чем человеческая популяция. Им не нужны были города, войны, дары цивилизации, от которых зависело человечество. Они познали счастье, гармонию, мир. Существо хотело домой, оно не знало как оказалось в мире людей. Не знало оно и как попасть домой. Поэтому всё что оставалось – создать новый мир. И сделать это можно только одним способом – создать колонию на основе генетического кода Имминенсе (он и не заметил, как она успела представиться). Для этого у него будет подробная инструкция, которую она передаст ему тем же способом, что несколько секунд назад показывала устройство своего мира. Не потребуется много усилий, только вырастить и объединить несколько сотен особей, выращенных из спор с её генетическим кодом. А дальше они справятся сами. А в благодарность Владимир займёт одно из самых значимых мест в новом мировом устройстве.

Когда Владимир вновь открыл глаза, на улице была глубокая ночь, он стоял посреди леса, в нескольких десятков метров за его спиной проносились редкие машины по кольцовскому тракту. Голова буквально и не буквально раскалывалась, он практически не чувствовал ног, а в спину как будто забили ржавый металлический гвоздь. Воздух успел сильно остыть и всё тело сотрясала мелкая противная дрожь. Он стоял, боясь пошевелить, казалось, что даже самое маленькое движение многократно усилит боль, и он попросту завалится на траву, потеряв сознание. Но постепенно боль отступала. И вместе с тем, как она отходила, тело наполнялось каким-то странным чувством – он был максимально уверен в каждом следующем шаге. И больше не собирался ничего откладывать на завтра.

План был прост только на первый взгляд. Когда он начал обрастать подробностями и деталями, у Владимира на несколько секунд появилось острое желание сдаться, забыть о странной встрече в лесу и жить дальше как жил, но стоило ему запустить в сознание червяка сомнения, как неведомая ему ранее сила давила в этого червяка в стадии личинки. Он без труда нашёл человека, который помог ему создать кофейный напиток на основе спор, выглядящих как белый порошок, которые остались после того, как существо покинуло материальный мир. Правда, пришлось отдать все оставшиеся деньги, что получилось сэкономить из-за отменившегося отпуска. После того, как он продал старое ружьё и немного экипировки охотника, давно хотел этим заняться – избавляться от скопившегося хлама, но кто же знал, что причиной будет именно попытка спасти странное существо, с которым его судьба свела две недели назад. Продал недорого, продешевил, но деньги нужны были срочно, в том числе и на упаковку для кофе. И вот, спустя три недели после того как приказал долго жить стартер на «буханке», практически всё было готово.

И пока он занимался подготовкой, в голове непрерывно звучал голос, красивый женский голос, принадлежавший жуткому существу.

Имминенсе… Имминенсе… Имминенсе…

И это сильно помогало не останавливаться, не впадать в состояние неверия. И каждый день вычеркивать один пункт из плана действий. Он не писал на листике, или в телефоне, просто в голове, постоянно проговаривая. И с каждым днем становился ближе к конечной цели.

_________________________________________________

Владимир сидел за рулём «буханки». Машина была припаркована возле старенькой лады гранты, главной особенностью которой была необычная для этой модели автоматическая коробка передач. Он никак не решался приступить к завершающей стадии плана – угощению кофе своих коллег. Коллег по последнему месту работы. Может действительно время лечит, но он практически не держал зла на людей с прошлых работ, с которых уже давно уволился. Но последнее предприятие вызывало особое отвращение. Ему здесь не нравился никто. Более того, он ненавидел каждого. Каждого по отдельности и по-особенному. Один из потоков мыслей, что обуревал его мозг практически круглосуточно – ненависть к своим коллегам. И, наверное, со стороны могло показаться, что он преувеличивает, или в каких-то ситуациях виноват сам. Но знаете, а не пойти ли вам. Он уже далеко не в том возрасте, когда непонимание происходит по причине буйства гормонов или юношеского максимализма. Он повидал эту жизнь и может отличить нормально человека от полупридурошных придурков. А здесь полупридурошными придурками были все. Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Он мог за каждого рассказать целую историю, почему и как конкретный человек работает не так, и как необходимо работать. И он пытался, но никто слушать не стал. Наоборот, они просто проигнорировали его слова, и ему пришлось занять место оператора за станком. А он, на секундочку, начальник производства. А потом и вовсе его должность, стоит заметить, не поменявшись в названии, скатилась и до завхоза с примесью механика, когда починить что-то не сложное и элементарно наладить станок мог любой оператор, а не дёргать Владимира по каждой мелочи.

Он не был на работе с того самого момента, как ушёл в отпуск и якобы уехал в Таиланд, выслушав набор стандартных до скрежета зубов шуток про девочек с членами и массаж этими же членами. Самое интересное, что шутили об этом как раз те, кто никогда в этом самом Таиланде и не были. Он сильно сжал руль, собираясь с силами, чтобы привести план в действие. И самое трудное здесь войти в помещение четвертого цеха и улыбаться как ни в чем не бывало. Отвечать на дебильные шутки добродушной улыбкой и постараться не сильно скрежетать зубами, если кто-то попытается дружески похлопать его по плечу.

Имминенсе… Имминенсе… Имминенсе…

Да, пожалуй, голос, который продолжал звучать у него в голове был главной мотивацией не останавливаться и двигаться дальше. И не терять время, не откладывать ничего на потом, потому что голос становился каждый день всё тише и тише. Когда он оставил то существо на поляне и отправился к трассе, чтобы вызвать такси, а на утро вернуться обратно за машиной, оно было ещё живо, как ему показалось. На следующий день, он не решился подходить близко и проверять в том числе и по причине того, что за спиной маячил водитель эвакуатора, всем своим видом торопивший быстрее решить вопросы с буксировкой «буханки», поскольку у него сегодня заказов больше чем обычно. И только на третий день он смог собрать белый порошок, который остался на том месте где Имминенсе. Впрочем, слова водилы вызывали сомнения, он торопился из-за того, что Владимир вызвал его практически за бесплатно, использовав все напившиеся бонусные балы. Невыгодный заказ для эвакуаторщика, а потому он и старался закончить как можно быстрее. Вместе с тем затухающий постепенно голос буквально кричал о том, что времени у него всё меньше и если он начнёт выполнять план, то вскоре потеряет этот голос навсегда, а вместе с ним и какой-то интерес в жизни.

Опять Владимир

Владимир вылез из машины, захлопнул дверь (напомнив себе, разобраться с замком) и уверенной походкой, по крайней мере она казалась ему уверенной, направился к большой металлической двери, открытие которой давало старт плану Имминенсе по собственному спасению, разработанному не без его – Владимира, участия. Когда он открыл дверь на него обрушился шум работающего оборудования, перемешанный с запахом краски, горячего металла и других специфических ароматов для его работы. Он постарался пройти до своего кабинета незамеченным, получилось не очень и дорогу ему перегородил один из самых противных персонажей на работе.

– О, Володя. – Елейным голосом проговорил Андрей, поправив кепку на голове, которую, наверное, не снимал даже в душе. – Как съездил? Не перепутал мальчика с девочкой?

Владимир в очередной раз сдержал эмоции и постарался выдавить максимально добродушную улыбку, на которую только был способен. В любом случае этот разговор нужно заканчивать как можно быстрее. Андрей далеко не первый в его списке, но он там есть.

– Нормально. – Равнодушным тоном ответил Владимир и боком протиснулся в сторону своего кабинета. – Тебе бы точно там понравилось.

Но Андрей его не услышал, он уже успел удалиться по своим делам в сторону третьего цеха. Владимир вздохнул, посмотрев ему вслед и потянул на себя ручку лёгкой деревянной двери.

Спустя несколько секунд он оказался в заваленном хламе помещении. В чём-то они с соседом Алексеем, с которым он делил этот кабинет были похожи. Они оба так или иначе устраивали вокруг себя бардак. Разница в бардаке у них была и заключалась в том, что Алексей собирался весь хлам, который только можно было найти, от кусочков проводов, до сломанных дисков от болгарки. В его половине можно было найти всё. Естественно такое количество барахла создавало то что и должно было создавать – бардак. У Владимира вещей было значительно меньше, но практически ни у одной из них не было своего места, фактически место было только ни одна вещь не лежала на своём.

Алексей оказался за своим рабочим столом. Его не было видно из-за двух больших мониторов, но свет горел и из-под стола торчали две ноги в доисторических шлёпках. В этом не было ничего необычного. Алексей всегда приходил раньше него. Владимир жил на приличном расстоянии от работы и частенько опаздывал, но вина в том была не его в данном случае, город был перегружен машинами, и ему приходилось стоять в пробках.

– Здравствуй, напарник.

Алексей выглянул из-за монитора и, поправил очки, ответил удивлённым голосом.

– Здорово, коли не шутишь.

Обычно Владимир не здоровался первым, ожидая пока человек первым скажет ему привет или здравствуй, или ещё что, что бы он мог это повторить, не придумывая приветствие самому, для него это было проблематично. Хотя сам он это не считал проблемой, скорей особенностью. Но сегодня день особый и ему необходимо имитировать радушие и создавать вокруг себя дружелюбную атмосферу, Алексей не должен ничего заподозрить.

Владимир опустился в кресло, отсюда он мог видеть коллегу полностью, и приготовился отвечать на вопросы о своём отпуске. Он, признаться немного подготовился и почитал в интернете про отдых Таиланде, чтобы совсем не ударить в грязь лицом и быть готовым хотя бы минимально. К счастью или к сожалению, знания ему эти не пригодились. Алексей был завален работой и ничего не спросил.

– Что у нас сегодня по плану? – Поинтересовался Владимир. – Много работы?

Алексей взглянул на коллегу поверх очков, определенно не ожидая подобного вопроса.

– Больше чем хотелось бы… – Ответил он после паузы и вновь уткнулся в свои два монитора, пытаясь одновременно нарисовать какой-то чертёж и разобрать заваленную как обычно почту. – Только одно радует, что сегодня пятница и впереди два дня без этого всего.

– Лучшая работа начинается с хорошего кофе. Так вроде говорят?

– Может и говорят… – Согласился Алексей.

– На вот, держи, прямиком из Бангкока. – Владимир протянул в сторону Алексея раскрытую ладонь, на которой лежало несколько пакетиков красно-чёрного цвета. – Вкус просто отвал башки. Сбивает с ног, если надо отдохнуть и ставит на ноги, если нужно поработать. Вроде так сказал продавец, но я не уверен, что перевод правильный.

– Благодарю, но мне бы хотелось остаться в среднем положении. Я только что кофе выпил. Давай, в обед выпью.

Алексей, не глядя, сгрёб пакетики, положил в верхний ящик стола, и вернулся к работе.

– В обед так в обед. Я же не тороплю. – Владимир исподлобья посмотрел на коллегу, но тот уже был весь в работе и как будто забыл о его существовании.

––

Владимир не сразу понял, что план его шит белыми нитками, и ему сильно повезло, что Алексея не хватились вплоть до утра понедельника и он успел собрать трёх слизняков и убрать их в специально подготовленные контейнеры. И если первую половину дня он ещё был более-менее спокоен, то ближе к обеду, стал понимать, что на сам деле плана у него никакого нет. Он не представлял, что будет делать, если Алексей не выпьет кофе, что будет если кто-то вперёд него обнаружит то, что осталось от Алексея. Он толком не знал, что останется, знал, что ему необходимо собрать трёх Имминенсе и обеспечить им всё необходимое для роста и выживания. И это так поглотило его, что он совершенно забыл о прочих аспектах плана. Ведь для того, чтобы осуществить задуманное он должен как минимум не попасться, и не оставить маленьких Имминенсе на растерзание другим людям, которые в лучшем случае избавятся от них, спустив унитаз, а в худшем отправят какие-нибудь лаборатории, где над ними будут ставить опыты изуверы в белых халатах. Скорее всего их прародительница и сбежала из подобной, видимо до него кто-то пытался помочь ей, но неудачно. Она об этом не рассказывала и не показывала ему. Может быть стоило показать, чтобы он учёл ошибки предыдущего, а может она просто не помнила ничего после того как попала в лабораторию.

И Владимир принял единственное верное решение, как ему показалось. Он уйдёт на больничный, благо возраст позволяет найти множество поводов для этого. И тогда у него будет время выстроить действительно правильный план, план в котором не будет изъянов. И даже сегодняшний день не нужно дорабатывать. У него есть личный ключ от производства, будет гораздо проще приехать вечером и проверить, а если всё пройдёт удачно, то забрать маленьких Имминенсе. А если кто-то найдёт их раньше него, по-крайней, мере не подумают на него. Там вообще, мало кто сможет предположить что-то разумное. Был человек и нет человека. Осталась только одежда, несколько маленьких слизняков, напоминавших скорее песчаного червя из Дюны или Дрожи земли. Их могут и не заметить.

Ну а пока он находится на больничном, будет множество возможности потренироваться на не самых благополучных слоях населения, отработать тактику, понять сколько времени проходит с момента принятия спор до момента полного разрушения и возникновения Имминенсе. И вернуться уже подготовленному. И следующим будет этот любитель кепок, а потом его дружок, такой же кепочник, хоть и не настолько бесявый, но буквально убивающий своей жизнерадостностью, которая уже должна была давно закончиться, потонув в этой трясине посреди болота его неродного и нелюбимого предприятия.

Владимир решительно поднялся с кресла, которое от неожиданности жалобно скрипнуло и, даже не взглянув на своего соседа, направился сообщать вышестоящему начальству о том, с трудом перенес перелёт и ему надо несколько дней, чтобы прийти в себя, иначе он совсем сляжет. Ему не пришлось ничего долго объяснять. Всем было просто не до него, директор просто махнул рукой, бросив короткую фразу, что-то наподобие, конечно, Володя, отдыхай, как будто и не знал, что один из самых грамотных работников только что отгулял свой практически месячный отпуск. Но видимо сейчас всё-таки не до него. Тем лучше.

Он, пообещал явиться на работу, как только почувствует себя лучше, и с больничным. Какой смысл терять деньги, потом получать вообще нечего будет. Врачам он найдёт на что пожаловаться. Скорее всего как обычно на спину. Это значит, как минимум одна неделя у него есть, и он сможет подготовиться гораздо лучше. Владимир сразу направился на выход, даже не возвращаясь в кабинет, чтобы попрощаться с Алексеем, он ещё увидит его сегодня, или точнее то, что от него останется. Пусть всё течёт своим чередом в данном случае, он надеялся, что провидение на его стороне и право на одну ошибку у него есть.

Тем же вечером он вернулся на работу, когда заметно стемнело. Машина Алексея всё также стояла напротив входа в производственные помещения. Скорее всего никто этому факту не удивился, несмотря на то, что была пятница, Алексей мог задерживаться на работе. Обязанностей у него хватало. Так что свои действия, Владимир мог вполне рассматривать как оказание услуги замотавшемуся между работой, семьёй, несколькими кредитами и одной, но большой ипотекой, коллеге. Так Владимир подбадривал себя, когда совесть тихо подавала голос потаённых уголков его существа.

Владимир достал из «буханки» пластиковый контейнер и открыл дверь своим ключом, он приложил синюю таблетку к сканнеру сигнализации, и та послушно пикнула один раз, отключившись. Это было хорошо. Значит никто и не заметил неладное. Они все ушли, а Алексей так и остался в кабинете. Возможно он выпил кофе только ближе к концу рабочего дня, может быть когда он остался совсем один, что было бы идеально. Он прошёл к кабинету и подёргал ручку, дверь была заперта. Владимир немного напрягся, может быть «гранта» Алексея приказала долго жить, в конце концов, она немногим лучшего качества, чем его «буханка», и Алексей уехал на такси домой. А что, если он дома выпьет кофе, прямо перед женой, которая вызовет сначала скорую, а потом милицию. Владимир, конечно, и не представлял на тот момент, как происходит рождение Имминенсе, но сомнений, что этот процесс сильно отличается от нормального состояния человека, не было. Он поставил контейнер на пол и достал ключи. Руки предательски тряслись, и он несколько раз не попал в замочную скважину. Но как только замок поддался и дверь открылась он увидел то, что его одновременно успокоило и дало новые поводы для тремора рук.

На полу сваленная в кучу лежала одежда Алексея в которой он сегодня был на работе. И она несильно шевелилась. Владимир посмотрел по сторонам и взял в руки швабру. Деревянной ручкой он аккуратно отодвинул в сторону зелёную рубашку и увидел трёх маленьких Имминенсе. Они так были похоже на большое существо в лесу, что у Владимира моментально отлегло от сердца и руки перестали трястись. Он старался действовать как можно быстрее. Взяв контейнер, от отстегнул крышку и положил открытый ящик рядом с тремя маленькими слизняками.

Добро пожаловать домой…

Он мысленно представил, как они залазят туда, и он закрывает крышку. И действительно, маленькие Имминенсе стали шевелиться активнее. А через минуту они были внутри. Он закрыл крышку и только в этот момент понял, что забыл просверлить отверстия в контейнере для поступления воздуха. Владимир в сердцах ударил ладонью по лбу и быстро покинул кабинет, а потом и производство. Правда, пришлось ещё раз вернулся, потому что не был уверен, что закрыл дверь. Но как оказалось возвращался зря. Проверить, однако не было лишним.

Потратив несколько минут, он проковырял в контейнере отверстия канцелярским ножом – единственное, что нашёл в машине и, облегчённо вздохнув, поставил контейнер на пассажирское сиденье. С того момента всё пошло гораздо проще. Первый шаг он самый трудный, не так ли?

Александр. Андрей

– Мне кажется, что Алексей пропал не просто так. – Заявил Андрей, сделав наигранно умное лицо.

– Вполне логично. – Согласился Саша, не отрывая глаз от монитора, на котором бесконечной вереницей сверху вниз бежали строки экселевской таблицы, казалось, что они сливаются в одну тёмную полосу, но он успевал что-то увидеть в потоке бесконечных цифр. – Просто так никто не пропадает. Вообще просто так не происходит ничего.

Андрей, немного хамоватый мужчина, скрывающий неуверенность в себе за острыми, зачастую пошлыми шутками и высокомерным поведением, в наглую сел на стол и достал из кармана пачку ароматизированных сигарет коричневого цвета.

– Думаю, надо сходить на улицу и выкурить сигарету, пока босс не приехал. – Сообщил он о своём решении Александру.

Саша оторвал-таки взгляд от монитора и посмотрел на Андрея озадаченным и немного отсутствующим взглядом, создавалось ощущение, что он до сих пор не переключился на собеседника и у него перед глазами так и бегут бесконечные строки таблиц.

– Думаешь стоит? – Спросил Саша после небольшой молчаливой паузы.

Это в принципе означало, что он согласен, но ему категорически лень вставать из удобного кресла и выходить на улицу. Но курить на производстве, даже в личном рабочем кабинете в отдалении от производственных цехов, пока что не разрешали, ни начальство, ни пожарные, ни здравый смысл. Тем не менее он поднялся из кресла и, взяв со стола металлическую термокружку, стилизованную под термос советских времён, направился к шкафу со стеклянными дверцами, где на одной из полок, рядом с сахаразаменителем, было несколько видов черного и несколько видов зелёного чая. Пока Саша занимался чаем, Андрей успел пересчитать сигареты в пачке, полазить по многочисленным карманам своих штанов и выкинуть скопившийся в них мусор, посмотреть документы на столе и наконец окончательно устать ждать своего перекурительного друга.

Они вышли на эстакаду, заваленную коробками с готовой продукцией, и виляя между нестройными рядами бумажных коробок выбрались в зону для курения. Там стояла длинная скамья по обе стороны которой было две урны для окурков. Они расположились точно посередине скамейки, благо никого кроме них не было.

– И что ты думаешь? – спросил Саша, выпуская ароматный дым яблочного чапмана. – Думаешь его похитили инопланетяне?

– Зная Лёшу нисколько этому не удивился бы. В его хламе наверняка закопано несколько запчастей от их кораблей.

– На самом деле это не смешно. Человек пропал. Мало того, что нужный на работе, так ещё и семья без кормильца осталась. – Неожиданно серьёзно проговорил Саша. – Тут как бы совсем не до шуток.

– Да, я понимаю. – Андрей задумчиво посмотрел на тлеющий уголёк сигареты. – Меня так и подмывало пошутить про то, что он просто заблудился в собственном хламе, которым завалил весь кабинет. Я честно, сдерживался. Но посуди сам, учитывая все предшествующие моменты-фрагменты. Его действительно загоняли на работе, пока Володя был в отпуске. Он и там, и там затычкой был. Может ещё дома какие проблемы в связи с тем, что на работе пропадал. Знаешь, большинство женщин они такие, мало работаешь не нравится, пропадаешь на работе тоже не нравится. Да и до этого, я не припомню чтобы он как-то счастливо выглядел.

Саша ничего не ответил, аккуратно отпивая чай маленькими глотками, стараясь не обжечься.

– Ведь на самом деле, какова вероятность что с ним что-то случилось. Не бывает такого, что бы человека похитили с работы, где-то спрятали и потом ничего. Ну и давай откровенно. Не тот Лёша человек, чтобы кто-то так заморочился ради того, чтобы похитить его. Тут просто как бы вопрос то в следующем. Ну, хорошо, похитили Лешу. И что дальше? Выкуп? Серьёзно? Может быть сексуальное, или какое другое рабство. Вопрос тот же. Серьёзно?

Саша покачал головой.

– Звучит разумно. Это объясняет почему полиция так неохотно что-то делала. Если вообще что-то делала, кроме того, что приехала на вызов, да опросила всех.

– Да кого всех… Они человек пять шесть от силы опросили. Меня вот, например, никто не опрашивал. Да и тебя вроде тоже.

– Ну, они решили, раз я сижу в нескольких помещениях от Алексея, от того места где его видели последний раз, то, наверное, опрашивать меня – это не более чем потеря времени. – Предположил Саша вполне логичный ход событий. – Хотя спорить тут особо не о чем, конечно, они работали явно на отъ@бись.

– Точнее и не скажешь.

Они ненадолго замолчали. Андрей задумчиво смотрел на витиеватые узоры голубого дыма, поднимавшегося от коричневой сигареты со вкусом толи кофе, толи шоколада. Он действительно сожалел, если с Алексеем случилось что-то серьёзное, хотя он действительно не представлял, что именно. А потому и переживать, особенно в открытую, было проблематичнее, чем если бы стало известно, что Алексей сломал ногу и напоролся на металлический штырь или отправился в близлежащий магазин за перекусом (хотя он всегда обед брал с собой) и попал под машину, а скорая, которая его забрала не смогла установить личность и сейчас он где-то в одной больниц под капельницей, потерявший память, без документов.

– Думаю, он просто устал и решил взять несколько дней выходных от всего, от работы, от семьи. – Андрей кинул окурок в урну, но не попал и ему пришлось подниматься и подбирать с земли ещё дымящийся бычок. – Это самый нормальный вариант, и полиция тоже это понимает, потому и бездействует, в принципе.

– Это не похоже на него. – Саша не то чтобы возразил, он скорее просто поддерживал разговор и пытался найти дополнительные причины для меньшего беспокойства. Если Алексей действительно решил взять небольшой отпуск от всего, это немного успокаивало.

– Так всегда говорят. Про самоубийц говорят, что никто не замечал, что у человека какие-то проблемы, видели его только жизнерадостным, про маньяков говорят, что никак не ожидали от них. Ведь был нормальным приличным семьянином, откуда в нем эта жестокость.

– Такое ощущение, что мы только что обсудили Алексея, как будто его поймали как известного серийника. – Саша закурил вторую сигарету. Выходил курить он редко, а потому старался накуриться на несколько часов вперёд. – Я просто надеюсь, что в итоге он не окажется очередным Чикатило.

– Не, ну это маловероятно, несмотря на то, что только что сказал. _ Андрей улыбнулся и сказал уже спокойным уверенным тоном. – Думаю, он всё-таки решил отдохнуть от всего. Нагуляется и вернётся. Или есть захочет вернётся, как говорили мои родители про кота, постоянно вываливающегося в открытую форточку. И ведь он действительно возвращался.

– Не думаю, что Алексей вернётся, когда жрать захочет, сдаётся мне тут немного другие причины будут. – Серьёзно сказал Саша.

– Да я понимаю, что другие причины будут. Я просто пошутить пытался. Хотя конечно не до смеха. Так-то уже почти месяц прошёл. И вот знаешь, что на самом деле интересно. – Андрей тоже закурил вторую, похоже разговор, как и перекур могли затянуться. – Почему никто так и не заинтересовался Володей. Он ведь с ним в одном кабинете сидел сколько.

– Он же вроде бы в тот момент в отпуске был. – Саша помолчал, старательно восстанавливая в голове хронологию событий. У него это не особо получилось, поскольку в силу рабочих обязанностей, он редко пересекался с Алексеем и его соседом по кабинету. – Или мне кажется.

– Там вообще всё напутано, в принципе, как и всегда, когда дело касается Володи. Он как раз вернулся из отпуска в тот день когда пропал Лёша. Но почти сразу ушёл на больничный. Что-то там про акклиматизацию неудачную или спину больную, я не помню, а уточнять у него не буду. Причём почти сразу, это в тот же день, по-моему, к обеду его уже не было на работе. Разве это не подозрительно.

– Полиция его опрашивала?

– Думаю, да. Как может быть иначе. Он с ним сколько в одном кабинете сидел…

– Извините, что вмешиваюсь.

Андрей и Саша как по команде повернули головы. Рядом с ними с краю скамейки примостился неприметный мужчина, старше сорока, но скорее всего младше пятидесяти лет, одетый в голубую ветровку, черную, надвинутую на глаза кепку из-под которой виднелся только кусочек носа и недельная небритость на нижней части лица. Они и не заметили, как он подсел рядом с ними.

– Извините, что вмешиваюсь. – Повторил мужчина. – Я работаю в соседнем здании, мы частенько курим вместе, просто раньше поговорить не приходилось. Случая не было. А сейчас, я так понимаю вы говорить о том здоровяке, который ездит на буханке?

– О нём. Это технолог yfi. – Ответил Андрей. – А что такое?

– Даже и не знаю, как сказать, но мне кажется с ним что-то не так.

– Тоже мне новость. – С усмешкой сказал Андрей. – Нам такое не кажется, мы каждый в этом убеждаемся. Ты его только мельком видишь, а мы каждый день с ним на работе довольно плотно общаемся.

– Я бы с удовольствием и довольно высоко оценил юмор, но только я хотел, чтобы вы меня выслушали. Хотя бы пока говорю, попробуйте остаться серьёзными. Потом уже решите сами шутить вам или плакать. – Он замолчал, словно ожидая разрешения продолжить.

– Я бы с радостью узнал что-то этакое про Владимира. – Он пожал плечами и глубоко затянулся наполовину выкуренной сигаретой.

Мужик немедленно начал рассказ:

– Это позавчера было. Ветер ещё был сильный, я стоял курил, вот почти так же как мы с вами сейчас. Подъехал ваш Володя. Он вылез из машины, и так воровато, знаете оглянулся. Не смотрит ли кто. Меня он толи не заметил, толи не предал значения. Может быть высматривал кого-то из тех, кого знает. Но фак есть факт. Он прошел к боковой двери буханки, открыл её, и почти полностью залез внутрь, только ноги торчат. Ну залез и залез, что тут такого. Но у меня проблема такая, зрение вблизи плохое, буквы расплываются, не вижу ни хрена, а вот вдаль бинокль не нужен, могу разглядеть хоть иголки на елке за несколько километров.

Не только в этом твоя беда. Переключаешься с темы и в дебри уходишь. Подумал Андрей, ничего не сказал, но постарался сделать максимально скучающее лицо, чтобы хоть как-то намекнуть мужику, что надо бы к сути подбираться, ни у него, ни у них перекур не вечный. И даже не получасовой. Краем глаза Андрей заметил, что Саша демонстративно смотрит на часы. Саша, тоже заметил, что рассказ может затянуться.

– Так вот, я просто смотрел в его сторону и мне на самом деле не было интересно что у него там, это ведь его личное. – Мужик как будто почувствовал, что его торопят и заговорил заметно быстрее. – Но, когда он вылез в руках у него был прозрачный пластмассовый контейнер размером с большую коробку из-под обуви. И в этом контейнере....

Мужик достал ещё одну сигарету из пачки и стал хлопать руками по карманам в поисках зажигалки. Это могло затянуться ещё на какое-то время и Андрей быстро достал свою, чиркнул кремнем и дал подкурить мужику. Тот затянулся, выпустил большое облако сизого дыма, которое дут же подхватил ветерок и развеял позади скамейки.

– В том контейнере были огромные черви. Ну что вы смотрите так словно я дебил, я тоже сначала засомневался. Но говорю же дальнозоркость у меня дай бог каждому. Я всё четко рассмотрел. Каждый червяк размером с маленькую собаку, знаете таких бабы с собой ещё таскают. И я могу руку отдать на отсечение и несколько зубов поставить дополнительно, что когда он смотрел на контейнер, а точнее на то, что там находится, в его глазах была… Любовь… Такая бесконечная нежность, я прям ощущал это.