Армариус. В пасти книг

Глава 1

Глава 1. Россия, 21 век

Развернувшись в падении, Ка И снова спустила курок. Умирать, не закончив охоту, было обидно. Смерч беснующихся страниц заслонил фигуру напротив, поглотил звук выстрела, но не смог помешать. Жаль, проверить тело она не успевала.

***

Там же, недели спустя

Город только стремился стать мегаполисом, по крайней мере, на взгляд Романа, привыкшего к другим пейзажам и масштабам. Небоскрёбы чередовались с частными домами, историческая лепнина – с деревянными балконами и облупившейся штукатуркой, расцвеченной действительно удачными граффити. Трава пробивалась сквозь полуразобранные трамвайные пути, а через улицу от них двухуровневая развязка старательно прикидывалась лентой Мёбиуса.

Система в расположении улиц в целом угадывалась, но только потому, что он просмотрел карты ещё до переезда и, разумеется, запомнил – искать дорогу по навигатору казалось неспортивным. К тому же Роману просто нравилось сперва знакомиться с новыми местами через их бумажные оттиски.

Безобидная причуда, которая в худшем случае будет стоить ему опоздания в первый рабочий день. Вот уж точно не главная из возможных проблем, особенно с учётом свалившегося на голову наследства и всем, что его отягощает.

Куда хуже, что в таких городах слишком многие друг друга знают. Удобно для тихой, размеренной жизни и рискованно для ведения дел; впрочем, туристов и транспортных узлов тут более чем достаточно. Тётя с дядей создали здесь чудесную библиотеку и оступились лишь раз за четверть века – немного удачи, помноженной на осмотрительность, и он вполне сможет полюбить это место.

Когда из-за поворота наконец показались колонны университета, Роман поздравил себя с талантом к ориентации в пространстве, с трудом отыскал в сумке пропуск и взбежал по ступеням к массивным дверям.

Энтузиазм мог показаться избыточным, но какое ему дело до жаждущих кофе и зрелищ ранних прохожих?

Новые люди и книги ждали.

***

Обычно жесткие узкие скамьи и тихие шепотки в аудитории не мешали сосредоточиться на учебе, но сегодня минутная стрелка то бежала, то ползла со скоростью подбиравшейся к мухе капле смолы. Ада правда старалась слушать лектора – а не разглядывать его, – но получалось только грызть ручку и глупо улыбаться. То есть не глупо, конечно, а чуть заметно и трепетно, но кого она обманывает?

Сомнительной художественной ценности наброски вместо конспектов говорили сами за себя. И Ада прекрасно понимала, насколько это нелепо, но почему всем можно, а ей нет?

Новый преподаватель был симпатичным, молодым, интересным – и вёл у её курса всего лишь факультатив по цифровой безопасности. По одной-единственной лекции в неделю в течение стремительно пролетающего семестра, зато у брата занятия шли через день. Что-то про архивирование и защиту данных, по много часов.

И где здесь справедливость? Может, психолингвистам тоже надо что-то защищать? Душевное равновесие, например, и отсутствие личной жизни. В смысле только первое, со вторым она с восторгом распрощается хоть сейчас. Или не распрощается, если продолжит тратить всё свободное время на учёбу, занятия и воображаемые романы. Пусть горячий педагог останется в уголке сознания, отведённом для смелых фантазий, провести вечер с друзьями ей ничто не помешает. А там, возможно, и варианты отношений с реальным продолжением появятся.

Ада улыбнулась действительно мечтательно и заставила себя сосредоточиться на лекции.

***

Артур с усмешкой качал головой, слушая щебет девчонок. Именно щебет, серьёзно. Обычно он в таком тоне не думал, не важно, о девушках в общем или о сестре-двойняшке. Напротив, привык смеяться над стереотипами об отношениях братьев и сестёр. Ада была его лучшим другом, пусть в университете они общались меньше, чем привыкли, но что делать – не ментальные близнецы, на одну специальность идти. И в последнее время этот друг всё реже развлекался.

Зато сегодня их обоих на посиделки с гитарой позвали, и Ада даже не отказалась. Артур с чистой совестью приписал себе в заслуги нарушение бесконечного цикла учеба-подработки-зал-студия-дом, в который Ада старательно себя загоняла. Кто же знал, что его умница сестрёнка присоединится к хору фанатских восторгов!

С другой стороны, чему удивляться?

Сорокин был лучшим, не вопрос. Объявился посреди месяца, собирал аншлаги на каждой лекции, девушки на такое ведутся, но они уже препода байроническим героем объявить успели. Артур не особенно разбирался в литературных терминах, но считал типаж вообще противоположным. Впрочем, не важно, пока Аду этот балаган развлекает. Плюс новость, которую Артур придержал до разгара вечера, обещала долю популярности и ему.

Пауза в разговоре показалась удачным моментом.

– Кстати, Сорокин ищет помощников, вместе над проектом работать. Хотите, договорюсь?

Минута всеобщего внимания – и новые контакты в телефоне – того стоили.

***

Карикатура, наклеенная на дверь скрипучего облупленного шкафа, предупреждала, что тот наверняка рухнет вам на голову. Роман улыбнулся, сдержав смешок, но предупреждение учёл. Прикинул вес почти антикварной конструкции, траекторию падения и устроился подальше. Шанс, что шкаф уронит именно он, был мизерным, но всем в детстве рассказывали истории о знакомом знакомого, оступившемся, проверяя верхние полки под потолком библиотеки, или погребенном под горой рухнувших книг.

Шутки шутками, а настолько нелепо погибнуть Роман не собирался. Стать местной легендой в провинциальном университете – нет уж, спасибо. Нет становлению призраком, а не рейтингу учебного заведения, если что. За неполный месяц Роман решил, что место ему нравится. Уютно, мирно, почти сонно и за смешную оплату – со стажировкой в Мельбурне он мог рассчитывать на совсем другие варианты работы, но дело было не в деньгах. Для его фамилии карьера и репутация зависели отнюдь не от академической среды, а в качестве досуга и хобби эта кафедра не уступала любой другой.

Провести цифровизацию архивов, на полставки занимаясь со студентами, было легко и забавно. Тем более желающие помочь что с первым, что со вторым едва не выстраивались в очередь. Роман немного смущался, но от дружелюбия коллег и бесплатного труда студентов отказываться не собирался – в ответ он помогал не меньше.

Пока основная работа не требовала от него другого.

***

Ада знала, как замечательно сочетается макияж с архивной пылью, но когда выбор стоял между почти свиданием и здравым смыслом, что же, это была не высшая математика. От аллергии есть таблетки, зацепки со слишком ажурной блузки можно убрать, а вечер почти наедине с Романом – да, он разрешил обращаться по имени, ей… и ещё шестерым помощникам – ладно, это совсем не свидание, но хотя бы мечта и образ. И это уже начало. Ада задумалась, этично ли самой пригласить на кофе преподавателя, если она ему ничего не сдаёт. Но зачет стоял в программе у брата… Ну почему всё так сложно, студенческим влюблённостям положено быть простыми и воздушно-лёгкими – Голливуд лгать не станет!

Ада посмеялась над ерундой, которой занимала себя во время монотонной работы. Хотя представить Романа героем сериала о колледже было легко. Причём непременно одного из модных, про Гарвард, Лигу плюща или как называются те, австралийские… песчаные университеты? Песчаниковые?

Не суть.

Главное, он действительно там работал. И был в сотне других мест. И рассказывал так, что в истории хотелось нырнуть с головой. По правде, всерьёз Аду интересовало только это. А бабочки в животе – это так, весёлая массовая влюблённость в новое симпатичное лицо.

Ворох старых документов она перебирала ради камерного, за чаем и растворимым кофе, обсуждения нравов и обычаев университетов мира, приправленного шутками и советами. Из-за них же полпятницы искала сканер для работы с нестандартными форматами, а потом стучалась в дверь преподавателя субботним утром.

Что вряд ли было умным поступком.

***

Обычно Артур был высокого мнения о своих идеях. Но не в этот раз. Из всех гениальных планов привести Аду в фан-клуб Сорокина было не лучшей затеей.

Формально Артур сам в нём числился. За зачёт и, возможно, публикацию в приличном журнале, если повезет и труды оценят. Помогал с отчетами и другой рутиной, один раз код вместе правили, пару раз в кофейне со всей научной бандой зависали – но должны быть границы!

Уважение к частной жизни и субботнему сну, например.

Если не Сорокина, которого не жаль, то хотя бы родного, всю ночь не спавшего брата?

Как они уже выяснили – действительно не в этот раз. Спор окончательно зашел в тупик.

Не то чтобы Ада слушала разумные доводы. Не то чтобы Артур собирался отпустить сестру к молодому мужчине в одиночку. Не раньше, чем она прямо и категорично потребует, чтобы он исчез. Или не менее прямо признает, что хочет заняться возней совсем не с пыльными бумагами и их бледными цифровыми копиями.

Должна же ситуация хоть немного развлекать, раз пришлось ввязаться в этот цирк.

Ада его душевные терзания игнорировала. Поправляла волосы, глядя в камеру телефона, и была то ли милой, то ли смешной – чтобы не разбираться, Артур готов был запереть её в комнате с объектом воздыханий – из лучших побуждений – и устроиться под дверью с ведром попкорна. В олдскульных комедиях приём срабатывал без осечек, но увы… Вместо это он поступил как подобало ответственному, старшему на полчаса брату.

Артур отобрал карманное чёрное зеркало, поглощавшее интеллект сестры, и вместо неё нажал на дверной звонок.

Ждать пришлось недолго.

***

Старшекурсники, объявившиеся на пороге с утра пораньше, оказались сюрпризом, но не проблемой. Дел до полудня запланировано не было, гостей из тех, что нельзя показывать, – тоже. Роман мысленно перебрал причины не впускать ребят в дом и убедительных не нашёл – кроме шепота паранойи, но сейчас она была не к месту.

Студенты ему нравились: интересующиеся, веселые, полезные. Часть работы за него делали, город показывали, разговорами развлекали. Роман посторонился, пропуская Ветровых в прихожую, и не забыл запереть за близнецами дверь.

Исключительно по привычке.

Полукаменный дом, доставшийся ему от дяди, был отлично сохранившимся образчиком архитектуры девятнадцатого века, но экскурсии гости просить не стали. Чем избавили Романа от необходимости отказывать.

Устроившись в гостиной, все трое собрались у ноутбука. Быстро просмотрели копии документов и чертежей, сделанные Адой, обсудили план будущей статьи. А потом Артур вспомнил о фотографиях кампуса Мельбурнского университета – и Большого барьерного рифа, что явно интересовало его сильнее, – которые Роман обещал при случае показать.

Оставлять гостей без присмотра не хотелось, но близнецы вряд ли собирались сжечь дом или взламывать шкафы.

– Я на минуту. Хотите на кухне подождать? Кофе?

Артур кивнул. Ада отказалась, отвернулась, покраснев до ушей, тихо попросила чая и сразу передумала – а ведь только что проект громче брата обсуждала. Занятная девушка: умная, прелестная, влюбленная, но – не вариант. Не до того сейчас, и со студентками лучше не связываться, а у неё это пройдёт.

Наедине, правда, задерживаться не стоит. Пусть на дворе не позапрошлый век, скандалы никому не нужны.

Оставив ребят разбираться в программах кофемашины, Роман вышел за жёстким диском с видами Песчаниковых университетов и как придется снятыми кадрами ярких мурен, выглядывавших из тёмных провалов, ядовитых осьминогов и мелких акул, ловко сбегавших подальше от наплыва дайверов. С инстинктом самосохранения у животных было куда лучше, чем у большинства Homo sapiens.

Зря он об этом забыл.

Ведь знал же, сколько кульбитов может совершить реальность, перевернувшись за пару минут.

***

У Ады в мыслях не было лазить по шкафам – грубо, незаконно и наверняка больше не пригласят. Она и из кухни выходить не собиралась, но кофемашина приготовила больше капучино, чем помещалось в чашку. Попытка остановить расплескавшийся кофе закончилась испачканной рубашкой и спешным поиском ванной в хаосе смежных комнат. И ничего бы не случилось, но стоически карауливший за дверью Артур заметил в кабинете по соседству книжный шкаф.

Вернее, книжные шкафы. Причём с большой буквы. Массивные, с резными панелями и терявшимися в сумраке под потолком верхними полками. Прижимавшая к себе полотенце Ада переглянулась с братом, и вот тогда – да, они полезли туда, куда не звали. Это было неправильно, но дверь в комнату была приоткрыта, а воображение уже дорисовало библиотеку в стиле средневекового университета или Хогвартса и… не ошиблось.

Теснившиеся на полках книги в кожаных, с тиснением переплетах казались произведениями искусства, дышавшими историей. Ада понимала достаточно, чтобы не тянуть к раритетам руки. Брат, успевший обойти кабинет, пока она разглядывала одну полку, смотрел на вещи проще.

Артур поднял оставленную на рабочем столе книгу поновее, судя по обложке, но вряд ли проще или дешевле. Раскрыл, когда Ада собиралась её отобрать, в меру бережно пролистал. Притворяться приличными было поздно. Вздохнув с фальшивым раздражением, Ада заглянула через плечо этого варвара: интересно же! Шрифт был современным, но нарядным и… плывущим?

Закончить эту мысль она не успела.

***

Когда случилось нечто – классифицировать явление и близко не удалось, – Артур наблюдал за происходящим будто со стороны.

Цвета спектра, перемешавшись, слились – Артур не был уверен, что в положенный белый, – и снова вернулись. Чёткие и привычные. Пол под ногами, а заодно ноги, внутренности и всё мироздание в придачу исчезли, провалившись в никуда, и появились снова. Рывок в невесомость не отозвался даже головокружением. Не говоря о разрыве на части или спагеттификации, как ожидалось от приличной чёрной дыры, которую он успел себе вообразить.

Всё было неправильно.

Артур удивился – отсутствию удивления. Любопытство вяло, словно через призму мутного стекла, разглядывало изменившееся окружение, отстраненно ища и не находя объяснений. Органы чувств исправно сообщали о многоголосой музыке; слабом запахе алкоголя, пота и духов; свете лениво кружившего луча прожектора. А еще вокруг были люди: хорошо, что не зомби или инсектоиды, но откуда? И точно люди?

Это было невозможно, и это случилось. Ладно. Если червоточина привела его в другую реальность, не размазав о сингулярность, жаловаться не на что. Сознание перебирало фантастические сценарии пространственных дыр и теорий телепортации, отказываясь признавать возникшую вокруг реальность, а в следующее мгновение у плеча еле слышно всхлипнула сестра.

Тихого движения воздуха хватило, чтобы понимание догнало рассудок, врезавшись в голову с неотвратимостью несущегося поезда. Они с Адой провалились в физическую аномалию, но были живы, вместе и должны что-то с этим делать.

Пока не стало поздно.

***

Место, в котором они оказались, не было пугающим. Не должно было быть. Тихая музыка, приглушённый свет, отдыхающие люди – всё это было похоже на… бар? Обыденность антуража сработала как одеяло безопасности, не дала сорваться в панику и начать с воплями носиться кругами.

Ада не собиралась, конечно, не собиралась этого делать…

А вот с судорожным вдохом вцепиться в руку брата ей было не стыдно. Пальцы дрожали – неважно, её или сжавшего ладонь Артура. Важно – что свидетелям вокруг до мистического явления дела не было. Это Аде хватило здравомыслия отметить: у них тут перед носом два человека из воздуха материализуются – и ничего?

Ада неверяще потрясла головой. Обстановка казалась, ну, слишком нормальной. Людей в зале было немного – их с братом точно должны были заметить и уже начать снимать на телефоны, но посетители просто общались, пили, ожидающе поглядывали на низкий, пока пустой подиум, выступавший сценой. Точно это не бар, а небольшой камерный клуб.

Хорошо. Просто чудесно. Славное уютное заведение, в котором никто не хочет сдать их на опыты или отправить на костёр – лучший выбор в каталоге «Трансгрессия для начинающих». Ада нервно хихикнула, понимая, что паника подкралась слишком близко.

В ответ на её ставшее шумным и частым дыхание брат, наконец, отмер. Крепко обнял за плечи, потащил к нише у стены, ловко лавируя между людьми – которые их, похоже, замечали. Не пытались пройти насквозь, не сталкивались плечами, но и не интересовались: на сцену поднялись две молодые женщины со скрипкой и чем-то вроде электронного контрабаса или виолончели – и всё внимание сосредоточилось на них.

Ада осторожно перевела дыхание.

– Ты тоже это видишь, да? – Страшно было ждать ответа, но брат, как всегда, не подвёл. Не отпустил руки, дёргано улыбнулся, заявил абсурдное:

– Телепортация или временной переход. Как в «Квантовом скачке».

– Даже не «Звездный путь»? Тебе сколько лет? – Ада отшутилась по инерции, нелепо, но самый плоский юмор был лучше нервного срыва.

– Выбирай сериалы с машиной времени. – Артур не стал отвлекаться на подначки. – Никто не сидит в телефонах. Это или параллельная реальность, или прошлое – лет пятнадцать назад.

Ада могла с ходу предложить для отсутствия гаджетов несколько простых, обыденных объяснений, но – ладно, здесь и сейчас классическая фантастика звучала пугающе разумным аргументом. С другой стороны, если это путешествие во времени, то не самое эффектное и…

– У Сорокина старый дом, но клубов в нём не было.

Брат только пожал плечами.

– Думаешь, он знает?

Ответ нашел их сам и был опасно ясен.

***

Короткая прогулка на второй этаж заняла минуты, но фатуму этого хватило. Не застав близнецов на кухне, Роман коротко выругался, быстрым шагом обошел комнаты и остановился перед распахнутой дверью. Выругался снова. Злее и дольше, мешая языки и пожелания, пока подбирал с ковра и осматривал книгу – счастье, что не пострадавшую!

Юнцам это помочь не могло, но приятно знать, что последствия его недосмотра чуть менее драматичны. Роман запустил руку в волосы, успокаивающе помассировав виски, и велел себе сосредоточиться. Ничего катастрофичного не случилось.

Особенно если Ветровы не болтали, к кому отправились с утра пораньше. Впрочем, это он выяснит легко.

Раскрыв книгу, Роман ласково провел пальцами по корешку и краям страниц, прикрыл глаза, вслушиваясь в шёпот бумаги, – и запустил руку по локоть в хрупкое сокровище. Незваные гости так громко кричали о себе в пространство, что найти их вовсе не требовало усилий. Ещё бы другая его проблема угодила в сети так просто, но мечты мечтами, а вопросы надо решать в порядке поступления. Выкинув из головы лишние мысли, Роман представил сжимающиеся на воротниках пальцы и дернул руку на себя, одновременно делая шаг в сторону.

Рухнувшие под ноги студенты тут же вскочили и попятились, отказываясь упрощать задачу.

– Кричать не будете? – Близнецы помотали головами как китайские болванчики, хотя более уместным выглядело сравнение с напуганными, жавшимися друг к другу котятами. Котят и мелких собак-крысоловов в библиотеках любили, крупные не требовались – с людьми хранители коллекций разбирались сами.

– Решили прыгнуть в кроличью нору?

– Мы думали скорее про кротовые норы, – решился ответить Артур.

Молодец парень. Ассоциация Роману понравилась: учитывая, что Льюис был математиком, – живи тот на сотню лет позже, и у Алисы мог оказаться другой проводник.

– Это телепорт?

– Или телепорт с машиной времени?

Вопрос прозвучал на два голоса, с разницей в секунду. Забавные ребята, но смелые. Без подготовки провалиться в книгу, вынырнуть и сразу после первого погружения задавать вопросы? Всё-таки не котята.

– Ещё варианты есть? – Роман приглашающее улыбнулся.

– Хранилище воспоминаний, как в «Гарри Поттере»? – Ада не смогла изобразить улыбку, но страх в глазах понемногу уступал робкой восторженной любознательности.

Разочаровывать гостей было неприятно.

Как минимум несколько слов напоследок близнецы заслужили.

***

– Это ведь было, правда? По-настоящему?

Ада не знала, что надеется услышать. Она болезненно ясно помнила, что именно видела – не бывает таких галлюцинаций, – но если Роман даст хорошую, всё объясняющую причину не верить своим газам…

– Конечно. – Сорокин и не подумал спасти привычную картину мира, зато не поленился растереть в пыль последние сомнения, спросив: – Что играли в клубе?

– Саундтрек из «Пиратов Карибского моря». На скрипке, – легко опознал брат.

Ада слышала то же самое. Прекрасно, никто из них не сошел с ума, оставалось решить, что с этим знанием делать и как быть прямо сейчас. Вариант поболтать казался самым безопасным.

– И на контрабасе вроде бы, – прозвучало слишком осторожно, но с этим она ничего поделать не могла. Ада больше не сомневалась в реальности – только в их с Артуром месте в происходящем.

– Те страницы, которые читал я, – кивнул их якобы преподаватель. – Хорошая книга для первого знакомства.

– Да, приятное место. – Ада мысленно поаплодировала брату, внезапно освоившему навык пустых разговоров, не бросив её вытягивать беседу в одиночку.

– Отдыхаю там под настроение. – Сорокин поддержал диалог, как правильный шаблонный злодей. Ада не знала, почему начала думать о симпатичном парне в мрачных тонах, но иначе не получалось. – У хозяйки отличный музыкальный вкус.

Ада почувствовала руки брата, тянущие на шаг назад, когда Артур переключил внимание на себя:

– Там живые люди?

– Один человек. Остальные – проекция её памяти, если упрощенно, – охотно пояснил Сорокин. – Хотя я думал объединить нескольких музыкантов в антологию, чтобы они не скучали. Творческие личности, знаете.

Роман взмахнул ладонью, подчёркивая мысль – руки были пусты, но Ада явственно чувствовала угрозу. Артура это от получения информации не останавливало.

– И? Где находится то, что мы упорно не называем?

Аду это тоже волновало. Пространство, в которое они рухнули, могло оказаться…

– Обычно в шкафу. Когда вы вломились – на столе. Мой недосмотр. – Роман огорчённо покачал головой. – Хотя Кристину вы бы все равно за дверь не вынесли.

Сожаление на лице Сорокина сменилось неприятной решимостью.

***

Ловушка сомкнулась неприлично просто. Пригоршня заклятой пыли, несколько пропетых слов – и студенты уже не сойдут с места. Клетка из прозрачных подвижных фракталов продержится несколько часов. Вдвое дольше, чем ему потребуется.

Роман оценивающе посмотрел на вцепившихся друг в друга близнецов. Удобно, что они держались рядом, и не пришлось тратить силы на замыкание двух кругов. Он бы справился в любом случае, но недооценивать гостей не стоило. Тем более что ребята даже не ударились в панику, осторожно, через рукав и платок трогая заперевшие их, колеблющиеся в воздухе многогранники.

Тянуть с решением проблемы не стоило: азарт и риск Роман предпочитал в спорте, а не в Искусстве. Точно не рядом с коллекцией, ожидающей пополнения на полках. Хотя поощрения явное присутствие духа заслуживало.

Пожалуй, не стоит разлучать семью и возиться с двумя тонкими по молодости книгами отдельно.

***

– Боюсь, вам придётся остаться.

Слова их похитителя не вызвали шока. Артур уже понял, к чему всё идет. Теснее прижавшаяся к его боку сестра – тоже.

– Нет! – Ада испуганно пискнула, чтобы через секунду перейти от лепета к попытке конструктивного диалога. – Рома, почему?

Прощать Сорокину панику в голосе сестры Артур не собирался, но ограничься дело испугом, без вопросов согласился бы всё забыть и молчать. Жаль, это так не работало.

– Приговор за кражу или порчу книг один.

Ровный, безэмоциональный тон оставлял мало шансов договориться. Ещё хуже, что у Артура было ноль идей, как вытащить их с сестрой из разверзшейся под ногами трясины. В отсутствие плана честность казалась не худшей стратегией.

– Мы не крали. Только посмотрели.

– Не важно, это размытая формулировка.

Что ж, попытка не сработала. На смену благоразумию пришла злость.

– А что так сурово? Мы руки мыли, на страницы не дышали.

– По-твоему, это смешно? – Вот теперь в голосе Сорокина появились эмоции. Артур злорадно засчитал себе маленькую победу. Оставалось убедиться, что это действительно победа, а не её противоположность.

– Нет, дико серьёзно. Нас будут искать.

– И тел не найдут.

– Все знают, куда мы пошли. – Артур не сообразил, в чём ошибся. Твердя заезженные фразы, он яростно верил в собственный блеф, но в ответ прозвучало короткое:

– Ложь.

– Нет, правда, мы говорили…

Артур оборвал себя, почувствовав, что частит, проглатывая паузы между словами. Сорокин заинтересованно шагнул ближе.

– Кому?

– Узнаешь от полиции.

– Думаю, что нет, – прозвучало пугающе окончательно.

Именно сейчас Артур не только понял, но и поверил: всё действительно может закончиться. Для него и для Ады, и никакого завтра, второго шанса и рестарта игры не случится. Никогда. И это было до стука в висках и пересохшего горла страшно.

– Тебе обязательно быть таким уродом?

С трудом выдавленная провокация была неуместной, опасной глупостью, но… она сработала. По крайней мере, Роман поморщился, из фанатично карающего культиста превращаясь в знакомого преподавателя.

– Вы должны были сортировать архив, а не разыгрывать сцену из Синей Бороды.

– Мы случайно.

– По комнатам бродить начали?

– Было открыто. Такое запирать надо!

– Серьёзно, это твой лучший аргумент?

Артур понимал, что объяснение глупейшее, но другого у него не было. Лучше уж раздражение, чем деловая отстраненная сосредоточенность – когда эта сосредоточенность нацелена на избавление от свидетелей в их лице.

Продолжение разговора казалось единственной возможностью. Пусть Сорокин не был вооружен или сложен как злодей из боевика, это не имело значения, пока они с Адой не могли шагу ступить за пределы мерцающего прозрачного купола. И даже если это удастся, кто знает, сколько ещё козырей припрятано у этого типа в рукавах.

Но что ещё можно сказать или сделать, Артур не знал. Требовалось озарение – и оно случилось. Решение пришло в голову не ему, а сестрёнке, но кого это волнует, если Ада нашла ответ. А точнее, правильный вопрос:

– Но книги же надо читать?..

Прозвучало жалобно, но достаточно уверенно. Неожиданно это помогло, заставив Романа сбиться с мысли.

– Ты же понимаешь, что видела лишнее. – Сорокин ответил мягче, чем прежде, и в целом убеждал самого себя. Эффект надо было срочно закреплять.

– Мы не сумасшедшие, чтобы о таком рассказывать.

– Кто нам поверит? – Ада снова перешла на язык жертвы, но, похоже, хуже от этого не стало. – Пожалуйста! Наши родители не…

– Хорошо.

– Что? – вырвалось у них с Адой хором, как в детстве.

– Я вас отпущу, – терпеливо повторил Сорокин. – Помогите мне найти одного человека, и можете идти.

***

В голове ещё звенело сладкое «Я вас отпущу», но Ада успела ухватить не только это. Найти вместо себя другого человека? Она точно знала, что это плохо, но жить так хотелось. Возможно, она поняла неправильно…

– Кого? И что он сделал? – Артур просто спросил, не тратя время на догадки.

– Убил хозяев этого дома.

Ну, это упрощало выбор. Или нет?

Прошлые хозяева – дядя и тетя Романа? Ада ужаснулась, на секунду окунувшись в сочувствие, а затем поймала не сорвавшиеся с губ вопросы «Как и почему?». А главное, скользкое уточнение «За что?». Потому что предположение о мотивах у неё было, но спешить с подобным было нельзя.

– Так кто это сделал? – Ада порадовалась, что брат тоже не стал интересоваться: уж не инквизиция ли из глубины веков частной библиотекой заинтересовалась?

– Не знаю.

– Прости?..

– Мы не встречались. – Сорокину тема была заметно неприятна. – Я нашёл отпечаток грубого перемещения и разрозненные фрагменты следов в десятке книг. Тень металась и пряталась. Охотник, светлые волосы, кровавые руки – это всё.

Ничего себе! Так инквизиция – почти верная догадка?

– А что сказала полиция?

– Несчастный случай. Перевёрнутые шкафы и пулевые отверстия они не заметили. – Оценив уровень непонимания на лицах, Роман напомнил: – Я предупреждал, библиотеки хранят свои секреты.

Отперев запертый для разнообразия ящик, он достал из стола тонкую папку. Положил лист на ладонь, разгладил, поднёс к сияющему куполу взглянуть: по плотной бумаге хаотично расползлись штрихи и мазки. На глазах они проступили резче, краски стали гуще, дав угадать черты в рваном кружеве линий.

Ада с открытым ртом смотрела на реальное, вот прямо всамделишное волшебство, пока не вспомнила: сказочная живая картинка была пародией на плакат «Живым или мёртвым». И это был портрет их цели как новоявленных охотников за головами… Нелепо, они с братом – охотники за чем-то, опаснее комара. Чего Сорокин от них ждёт?

– Ладно. – Артур символически протянул руку, оставаясь по их сторону барьера. – Как его искать?

– Как хотите. Перебором, по ассоциациям, перекрёстными ссылками.

– Ты издеваешься? – Обращаться на «ты» к недавно любимому преподавателю оказалось до смешного просто.

– Нет. Если бы я знал лёгкий путь – сделал сам, – со вздохом признал Роман. Сложно было поверить, но разговор требовал усилий и от него. – Найти человека элементарно, если сам помог ему нырнуть в книгу или знаком с библиотекой, но коллекцию дяди разбирать ещё не один месяц. И вряд ли он посреди драки столкнул убийцу в книгу по всем правилам – тварь может оказаться где угодно.

Обычно Ада ценила подробные рассказы, но сейчас объяснение нюансов оптимизма не добавило.

– А у нас тогда какие шансы?

– У вас – почти вечность в запасе, – излишне щедро пообещал Сорокин. Или он имел в виду то, что сказал? – Редкий подарок. За такой убивать готовы.

– Он и убил, – кивнул Артур. Прозвучало буднично и вскользь – Ада не успела понять, что ей не понравилось в тоне брата, когда Роман исправил:

– Она.

Она? В смысле охотник, избавившийся от двух чокнутых библиотекарей, – или колдовал только дядюшка, а жена угодила под раздачу? – не брутальный Ван Хельсинг, а Баффи… Чудненько, но главного не меняет:

– Допустим… Мы найдём женщину, а потом? Ты её… – закончить Ада не смогла.

– Не беспокойся, хранители книг не убивают. – Наверное, это должно было утешить. Или нет: – Бессмысленная потеря, но за погром в библиотеке и смерть хранителей она ответит.

Ада хотела поинтересоваться, какое из преступлений в его глазах тяжелее, но благоразумно промолчала. Вместо неё уточнил Артур:

– Для ясности: мы находим девицу с винчестером, зовём тебя и свободны?

– Да.

– Без подстав в стиле «свободны от жизни»? Или остаться в книге, или, не знаю, другой игры слов?

Судя по взгляду, Сорокин начал уставать от импровизированных переговоров.

– Я обещал: выследите охотника, дождётесь меня, дадите слово молчать – и мы в расчёте.

– Минуту, а ждать нам где? Рядом с вооруженной психопаткой?

– Вы не рискуете. Её порода не трогает случайных людей. – Интересно, это так он злодейку описывает? Ада ждала от Романа лучших навыков убеждения. Пока охотница выходила менее пугающей, чем стоявший перед ними книжных дел мастер.

Не удержавшись, она лишний раз переспросила:

– Ты же понимаешь, какие из нас тонкие и скучные книги?

– Я думал про двухтомник под одной обложкой. Шучу. – Роман тепло, как на занятиях, улыбнулся. – Хотя вы зря себя недооцениваете.

К радости от комплиментов ситуация не располагала, но до любой другой ещё предстояло дожить. Ада смогла отзеркалить улыбку. Если не задумываться – это оказалось не слишком трудным.

***

– Откуда хотите начать?

– Нам можно выбрать?

Какие же они дети! В глазах озера недоверия, а на отпечаток подвижной иллюстрации как на великую магию смотрят. Хотя да, для большинства людей это магия и есть, ребята ещё хорошо справляются. Правда, накормить их валерьяной с пустырником всё равно стоит. Роман и алкоголь бы предложил, но Погружения, особенно первые, с веществами и изменённым сознанием не сочетались.

Теперь, когда он принял относительно мирное решение, близнецы перестали раздражать. Им хотелось помочь, тем более это было в его интересах. Плохо начавшийся разговор стоило исправить.

– Так куда вы хотите в первую очередь?

– Домой, – тут же выпалила Ада. Похоже, с налаживанием общения он поторопился.

– Настаиваешь, чтобы дом оказался здесь? Нет? Тогда выбирайте из предложенного. – Роман щедрым жестом обвёл упирающиеся в потолок стеллажи. – Границы широкие: наша реальность, планета Земля.

– Вот вообще любое место?

– И почти любое время. Из живущих на этих полках. Коллекция богатая. – Оценив вспышку азарта в глазах девчонки, Роман поспешил уточнить: – Лучше это тысячелетие и не самое экзотичное место. В остальном – это ваша… – он замялся, подбирая эвфемизм к слову «охота», – ваше расследование. Ныряйте хоть в Париж, хоть в Вудсток.

– Шестьдесят девятого? – Артур с ходу узнал событие, и Роман на автомате одобрительно кивнул.

– Если хотите, пользуйтесь случаем.

– Нет, спасибо. – Настроение веселиться отсутствовало. – Петербург, современность.

Ада явно удивилась уверенному выбору брата, но возражать не стала. Роман тоже не представлял, почему парень назвал именно этот город, но сплочённость одобрил. Молодцы. Желание поддержать юных протеже только окрепло. Не то чтобы студенты подозревали об изменении статуса с нарушителей и опасных свидетелей на почти доверенных помощников. Из-под увеличительного стекла их всё равно выпускать не стоило, а вот совет-другой мог пригодиться.

Роман отошёл к шкафам, выбирая одну из трёх подходящих книг.

***

Когда каждая из мерцающих чешуй и геометрических фигур купола исчезла, свернувшись в самих себя, Артур перевел дыхание и остался стоять на месте. Драка или побег казались бесперспективными. Пусть вдвоём шанс скрутить или убить Сорокина у них есть, заметно рябивший перед окном и обеими дверями воздух был достаточным намёком не делать резких движений.

Любопытно, как это работает. Жаль, не получится спросить.

– Не бойтесь, идите сюда.

Фраза отдавала фильмом ужасов категории Б, но, переглянувшись с Адой, они решились подойти.

Сорокин с нездоровой ласковостью устроил книгу страниц в триста на журнальном столике и указал на узкую кушетку напротив. Ада неуверенно присела на самый край, и Артуру ничего не осталось, кроме как занять место рядом с сестрой. Смотревший сверху вниз книжный маньяк раздражал, но, похоже, заметил их дискомфорт и занял табурет по другую сторону стола.

– Посмотрите. – Роман знакомым по университету жестом придвинул к ним раскрытый том, но Ада отшатнулся от протянутой руки, а у Артура тут же зачесались костяшки. Драку остановило только непритворное огорчение на лице Сорокина.

– Так у нас ничего не получится.

С этими словами Артур был согласен, но как изменить ситуацию, не знал. Они вообще ничего о происходящем не знали… Точно!

– Как это работает? – Кто сказал, что он не имеет права интересоваться? – Погружение, сами книги?

Реакция на вопрос могла оказаться любой, но Сорокин легко вернулся к роли их преподавателя.

– Дело в искривлении пространства и времени вокруг ключевой личности. Книга выступает в роли локального кармана, в котором физика работает чуть иначе. Для вас это не опасно.

– А для тех, кто стал книжкой? – Ну зачем Ада о таком спросила?!

– Можете узнать на своём примере или не спрашивать… – Этот вопрос Роману не понравился, но сестра уже сообразила сама и быстро покачала головой. – Физическое тело просто шагает в пространство, в котором книга – живой дышащий мир, а не объект из кожи, чернил и бумаги.

– Потерял твою мысль на «просто шагаешь». – Артур представил картину довольно образно, но честно не понял, как управлять процессом.

– Я покажу. – Сорокин трудностей в безумной авантюре не видел. – Один раз вы это уже проделали. Вспомните и удержите ощущение Погружения. Это всё, что требуется. Переход между книгами ещё легче, а на этот план реальности я верну вас сам. Читайте. Сейчас.

Переглянувшись с сестрой, Артур сжал её горячую ладонь, поймал подбадривающую, чуть дрожащую улыбку Ады и наклонился к книге.

Гипнотически контрастный, будто подсвеченный изнутри водоворот строк тянул приблизиться, всмотреться пристальней. Поля расплывались, становились всё шире, мягким покрывалом укутывая и укрывая от мира…

За тихим шелестом звука сомкнувшихся страниц он не услышал.

***

В этот раз обошлось без паники и прочих душевных метаний. Ада чуть покачнулась, посмотрела на пасмурное небо и окончательно поверила – всё правда. Характерный питерский двор-колодец, как на открытках, дал достаточно тишины и уединения, чтобы без лишнего шума возникнуть из воздуха. Хотя, может, это и не важно – в клубе на них посреди зала внимания не обратили. Ада зябко передернула плечами – из-за погоды, а не эмоций – и отпустила руку брата.

– Вам не обязательно мёрзнуть. – Поднявшийся с лавки Сорокин махнул бумажным стаканчиком, изобразив слишком наигранный, чтобы быть колдовским, жест, и на ней с братом оказались тёплые ветровки. – Хотите горячего выпить?

– Не стоит. – Пусть отказ разочаровал Романа, добровольно у него что-либо брать она больше не собиралась – прошлого инцидента с кофе хватило. Кажется, он это понял, отошёл на пару шагов, но после остановился.

– Постарайтесь не выделяться.

Хороший совет, но…

– Как?

– Посмотрите по сторонам и представьте себя такими, как все. Меньше оригинальности, больше гармонии.

– Представить? – Скепсиса Артура хватило бы на экзаменационную комиссию. – Допустим, с внешностью получится, а поведение? В менее знакомой среде? Я не уверен, что отыграю ковбоя Дикого Запада. Или хотя бы комсомольца на целине.

Точно, а ведь этот вопрос ей, а не брату должен был в голову прийти!

– К вам не будут приглядываться. Персонажи склонны доверять гостям.

– Я слышу здесь «но».

– К заглавному герою это не относится, – обрадовал Сорокин. – И к некоторым персонажам старых книг.

– Это как… – Ада постаралась вспомнить легенду. – …цукумогами в японских мифах?

– Это как нейросети.

– То есть опыт и знания, помноженные на время и количество попыток?

– Вот видишь, как вы быстро разобрались. – Сорокин привычно похвалил версию Артура и, отсалютовав стаканом, растаял в воздухе. Ада была уверена, что демонстративно – спасибо, что хоть не по частям, в стиле Чеширского Кота.

Они с братом остались вдвоём.

***

К арке в стене дома они с Адой подошли так насторожено, будто та могла обернуться пастью каменного чудовища или очередным порталом, но обошлось. Выглядывать на оживленную улицу, будто лисята из норы – Артур в заповеднике однажды видел, – было вдвойне нелепо, но чужое мнение волновало их в последнюю очередь.

Санкт-Петербург выглядел до жути нормальным. Не слишком людным – час дня, вторник, если верить часам и взятой у метро газете. Не слишком древним – семь лет назад, согласно той же газете. А ещё был август вместо конца сентября. В целом в голове всё это укладывалось, но перевести дух они решились только в крупной сетевой кофейне.

Устроились на виду, у широкого окна напротив кассы, заказали по обеду и, наконец, собрались с мыслями. Правда, начала Ада с неважного:

– Почему мы в Петербурге?

– Проверка, что он, – называть Сорокина по имени не хотелось, – реально послал нас в книгу, а не… не знаю, не слепил её из нас. Я был в этом городе, ты – нет, сойдешь за группу контроля. Раз мы видим одно, всё в порядке.

– Не уверена, что это так работает. – Сестра не звучала убежденной. Артур разделял её сомнения, но нуждался в каком-то в логическом обосновании. Даже неверном. Он признал бы гипотезу сомнительной, начни Ада спорить, но сестру нелепо интересовали другие вещи. – И почему тогда не Вена? Сам бы стал контрольной группой, заодно мир посмотрел.

– Потому что я предложил первым. Плюс мы не знаем австрийский язык. И их законы.

– В Австрии говорят на немецком, это не проблема. – Ада возражала, только чтобы не молчать. Он всегда такое замечал. Естественно, сестрёнка не собиралась усложнять и лезть неведомо куда через несколько границ, но хочет поболтать – пожалуйста.

– Класс, ты можешь говорить за нас обоих. А евро с собой есть?

Артур театрально запустил руку в собственный карман – чтобы глупо хлопнуть глазами, вытащив смятые купюры красного и синего цвета.

Очевидное «Есть» он не произнёс. До этого при себе у них были только телефоны, немного налички и разномастная мелочёвка в карманах – теперь вопрос с наличкой заиграл другими гранями. Ада вытащила из кармашка узких, в облипку, джинсов оранжевые, аккуратно сложенные банкноты и тоже не нашла, что сказать. Вместо этого она вернулась к старой теме:

– У тебя есть план?

– Напиться. – Ответ вырвался сам собой. Идея была привлекательной.

– Звучит как плохой план, – вяло возразила Ада.

– Зато поможет поговорить. По делу.

С этим сестра спорить не стала.

***

Как сознательные герои паранормальной истории, они с братом пили кофе. Ирландский. С крайне призрачным намёком на виски.

Артур мог выбрать английский паб или венское кафе – им же предложили любой уголок в мире! – но нет, вместо этого они сидели в знакомых декорациях бюджетной сети кофеен. Чем выбор места мог помочь в оценке реальности, Ада представляла слабо, но это её не слишком занимало.

Главный вопрос был в другом.

– Мы будем это делать?

«Это» было чудесной заменой для охоты на человека по указке лавкрафтовского библиотекаря. Если не лавкрафтовского чудовища.

– А какие варианты?

– Например, не плясать под дудку злого колдуна.

– Не думаю, что это подходящее название.

Он издевается или серьёзно? Аде захотелось пнуть брата под столом или запустить в него чем-нибудь нетяжёлым. Секунду побаловав себя воображаемой картиной, она сообразила: в словах может таиться иной подтекст.

«Думаешь, он нас слышит?» – Ада быстро нацарапала вопрос на салфетке огрызком карандаша. Который она зачем-то умудрилась стащить у Сорокина. Наверное, из принципа или неожиданно возникшей клептомании.

– Если да, он и записки читать может. – Брат смял салфетку в кулаке. – Книги, буквы, переписка.

– Значит, совсем без шансов? – побежденно выдохнула Ада. Но ведь должно найтись то, что сыграет в их пользу, хоть что-то…

– Это только мысль. – Артур явно её успокаивал, но Ада всё равно была признательна. – Даже если Сорокин такое умеет, он не сможет следить за нами постоянно.

– И как проверить?

– Экспериментально. Если рояль на голову не рухнет – проблем нет.

– Ха-ха, смешно. – Ада в деталях представила реалистичный исход мультяшного падения рояля и отстраненно удивилась, как до сих пор держится. И как справляется брат.

– Мы с ума сойдём, если продолжим копаться в его «режиме бога». – Артур напомнил, как часто они угадывают мысли друг друга. – Просто найдём девицу и сбежим из этой сумеречной зоны.

Или нет.

Ада не поверила тому, что слышит.

– Ты правда готов привести жертву к маньяку-библиофилу?

– Она убийца.

Возможно. Если верить Сорокину на слово. И забыть, что он хотел сделать с ними.

– А он чем лучше?

– Разонравился? Недавно ты про «лучшего на свете преподавателя» другое пела.

Претензия была настолько абсурдной, что сработала лучше успокоительного.

– Не прикидывайся дураком, тебе не идёт. – Ада сухо оборвала подначку. – Он угрожал, похитил и хочет сделать из нас соучастников. – Закончить фразу логичным «или вещи» язык не повернулся. – Герой не моего романа.

– Мы влезли в тайну, которую он охраняет.

– И что? Ты его оправдываешь, а дальше? Обвинение жертв, и мы должны быть благодарны, что он мило на дорожку помахал, заперев нас здесь?

– Я объяснил его мотивы.

– Наплевать, что он там защищает. Может, эти культисты заслужили.

– Мне тоже плевать. – Артур неожиданно зло мотнул головой. – Все эти книжники, охотники и прочие могут сожрать друг друга, но я хочу вытащить тебя и убраться подальше. Ты видишь другие варианты?

Единственным оставшимся ответом было:

– Нет. Но собираюсь искать.

***

Артур не сомневался: отправиться в погоню им рано или поздно придётся. Соблазн выбрать вариант «поздно» был велик, но это ни к чему не вело. Плана побега или других гениальных идей на горизонте не появилось, а бесцельно тянуть время, всё крепче привязывая себя к бумажной клетке, – нет, просто нет.

Раз так, начать можно было откуда угодно. Например, из их нынешних координат во времени, пространстве и книжных полках, но без последнего уточнения Артур прекрасно бы обошелся. Как минимум, они уже были здесь. Плюс Сорокин упоминал, что центральный персонаж книги, вокруг которого вертится мини-мир, всегда окажется рядом: общаться, делиться мудростью, всё такое. Получить информацию от кого-то, лично не заинтересованного в их лояльности – и в наглой манипулятивной лжи, – казалось здравой идеей.

Простая задача, как раз для разогрева. К тому же мирная игра в детективов дала бы Аде время успокоиться и признать его правоту. Ну, Артур на это рассчитывал.

Через два часа он не был так уверен. Кружа по городу, они наткнулись на пьяного бродягу, шумно обсуждавшего с художниками пленэр, полсотни киосков с кофе и зашкаливающее число объектов культурного наследия – то есть всё, кроме цели поисков.

То ли, сбежав подальше от места входа, они сумели заблудиться среди питерской геометрии, то ли местный житель активно не хотел общаться с гостями и указывал на дверь. А может, Сорокин переоценил их способность ориентироваться в пределах одной единственной книги. Версий было много – все одинаково ненадёжные. Артур не знал, как поделиться тревожными мыслями с сестрой, не подрывая веру в успех.

Зря беспокоился.

Ближайшее будущее показало, как далека Ада от идеи опустить руки. Если блуждания по городу повлияли на неё, то иначе. На смену испуганному шумному упрямству пришло что-то новое.

Сжав его ладонь, сестра зажмурилась и, сердито пыхтя, потянула Артура за собой.

Глава 2

Глава 2. Англия, 13 век

– Что за… вау, у тебя получилось! – Брат, споткнувшись, врезался в спину Ады, но тут же остановился, притянув её к себе. – И где мы?

– Не знаю. Ты хотел кого-то опытного, знающего про магию, готового общаться, я подумала… – Произнеся это вслух, Ада сообразила, что с таким запросом им повезло не попасть на беседу к инквизиции. Хотя она ведь думала о помощи и доброжелательном общении… Так, хватит лепетать: – Ты хотел начать – вот, мы где-то.

Ада боялась, что Артур станет спорить, но брат только кивнул. Действительно, в Питере они уже не получили всё, что могли. Что в паранормальном смысле, не найдя несчастного, из которого колдун слепил книгу, что нормальными человеческими методами. Телефоны работали, но интернет не ловил. Позвонить они смогли только друг другу, ответом на попытку набрать домой, друзьям или 112 была тишина даже без формального «Аппарат находится вне зоны действия сети».

Общаться было не с кем, ждать в условно безопасном Петербурге нечего – оставалось двигаться дальше, играя по навязанным правилам, пока не удастся их обойти. На технологии надежды не было, Ада про них даже не вспомнила, пока Артур не включил на телефоне фонарик. Не то чтобы бледный свет заметно помог оглядеться, но выхваченных из сумрака деталей оказалось достаточно, чтобы ответить на вопрос: «Куда это нас занесло?»

Стены из плотно пригнанных деревянных досок, солома на полу, пустые клетушки, кривая хлипкая лестница, ведущая куда-то наверх, – деревенский сарай, в смысле амбар, да? Тугие мешки, странные инструменты, ни следа проводов или пластика – вопрос «Когда?» ещё оставался открытым, но у Ады было сильное подозрение, что лошадиные силы, с которыми местные выходили в поля, были, ну, живыми лошадьми.

Появившийся в дверях мужчина в жёлто-коричневой тунике с ножнами на поясе не стал сюрпризом.

***

Если не думать о Великой загадке пространственно-временных путешествий, обстановка Артура не впечатлила. Судьба янки при дворе его тёзки им точно не грозила, как минимум из-за отсутствия этого двора. Сарай не тянул на замок, мужчина с растрепанным мокрым гнездом на голове явно не был рыцарем. Если, конечно, его киноожидания имели отношение к реальному Средневековью – свои знания по истории Артур оценивал где-то на четыре с минусом. Впрочем, чтобы предсказать весь спектр грядущих проблем, их хватало.

Не то чтобы это имело значение: среагировать и придумать ответы на самые вероятные вопросы он не успел, но вместо ожидаемого списка прозвучало приветствие и внезапное:

– Вы голодные, ребятки?

Так просто? Никаких криков «Демоны!» или «Сжечь колдунов!» – вот тебе и тёмные века! Судя по любопытному, но не удивленному взгляду, к магу они и угодили. Оставалось опытным путём выяснить, хорошо это или они только что закопали себя ещё глубже.

– Спасибо. – Ада кивнула в ответ на приглашение. Улыбнулась, заработав слишком пристальный взгляд, задержавшийся куда ниже приличного, но сальных фразочек не последовало.

– Вы откуда?

Эмм… Отговорка «издалека» прозвучала бы неуважением. Современные названия города и страны ничего бы не сказали. Чтобы сослаться на север или восток, требовались их нынешние координаты – о средневековых картах Артур знал только, что на них водятся драконы и морские змеи…

– Русь, – предложила свой вариант Ада. Мужчина смерил Артура насмешливым взглядом, явно ожидая ответа не от девушки, но кивнул. Похоже, название не было для него пустым звуком – они всё-таки нашли собеседника, на которого надеялись.

– Из какого времени?

– Двадцать первый век, – в этот раз Артур ответил сам. Сказал правду, решив играть в открытую, и зачем-то уточнил: – A.D.

В ответ прозвучало добродушно-насмешливое:

– Добро пожаловать в тринадцатый.

Судя по одобрительно качнувшейся бороде, шанс на продолжение диалога был неплохим.

***

– Чем вы здесь занимаетесь?

Они втроём, как придётся, устроились на сене и чурбанах, жевали лепешки с варёными яйцами, предложенные Томасом, и осторожно наслаждались беседой. Пить мутный эль Ада отказалась, попросту испугавшись, но юркая босоногая девчушка вынесла им из дома молока – и точно осталась подслушивать. Ада попробовала говорить тише, но их нового знакомого лишние уши не смутили.

– Живу, наслаждаюсь гостеприимством славной вдовушки. У меня большой выбор хороших дней: ярмарки, щедрые лорды, иначе щедрый народ. – Томас вспомнил что-то приятное, но вдаваться в детали не стал, он и без того толкнул им с Артуром речь о труде гистрионов и прочих бродячих артистов, напев пару куплетов и походя показав мелкий фокус. – Плохие дни тоже могут веселить не хуже, когда их легко переиграть. И никаких последствий.

– Не надоедает?

– Следы останутся в вашей памяти. – Ада перебила Томаса одновременно с вопросом брата.

Томас пожал плечами в ответ на слова обоих, но ответить предпочёл Артуру:

– Я видел мир и в любой день могу взглянуть ещё раз. Мастер, учивший меня ремеслу жонглёра, много странствовал. Нас занесло на материк, в Константинополе я остался постигать другое Искусство, ну и после дорога долго под ноги стелилась – совсем не уныло жил, не сомневайся. Вот армариус, пращур вашего мастера, всё это и предложил сохранить.

Сорокин не был их мастером – он вообще никем им не был, кроме злобного похитителя, – но поправлять Ада не стала, её интересовал другой вопрос:

– Почему вы согласились?

– Не хотел на костёр.

– Ой, а что вы сделали? То есть, если можно спросить…

– Можно, ты забавная девочка. А что сделал – ничего. По крайней мере, из того, в чем обвиняли.

Ада растерянно хлопнула глазами: это он так признаётся, что других преступлений хватало?

– Я не попадался. Между местным мошенником и пришлым артистом честный человек поверит вору. Обычно наговор грозит колодками или виселицей, но в тот раз не повезло. Когда в округе бьются в ведьминых корчах, а ты фокусник – выбор виновного прост.

– Ведьмины что?

– Огонь святого Антония. Я пришёл в город вместе с разгаром болезни.

Аде название ничего не сказало, но Артур вспомнил:

– Эрготизм, спорынья. – Брат победно щелкнул пальцами. – Грибок такой на зёрнах, в смысле – на колосьях.

– Умный парень, читал? Хочешь, сходим взглянуть?

– Нет! – Ада успела ответить первой. – Можно мы лучше посмотрим на вашу встречу с армариусом?

На согласие она особенно не надеялась, но Томас просто собрал свои пожитки в котомку, подхватил грушевидную лиру и махнул им на выход.

Всё получилось изумительно легко.

***

Медитативно перебиравшие страницы пальцы остановились. Оторвавшись от шероховатой бумаги, Роман открыл глаза, изумлённо качая головой. Студенты выбрали совсем не тот путь, что он предполагал. Смотря извне, без прямого погружения в пространство книги, он всё равно мог вмешаться: аккуратно направить или прямо подсказать – Ветровы были относительно открыты для контакта, – но стоило ли?

Радикально другой, нелогичный, на его взгляд, подход мог сработать. Полагаться на удачу в таком деле он не собирался, но этого и не требовалось – близнецы были лишь запасным вариантом. Доверять их хаотичным творческим метаниям было рискованно, с другой стороны, для чего ещё нужны резервные планы, если не для отчаянных попыток?

Взвесив шансы, Роман оставил выбор дорог открытым.

***

Встречу с чернокнижником Томас им так и не устроил.

Неудивительно, Артур тоже не спешил бы таким опытом делиться. Вместо колдовского шоу с превращением человека в книгу они увидели систему средневекового правосудия изнутри.

Краткого знакомства хватило, чтобы Артур решил – эти знания были лишними.

Он привык думать, что не питает иллюзий, но к сомкнувшейся вокруг темнице оказался не готов. Сумрак, затхлый до удушья воздух, слипшаяся в бурую массу солома под ногами, а главное – почти лежавший на голове каменный свод. Артур не страдал клаустрофобией, но камера явственно напоминала гроб.

Подавить тошноту ему удалось с трудом, Аде, очевидно, было не лучше. Сестра позеленела, как несвежий упырь в RPG, нелепый местный наряд только усилил впечатление. Зато она могла ладони о юбку вытирать или ткань комкать, чтобы нервы успокоить… Так, стоп, не о том он думает: Ада советовала юмор как средство от стресса, но его занесло не туда. Надо на текущем сосредоточиться, сестрёнка, вот, рассказ Томаса слушать не забывает.

– …развлекал горожан и торговал. Фальшивыми диковинами, работавшими снадобьями, а ещё я гадал. Не всем нравилось, что предсказания сбывались. – На лице Томаса проступили следы близкого знакомства со стеной, тем страннее была беззаботная ухмылка уцелевшим углом рта. – С разбитыми губами «In Taberna» спеть можно, со сломанными пальцами – не сыграешь. Я признался. Пока решали, вешать или жечь – разговоров не на полсвечи было. Знал, что времени на побег хватит.

Артур не стал говорить, что сбежать гистриону, такому ловкому и мудрому, не удалось – лишь заменить казнь на клетку попросторнее.

– Они вас пытали? – В голосе сестры не к месту зазвучала эмпатия.

– Громко сказано. Ордалии уже отменили, суды присяжных толком не пошли в народ.

– Ордалии? В смысле божественный суд? Тебя могли…

– Меня – не могли. Я взаправду в магии понимаю, не то, что другие. – Томас провел руками по лицу, театрально, как грим, смахнув следы побоев. – Хотя приговоры колдунам для всех редкость, в лучшее из времён живём, это потом люди разум растеряют. Травля ведьм, огораживания, шагу не ступить, сколько законов напринимают: о роскоши, бродягах, работниках. Лишь бы чернь своё место не забыла.

Не похоже, что его сильно беспокоила мрачная картина. В отличие от Ады.

– Это несправедливо.

– Что именно?

– Всё! – От избытка чувств Ада начала размахивать руками, но не обратила на это внимания.

– Девица, из каких кущ ты сюда упала? – Мужчина позабавлено рассмеялся. – Справедливости не существует. Есть те, кто приглянулся или смухлевал в игре с Фортуной, и есть те, кто не умеет договориться с обстоятельствами.

– Ты не прав.

– А ты много о жизни знаешь, милая?

– Достаточно.

– Хочешь прогуляться по окрестностям? Оценишь по меркам вашей высокой сиятельной эпохи? Заодно с маршрутом помогу, пока вы сами не научились.

Томас едва прикрыл угрозу маской одолжения, сестрёнка не могла этого не видеть, но упрямо не отступалась.

– Это поможет нам в поисках?

– Конечно. – Вот теперь гистрион кривил губы в очевидной издевке.

Артур попытался дернуть сестру за рукав, но Ада умудрилась увернуться.

– Думаете, мы сможем найти её следы? Ну, той женщины?

Ада не смогла произнести: «которую мы ищем для мстительного чернокнижника», но местный колдун всё прекрасно понял.

– Если под охотничий капюшон занесло хоть унцию ума, ваша девица точно не здесь.

– Тогда… зачем?

Артур не хлопнул себя ладонью по лицу оттого, что обеими руками вцепился в удивлённую сестру. Запоздало понял: Ада вообще не видела, что раздражения Томаса надо опасаться. Артур открыл рот, чтобы извиниться за назойливость, но колдун успел первым:

– Страх – хороший учитель.

По законам жанра тут они должны были рухнуть в ужасную кошмарную реальность, но Томас только махнул на них рукой.

– Как наиграетесь, идите спрашивать тех, кто согласился или научился наслаждаться этой жизнью, – может, что отыщете. Остальные или не помогут, или замучают с рыданиями вам на шею бросаться. А ты молчи, девочка. Послушай совета: не ищи лишнего, дай брату закончить дело и вернуть тебя домой.

Совет был разумным. Взглянув на сестру, Артур уже знал, что они ему не последуют.

А после, да, они провалились… куда-то. Снова.

***

Поблагодарить за советы было легко. Другое дело – выбрать между ними. Остановиться на первом предложении… не было ошибкой, просто это был не их выбор. Ада твёрдо держалась за это убеждение, ещё крепче она вцепилась в мелко подрагивавшую в руках глиняную кружку. Её тяжесть поразительным образом успокаивала. Стараясь не расплескать вино, Ада могла отвлечься от застывших перед газами картин.

Жар невольничьего рынка, на помостах которого для выживших закончился крестовый поход детей. Резня в христианском Константинополе руками закованных в броню крестоносцев. Похороны прокажённого, символической пригоршней земли превратившие стоявшего в могиле человека в живого мертвеца. Судебный поединок оружием настолько абсурдным, что калечило и уродовало, но всё не убивало обоих. Ещё одно судебное испытание, теперь водой, и взгляд на хватающую воздух хрипящую женщину из толчеи гомонящих зрителей. Зрители всегда шумели одинаково, так знакомо… Потом… потом этого стало слишком много.

Ада видела мёртвых людей всего два раза, на похоронах, и это было совсем не похоже. Кажется, брат кричал на их провожатого, и Томас даже извинялся. Ада не понимала, за что: если Томас не просто видел, а жил среди всего… всего этого ужаса – у неё не было слов, чтобы сказать ему хоть что-то.

Мужчины, похоже, считали иначе.

В один момент они трое оказались в тени деревьев среди украшенных цветами людей, кружившихся у костров Белтайна. Ей протянули хмельной напиток, но от запаха Аду вывернуло на траву. Брат придержал ей волосы и помог подняться. Со следующим резким рывком земля пошатнулась, и от мира их укрыли стены монастырской школы, мирную тишину которой оживлял скрип стилусов и смешки мальчишек с живыми глазами. Ада успокоила частящее дыхание, неуверенно оглядываясь. Кому-то здесь могло стать легче…

Не её случай.

Артур с Томасом обменялись взглядами, и на смену каменному покою пришла легкая, звенящая струнами и струями фонтана нега дворцовой беседки. Это было почти мило. Ада велела себе улыбнуться: девушкам, музицировавшим среди ковров и зелени, брату, даже Томасу.

А потом, уже собственной волей, вновь очутилась под раскалённым солнцем, среди крестоносцев и прокажённых разом. На зубах поскрипывала мелкая песчаная пыль, но под натянутым тентом нашёлся уголок тени. Мужчина при мече, с завешенным тряпкой лицом ответил на приветствие Томаса, предложил им присесть и поделился тёплой, подкрашенной вином водой. На дне оказалась мутная взвесь, но Ада едва её заметила. Поблагодарила за любезность, расправила складки дорожной, на диво удобной одежды и, наконец, прямо рассмотрела рыцаря ордена Святого Лазаря.

У сэра Гилберта были теплые ореховые глаза с веером тонких морщин, зеленый крест на белом плаще и тяжелый запах благовоний. Сэр Гилберт был прокажённым, собирался в скором времени умереть, в идеале – в бою, считал счастливым знаком встречу с другом и юными пилигримами, порывался посвятить Аде возвышенные строки – и её совсем не тревожило, что вручившие кружку руки укрыты повязками не без причины.

Здесь и сейчас Ада сидела рядом с воплощением кошмара, который имел все шансы преследовать её годами, и слушала стихи.

***

Прощались с Томасом они там же, где познакомились. После путешествия, за несколько часов протащившего их сквозь десятилетия жизни, знакомый амбар казался воплощением уюта. Артур не отказался бы остаться на день и попросту выспаться, но Ада торопилась уйти.

Вернее, она это утверждала, не отставая от гистриона с вопросами:

– Тот человек, сэр Гилберт, вы его навещаете?

– Иногда, мы были товарищами.

– Были? Он страдает.

– Он живёт, сражается за свою веру и умрет за неё. Быстро, с честью, не теряя несколько лет члены, движения и единомышленников.

– И ничего нельзя сделать?

Томас хотел было отмахнуться, но вспомнил недавнюю реакцию Ады и решил ответить.

– Я могу влиять на этот мир. Не-мно-го. Будь у Гилберта своя книга, он смог бы уйти во времена до болезни, но я встретил его уже с первыми пятнами на коже. Не повезло.

– Думаете, он выбрал бы для себя это?

– Нет, поэтому он мёртв. Для вас – погиб за восемь столетий до знакомства, вы говорили с тенью или отражением моего товарища.

– Не похоже. Очень живая тень.

О. Нет. Артур надеялся, что сестра прочитает его мысли, но Ада нашла свои новые любимые грабли для удара лбом.

– Вы застряли здесь тучу времени назад, развлекались и даже не пытались помочь.

– Я не всесилен.

– Уверены? У вас вечность времени. Что, если вернуться в ваше прошлое и найти его там? Или научиться глубже менять события здесь. Или, я не знаю, научить самого сэра Гилберта?

– Зачем? – Вот правильно! Они теперь в каждого обиженного так вцепляться будут? Тогда приключение точно бесконечной историей станет. – Всё уже случилось.

– А зачем вообще всё это? Вы же настоящий волшебник и сидите без дела. Попробуйте!

Несмотря на тон, слова прозвучали просьбой, а не требованием.

В глубоко посаженных глазах Томаса – и в мире вокруг – что-то переменилось, словно невидимый фотограф разом поднял контраст и резкость. Артур не знал, что из слов Ады услышал средневековый колдун, но не сомневался: сами они собирались пытаться, пока не преуспеют.

Только пока не ясно, в чём именно.

Глава 3

Глава 3. Флоренция, 16 век

В этот раз переход не потребовал усилий. Они благоразумно приняли помощь Томаса и за полвздоха оказались в, хм, колыбели художественной культуры – если верить неизменным восторгам тревел-блогеров и подруг с дизайна. И да, посмотреть было на что.

– Сдаётся мне, мы не в Канзасе, – сострил брат, но Ада не сомневалась – вид он тоже оценил.

– Сдаётся мне, ты ищешь поводы для цитат. Если хочешь удирать от индейцев по прериям, только скажи.

Артур со смешком снял воображаемую шляпу, изобразив светский поклон.

– В следующий раз я выберу локацию, которая тебе особенно понравится. Например…

Ада замахнулась на брата вполне материальным веером, и они рассмеялись уже вдвоем.

В том, как легко и быстро они начали привыкать, принимая ситуацию, было что-то тревожащее, но Ада решила подумать об этом потом. Волноваться, восторженно крутя головой, у неё получалось плохо.

Мраморные фасады действительно впечатляли. Из живописного вида площади немного выбивалась грязь на мостовой, но её было меньше, чем Ада представляла, и в целом… в целом – это же была Флоренция эпохи Возрождения! Ненависть к Сорокину никуда не делась, но её можно было временно отложить и вприпрыжку, подобрав платье, бежать смотреть всё вокруг. Ладно, не нестись, нарушая местные приличия, но взглянуть хоть краем глаза.

Кстати, о платьях и приличиях: надо было, как говорил Артур, мимикрировать. Ада огляделась, рассматривая многолюдную площадь: парча и кружево мелькали редко, но нарядных девушек хватало. Первым порывом было выбрать что-то неброское, но им обещали, что лишнего внимания можно не опасаться, а все эти юбки и рукава так хотелось потрогать…

Ада отвела руку в сторону, разглядывая воланы и оборки – последний раз она носила нечто подобное в детском саду. Ерунда, и близко не похоже. Жаль, нет зеркала, но ничего, и брат сгодится.

– Что скажешь, мне идёт?

– Госпожа прекрасна, как Прозерпина, почтившая визитом наш скромный город.

Очень заинтересованный голос за спиной оказался полной неожиданностью.

Развернувшись на пятках, в облаке юбок, Ада сумела не упасть и не вскрикнуть. Она разрешила себе этим гордиться.

***

Новый знакомый – немолодой мужчина с ухоженной бородой и грязными пальцами – вёл их долгой дорогой, хвастая городом. Ада успела сгоряча высказать ему, что думает о пугающих комплиментах и мифах со счастливыми похищениями, но прогулкой наслаждалась. Артуру самому не нравилось, как охотно они теперь идут за каждым, готовым подсказать направление – эта потерянность злила, но альтернатив пока не предвиделось.

Раз так, метаться пока бесполезно: улыбаемся, машем и пользуемся благами нежданной кругосветки.

Из хорошего, город вокруг действительно привлекал внимание. Переходя через реку – Арно – по застроенному лавками арочному мосту, они даже застряли на центральной открытой площадке, следя за лодками и течением. Неизвестно, сколько их компания могла простоять над бегущей водой, тем более что Маттео и не думал торопить, но ветер не спасал от густого запаха мясных прилавков.

Чтобы уговорить Аду уйти, этого было мало, но вокруг сновало много занятого народа, и она быстро наигралась, представляя себя туристкой. Или, скорее, перенесла интерес с пейзажа на людей. Артура прохожие занимали меньше – не после информационных потоков двадцать первого века и экстремального погружения в век тринадцатый, – но ему тоже было любопытно.

По сравнению с виденным на средневековых улицах, одежда знати, палантины и сбруи стали в разы наряднее. Простолюдины вроде изменились не сильно. Или наоборот, и это просто не бросалось в глаза? Артур попытался вспомнить: это же то время, когда вокруг должны быть дельцы всех мастей, студенты и куртизанки? Надо было не забыть спросить у сестры.

Зато архитектура и скульптуры в сравнении не нуждались. Артур не помнил, как назывались разные части зданий, но мрамор играл на солнце, купол собора парил над головами как гигантский воздушный шар, а гербы Медичи, притаившиеся на слишком многих фасадах, поражали размахом воплощенных амбиций.

Но куда больше Артура заворожил вид, скрывавшийся до поры за массивной резной дверью: фрески, ковры и выпорхнувшая им навстречу хозяйка.

***

Разумеется, ничего важного для дела они в доме куртизанки не нашли, но Артур смотрел на красотку так, что предложить уйти у Ады язык не повернулся. К тому же отдохнуть со всеми метаниями и потрясениями в любом случае было необходимо. Иначе они долго так не продержатся.

Место было… занимательным. Расписные лари, драпировки и узорчатые ткани на стенах, какая-то яркая птица в причудливой клетке. Девушка с волосами цвета янтаря, заплетёнными в сложные косы, играла на цитре – Ада была не уверена, что узнала инструмент, но постеснялась спросить, – брат слушал мелодию с тем же восторгом, что прочие гости. На саму Аду собравшиеся тоже поглядывали, но краем глаза: то ли для местных ценителей она была слишком тощей и темноволосой, то ли, напротив, выглядела слишком прилично, чтобы здесь находиться?

Вслух никто этого не сказал, хотя Ада ясно видела, что они с братом оказались одной из маленьких забав вечера. Для гостей хозяйки – симпатичные новые лица из образованных и не бедных, для подцепившего их на улице алхимика и, внезапно, для улыбчивой честной куртизанки – зверушки поинтересней сновавшей по рукам обезьянки. Сомнительная роль, но Ада не обижалась, она сама уже пару часов воспринимала окружающее как интерактивный музей, а люди здесь вообще-то жили.

Ада почти скромно опустила ресницы. Взгляды, чужое и своё любопытство не были для неё проблемой, но на сердце было неспокойно. То, что сразу два человека добровольно согласились променять настоящую жизнь на вечность в виде книг, терпеливо ждущих на полке… Нет, Ада не собиралась подобного понимать, но не могла не вспомнить, как Сорокин грозил слепить из них с Артуром то же самое. Ей было необходимо спросить: «почему?», но с вопросами пришлось подождать.

Сперва монну Джулию окружал слишком плотный рой поклонников, благо никто из них не остался продолжить вечер, а после перед куртизанкой возник не к месту влюбчивый братишка Ады.

Ну просто прекрасное чувство времени!

Ладно, пока все заняты, не лишним было обратить внимание на любезного алхимика. Или астролога? Не важно. Ада решительно направилась к державшемуся весь вечер в стороне магистру неясных наук.

***

Из всех его разговоров с девушками этот был самым странным. И дело не во внезапной влюбленности: как можно не хотеть подобное сокровище, Артур не представлял, но речь шла совсем не о тех чувствах.

– И всё, так просто?

– Вечная юность и цветение Флоры. Меня осыпают флоринами, а блистательных синьоров всегда можно вдохновить на новые сонеты и мадригалы. Чего ещё желать?

– Знаешь, я не встречал таких женщин, как ты, но счастливые девушки звучат иначе.

– Правда? Такой молодой и такой внимательный. – Бархатистый голос почти ощутимо ласкал кожу. Артур вздрогнул. Прежде он считал подобное фигурой речи.

– Ты мне льстишь.

– Ты мне тоже. В этом почти весь смысл. – Джулия звонко рассмеялась и продолжила голосом обычной девчонки: – Сколько тебе лет?

– Двадцать один. А вам, о умудрённая… – Нежное создание ощутимо хлопнуло его по щеке веером. Тяжёлый аромат духов осел на языке сладостью неслучившегося поцелуя.

– Двадцать два, уже очень давно. Под настроение двадцать девять или пятнадцать – люблю, когда матушка молода.

– Твоя мать тоже здесь? – Артур понимал всё меньше. Сперва Джулия сказала, что решилась отправиться в книгу из любви, последовав за дорогим другом. Потом заговорила о красоте и бессмертии, но здесь что-то не складывалось. У неё была вся жизнь, успех и свобода дорогой куртизанки, картины, что могли сохранить её лицо в веках – зачем отказываться от будущего? Теперь ещё мать…

– Нет, конечно, она давно мертва, болотная лихорадка, но… её отражение любит меня, зная о худших и лучших делах. – К такому уровню откровенности Артур оказался не готов, попросту растерявшись. – Я их не путаю, знаю, что учила и поддерживала меня родная матушка, но её зеркальная сестрица забоится не меньше. Помня одну, я могу любить обеих.

Артур молчал, не зная, что можно ответить. Похоже, разницу в жизненном опыте он всё же недооценил. На порядок. А ещё он отметил, как по-разному Томас и Джулия говорили об окружающих. Так насколько настоящими все вокруг были?

Если подобрать верные слова…

В этот крайне удачный для искренних признаний момент к ним решили присоединиться громко что-то выяснявшие Ада и Маттео Коста.

Идеальное чувство времени было семейным талантом.

***

Мессер Коста, игравший для них то увлечённого гида, то Фауста с Нострадамусом в одном лице, действительно оказался магистром. Магистром искусств, доктором философии, в отдельные годы – даже профессором Падуанского университета. Ада запретила себе вопросы в стиле «Как поступить?» и «А защита сложная?» и старалась выяснить главное:

– Вас преследовали за ересь?

– Ересь – читать службу не на латыни и бранить римскую курию. Я всего лишь следил за звёздами и немного смешивал алхимические элементы.

– Тогда почему?

– Я умирал, – слишком просто ответил Маттео. – Галльская болезнь, слышала про такую? Университетский товарищ предложил помочь. Обещал бесконечность жизни, книг и экспериментов.

Наверное, магистр посчитал данное ему слово исполненным, а свой ответ достаточным. Или нет, учитывая, как настойчиво он потянул Аду к хозяйке вечера, о чём-то смеявшейся с её братом.

– Джулия, владычица моих грёз! – Маттео не постеснялся прервать воркование, что точно не понравилось Артуру. – Поделись с гостями, от чего ты бежала в этот прекрасный сад?

Судя по взгляду, девушке вмешательство тоже не понравилось, но на губах тотчас расцвела мягкая улыбка.

– От времени. – Так просто? Ада не успела ощутить разочарование, когда Джулия продолжила: – Раньше или позже смерть забрала бы каждого, а я… мне не отпустили бы грехи.

– Я думала, куртизанок в это время любили? – Ада тотчас отругала себя за нелепый вопрос, но Джулия легко кивнула.

– Ещё как. – Красавица, блеснув браслетом, указала на изыски обстановки. – Блуд мне прощали десятки раз. Дело в мыслях. Я… я думала, что Ева правильно взяла плод и не могла покаяться. До сих пор не могу. И не хочу. За такую мысль в Аду ждут ниже, чем за любовные утехи и игры с алхимией.

– Ты придаёшь слишком много внимания «Божественной комедии» и мнению церковников. Выбери что-то одно, – насмешливо прервал девушку магистр.

– Вы читали Данте Алигьери?

– Разумеется, он прославил язык нашего города.

– А на каком языке мы говорим? – запоздало поинтересовался Артур.

– На флорентийском.

– Тосканский диалект итальянского в наше время, – уточнила для брата Ада.

– Супер, и как я на нём говорю? – В голосе явственно звучало напряжение. – Волшебным образом язык выучил?

Ада не знала ответа. И очень хорошо поняла, что тревожит брата. Если кто-то – ясное дело кто! – залез в их мысли…

– Нет, но гости извне всегда понимают смысл слов, – поспешила успокоить Джулия. – Здесь всё для вас.

– То есть?

– Зачем, по-вашему, эти миры? – В голосе Маттео Коста зазвучали хорошо узнаваемые профессорские интонации. Аду они с мысли не сбили – на этот вопрос у неё был готовый ответ:

– Чтобы психопатичным библиотекарям было, что на полку ставить!

– Отчасти, а ещё они знания и историю сохраняют. Я был мальчишкой, когда Савонарола велел жечь костры.

– Костры тщеславия, – пояснила Джулия. – Очень поэтично и, говорят, очень страшно.

– Творцы сами бросали в огонь картины и рукописи. Армариусы, хранители библиотек, как их ни назови, такого никогда не сделают.

– Точно, зато они людей в свои книги бросают. – Поддержка Артура оказалась неожиданной. Неприятное чувство. Когда и почему она начала сомневаться, что брат всегда на её стороне? То, что он согласен подыграть Роману, ведь не меняет главного. Нельзя этого забывать…

Тем временем мужчины успели увлечься горячим обсуждением.

– Великие дела стоят больше человеческой жизни.

– У вас же здесь рассвет идей гуманизма.

– Верно, и за них сражаются. Знаешь, сколькие из первых граждан споры на дуэлях заканчивали?

– Заколоть людей во имя гуманизма? Вижу логическое противоречие.

В отличие от брата Ада знала, что гуманисты Возрождения другое под, эм, гуманизмом понимали. Гармонию плотского и духовного, торжество познания и свершений – ничего похожего на жизнь как самоценность.

Наверное, она могла сыграть для Артура роль говорящего словаря и подкаста по истории, но в эту минуту Джулия взяла её за руку и потянула в сторону.

***

Видеть Аду Ветрову рядом с Джулией Фонтана было удивительно. Шестнадцатый век говорил с двадцать первым, и они едва ли различались. Одинаково живые, дышащие, мятущиеся и стремящиеся понять друг друга души, несмотря на пять веков пропасти между ними.

В такие моменты Роман почти видел в деле своей жизни волшебство за голым и сухим прагматизмом. Не свались на него разом столько вопросов, требовавших решений, он непременно записал бы эту мысль на будущее, но приходилось полагаться на память. На основном плане бытия часы и минуты были ограниченным ресурсом, а до конца выходных стоило со многим разобраться.

Секунду помечтав, как славно было бы окунуться в эту, с трудом найденную среди наследства, или любую другую книгу, Роман отогнал мимолетную зависть. Время было вторым после знаний сокровищем библиотек. Пока он должен был работать, зато близнецы могли в полной мере познакомиться с обоими чудесами.

Роман надеялся, они оценят выпавшую возможность.

***

– Ты хотела поговорить?

Лицом к лицу они стояли возле ростового зеркала в затейливой оправе, оживлявшего комнату отражением свечей. В кружеве и бархате, с драгоценными нитями в волосах Джулия казалась столь непринуждённо роскошной, что Ада смутилась собственного наряда. Впрочем, растерялась она несильно.

– Не собиралась мешать, думала, тебе нравится компания моего брата.

– Конечно, он замечательный эрудированный юноша, но я надеялась подружиться с тобой.

– Правда? Ой, почему?

– Меня завораживают женщины новых эпох. Не стесняйся. – Джулия тепло улыбнулась, и Ада почувствовала, как заливается краской. – Мужчины всегда прекрасны, а девицы вроде тебя – высокородные или конкурентки – не собеседницы. Ваши жизни настолько чудесные, я бы…

Джулия не закончила, но Ада её поняла.

– Ты это серьёзно? Институт, работа, дом – вместо всего вот этого? Я понимаю, большинство живёт не так, без удобств и…

– Большинство умирает не так, – жёстко оборвала Джулия. – Без денег и дома. Без преемницы или покровителя. Сгнив от галльской болезни, но не будем о печальном. – Перестав загибать холеные пальчики, она мелодично рассмеялась.

Ада увидела в этом попытку сгладить углы, но не смогла сдержать вопроса:

– А ты не?..

– Я не заразилась. – Джулия не обратила внимания на бестактность. – Вместо амулетов купила у голландских купцов особый чехол для мужского орудия. Цена грабительская, как за роскошь, но нос и волосы остались при мне.

– В отличие от твоего друга.

– Ты уже знаешь?

– Да.

– Мужчины, они порой беспечней женщин. В наше время недуг ртутью лечат. Маттео… магистр Коста – ученый человек, он искал выход, нашёл… вот это.

– И тебе здесь нравится?

– Почему нет. – Джулия повела округлым плечом и вернулась к прошлой теме: – Говорят, в будущем печати болезней под пудрой прячут. Свинцовой. А ещё, что, – сквозь легкомыслие пробились острые грани надежды, – что в твоём времени умеют вылечивать, а не скрывать следы.

– Я не знаю. – Ада как-то не интересовалась. – Вроде бы.

– Мне так рассказывали. Мы ведь можем выбираться в близкие книги, если найти подходящую связь.

А вот это многое меняло.

– Ты это делала? Видела других и всё, что будет потом? – выпалила Ада.

– Очень редко, я плохо хожу по книгам. Мне не советовали, твердят, женщины слабы духом. Но я прекрасно принимаю гостей. – Джулия тряхнула завитыми локонами, сверкнув улыбкой. Белизна зубов почти не уступила жемчугу на шеи. – Для вас это проходная интермедия, для меня – мир многих дверей. Зная дворы, при которых собираются лучшие умы, можно встретить почти всех, вписавших своё имя в историю.

– Вернее, их тени.

– Не уверена. В любом случае, обычному человеку и теней титанов довольно.

– Извини, я не хотела оскорбить.

– Я тоже. – Сквозь идеальные черты проступила горечь. – Таковы правила века. Или учишься с этим жить, или поступаешь иначе и принимаешь последствия. Выбор за человеком. Для себя я решила.

В этот раз красавица пожала плечами куда резче.

– У мессера Маттео, думаю, всё иначе? – осторожно уточнила Ада и получила заговорщицкий взгляд из-под ресниц.

– Маттео, – в певучем тоне куртизанки проскользнули не то задумчивые, не то насмешливые нотки, – далеко не Парацельс, но много странствовал во плоти и продолжает сейчас. Он мог бы помочь в вашей с братом Одиссее. И наверняка не откажет, если спросить.

– Но?

– Но ты уверена, что вы хотите настичь свою добычу?

– Не добычу. – Аду покоробила формулировка. – Женщину, которую мы ни разу не видели.

– Так ты собираешься её отыскать?

– Да. Найти, а не сдавать этому. – Ада не рискнула лишний раз назвать имя. Суеверие, паранойя или разумная осторожность – не суть, главное Джулия понимающе кивнула.

– Не жди, лучше не станет ещё долго, но что-то сделать можно. Ко мне заглядывал один путешественник, англичанин, из будущего – он только охотой и занимается. Не как слуга, по должности – из благородных, по призванию: найти новые места и растения, убить новых животных, чтобы показать учёным мужам. Если надо узнать о нехоженых путях и охоте так, чтобы об этом не донесли вашему патрону, – говорите с ним.

– Ясно, спасибо. – Общаться с подобным типом людей Аду не тянуло, Артуру наверняка понравится ещё меньше, но это было зацепкой. – Если мы чем-то можем…

– Можете, – просто подтвердила Джулия. – Заглянуть ко мне ещё раз и пересказать все-все сплетни.

«Показать, что не над ними в итоге сомкнулись воды Леты», – перевела для себя Ада.

Ей оставалось только пообещать.