Неприрученные

Глава 1. Белая ворона

Город вздымался в небо лесом из стекла, бетона и стали. Небоскрёбы отражали мерный свет бледного, едва различимого солнца подобно кривым зеркалам – яркое светило можно было принять за его ночную приятельницу. Улицы, вычищенные до стерильности, разрезали городскую ткань геометрически правильными линиями, по которым изредка бесшумно скользили разноцветные электромобили, похожие на блестящих жуков.

Воздух здесь пропитан озоном и синтетическими ароматизаторами, лишён запахов живой природы, словно выкачан из вакуумной упаковки. Ни пения птиц, ни шелеста листьев, ни лая собак – только гул вентиляционных систем да шёпот шин.

Прохожие, одетые в разноцветные яркие комбинезоны, двигались по улицам размеренно и аккуратно, словно детали сложного механизма, выполняя функции, определённые им незримым разумом.

Именно такая картина вырисовывалась в окне квартиры на девятнадцатом этаже, где жила шестиклассница Адиметра. В ожидании начала урока она старалась отыскать хоть намёк на изменение привычного городского пейзажа.

Девочка так увлеклась, что и не заметила, как на дисплее появилась голограмма учительницы Сейдонии Игоревны, чей светло-голубой комбинезон – обязательная форма для учителей Элизия – безупречно сидел на подтянутой фигуре, а серебристые волосы были аккуратно уложены в элегантную причёску. Учительница строго произнесла:

‒ Евстафьева, снова в облаках витаешь? Смотри, не улети далеко, ‒ из динамиков раздался ехидный смех одноклассников.

Дождавшись, когда ученики немного утихомирятся, Сейдония Игоревна продолжила:

‒ Сегодня занятие посвящено основанию нашего прекрасного города Элизия. А расскажет нам об этом Лукьянова Атидора.

На дисплее отобразилось изображение девочки с розовыми волосами, аккуратно собранными в хвостик, кончик которого был выкрашен в ярко-голубой. Атидора довольно улыбалась, моргая серо-голубыми глазами, а за её спиной можно было заметить очертания коллекции новой серии кукол-роботов.

‒ Итак, рассказ о нашем прекрасном Элизии. Согласно исторической справке, данной Мимиром, в начале прошлого века люди страдали. Эпидемии страшных болезней накатывали одна за другой, унося миллионы жизней, а взамен приносили бедность, разрушения и беспорядок.

Кадры из документальных хроник сменяли друг друга, иллюстрируя слова ученицы. Адиметра вздрагивала каждый раз, когда на видео друг за другом шли эпизоды, полные страданий, грязи и разрушения, а Атидора продолжала доклад.

‒ И когда люди почти утратили надежду, а наша цивилизация едва не исчезла из-за пандемии вируса “Кей”, Организация Объединённых Наций и Всемирная организация здравоохранения запустили программу «Хранитель». С помощью искусственного интеллекта учёные пришли к выводу о том, что нужно отгородиться от всего живого и построить города, защищённые от воздействия природы. Для этого организовали проект «Великое очищение», в ходе которого люди построили новые безопасные районы, избавляясь от домашних животных, являвшихся переносчиками разных вирусов, так же как и дикие.

Одним из главных мировых центров такого переселения и стал наш Элизий сто лет назад в 2036 году. Управлять им доверили искусственному интеллекту нового поколения, которого тоже назвали «Хранитель». Его создание возглавлял Хельг Аврорий, ставший первым мэром нашего города, но вскоре исчезнувший от людских глаз.

Мрачные изображения XXI века сменились светлыми тонами и яркими красками века XXII. Смеющиеся люди в красочных комбинезонах гуляли по белоснежным улицам, а по дорогам почти бесшумно ездили электрокары, управляемые автопилотом.

‒ Город стал символом победы технологий над природой, порядка над хаосом. Высокие железобетонные стены и энергетические купола отделяют центры цивилизации от дикого, не поддающегося контролю мира. А человечество полностью избавилось от вирусов, создав полностью стерильную среду.

Благодаря таким кардинальным решениям люди позабыли о болезнях, а руководство безупречно-рационального искусственного интеллекта на корню обрубает все разногласия, обеспечивая всем покой и безопасность.

Всех с наступающим Днём города!

Ученики зааплодировали, и Атидора поклонилась, словно артистка.

‒ Спасибо, Атидора, ‒ произнесла учительница. ‒ У кого-нибудь есть вопросы по теме доклада?

Дисплей был пуст, никто из учеников не желал высказаться, всем хотелось быстрее закончить урок. Адиметра же почти задремала под конец доклада, утомлённая привычными видами Элизия в нарезке видеороликов. И вот глаза девочки стали столь тяжёлыми, что удержаться не хватило сил, и они закрылись.

‒ Адиметра? Опять спишь? ‒ раздался грозный голос учительницы.

‒ Нет, я… ‒ девочка вздрогнула, подняла голову и увидела, что рука её лежит на кнопке подключения к эфиру.

‒ Задавай вопрос и заканчиваем.

‒ Это…, а-а-а…, хм…, ‒ Адиметра и без того не интересовалась историей, а уж спросонья ей и вовсе было тяжело думать. ‒ А были те, кто отказался переселяться в новые города?

‒ Да, конечно, такие недалёкие люди были, ‒ ответила учительница. ‒ Их оказалось немало. Ещё были и те, кто не мог себе позволить такое переселение.

‒ И что с ними стало?

‒ Без современных технологий, за пределами стерильных зон обновлённых городов они деградировали и постепенно вымерли, как динозавры когда-то.

‒ А животные?

‒ Они всё так же обитают в диких местах подальше от нас со всеми своими вирусами и болезнетворными бактериями.

‒ А почему люди вообще держали у себя животных? ‒ Адиметра, сама от себя не ожидая, вдруг заинтересовалась, чего нельзя было сказать об Сейдонии Игоревне, которой хотелось поскорее закончить урок.

‒ Это всего лишь пережиток тех древних лет, когда для выживания человеку требовалась помощь. Скачок в развитии технологий помог нам избавиться от него, ‒ пробурчала она. ‒ А раз это тебя так интересует, то на следующий урок ты расскажешь нам об опасностях животных для человека. На этом мы закончили. Не забудьте, что через два часа у вас урок по социализации.

Дисплей погас. Адиметра вздохнула. Ей совершенно не нравились уроки социализации, когда приходилось разговаривать с одноклассниками, да ещё и на темы, которые девочку совсем не интересовали. Но деваться было некуда ‒ школьный рейтинг вынуждал посещать все занятия. Пришлось одеваться в форму.

‒ Собираешься в Центр обучения? ‒ спросила Адиметру мама, заметив, как дочка, надев тёмно-фиолетовый комбинезон, небрежно застёгивает на нём магнитные замки.

‒ Да, ‒ обречённо ответила девочка, бросив тоскливый взгляд на своё отражение в полимерном зеркале. ‒ Можно мне после немного погулять?

– Подожди, – папа растянул экран планшета. – Посмотрим. Мимир, почему у Адиметры снизился показатель концентрации на 8% во время урока?

– Анализ движений зрачков и фоновой активности мозга показывает, что дочь Адиметра Евстафьева предавалась несанкционированной мечтательной деятельности. Рекомендую увеличить количество часов на логические задачи для коррекции поведения, – ответил спокойный голос.

– Слышала?

– Может это потому, что я и так не могу расслабиться? Ну пожалуйста.

‒ Хорошо, но не дольше двадцати трёх минут. И не уставай, ты же помнишь про вечернюю тренировку по гимнастике?

– Успею отдохнуть, – скривилась Адиметра от упоминания очередных занятий.

‒ Смотри, не опаздывай в школу, ‒ заметил папа, выходя из кухни со стаканом, полным светло-зелёной питательной смеси. ‒ Мимир, проанализируй расписание Адиметры.

– Урок социализации начинается в двенадцать тридцать, – ответил из динамиков спокойный баритон. – Среднее время в пути для Адиметры Евстафьевой составляет тридцать минуту. С учётом текущей загруженности улиц, рекомендуемое время выхода – одиннадцать часов пятьдесят восемь минут. То есть, осталось две минуты.

– Ну вот, – нахмурилась мама. – Опять на грани. Мимир, добавь в её профиль напоминание о пунктуальности. И не торопись, чтобы не растрепалась причёска и тело не вспотело, – предупредила мама, окидывая дочь оценивающим взглядом.

‒ Совсем запарили малышку контролем, ‒ раздался из-за двери ворчливый голос бабушки, выходящей из комнаты. ‒ Вот раньше никто не парился по цифрам, минутам, секундам. Но не опаздывали. Почти никто.

‒ Очень важно относиться ко времени с уважением, ‒ нахмурилась мама. ‒ Уж кому, как не вам, Ирина Евгеньевна, знать об этом.

‒ Как раз я и в курсах, раз больше ста лет живу, многое пережила. Не в этом кайф. Да что я вам втираю, всё равно вы кроме программ ничего не признаёте, ‒ бабушка, вздыхая и, бурча что-то себе под нос, вернулась в комнату.

‒ В последнее время бабушке нездоровится, ‒ объяснил папа, а его голос прозвучал мягче, чем обычно. ‒ У неё ностальгия – всё вспоминает прошлое и ворчит о настоящем. Так что не обращай внимания на её слова. Кстати, тебе уже пора уходить. Ноллоп, будь добр, проконтролируй её.

– Слушаюсь, – ответил мелодичным голосом небольшой, чуть выше метра ростом, робот-помощник, окрашенный в бело-сиреневые полоски.

– Идём, – Адиметра помахала родителям рукой и в сопровождении Ноллопа быстрым шагом вышла из квартиры в зону дезинфекции, где её обдало облаком антисептика.

Молодой учитель Эвридит Самсонович, с волосами цвета спелой вишни, одетый в светло-голубой комбинезон, посадил детей в круг. Комната, где проходили уроки социализации, располагала удобным мягким полом, а на стенах висели цифровые фоторамки, в которых каждые пять минут сменяли друг друга фотографии счастливых учеников.

‒ Сегодня мы займёмся упражнением, которое называется «Метафора». Все знают, что означает этот термин? ‒ удовлетворившись дружным киванием детей, учитель продолжил: ‒ Каждый по очереди будет садиться в центр круга, а остальные станут отвечать на творческие вопросы, касающиеся того, кто в центре. Для начала пусть сядет желающий. Кто готов?

‒ Можно мне?

Руку поднял Аполлион ‒ звезда класса, обожаемый почти всеми девочками параллели. Учитель жестом показал на место, где мальчик должен сесть, а сам вышел из круга.

‒ Вопрос первый: какой образ рождается при взгляде на Аполлиона? ‒ спросил Эвридит Самсонович у класса.

‒ Красивый актёр, умный инженер, храбрый путешественник, добрый друг, ‒ тут же ответили девочки, среди которых громче всех была Атидора.

‒ Так, мальчишки, не отстаём, ‒ подначил учитель.

‒ Надёжный приятель, сильный воин, весёлый шутник, ‒ последовали ответы.

Поочерёдно каждый из школьников назвал образ, в котором видит Аполлиона и вот очередь дошла до Адиметры. Она знала, что нужно сказать что-то хорошее, ведь только такой ответ сочтут приемлемым, но в голову ничего путного не приходило.

‒ Суровый честный политик? ‒ пожимая плечами произнесла девочка.

В комнате повисло молчание. Аполлион скривился, словно выпил витаминный коктейль из школьной столовой. Адиметра быстро поняла свою ошибку. Вот уже полвека профессию политика недолюбливают и считают недостойной лучших умов Элизия. Но девочка не имела в виду ничего подобного и действительно считала, что из Аполлиона выйдет хороший представитель власти. Вот только объяснить ей это не дали.

‒ Интересный ответ, ‒ потёр гладковыбритый подбородок Эвридит Самсонович. ‒ А давай-ка мы тебя в центр посадим.

Оглядываясь по сторонам неуверенным взглядом, Адиметра села на место Аполлиона.

‒ Тот же вопрос, ‒ произнёс учитель.

‒ Одинокая ремонтница, ‒ тут же выпалила Атидора, и класс засмеялся.

‒ Наши занятия не повод обижать одноклассников, ‒ хмуро отчитал девочку Эвридит Самсонович. ‒ Давайте другой вопрос: какие люди могут окружать Адиметру?

‒ Только роботы и крысы, ‒ вновь выкрикнула Атидора, и опять дружный смех вогнал Адиметру в краску.

‒ Так, Атидора, ещё одна подобная выходка и я занижу твой рейтинг. А кто-нибудь другой пусть ответит: какое время подходит Адиметре?

После непродолжительного перешёптывания одна из подружек Атидоры, едва сдерживая смех, сказала:

‒ Средневековье. Крестьянкой среди свиней и крыс.

‒ Всё ясно, ‒ вздохнул учитель. ‒ Адиметра и Атидора ‒ с одним из родителей жду вас на связи послезавтра. Рейтинг пока снижать не буду, но корректировку в программу обучения сделаю. Урок окончен.

Адиметра выходила из комнаты последней. Девочке хотелось поскорее исчезнуть, забыть об этом унизительном уроке, но её остановил Эвридит Самсонович, несмотря на то, что правилами было запрещено оставаться ученикам и учителям наедине.

‒ Тебе надо завести друзей, – сказал он, глядя с сочувствием. – Насколько развитой ни была бы наша цивилизация, у детей всегда встречается подобное поведение. Ты сообразительная и творчески одарённая девочка. Я уверен, что тебя ждёт славное будущее. Но нельзя замыкаться в себе.

‒ Спасибо, ‒ слабо улыбнулась Адиметра, выводя Ноллопа из спящего режима. ‒ Я постараюсь.

Учитель кивнул, жестом показав, что девочка свободна. Уже на выходе из Центра обучения Адиметра услышала расстроенный голос Атидоры:

– Ну всего десяти баллов не хватило до ста. Не отключай, пожалуйста, Леонардо.

– Ты слишком много времени проводишь за нейроэстетикой, – раздражённо ответил женский голос. – Мимир сообщил, что процент затраченного времени вырос на один и три десятых процента, а это приводит к снижению успеваемости.

– Я буду меньше им пользоваться, только не отключай.

– Хорошо, Мимир подсказывает, что я должна проявить сострадание, поэтому пока я не буду наказывать тебя. Но всё решит контрольная по эко-языку. Жду ста баллов.

Атидора села на корточки и закрыла голову руками. Адиметра, стесняясь того, что подслушала чужой разговор, тихонько стояла в проходе, ожидая, когда одноклассница уйдёт.

Глава 2. Переезд

– Андрюх, давай шустрее! – худенький мальчишка с беспокойным взглядом голубых глаз, нервно переминался с ноги на ногу.

– Что, Сеня, хочешь сам сюда залезть? – его рыжеволосый и конопатый товарищ, не отрываясь от работы, иронично улыбнулся.

– Обойдёшься, – фыркнул мальчик. – Сам свою работу делай.

– А ты не отвлекай, – парировал Андрей, продолжая колдовать над микросхемами автоматической двери.

– Опять там что-то тыришь?

– Тут тырить-то нечего: корпус, да пара микросхем, – проворчал парень, продолжая манипуляции с устройством. – Жду, когда код загрузится.

– Он же должен быстро сработать?

– У нас ещё есть запас времени, – уклонился от ответа Андрей. – А ты делом, что ли, займись.

– Каким? Я, в отличие от тебя, уже всё закончил.

Ребята обменивались колкостями, стоя на пожарной лестнице, тянущейся вверх по стене заброшенной станции метро. Ржавый металл холодом отдавался в ладони, а спёртый воздух туннеля был пропитан запахом сырости и плесени. Андрей долго копался в микросхемах автоматической двери, пока не выдохнул: “Наконец-то”, после чего чёрная металлическая заслонка открылась и молниеносно захлопнулась в последний раз.

– Готово, – объявил Андрей, довольно улыбаясь.

– Не прошло и года, – проворчал Сеня. – Я думал тут и спать останусь.

– А не надо было так долго возиться с водопроводом.

– Чего? Да я…, да ты…

– А ну, тихо, – шикнул на ребят вышедший из темноты туннеля мужчина в серой спортивной куртке, измазанной в машинном масле. Его лицо, обрамленное чёрной бородой, было хмурым и сосредоточенным. – Раз закончили – бегом к остальным. А я включу вытяжку.

– Хорошо, дядь Марат, – почти хором ответили мальчишки, слезли с лестницы и поспешили прочь.

Они бежали, слыша нарастающий гул включившихся вентиляторов, который быстро набирали обороты. Сеня оглянулся, но никого не увидел. Тогда мальчик остановился, вглядываясь в полумрак туннеля, с трудом освещаемого маленьким фонариком.

– Ты чего? – спросил запыхавшийся Андрей, которому пришлось прервать бег.

– Дядь Марата неслышно, – обеспокоенно ответил мальчик.

– Это из-за гула. Давай, нам бежать надо, а то не успеем.

– А вдруг с ним что-то случилось?

– Тогда мы ему ничем не поможем, – раздражённо ответил Андрей и вздохнул: – Слушай, дядя Марат даже в свои сорок с лишним бегает быстрее нас. Так что не волнуйся, скоро он догонит. А вот если мы сейчас не побежим, то и сами рискуем затянуться в вытяжку, и его с собой захватить.

Ребята снова помчались вперёд, а свет фонариков замелькал по заплесневелым стенам, едва отражаясь от запылившихся, блестящих когда-то в далёком прошлом, рельс. Через несколько минут, когда гул вентиляторов стал настолько мощным, что почти заглушал все звуки, мимо Сени и Андрея промчался Марат, который что-то кричал. Заметив сердитое лицо взрослого, мальчики поняли всё без слов и ускорились из последних сил.

С трудом сопротивляясь встречному ветру, троица вылезла из прохода, после чего за ними тут же захлопнули дверь. Тяжело дыша, Андрей и Сеня с улыбкой оглядывали толпу, что аплодировала им, следуя традиции. Марат же лишь угрюмо покачал головой.

– Ещё немного и нас утащило бы в лопасти. Вам нужно стать быстрее, чтобы не быть бесполезными.

– Не будь к ним слишком строг. Они же ещё дети, – прокряхтел старик с чёрной тростью, первым подошедший поприветствовать троицу по праву старшинства.

– Нет, они – техники, от которых зависят жизни других. Если кто-то даст слабину, то пострадают остальные.

– А если лишать всех детства, то мы окажемся ничем не лучше стерильников.

– Ты так и не стал до конца одним из нас, Старец, – поморщился Марат. – здесь выживание важнее всего остального.

К ним подошёл Игнат, один из старейшин общины. Его длинная брезентовая куртка была похожа на карту пережитых десятилетий – каждая заплатка из выцветшей джинсы или грубой мешковины рассказывала свою историю. На груди, в маленьком кармашке из пожелтевшего пластика, он хранил фотографию дерева, которого Андрей никогда не видел вживую.

– Слушаться старших надо, потому что от кого ещё можно перенять опыт? – он ткнул указательным пальцем в грудь парня. – Мы сохранили свой образ жизни, укрылись от глаз богомерзких стерильников только благодаря осторожности и послушанию.

– И жить вот так вечность? Однажды машины найдут нас, или кончится еда, или случится что-то ещё. Сколько людей должно умереть от болезней, чтобы мы перестали бояться?

– Трагедия твоих родителей не даёт покоя юной душе, – сочувственно кивнул Игнат. – Но не ставь из-за этого под угрозу всех остальных.

– Мальчики, у вас всё готово? – прервала начавшийся спор черноволосая женщина в длинном бархатном зелёном платье, на котором можно было заметить пару аккуратно пришитых заплаток.

– Да, Марина, можем уходить.

– Тогда выдвигаемся, – властно скомандовала женщина, и колонна медленно двинулась вперёд.

Несколько сотен людей поплелись вслед за своими предводителями. В центре толпы неспешно брели коровы, овцы, свиньи, в клетках на тележках ехали куры, рядом важно шли собаки. Некоторые переселенцы держали в руках переноски, из окошек которых выглядывали любопытные кошачьи мордочки.

Путь проходил прямо по рельсам метро в узком пространстве подземного туннеля. В давящей тишине было слышно лиц цоканье копыт, да редкий звон, когда клетки задевали старые металлические пути поездов. Даже животные старались вести себя тихо, словно понимая важность и опасность этого перехода.

Вскоре процессия дошла до широкого проёма, из которого шёл тусклый свет. К проходу вышла Марина, держа потрёпанную временем переноску.

– По давней традиции, первым в новый дом мы впускаем кота, – торжественно объявила женщина. – Дружба с животными – это одно из главных отличий нас от стерильников, что живут наверху, всё больше превращаясь в бездушных прислужников машин.

Заиграла гитара, и мягкий мужской баритон запел:

Вот одна из тех историй,

О которых люди спорят

И не день, не два, а много лет

Началась она так просто,

Не с ответов, а с вопросов,

До сих пор на них ответа нет

Почему стремятся к свету

Все растения на свете,

Отчего к морям спешит река

Как мы в этот мир приходим,

В чём секрет простых мелодий,

Нам хотелось знать наверняка.

А потом сотни людей затянули припев:

Замыкая круг, ты назад посмотришь вдруг,

Там увидишь в окнах свет, сияющий нам вслед

Пусть идут дожди, прошлых бед от них не жди,

Камни пройденных дорог сумел пробить росток^*.

*Песня «Замыкая круг» – слова Маргариты Пушкиной, музыка Криса Кельми

Под хоровое пение женщина расстегнула замок на переноске, и оттуда выбрался рыжий кот. Он осторожно принюхивался и присматривался к новому месту. Потом медленно зашагал, махая хвостом, и уставился куда-то в стену, которая утопала в темноте, ограждённая от света фонарей массивной колонной. И вдруг пушистик рванул и прыгнул, скрывшись прямо в чёрном пятне.

– Что это было? Что случилось? – зашептали люди.

Марат, Андрей, Сеня и другие техники подбежали к тому месту, где скрылся кот, и увидели вентиляционное отверстие, а также лежащую внизу неприкрученную решётку.

– И кто будет за это отвечать? – прорычал Марат, чьё лицо побагровело от гнева.

– А куда ведёт эта линия? – робко спросил Сеня.

– Наверх, прямо к воздухозабору, – ответил кто-то из толпы техников.

– Это не хорошо, – задумчиво произнёс Андрей и заглянул во тьму вентиляционного канала.

– Это ужасно, – прошептала Марина.

Интерлюдия I. Запах приключений

Мяу! Новые запахи! Фыр, кхе-кхе. Это запах плесени и затхлости? Где ароматы родных помеченных туннелей? Мурр… хотя, любопытно. Что это за странное место?

Меня выпустили из переноски, наконец-то! А то я уже начал задумываться, не перепутали ли меня с консервой. Двуногие вокруг горланят что-то громкое и непонятное. Какие странные. И все смотрят на меня. Мяу, лучше бы мясцом покормили.

Сделал осторожный шаг. Пол холодный и пыльный. Фрр… неприятно. В прошлом доме было намного уютнее. Там можно лечь у печи и спать целыми днями. А тут… Мяу! Даже когти не за что зацепить!

Принюхался. Кругом всё такое неживое! Ужас! Как здесь вообще можно жить? Ни одного знакомого запаха. Даже мышами не пахнет. Да их тут просто нет! Мяу, куда меня занесло!? Это же кошачий ад!

Постойте, мой нежный розовый носик уловил нечто чудесное! Тонкий, едва заметный, но очень знакомый аромат… Это же то, что зовут вентиляцией! Оттуда тянет затхлостью, пылью и… свободой! Мурр… надо исследовать!

Люди всё ещё поют свою странную песню. Они так увлечены, что не обращают на меня внимания. Отлично! Меньше знают – крепче спят. А то бегают за мной и заставляют сидеть где попало.

Подкрался к вентиляционному отверстию. Мяу?! Решётка просто лежит рядом! Да они меня сами выпускают! Не может быть! Это же билет на волю! Надо заглянуть внутрь. Там царит темнота, от которой веет таинственностью и приключениями.

Прыжок! Мягкое приземление на ещё более пыльный пол. Фу! И тут тоже не убираются! Но всё равно лучше, чем там, снаружи, с их бесполезным светом, странными песнями и старым воздухом.

Побежал по туннелю. Здесь хоть глаз выколи, но темнота меня не пугает. Я – кот, и вижу в темноте лучше, чем любой из этих двуногих в своих глупых масках. А мой нос… мой нос – это чудо природы! Он может учуять мышь за километр! Или привести меня к сочному куску мяса! Мяу! А сейчас он чует… что-то весьма интересное!

Вентиляционная шахта извивается, словно стараясь запутать меня. Я бегу, не останавливаясь, преодолевая повороты, перепрыгивая через какие-то трубы и провода. Мне нравится это чувство свободы, когда шорохи и запахи принадлежат только мне. Я чувствую себя настоящим исследователем, первопроходцем, покорившим неизведанные территории!

А вот и свет впереди. Надо остановиться и осторожно посмотреть. Так. Большой дом. Настолько, что потолок уходит далеко вверх. Здесь пустынно. Сквозь полупрозрачные проёмы в стенах проникает холодный свет. Совсем не то, что я ожидал. Где коровы? Где овцы? Где птицы, которые должны сладко петь по утрам? Мяу… Как же пусто и грустно… Память предков говорит, что всё должно быть не так!

Всё безжизненно, ни одного запаха. Хотя подождите, что это? Незнакомый, интригующий, но очень знакомый запах… человека?! Мяу, неужели и в этом месте живут двуногие?

Не раздумывая больше ни секунды, я прыгаю вниз, на белый жёсткий пол. Бегу вперёд, влекомый новым запахом. Сердце моё бьётся в предвкушении встречи. Кто же этот таинственный незнакомец? Друг или враг? Мяу! Скоро узнаю!

Глава 3. Рыжее нечто

Адиметра яркой фиолетово-зелёной стрелой мчалась среди городских построек десятка оттенков серого, убегая подальше от нескончаемого потока людей и машин. За ней спешил робот, еле слышно жужжа колёсами и стараясь не отстать.

‒ Адиметра, остановись, ‒ раздался из его динамиков мелодичный, но настойчивый голос. ‒ Этот район не предназначен для бега.

‒ А ты догони и останови меня! ‒ задорно прокричала девочка, размахивая тёмно-зелёным рюкзаком.

‒ Я не могу гарантировать твою безопасность. А родители приказали проконтролировать тебя.

‒ Но ведь в Элизии со мной ничего не может случиться, ‒ запыхаясь, проговорила девочка, остановилась и упёрла руки в колени. ‒ А вы должны об этом позаботиться.

‒ Всё верно, Хранитель с нашей помощью обеспечивает надлежащий порядок, но и люди должны соблюдать правила.

‒ Это скучно, – простонала Адиметра и побрела по пустому тротуару, внимательно рассматривая здания.

‒ Ты можешь играть на специальной площадке. А ещё у тебя есть игровая приставка, телевизор и, конечно же, я. Я могу развлекать тебя.

‒ Вот мне и весело бегать с тобой, ‒ улыбнулась девочка, остановившись возле старого выцветевшего зелёного строения, возведённого ещё в годы основания города. И вдруг нахмурилась: ‒ Ты слышишь?

Робот повертел белой пластиковой головой на триста шестьдесят градусов, стараясь уловить искажения в привычном оркестре городского шума.

‒ Звук доносится из отверстия в том здании. Я сообщу Хранителю о неполадках, ‒ произнёс Ноллоп.

‒ Погоди, давай сначала поглядим. Не стоит волновать Хранителя по пустякам.

Не дожидаясь ответа спутника, девочка медленно и осторожно подошла к тёмному проёму внизу стены. Робот послушно последовал за хозяйкой.

Адиметра встала на четвереньки, не задумываясь о замаранных брюках, и выговоре от родителей за это. Девочка напрягала глаза, стараясь разглядеть, что же таится в темноте отверстия. И чуть не отпрыгнула, когда оттуда вышел рыжий кот, издав жалобное «Мяу».

‒ Что это? ‒ тихонько спросила Адиметра, с трудом веря своим глазам.

‒ Объект идентифицирован как Felis catus. Биологический вид, устранённый из Элизия по причине высокого риска переноса патогенов, ‒ вместо ответа произнёс робот голосом Мимира.

– Что? – растерянно переспросила девочка.

– Внимание! Зафиксирован несанкционированный контакт. Передаётся экстренное сообщение в службу санитарного контроля и Хранителю.

‒ Не смей. Отключение Мимира, код один-пять-ноль-пять-два-ноль, ‒ быстро дала команду Адиметра. ‒ Ноллоп, ты тут?

– Да, а где ещё я должен быть?

– Ты заговорил голосом Мимира.

– Сработал автоматический вызов помощника по голосовому запросу, – спокойно пояснил робот. – Это привело к провалу в моей памяти.

– Странно, – неуверенно пробормотала Адиметра. – Давай-ка отключим тебя от сети. Код три-ноль-ноль-восемь-восемь-три. А теперь, наконец, ответь: это новая модель робота?

‒ Без данных Мимира могу лишь сказать, что это – животное.

Не успела девочка удивиться, как кот потёрся о её ногу. Это оказалось настолько приятно, что Адиметра сама не поняла, как потянулась к спине пушистого пришельца и прикоснулась к его мягкой шёрстке.

‒ Ты нарушаешь все требования безопасности! ‒ громко сказал робот, отчего кот вздрогнул и грозно посмотрел в сторону шумящей машины. ‒ Это существо опасно, а твоё поведение иррационально. Животные – источник хаоса и болезней. Они несовместимы с нашей стерильной и безопасной средой!

‒ Но он же живой! Он чувствует, он тёплый, он… настоящий! – попыталась объяснить Адиметра, продолжая гладить мягкую шерсть кота. ‒ Я должна помочь ему. Может показать бабушке?

‒ Ты собираешь принести это домой?! Подумай, что скажут родители!

‒ Я пронесу его незаметно, в рюкзаке. Да и не заметят они ничего, кроме грязной одежды и позднего возвращения, ‒ скривилась девочка. ‒ А ты даже не смей им сообщать.

– Отказано, – воспротивился робот. – У тебя нет прав на данную команду.

– Эх, придётся по плохому, – вздохнула Адиметра: – код один-восемь-ноль-два-девять-два. Отключение контроля.

– Контроль отключён.

– Ух ты, получилось! – девочка захлопала в ладоши. – Ты никому не расскажешь о том, что случилось.

‒ Слушаюсь, ‒ ответил робот, повинуясь секретному коду, и вместе с хозяйкой направился домой.

Всё вышло так, как и думала Адиметра. Уже на пороге, едва девочка прошла зону дезинфекции, мама недовольно бросила:

‒ Отбилась от расписания, – нахмурилась она, и её тёмно-розовые волосы словно вспыхнули ярче. – Где была?

‒ Я немного устала и решила пройтись, вы же разрешили, ‒ виновато опустила голову Адиметра, стараясь, чтобы сожаление выглядело как можно правдивее.

‒ Только двадцать три минуты. А ты превысила это время на целых восемнадцать минут.

‒ Надеюсь, в этот раз ты не наделала глупостей? Не хочу снова краснеть, выслушивая от директора о твоём поведении.

‒ Всё нормально, мам, – ответила Адиметра, промолчав о вызове от учителя.

– Ноллоп, это правда? ‒ спросила женщина у робота.

‒ Да, ‒ подтвердил механический спутник девочки.

‒ Тогда быстро складывай вещи и через одиннадцать минут зови бабушку на ужин.

Адиметра послушно кивнула и быстрым шагом направилась в свою комнату. Закрыв за Ноллопом дверь, девочка облегчённо выдохнула и сразу открыла рюкзак. Оттуда мигом высунулась рыжая голова и едва слышно мяукнула. Затем кот выпрыгнул и мягко приземлился на гладкий бежевый пол.

‒ Это плохо кончится, ‒ обречённо произнёс робот, бдительно следя за движениями зверя.

‒ Ой, да ничего не случится, ‒ махнула рукой Адиметра. ‒ Ты лучше посмотри, какое оно милое.

Кот тем временем принялся обнюхивать незнакомое место и тереться об металлическую ножку компьютерного стола. Потом он запрыгнул на полку шкафа и лапкой подвинул игрушечную машинку, отчего та со звоном упала на пол.

‒ У тебя всё хорошо? ‒ послышался из-за двери голос папы.

‒ Да, случайно машинку смахнула, – крикнула Адиметра, с трудом сдерживая смех от восторга.

‒ Всё определённо будет плохо, ‒ мрачно заключил Ноллоп.

‒ Да ладно, лучше расскажи про это существо.

‒ Если я обращусь к данным сети, то информация о нашей находке будет отправлена Хранителю. Если ты этого не желаешь, то лучше воздержаться от подобных вопросов.

‒ Понятно, – протянула девочка. – Тогда давай всё же покажем бабушке.

К счастью, комната бабушки находилась прямо напротив спальни Адиметры. Девочка схватила кота и незаметно прошмыгнула через узкий коридор в дверной проём.