Аномалия

Глава 1

– Осторожно! Не заходи за черту! Не заходи!

Димка дернул Ваську за руку так, что та невольно поморщилась.

Три огромных мерцающих влажным перламутром медузы выплыли из тумана и приблизились вплотную к Барьеру.

– Т-с-с! – приложил палец к губам Димка. – Не спугните!

Медузы выпустили длинные, покрытые мелкими волосками щупальца и из перламутровых вдруг стали фиолетовыми. По кончикам щупалец поползли красные светящиеся пятна.

– Жуть какая! – восторженно прошептала Васька.

– Ага, – кивнул Димка. – Красивые!

– Я говорю, они жуткие! И мерзкие! – хмыкнула девчонка и толкнула Димку в бок.

– И опасные, – хмуро добавил Тихоня.

– Ерунда! Вовсе они не опасны, – Димка даже не удостоил друга взглядом. – Им сквозь Барьер не пройти. Вот черви – другое дело. Но их тут нет.

– Много ты знаешь! – презрительно бросил Тихоня. – Все, что находится за Барьером, опасно. У кого хочешь спроси. И, между прочим, мой отец говорит, что…

– Смотрите! Они делятся! – Димка даже подскочил от возбуждения.

– Ух ты! Кому сказать – не поверят! – восхищенно выдохнула Васька.

Медуз за Барьером было уже целых шесть.

Издали донесся звон колокола, затем еще один и еще. Словно отозвавшись на этот далекий звук, ровная поверхность Барьера пошла мелкой рябью. Туман сгустился, и медуз видно не стало.

– Опоздаем, – заметил Тихоня, обернувшись в сторону Светлого Круга.

Отсюда Белой Башни, разумеется, видно не было. Слишком далеко. Солнце, обычно висящее где-то над головой, сейчас опустилось к горизонту. Это значит, что они отошли от центра минимум километров на пять. А это целый час ходьбы! И если они задержатся еще, то, чтобы успеть к началу Церемонии, придется бежать как угорелые. А кому хочется выглядеть потным и запыхавшимся в один из самых торжественных моментов жизни?

Тихоня не хотел.

– Ну? – буркнул он с уже плохо скрываемым раздражением. – И где твой «всплеск»?

Димка небрежно дернул плечом и даже не обернулся. Он не сводил глаз с клубящегося тумана за Барьером, где только что были медузы.

– Сейчас… сейчас… ты же видел – они делились. Это случается как раз перед…

Димка не договорил. Васька схватила его за руку.

– Смотри! Вон там! Левее!

На прозрачной поверхности Барьера появилось белое, чуть искрящееся пятнышко.

И вдруг стало тихо. Смолкли птицы, перестали стрекотать кузнечики, исчезло монотонное жужжание насекомых, и даже, казалось, воздух стал неподвижным и плотным.

– Что это? – прошептал Тихоня.

– Не знаю… – Димка инстинктивно присел, прячась в высокой шелковистой траве.

Остальные, не думая, присели тоже.

– Как не знаешь? – раздраженно зашипел Тихоня. – Это «всплеск»? Ты же нам «всплеск» обещал показать!

– Да не знаю я! Я же его не видел ни разу!

– Почему все смолкло? – Васька огляделась.

– Тихо! Смотрите, оно растет! – Димка уже сам был не рад, что притащил друзей к Барьеру.

Пятно увеличивалось. В лучах далекого солнца оно казалось искристым и ослепительно белым.

– Бежим, пока не поздно! – Тихоня стал медленно пятиться назад. – Это опасно! Даже птицы смолкли!

– Успеем мы убежать! – Димка не отводил глаз от пятна, ставшего уже размером с колесо телеги. – Когда ты еще такое увидишь?

– Я ухожу! – Тихоня резко встал. – Я доложу о твоих нарушениях в Совет.

– Ух ты! Смотрите, какие! – перебила всех Васька, указывая на пятно.

Пятно уже не было плоским. Из искрящегося на солнце центра появились белые забавные рожки. Рожки шевелились и удлинялись.

– Какие милые! Как улиточки!

– Это… – Димка побледнел. – Это не улиточки… Это…

Рожки вытянулись еще и слились в единое быстрорастущее щупальце.

– Это червь!

– Бежим! – Тихоня попятился назад, не в силах отвести взгляд от извивающегося по ту сторону Драконьего Рва червя.

– Стой! Нельзя бежать! Падай! Прячься в траве!

Димка толкнул Ваську на землю.

– Не шевелись!

Девочка упала на траву, больно ударившись локтем о камень.

– Тихоня! Ложись, дурак!

Но Тихоня словно не слышал.

Червь наконец целиком отпочковался от искрящегося на солнце пятна.

И вдруг мгновенно оказался рядом. Прямо перед ними. Словно и не разделял их глубокий ров.

Он был белый и, казалось, просвечивал насквозь. Открылась глубокая воронкообразная пасть. Повеяло холодом.

Димка что было силы толкнул Тихоню на землю.

Что-то сверкнуло, ослепительно вспыхнуло и больно ударило по ушам.

Последнее, что Димка увидел, это как червь вдруг раздулся, а затем словно бы втянулся сам в себя, внутрь своей открытой пасти.

Опять полыхнуло огнем. И наступила темнота.

Глава 2

В нос ударил резкий запах нашатыря. Димка дернул головой и открыл глаза.

– Ну, герой, как самочувствие?

Над ним склонилось худое хмурое лицо медика.

Самочувствие было так себе. Левая сторона лица словно горела огнем, левая кисть и предплечье тоже.

– Он жив? Да? Жив?

Это был взволнованный голос Васьки.

Димка наконец понял, где он. Белый потолок, белые стены. Только в медицинском модуле такие.

– Жив твой жених, что ему сделается, – беспечным тоном сказал медик, но глаза смотрели с тревогой. – Небольшим ожогом отделался. Щеку помажем мазью, руку забинтуем – и будет как новенький. И за каким чертом вас пронесло к Драконьему Рву?

– И вовсе не к Драконьему Рву… – пробормотал Димка и сделал попытку сесть. Попытка не удалась. Комната качнулась и поплыла куда-то вверх.

– Лежи! Не вставай пока! – придержал его за плечи медик. – Тебе нужно прийти в себя. Ты, говорят, с прыгунцом встретился?

– Встретился… – неохотно сознался Димка, пытаясь вспомнить, что же там произошло у Барьера. Сначала были медузы, затем прыгунец. Открытая пасть-воронка… Обжигающий холод. Затем грохот, синий огонь… И червь словно бы сам втянулся в свою пасть. Было ли это?

– А как… Как мы выбрались?

– Лежи, не вставай, – снова повторил медик, прижимая к Димкиной щеке тампон с вонючей болотной мазью. – Повезло тебе, видимо, дураку. От прыгунца невозможно убежать.

– А мы и не…

– Мы в траву спрятались! – неожиданно громко перебила Димку Васька, сверля друга многозначительным взглядом. – Нам повезло!

– Подожди… Мы не успели спрятаться. Был синий огонь… грохот, и червь втянулся сам в себя…

– Огонь? – медик нахмурился. – Прыгунец… втянулся в себя?

– Да не было никакого огня! – снова встряла Васька. – Это ты головой о камень треснулся – вот и показалось.

– Ну как же не было… – возмутился было Димка, но тут заметил стоявшего за медиком Тихоню. Тихоня подмигивал ему изо всех сил и умоляюще прижимал палец к губам.

Димка изумленно вытаращился на друга.

Медик обернулся. Тихоня так и замер с одним закрытым глазом.

– Что с тобой, Тихон?

– Чешется, – дрожащим голосом пояснил тот. – Сил просто нет. Заразу, наверное, схватил какую-нибудь у этого рва!

– Не три глаза! Дай-ка посмотрю… – медик переключился на Тихоню. – Заразы, допустим, там никакой нет, а вот ядовитые папоротники встречаются. Ну-ка, пойдем поближе к окну… Посмотрим…

Пока медик занимался Тихоней, Васька мигом оказалась рядом и быстро зашептала одними губами:

– Молчи! Молчи!

– Так-с! – бормотал медик. – С глазами у тебя все в порядке. Веко незначительно воспалено, но это не страшно. Скажи матери, чтобы сделала настой из синей травы. Промывай перед сном глаза – и будешь как новенький… Трава-то у вас есть?

Димка, ничего не соображая, смотрел на Ваську.

Почему он должен молчать? Что не так? Что случилось?

Он вопросительно поднял брови.

Васька раздраженно покачала головой, снова прошептала «Молчи» и в качестве аргумента показала кулак.

Димка невольно улыбнулся. Головокружение почти прошло, обжигающая боль на щеке и руке немного утихла. И вдруг почему-то подумалось, что Васька, когда сердится или волнуется, становится какой-то особенной! Какой-то…

Дверь в медицинский модуль приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулась вихрастая нахальная голова.

– Димка! Васька! Тихоня! Вы здесь? Вас по всему Светлому кругу ищут! Сам Самыч злой как черт! Или через пятнадцать минут вы будете на церемонии в общем строю, или пеняйте на себя!

– Тебя, Сережка, в твоей Семестрии разве стучать в дверь не учили? – буднично поинтересовался медик, не отрываясь от процесса закапывания в глаза Тихони синеватой жидкости из тонкой стеклянной трубочки.

– Простите, Петр Алексеевич! Учили! – ответил обладатель вихрастой головы и три раза демонстративно стукнул в дверь. – Нам бежать нужно! А то влетит всем!

– Вот и бегите, – разрешил медик. – А Дмитрий здесь останется! Ему полежать нужно. Чтобы мазь в рану впиталась, и в себя прийти.

– Не нужно мне лежать, – уверенно возразил Димка, садясь на кушетке. – Я с ними пойду!

– Уверен? – медик, чуть прищурившись, посмотрел Димке в глаза. – Ну-ка, вытяни руки перед собой!

Димка вытянул.

– Теперь присядь пару раз.

Димка присел. Не то чтобы идеально, но присел.

– Ладно! Давай запястье мазью намажем – и можешь идти.

На мазь Димка был согласен.

Глава 3

Вихрастый Сережка, конечно, преувеличивал. По всему Светлому кругу их никто не искал. Все были заняты предстоящей Церемонией. Уже выстроились полукругом на площади перед Белой Башней все ученики Семестрии. Уже поднялся на колокольню Башни вчера еще выпускник философского факультета, а ныне Младший Хранитель Круга Мишка Сазонов. Не только поднялся, но и даже взялся за веревку колокола, с трепетом готовясь к ответственной миссии. Уже взошел на помост перед башней Хранитель Ритуолог, проверяя, все ли готово к появлению Совета Хранителей и торжественному началу.

Одним словом, всем было не до Димкиной компании. Но Сам Самыч, похоже, действительно сердился. Впрочем, вывести учителя из себя было делом плевым. Невысокий, полный, лысеющий, он моментально наливался пунцовой краской при малейшем намеке на непослушание. Правда, сердился он безобидно и даже немного смешно. Начинал часто дышать и пыхтеть, словно чайник на плите, мелко притоптывал правой ногой и, указывая на провинившегося, громким шепотом выговаривал: «Вы страшно меня разочаровали! Страшно!» Ко всем воспитанникам он неизменно обращался на «вы», вне зависимости от их возраста. Надо ли говорить, что Сам Самыча любили. А прозвище свое он получил за свою неизменную присказку «сам-сам».

– Нет уж, милый мой, – приговаривал Сам Самыч, когда к нему подходили за объяснением какой-нибудь сложной и непонятной задачи. – Пожалуйста, потрудись сам! Сам-сам!

Однако через минуту уже «сам» увлеченно втолковывал ученику неподдающийся урок.

– Ну, наконец-то! Наконец-то! – пыхтя и притоптывая правой ножкой, воскликнул он, едва завидев протиснувшихся в строй одноклассников опоздавших друзей. – Где вы бродите? И что это с тобой?

Сам Самыч даже перестал пыхтеть, уставившись на забинтованную руку и пунцовую от ожога щеку Димки.

– Упал он, Сам Самыч! – весело доложил вихрастый Сережка.

Сам Самыч что-то хотел пропыхтеть в ответ, но безнадежно махнул рукой и побежал к Белой Башне докладывать, что все ученики в сборе. Бежал он, забавно подпрыгивая, то и дело запинаясь.

Димка улыбнулся. Настроение было прекрасным. Все было просто замечательно. Белый шар Солнца ослепительно сиял над Башней, а над ним в вышине конденсировались на поверхности Барьера редкие облачка. Значит, после того как погаснет Солнце, пойдет дождь. Нет ничего лучше ночного дождя! Можно будет выбраться из бунгало и стоять во дворе, высоко задрав голову и раскинув руки навстречу прохладным каплям. А утром уже не нужно будет идти в школу! Учебный семестр закончен! Впереди длинные каникулы. Как же хорошо!

И пусть он на этот раз не засек «всплеск» за Драконьим Рвом, но зато видел медуз! Он видел червя-прыгунца! Вблизи! Этого червя и издали-то мало кто видел! А тут можно было рукой дотронуться! Обалдеть!

Червь вновь возник в его памяти в мельчайших деталях. Толстое полупрозрачное тело. Огромная воронка рта. Черт! Он же мог их сожрать! Его-то, дурака, точно. Запылала и запульсировала обжигающими толчками щека. Димка невольно дотронулся до нее кончиками пальцев. Хорошее настроение улетучилось.

– Болит? – осторожно спросила Васька. Она стояла рядом и смотрела на Димку взволнованно.

– Ни капельки, – с бравадой ответил Димка и беспечно улыбнулся.

Васька нахмурилась.

– Ты чуть не погиб, – сказала она.

– Да… наверное, – Димка перестал улыбаться. – Но все же обошлось!

– Обошлось? – Васька понизила голос до едва слышного шепота. – Обошлось? Да ты… Ты умер, дурак!

– Я что? – не понял Димка.

– Потом, – прошептала Васька и поспешно отвернулась.

– Секретничаем?

Это вихрастый Сережка подскочил сзади и хлопнul Димку по плечу.

– Ну, рассказывай! Что там было?

– Да нечего рассказывать, – неохотно повел плечом Димка, стряхивая руку приятеля.

– Ага, ничего! У тебя на щеке написано, что ничего. Я вас прикрывал как мог! Ты же знаешь, я бы сам с вами пошел, если бы не тетка!

– Знаем, знаем, – перебила болтуна Васька. – Только не ори сейчас на весь Светлый круг.

– Да он уже все и всем растрепал! – послышался сзади насмешливый, полный издевки голос. – На весь Светлый Круг и на всю Сумеречную зону!

Димка обернулся. Перед ним стоял высокий худой мальчишка с язвительной ухмылкой и презрительным прищуром на загорелом лице. Руки сложены на груди, правая нога чуть выставлена вперед. Позади еще трое с такими же самодовольными ухмылками. Неизменная свита подхалимов.

– Че ты сказал, крыса? – мгновенно завелся Сережка.

Но Димка придержал его рукой.

– Привет, Темка! Все завидуешь?

– Чему? – сплюнул худощавый. – Твоей обожженной роже?

– Хотя бы и роже! – опять влез Сережка. – Ты-то сам ссышь к Барьеру сходить! Или боишься, что мамка накажет?

– Ну у меня-то хоть мамка есть, – надменно процедил Темка, окинув взглядом вихрастого задиру. – Крепче держись за тетку! Проживешь дольше!

– Ах ты… – Сережка опять было бросился на обидчика, но теперь его удерживала и Васька.

– Ой, держите его семеро! – залился смехом Темка. И свита поддержала его дружным ржанием.

– Что за смех! Извольте прекратить! – это уже вернувшийся Сам Самыч втиснулся между мальчишками. Лицо его заливал румянец, глаза гневно сверкали. – Артем! Вы почему не со своим классом?

– Пришел посочувствовать пострадавшему, – ухмыльнулся Темка.

– Это хорошо, – Сам Самыч сделал вид, что не заметил сарказма. – Ваша мать как член Совета Хранителей Круга является для всех нас примером безупречной честности и справедливости! Я уверен, и вы тоже подадите нам этот пример!

– Разумеется! – Темка сделался подчеркнуто серьезен и невольно покосился в сторону Белой башни в центре площади. Все трое Главных Хранителей уже стояли на небольшом помосте, готовясь начать Церемонию.

– Отлично, – просиял Сам Самыч. – Тогда до завтра! Встретимся в классе!

– До завтра, Александр Александрович, – кивнул Артем и, прежде чем уйти, вдруг сделал шаг к Димке и быстро что-то прошептал ему на ухо.

– Чего это он? – осторожно спросила Васька, когда друзья остались одни.

– Не пойму, – нахмурился Димка. – Он сказал: «Я вас с ним видел!» С кем с ним?

– Этого не хватало! – выдохнула Васька и раздраженно отвернулась.

Громко ударил колокол, и все разговоры смолкли.

Глава 4

Большой церемониальный колокол на Белой Башне ударил один раз, затем другой, третий. Гул этих ударов разнесся по всему Светлому Кругу и далеко за его пределами. Некоторые уверяли, что колокол слышно даже в Сумеречной зоне – там, куда совсем не проникает свет Солнца.

Слухам не очень-то верили, но никто не проверял. Сумеречная зона начиналась за гнилыми болотами, которые тянулись почти на километр за полями сахарной травы. Если в ясный день стоять у самой кромки болота, то дальний край вполне можно было разглядеть в сгущающихся там сумерках. Вернее, не сам край, а смутные очертания ядовитых джунглей, что уходили дальше во мрак. Но даже в самый ясный день на том краю болота постоянно стелился туман. Оттого казалось, что дрожащая в потоках теплых испарений стена джунглей висит в воздухе.

Из жителей Светлого Круга в тех местах почти никто не бывал. А из тех, кто бывал, мало кто вернулся. И вовсе не потому, что болота были непроходимы. Вовсе нет. Опасность была не в бездонных топях. Когда-то их даже планировали осушить, чтобы расширить плантации сахарной травы и хлебных пальм. Опасность была в Серой плесени.

Так назывались смертельные ловушки, дрейфующие по приграничным землям Сумеречной зоны. Никто не знал, откуда они появляются и куда исчезают. Считалось, что плесень – явление, схожее с Барьером: с одной стороны, опасное, а с другой – полезное. Причем польза заключалась именно в ее опасности! Невидимая смерть, преграждавшая людям путь на болота, оказалась для них же надежной защитой! Например, от хищников.

Раз в три или четыре года Светлый Круг подвергался нашествию клыкастых тварей из джунглей. Мохнатые, большеголовые, с огромными пастями и мускулистыми телами, они словно были созданы природой, чтобы хватать и убивать. Какой неведомый инстинкт толкал их на эти яростные атаки – неизвестно. Кто-то из умников предполагал, что всему виной нехватка дичи в джунглях, другие мрачно качали головами и говорили, что хищники сами спасались от неведомого ужаса, который гнал их из родных джунглей на кишащие смертью болота. Так или иначе, но атаки начинались внезапно и внезапно заканчивались. Из сотен тварей сквозь болота удавалось прорваться лишь единицам, а остальных разрывало в клочья Серой плесенью. С прорвавшимися же без труда справлялись дружинники из отряда обороны Круга.

Жуткая вещь эта плесень. Димка однажды видел, как теленок бородавочника забрел в центр едва заметного серого кольца на траве. Животное подняло в воздух, скрутило и через секунду разорвало на мелкие части. Все кусты вокруг забрызгало кровью и забросало ошметками. Жуть!

К счастью, при ярком свете Солнца плесень было несложно заметить. Ее выдавал серый налет, растущий бахромой по краям опасной зоны. Во всех учебниках черным по белому написано, что, если видишь на траве еле заметное блекло-серое кольцо, не суйся туда, или расшвыряет тебя кусочками по окрестным кустам.

Беда в том, что чем ближе ты подбираешься к Сумеречной зоне, чем ниже Солнце к горизонту, тем труднее различить предупредительные серые кольца на своем пути. Что уж говорить о самой Сумеречной зоне. Впрочем, никто не знает, есть ли за болотами ловушки или нет.

Никто не знает, что там дальше. Да и мало это кого волнует. Разве что умников. Но к умникам последнее время прислушивались мало.

Слишком уж мудреные вещи обсуждают умники в своей хижине. Иногда действительно мудреные, а иногда – совершенно нелепые.

Например, что где-то в глубине Сумеречной зоны посреди джунглей есть город. И дома в этом городе из настоящего камня, а не из ползучего бамбука, и не в один этаж, а в три, пять или даже десять. Совет Хранителей за последние полгода не раз был вынужден призывать умников на общее собрание Круга и вести с ними назидательные беседы.

Да и действительно! Каменные дома в десять этажей! Где это видано? Пять этажей Димка еще мог себе представить: Белая Башня, где висел церемониальный колокол и откуда уходила вверх, к самому Солнцу, толстая витая струна, как раз была в пять этажей. Но вот целых десять?! Да и какая польза от таких домов?

Другое дело Башня! В Семестрии они учили, что Белая Башня была построена давным-давно, около пятисот лет назад, еще в эпоху Большой Смуты. По легенде башню воздвигли Первые Хранители Светлого Круга для защиты от тьмы, ползущей из Сумеречной зоны. Они подвесили над Башней Солнце, свет которого изгнал вечную ночь далеко за болота.

Это не понравилось Хранителю Черного Огня из Железной пещеры. Он хотел разрушить Башню и вернуть тьму. Вот тогда и началась Большая Смута. Кто-то встал на сторону Хранителей Света, кто-то на сторону Хранителя Черного Огня. Сколько продолжалась эпоха раздора, доподлинно не известно. Но в конце концов сторонники тьмы были повержены. Сам же Хранитель Черного Огня был заперт в своей Железной пещере. И с него была взята страшная клятва, что отныне никогда он не переступит границ Светлого Круга.

За мифической историей скрывались увлекательные события далекого прошлого. Но Димку они особо не привлекали. Его привлекала Башня.

Выстроенная из белого, удивительно гладкого кирпича, она была явлением совершенно уникальным. Во всей округе до самых болот не то что кирпича – камня невозможно найти. Разве что в районе Железной пещеры. Но и там если и есть камни, то серые, или красноватые, или даже черные. Но никак не белые. Так откуда же они взялись? Димку так и подмывало пойти в хижину к умникам и спросить! Но не решился.

Впрочем, о чем тут думать! Взялись кирпичи конечно же из Сумеречной Зоны. Оттуда, где среди ядовитых джунглей прячется затерянный город с домами в десять этажей. Это же очевидно! Помнится, при этой догадке у Димки аж дух захватило. Ведь если Первые Хранители привезли камень для постройки Башни из Сумеречной зоны, значит, была туда раньше дорога сквозь дрейфующую Серую плесень. Наверняка она есть и сейчас!

Однако Сам Самыч, услышав от своего ученика такую догадку, поспешно отвел его в сторону и попросил больше вслух такие мысли не высказывать! И тем более ни к каким умникам не ходить! Плохо это кончится! Ясно? Димка сделал вид, что ясно…

Глава 5

Колокол ударил последний двенадцатый раз. Учащиеся и выпускники Семестрии замерли в предвкушении торжественного момента. Хранители на помосте перед Башней не торопились. Перед ними на длинном, накрытом белой тканью столе сверкали золотом ритуальные символы учебных лабораторий. Семь молоточков, восемь серпов, семь кинжалов и четыре плоских диска, изображающих солнце. Стоящий по центру Главный хранитель неторопливо осмотрел каждый из символов, внимательно их разглядывая и ощупывая, наконец, удовлетворенно кивнул стоящим с ним рядом Хранителям. Те кивнули в ответ и торжественно подняли вверх правые руки.

– Ученики и выпускники семестрии Светлого круга! Все ли вы здесь собрались перед лицом Совета Хранителей Белой башни? – зычным голосом воскликнул Главный Хранитель, тоже подняв свою правую руку вверх.

Стоящие полукругом учащиеся разом вдохнули и, как один, ответили: – Мы здесь! Мы готовы! Мы слушаем!

– Выпускники семестрии Светлого круга! Достойны ли вы принять оказанную вам честь? Готовы ли вы принять возложенную на вас ответственность? Готовы ли вы следовать путем, который укажет вам Светлый круг?

– Достойны! Готовы! Готовы! – традиционно трижды повторили стоящие по центру строя выпускники.

Хранители опустили руки и приняли от ритуалиста большие белые папки с золотым тиснением в виде солнечного диска в центре.

Димка затаил дыхание. Вот он – один из самых важных моментов в жизни каждого выпускника. И пусть он пока еще не выпускник, ему еще предстоит им стать ровно через год, но Димка уже живо представлял себя на месте каждого из двадцати восьми, которые стояли отдельной группой в середине строя учащихся. Одеты они были не в серые, как все, а в белоснежные туники. Почти такие же белоснежные, как одеяния Хранителей. Все они стояли, затаив дыхание, не сводя глаз с белой папки с золотым тиснением. Через год он будет стоять в такой же форме выпускника, так же, затаив дыхание, будет ждать, когда Главный Хранитель раскроет свою папку и произнесет заветные слова…

Хранитель раскрыл папку, еще раз обвел взглядом строй учащихся и наконец объявил:

– Ученики и выпускники семестрии Светлого круга! Ежегодный Ритуал Распределения выпускников семестрии открыт! Такова наша традиция!

– Такова традиция! – слаженно отчеканили ученики.

– Со времен возведения Башни и зажжения Солнца до сегодняшних дней. Такова традиция!

– Такова традиция! – повторили ученики.

– Все мы с честью идем путем, данным нам Светлым кругом! По умениям нашим и по способностям нашим! Такова традиция!

– Такова традиция! – отчеканили ученики.

Это было здорово. У Димки даже перехватило дыхание. Это было необыкновенно – вдруг почувствовать удивительное единение со всем классом. Да что там с классом – со всей Семестрией. Только что они были каждый сам по себе. Были друзья, были враги, были Васька, Тихоня Сережка и даже Темка! А теперь они все вместе, теперь они как один! Они – сила, они – мощь. И их дружное, слаженное «Такова традиция!» несется над Светлым кругом мощнее, чем удар колокола на башне! Димка посмотрел на Ваську и понял, что ее охватывают те же чувства.

– Мы готовы отдать себя целиком и даже наши жизни, если того потребует Светлый Круг! Такова традиция!

– Такова традиция! – неслось над полями с сахарной травой и болотами.

Главный Хранитель опустил папку и обвел взглядом ряды внимающих ему учеников. Ему были хорошо знакомы эти горящие восторгом глаза, эти светящиеся решимостью лица, эти звенящие голоса. Каждый год проводился ритуал выпуска и распределения учеников Семестрии по учебным лабораториям. Но сегодня был особенный год и особенный ритуал, который проводился раз в тридцать лет. И Хранитель приступал к нему скрепя сердце.

– Друзья, – начал он уже без пафоса, необходимого по ритуалу церемонии. – Сегодня важный день. Представляю, как волнуются выпускники. И поверьте мне – я волнуюсь не меньше.

По рядам учащихся прокатилась волна сдержанного смеха и прошло шевеление.

– Когда-то я так же стоял среди одноклассников в томительном ожидании и неведении. Когда-то также гадал: совпадают ли мои желания с моими способностями? Достаточно ли усилий я приложил к учебе? Достаточно ли усердно я изучал то, что с таким терпением преподавали мне мои учителя? И как же я был поражен, когда вместо Естествознания Светлый Круг определил меня в Лабораторию Философии! Я был поражен! Я был расстроен! Я был подавлен! Что за несправедливость – думал я! Но в итоге оказалось, что я неправ. Светлый Круг мудро распознал мои истинные способности, направил меня по нужному пути и нашел мне самую верную нишу!

Друзья! Возможно, сегодняшнее распределение покажется кому-то неверным и несправедливым. Не печальтесь! Велика мудрость Светлого Круга. Положитесь на решение Совета Хранителей и примите выпавший на вас выбор с радостью.

В рядах выпускников опять произошло шевеление. Разумеется, каждый был уверен в своем выборе, но у каждого в душе затаилось темное пятнышко сомнения. Было такое пятнышко и у Димки.

Конечно, у него впереди еще целый год, и он успеет подтянуть свои знания по механике и по гидравлике, которые, впрочем, и подтягивать-то нужно совсем чуть-чуть. И помимо основных заданий, которые, честно говоря, бывали скучноваты, он выполнял еще и дополнительные! Он ставил эксперименты, не предусмотренные регламентом изучения точных наук. За некоторые ему крепко доставалось от Сам Самыча. Например, когда он поставил на костер кастрюлю с водой с тщательно запаянной крышкой.

Димка невольно улыбнулся, вспомнив, как бабахнула кастрюля. Крышку раздуло, сорвало и выбросило высоко-высоко в небо! Было здорово! Он тогда экспериментально доказал, что в паре от кипящей воды кроется могучая сила! И если кастрюлю сделать потолще, а крышку потяжелее и в ряд поставить несколько таких кастрюль – получится хорошее оружие от шестипалых тварей из джунглей. Не всю же жизнь надеяться на защиту серой плесени.

Но эксперимент с кастрюлей не оценили и даже вызвали Димку на Совет Хранителей. И родителей вызвали. На совете ему объявили, что он не только рисковал своей собственной жизнью, но и жизнями своих друзей, которые по глупости взялись ему помогать. И что им просто повезло, что кастрюлю не разорвало на месте! И что Димка должен дать клятву больше никогда таких опасных затей не предпринимать. Димка тогда клятву, конечно, дал. Но кто же заранее может предсказать, опасным будет его следующий эксперимент или нет?

Вот, например, сегодня! Кто же мог ожидать червя-прыгунца в этом обычно спокойном месте у Драконьего Рва? Туда даже малышей водят на экскурсии, чтобы показать им, что такое Барьер и что за жуткие чудовища водятся за ним. Разумеется, экскурсии под тщательным присмотром воспитателей и дружинников из Обороны Круга. Малышам обычно показывали одного или двух серых слизней, которые приводили детей в ужас многочисленными ртами-присосками на пульсирующих отростках-щупальцах. Вид у слизней был отвратительный. Но появлялись они у Барьера в сентябре. В другое время детей на экскурсии не водили. А зря – считал Димка.

Потому что, как он прочитал в толстой книге, взятой у Сам Самыча, за Барьером был удивительный мир! Жутковатый, но очень интересный. Димка прочитал про фиолетовых медуз, про огромных черных бабочек, про многоногих и многоглазых гусениц и, конечно же, про червей-прыгунцов! Черви были единственными опасными существами. Они каким-то образом могли проецировать сквозь непроницаемый Барьер свои копии. Существовать эти копии могли недолго, секунд тридцать, но этого вполне достаточно, чтобы схватить какого-нибудь зазевавшегося бородавочника или глупого мальчишку.

Но дело в том, что в книге было написано, что черви появляются у барьера в январе! А сейчас май! А в конце мая у Барьера появляются медузы. И самое главное – именно в конце мая бывает «всплеск».

Когда Димка прочитал о всплеске, он потерял покой. В книге говорилось, что когда медузы начинают делиться, то туман на короткое время редеет и расходится в стороны кругами, как всплеск на воде. И тогда становится видно, что находится за границей Барьера. Только каждый раз видно разное. Кто-то наблюдал в открывшееся «окно» бесконечную белую пустыню со сверкающими на солнце утесами, кто-то – гигантские волны, перекатывающиеся по серой водной поверхности, кто-то – просто тьму с бесчисленными светящимися точками, а кто-то – город с высокими домами-башнями, сделанными из стекла. Город Димку интересовал больше всего. Вдруг это тот самый затерянный город в джунглях? Вот бы хоть одним глазком взглянуть!

Вот он и затеял тайную экспедицию к Барьеру. А там – на тебе! Вместо всплеска – червь-прыгунец! Кто же мог подумать? Написано же, что черви только в январе! Или он что-то пропустил? Ох, влетит ему за эту экспедицию…

Глава 6

Димка настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как началась церемония.

– Надежда Васильева! Лаборатория естественных наук! – торжественно возвестил Хранитель и вручил раскрасневшейся от волнения выпускнице золотой серп.

Все дружно зааплодировали. Димка тоже аплодировал и посмотрел на Ваську. Та хлопала от всей души, восторженно глядя на выпускницу с золотым серпом. Та подняла серп над головой и несколько раз им взмахнула. Из рядов выпускников послышался длинный восторженный свист. Васька не удержалась и, сунув два пальца в рот, свистнула тоже. Что-то, свистеть она умела. И хотя выражение свистом своего восторга не считалось достойным воспитанных выпускников семестрии, Хранитель лишь улыбнулся и махнул рукой.

Счастливая обладательница золотого серпа бегом вернулась в свой строй.

– Михаил Каминский! Лаборатория философии! – продолжил Хранитель. И ещё один счастливый выпускник получил из его рук символ своего распределения. На этот раз это был золотой диск.

– Артур Балаян! Лаборатория точных наук!

Один за другим под одобрительный шум, аплодисменты и свист выпускники выходили к подмосткам у основания башни, чтобы получить из рук Хранителя символ своего будущего.

Наконец, все символы были розданы, но в рядах выпускников оставался ещё один мальчишка. Димка его хорошо знал – это был Борька Бортник. Он очень надеялся попасть в лабораторию точных наук, успевал по всем предметам лучше других, решал задачи по механике быстрее всех и практические задания выполнял лучше остальных. Ни у кого не было сомнения в том, что это будущий главный механик Светлого Круга.

Борька стоял в первом ряду и рассеянно разглядывал опустевший стол перед Хранителями. Но стол был пуст, все символы были розданы, распределение завершено.

Аплодисменты и радостные крики смолкли. По рядам пронёсся тревожный шепот: «Тридцатый год…»

Хранитель поднял руку, призывая к тишине.

Но все и так уже молчали. И стоящие рядом с Борькой как-то невольно, словно случайно, отступили от него на полшага.

– Сегодня у нас особенный год, – продолжал Хранитель. – И особенный выпуск. Каждый тридцатый год один из лучших выпускников семестрии удостаивается особой чести!

Все не сводили с Борьки глаз, а тот сначала растерянно, не веря случившемуся, оглядывался по сторонам, а затем впился взглядом в лицо Хранителя, пытаясь уловить в нём хотя бы малейшие признаки шутки.

После заключения мира между Хранителями Светлого Круга и Хранителем Чёрного Огня было установлено несколько важных условий. Все о них помнили, но никто не примерял события пятисотлетней давности на себя. События, которые и воспринимались-то не как что-то реальное, а как легенда, как сказка.

– Выпускники семестрии Светлого Круга, – вновь повторил Хранитель уже прежде сказанную клятву, – готовы ли вы возложить на себя дарованную вам честь? Достойны ли вы этой чести?

– Достойны! Готовы! – дружно откликнулись ученики, но уже не так стройно и единодушно, как первый раз.

– Выпускник Борис Бортник! Готов ли ты принять дарованную тебе Светлым Кругом честь? Готов ли ты принять предназначенный тебе Хранителями путь?

– Готов, – ответил Борька, не сводя глаз с чёрного глянцевого шара, который ритуально торжественно извлёк из деревянного ящика и передал Главному Хранителю помощник.

– Борис Бортник! Советом Светлого Круга ты назначаешься на обучение Хранителю Чёрного Огня! Это наша традиция!

– Это наша традиция! – ответили ученики.

– В исполнении договора между светом и тьмой! Это традиция!

– Это традиция!

– Договор будет исполнен, все условия будут соблюдены! Это традиция!

– Хранителю Чёрного Огня дается неприкосновенность!

– Это традиция!

– Хранители Чёрного Огня да не перейдут границу Светлого Круга.

– Это традиция!

– Хранители Чёрного Огня не вступают в связь с жителями Круга Тьмы!

– Это традиция!

– Мы не вмешиваемся в дела тьмы, тьма не вмешивается в дела света!

– Это традиция!

Каждые слова ученики выкрикивали чуть ли не со слезами на глазах. У кого-то это были слёзы гордости, у кого-то слёзы радости, и у очень немногих – слёзы печали.

У Димки не было слез. У него была только печаль. Он представил себя на месте Борьки, и на душе заскребли кошки. Выпускник, выбранный на обучение в Железную Пещеру, пропадал для всех навсегда. Также как и Хранителям Чёрного Огня, ему запрещалось появляться в селении, запрещалось встречаться с людьми, даже с родителями. Если бы Димка оказался на месте Борьки, он бы с ума сошел от тоски. Хорошо, что тридцатый год только сегодня. А не через год, когда Димка будет выпускником.

– Борис Бортник! Прими символ своего пути! – объявил Главный Хранитель. – И добавил уже мягко, по-отечески: – Иди сюда, Боря, иди…

Борька подошел. Пока шёл, несколько раз оглянулся, пытаясь разглядеть позади ученических рядов, в толпе родителей, побледневшее лицо матери. Ему даже показалось, что разглядел. Кто-то из друзей помахал ему рукой, но Борька не разобрал кто, да и не было желания разбирать. Ему казалось, что все смотрят на него одновременно с сочувствием и с плохо скрываемым облегчением. «Это, конечно, печально, что выбор пал на Борьку», – казалось, думают они, – «но и очень хорошо, что не на них». Хорошо, что ему, а не им, придётся покинуть свой дом, семью и уйти навсегда во мрак Железной Пещеры. А что там, в этом мраке, никто не знает. Среди младшеклассников ходили истории о чёрном огне, который горит в глубине пещеры, и об огромном котле с кипящей и невыкипающей водой. И в этой воде чёрный Хранитель варит всех мальчишек, которые переступают порог его пещеры. Все это, конечно же, пустые страшилки для малышей, но, как известно, во всех сказках всегда есть доля правды.

Погруженный в эти невесёлые мысли, Борька приблизился к возвышению у подножья башни.

– Ты помнишь, что я недавно говорил о наших желаниях и о наших предназначениях? – мягко спросил у него Хранитель.

– Да. Помню.

– Что же, возможно, перед тобой открывается путь более великих дел. Будь мужественным. Не урони честь выпускника семестрии Светлого Круга!

– Не уроню, – ответил Борька твёрдо.

Ему изо всех сил хотелось быть мужественным, как сказал Хранитель, но получалось неважно. И руки его едва заметно дрожали, когда он принимал от Хранителя глянцевый чёрный шар. Символ своей судьбы.

– Этот шар будет тебе защитой на пути к Железной Пещере. По этому шару Хранитель Чёрного Огня узнает, кто ты и зачем пришёл.

Димка напряженно следил за разговором Хранителя и Борьки. Он не слышал, о чём они говорили, но ясно видел, как держится из последних сил Борька, принимая в свои руки шар. И вдруг Димка понял, что уже давно в нём растёт тревожное чувство приближающейся беды. И это чувство никак не было связано ни с церемонией, ни с тревогой за друга, ни с мыслями о Железной Пещере.

Он огляделся. Все вокруг было как всегда. Солнце над башней, сама башня, Хранители у её основания, стройные ряды семиристов, полукругом охватившие центр площади по периметру. Замершие лица взрослых позади учеников. Всё как всегда.

– Чего вертишься? – шепнула ему Васька и чуть ткнула в бок.

Димка не отреагировал. Тревожное чувство нарастало. Вот оно уже из чёрного неприметного пятнышка разрослось в большое чернильное пятно.

– Не повезло Борьке, – шепнула Васька, – не знаю, я бы не смогла так. Я бы разревелась прямо здесь. Прямо при всех.

– Это ты-то? – на секунду отвлёкся от своих предчувствий Димка. – Ни за что не поверю.

– А ты нет? – Васька нахмурилась. – Да на тебе и сейчас лица нет.

– Дело не в этом… – начал было Димка. – Что-то не так. Я сам не знаю, что это, но чувствую.

– Конечно, не так! – Васька поспешно отвернулась от Димки. – Ты ещё не знаешь, насколько не так!

– Да что случилось-то? – начал сердиться Димка. – Ты уже говори толком…

Васька обернулась к нему и что-то хотела сказать, но на них зашикали, призывая к тишине. И сам Саныч укоризненно покачал головой.

Борька тем временем уже принял чёрный шар из рук Главного Хранителя и, повернувшись лицом к рядам выпускников, решительно поднял символ своей судьбы над головой.