Маркуша

Глава 1

МОЛНИЯ

ГЛАВА 1

Природа не по-детски разгневалась на этот город. Ветер хлестал деревья, пригибая их к земле, дождь мощным потоком хотел смыть с него все грехи. Молния, бьющая каждые две-три минуты, как электрошок, пыталась сделать лоботомию, стереть его историю, саму память о нём. Мощные раскаты грома вселяли трепетный ужас в людей, пытавшихся спрятаться от непогоды. Я ехала за мужем, сосредоточив всё своё внимание на впереди идущих машинах. Дворники, как очумелые, носились из стороны в сторону, не справляясь с потоком воды. В наушнике играл аккордеон. Гроза набирала обороты, я спешила, не хотелось, чтобы муж промок до трусов.

– Да блин, ну и нашёл же ты время излить свой гнев, Зеус. Не мог подождать, когда мы домой вернёмся? – В этот момент, в ответ на мой вопрос, сверкнула молния. На повороте сбавила скорость, глянула в зеркало, куча машин следом.

– Хм, ну что ж, придётся вам потерпеть. Я хоть и спешу за мужем, но на тот свет не тороплюсь, в прошлый раз мне там не понравилось. – я улыбнулась. Яркая вспышка молнии на несколько секунд ослепила. – Вот черт!

– Вот сука, ползёт как черепаха. Да ёшкин кот, у тебя форик в руках, чë ты плетёшься?

– Милый, успокойся. Видишь жёлтый значок, как пить дать новичок, боится по такой погоде гнать. И ты бы не гнал. А?

– Заткнись, дура. Сдашь на права, сядешь за руль, рули как хочешь. – огрызнулся мужчина. – Молнию тебе в зад, для скорости. Гы гы. – он поржал от собственной злой шутки, посланной водителю впереди.

Услышав его, небо разверзлось, и мощная молния прошила впереди идущую машину, та подскочила и закачалась. Женщина закричала, мужчина заматерился, на чем свет стоит.

Резко дав по тормозам, свернул на край дороги и выскочил из машины. Гром, медным басом накрыл улицу. Люди в страхе пригнулись, хотя самое страшное было секундами раньше. У Субару мигала аварийка. Мужчина удивился, но выкинув это из головы рванул дверь водителя на себя и вытянул руки, в попытке поймать тело водителя, но… тело не выпало. Он, стоял, вытаращив глаза и смотрел на женщину, сидящую за рулём. Она медленно повернула к нему голову. Это было последним, что он увидел перед тем, как свалиться в обморок.

– Вот черт! – меня как будто парализовало. Секунда, две, три…

И тут я поняла, что не слышу биения собственного сердца, не чувствую, как воздух входит и выходит из лёгких. Закрыв глаза, погрузилась внутрь себя, увидела собственные внутренние органы. Вот оно сердце, вот они лёгкие, какие-то опавшие, что ли. Я протянула руку, сжала ладошкой сердечко и отпустила, ноль реакции. Я ещё раз сжала-разжала, и ещё раз. Бум, услышала глухой звук, ещё раз и опять бум. Я чуть быстрее начала его сжимать, раз на шестой, бум стал увереннее и ритмичнее, я убрала руку, мой моторчик медленно начал свою работу сам. Но лёгкие пока не дышали, пришлось и им помочь руками. Сделав первый вдох, и увидев, как расправились лёгкие, я открыла глаза.

Резко распахнулась дверь, кто-то протянул ко мне руки. Медленно повернув голову, хотела спросить, какого хрена… И тут мужик грохнулся без сознания у порога моей машины, почти у моих ног. Не понимая, что происходит, я медленно отстегнула ремень, все мышцы болели, можно подумать меня переехал каток. Отодвинув кресло, кое как выбралась. Толпа, собравшаяся вокруг, стихла и во все шары зыркала на меня, как на привидение.

– Мужчине плохо, вызовите скорую, кто-нибудь. – прокаркала чужим голосом, прокашлялась, всё горело внутри. Я бухнулась на сидение, протянула руку за бутылкой воды и с трудом сделала пару глотков, полегчало. Мужик пришёл в себя, ему помогли подняться. Отбившись от скулящей жены, подошёл и спросил:

– Вы как?

– Пока не знаю. – я улыбнулась. – А вы как? Вас на повал сразила моя красота?

– Шутите, эт хорошо. Вы простите меня за… э.… – смущённый он выглядел нелепо. —В общем простите. – он развернулся, ухватил жену под руку и потащил её к машине.

– Хм. Странный мужик.

Вдалеке послышалась сирена скорой. Я постаралась, как можно быстрее выбраться снова из машины, и пошла к своему «спасателю». Постучала в окошко, он опустил стекло и приподнял брови в немом вопросе.

– У вас есть видеорегистратор?

– Ну есть, и что?

– Можно я на телефон сниму, что произошло?

– Зачем тебе это нужно?

– Мужу хочу показать, пожалуйста. – жалобно проблеяла я.

– Ну ладно, только быстро. – он включил запись, я телефон. Пару минут и всё было готово.

– Спасибо большое. – Протянула в окно руку для пожатия. Мужчина поднял на меня недоуменный взгляд и тут наши глаза встретились. "Ты обязан удалить запись с регистратора. Понял?" – подумала я.

– Да, конечно. – как-то вяло ответил он и нажал кнопку удаления данных.

– Ещё раз благодарю. Хорошей дороги. – я вернулась к своей машине, и вовремя. Подъехала скорая.

Сделав ноги с места происшествия, помчалась дальше.

Тёмное, тяжёлое небо нависало над всем миром. Дорога, как живая чёрная змея с белой полосой на спине, извивалась меж скал с одной стороны и лощиной с другой, покрытых густым лесом. Там в низу, среди деревьев виднелись небольшие домики со слепыми окнами, покосившимися заборами. Людей не было. Машину то и дело заносило, на скользком от воды полотне. Напряжение росло. Тёмные ели тянули свои лапы, как будто хотели остановить, затащить к себе и на всегда укрыть. Лес шумел, он был недоволен, он был сердит на меня. Не понимая, я давила педаль газа всё сильнее и сильнее. Внутри всё холодело, тысячи льдинок впились в кожу. Лес всё ближе и ближе подступал ко мне, смыкался в верху, закрывая небо, и вскоре я была в тоннеле из шепчущих, зовущих стен. Хотелось поскорее выехать на свет, туда, где люди, туда, где жизнь. Глянула на спидометр – 120, волосы на руках зашевелились и встали дыбом. Подняв глаза, увидела впереди несущегося оленя. Визг тормозов резанул по ушам, машину завертело. Уцепившись в руль, пыталась не вылететь с дороги. Мыслей не было, страха не было, была какая-то безысходность. Резкий рывок остановившейся машины вернул в реальность, ремень врезался в тело, дыхание перехватило. Пришло понимание случившегося. Дождь всё так же хлестал, гроза осталась где-то позади, но всё равно была слышна, а ветер поубавил прыти. Глазами искала оленя, но на дороге его не было, значит не сбила. Если он вообще был!

– Марка, ну ты и тормоз! – шок накрыл с головой. Руки, ноги, всё тело ходило ходуном, из глаз лились потоки, не слабее чем на улице, из горла рвался хриплый смех. Дала себе три минуты на истерику, после чего влепила по щеке. Не помогло. Выбралась наружу под сильные струи дождя. Лес с обеих сторон дороги шумел, как толпа сплетниц, наблюдающих за сумасшедшей. Именно такой я себя и чувствовала. Я ревела белугой. Орала в небо, широко раскинув руки. Вымотавшись, упала на колени, тело сотрясали рыдания. Холодная вода смывала с меня напряжение, привела в чувство. Как бродячий пёс, отряхнулась от воды, залезла внутрь, завела. Шум ветра, дождя и мотора натягивал нервы, поэтому врубила свою любимую музыку.

Домой ехали молча. В голове прокручивала варианты того, что и как расскажу мужу. Задача не из лёгких. Тихо играла музыка. Я чувствовала на себе недоумённый взгляд любимого, но продолжала молчать. Я думала, и мысли эти были рябые, как коровы и прыгали, словно зайцы в поле.

"Господи, дай мне мудрости найти нужные слова."

В дом входила, как овца на заклание, низко опустив голову. Предстоял серьёзный разговор, который я даже не понимала с чего начать. Сзади шёл муж, высокий, грозный. Краем глаза глянула в его сторону, он закрыл собой почти весь дверной проём, его тень легла на меня, отрезая от мира, съёжилась ещё больше. Ни дать ни взять, палач, не хватает только огромного топора на плече, нервно хихикнула.

"Марка, ты совсем куку, что ли? Это же Марди, твой ласковый и нежный зверь. Ты чего себе придумала?" Но легче от этого не стало. Сделав глубокий вдох, выпалила на одном дыхании:

– Я сегодня попала в грозу, и молния шибанула в мою машину, а я как раз в этот момент была в наушниках, ну и тряхануло меня слегка. – резко развернувшись, задрала нос к потолку, показывая, что совсем не страшно, но поджилки тряслись.

Муж, как будто споткнулся и уткнулся в стеклянную стену.

– Не понял.

Тут меня прорвало, и я затараторила:

– Ты только не переживай! Всё ведь нормально. Ну ударило слегка, но я в порядке, взбодрилась, так сказать. Дождик привёл меня в чувство, поэтому мокрая. Есть мелкие нюансы, но это так пустяки. Сейчас переоденусь, выпью горячий глинтвейн и буду как новенькая.

– И после этого ты ещё и за мной поехала? Вместо того, чтобы вызвать скорую?..

– Да была там скорая, только я не хотела всей этой волокиты…

–Маркуша, ты нормальная?

– Я? Да. А что? – удивлённо спросила я.

– А если ты что-то повредила? Да всё, что угодно могло случиться!

– Да, что со мной могло случиться? Ну испугалась немножко, ну поплакала, но всё же прошло. Всё же хорошо?

– Ты плакала?

"Вот, черт. Язык мой – враг мой". – промелькнуло в голове.

– Ну… Да… Чуть-чуть… Совсем чуть-чуть. – указательным и большим пальцами я показала совсем крохотное расстояние.

– Я вызываю скорую!

– Марди, стой. Ну и что ты им скажешь? Моя жена час назад попала в грозу, приезжайте, сделайте ей укол корвалола или магния?

– Корвалол пьют, а не уколы делают.

– Да пофигу, хоть свечи ставят! Со мной всё хорошо, родной, честно-честно! Ну не надо скорую, плииииз. – я состроила умильную мордашку, на которую он всегда "покупался". Его серьёзный взгляд буравил меня, но не долго. В глазах появились искорки, губы растянулись в улыбке. Он потрепал меня по волосам и сказал:

– Ты хитрая лиса, знаешь слабые места супружника. – притянул к себе, обнял мягко, нежно так. В кольце его рук почувствовала себя спокойно, уютно, и все страхи ушли, меня перестало наконец-то трясти. Марди поцеловал мою мокрую макушку и хмыкнул. – Но, если вдруг что, обещай сразу сказать и показаться врачу.

– Обещаю. – промурлыкала я, но пальцы скрестить не забыла.

Про остальное даже упоминать не стала, от греха подальше, предвидя его реакцию.

"Потом как-нибудь расскажу. Для начала сама разберусь, что по чём. Понять бы ещё "что"? Потом уже можно разбираться с "по чём"".

– Куда на этот раз влипла твоя пассия, сынок? – спросила пожилая женщина.

Муллиссу (хозяйка дворца) – мать Марди, преклонного возраста женщина, невысокого росточка, с седыми волосами. Старость не испортила её красоту, а сделала более выдержанной, как хороший коньяк. Она считала себя потомком древнего ассирийского царского рода. Женщина души не чаяла в сыне, единственной её целью в жизни, было его счастье. Но только не с простушкой Маркой. Перечить же сыну, правда, боялась.

– Мама, Маркуша, не пассия, она моя жена. Сколько ещё лет должно пройти, чтобы ты приняла это? – он смотрел на миниатюрную женщину с высоты своего роста и улыбался. – Хорошо, уже не проходимка и авантюристка, как раньше.

– Авантюристка! Это у неё в крови. – она подняла указательный палец вверх. Марди отметил про себя новый цвет лака и идеальный маникюр на старушечьих пальцах.

– Мам, ты опять ходила к маникюрщице одна? Почему не попросила Маркушу отвезти тебя? Погода то не айс сегодня.

– Вот ещё! Я не беспомощный инвалид. – она гордо вскинула голову. – Я женщина в возрасте, не более того, и сама могу о себе позаботиться.

Сын подошёл к ней, обнял и поцеловал в щеку, покрытую мелкой паутиной морщин.

– Марди Бедросович, что за плебейские выходки?! Я тебя воспитывала в сдержанности! Эта женщина плохо на тебя влияет. – старушка выбралась из объятий сына. – Марка, что за имя вообще такое?

– Мама, Марка значит смелая, решительная, способная преодолевать трудности…

– Три ха-ха. Твоя Маркуша только и способна, что решительно притягивать неприятности к себе да вляпаться в очередную "задницу", прости Господи, эта женщина и на меня плохо влияет. А потом хлопает своими невинными глазками "Марди, что делать?" или "Марди, помоги мне." И Марди, как послушный телёнок, несётся спасать свою принчипессу! – говоря это, она строила смешные гримасы.

Мужчина расхохотался.

– Как же я люблю тебя, мама! Ты не даёшь нам заржаветь.

– Ты хочешь сказать, что я такая токсичная? – Идеальной формы бровь взлетела вверх.

– Нет, мама, ну что ты? – пряча улыбку, ответил сын. – Не будь такой строгой к Маркуше, ей сегодня досталось и без тебя. – она грозно посмотрела на него. – В неё попала молния, она пережила глубокий шок. Будь с ней помягче, пожалуйста.

Муллиссу открыла было рот, для очередной колкости в сторону невестки, но после его слов, схлопнула его, зубы лязгнули, поджала, накрашенные тёмно-красной помадой губы и царственно вплыла в сою комнату, нарочито мягко прикрыв за собой дверь.

Марди, улыбаясь, покачал головой и пошёл на кухню, сварить кофе и глинтвейн.

Небольшая комната в цвете бордо. Большое окно, с выходом в сад занавешено тяжёлыми гардинами в тон комнате. Роскошная кровать с балдахином. С права туалетный столик с большим зеркалом, был заставлен всевозможными тюбиками, баночками, помадами и парфюмами, в углу стояла подставка для колец и браслетов в виде руки, рядом шикарная старинная шкатулка для украшений.

Слева был молельный уголок с иконами и свечками, на полу лежала подушечка. Муллиссу подошла, преклонила колени пред иконами и стала молиться.

– Господи, я знаю, твоя любовь безгранична. Пожалей эту несуразную Маркушу, пусть с ней всё будет хорошо. Не за себя прошу, за сына. Ему будет больно и плохо если с ней что-нибудь случится. Господи, помоги им преодолеть все тягости мирской жизни.

Она вздрогнула, когда резко зазвонил телефон.

– Кто там ещё, – проворчала старуха. – опять эта старая кошёлка трезвонит? Нет ни минуты покоя от неё. – поднявшись, подошла к столику, посмотрела на телефон. – Ну, конечно, кто же ещё то? – она нажала кнопку отбоя. – Завтра сама позвоню.

В комнату вошёл сын с подносом в руках.

– Мама, я принёс тебе кофе и булочки с повидлом.

– Спасибо, радость моя. – Старуха подошла, взяла с подноса чашку и тарелку, увидела бокал с дымящимся напитком. – Это для неё?

– Да. Ей надо немного согреться и уснуть. Люблю тебя, мама.

– Маз-бехбеени, абе (люблю тебя, сын). – ответила мать.

Я лежала с закрытыми глазами в горячей ванне с воздушной пеной, пахнущей лавандой.

– Любимая? – Марди присел на край ванны.

– Мм? – не хотелось шевелится, не хотелось произносить слова.

– Я принёс тебе глинтвейн. Выпей, согрейся, и я укутаю тебя в тёплый халат и отнесу в кровать.

– Хм. – я улыбнулась. Нехотя приоткрыла один глаз, учуяла душистый аромат напитка. – Мм.

Приподнявшись в ванной, я взяла бокал, сделала глоток, терпкий напиток разлился горячей волной, согревая.

– Мм, как вкусно. Глоток жизни. – я подняла глаза на мужа. – Спасибо родной, ты мой спаситель.

Вдруг его глаза потемнели, волнение выплёскивалось из них:

– Это от ремня? – он провёл пальцами по синюшной коже плеча. Я поморщилась от боли и опустила глаза. – Бедняжка. Ну ничего, помажем арникой, до свадьбы заживёт.

– Золотой? – я прыснула от смеха, он вздохнул.

Допив, протянула бокал и встала. Накинув халат и замотав волосы «по-турецки» направилась в нашу комнату.

– А как же отнесу тебя, родная?

Я улыбнулась и сказала:

– Мне муж нужен здоровый, а не инвалид со сломанным позвоночником!

– Вот так, значит, да? Инвалида мы любить не будем? – он притворно обиделся.

– Кому нужен инвалид? – я подмигнула ему и юркнула в дверь.

– Ай-яй-яй, подслушивать не хорошо.

***

Я медленно провалилась в сон.

Темнота. Тишина. Я пошевелилась. Тишина заскрипела. Открыла глаза. Надо мной тяжёлое серо-розовое небо. Сердце бешено заколотилось о рёбра. Его биение назойливо забарабанило в перепонки. Дыхание сбилось. Медленно повернула голову в право, затем в лево.

– Матерь Божья! Где я? – перевернувшись на бок, встала. Зря. Нужно было вначале сесть. Ноги подкосились. Ужас разлился по венам жидким азотом. Я стояла на "мостике", сплетённом из множества чёрно-алых корней. Огляделась. Слева и справа скальные острова, висящие в воздухе, соединённые такими же толстыми сплетениями корней. Впереди, далеко-далеко в долине стояло гигантское дерево с разлапистой кроной. Тут и там с него свисали лианы и как щупальца тянулись к островам. Как ни странно, острова не парили, не колыхались, они прочно стояли в воздухе. Покрытые мелкой растительностью, кустарниками и деревьями. Листва была какого-то непонятно-алого цвета. Я наклонилась, опёрлась руками о колени, сделала пару глубоких вдохов, потрясла головой. Поднялась и … всё осталось таким же.

– Бред какой-то. Я сошла с ума, ах какая досада. – и тут мне пришла в голову спасительная мысль, я расхохоталась. – Да я просто сплю. Я сплю! – мои слова эхом разнеслись меж островов и ринулись в долину. Переполошенные птицы, галдя слетели с деревьев, скрип стал сильнее. Крылья носа вздрогнули, улавливая чужие, незнакомые запахи. "Этого не может быть. Я чувствую всё. Запахи, ветерок, бегущий по коже… Я слышу". Мне стало жутко, волосы на голове зашевелились, как змеи Медузы Горгоны.

Спустилась по мостику на нижний островок. Подошла к одному из деревьев, пригляделась. На оплетённом лианами стволе были какие-то красные наросты, как огромные капли смолы, только не прозрачные и они пульсировали. Рядом полуразрушенная угловая колона и часть стены, видимо здесь была крепостная стена, поросшая грибами, похожими на лисичек, но цвет у них был грязно-алый и они светились, не ярко так, а как-то приглушённо. В углу разрушенной конструкции росло растение. Растение ли?

Тонкие корни сплетались в чашу. В промежутках просачивались жёлтые, светящиеся мешочки, и они "дышали", ни дать ни взять, светильник. Осторожно протянув руку, дотронулась до одного мешочка, он был шелковистый на ощупь и тёплый. Он начал "дышать" чаще, отскочив я вскрикнула. Мешок лопнул и обдал меня красноватой дымкой, завоняло гнилью. В горле запершило, начался приступ кашля. Боль в горле, была ужасная, как будто бы я наглоталась битого стекла. Резкий, сухой, как выстрел, треск испугал меня. Я икнула и понеслась со всех ног не разбирая дороги. Перед глазами только мелькали древние битые плиты, покрытые грязью и травой. Налетела на квадратное нечто, едва-едва удержавшись на ногах, чтобы не перелететь, благо оно было в пояс высотой. Заметила впереди высокую каменную башню, с двумя лестницами по бокам. Полетела к ней. Что-то дышало мне в затылок, мои глаза выскакивали, лёгкие горели. Из последних сил добежала и не успев притормозить, влетела в стену между лестницами. Только и успела, что прикрыть голову руками, ожидая удара. Но его не последовало. Я провалилась сквозь стену. Влетела в небольшую комнату. Скатилась по ступенькам в низ, и ударилась о круглый стол. Обогнула его, упала на колени и попыталась, как можно больше вжаться в небольшую нишу в основании под столешницей. Закрыла глаза, чтобы точно не выпали, зажала рот рукой. Дышала тяжело, ноздри раздувались, как у кобылы после галопа. Сколько я так просидела, не знаю. Прислушалась, вроде бы тихо. Я потихоньку выползла из своего укрытия на четвереньках, чувствовала себя тараканом, только что усами не шевелила. Огляделась. Старые, даже древние, каменные стены все в трещинах, сколах, местами поросшие красным мхом, в одной из них зияла дыра. Высота потолка, в нижней части комнаты, в два с половиной роста человека. Пол всё из той же квадратной, битой плитки, как на улице. В стене, напротив входа, большое круглое отверстие, закрытое каменной дверью с пятью медными концентрическими кругами по средине и крестообразными элементами. На кругах, расположенных внутри друг друга, выгравированы какие-то, непонятные мне, символы, симметрично расположенные, в виде десяти лучей. Положила ладонь на один из кругов, металл прохладный, в некоторых местах на нём был сине-зелёный налёт. Подошла к своему "спасителю"– столу, на нём были такие же круги и символы. Надавила на самый большой, ничего не произошло. Я стала внимательно осматривать стол.

– Так, так, так. Посмотрим. Символы на каждом кругу одинаковые. По десять на каждом. На двери тоже самое. Интересно, как это связано? – и тут я заметила стрелку, указывающую в центр стола.

– Любопытненько.

Я положила обе руки на первый круг и попробовала провернуть его. К моему огромному удивлению, с большим трудом, но он поддался и начал поворачиваться. Раздался громкий скрежещущий звук старого механизма. Я замерла. Прислушалась. Не хотелось, чтобы кто-то или что-то, преследовавшее меня не так давно, заявилось в гости. Тишина. Только звук трепещущего от страха сердца.

– Хм. Значит нужна верная комбинация, чтобы открыть древнюю дверь. Я точно свихнулась. – от волнения из носу потекла кровь. – Вот же дерьмо. – зажала нос пальцами и задрала голову. Левой рукой искала по карманам платок. Не нашла. Да и откуда бы он у меня взялся? Вечно теряю платки, зонты и перчатки, так что даже перестала покупать их. Муллиссу постоянно пилит за это, как мол леди, да и без батистового платочка? Я покривлялась. Мне не батистовый платочек нужен, а целое полотенце. Иначе никак. Отпустила нос. Кровотечение прекратилось. Пришлось шарфом вытереть кровь.

– Шарф? – я оглядела себя. Серая, свободная футболка, военные штаны, с кучей карманов, берцы, красный шарф и длинный коричневый кожаный плащ не первой свежести. – Охренеть.

На плечах заметила лямки, попыталась заглянуть себе за спину. Рюкзак!

– Да что же это такое? – сняла с плеч рюкзак и залезла внутрь. – О, Боже! Отдёрнула руку и выронила череп, который достала из рюкзака.

– Всё чудесатее и чудесатее. Ну, что Марка Львовна, дальше смотрим?

– Да ссыкотно как-то. – ответила сама себе. Но всё же полезла смотреть дальше. Старые, серые бинты, какие-то баночки, бутылёчки, порошочки, сушёные кружочки апельсина…

– Ты уверена, что это апельсин, дорогая? Я, нет. И ты, по ходу, нет. – запихнув всё назад, попыталась выплюнуть солёный металлический привкус изо рта.

– Ладно. Пошли, проверим, что там на улице. Здесь всё равно больше ничего нет.

Поднявшись по лестнице, подошла к стене, протянула руку и стала наблюдать. Стена покрылась рябью, мелкие камушки, словно стекали вниз, и стена стала полупрозрачной. Я медленно прошла свозь неё. Обернулась. Стена была на месте.

– Магия вне Хогвартса. – пробубнила себе под нос.

– Нда, вот бы Марди мог попасть ко мне в сон и посмотреть на это. – Аккуратно, не спеша я продвигалась вперёд. Голова, как флюгер, вертелась туда-сюда. Я пыталась охватить глазами как можно больше территории. – Жаль, что у меня на затылке глаз нету.

Слева, в полутора метрах от лестницы каменные уступы, на которых росло огромное дерево. Его корни внизу образовали купол с тремя проходами. Между лестницей и скалой был проход. "Интересненько, пойду ка погляжу, куда ведёт проход". Долго не думая, пошла вперёд. Краем глаза заметила блик. Остановилась, пригляделась. Там что-то явно было. Прикоснулась к камню, он был тёплый. Провела рукой, очищая его от красной пыли и мха. Там был нарисован большой алый круг, с какими-то неземными знаками. Хотя, он скорее не нарисован, он как будто бы горел в камне. Я протянула к нему руку и почувствовала вибрацию. Мир вокруг пришёл в движение, начал вертеться против часовой стрелки, всё быстрее и быстрее, пока совсем не слился в один цвет. И тут я услышала шёпот:

– До встречи, Ярика! Я буду тебя ждать!

"Ярика. Кто такая Ярика? Я вроде одна была. Или нет? Что вообще происходит?"

Глава 2

ГЛАВА 2

Часть 1

Я с опаской глядела на мужа и думала: "Интересно, он прям сразу позвонит людям в белых халатах, или подождёт, когда я уйду?"

– Пу-пу-пу. – он взъерошил волосы на голове. Повисла тяжёлая тишина. Я прям слышала, как его мозг пытается принять и обработать полученную информацию. —

Почему ты раньше не рассказывала эту историю?

– Хороший вопрос. – я отхлебнула обжигающего кофе, подошла к столу и села напротив него. – Наверное, ждала подходящего момента. Ну, посуди сам. Кучеряво-конфетный период, всё в розовом цвете, и тут я рассказываю тебе эту историю. У нас есть два путя: первый – ты бы посмеялся, я бы обиделась, что ты мне не поверил и ушла, второй – ты бы решил, что моя кукуха снесла яйца и сделал бы ноги сам. Не варик.

Он прыснул от смеха.

– Согласен. Ну, допустим. Только допустим, – он сделал останавливающий жест рукой, – что это правда… Нет, это просто не укладывается в голове. – он вскочил и начал ходить по кухне. – Это похоже на бред.

Тяжело вздохнув, опустила глаза на чашку с кофе. Ладонями обняла кружку, её тепло медленно согревало холодные пальцы. Пар грустно танцевал над тёмным озерцом, нехотя покидая его. Я вдыхала густой аромат. Не удержавшись на ресницах, слезинка упала в чашку, тёмная жидкость всколыхнулась и на её поверхности появились круги. Воспоминания медленно всплыли со дна.

– Я улетаю. – пропела, глупо улыбаясь.

Веки медленно и тяжело опустились. Пришла пустота, бархатно-серая, всеобъемлющая, и я полетела по спирали вверх, медленно, мягко…

– Эй. Куда?

– Давление 70 на 40. Мы её теряем… – услышала где-то вдалеке.

Тщетно пыталась, что-то разглядеть в этой темной пустоте, что-то услышать, но только спокойствие и безмятежность нежно обнимали меня. Я снова закрыла глаза и наслаждалась забвением.

Резкий хлопок заставил открыть глаза. Поток людей стремился вперёд. В недоумении я вертела головой, таращила удивлённо глаза на толпу. Голова вертелась, как флюгер.

– Нда, дела. – пробурчала под свой курносый, весь в веснушках, нос и пошла за толпой. Шла все быстрее и быстрее, пока не перешла на лёгкую рысцу, то и дело, отталкивая попадавшихся на пути людей.

Вдруг налетела на чью-то огромную спину.

– Вот черт. – тихо выругалась. – Пардоньте. – Сказала мужчине похожему на медведя. Он искоса поглядел на меня и дрожа всем телом, подошёл к Чёрту, протягивая ему жетончик.

– Вот черт! – повторила, увидев чёрта. Я всерьёз переживала за свои глаза, как бы не выскочили. В голове возникла картинка выпадающих на пружинках глаз, как чёртик из табакерки, и прыгающие туда-сюда. Нервно хихикнула.

Рогатый взял жетончик из трясущихся рук мужчины-медведя и засмеялся подленьким таким смехом, ни дать, ни взять доктор Зло.

– Ну проходи, грешник. – открыл ему проход, и сделав театрально приглашающий жест, снова захихикал.

Воздух резко выпрыгнул из меня, открытый рот захлопнулся, когда до меня дошёл смысл происходящего, понимание, куда попала. "Я в аду" – скользкой змеёй прошмыгнула мысль. Стало очень страшно, я не хотела уходить из жизни, рановато как-то. Мой мозг лихорадочно работал, придумывая, как бы отсюда сбежать. Втянув в пустые лёгкие воздух, пошла. Танцующим шагом подошла к важно стоящему "швейцару в преисподнюю":

– А тут у нас кто? Небось сам Чёрт? Привет рогатый!

Смех застрял в его горле, и он закашлялся.

– Ну, чего поперхнулся? Хотя с такими-то рогами это и не удивительно.

Черт принял воинственную, грозную позу, сложив руки на волосатой груди.

– Тебе чего? – рявкнул он.

– Ты чего такой неухоженный? – спросила у него. – Слушай, у меня тут пилочка в кармане завалялась… Давай я подпилю тебе твои рога, будешь гламурный, а рогатый? Или, копыта подшлифую? – говорила, роясь в карманах. – Ой, да тебе и брови не мешало бы подщипать. О, вот нашла! – Я достала из кармана щипчики. Черт попятился, вытаращив глаза, хвост маячил из стороны в сторону.

– Ну, чего глазёны выпучил? Ты хвост свой видел? Как у собаки бездомной. Так-с, нужно его окультурить. Во, сделаем как у пуделя, с кисточкой. Как тебе такой расклад, Козел, а?

Паника в глазах рогатого перешла в недоумение, а потом и в бешенство.

Грудь у него раздулась, и он стал увеличиваться у меня на глазах. Став огромным, метра три в высоту, он грозно смотрел на меня.

– Что? – прогремело над головой, внутри все похолодело.

– Фу-фу-фу! – я сморщилась и помахала рукой перед носом. – Да тебе к дантисту нужно. И как я погляжу, – повертела в руках пилочку, – пилочкой тут не обойдёшься. Тут целый напильник нужен.

Враз рогатый как-то схлопнулся, издав резкий звук и стал обычного размера. Развернулся и поджав хвост, скрылся в проходе, захлопнув его у меня под носом.

– Хм. Сбежал. А мог бы стать красавчиком. – я ещё пару раз щёлкнула щипчиками. – Ну, да и ладно.

Резко развернувшись, огляделась, узрела скопление людей и… просто не поверила своим глазам – передо мной стояли ангелы. Сильно зажмурив глаза, потрясла головой, мои золотистые кудри прыгали словно пружинки из стороны в сторону.

– Вот те на, ошибочка вышла, это не ад, это приёмник какой-то. – присвистнула и пошла в сторону ангелов, перед которыми выстроились очереди из людских душ.

– Ну, что ж, – сказала, подойдя к первому попавшемуся. – не желаете сделать депиляцию, ваше пернатовство? – снова пощёлкала щипчиками. Ангел поднял глаза и как будто не видя, продолжил свою работу.

– Ну, нет так нет.

Я обошла всех ангелов, но ни один не отреагировал на мои поддёвки. Люди, стоявшие в очередях, сторонились меня. Кто крутил пальцем у виска, кто тихонько посмеивался, а кто в панике отшатывался, когда я проходила рядом. Откуда-то появился ангел с серебристым свечением крыльев и направился ко мне.

– Маркуша, где твоя очередь? – спросил мягко так, ласково.

Я в недоумении оглянулась вокруг:

– А черт его знает. Я потерялась. – Серебристого аж передёрнуло. – Я хотела помочь этому рогатому приобрести гламурный вид, а он сбежал от меня. – сказала, чуть не плача. – Слушай, а давай я тебе крылья красиво подчикаю? – достала из кармана маникюрные ножнички и сделала пару режущих движений в его сторону. – А то, гляди, торчат в разные стороны, нехорошо.

Серебристый слегка попятился.

– Да не-ет, спасибо. Я лучше к своему стилисту схожу.

– О, да ты, небось, начальник какой-никакой. Администратор что ли? – глаза ангела стали раза в два больше обычного, и пока я не успела спросить ещё что-то поспешно пошёл в сторону густых туч. Подойдя к ним, отодвинул одну, как портьеру и скрылся за ней.

– Что-то у вас кисловато тут. – пробурчала, пряча маникюрные принадлежности. Походив ещё немного и заскучав ещё больше, я запела:

Взвейся кострами

Синие ночи!

Мы пионеры

Дети рабочих.

Помню, мама как-то рассказывала про пионерлагерь, в котором работала вожатой в молодости, про костры до самого неба, в начале и конце смены, и песни у костра. "Мама" – грусть сплелась со страхом.

– А у вас тут дровишек не найдётся? – громко спросила, ни к кому конкретно не обращаясь.

Люди потихоньку попятились, образовав круг вокруг меня.

– Что-то у вас тут сыровато, – нарочито звонким голосом сказала я. – Давайте зажжём костёр! Выше леса, выше гор, пионерский наш костёр.

Люди со страхом глядели на меня.

– Ну что смотрите? Дрова давайте тащите! – кто-то начал креститься-молиться, кто-то глазами начал искать дрова, но опомнившись сплёвывал в мою сторону и отходил подальше.

"Полоумная" – слышала то тут, то там. Откуда-то появились поленья, и я начала складывать их горкой, продолжая громко петь один и тот же куплет:

Взвейся кострами

Синие ночи!

Мы пионеры

Дети рабочих.

Ангелы, сидевшие за столами и сверявшие списки грешников и праведников, забыли о своей работе и очумелыми глазами глазели на происходящее. Некоторые озирались по сторонам, ища Серебристого.

А он тем временем шагал к большому золотому трону, в котором сидел Владыка Небесный. Подойдя к трону Серебристый, увидел, как Владыка вытирает ладонями глаза и крупные слезы, катившиеся по красным щекам на белую лопатистую бороду. Какой-то хриплый звук исходил из горла Владыки.

– Ты плачешь, Отец Небесный? – осторожно спросил Серебристый. И тут, не сдержавшись, ибо мочи сдерживаться больше не было, Владыка захохотал громогласным хохотом, ударяя себя по коленям кулаками.

– Ха-ха-ха! Держите меня! Ха-ха-ха! – он уже не вытирал катящиеся из глаз слезы. Несколько минут он не мог усмирить свой хохот.

– Ой, умора. Ух! – он перевёл дух, достал из широкого рукава белый кружевной платок, промокнул глаза и высморкался. – Одна маленькая Маркуша обратила в бегство рогатого и ввергла в панику сонм ангелов. Ой развеселила душеньку старика. Ну Маркуша, ну проказница. Ха-ха-ха. – Серебристый стоял и не знал, что сказать. Он только открывал-закрывал рот от удивления. Впервые он видел своего Владыку в таком состоянии.

– Ну, чего тебе Серебристый? – громыхнул он, успокоившись.

– Я… Я… не… не… – начал заикаться ангел, потом сглотнул и спокойно уже ответил. – Я не знаю, что с ней делать. Она переполошила всех, и ангелов, и людей.

– Ступай, Серебристый, я сам разберусь, – и махнул рукой, отсылая того делать дальше свою работу.

– Как скажешь, Владыка Небесный. – И он поплёлся в сторону очередей.

А я в это время сложила уже высокое кострище и собиралась его поджечь, все также напевая.

– Маркуша, дитя моё, подойди ко мне. – услышала, как раскат грома над головой.

– А как же…

– Подождёт твой костёр, ступай ко мне. – сердито произнёс Владыка, хотя эта сердитость ему далась ой как не легко. Я подошла к облакам и раздвинула их руками. Люди смотрели мне в след и качали головами.

Серебристый успокоил своих собратьев и велел вернуться к прерванной работе.

Осторожно вошла в покои, если можно так сказать, где на золотом троне, опиравшись на правую руку щекой, восседал Владыка Небес.

– Ну Маркуша, ну бунтарка. И чего тебе не уймётся? – пряча улыбку в белую бороду, спросил Отец.

Я улыбнулась, подняла глаза, муж застыл с открытым ртом и глазами в полтора рубля, кожа его была бледная.

– Марди. – тихонько позвала его. Он никак не отреагировал. – Марди!

Я подошла к нему, ухватила за плечо, потрясла.

– Марди, милый, что с тобой?

Муж сглотнул, прокашлялся.

– Что это было? – прохрипел он. Я метнулась за стаканом, набрала воды и дала ему попить. В два глотка он проглотил стакан воды.

– Ты о чём, родной? – удивлённо спросила у него.

– Я только что видел то, что ты рассказала. Не просто видел, а как будто бы был там… Я видел тебя, твоими же глазами… – говорил он медленно, словно был где-то далеко. – Я схожу с ума?

Усадив его на стул, присела перед ним, взяла его ладони в свои руки, поцеловала кончики пальцев, подняла лицо и заглянула в его глаза:

– Нет, родной, ты не сходишь с ума. Это были мои воспоминания. – я наблюдала, как меняется цвет его глаз. У этого человека была уникальная способность, цвет его глаз менялся в зависимости от его эмоционального настроения, моментально менялся и это можно было видеть. Это удивительное зрелище, видеть, как из чёрных глубин вдруг начинает проступать терракот, когда ему весело, или как из светло-карих они становятся непроницаемо чёрными, когда злится. – Тут такое дело, милый, после грозы я стала уметь делать некоторые, не совсем привычные вещи.

– Не понял.

"Я могу проецировать свои мысли и воспоминания, родной".

– Не понял. Ты …

"Да, Марди, я просто думаю, как бы правильно это сказать, в твою сторону и ты слышишь меня у себя в голове".

– Обалдеть! – он взял моё лицо в ладони, приблизился и стал вглядываться в мои глаза. – Хм. Никогда раньше не замечал в твоих глазах алых крапинок.

– Марди?

– Мм?

– Давай так, уже поздно. Утро вечера мудренее. Пошли спать, а утром подумаем, что и как нам с этим делать. Оки?

– Да. Ты права. Слишком много бредовой информации на один вечер. Это надо переварить. Пошли.

Он встал и взял меня за руки, помогая подняться с корточек, левое колено хрустнуло, я ойкнула и прихрамывая поплелась за мужем.

Маленькая, никем незамеченная тень проскользнула по коридору в комнату Муллиссу.