Цена твоей слабости

Глава 1

«Самое печальное в предательстве – то, что оно никогда не исходит от твоих врагов».

Лара позвонила вечером, когда Мария готовила ужин. Руки привычно делали своё дело, а мыслями женщина была далеко. Поэтому раздавшийся звонок заставил её вздрогнуть. Чертыхнувшись, она отбросила в сторону крышку от кастрюли. Обожжёнными пальцами ухватилась за мочку уха, а второй рукой схватила трубку: – Алло…

– Машунь, добрый вечер. Не занята? – услышав знакомый голос, женщина отняла телефон от уха и с удивлением посмотрела на высветившийся контакт. Ну ничего себе! Королевишна снизошла до нас смертных. Хмыкнув, ответила:

– Добрый. Рада тебя слышать, Ларис. Подожди секундочку, я макароны откину на дуршлаг, или давай, я тебе перезвоню чуть позже. Дочку только посажу кушать.

– Хорошо, я буду ждать твоего звонка, – Птичкина отключилась.

А Мария, положив трубку, задумалась. Её снедало любопытство, что же такого Птичкина хотела сказать. Зачем звонила? Дело в том, что за всё время их знакомства, Лариса не позвонила ей ни разу, предпочитая общаться с Молодцовым. Лишь сама Маша изредка набирала Ларискин номер, с целью выяснить, где опять пропадает Костя. И вот те на! Буквально явление Христа народу.

Она слила в дуршлаг макароны, переложила их обратно в кастрюльку, заправила маслом, перемешала. Положила небольшую порцию на тарелку, добавила котлету и, полив всё сливочным соусом, позвала дочку к столу: – Леночка, иди мой руки и садись ужинать.

– Иду, мамочка!

Прибежавшая дочка шустро забралась на свой стул.

– Приятного аппетита, – Мария, улыбнувшись малышке, подала вилку, – приятного аппетита, солнышко. Ты ешь, а я пойду позвоню.

– Спасибо, мамочка. Папе?

– Нет, не папе. Тёте Ларисе, она просила перезвонить.

– Ааа, – разочарованно протянула девочка, – а я думала папе. А папе ты потом позвонишь?

– Обязательно, – взяв телефон, Мария вышла в гостиную.

– Всё, Ларис, я на проводе. Извини, что заставила тебя ждать.

– Да, прекрати! Я ж понимаю, ребёнок прежде всего, – фыркнула Лариса, а потом сменив тон, продолжила. – Маш, встретиться бы надо. Разговор есть, серьёзный. Сможешь завтра в шесть в «Шоколадницу» подойти?

Маша задумалась, в общем-то, проблем быть не должно, если попросить Ольгу Александровну – маму Кости забрать из садика Леночку.

– Да, думаю смогу. А что-случилось-то? – сердце женщины забилось в тревожном предчувствии. Общих тем для разговора, кроме как, о Косте у них не было. Так уж вышло, что хотя женщины давно знакомы, дружбы между ними не получилось. Общались они редко, и то, только потому, что Лариса работала вместе с Константином.

– Маш, это не телефонный разговор. Извини, но давай всё завтра. Ты только не обижайся…

– Хорошо, не буду. Тогда до завтра, – продолжать разговор смысла не было. Завтра так завтра. Мария отбила звонок и замерла в задумчивости. Всё уже давно было не так…

Маша понимала, что в её семье что-то происходит. Что-то нехорошее. Постоянные задержки мужа, его задумчивость, холодность. Нет, в постели у них по-прежнему было жарко. Но вот только Маша так сразу и не вспомнит, когда они с мужем занимались любовью последний раз. Недели полторы уже прошло, если не больше. Костя приходил домой уставший, вымотанный и порой засыпал, даже не поужинав. Работал муж теперь и по выходным. А они с Леночкой уже и забыли, когда Костя куда-нибудь выбирался вместе с ними.

И вот теперь, до полной кучи странный звонок Ларисы.

Лариса. Мария прекрасно помнила свою первую встречу с ней. Это было примерно семь лет назад, на приёме в честь дня рождения Костиного шефа. Маша тогда была уже на пятом месяце беременности. Как назло, в тот вечер чувствовала она себя не очень хорошо, но Костя очень просил её поехать, обещая, что через час-полтора они смогут уйти, и она согласилась составить ему компанию. И теперь сидела, удобно расположившись на мягком диване, и наблюдала за окружающими, пока муж общался с нужными людьми.

Лариса, тогда ещё незнакомая Марии, появилась в ресторане с небольшим опозданием. Влетев в зал, она огляделась и стремительно направилась к группе мужчин, среди которых был именинник и Костя. Выглядела она довольно эффектно. Платье красного цвета выгодно подчёркивало женственную фигуру, открывая для взора стройные ноги и спину, покрытую золотистым загаром. Светлые волосы уложены в замысловатую причёску, яркий макияж. И хотя с точки зрения Марии с этим был небольшой перебор, но вульгарно это не выглядело и девушке шло. Вновь прибывшая поздравила именинника и осталась стоять, весело общаясь с мужчинами.

Маше с её места видно было далеко не всё, но она всё же заметила, что незнакомка слишком уж жмётся к её мужу. Словно имеет на это какое-то право. Терпеть это Маша не стала. Поднявшись, она подошла к мужу и взяла его под руку, вклинившись между ним и прилипалой. Та пренебрежительно окинула её взглядом и ехидно спросила, обращаясь к Косте:

– Она с тобой, что ли?

– Девушки, а давайте-ка я вас познакомлю, – смутился отчего-то Константин, – Лара, это моя жена – Мария. Машенька, позволь представить тебе мою коллегу, отличного специалиста и…– это была буквально секундная заминка, прежде чем Костя продолжил. Мария заметила, как в этот момент вспыхнули глаза у Лары, – моего друга – Ларису Птичкину. Буду рад, девочки, если вы подружитесь.

Но дружбы не получилось. С Ларисой вообще было сложно. Привыкшая с детства всё получать по первому слову она редко кого считала достойным своего внимания. Дружить предпочитала с мужчинами, а всех женщин считала недалёкими.

И с Машей она тоже общалась свысока. Словно она была, как минимум королева, а Маша…

Да, бог его знает, кем Мария была в её глазах. Но Ларискино высокомерие, снисходительность, девушку просто бесили. И набиваться в подруги, той, кто тебя ни в грош не ставит, она не собиралась.

А Костя смеялся: – Машуль, не бери в голову, бери в плечи. Лорка просто по жизни такая, на самом деле она неплохая, просто не обращай внимание…

Ты пойми, родная, в наше время без блата никуда, а у неё родаки – большие шишки. Она мне нужна…

И вот два года назад, не без помощи Лариных родителей, Костя, наконец, исполнил, свою заветную мечту: открыл адвокатскую контору «Молодцов и К».

Где стал генеральным директором, а Лариса его заместителем. Так что хоть и редко, но женщины всё же общались. Чаще всего на каких-нибудь приёмах.

И вот теперь этот звонок.

– Мамулечка, я всё съела, – вырвал Машу из задумчивости голос дочки.

– Иду, родная, сейчас мы с тобой чай будем пить.

После ужина дочка села смотреть мультики, а Мария занялась обычными домашними делами: мытьё посуды, стирка, глажка. Время от времени поглядывая на часы, но муж опять задерживался.

Уложить дочку вовремя спать, не получилось. Та расплакалась оттого, что папа так и не пришёл. А она ждала.

– Я ему картинку хотела подарить. Я её в садике нарисовала, – горько всхлипывая и икая, говорила Лена, – мама, ты же обещала позвонить папе, чтобы он пришёл…

Маше было больно. Больно за себя и за дочь. Сама еле сдерживая слёзы, она набрала мужа. Тот поднял трубку, когда она уже потеряла надежду дозвониться: – Алло, Маш, я занят. Что ты хотела?

– Лена по тебе скучает, плачет. Поговори с дочерью, – резко ответила женщина и подала трубку дочке.

– Алло, папочка, а когда ты придёшь? – дочка громко всхлипнула. Маша не слышала, что говорил Леночке муж. Но у малышки посветлело личико и на губах появилась робкая улыбка.

– Ладно… Хорошо… Я тебя тоже люблю, папочка. Спокойной ночи.

– Мама, папа с тобой поговорить хочет…

Мария забрала у малышки трубку, укрыла дочку одеялом: – Спокойной ночи, роднулька. Спи давай.

Вышла из комнаты и прикрыла двери: – Слушаю, тебя.

– Маш, я буду поздно. Не жди меня, ложись спать…

– Молодцов, сколько это будет продолжаться, а? Может ты и ночевать на работе будешь?

– Может, и буду. Всё, мне некогда. Приеду, поговорим…

И муж сбросил звонок.

Марии не спалось. В который раз, выслушав равнодушный голос, сообщивший, что абонент недоступен, она вышла на балкон.

«Где же ты? Почему ты так со мной поступаешь, Костя?»

Мысли тревожно метались в голове, не находя ответа.

Сомнения грызли душу, ей не верилось, что в третьем часу ночи супруг решал какие-то рабочие проблемы.

Она усиленно гнала от себя мысли, что муж сейчас, в это самое время может быть с другой. Как бы она хотела, чтобы это было не так. Мария даже не представляла себе, что будет делать, если вдруг её подозрения окажутся правдой. Нет! Лучше ничего не знать! Так проще, не нужно принимать никаких решений.

Опершись на перила, женщина устремила взгляд на въезд во двор, туда, откуда должен появиться автомобиль мужа. Замерла, сглотнув колючий комок. В груди пекло.

Укрытый густыми фиолетовыми тенями, их двор, зажатый между двух пятиэтажек – был тих и спокоен. Но, ни света фар, ни даже звука подъезжающего автомобиля, ничего. Лишь лёгкий ночной ветерок шаловливо трепал молодую листву, ласкал обоняние ароматом цветущих деревьев, да откуда-то издали доносилось сердитое кошачье фырканье.

«Где же ты, Костя? Где тебя черти носят в три часа ночи? Чем ты так занят, что даже позвонить не можешь?»

Ветер вновь донёс аромат цветущей сирени, взметнув в вверх снегопад из лепестков яблонь. Мария любила это время года. Когда пьянящий запах, укрытых бело-розовым покрывалом яблонь, распустившейся сирени и прочих цветущих деревьев, и кустарников, буквально сводит с ума. Сердце трепещет в ожидании чего-то светлого, радостного, неизведанного. Хочется любить и быть любимой.

И она любила, очень сильно любила своего мужа.

Но в этом году её даже весна не радовала. А этот дивный аромат лишь усиливал чувство её одиночества. Ей не хватало, катастрофически не хватало внимания мужа. Она чувствовала, что он отдаляется, и что с этим делать не знала.

Маше порой хотелось заорать на него во всё горло, швырнуть об стену посуду, разбить, сломать что-нибудь. Сделать хоть что-то, чтобы встряхнуть мужа, вернуть его прежнего. Её заботливого и внимательного Костю.

Она бы, пожалуй, так и сделала, если бы верила, что это поможет. Но она не верила и поэтому молчала.

Маша горько вздохнула и перевела взгляд на телефон.

И телефон его не отвечает. Ни один: ни сотовый, ни стационарный рабочий. Что и требовалось доказать: мужа нет в офисе.Уже почти четыре утра. Светает, а Кости всё нет.

И она почти уверена, что сейчас он там с ней. Со своей любовницей.

Хотя говорил, что будет работать над документами. Дескать, у него впереди сложный процесс и какие-то неприятности, что ему надо всё хорошенько обдумать. Если бы это было так, то он бы взял трубку.

«Вот, где он сейчас может быть? Где? А может, он просто заснул, и не слышит телефон? У неё же такое бывает. Почему у него не может?» Мысли цеплялись одна за другую, Мария то оправдывала мужа, то обвиняла.

«Может, и вправду у него какие-то неприятности по работе, – думала она, – а я выдумываю какую-то несуществующую любовницу, и сама же от этого страдаю. Как там говорят в народе: „Сама придумала, сама обиделась, сама поплакала “. Надо завязывать это, хватит придумывать всякие страшилки. А вот с тем, что Костя забил на семью, надо что-то делать».

Вздохнула, вспомнив, чем окончился разговор, когда она попыталась высказать мужу претензии: – Костя, так продолжаться больше не может. Мы с дочкой почти тебя не видим…

Костя оторвался от телефона, хмуро посмотрел на неё и раздражённо рявкнул:

– Что ты хочешь, Маша? Чтобы я сидел подле твоей юбки? Деньги сами себя не заработают! Ты знала, за кого выходила замуж. Так что ты хочешь? Работа у меня такая! Ненормированный рабочий день…

Что она хочет? Слёзы снова побежали по её щекам. Господи, неужели она так много хочет? Всего лишь, чтобы муж любил её и проводил с семьёй больше времени. Всех денег не заработать, а жизнь проходит…

«Ты знала, за кого выходила замуж». А она ведь и правда знала, за кого выходила.

И нет! Не за юриста, что пытается преуспеть на своём поприще.

А так уж получилось, подруги по доброте душевной, а может, и не только по доброте, предупредили Марию, что её Костик – тот ещё бабник. И шёпотом перечисляли имена его бывших подружек. С дюжину набралось, не меньше. Соответствовало ли это действительности, или это были обычные сплетни: девушку не волновало.

К тому времени Маша уже влюбилась без памяти. И никто, кроме Костика, ей не был нужен.

Ни тогда, не сейчас. Да и жила в ней глупая надежда, что именно с ней он станет другим. Жила.

Пока Мария не увидела его паспорт. И тогда в её душе впервые зародился страх. Страх, что он предпочтёт ей, кого-то моложе.

Случилось это у него дома. Родители парня накануне уехали на дачу, и само собой, он воспользовался возможностью, чтобы провести выходные с Машей. Девушка сидела на диване, а Костя закрытыми глазами, положив ей голову на колени. Она, ласково, едва касаясь подушечками тонких пальчиков, пробегалась по его лицу, перебирала волосы, не открывая глаз, Костя проговорил:

– Маш, а у меня через неделю день рождения. Парни предлагают на даче отметить. Шашлыки там, то, сё… А я что-то не хочу. Хочу с тобой куда-нибудь на озеро с палаткой. Поедем?

– Поедем, – согласилась девушка и поинтересовалась, – И сколько же тебе стукнет?

– Двадцать пять.

Маша замерла, ей тридцать исполнилось два месяца назад: – Обманываешь? – не поверила она. Костя фыркнул: —Тебе паспорт показать?

– Покажи, заодно проверю, не женат ли ты и нет ли детей, – шутливо произнесла Маша, а у само́й испортилось настроение. Она его старше. Костя легко поднялся с дивана, достал из портфеля паспорт и с улыбкой протянул ей.

– Проверяй.

Она открыла книжицу, провела пальчиком по его фотографии: – Какой ты здесь хорошенький! – а потом, подняв на него глаза, ошарашенно произнесла, – Чёрт, Костя, я старше тебя на пять лет и почти три месяца! На целых пять лет…

– А я и сейчас ни чё так! – выпятив грудь, произнёс Костя и спокойно добавил, – а то что ты старше, так я знал. Для тебя это проблема?

– А для тебя?

– Для меня нет! Не бери в голову, Машунь! – Он обнял её за плечи и сверкнул белыми зубами в широкой улыбке, – подумаешь, пять лет. Это же такая ерунда, по сравнению с глобальным потеплением. К тому же у меня это наследственное любить женщин старше себя. Мой отец младше мамы на четыре года…

Маша не сразу свыклась с этим. Но отказаться от Кости уже не могла. Старше? Ну и пусть! Если он не считает это проблемой, то и она не будет. К тому рядом с ним она выглядела совсем девочкой.

Её Константин, был довольно крупный мужчина: широкоплечий, высокий, почти под два метра ростом. А она рядом с ним кнопка, всего-то метр шестьдесят пять. Хоть и фигуристая, но тоненькая и хрупкая, словно тростиночка.

Но с тех пор прошло восемь лет, и зеркало безжалостно ей говорит, что годы берут своё, и она уже не так хороша, как прежде. Маше уже тридцать восемь, сороковник не за горами, а Косте всего тридцать три.

И она боится. Боится, что её страх станет горькой и беспощадной реальностью…

Костя встретит другую, и она будет моложе её, Маши.

А она не сможет этого пережить. Потому что любит его больше жизни. И некуда ей деться от этой любви и от этой боли.

Она готова на всё: лишь бы только он всегда был рядом! Рядом с ней и дочкой.

Горько вздохнув и посмотрев в последний раз в сторону въезда во двор, Маша идёт в комнату, плотно прикрыв за собой балконную дверь.

Спать осталось совсем ничего, но ложиться надо, иначе утром будет совсем никакая, а работу никто не отменял.

Прошла в детскую. Леночка спала, раскинув ручки и сбив ножками одеяльце. Маша прикрыла егозу, подоткнув одеяло под матрац. Постояла с минуту, любуясь своим ангелочком. Красивая у них с Костей доченька получилась

«Зайка моя сладкая. Посапывает себе носиком, а с вечера уложить её никак не могла. Раскапризничалась, без папы спать не хотела. Скучает малышка по отцу, а тот и в ус не дует. Пришлось ему звонить. Так больше продолжаться, не может, надо с Костей серьёзно поговорить, да и его „поздно“уже все границы переходит» – вздохнув, подумала Мария и отправилась в спальню.

Мария уже легла в постель, когда раздался скрежет ключа в замочной скважине. Явился! И вот, спрашивается, где его носило до этого времени?

.

Глава 2

«Будьте очень осторожны с теми, с кем делитесь своей проблемой. Помните, что не каждый друг, который вам улыбается, – ваш лучший друг». Кемми Нола

Мария прислушивалась к звукам, доносившимся из прихожей. Вот звякнули ключи, ударившись о столешницу небольшой тумбы, стоя́щей в коридоре. Затем тихие шаги мужа проследовали в гостиную. По еле слышному шороху Мария поняла, что Костя повесил свой пиджак на спинку стула, как делал это всегда. Тревога, державшая её в напряжении весь вечер, отпустила, и Маша расслабилась. «Сейчас он заглянет в детскую» – мелькнула в голове у женщины последняя мысль, прежде чем она заснула.

Звонок будильника бесцеремонно вырвал её из объятий мутного и неспокойного сна. Отключив телефон, Маша повернула голову в сторону, лежащего к ней спиной и продолжавшего спать мужа.

Уставившись в его затылок, женщина ещё минуты две лежала, успокаивая тревожно бившееся сердце. Потом горестно вздохнула и, поднявшись, побрела в ванную. Мысли вяло ворочались в тяжёлой от недосыпа голове. «Надо принять таблетку от головной боли… и выпить кофе», – пробормотала женщина.

Мария любила кофе без сахара, но со сливками или на крайний случай с молоком. Сейчас же ей до дрожи хотелось чёрный, но непременно сладкий. Быстро свернув гигиенические процедуры, она направилась на кухню. Выдавив из блистера пару таблеток, запила их водой. После принялась варить кофе.

Напиток Марии не понравился, но помог взбодриться. Она привычно суетилась на кухне, приготовив на завтрак сырники, подняла дочку. Пока Леночка завтракала, Маша старательно замазывала синяки под глазами. Бессонная ночь красоты не добавила и ещё чётче обозначила намечающиеся морщинки на тонкой и нежной коже. Разглядывая себя в зеркало, женщина вздыхала, а руки привычно наносили тушь на длинные ресницы, подчёркивали карандашом брови.

Они с дочкой уже готовились покинуть квартиру, как из спальни показался заспанный и взъерошенный Константин: – Мои девочки уже уходят? А поцеловать мужа и папку? Я соскучился по вам, мои красавицы.

Он присел, раскинув руки, и Леночка, пища кинулась к нему на шею: – Папочка, я тебя вчера так ждала, так ждала…

– Ну, прости, прости, моё солнышко, – мягко произносит мужчина, целуя дочку. – У папы просто много работы. Вот закончится это всё, и мы с тобой возьмём нашу маму в охапку и поедем куда-нибудь отдыхать. Договорились?

– Договорились, – согласно кивает девочка, – а когда всё закончится?

– Надеюсь, что скоро, – отвечает Костя, а сам смотрит на жену. А та молча наблюдает за ними, а потом говорит: – Лена, целуй папу и пойдём, а то опоздаем.

– Ну мама! Ещё минуточку!

– Лена! Надо идти, дочка, я на работу опоздаю, – раздражение прорывается в голосе женщине. Она злится. И самое забавное, Мария понимает, что дочка не виновата в их задержке. Виноват муж, а достаётся дочке. Костя целует малышку и поднимается, обращаясь к жене: – Поцелуешь меня, злюка?

Маша обжигает его взглядом и выходит из квартиры. Леночка недовольно хныкая, шагает вслед за ней. Настроение поскандалить, высказать мужу всю боль, всю обиду, но времени нет и лучше даже не начинать выяснять отношения. Толку всё одно не будет. Вдох-выдох, вдох-выдох… Подавляя внезапно вспыхнувшее раздражение, Мария с дочкой подходит к калитке детского сада. Садик, как и школа в шаговой доступности, всего в десяти минутах ходьбы от их дома. Пользуясь хорошей погодой, воспитательница встречает детей на участке. Маша целует дочку и торопится на маршрутку.

День тянется непривычно долго. В голове всё время крутится мысль, что такого важного ей хочет сказать Лариса. Маше с трудом удаётся сосредоточиться на работе. Всё утро мучается с отчётом, который начала ещё вчера. В нём где-то закралась ошибка, а Маша её в упор не видит. Пришлось обратиться за помощью к Лиле. Подруге удалось найти ошибку буквально за минуту, а Маша билась над этим два часа. Дальше дело пошло веселее

Во время обеда она вяло ковыряется в тарелке, аппетита нет. Лилька подозрительно смотрит на неё: – Что с тобой, мать? Я тебя не узнаю́. Ты не заболела?

Ей и хотелось бы поделиться с подругой, рассказать о постоянных задержках мужа, о странном звонке Ларисы, но в голове звучит глуховатый голос бабушки: – Запомни внучка, твои проблемы, это только твои проблемы. Не сто́ит выносить грязь из семьи и давать повод кому-либо позлорадствовать. Ты не можешь заглянуть человеку в душу и не можешь знать, насколько он искренен.

А когда Маша попыталась возразить ей, что есть же подруги, друзья, как же им не верить? Бабушка привела ей несколько примеров, как люди использовали дружбу в корыстных целях, как отворачивались, лишь другу случалось попасть в беду. И хотя Маша с бабушкой была не согласна, не все же люди – предатели, есть же и настоящая дружба, всё же от человека зависит. Но после этого разговора делиться своими проблемами ни с кем не спешила.

– Просто не выспалась, – бурчит Маша, – голова разламывается…

– Жаркая ночка была, – с весёлым любопытством спрашивает Лилька.

– Уж куда жарче, – отвечает Мария и отводит глаза, в которых появляется тоска. Тревога вновь сжимает сердце, и женщине сейчас очень хочется плакать. Вот только делать это никак нельзя, и Маша радуется, что обед подходит к концу и не надо поддерживать этот пустой и бессмысленный разговор.

Время словно резиновое, тянется-тянется. Маша уже в который раз смотрит на часы, а стрелки словно приклеились. Душа мается в смутном предчувствии, что ничего хорошего из этой встречи не будет. Тревога такая, что женщине трудно дышать. Голова словно пудовая, и шея гнётся под её тяжестью. Вот и конец рабочего дня. Маша встаёт, берёт сумку и идёт к двери.

– Маш, компьютер, – раздаётся за спиной голос Лильки. Она растерянно оборачивается.

– Ладно, иди уж. Я выключу, – говорит подруга и щёлкает мышкой.

На часах было десять минут седьмого, когда Мария переступила порог «Шоколадницы». Хоть и пришла вовремя, вошла не сразу. Топталась у входа, собираясь с силами. Выдыхала, пытаясь справиться с тревогой. Пока шла к кафе, с трудом передвигая непослушные ноги, тщетно отгоняла дурные мысли, пытаясь настроить себя на позитивный лад. А стоило выйти на финишную прямую, как ею овладел страх и желание бежать отсюда всё равно куда, лишь бы подальше. И она даже развернулась и прошла пару метров в обратную сторону. Но мысль, что дурные вести, так или иначе, настигнут её, остановила.

«Пусть уж это будет раньше – подумала она, – чем тогда, когда уже ничего нельзя будет исправить».

Женщина перевела сбившееся от волнения и тревоги дыхание и шагнула к дверям. Подошедший одновременно молодой человек, открыл дверь и чуть отступил в сторону, пропуская её вперёд. Маше больше ничего не оставалось делать, только поблагодарить и шагнуть внутрь помещения.

Оглядев уютный зал и обнаружив Ларису, сидящую за столиком у окна, Мария направилась к ней. Птичкина, заметив приближающуюся Машу, поднялась и, улыбаясь, чмокнула воздух возле щеки женщины: – Здравствуй! Рада тебя видеть. Ты что-то бледновата. Не заболела?

– Здравствуй. Да что-то сегодня весь день голова болит. Наверное, магнитные бури – проговорила Мария, присаживаясь на мягкий диванчик напротив Ларисы. Та сочувственно покивала головой и спросила: – Я нам кофе заказала и по пирожному, но тебе, наверное, лучше чай?

– Спасибо. Кофе будет нормально, у меня давление обычно падает…

К столу подошла официантка, споро выставила на стол блюдца с десертом и большие чашки кофе: – Что-то ещё желаете?

– Стакан воды, пожалуйста, – произнесла Мария.

– И счёт, – добавила Птичкина.

Мария маялась, она уже накрутила себя до предела, и ей хотелось прямо спросить, о чём хотела поговорить Лариса. А та пила кофе, закатывала от наслаждения глаза, отправляя в рот небольшими кусочками лакомство, и, казалось, совсем забыла, что она здесь не одна. Доев пирожное, она взглянула на Машу и негромко произнесла: – У Кости есть любовница. Зовут Регина. Ей тридцать три, есть семилетний сын…

Мария только, что сделала очередной глоток кофе и от неожиданности подавилась. Закашлялась, судорожно выхватив из салфетницы салфетки, прикрыла ими рот. На глазах появились слёзы: – Что? Что ты сказала? – сдавленно прошелестела она.

– У Кости любовница, – повторила Лариса, – а у меня есть доказательства…

Лицо Ларисы дрожало, расплывалось перед глазами, виной тому были слёзы, навернувшиеся на глаза. На секунду Марии показалось, у Ларисы в глазах мелькнуло злорадство, будто боль, что испытывала сейчас Маша, доставила той удовольствие.

«Нет, я не стану плакать. Нет! Я поплачу потом, дома, но сначала мне надо убедиться, что это не ложь. Хотя зачем бы ей мне лгать? Надо успокоиться, собраться с мыслями».

Маша, встала: – Прости, я на минутку. Сейчас вернусь…

– Ты в дамскую комнату? Я с тобой…

– Не стоит, я быстро. Только руки ополосну и мусор выброшу – она торопливо зашагала в сторону туалета. Там Мария вымыла руки, постояла, пытаясь успокоить взбесившееся сердце. Потом, посмотрев на себя в зеркало, отметила, что выглядит спокойной, хоть и бледнее, чем обычно. Несколько раз глубоко вздохнула и, вытерев под глазами поплывшую тушь, вернулась в зал.

– Ты сказала, у тебя есть доказательства, – спросила она, сев на своё место.

– Да, – Птичкина достала из сумочки телефон, и, включив диктофон, подала его Марии. Прижав аппарат к уху и закусив изнутри щёку, Маша слушала родной голос, а в груди ширился, грозя заполнить всё её существо сгусток боли.

«Правда, что ли? Лапочка, ты меня балуешь, – Костя хохотнул. – Конечно, я буду, – голос его лился сладкой патокой, потом вдруг построжал -Риночка, мы же договаривались, о Маше не говорим. Нет, душечка! Я сказал, нет…

– Да ты ж моя лапуля! В семь, я как штык буду в Титанике. Не опаздывай, душа моя».

Мария подняла покрасневшие от непролитых слёз глаза, посмотрела на Ларису и, возвращая телефон, хрипло, спросила: – Когда этот разговор был?

Та сочувственно посмотрела и ответила: – Вчера… Мне жаль, Маш… Он довольно часто с ней созванивается. Она и в офис уже не один раз приезжала, хотя дело её уже давно закрыто.

А потом спросила: – Хочешь, я организую с ней встречу? Я могу…

Мария встала: – Спасибо, Лар. Я подумаю. И…я, пожалуй, пойду. Я позвоню… Спасибо…

– Погоди, Маш! – Лариса вскочила и схватила её за руку, – Ты что это так оставишь? И даже этой сучке космы не повыдёргиваешь?

Глаза у Ларисы горели, на щеках рдел нервный румянец. «Странно, а она – то что так переживает», – отстранённо подумала Маша, а вслух произнесла: – Мне надо подумать, Ларис. Я пока не знаю, что буду делать. Спасибо, что сказала. Я пойду… Ты извини, но мне что-то нехорошо, голова сильно болит.

Она повернулась и пошла к выходу. В голове было пусто, и только эхом звучал голос мужа: – Да ты ж моя лапуля! Не опаздывай, душа моя! – и его довольный смех.

Она вышла из кафе, подняла голову к небу, чтобы не дать сорваться с ресниц слезинкам, горько вздохнула и пошла вниз по улице.

Глава 3

«Семейное предательство, на мой взгляд, самое душераздирающее. Ведь если ты не можешь быть уверен, что твоя семья будет любить и защищать тебя, кому ты вообще можешь доверять?» Александра Брэкен

Женщина неторопливо брела, погружённая в грустные мысли. Ей было всё равно, куда идти, лишь бы не в холодную и пустую квартиру. Там Марию никто не ждал.

Дочку из садика забрала свекровь и привезёт только в воскресенье. Ольга Александровна с Петром Васильевичем завтра с утра уезжают на дачу, и Леночка берут с собой. Ей там будет хорошо. Свёкры для внучки времени и денег не жалеют. Целый развлекательный городок построили для неё на даче. Там и качели, и горки, и домик на дереве, и спортивный уголок, а уж про игрушки и говорить нечего, каких только нет.

Да, дочке на даче будет хорошо, вот только Маше теперь и домой-то идти, не хочется. Дочки нет, а Костя?

Костя… Маша представления не имела, когда появится дома её неверный супруг. И появится ли, вообще, сегодня. Женщина вдруг поняла, муж за весь день не прислал ей даже сообщения, что уж говорить о том, чтобы позво

– Риночка- корзиночка, мерзавка! Чтоб ты сдохла, тварь, – тихо со злостью проговорила Маша.

Ей не хотелось верить в реальность происходящего: её Костя ей изменяет? Нет! Это просто не может быть правдой! Может, между Костей и Региной ничего нет. Просто лёгкий флирт и дружеское общение. Может, она просто неверно истолковала услышанный телефонный разговор.

Женщина горько хмыкает.

«Не может! Как же! А как тогда объяснить постоянные задержки мужа по работе? Какие-то непонятные встречи, после которых от него пахнет алкоголем и чужими духами. Его задумчивость и то, что Костя в последнее время стал каким-то нервным, дёрганным? Рычит на неё, чем-то всё недоволен. О чём это всё говорит? Ну уж явно не о том, что у них в семье всё хорошо и замечательно. Правда, Костя объясняет это какими-то неприятностями, связанными с работой.

Теперь понятно, что это за неприятности! Или лучше назвать их, приятностями? Ведь это для неё, для Маши – беда, а для Кости сплошное удовольствие. Дома – удобная жена: покормит, обстирает, обслужит. А любовница развлечёт, поднимет настроение, недаром же он её «душа моя» называет«.

Женщина злилась. На себя, мужа, на эту девку, что без мыла влезла в чужую семью. Дрянь! Какая же всё-таки она дрянь!

А муж: ну чего? Скажите, вот чего ему не хватало? Захотелось свежего мяса? Ради минутного удовольствия он готов пожертвовать своей семьёй? Или так уверен, что Маша никогда не решится на развод и будет терпеть его измены?

Мария горько хмыкнула и ладошками отёрла от слёз щеки.

Это же только, когда дело касается чужой жизни, то мы все,такие умные. У нас даже не возникает сомнения в том, как правильно поступать в той или иной ситуации, какие проступки можно прощать, а что ни в коем случае прощать нельзя. При этом, если подобное случается в своей собственной жизни, поступаем полностью с точностью, наоборот, оправдывая словами: «Это другое, вы просто не понимаете».

Если бы одной из Машиных знакомых изменил муж, она, скорее всего, посоветовала ей бросить его, подать на развод. Быть терпилой, тряпкой, о которую вытирают ноги, терпеть измену – это не уважать себя.

А сама? Как поступит Маша, сама? Подаст на развод или словно страус спрячет голову в песок и сделает вид, что ничего не знает? Она вдруг поймала себя на мысли, что не хотела бы знать о наличии любовницы у мужа. Ей хотелось, лечь, заснуть, и проснуться полгода назад, когда всё у них было хорошо: был их тёплый, уютный дом, Костя был заботливым и любящим мужем и никого третьего между ними.

Вот только как раньше уже не будет.

Она злилась, понимая, что надо принимать, какое-то решение. Надо что-то делать. Но что? Маша не знала, и спросить совета было не у кого. Единственная подруга, Лилька давно уехала в столицу, вышла там замуж и на связь выходит два раза в год. Поздравляет с Новым годом и днём рождения.

«Если он уйдёт, я этого просто не переживу. Я не хочу! Не хочу! Господи, но что же мне делать? Лариса сказала, что может организовать мне с ней встречу. Пожалуй, это как раз то, что надо. Да, я встречусь с ней! Я попрошу её оставить моего мужа в покое. У нас дочка, Лариса говорила, что у неё сын. Эта Регина, она ведь тоже мать и должна меня понять.

Господи, ну о чём я! Она же хищница! Что ей до моего ребёнка! А если она не согласится по-хорошему, то я ей пригрожу. У меня же есть связи.

Боже, я брежу! Ну, что? Что я ей могу сделать? Натравить налоговую? Так, у неё даже офиса нет. Мелкая торгашка. Сына ей Костя помог отстоять, здесь тоже не подступишься. Нет, конечно, нервы потрепать ей можно, но она опять же к Косте побежит…

Господи, всё, чего я хочу, о чём прошу, чтобы Костя был со мной и Леночкой! Я жить без него не могу, дышать не могу. Ну, помоги мне, господи!»Но поговорить всё же надо, вдруг не совсем отмороженная…

В сумочке пикнул телефон. Мария огляделась, увидев под цветущей сиренью скамейку, направилась к ней, на ходу доставая коммутатор. Присела. Сообщение пришло от Кости. Надо же, вспомнил. Рот наполнило горечью.

«Буду поздно. Не жди, ужинайте и ложись спать. Завтра после обеда буду свободен, может быть, куда-нибудь сходим втроём».

«Надо же, какая милость! Он нашёл для нас время в своём плотном графике, вспомнил, что у него семья есть. А сегодня он что, опять своей душенькой будет занят?» – в висках стучало, невыносимо болело в груди. Маша подняла голову и вдруг поняла, что она всё время шла в сторону ресторана, в котором у её мужа было свидание с любовницей. Ей осталось дойти совсем чуть-чуть.

«Вот и хорошо, значит, пойду и поужинаю, не одному же Кости в ресторанах питаться», – подумала женщина, а заурчавший желудок утвердил её в этом намерении. Проведя весь день в тревожном ожидании встречи с Ларисой, Мария во время обеда без аппетита поковырялась в салате, но так и не смогла поесть нормально. В кафе выпила только воду, да пригубила кофе. А теперь, почувствовав голод, с каким-то мстительным чувством пробормотала: – Надеюсь, милый, ты не будешь против, что я тоже поужинаю в «Титанике», пока он не затонул.

Достав из сумочки зеркальце и платочек, она стала приводить себя в порядок, стирая со щёк следы слёз, машинально отметив, что в этот раз купила тушь отменного качества, та выстояла несмотря на обильный слёзопад.

В предвкушении вкусного ужина решительно толкнула дверь и замерла на пороге, увидев сидящую за столиком у окна пару. Одного взгляда хватило, понять, что между мужчиной и темноволосой стройной молодой женщиной нечто большее, чем простая симпатия. То, как они держатся за руки, то, как смотрят друг на друга, не замечая никого вокруг. И всё бы ничего, только вот мужчина – её муж. Её Костя.