Кружева судьбы

Глава 1

Шура приподнялась на локте, приоткрыла один глаз и отыскала взглядом часы, висевшие на стене в её комнате: половина девятого утра.

– М-м-м, – простонала она, снова откидываясь на подушку.

В городе, где Шура жила всего несколько месяцев назад, она никогда не вставала раньше десяти. Вот это была жизнь! Ни забот, ни хлопот… Если б ещё Никита не вляпался в ту историю, так она и жила бы с ним. Бизнесмен фигов! Пел красиво, а на самом деле что вышло? Ещё и сыночка своего на шею ей пытался повесить. А этот Илюша такой оторва, вечно куда-нибудь лезет, заика несчастный.

– Да пропадите вы все пропадом! Без вас обойдусь, – проворчала Шура и тут же услышала тихий смех и возню за своей кроватью.

Она мгновенно вскочила и, громко ругаясь, вытащила оттуда двух девочек. Это были Ева и Анжелика, племянницы Шуры, дочери её старшего брата Андрея. Сам он теперь жил у самогонщицы Алёны Гаврилихи, бросив законную жену Валентину и дочерей в родном доме. И вернувшейся туда Шуре приходилось каждый день терпеть их присутствие.

– Ай! Ай! Ма-ма-а-а!!! – расплакались девочки, когда Шура, схватив одну за руку, а другую за воротник платьишка, потащила их к матери.

– Что ж ты делаешь?! – воскликнула та, выбегая из кухни. – Шурка! Ты же вывихнешь ей ручонку! А ну-ка, отпусти сейчас же!

– Уйми своих соплячек, Валентина! – потребовала Шура, подталкивая их к матери. – Потому что если ты не будешь воспитывать их, этим займусь я! Поняла? В конце концов, будет мне покой в этом доме или нет?! Я отдохнуть хочу, а они лезут ко мне!

– Так это была их комната, пока ты тут не появилась, – Валентина спрятала дочерей за свою спину и подпёрла руками круглые бока. – Чего ты раскомандовалась тут, не пойму?! Хозяйка ты тут что ли?

– А то нет? – прикрикнула Шура на своенравную невестку. – Я родилась в этом доме, и жить тут буду, сколько захочу! А вот ты убиралась бы отсюда к чёртовой матери или откуда там тебя вывез Андрей. Что ты припёрлась сюда? Кто тебя звал?!

– А вот это не твоё дело! – Валентина тоже повысила голос. – И не твой это дом, а Любкин! Я сама слышала, как ваш отец говорил об этом!

– Говорить что угодно можно! – повела плечами Шура. – А доказательства где? Бумаги покажи!

– Сдурела ты, что ли? Откуда у меня бумаги?! – удивилась Валентина. – Кто мне их давал?

– А если документов нет, тогда и не свисти, – усмехнулась Шура и тут же нахмурилась снова: – И крысятам своим скажи, что если ещё раз я увижу их в своей комнате или они будут мешать мне отдыхать, я их головёшки лично сверну!

– Посмотрите, люди добрые! – всплеснула руками Валентина. – Отдыхать ей мои доченьки мешают! Устала она, бедненькая! Только от чего? А?! Ты ж лентяйка, каких свет не видывал! Ни по дому, ни в огороде ничего делать не хочешь, а как ложкой работать, так ты первая! Тьфу на тебя, паразитка! Приспособленка! Присасываешься к людям как клещ и не отдерёшь тебя! Как ещё твой Никита разглядел сущность твою поганую!

– Поганый – твой рот! – завопила Шура. – Да я тебя за такие слова…

Люба, вернувшаяся с фермы, где теперь работала дояркой, ещё с улицы услышала крики Валентины и Шуры. Она поспешила в дом и встала между сестрой и невесткой, не позволяя им вцепиться друг в друга.

– Валя, Шура! – сказала она с укором. – Ну что вы устроили? Ещё и при детях! Как не стыдно?

– Это ей пусть будет стыдно! – воскликнула Валентина, показывая пальцем на старшую золовку. – Бессовестная! Живёт на всём готовеньком, ещё и командует! Ещё солнце не встало, а ты, Люба, уже на первую дойку побежала. Вернулась и сразу в город. Я тоже с утра до ночи работаю как проклятая! И за порядками слежу, и по хозяйству управляюсь, и еду на всех готовлю. А она, принцесса, спит, пока солнце в зенит не поднимется! Палец о палец не ударит, чтоб помочь нам с тобой! А ты знаешь, Люба, что отец этот дом тебе оставил? А Шурке – шиш с маслом! Накося выкуси!

Валентина сложила пальцы правой руки в кукиш и потрясла им перед носом Шуры, потом снова повернулась к Любе:

– Хочешь, я скажу, почему он так сделал? Потому что знал, какая она непутёвая! Ни на что не способная! Лентяйка и врунья, каких свет не видывал!

– Сама ты всё врёшь! – закричала Шура. – Где бумаги, что дом принадлежит Любке? А?! Как она это докажет?! Отец в последнее время не в себе был! А говорить, что угодно можно, да только слова к делу не пришьёшь! А если ты, Любка, решила выгнать меня из моего родного дома, подавай в суд! Потому что по-другому я отсюда не уйду, ясно вам?!

– Никого я не выгоняю, – спокойно выслушав сестру, сказала Люба. – Живите, сколько хотите, только, пожалуйста, не ссорьтесь. Нельзя же так, в самом деле.

– Хорошо тебе! – воскликнула Шура. – Заняла летнюю кухоньку, где отец жил, и не слышишь, как эти две свиристелки орут и лезут, куда не надо! А у меня уже мозги от них закипают! И никаких нервов не хватает!

– Если хочешь, давай поменяемся, – предложила Шуре Люба. – Переходи ты в летнюю кухню…

– Сейчас, разбежалась! Сама живи в своей мазанке! – махнула та рукой. – А я тут останусь, иначе эти придурошные тут всё разнесут!

– Сама придурошная!!! – бросилась на Шуру Валентина, но Люба снова разняла их.

– Вот что я тебе скажу, Шурка, – в сердцах бросила ей в лицо Валентина. – Ты как хочешь, а я тебя кормить просто так больше не буду. Ищи работу, покупай продукты, упахивайся, как мы с Любкой, по дому и в огороде, тогда и еду спрашивай. А без того к кастрюлям и не подходи!

– Ты это слышала?! – резко повернулась к Любе Шура. – Я что, теперь, должна с голоду умереть?! Где я работу в этой глухомани найду?!

– Можешь со мной на ферме работать, – сказала Люба, – тётя Нина Павленко совсем уже старая стала, давно замену себе просит.

– Ага, сейчас, бегу и падаю, – фыркнула Шура. – Сама крути хвосты своим коровам, а я и почище работёнку себе найду!

– Вот иди и ищи! – усмехнулась Валентина.

– Ой, ты хоть не гавкай! – огрызнулась Шура и ушла в свою комнату. А ещё через полчаса, нарядно одетая, прошла мимо Валентины, которая прямо во дворе, в тазу купала дочек, и громко хлопнула калиткой, чтобы хоть на чём-то сорвать своё зло.

***

Шагая по родной деревне, Шура смотрела по сторонам и чувствовала, как ненависть к этому тихому и скромному мирку вскипает в её душе. После беспечной жизни в городе она чувствовала себя здесь как в ловушке. Господи, как рада она была когда-то сбежать отсюда и вот судьба снова привела её в эту дыру, где нет ничего такого, что могло бы принести ей счастье.

Всюду облезлые дома и такие же облезлые люди с облезлыми от скуки душонками. Насажали берёз под окнами, палисадники с цветами разбили, ставни на окнах красят в два цвета и думают, что это красиво. А дорог асфальтированных в Заре как не было, так и нет, и магазинов нормальных. В сельпо вечно пустые полки, автолавки забыли сюда дорогу, только у Матвеевых в ларьках хоть что-то купить можно.

Вспомнив Дениса Матвеева, своего бывшего ухажёра, Шура поморщилась. Надо же, как он сумел развернуться. Прямо-таки заправским предпринимателем стал. Наставил ларьков по всем окрестным деревушкам. А Ленка, жена его, опять на сносях. Видела её на днях Шура, тьфу, смотреть противно, корова-коровой. Щеки лоснятся, пузо вперёд. Аптекарша недоделанная… Скачет из декрета в декрет, чтоб Дениса к себе покрепче детьми привязать. А только не знает, дурочка, что дети ещё никогда не мешали мужикам гулять направо и налево.

Позади Шуры загудел автомобиль, и она отошла в сторонку, чтобы пропустить его. Солнце мгновенно ослепило её и Шура, подняв руку, чтобы прикрыть глаза, не сразу поняла, кто это окликнул её из открытого окна серебристой иномарки. И только когда увидела Дениса, остановившегося явно для того, чтобы поздороваться с ней, её сердце резко ударилось о грудную клетку и тут же упало вниз.

– Привет, Саша, – улыбнулся он, открывая дверь машины и выходя из неё: – А я думаю, что за городские фифы тут гуляют?

Шура быстро пришла в себя и обольстительно улыбнулась бывшему поклоннику:

– А ты, Матвеев, разве не разучился на красивых девушек заглядываться? Жена глаза не выцарапает?

– Так я ж просто заглядываюсь, – усмехнулся он. – Аппетит нагуливаю. А обедать всегда домой хожу.

– Ха-ха-ха, – рассмеялась Шура. – А одно и тоже блюдо не надоело? Вы ведь, мужики, лакомки. Вам разнообразие подавай!

– А ты где это всех мужиков узнать успела? – колкостью на колкость ответил Денис.

– Не спрашивай, где была, смотри, чему научилась! – усмехнулась Шура.

Она откровенно любовалась смеющимся Денисом, который, за те годы, что она не видела его, сильно возмужал, стал крепче и красивее. Закатанные выше локтя рукава рубашки открывали его словно слепленные скульптором руки, в распахнутый ворот была видна широкая грудь, украшенная серебряной цепочкой с крестиком. А запах дорогого парфюма качался вокруг Дениса, вызывая желание Шуры прижаться к нему и глубоко вдыхать его аромат.

Она заставила себя отвести от него взгляд и приняла скучающее выражение лица:

– Ладно, извини, я спешу, – сказала она, поднимая руку и изящным жестом поправляя волосы.

– Да? – удивился Денис. – А куда, если не секрет?

– В контору, – кивнула в сторону Шура. – Не могу же я сидеть без работы. Вот хочу спросить у председателя, может быть есть у него что-нибудь для меня.

– Значит, ты вернулась насовсем? – Денис перестал смеяться и заговорил вполне серьёзно.

– Не знаю, – безо всякого кокетства пожала она плечами. – В городе сейчас тоже тяжело, особенно если там нет своего жилья. Работа есть, но платить за неё не хотят. Знаешь ведь, что в стране происходит. С деньгами чёрте что творится. Да ты и сам не слепой, телевизор смотришь. Вот и пришлось мне вернуться домой. Да и девчонкам моим тут трудно, у Вали две дочери, маленькие совсем, Люба сама ещё почти ребёнок, за ней тоже присматривать надо. Тем более что после того, как отец утонул, она долго не могла прийти в себя…

– Да, ваш отец умер как герой, – кивнул Денис. – Мальчишку от верной гибели спас, себя не пожалел. Слушай, Саша, а почему так получилось? Ты ведь знала этого ребёнка? Я слышал, что с отцом его жила…

– Ни с кем я не жила, – махнула она рукой. – Мы просто дружили, а люди плетут, что на ум взбредёт. Ладно, Денис, приятно было с тобой поболтать, но мне, действительно пора.

– Может подвезти? – предложил Денис, кивая на машину.

– Жену свою катай, – усмехнулась Шура, – а я и пешком дойду.

Гордо вскинув голову, она прошла мимо него и ни разу не обернулась, хотя и знала, что он стоит и, конечно, смотрит ей вслед.

Только свернув в проулок, Шура замедлила шаг. Ни к какому председателю она идти не собиралась. Ещё не хватало выпрашивать у него работу, как милостыню. Обойдётся она как-нибудь и без него. Может быть, снова в почтальонки пойти? Нет уж, хватит. Она ещё не забыла, как сбивала ноги, надрываясь с тяжеленной сумкой. А когда дождь и все дороги расквашены так, что ни пройти, ни проехать…

– Бесстыжая! – внезапно услышала Шура негромкий ворчливый голос. – Как тебя ещё земля носит?

Шура резко обернулась и увидела Екатерину Ильиничну Синельникову, бабушку Никиты, которая так и не простила ей обиды за внука и правнука. Та стояла за своим забором на заднем дворе и держалась руками за серые, подгнившие от времени доски.

Упрёк пожилой женщины нисколько не смутил Шуру:

– Здравствуй, Екатерина Ильинична! Меня-то она ещё долго носить будет, а вот вы сколько собираетесь небо коптить? Забыл, что ли, вас Господь? Хотя какой вам рай, с вашим-то ядом? Ну, как там Никита поживает? Память вернулась к нему или как в фильме «тут помню, тут не помню»?

– Тьфу на тебя, бесстыжая, – плюнула в её сторону Екатерина, отходя от забора. – Лучше молчи, не открывай свой поганый рот!

– Сами закройтесь! – фыркнула Шура и продолжила свой путь, не обращая внимания на ругательства пожилой женщины, летевшие ей в спину.

***

Управившись по хозяйству, сын касьяновского зоотехника, Артём Негода прошёл через кухню мимо матери в ванную комнату и тут же оттуда послышался звук льющейся воды.

Галина принялась торопливо накрывать стол, чтобы скорее покормить сына, и когда он появился на пороге, укутанный в полотенце, кивнула ему, приглашая к ужину:

– Садись, сынок, у меня всё уже готово. Борщ, котлеты с макаронами, подливка твоя любимая.

Артём, обжигаясь, на ходу съел одну котлету, чмокнул мать в щеку и ушёл в комнату одеваться, а когда вернулся, она увидела, что он одет совсем не по-домашнему.

– Куда это ты? – удивилась Галина. – И не поел совсем!

– В Зарю поеду, – ответил ей Артём.

Галина переглянулась с вошедшим в кухню мужем и всплеснула руками:

– Неужто к Любке?!

– Ага, к ней, – кивнул Артём.

– Витя!!! – с отчаянием в голосе воскликнула Галина, обращаясь к мужу. – Скажи хоть ты ему!

Но Артём уже вышел из дома и направился к гаражу, где стоял его верный конь – мотоцикл Урал. Артём вывел его во двор и, включив зажигание, ногой нажал на заводную лапку.

– Гр-гр-гр… – заурчал Урал, приветствуя хозяина. А через минуту уже вёз его на край Касьяновки, туда, откуда начинала петлять накатанная машинами, телегами и мотоциклами дорога в Зарю.

– Ну что ты на меня смотришь? – взорвался Виктор, проводив взглядом сына и поворачиваясь к жене.

– Женить нам надо его и чем быстрее, тем лучше, – твёрдо сказала Галина. – И невесту ему я найду сама!

Глава 2

Зинаида, продавщица Зарёвского сельпо, увидев входившую в магазин Шуру, удивлённо изогнула выщипанные тонкие брови:

– Что это у тебя с лицом, Шурка?

– А что не так? – не поняла та и повернулась к небольшому запыленному зеркалу, висевшему на стене. – Испачкалась, что ли?

– Нет, как будто лимон пожевала, – хохотнула Зинаида.

– Ой, тёть Зин, – раздражённо проговорила Шура. – Хоть ты меня не трогай. И без тебя тошно.

– С чего бы это? – скучающая Зинаида охотно включилась в разговор, тем более, что вот уже полчаса как в её магазине не было ни одного покупателя.

– Будто тебе всё это нравится, – с язвительным укором показала Шура на полупустые полки. – Не надоело просрочкой торговать да стариков обвешивать? Хоть бы заказывала что-нибудь приличное, а то вот так зайдёшь к тебе, а купить-то и нечего!

– Так у нас же не Москва, Шурка, – нисколько не смущаясь, ответила Зинаида и ткнула пальцем в лежавшую перед ней на прилавке газету. – Это там жизнь, а у нас тут болото. Вон, видела, Майкл Джексон в Москву осенью прилетает, мировой тур у него. Представляешь, сколько бабок он огребёт? Мне б на всю жизнь хватило.

– На всю жизнь всё равно не хватит, – усмехнулась Шура. – А на концерт я бы сходила. Звезда, всё-таки.

– Так поезжай, если денег много, – улыбнулась Зинаида нахально. – Только там билеты продавать будут по космическим ценам. Пару зарплат за один час спустить можно.