Жить, несмотря ни на что

Размер шрифта:   13
Жить, несмотря ни на что

Пролог. Единожды падший

Кладбище возле песочного карьера разрослось настолько, что заняло соседнее с ним поле. Здесь больше не хоронят, да и некого хоронить. Авдеевка ещё не успела оправиться от войны. Для приезжих она город-призрак, для пяти тысяч человек, оставшихся здесь, – родная мать, которую они не покинули в трудную минуту. Подвергаясь ежедневному риску под обстрелами артиллерией; подавляя свой страх, когда под ногами содрогалась земля; выживая без воды, света и газа в сыром подвале; прощая тех, кто кидал гранаты в их дворы, расстреливал квартиры и машины из танков, эти верные сыны и дочери Авдеевки выстояли. Убийцы погибли в войне, а значит, нет смысла держать на них зла. Люди возвращаются в Авдеевку вопреки тому, что их дома разрушены и восстановлению не подлежат, даже если они нашли приют в другом городе. Родная земля манит их сюда, пусть и выжженная. Всё теряет смысл, когда Родина зовёт. Авдеевка залечивает раны, становится на ноги, но продолжает лить слёзы по тем, кто погиб в этой несправедливой и ненужной войне.

Это кладбище почти не пострадало, и лишь хаотичные снаряды от миномётов и градов разбили несколько надгробий. Здесь продолжали хоронить и во время боевых действий. В этой земле нашли приют те, кто не испугался и не стал на колени, а также бойцы, пришедшие освобождать тех, кто до последнего ждал их. Здесь не хоронят больше. Надгробия молчат, лишь ветер тронет листья посаженых заботливыми родственниками деревьев, и птицы споют свои песни.

В этот день на кладбище пришёл седой старик, одетый в камуфляж болотного цвета, на ногах были чёрные берцы, а на военной форме красовался шеврон другого государства, в своих руках он сжимал голубой берет с красной звездой. Да, он постарел, но остался несломленным. Мужчина без труда нашёл нужную могилку, сорная трава выросла вокруг гранитного надгробия, по белым затёртым буквам он прочитал до боли любимое и родное имя. Старик опустился на колени, тяжко вздохнул и заговорил:

– Здравствуй, дочка. Как ты? Я обещал тебе, что вернусь, и сдержал своё слово… Один в поле не воин… Сколько мы говорили с тобой об этом до твоей смерти, уже и не вспомню. Невозможно в одиночку пойти против системы, которая съедает тебя изнутри; трудно бороться за справедливость там, где ложь стала привычной; бесполезно сеять разумное, доброе, вечное, если это затопчут. И я убеждал тебя в этом. Говорил, чтобы ты приспосабливалась к этому миру, не высовывалась, привыкала жить так же, как все, то есть плохо. Я запрещал тебе мечтать, потому что мне было больно мечтать самому. Мы сломали тебя! Да неважно, кто сломал. Главное, что я виноват, я так виноват перед тобой. Я не верил тебе… Я не верил в тебя! Если бы я поверил в тебя, то твоя жизнь сложилась бы по-другому, ты бы и дальше сочиняла, и писала что-то грандиозное, и возможно, это увидели бы многие. Я хотел вмонтировать тебя в эту систему и не смог. Господи! Да как я мог хотеть этого?! Я же сам сделал тебя несчастной! Один в поле воин. Теперь я это точно знаю. Твоя мама и брат не примут меня, они никогда меня не примут, но это неважно. Главное, что я никому не выдал твоей тайны, которая стала нашей тайной. Я сознательно взял на себя все твои грехи.

Часть первая

Глава 1. «Солнечный берег» Урзуфа

У Евгения Макарова к средним годам жизнь сложилась благополучно. Десять лет назад он счастливо женился на Анне Брасенко, с которой познакомился в Урзуфе, когда был в отпуске. Анна была красивой умной женщиной из Макеевки, в Урзуфе она работала поваром в пансионате «Солнечный берег». Курортный сезон заканчивался, отдыхающих прибывало всё больше, все они стремились позагорать и покупаться напоследок. Казалось, что среди множества красивых женщин, шикарно одетых и ярко накрашенных, Евгений не мог заметить Анну: без макияжа, причёски, в поварской униформе. Однако, судьба распорядилась по-другому, несмотря на занятость и усталость, каждую ночь Анна выходила на пляж пансионата, где её ждал Евгений, и они часами смотрели в такую чарующую темноту ночи.

– «Лунная дорожка блистает серебром», – напевала Анна, глядя на море.

– «Она идет за мной, как след за кораблем», – уверенно фальшивя, подхватил Евгений.

– Хорошо, что луна взошла, хоть лучше разглядеть тебя могу сегодня. Вчера, в полной темноте, я могла тебя лишь слышать.

– А я тебя ещё и чувствовать мог. И могу, Аня, – сказал Евгений с придыханием и потянулся к алым губам своей возлюбленной. Она не сопротивлялась, и их уста слились в сладком поцелуе.

Сколько времени прошло, никто из них не скажет. Мёртвая тишина заставила их оглянуться вокруг: ни души не было, в пансионате не горел свет, и лишь вдали с левой и правой стороны Азовского побережья сияли немногочисленные огни курортных Юрьевки и Бердянска.

– Темно… Темно и тихо, – вздохнула Анна.

– А представь, что через пять лет, эти далёкие города будут сиять ярче луны, а по Урзуфу можно будет гулять ночью. Улицы будут освещаться фонарями, заработает и засияет парк аттракционов.

– Вряд ли, Женя, с Урзуфом такое будет. Тут кроме «Солнечного берега» и лачуг местных больше ничего и нет.

– А вот мы приедем сюда через пять лет, и поглядим! – смело предложил Евгений.

– Через пять лет? Ты уверен, что я окажусь здесь?

– Вместе окажемся, как муж и жена.

Анна, замолчала, она опешила от такого неожиданного признания. Собравшись с мыслями, девушка сказала:

– Муж и жена? Не слишком ли быстро?

– Нет! Я бы даже сказал, что мы с тобой запоздали в этом плане. Анют, прости, что не предложил тебе стать моей женой ещё вчера… – Евгений стал на колено и протянул девушке руку. – Анна Михайловна, будь моей женой.

– Ну… Чувства чувствами, но, как говорила моя мама, человека нужно сперва хорошо узнать.

– Дурак. Как я мог подумать, что ты согласишься. Согласиться на такое предложение на втором свидании – это было бы слишком легкомысленно. Так что иди, ложись спать и хорошо всё обдумай. Дней пять. И можешь не торопиться, до среды есть время.

Свадьбу они сыграли спустя полгода после первого свидания на море. Вначале они снимали квартиру в Авдеевке, где Евгений работал на заводе, затем они переехали в новую квартиру, которую им выдали, когда их старшему сыну Арсению было 4 года, а младшей дочери Маргарите не было и трёх месяцев. Семья Макаровых считалась любящей и благополучной: Евгений работал на АКХЗ заместителем начальника цеха сероочистки №2, Анна – продавцом в продуктовом магазине, сеть которых была весьма популярна в городе, дети учились в школе №6, ходили на кружки и спортивные секции, а летом вместе с родителями обязательно ездили оздоровиться на море. Вначале, семья ездила в Урзуф по профсоюзным путёвкам. В этом маленьком курортном городке эта история началась, здесь она и продолжится…

Глава 1

За окном моросил холодный дождик, солнца не было видно из-за туч, а лужи на асфальте становились всё больше. Людей на улицах курортного Урзуфа совсем не было, пляж также пустовал, Азовское море волновалось, сетуя на то, что никто не посетит его сегодня и придётся выслушивать небесный плач. Нам никуда не хотелось идти в такую мерзкую и мрачную погоду. Папа включил единственную в комнате лампу, чтобы предаться любимому семейному занятию – чтению, мы последовали его примеру, легли каждый в свою койку, укутались в тёплое одеяло и взяли в руки по книге. Погода утомляла, и этот день хотелось провести без лишних движений и переживаний. Даже на обед мы уговорили родителей не идти, а съесть бутерброды с куриным паштетом, варёным яйцом и помидорами. Мы с Сеней были не в восторге от столовского питания. Чтение – самое лучшее, чем можно заняться в Урзуфе, когда за окном непогода. Телевизор находился в другом корпусе на втором этаже, да там ничего интересного и не показывали, кроме бразильских сериалов.

В нашей комнате царила тишина: каждый увлечён своей книгой, взятой в местной библиотеке, которая находилась в подвальном помещении, но радовала курортных читателем весьма богатым фондом. Папа брал детективы Д.Х. Чейза, маме больше по душе были классические произведения Тургенева, Чехова, Толстого и других русских писателей, старший брат читал приключенческие книги Волкова, ну а я предпочитала сказки, причём выбирала те книжки, в которых были самые красивые картинки. Библиотека привлекала нас больше всего, чего не скажешь о нашем временном пристанище. Вместе с независимостью страны, люди получили независимость от труда. Вместо горничных приводить номер в порядок после отъезда предыдущих постояльцев приходилось нашей маме. Сначала нужно было получить комплект постельного белья, выстояв в очереди, выслушать кучу ругани в свой адрес, затем с чистящим порошком и «Белизной» вымыть полы, почистить сантехнику, рассыпать порошок «Машеньку» по углам от прусаков и тараканов, а также застелить старые и не очень ароматные матрасы, подушки и одеяла чистым постельным бельём. Хорошо, что холодильник не нужно было мыть. Кстати, холодильник был один на два номера и стоял в общем коридоре. Но обычно, постояльцы много продуктов туда и не клали, рассчитывая на обильное трёхразовое питание, которое предлагали в заводском пансионате «Солнечный берег». Убранство номера было простым: четыре кровати, шкаф, тумбочка и столик, справа от входа находилась душевая с туалетом. Впрочем, мы были неприхотливые, нас устраивало даже это, в номере мы не сидели, за исключением этих дождливых дней. Мы предпочитали пляж, море, вылазки на рынок и дискотеки по вечерам. Позитивные ощущения от отдыха заключались во всём этом…

Море! Вот ради чего стоит терпеть такие неудобства, а возможно даже и жить там, где другие уже не согласны. Нам с братом очень нравилась детская дискотека и конкурсы, проводимые здесь каждый день на открытой площадке между трёх корпусов пансионата. И мы были слегка расстроены этим летним дождём, который внезапно нарушил планы, вынудив сидеть в маленьком и неуютном номере.

– Да уж, дискотеки под дождём не будет, а я песню про море готовила, – печально вздохнула я.

– Да, Рита, ты права, никто не будет доставать аппаратуру под дождём. – говорил Сеня. – Хоть бы завтра его не было, потому что лепить из песка замки семи королей подземного города под проливным дождём – это Сизифов труд.

– А что такое Сизифов труд?

– Напрасный труд. Вот, например, я буду лепить замки, а они будут превращаться в мокрую бесформенную массу под дождём.

– Ещё это называют «мартышкин труд», – подключилась к обсуждению мама, – помнишь в басне Крылова про обезьянку: Чурбан она и так и сяк обхватит, а похвал не слышит ни от кого.

– Читала, но не думала, что это именно о нас. Как думаешь, мам, будет завтра дождь?

– Не знаю, доча, но я надеюсь, что ты споёшь песню о море, а замки Сени получатся также неплохо, как и его черепаха.

– За черепаху не говори, мама, я тогда проиграл с ней.

– Ну, во-первых, не проиграл, а занял третье место, а, во-вторых… Скажи, Женя.

– Когда ты сам в восторге от своей работы, не важно, как оценят её другие, ты уже победил в своих глазах…

– И в наших глазах тоже! – радостно подхватила я. – Из всех работ мне твоя черепаха понравилась больше всего. А замок волшебника изумрудного города пусть и победил, но только тем, что в нём много окон и дверей, но красоты там не было… А за третье место тоже давали призы.

– Которые вы тут же съели, – пожурила нас мама.

– Ну не без этого, мам, а что же смотреть на них? – резонно ответил Сеня.

– Это точно, – подтвердила я.

В отличие от нас, родители были рады внезапной возможности отдохнуть и не спешить на пляж. Они слишком устали за рабочую неделю и им хотелось просто помечтать под влиянием интересных книг. Они знали, что дождь и пасмурная погода – явление преходящее, а на следующий день будет жарко и солнечно. Мы будем купаться в ласковом и тёплом Азовском море и загорать на пляже. Вообще родители свято верили в то, что сегодня всё хорошо, а завтра будет лучше, и это чувство никогда не подводило нашу семью Макаровых…

Маргарита Макарова

Глава 2. Крах СССР

СССР больше не было: в считанные часы он растворился в «независимых» республиках. А когда Советский Союз рухнул, то оставил неплохое наследство этим государствам, бывшим недавно одной большой семьёй. Кто-то сумел разумно воспользоваться этими богатствами, как например, Белоруссия и некоторые страны Средней Азии. Все остальные, подобно весёлой вдове, жили на широкую ногу, ничего не делая, и никто даже не мог подумать, что за всё придётся заплатить. Сбылась мечта тунеядцев в Советском Союзе, которых перевоспитывали, но, по всей видимости, безуспешно. Она заключалась в том, чтобы пить, есть, развлекаться, получать деньги и ничего не делать. Свобода свела с ума многих людей, они верили, что теперь у них будет всё, чего они пожелают, были уверены, что смогут так же, как и американцы с европейцами. Что можно будет ездить на дорогом «Мерседесе», никого не стыдясь; покупать импортные товары без очередей и блатов; учить своих детей в престижных колледжах и университетах; лечиться в частных клиниках; жить в шикарном особняке с прислугой. На практике, этих благ достигли единицы уголовных элементов, которых теперь называют олигархами. Остальным же это всё не светит никогда, хотя бы потому, что невозможно заработать большие деньги честным путём. Бывшие советские республики изменились до неузнаваемости, а главное, они упустили свой шанс сделать «социализм с человеческим лицом» и обрекли себя на окончательную деградацию.

Шли годы. Авдеевка уже не была такой, как прежде. Разруха пришла и сюда. Среди всеобщего декаданса ходили на работу подавленные взрослые, и только маленькие дети улыбались и радовались увиденному. Всегда радостные и активные, они так необходимы для восстановления баланса в городе.

Глава 2

Как мы не любили гулять на улице, если бы кто-то знал это! Может узнают, если эту тетрадь прочтут. Мама выгнала нас из квартиры, и вот уже второй час мы с братом гуляли по городу. Было сыро, пасмурно и грязно, нужно было найти себе какое-то занятие, но как назло, мы ничего не могли придумать. И за что нам такое досталось? Мы хотели досмотреть мультик «Черепашки-ниндзя», на что мама сказал: «Повтор завтра». Мы прогуливались не спеша, читая вывески немногочисленных магазинов и кафе, которые были старыми, грязными и смотрелись настолько уныло, что сливались с окружающей серостью городской среды.

Продолжить чтение