Ларцовый Утес

Глава 1: Лишний среди чужих.

О нет! Эта история не о ребенке, который выжил, и спустя годы обрел громкую славу на весь мир. Чье имя, знают взрослые и дети, называя его приключения сказкой: “О мальчике из Ларцового Утеса”.

Отставим "блюдо"вымышленной "лапши"в сторону, ведь наш мир далек от фантазий. Особенно в условиях, где собственные интересы стоят выше чужих. Так речь о заботе, искренней любви, и бескорыстной дружбе, в сказочном мире, становится не позволительной роскошью, сталкиваясь с суровой реальностью бытия и вступая с ней в противоборство – разума и фантазии.

Ступая шаг за шагом, сохраняя шаткое равновесие между двумя крайностями, речь в этом очерке, пойдет о деревушке, пережившей недавние события, затронувшие каждый дом Восточного Царства.

Родина великих правителей, славных свершений, и горькой скорби – чьи не зримые “шрамы”, обжигают любопытные взгляды, пронзая смелые сердца могильным холодом.

Местные стараются помалкивать о закате некогда великого простора, страшась пустым судачеством потревожить древних “призраков” Расколотой Короны.

О таких событиях в книгах лишь две строчки, не богаче газетных заголовков Магистрата. Ведь статьи издательства “Пурпурный Пони” всегда скупы на важные подробности и пишут столь витиевато, словно специально избегают поводов ворошить былое.

Среди макушек хвойных лесов, вцепившихся своими “когтистыми” корнями, уподобившись дикому зверю, тысячи деревьев пронизывали горное подножье, устилая его волнистым, темно зеленым ковром, над прогалинами которого возвышались десятки остроугольных крыш. Мелькавших угрюмыми силуэтами расплывчатых теней, тонущих в бледной пелене тумана, крепко сковавшего Озерные Земли, и блуждающего средь покинутых жилищ, звучного ветра, лихо скрипевшего дверными петлями и раскрытыми настежь ставнями.

Будучи единственным “гостем”, ветер проникал за стены брошенных построек, в аккурат ночному вору, стараясь не поднять лишнего шума. В другой раз он врывался, яростным вихрем, через выбитые стекла, издавая протяженный свист – гулкого сквозняка, оставившего позади деревянные рамы, с облупившейся краской и "узором"из глубоких трещин.

Угрюмые вехи прошлого, среди которых гуляет переменчивая стихия, пришлая из Долины Мечей в Озерный край, рыщущая в деревушке у подножья Замковой Горы, именуемой в простонародье – Колдовским Домом, отбрасывающим тень на Озерные Земли, ныне затмевая их, как стрелка солнечных часов, на ярко освещенном циферблате.

Замковая Гора – магическая крепость, заложенная до событий войны Расколотой Короны. Своими черными башнями, издали похожими на каменные столбы, она напоминает железную кисть, с пятью разжатыми пальцами, ныне "захваченными"стаями пернатых разбойников, свивших гнезда под сенью ветхих крыш – первой цитадель магии.

Годы молчат о былых временах, так же хладнокровно и ревностно, как высокие стены из почерневшего камня – ретиво стерегущие тайны чужого прошлого, от всяк настоящего и ныне живущего.

Восточное царство в закате своего величия, оставило наследникам некогда великой империи: враждующих между собой соседей, и орды не добитых чудовищ… жадно рыщущих в поиске добычи, по истерзанным войной окрестностям.

Для одних период войн Расколотой Короны стал трагедией, тяжким бременем – поражения и забвенья. Для других же, напротив! Поводом назвать это время не иначе как Золотой Век Открытия и Триумфа, Положивший начало новой эры, именуемой среди волшебников, не иначе как "Рассветом Магистрата"– когда маги, колдуны и все возможные чародеи хлынули к границам “Скрытого мира” место нахождения которого, раскрыл “Авангард Искателей” расшифровав тексты “Нетленных свитков” в архивах погибшей цивилизации.

Искатели – намереваясь сохранить обретенные знания в тайне, постарались сделать их недосягаемыми для людей и прочих любопытных глаз, но хорошие вести о новом доме разнеслись быстрее чем следовало ожидать, так для одних Магистрат стал сбывшейся мечтой, для других разочарованием всей жизни, способным в миг нагнать тоску и вызвать бурное негодования.

Будучи ребенком на подобные события не обращаешь должного внимания, до тех пор, пока происходящее вокруг, не затронет тебя самого.

В первые годы после развала Восточного Царства, пережившие события прошлого, страдали от вороха невзгод. Одних губила голодная смерть, других забирали страшные болезни, и вид осиротевших детей, давно перестал быть диковинкой, родители могли погибнуть от чего угодно, и если ребенку посчастливилось выжить, то дальнейшая его участь была не завидной.

Руины “Расколотой Короны”, в землях которой еще теплилась жизнь, проверяли уцелевших жителей на прочность ежедневно.

Как наш герой попал в руки к семейке колдунов, он не помнил, слишком давно это было. Первые воспоминания, про родной дом, время нещадно стерло из детской памяти, оставив только отголоски в виде обрывочных событий прошлого, одно из которых чернеющий в дали замок Анклава, отбрасывающий корявую тень на шумную деревушку, где некогда жили его нынешние мучители.

Так началась история о мальчике, оказавшемся среди чужаков. Как он не старался припомнить своих родных, маму или отца, хотя бы их голос, или образ, даже цвет глаз… вспомнить ему было не под силу. Ведь своей семьи, близких и родных, он не знал, поэтому и вспоминать было не чего.

Как то он осмелился спросить у своих мучителей, кем были его родные?

Толстый и не поворотливый точно бочонок – дядька, лишь не довольно хмыкнул, уставившись своими мелкими, вострыми глазками на супругу. Худую и высокую, имевшую не приветливыми чертами лица – вздорную бабу, имевшую не приветливые черты лица и властолюбивый характер – тяжелее пудовой гири.

– Не было у тебя родителей! Мы подобрали тебя на пороге заколоченного дома! Такого же брошенного и ненужно – как ты! После сказанных слов, грубиянка замолчала, лишь ее глаза, продолжали сверкать неподдельной злобой. В отличии от своего мужа, она гордилась своим взглядом, ведь ее очи были не дурны собой, и даже "по-своему"красивы, но годы тяжелого характера и озлобленности, обратили некогда тихие "озера"глаз, в черные омуты, укрывавшие своей гладью дюжины не чистых тварей, от коварства которых становилось не по себе, а холодок по спине пробегал регулярно.

Каждые сутки с такими “внимательными добряками”, походили на странный, а чаще всего кошмарный, даже бесконечный день, длинною в жизнь!

Начиная с утренних придирок: от Леди Жабы – королевы колдовского омута. Издевок ее дочки – Злюки! И довершая все выше перечисленное, насмешками из уст главы семейства, его величества сэра Бочонка Кривоногого – единственного в своем роде! И репертуаре!

Ребенка часто упрекали, нагружая с каждым днем растущими обязанностями, стараясь свалить всю домашнюю работу, на безропотного мальчугана, не забывая при этом регулярно попрекать найденыша куском съеденного хлеба, да иждивением на шее.

Про “шею"любил рассуждать толстяк! О да! Для него это была любимая “тема”. Он усаживался на стул, который неловко трещал под его весом, и в минуту другую, легко мог сломаться от взгромоздившейся на него туши, но игнорируя “стоны” бедной мебели Бурдюк заводил привычный “скулёж”, хлопая себя по шее, которая давненько срослась с его ненасытным брюхом.

Бурча в унисон со своим животом, долгую и протяжную трель о безответственности найденыша, отец семейства колдунов, между делом покуривал трубку, воняя на весь дом “Горьким Табаком” от которого слезились глаза, и щипало ноздри.

– Эка как за морщился! Не довольная морда! Брякнул бочонок отставив в сторону руку с трубкой, брезгливо поглядывая на ребенка, робко подметавшего пол в кухне.

– А ты думаешь мне легко! Моя дочка учится в Ларцовом Утесе! Ткнув пальцем в некуда бурдюк заметно приободрился от своей важности. -Она умница! И завтра приезжает домой! А дома не убрано! Затем демонстративно сбросив пепел на пол, толстяк нехотя поднялся со своего “трона”, под очередной протяжный скрип, в котором так и слышалось “спасибо! Наконец-то муки кончились!” И если бы мебель могла ликовать, то уверяю вас, стул бросился бы скакать по всей кухне, не дожидаясь пока хлопнет дверь старого дома, и бурдюк свалит по одним, ведомым ему делам.

Горько испытывать унижение, и отвратительно чувствовать беспомощность, проползая под столом, выметая мусор и пепел, найденыш сдерживался от слез, утирая ладошкой, покрасневши веки.

Только ночью, лежа в своей кровати, мальчик часами мечтал о том, как в скором времени вырастит и покинет злосчастный дом и семью колдунов, которая постоянно его изводит.

Он был ребенком войны, а когда Анклав покинул восточный простор, перебравшись в “Скрытые земли”, то в разрушенном царстве по-прежнему было не спокойно, даже спустя двадцать лет, местные окрестности не смогли оправиться от многих бед, которые то затихали, становясь тлеющими угольками будущей вражды, то снова вспыхивали со страшной силой.

Место было не из лучших, но другого для него не нашлось. Он жил с чужой семьей, приютившей его не из благих побуждений, и будучи ребенком сызмальства не прихотливым, найденыш к собственному ужасу стал воспринимать злое отношение к себе как норму, как нечто должное и само по себе разумеющиеся, будто нет в мире другого места, где его жизнь станет лучше, так временное становится постоянным!

Разгул диких зверей по округе, разные странные, а порой и пугающие существа, скитающиеся по ночным дорогам, или черным лесам восточного края, когда путник с заходом солнца нервно ищет место для ночлега в деревушке, или еще лучше городке, за высокими, крепкими стенами, сложенными из камня. В таких поселениях, слухами полнится земля, на постоялых дворах обсуждают странных людей, преследующие чудовищ, охотники разных призваний и умений, "проводники смерти"– наводнили некогда цветущий край. Восточный простор стал для них не гласным домом, без дверей, и окон, с вечным небосклоном – вместо крыши над головой. Одни рыскали днем, подмечая логово разных чудовищ, другие напротив, предпочитали охотится по ночам,

Да-да, бывали даже такие смельчаки, кто выходил ночью за городские стены, жители называли их “Серебряными Мечами Анклава”. Сходясь во мнении, что это не люди, и от чудищ они мало чем отличаются, разве что могли ходить средь бела дня, зато силы им было не занимать, и в колдовстве были знающими. С ними предпочитали не связываться, и дел общих не иметь, Анклав магов всегда был сам у себя на уме, и в “цепных псах” особой нужды не испытывал. Так одни из них, “стерегли” Колдовской Дом на холме, а рассказы о неких человеко – подобных охотниках на нечисть, давно стали одной из лучших сказок на ночь, будучи в трактирной обстановке, всегда располагающей к легкомысленным рассуждениям о чудовищах и тех кто их убивает.

Всем нравились истории про зловещий и гнетущий замок, величественно возвышающийся близ юго восточных границ, павшего царства. Твердыня окруженная непролазными зарослями лесных угодий, с дюжинами троп и дорожек, понятных разве что, населявшим крепость стражам.

Найденыш не умел читать, но когда любопытство брало верх над страхом быть наказанным, он подслушивал разговоры толстяка и леди жабы, она любила выспрашивать у мужа, о новостях с округи, ведь они жили в лесной глуши, где не было крестьянских хижин, или городков, лишь густые заросли из кустарников, да деревьев, напоминавших крепостные стены, тянущиеся за горизонт, на многие десятки верст. Откуда Бурдюк узнавал свежие новости, найденыша волновало меньше всего. Главное толстяк не умел молчать, и если "милая"супруга начинала его расспрашивать о подробностях, то он мог часами рассказывать ей о чем угодно.

Так найденыш в свое время узнал из очередного подслушанного разговора, что на севере, у берегов морских вод, стоит давно оставленный город, в прошлом столица восточного простора, покинутая коренным народом и его правителями, ушедшими с флотилией на северо – запад, следуя течению Белого Моря.

Брошенный город стал пристанищем для нищих, беглых селян, разбойников, бродяг, чувствующих себя увереннее за высокими стенами, нежели в полях и лесах местной погибели.

О том как выглядит брошенный город, найдёныш мог только догадываться, здесь бурдюк оказался на редкость скуп к описанию выше изложенного. Он умышленно обходил стороной данную тему, открыто презирая прошлого правителя восточных земель.

–Люди не умеют управлять! Надменно булькал бочонок. – Все эти цари и царевны, чего они добились за годы своей власти? Развязали очередную войну! Сначала с Анклавом, затем с Пантеонам! Тьфу…выругался толстяк. –Толи дело мы! Маги открыли новую страницу истории! Они основали Магистрат! И когда наша дочка выучится! Она-то своего не упустит…моя дорогая Дэлатрис! Я уверен! Скоро мы будем жить в великом городе! И любоваться его красотой!

– Интересно…. чем так красив город о котором толстяк говорит с неким, не здоровым благоговением….а при упоминании имени Дэлатрис…у найденыша кровь закипала в жилах. Он звал ее просто: – Злюка! За букет ее недостатков, от которых не куда было скрыться.

– Дорогой! Твои слова – укрепляют мою надежду! Проскрипела писклявым голосом ее Величество Жаба – верная жена, бурлящей от напыщенности Бочки.

О Пантеоне найденыш знал не больше чем о брошенной столице восточного царства. Оплот – так именовалась крепость Священного Пантеона, которая был выстроена у подножья круто горного хребта, близ западных границ восточных земель, где город-цитадель, именуемый как последний оплот некоего Пантеона и его Святейшества, продолжал стоять и по сию пору. Святейшеством – называл себя верховный хранитель, и управленец цитадели, он же старик на золотом троне…со слов того же толстяка, имевшего не осторожность в обсуждении очередной истории.

– Невидаль какая! Ты слышала новость дорогая?! Ловчие старика на золотом трое, стали законными стражами восточного простора! Они время от времени, рыщут по округе в поисках колдунов! И вынюхивают местонахождения, где укрываются отщепенцы и изгнанники Анклава! Еще злые языки поговаривают, верные преторианцы старика, убивают всех нарушителей границ! Если кто, только вздумает, посягнуть и пересечь окраину земель Пантеона! При разговоре о цитадели, толстяк пытался сохранить самообладание, голос его иногда становился тихим, настолько что понять о чем он говорит, было не возможно.

– Благо им недостаточно сил, что бы всюду навязать свой порядок! Довольно квакнула Жаба. Поглядывая заискивающе в тревожное лицо мужа.

– Верно дорогая! Чуть приободрившись и повеселив, толстяк продолжил: -Пусть эти олухи смотрят на нас из далека, своим жадным взглядом! Им не взять верх, над брошенным захолустьем! Затем после смелой речи, Бочонок достал платок из-за пазухи, решив промокнуть им лоб и затылок.

– Дорогая! У нас так жарко в доме! Ты не чувствуешь?

Заслушавшись чужим рассказом, найдёныш слишком поздно опомнился, он не заметил, как переборщил с углем, и сильно протопил комнаты.

– Переводишь казенное добро, поганец! Завизжала злобным голосом леди жаба, схватившая мальчишку за ухо своими острыми “когтями”.

– Я не хотел…честное слово! Все случайно получилось!…запричитал ребенок, чувствуя как один из “коготков”, больно ужалил его ухо.

– Пошел вон отсюда! Иди в свою кладовку и не показывайся мне на глаза, пока тебя не позовут! Приказала колдунья, ослабив крепкую хватку.

Решив не драконить бестию, а то мало ли, вдруг сожжет своим гневом, ребенок мышью юркнул, в щелку открытой двери, скрывшись в темноте своей каморки и закрыв следом за собой дверь, он тяжело дыша стал щупать свои уши.

– Вот ведь жаба! Еще чуть-чуть и оставила меня бы одноухим! Выдохнув, ребенок, попытался прислониться правым ухом к двери, но от боли прижав к нему ладошку, он невольно повернулся другой стороной к двери, благо левое ухо в полном здравии, и может толстяк еще что-нибудь расскажет?! Но как не пытался найдёныш расслышать тонкости чужой беседы, все было напрасно. Грустно подойдя к своей кровати, которая занимала почти все свободное пространство кладовки, он невольно присел на нее с краю, устало подперев подбородок ладошками, мальчик стал всматриваться в щель под дверью, улавливая легкое свечение из растопленного камина.

Найденыш так и не узнал, чем знаменит оплот Пантеона, почему у старика золотой трон! И кто такие Преторианцы, которые убивают всех нарушителей границ…а если я случайно стану нарушителем границ!? Испуганно ребенок поджал ноги, сев полностью на кровать, он обнял свои колени и стал думать. Ведь он мечтал долгое время сбежать, только вокруг него лес, за который он еще не выходил, а если этот Оплот совсем рядом…и его преторианцы поймают меня…нет! Запротестовал ребенок. –Они не могут быть рядом! Они где то далеко, на западе, а мы же не далеко на западе?! Как плохо не знать где ты…продолжал думать про себя найденыш, ведь теперь все его надежды на спасение собственными силами, оказались под угрозой.

Дети войны не питают особых иллюзий, да и куда бежать, когда ты один?

В другой раз, через несколько дней, найденышу снова улыбнулась удача, и он подслушал очередной разговор семейной пары, только в этот раз голоса доносились из дома, а ребенок был с наружи, он усердно пропалывал клумбу под одним из окон, хозяйской спальни. Сварливая жаба по странному стечению жизни, питала страсть к красивым цветам, особенно к изящным бутонам южной, бархатной розы, саженцы которых для нее достал толстяк – муж, заодно узнавший последние слухи с южной окраины.

По обыкновению, ковыряясь в саду, пропалывая один из цветников, ребенок навострил слух, притихнув под распахнутыми настежь окнами.

Жаба прихорашивалась перед зеркалом, явно довольная новым нарядом, ей не терпелось повидать дочку, после долгой разлуки.

– Дорогая! В комнату вползло нечто, бочкообразное, именно вползло, на коротеньких ножках, хотя если задуматься, оно могло вкатиться, если бы не узкие проемы ветхого дома, которые толстяк мог вынести едва облокотившись на них своим весом.

– Я говорил с торговцем цветов, и он утверждает, дескать, на Юге восточного царства, у самых берегов теплого моря, есть некий город-крепость! Протараторив как скороговорку, толстяк от усталости бухнулся на супружеское ложе. Кровать дрогнула, но выдержала. Лежа в постели, Бурдюк продолжал свои россказни:

– Тамошние люди, именуют себя не больше, не меньше, как “Осколок старой короны!” и…стараясь вспомнить толстяк медлил, пока его не осенила мысль: -Верные давней династии царей! Продолжал он пыхтя от трудности произносимых слов.

– Там с роду, никаких городов не было! Вымолвила равнодушным тоном леди – жаба. Ей всегда претило, если кто-то отвлекал ее, от любимых дел, одно из которых: Красоваться в дорогих нарядах перед зеркалом.

– Знаю! Напоминать об этом мне излишне! Устало простонал толстяк. Тишина между супругами длилась меньше чем обычно и вскоре глава семейства, продолжил начатый рассказ:

– Пустырь южного берега! За годы оброс хорошими, уютными домами! А портовый городок, превратился в неприступную крепость, которой правит ветеран второй войны! Жаль только он человек…фыркнул не довольно лежебока.

– А ты предпочел бы видеть на его месте колдуна отщепенца? Съехидничала жена, обернувшись к мужу в пол оборота, нехотя оторвав, прочь от зеркальной поверхности, свои злые, черные омуты.

Слушая ее, Бочонок лишь не довольно поморщился.

– Отщепенцы…изгнанники…. беглецы…несусветная глупость! Кому в ясной памяти, и добром здравии, захочется покинуть славный город Магистрат!?

– Я считаю все рассказы, о “недовольных волшебниках” жалкой, людской выдумкой! С призрением в голосе выпалил, задыхающийся от досады бурдюк. – Мы раз упустили возможность выбраться отсюда, второй раз этому не бывать! Приподняв брови, болтун провел своей ручищей с несуразной ладонью, напоминавшей медвежью лапу, по выпяченному вперед животу.

– Мое мнение таково, людям давно плевать кто ими управляет…в отличии от нас! Нам, волшебникам и магам! Самозванца в правители не поставишь! Мы радеем за мудрых, умных…эм…замешкавшись бурдюк смолк и уставившись своими мелкими глазками в потолок, он бегал взглядом, усиленно напрягая голову, с намереньем припомнить финальное слово.

– Образованных! Обрадованно выкрикнул здоровяк, хлопнув в ладоши, словно поймал в них шустрого зайца. -А для них? Люди ведь кроме махания мечом особо не чего и не умеют! Сколько драконов погубили…или других редких видов…а все одно…орут свое! "Он опасен, и хочет на нас напасть!"Кричат эту фразу, и рубят всех кто, только под руку попадется! Поэтому дорогая, я был бы рад, если бы Юг принадлежал посланнику Анклава или наместнику из Магистрата, но видно до нашего захолустья великим умам – нет дела!

Жаба помалкивала, продолжая "прыгать"рядом с большим зеркалом, мерцавшем в дорогой позолоченной оправе. Цепкие женские пальцы, выбирали из украшений наиболее подходящее, затем она смотрелась на себя в зеркале, брезгливо морщилась и недовольно отбросив свою находку в сторону, продолжала поиск идеального сочетания.

– За долгие годы из портового маленького города, до негласной столицы, павшего царства! Но это еще пол дела…ворчал не унимаясь муж жабы.

– За минувшие годы, людишки выстроили перед собой грандиозную по высоте и ширине крепостную стену, на протяжении многих верст, от одного горного хребта с запада, до горного хребта с востока! Болтая пухлыми ладошками в воздухе, Бурдюк явно разошелся, представляя в своем воображении Южную Твердыню.

– Интересно…а если на эту стену затащить толстяка…он застрянет по дороге в одном из проемов, или будучи на верху, станет не проходимым препятствием, загородив собой проход. Еле сдержав смех, найденыш снова прислушался.

– Такую стену не может одолеть не одна напасть! Даже нечисть, не рискует приблизится к стенам Южной Крепости!

Найденыша так и тянуло спросить: -Ты сам видел о чем сейчас рассказываешь? Или история очередная небылица!? Но сдержавшись в очередной раз, ребенок продолжал внимательно слушать.

– Торговец убеждал меня, что верные Расколотой Короне южане, не помогают Оплоту Пантеона! Не без основания, считая старика на золотом троне, одним из виновников разрушения Восточного Царства! Горожане за стеной, питают сильную не приязнь к Оплоту и Преторианцам, а моряки частенько поднимают тост, за то “что бы рухнул златой трон, а с ним тщедушный пантеон!” И такие тосты находят жаркие отклики в сердцах многих людей, вынужденных мирится с лишениями и разными невзгодами.

– Говоришь так, словно сочувствуешь им! Злобно проквакала жаба.

На сказанное, ее муж отреагировал в типичной манере, он забурлили в негодовании точно кипящий котелок.

– Не мели чепухи, вздорная баба! Я только пересказал тебе слова торговца! Для меня все люди одинаковы… с пренебрежением в голосе, процедил сквозь зубы толстяк.

– Как и вы для меня…подумал про себя слушавший безотрывно ребенок. – Колдуны все на одно лицо, делятся на тех кто тебе улыбается, а сам что то затевает, или на таких как Жаба, ее муж Бурдюк и их общая дочка Злюка! У тех все на виду, если ты им не нравишься, значит не нравишься…

– Интересно хватило бы им смелости сказать все ранее озвученное в лицо Правителю Восточного Царства? Или Преторианцам Священного Пантеона…. или Южанам – морякам, жителям крепости “Осколков старой короны”.

Думал про себя ребенок, стараясь скрыться по дальше от окон, он вовремя почувствовал беду, так как Леди Жаба, высунула свою голову, на длинной шеи из распахнутого окна и крутилась в разные стороны, словно хотела поймать взглядом несносного мальчишку. Немного успокоившись, она нырнула обратно, в спальню своего ветхого дома, пропищав тонким голосом: -Почудилось!

Добраться до южной стены, будучи ребенком – сиротой, попытка не из легких, она скорее обречена на провал, не жили на успех. От этого вкус жизни, горчит вдвойне сильней. Когда ты оказываешься далеко от возможности спасения, при этом знаешь о ее существовании, но не чего не можешь с этим поделать.

****

Солнечные лучи сквозь блеклое небо, робко освещали одинокую долину, жизнь вдали от покинутых земель Анклава, не пестрила яркими событиями. Все рассказы были в прошлом, доносилось только отголоски минувших дней, может виной тому тот самый замок, что возвышался великаном над скромной деревушкой, переехав из которой за много верст, в глухую даль, где жизнь на лесной прогалине среди деревьев – великанов, стала вечной мукой однообразия, а самое жуткое зрелище из увиденного за прошедшие годы, это тушки пары растерзанных овец, когда стая серых волков, с голоду забрела в имение колдунов.

Об оборотнях, вурдалаках, вампирах, оживших мертвецах, даже о "Редведах"или прочих им подобных существах, найденыш слышал больше из ужасных выдумок, которыми его щедро стращала Дэлатрис. Она была старше найденыша, на пять лет, ей уже исполнилось семнадцать, а ему, все еще было двенадцать. Будучи маленьким, невзрачным ребенком, найденыш заметно уступал в силе грозной Злюке, зато всегда был ловчее и сообразительнее ее, это не раз выручало ребенка, спасая от внеочередной взбучки.

При всем удивлении, Дэлатрис не была похожа внешностью на своих родителей. Разве что аппетитом в отца Тавольда, и злобным нравом в сварливую мамашу. Касаемо фигуры Злюки, она была худощавой и подтянутой, не смотря на зверский аппетит, видно фигурой она пошла в Леди Жабу, та тоже была худой, и могла позволить себе обходиться без диет, спокойно уплетая все, что угодно ее алчной душе.

Злюка при этом была гордой обладательницей не дурного бюста, не смотря на свои семнадцать лет, она смотрелась ощутимо старше. Но за обманчивой, на первый взгляд лукавой привлекательностью, скрывался омерзительный характер, склочный, и гадкий, настолько, что если бы Злюка родилась не в семье колдунов, а например в стае волков, ее бы там приняли без каких либо проверок, завой она только своим “бархатным” голоском на полную луну.

По мимо не плохой фигуры, Дэлатрис была гордой обладательницей короткой стрижки, длинные волосы она недолюбливала, предпочитая короткую стрижку. Глазами Злюка пошла в матушку, это был “молодой черно водный омут!” в котором горела гремучая смесь колдовского нрава и беспринципности в достижении задуманных целей.

Дэлатрис была далека от идеалов воспитания, родители избаловали ее, безмерной любовью, прощая любые проступки и гадости, даже самые отвратительные.

Чего не было в отношении второго ребенка, который был для них чужим, и имел на порядок больше обязанностей, нежили привилегий.

Хотя и нет дурного в помощи ближним, однако когда помощь становится ежедневной повинность, и лишь увеличивается с каждым годом, в объёмах обязанностей в отношении только одного ребенка, а другой всеми обласканный получает без граничную свободу, не вольно испытываешь молчаливое негодование.

Злюка – не подарок, о таких как она обычно говорят: сущее наказание! Она еще с детства любила задираться, унижать, издеваться, оскорблять и подстрекать.

В четырнадцать лет, за счет родительских стараний горе дочку отправляли учиться в одну из школ магии, коих при магистрате толе пять, а может шесть…но она даже там выказывала бойкость своего характера, зато когда она уезжала на обучение, для найденыша наступал не гласный праздник! Он торжествовал про себя, тишайшей и не заметной радостью, какая только возможна на земле! Обучение займет больше полу года, и Дэлатрис будет далеко от родного дома, а значит тумаков и затрещин, в разы поубавится.

– Как жаль, что обучение не длиться больше восьми месяцев…и на лето стерва вернется домой…

– Эх…если бы я управлял такой школой, я бы не отпускал домой таких как Злюка… думал про себя нахмурившийся мальчик.

– Когда до ее возвращения оставлялись считанные дни, найденыша прошибал холодный пот, от одной только мысли о приближающейся дате возвращения…Так, все чему в школе научили Злюку, ее высокопарные и заумные наставники, не успеешь и глазом моргнуть переходило в активную практику, где участником всех изысканней становился найдёныш, не смеющий дать отпор колдуньи, которой трудно помешать, ведь она с порога, встретит всех ехидной улыбкой и заявит угрожающим тоном: -Найдёныш, я наконец узнала как превратить тебя в лягушку!

Частенько такое звучало с издёвкой:

– Соскучился щенок! Сегодня я в хорошем настроении! Поэтому…так и быть не буду превращать тебя в мерзкую и склизкую тварь! А ты, не зли меня! И еще…швырнув к ногам ребенка свои перепачканные туфли, Дэлатрис сверкнув омутом глаз, добавила: -Хорошенько отмой мою обувь! Да смотри аккуратнее с позолоченными пряжками, не хочу что бы ты их испортил своими кривыми лапами! Поэтому протри их аккуратно! И смени мои ремешки на вельветовые, сегодня я буду самой красивой!

– Слышал ее! Отвесив найденышу подзатыльник, Тавольд решив поиграть в заботливого папочку расплывшись в улыбке.

– Пааааапа…. произнесла радостно молодая змея, обвившись вокруг Бочонка. Затем она поцеловалась со свей матерью, чуть не засосавшей щеки своей дочери, тьфу! Наблюдая за всем этим, в пол глаза, найденыш подняв с пола грязную обувь, спешил выйти с ней на крыльцо дома.

От переваливающегося с ноги на ногу толстяка, половицы в коридоре гуляли ходуном. Бурдюк еще долго будет улыбаться во всю ширину своей жадной морды, пока мамаша с безумно влюбленными глазами, начнет прыгать вокруг вернувшееся домой “Любимой доченьки”.

– Брррр…. мерзкая семейка…Молча думал про себя найденыш, сидя за мытьем обуви, с грязной тряпкой в одной руке, и изящной туфелькой в другой, слушая за своей спиной частый смех, восторженные крики переходящие в похвалу и аплодисменты со стороны родителей, когда их дочка Дэлатрис, показывала колдовские фокусы.

– Сейчас я сделаю чашку – мышкой! Произнесла гордым тоном Злюка, и в свете колдовской вспышки, фарфоровая чашка, внезапно обзавелась тонкими лапками, хвостом, и нахальной мордочкой, с острым усатым носиком. Мышь заподозрив не ладное попыталась улизнуть, но Дэлатрис легко поймала бедняжку за хвост. И прежде чем грызун рискнул укусить дамские пальчики, его снова охватило облако тумана, и из вспышки света, вырвавшейся от волшебного предмета, именуемого у колдунов палочкой, грызун снова стал фарфоровой чашкой, в руке Злюки, сделавшей из посуды пару уверенных глотков.

– Фу мерзость! Шепотом произнес найденыш, его лицо покривилось в отвращении, он конечно знал что колдуны всеядны, но настолько…по крайней мере Жаба и Бурдюк готовили нормальную еду, они брезговали есть крыс, лягушек, пауков и червей, считая это пережитком прошлого, да и в Магистрате такие вкусы не приветствуются. Зато молодежь из школ магии, словно противопоставляла себя всему миру, и чем вызывающей был поступок, тем сильнее они собой гордились.

– Чего уставился на меня лягушонок? Ха ха ха…Засмеялась Дэлатрис, заметив как найденыш поморщился от ее фокуса, и направив в его сторону свою волшебную палочку, похожую скорее на зубочистку для горного тролля чем на опасное оружие, колдунья угрожающе выпрямилась в полный рост, ее алые губы разошлись в злобной ухмылке, а в омутах сверкнули отблески коварства, готовая произнести заклинание она мешкала с ним, словно определялась в своей голове, какое подойдет лучше всего, для наказания маленького ребенка.

Ее родители во время спохватились, особенно Леди Жаба! Еще бы! Если мальчик станет лягушкой, или во все исчезнет, все заботы по дому свалятся на ее “хрупкие” и “женственные” плечи, которые не привыкли работать.

Бурдюк между тем, тоже попытался привстать со своего места, в его раскрасневшемся лице читалась некая озабоченность, но не сумев подняться, толстяк только водил своими мелкими глазками, из стороны в сторону, да посасывал погасшую трубку.

– Оставь его Дэлатрис! Спешно положив свою ладонь на руку дочери, Леди Жаба, переключила внимание Злюки на себя.

–Хорошо…великодушно согласившись, и сделав вид послушной девочки, молодая колдунья, отвела руку в сторону, так что палочка зажатая в ее руке, устремилась в потолок.

– Никогда бы ни подумал…что буду обязан Жабе! мысленно произнес ребенок, затем нервно выдохнув, он снова уставился на грязную обувь, пообещав себе больше не оглядываться, что бы за его спиной не происходило, и как сильно ему этого не хотелось.

Худощавая и бледная Леди Жаба, с вострыми чертами лица, быстро спровадив дочь, готовилась последовать за ней следом, желая вернуться поскорее к праздничному столу. На прощание она натужно улыбнулась, и ее тончайшие силуэты губ, как две не уловимые змейки растянулись почти до самых ушей, а черные омуты, в которых тонули окружающие предметы, бросив пустой взгляд, на юного мальчика, обдали его напоследок хладным безразличия, пока найденыш усердно домывал вторую туфлю, радуясь тому, что у Злюки не восемь ножек, как у пауков, живущих с ним в одной кладовке.

Продолжая ежится от холода, сидя на крыльце с закатанными по локоть рукавами, перепачканный мальчик ждал скорого наступления ночи. Он ждал, когда все разойдутся спать, Злюка по-своему обыкновению свалит из дома! А он сможет в спокойствии и тишине забыться сладким сном, единственное счастье в этом странном доме.

За спиной снова зазвучал смех, шум от болтовни набитых едой ртов. Дэлатрис охотно делилась со своими родственничками последними новости и байками “волшебного мира” -Чтоб его волки гнали! Подумал про себя одинокий найденыш: –Чего им не имеется?! Ведь Анклав давно уехал, а колдуны остались…и все им хочется друг о друге пошептаться, что с кем произошло, кто и чем знаменит, кто сумел конский навоз превратить в шоколадный торт! Или на оборот! Тьфу….а я помню шоколадный торт… Между делом, припомнив случай годичной давности, мальчик отмывая подошву правой туфельки, замешкался.

Год назад Дэлатрис, примерно в это же время когда лес наполняется тишайшим спокойствием, и только ветвистые кроны над головой с бессчётным количеством зеленых листьев, хором шелестели от стараний теплого, летнего ветра. В доме поднимается шум и гам, когда в очередной раз “любимая дочка” возвращается на летние каникулы, да еще и с подарками!

–Сколько лет живу рядом с ними, а все не усвою, нет веры колдунам, особенно таким как эти…а ведь сердцем я чувствовал не ладное, уж слишком Злюка вела себя со мной по-доброму, наигранно любезничала! Фальшивила… и призналась что даже для меня, чужого в их семье, найденыша! У Дэлатрис припасен особый подарок и протянула мне коробку обвязанную красивым изумрудным бантом, она добавила. –Я думаю тебе понравится!

Мнепонравился один только вид роскошной коробки с подарком внутри, о том что там спрятано, я даже и подумать не смел! В миг мною были забыты прошлые обиды на Злюку и ее семейство, я даже готов был радоваться вместе с ней ее возвращению домой, благодаря ее за щедро украшенный подарок, в оранжевой, переливающейся золотом фольге.

Моя радость рвалась наружу, я стал ее благодарить, даже назвал – хорошей! Как у меня язык тогда повернулся, сравнить Злюку с чем то хорошим?!

Она заботливо проводила меня до моего чулана, где я остался один на один с подарком, готовый сию минуту открыть загадочную коробку, утолив свое любопытство…но когда мягкий бант был уже сорван, а следом за ним летела цветная фольга, и лежали в шаге от меня и моего подарка, который я аккуратно водрузил на кровать, и сидел склонив над ним голову, даже тогда мое сердце было не на месте, мне было не по себе, и сомнения тревожили меня не на шутку, но я продолжал их гнать, уверяя себя в детской глупости и надуманности, тогда я быстро открыл подарок, желая раз и навсегда развеять все сомнения, но там не было шоколадного торта…там была большая петарда! В виде драконьей головы! которая была воткнута в округлый, слепленный из грязи, увесистый комок, этот “приз” среагировал не сразу, и мне хватило доли секунды что бы отдернуть лицо в сторону, тогда я отделался лишь опаленной челкой, и бровями, но зарево пламени было такой силы, словно вихрь… от чего мне на миг вздумалось, не спрятан ли в грязном комке, настоящий дракончик, прямиком из мрачных сказок, которыми меня любила пугать Злюка.

Очередные примочки колдунов…. мне было больно, обидно, я злился на себя за детскую доверчивость, и на Дэлатрис, заглянувшую в мою кладовку, и злорадно хохочущую из приотворенной двери, ехидно обзывающую меня “олухом”.

– Ненавижу ее…с каждым новым днем в этом несносном доме! Бурдюк и Леди Жаба…не поступали так со мной, как поступила в тот день их “дорогая любимица”! Злоба душила найденыша в своих тесных объятьях, от которых дышать становилось все труднее. Наконец успокоившись, мальчик дождался ночи, благо теперь все закончилось.

На следующее утро, его разбудило гадкое кваканье Леди Жабы, вставшей сегодня не стой лапки, рядом с ней булькал толстяк, который тоже был чем то озадачен. Оба бегали по дому, и гремели вещами…

– Ругаются? Найдёныш прислушался.

– Ее выгнали Тавольд! Ты представляешь! Нашу дочку выгнали из школы магии! “За отвратительное поведение, неуспеваемость и …и.... безнравственность! “ Прочитав последнюю строчку, Леди Жаба колотила в соседнюю дверь, где была комната Злюки, с такой силой, от которой задрожали стены.

Наконец соседняя дверь открылась, и нерадивая дочка встретив родителей в ночном халате, едва раскрыв глаза, молча посмотрела сначала на Леди Жабу, затем на пунцовое лицо Бурдюка, готового взорваться в любую минуту.

–Выгнали и выгнали…орать то зачем?! Да еще сутра пораньше…все равно мне там было не интересно! Я хотела учится в школе Лабиринта…. а вы затолкали меня в Ларцовый Утес…будь он дважды не ладен!

Опешив от возмущения, и претензий не благодарной дочери, ее мать в изумлении едва не раскрыла рот, в ту же секунду она злобно сверлила глазами, свою “любимицу” делая в ней столько дырок, что позавидовал бы даже горный сыр Вершинников! А уж в нем-то дырок, больше чем самого сыра!

Вскоре, в семейный скандал, вмешался пунцовый толстяк, его лицо пыжилось от ярости, настолько что стало напоминать спелый помидор. Перейдя на тихий тон, Бурдюк, в первые за долгие годы, ткнул в дочку пальцем, с такой силой, что она отпрянула от двери, и уставилась на отца полными изумления и возмущения глазами, утратившими прошлую сонливость, ожидала нового витка семейно распри.

– Ты не представляешь, сколько мы потратили сил и средств, на твое обучение в Ларцовом Утесе! Мы живем в халупе на границе дремучего леса! Вместо нашего прошлого, хорошего дома! Без нормальной мебели! Все наши друзья и знакомые перебрались в Анклав, потому что их дети оказались умнее тебя! И получили хорошие должности, а ты…не благодарная…

– Давай…давай…стиснув кулаки прислонив голову к соседней перегородке, разделяющей комнату Злюки и кладовку найденыша, мальчик искренне радовался происходящему. До тех пор пока не услышал оханье толстяка, сославшегося на головокружение и дурное самочувствие. В этот миг ребенок пару раз прыгнул на своей кровати, не в силах скрывать радости.

Две гусыни носились по дому, причитая о самочувствии главы семейства. Между делом Леди Жаба всячески старалась укусить свою дочь Злюку, которая не привыкшая к подобному обращению, “бодалась” в ответ.

Опомнившись от недавней радости, найдёныш поймал себя на пугающем осознании: -Если Злюку выгнали…а выгнали ее не доучив еще один год…она останется дома…и будет тренироваться…. от новой мысли мальчику стало дурно. – На мне…быстро сообразив, найденыш притих. Ему стало немного жаль Дэлатрис, которая вылетела из школы как пробка из бутылки, скрыв свой позор от родителей.

– Еще бы…Подумал найденыш: -Кому захочется возится с такой упрямицей как Злюка. Так начались дни худшего кошмара, в котором сбылись все ожидания, ведь Злюка на самом деле стала практиковаться в своем “таланте” дома…. хоть в лягушку она превращать так и не научилась, видно для ее ума, эта задача труднее чем сложить два плюс два, но крови попортила с избытком.

Теперь ее родители оказались в шаге от позорного ярлыка “отщепенцев” даже не побывав при этом в стенах славного Магистрата, такому везению остается только позавидовать! Когда родители колдуны продают все ценное имущество, в надежде получить в будущем заветные письма о переселении в Магистрат (а для этого требуется законченное образование в одной из школ магии) и отправляют дочку в Ларцовый Утес, откуда ее вышвыривают с треском, это не повод для гордости, скорее для чужих пересудов и роста слухов.

– Ха! Пускай почувствуют каково мне было все эти годы! Злорадствовал про себя найденыш.

Пытаясь прокрутить варианты, из-за которых Дэлатрис могла быть исключена.

– Может после перепалки с одним из местных, Злюка могла устроить какую не будь разборку, в которой пострадали другие ученики, или …продолжал рассуждать мальчик. -Она получила отпор на который не рассчитывала! По ходу об этом прознали, и ее выгнали. Ведь Делатрис под стать Леди Жабе, скандалистка и склочнице каких поискать! Уверен Злюка еще долго сотрясала воздух и грозила кулаками всему Магистрату, пугая народ свои возвращением. Завидую их терпению! Будь у меня хоть малая доля возможности дать ей отпор…Дэлатрис бы соскребали от стены. Весело ухмыльнувшись, найденыш дождался очередного завершения дня, которых в его жизни, было еще множество.

В последний месяц летних каникул, когда страсти поутихли, а Леди Жаба и Бурдюк по ходу свыклись со своей жалкой участью, или по крайней мере пытались не показывать своего недовольства дочерью,

У найденыша стала чуть больше свободного времени, которое он тратил с пользой, так как будучи чужим ребенком в не родной семье, он отличался от остальных, ведь он не был волшебником, или искусным магом, он был просто ребенком, который попал в плохие руки, и которому не куда было уйти. Найдя для себя отдушину, тайную забаву, помогавшую коротать мрачное существование, наловчившись резьбе по дереву, он смастерил себе маленького воинственного человечка… ему казалось, что войны должен выглядит именно так! Большие, и сильные! С огромными ручищами, и гигантскими ногами, способными растоптать кого угодно.

Вырезав себе первую игрушку, глаза найденыша светились от восторга. –Это его сокровище! Собственная игрушка! И хоть он не когда их не видел, разве только в детских книжках, страницы которых нещадно рвались от рук Делатрис. Зато его игрушка – самая лучшая, она лучше всех сокровищ мира! Неказистая, фигурка хотя и смотрелась неуклюже, все же была крепче чем кажется, поэтому выдержав отведенные ей испытания, ребенок довольно перешел к следующей задаче. Теперь ему требовалось достать краски, самое трудное, взять их у Злюки без спроса, хотя даже попроси он их, по доброму, Дэлатрис скорее закапает их в лесу, а найденыша отправит по ложному следу, желая заставить его пробегать по глухомани все утро, день и до позднего вечера.

Наконец мальчику улыбнулась удача, он смог вытащить пару стеклянных баночек с красителями.

Это был серый и желтый цвет, спрятав их в укромном месте, у себя в кладовке, ребенок, дождавшись ночи стал раскрашивать свою поделку, благо ему удалось прихватить не только пару склянок с краской, но и половинку восковой свечи. И хоть он никогда ранее не видел воинов в живую, если не считать тех что были на картинках книг по истории, такой не любимой для Делатрис, зато у найденыша была несколько обрывков из газет привезенных из школы магии.

На этих выцветших пожелтевших бумажках, имелись черно белые, гравюрные зарисовки, с изображениями храбрых героев, в латах, победителей многих чудовищ.

– Мне хочется быть как они…. не заметил, как произнес вслух раздосадованный мальчик. На долгую память ему запали в сердце славные образы отважных людей, он все чаще стал представлять себя одним из героев, в окружении еще не побежденных им бестий.

Умудряясь прятать от Злюки, единственное сокровище, ребенок только по вечерам украдкой подобравшись к тайнику возле дома, доставал из набросанного рядом хлама: полу сгнивших досок, кипы старой одежды припасенной на тряпки, вечно серьезного и не привыкшего жаловаться по пустякам, молчаливого и поразительно спокойного солдатика, дабы хоть одним глазком полюбоваться на него. Но…в этот вечер Дэлатрис застала ребенка возле дома, она снова норовила сбежать к своей компании друзей и подруг, таких же недоумков как она сама.

– Мелюзга! Ты тут подглядывал за мной? Мммм? Раздался злобный голос за спиной. Она выбралась из своей комнаты через окно так неожиданно, и оказалась в паре шагов от мальчугана, который потеряв дар речи, чуть не подпрыгнул от испуга.

– Что у тебя в руках? А ну покажи не медленно!

– Не чего! Робко ответил мальчик. Быстро поднявшись и держа за спиной солдатика.

– Когда не чего нет, руки так не прячут! Или ты считаешь меня дурой, способной поверить такому как ты на слово?! Она вмиг подскочила к найденышу, и схватила его за предплечье, а затем рывком потянув к себе.

Стараясь изо всех сил не выдавать своего сокровища, ребенок стал брыкаться, случайно отдавив Делатрис ногу.

– Гаденыш! Выругалась Злюка, повалив мальчишку на землю. Она снова схватилась за свою “зубочистку” так ребенок называл волшебную палочку. И направив ее в сторону найденыша, приказала ему:

– Покажись!

Против своей воли, он поднял руку с зажатым в кулак солдатиком. Ребенок пытался вернуть руку на место, когда это не получилось, он стал пробовать разжать пальцы, но и они не слушались его, держа крепко единственное сокровище.

Злюка молчала несколько секунд, ее глаза блестели, а в голове прокручивались коварные выдумки, которые она легко могла реализовать.

– Забавный…ты наверное сам его вырезал? Долго старался…разукрашивал…воровал мои краски!…От сделанных выводов, пара черных глубин, зарделись огоньком пагубной злости.

– Ну так смотри же, как я с ним поступлю! И она выхватив игрушку из детской руки, словно чужие пальцы были ей подвластны, побежала к печке, расположенной близ загона для скотины, над этой печкой кипел котел средних размеров, в котором готовили еду для просят.

Дэлатрис добравшись к печи и открыв заслонку швырнула на глазах ребенка его единственное сокровище в огонь, жадно обивший языками пламени деревянную игрушку. Найденышу не хватило десяти шагов, что бы нагнать колдунью и помешать ей.

– Злюка! Подлая злюка! Задыхаюсь от гнева и слез, бросившись на Дэлатрис с кулаками, мальчишка подобрав с земли камень, метнул его в сторону колдуньи, но к собственной досаде промахнулся, попав по котелку, из которого на печку вылилось все содержимое, издав протяжное шипение и подняв в воздух омерзительный запах тухлый овощей и сгоревшей каши.

Первым на шум прикатился коротконогий бочонок Тавольд. Следом за ним, из дома выскочила квакающая от злости Леди Жаба.

Обвинив во всем младшего ребенка, Делатрис стала рассказывать небылицу, о том как она проверяла котел, помешивая похлебку, а найденыш швырнул в нее камень, но благо промахнулся и сбил посудину с печки.

– Ты врунья! Выкрикнул мальчик, его переполняло чувство злости от не справедливости, он задыхался еще сильнее, а в его груди бушевал костер ярости, разгораясь в пожар лютой ненависти.

– Она врет вам! Все врет! Я бы не смог одним камнем опрокинуть здоровенный котел! ЭТО ЕЕ РАБОТА! ОНА ВСЕ ПОДСТРОИЛА! ОНА…

Но родители Злюки всегда будут на ее стороне, чего бы им, не говорили. Всю неделю найдёныш ел раз в день, а его обед и ужин скармливали поросятам.

От недоедания мальчик ели волочил ногами, голова кружилась, но он продолжал держаться. До тех пор пока не упал в обморок. Решив заменить наказание другим, найденышу поручили неделю убирать навоз за скотиной, и всем было наплевать, на размеры и кучи дерьма, которые выгребал маленький ребенок. Через семь дней тяжелой работы, ему простили содеянное, простили то, чего он не совершал.

Злюка все это время подтрунивала найденыша, она с той поры придумала не мало злобных и обидных прозвищ, и если раньше мальчика звали лягушонком, иногда гаденышем, то теперь Дэлатрис дразнила его “Говнонос” .

За неделю мучений, размышляя о несправедливости и предопределённости, мальчик сделал выводы, если тебя винят в чем либо, твоя вина должно быть оправданной. Припомнив храбрых героев и решив для себя: -Зло должно быть наказано! Отплачу Злюке ее же монетой!

Он хитро подстерег Дэлатрис, и смог умыкнуть из под носа колдуньи самый дорогой для нее предмет, волшебную “ковырялочку”

Посмеявшись не заметно над таким сравнением, смельчак представил как Злюка с умным видом, прочищает себе нос, волшебным атрибутом. А затем случается нечто из ряда вон, и из ноздри Злюки, прорастает дубовая ветвь! Хотя нет! Лучше еловая! От этой мысли ему стало даже как то веселее, Злюка бегает по воображаемой школе магии, у нее из носа растет дерево…а она вопит от ужаса, махая руками в разные стороны…хе хе…снова тихо посмеявшись найденыш скрылся из виду, зайдя в дом, где никого не было.

В это время, он по обыкновению должен протопить камин и печку. –Начнем с камина…весело произнес ребенок, подбрасывая дрова в пустую, разинутую пасть, каменного зверя.

Пламя живо разгоралось. Внимательно осматривая странный предмет, именуемый среди магов как “волшебная палочка” ребенок лишь нахмурил брови от раздумий.

–В тебе нет не чего особенного, прутик…и чего Злюка бережет тебя с таким усердием… пуще зеницы ока?! Подумаешь… подложил я ей в карман другую палку! благо подмена дело нехитрое! Пускай теперь порадуется! А я поступлю с тобой, так как считаю нужным! Забрасывая новые поленья, в топку домовой печи, ребенок вернулся в зал, где стоял камин.

Еще раз посмотрев на палочку в своей руке, он мешкал совершать задуманное, но услышав чьи то спешно приближающиеся и громкие шаги, осмелевший ребенок, ловко бросил “зубочистку” в разожжённое пламя, пока Злюка кричала на всю округу, и видно догадалась раньше времени о подмене, раскрыв пропажу ценного атрибута, пока мальчик нервно переводил свой взгляд, из стороны в сторону, с яркого пламени, на закрытую дверь, и обратно.

Когда колдуны ворвались в дом, было уже поздно, огненные зубы, обглодав деревянную мякоть, вгрызлись в самую сердцевину, их было не остановить, огонь за один присест, проглотил прядь белокурых волос, издав странное потрескивание, от которого в воздух поднялись искры, и душные облака серой гари, но пламя не замолкало, оно словно жаждало еще больше “жертв”, к своему “столу”. Когда в огне сгорала драгоценная “зубочистка” найденыш даже не догадывался, чем для него обернется безрассудная выходка.

Все комнаты в миг заполонил едкий смог из дыма и пепла, трудно было различить в нем что либо дальше вытянутой руки. Из печных труб вверх клубился густой зеленый пар, временами его перебивал черный столб дыма.

Застукав с поличным возле камина найденыша, колдуны поначалу дружно оторопели: -Как? Он? Этот слабый и глупый мальчишка, рискнул на подобное действо?! да его теперь за это… Леди Жаба и Толстяк молчали, словно воды в рот набрали, с открытой настежь дверью густой дым потоком вылетел из дома, и на фоне пляски огня светившего из камина, стал отчетливо различим силуэт ребенка. Закашлявшись Бурдюк отводя нос в сторону, не решился зайти внутрь жилища, он стал кашлять и задыхаться, облокотившись снаружи на поперченную стенку лицо толстяка наливалось багровым оттенком, переходящим в сини, сливовый цвет, а его жена, мигом рванула за ведром воды, оставленным рядом с дворовым колодцем.

Если первые двое были заняты друг другом, то Дэлатрис, ошалев до слепого гнева, бросилась стремглав в направлении найденыша, она в два прыжка преодолела коридор, и если бы не запнулась по пути, то схватила бы ребенка быстрее, чем он успел пикнуть.

– Мелкий ублюдок! Я тебя живьем сварю свиньям на поживу! Злюка растопырив пальцы рук, напоминавшие зубья вил, которыми она захватывала дым вокруг себя, тщетно разыскивала ловкого мальчишку, который чудом проскочил мимо нее, в хозяйскую спальню, и заперев за собой дверь на засов, мешкал с дальнейшими действиями.

– Герои древности в такие переплеты не влетали….ух…переводя дух ребенок сделав несколько шагов от двери, замер на месте, он точно испуганный кролик, навострил уши, сердце его колотилось в груди, а ноги подкашивались от страха предстоящей горькой участи. –Сейчас или не когда…сейчас или не когда…убеждал себя робким шепотом мальчик. Ему еще требовался финальный аккорд для решительного действия, и этому послужил такой стук в дверь, от которого потрескалась штукатурка над дверным проемом. Колдунья вооруженная табуретом, таранила преграду на своем пути, намереваясь выбить дверь, вместе с петлями и засовом.

– Сейчас! Смекнул найденыш, и не заметил как уже оказался в шаге от одного из узких и низеньких окошек хозяйской спальни. –Бежать! Нужно скорее от сюда бежать! Вмиг отворив настежь створки, мальчик выбрался на улицу. За его спиной сыпались угрозы, и упреки, "разорвать на куски"– звучала как самая без обидная из уст яростной стервы. Но ребенок даже не успел как следует опомнится, ведь в саду, его словила Леди Жаба.

Она схватив беглеца за волосы и потянув его на себя с дикой злобой, готова была вырвать клок из головы виновника.

Вскоре к ней в поддержку прикатился ее верный муж – бочонок, он сильно стиснул предплечье сироты, от чего найдёныш жалобно взвыл.

–Держи гаденыша крепче Тавольд! Я схожу за нашей дочерью!

– Будь спокойна дорогая, его из моей хватки, даже дракон не вырвет! Бросил в след своей жене толстяк. Затем он переключил свое внимание на ребенка, маленькие глаза колдуна сверкнули не добрым блеском.

– Зачем вы меня преследуете? Я не чего не делал! Ребенок попытался запутать толстяка, может ему повезет, и бурдюк ослабит хватку.

– А ты будто не в курсе? Лукаво прищурив один глаз, толстяк добавил. –Вон… погляди! Затем показал увесистой рукой, на странный дым, еще валивший из трубы.

Увидев плоды своих свершений, найденыш легко сообразил, где им допущена оплошность, но дело было уже сделано.

Одернув ребенка, Бочонок гневно выпалил: -И не обманывай меня, дескать не твоих рук дело! Я не виноват! Передразнивая последнюю фразу мальчика, колдун скривил такую гримасу, словно позавтракал одни лимоном. – Я знаю…это твоя работа! Ты украл волшебную палочку! А потом сжег ее! Мелкий вредитель!

Дэлатрис уже бежала вперед, ее руки были сжаты в кулаки, она рвалась поквитаться с найденышем за содеянное им злодеяние. Но ее мать, преградив путь дочери, решила исход поединка, не дав ему даже начаться, она удерживая Злюку от расправы, молча стояла на своем месте, пока Дэлатрис пыталась пройти через нее, и осыпала маленького виновника отборной бранью, напоминавшей град в летнюю пору.

Найденыш ее не слышал, он лишь думал про себя.

–Для меня настал день триумфа! –Пусть все пошло не по плану, знай о подвохе с волшебной палочкой заранее, я сжег бы ее в другом месте, но…. что сделано, то сделано. Сейчас ярость Злюки была для меня приятнее многих осенних дней, слаще тех лет, когда ее не было дома, ведь сейчас она знает с кем имеет дело! А без своей палки – ковырялки, кто она? Не чем не лучше своих родителей колдунов не удачников, такая же злая и не далекая – как они!

В ту же ночь, триумф сменился страхом, ведь злость колдуньи, перешла всякие границы, вечером она придумала как отомстить, она даже превзошла саму себя! -Мне доводилось видеть и ее, и Бурдюка и Жабу в гневе, но все заканчивалось очередным наказанием в виде работы, тяжелой, или кропотливой, либо руганью и унижениям, которые со временем учишься пропускать мимо себя. Зато сейчас…Дэлатрис решила отомстить по особенному…она долго ждала пока ее родители уснут, затем прокралась в кладовку, где была каморка найденыша.

Располагалась дальше всех комнат, кладовая была самой крайней из них. Комнатка маленьких размеров, где едва умещалась кровать, там даже не было окна, а потолок был настолько низким, что до него при желании можно было дотянуться не вставая на кровать, еще комнату использовали для хранения разного барахла и хлама, здесь был старый шкаф, дверцы которого рассохлись от сырости, и не могли плотно закрыться. Сверху на нем лежали закинутые наспех тюки с одеждой. Порой найденыш думал, такое место для него, было выбрано не случайно…

Загадочная тень промелькнула по коридору, она подобралась неспешно к спальне Леди Жабы и Толстяка, мирно похрапывающих после дурного дня. Прислушавшись к храпу, Злюка медлила. Снова поднялся рокот с протяжным шипение. Выдохнув колдунья продолжала красться по темноте, ступая шаг за шагом, и чуть дыша, замирая при любом подозрении – не ладного, стараясь остаться не замеченной, в скором времени она добралась к двери кладовой, и легонько потянув на себя ручку, слегка приотворила ее, заскрипели не смазанные петли, от шума которых, кто-то засуетился в спальне. Злюка замерев на месте, приложила вторую ладонь к двери. Все стихло, она снова потянула ручку на себя, приоткрыв дверь каморки еще шире, и проскользнув в кладовку, настолько быстро, что даже сама себе удивилась.

Дверь в каморке найденыша не запиралась, и это было ей на руку, она тихо подбиралась все ближе и ближе к спящему ребенку, останавливаясь при малейшей угрозе быть раскрытой, так она двигалась до тех пор, пока не оказалась в шаге от найденыша.

Отставив в сторону медный подсвечник, с зажженной свечой, и подобрав обрывок ткани, брошенный на полу кладовки, Злюка аккуратно смочила находку содержимым из стеклянного флакона, и тут же прижала лоскут ткани к детскому лицу, так что бы найденыш сделал хотя бы пару вдохов. Пахучая жидкость, имевший странный, горьковатый запах, от которого кружилась голова, вызвала оторопь и слабость во всем теле, сковывая любые попытки движения рук и ног.

Лежа в беспомощном состоянии, жертва не могла пошевелиться.

Леденящие душу страхи проникли в детскую голову, они разогнали в разные стороны другие мысли, в глазах мальчика читался единственный вопрос: Каков твой замысел Злюка!?

Даже слово ей сказать не могу, язык трепыхается, точно выброшенная на берег рыба, стучит о нёбу, а попытки закричать, превращается в бессвязный шепот, не различимый даже для меня самого. Найденыш с ужасом для себя осознал всю безвыходность сложившейся ситуации.

Чуть понаблюдав за своей будущей жертвой, колдунья злобно ухмыльнулась, ее забавляла чужая беспомощность, решив раскрыть свои замыслы, она немного склонилась над изголовьем мальчика, настолько, что он улавливал носом запах ее духов, которые она привезла с собой из Магистрата. "Водяная лилия"…так она называла этот запах.

Перед не движимым, детским взором, уставившемся во тьму, мелькает тусклый силуэт в зареве одинокой свечи, Злюка в черном одеянии, словно для нее эта ночь особенная. Лицо ее было едва уловимым, в отличии от утончённого стана, сокрытого от глаз под бархатным платьем.

С лица Дэлатрис не сходила злорадная усмешка, а глаза ее сверкали, буйной радостью, от собственной безнаказанности.

– Я говорила тебе, о своем “особенном” отношении к тебе? Спросила шёпотом Злюка, подчеркнув на сколько это возможно “особенность” найденыша. Голос ее был пропитан ядом отмщения.

– Такие как ты, вы…жалкие людишки, вечно сующие нос в чужие дела и не понимающие истинной подоплеки окружающего мира! Вы постоянно строите “надежные” планы на будущее, питаете сладкие надежды, придумывая идеальный мир! А потом он разрушается на ваших собственных глазах! Чуть промедлив она капнула горячим парафином на щеку мальчика, от чего он зажмурился от боли, доставив тем самым невыразимую радость своей мучительнице, задрав голову к потолку, она сдерживала нахлынувший смех, упиваясь собственной властью, продолжая говорить надменным голосом:

– Смертные думают, что могут вмешиваться в дела магии, решать за всех, определяя хорошее и плохое! жалкие…слабые…я многому научилась пока была в школе магии! Там меня не оценили по достоинству, задели мой талант! Но даже они, это сборище заскорузлых, узко мыслящих старух и стариков эпохи анклава, не злили меня так сильно, как ты! Мелкий ублюдок! О дааа…ты можешь собой гордится, ведь ты переплюнул их всех! То, что ты сжег, было моим по праву! Это реликвия стоила моей семье всего, они пожертвовали ради меня не только домом и деньгами, я была их шансом выбраться из этого места, из этой глуши, ты отнял этот шанс у меня! Без волшебной палочки, я не смогу добиться желаемого успеха в магии! Ну не чего…вижу тебе нравится брать чужое…особенно чужие палочки…так я подарю тебе твою собственную! И сделаю это прямо сейчас! Разложив на столе несколько смотаных в помело прутьев, Злюка выдернув самый длинный из них, торопливо смачила прутик, спиртовой настойкой шиповника. Косо поглядывая на недвижимого ребенка, она коварно усмехнулась.

– Очередная идея, взбрела в ее дурную голову, и я сердцем чую, хорошим она не закончится!

– Я отстегаю тебе по заду так сильно, что ты не то что сидеть! Ходить будешь с трудом!

Мыча, не оставляя попыток двинутся, глаза мальчика заметно округлились.

– Так…вот…! Стягивая брюки с ребенка, перевернув его на живот, Дэлатрисс еще раз окатило спиртовым раствором орудие пытки, готовя его к исполнению наказания, но прежде чем она успела приступить к делу, в коридоре раздался странный стук, словно что-то пронеслось по нему, подобно вихрю, даже сквозняк задул через щель под дверью. Почувствовав беду, колдунья со своим орудием пыток осторожно приблизилась к двери, она заметно приуныла. Долго выжидая, есть ли кто за дверью, нет ли шагов, или скрипов коридорных половиц, затаив дыхание Дэлатрис закрыла глаза.

Но стоило ей это сделать, как дверь шумно дрогнула, и снова застыла, как не бывало, обломок доски, который должен был сдержать дверь, чуть двинулся к ногам Злюки, оставив на полу характерный, сбитый след, продолжая удерживать дверь закрытой.

Последовал новый удар по двери, на этот раз он был сильнее и отшатнувшись назад, испуганная колдунья попятилась, не сводя пристального взгляда с дверной ручки, ходившей ходуном вверх и вниз. Оробевшая злодейка шла бы назад и дальше, но уперлась спиной в нагромождение старой мебели, и стукнувшись о шкаф локтём, она чуть не подпрыгнула на месте, пыталась унять внезапную дрожь, пробирающую до костей.

Снова за пределами кладовой все стихло, найденыш в очередной раз тяжело замычал. Он сопел, не имея возможности повернутся к двери лицом.

По коже пробежал холодок, спущенные штаны, и зияющий голый зад: –Жуть! Если бы меня сейчас видели великие герои древности…я бы умер со стыда за такой позор! У меня даже нет сил, пошевелить пальцами рук!

Внезапно новый удар от которого палка подпиравшая дверь отлетела в сторону по направлению к ногам Дэлатрисс, рискнув бросится вперед, Злюка внезапно обмякла от проникновенного ужаса.

Перед ней в каморку норовило зайти нечто, оно точно сотканное из мрака ночи, смотрело на колдунью беспристрастным, холодным взором, идущем откуда-то из пустоты, темнота медленно густела, она вползала в комнатушку, заполняя все вокруг себя не приглядным тяжелым мороком. То был призрачный силуэт, в черном саване, с крючковатыми, необычайно длинными и когтистыми пальцами.

Ногти скрежетали о полотно двери, но через порог, призрачный гость переступал медленно, и натужно, словно делал над собой не кое усилие, хотя и парил над землей, точно тенью в полуденный час.

Худая сущность, укрытая черным балахоном, была не раздельно связана со своим мраком, и когда она полностью проникла в комнату, то издала такой сильный вой, от которого заложило уши, а сердце ушло в пятки от страха, но чем сильнее становился крик, тем отчетливей нарастал рокот и шум, за спиной найденыша, звук походил на падение, словно кто-то отлетев в сторону, рухнул ниц, повалив на себя всю мебель.

Так и произошло, призрак одним махом отбросил Злюку так далеко, за сундуки ее бабки, что колдунья скрылась из виду, под грудой бесполезных вещей, заваливших ее сверху донизу точно снежная лавина, из-под которой торчали одни ноги.

Под кровать закатился медный подсвечник, оставив потушенную свечу в шаге от входной двери. Над плетенным фитилем, играючи вздымается легкая рябь копоти, скрывая гаснущий уголек из виду.

На крик из кладовой, первым явился пузатый Тавольд, он тут же замер на своем месте, его пухлые щеки побледнели, а колени задрожали при одном виде мрачного гостя. -Откуда?! В прихожей дома, мог появится призрак?! Ведь семья Тавольда, живут вдали от всех неурядиц! Все чудища где-то там! Далеко от них! Даже людей в округе не встретишь, а такого "гостя"и подавно!

Из-за спины мужа робко выглянула жена, ее глаза – омуты раскрылись так широко, что казалось еще немного и зенки, полезут у нее на лоб!

Не о каком сне, больше не могло быть и речи, семейная пара прибывала в цепких объятьях страха. Взволнованные и перепуганные до одури, присутствием фантомного чужака, от облика которого сердце Леди Жабы стучало, как молот о наковальню, она пыталась мысленно убедить себя, в обмане зрения, не свежем ужине, съеденном вчера, или кошмарном сновидении, пригрезившемся так отчётливо и правдиво, словно все происходит наяву.

Нервы Бурдюка оказались куда слабее нервов его жены. Пошатавшись и закатив глаза, он рухнул в обморок, проломив собой пару досок на полу, в ночной тишине было отчётливо слышно как они хрустнули, и от бессознательного тела Тавольда разломались напополам. Другие доски оказавшись по крепче, они трещали и гнулись под здоровенной тушей, но смогли ее выдержать, иначе бы Бочонок провалился в подпол, оставив после себя зияющую чернотой дыру, в проломанном полу.

Общее молчание затягивалось, а призрак был не настроена для душевных бесед с колдунами и не известно чем могла закончится такая встреча, если бы не вмешался еще один нежданный гость.

С улицы донесся новый стук, звучавший приятнее фантомного крика. Звон быстро приближался, он был по обыкновению настойчивый, и уверенный, выдавая в себе стук каблуков, раздававшийся от чужих сапожков.

Внимание напуганной хозяйки, в секунду переключилось на идущего к ней человека, перешагнувшего порог уличной двери, раскрытой настежь, не смотря на засовы и замки, чью надежность лично проверила Леди Жаба.

Благо второй гость был из плоти и крови, он не парил черной тенью над поверхностью земли, а шел уверенной походкой, в которой сразу читалась женская грация, освещая себе путь факелом, напоминавшим серую, наспех отёсанную, корявую ветку дерева, с водруженным на вершину огоньком, похожим на маленькую звезду, и чем ближе гостья подходила к колдунам, тем ярче разгорался свет "звезды". Остановившись в шаге от Леди Жабы, обе женщины удостоили друг друга молчаливым взглядом.

Колдунья смотрела оценивающе, даже будучи под гнетом собственных страхов и сомнений, она сохраняла в себе остаточное самообладание, сопротивляясь приступам тревоги и паники, захвативших жабье сердце.

Гостья напротив, в отличии от хозяйки дома, взглянув раз на колдунью, сделала для себя безошибочные выводы: согласно которым перед ней, стояла сварливая баба, с бледным как полотно лицом и выразительно злыми, чернеющими от зависти глазами. Сложив руки в боки, Леди Жаба продолжая не сводить свой пристальный взгляд с чужаков, смотрела то на мрачную тень, то снова на гостью, словно ждала очередной напасти.

Общее молчание прервала гостья, она без лишних церемоний сразу перешла к делу.

– Вот! Прочитайте! Произнесла она, протянув свернутое в трубочку письмо, лично в руки сварливой баба, лицо которой побледнело еще заметнее, а нижнее веко левого глаза, дергалось само по себе, от нервного переутомления.

Осторожно взяв из чужих рук пергамент, Леди Жаба обратила внимание на широкую, сине черную ленту, которой было перетянуто послание, в добавок сбоку была золотистая восковая печать, дотронувшись до которой, колдунья на миг остановилась, на печати странные символы, стали подсвечиваться легким огнем, наконец сорвав восковую преграду, вместе с лентой, Леди Жаба прочла первую строку, где курсивным почерком, витиеватые буквы, сплетались в единое слово – Магистрат.

Она продолжала читать дальше, спешно и торопливо, строчку за строчкой, в свете чужого факела, пока не дошла до последних слов, и подняв свои злобные глаза – омуты, лицо колдуньи вытянулось вперед с таким негодованием и протестом, став еще более отталкивающим и не привлекательным, видно даже для безобразности, не существует приделов. Она ожидала чего угодно, только не этого, в письме не было ни намека на извинения со стороны Магистрата, даже более того, послание обходило стороной все волнующие ее семью вопросы, и назвать его долгожданным "приглашением", язык не поворачивался, поэтому одна только мысль о депеше выводила Жабу из себя.

– Заберите свое письмо! Иначе я порву его на мелкие кусочки! Леди Ква-Ква, толкнув скомканный пергамент в грудь посланнице, грубо добавила:

– Немедленно убирайтесь из моего дома! Но тут же почувствовав на себе чужой, пронизывающий на сквозь, взгляд сотканный из недовольства и исходивший от призрачного спутника, Леди Жабу словно окатили холодной водой из ушат и она чуть присмирела.

– Письмо я оставлю вам! А ребёнка заберу! Коротко ответил женский голос, затем оттолкнув от себя чужую руку, посланница посчитав разговор завершенным, вознамерилась зайти в кладовую.

– Вам его некто не отдаст! Продолжала упорствовать Жаба, она задыхалась от гнева, и походила на вулкан страстей готовый взорваться в любую минуту.

Посланница кинув ироничный взгляд в чужую сторону, едва улыбнулась, художественно вообразив, как сварливая баба, в попытках ее остановить, получает по заслугам, но к собственной грусти, решив не доводить до трагедии, гонец сухо ответила на реплику скандалистки, следующими словами:

– Пункт первый, настоящего соглашения гласит: колдуны, маги, волшебники и прочие отщепенцы, а так же все отступники, беглецы и живущие вне Анклава, чинящие преграду воли Магистрата навлекают на себя расправу, вплоть до устранения…хотите проверить?

Призрак в проеме словно ждал заветной команды, дабы криком своим – освежевать хозяйку дома, или сделать с ней что не будь похуже.

– Забирайте…..злобно процедила сквозь зубы сварливая баба, она быстро сдалась напору посланницы, осознавая свою слабость перед ней.

– Замечательно! С энтузиазмом произнес мелодичный женский голос. Затем гонец беспрепятственно прошла мимо хозяйки, и подойдя к дверному проему, остановилась возле него.

Отклонившись в сторону, запустив посланницу в комнату ребенка, мрачная фигура призрака продолжала прибывать рядом.

Зайдя в каморку, женский голос вымолвил:

– Будь добр! Проследи за порядком, я не хочу чужого вмешательства…привидение ответило не внятным согласием, обернувшись пугающим и громоздким, все поглощающим мраком, захватившим часть светлицы, коридора и маленькой кладовой, оно продолжало изводить своим присутствием злобную хозяйку сельской хибары.

Освещая факелом дорогу, посланница щурилась, разыскивала ребенка, за которым явилась в столь поздний час, когда ее взор упал на бледного и худенького, как щепочка мальчика, лежавшего на животе со спущенными штанами…в ее груди екнуло сердце, сдерживая эмоции, переходящие от чувства жалости к ребенку, до презрения к семье колдунов, посланница подскочив к кровати, лишь смогла с сочувствием вымолвить:

– Маленький…что же они с тобой вытворяли! Ее рассерженный взор был брошен стрелой в сторону Жабы, которая тоже попыталась пройти за посланницей, но не смогла даже приблизится к сумрачной тени, и стоя по другую сторону двери, она боязливо выглядывала, желая рассмотреть, что происходит в каморке найденыша, но один только вид мрачного стражника, непоколебимо стоявшего на пути, пугал хозяйку дома до беспамятства, заставляя робко переминаться с ноги на ногу, стоя на одном месте.

– Мммм….аммм …Беспомощно мычал истощённый ребенок.

Подтянув на нем штаны, затем перевернув найденыша на спину, посланница нашла рядом с его подушкой, несколько свежих капель оставленных смесью растений, из которых была приготовлена сонная отрава.

Покачав головой, гостья, оставив факел парить в воздухе, торопливо полезла в свою сумку, переброшенную у нее через плечо, затем перебрав в ней, несколько звенящих флаконов, она найдя нужный, достала тот наружу, щедро смочив шелковый лиловый платок содержимым пузырька гостья вымолвила:

– Вот! Обещаю, тебе это поможет! Тебе нужно сделать хотя бы пару глубоких вдохов… Бережно поднеся к лицу ребенка лоскут ткани, и дав ему вдохнуть, она продолжала находиться рядом.

Силы, наполнившие мальчика, почти позволили ему подняться. Но остановив его от резких движений, посланница закачала головой.

– Нет! Еще слишком рано! не торопись! Подыши еще! Голос ее звучал ласково, словно из сновидений.

–Вот так…удостоверившись что ребенок лежит смирно, и не намеревается подняться, посланница умерив свои переживания за него, продолжала разговор:

– Не торопись, сейчас тебе нужно немного отдохнуть и набраться сил, твое тело должно прийти в норму! А когда ты будешь готов, выпьешь содержимое этого флакона.

– Ты уже можешь говорить?!

– Да…могу…слабо пробубнил ребенок.

– Как почувствуешь себя лучше, обязательно выпей лекарство…Продолжала настаивать гостья. – Я не прошу тебя торопится, так как твое тело сейчас подавленно, ты можешь попросту подавится содержимым, подожди еще немного…

Пока ребенок лежал не подвижно на кровати, посланница бегло осмотрела его комнатку, и заметив среди заваленных вещей, выбирающуюся на поверхность девицу, очнувшуюся в дурном настроении, гостья немного изумилась. Сохраняя молчание, она продолжала находиться рядом с найденышем, словно оберегая его.

Неспешно встав на ноги, Злюка протерла глаза ладонями, ей не мерещилось происходящее, в дверях парил призрак, а на узкой кровати, рядом с ребенком находилась странно одетая незнакомка.

– Ты еще кто такая?! Без ложной скромности, выказывая свое пренебрежение пробурчала Дэлатрисс.

– Похоже родители не научили тебя хорошим манерам девочка, если вместо элементарного приветствия ты начинаешь хамить незнакомцам.

– Еще чего! Сложа руки в боки Злюка, только хмыкнула. –Приветствовать незваных гостей, вломившихся посреди ночи в мой дом!

– Я так и знала…переведя свой взгляд с дочери на мать, посланница лишь грустно покачала головой.

– И чего ты качаешь своей головой! Я повторяю еще раз, кто ты такая!? Не закончив расспросы, Злюка сделала один шаг в направлении посланницы, но тут же остановилась, при виде поднятой вверх белоснежной ладони, от которой исходила не видимая посторонним взорам сила.

Гостья не настроенная на продолжение беседы одним взмахом руки заставила Дэлатрис испуганно отступить назад, Злюка хватаясь за свой рот, не чувствуя его, щупала сросшиеся губы, она жалобно и громко мычала, пытаясь разыскать их, но ее пальцы скользили по гладкой коже, а скользкий язык бился о зубы, щеки, и место где ранее был рот, но он не мог выбраться наружу.

Вскоре очередь дошла до глаз Дэлатрисс, пара ее черных болот, затянули "камыши"ресниц, сперва слипшиеся, а затем и сросшихся век. Вскоре колдунья ослепла, ее очи исчезли с вздорного лица, словно их там никогда и не было, лицо Злюки стала походить на обтянутую кожаным пузырем тыкву, и только один гордо вздёрнутый девичий носик, все еще был на прежнем месте, напоминая о юной и взбалмошной особе.

Упав на четвереньки, колдунья Дэлатрисс, стала судорожно ощупывать пальцами впалые глазницы, а следом и место где некогда был ее рот и губы, так она по многу раз мычала, стонала, и если бы могла заплакать, то сделала бы и это, лишь бы ее пожалели и вернули все на прежнее место, но все было четно, вокруг была гладкая кожа, и стоявшая на четвереньках Дэлатрис не смела даже подползти к ногам посланницы, жестоко проучившей Злюку за дерзкий нрав.

– Доченька! За блеяла мать, по прежнему стоявшая в коридоре, но при новом взгляде на приведение, она снова умолкла, язык ее прилип к небу и она опасаясь такой же участи, в ужасе смотрела на муки Дэлатрисс. Глаза Жабы искали снисхождения, сначала у ночного видения, затем у посланницы, но и тот и другая, были непреклонны.

– Опять колдуны…подумал про себя мальчик. И не рискуя пить содержимое бутылка, попытался схитрить.

Заметив недоверие ребенка, посланница решила его успокоить:

– В стеклянном флаконе, противоядие на основе трав, я не собираюсь тебя поить кровью летучих мышей или настойкой из глаз болотной гадюки! Будь в этом уверен! Да…тебе трудно поверить мне на слово, но противоядие нужно выпить, помочь тебе иначе я не могу…Она говорила разумно и убедительно, оставаясь все такой же твердой в своей решительности.

– Я не причиню тебе вреда! Продолжала говорить Посланница. –Но и вынести на улицу на своих руках я тебя тоже не смогу…хотя…внезапно она подскочила с кровати, и проведя по ней рукой что то произнесла на неизвестном мальчику языке. Тогда кровать словно ожила, она задрожала, и ее ноги пошли ходуном, готовые галопом нестись вперед.

Первой из кладовой вышла вестница из Магистрата, призрачная тень услужливо пропустил ее вперед, продолжая стращать своим отпугивающим видом нервную Леди Жабу, у которой за одну только ночь, прибавилось несколько прядей седых волос, а зубы стучали так, словно пытались перегнать сердечный ритм.

Затем следом за провожатой, вышла кровать! Она шла вперед не торопливо, мерным шагом, медленно переступая деревянными ножками. Даже узкие проемы были ей не помехой, кровать сужалась там где нужно, или расширялась принимая свою прежнюю форму, словно знала когда это приемлема.

Найденыш опасаясь быть раздавленным или сплющенным, с испугу выпил из флакона все содержимое и спрыгнул с кровати, когда они вышли на улицу. Стоя пошатываясь у своей койки, он с недоверием провел по ней ладошкой, но кровать больше не двигалась, она словно замерла на месте. Отряхнувшись, мальчик невольно оглянулся назад, и потеряв дар речи, его нижняя челюсть отвисла в изумлении, ведь всего в нескольких шагах, мимо него парила не торопливая, призрачная тень, о которой даже Злюка Дэлатрис не чего не знала, а уж она то была любительницей всяких страшных историй и мистических событий.

Сущность приблизилась к посланнице и после не продолжительного разговора, привидение буквально истаяло на глазах, оставив ночную гостью и робкого найденыша одних.

Достав из маленького кармашка причудливую вещицу, похожую на маленький свисток, посланница набрав воздуха в легкие, дунула в него со всей силы. Но вместо свиста, или поднимающегося ветра, а может вьюги или пред дождливого громыхания, последовала мелодичная трель, едва уловимая, и чем то напоминающая птичью, но не лесную, какую то особенную, соединение нескольких голосов, настолько приятных слуху, от чего все нутро наполнялось легкостью, а может виной тому было так называемое лекарственное “противоядие” из не известных трав? Найденыш продолжал любопытно следить за происходящим, страшась подойти ближе, кто может знать, чего еще взбредет в голову этой девушке.

Она снова набрала в грудь воздуха, но посмотрев в направлении серебряной луны, спокойно выдохнула, и отложив обратно в карман свисток, взяв в руки парящий рядом с ней факел, даже не затушив волшебное пламя, спешно сунула его в свою сумку, где он видимо погас.

–Такая маленькая сумочка, а вместительная как несколько чемоданов…подумал найденыш. Злюка порой таскалась с большими сумками и целыми чемоданами, когда собиралась в свою школу магии, сначала ехала с ними в одну сторону, потом в другую…как она их переносила?! Раньше мальчик таким вопросом не задавался, ведь Дэлатрис не выглядела сильной, значит ей кто то помогал…а он этого не видел, ведь Злюка обычно отправлялась на учебу слишком поздно, а он сколько раз не пытался подглядеть как она уходит, ни разу не смог этого сделать, то его одолевал крепкий сон, а иногда он попросту забывал о своей цели, сегодня мальчик напротив был настолько взволнован, что запоминал каждую деталь происходящего.

Удивление продолжалось, и когда ему казалось, что интересное уже позади случалось новые события, как из глубин небесной бахромы, с рваными по краям облаками, сверкающими вдоль серебряных контуров, вынырнула деревянная громадина, она была изящно вырезанной, мальчик видел такие на картинках в книжках Злюки когда ему удавалось их полистать, то была роскошная карета, не в пример сельской телеге.

Карета шла по бескрайним небесным морям, и бороздила их точно корабль, пока маленькие тучки бились о ее борта, как бойкие волны.

Чем ближе становилась карета, тем сильнее у найденыша колотилось взволнованное сердце в груди, он пару раз сделал глубокие вдохи, немного уняв легкий трепет.

– Даже нет возничего…и лошадей….как такое возможно?! Задавался про себя вопросом любопытный мальчик.

Когда повозка приблизилась к земле, ее колеса застучали по твердой поверхности и она сбавив собственную скорость, подъехав чуть ближе к посланнице, остановилась в пяти шагах от нее.

Стоявшая рядом гостья, бережно проведя по медной дверной ручки, кружевным платочком, счистив пятно грязи, стряхнула его на землю.

Затем подойдя к заднему колесу, она постучала по нему своим сапожком. Волшебная повозка стояла на подвижно, она была почти вся украшена разными орнаментами, по бокам красовались новенькие медные канделябры, успевшие покрыться дорожной пылью. Диковинные украшения, была выполнена из дерева и металла, часть элементов были медными, иные покрывала легкая позолота. Подойдя к правому борту кареты, посланница легонько надавила на тонкую, медную ручку, так что она двинулась вниз, а дверь послушно отворились. Забросив вовнутрь повозки свою сумку, которая приземлилась на один из высоких, стеганных каретных диванов, девушка внезапно обернулась, и добродушно посмотрев на ребенка, произнесла:

– Чего ты замер? Вопрос звучал с улыбкой, и обескураживал так же сильно как стоявшая рядом с незнакомкой, богато украшенная повозка, которую она называла – личной каретой. Без лошадей, без удил, без упряжки, без возничего…

– Да не съем я тебя! Добавила с веселым задором посланница, она грациозна подошла ближе, оказавшись рядом с робким мальчиком и взяв его за рук, прикосновения женской ладони было теплым и нежным, настолько что это даже настораживало, затем девушка подвела мальчика ближе к карете.

– Вот видишь, она настоящая…и проведя ладонью гостья в шутку добавила.

– Даже пыль и грязь на ней настоящая, а если не веришь посмотри на ее колеса! И правду с колес ошметки падала сырая земли, из распаханной колеи.

– Трудно поверить…сделав брови домиком, мальчик еще сомневался.

– Ладно…давай начнем с простого, мое имя: Жанивьва де Бордо, не официальный гонец Магистрата, для таких особенных случаем и не обычных обстоятельств, когда нужны решительные действия и меры…бросив не добрый взгляд в сторону мелькавших в доме колдунов домочадцев, перепуганных и обозленных, посланница добавила:

– Увы, с такими как они, обходиться по-хорошему без полезно! Снова переведя свой взгляд на ребенка ночная гостья весело подмигнула. На вид она была молодой девушкой, в возрасте двадцати пяти лет, опрятно одетой, в изящный походный наряд, такой одевают во время верховой езды, но его выдавала не обычная цветовая гамма, некоторые элементы кройки, и формы.

Он не был похож на мантию, скорее это был приталенный женский жакет, из дорогого сукна, с высоким поднятым воротничком, и чуть закатанными рукавами, так что были видны локти. Пепельно синий цвет ткани, перекликался с черной шелковой блузкой, на которой не было, ни бантов, ни воротничков, способных скрыть за собой утончённую шею девушки. В прочем как не было глубокого декольте, напротив, блузка из темной ткани, была даже без пуговиц. – Наверно ее одевают через голову…сделал предположение наблюдательный ребенок.

Избегая лишней вычурности, она все же дополняла свой наряд некоторыми деталями, одними из которых были несколько геральдических эмблем, пользовавшимися популярностью у певцов дорог и бродячих артистов.

Ноги девушки скрывала длинная юбка, которая опускалась ниже колена, из-под полы которой выглядывали пара привлекательных ног, облаченных в черные сапоги на шнуровке, с высоким голенищем и тонким каблуком.

Из драгоценных украшений, на правом запястье девушки красовался золотой браслет. В остальном, у нее не было ни колец на пальцах, ни ушных сережек, даже цепочки на шее, но и без всего перечисленного, эта девушка выглядела привлекательной.

Ее каштановые локоны нисходили до самых плеч множеством волнистых прядей, и опускались на грудь, двумя заплетенными на висках косами. Она не любила носить челку, но обожала длинные локоны, поэтому охотно заплетала передние пряди в косы, сохраняя при этом свою длинную прическу не тронутой, так по ее статной и ровной спине, ниспадала темно русая волна, из причесанных, поблескивающих локонов.

Лицом она была мила, ее облик не был испорчен приметными шрамами, как не были обветрены губы и щеки, напротив, они были румяные и нежны, губы так и вовсе были по очертаниям двумя алыми лепестками розы, которые не в пример цветку, жалили своими шипами гораздо реже. Даже глаза смотревшие проникновенно и мудро, были в тоже время исполнены еще не угасшим огоньком веселья и радости, в них была гармония, в этих зеркалах морской стихии, Жанивьева была голубоглазой, но ее цвет глаз не был ярко вызывающим, скорее он граничил с приятным морским оттенком и легким светлым туманом, над спокойной гладью вод. Изящные брови, и длинные ресницы…они дополняли собой ее образ, включая аккуратный носик, который был идеальной, классической формы, в отличии от всегда вздернутого вверх носа Злюки

Хотя лицо загадочной посланницы было притягательным, но тем сильнее настораживался найденыш искавший подвох в происходящем.

На голове девушки красовалась дамская шляпка, черного цвета, с широкими полями и приметным пером большой птицы – Лиры, заткнутым за повязку из банта синего цвета.

Очень не обычная гостья, в дорогом наряде, и все в ней казалось странным, даже завораживающим. Голос ее был точно темный бархат, с алыми элементами, в виде ласковых уточнений.

– Дорогой! Мы можем простоять тут до самого рассвета, любуясь здешним захолустьем, объятым первым отблескам зари, а можем в уютной карете отправится на край мира….

– Мне лестно слышать такое предложение от вас, но разве мне не полагается письмо…или еще что не будь?

Чуть поразмыслив и подняв взгляд к небу словно пыталась припомнить о чем ее спрашивают, девушка вскоре ответила: –Постой.. что то было…ах да! Вот оно! Она ловко вынула личное письмо-послание из внутреннего кармашка своего жакета, и протянула его в руки мальчика.

На письме сверкала золотистая печать, в виде большой буквы “М” под которой умещались еще несколько других букв-символов, примерно по три с каждой стороны.

Не спешно развернув выданное ему письмо, ребенок увы не чего не понял, читать он не умел, да и почерк курсивом, был слишком вычурный и странный, в добавок к тому на выцветшей, состаренной бумаге.

– Простите великодушно… я не…Мальчик от стыда запнулся на пол слове, но собравшись он решил признаться: -Я.. не понимаю о чем здесь написано…

Но вместо упреков и шуток в свой адрес, найденыш услышал сочувствие, искреннее и честное, которое шло от сердца посланницы.

– Бедняжка…Затем она приободрившись добавила.

– Не расстраивайся! я тебе помогу! И легко дотронувшись к посланию, одним кончиком свое ноготка, она провела им по бумаге, вырисовывая не видимую букву “Ч”, буквы стали сверкать звёздным блеском, а странный, чужой, не выразительный и монотонный голос зазвучал в голове мальчика, читая ему послание. Ребенок даже дар речи потерял.

– Телеграмма из Магистрата.

– Особой важности.

– Добрый вечер юный Владвек Маларн! Уверен у вас он добрый…так как, когда вам вручат данное письмо, Жанивьева де Бордо, вероятнее будет ждать вашего решения. Нет юный Владвек, это послание не чья-то злая шутка, как вы могли подумать в силу своей юности, сославшись на житейский опыт, проведенный среди колдунов – одиночек.

Искренне сожалею обо всем, что вам пришлось пережить. Благо сейчас наступает время выбора Владвек, мы приглашаем вас посетить Магистрат в Неведомых Землях, о своем решении сообщите посланнице (Жанивьеве де Бордо)

Подпись в конце письма: Игвериум Чаролов, заместитель главы Магистрата, по связи с общественностью.

Так найденыш узнал о приглашении в Магистрат, куда его зовут для аудиенции, в город тайн и загадок, новый Анклав между мирами, который сокрыт от любопытных глаз.

– Признаюсь честно, я не питаю любви к вашему брату…добавил мальчик, покосившись невольно на дом где он рос на протяжении нескольких лет.

– Всякая магия и подобное ей…портит мне настроение….Владвек аккуратно подбирал слова, стараясь не обидеть посланницу, которая вступилась за него, за того, кого она своем не знает!

Но все эти робкие попытки ребенка лишь вызвали улыбку на ее приятном лице.

– Магистрат это не только мудрецы в рясах! Тебе выпадает хорошая возможность проявить себя, как знать может ты станешь великим убийцей драконов…или охотником на чудовищ….

Чуть поразмыслив, Владвек рассудительно парировал.

– Драконы вымерли еще задолго до моего рождения…последнего золотого дракона убили при горной западне, в далеком девятисот двадцать третьем году…тогда охотники выманили бестию из ее логова, на вершине гор! И храбрые герои, среди которых Олегард – ветеран войны восточного царства, а с ним его верный друг и соратник, из вершинных жителей, вечный охотник до драконьих сокровищ – Римли Каменная Хватка! Мальчик пересказывал историю взахлеб, словно жил ей, вместе с героями прошлого. – Еще сними было с пол сотни других храбрецов, чьи имена я к сожалению не помню…отведя взгляд в сторону, ребенок замолчал.

На миг Жанивьева призадумавшись сощурила свои милые глаза, настолько что ее синие волны, скрылись за берегами белеющих век, она задумчиво поинтересовалась: –Ты все это прочитал?

– Нет…я же не умею…угрюмо повторил ребенок.

– Просто у Злюки было много книг, и а часто их листал, одной из них были истории в картинках, и эта была самая красочная…. на картинке был огнедышащий, крылатый змей, гигантских размеров! Настоящий золотой дракон! Он сверкал от солнечных лучшей, словно был соткан из них! А силой своей мог разрушать горы…не знаю…мне так кажется…и вот горстка храбрецов из числа людей, на заснеженной равнине, близь чужого логова, готовит зверю западню! Там еще были странные орудия, они были с цепями! И с острыми точно стрелы палками…. я просто не знаю, как они называются, и эти палки, они били по змею из зияющих черных ям…похожих на круглые окна! Только без переплетов, и рам! они как двери открывались с двух сторон, одна перед орудием, а другая над чудищем, едва выбравшимся из своей пещеры, дракон даже не успел подняться в небо, как его крылья и тушу, пронзили острые палки, они тянули его к земле, сковывая змея на месте….к сожалению я не знаю всех подробностей этой истории…ведь там картинки были только об основных событиях…

– А ты хочешь узнать все историю целиков? чем все закончилось? Поинтересовалась внимательная слушательница.

– Оооо…вы и представить себе не можете на сколько! Воодушевлённо подтвердил Владвек.

– Тогда пойдем вместе…ведь тут ты не чего об этом не узнаешь. Второй раз отварив дверь кареты, Жанивьева терпеливо ожидала, решение ребенка.

–Вот он мой час…как давно я ждал и надеялся покинуть злосчастное место, как мне хотелось пройти тропой героев древности, узнать об истории Восточного Царства, о Южных Щитах! Долине Мечей! Колдовском Доме! Оплоте Пантеона! Об Осколках Короны! Об охоте на драконов! И больше всего о смелом "безымянном"герое…почему то в нем мне виделось некое родство…может потому что в начале его истории, и задолго до славных подвигов, он тоже был малюткой?! Ведь в книге была гравюра, где он ребенок! а вокруг него странные существа, они мало походили на людей ….но держали его на руках, там были и другие дети, хотя возраст у всех на много лет меньше моего. Думал про себя Владвек, одолевая последние сомнения и страхи.

Наконец переступив порог кареты, он плюхнулся со всего маху на мягкий темно зеленый диван. Следом за ним в карету вошла Жанивьева, она громко хлопнула дверью, и расположилась на соседнем диване, стоявшем напротив, похожим на первый как две капли воды. Девушка хлопнула в ладоши, от чего внутри кареты заметно посветлело, но при этом сохранялась хорошая атмосфера, легкой полутени, мягкий свет рассеивался от причудливых камней, освещавших изнутри богатое убранство крытой повозки, в которой было на удивление не тесно, а даже просторно.

Хоть и на первый взгляд, воздушный экипаж казался маленьким и аккуратным, но внутри карета была больше детской комнатушки. Просторная и даже порой пугающе большая своим пространством, может это все очередная иллюзия? Неловко подумал про себя ребенок.

Посланница предугадав волнения Владвека, решила его успокоить: -Не пугайся…карета настоящая…улыбнулась девушка потянулась к круглому столки с золотой оправой, и между делом добавила:

– Кучер! Трогай! Голос ее звучал твердо, и повелительно, ребенок даже вздрогнул, он снова повернул голову, не понимая к кому, сейчас обращается Жанивьева, но тут повозка двинулась с места, и мальчик “утоп” в мягкой спинке дивана, сумев через усилие подсесть ближе к окошку, он удивленно смотрел сверху вниз, как вычурная повозка набирала скорость, а ее колеса, спешили оторваться от земли.

Когда карета стала подниматься в воздух, щеки Владвека, побелели от переживания, еле оторвав свой взгляд от удаляющейся вниз поверхности земли, ребенок перевел его в сторону. Решив не медленно отсесть подальше от окошка, он молча наблюдал, как ближе становится небесная ночная синева, пронизанная ярким отблеском луны.

– Боишься летать? С непривычки все робеют! Успокаивающе произнесла Жанивьева. –Со временем свыкнешься, вот держи…девушка протянула фарфоровую чашечку с непонятной жидкостью.

Все вокруг некоторое время тряслось, а стол то и дело катался по карете назад и веред, но почему-то с него не чего не падало, даже более того, содержимое фарфоровых чашек, могло хоть кульбиты воздухе вытворять, но приземлялось точно в кружку, при этом, не проливая мимо, ни единой капли. Подпрыгивающая на тарелках еда, временами скользила по ним, или вовсе замирала на месте, снова падала в тарелку.

– Во дела…подумал изумленный мальчик. –Все так норовит выскочить, а не может!

– Вот! Протянув глубокую тарелку, со странными обертками разных цветов, девушка добавила:

– Угощайся! Все что на столе, ешь не стесняйся!

– Этим? Осторожно переспросил мальчик. –Я даже не знаю что там! Вдруг это не съедобно!

Девушка не вольно рассмеялась.

– Первый раз вижу ребенка отказывающегося есть сладости! Особенно шоколадные батончики! Кстати…с чем он у нас?! Прочив на цветной этикетке название в слух “Халва в шоколаде” Жанивьева с улыбкой переспросила: -Точно не будешь?

Владвек не уверенно помотал голой в разные стороны, в его памяти временами всплывал “шоколадный торт сюрприз” –Нууу нет! Второй раз я уже не попадусь! Решительно подумал про себя ребенок.

– Совсем? Совсем? Не хочешь?! Грустно продолжала допытываться девушка.

– Даже фрукты не будешь?!

Мальчик снова отрицательно покачал головой.

– Ну да ладно…она отставила тарелку, решив не досаждать ребенку, излишней настойчивостью, а потом вдруг произнесла. –А я пожалуй съем парочку! Не могу пройти мимо миндального ореха в белом шоколаде, посыпанного кокосовой стружкой!

– Что это такое…подумал про себя ребенок. Какой то орех, какой то белый шоколад…да я настоящего даже не видел, а тут еще и белый! Хотя все прошлое, это ерунда, в сравнении с неким кокосом которого натирают стружкой! Бедный кокос! Наверно это, какое то животное! Думал про себя Владвек, наблюдая за чаепитием стараясь избегать участия в нем.

Жанивьева оставив парить в воздухе свою чайную чашку, стоявшую на блюдце и едва колеблющуюся вверх – вниз, и снова вверх – вниз, девушка потянулась за любимой конфетой. Затем взяв одну из них, посланница даже не обратила внимания, как круглый столик из-за очередного воздушного виража повозки, покатился в правую сторону, на своих колёсиках, при этом он не стукнулся о борт кареты, а словно замер у самой ее двери.

– Все такое причудливое…подумал про себя мальчик.

Развернув конфету, и сунув прозрачную обертку в карман, держа в одной руке любимое лакомство, а в другой чашечку странного пахучего напитка, девушка сделав пару маленьких глотков, расслаблено облокотилась на спинку своего дивана. Затем поднеся сладкое угощение к алым губам, она неторопливо откусила кусочек конфеты и с удовольствием проживала ее. Скрыв на миг, от всего остального мира, трепетные океаны своих чутких глаз, будучи погруженной в приятную истому наслаждения. Вскоре вернувшись в бренный мир, Жанивьева запив сладкое послевкусие напитком из фарфоровой чашки, поставила посудину обратно, на парящее в воздухе блюдце.

Не решаясь пить из кружки, Владвек медлил.

– Ты чем-то обеспокоен малыш?! Спросила гостеприимная девушка.

– Нет! Все в полном порядке, просто тут.. так.. не обычно…вымолвил улыбаясь ребенок. –Да и еще напиток в кружке… я не знаю что это такое…

– Это чай…тут же последовал удивленный ответ девушки, а после она дополнила его личными наблюдениями:

– Самый обыкновенный… травяной чай…на заварке из смородиновых листьев…и чайной ложечкой высушенных и мелко перемолотых ягод шиповника, с капелькой ароматного, гречишного меда…придающего нотку пикантности к сладкому послевкусию. Затем вдохнув ароматный пар травянистого напитка, Жанивьева подлила еще немного чая в свою фарфоровую чашку.

– Правда?!…подумал про себя ребенок. -По запаху похоже на смородиновый лист, может поверить ей? Или лучше не рисковать?!

– Мы сейчас едим в Магистрат?…Прямо спросил ребенок.

– Ты хотел сказать летим!? Легко поправила ошибку мальчика, внимательная к словам посланница.

– Да…сконфуженно улыбнувшись Владвек поднял взгляд.

– Сразу в Магистрат мы попасть не сможем, сначала доберемся до таверны на “Краю Света” а из нее в Межгородье…. а там уже и до Магистрата не далеко!

– Странное название…Межгородье…звучит как "Огродье"…что за место Такое?

Девушка без иронии спокойным тоном, словно не заметила детской игры слов – ответила:

– Магистрат находится вне местного мира, он как бы в нем, и в тоже время вне его, объяснить это тебе я не смогу, с такими вопросами лучше к мудрецам, они изучают феномены древней цивилизации, давно оставившей мир людей. Мудрые умы связывают появление нового дома для Анклава магов, с участием этой древней цивилизации, до того как она исчезла. Жаль не все ее тайны раскрыты нашему народу, и чем больше мы узнаем ответов, тем сильнее растет круг возникающих вопросов.

Из пространства, в котором находится Магистрат, можно провести несколько линий, они как лучи – останавливаются в нескольких точках этого мира, поэтому было принято решение об освоении дополнительных школ, за которыми следит Магистрат, и управляет ими, в той или иной мере оказываемого влияния.

– Хорошо…но где находится Магистрат?! а где нахожусь я!? Ведь для меня одно название знакомо, да и то по слухам из чужих разговоров, толстяк Тавольд со своей женой, постоянно обсуждал возможность дальнейшего переезда в Магистрат, он строил какие то планы, о жизни в новом городе Анклава, но мне все это казалось таким далеким от меня…а теперь они остались в лесной глуши, а я лечу в волшебной карете, с вами! Посланницей из сказочный города, который и знать толком не знаю…нет мне известно что Анклав это маги, и знаю как Анклав покинул Восточное Царство, оставив свою главную крепость, неким новым хозяевам, которые ее стерегут…а про остальное даже и сказать мне не чего…

– Ты хорошо осведомлен для ребенка твоего возраста! Похвалив внимательного мальчика, Жанивьева весело улыбнулась. Затем она быстро собралась с мыслями, и решила попытаться приоткрыть завесу тайны для любопытного Владвека.

– Попробую тебе кое-что объяснить! Но сразу прими к сведению я не учитель в школе магии, и не наставница из Магистрата, поэтому рассказывать буду настолько просто, насколько будет возможно с моей стороны.

– Начнем с феномена Магистрата, все его особенности доподлинно магам не известны, и до сих пор продолжаются изучение “Неизведанного мира”!

– Хотя за счет ряда открытий и исследований по изучению мира за “Гранью”, мудрецы смогли сформировать второе…похожее на занятое Магистратом пространство, такое же искусственное и замкнутое! Его условно называют “Остров”, а “Неизведанный мир” в котором расположен Магистрат, волшебники именуют как: “Материк”. Поэтому для простаты рассказа, я буду называть их так же. Возвращаясь к повествованию об “Острове” на котором расположен Межгород (или Межгородье) называй его как захочешь, правильно и так и эдак! Он сам по себе в разы меньше “Материка” и по ряду тонкостей отличающееся от окружающего нас, мира людей.

“Остров” – своего рода пространство, оно как замкнутый дом, но гораздо больше и просторнее! там есть иллюзия неба, солнца…и вокруг построено множество домов…строения конечно не иллюзия, как и жители населяющие Межгород – отличающийся своей дороговизной! Ибо сил и ресурсов в подъем “Острова” вложено колоссально много! Но оно того стоит! Межгород – расположенный на “Острове” в “Неизведанном мире” является свободной территорией, открытой для посещения всем: магам, чародеям, волшебникам, колдунам и прочим тайноведцам, там могут появляется все, даже отступники, и отшельники, я уже не говорю о мудрецах и наставниках Магистрата, появление который в Межгороде само по себе является нормой! Включая рядовых исполнителей, посыльных, курьеров, сыщиков, охотников за головами, и прочих…прочих…прочих…

– Как вы? Догадался мальчик.

– Как я! Подтвердила посланница, изящно оттопырив мизинчик держа фарфоровую чашку в своей бархатной ручке. Затем сделав глоток чая, она продолжила: -Сам по себе Межгород, находится на границе миров, но! Он ближе к Магистрату, так как прибывает с ним в одном пространстве, всего лишь на разных полюсах, в отличии от школ магии, которые находятся в мире людей, как я упоминала ранее, если нарисовать круг, и провести от него линии “тропы”, то они в нашем случае перенесут путника в несколько выверенных мест, так возникли официальные школы волшебства. Но попасть из них в Магистрат, возможно строго по приглашению. Нас не пустят не в одну из них, так как официально твое письмо носит статус ограниченного характера, а значит нам не разрешат на прямую, воспользоваться перемещением из школ магии! Даже двери не откроют! Исходя из билета, которым служит твое письмо, у нас остается единственный маршрут: Попасть в Межгород, а оттуда прямым путем в Магистрат!

– Значит все могут побывать в Магистрате из Межгорода?

– Нет! Только те у кого есть приглашение либо разрешение…как у тебя…поэтому не потеряй письмо! Жанивьева окончив рассказ, решила выслушать собеседника, на случай если Владвек не уловил суть услышанного. Но к ее удивлению, мальчик буквально схватывал на лету и усваивал сложные для восприятия темы, о которых некоторые предпочитали молчать.

– Хорошо! Письмо я не потеряю! А то меня не радует вероятная возможность застрять в Межгороде, на границе миров, да еще посреди толпы незнакомцев.

– Благоразумие первый росток мудрости! Как осторожность лучшее проявление разумности! Но пока ты со мной, я о тебе позабочусь!

– Стоп…пока? Вы не отправитесь со мной в Магистрат?

– Нет, этого я не смогу сделать. Но я прослежу за тем, что бы ты добрался туда целым, и невредимым!

– А что такое Таверна на Краю Света???

– Таверна? Уточняющее переспросила девушка, на что мальчик ответил лишь утвердительным кивком головы.

– Очередная забегаловка, для нас самый короткий путь к “Острову”!

– А почему ее назвали край света? Она так далеко?

– Нет…весело усмехнулась Жанивьева. –Край света носит характер иронии. До того как Анклав покинул восточные земли, он отправил несколько кораблей, один из них посчитал что идет к краю света, но оказалось он шел вдоль северных границ Белого Моря, где вопреки здравому смыслу, случайно был открыт остров, который Моряки Анклава с иронией назвали Край Света. Раз в столетие этот остров поднимается из глубин Белых вод, и потом ровно через год он погружается на морское дно….

– Ровно год?

– Да…ровно 365 дней…

– А если бы дней было 366? Или 364? Как он их считает? Усомнился ребенок.

– По солнечным часам! Отшутилась девушка. –Я не мудрец Магистрата пытливый юноша, и не знаю всех ответов на твои вопросы, ты спросил меня, и я тебе ответила, а про остров, думаю все связано с приливами и отливами, вероятно каждые сто лет Белое море либо мелеет, либо оно где то замерзает на год, а потом через триста шестьдесят пять дней оттаивает и снова становится полноводным…ой…в школах при Магистрате это рассказывают правильно, я же рассказал как помню, из моего прошлого курса обучения который был давным-давно…

– Странно…вы говорите о прошлом…но выглядите молодой и юной…

– Спасибо за комплимент юноша! Девушка снова улыбнулась, после чего добавила. -На самом деле мне не мало лет…а красота и молодость…ну что тут скажешь, у меня не вредная работа! После чего Жанивьева весло засмеялась.

От ее искренней радости и открытости, стало как-то спокойно на душе, и решив для себя, Владвек подумал:

– А была… не была! И сделал первый глоток теплого чая, из своей фарфоровой кружки, мальчик заметно приободрился от согревающей нутро теплоты.

Он все время слушал, и порой ему хотелось еще больше узнать, но он останавливал себя, иной раз боясь спросить то, что могло показаться на его взгляд грубым или вызывающим.

А посланница охотно рассказывала ему, о мире который был для него все время загадкой, он словно жил в дали, под невидимым куполом, среди темноты, не понимания, ожидая когда ему доведется увидеть красоты и великолепия безграничного мира, Владвеку вспомнились книги Злюки, которые она частенько портила, вырывая страницы и вырезая картинки, вспомнились множество зарисовок, о которых он расспрашивал Жанивьеву, охотно делившуюся историями этих ранее не известных гравюр.

Так ребенок узнал о герое убивавшем драконов, отважном войне из восточного царства, о том что этот герой был сиротой, о том как его воспитывали и вырастили, вместе с названными братьями и сестрами, некие монахи, последователи Творца, жившие в уединении среди гор, а когда будущий герой возмужал и вырос, он вместе с остальными посвятил свою жизнь охоте на чудовищ, и стал участником войны прошлого, после которой случился исход уцелевших людей Восточного Царства, одних вдоль Белого моря – на запад, других к берегам Солнечных земель, а третьих на юг, где они выстроили портовую столицу, окруженную с севера, неприступной стеной.

Владвек так же узнал о волшебниках Анклава, желавших разыскать себе новый дом, где они смогут жить в ладах с собой, и не ловить косых взгляды посторонних глаз.

Мальчик услышал, что девушка-посланница не одна и есть множество других курьеров, призванных находить таких детей как он.

– Вас называют огоньками…призналась открыто Жанивьева.

– А почему? Удивился ребенок, не чувствовавший себя особенным.

– В преддверии второй войны, еще задолго до нее, мудрецы Магистрата, а в прошлом Анклава, сходятся во мнении, о большом взрыве, вырвавшем “Материк” из пространства людей, и перенесшим его в

“Не известный мир”. Взрыв был настолько сильным, что запустил некую реакцию, которая не видимой волной прошлась по всем просторам, при этом она не действовала разрушающим образом на дома и постройки, не губила деревья и воду, и даже животные, в большинстве своем не пострадали от “Незримой Волны”. В отличии от некоторых людей, в которых стали наблюдаться изменения, способствующие открытию разных способностей, к влиянию на окружающий нас мир, путем своих желаний и умений…

Немного выждав, и съев очередную конфету, со словами: -Фигуру не испортит! Жанивьева бегло пережевав лакомство и запив его остывшим чаем, вернулась к своему повествованию:

– Дальше мнения мудрецов расходятся, особенно по части причин повлекших чародейский взрыв, в том как он произошёл, и сколько принес последствий, даже нет общего мнения о причастности к этому цивилизации древнего народа. Хотя есть наставники и ученые, открыто утверждающие, что среди древней цивилизации, была условная каста, именуемая как “Зодчие”. Они могли воплощать в реальный мир, задуманную форму, меняя ее в пространстве. Позже, со временем часть “Зодчих” научилась воплощать энергию стихий, это возвращает нас к тайным “окнам” и “дверям” которые ты видел на зарисовках сражения с золотым драконом. Поговаривают в Магистрате хранятся источники подтверждающие, что последнего золотого змея сразили не только храбрецы и герои, с ними были потомки зодчих древней цивилизации, они деликатно скрыли свое присутствие в летописях, либо по упущению Анклава, либо по собственному желанию, но те “черные ямы” на гравюрах – они называются порталами, и это лишь малое что умели потомки зодчих, от того их перемещение по миру, до сих пор вызывает не подлинный интерес, им не требовалось разные кареты или иные предметы для перемещения, волшебникам со временем удается пролить свет на некоторые тайны прошлого, но представь на минуту, сколько еще загадок нам предстоит разгадать! И сколько ответов мы можем получить!

– Впрочем века героев, храбрецов, охотников на драконов и таинственных потомков зодчих давно забыты, мы живем в другом мире, где ты скорее встретишь колдуна – сектанта, или вурдалака…нежели представителя древней цивилизации…думаю они все вымерли, как и драконы. Ведь если бы они были живы, им бы сейчас было больше лет чем верховному наставнику Магистрата!

– Меня огорчает то что подвиги прошлого так быстро стираются из памяти…Признался Владвек, допив из своей чашки сладкий напиток, он аккуратно оставил фарфоровую кружечку с блюдцем в сторону.

– Смотри на происходящее как на личную возможность Огонек! Жанивьева рассуждала дальше:

– Герои прошлого, своим примером указали тебе путь, которым ты можешь пройти, и занять место в вековой истории рядом с ними, или…даже превзойдя их…

Внезапно девушка прервала свою речь. Она стала смотреть по сторонам, в окна.

– Вижу знакомые места! Кучер! Останови у Таверны!

– Мы почти на месте! Отставив на стол свою чашку и блюдце. Посланница стала проверять все ли в ее наличия в своей сумочке всего не обходимого, пока прильнувший к окошку ребенок, пересилив былой страх, внимательно оглядывал не знакомые ему места, в глазах Владвека горел нескрываемый азарт первооткрывателя, взиравшего сверху вниз, на одинокую и кривую постройку. Словно слепленную из нескольких разно этажных домов, тесно прижатых друг к другу, напоминающих собой каменную скалу, со множеством вершин, и разных по своей высоте и шире оконцев. Криволинейная крыша дома, с большим количеством скатов кровли, была готова съехать со стен в любую минуту! Если опоры таверны можно было сравнить с каменной “головой” то под описание сложной крыши, сразу напрашивалось сравнение с "широкополой шляпой"!

Несуразные железные трубы, торчащие из нее, и по весеннему, нудное мяуканье местных котов и кошек, едва прерываемое лаем дворовых собак, да ржанием породистых лошадей.

– На краю света! Таверна и впрямь нависала с каменистого утеса, готовая сорваться вниз, но местных данная опасность явно не тревожила, одни легко заходили, вовнутрь, других вышвыривали из заведения с браной руганью. В этом заведении, было не меньше четырех, входов и входов, а странности творившиеся в карете были теперь уже обыденными, в сравнении с местным контингентом, ведь вокруг был пустырь, даже лес и тот словно убежал отсюда, всюду проплешинами чернела вытоптанная земля, на которой не было, ни одной травинки или кустика.

– Злое место…смекнул ребенок. –Главное не быть съеденным!

– Смелее Огонек! Пойдем! Произнесла Жанивьева идущая вперед волевым шагом.

– Ого! Жанивьева де Бордо! Давненько тебя тут не было! Все так же кочуешь с места на место! Да подрабатываешь на Магистрат!? Голос принадлежал хриплому, местному конюху, который заботился о лошадях, а сейчас переносил мешки с овсом, разгружая одну из своих телег. Рослый и довольно крепкий мужчина средних лет, для Владвека показался настоящим великаном, на фоне которого посланница выглядела хрупкой статуэткой.

– А ты все так же стареешь в этой глухомани?

Конюх весело рассмеялся, продолжая растаскивать мешки, он явно был занят, и ему было не до разговоров, ведь лошади сами себя не кормят.

– Наверное вы тут всех знаете?…Спросил ребенок как вдруг замер. На его глазах кто-то вылетел со второго этажа усевшись в котел, и явно летел не один, под звонкий женский смех, заливающийся и пугающий. Котел парил в воздухе, и несся вперед вместе со своими пассажирами, пока не исчез из виду.

У Владвека не было слов для описания увиденного… легонько одернув Жанивьеву за рукав ее одежды, мальчик указал куда то в даль.

Девушка обернувшись и проводив взглядом странную компанию, всего лишь пожала плечами.

– Это еще ничего! Они иногда обмазываются колдовской мазью и летают голыми!

Ребенок не довольно поморщившись вымолвил.

– Фуууу…голым же холодно! Да и комары …покусать могут…

Жанивьева звонко засмеявшись, легко потрепала мальчика по голове, взъерошив его прическу. Затем она, сказала:

– Огонек, здесь дикие земли, и Магистрат со своим уставом в чужой дом не лезет…каждый сейчас живет как хочет, если желаешь знать мое мнение, я не люблю такие способы перемещения, предпочитаю спокойствие и комфорт, вероятно причина кроется в моем характере, воспитании и возрасте. При разговоре о возрасте девушка снова улыбнулась.

– Молодые любя творит глупости, один котел в воздух поднимет, другой веник зачарует, или летающей мазью носки соседские намажет! Ай…детская глупость, она ходит об руку с дурачествами, и всякого рода проделками, даже не взирая на возраст местных завсегдатаев. Хотя временами тут встречаются и опасные злодеи, но я не хочу пугать тебя, ты и так, как я погляжу, сильно переживаешь, но не бойся, я не дам тебя в обиду Огонек! Запомни, когда тебе будет страшно, вспоминай любимую историю, про отважных героев! И спрашивай себя, было ли страшно им, и если да?! То найди для себя ответ, который будет помогать тебе идти вперед, превозмогая любые беды встречающиеся на пути.

Глава 2: На краю света в Межгородье.

В таверне было многолюдно, одетые по уровню достатка посетители – среди которых были как мужчины так и женщины, коротали вечер в шумных компаниях и пышных застольях. Трактирные столы ломились от многообразием горячих блюд, холодных закусок, и крепкой выпивки, временами чужие разговоры, прерывал громкий звон посуды, под игривый женский смех, игривый как серебренный ручей, на фоне хриплого баса трактирщика – больше походившего на медвежий рев, нежели привычный слуху людской говор.

Хозяином постоялого двора, был хитро ухмыляющийся и по-молодецки краснощекий, круглолицый дед, носивший опрятную, седую бороду, спускавшуюся волнистыми прядями, ему на крепкую грудь.

Он часто беседовал с кем-то из гостей, да так живо, находчиво и бойко, словно знал о последних новостях больше остальных, включая мельчайшие подробности вплоть до слухов, но лучшим его качество, было безошибочное умение расставлять приоритеты важности.

Старик – трактирщик легко находил общий язык со своими посетителями, и они по прежнему остаются для него занятными собеседниками, как любимые сердцу книги, которые ты уже прочитал, и к которым возвращаешься не единожды, в течении жизни. По крайней мере, так было с теми из гостей, кто не прочь перекинуться парой слов, с добрым малым. Менее разговорчивым, трактирщик учтиво не досаждал, он видел в таинственной скрытности некое, вольное право, пользуясь данной привилегией, гость, желавший быть инкогнито, оставался таковым.

Вдали потрескивали брошенные в камин паленья, а из поваренного котла, висевшего над огнем, поднимался манящий запах горячего супа на утином бульоне.

С кухни, где громыхала посуда, доносились другие приятные ароматы, на сей раз от жаркого из индейки. Нежного мяса птицы, запечённого на противне и укрытого тонкими ломтиками картофеля, кольцами репчатого лука, приправленного щепоткой сушеной зелени.

Один из местных гостей, группу которых Владвек заприметил раньше остальных, не обращая внимания на окружавших его друзей, затянул грустную песню:

****

– Стеееепи дооороги! Пыль да Тумаааан!

– А в сердцах тревогииии…да хмельной дурман….

– Версты словно гоооодыыы…мигом проошлииии…

– Где ж вы лихие? В грешной ночииии…

– Тропки средь поля…мне бы как вааам! Мчаться в приволье, навстречу ветрам….

– Затянул грустную песню о вечном! Внезапно засмеялся один из веселых болтунов, толкнув певца в бок, пройдоха громко выпалил:

– Трактирщик! Неси еще Хмельного Варева! Мне! да моим друзьям! Сегодня мы утопим скорбь в отрадном сердцу море! После слов балагура, его друзья громко засмеялись. Они ели досыта и пили до упаду.

Среди местных было уйма различий, в их лицах, одежде и речи, так среди них легко было распознать пухлощеких болтунов с азартным нравом, всегда легких на подъем и готовых сейчас же отправиться навстречу новым приключениям.

Держась поодаль, в стороне от шумного большинства угрюмые одиночки, бродяги и странники – молчаливые и вдумчивые, по-своему обыкновению, смотрели на мир колючим взглядом, предпочитая посвятить свободное время личным мыслям, мирно покуривая трубки, из сандалового дерева, и набивая их разным табаком. Начиная от горького зелья, запах которого был знаком найденышу не понаслышке. Благодаря Тучному Тавольду: горький табак был самым ненавистным для найденыша, ведь Сэр Боченок частенько курил эту дрянь – сизый дым которой, щипал ноздри и резал глаза, как будто рядом чистили большую лукавицу! В народе горькое зелье звали не иначе как “Тропа горечи”, название себя оправдывало…

Иные путники, предпочитали курить сладкий табак, из “Эшфальдаля”. Он произрастал в далеких землях запада, и носил гордое прозвище: “Табак Королевского Двора” на мешочке с ним всегда красовалась эмблема в виде Трех Ёлок на ухабистой кочке, с геральдической подписью внизу: “Собственность Эшфандальских Лесов”.

Житейская доля скитальцев и странников, бродяг и поэтов дорог, служила единственным и главным сходством, которое могло объединить столь разношерстную компанию в одном трактире, она роднила их друг с другом, ведь все присутствующие, по большому счету были отщепенцами, разыскиваемыми беглецами, либо странствующими магами-одиночками.

На Жанивьеву и Владвека, пристального внимания никто не обратил, может виной тому была привычка ко всему не обычному, поэтому любой путник кто бы то ни был, давно перестал удивлять своим видом здешних посетителей.

– ВЫМИТАЙСЯ С МОЕГО МЕСТА ВШИВЫЙ ПРОПОИЦА! Раздался чей-то сердитый голос, принадлежавший одному из местных постояльцев. Выталкивая силой существо мало похожее на человека, гость заметно рассвирепел, ведь пьяница, о котором шла речь, нагло упрямился и не желал покидать занятного места.

Зрелищная стычка быстро привлекла внимание Владвека, ведь одним из ее участников, оказалось диковинное чудовище, на голове которого, ясно угадывались завернутые в полу круг бараньи рога. Приглядевшись внимательнее к облику пьяной бестии, юный гость изумленно уставился на босые копыта существа, временами постукивавшие о деревянные половицы главного зала таверны, но самым вульгарным в этой твари было отсутствие одежды, рубахи, ботинок, штанов! Чудище открыто не признавало одежды, и было подернуто ниже пояса настолько густой шерстью, что ему бы позавидовал, всяк лохматый зверь.

Проблеяв не внятную угрозу, пьянчуга наотрез отказался покидать занятое им кресло, тогда в завязавшейся потасовке, рогатого увальня выволокли силой, мигом подняв его на “копыта”, и взяв под бока, четверка суровых гостей, не готовых к долгим перепалкам, вышвырнули пьяное страшилище, через “Позорную” дверь.

В неприветливых лицах сердитой четверки, читалось предостережение: связываться с ними, себе дороже.

Опасные задиры, были не многословны, и молча заняв свои места, находились вдали от остальных посетителей, которые так же не обратили на них и малейшего внимания, видно на “Краю Света” было так заведено: пьяниц и не плательщиков, выбрасывали за дверной порог. Привыкший к подобным событиям трактирщик, частенько повторял: -Чему быть! Того не миновать! Провожая равнодушным взглядом очередного бедолагу, хозяин злачного заведения, снова возвращался к прежним разговорам, интересовавшим его куда больше, нежили участь “Вышвырнутого за борт” – пропойцы, ухитрившегося проиграть в карты последние портки.

Один из зловещей четверки, облаченный в черное одеяния, на половину скрытое под походным плащом, молча кивнул главному, что бы он оглянулся.

Вожаком группы, был худощавый незнакомец, его обветренное лицо, изрытое зрелыми морщинами, хранило опасную таинственность, это были грубые и острые черты, о которые легко порезаться взглядом. Вдоль правой щеки, зиял глубокий шрам, скрывшийся под проступающей щетиной, переходящей в черную бороду, угловатой формы.

Едва оглянувшись в пол оборота, атаман группы, внимательно посмотрел на мальчика. Зловещий взгляд головореза, вызывал дрожь и оторопь.

Находясь поодаль от пришлых посетителей, быстро убедившись, что среди вошедших гостей, нет нужного им человека, атаман, развернувшийся лицом к шайке, недовольно покачал головой. Кивнувшие ему в ответ лиходеи, потерявшие всякий интерес к Владвеку, продолжили поиски.

– Жанивьева! Бордо! Радость моя! Тебя ли я вижу в своем скромном доме! Послышалось от старика трактирщика, когда посланница и найдёныш, подошли ближе к барной стройке.

– Тебе как всегда? Красное – полу сладкое, урожая девятьсот двадцатого???или…

Улыбнувшись на предложение трактирщика, едва смутившее гостью, Жанивьева без долгих раздумий, ответила твердым отказом:

– Нет старый друг…сегодня вино подождет! Оставь его для следующего раза…

Огорчённый трактирщик, решивший так просто не сдаваться и сманить посланницу новыми изысками, хитро произнес:

– Жаль Бордо! Сегодня мне доставили лучшее вино! Прислонив ладонь ребром, так что бы его могла услышать только Жанивьева, старик чуть наклонился вперед и шепотом вымолвил:

– Коллекционное! Урожай Высшего Сорта! Из личного виноградника верховного Наставника первого Анклава, с гордым названием “Закатная Империя!” Ммммм…вино почти вековой выдержки!

– Нет…Второй раз мило улыбнувшись трактирщику, отказ девушки прозвучал менее уверено.

– Но напомни мне о нашем сегодняшнем разговоре, когда я вернусь обратно. Кокетливо Жанивьева добавила: -Прибереги для меня одну булочку!

– Да хоть десяток моя милая Бордо! Весело подмигнув ей, старик перевел свой взгляд на Владвека, почти не заметного за высокой стойкой. Дед перевесившись через свой прилавок, едва не раскрыл рот от изумления, в его прищуренном взгляде читалось нечто загадочное.

– Какая находка Жанивьева! Как погляжу, ты даром времени не теряла?! Как тебя звать Огонёк??? Полюбопытствовал трактирщик.

– Меня? Быстро оглянувшись по сторонам, ребенок замешкался.

– Конечно тебя дурочек?! Весело продолжал старик:

– Или ты видишь здесь еще детей?! Я так вижу тебя одного! А глаз у меня наметан, и перехитрить его трудно…

– Владвек…мое имя Владвек…по крайней мере так написано в письме…робко вымолвил мальчик.

– Но полно пытать ребенка Антип! Ты смущаешь его, для Владвека трактир в новинку! Вовремя вмешавшись в разговор, посланница встала за спиной найденыша, затем положив обе свои ладони на детские плечи, она легонько подталкивала мальчика идти вперед.

– Вижу, как тут не заметишь! Белобородый старик, широко улыбнувшись в ответ, снова исчез с глаз, за своей барной стойкой, он выпрямил сутулую спину, а ребенок с высоты собственного роста видел только седой клок волос на старческой макушки, да верхушку лба, торчавшую из-за прилавка точно островок на горизонте.

– Ключ от чердака у тебя есть? Уточнил трактирщик, бросивший свой вопрос вдогонку к поспешно удаляющейся посланнице.

– Да он у меня с собой…громко ответила Жанивьева, уводя найденыша следом за собой, и держа его за руку.

– От чердака? Зачем он нам? Решил спросить Владвек, поднимаясь по лестнице, следуя за идущей впереди девушкой.

– Скоро все увидишь… загадочно ответила Жанивьева, пока герои продолжали подниматься вверх по лестничным ступеням.

– Антип очень разговорчивый старик! Он добрую половину жизни провел в море, пока не потерял ногу…

– Ногу??? А как это случилось!? Владвеку было любопытно узнать подробности.

– Ох…говоря по правде, ни кто не знает как Антип лишился своей ноги, он постоянно выдумывает новую историю на этот счет. Скажу прямо это его любимая тема! В одной из историй он охотился на Магнагеонского Карася – пожирателя островов, по другой версии его пытались съесть темнокожие людоедки с драконьего острова, а недавно старик выдал новую легенду, о том как он, лишился ноги в битве при Анклаве, двадцать лет назад! Словом дед Антип любит приукрашивать, а еще больше преувеличивать…когда ты начинаешь с ним разговор, если все темы для беседы исчерпаны, он показывает на свою крюку вместо ноги, и говорит: -Знаешь откуда у меня эти шрамы?! А дальше все ограничивается доверчивостью собеседника, и способностью к воображению. К трактирщику и его сказкам, быстро привыкаешь!

– А он тоже? Такой как вы? Нерешительно вымолвил Владвек.

– Какой? Такой? Удивленно переспросила Жанивьева.

– Странный….в шутку сказал ребенок, а затем поправил себя, сделав намек на магию: –В смысле, не обычный…

– Ах…ты об этом, нет что ты! Антип человек, он не волшебник.

Поднявшись к вершине, на четвертый этаж, девушка отварила над собой люк, а затем, забравшись первой скрылась в темноте.

Ее юбка была хорошей длины, как и милые ножки, которые без труда вскарабкались наверх.

Решив не подглядывать за девушкой, Владвек учтиво отвел свой взгляд в сторону, его щеки зарделись румянцем от смущения, но он строго решил оставаться в рамках приличия и смотреть в другом направлении.

– Поднимайся! Жанивьева наконец позвала следовать за собой, протянув найденышу свою очаровательную белую ручку, быстро махавшую ладошкой, из зияющей пропасти чердачного люка.

Осторожно взявшись за перила лестницы, мальчик последовал за посланницей, смело преодолевая оставшиеся на своем пути ступеньки, до тех пор, пока не забрался на самую вершину.

Он оказался в круглой комнате, с высоким сводчатым потолком, где из многочисленных узких и длинных окошек, на него взирало усеянное звездами, ночной небо.

В этой комнате было пусто, только каменный пол, и непонятный округлый предмет, походивший на стеклянную линзу, в железной оправе, ростом чуть выше Владвека. Между двумя линзами стеклами, было пустое пространство, где виднелись медные ножки – подставки, пригодные для того, что бы установить на них подсвечник, с зажжённой свечой.

Жанивьева взяв с настенной полки подсвечник и свечу, зажгла последнюю одним прикосновением руки. Затем она подошла к Владвеку и сказала:

– Вот Огонек, подержи подсвечник, пока я открою люк Линзового Фонаря.

Молча взяв из рук девушки предметы, ребенок чуть отошел в сторону, освещая непонятный ему “Линзовый Фонарь”.

Звучно отварив маленькую крышку сделанную в железной оправе, взявшись за округлую ручку и потянув ее на себя, посланница забрав из рук мальчика зажжённую свечу вместе с подсвечником, легко просунула предметы через заслонку линзового фонаря, водрузив их на медные ножки.

– Не бойся…Приободрив мальчика, девушка плотно закрыла железную крышку металлической оправы, затем продолжила краткое разъяснение:

–Сейчас будет яркий поток света, смотреть на него, я тебе крайне не рекомендую, ослепнуть ты не ослепнешь, но поймать “зайчика” дело не приятное…поэтому встань вот здесь, девушка отвела мальчика в противоположную от чердачного люка сторону, так что спуск вниз, был напротив гостей.

Затем Жанивьева взяв ребенка за руку с левой стороны, произнесла:

– Приготовься Огонек! Главное зажмурься и не смотри….затем ее правая ладонь потянулась к “Линзовому Фонарю” оснащенному парой маленьких, железных ручек, округлой формы, напоминающих прутья, таких ручек на оправе было четыре, по две с каждой стороны, они шли полу кругом, так что бы за них можно было легко ухватится.

– А больно не будет?! Спросил настриженный ребенок.

Посланница с добротой в голосе ответила:

– Все будет хорошо Владвек…

После этих слов девушка с силой крутанула фонарь по часовой стрелке, и маленький огонек свечи ярко вспыхнул, пламя выросло в разы и стало внешне походить на шарообразный белы ком.

Бьющий из линз ослепительный поток, вращался набирая скорость, от чего источник света стал разгораться все сильнее за каждый сделанный поворот, он заполнял заревом весь чердак, до тех пор пока не издал гулкий свист, и вспышку ярко направленного луча света такой силы, что даже через закрытые веки мальчик испугался ослепнуть и зажмурившись еще сильнее, мгновенно укрыв свои глаза за маленькой ладошкой.

Когда фонарь остановился и погас, он был уже пуст, свечи и подсвечника в нем не было, как не было рядом Владвека и Жанивьевы де Бордо, они исчезли не оставив после себя и намека о прошлом присутствии.

На миг все стихло, потемнело в глазах, на коже от холода выступили мелкой сыпью мурашки, а сердце на удивление было спокойным, оно билось привычно, словно вокруг был самый обыкновенный день из детской жизни, но спокойствие длилось не долго, и вот, оба героя уже в другом месте, они стоят на башенке, причудливого здания, которое продувается на сквозь легким ветерком, и с виду напоминает круглую террасу с деревянными колонами и сводчатыми арками, на каменном основании, выше уровня земли.

В центре этой “комнаты” стоит такой же в точности громоздкий фонарь, а где то рядом с ним волшебная полочка, на которой всегда есть свеча и медный подсвечник. Высокие своды крыши причудливой башни, поднимаются вверх на два человеческих роста, удерживая круглую кровлю, по форме напоминающую конус.

Вниз ведет открытая лестница, она змейкой обвивает башню своими ступеньками и перилами, едва прикрытая от дождя и яркого полуденного солнца тянущейся за лестницей упрямым серпантином из кровли.

– Интересно бывает ли тут зима…и если бывает! Можно ли залить занесенную снегом, винтообразную лестницу водой…что бы скатываться с нее под веселый смех! Хм…задался мысленным вопросом Владвек. –А если и можно!? То как тогда подниматься что бы прокатиться еще раз?! Но не найдя ответа на свой вопрос, его уже звала за собой Жанивьева.

– Пойдем! Смелее! Махала ладошкой девушка, она вышла на площадку – балкончика, и тут же скрылась спускаясь вниз по деревянной резной лестнице, со множеством колонн и плавных, кольцевидных поворотов. Уже внизу они вышли на узкую улочку, вымощенную отесанным камнем, улица носила причудливое название: “За Краенка”. Такое название пестрело позолоченными буквами, на черной табличке, украшенной несколькими вензелями, в золотом обрамлении, красуясь над первым из тесно выстроенных, и врезающихся друг в друга домиков и домишек, торчащих из земли столь близко точно грибы – опята из пенька! Всегда было интересно если начнется пожар, за какое время выгорит дотла весь городок…но, оставив очередной вопрос без ответа, глаза ребенка, в плену интереса продолжали смотреть по сторонам.

Улицы с несуразными строениями, лавками купцов и ремесленников, вдоль спускающейся вниз мощеной камнем дороги, по которой легко могут разойтись парочка карет, не помешав друг другу.

Впереди виднелась путевая развилка, именуемая перекрестком, и пока Владвек поспевал за Жанивьевой, он порой замедлял свой шаг, что бы посмотреть на бежавшую куда-то шумную детвору, или на не в пример молодежи, спокойных и не торопливых женщин, мило беседовавших друг с другом, стоя возле телеги, груженой ящиками со свежими овощами и фруктами.

Там были и милые опрятные девушки, одни были на вид моложе Злюки, другие постарше Жанивьевы, парочки крутились возле магазина тканей, другие напротив, пили утренний чай, за обсуждением понравившихся книг, иди модных – мировых тенденций.

Встречались и мужчины, разных возрастов, кто-то из них останавливался приветствуя милых дам у кофейни, другие спешили по своим делам, торопливо пробегая мимо, словом жизнь в этом месте кипела, и не оставляла равнодушным.

Пестрели женские платья и шляпки, другие напротив были одеты скромно, повседневно, но зато со вкусом, здесь гуляли представители разных классов иерархии Магистрата, Межгорода, Ларцового Утеса, и многие другие.

Мелькали сияющие лица молодых девушек, носивших с собой причудливые зонтики разных цветов. Среди местных модниц одни носили шляпки, украшенные одноцветной лентой, из-под которых выглядывали их локоны, другие напротив ходили с не покрытой голой, словно хвастались своей красотой перед остальными, прятавшими свои пышные, классические прически. Локоны на любой вкус, в цвета светлой ванили, вдумчивого каштана, или огненно рыжие, темпераментно черные – как воронье крыло, их подчеркивали выразительные глазки, серых и карих, янтарных и темно зеленых, серо-синих и небесно голубых оттенков, а от мелькавших улыбок и веселого задора, не куда было скрыться.

Одни грациозно порхали точно бабочки, в своих приталенных платьях с длинными юбками в пол, другие шли вперед утончённой походкой, словно ножками выводили каждую буковку, на тихом море из камней, серые волны которых, стучали об их каблучки.

Много цветов смешались на улицах Межгорода в пеструю палитру. Снова мимо пробежали еще четверо ребятишек, в возрасте чуть младше Владвека, они столпились у одной из витрин, и готовы были часами разглядывать стоявшие за стеклом: волшебные игрушки сделанные Вершинниками Снежинска, подвижные статуэтки и резных куклы доставленные из Скворцовой Гавани, колыбели всех Элариэль, до развивающих и настольных игр прямиком из Магистрата, а пока дети смотрели на все выше перечисленное, Владвек остановившись рядом с ними, не без любопытства уставился на витрину.

– Тихо…Тихо! Зашептал один из мальчишек, стоявших у самого стекла, так близко что от его дыхания, запотело окошко. –Глядите выносит!

– Ого! Да это же…Удивленно вымолвил другой ребенок стоявший рядом.

– Да! Именно! Согласно кивнул третий. Затем произнес в слух. – “Налетчик” – образца девятисотой серии, раритетная вещь! Говорят стоит целое состояние! Летная история, да на них когда то весь Анклав летал! Сейчас только в частных коллекциях такие и осталась…

– Ага! Семейная реликвия да и только! Спорил другой ребенок, показывая на волшебные сапоги скороходы. –Обувь куда практичнее веника! Одел! Стукнул каблуками…и вверх!

– Ай! Много ты понимаешь! Дети спорили, смеялись, и шутили. Так странно видеть детей, разглядывающих и говоривших о вещах, которые совсем не понимаешь.

– Метла…как метла…подумал про себя Владвек, увидев в руках лавочника “Семейную реликвию Анклава”. –Да и сапоги не в пример любым другим…что в них особенного…да разве все это летает? Продолжал сомневаться найденыш.

Вскоре, когда посланница и ее подопечный ушли дальше по улице, ребенок решил задать волновавший его вопрос:

– Что за “Налетчик Анклава”? И почему дети так его обсуждают и сравнивают с другими вещами, я не увидел в нем особенностей, хотя может я не внимательно на него смотрел?! Мне показалось, что это всего лишь метла…в которой не больше магии чем в той, которой я подметал двор в глухомани.

Из слегка улыбнувшихся уст Жанивьевы, вскоре послышался рассудительный ответ:

– Налетчик Анклава – историческая вещь, их давно заменили другими моделями, а старую перестали выпускать еще до твоего рождения Огонек, но их известность как ты видишь, до сих пор у всех на слуху! Старые образцы использовали в быту рассветной эпохи, еще до становления Магистрата, когда Анклав делил свой дом с миром людей. Тогда и появились разные сапоги скороходы, летательные мази, парящие котлы, и серия метел “Налетчик”, были даже экзотические решения, вроде: Ковриков – полетов…сотканных из магической ткани! Или летающего волшебного ядра! …но это все давно в прошлом! Отмахнувшись девушка перевела свой взгляд устремив его вперед.

– А для чего все это нужно? Снова спросил ребенок.

– Способы не хитрого передвижения. Признаться малыш, я больше тяготею к комфорту, поэтому мне по душе моя карета! Но есть и любители острых ощущений, кому подавай быстрые метлы! Насколько мне известно, в Магистрате подобные способы перемещения, давно ушли в сказочное не бытие, и считаются показателями дурного тона, прилететь ко двору на метле или чего хуже на котле…воспринимается окружающими не однозначно, начиная от злых шуток, заканчивая открытым осуждением, ибо местные мастера предпочитают левитацию…

– Это как? Летать как птицы?

– Нет! Заметно улыбнувшись Жанивьева продолжала объяснять: –Мастера умеют менять не только свой облик, но и массу тела, становясь без телесными, и в таком состоянии они подобно сгусткам энергии могут лететь очень быстро, видел хоть раз падающую звезду?

– Да…робко признался ребенок.

– Они оставляют за собой такой же шлейф света, но летят конечно не настолько быстро. Со смехом добавила девушка. –И желания они тоже не исполняют!

Не обратив внимания на последнюю шутку озвученную посланницей, ребенок погрузился в собственные мысли, продолжая смотреть по сторонам.

– А это? Что это за улица?

– Эта? Уточнила Жанивьева. –Улица Безделицы…

– Почему она так называется?

– Потому что там продают разные безделушки…

– А вон та? Самая дальня улица, которая поворачивает влево!

– Улица “Сундука и полотна” Там располагается антикварная лавка сударыни Марьи.

Во время туристического сезона, а он выпадает на летние каникулы в школах магии, к ее лавке выстраивается гигантские очереди, народ приходит семьями посмотреть музейные экспонаты сударыни Шкатулочки – так ее ласково прозвали за умение забоится о коллекции редких и диковинных находках ее мужа. Там даже есть чучело Оборотня! Ее муж заядлый путешественник, и постоянно возвращается домой с разными находками. Одной из них стала шкура и скелет оборотня…в другой раз он нанял скульптора для экспозиции вампиров! От скульптора нужны были талантливо слепленые восковые фигуры, а от Сундука, так зовут главу семейства, увесистый кошель монет! Еще я видела там вампирскую руку…не знаю, что бы на это сказал ее хозяин, узнав где она находится, и как на нее приходят ежегодно посмотреть толпы народа всех возрастов….

– Ого…а мы можем туда зайти? Пожалуйста?! Мне бы хоть одним глазком все это увидеть, ну хотя бы на минутку!…я конечно слышал про разных чудишь от Злюки, но не когда их не видел…

– Тебе очень повезло Владвек – что ты их не видел! Иронично заметила Жанивьева. –Опасные существа, особенно для детей…после чего она взглянула на ребенка серьезным взором. –Но так и быть, музейные экспонаты в смотровых залах дома Сундуковых, давно не кому не угрожают! Да и посмотреть будет полезно! Мы зайдем к Сударыне Шкатулочке, но сделаем это чуть позже, сначала мы остановимся в “Спящей Лощине” это гостиница, напротив фонтана.

– Вы устали Жанивьева?! Наверное я слишком утомил вас своими постоянными вопросам….ребенок загрустив потупил взгляд смотря себе под ноги, ему не хотелось ждать, он желал увидеть скелет оборотня, и высушенную, вампирскую руку…

– Огонек! Ты не можешь мне надоесть! И утомить меня вопросами, тебе также не под силу…девушка нежно щелкнула мальчика по носу, после чего добавила. –Здесь время идет иначе, немного по другому, и через пол часа наступят вечерние сумерки….

– Уже? Так скоро? Но мы только тут появились? Как это возможно? Продолжал любопытствовать мальчик.

– Твои наблюдения обманчивы Владвек, местное время в сравнении с земным, опережает его, мы покинули “Край Света” в час ночи, и прибыли сюда в семнадцать часов вечера, вот тебе и разница во времени, она составляет по местным меркам шестнадцать часов!

– Так долго? Почесав в затылке ребенок нахмурил лоб.

– Да, о том и речь! Подтвердила посланница. –И не знаю как ты, а я очень голодна! А после того как мы поужинаем, ты не успеешь оглянуться как зажгут дорожные фонари вдоль улиц Межгорода, а вечерние сумерки окутают весь “Остров”, предвещая скорое наступление ночи.

– А если отсюда отправится в Магистрат? Это будет так же долго?

– Нет Огонек, ведь “Материк” и “Остров” в одном времени и пространстве, для них время будет одинаковым, и твой полет не должен затянуться дольше положенного.

– А если сейчас вернуться в таверну на Край Света? Сколько тогда пройдет времени?

– Местного? Или земного?

– И того и другого. Поинтересовался ребенок.

– Меньше минуты тут, и меньше минуты там….

– Значит эта разница не связана с перемещением? Она связана с расположение? Так?

– В яблочко Владвек, как я уже тебе ранее говорила, этот мир находится дальше от мира людей, и время наглядно это подтверждает, наше перемещение может быть почти мгновенным в пространстве, но во времени мы все равно будем наблюдать разницу.

– Ты еще молодец, хорошо справляешься, у некоторых с не привычки начинаются проблемы с акклиматизацией, их либо клонит в сон на ходу, либо напротив они слишком бодры ночью, настолько что не могут себя успокоить перед сном, а еще сонливость…снижение активности…головная боль…а ты вижу крепкий малый, выглядишь бодрым!

– Спасибо. Робко поблагодарив посланницу мальчик засмущался от похвалы. –Для меня такие переходы в новинку, и я рад что меня не коснулись эти проблемы…

– А я то, как рада! С улыбкой добавила Жанивьева.

– Для меня первые быстрые перемещения стали сущим наказанием, я долго к ним привыкала! Благо все уже в прошлом…

– Очень давно? Поинтересовался ребенок.

– Когда я была примерно твоего возраста! Ответила открыто посланница.

– Значит я действительно особенный?! Снова поинтересовался мальчик.

– Не сомневайся в этом! Ответила девушка, отворив входную дверь гостиницы, и пропустив перед собой ребенка, она зашла за ним следом.

Глава 3: Под покровом ночи в Спящей Лощине

Зайдя в уют