#неАИ. Новобранец. Том 1

Глава 1

Звон. Чёртов звон не давал сосредоточиться. Но и глаза я не мог открыть. И всё же… сосредоточить мысли было невероятно сложно. Кто я? Где я? Что со мной?

Помню фрагменты каких-то воспоминаний. Смех, вроде как мой, но и не мой одновременно. Улыбки людей вокруг, но их лиц я не видел – сплошной туман. Громогласный голос, который с чем-то поздравлял толпу вокруг. Ликование и радость, разливающиеся в толпе.

А потом тьма. Словно что-то выключили. И в этой тьме пришёл чёртов звон. Сколько я тут? Как долго я пребываю в этом великом Ничто? Что со мной будет дальше? Я сошёл с ума? Ответов не было. Только звон. Этот звук бил сразу отовсюду. Хотелось кричать, но я не мог. Хотелось убежать, но моё тело меня не слушалось. Словно его у меня не было.

А потом…

Потом тьма начала медленно расступаться. То ли звон, то ли писк начал менять свою тональность, изменяться, искажаться. От этого всё моё нутро содрогалось, звук был нестерпимым, неестественным, словно кто-то игрался самим временем, из-за чего и присутствовали эти искажения… но откуда я знал это? Кто я?

В голове, если она у меня была, замельтешили странные воспоминания. Странные одеяния на людях, какие-то маленькие коробочки в руках, название которых вертелось на языке, но я не мог его вспомнить. Каменные огромные здания, отбрасывающие блики, словно металл… но он был прозрачным, словно стекло, из которого у нас делали посуду и вазы… но тут целые здания были покрыты им… и оттуда тянулись непонятные знания, структуры у которых не было.

Но и они поблекли на фоне всё сильнее разгорающегося света. От него становилось больно, хотелось отвернуться и закрыть глаза. Но мне этого не дали сделать. Что-то мешало. Но я не мог понять, что именно. А потом начали доноситься крики. Человеческие. Отдалённо знакомые. И запах. Металла. Гари. И…

И снова мир померк. Следом я, словно от удара молнией, открыл глаза. Усевшись, вскочил. Сердце бешено колотилось. Голова раскалывалась. Хотелось кричать, но я сдержался. Паника начала подкатывать, ибо запах гари никуда не пропал. Но тут же я её подавил, ибо ни дыма, ни пламени не было. Тогда что, пускай Арес покарает, произошло?!

Быстрый осмотр. На мне была хламида. Вся в саже, словно я вылез из какой-то дыры. Руки красные, побаливали, но кто-то на них нанёс какую-то дурно пахнущую мазь. От этого становилось чуть легче, она словно вытягивала лишнее тепло. Но не сильно. Двигать руками было больно. Попытался пару раз моргнуть и вздохнул с облегчением. Дышу! Чувствую пульсацию внутри себя! Я жив!

Но стоп… кто я? И какого чёрта нахожусь в асклепейоне, лечебнице при храме Асклепия? Неужели что-то стряслось и… я оказался тут? Думать было больно, сложно, но я не оставлял попыток найти ответы на вопросы. Но всё было тщетно. Ничего, кроме того, что я видел в своём бреду, не получалось вспомнить. Словно кто-то вырвал мою память, оставив… знания. Непонятные, странные, которые… с болью отдавались как в душе, так и в сердце.

– Тысячи молний Зевса на головы тем, кто это сотворил, – прошипел я, хотя старался говорить в полный голос.

И тут же послышался звук разбившейся вазы. В комнатку, в которой я лежал до этого на каменном постаменте, заглянула девочка, молодая, краснощёкая и испуганная. Завидев меня, она тут же испарилась, умчалась куда-то со всех ног. Я попытался её окликнуть, но больше ничего не получалось из себя выдавить. Голос, который только-только проявился, полностью пропал. Паника снова попыталась всколыхнуться, но я её подавил в зародыше. Не время… не место… я должен понять, что произошло и кто я. А для этого… нужно хоть кого-то найти.

Я попытался слезть, но ноги меня не слушались. Они были. Я их видел. Но они не хотели двигаться. Только совсем чуть-чуть. И при этом каждая попытка сдвинуть их хоть на миллионную долю стадии¹… но не выходило. Просто не получалось. Пальцы чуть-чуть колыхались, но не более того.

– Успокойтесь, юноша, – послышался старческий голос откуда-то из-за двери, а потом показался его владелец. – Вы в храме бога Асклепия, единственный выживший в резне Советника Аскилия. Кто-то на ваши головы обрушил гнев самого Ареса, который разметал ваше здание в мраморную и каменную крошку…

– Кркх… – попытался я задать какой-то вопрос, но вспышка боли заставила не только прекратить совершать это гиблое дело, но и забыть, что именно я хотел спросить.

– Тише, тише, юный Астер… – с сожалением в голосе проговаривал старик. – Тебе кто-то пытался залить кислоту в рот… но, видимо, не вышло. Связки повреждены, но, милостью Асклепия, восстановятся. Дары нашего бога уже начали восстанавливать твоё тело. Но до полного восстановления… уйдут долгие дни. До этого остерегайся общаться лично.

Я кивнул. В горле, которое из-за этого потревожилось, запершило. Хотелось кашлять, но я сдержал это чувство, а после оно прошло, оставив меня с болью и зудом внутри.

– Вот и славно, – улыбнулся старик, точнее жрец Асклепия, старший наставник всех врачей нашего полиса… – Думаю, через несколько дней мы тебя отпустим. А пока отдыхай. Клио! – тут же он прикрикнул, а рядом с ним появилась та самая девчушка. – Расставь возле сына Советника благовония. Пускай юноша поспит…

Девочка кивнула, ничего не ответив, а после опять куда-то пропала.

– Словно её сам Гермес благословил, – издал смешок жрец. – А вообще… пока она не пришла, хочу кое-что разъяснить я для себя, чтобы понять, как дальше с тобой быть. На мои вопросы нужно будет кивать или качать головой. Кивок – да, качание – нет. Понятно?

Я кивнул и всмотрелся в серьёзные, даже суровые глаза старика.

– Славно, – голос его тоже изменился, стал более суровым, словно кто-то подменил его. – Но пока девочка собирает благовония, – свершил он жест рукой, из-за чего двери закрылись без каких-либо прикосновений к ним, а мои глаза словно на лоб полезли.

Как? Как он это сделал? Это возможно?

– Тебя что-то смутило? – нахмурился старик, заметив мой ошеломленный взгляд, но дальше он не продолжал говорить, а я через пару мгновений опомнился и кивнул. – Хм-м-м… то есть дары богов тебя удивили?

И снова кивнул.

– Потеря памяти… – он не задал вопрос, но я кивнул. – Это осложняет… и кое-что объясняет. Возможно… дух твой тело покинул, но милостью Асклепия, когда твоё бездыханное тело принесли сюда, он вернулся в тело, сердце с помощью даров снова начало биться, а сила наполнять твоё тело. Но разрыв души и тела…

Жрец пристально посмотрел на меня, начал поглаживать свою бороду. Только сейчас я заметил, насколько она у него была длинной, практически по пояс, но при этом проседь была редкой, хотя морщин на его лбу было столько, что… нет, невежливо так думать про уважаемых людей.

– Значит так. Не буду пока тебя поучать и учить… просто задам несколько вопросов. Ты помнишь… что было до нападения? – спросил старик, а я завис, не зная, что делать.

В моей голове тут же пронеслись сцены, которые я ранее уже видел. Улыбки, веселье, тосты. Никакой конкретики, только… аура празднества, ничего более. Да что говорить, своё имя я услышал только из уст этого уважаемого старца, из-за чего оно словно вспышкой пламени прижглось в моей памяти. Но я не знал, как поступить, поэтому и кивнул, и покачал головой.

– Значит, воспоминания смутные, – снова он больше утвердил, чем спросил, но я всё же кивнул. – Души в теле не было более часа, получается… нападение произошло два с половиной часа назад… в храме ты минут тридцать, не больше… твою душу кто-то удерживал. Кому-то ты важен. Либо просто дары Ареса, когда уничтожали дом твоего отца, прокляли тебя, – морщин стало ещё больше, а взгляд старца оказался ещё тяжелее. – Дай-ка я взгляну на тебя…

И он приблизился, приложил руку к моему лбу, но через миг отпрянул, а в глазах был ужас. Но, взяв себя в руки, старик быстро пришёл в себя, после чего открыл двери в помещение, снова без касаний, удалившись из комнатки. Я не мог понять, что произошло, но через пару мгновений старик вернулся, держа в руке какой-то странный камень.

– Смотри на него, – приказным тоном проговорил старец. – Что-нибудь кроме камня видишь?!

Я сначала хотел покачать головой, уже начал даже это делать, но потом застыл. Камень начал светиться, слегка-слегка, словно позолота изливалась из него, приятная, нежная, несущая облегчение. А после… проявилась надпись, которая сначала была непонятной, но потом буквы перестраивались, искривлялись, видоизменялись. От этого меня мутило, но я продолжал смотреть. Через пару мгновений первые буквы подстроились под мою родную письменность, а следом, словно кто-то уловил, что я понимаю написанное в воздухе, перестроились и остальные.

Камень умений: самоисцеление.

И снова старик что-то заметил на моём лице, улыбнулся, протянул камень и сам вложил его мне в руки. Тот начал впитываться, мгновенно, без каких-либо просьб. Мне захотелось кричать. От ужаса сдавило сердце, которое то останавливалось, то пускалось, словно целый табун лошадей. И когда он полностью впитался… внутри меня словно заполнилась какая-то частичка, пустота, которую я раньше принял за что-то… естественное и не обращал на это внимания.

– А теперь… мысленно проговори то, что видел, – на устах старца появилась лёгкая улыбка, а сам он сделал несколько шагов назад.

Уверенности в его словах не было, а в моём взгляде, скорее всего, был сплошной скепсис. Но что я потеряю, если просто мысленно произнесу это слово? Попытка не пытка, так что… «Самоисцеление!»

И тут начало происходить что-то странное. В животе словно что-то чуть-чуть опустело, словно там был какой-то резервуар, а из моих рук побежали сначала лёгкие, а потом всё усиливающиеся волны золотистого цвета. Я смотрел на это и не мог поверить. Магия! Это был дар богов!

– Какого? – прошептал я и тут же понял, что ко мне вернулся голос, а стоило волнам сойти на нет, тут же обратился к жрецу: – Как? Что это такое?! Я ведь не жрец богов, а ведь только они имеют частичку дара их…

– Я сам не знаю, – улыбнулся старец. – Просто увидел в твоих глазах бездну, которую нужно заполнить. В преданиях говорится, что уже существовали такие, как ты… но не более того. После них остались только камни, один из которых чудом сохранился в нашем храме.

– А откуда он тут? – с трепетом и шоком уточнил я, продолжая смотреть то на свои руки, которые полностью восстановились, то на жреца, улыбка которого так и не сползала с лица. – И откуда вы знали, что нужно сделать, чтобы это… сработало?

– Ответ на один вопрос будет вытекать из другого, – удовлетворенно хмыкнул старик, после чего уселся возле меня. – Но прежде чем я на них отвечу… Клио!

Несколько мгновений спустя девочка вновь оказалась перед комнаткой, в её руках была корзинка, в которой были какие-то травы. На её лице читалась как усталость, так и решимость. Ей, видимо, нравилось это дело – помогать при храме. Но таких маленьких… я ни разу не видел ни в одном из городов. Но откуда я знаю это?..

– Можешь больше не собирать травы, – нежно, заботливо проговорил жрец, после чего девочка кивнула и улетела в ту же сторону, откуда и прибежала. – Эх, всем бы детям такой энтузиазм и рвение, как у неё! Столько добра можно было бы сделать… ну а теперь ответы…

Старик нахмурился, молчал, думал. В какой-то момент, спустя двести капель часов, которые стояли недалеко от моей каменной койки, на лбу старика проявилось несколько бусинок пота. Он не знал, как именно сказать то, что собирался. Ну а я не спешил. Я ни черта не помнил… а он был моей единственной возможностью разузнать хоть часть моего прошлого.

– Так… – хлопнул он по коленкам, а после движением руки снова закрыл двери в комнатку. – Мой покровитель временно покинул храм… ибо он почувствовал, что больше никто не нуждается в помощи, так что… лишних ушей нет и пока не будет.

– Так откуда?.. – решил напомнить я вопрос, но жрец выставил раскрытую ладонь предо мной, заставив меня таким образом замолчать.

– Этот камень хранился тут со дня основания Храма, – начал медленно говорить он, явно напрягаясь, вкладывая в каждое слово непонятную силу, которую… я чувствовал, что не осталось незамеченным. – Работает, – хмыкнул он. – Слышишь меня только ты. Так вот… камень этот лежал со дня основания Храма, а предание о нём появилось еще раньше. Больше пяти сотен лет назад. Когда по нашей земле еще ходили полубоги, такие как Ахилл или Аркас. Но ни один из них никогда не заходил в храм и не появлялся на этой части Эллады. Но камень же откуда-то должен был появиться!

– Может… его оставил лично ваш бог? – решил все же уточнить я.

– Жрецы древности пришли к тому же выводу, – кивнул мой собеседник. – Ведь полубоги – их дети… а с ними как-то нужно было делиться силами. Но вот что странно… на тебе нет отпечатка богов, какие были у полубогов древности. Ты… пуст. Словно сама Бездна стала частью тебя. Но такого быть не может… иначе бы кара спустилась на наши головы… или?..

В глазах старика, который медленно развернулся ко мне лицом, читался неприкрытый страх. Жрец смотрел очень пристально, но лёгкая паника начала накрывать меня, его страх начал сменяться ненавистью, а после и безумием. Резко вскочив, врач достал откуда-то нож, после чего замахнулся на меня.

– Исчезни, отродье Бездны! – крикнул он и нанёс удар мне в сердце.

Я захотел было закричать, но тут же последовал следующий удар. Что-то хрустнуло. Видимо, это были мои кости… рот тут же наполнился кровью, перед глазами поплыли багряные пятна. Но и на этом ничего не закончилось. Он нанёс ещё удар, потом ещё и ещё…

Я не знал, сколько он меня ещё бил. Мир померк. Я только чувствовал невероятную боль в груди, которая разливалась по всему телу, обволакивала мою голову, сжимая её в тиски. А потом… спокойствие. Тишина и благодать. Только лёгкая прохлада вокруг меня… и я начал отдаваться ей. Растворяться в ней… и мне было так хорошо…

Вставай…

Холод чуть отступил. Голос был… искажённый, непонятный, странный, опасный, но в то же время нежный, близкий и родной… но как мне встать… вокруг лишь тьма… спокойствие… прохлада…

Не валяй дурака, брошенный сын. Твоя роль в истории мира ещё не сыграна. Вставай!

Я попытался напрячься. Но не получалось. Тело меня не слушалось. Да и какое может быть тело у того, кто мёртв? Я же мёртв?! Как бы это дико ни звучало, но это факт. Ведь не может же быть такого, что после десятков ударов ножом в грудь кто-то оставался жив…

Не заставляй меня тратить больше сил, чем положено, смертный! Ты знаешь, что необходимо сделать! ВСТАВАЙ!

Последнее слово было настолько громогласным, настолько мощным, что мой разум чуть не раскололся на части. Я это ощутил всеми фибрами своей души… её чуть не разорвало, а говоривший, осознав это, тут же притих. Но кто это мог быть? Зачем ему это? Не знаю… но если он говорит, что я знаю, что делать… то нужно попытаться…

«Самоисцеление!» – вновь подумал я, как тут же весь мир тьмы вокруг меня начал гулять золотистыми волнами, а тело скрючило болью.

– А-а-а-а-а! – раздался мой хриплый крик, а потом я несколько раз повторил ту же команду, полностью опустошив некий резервуар внутри моего живота.

Но вместе с этой пустотой… пришло блаженство. Боли больше не было. А тело… я его чувствовал целиком. Руки. Ноги. Вообще всё. И улыбался, глядя на звёздное небо.

Не время валять дурака…

Снова произнёс голос, а потом ко мне вернулись остальные чувства.

И я услышал крики ужаса. Запах гари. Только ещё более сильный, нежели в тех обрывках воспоминаний. И тут же вскочил. Предо мной было Эгейское море, а позади…

– Зевс милостивый… – невольно вырвалось у меня.

А позади, точнее уже предо мной, ибо я развернулся, на пригорке горел тот самый город. Такой близкий… но такой далёкий, ибо нас разделяли хоть и невысокие, но отвесные скалы. И только несколько тел сгорающих заживо жителей дали понять, что это не сон, не ужас.

А потом появились они.

Сатиры. Монстры древности, которые были запечатаны богами. И они бежали на меня с кривыми копьями в руках…

Бежать нельзя. Это начало твоего пути!..

И я выругался, начав пятиться назад. Ведь это же не бег, да?..

[0] – Стадий, мера длины в Древней Греции, равна 178,6 метров

Глава 2

Они медленно шли на меня, а я медленно пятился. Два мифических существа, которых я считал несуществующими, стояли сейчас предо мной во плоти. И с каждым разом я всё больше убеждался в том, что я не дома, не в Греции, а где-то в другом мире… но… я был на этом берегу, откуда-то я это знаю! Я тут гулял с девушкой, которая ко мне хоть и подлизывалась, но вместе с тем она мне и нравилась! А сейчас… на берегу несколько десятков тел, некоторые из которых сгорели, а предо мной два монстра, которые не должны существовать.

– Хтор-хтор! – проговорил один, делая тычковые движения в мою сторону, а потом заржал.

– Касфу, хтор, – кивнул второй, после чего начал более уверенно идти в мою сторону.

Выдвинувшийся вперёд был более сильным внешне, мышцы буквально бугрились, козлиная бородка была более густой, с лёгкой проседью. Ноги… козлиные копыта были покрыты черноватой шерстью. Когда-то, наверное, белоснежной. Сейчас она была вся забрызгана грязью и кровью, причём, судя по всё ещё капающей с кончика копья юшке, стычка произошла не так давно.

Я попытался оглядеться, чтобы найти хоть что-то на длинном песчаном берегу. Но глаз ни за что не цеплялся… зато ноги… ногами я за что-то зацепился и рухнул на задницу. И это вызвало ещё более сильный приступ смеха у первого сатира и большую хмурость у второго.

– Касфу, смертный… – проговорил второй сатир. – Мало того что слабак, так ещё и не понимаешь нашу речь… а нам говорили, что тут все потомки великих героев, а их знания передавались в крови.

Не знаю, что видел на моём лице этот матёрый сатир, но точно смесь удивления и негодования. Но даже так я не оставлял попытки нащупать что-то, за что я зацепился ногами и упал. И при этом сатир не останавливался, продолжал переть на меня, медленно и верно приближая неизбежное.

– Торфу, Хамак, – проговорил второй. – Прикончи его уже, и давай наверх. Что-то там неладное… чую запах Ареса… его последователей.

Тут же в голове вспыхнули мысли. Запах Ареса, его последователи в основном воины. В нескольких километрах от города стоял гарнизон воинов… вроде как фаланга, если не ошибаюсь, даже большая. Правда, сплошь новобранцы, ибо туда ушли мои друзья… а кто мои друзья? И откуда, Аид всех побери, я это помню?!

– Согласен, – кивнул матёрый, после чего в три прыжка подскочил ко мне и занёс копьё для атаки.

И в этот же момент нанёс удар. Я не сдержался, завопил от боли, но вместе с этим как-то машинально совершил задуманное. Камень, который непонятно откуда взялся на моём пути, на огромной скорости моей рукой был впечатан в голову козлоногого, разбивая скулу, ломая кость, лопая глаз. Тот сразу заблеял, но блеяние было недолгое. Руки ослабли, тело начало заваливаться, а копьё… копьё осталось во мне, при этом он его провернул.

Второй сатир, видя это, уже начал разгоняться. Нас разделяло метров десять – для него дело нескольких секунд. И я умру. Первое копьё было вонзено мне в живот, второе… второе точно совершит удар туда, где будет что-то важное. И я умру. Точно умру.

Не знаю, что на меня нашло, но, не прекращая орать от боли, я достал из себя рывком оружие мёртвого противника. Брызнула кровь, обагряя песок около моих ног. Но тут же по телу пошли волны исцеления. Источник внутри живота за время моего… отступления слегка заполнился, и этого хватило, чтобы остановить кровь.

– Тарсара! – воскликнул молодой сатир, попытался остановиться, но было уже поздно.

Копьё было маленьким, так что держал я его одной рукой. Тут же вспомнил, как отец меня учил совершать удар таким оружием. Вроде всё просто, но недостаточно сделать тычок. Нужно в него вложить всю свою массу, плюс добавить силы вращением корпуса… и рана тогда становилась страшной. Правда, я тренировался на манекенах на заднем дворе…

И откуда, чёрт, я это знаю?!

В секунду вскочив, я тут же завёл правую ногу назад, слегка отклонился в ту же сторону, завёл руку… и, когда интуиция подсказала, что делать, совершил выпад: толкнулся правой ногой, а руку бросил вперёд. Удар пришёлся ровно в центр груди монстра, пробивая её насквозь, ломая трофейное оружие, хоть и дерьмовое.

– Тар… – попытался выкрикнуть сатир, но его голос сорвался, а изо рта хлынула кровь.

Отпустив древко сломанного оружия, я отступил на шаг, после чего сам согнулся. Что-то отпустило. Какие-то знания, явно не мои, говорили, что это какой-то адреналин, он перестал действовать, из-за чего чувства вернулись, как и боль. Перед глазами помутнело, ноги стали словно жидкость, меня повело, но я смог устоять на ногах, глухо зарычал, и это помогло.

Молодец. Дальше будет хуже. Поэтому готовься… и ищи камни. Они тебе помогут. И пускай дух твой будет крепок, а тело словно скала!

И ощущение чужого присутствия пропало. Я его не ощущал ранее, когда оказался на берегу… но теперь я чувствовал, что чего-то в голове словно не хватает. Возможно, моей памяти, которая стала… избирательной, точечной. Если пытаться вспоминать что-то специально… ничего не вспоминается. А вот фрагменты, типа друзей, которые ушли на призыв… появились и не исчезают. Но кто эти друзья? Откуда я их знал? И кто тогда умирал в доме моего отца, когда… когда на нас напали?

Звуки начали возвращаться более красочными и полными. Я несколько раз по себе прошёлся волной самоисцеления, из-за чего смог более уверенно стоять на ногах. Слышались женские крики, блеяние других сатиров, рыки каких-то чудищ, цокот копыт… лошади? И всё это доносилось со стороны храма, который находился как раз над берегом. Жрец не особо утруждался. Смертельно ранил, а после сбросил вниз, на берег. Убить не убил… но заставил мучиться. И за это он ответит!

Найдя взглядом тело второго сатира, я выхватил из его рук копьё. Дерьмовое, деревянным мечом и то больше сотворить можно, но за неимением лучшего… будем сражаться тем, что есть. Спасибо отцу, который вложил хоть каплю своего опыта в мою бедную головушку… каким я был… а каким я был? Кем я был, за исключением того, что сыном Сенатора, одного из самых влиятельных людей полиса? Я даже фамилии не помню… а была ли она у нашей семьи? Ведь эта мода только-только начала распространяться…

Дождавшись того мгновения, когда внутреннее море заполнится, я двинулся в сторону подъёма. Предстояло пройти примерно четверть марафона, после чего уже смогу выйди южнее полиса. Вот только нужно быть готовым к бою, ибо если тут было два сатира, то дальше их будет куда больше…

Пока шёл, обращал внимание на тела. Все были изранены, сброшены вниз. Люди лежали в неестественных позах, на застывших лицах были маски страха и ужаса, а в глазах словно отпечатались предсмертные сцены. И кого тут только не было! От мала до велика, старики и дети, мужчины и женщины… причём по последним становилось понятно, что над ними надругались, после чего… прикончили.

Злость начала кипеть внутри. Я всматривался в лица, понимал, что где-то и когда-то видел их, но не мог вспомнить, кто это. Просто не мог. Я их знал… но эти знания никак не откликались в омуте памяти. И даже этого было достаточно, чтобы крепче сжать копьё и указать его кончиком на небеса.

– Если это кара небесная, боги Олимпа, то я отомщу! – прорычал я, а потом всмотрелся в само копье, над которым так же начали материализоваться надписи.

Я сначала было хотел отбросить оружие в сторону, подумав, что его встретит та же участь, что и камень ранее… но тут же пришла вторая мысль, что если бы я мог поглотить копьё, как тот волшебный камень, то уже сделал бы это. Но этого не произошло, что радовало. Поэтому я дождался формирования надписи, которая формировалась тем быстрее, чем больше символов становилось, а после уже прочитал.

Самодельное копье сатиров

Тип урона: колющий

Урон: посредственный

Прочность: низкая

Длина древка: 1,5 метра

Длина наконечника: 10 сантиметров

Вчитываясь, я сначала не понимал, что это за цифры, что они значат, а потом… словно откуда-то из прошлого, непонятного, неясного, всплыло понимание этих значений. Это были меры длин, как локоть или пядь… Это же значение было чуть меньше пяди, если суммировать длину древка и наконечника. Двадцать одна, ближе к двадцати двум ширинам ладоней… достаточная длина для боя. Но копьё было ниже меня, если поставить его тупой частью вниз, уперев в землю.

– С паршивой овцы хоть шерсти клок, – непроизвольно вырвалось у меня, но я точно знал, что это точно не моя фраза, я её ранее никогда не произносил, а значит… она пришла откуда-то из того омута, в который я окунулся, когда меня чуть… меня чуть…

Сердце начало дико колотиться в груди, хотело выпрыгнуть. Только сейчас я начал полноценно осознавать, что я дважды чуть не умер. Ком подкатил к горлу, голова закружилась, а ноги снова хотели подогнуться, подставив моё тело. Но я всё ещё жив! Я жив! А значит, смогу что-то изменить!

И с этими мыслями я вернул контроль над собственным телом. Где-то вдали громыхнула молния, наполняя меня решимостью. Нет, боги не могли нас предать. Они всегда были на нашей стороне. Значит, что-то произошло с самим Олимпом, где они проживают… ибо их контроль над струнами самого мироздания начал разрушаться, а врата миров – рушиться, из-за чего начали появляться слабые сущности.

Тут же в голове начали вспыхивать рассказы матери. Она говорила, что мир сотрясут катаклизмы, по всей Элладе начнут появляться монстры из самых страшных кошмаров, но перед ними сначала через щель проскочат слабейшие, которые станут предвестниками больших перемен.

– Неужели это время наступило? – нахмурился я, переступив через тело девушки, которой кто-то снёс голову, а тело, уже без неё, сбросил сюда.

А вот дальше произошло что-то странное. Тела медленно зашевелились. Все, кроме тех, у которых не было голов. Это выглядело жутко, это выглядело странно. Но с учётом того, что я сам только недавно поднялся на ноги практически из предсмертного состояния, то, может, и они тоже?..

Но нет. Когда поднялся кузнец, сжимая в руках молот с треснувшей рукоятью, по его глазам и сломанной шее сразу стало понятно, насколько сильно я ошибаюсь. Это были не люди – очередные монстры, от которых необходимо избавиться. Но как… Только обезглавленные не начали подниматься на ноги, а копьём, как говорил мой отец, голову не снесёшь.

А что, если?..

Я сделал несколько шагов назад, приготовился к рывку, смотря на дрянное оружие в моей руке. У меня одна попытка. Я чувствовал это. Если сделаю что-то не так… оружие просто развалится в щепки. А мне этого не нужно было. Если я потеряю оружие, то где мне взять другое? Вот именно, что среди ходячих мертвецов больше негде.

– Была не была, – вздохнул я, после чего сделал рывок вперёд.

Предстояло проделать всё то же самое, что и с сатиром. Только разница была в том, что там я стоял на одном месте, а сейчас ко всему прочему добавится бег. Короткий, не особо быстрый, но всё же бег. И этого должно хватить, чтобы превратить в кашу всё, что находится за костьми черепа!

Я зарычал. Противнику было всё равно на мой рык, он не жилец, а значит, и чувства для него неведомы, а вот мне… мне рык помогал. Подбадривал. Воодушевлял. На лице появилась улыбка, я почувствовал это, ощутил лёгкие складки на своих щеках из-за этого. Но прятать её не стал. Это мой шанс! И я его не упущу! Хоть и не помню, кто я такой, но точно знаю, что всегда мечтал стать великим героем!

– Сдохни! – выкрикнул я и со всей дури вонзил копьё в череп кузнеца.

Копье вошло, тело мертвеца тут же дёрнулось, словно по нему прошла волна. Руки обмякли, молот выпал. Ну а оружие… оружие осталось цело. Когда мертвец упал, я выдернул из его пустой головы копьё, снова взглянул на него и кивнул собственным мыслям. Оно осталось целым.

Дальше началась своего рода рутина. Я подбегал к одному из мертвецов, пробивал его голову насквозь, вырывал копьё из упавшего наземь тела, после мчался к следующему. Главное – не дать себя окружить. Они хоть медленные, слабые по отдельности, но если вдруг прижмут… откуда-то я знал, что они меня разорвут на части в прямом смысле этого слова.

В какой-то момент я устал. Буквально. Дыхание сбивалось. Сердце быстро колотилось, а пот заливал глаза. Даже самоисцеление не помогало, ибо это не моё здоровье пострадало… моя выносливость. Стоило немного отдохнуть, но боги… если изначально тут лежало всего около двадцатки тел в округе, то теперь их больше сотни! И я окончательно упокоил лишь малую часть, значит, новые будут только подниматься и подниматься.

И как назло, словно в такт моим мыслям, начал подниматься очередной мертвяк. Я его знал. Имени не помнил, но знал. Это был ветеран нашего полиса… герой битвы со Спартой… получил несколько десятков ранений, ему пробили ногу копьём… а он сразил ещё множество воинов в той битве. Ему даже дали прозвище «Полубог». Но до мифических полубогов ему, конечно, еще было далековато.

Но меня удивило не это. Он оказался проворнее, быстрее остальных, в его глазах были видны зачатки разума, словно его мышцы… его сила стала источником его разумности. Бред, но не стоит отбрасывать эту мысль. Ведь всё, что вокруг происходит, любой из живущих назвал бы дикостью и… бредом.

– Аср… – просипел мертвец, а у меня из-за этого по всему телу пробежали мурашки.

Мне показалось, или он пытался назвать мое имя? Значит, у него не просто зачатки разума, но полноценный разум? Хотя нет. Не может этого быть. Ясные глаза начали мутнеть, изо рта появилась пена, а осмысленное слово сорвалось в дикий рык.

И тут я снова ощутил первозданный страх. Монстр, этот мертвец буквально рванул ко мне на такой скорости, на какой не должен носиться калека! Он даже ходить нормально не мог, а тут… тут он словно атлет на Играх! Мчал ко мне, словно вот-вот победит в скоростных бегах!

Я крепче сжал копьё и как-то машинально выставил его перед собой. Оно вонзилось в тело мертвеца, сломалось, что было ожидаемо, пробило грудь насквозь… но это не изменило ровным счётом ничего, он просто повалил меня, налёг сверху и тут же вцепился зубами в моё плечо, прокусив его насквозь.

Вы отравлены мертвецким ядом!

Перед глазами на миг проявился какой-то текст, но тут же пропал. Я взревел от боли. Руку буквально сжигало. Я не мог терпеть… и как-то машинально начал лупить мертвеца второй рукой, пытался его сбить, столкнуть… но не получалось. Он был тяжелее меня. Он был сильнее меня… И снова укусил, только на этот раз боль стала отчётливее, мощнее, буквально пульсировала, расползаясь по всему телу.

Сила мертвецкого яда в вашем организме возросла!

Я буквально ощущал, как жизнь утекает из моего тела, смывается невидимыми водами реки Стикс, душу к себе начинает затягивать Аид, а разум мутнеть. Но я стиснул зубы. Словно молитву мысленно проговорил: «Самоисцеление»… и мне стало легче!

Сила отравления частично подавлена!

Укус, крик, боль…

Сила мертвецкого яда в вашем организме возросла!

Но теперь я понимал, что самоисцеление частично спасает от яда… поэтому я снова проговорил. Снова сила отравления ослабла. На лице появилась безумная улыбка. И я начал методично лупить по виску этого урода, который продолжал грызть мою руку.

Удар! Удар! Укус. Сила яда снова усилилась. Снова самоисцеление. Снова яд стал слабее… снова удар! За ним очередной! Пятый… шестой… седьмой… снова укус… снова яд… снова исцеление. И опять удары.

Кулак отзывался болью. Но место укуса горело сильнее. Но самое главное… я видел, как начал медленно проминаться череп. Он не мог устоять против моей постоянно восстанавливающейся руки. Да, запасы внутреннего моря были практически на нуле после восьми применений магии. Но я не сдавался. Бил и бил. Бил и бил. Ещё раз исцелился. Снова бил. Снова меня практически мгновенно укусили… и в последний раз я произнёс заклинание в своей голове. А потом ещё удар, за ним второй. Кость черепа поддалась, хрустнула, монстр завалился набок, освобождая меня… а потом вокруг меня на краткий миг что-то вспыхнуло, лучом устремившись ввысь, а по телу прошлась приятная волна, полностью исцеляя его, заполняя внутренний резервуар.

Но самое главное…

Я победил!

Глава 3

Отбросив тело в сторону, я начал смеяться. Меня буквально поразила истерика, просто не получалось остановиться. Я жив. Нет, даже не так. Я не только жив, но и победил того, кого называли Полубогом в нашем полисе! Героя войны! Я, пацан восемнадцати годов от роду, почти без каких-либо навыков, завалил мертвеца Полубога!

– Аха-ха-ха-ха-ха! – вырывалось из моей глотки, а потом резко оборвалось, когда до моего слуха донесся звук мощного шлепка.

Этот… удар мгновенно привел меня в чувство. Я быстро огляделся, тут же заметив того, кого сбросили. Ну или кто упал. И сразу стало понятно, что это был воин. В его руке остался бронзовый щит, большой и тяжелый. Правда, во многих местах были пробои, а в одном месте так он вообще лопнул и сильно погнулся. Но это, видимо, уже из-за падения. Такой использовать точно нельзя. И что самое прискорбное… оружия при нем не было.

С небольшого расстояния я его осмотрел. На голове явно когда-то был шлем: грязь отчетливо села на лицо там, где оно было не прикрыто. Причем не просто шлем… а шлем гоплита, тяжелого воина. Но что странно, никакой другой брони и до пропажи шлема на нем не было. А шлем же… либо сняли, либо просто потерял где-то в бою. Такое, увы, по рассказам отца, который прошел не через одну стычку, бывало. Но это упрощало задачу, так как… я понял, чем занимались сатиры.

Чтобы мертвые не встали, их нужно упокоить окончательно.

– Прости меня, храбрый воин… – прикрыл я глаза, мои губы скривились только от одной мысли, что мне предстоит сделать, а потом я с разбега прыгнул.

Когда приземлился, я уже не знаю. Осознал себя метрах в шести от безголового воина. Точнее, почти безголового. Но стоило мне повернуть голову в ту сторону, как тут же начало мутить. Одно дело – мертвецы, а другое… а вдруг он мог подняться, так же как и я? Вдруг он мог продолжить сражаться? Хотя нет… один пробой был ровно у него в груди. Я это отчетливо запомнил.– Ладно, – набрался я решимости и поднялся на ноги. – Нужно выбираться с берега и бежать в город… правда, сдохну там, скорее всего…

Сделав глубокий вдох, я тут же начал бежать. Босые ноги приятно охлаждались о ночной песок. Запах моря помогал освежаться, а редкие капли воды бодрили. Море было неспокойным, где-то там, возможно за горизонтом, бушевала буря, нагоняя к берегу довольно сильные волны. Сам Посейдон негодовал из-за того, что происходило в нашем городе. Хотел, видимо, вмешаться, но не мог. Богам запрещено.

– Тогда какого черта было в моем доме?! – оскалился я, сжав кулаки.

Злость во мне стала буквально вскипать. Ярость клекотала, а рассудок уходил на второй план. Жрец сказал, что это был гнев Ареса. Если это вмешательство бога… то какого черта тогда остальные медлят?! Почему не спасают наш город, почему мирные жители страдают?! Даже тут, внизу, на береговой линии, я слышу их крики, рыдания детей, блеяние всяких уродов.

Я хотел сорваться. Побежать со всех ног до подъема с берега. Но не мог. Нужно сохранить силы. Какие-то мертвецы еще могли подняться. А у меня, кроме ранее подобранного камня, ничего в руках сейчас не было. Благо, камень, тот, которым я разбил голову сатиру, был цел, и я смог его прихватить с собой. Но даже так… мои возможности были практически никакими.

Метров через сто заметил еще одного сатира. Был очень похож на того, который выглядел более молодо. Он пытался растоптать какое-то тело и на меня не обращал никакого внимания. Я оскалился еще шире. В мыслях была только одна мысль, одна цель. И я решил ее достигнуть.

Ускорился. Тут же заметил несколько моментов. Оружие козлоногого лежало в сторонке. Сам он стоял ко мне практически спиной, а шум моря отлично глушил мой бег, как и песок. Ветер дул в мою сторону, а от охотников нашего полиса я знал, что враг из-за этого не почувствует моего запаха. Когда он поймет, что кто-то есть сзади… уже будет поздно.

Почему будет? Уже поздно!

– Сдохни! – прорычал я, наскакивая на тело, снося рогатого своим плечом.

Тот явно этого не ожидал, выругался на своем языке, впечатался лицом в песок, хотел было приподняться, но тут же камень упал ему на затылок. На этот раз кость выдержала, этот блеющий урод даже остался жив. Но следом последовал второй удар, а потом и третий.

– Это – за отца! – не переставал кричать я. – Это – за мой город! А это – за всех тех, кто из-за вас сегодня умер!

Последний удар оказался… критическим, крайним. Череп не выдержал нагрузки, и содержимое черепной коробки показалось во всей красе. И мой желудок снова приказал сделать непотребное дело: меня чуть не вывернуло наизнанку, но, благо, ничего, кроме горечи, из меня не вышло. Я ничего не ел с самого утра… чёрт… даже это помню!

Взяв себя в руки, я отбросил треснувший камень. Больше он мне не помощник – развалится от любого удара. Но зато было то, с чем я уже имел дело. Копье. Вот только в нем что-то было странное. Около самого острия, на древке, была синяя полосочка. Я присмотрелся и ахнул, когда понял её значение. Ибо это явно было благословление богов! Я никогда такого не видел, чтобы само оружие несло в себе магию! Возможно, отец просто мне многого не рассказывал, но всё же…

Самодельное копье сатиров

Ранг: I

Тип урона: колющий

Урон: посредственный

Прочность: низкая

Длина древка: 1,5 метра

Длина наконечника: 10 сантиметров

Свойство рангования:

Повышенная на 50% площадь поражения

Если я правильно понимаю концепцию того, что мне выдает эта магия… то при ударе рана будет в полтора раза больше, чем сам удар. То есть это копье не будет застревать в теле врага, из-за чего с меньшей вероятностью сломается. И это… весьма приятный бонус, мягко говоря. Для такой дерьмовой палочки один из лучших бонусов, которые только можно было увидеть. Но не стоит обольщаться. Всё это смогу я проверить только на практике. Вот только мертвецов вокруг уже не было, а подъем уже виднеется впереди. Так что… копье в руки и бегом в город!

Когда я приблизился к подъему, то тут же пожалел, что был без хоть какой-то обувки. Острые камни скал впивались в подошву стоп, заставляя меня шипеть. Но останавливаться я просто не имел права. Ругаясь, припоминая всех богов и их потомков, я все же смог забраться на поляну, где мне открылась ужасная картина.

Поле с зерном… полыхало. Пламя быстро распространялось и вот-вот должно было перекинуться на близкий к полису лес. Там наши охотники добывали мех и мясо, а сейчас… сейчас там точно никого более не найдешь. Но… весь наш урожай… если кто-то выжил, то смерть все равно придет. Только не от копья или меча, а от голода. Более ужасная, более страшная.

Я сжал копье до белых костяшек. Какой-то палец даже хрустнул. Злость снова начала брать своё. Среди языков пламени я замечал всё тех же сатиров. Они спокойно разгуливали между посадками, куда пламя не могло добраться, кричали, держали в руках бутылки…

– Да они напиться решили! – прошипел я.

Этот факт ещё больше выводил меня из себя. Хотелось прикончить их на месте. Из города ещё слышались крики, доносились редкие звуки боя, лязг металла, а они уже решили напиться! Твари! Уроды! Монстры поганые! Чтобы старик Харон у вас монеты не принял и вы навсегда остались никчемными и брошенными душами!

– Агр-р-р-р! – прорычал снова я, после чего сорвался на бег.

Всего рогатых было трое. Один уже был настолько «хорошим», что едва удерживал равновесие. Двое других были чуть лучше, выглядели более взрослыми, опытными, старались не нажираться. Но всё равно… я их всех хотел прикончить. Тела ещё не остыли, а они уже решили пировать. Ублюдки!

– Сдохните! – просипел я, ибо голос сорвался.

Первым я решил прикончить не того, который еле стоял на ногах, а, как мне казалось, самого трезвого. Налетел я на него словно молния, посланная Зевсом. Удар мой был стремительным, резким, мощным. Я вложился в него весь, всю свою злобу сконцентрировал на кончике копья. И удар… удар оказался невероятным. Дырка в животе – он успел шарахнуться, из-за чего пришлось переносить точку удара – была широкой. Такую точно не залечить. Даже рваные кишки начали выпадать, а сам сатир, блея от боли, завалился на бок, матеря всех вокруг. Протрезвел моментально, но это ему не помогло.

Пока два других пытались осознать произошедшее, я уже был готов нанести следующий удар. И нанес. Снова в живот, который было пробить проще всего. Адреналин зашкаливал. Время растянулось, словно сам Кронос, первый сын Неба и Земли, Урана и Геи, помогал мне. Я видел всё. Как кончик копья входил в набитое вином пузо. Как рана волной расширялась, кожа рвалась, а внутренности перемешивались с содержимым. Но на этот раз мне не стало дурно. Не-е-ет. Я наслаждался этим.

Когда я дернул копье на себя, второй противник оказался сражен, рухнул на колени и завалился на бок. Умер. От шока остановилось сердце. Странно, что я это каким-то образом понял, ибо явно такого не знал ранее… хотя откуда мне знать, что я знал или нет? У меня же потеряна память, а знания в моей голове могут быть вообще не мои, а… чьи-то!

Последний козлоногий, несмотря на свое крайне опьяненное состояние, успел подскочить ко мне прежде, чем я нанес ему удар. Своими острыми ногтями он умудрился разорвать мне шею. Кровь обильно хлынула, страх на миг схватил мое сердце, заставив его пропустить удар… но я тут же подумал про мой навык, озвучил его название, и волны исцеления прошлись по моему телу. А о ране теперь напоминали только пропитанные моей же кровью ткани одежды.

– Ты должен был сдохнуть! – проблеял козлоногий, но в следующий миг получил копьем в раскрытую от возмущения пасть.

– Но сдох ты! – прорычал в гневе я, смотря в стекленеющие глаза монстра.

Вырвав копье из пасти твари, я вытер его наконечник о его же шерсть. Последний лежал и стонал, из-за чего мне пришлось его добивать. Заняло это всего несколько десятков секунд… но это потраченные несколько десятков секунд вхолостую. Нужно было в город. Вот только…

Город тоже полыхал. Я был достаточно далеко от него, чтобы взглядом оценить масштабы бедствия. Они потрясали! Они ужасали. Полыхало вообще всё, с легкой возвышенности, на которой находились поля, почти все строения были как на ладони. И все они полыхали. Даже храм Асклепия был в огне, хотя он был почти целиком из камня и мрамора.

– Твари… – отрешенно, на автомате проговорил я, после схватил копье чуть сильнее. – Ненавижу монстров!..

Рванув в сторону города, я еще несколько раз встретил праздных сатиров. Некоторые были вооружены всё теми же кривыми копьями. Некоторые уже дрыхли без задних ног… или копыт? Не знаю, как правильнее будет про них сказать. Но из каждой схватки я выходил победителем. Чаще всего без ранений, но в самом начале пути… несколько раз меня умудрились зацепить, но спасибо Пантеону Богов – способность камня меня выручала.

В самом городе сложно было что-то понять. Жар на расстоянии причинял боль. Глаза слезились от дыма. Мало чего было видно даже на расстоянии десяти метров перед собой. Где-то носились выжившие, где-то – монстры, которых я старался подловить и прикончить. Я старался найти хоть одно здание, которое могло уцелеть. Но не мог. Просто не мог. Полыхало вообще всё, что тут было. И становилось понятно, что это не случайное буйство стихии, а целенаправленный поджог!

Единственное место, вокруг которого было хоть сколько-то пространства, – наш храм-лечебница. К нему-то я и направился. Каждого встречного сатира я старался убивать на месте. Иногда приходилось потанцевать, ибо противников было больше одного, причем боеспособных, а пару раз и побегать, спасаясь от целой группы жадных до крови монстров.

Пока я носился по пылающим останкам города… храм разрушился. Пламя было таким мощным, что даже пепла практически не осталось. Либо ветер его уже снес. Ибо когда я подошел к храму… даже копоти не было на каменных столбах, пепла и следов пожарища вокруг. Просто были… руины, словно им уже несколько десятков лет. И это было странно.

Врагов тут не было. Словно монстры боялись приблизиться к месту силы, а храмы всегда строили там, где жрецы чувствовали какие-то потоки. Это мне позволило ходить в полный рост и не опасаться. Я обследовал вообще всё, и единственное, что мне удалось приметить, – лист металла, который идеально отражал меня целиком на своей поверхности.

С виду спокойный взгляд, но на самом деле там отпечатался страх. Острый подбородок был дарован мне моей матерью, а сухие губы достались от отца. Нос дарован моим праотцом, как и скулы. И то и другое выступающее, острое. Низко посаженные брови… даже не знаю, все говорили, что они мои, как и карие глаза. Ни у кого не было в семье карих глаз. Да и не будет… если я тут сдохну.

На потном и запачканном теле проступали мышцы, виднелись на напряженных руках. Одежда была запачкана в крови. Что удивительно, в районе живота ее практически не было, всё впитал пояс, а вот в районе шеи… из меня кровь била практически ручьем. Мог действительно умереть. Но обошлось, слава всем богам.

Но то, что происходило вокруг… удручало. Город полыхал, но никто так и не пришел на помощь. Лишь несколько воинов, чудом оказавшихся в городе, решили принять бой. А может, это просто ветераны, которые решили сохранить свое снаряжение, не передавая потомкам. Но их явно не хватило, чтобы остановить это нашествие.

Мне ничего не оставалось, кроме как вернуться туда и принять бой…

Набрав полную грудь свежего воздуха, я направил свой взор на небеса. Небо на удивление было безоблачным. Даже редкие клубы дыма не мешали рассмотреть мириады звезд. И в это мгновение, когда я наблюдал за ними… одна звездочка словно подмигнула мне. Я улыбнулся. Боги на моей стороне. А значит… я точно, сегодня по крайней мере, выживу.

– Я вас не подведу, – направил я копье к небу. – Но запомню вашу… трусость! И спрошу сполна, если доберусь!

Дерзость и кощунство… но сегодня Арес уничтожил мой дом, погубил мою семью. Боги вмешались, что запрещалось, по словам жрецов. Они нарушили какой-то там договор… и именно из-за этого мог произойти прорыв этих тварей. Но так ли это? Стоит узнать. Вот только у кого?

Передвигаясь урывками, от камня к камню, от уже потухших, но еще горячих руин к руинам, я добрался до центральной площади. Там собралось несколько старых козлоногих, а также парочка кентавров, которые держали в полукольце связанных горожан. Некоторые были еще живы, но истекали кровью, да и было их меньшинство. Большая часть связанных была мертва.

– Никто из них не является Вестником, – недовольно блеял один из старых сатиров. – Все обычные смертные…

Вестников?..

– Да. Все обычные смертные, – кивнул один из кентавров, телосложению верхней половины которого позавидовали все атлеты Игр. – Они даже не знают, кто принес в жертву тысячи душ тут, чтобы на миг приоткрылись врата… да и следов жертвоприношений не было в месте нашего… возвращения в этот мир.

Возвращения?! Так старые легенды не врут, что герои прошлого загнали этих тварей в иной мир, заперев там?!

– А может, это был просто один человек? – задумался второй кентавр, в руке которого был посох, а не дори, не копье. – Ходили легенды среди моих предков, что их предки сражались с такими, сила которых была равна силе тысячи смертных. Может, и в этом мире такой уродился?

– Если бы такой умер, мы бы все почувствовали, – раздраженно проговорил снова первый кентавр. – Плюс, там, где я вышел, не было ни единого трупа! Только чертов храм, который буквально обжигал мое тело! Они научились определять места силы и захватывать их, извращая природу под свою стать! А боги… они питаются теми местами, ревностно защищая их.

И тут кентавр сплюнул, показывая свое презрение нашим богам.

Внутри меня что-то начало кипеть. Хотелось вылететь и прикончить всех разом… но что мое короткое и дерьмовое копье сделает против нормального, длинного и явно прочного дори? Ничего. Это будет просто акт самоубийства. Но я узнал нечто важное… где-то есть Вестник… и кто-то стал жертвой в неком ритуале, из-за чего врата между мирами на миг раскрылись, выпуская монстров к нам.

Но поток моих мыслей тут же оборвался. Прозвучал звук горна, а следом рык тысячи глоток.

Воины. Они пришли! С опозданием… но пришли!

Ну, держитесь, твари! Вот теперь вам точно конец!

Глава 4

Монстры, которые были предо мной на центральной площади, только услышали звук горна, так сразу развернули свои лица в нужном направлении. И, чтоб их Арес покарал, часть взглядов зацепилась за то место, где прятался я. И что-то мне подсказывает, что сейчас придётся делать ноги на максимально доступной мне скорости…

– Пора уходить, – проговорил кентавр с длинной шевелюрой, который вроде как был старшим среди всей этой шайки. – Только проверьте, что вон за теми обломками. Мне показалось, там движение.

– Тебе не показалось, – хмыкнул сатир, судя по блеющему голосу. – Я уже давно учуял там смертного, который… впрочем, неважно. Прикончим его, да и свалим, пока сюда легионы не пришли.

Легионы? Не фаланги? Не просто войска? Какого?!

– Так. Всё. Хватит болтовни. Убить его! – рявкнул кентавр, после чего стену возле моей головы буквально пробило дори, выйдя на несколько десятков сантиметров из неё.

– Твою… – подорвался я, после чего тут же рванул вперёд.

– Стой, отродье! – кричал кто-то мне вслед, но я даже не думал останавливаться.

Все мысли сами собой как-то начали улетучиваться. Был только холодный расчёт. За мной гонятся монстры. Одни юркие, но не такие быстрые, вторые, наоборот, могут развить невероятную скорость… но быстро поворачивать точно не смогут. Но с учётом того, что я нечто среднее между этими двумя видами по маневренности и скорости… то лучше петлять, делая резкие рывки на короткие дистанции.

А город-то я, оказывается, почти целиком знаю! Ха-ха!

Чтобы выбраться к армии, которая в данный момент была в низине и мелькала у меня перед глазами в просветах улиц и домов, нужно пробежать по прямой около двух с половиной километров… и снова непонятные длины в голове. К чёрту! Главное, что я понимаю, что это за длина, а значит, смогу спокойно пробежать! Километр – примерно одна сорок вторая марафона! Мелочи!

Если учитывать весь мой маршрут… твою… копьё…

– Сдохни, тварь людская! – проревел всё тот же кентавр, бросив, судя по всему, всё то же копьё.

– Иди в задницу Аида, урод! – крикнул я в ответ, понимая, что он сейчас ничего снова не бросит.

Но я ошибся. Копьё буквально растворилось в пустоте, а потом снова оказалось в его руке. Тут же внёс корректировки в маршрут, свернул, а спиной почувствовал, как отступила смерть. Не сегодня, дед Харон, не сегодня… да и монет у меня для тебя пока что нет.

Больше мыслей в голове не было. Только безумный забег. Монстры пытались преследовать меня, что-то кричали, а я постоянно увиливал от них. В какой-то момент я даже заулыбался, когда кентавр чуть-чуть не поймал меня, но я вовремя ускользнул из его рук, а сам он врезался в ещё горящие груды дерева, из-за чего громко и крайне болезненно взревел.

Но смеяться я просто не мог. Дыхание. Чёртово дыхание. Я никогда особо большой выносливостью не отличался, но сейчас я выжимал из себя все соки. Смерть маячила постоянно за спиной. Да и твари предо мной постоянно выскакивали, сбегаясь на крики командиров этого прорыва.

То из-за угла какого-то дома выскочит сатир, которого я машинально проткну копьём. Разумеется, моё копьё тут же сломалось. Но у того было новое, хоть и без синей полоски! Плевать. Что то дерьмо, что это… но, главное, я не остался безоружным. Главное, что могу продолжать сражаться. И я буду это делать! Два раза уже чуть не сдох… и не планирую подыхать в третий! Ибо третий раз, уверен, точно не переживу.

– Смертный, умри, нечисть, по… – выскочил предо мной ещё один кентавр, только на этот раз какой-то щуплый, и я машинально бросил копьё сатира ему в глотку.

И тут же подобрал его копьё. Дори. Два с половиной метра. Нормальное боевое оружие. Правда, опять без полосок, не магическое… но даже так это лучше, чем та хрень, которая была у меня в руках мгновением ранее. И уже с ним я начал делать… дела. Сатиры больше не были помехой с их палками, я бил с большего расстояния, пробивал их тела насквозь.

В определённый момент вокруг снова на миг всё осветилось. Либо только вокруг меня. Не понял. Но сама суть, что в небо ударил золотистый луч, а я… я словно освежился, ко мне вернулись силы, усталость как рукой сняло. И вновь я рванул вперёд что было мочи.

Когда мог, бросал взгляд в сторону воинов. Они уже почти достигли города, первые столкновения возле него уже начались. И понимая, чем это монстрам может грозить… те побежали, из-за чего на моём пути стали попадаться всё чаще и чаще. Но… даже так… я чувствовал, что сатиры мне по плечу. Даже не так… они слабее меня!

Но тут же, стоило мне осознать своё превосходство, карма ударила по голове, причём весьма болезненно… или это была не карма? Не суть. Камень прилетел и ударил мне по затылку. Я еле-еле устоял на ногах и как-то машинально проговорил заветную фразу. Тут же муть перед глазами исчезла, разум прояснился, а я продолжил бежать, глянув на миг себе за спину.

– Ненавижу сатиров! – прорычал я, после чего тут же пригнулся, ибо с пращи полетел очередной камень.

Тут же свернул, чтобы больше не подставляться. Оказался в узкой улочке метров сто в длину. Каждый, чёрт их дери, видел, куда я повернул, ибо был на нашей торговой улице… длинной, просматриваемой на многие сотни метров в обе стороны. И из-за этого уже подавались сигналы о том, куда я свернул и где могу оказаться.

Если в самом начале я не понимал, из-за чего такой огромный интерес к моей бренной тушке, то сейчас уже становилось понятным, что это просто попытка отомстить. Мы, люди, подвержены влиянию своих чувств… а животные ещё больше. Они существуют только за счёт того, что чувства и инстинкты ведут их вперёд. А эти монстры – что-то среднее между людьми и живностью…

– Боги, о чём я только думаю! – разозлился я сам на себя, после чего начал активнее переставлять ноги. – Гермес! Дай силы моим ногам!

Конечно же, меня никто не услышал. Но это помогло сосредоточиться на цели. Помогло действительно ускориться. Несколько поворотов, несколько ускорений. Мои лёгкие буквально разрывались… но постоянная и монотонная мольба богам действительно отвлекала.

– Вот он! – проревел кто-то предо мной, из-за чего я поднял взгляд.

Зевс тебя покарай!

Предо мной сейчас оказался кентавр. Не такой, как их лидер, а хилый, щуплый… старый. Но он был вооружён. Хорошо вооружён. Его тело прикрывала броня. На голове был явно добытый в бою шлем. В руках, помимо копья, был также круглый щит… щит спартанца!

– Ты не смеешь держать это оружие в руках! – проревел я и метнул копьё вперед.

Конеподобный оказался в ловушке. Из-за того, что он нырнул в улочку, он не мог свернуть от копья. Из-за того, что шлем ему немного мешал, он не видел всего, что происходит перед ним, из-за чего он неправильно выставил щит, оголив… как обозначить ту часть, откуда растет его туловище?! Там должны быть ноги! А вместо них грудина лошади!

– А-а-а-а! – взревел монстр, а после сразу завалился на передние копыта.

Я тоже уже не успевал затормозить. Враг направил копьё ровно на меня, из-за чего я животом налетел на него. Вспышка боли тут же отрезвила. Крик вырвался из моей глотки. Ноги чуть подкосились… но я устоял, в отличие от моего врага, у которого из пасти полилась кровь. Да и я до крови прикусил свою губу.

Импульсивно чуть не применил самоисцеление, но разум взял верх. Нельзя на копье это было делать. Зарастёт вместе с ним… вырывать больнее будет. Вместо этого, коли мои руки были пусты, я сорвал шлем с головы монстра, после чего перевернул его и нанёс несколько ударов им в нос урода, размозжив его. И тварь от этого вырубилась.

С криками, руганью, чувствуя своей пятой точкой, что вот-вот из-за поворота нагрянут преследующие, я снизывался с копья. Больно. Мучительно. Но я делал это. Лучше стерпеть боль, чем умереть. Лучше получить тысячу лёгких и не смертельных ран, чем одну, но которая оборвёт жизнь.

И я смог. Я смог освободиться из этого… плена. Смог вытащить из своего живота копьё… а потом тут же исцелился. Следом нацепил окровавленный шлем себе на голову. Какая-никакая, а защита. Вырвал копьё из рук кентавра. Хотел забрать ещё щит… но не успевал. Послышались гневные крики и цокот копыт за спиной. Сатиры настигали.

– Аид вас побери! – прорычал я, после чего перепрыгнул через бесчувственную тушу врага и снова ломанулся вперёд.

До цели оставалось несколько сотен метров. Войска сражались буквально у самых границ города, а им противостояли сотни тварей. Если бы не они… если бы не воины, которые оказались возле города, то я бы точно не смог отсюда выбраться. Сама Фортуна помогает мне сегодня, я уверен в этом!

Но, самое главное, больше по пути я никого не встречал. Только битва впереди, и всё. Только сатиры и кентавры, что сражались на подступах к городу. И у меня была возможность помочь нашим защитникам! Я мог обеспечить им поддержку. И даже видел, как это можно было сделать. И снова на моём лице заиграла безумная улыбка.

Часть сатиров стояла на руинах и внутри руин зданий. У кого-то в руках были примитивные луки, у кого-то – пращи. И все они отстреливали бойцов фаланги… чёрт… легиона. Какого хрена легиона?! Так, опять мысли полетели не туда. Главное сейчас – незаметно прокрасться в здание и прирезать парочку ничего не подозревающих сатиров… благо, почти полное отсутствие стен позволяет это сделать с любой стороны.

Присев, к последним домам я буквально подкрадывался. Преследователи решили не играть со смертью, боялись гнева Аида в том мире, из-за этого пропали. Больше я не чувствовал их присутствия, и моя паранойя стала трубить чуть слабее обычного. Осталось последнее испытание. Самое сложное на сегодня… главное – остаться в живых и не ударить в грязь лицом!

Пробравшись в здание, я тут же скрылся за камнями, пытаясь понять, заметили меня или нет. Несколько секунд заминки, выглянул, осмотрелся… вроде никто не смотрит в мою сторону. Все сатиры вокруг всё так же метали камни с помощью пращи и пытались поливать стрелами из луков войска.

Ближайший ко мне монстр находился на расстоянии метров пяти, не больше. Он был так увлечён метанием камней, что вообще не следил за тем, что происходит вокруг. Да и действительно, зачем следить, если город уже захвачен врагом, внутри полно собратьев, а впереди такая лакомая цель? Вот только неправильно он думал, ибо я поднялся на ноги, рванул к нему в согнутом состоянии, после чего пробил его волосатую спину насквозь.

Мой враг даже вскрикнуть не успел. Смерть оказалась мгновенной. А я, сделав это чёрное дело, тут же прикрылся его тушкой, ибо в небеса взмыли сотни, если не тысячи стрел легионеров. Страх пришёл уже после того, как я сделал этот маневр. Тело могло пробить насквозь, из-за чего меня могло в очередной раз ранить… но даже если зацепит, то не страшно. Останусь жив. Наверное…

Несколько секунд ожидания… а потом со всех сторон начали доноситься крики тварей, посмевших уничтожить город. Множество монстров попали под удар воинов Аполлона. Словно сам бог покарал их за содеянное. На лице невольно появилась улыбка, но тут же исчезла, стоило одной из стрел пробить мне незащищенную голень.

Я едва сдержал крик. Возле меня где-то крутился ещё один сатир, от которого следовало избавиться. Сбросив с себя тушку уже убитого козлоногого, я тут же обломал стрелу и выдернул её, замычав. Едва удалось сдержать крик, а потом приятная волна самоисцеления тут же убрала причину.

– Будем жить, – хмыкнул я, смотря на маленькую точку-шрам.

Поднявшись на ноги, подобрав ранее выдернутое и отброшенное в сторону копьё, я огляделся, тут же нашел взглядом сатира-лучника и напрыгнул на него, пробивая его череп через глазницу. Ещё один мертвец сегодня на моём счету. Не первый и, увы, не последний. Битва разгоралась всё сильнее, из города явно выбегали новые мутанты, которых подгоняли трусы-командиры. Я почему-то был уверен, что та шайка и руководила всей этой бойней. И я запомнил морду каждого. Если увижу… им конец!

Сформировано божественное задание!

Название: «Сладкая месть!»

Цель: найти и уничтожить лидеров первого прорыва, виновных в смерти множества невинных горожан (Артес, Понтиф (кентавры), Горлокон, Моркон, Стуфир, Манфир (сатиры)).

Награда: случайный камень усиления имеющихся умений.

Сначала я не поверил своим глазам, а потом моргнул… и текст пропал. Словно кто-то предо мной на миг разместил каменную табличку, на которой это было написано. Точно из-за падения с высоты… чего только не привидится. Сначала над копьями и камнями текст, теперь вот перед глазами… словно Апата, дочь Нюкты, наслала на меня что-то… морочит мне своей ложью голову…

– Гр-р-р! – прорычал я, вырывая копьё, после чего подобрал пращу и связку с камнями.

Вот теперь можно было помочь воинам. Да, я лишь камешек, упавший на огромную чашу весов этой битвы… но иногда даже соломинка способна сломать хребет ослу, если та оказалась лишней. И почему-то мне сейчас хотелось быть этой соломинкой.

Вытащив первый идеально круглый камень, я вложил его в кожу пращи, раскрутил ту над своей головой… и тут же метнул камень в сторону ещё одного стрелка. Всего метров пятнадцать между нами было. Чудо, что он меня не видел и не слышал. Никак Гермес прикрывает меня незримой дланью… или просто везёт. В любом случае… даже если боги ни при чём, то ещё один враг был только что как минимум оглушен. Камень врезался монстру в висок, из-за чего тот завалился моментально набок.

Следующий камень полетел уже в другую сторону. По правую руку от меня был ещё один козлоногий пращник. С первого раза не удалось его обезвредить, не спец я был в обращении с этим оружием… но даже так я смог сломать ему рог, из-за чего тот пошатнулся и обронил своё оружие. Возможно, это кому-то спасло жизнь.

– Враг! – крикнул тут же он, тыча в меня своим кривым пальцем.

Тут же пришлось прыгать и скрываться. На меня упало слишком много внимания, мне было не по себе. Но… деваться было некуда. Назад не отступить, там меня точно всё ещё ищут, если не убежали из города. По бокам от меня множество стрелков противника… спереди же бушевала битва.

– Найдите его! – тут же последовал чей-то крик.

Я убрал за пазуху пращу, благо лежал на животе, взял копьё, перевернулся на спину и приготовился встречать возможного противника. Но прошла минута, вторая, третья… так никто и не появился, словно про меня забыли. Я приподнялся, осмотрелся по сторонам… и ужаснулся. Все сатиры в ближайшей доступности пропали. Точнее, лежали мертвыми в руинах, но я их не видел, только следы крови на белоснежных и временами черноватых от копоти камнях.

Снова отложив копьё в сторону, я достал свое метательное оружие, улыбнулся и начал методично забрасывать камнями тех, кто находился в задних шеренгах врага. Камень за камнем улетали вперёд. Иногда попадали по крупу кентаврам, иногда разбивали головы врагам, но чаще всего удары приходились на спину. Но и от этого мало приятного. Такие каменные шарики точно ломали кости, из-за чего боеспособность бойцов вторженцев падала.

В какой-то момент я даже вошёл в раж. Метал и метал, унося жизни врага. Строй предо мной все истончался. Враг понял, что ему начали бить в спину, часть «строя» развернулась… и это стало их роковой ошибкой. В этом месте произошёл прорыв. Гоплиты, а это были именно они, тяжёлые бойцы ближнего боя, смогли пробить брешь в обороне врага, начав тут же расширять её, окружая монстров, уничтожая их десятками.

Больше я ничего не делал. Просто стоял и с восторгом наблюдал за происходящим. Воины мастерски расправлялись с противником, убивали их, успешно отбивались от их атак. И через добрый десяток минут на поле боя остались только раненые и захваченные в плен.

А я всё стоял и смотрел, понимая, что этот кошмар наконец-то закончился…

Это только начало…

– Твою мать… – ругнулся я и посмотрел на небеса. – И за что мне всё это?

Но ответа не последовало. Зато на меня, наконец, обратили внимание те, кто прибыл нам на помощь.

– Эй, молодой, а ну, иди сюда! – и это была не просьба, а приказ, ибо шлем того, кто звал, явно говорил о его высоком статусе среди прочих воинов.

Глава 5

Смотрю на этого могучего воина, которого даже возраст украшал. Редкие морщины на лбу, следы загара по форме щелей его шлема, сухие губы, острые скулы и нос… но самое главное – острый взгляд с прищуром. От него у меня побежали мурашки по коже, волосы везде, где только могли, встали дыбом. В нём чувствовалась мощь, чувствовалась сила, хотя он не выглядел как победитель в соревнованиях по разным видам многоборья.

Но долго заставлять такого воина-командира ждать нельзя. Я кивнул ему, непонятно, правда, зачем, после чего направился ему навстречу. И чем ближе подходили мы друг к другу, тем больше деталей становилось заметно. То тут, то там на его броне виднелись царапины и вмятины. За спиной развевался красный плащ, лицо гладковыбритое, словно он только-только это сделал, пока чего-то ждал. Либо его что-то обожгло, из-за чего растительности на лице более нет. Но самое страшное… его щит. Он был остёр, словно лезвие меча, а на его сторонах было великое множество следов крови, особенно с той стороны, куда смотрел кулак.

– По вашему… – начал было говорить я, но командир этого воинства тут же прервал мою «речь» взмахом руки и пристально продолжил рассматривать меня, словно пытаясь взглядом зацепиться за мою душу.

Время шло. Мы так стояли друг напротив друга и молчали. Воины где-то вдали продолжали сражаться, добивая остатки монстров в городе, выводя оттуда выживших жителей. Малую часть от всего населения. Некоторые из них тыкали в меня пальцем и что-то говорили другим воинам, некоторых вообще волокли, пока они заливались слезами. Детей же я не видел вообще, из-за чего кулаки как-то сами по себе сжались крепче обычного.

– Митрокл! – гаркнул командующий, из-за чего я даже дёрнулся, а тот следом усмехнулся. – А ну, давай сюда!

Минуты три ожидания, и рядом со мной появился парнишка, который невероятно сильно напоминал генерала, только был разве что его молодой копией. Такой же взгляд, только чуть насмешливый. Такие же черты лица. Только чуть шире в плечах и чуть ниже ростом. Если бы не разница в возрасте, можно было бы сказать, что это два брата, но… через мгновение моя догадка подтвердилась.

– Да, отец, вызывал? – уточнил воин, сняв с себя шлем, дав мне ещё раз убедиться в том, что у них практически одно лицо.

– Узнаёшь шлем? – с усмешкой проговорил командир.

– Хм-м.. – нахмурился парень, который был, наверное, чуть старше меня. – Командира третьей малой фаланги… бывшего командира. Вон, даже надпись на шлеме, которую ты ему оставил на прощание, как ещё заместитель главы нашего легиона.

Малая фаланга и легион. Вот теперь у меня точно каша в голове, так как я окончательно запутался. Как эти понятия вообще сочетаются? Ведь одно принадлежит нам, ну как нам, македонянам, а вот другое… чёртовым римлянам, которые начали наращивать свою мощь. Даже пророки вовсю толкуют, что на нас обрушится их мощь, а мы не выдержим без единения.

– Откуда у тебя этот шлем, сынок? – спросил теперь уже у меня командующий, а я тут же как-то обмяк, ибо сердце в груди бешено застучало.

– Добыл в бою, когда… – запнулся я, вспоминая, как меня пронзило копьё кентавра, с головы которого этот шлем я и снял. – Когда сражался с кентавром. Им же его и прикончил в итоге, вдавив кости носа ему в череп.

– Что в бою взято, то свято, – улыбнулся старший. – По следам на шлеме видно, что ты не врёшь. Жаль, что весь плюмаж растерялся в битве. Красивый был шлем. Ну да ладно… рядовому бойцу, новобранцу, он не нужен. Ведь так, Митрокл?

– Отец… – смутился тут же боец. – Ты хочешь назначить в мой отряд этого юнца? Да он только стёр мамкино молоко с губ! Какая ему война!

– Не перечь отцу! – тут же взорвался командир, гаркнув так, что его сын вытянулся по струнке, выставил щит перед собой и тут же ударил о него копьём, после чего боялся шелохнуться. – Вот так-то лучше. Жду ответ.

– Плюмаж рядовому бойцу не нужен, отец! – тут же чётко проговорил сын.

– То-то же. А про его… беспомощность, что ты мне сейчас хотел сказать, – бросил он взгляд на меня, в котором явно читались оценка и интерес. – То этот юнец каким-то образом угадал, где мы начали продавливать оборону, закидал камнями задние… шеренги, если их так можно назвать, монстров, а те на него отвлеклись. И я это видел лично своими глазами.

– Тогда приношу свои извинения за оценочное суждение, мой царь! – так же стоял вытянутым в струнку боец, а потом до меня дошло, что именно проговорил этот молодой человек.

И тут же моё сердце ухнуло в пятки. Царь. Тот, кто лично назначал всех Сенаторов из простого люда, если вдруг какое-то семейство обрывало свой род. Тот, кто руководил всей нашей Спартой. Тот, кто нещадно сражается рядом со своими воинами, разделяя с ними еду и кров. Легенда среди ныне живущих. Вот только имени почему-то я не мог припомнить.

– Мой царь, – хмыкнул старый воин. – Ещё бы сказал отец Александр, как это делает твоя сестра.

И снова я поймал себя на мысли неправильности. Я точно уверен в том, что у нашего царя было совершенно иное имя, не Александр. Тот Александр, который был когда-то… умер. Македонский. У нас же не было его. Кто он? Где я? И почему я? Как такое произошло, что я словно оказался в другом мире? Или всё же оказался? Мне дали второй шанс тут? Аид всех подери, я ничего не понимаю!

– Ну ты же царь, – расслабился юноша. – А этого я где-то видел. Лет пять назад. Может, чуть больше… эй… эфеб, мы раньше не встречались? Может, твой отец был при дворе моего отца?

– Не помню, молодой господин, – склонил я на миг голову, как это у нас полагалось, после чего посмотрел ему ровно в глаза, ибо знал, что все цари считали себя равными с народом и одновременно над ним, мол, это мы ему позволяем собой управлять, а не он так решил. – Знаю только, что мой отец был Сенатором, а меня зовут Астер.

– Потерял память? – нахмурился тут же Александр, на что я кивнул, переведя взгляд на него, ибо если бы не сделал эти два действия… копьё бы снова пронзило мне живот. – Удручает. Но ничего, меньше памяти – меньше груз ответственности. В любом случае, раз ты тут, то явно старался, чтобы добраться до нас. И мне бы хотелось услышать твою историю того… что ты знаешь. И раз ты, воин, показал себя с достойной стороны… то я выслушаю тебя лично. А потом обязательно решу твою судьбу.

– Благодарю, мой царь! – сделал я лёгкий поклон в пояс, после чего снова поднял взгляд, посмотрел в леденящие душу глаза и решил уточнить. – Начинать сейчас свой рассказ или дождаться более подходящих условий?

– Хм-м-м-м, – осмотрел округу царь. – Знаешь, – улыбка появилась на его лице. – А ты прав. Нечего спешить. Нужно сначала решить все вопросы с нашими гостями из другого мира, а потом, через несколько часов, в моём шатре, когда он будет установлен, я тебя выслушаю. За тобой придут. А пока можешь побеседовать с моим сыном. Переходишь под его командование, новобранец. А ты, – перевёл он строгий взгляд на своего потомка, – выдели ему нормальную броню и обувь. Все ноги в кровь стёр. А солдат без ног, что лук без тетивы.

– Понял, – кивнул боец или, правильнее будет уже сказать, мой непосредственный командир, который тут же посмотрел на меня и как-то по-свойски произнёс: – Следуй за мной.

После этого он развернулся на пятках, пошёл куда-то в тыл, ну а я последовал за ним. Лишь один раз бросил нервный взгляд за спину, увидев, как царь продолжал раздавать приказы, после чего ринулся сам в бой, потерявшись где-то среди улочек города.

Сам же город практически потух, лишь редкие очаги пламени освещали его. А вот за ним, по ту сторону, на высоком холме полыхал вековой лес. Вспомнились тут же чьи-то рассказы, что его восстанавливали, что его нахождение рядом с полями помогает прорастать урожаю. И вот теперь он горит. От него не останется и следа такими темпами, ибо ночь светла, ни единого облачка на небе. И это удручало.

Митрокл же молчал. Просто шёл с такой скоростью, чтобы я от него с разбитыми в кровь ногами не отстал. А я же только сейчас заметил, что мои ноги действительно все в крови. Только не моей. А тех, по чьим телам мне пришлось пройти. Ибо самоисцеление… оно помогало на самом деле даже лучше, чем я себе мог представить. А мой внутренний резервуар некой энергии наполнялся достаточно быстро. То ли его размер был не особо большим, то ли просто он сам по себе быстро наполняется.

– Это твой город? – уточнил сын царя.

– Угу, – понуро ответил я. – Мой. Был когда-то мой.

– Теперь руины, – тоже не особо весело проговорил мой командир. – Прими мои искренние соболезнования. И да, я тебя вспомнил. Твой отец бывал у нас, а ты вместе с ним. Я тогда только-только вступил в тот возраст, в котором смог держать копьё и меч в руках. Поэтому с тобой особо и не общался. Но всё равно запомнил. И твоего отца помню, особенно когда ходил под его знаменем. Хоть это и было всего один раз, когда чёртовы афиняне решили проверить свою собственную кровь на вкус. Хах! Наивные идиоты.

– А каким он был? – робко уточнил я, пытаясь восстановить пробелы в знаниях, в ответ царевич только вопросительно промычал. – Ну, мой отец. Каким он был?

– Смелым, – направил он свой взор к небесам. – Ловким, но не шибко сильным. Хитрым. Умел пользоваться местностью, но в бою, честно, я его не особо помню. Он не мой отец. Царю главное – показать пример, а воины его и так все знают. Твой же отец… он был отличным командиром, знал, где нужно укрепить оборону во время стычки, а где усилить натиск. Когда я был под его командованием, ходили слухи, что его легион не проиграл ни единого сражения. К слову, отец его и возглавил, как почётный ветеран, сыскавший славу в десятках боев. Это честь для любого командира, отправленного в отставку.

– В Сенат города, – не спросил, а констатировал я.

– В Сенат города, – подтвердил мои слова царевич. – И даже там… он проявлял себя прекрасным управленцем. Наладил морскую торговлю с соседними государствами, пустил через свой город такой поток золота, который Спарте и не снился. Пять легионов из десяти были перевооружены за счёт этого! Половина всего воинства!

– Сильно, – признался я ошарашенным голосом. – Наверное, моим отцом можно гордиться… и я бы делал это, если бы сам помнил. Но увы… из чужих уст это звучит не так, как бы почувствовалось на собственной шкуре.

– Не гордый, – остановился на миг Митрокл. – Хорошее качество. От отца явно. Ладно, почти пришли. Через этот холм перейти, и мы на месте.

Остаток пути проделывали в полной тишине. Лишь изредка особо визгливые монстры давали знать о том, что где-то за моей спиной находится разрушенный город. Мой родной разрушенный город. Настроение упало само по себе. Всё произошедшее хотелось забыть, как страшный сон. Но я не забуду. Такое просто так не забыть.

Злоба снова подняла голову в моей груди сама по себе. Она словно служила катализатором моей силы. Даже в ногах, недавно подкосившихся от усталости и осознания пережитого, снова появилась сила, и я смог ускориться. Сын царя заметил это, быстро зацепился за мой взгляд и с широкой улыбкой кивнул, что-то пробубнив про решимость настоящего воина. Я лишь мысленно отмахнулся. Лагерь был за холмом. Нам туда. Так чего медлить?

Поднявшись на вершину преграды для моего взора, я остановился и… ошалел. Тысячи палаток, возможно, больше, ибо их было действительно так быстро не счесть. Они располагались по большей части в низине… но немалая доля их простиралась и за следующим холмом. Весь размах было сложно оценить.

– Впечатляет, не правда ли? – усмехнулся царевич, встав рядом со мной, уперев свободную руку в бок. – И ты станешь одним из тех, кто будет вершить судьбу нашего государства, защищать его своим животом и хребтом, проливать ради него пот и кровь. Особенно в это тяжёлое время, когда монстры из легенд снова появились на наших землях. Как бы ни хотелось… но моему отцу придется договариваться с Афинами, Македонией, Критом… да и многими другими городами и государствами. Мы одни не выстоим. А захваченное монстрами государство под боком никому не нужно.

– Только не всегда люди руководствуются здравым смыслом, – хмыкнул я, вспомнив одно из поучений отца.

Или не отца? Не помню. Не знаю… но фраза эта была произнесена точно кем-то мне очень близким. Как же бесит эта неопределённость. Как я её… ненавижу!

– Тут ты прав, – кивнул царевич. – Ладно, идём. Нечего тут стоять, свежее мясо. Тебе ещё через многое предстоит пройти, хотя огромная часть испытания осталась позади. Кстати… воины моего отряда могут тебя за это невзлюбить. Они-то проходили различные испытания, а тебя мой отец назначил… будь готов к подначкам.

– Думаю, факт того, что я выбрался из горящего города и помог армии, сыграет свою роль, – пожал я плечами, а Митрокл заржал как конь, из-за чего я машинально сжал чуть крепче копьё.

– Расслабься, боец, – похлопал он меня по плечу. – Для них это всё будет выглядеть как сказки, поверь мне. Да, это видел мой отец, может, ещё несколько десятков бойцов… но мало кто придал этому значение. Даже я был относительно рядом и не обратил на этот факт внимания. И так там планировался прорыв. Возможно, ты его просто ускорил. Но я не ручаюсь. Тебе придётся делом, а не словом доказывать честь находиться в нашем отряде.

– А что за отряд? – уточнил я на всякий случай.

– О, это ты уже завтра узнаешь… – появилась хитрая ухмылка на его лице, которая в сочетании с его цепким взглядом не предвещала ничего хорошего. – Поверь, будешь в восторге, особенно учитывая тот факт, из какого пекла ты вырвался.

– Что-то уже не хочется… – робко произнёс я, а потом мне по спине прилетела крепкая ладонь. – Ай!

– Ты не имеешь права давать заднюю, – строгим голосом произнёс он. – Тебя призвал сам царь! – поднял он указательный палец свободной руки вверх. – Не какой-то вербовщик, а царь! Это та честь, которую может заслужить один из десяти тысяч! Он тебе поверил, доверился. Не подводи его своей гнусной робостью. Это не делает тебе чести, воин!

– Свежее мясо же, – усмехнулся, а лицо моего собеседника тут же расслабилось.

– Вот, другое дело, – снова похлопал он меня по плечу.

Когда мы приблизились к лагерю, послышались стоны. Раненые. Куда же без них. Мне стало даже интересно, сколько на самом деле бойцов сегодня погибло. Пока мы шли, я видел множество носильщиков, которые оттаскивали всех пострадавших с поля боя и из города. Даже горожан, которые могли выжить, старались переместить в лагерь, который спешно расширялся. Рядом с чёрными палатками военных возводились белые – для граждан.

Во взгляде людей, когда они начали попадаться, не военных, читались усталость, страх, непонимание. Кто-то молился богам, кто-то просто качался из стороны в сторону, обхватив свои колени. Но среди выживших царил упадок. Рыдали матери. Кричали что-то мужи. А я смотрел на всё это… и не мог понять, за что нас настигла такая кара.

– Астер?! – послышался звонкий и удивлённый голос, который тут же показался мне знакомым, даже чуточку родным в какой-то степени.

Я знал его обладательницу, хотел было развернуться, чтобы поприветствовать её, хоть и не помнил имени… но мне не дали. Царевич устремился дальше, причём так быстро, что я за ним практически не поспевал. Иногда ему приходилось останавливаться и терпеливо ждать меня, свербя недовольным взглядом, а мне – каждый раз извиняться за задержку.

– Смертельно устал… – честно признался я, когда даже запал злобы больше не поддерживал моё внутреннее пламя.

– На том свете отдохнешь, мясо, – хмыкнул мой командир. – Мы почти пришли, так что наберись сил и следуй за мной. Получишь снаряжение, и я выделю тебе одно место среди моих бойцов.

– Есть набраться сил, – как-то на удивление бодро ответил я, а после пошел и запнулся за какой-то камень, чуть не сломав пальцы, смачно выругавшись после этого.

Глава 6

– Хм-м-м-м, – оценивающе посмотрел на меня кладовщик, пытаясь понять, что мне можно выдать, а что нельзя. – Юноша… вы… вроде крепко сложенный… но больно щуплый. У меня вся броня, которая есть… она будет вам велика, и из-за этого только хуже будет. Медленнее бег, неуклюжие маневры.

– То есть вообще ничего ему не подойдёт? – уточнил Митрокл.

– Только шлем, – пожал плечами кладовщик. – А этот, – кивнул он на тот, который я положил перед ним, – подлежит перековке. Такие повреждения… такое ощущение, будто им пытались камень пробить.

– Нос, – спокойно проговорил я.

– Что-что? – уточнил кладовщик, видимо не расслышав меня.

– Нос кентавра, – пожал я плечами. – Дори вогнал ему… не знаю, ниже человеческого брюха, из-за чего не мог им сражаться. Так что пришлось противника убивать посредством… имеющихся под рукой средств.

– И под рукой оказался шлем, – усмехнулся мой командир. – Умно-умно. Смекалка работает, что радует. Ну так что? Хоть шлем ему подберём? И лук. Или лучше пращу?

– Пращу, – недолго думая, ответил я. – С луком… не помню, чтобы я когда-то стрелял из лука.

– У него отбило память, – тут же пояснил царевич. – По крайней мере он так заверяет. Даже отца своего толком не помнит, удивился, когда царя увидел, причём искренне не понимал, кто перед ним стоит, пока этот факт не озвучили. Но… если он даже без памяти вырвался из горящего города, то на него следует обратить внимание.

– Ладно, – тяжело вздохнул кладовщик. – Сейчас подберём шлем, и можете идти. Больше, увы, подобрать ничего не смогу. Питайся лучше, упражняйся, становись шире, что ли… тогда и приходи. Либо, когда в расположение постоянного лагеря вернёмся, обратись к кузнецу, чтобы он под тебя сковал броню.

– Откуда у него деньгам на это взяться? – усмехнулся Митрокл.

– И то верно, – на лице пузатого старика появилась хищная улыбка. – Свежее мясо долго не живёт, так что не факт, что он вообще до лагеря-то доживёт. Но всё равно мы обязаны обеспечить его всей необходимой защитой. Царь милостив! Раньше так не разорялись.

Когда эмоции спали, усталость навалилась горой, из-за чего я практически ничего не пропускал через себя. Даже сейчас, когда они говорили о моей возможной скорой кончине, я просто не обращал на это внимания. Смысл? Они не знают о моих возможностях, а я и не собираюсь пока раскрывать карты. Вот когда доберусь до вершин иерархии…

В этот момент кладовщик ушёл куда-то за полог своей палатки, к телегам, прикрытым тканью, где гремел металлом. Сколько его времени не было, не знаю, ибо я к чему-то прислонился, прикрыл глаза и, кажется, даже задремал. Стоя. Со мной такого никогда не было, так что я сам себе удивился, когда Митрокл дёрнул меня за плечо.

– Хорош воин, – явно смеялся кладовщик. – Уснул стоя. Не в первый раз вижу, но всё ещё удивляюсь этому.

– Показывай уже, что притащил ему? – нетерпеливо проговорил царевич, который явно тоже устал и хотел отдохнуть.

Предо мной легли три шлема. Каждый своей степени паршивости. Все медные, на всех зелёные следы ржавчины. Даже страшно было представить, сколько им на самом деле лет… но их можно было начистить и отполировать, но это уже другой разговор. Но что порадовало, они изнутри были почищены, так что надевал или пытался это делать без какого-либо пренебрежения.

Первый оказался со скрытым дефектом. Из-за повреждения размер шлема был меньше фактического, так что он на меня банально не налез. Как сказал кладовщик: «Этот кусок металла только на плавку». Дальше был тот, который, наоборот, велик. Болтался, шатался, при резких поворотах головы крутился, перекрывая обзор. А вот последний пришёлся практически впору. Под него мне дали набор кожаных подкладок, чтобы сидел удобнее, которые внутри за что-то крепились. После этого шлем сел просто идеально, держался как влитой, словно под меня его и ковали.

Обычный шлем новобранца

Защита: от режущего урона – нормальная, колющего прямого – плохая, дробящего – нулевая

Прочность: средняя

Описание ещё более скудное, чем у копий… но даже так сразу стало понятно, что от молота меня такой шлем не спасёт. Да и логично это: если вмять шлем внутрь, то только хуже будет. Колющий… тоже понятно. Медь не самый лучший металл, пробивается спокойно. А вот из-за формы в первую очередь от режущего оружия должен хорошо спасать. Вот только в таком случае, если удары будут сверху вниз, пострадают плечи…

– Приходите дня через три, – оценивающе посмотрел на меня кладовщик. – После битвы запасы обычно пополняются, так что, может, смогу ему что подобрать подходящее. Если что, сделаем подгонку на месте, так же, как это со шлемом сделали. Если доживёт, конечно, в текущем положении.

– Не запугивай малого, – покачал головой Митрокл. – Всё не так плохо. Да, обстановка накалилась… но, кстати, ты должен был его узнать.

– Не узнаю, – пожал плечами пузатый.

– А ты одного командира легиона вспомни, – усмехнулся командир. – А пока вспоминаешь, мы отдохнём, думаю. Всё равно с твоей памятью на лица ты это будешь делать всю ночь, как и сортировать трофеи.

Покинули палатку мы под ворчание этого старика. Я же просто не обращал внимания на это. Если он прав, то мне действительно не пережить и следующей битвы, если она состоится. Но что-то мне подсказывает, что работать будем иначе – группами, выслеживая и выкуривая тварей из различных нор и щелей.

Дальше мы уже не так спешили, спокойно бродя по лагерю. Зато стала понятна причина ранней спешки. Поток воинов увеличился кратно. Если перед нами, когда мы только пришли, стояло всего трое, то сейчас уже на тропинке топталось около десятка, а ведь ещё множество с трофеями в руках шли только в сторону лагеря.

– И часто вы столько трофеев захватываете? – уточнил я как-то безучастно.

– Каждая победа в битве – это новые трофеи, новые герои, новые истории, – примерно так же отвечал царевич. – Сейчас мы победили, так что можем собрать всё, что может принести пользу нашему легиону. Ну и обеспечить выживание бывших жителей твоего города. Ну а при проигрыше трофеи не нужны… там бы выжить. Хотя мы в последний раз проигрывали… да давно. Отступали скорее, так как наносили отвлекающий удар…

Я шёл молча и просто слушал. Царевичу, видимо, захотелось выговориться, ибо вместо краткого ответа на вопрос он начал рассказывать множество историй из своего прошлого, прошлого легиона. Как они сражались с македонцами, которые прошли почти беспрепятственно через Афины, как громили римлян, которые попытались высадиться на юге Спарты. А я слушал, он старался прибавить красочности всему, что обговаривал.

– Мой отец, кстати, тоже, прежде чем доказал своё право на царствование, был обычным бойцом, потом командиром летучего отряда, который сам же и придумал во время битвы, потом уже командиром малой фаланги, затем большой фаланги, а после уже легиона. Тогда-то, кстати, и были все реформы относительно строения нашей армии. Ушли от привычной системы, а это было… болезненно и кроваво. Некоторые старики, пускай Аид сожрёт их души, не хотели принимать эти изменения. Крови пролилось много. Очень много. Тогда-то твой отец, кстати, тоже возвысился, стал легендой!

– Жаль, я ничего про него не помню, – пожал я плечами.

Дорожки между палатками с каждой минутой становились всё более и более оживленными. Большая часть воинов и прислуги просто не обращали на меня внимания, стараясь отступить, обойти, но некоторые целенаправленно толкали, говорили что-то низкое и гнусное. Некоторые открыто желали сдохнуть в ближайшей битве.

– Не похоже на боевое братство, – буркнул я себе под нос, но это не осталось без внимания.

– Это просто такая традиция, – рассмеялся царевич. – Свежее мясо должно быть психологически закалено. Если голова не способна выдержать подначки товарищей, то в бою она даст только слабину. Плюс… уважение к себе всё же нужно заслужить. Пару битв пройдёшь, тогда с тобой начнут говорить как с равным. А пока… ты тут чуть выше раба по статусу, так что привыкай.

– Но первые вылазки уже завтра? – уточнил я на всякий случай.

– Уже завтра, – нахмурился Митрокл. – Скорее всего, мелкими отрядами начнём прочёсывать всю местность, в первую очередь мой отряд… ну и ты вместе с нами. Всё же… нужно научиться взаимодействию. И не переживай, что ты будешь за спинами товарищей со своей пращей, хотя добыл дори и шлем в бою, ближнем бою. Сначала научиться нужно меньшему, чтобы потом приступить к большему.

Я молча кивнул. Мне казалось, что мы должны пройти мимо лагеря беженцев, но нет, мы не дошли до него совсем чуть-чуть, после чего свернули куда-то в сторону. Ещё минут десять пешком и пустых разговоров с рассказами о том или ином воине. Иногда истории были грустными, иногда забавными, но они хотя бы скрашивали время как мне, так и царевичу.

И пока мы шли, я продолжал ловить себя на мысли о нереальности происходящего. В моей голове что-то кричало о том, что тут всё не так, как должно быть. Да и фаланги ведь были у македонян, а не у спартанцев, у нас был другой уклад… даже вчера был другой уклад! Истории явно не соответствуют тому, что я слышал, словно… словно боги решили поиздеваться надо мной.

– Пришли, – с каким-то наслаждением проговорил командир.

– Это наша палатка? – уточнил я на всякий случай.

– Да, новичок, это наша палатка, – помотал головой мой собеседник, после чего отодвинул её ткань, открывая взор на… пустоту. – Там тринадцать циновок на земле лежит. Занимай любую из них. Все чистые, никто ещё не успел замарать их, хах, кровью наших врагов!

Последнее он сказал грозно, а после ещё громче рассмеялся. Я лишь улыбнулся, ибо сил на что-то большее не хватало. Царевич же оценил меня взглядом, после чего помотал головой и что-то себе очень тихо пробурчал и покинул палатку, бросив напоследок, чтобы я никуда не выходил и ждал отряд тут.

Я ничего не ответил, просто проводил взглядом командира. Тут была небольшая стойка для оружия, для копий и мечей, там я разместил своё оружие: поставил в специальный отсек дори, повесил на специальный крючок пращу, а под неё положил мешочек с метательными камнями. После этого я разлёгся на циновке, сняв заранее шлем. Покрутившись, я снял с себя пояс, скрутил его в валик и положил под голову, используя как подушку. Стало удобнее, а усталость начала брать своё.

Вот только уснуть сейчас было действительно невозможно. Количество людей в лагере только увеличивалось, ночь сменялась утром, крики радости, гомон… вся эта какофония звуков раздражала, хотелось выругаться, но я просто лежал… и молчал. А что мне ещё оставалось делать? Радоваться нечему, всё моё прошлое как в тумане, а прежняя жизнь явно закончилась. Да и была ли у меня какая-то прежняя жизнь? Может, я – молодая душа, вырванная из водоворота бури душ, которая слилась из сотен других, из-за чего у меня в голове полно всякого дерьма?

– Астер? – послышался нежный, певучий девичий голосок, который вырвал меня из мрачных мыслей, а в душе отозвался чем-то близким и родным, из-за чего я тут же поднял голову и попытался рассмотреть происходящее, но ничего не видел.

– Да? – задал вопрос я словно в пустоту, ибо палатка была до сих пор пуста. Но никто так и не захотел заходить, а я всё это списал на свою больную фантазию в нездоровом мозгу, ибо в голове была такая каша… что самому страшно становилось.

И снова я уставился просто на ткань палатки уставшим взглядом. Или даже изнеможённым? Что-то говорило мне, что дальше будет только хуже. Тревога в душе нарастала с каждым оборотом мыслей вокруг ядра, точки их возникновения. Твари будут вырываться и дальше, это можно было понять по разговору командиров монстров, напавших на город. Кстати про них… они всё ещё живы, за исключением одного. Одного сатира настигли.

Сформировано божественное задание!

Название: «Сладкая месть!»

Цель: найти и уничтожить лидеров первого прорыва, виновных в смерти множества невинных горожан (Артес, Понтиф (кентавры), Горлокон, Моркон, Стуфир, Манфир (сатиры)).

Награда: случайный камень усиления имеющихся умений.

Манфир. Одного сатира прикончили. Интересно, это как-то повлияет на выполнение задания или нет? А если всех прикончат мои соратники или другие воины? Как будет засчитываться награда? Да и как она будет выдана, даже в том случае, если я сам всё оставшееся сделаю? Пока ничего не понятно. Да и как эти надписи появляются перед моими глазами?! Что за чёртова магия?! Как это вообще происходит?!

– Астер? – снова послышался тот женский голос, снова я приподнял голову, но на этот раз увидел обладательницу.

И я сразу же утонул в больших и невероятно красивых глазах этой девушки. Зеленовато-коричневый оттенок заманивал, они словно менялись на ходу местами, что ещё больше гипнотизировало. Аккуратные бровки были приподняты в удивлении, на лбу даже сейчас не было ни одной морщинки. Ветерок при этом слегка растрепал причёску, из-за чего часть локонов свисали по бокам лица. Маленький привлекательный носик смотрелся восхитительно, словно сама Афродита даровала ей его, полные губы так и манили, а в голове возникали навязчивые мысли.

– Астер! – тут же из глаз прыснули слёзы, после чего девушка рванула ко мне и обняла.

Из-за того, что я приподнялся на локтях, долго мы так в одном положении не смогли находиться, усталость сказалась, и мы свалились: я – на циновку, она – на меня. Но следом она начала покрывать моё лицо поцелуями, в мгновениях между ними благодаря богов за то, что я остался жив.

– Жив… жив… – приложила она свои ладошки, маленькие по сравнению с моими, к моим щекам, улыбалась и плакала, от счастья плакала. – Я видела же… как тебя сбросили с обрыва, видела, сколько на твоём теле было ран… а сейчас ты цел… жив и невредим… это точно вмешательство богов!

– Прости… – я сжал её ладони, слегка, чтобы ей не было больно, но не стал их убирать от щёк, мне было приятно, а в душе что-то отдавалось трепетом. – Может, это прозвучит грубо, но… я не помню практически ничего, что было до того, как я проснулся в храме Асклепия… память отшибло, а в голове сплошная каша…

– Я знаю, – грустно проговорила девушка. – Но ничего! Я по твоему взгляду вижу, что твоя душа тянется к моей, что она помнит нашу с тобой близость! А память… память – мелочи. Она вернётся, а если нет, то мы с тобой наполним её новыми воспоминаниями, новой радостью…

Я улыбнулся, почувствовал себя нужным, а это… это действительно вселяло счастье. Пламя, которое было уже потухло, начало разгораться вновь, решимость снова начала наполнять мой разум, душу, тело. Отпустив ладони девушки, я обнял её и прижал к себе. Она была в одной тряпке, которую наспех перешили под одежду, так что я чувствовал каждый изгиб её тела. Хотелось жадно обследовать его, дотронуться до каждой клеточки… но я держался. Да, может, и было какое-то потаённое чувство в груди, я же её не помнил, так что… неправильно это. Плюс, сюда в любой момент могли нагрянуть воины отряда царевича.

– Я Ника, – сама вскочила девушка, видимо поняв, где мы находимся, после чего уселась у меня в ногах. – Как богиня Победы. Родители всегда говорили, что я сама вырвала свою жизнь из цепких рук Аида, победила его в схватке за жизнь. А ты всегда шутил, что именно я когда-нибудь возложу венок победителю на макушку, став воплощением богини при жизни.

– Жрецы за это могут покарать, – усмехнулся я, смотря на нее. – Или я чего-то не понимаю?

– Так жрецы и даровали это имя мне, точнее, посоветовали родителям мне его даровать, – улыбнулась девушка. – Жаль, что последний из них умер… но где-то же это должно быть записано. Я как-никак дочь… – и тут она запнулась, на миг весь ее вид поник, она ссутулилась и уже куда тише проговорила дальше: – Дочь Советников.

Сразу вставало на место, почему она выглядит такой ухоженной, почему мы с ней вообще общались ранее. Я – сын Советника, она – дочь Советников. Нас хотели свести, а мы были и не против. По крайней мере это мне подсказывала какая-то часть меня. Правда это или нет… я не понимаю. Ибо в голове всплывали и другие мутные эпизоды с другими девушками, вот только непонятно, откуда они…

– Я пойду, – вскочила она. – Главное, я убедилась в том, что ты жив. Буду тебя ждать в большой палатке беженцев, там я организовала… быт, скажем так. Ну и многих других, кто согласился со мной жить.

– Я постараюсь подойти при первой возможности, – кивнул я и улыбнулся. – И спасибо, Ника…

– За что? – искренне удивилась она.

– Просто так, – хмыкнул я и прикрыл глаза.

На душе стало как-то спокойнее, из-за чего мне стало плевать на весь шум вокруг, я просто прикрыл глаза и провалился в царство Морфея.

Глава 7

Резкий удар под дых. Я попытался схватить ртом воздух, но не вышло. Просто не получалось, дыхание спёрло. Перед глазами ничего не было видно. Всё как в тумане, сплошном и непроглядном. Боль подчинила мой разум, хотелось крикнуть, но не выходило. Но тут я вспомнил про мою сверхчеловеческую способность. Волна исцеления пробежала по моему телу, а я тут же смог вздохнуть.

Моргнув, я тут же осмотрелся. Волна исцеления полностью восстановила меня, из-за чего вернулась миру чёткость. Я всё ещё был в палатке, прижимал руки к животу, свернувшись от боли; решил играть до конца, чтобы нападавшие не поняли, что произошло. А их было трое. Все хорошо сложенные, стоят и улыбаются, тихо переговариваются, что-то о том, что я слабак и ничего не стою, что меня можно будет легко разменять на чью-то жизнь, если потребуется, например, прикрыв моей тушкой отход.

Когда самый ближайший ко мне воин снова сделал замах ногой, я быстро крутанулся, подсёк ногу, из-за чего тот не удержался и рухнул. Рухнул, к слову, на своего товарища, а тот – на стойку с оружием, которая была полна. А я же вскочил и накинулся на последнего, улыбка которого сменилась изумлением и непониманием.

Я не стал его жалеть, пока он ничего не понял, врезался плечом в живот, обхватил тело руками, на миг разогнулся, приподнял, а потом с силой приложил спиной о циновку. А потом начал просто без перерыва бить кулаками ему по лицу. В голове чётко засело понимание, что это единственное, что успею сделать, ибо те двое точно встанут, скрутят меня… и потом мне мало не покажется.

Так и произошло. Под крики и ругань двое первых подскочили, оттянули меня от того, которого я мутузил, кстати, он вырубился, а потом начали методично избивать уже меня. Они не целились, просто били и били. Ну а я, чтобы не вырубиться, время от времени лечил себя, восстанавливая часть повреждений. К слову, на всё тело не хватало, из-за чего оставалось множество ушибов и синяков[1].

– А ну, твари такие, успокоились! – ворвался царевич, после чего двое державших меня просто отбросили в сторону.

– Командир! – воскликнул тот, которого я подсёк. – Этот урод просто так избил нашего боевого товарища! Это чёртово свежее мясо позволило себе поднять руку на того, кто потом и кровью заслужил находиться в вашем отряде!

– Он пять минут назад спал, – жёстко, сжав зубы, говорил Митрокл. – Пять, мать вашу, минут назад я был тут! После меня, через две – зашли вы! Думаете, я настолько туп, что поверю в то, что он проснулся и решил просто так на вас накинуться?! Скорее, это вы, зная, что он новенький, а также тот факт, что он дико уставший, решили показать свою власть над ним!

– Но!.. – попытался вставить слово второй.

– Заткнись, Аид тебя подери! – рыкнул на него тут же царевич. – Значит так. Этот, – кивнул он на третьего, всё ещё безымянного для меня бойца, – сам виноват, что подставился. Будет вам уроком. Ослабили бдительность. Вас подловила зелень, считай, убив того, кто два десятка боёв без единой царапины прошёл. Понимаете? Вы подставили Париса. Поэтому сегодня втроём, вместе с ним, пойдёте в ночное дежурство.

– А его-то за что? – возмутился снова первый.

– Так тупо подставился, – усмехнулся Митрокл. – Я успел увидеть, как Астер на него накинулся, правда, не мог отойти. А вот потом прилетел сразу, как только освободился. Всё, пошли прочь. Чтоб вас в течение трёх часов тут даже не было. А ты, – гневно он глянул на меня, – иди за мной.

Я встал на ноги. Быстро оценил своё состояние. Левый глаз ничего не видел. Опять. Он явно заплыл целиком. Во рту был вкус металла, противный, хотелось сплюнуть, но не стал делать это в палатке. Терпел. На правой руке два пальца явно были выбиты, на левой, слава всем богам, нет. Живот саднил, дыхание было со свистом, а моё внутреннее море было пустым, пришлось слить всё. Но так даже правдоподобнее, хоть следы на теле остались.

Шли мы через весь лагерь, все на меня косились. Кто-то покачивал головой, кто-то злобно улыбался, но большей части было всё равно. Они просто… не замечали меня. Но плевать. Мне было тоже не до них, я пытался удержать тот темп, который задал царевич, и слава богам мне это удавалось вполне себе хорошо – ноги были целы.

– Драться можешь? – уточнил он у меня, когда мы вышли за пределы лагеря.

– Копьё держать смогу, – кивнул я, а потом глянул на правую руку. – Один момент только…