Край на краю

Татьяна Зимина

Край на краю

Невидимый мир:

Просьба к читателям учесть, что по сей день кельтская мифология до конца не изучена и существует много версий описаний различных представителей потустороннего мира. Автор выбрал ту, которая наиболее подошла к созданию атмосферы книги и характеров героев.

Дану – богиня прародительница.

Мананнан – бог моря, повелитель Страны вечной молодости.

Таранис – бог небесного огня.

Кернунн – бог плодородия, леса и скота.

Марриган – богиня войны.

Фейри – в кельтской мифологии вся нечисть. В данном тексте человекоподобное существо прекрасной наружности, настроенные враждебно к человеку.

Фея – человекоподобное существо прекрасной наружности, иногда проявляющее благосклонность к человеку.

Клуракан – шотландский домовой, но, в отличие он него, не помогает в хозяйстве, а больше вредит и ведёт себя эгоистично. Любитель спиртных напитков.

Глейстиги – в шотландской мифологии духи леса, прелестные девушки в длинных платьях, под которыми скрываются копыта.

Брауни – забавные маленькие человечки с лохматыми волосами. Духи-помощники.

Келпи – водяной дух в виде прекрасной белой лошади, его копыта повёрнуты задом наперёд. Враждебен к людям. Заманивает и уносит на глубину.

Эльфы – волшебный народ прекрасной неземной наружности, потомки альвов (кельтских богов, духов природы), обладающие мистическими способностями.

Туаты – племя, которое когда-то населяло Ирландию, но под натиском людей покинуло её.

Фоморы – безобразные, обладающие огромной силой обитатели незримого мира. Они имеют по одному глазу, одной руке и одной ноге, так как половина их тела находится в незримом мире, а другая в нашем.

Финфолк – морской оборотень.

Банши – фея, предвещающая смерть.

Благой двор – главенствует полгода от Белтейна до Самайна (светлое и тёплое время года). Фейри, примкнувшие к нему, настроены доброжелательно к людям.

Неблагой двор – главенствует полгода от Самайна до Белтейна (тёмное и холодное время года). Нечисть, примкнувшая к нему, настроена враждебно к человеку.

Пролог

Кто-то когда-то сказал, что у каждого края тоже есть свой край.

Аркадий был заядлым путешественником. Весь год он мог перебиваться с хлеба на воду, ходить в рваных джинсах, лишь бы в свой честно заработанный отпуск выбраться в какую-нибудь тьмутаракань, куда среднестатистический человек никогда не поедет.

– Аркашка, – не раз укоряла его мама, – нет бы, как все нормальные люди, в Турцию, к морю, съездить.

– Скукота, мам, – отмахивался он, – там ничего нового. Всё яркое и фальшивое. Да и потом, вспомни, я же был в Турции.

– Ага. Все люди как люди, в отелях на побережье отдыхают, а ты на воздушном шаре над какими-то скалами летал и по развалинам лазил. Там, наверное, ни одной и девушки-то нет.

– Да есть, есть девушки. Только там как-то не до них.

– Тебе всегда не до них.

Это был ещё один повод для мамы поворчать. Такие уж они, мамы. Вырастили сыночков и дочек и начинают внуков ждать.

Нередко после таких разговоров Аркадий замыкался в себе, ведь истинную причину своих ежегодных уединений он не мог назвать никому. Его просто сочли бы сумасшедшим или позёром, желающим оригинальным способом привлечь к себе внимание.

А дело было вот в чём. Несколько лет назад с ним произошёл случай, который перевернул его восприятие мира. Как-то раз в августе, предрассветной порой, Аркадий возвращался из ночного клуба. Солнце ещё не взошло, но небо уже начинало понемногу светлеть. Настроение было какое-то вялое и приподнятое одновременно. Он думал об однокласснице, которую неожиданно встретил среди веселящейся толпы. Они выпили, потанцевали, а потом, когда её подруги засобирались домой, обменялись номерами телефонов. Аркадий надеялся на «общение с продолжением», как шутили они с пацанами. Пока все мысли об этом были неопределённы, расплывчаты, но, когда он вспоминал её лицо, жесты, глаза, почему-то становилось тепло на душе. Так он и шёл по пустынному городу, улыбался своим воспоминаниям, мечтам и надеждам, пока неожиданно на аллее парка не замаячили тёмные фигуры.

Какое-то шестое чувство подсказало: эта ватага просто так мимо не пройдёт. Парни вели себя возбуждённо и вызывающе. Аркадий не был задирой, но и трусом себя не считал. Однако в этот раз ощутил лёгкий холодок в районе солнечного сплетения. От компании исходила тихая агрессия. Его подозрения подтвердились, когда в руке одного из гопников в свете фонаря блеснул нож.

Именно в этот момент Аркадий с изумлением увидел, как среди наступающих на него ублюдков вдруг появились странные тени. Почти люди: с руками и ногами, но вместо лиц – жуткие, наводящие ужас гримасы. Некоторые время от времени взмахивали кожистыми крыльями, некоторые скалились, показывая жёлтые звериные клыки, кто-то шевелил массивным, усеянным шипами хвостом.

Аркадий на мгновение остолбенел от увиденного, а потом, поняв, что с таким воинством он справиться не в состоянии, повернулся и побежал. Адреналин в крови придал скорости, и он нёсся как сумасшедший. Гопники стали отставать, но эти неведомые существа… Они то и дело нагоняли беглеца, бросались ему под ноги, вставали на пути, протягивали к нему руки. У Аркадия каждый раз перехватывало дыхание, но остановиться он уже не мог и нёсся всё быстрее – петляя, стараясь увернуться и обежать вставшего на его пути очередного злобного монстра.

Тем временем небо всё светлело. Вставало солнце, и Аркадий стал замечать: монстры всё реже и реже преграждают ему путь. В надежде, что и преследователи тоже устали, Аркадий чуть замедлил бег, но почти сразу услышал за спиной бранные слова и понял, что жестоко ошибся. Его нагоняли. А ноги уже дрожали, во рту пересохло, лёгкие со свистом выпускали воздух, и пришло осознание, что он проиграл. Из последних сил попытавшись побежать дальше, парень согнулся и закашлялся, чем вызвал бурное веселье среди преследователей.

Аркадий выпрямился, огляделся по сторонам, ища хоть какого-нибудь спасения. Заметил лежащий на газоне булыжник, быстро схватил его и приготовился к драке, сознавая, что силы не на его стороне.

Мысленно выругавшись, крикнул:

– Ну, твари, чего стоите?

Неожиданно из зарослей выскочил огромный ротвейлер и бросился в центр чёрной компании – прямо на того, кто держал в руке нож. Аркадий чуть выдохнул, получив неожиданную помощь, но продолжал стоять в воинственной позе, крепко держа булыжник в правой руке и сжав в кулак левую.

Вслед за собакой из кустов появился человек. Обычный человек среднего возраста, в обычном спортивном костюме. В толпе на такого и внимания никто не обратит.

– Молодец, Мальчик. Держи его крепче, – обратился он к собаке и, не торопясь, подошёл к месту несостоявшегося боя.

Аркадий благодарно посмотрел на своего спасителя, но всё же ждал нападения, поэтому руку с камнем не опускал. Боковым зрением уловил у деревьев лёгкое движение. Обернувшись, с изумлением проследил, как от кустов отделился светлый силуэт, подошёл к незнакомцу и встал у него за спиной. Вот тут-то Аркадий окончательно осознал всю неправдоподобность происходящего. Он смотрел на тёмную компанию напротив с жуткими попутчиками – и на одинокую фигуру собачника со светлым фантомом, не понимая, как на всё это реагировать.

– Иди домой, – обернувшись к Аркадию, спокойно произнёс незнакомец.

– Но как же?.. – недоумевал Аркадий. – Я вас не брошу.

– Иди, – настойчиво и твёрдо повторил мужчина, – всё будет хорошо.

Аркадий отбросил камень и попятился, потом развернулся и ускорил шаг. Отойдя на безопасное расстояние, он всё же оглянулся. Было уже светло, и Аркадий увидел, как тёмные силуэты монстров растаяли в утреннем свете, а мужчина медленно подошёл к своему псу, взял его за ошейник и оттащил от гопника в чёрном. Что он говорил при этом, не было слышно, но после его слов вся компания дружно припустила в обратную сторону.

С тех пор Аркадий не любил людных улиц, так как в толпе всегда видел чёрных безобразных монстров. Они ходили среди людей – невидимые, но подсознательно ощущаемые каждым. Там, где они, всегда вспыхивали злость, брань и ссоры. Иногда в разноцветной людской толпе встречались и светлые, улыбающиеся существа, также невидимые для окружающих, но влияющие на них своим присутствием.

Вот девочка кормит бродячую собаку, а рядом склонился парень с опущенными и распластанными по асфальту крыльями. Он на всякий случай придерживает пса, чтобы тот не навредил девочке и не отбил желание делать добро. Крылья его настолько большие, что прохожие наступают на них, не замечая ничего необычного.

А там зарождается новое светлое чувство, и рядом со счастливой парочкой на скамейке сидит полупрозрачная девушка и улыбается. Она заботливо опустила над влюблёнными ветку растущего рядом дерева, чтобы укрыть их от дождя. Парень доел мороженое и пульнул обёртку в мусорницу, угодив при этом прямо в светлый подол чуть светящегося платья их благодетельницы, но это тоже осталось никем не замеченным.

Аркадий долго не мог свыкнуться со своей новой способностью. Он пытался избавиться от галлюцинаций: прошёл кучу тестов, выслушал кучу рекомендаций, выпил кучу таблеток, прежде чем понял, что в его случае медицина бессильна.

Нет, матери он, конечно, говорить ничего не стал. Она бы сразу начала искать экстрасенсов, колдунов, может, и в церковь повела бы. Это было выше его сил.

И вот когда походы по специалистам в различных медицинских областях ни к чему не привели, Аркадием овладело уныние и безысходность.

Сидя в таком состоянии у окна своей комнаты и бутылку за бутылкой поглощая пиво, он размышлял: «Как же мне жить дальше? Я чувствую себя абсолютно нормальным. Но нормальный человек не может видеть то, что вижу я. Значит, я шизик». Он сделал ещё глоток и прислушался. В углу за книжным шкафом будто кто-то возился. «Мыши, что ли? Да нет, показалось». Ещё глоток – и шумный горестный вздох заставил Аркадия в испуге вскочить.

– Кто здесь? – удивляясь самому себе, спросил он в полной уверенности, что в комнате, кроме него, никого быть не может.

И снова вздох.

Аркадий подошёл к шкафу и осторожно заглянул за него. Сначала ничего не заметил, но, опустив взгляд к полу, встретился с устремлёнными на него огромными глазами. Он отпрянул и в отчаянии опустился на пол.

– Нет. Нет. Нет, – повторял он, уткнув голову в колени. – Неужели и дома мне не будет покоя?

Существо вышло из своего укрытия, село рядом с Аркадием и вздохнуло.

– Что вы все ко мне пристали? Что вам надо от меня? – причитал он.

– Ну хочешь, я опять спрячусь? – произнесло существо. – Тебе же хуже, так ничего и не узнаешь. Так и будешь мучиться.

Аркадий удивлённо посмотрел на него. Странное косматое существо очень маленького роста неожиданно приветливо улыбнулось.

– Жалко мне тебя, но и прятаться надоело, – разговорилось оно.

– Блин! – с горечью воскликнул Аркадий. – Теперь они ещё и разговаривают. Ты кто вообще? – обратился он к мелкому.

– Домовой я. Живу здесь сколько себя помню. Я здесь хозяин, понимаешь? А теперь из-за тебя прятаться должен, – укорил домовой.

– Да не прячься, чего уж там… Одним больше, одним меньше… – и Аркадий потянулся к пивной бутылке.

– Ты… это… Слышь? Ты кончай давай, – бессвязно забормотал домовой. – Чего такого-то? Ты просто пойми: теперь наш невидимый мир стал и твоим миром. Привыкай.

Аркадий покосился на собеседника.

– И это… слышь? Кончай по врачам ходить. Не помогут они.

Аркадий слушал уже с интересом. Не перебивал.

– Ну бывает так. Не со всеми, но бывает. Тебе повезло.

– Ха! Ещё то везение.

– А то! Ты видишь всю подноготную и, если захочешь, можешь научиться использовать этот дар себе на пользу.

Аркадий заинтересовался:

– Себе на пользу? Это как?

– Есть много способов, – со вздохом ответил домовой. – Ты сначала обвыкнись, а потом сам всё поймёшь.

Тут «хозяин» подскочил и направился к кровати.

– Ну, теперь ты знаешь всё, и мне больше таиться незачем, – оглянулся он. – Надеюсь, ты не против? – не дождавшись ответа, существо забралось под кровать и слилось с темнотой.

Аркадий проводил его взглядом и отставил в сторону бутылку с пенным напитком. С того дня, сам тому немало удивившись, он успокоился и постарался последовать совету своего домового, то есть свыкнуться со своим даром.

«В конце концов, провалов в памяти у меня нет, я не опасен для окружающих, а значит, с этим можно жить», – сказал Аркадий сам себе и стал просто жить. Он по-прежнему видел невидимое, но для времяпрепровождения старался находить такие места, где надеялся встретить как можно меньше тёмных тварей. А со светлыми ему, в общем-то, нравилось встречаться. Они улыбались ему, и он улыбался им в ответ.

Поэтому каждый раз с приближением отпуска у Аркадия появлялась маленькая надежда найти то самое место, где он отдохнёт от чёрно-белого наваждения.

Для отдыха он искал тихие отдалённые уголки – неважно, в какой стране. Любил забраться подальше от истоптанных туристических маршрутов, устроиться там на недельку и побродить в одиночестве или в компании доброго спутника, исходить-изучить все закоулочки и насладиться теплотой, добротой и яркостью разноцветного мира.

Такое место Аркадий начал выбирать задолго до отпуска. На планете, кажется, не осталось уголка, куда не забрались бы вездесущие туристы. Но были и такие, куда отправлялись противники ярких светящихся витрин, огромных супермаркетов, казино, ресторанов. Эти ценители маленьких самобытных улочек, харчевен с провинциальной национальной кухней и незатейливых фольклорных праздников, встретившись однажды, знакомятся между собой, общаются по Скайпу и договариваются о совместном отдыхе через год в очередном тихом местечке.

У Аркадия был такой единомышленник. Вито жил в далёком итальянском городе Ливорно. Сначала они общались только на английском, говорили на нём оба плохо, но понимали друг друга. Именно это их когда-то и сблизило в поездке по китайским провинциям. Они постоянно попадали в курьёзные ситуации, но, что удивительно, это не смущало парней, а веселило. Так, просмеявшись всё путешествие, при расставании они сохранили контакты и впоследствии регулярно общались по видеосвязи. Постепенно пришли к желанию изучать языки друг друга, чтобы ничто не мешало их разговорам. Теперь каждый отпуск они проводили вместе.

В этом году, обсудив все «за» и «против», остановились на Ирландии. Целью их поездки стал маленький островок Инишир.

Четыре часа в самолёте пролетели легко и быстро, и вот – Дублинский аэропорт, а среди встречающих – Вито. Итальянский темперамент не давал парню стоять спокойно. Приятель яростно размахивал руками, пытаясь издалека привлечь к себе внимание. Руки Аркадия были заняты, поэтому, широко улыбаясь в ответ, он поспешил преодолеть разделявшее их расстояние, чтобы наконец воссоединиться с другом.

Вопреки ожиданиям, несколько дней всё же пришлось провести в Дублине. И здесь ничего не менялось. И здесь так же, как и на российских просторах, многочисленные монстры блуждали среди людей, ища подходящую жертву. И здесь тихие светлые фантомы оберегали подопечных, мирно улыбаясь и стараясь не сталкиваться со своими антиподами. «Почему же так неуравновешенно всё в мире? Почему тёмных больше? – задавался вопросом Аркадий. – Хотя… – поправлял он себя через несколько секунд, – есть же места, где всё наоборот». Он с нетерпением ждал дня, когда они отправятся на Инишир.

И вот наконец паром мчит их к благословенным берегам.

Издали любуясь скалистым островом, друзья предвкушали новые знакомства, новые впечатления и ждали от отдыха только положительных, ярких эмоций.

Стоя на пирсе и то вглядываясь в морскую даль, то рассматривая очертания неизведанной пока местности, Аркадий думал: «Да! Вот остров, где душой отдохнёшь и где ничего плохого точно не произойдёт».

Пока он осматривался, вдыхая головокружительный, прохладный морской воздух, Вито пообщался с местным жителем и выяснил, где можно снять на неделю небольшой домик. Друзья погрузили на повозку весь свой скарб, и мохноногая лошадка повезла их по узким дорожкам Инишира. Так началось их приключение, не предвещавшее ничего плохого.

Они устроились в маленьком, аккуратном домике, крытом соломой. Разложили вещи, немного отлежались с дороги, съели по бутерброду и решили отправиться на поиски чего-нибудь вроде кафе или паба, а по дороге оглядеться, немного познакомиться с окрестностями.

На пороге столкнулись с хозяйкой дома Лиан. Волосы её были седы, но ярко-синие глаза отличались необычайной живостью и молодостью. Она немного прихрамывала, но это не портило её походку. Напротив, женщина необычайно быстро и грациозно двигалась. Лиан, приветливо улыбаясь, отвечала на вопросы Вито, а Аркадий, то и дело встречаясь с ней взглядом, не мог понять, что же его так настораживает. Напрасно он пытался разглядеть необычное за её спиной. Ни тёмных, ни светлых существ рядом не было. А она, разговаривая с его товарищем, поглядывала на русского гостя искоса и улыбалась, как бы говоря: «Нет. Тебе меня не раскусить».

Вито по своей натуре был очень общительным. Он мог подойти к любому встречному и, используя обрывки знаний разных языков вместе с языком жестов, узнать всё, что требовалось. Так они нашли местные достопримечательности, а потом и отличный паб, в котором всё веяло стариной: охотничьи трофеи на стенах, медная посуда, деревянная мебель. Здесь даже иногда играли на волынке и флейте живую ирландскую музыку. Паб находился на краю скалистого обрыва над морем. Он так и назывался – «На краю». Сюда редко забредали туристы. Ведь, чтобы осмотреть все достопримечательности, им хватало одного дня. Потом паром увозил их, чтобы на следующий день привезти новых любителей древних развалин.

– Ёлки-ветки! – воскликнул Вито, когда они впервые попали в этот паб. – Отличное местечко!

На что Аркадий от души рассмеялся и поправил его:

– Ёлки-палки, Вито. Ёлки-палки.

Вито во что бы то ни стало хотел освоить все забавные русские словечки. Он мечтал когда-нибудь посетить Россию и там блеснуть своим знанием языка.

– Ёлки-палки, ёлки-палки, – смеясь, повторил он, а потом поведал другу, что это место посоветовала ему Лиан. – Она оказалась права. Согласен?

– О да… – ответил Аркадий, невольно задумавшись.

Ощущение чего-то непонятного всегда накрывало его при упоминании этого имени.

Пока Вито общался с молоденькой официанткой, Аркадий огляделся по сторонам, по привычке ища то незримое, что могло бы его взволновать или успокоить, то есть того, что обычным людям увидеть не дано. И заметил-таки на полке с декоративной глиняной посудой, среди глиняных же миниатюрных статуэток, маленькую фею. Она сидела, свесив ножки, с улыбкой глядя на Аркадия. Увидев, что и он с любопытством разглядывает её, она послала ему воздушный поцелуй и помахала рукой в знак приветствия. Он, немного смутившись, ответил ей улыбкой и слабым кивком. Так они дали понять друг другу, что оба посвящены в одну и ту же тайну.

Взгляд Аркадия скользнул дальше. На барной стойке, рядом с тарелкой копчёных мини-колбасок, сидело существо, похожее на домового, но, в отличие от того, гладко причёсанное и щегольски одетое: ботинки начищены, на голове высокая шляпа, круглый животик обтянут красной курткой. Этот тоже оказал Аркадию знак внимания: показал язык и скорчил рожицу. Аркадий фыркнул. Ему стало как-то спокойнее рядом с этими дружелюбными представителями незримого мира.

Кухня здесь была простая, но обалденно вкусная, и друзья каждый вечер после своих вылазок неизменно стали заходить сюда, чтобы поужинать, выпить пива и пообщаться с местными жителями.

Что-то архаичное, а именно тем и цепляющее, было здесь, в таверне на самом краю острова. За неделю пребывания на Инишире друзья перезнакомились со всеми завсегдатаями, а те негласно приняли в свой кружок этих дружелюбных открытых ребят.

Внешне они были такими разными! Вито смуглый, черноглазый, с длинными вьющимися волосами, всегда с лёгкой небритостью, которая так нравилась девушкам. Аркадий, напротив, светлокожий, светловолосый, с короткой стрижкой. Оба высокие, стройные, а главное, всегда весёлые и общительные. Немудрено, что и девушки на них заглядывались. А старые рыбаки посмеивались над туристами.

– Ну что? Ещё не все камни пересчитали? – как-то спросил один из них.

– Почти все, – ответил Аркадий. – Завтра хотим снова к церкви сходить, ещё разок всё осмотреть.

– У нас говорят, – продолжал старый рыбак, – если пролезешь в маленькое окошко в её стене, найдёшь дорогу в рай.

– Да-да! – поддержали остальные и стали наперебой рассказывать всевозможные байки про незадачливых туристов, пытавшихся это сделать. Кто-то застревал, и его вытаскивали всем миром, но тот, кто пролезал, добивался разных милостей от святой, которая, по преданию, и заложила фундамент этой церкви.

– Ёшки-кошки! – воскликнул Вито, наслушавшись волшебных историй. – Завтра я обязательно попробую пролезть в это окно.

Аркадий вновь разразился заливистым смехом.

– Опять неправильно? – расстроился Вито.

– Ну уж не знаю, что ты хотел сказать. У нас говорят либо «ёшкин кот», либо «ёшки-матрёшки». Но «ёшки-кошки» тоже ничего. Пожалуй, я тоже так говорить буду.

– Не слушайте их, – улыбаясь, предостерегла друзей дочь хозяина паба, подрабатывающая здесь официанткой, – вечно они подшучивают над приезжими, а потом смеются над ними.

На следующее утро друзья, как и собирались, отправились по своим излюбленным местам. Отпуск подходил к концу. Через два дня они сядут на паром и вернутся на большую землю. Сейчас же с удовольствием обходили древние развалины и разглядывали каждый кирпичик, всякий раз находя что-то новое, ранее незамеченное.

Добрались и до церкви. За ней лежало древнее кладбище с массивными каменными крестами. Ох, сколько Аркадий увидел здесь бестелесных фантомов! Его это уже не удивляло, но невольно промелькнула мысль: «Представляю реакцию Вито, если бы он на миг увидел то, что вижу я».

Голос друга вывел из задумчивости:

– Аркадий, смотри, я спокойно могу пролезть в это окно, – похвалился он, уже занося ногу к полуразвалившемуся проёму.

– Подожди, Вито, остановись! Мы же не знаем, как это правильно сделать, в какую сторону нужно шагнуть. Смотри, там кладбище. Может, не стоит?

Но Вито, смеясь, уже шагнул сквозь окно. Он был худощав, поэтому с лёгкостью перелез через каменное отверстие и уже стоял на земле, отряхиваясь.

– Ёлкин кот, Аркадий, какая разница? – широко улыбнулся в ответ Вито.

– Ёшкин, Вито, ёшкин кот, – с тревогой глядя в сторону каменных крестов, произнёс Аркадий.

– Чего загрустил, Аркадий? – хлопнул Вито приятеля по плечу. – Понимаю, мне тоже не хочется уезжать.

– Да, хорошо здесь, – согласился Аркадий, стараясь не поддаваться вновь подкравшейся тревоге. – Ну что? Зайдём домой, переоденемся – и в паб? Посидим напоследок с друзьями.

На том и порешили. Ближе к вечеру они уже стояли на пороге полюбившегося заведения и наслаждались радушной встречей. Все, с кем они тепло общались всю неделю, хотели сказать парням на прощание что-нибудь приятное, напутственное, вдохновляющее.

В этом пабе обычно было мало женщин, исключая официанток. Завсегдатаи любили посидеть в мужской компании, поэтому, когда на пороге появилась высокая девушка в широких джинсах и красном пончо, многие недовольно покачали головами. Девушка обладала яркой внешностью. Не обратить на неё внимание было просто невозможно: безумно-рыжие волосы ореолом обрамляли немного жёсткое, но красивое лицо, рот кривила надменная усмешка. Девушка задержалась на пороге, оглядывая всех присутствующих, затем немного прихрамывающей, но уверенной походкой прошла к стойке бара мимо столика друзей, слегка задев Вито бахромой своего пончо. Вито с восторгом проводил красавицу взглядом.

Аркадий откинулся на спинку стула, мельком взглянул на посудную полку на стене, где коротала время маленькая фея, и заметил тревогу на её лице.

«Интересно, почему она всполошилась? Что не так?» – подумал Аркадий, хотя и сам чувствовал лёгкий холодок в районе солнечного сплетения. Он уже знал это ощущение. Так бывало каждый раз перед встречей с негативной энергией того, неведомого мира. Он огляделся, но ни одной тёмной твари нигде не заметил. Перевёл взгляд на рыжеволосую девушку и с ужасом увидел, как та с улыбкой посмотрела на невидимого для всех клуракана, того самого гнома в красной куртке, помогла достать ему из высокого блюда копчёную колбаску и еле уловимым движением пощекотала выпирающее пузцо.

Словно холодная волна окатила Аркадия, когда он всё понял. Вот оно, зло. Обрело человеческий вид и явилось к людям. А рыжеволосая уже направлялась к их столику, кокетливо улыбаясь его другу. Тот улыбался ей в ответ. Аркадий понимал, что должен как-то среагировать, но как? Не может же он спокойно сидеть и наблюдать, как Вито будет знакомиться, общаться и вязнуть в этом тёмном болоте! Слишком часто в своей жизни встречал Аркадий тех, за чьими спинами неотступно, всегда и везде, следовали тёмные тени с мерзкими гримасами. Шествуя мимо, они смотрели на него и издевательски ухмылялись, зная, что он им не помеха.

Девушка остановилась, и Вито гостеприимно отодвинул ей стул. Видно было, что он чрезвычайно доволен её вторжением в их компанию.

– Do you speak English? – как всегда широко улыбаясь, спросил он.

– Yes, – ответила красавица, а потом добавила на чистейшем итальянском: – Но я могу и по-итальянски.

Вито удивлённо вскинул брови:

– О! Отлично. Что вам предложить?

– Пожалуй, я тоже выпью пива, – ответила она и, протянув им свою тонкую бледную руку, представилась: – Лилиан.

Глядя на девушку, Аркадий не хотел верить, что она принадлежит к враждебному для людей миру. Лилиан смеялась шуткам Вито, приветливо улыбалась Аркадию и вообще была весёлой и интересной собеседницей. От неё друзья узнали много новых подробностей об исторических памятниках острова, и сами, в свою очередь, делились своими впечатлениями.

Вновь открылась входная дверь, и на пороге снова возникла девушка. Аркадию её лицо показалось знакомым. Мягкие черты, белокурые, с еле уловимым зеленоватым отливом волосы, а глаза настолько светлые, что кажутся бесцветными. Аркадий только вблизи смог разглядеть их, когда девушка подошла и, пристально глядя на него, попросила разрешения сесть за их столик. Взгляд серо-зелёных глаз выражал тревогу. Почему-то заволновалась и Лилиан, но быстро взяла себя в руки, и безмятежная улыбка вновь заиграла на её лице. А вошедшая девушка обратилась к ней:

– Лилиан, милая, куда же ты пропала? Тебя все обыскались.

Лилиан немного растерялась, но быстро сориентировалась, улыбнулась и невозмутимо ответила:

– Знакомься, Аэмора. Отличные ребята. Аркадий, – указала она на Аркадия. – Он из России, представляешь? А это, – перевела кокетливый взгляд на Вито и чуть тронула его за лежащую на столе руку, – Вито. Он итальянец.

После появления девушки с загадочным именем Аэмора беседа не клеилась. Мнимые приятельницы будто тяготились друг другом, разыгрывая радушие на публику.

Аркадию всё время казалось, будто Аэмора делает ему глазами какие-то знаки, но безрезультатно. Он решительно ничего не понимал. То, что произошло потом, ошеломило его. Светловолосая красавица сделала еле уловимое движение рукой, как бы собирая пальцами невидимую паутину в комочек. В то же мгновение время замерло. Вместе с ним замерли и все присутствующие. Лилиан, Аэмора и Аркадий будто остались наедине в пустой комнате. Хотя нет, ещё смешливый клуракан следил за ними из-за тарелки с колбасой.

Аркадий уже понемногу стал привыкать к разным неожиданным вещам, но такое видел впервые. Вот только что эти люди смеялись, рассказывали что-то друг другу, а теперь сидели и стояли в немыслимых позах, с застывшими лицами и пустыми, ничего не выражающими глазами.

Увидев хихикающего клуракана, Аркадий вспомнил о фее и посмотрел на посудную полку. Там было пусто. Он перевёл взгляд на Аэмору и с изумлением узнал в ней ту маленькую фею-куколку, что всегда так приветливо махала ему рукой.

Аркадий ещё раз огляделся по сторонам, размышляя, отчего его не коснулось царившее вокруг оцепенение. Решив, что волшебный дар защищает его от нападок мистических существ, немного успокоился и стал внимательнее прислушиваться к перепалке двух представительниц незримого мира.

Тем временем две девушки неземной красоты сидели с ним за одним столом и с ненавистью смотрели друг на друга.

– Как ты посмела? – вопрошала Аэмора, обращаясь к Лилиан.

– А почему нет? – с издёвкой, нагло отвечала рыжая.

– Это не по закону! Неблагой двор ещё не вступил в свои права.

– Так и ваше время на исходе, – улыбнулась Лилиан. – А он… – указала она на Вито, – он мне нравится. Тем более, он сам прикоснулся к нашему миру. Он сам прыгнул ко мне, прямо из окна Гобнати.

Аэмора метнула взгляд на Аркадия. Тот кивнул. Вито действительно пролез в окно церкви святой Гобнати.

– Ну так что? Сколько людей протискивалось сквозь это отверстие? Ты всех будешь хватать?

– Ну зачем мне все? Мне нравится он, и я хочу именно его, – стояла на своём Лилиан.

– Мне он тоже нравится, – неожиданно произнесла Аэмора, – и я хочу, чтобы он остался в этом мире.

Лилиан расхохоталась.

– Да ты, кажется, влюбилась, глупая девочка. Не советую. Отдай его мне и покончим с этим. Обеим польза: я насыщусь, а ты избавишься от этого зловредного чувства.

– Он мой и останется здесь! – зло сверкнула глазами фея.

Аркадий ушам своим не верил. Две представительницы незримого мира ссорятся из-за Вито. Ну и успех! Вот только не завидовал, а тревожился он за друга.

А дивы, забыв о его существовании, спорили. Разобраться бы ещё, кто из них кто. Чутьё подсказывало, что именно Аэмора хочет защитить его друга. Лилиан же принадлежит к Неблагому двору, то есть она более агрессивно настроена против людей. Зачем ей понадобился Вито?

Насмеявшись вдоволь, Лилиан ответила:

– Ничего не поделаешь, глупышка. Он перелез именно в мою сторону. Значит, уйдёт со мной, – и она сделала лёгкое движение рукой, будто отмахнулась от надоедливой мошки и тем самым запустила круговорот жизни вокруг их столика.

Тут же зал наполнился гулом голосов, официанты засновали туда-сюда, и Вито смеялся как ни в чём не бывало. Но, заметив серьёзные лица собеседников, осёкся и встал из-за стола.

– Не сердитесь, друзья, я ненадолго покину вас, – он направился к выходу, доставая сигареты.

– О, а я тоже выйду, с вашего позволения, – хищно улыбнулась Лилиан и направилась вслед за итальянцем.

Аэмора быстро сорвала со своей зелёной накидки деревянную пуговицу с замысловатым узором, сунула её Аркадию и прошептала:

– Догони друга, сунь пуговицу ему в карман.

Аркадий, ничего не понимая, но инстинктивно чувствуя, что должен её послушаться, опрометью бросился к двери, распахнул её и… будто попал в другое измерение. Прямо от порога паба простилалась широкая, немного извилистая дорога, ведущая в невероятный мир. Кругом стояла осень, но вдоль дороги цвели сады, летали яркие бабочки, пели чудесные птицы. Посреди дороги стояла Лилиан и держала за руку замешкавшегося на пороге Вито. Она призывно улыбалась ему, манила за собой. Вито обернулся и встретился взглядом с взволнованным Аркадием.

– Вито, – позвал он.

Друг как-то жалобно посмотрел на Аркадия.

– Вито, – позвала Лилиан, – пойдём.

– Вито, останься! – крикнул Аркадий.

– Пойдём, Вито, ты же хочешь этого, – настаивала Лилиан.

Вито, немного поколебавшись, всё же шагнул с порога за рыжеволосой красавицей. Аркадий потянулся за ним, схватил за руку, но понял, что проиграл, и вспомнил про пуговицу. В последний момент вложил её в ладонь друга и крикнул:

– Спрячь её, слышишь? Это талисман. Будешь помнить, а я вернусь за тобой.

Вито улыбнулся виновато, высвободил пальцы и шагнул в неведомый мир. Аркадий стоял на пороге и смотрел на две уходящие фигуры. Ему даже показалось, что Вито обнял свою спутницу. По мере того как они удалялись, исчезала и дорога.

– Почему ты не вмешался? – рядом стояла Аэмора. – Ты же мог.

Аркадий удивлённо посмотрел на неё. Он даже не знал, что сказать, как реагировать на её слова. Что он мог сделать против такой чуждой для человека силы?

Аэмора шагнула обратно в суету деревенского паба. Присутствующие продолжали как ни в чём не бывало пить пиво, обсуждать свои проблемы, веселиться. Никто даже не обратил внимания на то, что Вито ушёл. Ушёл не попрощавшись. Неожиданно заиграла переливистая, неторопливая ирландская мелодия. Был поздний час, и музыканты таким образом откланивались.

Аркадий тихо сидел за столом. Какое-то опустошение овладело им. Он не понимал, не верил в то, что сейчас произошло. Какая-то страшная сказка наяву.

Он поднял голову и встретился с серо-зелёными глазами Аэморы.

– Как же так? – спросил он её.

Она не ответила.

– А что не так с этой святой? Почему окно в церкви ведёт прямиком в мир тёмных сил? – недоумевал Аркадий.

Он никак не мог понять, что они с Вито сделали не так?

Аэмора печально улыбнулась:

– Ни церковь, ни святая Гобнати здесь не причём. Просто так совпало – мистическое место, близость Самайна, человеческая беспечность и коварство Лилиан… Сейчас связь между нашими мирами так тонка, что любой неосмотрительный шаг со стороны человека неизвестно чем может обернуться. Вито просто не повезло.

Мелодия умолкла. Кто-то одобрительно захлопал, кто-то поблагодарил музыкантов тёплым словом. Посетители засобирались, стали прощаться друг с другом. Подошли и к Аркадию. Ребята, с которыми он и Вито так хорошо общались всю неделю, приветливо улыбались:

– Не грусти, Аркадий, – хлопали они его по плечу, – приезжай в следующем году, порыбачим.

– Ну, Аркадий, не забывай нас. Приезжай ещё, у нас есть что тебе показать и рассказать.

– Счастливо доехать, Аркадий, – говорили другие.

Все прощались с ним, и никто не вспоминал его друга. Будто его и не было никогда.

Аркадий рассеянно переводил взгляд с одного на другого, потом на Аэмору.

– Да, – наконец ответил он, – мы с Вито постараемся приехать ещё.

– Вито? – удивились они. – Ну что ж, привози и Вито. Ему у нас точно понравится.

Аркадий осёкся и замолчал, пытаясь выдавить на лице улыбку, чтобы не обидеть приятелей.

Вот зал опустел. Официантки стали наводить порядок. Они натянуто улыбались ему, ждали, когда же уйдёт последний посетитель и даст им возможность спокойно выполнить свою работу.

Аэмора встала и потянула его за руку к выходу. Он мельком взглянул на стойку бара. Тарелку с колбасками уже убрали, и маленький человечек устроился под барным краном. Он терпеливо ждал, когда в его маленький стаканчик-напёрсток капнет пиво, чтобы насладиться этим напитком и уснуть.

Клуракан весело подмигнул Аркадию, состроил гримасу, но, поймав безразличный взгляд, просто махнул на него рукой и отвернулся.

Аркадий и Аэмора долго стояли на обрывистом берегу. Моря не было видно, оно сливалось с тёмным, затянутым тучами небом. Лишь звук разбивающихся волн и свежий солёный ветер напоминали о близости бездонной стихии.

– Что же делать? – выдавил из себя Аркадий. – У меня в голове не укладывается.

Он присел на корточки и сжал виски ладонями.

– Мы же завтра ехать должны. У меня билеты на самолёт. Его же искать надо.

– Успокойся. Тебе никому ничего не придётся объяснять, – тихо произнесла фея. – Его попросту никто не вспомнит. Тебе ли этого не знать?

Аркадий поднялся и внимательно вгляделся в собеседницу. Неожиданно тучи расступились. Холодный свет луны озарил и почти бесцветные серо-зелёные глаза, и зеленоватые волосы, и странное одеяние. Сейчас на ней вместо современных джинсов было длинное платье и зелёный плащ. И вся она каким-то светлым пятном выделялась в темноте ночи.

– А ты кто вообще? Что тебе от меня надо? Что вам всем от меня надо?! – выкрикнул он.

– Я поняла, – покачала головой девушка, – ты новичок. Вот почему ты бездействовал. А ведь ты мог бы справиться с тёмной фейри.

Аркадий, потеряв к девушке интерес, снова понурившись, присел на корточки. Аэмора тоже присела и что-то вложила ему в руку.

– Тебе нужен учитель. Обязательно. Ты должен научиться управлять своей силой.

Аркадий разжал кулак – на ладони опять лежала пуговица.

– Она точно такая же, как у Вито, – объяснила фея. – Она поможет сохранить с ним связь на случай, если захочешь вернуться и разыскать его.

Неожиданно Аэмора провела рукой по щеке Аркадия и улыбнулась.

– А ты милый. Если захочешь, я могу увести тебя в сво́й мир, – продолжала она поглаживать его, – нам будет хорошо вместе.

Аркадий отстранился от её ладони, встал, посмотрел на пуговицу. Первым желанием было со всего размаху зашвырнуть деревяшку в море. Фея будто прочитала его мысли. Еле заметным покачиванием головы предостерегла от ошибки. В конце концов он зажал пуговицу в ладони и, не прощаясь, пошёл в посёлок.

Столько мыслей! Аркадий не мог остановиться ни на одной, не понимал, что правда, что ложь. Пройдя несколько шагов, вновь замер. Подумал: «А глупо отказываться от помощи практически из первых рук. Можно хотя бы попросить каких-то объяснений и напутствий». Аэмора, в общем-то, хотела помочь и была добра к нему. Ему захотелось вернуться. Он оглянулся в надежде поговорить, может быть, даже извиниться, но вместо девушки увидел лишь сгусток тумана с зеленоватыми искорками. Ничего не оставалось, кроме как идти домой и постараться самому всё обдумать и принять решение.

Лёжа в постели, Аркадий прокручивал в уме каждое слово, сказанное Лилиан и Аэморой. Он ругал себя за пассивность, за то, что не сумел быть более настойчивым, решительным. Сцены минувшей ночи крутились и крутились в мозгу. Наконец Аркадия будто отрезало от бытия, и, лишь открыв глаза и обнаружив за окном полуденный свет, он понял, что спал.

Паро́м отходил только вечером. Они с Вито планировали побродить немного по побережью до отъезда. Там иногда можно было увидеть котиков. Но какие уж теперь котики! Однако следовало собрать вещи, дождаться хозяйку дома, попрощаться и вернуть ключи.

Аркадий осмотрелся. На глаза попался оставленный на стуле белый тёплый свитер со знаменитым ирландским узором. Вито купил его в подарок своему деду.

– А вот интересный вопрос, – пробормотал сам себе Аркадий, – что делать с вещами Вито?

Но раздумывать долго не стал. Бережно собрал их, уложил. Тут даже и думать нечего. Он увезёт их с собой. Чтобы вернуть потом. Этот свитер на стуле будто стал толчком к внезапно принятому решению. Упаковывая вещи друга, Аркадий уже всё решил для себя. «Нельзя жить так, как я жил раньше, – думал он. – Нельзя просто терпеть и делать вид, что ничего не происходит».

Движения становились всё более и более уверенными, чёткими. Он уложил вещи Вито и принялся за свои. «Раз мне дано это знание, я просто обязан получить и умение пользоваться им».

В дверь тихо постучали. Аркадий рывком открыл её, надеясь увидеть хозяйку дома, но на пороге стояла совершенно незнакомая пожилая женщина.

– Можно? – спросила она и, не дождавшись ответа, вошла.

Затем приветливо улыбнулась и по-хозяйски оглядела комнату.

– Жаль, что знакомимся и расстаёмся одновременно. Я хозяйка дома.

– Хозяйка вы? А кто же тогда Лиан? – удивлённо спросил он.

– Это моя дальняя родственница, – ответила старушка. – Представьте себе, она очень кстати приезжала погостить. Я, знаете ли, приболела и просила её показать вместо меня дом. Но она вчера уехала, уж извините, не попрощавшись.

Мыслей не было, но было то мерзкое ощущение, когда вдруг осознаёшь, что тебя обманули, и ощущение это усиливалось оттого, что понимаешь: обман был на поверхности. Его с самого начала не покидало неприятное чувство при каждом взгляде на Лиан, но он не придал этому должного значения. А теперь, сопоставив все совпадения: и прихрамывающую походку, и схожие имена, и игривый взгляд ярко-синих глаз, – понял: хитрая фейри нагло воспользовалась случаем и как-то нейтрализовала способности Аркадия, чтобы одурманить и пленить Вито.

Старушка же, не замечая удручённого состояния Аркадия, обошла весь дом, забрала ключ и, пожелав доброго пути, ушла.

Аркадий понимал, что обманывается, но сейчас ему казалось, что всё плохое останется тут, на острове, а дома родные стены помогут прийти в себя и найти какой-то выход. Да, дома он всегда чувствовал себя сильнее. Ему казалось, что не возвращался туда целую вечность, и сейчас едет не с отдыха, а с войны. Предвкушая погружение в атмосферу любви, спокойствия и понимания, он осознал: всё будет хорошо. Он обязательно постигнет науку общения с загадочными сущностями, вернётся на Инишир и спасёт друга.

Глава 1

Москва

Каким ливнем встретила Москва! Потоки воды низвергались с козырька подъезда плотным занавесом и с шумом падали на землю, тяжело разбиваясь мелкими брызгами. Следовало бы подняться домой: мать наверняка стоит у окна, переживает, ждёт… а ноги не шли. Придётся изображать весёлого, отдохнувшего человека, а это трудно. Отпуск, так беззаботно начавшийся, закончился бедой. Особенно горько сознавать, что, оказывается, предотвратить несчастье было в его, Аркадия, силах. А он не смог. Не знал, как это сделать.

Там, на Инишире, он, казалось, всё осознал, понял и принял. Решение пришло само. Мысль о том, что друга надо спасти любой ценой, не покидала всю дорогу. Но вдали от дома всё казалось таким простым. А теперь, стоя у подъезда, он недоумевал: что делать? к кому бежать? у кого просить совета и помощи? Вот бы замереть навсегда и стоять так, слушая шум дождя, ни о чём не думая. Но дождь рано или поздно кончится, и, чего доброго, мама выйдет на улицу встречать припозднившегося путешественника. Надо идти домой.

Аркадий отступил от стены и взглянул на свою поклажу, прикидывая, как всё донести до квартиры. Неожиданно сквозь завесу дождя в его временное убежище шумно ворвался огромный пёс и обдал Аркадия каскадом мелких брызг. Вслед за ним вбежал под козырёк мужчина – хозяин собаки. Аркадий сразу узнал его и немного смутился, ведь этот человек когда-то помог ему, буквально спас. А он до сих пор не нашёл времени познакомиться и поблагодарить, хотя и выяснил, что живёт его спаситель всего лишь этажом выше.

– Ну и дождь, – с улыбкой произнёс сосед.

Промокший насквозь, он отчего-то не спешил домой. Дал ротвейлеру команду «сидеть» и остановился, явно рассчитывая на общение. Ох, не до праздных разговоров было Аркадию, но он подумал, что сразу уйти будет невежливо, и, даже немного обрадовавшись возникшему поводу оттянуть своё возвращение, решил задержаться.

Сосед с беззаботной улыбкой протянул ему руку для приветствия и, указав на сумку и два рюкзака, спросил:

– С отдыха?

Аркадий пожал протянутую руку и, вежливо улыбнувшись, ответил:

– С отдыха.

Затем снова оперся о стену и уставился на пелену дождя, всё больше и больше погружаясь в свои невесёлые мысли.

Какое-то время сосед деликатно не прерывал молчания. А потом вдруг Аркадий услышал слова, такие простые и понятные для обычного человека, но не для него. Эти слова выдернули парня из бесконечных блужданий по тёмным лабиринтам памяти, которые неизменно заканчивались тупиком. Очередным вопросом. А ответов не было.

Парень с любопытством посмотрел на человека напротив. Такой рядовой, среднестатистический мужик, в обычном спортивном костюме, в видавших виды кроссовках, слегка лысоватый, в запотевших очках – он произнёс невероятно своевременные и важные для Аркадия слова:

– Трудно тебе, сынок?

Они посмотрели друг на друга: Аркадий с сомнением и надеждой, человек в очках с сочувствием и уверенностью.

– Трудно. Вижу, трудно, – сам себе ответил сосед и, снова протянув руку Аркадию, представился: – Валентин Иванович.

Аркадий вновь пожал протянутую руку, тоже представившись, но отпускать не спешил, вцепился в неё, как утопающий в соломинку. Хотя нет, не в соломинку. Рука была твёрдая, надёжная. Это скорее спасательный круг. Валентин Иванович понял эту заминку по-своему, решив, что парень хочет, но не решается о чём-то спросить. А это было не так.

Аркадий сжимал крепкую руку, а перед глазами вновь вставала та ночь, когда он впервые увидел их: безобразных, жутких хвостатых монстров с раздвоенными языками, жёлтыми звериными клыками и огромными кожистыми крыльями. Были они будто тени и сопровождали вполне реальных людей. А люди эти мало чем отличались от своих тёмных попутчиков: глаза светились злом и агрессией. Вспомнились и ощущения от этого зрелища: растерянность и полная дезориентация. Если бы не Валентин Иванович со своим ротвейлером, Аркадий, наверное, не стоял бы сейчас здесь.

– Знаешь, а я сразу понял, что ты тоже их видишь, – прервал Валентин Иванович затянувшуюся паузу и слегка потянул свою руку, пытаясь высвободиться.

Аркадий выдохнул почти с облегчением и разжал пальцы. Да, он не ошибся. Он понял этого человека правильно. Ощущение покоя и уверенности накрыло Аркадия. Так долго он хранил свою тайну – и не было рядом никого, кому можно было бы довериться! Не найдя, что сказать, он бессвязно произнёс:

– А вы? Вы тоже?

– Да. Я тоже, – просто ответил Валентин Иванович. – И, поверь, мы с тобой не одиноки.

– Но как же вы живёте с этим?

– Трудно, но терпимо, – улыбнулся сосед.

– А вы умеете бороться с монстрами? – задал Аркадий вопрос, который особенно интересовал его.

Ему во что бы то ни стало требовалось научиться бороться с ними и побеждать. А как иначе? Его друг в беде, и, пока это так, не будет Аркадию покоя.

– Смотря что ты называешь борьбой. Хочу тебя разочаровать: уничтожить их нельзя. А вот защищаться, держать в узде – это возможно. Ты хочешь научиться? Если да, то я готов стать твоим наставником.

– Да! Да! – оживился Аркадий. – Но мне быстрее нужно.

Валентин Иванович вопросительно посмотрел на собеседника, и Аркадий, несколько смутившись, пояснил:

– Понимаете, мой друг попал в беду. Я должен… – Аркадий осёкся, не зная, стоит ли сейчас всё рассказывать. – Кроме меня, никто ему не поможет, понимаете?

– Понимаю, – осторожно ответил Валентин Иванович, – но не до конца. Что случилось с другом?

Аркадий потупился, соображая, как лучше преподнести. Он так привык держать всё в себе, не раскрываясь даже перед близкими людьми, притворяться, что он такой же, как и все…

– А давай сделаем так, – предложил сосед. – Сейчас мы пойдём по домам, отдохнём, согреемся, – тут он похлопал себя по мокрой ветровке, – а вечерком заходи ко мне, и мы обо всём поговорим.

Аркадий облегчённо улыбнулся и кивнул в ответ. А Валентин Иванович, подняв с пола один из рюкзаков, открыл входную дверь. Аркадий подхватил остальную поклажу и последовал за ним.

Глава 2

Москва

– А я всё жду, жду. А дождь всё льёт и льёт. А тебя нет и нет, – запричитала мама, стоило Аркадию переступить через порог. – Я уж думала, рейс отменили.

Аркадий сгрёб её в охапку, прижал к себе. А как ещё можно успокоить маму?

После просторов Инишира, где взгляду открывалась безбрежность и был виден далёкий горизонт, их с мамой двухкомнатная квартирка показалась такой тесной! Да и мама, оказывается, такая маленькая и худенькая! Аркадий только сейчас понял, как соскучился. Несмотря ни на что, дом показался ему надёжной крепостью, а мама – радушной её хозяйкой и верным другом. У неё и стол уже был накрыт, и постель застелена.

– Аркашка, я тебя будто век не видела. Так соскучилась!

«Действительно, будто век не виделись», – невольно подумалось ему. Здесь, дома, всё казалось надёжным и спокойным, но стоило закрыть глаза, и в памяти мгновенно возникала картина: дорога, уходящая за горизонт, и два силуэта на ней. Только мамин голос снова и снова возвращал к действительности.

Мама усадила за стол и теперь смотрела, подперев рукой щёку. Аркадий уминал борщ с пирожками вприкуску и чувствовал, что на душе начинает всё как-то успокаиваться, устаканиваться. Было ощущение, что какая-то неведомая сила ведёт его в правильном направлении и сводит с важными в его жизни людьми.

Разве можно назвать случайностью встречу с Валентином Ивановичем? После разговора с ним чувство уверенности в себе, в своём будущем позволяло от души радоваться возвращению домой и встрече с мамой.

А она не давала заскучать, всё расспрашивала и расспрашивала о новых впечатлениях и приключениях. Так было всегда. Аркадий уезжал в отпуск, выбирая такие места, про какие мама и не слышала. А потом, по приезде, долго рассказывал обо всём, что видел.

В этот раз Аркадий был не таким многословным. Он дарил ей подарки, показывал фотографии видов острова Инишир и его достопримечательностей. Только фото, где они вдвоём с Вито, он старался побыстрее перелистнуть, чтобы не дать маме повода задать о нём вопросы. Врать Аркадий не умел, а рассказать всё как есть пока не мог. Да и зачем вешать эту тяжесть ещё и на маму?

Наконец с разговорами было покончено, сувениры вручены, вещи разложены.

– Аркаш, а э́тот рюкзак ты почему не разбираешь? Что у тебя там? – мама указывала на рюкзак Вито.

Аркадий как-то не догадался сразу убрать его с виду и теперь, торопливо засовывая за шкаф, пробубнил невнятно:

– Да это не мой. Друг дал на хранение.

Мама заметила растерянность сына, но расспрашивать не стала и вышла из комнаты, искоса поглядывая, как суетливо он торопился спрятать чужую вещь.

– Ну ладно, отдыхай. Я тоже чуток посижу и буду укладываться.

– Да я не устал особо. Ты ложись, а я прогуляюсь немного.

Мама встревожилась:

– Только приехал – и уже куда-то собрался?

– Да ты не волнуйся. Мне встретиться кое с кем нужно, – Аркадий посмотрел на растерянную маму и добавил: – Да ладно, я далеко не пойду. Ты даже в окно сможешь меня увидеть.

Он чмокнул её в волосы и вышел.

Да, было немного поздно, но ведь они с Валентином Ивановичем договорились, поэтому Аркадий уверенно нажал на кнопку звонка.

Глава 3

Москва

Из-за двери послышался лай Мальчика, и почти сразу открыли.

– Вы не запираетесь? – удивлённо спросил Аркадий.

Валентин Иванович улыбнулся.

– Запираюсь, конечно, но мы ждали тебя. Проходи. Я чай заварил.

– Валентин Иваныч, наверное, это невежливо, но не могли бы мы поговорить на лавочке у подъезда? – виновато попросил Аркадий и, заметив недоумевающий взгляд соседа, поторопился объяснить: – Мама отчего-то заволновалась. Я обещал, что буду в зоне видимости.

– Не вопрос, – согласился Валентин Иванович и скомандовал: – Мальчик, гулять.

Обрадованный Мальчик тут же принёс поводок.

– Умный у вас пёс, – улыбнулся Аркадий, глядя, как Валентин Иванович закрепляет шлейку.

– Да, – тот ласково потрепал своего ротвейлера. – Мы с ним семья. Нам нельзя друг без друга.

Выйдя на улицу, Валентин Иванович отпустил собаку, и Мальчик помчался наворачивать круги по площадке около дома. Заметив, что хозяин не спешит его поддержать, вернулся и сел у его ног.

– Так что же всё-таки случилось с твоим другом? – спросил Валентин Иванович.

Аркадий помолчал, прислушиваясь к звукам ночного города и собираясь с мыслями.

– Да не тяни, Аркадий, – подбодрил сосед. – Я поверю всему. Уж я-то за свою жизнь навидался всякого.

– Ну хорошо, – бодро начал Аркадий, – я начну с нашей первой встречи. Помните? Той ночью? – и он вопросительно посмотрел на соседа.

Тот кивнул, взглядом побуждая не останавливаться и рассказывать дальше.

– Сразу хочу извиниться. Ведь уже года три прошло? – он снова взглянул на Валентина Ивановича. – И за это время я так и не поблагодарил вас.

Валентин Иванович понимающе улыбнулся, но промолчал.

– Я после просто выпал из жизни. Был уверен, что стал шизофреником, что мои видения – продукт больного сознания.

– А ты с кем-нибудь поделился своими подозрениями? – обернулся к нему Валентин Иванович. – Или всё пытался решить сам?

– С кем же таким делиться? – Аркадий уткнулся взглядом в асфальт, запустил пальцы в белокурые, изрядно отросшие за время отпуска волосы. – Друзья, может быть, и посочувствуют, но ведь не удержатся, расскажут кому-нибудь. И пойдёт обо мне слава. – Он усмехнулся: – Да ещё и с работы уволят, пожалуй. – Немного помолчав, добавил: – Ну а маме… Ну как ей такое сказать? Не смог я.

– А зря, – задумчиво произнёс Валентин Иванович. – Мы часто недооцениваем наших близких. Ты хотел оградить её от переживаний, но, по-моему, сделал только хуже. Наверняка она заметила перемену в тебе и ночами придумывала всякие объяснения. Поверь, незнание хуже неприятной правды. Вот она сейчас стоит за шторкой и гадает, что это вдруг её сынок общается с соседом, с которым ни разу раньше и двумя словами не перемолвился.

Аркадий непроизвольно поднял голову и посмотрел на своё окно. Шторка предательски дрогнула.

– Ты успокой как-нибудь свою мать. Не хочешь говорить правду? Ну так придумай такое объяснение, чтобы она поверила и не переживала за тебя.

– Наверное, вы правы, – задумчиво произнёс Аркадий.

Поёжившись от внезапно налетевшего осеннего ветерка, он продолжал:

– Ну, в общем, никакие врачи мне, конечно, не помогли, и я просто решил принять это как данность. Сначала было жутковато ходить по улице и видеть среди людей монстров. Потом постепенно привык. Немного успокаивало, что кроме чёрных встречаются и светлые фантомы. Но для меня и это было, мягко говоря, странным зрелищем. Единственной отдушиной стал отпуск: забирался куда-нибудь в горы или к дальним уединённым водоёмам. Однажды даже на воздушном шаре путешествовал, – при этих воспоминаниях Аркадий улыбнулся.

– А что же твой друг? Ты хотел о друге рассказать, – напомнил Валентин Иванович.

– Да. Друг, – немного погрустнев, опомнился Аркадий. – Я познакомился с ним в поездке по Тибету. Мы как-то сразу сошлись, сам не знаю почему. Весёлый итальянский парень по имени Вито. С ним было так легко общаться… – печальная улыбка отразилась только в глазах.

– Почему было? Он что, погиб?

– Даже не знаю, как сказать. Вроде и не погиб, но его нет. Пропал, – увидев вопрос во взгляде собеседника, добавил: – Его увели. То есть увела. Фейри.

– Как увела? Куда?

– Если б я только знал куда! Увела в какой-то призрачный мир. Понимаете, эта фейри…

– Постой-постой. Фейри, – задумался Валентин Иванович. – Это из кельтской мифологии. Ты где отдыхал-то?

– В Ирландии, на острове Инишир. Маленький такой островок. Мы с Вито вместе выбирали, куда поехать в этом году. Вот, выбрали Инишир. Сняли там домик на неделю и обследовали потихоньку все достопримечательности. Нашли там кучу друзей, – кулаки Аркадия непроизвольно сжались. – А эти друзья потом даже не вспомнили, что был такой человек!

Голос Аркадия дрогнул, и он замолчал, не желая показывать свою слабость. Валентин Иванович подождал немного, но, поняв, что парню тяжело справиться с эмоциями, предложил:

– Я пока не всё до конца понял, но главное уразумел: с твоим другом случилась какая-то странная, непонятная беда и ему нужно попытаться помочь. Вот что я предлагаю: время позднее, а разговор, как оказалось, предстоит долгий, поэтому перенесём его на завтра. Хорошо? – заглянул он Аркадию в глаза. – Главное, осознай: теперь ты не один. Понимаешь?

Аркадий кивнул. Лицо соседа вдруг изменилось, стало жёстким, будто тот сбросил невидимую маску добряка, превратившись в строгого и воинственного наставника.

– Завтра, часа в четыре, мы встретимся. Я сведу тебя с ребятами, которые тоже оказались в схожей ситуации. Они расскажут тебе свои истории, а ты, если захочешь, расскажешь свою. Вместе подумаем, как помочь тебе и твоему другу. Но у меня одно условие: до момента нашей встречи ты должен обдумать и сделать выбор, от которого будет зависеть наше дальнейшее общение. Ты должен решить для себя, чего ты, собственно, хочешь. Если просто спокойно жить в мире со своим даром, тогда от нас только психологическая помощь и поддержка. Но есть и другой вариант. С тёмными силами можно бороться, то есть противостоять им, отстаивая и защищая светлый мир. Если ты захочешь быть таким борцом, мы будем рады принять тебя в свою команду. Но тогда ты должен быть готовым к любым опасностям. Ты уже сталкивался с людьми, которыми управляют такие «попутчики». Знаешь, на что они способны.

Произнося свою речь, Валентин Иванович не отрываясь смотрел на Аркадия, и это придавало особую значимость его словам.

– Подумай, нужно ли это тебе. И помни, я приму любое твоё решение и в любом случае помогу чем смогу.

Аркадий снова кивнул, а лицо соседа неожиданно смягчилось, приобрело обычное спокойное выражение.

– Ну что? По домам?

Аркадий вновь взглянул на своё окно в уверенности, что мама по-прежнему стоит за шторкой, и кивнул:

– По домам.

Глава 4

Страна вечной молодости

Утром Лилиан не оказалось рядом, от чего Вито почувствовал легкое разочарование. Ну надо же, какая девчонка! Он и подумать не смел, что отпуск закончится так феерично.

Лёжа в постели, потянулся, огляделся по сторонам и присвистнул. Ну и обстановочка: высоченные потолки, стены с лепниной. Вито даже усмехнулся: «Только позолоченных ангелочков не хватает».

Приподнялся на локте, окинул взглядом широченную кровать, белоснежные простыни. Рядом кресло, а на его спинке то самое красное платье, что было на Лилиан накануне.

Вито задумался. Куда же завела его эта чертовка? Гуляя по Иниширу, они с Аркадием не видели ни одного замка. Только древние развалины и аккуратные современные коттеджи. А он находился сейчас именно в замке. Как ни странно, Вито совсем не помнил, как попал сюда.

Он запустил пальцы в свои упругие чёрные кудри, попытался сосредоточиться и хоть что-то вспомнить.

Вот они с Аркадием сидят в пабе, вот к ним подсела Лилиан, а позже и её подруга. Вспомнил, как в какой-то момент почувствовал… Сам не понял, что почувствовал. Просто осознал: что-то не так. Вспомнил, что пошёл покурить, а вслед за ним вышла Лилиан. И всё. Будто отрезало.

Вито поискал глазами свои вещи. Футболка оказалась на щитке у изголовья кровати, только руку протяни. Дотянулся, ловко подхватил и собрался было надеть, но задержался. Что это? Она выглядела идеально чистой и издавала удивительный аромат морского ветра, полевой зелени и ещё чего-то неуловимого. «Видимо, духи Лилиан», – подумал он.

Встал с постели, подошёл к креслу, провёл рукой по шелковистой ткани красного платья. В памяти сразу всплыли воспоминания о прошедшей ночи. Даже дух перехватило. Он потянул за тонкую бретельку – и вот уже алая ткань у его лица. Вито жадно вдохнул аромат, оставленный телом девушки, – это был цветочный запах, такой же яркий, как и она сама.

Его джинсы оказались на полу рядом с кроватью.

Натягивая их и неловко подпрыгивая на ходу, Вито оказался у окна и снова с недоумением подумал: «Да где же я?». Где Лилиан откопала это место на маленьком островке, который они с Аркадием облазили вдоль и поперёк? Картина, представшая его взору, напоминала скорее виллу где-нибудь на Мальте, чем скупой на изыски архитектуры иниширский ландшафт. Да и климат острова не располагал к тому изобилию растительности, что Вито сейчас наблюдал перед собой.

Прямо за окнами замка простирался сад с таким количеством экзотических деревьев, что Вито даже засомневался в их реальности. Его поражали и окрас листьев, и их форма. Бесконечные клумбы со столь же диковинными цветами. С ветки на ветку перелетали птицы с ярким оперением, некоторые спускались на траву и важно расхаживали в полной уверенности, что им ничто не угрожает. Они вели себя по-хозяйски.

Какое-то наваждение, проделки фата-морганы!

Посреди сего великолепия на мягкой кушетке возлежала Лилиан. Она была великолепна. Вито даже показалось, что её окружает лёгкое свечение, как ореол. Еле уловимый ветерок слегка шевелил рыжие волосы девушки, которые выглядели ещё ярче на фоне воздушной красной накидки, окутавшей всё её тело. Глаза красавицы были прикрыты, но оставалось ощущение, что сквозь ресницы она следит за Вито.

Кушетка стояла недалеко от небольшого водоёма, где плавала пара лебедей. Вот один из них выбрался на лужок и гордой, уверенной походкой направился к Лилиан. Подойдя к ней, опустился на траву, вытянул свою гибкую шею и положил голову на колено очаровательницы.

Вито с интересом наблюдал за происходящим. Он впервые видел, чтоб лебедь вёл себя как ручной щенок. В задумчивости Вито сунул руки в карманы джинсов – и в одном из них что-то нащупал. «Что бы это могло быть?» – подумал он, ухватив тёплый, приятный на ощупь кругляшок. Это оказалась всего лишь пуговица. Крупная деревянная пуговица.

Он с интересом воззрился на неё. Чья она? И почему оказалась в его кармане? Стал разглядывать внимательнее.

Обычной не назовёшь. Лёгкое тепло и запах можжевельника исходили от неё. В центре пуговицы – замысловатый узор из многочисленных переплетений, которые удивительным образом складывались в чёткое изображение стрекозы с глазами и крыльями нежно-голубого цвета.

Лилиан, будто почувствовав, что интерес молодого человека переключился на что-то другое, и открыла глаза.

Вито даже не понял, как она быстро и незаметно оказалась у него за спиной. Почувствовав прикосновение женских рук, он поспешно сунул свою находку в карман, шестым чувством понимая, что показывать её никому не должен, что она предназначена только ему и связана с чем-то очень важным в его жизни.

Глава 5

Москва

Ровно в шестнадцать ноль-ноль Аркадий ждал у подъезда. Сегодня начиналось его восхождение по лестнице познания того нового, что так долго он старался не замечать. Первая ступень – это осознание себя таким, каков ты есть. И проводник на этом пути уже рядом, о чём уведомил лёгкий толчок в колено. Аркадий опустил голову и обнаружил рядом с собой Мальчика. Пёс подталкивал его носом, приглашая следовать за собой.

– Привет, Мальчик. – Аркадий потрепал ротвейлера по холке и оглянулся по сторонам.

На парковке в тени тополей, рядом со старенькой тёмно-синей «Ладой», стоял Валентин Иванович и приветливо махал рукой. Мальчик воспринимал всё как игру и, пока Аркадий шёл к машине, метался то к нему, то к своему хозяину. Валентин Иванович, жестом приглашая Аркадия в салон, спросил:

– Ну что, Аркадий, готов удивляться?

– Вы меня интригуете. Куда же мы сейчас поедем?

– Да место вполне обычное, – отозвался Валентин Иванович. – А вот люди… Люди необычные.

Ехали они действительно не так уж и долго, но как-то резко свернули на незнакомую улочку и дальше закружили по закоулкам, подворотням, по старым ухабистым мостовым. Аркадий и не предполагал, что в Москве такое бывает. Ему даже показалось, что они уехали совсем недалеко и кружат где-то рядом туда-сюда, будто водитель поставил себе целью проехать определённое количество поворотов, въехать в определённое количество арок и непременно подпрыгнуть определённое количество раз на кочках и ухабах. Наконец машина выехала на ровную дорогу, покрытую коричневой плиткой, повернула ещё раз и очутилась прямо перед уютным двухэтажным домиком, огороженным высоким кованым забором с широкими воротами.

– Откуда? – удивился Аркадий. – Откуда здесь, среди высоток, двухэтажный дом?

Валентин Иванович улыбался. Он явно наслаждался произведённым впечатлением.

Ворота плавно открылись, пропуская гостей, и машина въехала на территорию загадочного строения. Валентин Иванович пискнул пультом, и открылись ворота довольно-таки просторного гаража, притулившегося у левой стены дома.

Аркадий больше ни о чём не расспрашивал, молча следуя за своим провожатым. Он видел, как Валентину Ивановичу нравятся его удивлённые возгласы и интерес, который вызывало всё увиденное. Он с гордостью вёл гостя за собой, взглядом подбадривая и как бы говоря: «То ли ещё будет».

По узенькой ухоженной дорожке они прошли к дому и остановились у дверей. Валентин Иванович нажал на кнопку домофона, дверь щёлкнула и впустила гостей.

Прихожей практически не было, почти сразу от порога поднималась витая лестница. Валентин Иванович освободил Мальчика от поводка. Пёс сразу бросился вверх по ступенькам и пропал в темноте, а его хозяин стал подниматься медленно, не торопясь, кивком пригласив Аркадия следовать за ним.

На лестнице царил полумрак, так как окон не было, а сенсорные светильники настроили так, что они загорались матовым приглушённым светом лишь тогда, когда человек подходил к ним почти вплотную, а стоило удалиться от них, тут же потухали. Поднимающийся по лестнице словно служил для них эстафетной палочкой.

Откуда-то сверху слышались приглушённые голоса, там явно собралась большая компания. Но шумных возгласов и смеха не было. Люди просто разговаривали.

Наконец Валентин Иванович остановился.

Лестница вывела в довольно-таки длинный коридор с тремя дверями. Мальчик ожидал у средней, но Валентин Иванович, скомандовав псу: «Ждать», – направился к последней. Тихо постучав и не дождавшись ответа, открыл и спросил:

– Гостей не ждёте?

Из-за плеча Валентина Ивановича Аркадий пытался разглядеть, с кем тот разговаривает, но увидел только высокие окна, занавешенные не очень плотными шторами, и всё тот же полумрак.

– Ты знаешь, Валя, а я ждала тебя сегодня, – послышался довольно-таки приятный женский голос. – И, по-моему, ты не один.

Валентин Иванович вошёл в таинственную комнату, давая возможность и Аркадию пройти и поприветствовать её хозяйку. Аркадий огляделся. Высокие потолки, старинная мебель. Ближе к окну массивный письменный стол, за ним стул с мягкой спинкой и подлокотниками. Справа от стола, у самого окна, штора с которого была слегка отдёрнута, в глубоком кресле сидела женщина.

– Здравствуйте, молодой человек, – она, не вставая, протянула ему руку.

Аркадий растерялся. Обстановка комнаты и внешность женщины были таковы, что прямо-таки хотелось расшаркаться и поцеловать протянутую руку. Но, сам не зная почему, он удержался от этого и просто пожал её, обхватив обеими ладонями. Женщине явно понравилось такое приветствие. Она улыбнулась и представилась:

– Зинаида Зиновьевна. Хозяйка этого бедлама. А как ваше имя?

– Аркадий, – сдавленно произнёс парень.

– Ты принёс нам свою историю? Можешь положить её здесь, на столе.

Аркадий в недоумении посмотрел на Валентина Ивановича. Заметив это, женщина тоже устремила на него вопросительный взгляд.

– Так ты же не дала ничего объяснить, Зинуль, – оживился Валентин Иванович, усаживаясь на стоящий рядом стул и приглашая Аркадия последовать его примеру. – Аркадий, не стой, садись. – И вновь обратился к хозяйке комнаты: – Ты не пугай его, выслушай. Я как раз хотел походатайствовать за него.

Женщина не перебивала, слушала. Она выглядела спокойной. Волновался Валентин Иванович. В присутствии Зинаиды Зиновьевны, казалось, он немного терялся. Видно, была она женщиной непростой. Аркадию стало любопытно, отчего уже немолодой и уверенный в себе мужчина вдруг чувствует себя школьником в присутствии этой седовласой красавицы. Он исподтишка решил рассмотреть её получше.

Аристократические черты лица, седые волосы уложены в пучок, над которым блестит серебряный гребень, украшенный бирюзой. Вот возраст Ааркадий затруднился определить: ярко-голубые глаза придавали своей обладательнице удивительно моложавый вид. Да и осанка – Зинаида сидела, откинувшись на спинку кресла, но это не мешало разглядеть очертания её тела и гордую посадку головы.

Зинаида изредка поглядывала на Аркадия, и глаза её улыбались. Она явно заметила восторженные взгляды парня. Но брови слегка хмурились, так как Валентин Иванович, похоже, нарушил какие-то правила, и в её обязанности входило немного посердиться на него. Аркадий так увлёкся своими наблюдениями, что совсем упустил нить разговора.

– Понимаешь, Зинуль, он уже три года со своим даром живёт, – доказывал Валентин Иванович. – Он уже сжился, сросся с ним. Ему психологическая помощь уже не нужна. Ему знания нужны. Понимаешь?

По лицу Зинаиды Зиновьевны невозможно было определить, одобряет она собеседника или осуждает. Она спокойно дождалась, когда поток слов наконец иссяк, и заговорила:

– Ну что ж, я поняла тебя. Ты берёшь над мальчиком шефство и, значит, вводишь в свою группу. Но твои ребята соберутся только через час. – Она посмотрела на Аркадия. – Насколько я поняла, вы торопитесь, – Зинаида Зиновьевна улыбнулась, – вам надо быстрее.

– Если можно, – кивнул Аркадий.

– Ну тогда ждите. Валентин введёт вас в уже сформированную группу. Но, поверьте, молодой человек, торопиться в нашем деле не есть хорошо. Иногда, выбиваясь из сил от бега, можно оставаться на месте. А сидя за столом за чашкой кофе и познавательной беседой, можно продвинуться и приблизиться к своей цели. Так что будьте внимательны, терпеливы, осмотрительны и осторожны – вот лучшая стратегия.

Она одарила Аркадия дежурно-приветливой улыбкой и кивнула Валентину Ивановичу, давая понять, что аудиенция окончена. Гости дружно встали и вышли в коридор.

Мальчик обрадованно завилял хвостом при виде хозяина.

– Хороший. Хороший, Мальчик, – потрепал Валентин Иванович пса и открыл соседнюю дверь.

Здесь он чувствовал себя уверенно, как дома: отодвинул все шторы, позволив скудным лучам уже заходящего солнца ненадолго осветить комнату, открыл окно, чтобы впустить немного свежего воздуха, и загремел посудой у резного буфета.

– Как думаешь, для кофе не очень поздно? Или лучше чай заварить? – обернулся он к Аркадию.

У Аркадия неожиданно заурчало в животе. Валентин Иванович улыбнулся.

– Давай лучше чай с бутербродами. Ребята ещё не скоро придут, а ужин мы с тобой уже пропустили.

Валентин Иванович начал возиться с продуктами, а Аркадий – осматриваться потихоньку. Всё у него вызывало интерес, а то, что сейчас они одни в помещении, казалось удобным моментом обо всём расспросить.

Комната эта была очень просторной. В ней стояло несколько круглых столов со стульями, что придавало ей сходство с залом в каком-нибудь кафе. У глухой стены находился небольшой подиум, где размещалось что-то вроде барной стойки, а за ней хорошо оборудованная мини-кухня с холодильником, плитой, посудомоечной машиной, а также с кофемашиной и буфетом, полным красивой керамической посуды.

– Валентин Иванович, а что это за место? И кто эта женщина? – спросил Аркадий, усаживаясь за стол.

– Давай я сначала заварю чай, а потом, не торопясь, всё расскажу.

Валентин Иванович колдовал над заварочным чайником, как заправский чародей, по щепотке добавляя в него из разных баночек и мешочков ему одному известные ингредиенты. Невероятный аромат вырвался на свободу, как только сухих листочков коснулся обыкновенный кипяток. Валентин Иванович с удовольствием вдохнул его и торжествующе посмотрел на Аркадия:

– А? Как тебе?

Аркадию было уютно в этой новой обстановке. Всё ощущалось как-то по-домашнему. И даже его сосед, с которым он так коротко сошёлся всего лишь за сутки, казался почти родственником.

– Может, вам помочь? – предложил Аркадий.

– Давай-давай. Проходи сюда. Вот тут в холодильнике доставай всё для бутербродов. И вообще, доставай всё, что на тебя глянет, не стесняйся.

Он зашёл за стойку и обнаружил Мальчика. Пёс кружил вокруг хозяина в надежде получить вкусняшку. Валентин Иванович сначала легко отбивался от него, но, как только тот почуял запах колбасы и от ротвейлера не стало спаса, скомандовал:

– Мальчик, место.

Мальчик обиженно отбежал и улёгся на подстилку. Аркадий проследил за ним и только сейчас заметил, что вдоль всей стены напротив стоял удобный мягкий диван, а рядом – лежанка для животных.

– У него здесь и постелька своя есть? – произнёс Аркадий в надежде, что Валентин Иванович начнёт всё-таки что-нибудь рассказывать об этом интересном месте.

– О да, – улыбнулся сосед, аккуратно размазывая на кусочке ржаного хлеба творожный сыр. – Но не только ему одному доводится тут спать. Вот на этом диване мне частенько приходилось ночевать в силу разных обстоятельств.

И снова замолчал. Хозяйничал за стойкой и как ни в чём ни бывало украшал бутерброды зеленью, будто и не догадывался, какое нетерпение и любопытство бушует в груди Аркадия.

– Ну вот, кажется, всё готово. – Валентин Иванович с гордостью рассматривал живописно разложенные на большом блюде бутерброды. – Тут и нам, и ребятам хватит.

Он положил на стол пластиковые салфетки, на них поставил чашки с блюдцами, тарелки, вилки. Аркадий удивлялся той скрупулёзности, с которой его знакомый занимался сервировкой. Мужчина перехватил его взгляд и весело подмигнул:

– Что? Я смешно выгляжу?

Аркадий пожал плечами, но сказать ничего не успел. Валентин Иванович продолжал:

– Ребята тоже надо мной подтрунивают.

Немного помолчав, решил объяснить:

– Я старый холостяк. Дома ем как попало, а здесь хочется уюта, красоты. Потому что не для себя одного готовлю. Понимаешь? Здесь есть зрители и ценители. Они хоть смеются над моей слабостью, но я знаю: им нравится.

Он в последний раз окинул взглядом стол и позвал:

– Ну давай, садись. А то у тебя в животе уже целый симфонический оркестр поселился.

Аркадий с удовольствием приступил к трапезе, поглощал бутерброды с аппетитом, запивая ароматным чаем. Валентин Иванович ел мало, больше налегал на душистый напиток, а в промежутках между глотка́ми рассказывал:

– Ты ешь, ешь. Я немного введу тебя в курс дела. – Он откинулся на спинку стула и, прихлёбывая из чашки, не торопясь начал рассказывать. – Эта женщина, что в соседней комнате, – очень значимая особа в нашем мире. Ты скоро сам всё увидишь и поймёшь. У неё куча всяких дипломов по оккультным наукам, но она не вывешивает их, как многие, на стену. Сложила в папку и сунула в стол. Думаю, она их даже не сразу найдёт в случае надобности.

– Зачем же они ей вообще тогда нужны?

– Есть люди, которым всегда требуется подтверждение чего-то, казалось бы, очевидного. И потом, она таким образом развлекалась, знакомилась, общалась с нужными людьми. А дипломы – это как бонус.

Валентин Иванович посмотрел на часы.

– Ну вот, время пролетело незаметно. Минут через тридцать и ребята подтянутся.

И продолжил свой рассказ:

– В общем, это заведение принадлежит Зинаиде. Она собирает со всех уголков страны молодых ребят, с которыми происходят невероятные события. Порядок такой: с новеньким она сначала беседует сама и оценивает его состояние. Она ведь отличный психолог. Кого-то отсеивает, уличая во лжи или в корысти. Есть, знаешь ли, такие искатели приключений, всякие блогеры или журналисты. Но им сюда вход закрыт. Если же, по мнению Зинаиды, человек заслуживает внимания, она просит описать свою ситуацию, но не просто, а в виде художественного текста. Ну или школьного сочинения на тему «Как я провёл лето». Понимаешь?

– А это ещё зачем? Нельзя, что ли, просто всё рассказать?

– Ну, во-первых, она считает, что так человеку легче осмыслить все свои эмоции. А у неё именно эмоции отчего-то на первом месте. Ну и по написанному легче выступать перед аудиторией.

– Выступать? – Аркадий как-то напрягся.

Выступать он точно ни перед кем не хотел. Этого ещё не хватало.

– Успокойся, тебе это не грозит. Но только потому, что я за тебя поручился. Если бы ты пришёл как все, то прошёл бы всю процедуру «от» и «до».

– Что за процедура такая? – в голосе Аркадия зазвучало осуждение. —Заставлять людей, которым и так трудно, перед кем-то выступать.

– Зря ты возмущаешься. Во-первых, не перед «кем-то», а перед такими же пострадавшими, если можно так сказать, как и они сами. И потом, я уже говорил, что Зинаида отличный психолог и старается работать, как психолог. Ведь есть же всякие клубы анонимных алкоголиков, игроманов, наркоманов. Ну вот и здесь тот же принцип, только немного доработанный.

Валентин Иванович поставил чашку на стол, умиротворённо откинулся на спинку стула и продолжал:

– Вот здесь, в соседней комнате, они и собираются. Там очень душевная обстановка. Люди сидят – так же, как и мы сейчас – за чашкой чая. Они сами решают, пришло ли их время поделиться своей историей или нет. Сначала приходят, знакомятся, слушают других и понимают, что не одни, что есть такие же, как и они. А потом в какой-то момент им самим хочется поделиться, и они делятся. И находят понимание и сочувствие. Что в этом плохого?

– Ну, вы так всё описали, что мне самому захотелось написать о себе в красках.

– Возьми и напиши, – подбодрил Валентин Иванович. – Может, лучше разберёшься в ситуации. Ты знаешь, это здорово помогает.

Он замолчал, посчитав, что выдал достаточно информации, чтобы у парня сложилось правильное впечатление. Они сидели какое-то время тихо, думая каждый о своём. В комнате по-прежнему царил полумрак, за разговором они и не заметили, что уже стемнело, или просто не хотели нарушить что-то неуловимое, хорошее, тёплое. Удивительно, но Аркадий чувствовал сейчас себя так же спокойно и уютно, как дома. Будто он уже был когда-то здесь, но уехал в дальний путь и забыл дорогу назад. И хотя окно никто не закрывал, в комнате царила удивительная тишина, будто дом стоял не в центре мегаполиса, а на окраине деревни. Мелодичное позвякивание музыкальной подвески у шторы придавало тепла и уюта их маленькому междусобойчику.

Глава 6

Москва

Дверь с шумом распахнулась, нарушая тихое чаепитие, и в комнату ввалились двое. Причём ввалились в буквальном смысле. Девушка так смеялась, что на пороге согнулась пополам, ухватившись за живот, а парень от неожиданности налетел на неё. Они с трудом удержались на ногах, чтобы не упасть, а когда выпрямились и увидели сидящих за столом, резко замолчали.

Впереди стояла девушка. Невысокая, со светлыми дредами, цвет глаз в темноте Аркадий сразу не смог определить, но они были тоже светлыми. Черты лица настолько женственны и мягки, что дреды абсолютно не вязались с ними. «Ей бы пошли распущенные волосы или даже коса на плече», – невольно подумал Аркадий.

За её спиной возвышался парень. Он был полной противоположностью светловолосой девушки: волосы тёмные, прямые, собраны в хвост, и глаза такие чёрные, что даже зрачков не видно.

Оба в косухах, в руках – мотоциклетные шлемы, слегка лоснящиеся от дождевых капель.

– О, – воскликнула с улыбкой девушка, – а у нас гости! А вы чего в темноте сидите?

Она щёлкнула выключателем, и яркий свет бесцеремонно ворвался в тихий уютный мирок Аркадия и Валентина Ивановича, нагло уничтожая таинственную неясность теней вокруг их маленького островка, который в свете электричества оказался обычным столом. Вся обстановка вокруг сразу стала обыденной, а такой энигматичный Валентин Иванович, каким он казался в полумраке, сразу превратился в обычного соседа с пятого этажа.

– Ну, – разочарованно произнёс Валентин Иванович, – Ника, ты всё испортила.

Ника по-хозяйски прошла, повесила на деревянную витую вешалку шлем и уселась напротив Аркадия. Она облокотилась на стол, опустив подбородок на сцепленные пальцы и с весёлыми искорками в глазах уставилась на новенького.

Парень тоже прошёл. Его движения были неторопливы. Он снял куртку, повесил её рядом со шлемом, провёл рукой по волосам, проверяя гладкость причёски, а потом, тихо ступая, подошёл к Аркадию, протянул руку для приветствия и представился:

– Митя.

Проделал он это так неторопливо, серьёзно и деловито, что все непроизвольно наблюдали за его движениями, и даже странно было представить, что всего минуту назад он мог чем-то рассмешить девушку.

– Аркадий, – ответил на пожатие Аркадий.

– Ника, – протянула через стол девушка свою маленькую ладошку.

Аркадий улыбнулся, коснулся мягких пальчиков и с игривой ноткой в голосе ответил:

– Аркадий.

– Привет, – послышался со стороны двери тихий голос, и все дружно обернулись.

На пороге стоял невысокий, чуть полноватый паренёк. Он раскрыл большой чёрный зонт и поставил недалеко от вешалки.

– На улице дождь моросит, – сообщил он.

Аркадий с интересом разглядывал всех входивших в комнату, пытаясь в каждом увидеть что-то необычное, но тщетно. Встретив на улице такого паренька, Аркадий никогда бы не подумал, что тот обладает каким-то даром. Всей своей фигурой, коротко остриженными русыми волосами и очками на носу он больше походил на одного из тех парней, что вечно сидят за компьютером в поисках знаний.

– А у нас новенький, – весело сообщила Ника.

Она живо подскочила к пришедшему и начала за ним ухаживать.

– Давай, раздевайся скорее, – торопила она его, стаскивая намокшую куртку. – Твоя Вера нам не простит, если ты насморк подхватишь.

Парень пытался сопротивляться, но темперамент Ники явно брал верх. Она уже стащила с товарища ветровку и принялась разглаживать его взъерошенные волосы.

– Ника, ну что ты? Перестань, – отбивался он. – Я всё сделаю сам.

– «Сам», «сам»… – передразнила Ника. – Ты сам даже зонтом не умеешь пользоваться! Посмотри, весь мокрый.

– Да мы с Мариной под одним зонтом шли, поэтому одно плечо так намокло, – объяснил паренёк, протирая запотевшие очки. – Она вообще с непокрытой головой брела, представляете? Шла не торопясь, будто гуляя.

– Да где же она? – удивился Валентин Иванович.

– А она у порога осталась. Сказала, песню дождя послушать. – И он развёл руками, показывая, что ничего поделать не мог.

– Ой! – опять засуетилась Ника. – Она в своём репертуаре. Побегу, притащу её. – И дверь захлопнулась за выбежавшей в коридор Никой.

Спустя некоторое время в дверном проёме возникли силуэты двух девушек – настолько разных, что Аркадию даже в голову не могло прийти их сравнивать.

Ника маленькая, худенькая, весёлая и очень подвижная. Девушка, что стояла рядом, была высока, стройна и нетороплива в своих движениях. Округлости её тела выглядели прекрасно и соблазнительно. Она грациозно убрала со лба мокрые волосы, которые придавали ей сходство с русалкой.

«Да, – отметил про себя Аркадий, – русалку я бы представил себе именно такой». Ему захотелось встать и поухаживать за ней. Что он и сделал, заставив Нику уступить ему место рядом с этой водяной нимфой.

Помогая снимать плащ, он уже вблизи рассмотрел нежно-голубые глаза. Девушка, встречаясь с ним взглядом, мило улыбалась и позволяла эти ухаживания. Волосы её были особенными: длинными, вьющимися и, несмотря на обилие влаги, пушистыми. А ещё их цвет – он был неравномерным, некоторые пряди выглядели намного светлее остальных. Аркадий откровенно любовался ею, что не ускользнуло от присутствующих. Все сидящие за столом притихли и ждали, чем закончится это молчаливое заигрывание.

Наконец Ника со вздохом произнесла:

– Ах, как мило.

На что Аркадий отреагировал смущённой улыбкой. Девушка же улыбалась с доброй снисходительностью. Она, как видно, привыкла к такой реакции противоположного пола и принимала её смиренно и сдержанно.

Наконец плащ вновь пришедшей висел на крючке, а сама она сидела вместе со всеми за столом. Ника заботливо налила ей горячего чая и представила, глядя на Аркадия:

– А это наша Мариночка.

Аркадий кивнул и в который уже раз представился:

– Аркадий, – он вновь взглянул на красавицу и не смог сдержать улыбку.

От Марины исходило спокойствие – и ощущение безмятежной уверенности возникало само собой. Такое чувство он испытывал давно, в детстве, когда находился рядом с родным человеком. У него таким человеком была мама. Маленький Аркадий знал, что она никогда не обидит, не предаст и защитит от всех невзгод. Это было так давно! Аркадий вырос, мама постарела, и он успел забыть это ощущение покоя, а сейчас вспомнил и очень удивился. Поэтому ему хотелось получше разглядеть Марину, погреться в лучах её ауры. Но разглядывать было затруднительно, потому что она устроилась рядом с ним. Шесть человек сидели теперь плотным кружком за небольшим столом.