Герой – это диагноз 2

На следующий день Рыч против обыкновения не умотал по своим гверриным делам, а сопровождал медленно идущий караван. Зверь то и дело выныривал из зарослей, убегал вперёд, потом возвращался, укоризненно смотрел на людей и снова мчался то по земле, то по ветвям деревьев. Гверра явно раздражало столь медленное перемещение. Как, впрочем, и Ника. Хотя он никуда особенно не торопился, но поделился со старшим своей особенностью чувствовать опасность и предложил ускориться. Каран этим не проникся.

– Я тебе верю, – сказал он. – Здесь, на Делвиге, у многих прорезались необычные таланты. Но представь себе, что нас атакует дракон?

– Вы этот летающий кошмар тоже драконом прозвали? – улыбнулся Ник.

– Ты не лыбься, эта тварь поопаснее шестинога будет. Он опасен тем, что пикирует с небес, и увидеть его можно только в последний момент.

Ник кивнул, вспомнив, как дракон едва не сожрал Рыча, неосторожно выскочившего на открытое пространство.

– Так вот, – продолжил Каран, – если на нас с неба свалится дракон, толку от твоего предупреждения будет ноль. По крайней мере для того, кого он выберет на роль жертвы.

– А ты его разве увидишь, когда осматриваешься? – удивился Ник. – Сам же сказал про последний момент.

– Про дракона это я так, к примеру, – отмахнулся старший. – Они далеко от пустыни редко улетают. Но на пути нам и других опасностей хватит. Так что, пусть мы идём медленно, но зато безопасно. А твоё чутьё будет ещё одной страховкой.

Николай настаивать не стал – эти люди прожили здесь всю жизнь, им лучше знать, как себя нужно вести. Но кроме собственной интуиции он решил задействовать и гверра. А что? Всё равно болтается без дела, пусть пользу каравану приносит. Тем более, что чутью Рыча Ник доверял куда больше, чем глазам и ушам Карана. Впрочем, доверять-то Ник доверял, но помнил о том, какой Рыч безответственный балбес. Взять того же дракона… И где было чутьё гверра в тот момент?

Видимо совместные усилия сказались, но только на следующий день караван ни разу не попал в ловушки, и ни один хищник не попробовал атаковать. Вечером, сидя у костра, караванщики и Хэнк рассказывали про местное житьё-бытьё, Ник слушал, а Карина посвящала всё своё время гверру. Ну, когда тот был не занят игрой, едой или сном. Девушка Рыча явно баловала: то вычёсывала ему шерсть собственной расчёской, то подсовывала кусочек повкуснее. Впрочем, и остальные караванщики не сильно от неё отличались. И это несмотря на то, что Рыч успел напакостить: забрался в мешок Толстого Бура. Шишки мако и различные "полезности" он не тронул, зато разорвал в хлам запасные штаны толстяка. На суровый вопрос Ника, зачем он это сделал, Рыч скорчил такую виноватую физиономию, что его все тут же хором простили, а Толстый Бур предположил, что гверр, возможно, пытался свить из штанов гнездо.

Ага, нужно ему это гнездо! Спать гверр пришёл к Нику. Уже погружаясь в дрёму, он почувствовал, как к нему под бок лезет что-то мягкое и настырное, после чего "что-то" начинало ёрзать и устраиваться поудобнее, при этом пытаясь вытолкнуть хозяина за пределы такого замечательного спального коврика. Ник послал Рычу кровожадные мыслекартины, в которых гверр бегает с общипанным до состояния прутика хвостом, но тот никак на угрозы не отреагировал и продолжил делать своё чёрное дело. Надо ли говорить, что под утро Николай если и остался на коврике, то в позе зародыша, а остальную часть спального места занимал вольготно раскинувшийся гверр?

Ещё один день перехода закончился благополучно. Примерно в середине дня Ник оповестил Карана, что отправится на охоту, потому что гверру надоели растительные ужины. Старший хотел что-то возразить, даже бросил многозначительный взгляд на оранжевый комбинезон, но промолчал. Судя по всему, ни он, ни остальные караванщики не верили, что Ник сумеет что-нибудь добыть. И только Хэнк деловито осведомился, нужна ли будет его помощь? Ну, добычу, к примеру донести. Ник, помня, что здоровяк ещё не умеет ментально маскироваться, от помощи отказался, уточнил место ночёвки и нырнул в заросли вслед за гверром.

В здешнем лесу, в отличие от леса гигантов, было куда спокойнее. Не встречались кровожадные лианы, не рыскали стаи "волков", с деревьев не падали здоровенные слизни. Но был и минус: добычи Ник тоже не встретил. Разную мелкую живность и крупных насекомых ни он, ни гверр за добычу, разумеется, не считали. Лишь спустя три часа Рыч прислал картинку больших чёрных птиц, сидящих на ветвях высокого дерева. Ник спросил насчёт съедобности, послав в ответ картинку общипанной жарящейся тушки. Рыч утвердительно облизнулся.

Николай, маскируясь и мысленно, и физически, подкрадывался к птицам не меньше получаса. Нет, можно было, конечно, издали выпустить оставшиеся восемь патронов одной очередью – глядишь, кого-нибудь и зацепил бы. Но оставаться без огнестрела было крайне глупо, вот и пришлось ему красться вслед за Рычем. Гверр, в отличие от человека, никаких трудностей не испытывал: его стройное тело бесшумно скользило меж кустов, и ни одна веточка не шелохнулась.

Приблизившись, наконец, на дистанцию уверенного выстрела, Ник выбрал в жертву двух птиц, сидящих рядом. Убойной силы пуле хватит, чтобы поразить обеих. Он прицелился и, на мгновение задержав дыхание, нажал на спусковой крючок. Сухо щёлкнул выстрел, сверху полетели чёрные перья и две солидные тушки. Рыч, уже не скрываясь, бросился к добыче, уцелевшие птицы с пронзительными криками взмыли в воздух. Ник заторопился вслед за гверром – надо поскорее сунуть добычу в герметичный мешок, не то налетят вездесущие злыдни и придётся отдать часть мяса этим летающим рэкетирам. Он успел – во всяком случае, никто из мухожуков не появился.

– Рыч, ищи поляну с ручьём, рядом раздвоенное дерево. Там же должны быть следы от костра.

Гверр сосредоточенно осмыслил полученную картинку и умчался. Ник не спеша двинулся в том же направлении. По его расчётам искомая поляна находилась в пределах пары часов ходьбы, но уже минут через сорок из кустов выпрыгнул гверр и сообщил, что нашёл поляну.

– Я займусь костром и готовкой, а ты беги искать караван. И веди их сюда.

Гверр недовольно зарычал, недвусмысленно глядя на мешок с добычей.

– И нечего на меня зубы скалить. Хорошо, сиди тут и истекай слюной. Или жуй птиц сырыми.

Рыч, получив мыслекартину с собой, захлёбывающимся слюнями, выдал нечто среднее между рычанием и поскуливанием и убежал. А Ник занялся обустройством лагеря. Он натаскал топлива для костра, после чего ушёл метров на триста в сторону и принялся ощипывать и свежевать птиц. Когда готовые тушки были спрятаны в мешок, на запах крови слетелись злыдни. Оставив им на поживу кишки, головы и лапы птиц, Николай поспешил ретироваться.

К тому времени, когда на полянку выскочил Рыч, ведущий за собой шестерых людей, одна тушка уже была готова, а вторая жарилась.

– Мы по пути спорили, – усмехнулся Каран, – сожрали тебя или нет. А ты, оказывается, не только уцелел, но и с добычей.

– Я сам кого хочешь сожру, – проворчал Ник, у которого от аппетитных запахов уже давно бурчало в животе. – Давайте, садитесь поскорее.

Первым, разумеется, это выполнил гверр. Он устроился около зажаренной птичьей тушки, не сводя с неё голодного взгляда. Мужчины достали из рюкзаков сухпайки, девушка быстро сервировала немудрёный стол, и вскоре семь человек и гверр принялись за ужин. Нику, как главному добытчику, предоставили право разделать птицу. Он откромсал ножом окорочок и протянул его Рычу.

– Держи, наводчик.

Гверр, словно это не он только что умирал с голоду, начал с подозрением принюхиваться к протянутому куску.

– Кто-то сейчас останется голодным, – заметил Ник, гверр тут же схватил птичью ногу и с утробным рычанием принялся её обгладывать.

– Вам тоже ножку или крыло? – обратился Ник к девушке.

Та посмотрела на него странным взглядом, вздохнула и сказала:

– Хватит ёрничать. Давай на "ты".

Николай еле удержался от облегчённого вздоха. Кажется, лёд неприязни сломан. Не то, чтобы ему очень нужно было общаться с этой девушкой, но то и дело чувствовать на себе её сердитые взгляды было некомфортно.

– С удовольствием. Так что ты предпочитаешь?

– Крыло. Два. Нет, даже три, – она кинула взгляд на вторую тушку. – В общем, тут больше любителей крылышек нет, так что – четыре.

Ник усмехнулся, как и остальные мужчины, отделил крылышки, подал их девушке, после чего сказал:

– Ну а вы в спецобслуживании не нуждаетесь…

– Чегой-то? – возмутился Хэнк. – Может, мне тоже…

– Обойдёшься, – хмыкнул Ник.

Хэнк, разумеется, обошёлся. Вскоре все сосредоточенно жевали, а гверр, к тому времени уже прикончивший свою порцию, бросал жалобные взгляды на людей. Судя по всему, каждый исчезающий в чужом рту кусочек мяса он считал чуть ли не личным оскорблением.

– Рыч, – едва не поперхнувшись под его пристальным взглядом, сказал Ник, – сейчас вторая птица дожарится.

– На, маленький, – девушка отломила кончик крыла и протянула гверру. Тот мгновенно проглотил угощение и послал Нику скорбную мыслекартину: отощавший до состояния скелета гверр и толстые люди, жадно поедающие громадные куски мяса.

– Ну ты и врун! – возмутился Ник.

Все тут же заинтересовались таким высказыванием, пришлось им пояснить. Посмеявшись над гверром, караванщики тут же стали его подкармливать. Потом наступил черёд второй птицы, и история повторилась. К концу ужина Рыч уже настолько объелся, что даже отказался от последнего кусочка, предложенного Караном. С раздутым животом он вперевалку доковылял до Ника и с тяжким вздохом рухнул на бок.

– Обжора.

Рыч осоловело посмотрел на него и прислал картинку со спальным ковриком.

– А кто ночью караулить будет?

Картинка со стоящими караванщиками, усердно глядящими в темноту.

– Ну ты нахал!

– О чём вы говорите? – спросила Карина, усаживаясь рядом с Ником. Девушка почесала закруглённое ухо гверра, тот, не открывая глаз, повилял пушистым хвостом. Николай коротко пересказал их ментальный разговор.

– Никогда бы не подумала, что гверры настолько умные. Хотя… мы ведь о них почти ничего не знаем. Они редко попадаются на глаза поисковикам, а к городу вообще никогда не приближаются. А твой Рыч… наверное, неправильный.

– Он не мой, а свой собственный, – уже наверное в сотый раз повторил Ник. – Может, неправильный. Но, думаю, просто он слишком любопытный. Да и, если я правильно понимаю, очень молод ещё. Когда я его подлечил, он за мной увязался – видимо, интереснее было, чем с сородичами. Так и ходит. Я был и не против – всё ж живая душа. Разумная, к тому же.

– Если ты с ним так… общаешься, наверное, разумен, – задумчиво кивнула девушка. – Жаль, что мы раньше этого не знали. То есть, в Смертельном лесу ты выжил благодаря гверру?

– Ну, сначала я сам справлялся, это уж потом Рыч стал помогать. Я долго не мог понять, почему убегают копытные…

Ник начал рассказ о своём одиночном путешествии. Девушка внимательно слушала, продолжая почёсывать гверра за ухом. Когда она останавливалась, тот приподнимал голову и тихо рычал, требуя продолжения. Когда Ник рассказал о своей встрече с шестиногом, и как его потом трясло от адреналинового отходняка, Карина помрачнела и тихо сказала:

– Тебе повезло. Только трое охотников сумели выжить после встречи с шестиногом. Один из них – наш Хэнк. А мой Сенк… Их было четверо, и никто не вернулся.

– Муж? – догадался Ник.

– Да, – кивнула Карина, – только семейной жизни я толком почувствовать не успела. Мы прожили в Дель-Маро три месяца, потом Сенк ушёл в поиск, и ещё три месяца спустя я узнала, что он погиб.

Ник осторожно положил ладонь на руку девушки и легонько сжал пальцы. Говорить ничего не стал – что тут скажешь? Выразить фальшивое соболезнование? Так он её мужа совсем не знал, и никакие слова чужака не уменьшат боль в душе Карины. Если бы мог, помог бы ей изжить гложущую печаль, но Николай такого средства не знал. Пока, во всяком случае.

Рыч поднял голову и пристально уставился на Ника. Затем, кряхтя, поднялся, вперевалку добрался до Хэнка и требовательно ткнулся в него башкой. Здоровяк без слов достал верёвку и собрался закинуть её, но Рыч вдруг подпрыгнул, выхватив апорт из руки Хэнка. После чего заковылял обратно. Остановившись около Карины, гверр положил верёвку на траву, подтолкнул её носом к девушке, после чего улёгся, прижавшись боком к ноге Ника.

– Чего это он? – удивилась Карина. – Если хочет играть, то почему отвернулся?

Ник, удивлённый поведением гверра не меньше, послал ему вопрос. В ответ получил картинку, где грустная девушка, получив верёвку, радостно улыбается. Ник тихонько засмеялся и погладил гверра меж закруглённых ушей.

– Балбес ты, мохнатый. Но я рад, что ты с нами.

Карина непонимающе смотрела на Ника, пришлось ей пояснить смысл действий Рыча. Некоторое время девушка сидела неподвижно, затем порывисто обняла гверра, что-то шепнув ему на ухо. После чего подобрала верёвку и ушла. А Ник остался сидеть, раздумывая над тем, почему она сказала "Спасибо, Ник", а не " Спасибо, Рыч".

Постепенно все затихли, готовясь ко сну. К Нику подошёл Каран и сказал:

– Твоя очередь караулить третья. Хэнк тебя разбудит.

Николай только согласно кивнул. Похоже, его окончательно приняли в свой коллектив. Раньше-то не доверяли охранять покой спящих.

Ник лежал на спине, заложив руки за голову, и смотрел в тёмное небо. Рядом, свернувшись клубком, сопел обожравшийся гверр. Николай никак не мог уснуть, а потому рассматривал незнакомые созвездия и раздумывал над тем, как жить дальше.

Как-то так получалось, что за свою не такую уж долгую жизнь Ник почти всегда был сам по себе. Судьба наёмника сложна и непредсказуема: завтра ты можешь сойтись в драке с тем, кому сегодня спас жизнь. А потому друзей на Мшаннике у Ника практически не было. Товарищи по работе имелись, приятели – тоже, а вот с друзьями… было негусто. Единственным, кому он доверял больше, чем себе самому, и за кого был готов отдать жизнь, был Антон. Друг с детства, который бросал любые важные дела и приходил на помощь, если она требовалась Нику. И который погиб от лап Симерса-младшего. И когда Антохи не стало, Николай окончательно превратился в волка-одиночку.

Служба в мехроте, где приходилось драться чуть ли не каждый день, к заведению новых дружеских знакомств не располагала. Потом Баянит, где человеческая жизнь ценилась дешевле патронов, где в любой момент тот, кого вчера ты спас от лап аборигенов, мог пустить тебе пулю в лоб. Или в спину. Хотя… Ник вспомнил капитана Хиту. Отношение к жестокому офицеру, на поверку оказавшемуся человеком чести, дружбой назвать было нельзя, но уважением… пожалуй, да. Где он сейчас, интересно? Выжил ли?

Рыч во сне заворочался и по обыкновению принялся выталкивать человека с коврика. Ник только усмехнулся и не стал спихивать гверра. Надо же, как быстро этот мохнатый ворвался в его жизнь и занял в его душе место… младшего брата, наверное. Хотя, ни старших, ни младших братьев-сестёр у Ника не было, и с чем сравнить своё отношение к любопытному, неуёмному, приставучему, но искреннему и непосредственному гверру, Ник не знал. Получается, у него здесь, на далёком от цивилизации Делвиге, неожиданно появилась семья. Странная, конечно, но тем не менее… И тут вдруг Ник осознал одну вещь, которая подспудно витала в голове, но никак не оформлялась в конкретные мысли. Ник вдруг понял, что здесь, на совершенно чужой планете, где на каждом шагу подстерегают опасности, он, как это ни странно, чувствует себя дома. И дело было вовсе не в том, что караванщики стали считать его равным им. Не в том, что сам Ник принял Рыча как младшего брата. Нет, всё было, если так можно выразиться, глобальнее. Ник ощущал себя частью этой планеты и, почему-то он был уверен, она тоже считала его своим дитём. Крошечным, своенравным, иной раз жестоким, но своим. Это было странное чувство – быть частью чего-то столь огромного, но Нику понравилось.

Он снова задумался над своим будущим. Контракт с Легионом, видимо, можно считать недействующим. Просто в силу того, что выбраться с Делвига в ближайшие годы, а то и десятилетия, у него не получится. Если такое когда-либо вообще произойдёт. Послезавтра он доберётся до города и… пока не знал, чем займётся. По большому счёту он умел только одно: воевать. Проливать свою кровь за деньги. Иногда неплохие, но чаще заработки были не такими уж и большими. Особенно, когда приходилось тратить почти все кровно заработанные кредиты на лечение ранений, которые получил, зарабатывая эти деньги. И, честно говоря, после Баянита ему это занятие надоело. А чем здесь ещё заняться?

К примеру, тут же нашёл он вариант, можно будет искать те же шишки мако, что у него с Рычем получалось куда лучше, чем у целого отряда поисковиков. Кстати, в отряд его уже не возьмут. А одному в чужом лесу… не привыкать, конечно, но в компании и веселее, и безопаснее. Можно Хэнка уговорить.

– Ладно, на месте разберёмся, – тихо проворчал Ник. – Главное, что больше никаких войн.

Он, конечно, не знал, что наутро его надежды разлетятся осколками под ударами судьбы.

*****

После того, как Ник отдежурил свою смену, он успел ещё вздремнуть. Но лучше бы вообще не спал – снилось что-то неприятное. Поднялся он разбитым, а после ночи в душе остался неприятный осадок. Интуиция молчала, значит, непосредственной опасности нет. Но какой-то червячок неприятного предчувствия всё равно глодал. Ник в досаде покрутил головой. Только он настроился на мирную и спокойную жизнь, как на тебе: впереди какие-то неприятности. Разумеется, предчувствия его не обманули.

Новый день начался как обычно: подъём, быстрый завтрак, выход. А спустя час в большом рюкзаке Карана раздался негромкий звонок. Старший отряда остановился, поколдовал над наручным коммуникатором, и звон в рюкзаке прекратился, зато на коммуникаторе появилось изображение мужчины. А точнее, старшины поискового лагеря Грегора.

– Приём, – буркнул Каран, не утруждая себя приветствиями.

– Со мной только что связался кто-то из Дель-Маро, – старшина тоже не отягощался вежливыми оборотами. – Гильдейцы напали. Дель-Маро потерян. Кто успел – ушли в лес. Про тех, кто остался в городе, ничего не известно. Говорят, много погибших.

От такого известия небольшой караван поголовно замер. Даже Рыч, хоть ничего и не понимал. А потом все сгрудились вокруг старшего. Ну и Рыч, конечно, тоже.

– Кто-то? – хмуро переспросил Каран. – Ты уверен, что связались с тобой наши, а не гильдейцы? Может, они подделали изображение?

– Кто-то из техотдела при Совете старшин, – пояснил Грегор. – Не помню его имени. Такой чернявый, худой. Справа вверху зуба нет.

– Это Натан Рабич, – подал голос Толстый Бур.

– Да и зачем бандюкам устраивать такие розыгрыши? – поморщился Грегор. – Скорее, они бы наоборот поспешили уверить нас, что в городе всё хорошо.

– Значит, гильдейцы всё же решились. – пробасил Хэнк. – А ведь Алекс предупреждал. Не захотели услышать… И ты, Грег, тоже.

– Что теперь говорить! – мрачно отмахнулся старшина лагеря. – Думаю, вам нужно попытаться найти ушедших из города и вести их к нам в лагерь.

– Да конечно, что уж теперь говорить, – сердито пробурчал Хэнк и отошёл в сторону.

– Что ещё известно? – спросил Каран.

– Этот Рабич успел прихватить запасной передатчик, но поскольку они уже отдалились от города, связь была плохая. Он собирался предупредить Дель-Сонг, прежде чем связь окончательно пропадёт. Как я понял, уйти сумели те, кто жил в западном районе. В их отряде около сотни, в основном женщины и дети. Мужики остались прикрывать их отход.

– Какими силами навалились гильдейцы? – встрял в разговор Ник. – Оружие, техника?

Грегор при виде Ника поморщился, однако на вопрос ответил. Впрочем, мог бы и не отвечать.

– Парень сказал, что, похоже, они привезли всю свою бандитскую пехоту – уж слишком быстро вошли в город и перебили милицию и ополченцев. Больше ничего не знаю.

– Да уж, – покачал головой Ник и отошёл к Хэнку. – Удивительно, как ваш город гильдейцы намного раньше не захватили при такой безалаберности.

– Ну, посты на въезде у нас есть, – вздохнул Хэнк и поправился: – Были. И милицейское ополчение было. Видимо, не успели вовремя среагировать на нападение.

– Видимо, – согласился Николай и, сняв магазин с "Коха", принялся пересчитывать патроны. Хотя и так знал, сколько их там осталось.

Хэнк последовал его примеру, достав боеприпасы к "слонобою". Ник взял один и, покрутив в руках, положил обратно.

– Серьёзная штука. На противоброневой похожа.

– Не, при ударе пуля раскрывается в цветок, – не согласился здоровяк. – Шестинога только так остановит, а вот броневик вряд ли. Расплющится, вот и всё. Хорошо, что у гильдейцев броневиков нет. Хотя… может, боссы им чего и подкинули.

– То есть, ни сколько у противника пехоты, ни роботов, ни бронемашин никто не знает, – подытожил Ник. – Печально. И как с ними драться? Я практически безоружен, у вас, как понимаю, штук по тридцать зарядов на брата.

– А ты собираешься с ними драться? – послышался за спиной Ника вопрос Карана, закончившего разговор со старшиной. – Мы только головы сложим зазря.

Ник удивлённо посмотрел на старшего каравана. То есть, как это понимать? Они, что, собираются просто молча проглотить то дерьмо, которым их накормили гильдейцы? Словно отвечая на невысказанный вопрос, Каран проговорил:

– Мы могли бы устроить партизанскую войну, благо, что и местность мы знаем лучше бандюков, и в лесу чувствуем себя почти как дома. Пятьдесят вооружённых поисковиков плюс те, кто успел уйти из города – это немалая сила. Но…

– Но?

– Кроме обычных боевиков у них есть Старко и его мутанты. Эти выродки почувствуют нас раньше, чем мы приблизимся на дистанцию боя. А даже если получится, эти твари зазомбируют нас, и боевикам даже не понадобится стрелять. Мы просто станем новыми рабами на карьерах. Вот и получается, что единственным выходом будет скрываться в лесах. Найти наших беглецов и довести их до одного из поисковых лагерей.

– А дальше? – почему-то рассердившись, спросил Ник. – Что вы собираетесь делать потом? Строить деревянные избушки и прозябать в них до тех пор, пока к вам снова не наведаются гильдейцы? А вы с Грегором не подумали, что к тому времени боссы Гильдии пришлют сюда не только броневики, но и флаеры. Ну, не знаю, есть у них флаеры, или нет, но уж вертолёт имеется точно, сам его слышал. И что вы будете делать, когда над вашими головами зависнет вертушка и начнёт выжигать вас, как сорняки?

– Слушай, умник, мы и без тебя всё это прекрасно понимаем, – разозлился Каран. – Но что ты можешь противопоставить этому дьяволу Старко? Его даже сами гильдейцы боятся – он полным отморозком стал. Две трети зазомбированных рабов – это одного его работа. Он – просто чудовище в человеческом обличье. Что толку, если мы подкрадёмся и замаскируемся, если любой из подручных Старко нас учует?

– Пока не могу сказать, как именно можно бороться с ними, сначала нужно разведать обстановку и понять, с чем придётся иметь дело. Но одно я знаю точно: вы все – и поисковики, и сбежавшие из города должны начинать заниматься так, как это делает Хэнк. Это пригодится и на охоте, и, видимо, в бою.

– Патроны перебирать, что ли? – хмыкнул Каран.

– Пытаться стать ментально невидимым, – не обратив внимания на подначку, ответил Ник. – Хэнк уже делает определённые успехи, хотя до идеала ему ещё далеко. А вы вообще не умеете маскироваться. Рыч говорит, что "слышит" вас шагов за пятьсот, минимум. Может, и больше, с пояснением расстояний он не очень дружит.

– Ментальная маскировка? – задумчиво протянул Каран. – И ты можешь научить нас этой штуке?

– Я могу объяснить, как делаю сам. Получится у вас или нет, не знаю. Но попытаться в любом случае стоит. Хуже от такого умения точно не будет.

– Значит, именно в этом секрет твоих успехов на охоте?

– По крайней мере, это позволяет не распугать раньше времени добычу, – пожал плечами Ник. – Вполне возможно, что это умение позволит остаться невидимым и для мутантов. Пока не попробую, не узнаю.

– А если не сработает?

– Значит, придётся драться, – поморщился Ник. – Или, что вернее, бежать.

Под взглядами пятерых мужчин и Карины он почувствовал себя неуютно. Они смотрели на него… как-то странно.

– Что?

– Ты на самом деле собираешься драться с гильдейцами?

– Если не драться, то хотя бы разведку провести необходимо.

– Зачем тебе это? – Каран испытующе смотрел на Николая. – Ведь мы тебе никто, а ты даже не колонист и не житель Дель-Маро. Ещё пару дней назад мы с тобой были не в лучших отношениях, а Грегор и вовсе вытурил тебя из лагеря.

– Мы в одной лодке, – пожал плечами Ник. – Утонем-то вместе, если ничего не делать. Кроме того, не забывай, как гильдейцы встретили меня: хотели без разговоров пристрелить. Да и остальных эвакуантов с Баянита. Кстати, об эвакуантах…

Он ненадолго задумался.

– Вы уверены, что зазомбированных нельзя… ну, излечить, что ли? Если бы удалось освободить легионеров, те бандюкам головы пооткручивали бы за то, что с ними сотворили. Да и баянитские шахтёры – парни не из робких.

– Не знаю, – развёл руками Каран. – Те, кого в своё время сумели вытащить с карьеров, умерли раньше, чем пришли в нормальное состояние. Во всяком случае, мы такого лекарства не нашли, иначе уже давно освободили бы людей.

– Понятно, – буркнул Ник. – Что ж, дайте мне одну из ваших пушек и боезапас к ней. Патронов к "Коху" мало. И пару этих травяных брикетов, которые вы едой зовёте. Охотиться у меня времени не будет.

– Я с тобой пойду, – шагнул вперёд Хэнк. – И не отговаривай.

– Не буду, – серьёзно ответил Ник, хотя его так и тянуло отмочить какую-нибудь шутку при виде упрямо выставленной вперёд нижней челюсти Хэнка. – Но близко к гильдейцам ты не пойдёшь, иначе мутанты тебя учуют.

– Тогда зачем я тебе нужен? – посмурнел здоровяк.

– Как проводник: доведёшь меня до города. Как скорая помощь: вдруг обратно нести придётся. Ну и просто как друг: вместе помирать веселее.

– Да ну тебя, – улыбнулся Хэнк. – Кроме "помирать" со всем согласен. Только это… одёжку свою снимай. В этом оранжевом безобразии тебя за десяток километров видать.

Ник про себя ругнулся: вот же болван! Изображает из себя неуловимого невидимку, а про комбез цвета "вырви глаз" даже не подумал. Наверное потому, что эта одежда столь удобна: крепкая и держит внутри микроклимат. Жаль, что такая заметная.

Проблема решилась быстро. Поисковики порылись в своих рюкзаках, достали всё, что имелось из запасной одежды, и вскоре Ник внешне ничем не отличался от остальных. Хотя, рукава пятнистой куртки могли бы быть и покороче. Да и в плечах поменьше. И штаны оказались длинноваты. Караванщики-то были все, как на подбор: здоровенные, высокие, хотя до габаритов Хэнка не дотягивали. Специально откармливают их, что ли? Пришлось подворачивать всё, что можно и нельзя. Короче говоря, Ник смотрелся в одежде поисковиков, как беспризорник, одевшийся на помойке. Каран критически осмотрел его и спросил:

– Вы собираетесь идти прямо сейчас?

– А чего тянуть? – не понял Ник.

– Я подумал, может, сначала лучше отыскать наших, кто успел уйти из города. А уж потом пытаться идти на разведку.

Ник задумчиво кивнул. Действительно, сведения из первых рук не помешают. Хэнк тоже согласился со старшим.

– Тогда решено, – подытожил Каран. – Идти придётся максимально быстро – мы должны как можно скорее найти беглецов. Там среди них в основном горожане, и лес для них – если не враждебная, то недружественная территория. Чем быстрее до них доберёмся, тем меньше будет жертв. Поэтому, Николай, мы доверимся твоему чутью. Ну и Рыча тоже. Иди первым, мы за тобой.

Ник перекинул на грудь "Кох" и снял его с предохранителя, чтобы в случае необходимости моментально открыть огонь, и быстро зашагал в направлении, указанном Караном.

*****

Первых беглецов они встретили уже на следующий день. Группа женщин – измученных, уставших, с отчётливо читающимися во взглядах страхом и безнадёжностью, брела вдоль негустого подлеска. Их было семеро и с ними трое детей разного возраста. Заприметив Ника, они сначала замерли, потом сделали попытку сбежать, но, к счастью, в этот момент увидели Карана. Одна из женщин, видимо, узнала его, что-то сказала своим подругам и без сил опустилась на землю. Настороженность, ощутимо витающая вокруг них, тут же сменилась облегчением. Ник даже головой потряс, словно пытаясь избавиться от шквала нахлынувших на него эмоций беглянок. Шнырявший рядом Рыч озабоченно втянул носом воздух и послал Нику мыслезапрос, мол, атаковать этих самок или как?

– "Или как", мохнатый, – тихо сказал Ник и погладил гверра меж ушей. – Это свои.

Рыч, как обычно жизнерадостный и не в меру любопытный, тут же ломанулся знакомиться. И если та из женщин, что узнала Карана, уже что-то рассказывала старшему каравана, то остальные, а особенно дети, не сводили удивлённых глаз с гверра. Ещё бы: дикий, редко встречающийся зверь бегает рядышком, словно обыкновенная собачонка. Рыч по-быстрому обежал группу беженцев, обнюхал всех и уселся около Ника, обвив себя длинным хвостом. А сам Ник внимательно слушал рассказы женщин.

– … среди ночи. Никто ведь не ожидал. Милиция ещё пыталась отстреливаться, но бандюков было куда больше. Они, наверное, всех своих боевиков и мутантов собрали и к нам пришли, – женщина говорила безэмоционально, глядя куда-то сквозь Карана. – Гильдейцы убили всех, кто пытался сопротивляться. А кто не пытался… тех начали сгонять на площадь Совета. Стариков… их сразу расстреляли. В основном там были женщины и дети. Некоторых… некоторых мрази сразу стали отводить в сторонку и насиловать. Даже деток. Это нам рассказала Марика, она всё видела и чудом сумела увернуться от патрулей бандитов и мутантов.

Ник представил эту картину, и в груди у него заворочалась ярость. С-суки! Твари! Будь сейчас у него возможность, без раздумий уничтожил бы этих уродов – всех, до одного, и ничего бы в душе не дрогнуло. Гверр, явно почувствовав, что творится с Ником, сердито зарычал. Николай сжал зубы и попытался успокоиться – сейчас нельзя давать волю чувствам. Рыч, подняв голову, внимательно посмотрел на него и передал мыслекартину: он и Ник грызут огромную толпу мужиков, кровь хлещет во все стороны, земля устлана трупами.

– Монстр кровожадный, – краем губ улыбнулся Ник и прижал к себе гверра. – Мы непременно пустим им кровь, но чуть позже.

Меж тем рассказ беглянок продолжался.

– Многие наши сумели убежать – кто с имуществом, кто с детьми. А кто и просто сам. Большую часть поймали. С бандитами ведь были мутанты. Они указывали боевикам, где кто-то из наших пытался спрятаться. А другие мутанты сразу принялись зомбировать людей. Скорее всего, их уведут в Дель-Авен. На карьеры, в рабство. Не знаю…

– Говоришь, мутантов было много? – хмуро переспросил Каран. – То есть, подобраться к городу незаметно не получится?

– Думаю, нет. В каждом поисковом отряде, который рискнул углубиться в лес, по два-три мутанта. А сколько их в городе осталось, никто не знает. И сам Старко тоже там был.

Мужчины поделились с беглянками едой, после чего Каран устроил короткое совещание.

– Толстый, берёшь их и ведёшь в лагерь, – Каран мотнул головой в сторону женщин. – Мы попытаемся найти остальных. Николай, твой гверр сможет помочь нам в поисках?

Ник, утомившийся утверждать "он не мой", только кивнул. Потом подумал и добавил:

– Если только он не вздумает убежать по своим делам. Какие у него дела, где и когда могут образоваться, понятия не имею. Обычно он мне не докладывает, просто исчезает, и всё.

Рядом с гверром на землю опустилась Карина, погладила его по спине и тихо попросила:

– Поможешь нам?

Рыч послал Нику вопрос, мол, чего этой самке надо, пришлось пересказывать. Гверр ненадолго задумался и выдал ответ. Ник только головой покачал.

– Он согласен, да? – спросила девушка.

– Угу. Говорит, будет славная охота.

– На кого? – удивилась девушка. Караванщики тоже навострили уши – неужели зверь собрался охотиться на беглецов? О чём Каран напряжённым тоном и спросил.

– С ума сошёл, что ли? – изумился Ник. – На гильдейцев, конечно. Особенно после рассказов, что они творили с людьми в городе.

– Значит, он всё-таки понимает нас?

– Нет, он просто уловил мои эмоции, когда я сильно разозлился. После чего и собрался устроить бойню гильдейцам. Вместе со мной, конечно. – Тут Ник поймал задумчивый взгляд Карины и почему-то смутился. – Что?

– Ничего, – девушка тоже смутилась. – Спасибо.

– За что? Ни я, ни Рыч пока ничего не сделали.

– За твоё отношение, парень, – подошедший Хэнк так хлопнул Ника по плечу, что его придавило к земле.

– Ну, тогда, Хэнк, и тебе спасибо за то, что ты мужчина и такой здоровенный, – съязвил Ник. – А тебе, Карина, за то, что ты девушка и, притом, красивая.

– Не понял, – прогудел здоровяк. – Ты о чём, вообще?

– О том, что не нужно благодарить за то, что естественно! – рассердился Ник. – Или я должен был остаться равнодушным, когда услышал про убийства мирных? И про изнасилованных детей? И про грядущее рабство всех остальных? Любой нормальный человек взбеленится.

– Ага, – согласился Хэнк. – Так Каринка тебе и сказала спасибо за то, что ты и есть такой нормальный человек.

– Б-р-р! – Каран даже головой потряс. – Хватит спорить ни о чём. Николай, если сможешь удержать гверра, и он поможет нам отыскать выживших – хорошо. Нет – сами справимся.

Старший каравана раскрыл на коммуникаторе карту.

– Вот Дель-Маро. Скорее всего, гильдейцы атаковали с востока. Ну, может, ещё с юга. Грегор сказал, что уцелевшие ушли на запад. Мы – вот здесь. Думаю, надо разбиться на две группы – по трое в каждой, – в ответ на вопросительный взгляд Ника пояснил: – Нет, это не на случай столкновения с гильдейцами – тогда никакой разницы нет, два или три. Просто двоих мало, когда мы найдём беглецов. Придётся следить за их безопасностью в лесу, а вдвоём – это тяжко. Троих, конечно, тоже мало, но при разделении больше шансов найти наших. Одна группа идёт вот сюда, вторая – сюда. Беглецы, по моим прикидкам, должны как раз выйти примерно в этот район. Встретимся здесь через двое суток. В любом случае, найдём кого-нибудь или нет.

Каран сделал три отметки на карте и разослал всем на коммуникаторы. Ник внимательно разглядывал карту, а потому пропустил процесс назначения троек. Каран, Васс и Борт оказались в одной, а Хэнк, Карина и Ник – во второй. Ну и Рыч, само собой. Николай поймал себя на мысли, что в душе рад такому составу своей тройки: Хэнк, надёжный, как скала, и Карина… ну, ему просто приятно смотреть на девушку, чего уж от самого себя скрывать.

Караванщики быстро достали из своих рюкзаков все пищевые пакеты и забили ими рюкзак Толстого Бура.

– Толстяк, доведи женщин и детей без происшествий, – сурово пожелал ему Каран.

– Без тебя знаю, – отмахнулся тот и пробасил: – Дамы, подъём! Идём строго вслед за мной, в сторону ни шагу без моего разрешения. Детей в середину колонны.

Ник проводил взглядом уходящую цепочку женщин и детей, ведомых поисковиком, и посмотрел на Карана. Тот только кивнул и, коротко что-то сказав своим товарищам, скрылся в зарослях. Васс и Борт пару секунд спустя тоже испарились – ни одна ветка не дрогнула.

Николай посмотрел на Хэнка. Тот беззаботно ковырял в зубах щепочкой. Карина что-то выкладывала из своего рюкзака. Рыч с любопытством наблюдал за действиями девушки и то и дело пытался стянуть какую-нибудь выложенную вещь.

– Отдай, извращенец! – Карина выхватила из пасти гверра какую-то тонкую салатовую тряпочку, затолкала её обратно в рюкзак и, бросив взгляд на мужчин, заметно покраснела.

Ник, сообразив, что Рыч пытался стащить что-то из нижнего белья девушки, едва удержался от ухмылки. А вот Хэнк не удержался, за что и поплатился.

– Чего ты ржёшь? – рассвирепела Карина. – Вот я запасное бельё вытащу из твоего рюкзака и отдам Рычу на поживу. И носки тоже. А потом посмотрю на тебя.

– Всё, всё, был неправ! – замахал ручищами Хэнк.

– А зачем ты вообще принялась потрошить свой рюкзак? – не удержался Ник.

– Лишнее выложить, – мрачно пояснила девушка. – То, что хотела продать в Дель-Маро. Но в город мы ещё долго не попадём, так зачем таскать лишнюю тяжесть? Сейчас подвешу всё это ненужное хозяйство на дерево, а позже заберу. Если это "позже" когда-нибудь наступит.

Хэнк глянул на горку вещей и пакетов, выложенных Кариной и принялся потрошить собственный рюкзак. Николай, поскольку лишних вещей у него не было, просто молча ждал. Наконец лишние шмотки были упакованы, подвешены на высоту трёх метров на ближайшем дереве, а на карте была проставлена соответствующая отметка.

– Хэнк, Карина, – сказал Ник. – Давайте, решайте меж собой, кто будет старшим, да пошли.

– А-а, – здоровяк переглянулся с девушкой, – почему старшим не хочешь быть ты?

– Потому что здесь вы намного опытнее меня, – пожал плечами Ник. – Вот когда дело дойдёт до боя, посмотрим. А пока…

– Хэнк, старший – ты, – подвела итог дебатам Карина.

– Само собой, – буркнул тот. – Ник, пойдёшь первым. В отличие от Карана, я доверяю твоему и Рычеву чутью намного больше.

– Спасибо за доверие, – Николай шутовски расшаркался и сделал куртуазный поклон, подметая невидимой шляпой траву и листья. – Рыч!

Гверр тут же подорвался и скрылся в зарослях. Ник, включив "режим невидимости", зашагал вперёд. За ним топал Хэнк, а замыкала шествие Карина. Как ни странно, но девушка думала вовсе не о опасностях, которые могут повстречаться на пути, и не о возможной стычке с гильдейцами, если их небольшой отряд нарвётся на бандюков. Она размышляла о том, правда ли Николай считает её красивой, или просто так ляпнул? Почему-то ей хотелось надеяться на первое…

*****

Николай лежал под прикрытием развесистых кустов и тихо матерился. На себя, за то, что вздумал избрать этот невероятно вонючий куст для укрытия, и на Рыча, который не предупредил его о таком обонятельном кошмаре. Причём, поначалу куст ничем не пах, а вот спустя двадцать минут после восхода светила листья начали выделять капельки липкого и вонючего сока. И пёс бы с ним, с соком и вонью, это ещё можно перетерпеть, если заткнуть нос. Но на вонючий аромат слетелись местные насекомые – что-то вроде мелких стрекоз. Они садились на листья, попить привлекательного нектара, приклеивались, и их застрявшие в липком сиропе тушки куст начинал поглощать. А для этого сворачивал листья. Надо ли говорить, что через час наблюдательный пункт Николая превратился в пшик из голых веток со свёрнутыми в трубочки листьями?

Теперь увидеть его мог любой из бандитов, если, конечно, тот будет достаточно внимательным. Впрочем, гильдейцы не страдали избытком дисциплины, караульные больше глазели на пленных женщин, чем по сторонам, а кроме этих четверых горе-дозорных никто Ника приметить не мог. Остальные бандюки в количестве девяти морд занимались важными делами: двое крутились около вместительного котла, готовя завтрак, а остальные… Остальные мрази, выбрав себе по понравившейся женщине, деловито насиловали их, даже не думая укрыться от посторонних взглядов. А, закончив свои грязные дела, пинками загоняли несчастных обратно в общую группу. Потом парочку у котла сменили, и эти двое тоже выбрали себе по жертве. Часовые с тоскливыми физиономиями наблюдали за развлечениями товарищей. Вот такой у гильдейцев утренний моцион.

Ник скрежетнул зубами. Он только одного не понимал: почему женщины не сопротивляются? Почему послушно, словно овцы на бойню, идут вслед за насильниками? Никто из них не то что не попытался ударить негодяя, ни одна даже не вскрикнула. Словно бездушные куклы…

И тут до него дошло. А ведь так оно и есть. Недаром же и Хэнк, и другие поисковики говорили про "зомбирование". Значит, те "мутанты", подручные неведомого Старко, применили к женщинам свои ментальные способности, и вот он, результат. Ещё вчера свободные люди превратились в идеальных рабов: выполняют все приказы, не ропщут, не сопротивляются. Интересно, есть ли эти пси-вивисекторы здесь? Кто из них? Может, вон тот "бычара", закинувший "слонобой" на плечо? Или невзрачный тип с физиономией, избытком интеллекта не блещущей? Или лысый со странным обручем на голове?

Николай так сжал зубы, что в голове зазвенело от накатившей злости и ненависти к ублюдкам. Ему бы сейчас побольше патронов – не задумываясь перестрелял бы уродов. Но в наличии только жалких шесть штук – даже на половину охранников не хватит. Это если подразумевать, что они не всполошатся после первого же выстрела и не вступят в бой, а послушно дадут прикончить себя. Бред, конечно же. Можно попробовать дождаться темноты, подкрасться, тихо снять часовых и потом перерезать остальных. То, что придётся убивать спящих, Ника ничуть не волновало – этих мразей, по какому-то капризу природы имеющих тело человека, он к людям не относил. Соответственно, никакие моральные терзания его не отягощали.

Волновало его другое: что потом делать с пленницами? Отряд из тринадцати бандюков – это ведь не для того, чтобы женщины не сбежали. Куда может сбежать тот, у кого нет собственной воли, а может, даже и разума? Гильдейцы – это охрана от внешних опасностей. Отбиться от зверья, обнаружить какую-нибудь хищную лиану ну и тому подобное. Вот только это как-то не увязывается с тем, что рассказывали Хэнк и Каран. Поисковики говорили, что гильдейцы боятся покидать защищённый город, по крайней мере, делают это неохотно. А тут небольшой отряд, спокойно путешествующий по лесу, да ещё и сопровождающий три десятка безвольных женщин. Хотя… возможно, именно эти как раз и не боятся леса и вполне себе могут выжить во враждебной среде. Потому их и отправили конвоировать пленниц. Значит, подкрасться к ним будет вдвойне сложнее.

И всё-таки? Даже если он сумеет нейтрализовать конвой, что делать с пленницами? Нет, приказать-то он им прикажет, они даже послушно пойдут вслед за ним, но уследить за тремя десятками – это нереально. Кто-нибудь обязательно нарвётся, получит рану или вообще погибнет. А этого Ник допустить не мог. Тут он поймал себя на мысли, что вполне себе дееспособных бандюков он за людей не считает, а зазомбированных женщин – наоборот. Потом пожал плечами: а что тут удивительного? Неизвестно, можно ли вернуть разум несчастным, но в любом случае, случившееся – не их вина. А вот конвоирующие их мужики несут зло добровольно и с радостью. Значит, пусть будут готовы держать ответ за содеянное. Хотя нет, пусть они не будут готовы. Ник им сюрприз преподнесёт. Неприятный.

Тем временем конвоиры построили женщин. Десять бандитов ушли первыми, пленницы послушным стадом двигались в середине, а оставшиеся трое замыкали шествие, попеременно оглядываясь, словно ожидая удара в спину. Ну, не так уж они неправы в предчувствии неприятностей.

Опа, досадно, однако! Ник увидел, как один из мужчин запустил в небо крохотный дрон. Предусмотрительные сволочи оказались, опытные. Наверняка путь перед собой рассматривают, но ведь и его, идущего позади, легко заметят. Придётся изрядно отстать да и потом на всякий случай на открытые места постараться не выходить.

Ник для верности подождал минут десять после чего вылез из-под вонючего куста. С отвращением понюхав рукав, он с тоской подумал, что ходить таким пахучим ему ещё долго: ни нейтрализатора запаха, ни элементарной стирки в ближайшем будущем не предвиделось. Вынырнувший из соседних кустов Рыч только добавил расстройства: гверр понюхал штанину Ника, чихнул, скорчил морду и бочком отошёл в сторону.

– Мог бы и предупредить, – проворчал Ник. – А рожи строить я и сам умею.

Ничуть не устыдившийся Рыч прислал картинку, где Ник ходит облепленный крошечными стрекозами.

– Ладно-ладно, я тебе это припомню, мохнатый, – пригрозил Ник. – Скажи-ка, лучше, ты сможешь незаметно украсть вот такую штуку у тех уродов?

И, сняв с "Коха" рожок, показал гверру. Тот деловито осмотрел и обнюхал чёрно-серую пластмассовую штуковину и передал, мол, вполне.

– Это хорошо. Осталось решить, что делать потом с женщинами.

Гверр вопросительно рыкнул: с самками, у которых головы в слизи?

– Чего? – изумился Ник, получив картинку женщин, головы которых были словно замотаны в полупрозрачную плёнку.

Слизень, пояснил Рыч, который нападает на спящую жертву. Который пытался их как-то сожрать. Очень похоже. Человек с блестящей головой – тоже слизень.

Оп-па! Выходит, Рыч обнаружил пси-мутанта, и им оказался, как и подозревал Николай, тот самый лысый с каким-то обручем на башке. Тут Ник замер. А ведь они сумели выйти из-под влияния того мерзкого слизня. Быть может, Рыч и сейчас сумеет…

– Можно их освободить? – затаив дыхание, спросил Ник.

Гверр ненадолго задумался и нерешительно ответил, что можно попробовать.

– Мохнатенький, надо обязательно попробовать. Если у тебя получится освободить самок от "слизи"… да тебя все колонисты на руках носить будут. Ты же специями обожрёшься и замучаешься за игрушками бегать, потому что каждый будет рад накормить и поиграть с тобой. Особенно те, кого ты освободишь.

Рыч явно проникся – такая у него хитрая морда стала. Он тут же вознамерился бежать освобождать "самок", но Ник успел его поймать за хвост. Гверр огрызнулся – длинный пушистый хвост был предметом его особой гордости, и дёргать его без причины он никому не позволял. Да и по причине тоже.

– Не рычи, всё равно я тебя не боюсь, – отдёргивая руку от клацнувшей зубастой пасти, сказал Николай. – Куда собрался, балбес? Про охрану забыл? Сначала нужно уничтожить всех самцов.

Всех-всех?

– Этих – да. Но мне нужна та штука, которую ты нюхал. Одному тебе с ними всеми не справиться.

Рыч передал, что недаром его прошлое имя было "стремительно прыгающий", и он может… Ник легонько щёлкнул пальцем по чёрному носу.

– Помнится, кто-то стремительный так отхватил от моховых лап, что я его еле откачал.

Рыч презрительно чихнул, мол, с кем не бывает? А так-то он ого-го-го…

– Всё, пошутили, и хватит. Значит так: идём за ними. Незаметно, понял? Ждём темноты. Ты украдёшь вот такую штуку, можно две. Потом атакуем вместе. Вопросы есть?

Вопросы у гверра были. Когда жрать?

– Тьфу, проглот! По пути что-нибудь поймаешь.

Рыч печально вздохнул и потрусил вслед ушедшим людям. Ник проверил режим ментальной маскировки и зашагал в ту же сторону. Потом, правда, минут через десять остановился и задумался.

– Ерунда какая-то выходит, – поморщился он. – Зачем бандюки отправили группу женщин отдельно, если всё равно они будут перевозить или перегонять пешком остальных? Им куда проще было бы переправить в город всех пленных скопом.

Он открыл карту, сброшенную Караном, и попытался сориентироваться по меткам, которые автоматически ставились во время преследования отряда бандитов. Две последние метки давали направление вовсе не на Дель-Авен, как он изначально думал. Продолжив линию, он отыскал на карте значок с молотком и хмыкнул.

– А-а, теперь понятно. Возвращаться в Дель-Авен, а потом идти до рудника ещё практически столько же, они не захотели. Значит, эти уроды отправили партию рабынь напрямки на карьер. Не иначе, как для развлечения тамошней охраны.

Действительно, по-другому и быть не могло. Женщины просто физиологически слабее мужчин, и тяжёлая работа в добывающем карьере быстро сведёт их в могилу. Какими бы выродками гильдейцы ни были, но так нерационально использовать бесплатный труд женщин они бы не стали. А вот в качестве сексуальных рабынь те подойдут замечательно. Недаром же Ник отметил, что среди пленниц нет возрастных. Похоже, гильдейское начальство решило таким образом подсластить нелёгкую службу охранников карьера.

– Ну, погодите, твари, устрою я вам сладкую жизнь, – прошипел он.

Прикинув, сколько за день пройдут пленницы и темп их передвижения, Ник убедился, что ночная остановка у рабовладельцев обязательно будет. А, скорее всего, две. Или даже три, если кому-нибудь из пленниц станет плохо. Что ж, осталось дождаться наступления темноты.

*****

Карина в самом мрачном расположении духа шагала вслед за Хэнком. Здоровяк совершенно не волновался из-за того, что неопытный инопланетник в одиночку отправился выслеживать большой отряд гильдейцев. А она почему-то переживала. Конечно, с Ником гверр, но ведь он всего лишь зверь, пусть даже и весьма разумный. А если их обнаружат? Ник ведь сам сказал, что у него только штук пять патронов. И клыки ловкого гверра совсем не помогут против хорошо вооружённого отряда. А вдруг их уже обнаружили? И поэтому Ник и Рыч до сих пор не вернулись. Не то чтобы ей было какое-то дело до инопланетника, как убеждала она сама себя, но ведь он член их небольшого отряда. Поэтому нет ничего странного, что она волнуется о товарище.

Девушка так задумалась, что не заметила нору песчаного червя, которую только что обошёл Хэнк. Потревоженный червь свирепо зашипел где-то под землёй, Карина поспешно вытащила ногу из неглубокой лунки, а здоровяк укоризненно покачал головой.

– Смотри под ноги, – прошептал он. – И, чёрт возьми, не забывай про ментальную маскировку, про которую говорил Ник.

Девушка заметно покраснела. Да что с ней в самом деле такое? В лесу ведёт себя, как юнец, впервые покинувший город. А ведь здесь не просто обитают хищные твари, здесь сейчас могут встретиться куда более опасные существа – гильдейцы. И не просто боевики, а пси-мутанты, выращенные и воспитанные ублюдочным Старко. Именно из-за возможности их присутствия в замеченном бандитском отряде Ник и отправился в одиночку на разведку. А она и Хэнк пошли по намеченному ранее маршруту, надеясь встретить кого-нибудь из выживших горожан. Так, всё, нужно собраться! Прочь посторонние мысли!

Карина вновь стала сама собой: человеком, который в лесу чувствует себя, как дома. Который умеет читать следы, обнаруживать и обходить ловушки, устроенные местными хищниками. Который знает названия и особенности почти всей окружающей флоры и фауны. Почти, потому что всего не знает даже Хэнк, который вдвое старше Карины и всю жизнь провёл в лесу. А ведь даже он удивился, когда узнал поближе Рыча: что тот такой сообразительный и умный. А теперь этот сообразительный и умный гверр находится где-то рядом с Ником, и что с этой парочкой происходит, неведомо.

– Хэнк, – тихо позвала девушка, – как ты думаешь, с ними всё в порядке?

Здоровяк остановился, обернулся, а на его лице промелькнула лёгкая улыбка. Видимо, он сразу догадался, что она говорит не об отряде Карана и не о бежавших из Дель-Маро горожанах.

– Уверен. Ник, хоть и чужак, прожил целый месяц в Смертельном лесу. Да и гверр тут далеко не гость. Если они не полезут в драку с гильдейцами, то уже завтра нагонят нас.

– А если полезут?

Хэнк пожал плечищами.

– Тогда я бандюкам не завидую. Если Ник сочтёт, что это можно сделать относительно безопасно, значит, поголовье бандитов на Делвиге сократится. Он – опытный солдат.

Карина только вздохнула в ответ на такую безапелляционную уверенность.

– Не переживай, дочка, – неожиданно мягко сказал Хэнк. – Вот увидишь, Ник просто проверит, смогут ли его заметить мутанты, и вскоре вернётся. Ну не полный же он отморозок, чтобы лезть в драку с четырьмя десятками боевиков.

Ну да, когда они обнаружили следы чужого отряда, Хэнк примерно определил численность прошедших здесь людей: около сорока. И даже уточнил, что большинство из них явно новички в лесу: оступаются, попадают в ловушки, кое-кто поранился. Но какими бы неопытными ни были враги, сорок человек, это слишком много для одного. А Ник всё равно отправился вслед за ними.

– Хоть он и безбашенный, но, тоже надеюсь, что не отморозок,– фыркнула девушка. – Всё-таки не нужно было его отпускать. Гверр помог бы быстрее найти наших беженцев.

Лёгкая усмешка на бородатой физиономии здоровяка подсказала Карине, что Хэнк правильно понимает, о ком она больше беспокоится: о Нике или о Рыче.

– Да успокойся ты, – хмыкнул он. – Рано ещё. А вот если Ник выяснит, что ни его, ни гверра эти уродские мутанты не могут обнаружить, как нас с тобой, к примеру, вот тогда можешь начинать волноваться.

– Почему это? – удивилась она.

– Потому что его не нужно будет упрашивать принять участие в боях против гильдейцев, хотя, по большому счёту, все мы для него чужаки, и эта война – не его. Насколько я успел узнать Ника, ему для этого не потребуется чья-то команда. Или даже просто просьба помочь. Он сам не станет отсиживаться в тихом месте. Сразу видно, что он – воин до мозга костей. И знаешь, девочка, скажу честно, я рад, что судьба столкнула меня с таким человеком, и что он на нашей стороне.

Карина удивлённо посмотрела на Хэнка, подозревая, что тот над ней насмехается, но здоровяк был серьёзен.

– Он из тех, кто не останавливается на полпути, – задумчиво проговорил Хэнк. – Из тех, кто попадает в легенды. Он такой же, каким был Дедьер.

Девушка удивлённо приподняла бровь. Вот так вот, да? Дедьер действительно был легендой – местной, делвинитской. Во времена гражданской войны – когда противостояние криминала и населения стало явным, он прославился тем, что безжалостно и в одиночку перебил кучу отребья, за что криминальный генералитет объявил награду за его голову. Жители Дель-Авена считали Дедьера героем, криминал всеми силами желал его убить. А погиб он благородно и глупо: предложил свою жизнь в обмен за два десятка захваченных в заложники детей. Дедьера убили, детей не отпустили. Потом ему в Дель-Авене даже памятник поставили. Правда, сейчас, скорее всего, гильдейцы его уже снесли.

– Значит, он из породы героев? Так получается?

– Возможно. И поэтому, мой тебе совет… – Здоровяк как-то очень серьёзно посмотрел на Карину и закончил: – Если мечтаешь о спокойной семейной жизни, считай Ника просто товарищем, а не кем-то большим.

– Хэнк, Хэнк, – Карина почему-то даже не возмутилась его предположению, что она заинтересована в Нике, и невесело скривилась. – О чём ты вообще говоришь? Какая ещё спокойная жизнь? Уничтожены наши дома, убиты наши друзья. Дель-Маро опустошён и разрушен. Наша жизнь никогда уже не будет прежней, даже если мы каким-то чудом сможем отбиться от боевиков и снова скрыться в лесах. Так о какой семье ты говоришь?

– Ты, конечно, права, Каринка, – вздохнул Хэнк. – Извини. Я и не думал учить тебя жизни, просто с чего-то язык распустил. Старею, наверное.

– Глупеешь ты, а не стареешь, – рассмеялась Карина и обняла Хэнка, повиснув у него на шее. – Спасибо, что за меня переживаешь.

– Ну-ка, перестань! – с напускной суровостью нахмурился Хэнк. – Вот сейчас Ник вернётся, увидит, как ты ко мне клинья подбиваешь, и что подумает?

– Ах ты… – Карина тут же отпрыгнула. – Это я к тебе, значит, клинья подбиваю?

– А кто меня только что так жарко обнимал? Ну всё, всё, – отмахнулся Хэнк, – пошутили, и будет. Теперь-то, надеюсь, ты пришла в себя? Больше не будешь изображать новичка на прогулке? Тогда становись поисковиком, а не девицей с размягчённым от избытка чувств мозгом. Вперёд. Может, до сумерек мы ещё успеем найти чьи-нибудь следы.

Карина вновь шла за Хэнком, но после короткого разговора её мрачное настроение исчезло. Она перестала каждую секунду волноваться о Нике, зато теперь её не покидали мысли о здоровяке. Какой он, оказывается, непростой. Карина знала Хэнка давно и всегда считала его грубоватым и прямодушным человеком, у которого второго дна в принципе быть не может. И не подозревала, что он умеет так складно изъясняться, что одной-двумя фразами может вывести её на откровенность. Да он никогда и не давал поводов считать себя более глубоким, нежели выглядит. А выглядит Хэнк настоящим диким лесовиком, чего уж тут скрывать. Видимо, общение с Ником на него повлияло, что он вдруг раскрылся. Оп-па, опять её мысли перескочили к инопланетнику. Всё, стоп! Надо собраться, иначе она угодит не только в лунку песчаного червя, а куда-нибудь похуже.

*****

Ник без особого труда обогнал медленно идущий отряд гильдейцев, по большой дуге обойдя их справа по движению. Гверр, забавно подпрыгивая, вскоре скрылся среди растительности, предоставив человеку самому разбираться с возможными сюрпризами на пути. Впрочем, Ник и раньше не особо полагался на шебутного и легко увлекающегося зверя. Внимательно разглядывая землю перед собой и, на всякий случай, изредка поглядывая вверх на предмет появления кого-нибудь летающего, вроде драконов, он быстро добрался до места, отмеченного им на карте. По его прикидкам где-то здесь и должны были остановиться на ночлег бандиты, ведущие своих безвольных пленниц, если, конечно, их ничто на пути не задержит. В то, что враги ускорятся и уйдут дальше, он не верил – слишком уж неуклюже идут превращённые в живых зомби женщины. Он нашёл удобное место под комлем упавшего дерева и приготовился ждать.

Однако, спустя час Ник уже не был так уверен в своих расчётах. Гильдейцы всё не показывались, зато Рыч появлялся с периодичностью раз в пять минут и, настойчиво глядя ему в глаза, требовал "жрать". За время ожидания Ник скормил настырному гверру почти весь запас провизии, имевшийся в его рюкзаке, потом категорически отказался давать "жрать". За что получил картинку с отощавшим до состояния скелета гверром и толстым человеком рядом. Ответил образом гверра с брюхом, отвисшим до земли, и себя, грустно перетряхивающим пустой рюкзак. Рыч презрительно фыркнул и в очередной раз исчез.

Ещё час спустя Рыч вернулся, притащив в зубах неведомого зверя, размером с себя. Бросив добычу под ноги Нику, высокомерно рыкнул что-то на своём гверрином и отвернулся.

– Ну ладно, не злись, – Ник потрепал друга по загривку. – Ты – настоящий охотник, быстрый, смелый и удачливый. Вот только приготовить твою добычу никак не получится – враги костёр заметят или дым унюхают. Скажи лучше, далеко ли наши смертнички?

Мигом повеселевший гверр ответил: идут потихоньку. Правда, на каком расстоянии отсюда, объяснить не сумел. Ник решил ждать до темноты, после чего идти на поиски гильдейцев. Добытого Рычем зверька Ник после недолгого раздумья завернул в кусок плёнки и прикопал под комлем, чтобы потом гверр мог вернуться за ним. Если, конечно, будет за чем возвращаться – всегда могут найтись какие-нибудь нахальные санитары леса и схарчить бесхозную тушку.

Когда сумерки серыми тенями опустились на лес, Ник в сопровождении Рыча отправился на поиски лагеря гильдейцев. Как впоследствии выяснилось, он изрядно переоценил способности зазомбированных женщин передвигаться. Поэтому до лагеря они добрались только спустя полтора часа, когда сумерки уже сменились чернильной темнотой.

Ник приближался к кострам осторожно, быстро перебегая от дерева к дереву. Кто их, гильдейцев, знает, вдруг они и сейчас используют дроны? Ведь разведывательные аппараты наверняка снабжены различными датчиками, и темнота для них не помеха. На гверра, даже если его и увидят, особого внимания не обратят – ну, бродит себе одна местная зверюга. А вот человеческая фигура сразу привлечёт внимание. Нику же не хотелось, чтобы враги раньше времени сверху увидели его. Потом – сколько угодно, а пока – рано.

Активно используя ментальную маскировку и прикрываясь образом того вонючего куста, Ник подкрался к ближайшему костру на расстояние пяти десятков шагов. Рыч неслышной тенью скользил неподалёку. Глазам Ника предстала такая же картина, что он наблюдал в прошлый раз. Караульные, тупо пялящиеся больше внутрь периметра, чем вовне, один бандюк, колдовавший у котла, и прочие, развлекающиеся с женщинами. Пленницы, как и ранее, не оказывали никакого сопротивления, когда их с гоготом и ухмылками раскладывали на ковриках и начинали насиловать. Те, кого бандиты не трогали, сидели, сбившись в кучку, и равнодушно смотрели куда-то в темноту.

Ник с трудом подавил вспыхнувшую ярость, и хриплым шёпотом позвал гверра.

– Рыч, помнишь, что нужно найти? Вот такую штуку, – повторно показал гверру магазин "Коха". – Сможешь украсть незаметно? Если не сумеешь, лучше оставайся здесь. Подождём, пока все уснут, потом атакуем.

Гверр уверил, что сумеет незаметно украсть "штуку", и растворился в темноте. Ник пристально следил за снующими по освещённому кострами месту, опасаясь заметить крадущегося гверра. Ведь если он увидит его, то это же смогут сделать и бандиты. Но то ли гверр подкрадывался с другой стороны, не видной Нику, то ли его способности к маскировке превосходили возможности зрения человека, но только он так и не заметил ничего подозрительного. И потому, когда десять минут спустя около него бесшумно возник гверр с магазином в зубах, Ник даже вздрогнул от неожиданности.

– Фух! – еле слышно выдохнул Николай. – Ну ты, Рыч, молодец! Я боялся, что тебя заметят.

Гверр уронил магазин в траву и самодовольно проурчал на гверрином, мол, не появилось ещё человека, который мог бы обнаружить охотящегося Рыча.

– Я же говорю, молодец! – в очередной раз подольстился к нему Ник, на что гверр тихонько рыкнул и потёрся башкой о его колено. – Не знаю, что бы я без тебя делал. Ладно, давай посмотрим, что ты мне добыл.

Добыл Рыч то, что надо. Заполненный до отказа рожок "Коха". Ник заменил свой почти опустевший на него, после чего задумался. Можно атаковать прямо сейчас. Враги, хоть и выставили часовых, нападения явно не ожидают. Максимум, что они могут подозревать – это атаку каких-нибудь местных хищников, но никак не полноценного огневого боя. Минусом было то, что все они бодрствуют и сразу же включатся в перестрелку. Так зачем понапрасну рисковать? И хотя Хэнк и Карина наверняка уже его потеряли и устали ждать, Ник всё же решил дождаться, когда вражеский лагерь уснёт. О чём и сказал Рычу, мысленно прислав картину с дремлющими у полупотухших костров часовыми. Гверр согласно рыкнул, потом понюхал воздух, глядя в сторону исходящего паром котла, и прислал печальное "жрать". Пришлось доставать последние припасы и скормить их прожорливому гверру. Быстро оприходовав угощение, Рыч свернулся клубком рядом с Ником и тихонько засопел.

– Ну, нахалюга! – Ник только головой покачал. – Сначала объел меня, теперь задрых, а я должен караулить.

Впрочем, он не злился на гверра. Действительно, зачем мучиться сразу двоим? Пусть отдохнёт. А чтобы самому не задремать, Ник принялся вспоминать сначала таблицу умножения, потом известные ему логические задачки. Погрузившись в подобные размышления, он вдруг отметил, что один из гильдейцев – тот самый приметный лысый мужик с обручем на башке, вдруг поднялся, подошёл к самому краю освещённого костром пространства и уставился в темноту. Именно туда, где прятался Ник.

"Маскировка слетела, что ли?" – мелькнула у него мысль, после чего Ник тут же восстановил мысленный образ вонючего куста. Бандит с отсветами костра на лысой голове ещё некоторое время постоял, пялясь в темноту, сказал что-то часовым, после чего удалился к своему спальному коврику. Но нет-нет, да и поглядывал в темноту. Явно каким-то образом учуял что-то, не понял, что именно, но всё равно встревожился. Кто его, пси-мутанта, знает, вдруг он теперь решит не спать? Да и часовые как будто насторожились. Ник мысленно выругал себя за допущенную оплошность и увеличил время ожидания вдвое. Если раньше он планировал атаковать часа через два, то теперь отодвинул время начала операции ближе к утру. А нечего было отвлекаться, сам виноват.

Скольких усилий ему стоило не уснуть, одним богам космоса известно. Лёжа неподвижно, Ник несколько поймал себя на том, что незаметно отключается, после чего решился на радикальную меру: по-тихому срезал какую-то колючую ветку и положил перед собой под подбородок. Мера сработала: едва он начал засыпать, а голову потянуло к земле, как в кожу впились несколько колючек. Ник беззвучно выматерился, но "антисон" не убрал. Так в борьбе с самим собой он провёл часа четыре, после чего начал действовать.

– Рыч, – мысленно позвал он гверра, положив руку на шелковистую шерсть, – пора.

Гверр проснулся, продемонстрировал гимнастический комплекс из зевков и потягиваний, после чего сообщил, что готов.

– Рыч, ты останешься здесь, – начал втолковывать уже обдуманный план операции Ник. – Будешь меня страховать.

Ответом было искреннее возмущение – гверр не желал отсиживаться в кустах, когда его друг будет драться. А Ник постарался убедить его, что надо поступать именно так и никак иначе. Он уже давно решил, что гверр не должен принимать участие в предстоящей бойне. И вовсе не из-за возможной опасности, нет. Ник как раз был уверен, что ловкий и опасный хищник сумеет сохранить свою красивую шкурку в целости и сохранности до конца боя. Просто… просто он не хотел, чтобы простодушный по своей природе разумный обитатель Делвига стал соучастником убийства, чего уж тут словами играть.

Гверр сверкнул в темноте глазами и обиженно отвернулся.

– Прикрывай меня, вступай в драку только если мне станет совсем туго, – выдохнул Николай и активно, но аккуратно пополз в сторону ближайшего часового.

Вообще-то он планировал попросту перерезать бандюков. Часовых по очереди снять бросками ножей, а дальше… А дальше он думал действовать, как в рассказе Беннета – старого одноногого наёмника с Мшанника. Беннет как-то рассказал Нику об одной неудачной компании, в которой отряд наёмников должен был выступать в роли "штурммяса". Но до самого штурма дожила едва четверть личного состава. В одну из ночей в их лагерь пробрался диверсант и в одиночку ухлопал больше тридцати человек, пока его не обнаружили и не прибили. Беннет, затягиваясь вонючей хавайской сигарой, щерил в ухмылке желтоватые зубы, рассказывая Нику, как он сначала не мог понять, почему никто ничего не слышал. А оказалось всё просто: диверсант использовал вместо ножа обычный шомпол от штурмвинтовки. Приставлял его к уху спящего и резким ударом ладони вгонял шомпол в мозг жертвы. Та умирала мгновенно, не издав ни звука и не дёрнувшись. И даже крови, запах которой мог учуять кто-нибудь, почти не было. А самому Беннету тогда повезло – убийцу шлёпнули до того, как он успел добраться до, тогда ещё молодого, наёмника.

Этим опытом и собирался воспользоваться Ник. Спящих, конечно, убивать некрасиво, но с другой стороны он этих выродков за людей не считал. Да и глупо озадачиваться какими-то моральными терзаниями при таком подавляющем численном преимуществе противника, ведь он не герой супербоевика, который легко и непринуждённо крошит врагов направо и налево. Так что…

Впрочем, страдать о своём будущем неспортивном поведении Нику не пришлось: госпожа судьба в очередной раз сделала финт и повернулась к нему совсем не лицом, а вовсе даже наоборот. До часового оставалось ещё метров десять, Ник уже приготовился доставать один из двух ножей, когда в лагере раздался оглушающий визг, от которого сразу разнылись зубы – не иначе, как сирены ещё и ультразвук испускали. Он мгновенно сообразил, что недооценил врага: думал, что гильдейцы надеются только на часовых, а они не побрезговали поставить вокруг периметра ещё и охранно-тревожную сигналку. Каковую Ник только что благополучно и включил.

Полуспящие часовые подскочили на ноги, заполошно озираясь по сторонам, прочие бандюки тоже заворочались, хватаясь за оружие. Не медля больше ни мгновенья, Николай перехватил "Кох" и дважды выстрелил. Оба часовых рухнули: один просто упал, а второй попал в костёр, взметнувший вверх тучу искр. Ник спокойно, точно работая в тире, выпустил пять "пар", и пятеро боевиков, получив по две пули, перестали шевелиться. А потом, после приступа интуиции, Ник перекатился вправо, вскочил на ноги и метнулся прочь в темноту. Туда, откуда только что сверкали вспышки его выстрелов, понеслись десятки пуль и даже два бластерных луча – это пока ещё живые бандюки открыли ураганный огонь по невидимому врагу.

Николай, бывший уже шагах в двадцати в стороне, выпустил короткую очередь, успел заметить, что минимум одного задел, и снова ушёл вправо одним большим перекатом. По пути попав в какой-то колючий куст, он задержался и едва за это не поплатился: с визгом над головой пронёсся рой пуль. Матерясь, Ник выдрался из куста и рухнул в траву. С шипением промелькнул лазерный пунктир, оставивший за собой тлеющие красным угольки веток, которым не повезло оказаться на его пути. Одна из пуль свистнула рядом с Ником, обдав левую щёку неприятным холодком. Надо бы переместиться, но подняться он не мог: уроды просто заливали пулями пространство над головой Ника. Привстань он, и тут же схлопочет пулю, а то и не одну. Единственный шанс – дождаться, когда бандюки расстреляют боезапас и начнут менять магазины. Поскольку стрельбу они открывали одновременно, а оружие в большинстве своём должно быть одинаковым, имелся шанс, что перерыв в стрельбе будет достаточным, чтобы Ник успел сменить позицию.

Так оно и оказалось. Ураганный огонь стих практически в один момент. Николай, подняв "Кох" над собой, выпустил пару выстрелов в сторону бандюков, а потом прыгнул в сторону – опять вправо, и замер среди травы. На сей он стрелять не стал – чтобы не выдавать своего нового местоположения прежде, чем сумеет оценить обстановку. Он аккуратно раздвинул мешающие обзору мясистые стебли неведомой растительности и попытался разглядеть, чем заняты боевики.

В слабом свете, даваемом остатками костра, он сумел разглядеть троих, скрывшихся за вещмешками и трупами товарищей. Остальные, а их должно было быть ещё двое-трое, Ник не увидел – либо хорошо спрятались, либо и вовсе ушли из освещённого места и, быть может, уже прямо сейчас идут в обход, чтобы в удачный момент подстрелить его. В этот момент один из тех, кого он видел – а это был тот самый лысый мужик, который вроде бы учуял его вечером, приподнялся и указал рукой… прямо туда, где находился Ник. Парочка гильдейцев тут же открыла огонь, а Нику пришлось опять прыгать в сторону. Светящиеся красным в темноте пули срезали мясистые стебли травы и, срикошетив от толстых ветвей кустарников, взвивались куда-то вверх, или, не встретив никаких препятствий, улетали вдаль. Ник понадеялся, что ни одна из них не попадёт в Рыча.

На пару секунд подняв голову, он успел разглядеть, как лысый снова машет рукой… и снова в его сторону. Николаю опять пришлось перемещаться, чтобы в организме не образовался излишек металла, несовместимый с жизнью. Тут до него дошло – в пылу боя ментальная маскировка в него слетела, а этот лысый явно чувствует Ника и указывает боевикам, где враг.

– Я – трава, мясистая, жёсткая трава, – мысленно забубнил Николай, ощущая под руками шершавый стебель вышеупомянутого растения. – Потихоньку высасываю из земли полезные минералы и слегка колышусь от ночного ветерка. А, да: один стебель у меня сломан пролетевшей пулей и теперь истекает прозрачным соком.

Ник злорадно ухмыльнулся, когда увидел завертевшего лысой головой пси-мутанта. На расстоянии не было слышно, что именно говорят ему напарники, но явно что-то нелицеприятное. Тот растерянно развёл руками и, видимо, вновь попытался отыскать Николая.

– Флаг тебе в руки, – пробормотал он, решая, попробовать пристрелить этих троих и раскрыться или подождать, пока невидимые ему боевики покажутся. Внутренняя чуйка советовала не торопиться, и Ник замер, превратившись в неподвижное изваяние.

Скрывшиеся из поля зрения противники обнаружились, правда, весьма своеобразно: из темноты раздались крики боли и несколько выстрелов. Пули беспорядочным веером разлетелись по сторонам, а завершился неожиданный фейерверк выстрелами в небо. Ник, вытаращив глаза, не мог сообразить, что там произошло, пока не получил мыслеобраз. Гверр, прыгнувший на жертву из темноты, и человек, падающий на землю с разорванной острыми клыками шеей, из которой хлещет кровь.

"Осторожней, брат! – забеспокоился Ник. – Больше не вмешивайся, они все вооружены".

Рыч прислал новую картинку, где он выжидательно замер и наблюдает за отчаянно размахивающим руками мужиком, который что-то рассказывает ещё одному гильдейцу. Сидящие тесной группой молодые женщины безразлично смотрят на мужчин, а некоторые и вовсе даже не проснулись, несмотря на грохот выстрелов. А ведь Ник этого сам видеть не может. Зато с помощью Рыча он теперь мог понять, что происходит в той стороне вражеского лагеря, которая была от него скрыта. Значит, бандитов осталось пятеро: трое здесь, один из которых пси-изменившийся, и двое где-то дальше. Ещё бы понять, смогут ли те двое увидеть Ника, если он откроет сейчас стрельбу? Подставляться не хотелось.

– Эй, там, чего тебе надо? – раздался крик одного из тех, кого Николай видел.

Ага, щас, так он и разбежался отвечать на вопрос.

– Если ты сейчас же не выйдешь, мы всех ваших баб перестреляем, – крикнул лысый, впрочем, стараясь особо не высовываться из-за объёмистого мешка.

Николай был уверен, что эти ублюдки непременно выполнят свою угрозу, вот только если он решит сделать глупость и сдаться, это ничем пленённым женщинам не поможет – они так и останутся зазомбированными рабынями. А его тут же пристрелят. И Рыча тоже, если гверр вдруг решит отомстить за гибель друга – в одиночку ему в пятерыми не справиться. Разве только напрыгивая из засады…

Словно услышав его мысли, Рыч, видимо, "напрыгнул". Из темноты раздался сдавленный крик и трёхэтажный мат, затем воздух вспорол грохот автоматной очереди.

Нику пришло новое послание, замешанное на азарте и ярости: ещё минус один враг. Итак, осталось четверо.

– Эй, урод, ты не понял? – в явной панике заорал лысый, подорвался с места, подбежал к группе рабынь и, схватив за волосы первую попавшуюся, упёр ей в живот ствол "Коха". – Я считаю до…

Ник не стал слушать, до скольки собирается считать мерзавец, поймал в прицел его лысую голову и нажал на спусковой крючок. Стоящую столбом женщину забрызгало кровью и мозгами, тело пси-мутанта ещё падало, а Николай уже перекатился и перевёл огонь на других. Те, кстати, отреагировали просто мгновенно – тут же открыли стрельбу по тому месту, откуда из темноты засверкали вспышки выстрелов.

Ник сначала почувствовал, как ногу левую выше колена вскользь ожгло, а затем был удар в левое плечо. Его швырнуло на землю. Остальные смертельные кусочки металла пропели свою песню совсем рядом с его головой. Он, скрипя зубами от рвущей плечо боли, сделал ещё несколько выстрелов, убедился, что парочка бандюков если и не убита, то серьёзно ранена, после чего уткнулся лицом в шершавые стебли и затих. Где-то остался последний живой противник, но сейчас Ник просто физически не мог ни подкрадываться к врагу, ни полноценно драться. Подаренный поисковиками камуфляж быстро пропитывался кровью. Сюда бы медкомплект… да где его взять посреди дикого инопланетного леса? Даже простой перевязки сделать не из чего. Ногу еле задело, чепуха, а вот плечо…

Николай поступил просто: прижал рану правой рукой, хотя и понимал, что это бессмысленно. В такой позе и нашёл его Рыч, видимо, почуявший его кровь и боль. Гверр светлым пятном заметался вокруг Ника, жалобно повизгивая.

– Тише, Рыч, тише, – прошептал Николай. – Там ещё один остался.

Не остался, пришёл ответ, когда начался грохот, смелый, быстрый и ловкий Рыч атаковал врага и загрыз его. Теперь живые там только самки с головами в "слизи".

– Ты молодец, – криво улыбнулся Ник, хотел погладить гверра, но одна рука не слушалась, а вторая была в крови. – Тогда пойдём, посмотрим на убиенных.

Он поднялся, не забыв цапнуть валявшийся в рядом "Кох", и, прихрамывая, начал потихоньку приближаться к вражескому лагерю. Хоть Рыч и утверждал, что живых там нет, но гверр мог принять тяжело раненого за труп. А Нику совершенно не хотелось получить ещё один "подарок" в довесок к имеющимся, а потому он держал "Кох" наготове. И, подойдя поближе, не пожадничал истратить на каждое лежащее тело ещё по одной пуле. После чего заковылял туда, где воевал Рыч. Женщины по-прежнему безучастно пялились в темноту и на появление незнакомого мужчины никак не отреагировали. Неподалёку Николай обнаружил ещё тела боевиков – этих добивать смысла не было. С разорванным острыми зубами гверра горлом не очень-то постреляешь.

– Должны же у них быть аптечки, – пробормотал Ник, окидывая взором разбросанные вещмешки.

Рыться в поисках лекарств было тяжко, но заняться этим пришлось. Удача улыбнулась новоявленному мародёру на третьем мешке – там обнаружился малый медкомплект. Он не дотягивал до того, который Ник унёс из спаскапсулы, но оказался вполне способен обезболить и продезинфицировать рану и наложить повязку из мягкой фикс-пасты.

– Хорошо хоть фикс-паста мягкая, – буркнул Ник, представив, как был он ходил закованный в жёсткий каркас. – Рыч, ты обещал попробовать освободить самок от "слизи".

Но гверр только тревожно нюхал воздух.

– Что?

"Много крови. Опасность. Ночные хищники" – пришёл удивительно ясный ответ. Не мыслекартинками, как обычно, а почти словами. Так мог бы ответить человек. Ник пообещал себе позже подумать над этим, а пока следовало прислушаться к гверру.

– Рыч, показывай, куда можно уйти. Сейчас я подберу патроны, а потом попробую поднять женщин.

Он снял подсумок с магазинами с одного из трупов и нахмурился. Здесь полно оружия и, главное, боеприпасов. Не бросать же здесь всё это богатство гнить и ржаветь. Но и унести на себе тоже нереально, даже не будь он раненым. Решение нашлось тут же: пленные женщины. Поднять их оказалось легко: едва он произнёс "Всем встать", как они начали подниматься на ноги. Даже те, кто спал. Николай удивлённо покрутил головой – ничего себе, насколько эффективное зомбирование провели с этими несчастными! Они готовы выполнять любые приказы, даже находясь во сне. Впрочем, сейчас это было Нику на руку.

Бандюки на ночлег поснимали с себя не только вещмешки, но и разгрузки, так что ему не пришлось ворочать трупы, снимая ценную амуницию. Зато пришлось помучиться, надевая разгрузки на женщин. Но в конце концов он справился. Вскоре его подневольный отряд был увешан оружием и вещмешками, после чего Ник распорядился, чтобы все сбились в плотную группу, и следовали за ним. А сам он захромал вслед за изнывающим от тревоги Рычем.

Спустя полчаса гверр прислал успокаивающую мысль: хищники далеко, можно остановиться. Ник распорядился "Всем сесть и отдыхать", после чего спросил у Рыча, остались ли у того силы на попытку освобождения женщин из ментального плена. Гверр проворчал что-то уклончивое, а потом прислал требование "жрать".

– Тьфу ты, проглот! – против воли улыбнулся Ник. – Тебе бы только жрать.

Получив мыслекартину с еле волочащим лапы гверром, понял, что Рыч не просто желает набить брюхо, а ему требуется восполнить силы – возможно, предстоящее мероприятие весьма энергозатратно.

– Извини, братишка. Конечно, ешь, давай.

Рыч вопросительно посмотрел на Ника, мол, а ты что? Отказываешься?

– Не хочу, – поморщился Ник, когда дёрнул рукой, и рана отозвалась резкой болью.

Нужна шишка мако, пришёл посыл от гверра.

– Нужна, да только все шишки остались у поисковиков.

Тут Рыч скорчил уморительно-виноватую физиономию и прислал картинку, где он ныкает одну из шишек мако в рюкзаке Хэнка. Сам здоровяк стоит рядом, но любуется чем-то вдали.

– Вот ты проныра, – ухмыльнулся Николай. – И Хэнк, конечно, об этом не знает. Ладно, доберёмся до него, истратим твою шишку. А теперь…

"Жрать"! Вот только на картинке был не Рыч, а сам Ник.

– Настаиваешь, чтобы я поел? Думаешь, нужно? Ладно.

Они разделили трапезу, а женщины по-прежнему изображали неподвижную скульптурную группу. Ник жевал нехитрую походную снедь и искоса на них поглядывал. Ну чистые роботы первого класса обслуживания, то есть, без малейших проблесков интеллекта. Собственной воли – ноль. Приказали – выполнили. Не приказали, так и будут стоять, пока не умрут от истощения.

– Сядьте все, – негромко сказал он, и стадо (по-другому их и не назовёшь) дружно опустилось на траву. После чего он посмотрел на гверра и спросил:

– Рыч, ты попробуешь?

Тот прислал утвердительный ответ, вот только почему-то в мыслекартинке фигурировал не только гверр и одна из женщин, но и сам Ник.

– А я тебе зачем? Охранять?

Помощь. Освободить. Вдвоём. Много разумов – много силы.

– А-а, понял. Хочешь сказать, что если бы нас было десять, было бы легче освободить?

"Умный человек, – Рыч хитро оскалился и добавил: – Иногда."

– Ладно, ладно, мохнатенький, встретимся ещё на узкой дорожке, – улыбаясь, пригрозил Ник. – Ну, давай, командуй, что делать.

Гверр громко вздохнул и прислал краткую – ну очень краткую, инструкцию. Нужно постараться объединить сознания. А дальше всё станет понятно.

– Ещё бы сообразить, как их объединить, – проворчал Ник, закрывая глаза. Почему-то ему показалось, что так будет легче выполнить неведомую операцию.

Ничего умнее, кроме как представить сознание своё и Рыча в виде двух висящих в воздухе шаров, он не придумал. И что дальше? Ник мысленно двинул свой "шар" к гверру. Невидимые сферы соприкоснулись и, будто резиновые, оттолкнулись друг от друга. Следующие попытки окончились точно так же.

– Фигня какая-то, – проворчал он. – Видимо, неправильный подход. Но делать-то что?

Рыч показательно тяжко вздохнул и… Николай почувствовал, как его окутывает незримое тёплое облако. Похоже, это Рычевы проделки. Он потянулся к невидимой субстанции, но та с некоторой опаской отпрянула, не давая коснуться себя.

– Так, история повторяется. И чего эта штука ускользает? Я ж ничего плохого не замышляю.

Словно услышав его слова, невидимое тепло вновь придвинулось поближе. До Ника дошло: он должен не просто раскрыться – ему нужно довериться Рычу, как самому себе. Вот тогда и произойдёт слияние. Действительно, как ещё можно объединиться, если не доверять своему… напарнику? Другу? Быть может, брату?

Он решился. Постаравшись ментально открыться невидимой субстанции, он потянулся к ней. И нечто не отпрянуло, а впиталось в Ника. И он почувствовал себя… ну, как в рекламе. Два в одном. Он был человеком и гверром одновременно. Он видел сбившихся в кучу несчастных зазомбированных женщин и в то же время созерцал стайку самок, головы которых окутывало неприятное матовое сияние. Он смотрел с высоты своего роста на гверра и одновременно слегка щурился, глядя на темноволосого человека в камуфляже. Чуждые запахи планеты, затерянной в глубинах космоса, которые будоражили слабенькое обоняние господина Соболева, превратились в какофонию смыслов и чувств, доступных носу Стремительно Скользящего. Он понял… нет, вновь узнал, как убрать этот противный ментальный флёр с голов самок. Странно, что он вдруг это почему-то забыл. Он удивился, что можно летать выше драконов в невероятных металлических штуках… точнее, удивился тому, что это его удивило. Ведь это так просто и обыденно.

Странное двойственное состояние не помешало им заняться тем, из-за чего человек и гверр произвели ментальное объединение. И Ник, и Рыч, ступая синхронно, словно их разные тела были единым целым, подошли к ближайшей женщине. Ник положил ей руки на плечи, Рыч уселся у её ног, обвив их длинным пушистым хвостом. И одновременно принялись удалять невидимый, но оттого не менее скользкий матовый покров, окружавший голову пациентки. С минуту ничего не происходило, а потом покров, поддавшись их совместным усилиям, лопнул, разорвавшись на мелкие клочки, тут же испарившиеся.

Глаза женщины, ещё пару секунд назад бывшие пустыми и безжизненными, приобрели осмысленное выражение. Она вздрогнула, увидев перед собой незнакомца, державшего её за плечи, затем обнаружила у своих ног немаленького гверра и… отчаянно завизжала. От неожиданности они в совместном порыве отпрянули: человек сделал шаг назад, оступился и рухнул на спину, а гверр, едва поднявшись, тотчас упал и покатился по траве, будто разучившись ходить. Наконец они разобрались что к чему и вскоре приняли нормальное положение: человек встал на две ноги, а гверр – на четыре.

– Р-р-р, – горло человека плохо приспособлено для рычания гверра, и они, подумав долю секунды, решили на время назначить главным Ника. Иначе самка их не поймёт. – Кхм, извиняюсь, не могли бы вы замолчать?

Ник едва удержался, чтобы не добавить дополнение от своей второй ментальной части "не то покусаю". Женщина прекратила истошный визг, с опаской посмотрела на гверра, затем на незнакомца, и только потом увидела женщин.

– Что? Инна! Адель! Малышка Зал… Что с ними?

– На город напали гильдейцы… – начал было Николай, но женщина перебила его:

– Да, это я помню. Они… жгли всё. Убивали всех мужчин старше шестидесяти и женщин старше сорока. Тех, кого не убили, собрали на главной площади. Избитых, в крови… Помню, я слышала, как Петерс-младший тихо говорил кому-то, что надо идти на прорыв, всё равно конец. А потом я увидела этого жуткого мутанта с металлической короной на лысой башке и закричала. И всё, ничего не помню. Накрыло какой-то чернотой. Она рассеялась, и я вижу тебя… и этого зверя. И я посреди леса.

– Вас всех зазомбировали. Видимо, Старко и его подручные. Сильнейшая ментальная слизь… Рыч, не вмешивайся! Нет, это я не вам. Так вот, сильнейшее ментальное внушение, превратившее всех вас в нечто подобное роботам нижней линейки. Можете проверить: прикажите сделать что-нибудь своим подругам. Только не очень сложное и не опасное. Но даже если вы прикажете им умереть, они выполнят. У них сейчас нет своей воли. Только приказ хозяина, которым может стать любой, абсолютно любой человек.

Недоверчиво глянув на незнакомца, освобождённая посмотрела на группу женщин и девушек и сказала:

– Адель, подойди ко мне.

Никто даже не шевельнулся.

– У них сейчас нет имён. Смотрите на кого-нибудь и приказывайте.

– Подойди ко мне.

Та, кто уловила взгляд женщины, поднялась и подошла.

– Отойди на три шага… – когда зазомбированная послушно выполнила новый приказ, женщина без сил опустилась в траву и прошептала: – Какой кошмар. И я… тоже…

– Да. Уже нет. Мы вас освободили. Сейчас будем повторять. Надо быстро и много сделать, сил мало. Ты, самка, стой рядом и не дай визжать прочим. Не то покусаю. Рыч! Всё, молчу!

Женщина с опаской посмотрела на незнакомца, несущего какую-то ерунду – псих, должно быть. Но когда он положил руки на плечи малышке Зал, а гверр требовательно зыркнул на неё, женщина подошла поближе. Правда, как она должна не дать закричать девушке, не понимала. Разве, рот рукой закрыть? Они понадеялась, что малышка придёт в чувство, увидит знакомое лицо и не станет визжать. А сама внимательно наблюдала за тем, что делает эта странная парочка из человека и гверра. Но они ничего не делали: один просто стоял, другой просто сидел. А потом малышка Зал… словно включилась. На её бесстрастном личике проскользнули тени каких-то чувств, потом Зал скривилась, будто собираясь зарыдать, а потом… девушка… ещё почти девочка во весь голос заорала:

– Пошёл к чёрту, мерзость!

И ещё пару матных слов добавила, прежде чем сообразила, что "мерзость" отсутствует. Правда, ей на замену откуда-то взялся незнакомый мужик и ещё более незнакомый зверь.

– Лилия! – завопила девушка, бросаясь к знакомой. – Что с нами? Где мы?

– Тише, Зал, тише, – обнимая её, бормотала женщина. – Сейчас всё объясню.

– Всё потом, – прозвучал мужской голос. – Мало сил, мало времени. Стоять рядом.

Незнакомец перешёл к следующей жертве, а Лилия и Зал послушно встали рядом с ним. И если старшая сообразила, что каким-то невероятным способом незнакомец возвращает к жизни тех, кого раньше не могли реанимировать даже в большом медцентре, то младшая вообще ничего не понимала. Впрочем, вскоре компания вообще ничего не понимающих увеличилась ещё на одну персону. А затем ещё на одну…

*****

Каран чувствовал себя бесконечно уставшим – но не физически, а морально. Обычный караван, от которого он не ждал никаких неприятностей, превратился сначала в длительный забег по пересечённой местности, а затем в нескончаемую суету. Шли уже пятые сутки с момента получения страшного известия о захвате Дель-Маро гильдейцами. За это время их тройка обнаружила четыре группы спасшихся – в общей сложности, двадцать пять человек различного возраста. И почти все они были без запасов продуктов и воды, никто не был подготовлен к путешествию по диким лесам, зато практически у каждого было оружие: от жалких мелкашек до настоящей снайперской винтовки "Симона". Мелкашек, которыми в городе истребляли излишне назойливых пернатых, было много, а "Симона" – одна-единственная. Так что в целом можно было считать найденных невооружёнными.

За время поисков Каран обнаружил останки четверых беженцев – им не повезло нарваться на спящую амёбу. Тварь, прятавшаяся под слоем павших листьев, попировала от души, захватив и растворив тела четверых человек, и даже устроила себе размножение путём деления. Каран на месте трагедии нашёл только нерастворившиеся синтетические остатки одежды и обуви и уже двух амёб. Прикончил их, конечно, хотя возмездие и запоздало. Но главу отряда не отпускала мысль, сколько ещё народа сейчас бродит по дикому лесу, сколько из них попало к таким вот амёбам, к песчаным червям, сколько встретило рои ос-убийц, стаи волков или даже, тьфу-тьфу, чтоб самим не нарваться! – шестинога. Горожане, как показывала практика, вполне спокойно посещали окрестности Дель-Маро, но совершенно терялись в диких территориях.

Он оставил Васса старшим, строго-настрого запретил всем его гражданским обитателям отходить дальше пяти десятков шагов от лагеря, а сам с Бортом бегал по лесам в поисках следов тех, кто сумел покинуть захваченный город и теперь блуждает среди опасных зарослей. Вот так и насобирали двадцать пять спасённых. От тройки Хэнка, Карины и Ника ничего слышно не было. И если завтра они не объявятся, то придётся искать уже следы самой спасательной группы. А ведь это означает, что они нарвались. Либо на какого-нибудь хищника, либо на гильдейцев. Хотя… Каран нахмурился. Хэнк – опытнейший поисковик и охотник, в своё время заваливший даже шестинога. Карина – пусть и недавний новичок, но уже самостоятельно ходившая на поиск мако. А инопланетник и вовсе в одиночку выжил не просто на диких территориях, а в Смертельном лесу, если, конечно, Хэнк не приврал. Сам-то Ник больше отмалчивался на эту тему, сказав, что ему очень помог Рыч. И ещё непонятная ментальная маскировка. Короче говоря, не должна их тройка найти природные неприятности. А вот что касается бандюков…

– Надеюсь, у них хватит ума не связываться с уродами, если они их повстречают, – буркнул Каран и повернул в лагерь.

Там он к своему великому облегчению узнал, что сюда из основного лагеря отправлен отряд из двадцати поисковиков с амуницией и продуктами.

– Грегор сказал, чтобы мы не останавливали поиски людей, – сказал Васс. – Будто мы без его указаний не знаем, что делать.

– Ну, любит он повыделываться, – поморщился Каран. – Да и шестиног с ним. Как народ?

– Как обычно, – пожал плечами Васс. – Один обжёгся об огнелист – вон тот, с замотанной рукой. Одного покусали муравьи – заснул и не заметил атаки. Младший из пацанов лоб расшиб – не в лесу, а здесь. Споткнулся. Ну и так, по мелочам ещё. В общем, терпимо. Во всяком случае, никто не уходит и никого не сожрали.

– Ну и отлично, – сказал Каран, – тогда самое время…

Он не договорил, оборвав себя на половине фразы. Васс повернулся туда, куда смотрел командир, и увидел скачущего гверра. Рыч, поняв, что его уже увидели, тут же прекратил несолидно подпрыгивать и важно зашагал к центру лагеря, где горел костёр и в котелке булькало что-то съедобное.

– Ну, слава богам космоса, – выдохнул Каран. – Рыч вернулся, значит, и остальные скоро будут.

– Ты думаешь, с ними всё в порядке?

– Иначе гверр такое устроил бы. А он, смотри, прямиком к котелку отправился. Нет, уверен, с нашими всё хорошо, просто Рыч прибежал первым.

Старший каравана оказался прав. Минут через пять показались люди. Каран выпучил глаза, глядя на появившуюся процессию: впереди шёл Ник, за ним следовала Карина, потом целая вереница женщин и замыкал здоровяк Хэнк. Увидев встречающих, Ник приветственно помахал, Каран ошеломлённо вскинул руку, пытаясь подсчитать внезапно выросшую численность второго отряда.

– Это же наши, – тихо проговорил Васс. – Третьей идёт Мария Иглесио – она жила в паре кварталов от меня. А вон красотка Штефи – у неё всегда было не меньше пяти поклонников.

– Точно наши, откуда бы другим здесь взяться, – хмыкнул Каран. – Интересно другое: как они такую группу нашли.

– Сейчас узнаем, – сказал Васс. – Ну, встречай, а я на кухню. Надо что-то с продуктами придумывать – теперь нас куда больше стало.

Каран крепко пожал руки Нику и Хэнку, приобнял за плечи Карину, поприветствовал женщин и пригласил всех к костру, правда, посетовав, что с продуктами у них негусто. На что Хэнк, усмехнувшись в бороду, сказал:

– У нас есть. Дамы, разгружайте рюкзаки.

Только тут Каран обратил внимание на то, что почти половина женщин вооружена автоматическим оружием – да не "мелкашками" какими-нибудь, а "Кохами". И у каждой за спиной по вещмешку. Это кто же из них такой предусмотрительный, что при бегстве из города сумел организовать продукты и даже оружие? И, самое главное, где горожане раздобыли "Кохи"? Неужели отняли у гильдейцев во время захвата города? Ничего другого ему в голову не приходило, потому что захватчики ни за какие ценности не желали поставлять свободным городам подобное вооружение.

Но домыслы Карана были далеки от реальности. Да, оружие и продукты оказались трофеями, вот только отбитыми не в городе, а после боя с конвоем, сопровождавшим женщин к одному из карьеров. А потом Хэнк рассказал ему историю, в которую поисковик сначала не захотел поверить. Мол, Ник с Рычем не просто уничтожили боевиков, включая одного из "мутантов" Старко. Они после этого каким-то невероятным образом сумели вернуть к нормальной жизни всех девушек и женщин, которых зазомбировали и в роли бессловесных овец вели на потеху охранникам карьера.

– Ты хочешь сказать… – задумчиво протянул Каран.

– Хочу, – кивнул Хэнк. – И говорю. Эта странная парочка сделала то, что мы так и не сумели. Они сняли "зомбирование". Без всякой медицинской аппаратуры, без медикаментов. Представляешь, скольких мы могли бы спасти, когда вытащили их с каторги. Фиор, Пеннез, Иван… Они просто угасли, так и не придя в сознание. И это ведь только поисковики. А сколько народа погибло! А сколько прямо сейчас умирает на каторжных работах!

– Значит, есть шанс освободить не просто их тела, но и разумы? – в глазах Карана затеплилась надежда.

– Можно, – кивнул Хэнк. – Только, Ник и Рыч сильно уставали после этого. Видимо, нелёгкая процедура. Зато тридцать человек вернулись к нормальному существованию.

– Девчонки, наверное, готовы Ника и Рыча на руках носить.

– Это да, – тут Хэнк вдруг широко улыбнулся и, заговорщически подмигнув, сказал: – Зато кое-кто теперь места себе не находит.

– Кто? – не понял Каран.

– Догадайся с одного раза, – совершенно неподобающе своим размерам тоненько хихикнул здоровяк. – Особенно после того, как я брякнул, не подумав, смотри, мол, какой гарем он притащил.

– Каринка? – губы Карана поневоле расползлись в улыбке. – Так она вроде бы не имела на Ника видов.

– Ну, официально она ревнует всех спасённых к Рычу. Дамы всю дорогу носились с гверром, как с величайшей ценностью, а на привалах едва его не затискали. Рыч в конце концов сбежал от них в лес.

– М-да, – протянул Каран. – С одной стороны, Нику можно позавидовать. Вырвавший пленниц из лап бандюков, да ещё и снявший с них проклятье. Думаю, любая из них не откажет, надумай он создать пару, пусть даже и временную.

– Пару, – фыркнул Хэнк. – Я ж недаром брякнул Каринке про гарем. Похоже, половина из них, если не все готовы с ним "создать пару".

– А с другой стороны, ну его такую популярность, – покрутил головой Каран. – Помрёшь ведь от истощения.

– Ещё про наших поисковиков не забывай. Помнишь реакцию дурковатого Сэва? Ну так теперь ему в компанию много кто найдётся, когда увидят отношение спасённых девушек к Нику. Чувствую, придётся мне ни на шаг от него не отходить, когда вернёмся в лагерь.

– До возвращения ещё дожить надо. Хэнк, завтра сюда прибудут два десятка парней с провизией и амуницией – Грегор отправил, чтобы беженцам было в чём хотя бы до лагеря добраться. А мы должны продолжить поиски – наверняка ещё кого-нибудь обнаружим. Спасённых пусть парни из нового каравана в лагерь ведут.

– Знаешь, судя по разговорам наших дам, они совершенно не горят желанием скрываться в лесу. Зато очень хотят поквитаться с бандюками за всё. Их будет нелегко отправить. Особенно тех, кто с оружием.

– Отправим, – хмуро сказал Каран. – И оружие им придётся отдать тем, кто сумеет им воспользоваться гораздо лучше.

– Ну, это ты им сам объясняй, – быстренько "умыл руки" Хэнк. – Ты – старший, тебе и все шишки. Кстати, Нику ещё одну шишку Мако надо бы – плечо долечить.

– Сейчас найдём, – сказал Каран, глядя на Ника, снявшего куртку и разглядывавшего повязку из мягкой фикс-пасты. Около инопланетника тут же захлопотали три девушки. Ещё четверо из них окружили Рыча, не сводившего глаз с булькающего содержимого котелка. Неподалёку стояла Карина и мрачным взглядом смотрела на это "безобразие". – Ох, я не то что не завидую этому парню, я ему уже начинаю сочувствовать.

*****

Когда Николай обещал Рычу, что за снятие "зомбирования" того будут на руках носить, он ничуть не кривил душой. Он действительно был в этом уверен. Но вот в роли "носимого на руках" оказаться самому, никак не ожидал. Ну да, они с гверром сумели освободить из ментального плена тридцать человек. Да, судя по рассказам, это раньше ни у кого не получалось. И спасённые барышни явно благодарны ему и Рычу. Но ведь не до такой степени, чтобы…

Ник в очередной – то ли пятый, то ли шестой раз за вечер поменял месторасположение, переместившись поближе к Хэнку. Две дамочки, только что подсевшие к нему, разочарованно вздохнули, но за ним не последовали. Ник почувствовал себя неуютно. Конечно, это несколько неправильно – столь явно бегать от внимания женщин, но ведь и он им никакого повода не давал. Он, конечно, мог бы устроить себе секс-марафон, тем более, что интимных отношений с прекрасной половиной человечества у него давненько не было, но… не мог. Почему? Ответа на этот вопрос Ник в себе найти не сумел. Просто не мог, и всё. И вовсе не из-за того, что этими женщинами "пользовались" бандюки – несчастные в этом не виноваты. Просто для него самого попытка завести интрижку со спасёнными им же выглядела, как будто он хочет воспользоваться их временной слабостью.

Мало того, к спасённым добавились и все остальные обитатели временного лагеря. А также поисковики. Нет, конечно мужики не строили ему глазки и не пытались явно или неявно заигрывать, но тоже смотрели на него, как на неведомое чудо. Это… напрягало. Куда проще было, когда брутальные, заросшие бородами мужики относились к нему с недоверием или безразличием – тогда Ник хотя бы представлял, как себя вести. А сейчас… сейчас он оказался выбитым из привычной колеи. Той самой, где он вёл обычную жизнь, где сражался за выживание и по большому счёту никто от него не зависел. Теперь же на него (да и на Рыча тоже) смотрели, как на новоявленного мессию, пришедшего спасти целый мир. А какой из него мессия? Ник просто умеет лучше других работать с собственным ментальным даром. Ну ещё обладает повышенной интуицией. Так этому, наверное, любой может обучиться. Доказательством тому множество ментальных мутантов, коих на Делвиге развелось немерено. Правда, применяют они свои способности во зло, но так ведь и простой нож можно использовать как для нарезки хлеба, так и для убийства.

В противоположность всем остальным, Карина вдруг осерчала на Ника и даже перестала с ним разговаривать. Хотя Рыча с удовольствием гладила, когда тот соизволял к ней подойти. С чего вдруг случились такие изменения, он так и не понял. Вроде бы он с ней не ссорился…

Одно утешение: Хэнк относился к Нику и Рычу по-прежнему. Хотя, подобно Карану, пару раз заводил разговоры про то, что он – Ник, то есть, может спасти множество достойных людей от засилья мутировавших гильдейцев. Но не настаивал – так, обходился парой фраз, и переводил разговор. Ник пока старался эту тему не поднимать. Он и сам прекрасно понимал, что раз уж судьба подарила ему такое умение, то он обязан им воспользоваться и снять ментальный гнёт с колонистов – фактических рабов преступников. Просто… это сколько же сил потребуется, если после прошлых процедур они с Рычем почти сутки валялись опустошённые? Так ведь и помереть можно.

Утром появился отряд, присланный из основного лагеря. Оказалось, они не дошли буквально пары километров и встали на ночёвку совсем рядом. Пришедшие оживлённо обменивались сведениями с Караном, Вассом, Бортом и Хэнком, некоторые общались с беженцами, но никто из них не обращал внимания ни на Карину, ни на Ника. И если девушка при столь демонстративном игнорировании нахмурилась ещё больше, то Ник, усмехнувшись, присел к костру и принялся помешивать некое варево, которое должно было обозначать утреннюю кашу. А чего напрягаться и пытаться строить мосты с неприязненно настроенными людьми? Николаю было достаточно увидеть среди пришедших битюга Сэва и пару его прихвостней, чтобы понять: поисковики по-прежнему не рады наглому инопланетнику. Иначе чем ещё можно объяснить включение Грегором в этот отряд Сэва со товарищи? Да и плевать!

Правда, когда Каран и Хэнк рассказали им о том, что Ник на пару с Рычем уничтожили боевиков и спасли от ментального плена три десятка девушек, лица некоторых мужиков явно смягчились, и в их взглядах можно было прочитать не только удивление, но и уважение. Впрочем, просветление снизошло не на всех. Сэв, к примеру, выпятив квадратную нижнюю челюсть, в никуда заявил, мол, он с друзьями ещё и не такое устроит бандюкам, мстя за разрушенный Дель-Маро. Этот патетический спич явно предназначался для Ника, на что он равнодушно пожал плечами – да сколько угодно.

Потом Каран связался с Грегором, доложил, что караван прибыл. Ник в очередной раз отметил, как скудно оснащены поисковики: коммуникаторов, способных держать связь, было ничтожно мало, а точнее – два. Один у Карана, другой оставался в основном лагере. Раздобыть новые попросту негде, а гильдейцы в бартерных отношениях со свободными городами ограничивались жёстким минимумом. Хотя у тех, кого Ник с Рычем положили ночью, коммуникаторы с дальней связью были. У каждого. Вот только Николай не рискнул их брать – зачем сообщать врагу о своём местоположении? А что бандиты отслеживают каждый коммуникатор – это к бабке не ходи. Наверняка ведь приборы работают через какой-нибудь спутник, который оставили на орбите ещё во времена прибытия на Делвиг первого ковчега. Это свободных гильдейцы отрубили от космических услуг, а сами-то продолжают пользоваться. Так что все средства связи пришлось бросить. Хотя очень хотелось послушать врагов.

Грегор в разговоре с Караном настаивал на продолжении поисков выживших сограждан, хотя ему, в общем-то, никто и не возражал. Потому Каран, как старший, принялся распределять роли: восемь поисковиков должны были возвращаться в основной лагерь вместе с уже найденными беженцами, двенадцать разбивались на четыре тройки. Плюс тройка Карана, Васса и Борта и тройка Хэнка, Карины и Ника. Итого, шесть поисковых групп. Каран распределил маршруты и уже готовился дать команду к выходу, когда девушки, спасённые от ментального рабства, возмутились.

– Почему это мы должны прятаться в лесах? – крикнула рыжеволосая Адель. – Мы хотим отомстить ублюдкам!

– У нас есть оружие, – подтвердила Ольга – миловидная блондинка. – Я лично отстрелю башку мутантам Старко или ему самому.

– Нет! – рявкнул Каран. – Умей вы нормально передвигаться по лесу и не попадать в ловушки, ещё можно было бы о чём-то говорить. А так вы просто сгинете уже по пути. Или, в лучшем случае, просто станете обузой для поисковиков.

– Я пойду с Ником и Рычем, – заявила худенькая девушка, которую все звали малышкой Зал.

– И я, и мы, – загомонили молодые женщины.

Ник только глаза выпучил от удивления. Во дают! А у него спросили, нужны ли ему такие бойцы? Он посмотрел на решительные лица девушек, потом на хмурые физиономии поисковиков, которые явно не одобряли подобного рвения… А кое у кого, точнее, у Сэва с приятелями, физиономии ощутимо скривились – им явно пришлась не по душе такая популярность чужака у женского пола. Ник искоса глянул на Карину – она хмуро смотрела куда-то в сторону. Происходящее ей явно не нравилось, но девушка молчала. Зато Хэнк открыто лыбился.

Ник поднял руку, привлекая внимание.

– Дамы, спасибо за доверие, но Каран прав – вам пока лучше оставаться в тылу. Быть может, когда вы освоитесь, вам разрешат прикончить кого-нибудь из тварей, лишь по недоразумению называемых людьми.

Отовсюду послышалось недовольное ворчание, но Ник ещё не закончил. Он повернулся к старшему и сказал:

– Я не буду участвовать в поиске. Хочу наведаться на ближайший карьер. Или рудник. Короче, туда, где держат зазомбированных.

Каран пожевал губами, о чём-то размышляя, затем кивнул.

– Добро. Если пообещаешь не лезть в одиночку в драку со всей охраной.

– Там видно будет, – уклончиво ответил Ник и, поймав хмурый взгляд Карана, добавил: – У меня ещё плечо не зажило.

– Вы с Рычем могли бы найти людей больше, чем мы все вместе взятые.

– Ну уж, не прибедняйся. Вы всю жизнь в лесу живёте, и отыскать следы людей сможете без помощи гверра. Тем более, без моей, потому что в следопытстве я полный ноль.

– Ты хочешь освободить кого-нибудь? Или просто разведать обстановку?

– Пока только разведка. Снятие ментального проклятья… Оно весьма затратно, так что нужно хорошо всё распланировать, прежде чем вытаскивать с каторги людей.

Каран кивнул. Необыкновенные таланты Ника и Рыча могли помочь вернуть к жизни тех, кого уже записали в покойники. Но если этот тандем не успеет помочь тем, кого уведут с карьера, зазомбированные просто умрут, как это уже бывало не раз. Видимо, проклятый Старко встроил в мозги своих жертв какой-то ограничительный алгоритм, убивающий людей, если воздействие мутантов не возобновляется. Недаром же в составе охраны карьера обязательно находятся пара-тройка помощников Старко.

– Ладно. С кем пойдёшь? – спросил Каран, не сомневаясь в ответе.

– С Хэнком и Кариной, конечно, – не обманул ожиданий старшего Ник.

– Ну, Хэнк, понятно. А может, заменить Карину на кого-нибудь более опытного? – Каран лукаво прищурился. – Вон какие орлы… да что там орлы – драконы пришли. Выбирай любого. Да хоть того же Сэва, к примеру. Он же говорил, что хочет погеройствовать.

– Нет уж, с Хэнком мне спокойнее. А с Карину на Сэва не променяю, уж извини. Да и ни на кого другого тоже.

Каран хмыкнул, Хэнк, стоявший неподалёку, дробно хихикнул, а Карина вдруг перестала изображать смертельно обиженную непонятно на что и отчаянно покраснела. Ник, глянув на девушку, только сейчас сообразил, что сказанное им можно трактовать двояко и… почувствовал, как вдруг загорелись уши и щёки. Он, наверное, сейчас покраснел, как последний салабон. Чтобы больше не палиться, Николай поспешно наклонился и зарылся в ближайший вещмешок, делая вид, что срочно ищет что-то… что-то необходимое. Главное, чтобы сейчас никто не спросил, что именно – вариантов ответа у Ника не было.

Обманул ли он своим нехитрым манёвром присутствующих, или все просто сделали вид, что чем-то заняты, но никто не стал спрашивать Ника, что ему понадобилось в вещмешке, взятом в роли трофея у бандюков. Почувствовав, что лицо больше не горит, он выпрямился, осмотрелся и направился к Рычу. Тот, приговорив тройную порцию, развалился на траве, выставив все четыре лапы вверх, и наслаждался процессом почёсывания брюшка, которое ему организовали две девушки.

– Хватит балбесничать, мохнатый! Ты останешься здесь или со мной пойдёшь?

Гверр открыл один глаз и что-то лениво проскрипел вслух. Что показательно, до мыслекартин он не опустился.

– Всё ясно, оставайся, – буркнул Ник.

Действительно, чего он таскает Рыча за собой? Тот ведь не дрессированная собака у него в личном пользовании. Так что, пусть его. Пусть остаётся в лагере: здесь за ним будет самый лучший уход, да и кормёжкой четвероногого спасителя дамы не обделят. Он, кстати, уже и так потолстел. Или это Нику просто кажется? Да нет, просто шерсть гверра стала пушистее, вот и создаётся впечатление, что он подрос. Ну не мог же зверь вырасти за пару дней, да?

– Хэнк?

– Да пойду я с тобой, пойду, куда ж я денусь? – проворчал здоровяк. – Ты патронами для своей пукалки запасся?

Ник только плечами пожал – неужели не видно? На нём же трофейная разгрузка, из которой выглядывают торцы автоматных магазинов. Сам Хэнк не стал брать "Кох" – остался верен своему чудовищному "слонобою".

– Карина, – Ник повернулся к девушке, – "Кохом" пользовалась?

– Нет, но ничего сложного не вижу, – ответила девушка, закидывая короткоствол за плечо.

– Тогда, Хэнк, командуй выход. Мы готовы.

– Вот же ж! – делано возмутился здоровяк и отвесил низкий поклон. – Спасибо, начальник, что разрешил дать команду.

– Да, что-то я… – смутился Николай, глянув на насмешливо улыбающуюся Карину.

– Ладно, не парься, – Хэнк хлопнул Ника по плечу, отчего того повело в сторону. – Внимание, рядовые!

– Так-то я – сержант. И даже старший, – тихо буркнул Ник.

– Внимание, старший сержант и рядовая! Даю команду на выход: за мной, шагом марш!

Уходя с поляны, Ник уловил довольно громкое высказывание Карана "Три бестолоча". Когда их тройка отдалилась примерно на километр, Карина догнала Ника и тихо сказала:

– Спасибо.

– За что? – удивился Ник.

– Потом объясню, если сам не догадаешься.

– Ну-ка, дети, тихо! – рыкнул Хэнк. – Потом любезничать будете. Впереди куст с наркоцветами – Ник, это я для тебя говорю. Так-то он безвреден: не жрёт жертв, не травит иглами. Просто на людей влияет не хуже наркотика. Увидишь такой – не приближайся и не нюхай, а то обдолбанным будешь пару часов ходить. В таком состоянии запросто можно попасть кому-нибудь под раздачу.

Николай при взгляде на высокий – метра под три, куст, усыпанный красивыми розово-красными цветами, почувствовал подсказку встревожившейся интуиции и спросил:

– Только его аромат с ума сводит? Или, к примеру, если цветы пожевать, эффект такой же будет?

– У нас как-то не нашлись самоубийцы, – фыркнула Карина. – Никто жрать эти цветы не пробовал. Хочешь стать первопроходцем?

– Нет, – задумчиво разглядывая красивый куст, протянул Ник, – думаю, что будет, если вот такие цветочки подсунуть, скажем, охране карьера?

– А-а, вон ты про что, – сообразил Хэнк. – Ну, могу тебя обрадовать: смысла нет, заморачиваться со сбором цветов и травить этих уродов. Там одно название, а не охрана. Рабов они не боятся – зазомбированные пальцем их не тронут, не говоря уже о восстании. Вышки по периметру стоят, чтобы отстреливать каких-нибудь зверюг, если те вдруг вздумают лезть на территорию карьера. Но, насколько мне известно, местные животины ни разу не лезли туда сами… Напротив, территория вокруг карьеров и рудников будто вымершая. Поэтому бандюки там обленившиеся и отупевшие от безделья.

– Так вроде бы говорили, что для гильдейцев в наказание стоять на охране карьеров? – удивился Ник.

– Подумай сам, что там может быть хорошего? – пожал плечами Хэнк. – Вместо городских кабаков и доступных женщин – сухой закон и замученные рабы. К тому же, никто не отменял те опасности, которых просто нет в большом городе. Та же миграция ордестов, к примеру.

– Ты хочешь сказать, что мы можем легко и непринуждённо проникнуть на территорию карьера? – недоверчиво поднял одну бровь Ник.

– Выберем место, где нет стрелковых роботов, заблокируем поисковые сенсоры на колючке. Мы так раньше делали, когда совершали набеги. Ну, когда ещё надеялись, что освобождённые смогут вернуться к нормальной жизни. Потом перестали соваться к карьерам… ну, я тебе это уже рассказывал. Так что, думаю, мы там не найдём бдительных стражей.

– Мне надо увидеть это собственными глазами. Что-то мне не верится, чтобы бандюки были настолько раздолбаями.

*****

Как оказалось, Хэнк ничуть не сгущал краски, описывая ситуацию. Когда их тройка вышла к периметру, ограждённому кольцами колючей путанки, Ник смог лично убедиться в наличии отсутствия как охраны на вышках, так и мозгов у местного гильдейского начальства. Как можно быть настолько беспечными? После Баянита, где от целостности защитного периметра зависели жизни солдат, местная жиденькая ограда территории карьера из колючки с редкими башенками стрелковых роботов смотрелась… игрушечной. И нигде не видно ни людей-часовых, ни мобильных охранных комплексов. Хотя стационарные стрелковые роботы стоят вдоль периметра, правда, не так чтобы и часто. Получается, местная охрана полагается только на них? Странно.

Впрочем, расстраиваться по поводу безалаберности криминальных хозяев Ник не собирался. Напротив – порадовался. Хэнк долго присматривался к ограждению, потом ткнул сосискообразным пальцем вправо и сказал:

– Вон там можно пролезть. Только ответь мне на вопрос: зачем? Что мы там забыли? Какие у тебя планы?

Николай вздохнул. Кто бы ему самому сказал, для чего его сюда принесло? Просто его не оставляло ощущение, что так будет правильно. Ну вот он пришёл, дело сделано, и что? Что делать дальше?

– Сам не знаю, – развёл он руками и внимательно посмотрел сначала на здоровяка, затем на Карину. – Понимаете, у меня есть необъяснимая внутренняя уверенность, что мы должны оказаться здесь, но зачем… Ответа у меня нет. Потому и хочу для начала разведать обстановку.

– Ты доверяешь своим необъяснимым предчувствиям? – приподняла бровь девушка.

– Раньше они меня не подводили, но только в случае непременной опасности. Например, когда нашу базу атаковали баянитские аборигены, натравив здоровенных летающих монстров. Я тогда прямо-таки спинным мозгом чувствовал подступающую опасность. А сейчас… непосредственной угрозы вроде бы нет, но… что-то здесь случится.

– Забавно, – проворчал Хэнк. – Так что, ползём внутрь или отсюда понаблюдаем?

– Для начала давай понаблюдаем.

Троица залегла среди невысоких кустов. Ник внимательно осматривал территорию за ограждением. Ничего примечательного. Несколько зданий: одно двухэтажное, поменьше, другое – одноэтажное и длинное. На дальнем конце участка располагался, видимо, склад – а чем ещё может быть высоченный ангар? Неподалёку от него – ворота и будка охраны с установленными на крыше лазерными установками и несколькими прожекторами. Примерно в середине огороженного участка в земле виднелась тёмная дыра, к которой вела широкая утоптанная дорога. Около дыры возвышались несколько земляных курганов – отработанная порода, что ли?

– Дыра, это шахта? – спросил Ник. – Тогда почему называют карьером?

– Да кто его знает? – пожал плечами Хэнк. – В других местах добыча идёт открытым способом – там именно карьеры. А здесь решили зарыться в землю.

Ник тоже пожал плечами – ну действительно, какая разница, как назвать разработку месторождения? Вот только от этого зависят и способы добычи, и затраты. Кстати, а где все механизмы? Ведь должны же быть агрегаты, дробящие под землёй породу, грузовики или тележки, вывозящие её на поверхность. Где это всё? Не руками же насыпали эти горы отработок?

Оказалось, именно руками. Рабы рыли шахту вручную, так же и перебирали породу. И выносили её на себе в корзинах. Ошарашенный услышанным Ник долго молчал, пытаясь понять, что в голове у захватившего власть криминального начальства. Ну хорошо, ты не ценишь труд и жизни зазомбированных людей, но ведь есть такая штука, как рационализация труда. Уж наверное выгоднее поставить одну буровую установку, чем использовать сотню людей с кирками и ломами.

– О, смотри, выходят, – Хэнк отвлёк Ника от экономических раздумий.

Из темноты шахтного провала появилась парочка вооружённых людей. Они быстро обозрели окрестности, потом посмотрели вверх, явно в поисках опасности с неба. Убедившись, что никаких местных агрессоров в пределах видимости не наблюдается, парочка дала команду, и из шахты начали появляться люди. Заросшие, отощавшие, в натуральном рванье, многие босые. Они тащили на себе пластиковые корзины и большие вёдра, наполненные грунтом. Двигаясь цепочкой, рабы добирались до одной из дальних гор отходов, высыпали содержимое корзин и походкой инфантильных роботов двигались обратно. Другая цепочка, гораздо меньше по численности, двигалась от шахты к ангару с такими же корзинами – видимо, туда относили очищенную породу. Парочка охранников между тем развлекалась, то пиная проходящих мимо, а то и отвешивая им затрещины. Рабы, словно не замечая издевательств, продолжали шагать.

– Древневековье какое-то, – прошептал Ник. – Рабы, надсмотрщики. Кнутов только не хватает.

Тут он замолк и даже прищурился, стараясь разглядеть лицо одного из вышедших мужчин. Конечно, Ник мог ошибаться – с такого расстояния сложно разобрать детали, да и отросшая борода изменяла облик, но… Но он был уверен, что человек, пошатывающийся под тяжестью висящей за спиной корзины, не кто иной, как капитан Хиту. Или ему, кажется, успели майора присвоить? Неважно.

– Значит, наших вояк с Баянита сюда определили, – криво усмехнулся Николай. – Хэнк, как думаешь, нам хорошие бойцы нужны?

– Нужны, – кивнул здоровяк. – Хочешь прямо сейчас их всех вытащить?

Ник с сомнением покачал головой. Нет, не всех. Всех он не сможет быстро вытащить из ментального болота, в которое людей ввергли пси-мутанты. Даже при помощи Рыча. Вернее, находясь у Рыча в помощниках. А вот освободить хотя бы парочку… это можно было бы попробовать.

– Без боя не обойтись, – Николай прищурился, разглядывая веселящихся за счёт рабов бандюков. – Вряд ли остальные охранники станут спокойно смотреть, как мы будем убивать этих двух остолопов. Кстати, сколько их здесь всего?

– Думаю, человек тридцать, – прикинул Хэнк.

– Можно попробовать ночью, – предложила Карина с лихорадочно заблестевшими глазами. – Уроды ведь даже дверь в рабский барак не закрывают – всё равно оттуда никто без приказа не выйдет.

– Хэнк, ты же бывал здесь раньше? – Ник дождался утвердительного кивка и спросил: – Кроме людей какая здесь охранная система? Есть общий искин или на стрелковых автоматах автономные мозги? Есть ли передвижные стрелялки? Дроны?

– Я тебе, что, военный гений-разведчик? – возмутился Хэнк. – Откуда мне это знать? Когда мы добирались до карьера, просто искали место, где можно пролезть. Стреляли во всё, что движется и с оружием в руках. А потом быстренько отступали, уводя своих пленных. Тогда мы думали, что спасаем их.

– М-да, – только и сказал Ник. – Негусто.

– К тому же, конкретно сюда мы ни разу не приходили, что и как тут устроено – вообще неизвестно.

– Ни разу, говоришь? – Николай нехорошо усмехнулся. – Так это же прекрасно. Значит, именно поэтому местная охранка столь беспечна. Они же уверены, что враги – это всего лишь здешняя живность. К тому же, до них наверняка уже довели новость о взятии Дель-Маро. И теперь они вообще расслабились.

– Тогда самое время атаковать их и вырезать всех под корень, – кровожадно заявила Карина.

Ник еле заметно улыбнулся, глядя на девушку, сейчас напоминающую собой легендарную валькирию: глаза горят, брови нахмурены, губы плотно сжаты.

– Атакуем в открытую сейчас, потом они будут настороже. А куда мы денем сотни зазомбированных?

Карина сердито засопела, но кивнула, признавая преждевременность своей идеи. Хэнк молча ждал, что скажет Ник, которого он негласно признал главной думающей головой их маленького отряда.

– Единственное, что можно было бы предпринять, – задумчиво проговорил Николай, – да и то, если это не встревожит бандюков…

– Ник, не тяни шестинога за хвост! – не выдержала девушка. – Говори, что задумал.

– Одного-двух человек я смогу освободить и без помощи Рыча, прямо здесь. Осталось придумать, как выкрасть их, не потревожив ни охранную систему, ни бандюков.

– Ну, бандюков, думаю, не потревожить проще простого: просто не шуметь, – хмыкнул Хэнк. – А вот с охранкой… Мы проберёмся вон там, рядом с тремя холмиками. Такие остаются от греверзов… Ник, для тебя поясняю: греверзы – это такие подземные змеи, роющие довольно широкие тоннели. Я уже вижу твой вопрос: нет, мы не полезем в их тоннели, тем более, что вряд ли они ведут внутрь периметра. Но польза от греверзов есть. Эти три холмика прикроют нас от сенсоров. А ещё: земля совсем свежая – греверзы наверняка только вчера рылись. Значит, можно будет без труда пробраться внутрь – просто слегка подроемся. Может быть, даже не придётся поднимать или резать колючку. Так вот…

– Так вот, – оборвал его Ник. – Всё правильно, кроме одного: пойду я один.

Услышав это, Хэнк нахмурился, а Карина сердито заблестела глазами. Пока дело не дошло до рукоприкладства – а по мнению Ника девушка вполне могла решиться на такое, он поспешил пояснить своё решение.

– Я уверен, что вы намного лучше и тише меня передвигаетесь. Вы забыли только об одном: о мутантах Старко. Эти пси-твари чувствуют… не знаю точно, что именно, но…Тот, что был в конвое при девушках, в темноте точно указывал на меня стрелкам. Раза три меня едва не пристрелили, пока я не догадался включить ментальную маскировку. Только после этого мутант меня потерял.

– А-а, ч-чёрт! – прошипела Карина. – Хочешь сказать, он может нас учуять?

– Уверен. К тому же, наверняка он тут не один. А вы пока не можете полностью закрыть свой разум от их сканирования. Может, потому боевики и выглядят столь беспечными, потому что знают, что мутанты обнаружат вторженцев. И в случае атаки приготовят весьма неприятный сюрприз.

– Ник, как думаешь, а эти "мозгачи" на каком расстоянии могут нас учуять? – озабоченно спросил Хэнк.

Николай посмотрел на двухэтажный домик, прикинул расстояние и пожал плечами.

– До нас метров двести. Я же не знаю их силы. Они уже вполне могли нас обнаружить. Если, конечно, следят за округой.

– Тогда вообще нет смысла туда соваться, коли осинник уже растревожен, – с досадой сказала Карина.

– Напротив, – слегка улыбнулся Ник, – именно сегодня ночью и имеет смысл наведаться. Мне. А вы переместитесь на противоположную сторону периметра и будете всю ночь бродить в тех зарослях. Если мутанты уже нас обнаружили, то будут следить за двумя предполагаемыми диверсантами и за тем местом, откуда настоящей атаки не будет.

– Они же не полные дураки, и встревожатся, когда поймут, что один из трёх спрятался где-то, – заметил Хэнк.

– В отличие от вас, ленивцев, – наставительно подняв указательный палец кверху и поводив им из стороны в сторону, сказал Николай, – я включил ментальную маскировку сразу, как проснулся. И если мутанты Старко сейчас обнаружили наше присутствие, то видят… или что они там умеют? Двух человек. Которые проторчали здесь некоторое время, потом переместились на другое место и всю ночь там шарашились, не давая честным бандюкам покоя. Только теперь уж, пожалуйста, не вздумайте тренироваться в ментальной маскировке. Напротив, думайте как можно громче.

– Это как? – удивилась девушка, и её и без того большие глаза стали просто огромными.

Ник пару секунд полюбовался ей, потом опомнился и покраснел. Как, впрочем, и Карина.

– Ну-у, – протянул Николай, – просто ведите себя, как раньше. Вас же раньше местные животины за сотни метров "слышали" – это мне Рыч говорил. Вы, сказал он, очень шумные. Поэтому и удачная охота у вас была так редко. Вот такими и будьте, чтобы мутанты тоже могли вас слышать. Пусть сосредоточатся на вас.

– Думаешь, их не встревожит появление чужаков около режимного объекта? – поднял одну бровь Хэнк. – Ты же сам говорил…

– Будем надеяться, что если и встревожит, то не настолько, чтобы тотально усилить меры безопасности. Мы ведь не собираемся их атаковать. Просто пара неизвестных пооколачивалась около заграждения и удалилась. Вторжения не было. Опасности не было. А даже если они и решат усилить охрану, то, скорее всего, именно на том месте, где вы будете прохаживаться целую ночь.

– Убедил. Каринка, хочешь поработать живцом? – подмигнул девушке Хэнк. Та только руками развела, мол, разве есть варианты?

– Ну, удачи нам всем! – сказал Ник. – Идите, шпионьте.

– И тебе, – хлопнул его по плечу Хэнк и ушёл.

– И тебе удачи, – тихо сказала Карина, внезапно приблизилась, клюнула его в щеку и убежала. В отличие от здоровяка, ушедшего практически бесшумно, девушка ломилась, как бронетрак. Ник потрогал щёку и улыбнулся.

*****

Просторный зал кабака "Первый гильдейский" был набит до отказа. Карсон мрачно смотрел на празднующих боевиков. Те, кто провёл на Делвиге уже больше пяти лет – а сейчас в кабаке их набралось морд тридцать, если не больше, праздновали скорое отбытие в "большую цивилизацию". Дежурный связист (не из числа мутантиков, а обычный контрактник) вчера получил от представительства Гильдии шифрограмму для Старко и, конечно, не удержался разболтать её содержимое. В "передачке" хвалили мутанта за быстрые и решительные действия по уничтожению "конфликтных элементов" и сообщили, что недели через три на Делвиг прибудет транспортник. Но без ротации.

Это означало, что те, чей контракт с Гильдией закончился, уедут, а взамен им не пришлют новое "мясо".

Карсону, как одному из командиров, было совсем не до веселья, но портить праздник рядовым боевикам он не стал – просто сидел в сторонке, раздумывая над сложившейся ситуацией. Она ему не нравилась. А что хорошего может быть, если у тебя забирают подготовленные и опытные кадры, не давая взамен даже салаг? Это значило только одно: оставшиеся будут работать больше. И в случае какой-либо неудачи рядовые будут отвечать собственным здоровьем, а то и жизнями, а шишки получать предстоит командирам. И в первую голову, самому Карсону.

Там, "наверху", явно не понимают специфики жизни на Делвиге. Наверняка думают, зачем здесь столько боевиков? Особенно теперь, когда города "свободных" сожжены, а жители в большинстве своём стали послушными марионетками. Между тем охране караванов из города на рудники и обратно требуются подготовленные люди. А их всегда не хватает: в каждом конвое по завершении поездок недосчитываются от двух до пяти человек. То зверюги какие нападут, то недоумки сожрут что-нибудь ядовитое, а то и просто напьются и устроят перестрелку со своими… Короче, потери есть величина постоянная и, к сожалению, неистребимая.

С охраной на карьерах дело, конечно, обстоит получше. Там потери не столь высоки… если охранники не суются в леса. Был случай, когда придурки на "Втором глубоком" отправились на охоту. То ли их сожрали, то ли заблудились… в общем, назад никто не вернулся. Но это исключение, в основном с охраной дела обстоят более-менее благополучно. Пьют, конечно, сволочи, самодельную брагу, куда без этого? Да и пыльцу всякую непотребную собирают и нюхают. Но хотя бы до смертей дело не доходит. Качество охраны добычных объектов от этого страдает, но с другой стороны там особых умений и не требуется. Нападения "свободных" давно прекратились, когда колонисты поняли всю бесполезность освобождения своих бывших сограждан. Сейчас, с разгромом обоих городишек, угрозу атак карьеров со стороны первопоселенцев можно вообще свести к нулю.

Кстати, оставленные в бывших городах карательные роты сообщали, что несут потери. Уцелевшие колонисты уже периодически подстреливали боевиков с расстояния, недоступного восприятию мутантов. Снайперы хреновы! Хорошо хоть их слишком мало, чтобы нанести серьёзный урон. Словно этих потерь было мало, появились ещё трупы. Об этом на очередном совещании сказал сам Старко, которому в свою очередь донесли его присные. Мутантики, которые должны были по идее оказывать помощь в поимке сбежавших или укрывшихся колонистов, на деле выступили эдакими комиссарами за спинами боевиков. И, судя по словам Старко, уже прикончили то ли трёх, то ли четырёх рядовых боевиков и одного командира взвода. За саботаж и неподчинение. Карсон мудро промолчал, хотя и был уверен, что ни к чему хорошему подобное противостояние не приведёт. Раньше у всех был общий враг – колонисты, а теперь все противоречия между группой мутантов и обычными людьми Гильдии обострятся.

Вот только сил прикончить Старко нет – этот хмы… в смысле, достойный руководитель на Делвиге очень хитёр, изворотлив и странным образом всегда догадывается о направленных против него усилиях. И даже просто враждебных мыслях. Мутант, одно слово. Карсон, к примеру, очень удивился, когда узнал, что Старко будет лично участвовать в захвате Дель-Маро. Хотя, надо признать, помощь его была огромной: Старко самолично не то оглушил, не то просто убил всех обнаруженных патрульных, что дало возможность боевикам неожиданно вторгнуться в город и начать резню. Карсон, поначалу стоявший неподалёку от Старко, в момент применения им своих чёрных талантов едва не сдох от резкой головной боли. После чего посчитал за счастье поскорее переместиться в авангард атаки – уж лучше словить случайную пулю, чем прожаривать собственные мозги близким соседством с хмы… могущественным мутантом. Впрочем, так же поступили и остальные, кто был вынужден находиться неподалёку от Старко.

Потом была кровавая бойня. Улицы так называемого города были завалены трупами – в основном, местных, конечно. Хотя и боевиков хватало – не все колонисты безропотно сдавались. Карсон руководил захватом города, перемещая группы так, чтобы охватить как можно большее пространство за кратчайший срок. Пленных тут же сортировали: пожилых и старых, а также совсем мелких – то есть, всех бесполезных, на месте пускали в расход, остальных гнали на главную площадь, где распоряжался сам Старко. Своих подручных он разослал вместе с боевиками искать беглецов, а сам занялся зомбированием. Гарви потом рассказал Карсону, что Старко в одиночку превратил больше четырёх сотен пленных в зомби и даже не выглядел уставшим. Только глаза его из жёлто-оранжевых стали красными, как у заправского вампира. Несмотря на всю свою чудовищную силу, устал, наверное. Потому что на захват Дель-Сонга Старко уже не поехал – доверил дело своим выкормышам. Вот когда был удобный момент убрать зарвавшегося мутанта, но тот, словно предчувствуя неприятности, сел в вертолёт и умотал в Дель-Авен. А очухался он довольно быстро – уже на следующий день опять щеголял своими оранжевыми буркалами.

Потом Карсон совсем замотался: руководил зачисткой города и поисками всевозможных ценностей, затем организовывая транспорт для перевозки новых рабов и в Дель-Авен. Он упустил из виду некоторые моменты. В частности, идиотский приказ Феррена, возжелавшего наградить своих людей свеженьким женским "мясцом" – безотказным после пси-обработки. Ерунда, что его парни принялись насиловать "зомбячек" прямо на площади – это случалось сплошь и рядом по всему разорённому и горящему городу. Но потом Феррен вспомнил про "своих", охранявших "дыру" – шахтную разработку делвинита, и не нашёл ничего умнее, как отобрать три десятка самых молодых и привлекательных баб и отправить их пешком на рудник. Ждать, пока всех рабов привезут в город, рассортируют и развезут по карьерам, слишком долго, видите-ли. А так и быстро доберутся – через пару суток, и самое лучшее "своим" парням отобрать можно. Праздник захотел своим устроить, придурок, дешёвой популярности набраться. Воспользовался моментом, когда никого из старших командиров рядом не было, и отправил бабским конвоем его, Карсона, ребят. А в итоге и пленницы сгинули неизвестно где, и тринадцать "егерей", в числе которых был и близкий друг Карсона – Энсон. Позже по работающим коммуникаторам обнаружили место их гибели – похоже, парни нарвались на колонистов – диким хищникам ни к чему оружие, а его-то на месте не оказалось. И если за остальных погибших Карсону по большому счёту можно было бы просто набить морду Феррену, то гибель Энсона он простить не мог. Кровь друга требовала крови того, кто накликал на него смерть.

Вот потому-то и сидел он с мрачным видом, размышляя, что лучше предпринять: по-тихому пристрелить болвана, угробившего его друга, или прилюдно вызвать на дуэль? Тихое убийство вызовет недовольство его подхалимов, которых, надо отдать должное, Феррен прикрывает постоянно. Но по зрелом размышлении и от официальной дуэли отказался – Феррен и ножом владеет хорошо, и стреляет отлично. В итоге придумал третий вариант: а не подставить ли гада под тяжёлый каток Старко? Пусть Смотрящий грохнет его, а ферреновы боевики если и взбунтуются, то только пользу общему делу принесут – глядишь, и укокошат мутанта. Или просто настолько ослабят его, что добить можно будет без проблем. С какой стороны ни посмотри, всюду плюсы. Карсон повеселел и, опрокинув в себя полстакана того, что здесь называлось бренди, принялся обдумывать способ подставить Феррена.