Князь тьмы по призванию!

Глава 1

– Эй! Ты чё тво… – Выбежав на сигнал тревоги, договорить я не успел и проморгал собственную жизнь. Слишком зациклился на увиденном, на окровавленной бабе и том говнюке, что на потеху толпе херачил её поваленную ногами.

Один из трёх малолетних, разодетых, гламурных гомиков из-под пуховика вытянул ствол. Вынырнув из-за спины друга с вытянутой в мою сторону рукой и пушкой на конце, пацан окатил меня до боли знакомым взглядом. На мгновение мы пересеклись глазами. Я едва видел его зрачки, сраный нарик застал меня врасплох.

Выстрел, сразу, без раздумий. Отсаженный на всю голову, обколотый засранец при десятках свидетелей, под камерами моментально нажал на курок, и мир в глазах моих тут же потух. Не помогли мои внушительные размеры, опыт в единоборстве и пауэрлифтинг по понедельникам и средам. Всё произошло слишком быстро, слишком неожиданно. По факту, я только и успел, что чутка испугаться, причём дважды. В первый раз, когда он выстрелил, второй, когда уже, скорее всего будучи покойником, внезапно вновь стал видеть свет.

Никакой размытости в глазах, боли, потери слуха, вообще ничего. Кто-то щёлкнул пальцами, и я тупо переместился в другое место.

Высокие потолки, много света от огромных, трёхметровых окон, странные, длинные, на шестерых парты и подростки… Сука, их тут не меньше полусотни. Все разные: с зелёными, красными и даже голубыми волосами! И ладно если бы бабы, но и пацаны… Чё это? Где я? Это ад для гомофобов? Повернув голову в сторону, ища выход, вижу мужика, нормального! Темные волосы, щетина, в рясе то ли священника, то ли препода в каком-то лёгком пальто или плаще, с указкой в руке.

– Мужик, где я?

Казавшийся секунды назад нормальным, препод бледнеет, пятится, налетев на стул, с грохотом падает на землю, кричит что-то на иностранном, точно не английском языке. Да еще и так громко…

Мысли начинают путаться. Бля, может я это… После смерти стал… Типа той заспиртованной лягушкой, что внезапно воскресла? Или вообще скелетом реберным. Шевельнув рукой, замечаю странное, их две… По обе стороны и обе красные как варёные раки! Чё за приколы, это ведь не я, не я же?

– Эй, вы чё со мной сделали… – В пол голоса, стараясь сохранять спокойствие, говорю я преподу и краем глаза замечаю. Оттолкнув в сторону женщину, на меня с огромным тесаком… Бля, да это же меч… На меня несётся какой-то хрен с мечом! Белобрысый коренастый пацанёнок, в белом фраке со всякими рюшечками, атакует настолько неожиданно, что мне только и оставалось, что выставить левую руку в надежде костями заблокировать рубящий удар. Откуда в моей жизни столько психопатов?!

Бзынь… Что-то, а скорее всего меч, ударилось об одну из поднятых рук. Уж не знаю, почему я не почувствовал боли, но просто так я подобное спустить не могу. Тут же правым боковым сквозь блок, выставленный широченными красными ручищами, наношу удар по «кадету». Две огромные руки словно в желе проваливаются.

Хруст, треск такой, словно разом сломалось сразу несколько десятков костей. Тело напавшего на меня летит в одну сторону, голова в другую. Из-за своих столов, один за другим поднимаются очень грозно настроенные ребята. Да ладно, бля, это сон, это всё сон…

– Я же просто защищался?! – пытаюсь тех успокоить, но от голоса моего они как собаки срываются с цепи.

– Остановитесь! – Выставляя руки, рявкнул я, и рёв мой оказался настолько громким, что стекла повылетали, стены затряслись. Крик подобный выстрелу пушки, нет, как взрывная волна от увесистого снаряда. Порывы ветра, вырывающиеся прямо из моего рта, переворачивают парты, сбивают с ног доходяг-студентиков, откидывая далеко назад всех тех, кто осмелился кинуться на меня.

Прячась за устоявшими на ногах мечниками, выползая из-под перевернутых парт, с ненавистью в глазах, с колен встают самые пафосные, кажущиеся опасными доходяги. Все что-то шарят в своих карманах, словно вот-вот разом достанут стволы. Приготовившись кинуться в их сторону, тут же ощущаю кого-то позади себя. Создаётся чувство, что оно держит меня, не даёт шагнуть вперёд. Голова моя, как у совы, испугав меня самого, поворачивается на добрые сто семьдесят градусов. С ужасом от того, что вытворяет моё тело, будучи напуганным, я гляжу на эту вчерашнюю школьницу. Девчушка, блондинистые, длинные и непослушные волосы, темные круги под глазами от недосыпа, потрескавшиеся губы, никакого макияжа, в каких-то лохмотьях, с каким-то хрустальным шаром в руках. Глядя на меня с неподдельным ужасом, вся трясётся, словно вот-вот описается от страха, она тихонько, сквозь шок и панику произносит, «Мамочка… не хочу, не хочу умирать!»

Тут же, словно по команде, руки мои выворачиваются из суставов по направлению взгляда моих глаз. Я охватываю, плотно обнимаю замарашку, всем телом закрываю её от… От чего, пуль? По спине моей пробежались волны жара и холода. За которыми, словно дождём из странных ощущений, возникающих во время массажа, что-то приятно забарабанило. Вроде ничего страшного, да только всё вокруг искрится, и в доску летят куски льда, какие-то фейерверки, это чё, над малышкой так жестоко издеваются? В это я поверю больше, чем в то, что попал в мир магии, одним ударом разорвал человека. Этого же быть не может, как и четырёх рук, головы, повернутой на сто семьдесят, и… Повернув голову в сторону препода, вижу, как тот с яростью в глазах, вытянув посох, чё-то кастует, прям как в каком-то сериале про волшебников. Фаербол в меня под таким углом? Нет, он целит не в меня, а в девку, сука!

На подсознательном уровне ощутив угрозу, плотнее прижимаю малышку к стене, полностью закрываю собой и четырьмя руками. Странное чувство, что из спины у меня, где-то чуть выше копчика, есть ещё одна конечность, заставляют сконцентрироваться на ней. Не естественно выгибаясь, словно хрящ, переплетенный мышцами, странной штукой с двумя пальцами я с земли подбираю валяющийся мелок. Вес, форма, тактильно своей пятой конечностью я могу определить всё, что нужно. Прицельно, контролируя силу и желанный результат, с размаха кидаю мелок прямо в наставника. Кидаю не рукой, как мне казалось сначала, а хвостом, красным, длинным, с двузубой вилкой на конце. Простой школьный мелок, пробил череп мужика, с кусками мозгов его вылетел насквозь, и мир вокруг тут же замер. Пауза была не долгой. Постепенно, словно кто-то отматывает плёнку назад, меня принудительно разворачивает, заставляет ещё раз глядеть на малышку, затем на тех уродов с мечами, и главного суицидального паренька, которого мой удар фаршем по стене размазал. Урон от двух кулаков оказался сравним со столкновением с фурой. Кадет буквально выскочил из своих ботинок, ломанными костями разбившись о прочную, несущую стену.

Всё вокруг меня, сохраняя баланс, неподдельные меняющиеся эмоции, постепенно возвращалось назад, отматывалось. Казалось, в этом измерении лишь я один обладаю возможность думать, шевелить глазами, где-то конечностями, ещё и говорить. Мысли о том, что это тоже какая-то моя способность, держались в голове ровно до момента, когда я вновь взглядом пересёкся с наставником.

Он, как и я, контролировал эмоции, мог говорить и говорил со мной. По интонации я мог определить, он что-то спрашивал. Но, как и в прошлый раз, я ничего не понимал. Через неприятные ощущения, боль, словно девка позади это самое важное, что у меня есть, рукой я попытался прикрыть её от скверного взора препода. Зачем? Таков был приказ.

И вот, спустя минуту, все мы стоим на местах, в момент когда я впервые открыл глаза. Лица студентиков полны высокомерия, смеха, да и препод внезапно перестал глядеть на меня. Упёршись локтём в стол, подпирая голову, со своего места он глядит исключительно на девочку в центре. Ту самую перепачканную замарашку, что на фоне всех других, разодетых в дорогие одежды и украшения, выглядела оборванкой. Неожиданно время начало проматываться ещё дальше. По крупицам собирая информацию о случившемся, понимаю, что препод оказался тем ещё козлом. Вся группа и так глядела на малую с неприязнью, а когда она вышла, он что-то ляпнул, ещё сильнее пошатнув решимость студентки, вызвав смех у всей аудитории. Козёл, не зря я ему башню проломил, и ещё б разочек втащил, как тому блондинчику. Для препода все студенты должны быть равны!

Девчушка, словно я в привидение превратился, проходит насквозь моего живота. Со стороны она казалась не такой уж и маленькой, наверное, уверенные метр семьдесят, вот только, какого же роста был я, если она прошла чуть выше моей красной груди.

Так стоп, хвост, красные руки, а ноги… ноги то хоть не козлячие?! Я ж не чёрт! В панике отвлёкся от наблюдения за девкой, опустил взгляд, заметив здоровенный, словно у коня, хер, а ниже, слава богу, человеческие ноги. Бля, да таким членом только лошадей ебать… Взяв бандуру сантиметров тридцать не меньше в такую же здоровенную красную руку, впервые в жизни ощутил себя секс машиной из порнофильмов. Мда, мне б такой в прошлой жизни, может и охранником работать не пришлось бы. Глядишь, в свои двадцать восемь где-нибудь в Голливуде, под камерами малых на «перекладине» за деньги крутил. Обидно…

Только я успел порадоваться этому, по истине приятному для меня приобретению, как мир и краски в нём вновь изменили свой цвет. Всё вокруг опять погрузилось во тьму.

6-ая аудитория Констебля Маркуса Езефа. Заключительный экзамен, вспомогательной 9-той группы.

Сидя за учительским столом, Маркус Езеф, в прошлом простолюдин, а ныне один из наставников магической академии Латимор, с внутренним спокойствием изучал список кандидатов, что обязаны пройти дополнительный экзамен. Из самых проблемных: бунтарка, лентяйка, любительница кутежей, Третья принцесса Шотольбурга София Коронет, и ищущий её внимания второй принц Зарберга, Эрнест Марлини. Штольбург и Зарберг – крошечные королевства соседи, ведущие междоусобные воины на протяжении ста последних лет. «Неподкупная и честная» Магическая академия Латимор, по договорённости сторон, должна была стать местом, что «случайным» образом соединит два враждующих народа, прекратив войну. Мир пошёл бы всем на пользу, но проблема заключалась в принцессе Софии, не способной действовать согласно какому-либо плану.

«Бестолочь, не способная видеть дальше своих хотелок, и воинственный принц, что ради достижения мира, наплевав на честь и достоинство рыцаря, опустился до пребывания в одной группе с отборной клоакой». – Смеясь с злодейки судьбы, Констебль Маркус один за другим перелистывал списки тех, кто ещё до начала экзамена уже был помечен как «прошёл». «В этой стране покупается и продаётся всё», думал Езеф, глядя на то, как парты шестерки, один за одним заполняют дети торговцев, лордов, судей и именитых горожан, занимавших в городском совете значимые посты. В 9-той специальной группе, его, группе, всегда собирались «сливки общества, подобающие наставнику», – смеясь, подначивали Маркуса более именитые, знатные коллеги по цеху.

Однако второсортному магу, человеку без врождённого дара, с фамильяром-талисманом, контролирующим малую дольку отведенного человеку времени, хватало и этого. «Лишь бы этот год, как и прошлый, прошёл без смертей на моих занятиях».

Качаясь на стуле, проводя пометки и перекличку в журнале, Констебль не досчитывается одной ученицы. Девушки из мелкой дворянской семьи, помеченной проклятой меткой и сосланной из дома в лавку третьесортной портнихи семейства, что, как часто бывает, скорее всего являвшейся биологической матерью девочки. «Изгнанница лишённая фамилии, ещё и проклятое дитя, что ж. Всей группе, включая девочку, будет только лучше, если она не явится».

Хлопнув крышкой карманных часов, Маркус встаёт со своего места, возвращает фамильяра обратно в карман:

– Итак, уважаемые абитуриенты, заключительный экзамен 9-той группы об…

– Подождите! – Двери с громким ударом о стену распахнулись. В класс врывается девушка. Блондинка с растрёпанными волосами, синяками под глазами, в старом шерстяном гольфе из овечьей шерсти, длинной, черной юбкой, что по фасону напоминала траурную, и ботинках. С виду хороших, но под слоем грязи вряд ли кто-то сможет отозваться о них лестно.

– Простите, наставник, простите… Я же успела, успела да? – По одному лишь виду девочки, по эмоциям, всплывшим на её лице, Маркус решается поступиться с прошлыми желаниями. «Люди, лишённые тяги к самопознанию и самосовершенствованию, не носят столь усталых масок».

– Да, успели, но впредь, если вы конечно поступите, попрошу приходить вас заранее. – Говорит Констебль, рукой указывая на одно единственное свободное место на первом, ближайшем к центральному выходу ряду. Обычно, там садились те, кто не стеснялся своих знаний. Кто в любой момент, по требованию наставника, мог встать из-за стола, выйти к доске и решить пример. Увы, сегодня все в аудитории, боясь дополнительных вопросов и внимания со стороны Маркуса. Поступающие сползлись и сжались в центрах шестиместных парт, всё только ради того, чтоб не сыскать лишнего внимания на экзамене.

Девочка-замарашка без страха, вызывая у Маркуса всё большее и большее внимание, садится на своё место, достаёт заранее заготовленный листок, собственную чернильницу и перо. «Хм… Игры с Живыми чернилами легко читаются. Неужели она не собирается жульничать? Не будет использовать магическое, затирающееся перо? Не может или не хочет? Чернила – вещь опасная, грязи и неразборчивости в ответах даже я терпеть не стану».

Едва девочка собирается воспользоваться единственным преимуществом крайнего места и повесить сумку на крючок парты, как тот тут же обламывается, со стуком укатываясь в сторонку.

«Ещё не поступила, а уже портит мебель…» – Тяжело вздохнув, Маркус командует:

– Экзамен начался. – Лёгкий пасс рукой от экзаменатора, перед всеми абитуриентами из воздуха возникают тестовые листы. Девяносто заданий, ответить верно нужно как минимум на тридцать процентов, после чего следовал второй и, по совместительству, самый главный этап экзамена. Проявив себя на котором, даже человек с нулём баллов в тесте мог пройти дальше.

Спустя десять минут от начала занятий, приметив за партами несколько скучающих, ожидающих второго этапа абитуриентов, Констебль при помощи магии двигает в центр класса тумбу, а после осторожно вытаскивает из своего стола коробку. Там хранилось его главное сокровище, то, что он купил за свои деньги и благодаря чему мог учувствовать в экзаменах, принимать их и вести отборы. Вспомогательная сфера призыва души фамильяра. Таких именных сфер, созданных под заказ, на всём материке штук пять от силы наберётся. Маркусу больше десяти лет пришлось рисковать жизнью, сражаясь с монстрами, бандитами, собирая все необходимые алхимические элементы для создания. Только чтобы доложить на сферу, ему пришлось продать почти что все необходимые авантюристу артефакты и экипировку. Всю юность будущий Констебль убил на достижение своей цели: переезд из кровожадных лесов в теплый, безопасный, наполненный кабаками и борделями город. Наличие такого артефакта, что Маркус мог призвать, используя любое затемненное, не видимое постороннему глазу места, говорило о многом. В первую очередь, о целеустремленности того, кто им владел. Сфера призыва бесполезна в быту, бою, и желанна всеми академиями, ищущими среди черни скрытые таланты. Именно сфера призыва души фамильяра, а не сам хранитель порядка, Констебль Маркус Ёзеф, ценились директором в академии.

С появлением сферы, первые, самые талантливые или торопливые студенты стали подтягиваться к центру. «Отстреляться и домой!» – один за другим, призывая живых фамильяров из числа прислужников семье, довольные собой, дети глав гильдий, горделиво задрав нос, покидали аудитории. «Способное поколение», – при виде очередного призванного элементаля, Маркус ставит высший бал, отпускает абитуриента и тайком разрывает тест, в проверке которого теперь нет никакого смысла.

«Талантов в этом году хоть отбавляй», – при виде вставшей из-за парты, своей главной на сегодня головной боли, принцессы Софии Коронет, Маркус на всякий пожарный посылает в сферу магический импульс. Наставник вроде Маркуса не имел права допустить, чтобы Третья принцесса королевства выступила хуже каких-то горожан. Он не мог позволить кому-то столь знатному пасть лицом в грязь, посрамив своей ленью и невежественным отношением к учёбе целую страну.

София, гордо задирает нос. Не смотря под ноги, приподняв пышное платье с множеством лишних для здешних мест украшений, собирает на себе взгляды всех, кто до сего момента не успел разглядеть её красоту. Статная, богатая, как и всё коренное население Штольбурга, обладающая обворожительными голубыми глазами и длинными, белыми как снег волосами.

Высокий каблук принцессы Софии сталкивается с внезапно образовавшейся преградой в виде валявшейся на полу железной петелькой. Стальная набойка каблучка скользнула о стальную петельку, элегантно и красиво принцесса, вместе со всей жизнью и светлым будущим Маркуса, носом летит прямо в пол.

«Пиздец!» – только и успел вскочить на ноги Констебль.

Принцесса падает в руки молниеносно подскочившего к ней второго принца Зарберга Эрнеста Марлини.

«Слава тебе господи…» – В сердце Маркуса защемило, в горле пересохло, резко захотелось напиться в стельку.

– Вы не ушиблись, о прекрасная принцесса? – Одной рукой держа девушку за талию, другой за кисть, застыл над беловолосой красавицей блондинчик с такими же голубыми глазами. Ария, как и Эрнест, происходила из одной страны. Большинство абитуриентов в аудитории видели, что послужило причиной для падения принцессы Софии, знал это и Эрнест. Если бы сейчас Штольбургская принцесса была попрана, если бы будучи обесчещенной и выпачкавшейся о грязный пол сбежала, последний шанс Зарберга на примирение с Штольбургом был бы утрачен.

– Грязное животное, из-за тебя могло случиться непоправимое, – кинув полный ненависти и злобы взгляд в сторону Арии, произнёс Эрнест. – Мне отвратительно осознавать тот факт, что мы соотечественники.

– Ну что вы, благородный рыцарь, всё хорошо… – Сжав руку Эрнеста, будучи очарованной своим спасителем, говорит София.

– Дабы подобное не повторилось, позвольте вас сопроводить. – Взяв девушку под локоток, Эрнест, под восторженные взгляды не только мужчин, но и приметивших статного, благородного красавчика женщин, исполняет задуманное. Очаровывает принцессу, втирается в её доверие не дожидаясь поступления и перевода из девятой группы.

– О-о-о-о… Это и вправду сила принцессы?!

– Невероятно, белокожая саламандра!

– Это же Ледяная саламандра, редчайший северный фамильяр!

На душе Маркуса Езефа отлегло второй раз. «Нет, я сегодня точно напьюсь». На экзаменах подобного типа не редко всплывал факт наличия у члена одной семьи, фамильяра другой, что в девяноста процентах случаев означало факт измены. Случай с Третьей принцессой Софией оказался скорее исключением, чем правилом. Она – кровь от крови правящей династии северян Штольбургов, и Ледяная саламандра, та, что пройдя несколько ступеней эволюции, может обратиться в разумное, человекоподобное существо, тому неоспоримое доказательство.

– Ой, какая милая ящерка, смотрите, принц… – Протянула Эрнесту саламандру София. Фамильяр лощившийся в руках хозяйки, на попытку Марлини коснуться себе тут же оскалился. На устах, напоминавших беззубую улыбку младенца, показались, а после клацнули в воздухе ядовитые зубки.

Саламандры лучше кого-либо знали, как к избранным ими хозяевам относились посторонние. Маркус, взглянув на принца, разочаровано покачал головой. Эрнест скорее всего тот ещё дамский угодник, уже сейчас состоящий в отношениях и добивающийся принцессы исключительно в интересах своей страны. Если ничего не изменится, после свадьбы двух правящих семей мир долго не продержится.

– Потрясающий результат, принцесса София Коронет, с вашего позволения я буду ходатайствовать о переводе вас из вспомогательной группы в именитую первую. Что скажете? – Смахнув пот с лица, пользуясь моментом спихнуть на кого-то барышню знатных кровей, говорит Маркус.

– О… наверное, это здорово, но у меня здесь уже появился друг. – С идиотской улыбкой на лице поглядела на боевого принца София.

«Дура… как будто кто-то вроде него мог остаться в вспомогательной группе!» – Сохраняя нейтральную улыбку на лице, подумал про себя Констебль.

– Не переживайте, прекрасная леди, я без труда пройду в первую группу следом за вами. Экзаменатор, разрешите приступить к практическому экзамену.

– Действуйте. – Мечтая, чтоб паренёк поскорее уволок отсюда эту аристократичную проблему и чудачку, отдал команду Маркус.

Не касаясь сферы, второй принц Зарберга из магии света призывает шестикрылую, золотую ящерку, либо же детёныша дракона света, что так же, как и ледяная саламандра, при достижении определенных условий мог эволюционировать в драконида.

«Сейчас, как и сто лет назад, Штольбург и Зарберг абсолютно равны между собой».

– Великолепный результат, достойный именитого рода. – Хлопая в ладони, чуть ли не пищит от счастья Маркус. – Теперь, принц и принцесса, вы можете не волноваться, ваше светлое будущее под надёжной защитой прекрасных и сильных фамильяров. «Тех самых, что сейчас оскалились, клацая зубами, пожирают друг друга взглядами».

– Принц Эрнест, я так рада, что вы со мной… – Смело взяв мужчину за руку, первой проявив инициативу, говорит София.

– И я, о прекрасная принцесса. – Отвечая на соблазнительную женскую улыбку своей, говорит Эрнест. – Но перед тем как покинем аудиторию, наставник, позвольте лицезреть результат одной особы.

Взгляд второго принца падает на Арию. Девушку, что без задней мысли, как другие в аудитории, любовалась прекрасной, аристократической парой. До конца не осознав, о ком идёт речь, Ария оборачивается, глядит на пустую позади неё парту.

– Я о тебе, животное. Давай, покажи, как тебя надрессировали в свинарнике, из которого сбежала.

– Принц, попрошу вас следить за своей речью. – Грозно отозвался Констебль Маркус Езёф. Хоть он и был простым экзаменатором, но подобного хамства в своём присутствии, ещё и на экзамене терпеть не мог. Проклятой девчушке просто не повезло, возможно, за сегодня даже и не один раз.

Эрнест проигнорировал заявление Маркуса, наставник, в свою очередь, стиснув зубы, не желая начинать конфликта с одним из принцев, проигнорировал непослушание.

– Ария, – Езеф не стал называть прописанный в бланке дом портнихи, дабы горячий принц не обрушил на простых рабочих весь свой показушный гнев. Тихо, как можно мягче, он обращается к девочке. «Прости, тут даже я ничего не могу сделать» – будьте любезны, удовлетворите желание принца и принцессы, проявите себя, после можете вернуться к тесту, использовав дополнительное время.

– Видишь, свинка, тебе даже поблажки сделают. Давай, «удовлетвори наши желания».

Испуганная, зашуганная жизнью в большой и в то же время малозначимой дворянской семье, Ария покорно поднимается со своего места. Ей по жизни не везло; проклятие, передававшееся в их семье по наследству, из двадцати наследников досталось именно ей. Всю жизнь помогая в лавке портной, своей родной, изгнанной из дома за рождение проклятого дитя матери, девочка копила деньги на поступление в академию. Наметившись влезть туда, где не важна магическая мощь, а требуются лишь знания и усердие, проклятое дитя нацелилось на курс артефакторики или малого зачарования. Именно в этих областях Ария не только знала теорию, но и уже практиковалась, работая с матерью.

Поступление не должно было вызвать проблем, если бы не проклятье. Сначала, в самый ответственный день, по всему дому разом выгорели временные камни, затем встали часы. Нервничая, оставшись вместе с матерью в одной комнате дожидаться рассвета, обе несчастные, случайно или нет, уснули. Затем был спешный сбор, выход на улицу, где во всю лил ливень, дул ветер, вырвавший из рук Арии зонтик. Всё было против девушки, и свою лепту в противостояние ей внес проезжающий мимо, окотивший ту водой из лужи дилижанс. Но Ария явилась на экзамен. Собрав всю решимость в кулак, сломав в себе скромную и добрую личность, пришла доказать всем и себе, что ещё способна противостоять проклятию!

Дрожа, с взмокшими от пота ладошками и спиной, девушка подходит к шару, едва касается его и слышит громкое, едва ли не истеричное…

– Стой!

Добрый наставник, впустивший её невзирая на опоздание, обещавший дать дополнительное время на теорию, изменился в лице, побледнев, схватился за внутренний карман и вытащил из него что-то.

То был фамильяр Маркуса Езефа, Часы предзнаменования – вещь, способная предупреждать о страшном, либо же раз в год позволить своему хозяину, в случае смертельной опасности, заранее увидеть свой исход. Сильнейший и в то же время слабейший фамильяр, Часы предзнаменования, пробили, треснув напополам, дали новый откат и растворились прямо на руках экзаменатора.

Весь ужас произошедшего никто из студентов осознать не смог.

– Но наставник, как же так?! – Слёзы побежали по лицу обиженной Арии. – Я же ведь ещё не начала я…

– Видимо, сфера души испугалась твоего зловония! – Крикнул кто-то с задних парт, множество студентов, включая Эрнеста, принялись высмеивать ничего не понимающую Арию.

– Принц, принцесса, вы получили желаемое? Покиньте аудиторию, а вы Ария, экзамен ещё не завершен, займите своё место.

– Констебль Маркус, ну что вы, ей богу, дали бы девочке ещё один… – проронил ехидно принц, на что экзаменатор не выдержал, истерично крикнул:

– Вон из моего кабинета!

– Экзаменатор? – Переживая за состояние человека, пискнула третья принцесса, в момент, когда Езеф, руками держась за голову, сполз на своё рабочее место. Сердце его бешено колотилось, он не чувствовал своего фамильяра, что означало, он погиб, погиб как и тогда, десять лет назад, сохранив Маркусу жизнь.

– Я этого так просто не оставлю. – Прихватив Софию под локоток, с жестокостью и яростью в голосе, перед выходом на всю аудиторию заявил Второй принц Эрнест. Но речи его громкие не достигли ушей Констебля. Отправив Магический сигнал, просьбу о помощи, с рвущимся от страха и из груди сердцем, Езеф внимательно следил за Арией и тем, как постепенно меняется аура вокруг неё.

«Это он, это точно был он!». – Как и Маркус, внимательно разглядев и запомнив всё произошедшее. Держа руку на темном клинке, готовился ценой своей жизни вырвать сосуд из рук священников, третий неизвестный.

Глава 2

День спустя.

Очередное пробуждение, в новом непонятном месте. В этот раз находился я не в аудитории, а в какой-то маленькой комнатке. Большое окно задёрнуто плотной шторой, письменный стол завален книгами. Есть ещё в комнате шкаф, кровать и табуретка, с покосившейся в сторону ножкой. Ничего особенного, за исключением небольшого семейного портрета, на котором изображены трое человек: женщина красавица, светловолосый ребёнок лет четырёх и, судя по фраку, комплекции, мужчина с отсутствующей, вместе с куском картины, оторванной головой.

Взгляд упал на сопящую, скрутившуюся комком на кровати девушку. Лет восемнадцати-девятнадцати. Стоило только увидеть её непослушные, взъерошенные волосы, я тут же узнал ту замарашку с аудитории.

Что-то непонятное, напоминающее змею проползло по голове девочки. Слегка испугавшись, трижды подумав, что это не моё дело, таки решился подойти к ней поближе. Бля, я здоровенный, краснокожий, четырёхрукий мужик с хером размером с кувалду. Если она увидит меня в этой комнате, ой чёрт, даже думать не хочу об этом, но… Ладно, была не была!

На цыпочках, не издав и звука, подобрался к малютке, внимательно следя за чёрной, облизывающей волосы человека змеей, резким, быстрым движением пальцев пытаюсь схватить тварь и случайно, под весёлый «чпок», отрываю ей голову. Лёгкий ветерок, возникший от моего рывка, заставил девочку поежиться. Тем временем змея, рассыпаясь словно прах, пепел от листа сожжённой бумаги, полностью исчезает. Чертовщина какая-то, но ладно. Ещё раз оглядевшись, думаю, что мне пора отсюда сваливать. Ничего не имею против компании малышки в пижаме, однако я голый, демоноподобный человек, вряд ли кто-то будет рад увидеть меня спросонья. Спокойно, на цыпочках подхожу к двери, берусь за ручку и… Пальцы мои проходят сквозь её, словно тело моё – это дым.

Чё бля? Пробую взяться двумя руками, после головой хочу пройти сквозь двери и с размаху мордой своей ударяюсь о невидимую преграду. Я не могу отсюда выбраться?! Взгляд мой падает на окно. Ладно, если не получилось через двери – план Б. Перестав бояться кого-то разбудить, уверенной, всё так же не издающей и звука поступью иду к окну. Замахнувшись, с кулака намереваюсь пробить тонкое, прозрачное стёклышко и… Бах… Удар, словно о бетонную стену, всего аж перетрясло. Я не смог его разбить, не смог пройти сквозь двери, стекло, стены, потолок, я был заперт и… Лишён возможности воздействовать на любые из объектов окружения. Но как быть тогда с той странной змеей? Может она так же, как и многие другие темные, мелкие, ползучие твари в этой комнате, нечто на подобии призрака? Если подумать, это логично, только вот вопрос, хорошие это духи-призраки или плохие? Я то лично себя считаю хорошим, и цвет у меня, ай бля… Я как чёрт выгляжу, у меня даже хвост есть и… Рукой коснувшись головы, нащупал их. Сука… Даже рога на месте. Господи, за что?!

Ну и вот как быть с этими мелкими, темными таракашками, паучками, змейками, что прячутся в каждом темном уголке этой мелкой комнатки? Это ведь не духи хранители какие-нибудь, феи там или фамильяры. Даже для меня, мужика двадцати восьми лет, они выглядят чутка жутковато. Нормально будет, если я всех их тут перехерачу? Или лучше не трогать… Блин, скучно…

Разглядывая декор, старую семейную картину, разбросанное по комнате женское бельё, прикольную чернильницу на столе и… Видимо настоящее письменное перо, случайно натыкаюсь на записную книжку. Кажется, это был дневник, прям как в американских сериалах, где подростки записывали всё происходящее.

– Вот угар. Не знал, что кто-то так делает.

Будучи человеком, лишённым множества хороших черт, без капельки стеснения пытаюсь прочитать и… Ничего не понимаю. Какие-то каракули, закорючки. Единственное что, я понимал на бумаге, так это следы, пятна, повредившие структуру листа. Скорее всего они образовались от жидкостей, от слёз. А плакали от счастья или горя, честно говоря, не знаю.

Очередная странная, напоминающая паука тварь по столу ползла к какому-то камню, с тускло мерцающим на нём иероглифом. Мне почему-то камушек напомнил будильник. Понаблюдав чутка, вижу, как насекомое впивает в камень свои зубы, как тот крошится, и свет становится всё тускнее и тускнее. Не, это точно не нормально.

Указательным пальцем, под очередной «чпок», размазываю паучка Геннадия по столу. Камень возвращает себе свой привычный свет, а существо, повредившее его, обращается в пепел.

– Гы, прикольно, ну раз мне всё равно делать не хер. Проведём дезинфекцию. – Встав из-за стола, размяв сразу четыре руки, уставился на первых попавшихся мне на глаза букашек. Твари, что до этого игнорировали моё присутствие, начинают пятиться, прятаться. – Врёшь, не уйдёшь!

До самого восхода солнца, под весёлое «чпоканье», сравнимое с разрывом пузырчатой пленки, продолжаю свою ненавязчивую, но весьма и весьма интересную охоту. Насекомые… Не знал, что они бывают настолько разнообразными и умирают, издавая столь приятные уху звуки.

С первыми лучами солнца камень, который я так благородно защитил, издал резкий, неприятный уху звук. Девушка в кровати шевельнулась, рукой попыталась нащупать свой будильник и… Не дотянулась. Приподнявшись с заспанными, туманными глазами, волосами во все стороны и расстёгнутой, демонстрирующей левую, плоскую сисечку пижамкой, незнакомка сладко зевнула.

– Почему, когда не нужно, ты работаешь, чёртов камень… – Выдала она, и я чуть ли не взорвался от радости. Я понял её, понял, что она сказала!

– Девочка, – вывалив хер у её лица, обратился я – ало, приём-приём, игнорируешь меня, плоскодонка?! – прыгая перед ней, пытаясь прихватить то за грудь, то за задницу, понимаю, всё бесполезно. Меня не слышат, не видят, не чувствуют. Но как же тогда с монстром получилось? Я ведь порыв ветра создал. Сконцентрировавшись, встав в стойку, кулаком рассекая пустоту, наношу удар в сторону девчушки. Да! Волосы её колыхнулись, но сама она, лишь передернувшись, поглядела в сторону окна…

– Сквозняк что ли? Ай, бог с ним, даже если заболею, мне теперь никуда не надо. – Девчушка подходит к дневнику, шмыгнув носом, с горечью прошептала. – Попробую в следующем году.

Записная захлопнулась. Пуговка за пуговкой, казавшаяся страшной грязнулькой малыха скидывает с себя чистенькую, мятую пижамку. Тело у девчушки что надо: светлая кожа, длинные волосы, подтянутая грудь с розовыми, торчащими сосками и… Обходя ту, взглядом упираюсь в десятки шрамов на спине. Словно её хлестали плетью или чем-то, что способно вспороть кожу, прорезать мясо до костей. Спереди лицо и тело аристократки, сзади – рабыни. На спине и подтянутой попке с пол сотни старых, давно закрывшихся ужасных шрамов.

Внутри меня всё сжалось. С ненавистью глянув на портрет без головы, произнёс:

– Что за выблядок мог сделать такое с ребёнком.

Засветив небритый вареник, сменив голубенькие трусики на розовые в белую полосочку, девушка, приодевшись в бытовую, серую и невзрачную одежду, собирает волосы в большую, длинную косу. Вся её женственность и красота, вмиг растворились стоило ей лишь нацепить на себя столь невзрачный наряд. Ещё раз поглядев на себя в маленькое, настольное зеркальце, девчушка ладошками ударяет себя по щёчкам, успокаивающе произносит:

– Не сдавайся, Ария!

Вытащив из-под одеяла плюшевого медведя, заправив кровать, девушка по имени Ария в темпе покидает комнату, оставляя задумчивого меня на её пороге.

– Прошлый раз я носом в стену воткнулся. Может сейчас… – Постепенно вытягивая одну из рук, внезапно ощущаю, барьер, сдерживавший меня, исчез. Я был свободен! Тут же бегом отправляюсь за моей эксгибиционисточкой. Кажется, неспроста я её и в прошлый раз видел, защищал и теперь, когда она отдалилась, не мог её оставить. Может всё это как-то связано? Нужно выяснить.

Бочком спускаясь по узкой, едва вмещавшей мои габариты деревянной лестнице, головой или, вернее, рогами то и дело цеплял этих мелких, темных паразитов. Весь дом был в этих блядских насекомых. Повсюду: на ступеньках, потолке, в углах. Все они, словно ожидая, когда Ария появится, при виде её тот час зашевелились, медленно и уверенно поползли в след за ней. Может она их привлекала внешне или запахом? Принюхавшись, ничего не почувствовал. Блин, ладно, куда она там делась…

Мир в глазах моих перевернулся с ног на голову, когда я увидел её, мамочку Арии. Женщина с добрыми, голубыми глазами, волосами цвета весенних солнечных лучей и… Грудью. Клянусь, она была не меньше пятого размера, ещё и как-то сама держалась! Сказать, что я был очарован ею, ничего не сказать. Если бы в прошлой жизни увидел такую особу, точно бы влюбился и добивался. Впервые за долгое время испытав подобные чувства, а с ними стыд, не посмел подглядывать за столь очаровательной, самой настоящей королевой милф. Вот она, моя богиня…

Прекрасным голоском женщина из комнаты своей пропела что-то на непонятном языке.

– Хорошо, мама. – Отозвалась Ария, отправившись разжигать печь, хлопотать по кухне. Ладно, во имя моей «королевы» я тоже постараюсь, избавлю этот дом от проклятых жуков. Рано или поздно, мне наверняка удастся заполучить физическую оболочку, тогда то за помощь свою и попрошу оплаты, а пока…

– Погнали… – Стопой раздавив сразу двух темных тараканов, так же как и все в этом доме, принимаюсь за работу.

Покинуть мастерскую без Арии мне так и не удалось. Когда она спустилась на первый этаж, я мог бродить среди комнат. Разглядел и изучил все помещения, кухню, склад даже, заглянул в туалет, находившийся в доме, но напоминавший сельский, с ведром под доской, удерживавшей жопу. Много вещей в этом месте казались очень необычными и в то же время знакомыми. Была тут и газовая горелка для розжига, не имевшая при себе конструкции для газового болона. Были тут и лампы без свечей, лампочек накаливания, но с каким-то, хрен пойми каким светящимися в сартире камнем. Но больше всего меня удивили две работницы, это был просто пиздец. Две бабульки, одна с розовыми волосами и розовыми контактными линзами, вторая с волосами зелёными и глазами серыми. Совсем что ль старушки на старости лет сбрендили… Не, я старость уважаю, но чувство стыда за их внешний вид испытал сполна.

Полчаса я кружился вокруг этих двух бабуль, разглядывал их глаза, волосы, то, как они себя вели, и понять не мог. Чё то внутри меня скреблось, уж слишком свежей и хорошей казалась их краска, да и волосы ведь имеют свойство отрастать, не могли же они обе в один день только-только прокраситься? Розовых глаз и волос в природе ведь существовать не может? Хотя, недавно в меня огненным шаром кидали, да и час назад я трёхглавую черную змею в пепел превратил. Боже, этот мир точно сведёт меня с ума.

Дзынькнул громко колокольчик, и Ария тут же поспешила в отдельную, огороженную от производственного помещения комнату. Там то и была лавочка с уже имевшейся одеждой. Устав разглядывать цветных бабок, гадать, какого цвета у старух мех между ног, отправляюсь в след за малышкой, и боже, лучше бы я остался с бабульками.

Молодой пацан в рубашке, подтянутый, с острыми чертами лица, кольцом в ухе и… Блять, с розовыми глазами и волосами.

– Господи, если я могу к тебе в таком виде обращаться, перестань! Мне ещё педиков сегодня до кучи не хватало. – Сложив четыре руки в молитве, задрав голову смотрю в потолок. Ответа с верху не последовало.

Подозрительный парнишка что-то попискивал на своём тарабарском, передал Арии какой-то узелок с коробочкой, а после быстро ретировался.

– Тётушка, вам Эди обед принёс… – Эди? Да, это имя явно ему подходит. Глядя в след уходящему парню, хвостом увязался за Арией. Теперь то мне стало понятно, что волосы в этом мире – дело семейное. Только вот груди… Взгляд мой упал на плоские равнины Арии, и вспомнил те резкие, великие холмы её «мамочки». Хоть волосы и глаза одинаковые, но может Ария приёмная…

Так, в размышлении о том, наследная ли черта сиськи, давя тараканов в окружении цветных бабок, девочки-шрама и мамы-богини, я провёл весь световой день. Место здешнее стало в разы чище, сама малышка веселее, да и у мамочки на щеках румянца прибавилось. Однако темные силы всё продолжали и продолжали просачиваться в ткацкую мастерскую. Через окна, витрины, под дверями и через щели в полу и стенах. Час другой, в очищенном мною шкафу с инструментами, кто-нибудь да вновь заводился. Их было уже не так много, но всё же.

Постепенно, улицу охватила ночь. Убив в себе джентельмена, желая ещё раз полюбоваться мисс вселенной, я ждал, когда мама Арии решит принять мыльно-рыльные процедуры. Весь день глаз с неё не мог свести, намеревался во всех деталях изучить каждую её складочку. Да только в планы мои вмешался жестокий рок судьбы. Какой-то на удивление нормальный мужик, в приличных одеждах, с черными волосами, карими глазами принёс письмо. Как я понял по лицу Арии, заветное и счастливое. Расплывшись в улыбке, прыгая и пища от счастья, она сказала о том, что её вызывают ещё на один экзамен, что экзаменатор готов дать ей ещё одну попытку. Ураганом взлетев на второй этаж, быстро переодевшись, она с криком «Я на экзамен» тут же вылетела из дома.

Какой к чёрту ночью может быть экзамен?

В голове моей что-то не укладывалось, да и я с момента, когда малышка покинула мастерскую, почему-то не мог, не желал оставаться в ней. Нечто выталкивало меня, сдавливая шею, грудь и сердце, влекло за блондинкой.

– Чёрт, а ведь у меня были другие планы… Ладно. – Насквозь пройдя через стекло, шагом быстрым, чувствуя, куда побежала девка, устремляюсь в след за ней. Мы явно были связаны, я, как пёс, ищейка, даже с закрытыми глазами и ушами мог слышать её голос, чувствовать с какой скоростью и в какую сторону отдаляется от меня Ария.

Это точно ловушка, западня, я уверен!

Как и ожидалось, малая внезапно с чем-то столкнулась. Чувство опасности, страх заиграли во мне чужими эмоциями, и я с шага перешёл на бег. Всего несколько длинных, нечеловеческих рывков, и вот я почти нагнал её. Поворот на соседнюю улочку, под деревянной табличкой в виде кексика и ублюдских иероглифов, я вижу окружённое десятью мужиками дитя. Четверо на крышах, по обе стороны улицы, вооружены посохами и арбалетами. Шестеро на дороге. Трое спереди и трое сзади, берут девочку в кольцо, направляя на ту мечи и арбалеты, подходят вплотную, грозно что-то требуя.

– Стойте, подождите, я не сатанистка, я не демон, по-подождите, не трогайте меня, на помощь, спасите! – Мужик, накинувшийся на неё сзади что-то сделал, Арии обмякнув пала в его руки. Вместе со своим напарником что-то обсуждая, они замечают меня.

Ох, сучёныш, зря ты её тронул.

Следующий шаг, сделанный мной в сторону похитителей, отзывается тяжёлым, дробящим ударом о землю. Мощёная камнем дорога трещит, я чувствую, что вновь обрёл физическое тело, мог ощущать холод, запахи и… Нечто новое… Глядя на людей, я видел исходящий от них свет, на фоне которого рожицами кривыми виделся настрой той или иной личности. Глядя на их ауру, я мог увидеть, почувствовать их истинные эмоции, исходивший от них страх.

– Ну чё, сукины дети, даю вам последний шанс, – подняв одну из четырёх рук, пальцем указательным показываю на Арию. – Отпусти или умрёшь!

В том, что с лёгкостью разнесу всё и всех ради девочке, я был абсолютно уверен. Казалось, ничто не может встать на моём пути. Сила, она переполняла меня, толкала вперёд, именно на помощь к ней.

Ответом на моё требование стал выстрел арбалета. Болт ударился о мою грудь, отскочил в сторону словно от цельного, толстого куска стали. Похитители переглянулись, их аура стала ещё более тусклой, трусливой и жалкой.

– Пишите завещание, пидары.

Глава 3

Мрак безлюдной улицы разорвал разряд молнии. Сорвавшись с посоха одного из магов, он ударил в то место, где я был секунду назад. Тело моё, лёгкое, быстрое и послушное, за считанные мгновения преодолело расстояние в двадцать метров. Помня, что было с пацанёнком кадетом в прошлый раз, выйдя на дистанцию прямого правого, прицельно, стараясь едва коснуться, наношу удар прячущемуся за спиной Арии ублюдку в голову. Враг мой не то, что не поспевает, он вообще не видит моих движений.

Башка нападавшего запрокинулась, тело обмякло. Бессознательная Ария вываливается из его рук. Осторожно, что б не навредить, подхватываю мою «принцессу», закидываю на плечо. Помня прошлый опыт, осознавая на сколько опасен для окружающих, всеми силами сдерживаюсь. Меня даже ранить не могут, я понимаю это, а они нет. С ноги, ударом с разворота, отправляю в стену ублюдка, подкравшегося сзади. Бил осторожно, но всё ровно думал, что его разорвёт. Повезло, ублюдок оказался крепче кирпичного дома за его спиной. Стена постройки пошла трещинами, а выродок только и сделал, что упал на колени да кровью харкать начал.

Вновь несколько болтов летят в меня и Арию, защищаю нас левыми руками. Контролировать каждую по отдельности я ещё толком не научился, потому левую часть тела использую как щит, правую как меч. Куда бежать, где прятаться, что делать? Убивать не хотелось. Не скажу, что это было бы мне в новинку, но и повторять столь горький жизненный опыт не хочу. Тогда это была самозащита, я чуть не сел, спасло лишь то, что я защищал директора, и адвокат его вписался за меня, как за своего «хозяина». Сейчас, за кого-то вроде меня, с рогами и четырьмя руками, вряд ли кто-то впишется.

– Мужики, давайте без лишнего насилия. Я не хочу проливать кровь!

Выкрик мой заставил окружавших меня людей замереть. Отлично, они хотя бы перестали атаковать. Значит, есть контакт.

Переглянувшись между собой, тот, что на крыше, в белой рясе, в вопросительной форме мне что-то крикнул. Что именно, хер разберешь.

– Не понимаю. – Указав пальцем на рот, после, скрестив две руки в форме креста, ответил я. – Не понимаю!

Маг и бойцы вновь переглянулись. Чел в рясе потянулся куда-то под рясу. Сука, меня всегда нервировало, когда я не видел рук людей. Вот и в этот раз, прикрыв Арию, приготовился в случае надобности прорваться через окружения и дать деру. Моя главная задача, защитить жизнь девушки, с остальным я потом разберусь.

К нашему общему счастью, в руке мага оказался не пистолет, а какой-то камень. Сжав его в руке, он прилаживает его к горлу, повторяет за мной на ломанном:

– «Не пон-маю, не мон-маю». – Вот и я не понимаю, чего он от меня хочет. Постояв так несколько секунд, осознав, что между нами нет контакта, маг скидывает камень своему подопечному, мужику в такой же рясе, из-под которой в области горла виднеется стальной доспех. Что-то обсудив со своим боссом, фехтовальщик кладёт меч на землю, подняв руки вверх, идёт ко мне с этим камнем.

Я максимально осторожен, взглядом ещё раз пересчитываю всех засранцев. Хоть мне и кажется, что ребята хотят передать мне эту магическую штуку, но вдруг это граната и ебанёт прямо у меня около головы? Чё тогда? Когда мужик подошёл довольно близко, одной из правых рук хватаю его за горло, притягиваю к себе. Враги резко зашевелились, перепугались вновь, обнажили оружие, а я, прижав того к своей красной тушке, не без труда беру вторую правую руку под контроль, забираю камень и таки прикладываю к горлу. Если рванёт, я может и выживу, а этому, у чьего темечка граната, точно башку снесёт нахер.

– Ты понимаешь нас, камень действует? Краснокожее чудовище, ты понимаешь, что я говорю?! – Кричит с крыши испуганно маг.

За чудовище ты у меня позднее ответишь. А пока:

– Да, понимаю, а вы меня?

Маг выдохнул.

– Понимаем. Что ты за демон, к какой семье принадлежишь, зачем тебе дитя по имени Ария, с какой целью ты её преследуешь?

Ох… вот тут то я слегка и подрастерялся.

– Я не демон, я человек. Судя по тому, что успел понять, Ария призвала меня на свою защиту. Преследовать её у меня нет желания.

– Фамильяр? Не может быть, экзамен ведь был отменён, ты… – Затараторил второй маг, тот, что был на соседней крыше, так же с посохом и в маске. По голосу я узнал говорившего.

– Нет, то, что ты вернул нас назад во времени, не отменило факта моего появления. Я всё видел, всё чувствовал и хочу сказать тебе спасибо за то, что не позволил мне убить тебя и того мальчика. – Отвечаю я.

Немая пауза повисла в воздухе. Нападавшие растеряны, они явно не ожидали от меня слов благодарности. На шум прошлой возни и наших перекриков, к улице стали подтягиваться зеваки.

– Сейчас мы вернём Арию в сознание, скорее всего, когда она поймёт, что не в опасности, это отменит твой призыв. Ты поверишь мне, тому, кто ответственен за твоё появление в этом мире? – Вновь говорит маг, пытавшийся сжечь меня вместе с малышкой.

– Нет, не верю, но я согласен попробовать. Только перед тем хочу, чтобы ты знал, если вы, сучье племя, решитесь меня обмануть, и с ней что-то сделать, я убью каждого до кого дотянутся руки. Ты веришь мне, призыватель? – Глядя на маску, повторил его вопрос я.

– Верю. – Отвечает он, после чего спрыгивает с крыши двухэтажного дома, словно там не семь восемь метров высота, а каких-то метр-полтора. – Прошу вас отойти в сторонку, она может вновь испугаться.

Осторожно усаживаю малую на дорогу. Послушно делаю шаг назад в узкий переулок. Посох мужика засветился белым, режущим мне глаз светом. Он осторожно, медленно коснулся лба Арии, и та, издав томный вздох, открыла глаза.

– Н… Констебль Маркус Ёзеф, а… а что вы тут делаете. – Голосом то ли пьяным, то ли полу сонным, произносит Ария. Оглянувшись на меня, мужик, перебздев, растягивает на лице своём наигранную улыбку.

– Да вот, решил лично вам сказать, вы прошли экзамен.

– Правда? – пискнула доверчивая дурочка, а после, обхватив того за шею, во весь голос прокричала – Ура-а-а-а!

Словно и не было нападения, боя, настроение Арии пошло в гору, а тело моё, теряя физическую составляющую, вновь обратилось в призрака. Так вот значит, как это работает, только в момент прямой угрозы или нужды я могу обрести плоть. Честно говоря, обидно жить и быть собой только тогда, когда ты кому-то нужен. Выходит, я её раб, слуга, или… Как там… О Фамильяр! Понятно.

– Так, леди, вот вам знак академии, завтра в шесть утра жду вас у парадного входа, не опаздывать, – продолжает дискуссию Маркус. Его дружки уже растворились, даже того, которого я впечатал в стену не видать. Лишь только трещины, да удивлённый, вышедший из дома дед, видимо хозяин постройки, оглядывающий нанесённый ему ущерб.

– Конечно, конечно, я буду, уважаемый Маркус, скажите, как я могу вас отблагодарить за помощь?! – Экзаменатор вновь напрягся, помня, где я стоял, поднял взгляд в сторону переулка и в пол голоса ответил:

– Благодарить вам нужно не меня.

– А кого? – тут же, вся на эмоциях и радостях, спрашивает Ария.

Маркус, поиграв челюстью, вновь наигранно улыбнулся. Аура его по-прежнему источала страх.

– Себя Ария, себя, на тесте вы показали превосходный результат. Я просто допустил ошибку, и… – глаза Маркуса вновь стрельнули в сторону пустующего переулка, я-то был уже у него за спиной. – и… не смог разглядеть скрывающийся в вас потенциал. За что прошу прощения. Теперь разрешите откланяться, мне нужно идти.

Ещё с десяток раз поблагодарив экзаменатора, девчушка взглядом провожает мага. Сердце её радостно колотится, не помня последние секунды перед отключением, она, со слезами радости, бросается в сторону мастерской.

– Эй, милая, ты не видела кто это сделал? – Указывая пальцем на огромную трещину в стене, опираясь на палочку, кричит той в след старичок. Ария не слышит его, ей сейчас не до посторонних.

Стоп, а почему я деда понял? Ещё раз взглянув на свои руки, вижу лишь превратившийся в песок камень. Он уничтожен, не в моих руках и не у горла, но я понимаю их? Хера себе, штука то, походу, полезная была. Ну да ладно, пусть скажут спасибо, что ещё живыми остались. Изначально думал всех поубиваю, слава богу сдержался.

А ты, дедуль, извини уж, как телом нормальным обзаведусь, всё возмещу. На прощание слегка приклонив голову перед домом и старостью, следую за своей непутёвой «хозяйкой». Интересно, мамочка её уже провела мыльно рыльный ритуал, или мои шаловливые глазки ещё успеют полюбоваться прекрасным зрелым телом.

Возвращаясь обратно в лавку, будучи уверенным в безопасности и сохранности Арии, я смог получше разглядеть тот город, в котором по неволе очутился. Мощёная каменная дорога, отсутствие каких-либо тротуаров, резкие, уходящие вверх острыми шпилями фонарные столбы и, конечно же, странные, не похожие на постсавковую архитектуру двух и трёхэтажные, деревянные, каменные и кирпичные домики. Окна их были высокими, сужающимися к верху в форме наконечника стрелы. Их вполне можно было назвать стрельчатыми оконными арками. Все постройки, крышами своими словно стремились ввысь, через два-три дома, в виде четвертого этажа, виднелись забавные, маленькие башенки. Так же, к некоторым строениям, словно отражая статность, проход был закрыт металлическими, гнутыми заборами с причудливыми узорами. Все немногочисленные прохожие, в основном нетрезвые мужики, слонявшиеся по ночным улицам, были одеты очень даже недурно. Все в костюмах, уважуха. Брюки, рубашка, пиджаки, кто-то вообще в костюме троечке, только грязноватые и старые они все с виду, да и обувь какая-то побитая, затасканная, а так, даже у меня, человека из двадцать первого века, подобный стиль одежды вызывал не только одобрение, но и настоящее уважения.

– Классика – это круто. Интересно, тут шьют костюмы под мой размер и на четыре руки? Хе-хе.

Вернувшись в лавку, слишком поздно подумал о том, что в принципе, мог и не возвращаться. Только шагнув за порог, до меня это дошло, и я, развернувшись, пытаясь свалить, болезненно ударился головой о невидимую преграду. Это сила, державшая и ведшая меня следом за Арией, жутко бесила.

– Девочки, девочки, я так рада! – Кричал знакомый голосок пышногрудой богини этого дома. – Давайте праздновать, давайте отмечать, наша Ария смогла сотворить чудо, она, она…

Женщина, не сумев сдержать эмоций, разрыдалась, рухнула на плечо пухлой, розововолосой старухи.

– Катрин, мы тоже очень рады! – Поглаживая плачущую от радости мамочку, говорит розововолосая. – Только завтра у Арии важный день, для вас обоих он очень важный, а покутить, по-женски, без мужланов всяких, мы и после субботней вечеры сможем. Сейчас вам как никогда ранее нужно готовиться к завтрашнему дню.

– Послушай, Жозет, – Улыбаясь во все свои двадцать зубов, говорит зеленоволосая старуха. – Как-никак, её сын так же в прошлом году поступил. Может, чем поможет Арии, как старшекурсник, позаботится о нашей кудеснице.

Ария смутилась, она знала, о ком идёт речь, и по её румянцам на лице сразу стало понятно. Девочка испытывала некие чувства к… Может к тому пацанёнку, что бабуле обед приносил? Хм, в принципе, мне пофиг на отношения студентиков, главное, чтоб эта дурёха не постро… Минуточку, я в теле рогатого чёрта, какого хрена я думаю о чувствах, о безопасности чужой бабы вместо того, чтобы думать о возможности вернуться в человеческое обличие?! БЕСИТ!

К сожалению, в час, когда мастерскую покинули посторонние, мама Катрин уже была в своей ночнушке. Как утешение, мне оставалось подглядывать за её довольной, переодевающейся дочуркой, при виде шрамов на спине которой вся эротичность и пикантность подглядывания тут же пропадала. Не свойственная мне эмоциональность, злоба и ярость просыпались к тому, чьего лица я не видел на семейном портрете и чью голову реальную оторвал бы собственными руками.

Ария ложится спать, лицо её светится от счастья. Крутясь в кровати, ворочаясь, она трижды за час вставала, понабирав по дому все мерцающие камни, в числе трёх штук выставила их на столе, под кроватью, один засунула под подушку. Улыбаясь, хихикая, стуча ногами по кровати и одеялу, она, как маленький, счастливый подросток, с нетерпением ждала завтрашнего дня. Только когда полумесяц луны стал опускаться, малышка, что сегодня вполне могла быть похищенной или убитой, наконец-то уснула.

– Пошли вон. – Ударом кулака по столу, с чпоканьем превращаю в пыль очередную, ползущую к временным камням гниду. – Вон пошли, я сказал, глядя во мрак, видя всю ораву насекомых, тянущуюся к Арии, говорю я. Насекомые не послушны, им плевать на мои слова, что ж. Спи спокойно, малая, сегодня твой сон никто не потревожит.

По сложившейся привычке и от скуки, разгоняю демоническое тараканье племя, что, как я выяснил за день, никто кроме меня не видит. Потом, ещё раз пристальным взглядом оглядел спальню Арии. Ударами, способными превратить человека в фарш, но без тела вызывающих лишь ветерок, из-под шкафа, кровати и тумбочки выдул какую-то заколку, завалявшийся чулок и ещё одни трусики, с вышитым на них медведем. Это что, у неё фишка такая вещами разбрасываться, или может эти потусторонние твари всё растаскивают? Ответ на данный вопрос я получил в результате маленького эксперимента. Когда одна из букашек доползла до заколки, а после, ухватившись за неё жвалами, стала тянуть под тумбу. Тогда-то и стало всё понятно. Эти духи – мелкие воришки и вредители. Возможно, они питались негативной энергией девочки, либо же чем-то, что она могла оставить в своих вещах. Запах, пот… магия какая-нибудь. Всё что угодно могло влиять на приманивание этих существ. Слишком сложно для меня, слишком много неопределенностей, непонятных вещей разом появилось в моей жизни. Потому утра и первого дня в академии я ждал ничуть не меньше, чем сама Ария. Тот мужик, кажется его звали Маркус Ёзеф… Интересно, что здесь имя, а что фамилия? Хотя, пофиг. Скорее всего завтра он вновь попытается через Арию выйти на меня, что означало очередную опасную для малой, возможно, и для меня, ситуацию. Дядька выглядел смышлёным, пришёл разбираться с девочкой вместе с толпой подельников, один из которых, хоть и не без проблем, пережил мой удар ногой. Не сильный, особо неприцельный, но всё же пережил. Значит, скорее всего, в этом мире я не самый сильный, и есть те, кто могут отделить мою голову от плеч так же легко, как я отделил её от тела того кадета. Констебль Маркус Езеф, умный, обладающий поддержкой на стороне, наделённый силой способной отматывать время и возможностями, позволяющими нападать на людей посреди ночи. В том, что он влиятелен, я не сомневаюсь. Ария назвала его Констеблем, хер знает, что это такое, но звучит солидно. Может это типа их местного директора или шишки какой-то? Завтра стоит с ним держаться предельно осторожно. Ни на секунду не оставлять малую, готовясь в любой миг обрести тело и защитить её.

Ночь постепенно отступала, разобравшись со всеми комнатными тварями, встав у окна, внимательно следил за улицей. Вглядывался в соседние окна, окна проезжавших мимо дилижансов, слоняющихся редких прохожих.

Слежка… За кем-то вроде меня и этой мелкой обязательно должны были установить слежку. Я искал подозрительных косящихся на этот обычный домик личностей, и… В конце концов, нашёл то, что искал. Всего на мгновение мне открылась странная персона. Держась в тени переулка, используя серый плащ для маскировки, незнакомец глядевший прямо на лавку, блеснул красными глазами и тут же отступил, растворился на фоне каменной стены. Странное ощущение осталось после его обнаружения. И странное оно было потому, что пусть и на миг, мне показалось, он увидел то, что хотел – он увидел меня.

Глава 4

– Где моя ленточка, мама!

– Ой-ой, забыла, я вчера брала края подшить… Сейчас, сейчас, милая…

– А башмачки, где мои башмачки?! – Носясь по первому этажу, в панике, летает из угла в угол Ария. Следом, носясь за дочей, в ночнушке, с растрёпанными волосами и заспанным лицом бегала мамочка Катя, или по местному, Катрин.

Хоть все магические камни и сработали, да и я сумел защитить сон и пробуждения Арии, эти чёртовы насекомые, сумели испоганить утро, забравшись и заклинив дверной замок, на который малая никогда не закрывалась. Слава богу, Ария узнала о проблеме в тот же момент, когда проснулась, и решила сходить в туалет, а двери то… Не поддаются. Несколько десятков минут мучений, неспешных попыток, до малой дошло, что возникла проблема. Она долго кричала, звала именно Катрин на помощь, и возможно именно по этой причине я никак не мог ей помочь, оставаясь в бестелесной форме. Мама появилась, когда дочь уже была готова справить нужду прямо под себя. Реагируя на слёзный голос дочери резким всплеском агрессии, богиня этого дома за секунды прибежала на второй этаж, рявкнула:

– Отойди от двери! – А после, каким-то заклятьем вышибла её во внутрь. Громких и благодарных речей от малой не было. Пулей устремившись в туалет, Ария делает все свои дела, а после, понимая, что время уходит, в спешке начинает собираться. Мамочка Катрин проспала. Посетив её комнату, на таких же как у малой камнях заметил этих сраных жуков-паразитов. Бесят. Виновниками пропажи ленточки, башмачков, постиранных шнурков так же были эти ублюдки. Не в силах хоть чем-то помочь бедным девушкам, оторвав паукоподобную тварь от временного камня(камня будильника), пытаюсь себя развлечь: лапка за лапкой, вырываю конечности у этого испортившего всем нам утро насекомого. Внезапно, такой подход повлиял на всех других, разбросанных по столу и полу темных тварей. При виде того, как их собрат выгибается, мучается, они начинают уползать от меня, пытаться спрятаться.

Гы-гы-гы. Значит смерти вы не боитесь, а вот боль вполне себе можете чувствовать? Очень хорошо.

Писк и гомон ещё около получаса наполняли пространство в веселой лавке-мастерской. Найдя и вытащив из под кровати Катрин темную тварь, ящерку, что размерами своими была больше других. Я выхожу в центр мастерской, под наблюдением десятка темных, забившихся по углам таракашек, выдергиваю той лапу и… Слышу писк. Она изгибается, пытается ухватить меня зубами, но ничего не выходит. Она беспомощна. Отлично, чтоб убедиться, что меня поняли, в голос произношу:

– Этот дом теперь принадлежит мне. Всех, кто не оставит его, ждёт та же участь! – После чего выдергиваю вторую лапу. Вновь писк, наконец-то кто-то меня слышит. Растворяясь, проходя сквозь стены, комната начинает освобождаться. Когда я закончил с потусторонней тварью, внутри остались самые хитрые и ушлые насекомые, добить которых мне не составило труда, если бы…

– Мама я побежала!

– Удачи доченька!

Если бы не эта женская парочка.

Оставив все свои важные дела, как всегда голым и бесплотным, по улице, маневрируя, а иногда и проходя сквозь людей, бреду за Арией. Лишь попав в массы, в толпу, я по-настоящему осознал свои габариты, понял, насколько сильно превосхожу всех, даже самых крупных людей. Рост примерно два тридцать, руки – базуки, но не синтоловые, а вполне себе мясные. Грудь как у Арии в будущем(надеюсь), пресс, как доска для стирки, ну и конечно же ноги, мощные. Я – ебучая машина, с кулаком размером в две головы взрослого мужчины. Я – дорожный каток, попав под который живым мало кто сможет уйти. Ух, если б не эта мелкая, столько всего наворотить в этом мире можно было бы. Может и вправду, стать каким-нибудь князем тьмы с гаремом в тысячу рабынь.

– У-ха-ха-ха… Тысяча рабынь, а что, звучит неплохо. Уверен, среди них Катрин была бы моей старшей наложницей, или… Нет, я настолько очарован её улыбкой, что сделал бы её своей королевой! Милфы – это здорово…

Следя за Арией, готовясь в любой момент прийти ей на помощь, я, вместе с девочкой, без эксцессов добираюсь до последней преграды на пути к Академии. Трехметровая стена из красного кирпича, покрытая плющом и стальными, торчащими вверх из стены штыками. Подпрыгнув на месте, я без труда заглянул на территорию.

Сад с цветущей вишней, зеленые лужайки, белая тротуарная плиточка и фонтаны. Выглядело всё невероятно дорого и красиво. Не говоря уже о высоком, четырёхэтажном, белом строении, находившемся посреди цветущего парка. Не знаю, как на самом деле выглядел Гарвард, ну или Хогварст, который в этой… В Англии, но думаю, это учебное заведение вполне себе могло с ними потягаться в роскошности и красоте. Ладно, думать это не моё.

Проходя под величественной аркой-вратами, за которыми открывалась академия, я в очередной раз своей многострадальной головой влетаю в какую-то преграду. Влетаю, и, словно это плёночка от молочного супа, рву её, даже толком и не почувствовав. Какое-то странное чувство, слегка пощипывая во всём теле, взбодрив меня, быстро исчезло. Возможно, какая-то магическая тонизирующая штука, пройдя через которую, человек начинает чувствовать себя лучше. Вон, даже Ария взбодрилась, хотя виной тому, скорее всего, встречающий её Маркус Езеф Констебля.

– Констебль или Констебля… Чёрт, забыл, как же его там должность называлась?

Стоило нам протий с десять шагов в компании этого экзаменатора, а я уже, по меньшей мере, насчитал почти что пятьдесят внимательно следящих за нами голов. Среди массы расфуфыренных студентиков, чьи волосы были всех цветов радуги, я чётко видел тех, кто выделялся своей обыденностью, а так же исходящей от них жаждой крови. Эти уроды, надеюсь, они понимают, если Арии будет угрожать опасность, я не постесняюсь даже самых гнусных методов для того, чтобы её защитить. А ведь я – тот настоящий, что скрыт под личиной демона, никому не желаю вреда.

Взяв Арию в словесную обработку, Езеф очень внимательно крутит головой, он ищет. Ищет того кто одну руку держит на плече Арии, а вторую – на его плече. Отвесив малышке в новом свитере пару лестных комплиментов, соизволив поправить ей красную ленточку на волосах и даже пригласить на чай, он без труда завоёвывал доверие. Уводил нас с оживлённого входа, туда, где никто не сможет помешать. Я ни разу не видел, чтобы мужчина в дорогом костюме, с белоснежной улыбкой на лице, приглашал девушку отведать чая в полуподвальное, стрёмное заведение. И чтобы та, ничего не подозревая, отвечала ему благодарностью, искренней и радостной улыбкой. Цокольный этаж, черный вход, холодные мрачные стены, такое же освещение и улыбающиеся друг другу влиятельный мужчина и доверчивая молодая девушка. Мир этот явно плохо знаком с маньяками и убийцами. Впрочем… Когда мы внезапно оказались в комнате с ярчайшим, теплым светом, дорогой мебелью, картинами, статуями и даже фонтаном, я тут же забил на все свои предрассудки. Чёртов параноик.

– Леди, присаживайтесь, я велю горничной подать чай. – Усадив Арию на диван из массива, облитого золотистой краской и обтянутого красной тканью, Маркус исчезает из моего поля зрения. Это даёт мне пару спокойных минут на то, чтобы быстро изучить всю комнату, найти несколько незамысловатых, странных рычажков, за которыми спрятаны пустоты и люди. Пройдя сквозь стену, я глаза в глаза сталкиваюсь с напряжённым, потным мечником, позади которого целая толпа вооруженных и облачённых в доспехи солдат. Из только мною раскрытых, потайных комнат, в любой момент могло выбежать по меньшей мере тридцать воинов, среди которых ребята с магическими посохами и в обтягивающих комбинезонах, с кинжалами и сюрикенами.

– Боже, во что я вляпался… – Произнеся это в форме демона, понимая, что день может быть как очень длинным, так и вместе с моей жизнью завершиться в следующие секунды. Выдохнув, сев рядом с Арией, дожидаюсь Маркуса и его сферической штуки. Я не сомневался, что для нашего с ним разговора он вынесет именно её. Так оно и было. Напоив девочку «чайком с пряностями», явно одурманив и взяв под свой контроль, он заставляет Арию вновь провести ритуал призыва. Тело моё обретает форму, по новому мною ощущается тишина, царящие в мире, исходящие от того же чая, запахи и аура, человеческая, гнетущая и в то же время крайне-крайне нестабильная.

Стоило мне только появиться, Маркус стиснул зубы, сжал кулаки. Исходившая от него энергия напоминала пламя костра, на который обрушился сильнейший ветер. Он был напуган моим видом, хотя и всячески старался это скрыть.

– Здравствуйте, Маркус Езеф. – Желая побыстрее разогнать всё то недопонимание, что было вызвано моим появлением, первым начал я.

– Князь тьмы Дьябло, приветствую вас в магической академии Латимор. – Положив руку на сердце, уважительно приклонил голову Маркус.

Чё?

– Князь тьмы? – Переспросил я.

– Вы же не думали, что сможете скрыть своё истинное имя после того случая в городе? – Стараясь сдерживать дрожь в голосе, говорит Маркус. – Зачем вы здесь, для чего уничтожили защитное поле вокруг академии, это был акт демонстрации силы или нечто большее?

А… какое ещё к чёрту защитное поле, какой князь тьмы? Дядя, у тебя с головой всё нормально?! От моего тяжёлого, задумчивого выдоха, настольная лампа внезапно затухла. Езеф испуганно потянулся рукой к рукоятки клинка, бугорком выпиравшей под его жакетом.

– Давай только без глупостей, Маркус, я не желаю вреда тебе и твоим людям. – Взглядом указав туда, где как мыши прятались по своим норам бойцы, спокойно говорю я.

– Опрометчиво было предполагать, что стены и барьеры позволят нам укрыться от ваших глаз. – Произнёс мужик, отвесив мне очень даже лестный комплимент. Хех, ну так сам меня ж князем тьмы назвал, чё уж теперь. Бля, я – князь тьмы, серьёзно? Хотя… Не, ну а что, звучит солидно. Главное по еблу за присвоение чужого титула потом не получить. – Позвольте повторно озвучить свой вопрос, зачем вы здесь?

Каждое моё слово, любой ответ мог как навредить, так и помочь той, из-за кого я здесь. Что будет, если скажу, что виной моего появления служит Ария? Как с ней поступят? Заточат в темницу, в надежде держать в заточении всю жизнь вместе со мной. Либо же попытаются убить разом нас обоих? А ведь есть ещё вариант того, что, прознав о нашей связи, её или меня попытаются взять под контроль, использовать как оружие или предмет для шантажа, угроз. В ситуации, в которой мы оказались с этой девочкой, я не мог найти даже одного, стопроцентного положительного исхода.

– Скажу так, назвав меня Князем тьмы, вы обознались. Я простой человек в форме демона. И не преследую злых умыслов.

Маркус несдержанно рассмеялся. Аура его стала более гнетущей, плотной, чувство страха предо мной возросло.

– Вы мне не верите?

– Вряд ли в этой стране найдётся тот, кто сможет поверить в столь откровенную ложь, вы уж извините за правду. – Отвечает мужик. Блять, ну и как я должен его переубедить? Рассказать, что переродился демоном, что сила, которой он так боится, мне ещё непонятна и неизвестна? А где гарантии, что, прознав о моей текущей слабости, нас тут же не попытаются прирезать, надеясь избежать дальнейших проблем и моего саморазвития. Я ведь Дьябло… Задушить проблему в зародыше – лучшее решение вопроса, лично мой босс поступил бы именно так.

– Ладно, ты меня раскусил. – Откинувшись на спинку дивана, глядя в глаза Маркуса, говорю: – Я и вправду Князь тьмы, Дьябло.

Внезапно, после признания моего, вместо того, чтобы измениться в худшую сторону, аура мужчины наоборот, чуть посветлела. Это что, означало улучшение наших с ним отношений? Хм, удобно.

– Как и говорил ранее, я не желаю вреда тебе и твоим людям. Прибыл сюда по своим целям, можно сказать, даже с благими намерениями. Произошедшее на экзамене случайность.

– Вы убили Второго принца Эрнеста, переломали его охрану и размозжили мне голову мелком. Скажите, как подобное может сочетаться со словосочетанием «благие намерения»? – Спокойным тоном, как можно вежливее интересуется Маркус.

– Справедливости ради скажу, это не я кинулся на вас, а вы напали на меня и это дитя. – Взглядом указал на девочку.

– Значит, проклятье на этом ребёнке – не ваших рук дело? Поклянитесь именем Двенадцатого владыки тьмы Дьябло, что не попытаетесь взрастить из неё новый сосуд?! – Езеф взялся за оружие, стены зашумели, из-под них плотной, негативной энергией поплыла по земле злоба, отчаяние, страх, исходивший от солдат, ждавших в своих норах.

Дядя, а у тебя есть право такое с меня требовать? Начинает раздражать, но ладно.

– Клянусь именем Дьябло и своим титулом, я здесь не при чём, и уж точно никогда не причиню этому ребёнку вреда. – Всё равно клянусь не своим именем, так что, как бы жизнь не повернулась, мне будет пофиг.

– Вот значит как. – Эмоции Маркуса стали более чёткими, аура стабилизировалась, приняв более плотной и нейтрального цвета. Рожица, что я видел на пламени, исходившем от человека, выглядела слегка испуганной, подозрительной, но уже не опасной. – Позвольте поинтересоваться, для чего вы прибыли в Латимор?

– Как и все, учиться магическим наукам, заводить друзей…

– Значит, ответа я не дождусь. – Сам за меня ответил Маркус. – Понимаю, кто-то вашего уровня вряд ли бы прибыл к нам просто так. Могу предположить, здесь замешены подпольные оккультные секты академии, пытающиеся воскресить вашего конкурента, предыдущего князя тьмы.

О-о-о-о… Легенда, что надо. Незаметно для себя самого расплылся в улыбке. От чего Маркус тоже позволил себе слегка улыбнуться.

– Значит, я угадал. Хотя и думаю, что это ещё не всё. Из-за каких-то пешек вряд ли бы Князь тьмы лично к нам пожаловал. – Взгляд мужика падает на Арию. – Вам ведь зачем-то нужен этот ребёнок, верно? Можете не отвечать, я и так знаю, что нужен. И, судя по тому, как вы защищали её на экзамене, её состояние и здоровье вас по-настоящему беспокоят. Позвольте извиниться за моё ошибочное первое впечатление, простите за нападение на вас. От всего сердца спасибо, что тогда, на улице, пощадили моего друга. Ударь вы его всерьез, ни один врач не смог бы ему помочь.

Меня опять осыпали благодарностями и теориями… Кивая под такт слов Маркуса, играя в большого и умного дядю, решаю добавить:

– Убей я его тогда, и эмоции твои уже давно взяли бы верх над разумом, что привело бы к очередному, никому не нужному кровопролитию.

Взгляд Маркуса дрогнул, брови нахмурились.

– Вы… Не только предвидели наш разговор, но ещё и способны читать эмоции по ауре… Ха-ха-ха… Всё это время мы послушно исполняли и делали то, что вы от нас ждали. Какой позор. – Так же как и я, откинувшись в кресле, мужчина, левой рукой прикрывает своё лицо.

– Спокойней, Маркус, – в этот раз не сдерживая улыбки, говорю я, – как и говорил ранее, в мои планы не входит причинять кому-либо вред. Сейчас я лишь заинтересован в том, чтобы Ария училась, жила своей жизнью, и никто ей в этом не мешал, понимаешь? Помоги мне в этом, и мы даже можем стать друзьями.

– Князь тьмы Дьябло предлагает Латимор свой протекторат и защиту? Но мы ведь под властью короны, не означает ли это то, что вы хотите поработить всю страну?!

Что? Нет, блять, нет! Я просто… Ай, короче.

– Я предлагаю лишь свою дружбу и ничего более. Вы помогаете нам, я помогаю вам, на этом всё.

– Согласен, – не медля, протягивает руку Маркус. – Во имя страны, академии и её учеников, я готов заключить сделку на крови. Отдать жизнь…

– Жизнь отдавать не нужно. – Так же тяну ему на встречу свою лапу.

– Естественно… Зачем кому-то вроде Дьябло жизнь простого Констебля. Вас не проведёшь.

Осторожно, что б не сломать мужику руку, пожимаю её тремя пальцами: средним, указательным и большим.

– Хорошо. Теперь, когда мы достигли взаимопонимания, я сразу попрошу тебя о помощи, Маркус.

– И я помогу, но только с тем, что не противоречит моей вере и интересам государства. – Решительно отвечает наставник. Только вера и интересы государства? Значит, честь и законы мы с лёгкостью можем игнорировать, это хорошо.

– Когда Ария в опасности, то мне сложно сдерживаться, и появляюсь я именно в этом образе. Во время обучения может случиться разное, в любой момент она может оказаться в беде и призвать Дьябло таким, каким ты его видишь. Потому я прошу тебя о помощи, мне нужно нечто на подобии того камня, что позволил мне понимать вас. Мне нужен не сосуд, не чья-то жизнь или душа, а просто нечто похожее на человеческое тело, физическая форма. То, благодаря чему я смогу смешаться с толпой, обретя лик простого смертного. Так я смогу помогать и приглядывать за Арией, не вселяя ужаса в людские сердца.

Маркус задумался. Затем, щелкнув пальцами, отворил все потайные двери, из которых медленно, держа оружие в ножнах, в комнату вывалила толпа.

– Придворный маг Жоржолон, вы слышали, о чём на просит князь тьмы Дьябло?

– Слышал. – Отвечает лысый дед в чёрной рясе, с большим, древесным посохом в руках. – Зеркало тысячи и одного лица, хранящаяся в доме Безликих, отлично подойдёт для данной задачи. Однако, магическая трансформация и постоянное поддержание тела, что в разы меньше оригинала, будет поглощать неимоверное количество маны. Это может ослабить кого угодно, даже Князя тьмы.

– Сойдёт, а если я ослабну, так для вас даже лучше будет. – Отвечаю я, и все, включая Маркуса, тут же соглашаются.

– Дьябло, что-нибудь ещё?

– Да, наденьте на Арию какой-нибудь магический ошейник, чтоб не призывала меня по пустякам.

– Призывала? – маг и констебль переглянулись. – Она и на такое способна?

– Кто знает… Если девочка освоит призыв без этого шара, в дальнейшем, я могу всю академию перепугать. Нужно как-то стабилизировать, сделать постоянным моё присутствие в физической форме. О, и да, только без глупостей, решите обмануть, сами понимаете… Лучше постарайтесь чтобы все мы жили дружно-мирно.

Моя угроза дошла до ушей людей. Проглотив ком, в этот раз руку мне для рукопожатия тянет придворный маг:

– Сделаем всё, что в наших силах, князь тьмы Дьябло.

Глава 5

Поверил ли я обещаниям мага и Констебля? Конечно же нет. Они, как и я – люди. А люди всегда, даже когда не нужно, обманывают и предают. Выдворив из комнаты всю стражу, готовясь снять с Арии чары, с барского плеча мага Маркус передал мне очередной одноразовый камень. Ценность подобных артефактов даже я понимал, они были очень редки и полезны. В этот раз голову мою заполонили знания о том, без чего никто не могут учиться в местной академии, а именно, знание и понимание письменности.

Все бланки по подаче документов, созданию лживой, несуществующей формы фамильяра, были взвалены на плечи придворного мага. Пожав мне руку, старый пердун был очень доволен. Аура его источала жадность и предвкушение чего-то, что старика очень радовало. Надеюсь, он не думал что за помощь, я каким-то макаром смогу подарить ему бессмертие.

– Итак, перед тем, как я верну Арию в сознание, хотелось бы обсудить класс. – Говорит Маркус.

– Девятая группа, этого достаточно. – Отвечаю я.

– Исключено. – Категорично заявляет он. – Девятая группа и её преподавательский состав славятся своей безалаберностью и некомпетентностью. Никто, включая меня, в случае беды, даже на секунду вас задержать не сможет. Потому, с вероятностью девяносто девять и девять процентов, вас двоих зачислят в первый спец класс.

– Издеваешься, хочешь поместить меня, князя тьмы рядом со всеми сливками мирового общества? Что будет, если я решусь разом со всеми ими покончить, одним ударом пустить под нож наследие множества семей.

Маркус ждал этого вопроса.

– Сейчас в спец классе сто восемнадцать человек, из которых лишь двадцать восемь дети королей, герцогов и глав гильдий. Все остальные – это элитная стража, боевая прислуга высшего класса. В случае твоего безумства, если они не смогут остановить князя тьмы, то и никто другой тоже.

– А старшие группы и их охрана? – Спрашиваю я.

– В спецгруппах второго, третьего и четвертого года обучения лишь на одного учащегося больше, чем в группе этого года. Соответственно, они помогут, но помощь эта будет не столь существенна. – говорит Маркус.

– Иными словами вы идёте ва-банк, ставя на тех, кто будет сражаться вместо вас.

– Так оно и есть. – Разводит руками Маркус. – Латимор – это ведь учебное заведение, а не клетка для особо опасных князей тьмы. Да и к тому же, в лучшем классе, ваша Ария сможет заполучить доступ к лучшим учебникам, учителям, знаниям, может даже и влиятельных друзей, покровителей найдёт. Если вы, конечно, ей позволите такими обзавестись. Всё же, замыслы ваши нам до конца не ясны.

– Ладно, а другие преподаватели будут знать, кто сейчас на занятиях?

– Лишь избранные, те, кто обязан знать. Мы постараемся минимизировать распространение информации о вас. Так же будем стараться, чтобы вас лишний раз не дергали и не вызывали. Однако я был бы очень вам признателен, хотя бы за попытку учиться, либо же ознакомиться с нашими человеческими книгами.

Никогда не любил читать.

– Я подумаю над вашим предложением. – Вежливо послав Маркуса на три буквы, взглядом велю ему возвращать в привычное состояние Арию. Завтра мне притянут это странное, непонятное зеркало, выдадут малой какую-то непонятную штуку, что позволит мне поддерживать тело в физической форме, а ей не даст отменить призыв. Есть вероятность, что нас вообще попытаются разъеденить, и даже в этом особых минусов настоящий я не вижу. Свобода, равенство, братство, так сказать. В рабы студентки не нанимался и вообще здесь не по своей воле. Ни вздохнуть, ни пёрнуть, даже вкус еды ощутить не могу, хотя вроде и голода тоже не испытываю. Только и остаётся, что по ночам тараканов давить. Не устраивает в общем меня такое положение дел. Свободу хочу, бабу хочу, да и выпить тоже б не отказался. Не каждый же день умираешь, а после чертилой каким-то воскрешаешься. Эх, жизнь говно… Ещё и убить хотят.

Проворонив нападения хандры, в момент пробуждения Арии вновь становлюсь бесплотным духом.

– Ой, простите. наставник, неужели я задремала? – Сияя этому засранцу улыбкой полной счастья и радости, говорит малая. А тот, словно принц на белом коне, и рад глупышке понравиться, втереться в доверие. Она то не знает, что этот хер был одним из тех, кто сначала хотел убить её, прямо на экзамене вместе со мной, а после ещё и в нападении участвовал. Почему она улыбается именно ему, а тогда… Тогда, когда я защищал её, смотрела на меня как на чудовище, мерзкое, страшное. Сука, почему бабы всегда со мной так. И цветы, и подарки, и на руках носишь и в жопу дуешь, а в конце к какому-нибудь смазливому улыбчивому педерасту убегают. Ненавижу себя, тогда, будучи метр девяносто, облысевшим в двадцать два, ненавидел. И сейчас, став за два тридцать, обретя рога, хвост и чуть ли не копыта, тоже, опять ненавижу. Может это судьба моя такая, вечно прислуживать кому-то, быть большим и тупо колотить людей.

Настроение опустилось ниже нуля. Бесплотной, духовной скалой, пропуская через себя и своё ранимое, дьявольское сердце идущих навстречу людей, я слепо следовал за Арией и сопровождавшим её Маркусом. Сейчас, дабы у моей испытывавшей финансовые трудности подопечной в дальнейшем не возникло проблем в классе. Езеф намеревался выдать ей униформу академии. В аристократическом, светском обществе спецгруппы никто не носил форму, пытаясь выделиться на фоне тех, кто и так выделялся в толпе своим положением и охраной. Но так как у Арии не было ни первого, ни второго, да ещё и денег не было, особо выбора малая не имела.

Пока девчонка, красуясь у зеркальца, переодевалась в кладовой, Маркус, хоть и не видя меня, проговорил, что специально подготовит для меня около сотни разного размера и вида костюмов. То, что этот дядька мог достать всё и в огромных количествах, буквально сводило меня с ума, заставляя в очередной раз думать, что ж это за всемогущее звание то такое, «Констебля».

Переодев Арию, в очередной раз заставив миленькое личико сиять своей прекрасной улыбкой, по пути в класс Езеф заводит разговор о фамильяре Арии. Данная тема была интересна как мне, так и ему самому. В ходе скоротечной беседы, становится понятно, Ария ничего не помнит и вообще не знает, кого же она призвала на экзамене. Девочка до дрожи в голосе хотела знать, чем таким смогла заинтересовать академию, что её, лишённую титула дворянку, сосланную проживать свой век с матерью, внезапно зачислили в самую престижную из возможных групп.

Езеф всячески мялся, уклонялся от темы, что сам завёл, а после, явно помолившись, заявил:

– Вы призвали пробуждённого фамильяра невероятной силы.

Оказавшись у того за спиной, играясь в князя тьмы, рукой пытаюсь дотянуться до его сердца. Сейчас настоящий демон произнёс бы что-то на подобии «Человек посмел назвать Дьявола фамильяром?», после чего вырвал бы ничтожному сердце и заставил то сожрать. Однако, я ж фальшивый Князь тьмы, и рука моя прошла насквозь груди Маркуса, но по спине мужика холодок то пробежал. Он так забавно дрогнул, гы-гы. Хотя, наверное, если бы я и вправду вырвал сейчас ему сердце, обоим нам было бы уже не до смеха. А с другой стороны, не вырвал же, и то хорошо.

– Я призвала кого-то настолько сильного?! – Удивлению Арии не было предела.

– Верно, более того, скажу вам по секрету. Все, включая директора, были этому удивлены не меньше вашего. Это существо некоего нового типа, таких фамильяров ещё свет не видывал, потому-то академия и хочет изучить его. А вам, как хозяйке, предоставляет все блага, что только доступны спец классу.

Ария была рада словам Маркуса, но улыбка её чутка подугасла. Да, малая, не за знания, а из-за случайности тебя зачислили. Хотя, как по мне, это не повод вешать нос. Рукой пытаюсь ударить Маркуса в спину.

– Эй, козел, а ну-ка подбодрил мою малую, не слышишь че ли, я сказал, подбодрил! – Буквально ору тому на ухо, но мужик не слышит, как шёл, так и пошёл дальше. Сука, отпизидить бы пару пидоров, заебало всё. Эта беспомощность, игнор, меня в гроб вгонит.

Обернувшись, намереваясь двинуться дальше вслед за Арией и её верным рыцарем Маркусом, внезапно, на полу перед собой замечаю маленькую, беленькую ящерку, что в корне отличалась от той, которую разорвал этим утром. Хлопая глазками, не уворачиваясь от людей, что так же проходили насквозь неё, она таращилась на меня, а я на неё.

– А тебе чё надо? – Спрашиваю я, и та, словно услышав, чутка поворачивает голову на бок. – Ты меня понимаешь? – Вновь спрашиваю я, и та, о чудо, кивает головой! Боже мой, наконец-то я нашёл себе собеседника! Так стоп, спокойнее, вдох, выдох. – Ты меня боишься?

Белая ящерка вновь чуть поворачивает голову, но только уже на другой бок. Видимо нет, но всё же стоит проверить. Присев на корточки, протягиваю той руку, предлагаю залезть на одну из моих больших ладоней. Существо реагирует очень спокойно, уверенно по пальцам моим взбирается на ладонь, а после, щекотя саму мою душу, устраивается в ладошке и закрывает глаза. От неё исходит тепло, и чувствую я какое-то внутреннее спокойствие.

– Ладно, у меня тут дела, пойдем что ли. Держа ту осторожно, словно драгоценный и очень хрупкий камень, прибавляю шага, настигаю воркующую парочку: учителя и ученицу. Вся прогулка по внутреннему корпусу для меня выглядела чем-то напоминающим экскурсии по музею. А я не люблю музеи. Ария и Маркус обсуждали картины, значимые личности, культуру, в то же время мне не хотелось отводить взора от одного единственного, появившегося у меня друга. Сунув под нос Езефа новый трофей в надежде, что его хоть кто-то заметит, получаю ожидаемый результат. Ни-хуя. Нас не видят, живым мы интересны только когда для чего-то нужны.

– Эх, дружок, мне даже покормить тебя нечем. – Своим пальцем сарделькой, коснувшись дремавшей ящерки, чувствую от неё какое-то движение, сквозь гул окружающего мира, слышу звук, отдалённо напоминающий кошачье мурчание. Хе, кажется, ему… Эм, не, пусть лучше будет «она», кажется, ей нравится.

Поднявшись по широкой, винтовой лестнице на третий, предпоследний этаж, внезапно, не дойдя до аудитории каких-то жалких десять метров, мы натыкаемся на тех, кого сегодня хотелось видеть меньше всего. Парень кадет, а рядом с ним девчушка в пышном, белом наряде, будто на свадьбу припёрлась.

– О, девочка с экзамена. – Раскрыв рот от удивления, а после, прикрыв того веером, пискнула «невеста».

– Вы… – Глядя на Арию и Маркуса как на дерьмо, сквозь зубы протянул кадет.

– Принц Эрнест, принцесса София. – Склонив голову, уважительно поклонился студентам Езеф. – Вот, познакомьтесь, Ария, теперь она, как и вы, так же студентка Первой специальной группы магической академии Латимор.

Ария отвешивает глубокий поклон.

Ох, по одному только вздоху принца я понял, дерьмо сейчас начнёт жутко вонять.

– Какого чёрта, эта свинья, эта грязь с подошвы селянина, оказалась в одной группе с элитами, с… С принцами, принцессами и наследниками самых знатных и могущественных семей?! Я требую ответа, наставник Маркус.

Глаз Езефа нервно дернулся.

– Вы не являетесь директором, его заместителем или же моим инспектором, потому прав что-либо от меня требовать у вас нет. Будьте любезны, позвольте нам пройти.

Принцесса, проявив уважение к учителю, едва заметно приклонив голову, сделала шаг в сторону, пропуская нас. Лишь с оглядкой на свою «ненаглядную» то же сделал и принц Эрнест. Каблук несчастный. Проходя мимо Софии, ящерка в моих руках внезапно оживилась. Крутанувшись напоследок, скользнув между пальцев, запрыгнула на плечо «невесточки».

– Твоя хозяйка значит, симпатичная, позаботься о ней, подруга. – Говорю я с ящерицей в шутку, но та, словно одобрив мои слова, весело крутанулась на плече Софии, а после, приподнявшись на задних лапах, поклонилась… Эх… Меня наверное, реально глючит, то с рептилиями разговариваю, то ящерицы мне кланяются. Может я в дурке лежу, и сейчас с меня и моего поведения хохочет какой-нибудь санитар?

– Ты здесь работать не будешь. – Едва слышно, в след Маркусу сквозь зубы прошептал Эрнест. То ли от профессионализма, то ли от привычки к угрозам наставник проигнорировал слова принца, как ничего и не было, прошёл дальше. Именно в спец классе, когда мы зашли, я понял, насколько сильно разняться в этом мире сословия. Огромное помещение как три, а то и четыре школьных спортзала. Повсюду роскошь, картины, я вновь словно в музей попал. Только одно напоминало здесь об учебном заведении, это парты. Особенные, достаточно широкие, чтобы за ними сидели восемь и больше учеников, хотя по факту, за каждой наблюдалось не более четырёх лиц. Двое ряженых, пестро одетых, с гелиевыми причёсками, и двое приближённых приспешников, либо телохранителей. Вся остальная многочисленная прислуга и охрана располагались либо за столами позади учебного класса, либо, наблюдая за своими хозяевами, подпирали стены кабинета. Тут реально было больше ста человек!