Педагогический этюд

Юрочка смотрел на меня, широко открыв свои огромные синие глаза.

– Что, бабушка, ты работаешь инженером? Инженерами же сейчас работают инжероботы. Мама говорила, что ты училась на инженера, работала на заводе, а с появлением инжероботов и моим появлением ты стала работать бабушкой.

– Твоя мама не обманывает тебя, ну, почти не обманывает, что-то путает. Они с папой после твоего рождения улетели на Луну в командировку на полгода и хотели оставить тебя с робоняней, тогда они уже пятого поколения были – умели практически все, маму с папой даже изображали – не отличишь, но мы с твоим дедушкой не доверяли им. И решили, что я уйду с работы и займусь тобой, с тобой и вот каким славным ты вырос.

– Спасибо вам за это, бабуль! У меня есть только один друг, который рос с родителями в деревне в многодетной семье, а еще я общался на семинаре на Космоорбите с девчонкой, которая родилась на космическом корабле и росла с экипажем, робоняни на корабле не было. Они ее почему-то называли "дочь полка", не знаю почему, но вроде смешно.

Я улыбнулась. Какой же он еще маленький, мой внук, хоть и роста под два метра.

Да, я как-будто перенеслась на двадцать лет назад.

Две тысячи шестьдесят первый год. Двенадцатого апреля наша дочь Кристина позвонила и довольно буднично сообщала нам о своем первенце – Юрочке. Их поколение также было увлечено полетами в космос, как и поколение моей бабушки сто лет назад, после первого полета человека в космос, который состоялся двенадцатого апреля. Юрий Алексеевич Гагарин как будто заново родился спустя почти век. Вот так в нашей семье появился Юрий.

Это была пора начала туристических полетов, развития цивилизации на Луне. Как для моих родителей было дикостью, что я уехала после института в Москву, так и для нас полеты на Луну вызывали непонимание – чего вам на Земле не сидится. И это все, не смотря на мой интерес к науке.

Сейчас думаю, что очень крутое время было. Весь мир был в космосе, новости межпланетные, реклама путешествия в реальный Луна-парк (который на Луне, а не в соседнем парке), делай ставки на футбольный матч Краснодар (Луна) – Динамо (Москва), да даже звезды шоубиза ринулись давать концерты на Луне. Правда, потом выяснилось, что кое-кто не летал на Луну, выступала голограмма, но это уже из разряда “интриги-скандалы-расследования”.

Да, в таком хаосе, точнее, прогрессе мы выдали замуж нашу Кристину за вчерашнего студента Кирилла. Выдали – это я громко сказала, Кристина просто позвонила и сообщила, что они с Кириллом зарегистрировали свой брак, потому что без штампа в биопаспорте не получится поехать вместе в командировку на Луну, о которой они мечтали с первого курса.

Ну что сказать, правильно моя бабушка маме говорила: “За меня отомстят тебе внуки”. Говорила, конечно, с юмором. Но с твоим рождением почти так и получилось. Я виновата перед Кристинкой, бросила её, как и твои родители тебя.

Она меня не простила, кажется, до сих пор. Поэтому и о важных событиях мы узнавали по телефону.

С твоим дедушкой я в одной группе училась на учителя математики. Не замечала его до лета после третьего курса, вся в учебе – хотела в науку дальше, а твой дедушка не очень хотел в науку, ему нужно было высшее образование, чтобы в фирму отца устроиться и продолжать семейный бизнес. А у его отца была фишка – все должны быть педагогами, чтобы управлять. Ведь там и психология, и управление коллективом, и точные науки на нашем факультете. Этот ответ на вопрос "Какого черта его на физмат занесло" я получила значительно позже. Потом Виктор самые крутые курсы менеджмента прошел и давно гуру в этой области, вот и сейчас на очередной конференции своим опытом делится.

Так, о чем это я? Летом после третьего курса мы попали на практику в оздоровительном лагере на море вместе. Я так устала от учебы, своего проекта, режима учебы двадцать четыре часа семь дней в неделю, что решила не вспоминать на практике ни о чем. Если бы я знала, что моя курсовая работа перевернет всю мою жизнь, наверное, не рассматривала бы практику как отдых – смену деятельности, да я вообще бы туда не поехала.

Мой проект был написан вопреки моему научному руководителю. Я его назвала “Математическая модель гравитационного щита”. Идея заключалась в создании математической модели устройства, способного локально изменять гравитационное поле на примере разработки защиты космических кораблей от перегрузок или создания искусственной тяжести на станциях. Бла-бла-бла. Теперь попробую попроще пояснить.

В то время уже были какие-то сомнения в теории Эйнштейна, но я считала их псевно-научными. Это потом современники дополнили величайшую теорию при исследовании планет, благодаря работе ученых на станциях.

Я прочитала статью китайских ученых о том, что при проникновении в пояс астероидов их инженеры столкнулись с проблемой перегрузки во время межпланетных прыжков. Даже ионные двигатели – чудо инженерии – убивали экипаж.

Меня этот вопрос интересовал еще со школы и, когда в начале учебного курса прошли теорию струн, что-то сложилось в моей голове, я пошла к преподавателю, рассказав ему о своей идее. Мы вместе с Алексеем Васильевичем работали полгода над прототипом “Лучика” – устройства, которое будет способно прогнуть гравитацию по математическим правилам. Получился щит, который не поле и не экран, а искусственная аномалия, созданная по уравнениям модифицированной общей теории относительности. Когда “Лучик” включается, снаружи кажется, что космический корабль как-будто находится внутри щита и его контуры дрожат, как мираж в пустыни. Но гравитационные волны не исчезают, а как волны моря, обтекают камни, так и гравитация огибает корабль.