Из пепла

Пролог

Я смотрела на него.

Он почти не изменился. Всё тот же выверенный, безупречный образ: тёмный плащ, идеально сидящий на плечах, холодное, выразительное лицо. Только в густых, чуть вьющихся волосах стало больше серебра.

Он всё ещё молод. Но, видно, когда несёшь столько на себе – время стирает тебя иначе.

Он был по-прежнему красив. Властен. Отточен до последней черты. Иногда мне казалось: никто не может быть настолько безупречным. В нём обязательно должна быть трещина.

Мне захотелось отвернуться. Казалось, если он посмотрит – я перестану дышать.

Я натянула капюшон и спряталась за спину ближайшего человека. Не сейчас. Не так. Он не должен меня видеть. Пока что.

Он говорил. Голос – уверенный, чёткий, без размаха.

– Как вы знаете, год назад мои люди исчезли в этих местах. Без следа. Ваша задача – найти остатки. И сундук, что они везли.

Перед ним стояли около пятнадцати человек. Кто-то держался прямо, сжимая оружие, другие переглядывались. Он собрал их – но поедут не все.

Я стояла позади. Но слышала их шёпот:

– Сбрендил, точно…

– Опять на смерть шлёт.

– Пусть сам идёт, к чёрту!

– Там давно всё растащили мародёры.

– Золото, золото… думает, воскресит кого-то?..

Я взглянула на Рея. Он слушал молча, хмыкая, словно уже знал, чем всё закончится.

– Конечный пункт нашего похода – Лунное ущелье, – продолжил Лорд Блэк.

Тишина.

А затем – взрыв возмущения.

– Лунное ущелье?! Это же самоубийство!

– Нас там разорвут в клочья!

Я застыла. Что он надеется там найти?

– За согласие каждый из вас получит двести золотых по возвращении в деревню.

Один из людей Лорда Блэка потряс мешочком, и в гробовой тишине раздался звон монет.

Двести.

Это было целое состояние.

Я почувствовала, как Рей взглянул на меня. Уголки его губ дрогнули в усмешке.

Я знала, о чём он думает. Эти деньги могли спасти его мать. Перевезти Марту ближе к столице. Хватило бы и на лекаря.

– Выступаем послезавтра, – отрезал Лорд. – Говорят, в вашей деревне есть ведьма.

Тишина стала вязкой.

– Если ведьма пойдёт с нами – она получит четыреста.

К первому мешочку присоединились ещё два.

Я едва сдержала тяжёлый вздох.

Шаги.

Рей подошёл ближе, склоняясь к моему уху. Его голос был тихим, но вкрадчивым, как у хищника.

– Ну что, принцесса? Пора заработать?

Глава 1

– Не слушай его, милая. За это время ты помогла едва ли не половине деревни!

– Ага. И притащила за собой целый конвой солдат, – усмехнулся Рей, крутя нож в пальцах. Голос звучал лениво, но в глазах читалась настороженность.

Пахло свежей выпечкой, но даже этот уют не мог заглушить тревогу, скребущуюся где-то под рёбрами.

Марта, его мать, хлопотала по кухне, помогая нам собраться. В её движениях сквозила тревога – и, надо признать, вполне обоснованная.

– Что ты прицепился к девочке? Не видишь, как она переживает? – строго заметила она, похлопав меня по плечу. – Совсем бледная. Лунное ущелье… Совсем милорд не бережёт своих людей. – Она перекрестилась и продолжила укладывать еду. – Сколько слухов про него ходит в последнее время!

Рей лишь фыркнул.

– Ущелье как ущелье. Туда посылали дилетантов. Я бывал – и ничего. Живой, вот сижу, – развёл руки в стороны.

– Проблема может быть не в самом ущелье, – тихо сказала я, штопая старый походный плащ. Руки дрожали. Я уколола палец и сжала кулак. Плащ достался мне от Клары – почти всё, что на мне было, когда-либо принадлежало ей.

– Неудивительно, что милорд притащил воинов аж из столицы. Говорят, после той истории он сам не свой. Якобы невеста у него там исчезла, – прошептала Марта заговорщицки, заполняя сумки припасами.

Подпись

Я нервно усмехнулась. Невеста, ага. Слово встало поперёк горла, оставив неприятное послевкусие.

– Не была она его невестой, – отрезал Рей. – Разве что зазнобой. – Он убрал нож в ножны и стал складывать покрывала. – Ты только слухи и распускаешь.

Он замолчал, задумался.

– Вот что действительно интересно – что именно тот отряд вёз через ущелье, – поднял палец, словно преподавал. – Это уже пятая вылазка за год. И четыре предыдущих не вернулись.

Я напряглась. Его слова резанули по живому.

– Что приводит нас к ещё одному вопросу: зачем ему ведьма? – Рей многозначительно глянул на меня.

Спина невольно напряглась.

Марта вздохнула, остановившись на секунду.

– Не нужны нам эти деньги, сынок. Не иди. Мы и так справимся. Урожай вон какой. А что крыша течёт – это ж не беда. Мирон помощь предлагал.

– Крыша? Нам не крышу чинить надо, а тебя спасать, – Рей коснулся её плеча. – Надо перебраться в столицу.

– Да мне уже лучше! К чему мне эти столицы! Ещё и Марию с собой тащишь? Ей бы самой туда – мужа искать. А как подлечится – и деток можно! – всплеснув руками, воскликнула Марта.

Я аккуратно отложила иглу, подошла ближе и обняла её.

– Я сама хочу пойти. Надоело сидеть у вас на шее. Эти деньги… помогут, – сказала я тихо, поглаживая её по руке.

– Глупое дитя… И не сидишь ты на шее, вовсе нет. Ты только и держишь нас на плаву. Храброй хочешь казаться, но я вижу – страшно тебе. И нога твоя ещё не зажила, – Марта прижалась ко мне щекой.

– Всё будет в порядке, – твёрдо сказала я.

Где-то за окном тревожно пропела птица. Мне показалось, воздух в комнате стал гуще.

***

Выходили с рассветом.

Марта так разволновалась, что ей стало плохо. Рею пришлось уложить её в постель и позвать соседку Клару – та согласилась приглядеть за ней. Здоровье у Марты было хрупкое, и Рей переживал всерьёз. Всё мечтал перевезти её ближе к столице, найти хорошего лекаря.

Я стояла во дворе, укладывая пайки в седельную сумку. Вокруг пахло травами и скотом, солнце мягко пригревало, но в воздухе ещё держалась утренняя прохлада. Мне, на удивление, нравилось жить в деревне: никакой суеты, никто не строит козни, не плетёт интриг, не носит масок. Всё открыто. Всё на виду.

Позади скрипнула калитка. Я обернулась.

Рей вышел за ворота и неторопливо подошёл ко мне.

– Как она? – спросила я, застёгивая ремень сумки.

– Заснула, – ответил он, проверяя сёдла.

– Не тревожься. Клара за ней присмотрит, – сказала я, заметив, как он хмурит брови. Клара действительно заботилась о Марте… и, похоже, не только о ней. На Рея она смотрела с особым вниманием.

Он кивнул, но пальцы сжались на ремне. Резко выдохнул – будто прогнал тяжёлую мысль – и бросил взгляд в сторону дороги.

– Лорд Блэк уже всех собирает. Пора. – Он закончил проверку и подал мне руку.

Я всё ещё не могла сесть в седло без помощи. Когда он поднял меня, боль вспыхнула в ноге, как раскалённое жало. Я стиснула зубы, но резкий вдох выдал меня. Иногда боль становилась невыносимой.

Знахарка предупреждала: такие травмы редко проходят бесследно. Я до сих пор удивлялась, что вообще выжила – пролежав два дня без сознания, истекая кровью в лесу, среди корней и ветвей.

***

Лорд Блэк двигался в середине колонны. Мы с Реем и охотниками шли впереди, замыкали – воины лорда и пара добровольцев из деревни.

Под стук копыт я плотнее завернулась в плащ, пытаясь раствориться в людском потоке. Если он заметит меня – что тогда?

"Привет. Я жива. Нет, я не предавала тебя. А ты? Это ты устроил всё?"

Смешно. Он просто пожмёт плечами и отпустит меня? Или, может, мы вместе уйдём в закат, как в сказке?

Путь лежал через болота, потом лес, и только после – к ущелью. Местные охотники, включая Рея, вели нас по безопасным тропам. До цели – три дня. Прошло лишь полдня, а я уже тысячу раз пожалела, что согласилась.

Он узнает. Это лишь вопрос времени. Что тогда? Как объясниться? А если он знал с самого начала? Почему тогда идёт сам? Где Бейлок? Почему никто его не остановил?

Я украдкой осмотрела его свиту. Ни одного знакомого лица.

Плотнее натянула капюшон, прикрывая волосы от ветра. Плащ пропах выпечкой Марты, и этот запах неожиданно успокаивал. Осень только начиналась, но в воздухе уже чувствовалась сырость и предвкушение холода. Вдалеке, над болотами, кружили чёрные птицы.

– Знаешь, если ты хочешь остаться незамеченной, у меня для тебя плохие новости, – Рей поравнялся со мной, сидя в седле как ни в чём не бывало. Будто не мы ехали туда, где исчезли четыре отряда. – Три дня пути, и ты в отряде единственная девушка, да ещё и ведьма. К тому же рыжая. Шансов – ноль.

Он усмехнулся, бросая на меня озорные взгляды, явно наслаждаясь моим напряжением.

– Спасибо, Рей. Поддержал, – буркнула я, покосившись на него. Иногда он был невыносим. И всё же его любили: помогал всем, никому не отказывал. Такой деревенский герой с острым языком.

Да и выглядел хорошо: пшеничные волосы, яркие голубые глаза. Разве что ростом не вышел, но это с лихвой компенсировалось крепким телосложением. Женским вниманием он не был обделен.

– На твоём месте я бы сразу пошёл к Лорду. Проще будет, – добавил он, будто невзначай. Но в голосе проскользнула настойчивость.

Я сжала поводья, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

– Ты не на моём месте, – отрезала я и украдкой взглянула на Лорда Блэка.

Он ехал чуть позади. Неподвижный, как статуя. Плащ скрывал дорожный мундир, но даже под ним угадывалась военная выправка.

Рей усмехнулся.

– Знаешь, это даже интересно. Очевидно же, что ты из благородных. Благородная ведьма, которую нашли в глуши, едва живую, – в тот самый момент, когда пропали воины милорда вместе с той девицей. Вот совпадение, а? – Он рассмеялся. – Не помню, правда, говорили ли про ту девицу, что она ведьма… но рыжей она была точно.

Догадливый какой. Смотрите-ка, ещё и умный. Завидный жених.

– Так раз ты всё понял, почему к Лорду не идёшь? – усмехнулась я, пытаясь скрыть, как бешено колотится сердце.

– А зачем? Куда интереснее просто смотреть. Да и золотишко получу. В нашей глуши ты – самое захватывающее, что случалось за последние лет тридцать, – он подмигнул и поскакал вперёд.

Я смотрела ему вслед, ощущая, как внутри всё сжимается.

В одном он прав: деревня была крошечной. Потерянной среди лесов и болот, в пяти днях пути от столицы. До того дня, как я очнулась в доме Рея и Марты, я и не знала, что она существует.

Впереди уже темнели трясины.

***

Болота встретили нас тишиной – вязкой, тягучей, такой же, как стоячая вода по обе стороны узкой тропы.

Лошади ступали осторожно, с каждым шагом вязнув в рыхлой земле. Под копытами тихо чавкало, будто сама трясина недовольно бормотала.

– Держитесь ближе, – негромко сказал один из охотников, оглядываясь по сторонам. – Тут не только топи. Зверьё тоже бывает.

Я поёжилась и поправила капюшон.

Воздух был тяжёлым, влажным. Он заполнял лёгкие запахом гнили и приторной сладости – будто где-то поблизости разлагались ягоды. Слева, за переплетёнными ветвями чахлых деревьев, всплеснула вода.

Я натянула поводья.

– Всего лишь зверь, – бросил Рей, заметив мой жест. Он был насторожен, но внешне спокоен. Для него болота были домом. Для меня – ловушкой.

Тропа сужалась. Грязь всё глубже засасывала копыта, и мы то ехали, то спешивались, чтобы провести лошадей по особенно зыбким участкам. Воины лорда Блэка молчали, переговариваясь лишь коротко и шёпотом. Я всё ещё избегала смотреть на Лорда, но чувствовала его присутствие – где-то за спиной, плотное и неотвратимое.

– Чудесное местечко, – буркнул один из его людей. – Идеальное для засады.

– Или для того, чтобы исчезнуть навсегда, – добавил другой.

Я сглотнула. Воздух становился всё плотнее.

– Не каркайте, – протянул Рей с ленивой ухмылкой. – В этих краях не любят лишних слов.

Будто в ответ – вдалеке раздался крик. Ни рык, ни птица. Что-то среднее между всхлипом и воем. Лошади занервничали, зафыркали.

Я вцепилась в поводья. Внутри зашевелилось что-то первобытное – чувство, что мы пересекли невидимую черту. Вошли туда, где нас быть не должно.

Тропа впереди терялась в тумане.

Мы ускорились насколько позволяли условия. Земля становилась всё мягче, каждый шаг требовал сосредоточенности. Лошади мотали головами, фыркали, будто воздух сам пытался их задушить. Нога от долгой езды затекла и ныла.

– Долго нам ещё плестись? – недовольно бросил один из добровольцев.

– Скоро выйдем, – отозвался Рей, не оборачиваясь. – Главное – не сворачивать.

Но туман сгущался. Он лип к коже, забирался в лёгкие, мешал разглядеть что-либо дальше нескольких шагов. И хотя тропа пока угадывалась, ощущение чужого взгляда не отпускало.

Я пыталась не думать о крике. Может, это была болотная птица?

Солнце, пригревавшее нас утром, скрылось. Ветер подул холодом. Я сосредоточилась и пустила по телу волну магии – стало чуть теплее.

Внезапно лошадь впереди резко дёрнулась в сторону, всхрапнула. Рей едва не свалился.

– Тише, тише… – он натянул поводья, гладя животное по шее.

– Что там? – шепнула я, глядя в стену тумана.

– Не знаю… показалось, будто… – он осёкся.

Но я уже видела.

Чуть в стороне, между деревьями, в тумане что-то покачивалось. Тёмное, вытянутое, как… рука?

Я моргнула – и оно исчезло.

– Уходим, – впервые за весь путь заговорил Лорд Блэк. Его голос был сухим и безапелляционным.

Никто не стал спорить.

Мы ускорились. Лошади чувствовали наше напряжение, стараясь вырваться из липкой хватки трясины. Впереди, сквозь туман, начали проступать силуэты деревьев.

Но одно из них не было деревом.

У самой границы болота стояла фигура. Высокая, закутанная в бесформенный плащ. Лица не разглядеть.

Я моргнула – и её не стало.

Сердце пропустило удар.

– Быстро! – рявкнул Рей и пришпорил коня.

Мы вырвались из болот, не оборачиваясь. Впереди начинался лес. Здесь воздух был чище, но тревога осталась. Осела под рёбрами – как грязь на сапогах.

Я знала: они видели то же, что и я.

Но никто ничего не сказал.

***

К сумеркам мы выбрались на небольшую поляну у самого края леса. Впереди деревья смыкались в густую чащу, откуда тянуло сыростью и прохладой. Именно туда предстояло идти утром.

– Здесь и остановимся, – сказал старший охотник Брэдли. – В лес лучше входить с рассветом. Ночью там делать нечего.

Он был чем-то вроде местного старосты. Знал окрестности, как свои пять пальцев – точнее, четыре. Один он потерял на охоте.

– Сколько займёт путь до ущелья? – спросил кто-то из свиты Лорда Блэка.

– Пару дней, если повезёт. Всё зависит от погоды. Ветер усиливается, может пойти дождь, – ответил Брэдли.

Лорд Блэк спешился. Он выглядел усталым, почти не говорил в пути. Он не был похож на себя. Словно от него осталась оболочка. Что с ним произошло за этот год? Можно ли ему ещё доверять?

Я вгляделась в его лицо. Тёмные волосы поблёскивали серебром. Он говорил, что в их роду все рано седеют – но не в тридцать два. Осунувшееся лицо, заострившиеся скулы… он похудел? Или он болен?

Рей отвлёк меня от мыслей – протянул руки и буквально снял меня с седла. Нога тут же подогнулась, и я едва не рухнула. А точнее – рухнула. Прямо в его объятия.

Я замерла. Онемение в ноге сменилось жгучей болью. Рей не отпускал, поддерживая, прижимая чуть крепче.

– Мать была права. Рано тебе ещё путешествовать, – сказал он, глядя в глаза.

– Я в порядке. Это было ожидаемо, – я отвернулась, разминая ногу, стараясь скрыть смущение.

Он помог мне дойти до камня.

– Взяла с собой свою чудо-мазь? – уточнил он. Ту самую, что дала деревенская знахарка. Она чуть снимала боль, но не лечила по-настоящему.

– Да. Воспользуюсь на ночь, – подумала вслух. Надеюсь, найду укромное место.

Рей кивнул и ушёл помогать остальным с лагерем.

Я устало опустилась на камень, наблюдая, как остальные хлопочут: кто-то уже разводил костёр, кто-то расстилал покрывала, другие вытаскивали припасы. В воздухе пахло сыростью, приближалась гроза. Вечер опустился на лагерь, унося с собой последние отсветы солнца. Вскоре, когда над лесом поднимется луна, начнёт казаться, что тени между деревьями сгущаются.

Или не казаться.

Я наклонилась, сбивая грязь с ботинок и плаща. Нога ныла. Год прошёл, а она всё ещё не зажила. Я помню тот лес. Помню, как, израненная, почти без сознания, увидела собственную кость, торчащую из бедра. Это было даже хуже, чем нож в спине.

Мне нужно поговорить с Дэймоном. Нужно знать, что произошло в ту ночь. Он был причастен?

Рей прав – надо просто подойти и всё сказать. Но страх парализует. Ноги будто вросли в землю. А что, если я ошиблась? Что, если тогда я надумала, додумала, исказила? Что, если он…

Я зажмурилась. В груди заныло.

– Вы ранены?

Я вздрогнула. Чёрт. Передо мной стояли чьи-то сапоги.

– Что?.. – выдохнула я, резко опустив голову.

– Я спросил, вы ранены? Ваши способности важны для нашей вылазки. Не хотелось бы проблем, – голос был ровный. Бесстрастный.

Он меня не узнал.

– Старая травма, милорд, – хрипло ответила я. – Болит, но не мешает колдовать. Да и, насколько я знаю, то, что вы ищете, бегать не умеет… не умеет ведь?

Что за идиотская привычка – шутить, когда страшно?..

Лорд Блэк прищурился. Молча. Сердце глухо ударилось в рёбра.

– В глаза лорду не смотрите?

Голос стал ледяным.

Я осела, опустив голову. Дышать стало трудно.

– Как смею я…

– Милорд! Нам нужна ваша помощь! – вмешался кто-то из свиты. – Охотники меняют маршрут из-за погоды.

Слава богам.

Блэк кивнул, задержал на мне взгляд. Дольше, внимательнее. Сердце сжалось. Но он развернулся и ушёл.

Я выдохнула – и почти свалилась в грязь.

Трусиха. Почти попалась. И ведь это был шанс. Самой бы не пришлось решаться. Но нет. Опять дрожишь, как дитя.

Посидев ещё какое-то время, я медленно поднялась и поплелась к почти готовому лагерю. Мысли роились в голове, словно рой ос, и каждый шаг казался тяжелее предыдущего. Боль в ноге давно стала привычной, но вот ту, что внутри, заглушить было невозможно. Всё смешалось – воспоминания, страхи, сомнения, принятые решения и те, которых я боялась.

Я машинально втянулась в рутину: разложить еду, подкинуть дров, накрыть на ужин. С тех пор как встала на ноги, старалась помогать. Хотела хоть как-то отблагодарить Марту. В детстве за мной ухаживали слуги. Бесшумные тени.

А Марта – была человеком. Она заботилась, потому что хотела. Это было ново.

– Ну и дрянное место, – пробормотал один из охотников, когда мы наконец расселись ужинать. Он передёрнул плечами, словно хотел сбросить с себя липкое чувство тревоги. – Не зря про эти болота столько всего рассказывают.

– Только не начинай, – поморщился Рей. – Люди в последнее время много фантазируют.

Но охотник, молодой парень по имени Оллар, явно не собирался умолкать. Он смахнул пот со лба, огляделся и заговорил тихим, но уверенным голосом:

– Говорят, раньше там деревня была. Большая, богатая. Да только однажды туда заехал странник… высокий, в чёрном плаще, лица не разглядеть. Остановился в доме старосты, пил вино, слушал разговоры. А наутро его нашли мёртвым.

– И что с того? – буркнул один из воинов лорда.

– А то, что деревня после этого пропала. – Оллар наклонился вперёд, и пламя костра осветило его лицо, придавая ему зловещий оттенок. – Люди говорят, что странник был не простым, а проклятым. Он и мёртвым не ушёл. Вскоре в деревне начали исчезать люди. Сначала по одному, потом целыми семьями.

– И никто не пытался сбежать? – спросил кто-то другой воин.

– О, пытались, – усмехнулся Оллар, понижая голос. – Да только всех беглецов находили в топях. Лица искажены страхом, кожа – белее тумана. Вскоре деревня опустела, крыши осели, и она ушла под землю, прямо в болото. Теперь, если хорошо прислушаться, можно услышать, как ночью по трясине бродят тени и зовут путников по имени…

– Брехня, – отмахнулся Рей.

Я украдкой посмотрела на Лорда Блэка. Он молча смотрел в огонь, но мне показалось, что пальцы его перчатки сжались чуть крепче. Его волосы отрасли и теперь доходили до подбородка. Ему шло.

Я закрыла лицо ладонями.

В прошлый раз в болотах было тихо… до той ночи. Что-то изменилось. Очень сильно.

Я отодвинулась подальше от костра, в тень. Магией согревалась почти инстинктивно.

Рей сел рядом, наклонился:

– Ты сегодня особенно молчалива, принцесса.

В голосе – дежурная насмешка, но глаза… беспокойные.

– Всё хорошо. Можешь помочь? Перенеси таз подальше. Нужно мазь нанести.

– Конечно.

Вставая, я почувствовала на себе чей-то взгляд. Оглянувшись, столкнулась с холодными глазами Лорда Блэка. Запнувшись на секунду, я резко развернулась и пошла в сторону леса. Чувствуя как ускорился пульс.

Становилось холодно. Пока я мазала шрам, руки дрожали от ледяной влаги, Рей все это время стоял на страже, привалившись к дереву. Насвистывал какую-то мелодию. Будто всё это – просто прогулка.

Я не знаю, что бы делала без него. И без Марты.

Они вытащили меня с того света.

Рей – со своей неизменной стойкостью и юмором. Марта – с её мудрыми словами и добротой.

За этот год я, наверное, впервые поняла, что такое семья. Они никогда не требовали ответов – кто я, откуда, что со мной случилось. Просто приняли меня.

Марта рано овдовела. Отца Рея унесла лихорадка – в тот год была эпидемия. Она тоже переболела, но выжила, правда, здоровье стало совсем хрупким. Рею тогда было восемь лет, и ему пришлось слишком рано повзрослеть. Каким-то чудом он не заболел. Ухаживал за матерью, держал дом на своих детских плечах.

Я не могу их подвести. Более стойких и тёплых людей я в жизни не встречала.

Поправляя одежду, я бросила взгляд в сторону палатки Лорда Блэка.

Он когда-то сказал мне, что страх не должен управлять нами. Не должен мешать нам выбирать путь – он должен лишь направлять.

Надеюсь, я пересилю свой страх, Дэймон.

Глава 2

Мой отец – набожный человек.

Люциан де Валуа яро верит в Бога и считает себя Его последователем на земле. Кто-то видит в нём достойного мужчину и прекрасного отца, но я всегда знала – он самый настоящий безумец. Пока остальные дети беззаботно играли в своих огромных домах, я вынуждена была часами читать священные писания и молиться.

Мать не могла защитить меня – она умерла при родах. Он никогда её не вспоминал. Всё, что я о ней знала, – имя: Морвенна Нокс.

Однажды я попыталась расспросить его о матери. Спросила, какой она была. Какие у неё были глаза. Любила ли она читать.

На мгновение его взгляд затуманился, будто он увидел перед собой не меня, а кого-то другого. Но затем в его глазах вспыхнул огонь ярости, и в следующий момент он ударил меня по губам.

– Она была грешницей, родившей ведьму, – прошипел он.

В пять лет я впервые столкнулась со своими силами. Случайно подожгла гостевой домик, когда пряталась там от отца. Он был в ужасе. В его мире всё, что касалось ведовства, не имело к Богу никакого отношения. С тех пор я молилась о прощении, стоя на коленях… За свою греховность. Он требовал от меня покорности и смирения, а сам после проповедей напивался до беспамятства и швырял тарелки в слуг, если они подавали ему еду не той температуры.

– Я инструмент Господа, и мне позволено больше, чем тебе, – однажды заявил он, когда я впервые осмелилась спросить, почему он может грешить, а я – нет.

Он считал, что его кровь очищена молитвами.

Мне запрещалось пользоваться магией. Даже думать о ней. Из-за этого у меня случались неконтролируемые выбросы силы. Магия вдруг начинала струиться по телу огненным вихрем, концентрируясь на кончиках пальцев и разлетаясь искрами вокруг.

Когда мне исполнилось десять, отец решил, что за каждый такой выброс пара ударов плетью станет отличным наказанием. В тот момент я окончательно перестала верить в Бога.

Интуитивно я всегда тянулась к природе. Ветер ласкал моё лицо, наполняя лёгкие прохладой, трава шептала тайны под босыми ногами, вода звала за собой, а огонь… Огонь был мной. Он плясал на кончиках пальцев, манил, подчинял, сжигал. Сухие псалмы, которыми меня пытались кормить, никогда не могли заглушить этот зов. Втайне я пыталась учиться контролировать свою силу – и у меня даже неплохо получалось. Всего – то пару раз я едва не подожгла наш сад, за что была тут же наказана. Можно сказать, я была талантливым ребенком.

Даже внешность выдавала мою склонность к огню: волосы, отливающие жидким мёдом на солнце, веснушки, покрывающие лицо и плечи, кожа, мгновенно принимающая жар солнца. Только глаза оставались холодными, словно бездонный океан. Говорят, что глаза – зеркало души. Мою душу покрыл инеем мой отец.

И всё же, несмотря на всё это, я любила его. Иногда он был добр ко мне. Или мне просто хотелось верить в это. Я почти не была на него похожа. Отец невысок, с русыми, совершенно прямыми волосами, грубыми чертами лица и вечно водянистыми глазами от выпивки. Но он всё равно оставался по-своему красивым. И, что куда важнее, безумно богатым.

Поэтому, несмотря на свою мрачную натуру, когда мне было семь, он женился. Жозефина д’Аркур. Мы с ней сразу невзлюбили друг друга. Расчётливая женщина, быстро подмявшая под себя всё поместье. В её присутствии меня всегда охватывала тошнота – настолько надменным было её лицо. Но отца всё устраивало, а значит, и меня.

Всё своё детство я провела в саду: читала книги, пряталась от отца, а позже и от мачехи, практиковала магию. Если слуги замечали что-то подозрительное, то охотно докладывали отцу. Поэтому я рано поняла, что нужно быть тихой.

Каждый раз, нанимая новых людей, отец составлял с ними строгий договор: ни одно слово о том, что происходит в поместье, не должно выходить за его пределы. Если же он в ком-то начинал сомневаться, человек мог лишиться всего. У отца были на это возможности, и он не раз ими пользовался.

Когда мне исполнилось семнадцать, отец договорился с камердинером лорда Блэка, Лораном Бейлоком, что мне пора прибыть ко дворцу его господина. Обучение, поиск подходящего мужа – всё это теперь ложилось на плечи самого лорда. Взамен мой отец обязывался оставаться верным вассалом и никогда не перечить своему господину. Подобная практика была распространена среди приближённых лорда Блэка.

К тому моменту, когда я должна была отправиться в поместье, случайные всплески магии уже прекратились. Но отец даже не обнял меня, не пожелал удачи. Только смерил ледяным взглядом, будто чужую, и процедил:

– Не смей практиковать свою ересь при лорде Блэке. Не позорь меня и весь наш род.

Я была рада уехать. Буквально считала дни до своего отъезда. Дом для меня давно уже пропах болью и беспомощностью. Единственное, чего я тогда хотела, – сбежать.

Впервые в жизни я вошла в место, где стены не казались мне тюрьмой. Здесь не было холодных каменных полов, пахнущих сыростью, и тяжёлой тишины, в которой эхом разносился гневный голос отца. Вместо этого – мягкие ковры, свет свечей, тихий смех где-то вдалеке… Здесь всё дышало жизнью. Всё было, как в тех романах, что я читала в саду: красота, счастье, свобода. Уроки больше не угнетали, природа стала ещё прекраснее, сны – светлее, еда – вкуснее.

Впервые за много лет я спала спокойно. Без мыслей о том, что утром отец придёт с очередным наказанием. Без боязни, что мачеха нашепчет что-то ему за завтраком. Без страха, что мне придётся снова притворяться.

Окна моей комнаты выходили в сад. Но это был не просто сад, а настоящий лабиринт из розовых кустов, изгибавшихся в причудливых формах. Здесь я могла дышать полной грудью, и впервые за долгие годы – не прятаться.

Такая безмятежность продолжалось полгода.

Пока во дворец не прибыл сын лорда Блэка – Дэймон.

***

В этот раз мы ехали по узкой тропе среди леса.

В прошлый раз, когда я проезжала этот лес, стояла чудесная погода – тропинки были сухими, а солнечный свет, пробиваясь сквозь листву, делал лес почти сказочным.

Теперь же он казался мрачным: тяжёлые тучи скрыли солнце, и деревья окрасились в тёмные, глухие тона. Лес обернулся чем-то тяжелым.

Гроза настигла нас через несколько часов после выхода. К счастью, плотная чаща приглушала ветер, но где-то в глубине леса он выл, заставляя нас сжимать поводья крепче и оглядываться чаще.

– Скоро мы должны выйти к реке. Там и заночуем, – прокричал Брэдли, стараясь перекрыть шум дождя.

Мы двигались друг за другом, тропа была слишком узкой, чтобы идти вровень. Рей ехал сразу передо мной, время от времени бросая обеспокоенные взгляды. Позади же, почти в спину, дышал Дэймон.

Его присутствие ощущалось почти физически. Через год после разлуки – он снова рядом. И всё казалось неправильным. Невозможным.

Ещё более странным было то, что с самого утра он исподтишка наблюдал за мной, бросая подозрительные и задумчивые взгляды.

До жути хотелось оглянуться и посмотреть на него, но я боялась, что он успеет узнать меня.

Дождь всё лил и лил, не давая передышки. Одежда промокла насквозь, и мне приходилось время от времени согревать себя магией. За этот год моя сила возросла, в деревне мне не нужно было прятаться и я чувствовала, как магия крепла внутри.

Я использовала силу осторожно, стараясь не расходовать её зря. Кто знает, что нас ждёт в ущелье на этот раз?

Не то чтобы я могла полноценно сражаться с помощью магии – мне никогда не позволяли учиться, и поэтому в использовании силы я была лишь дилетантом. Но кое-что умела: согреть замёрзшие руки, развести костёр… В бою же мне так ни разу и не довелось её применить.

Где-то к полудню мы вышли на более широкую тропу. Лес стал реже, и дождь вроде бы начал утихать, но ветер теперь ощущался острее, злее.

Я натянула капюшон глубже, но это мало помогало. Запах выпечки уже давно выветрился, и на душе стало тревожнее.

В какой-то момент мне показалось, что ветер доносит странные звуки – не вой зверя, не треск падающих веток, а нечто иное.

Словно кто-то стонал.

Я натянула поводья и замедлила шаг.

– Что-то не так? – спросил Рей, заметив моё замешательство.

Я прислушалась. Нет, не показалось. Где-то впереди, в глубине леса, раздавался стон.

– Слышите? – тихо спросила я.

Рей напрягся, прислушиваясь. Остальные продолжали двигаться, не обращая внимания, лишь лорд Блэк притормозил рядом, но потом и Брэдли подал команду остановиться.

– Милорд, – обратился он к Дэймону. – Впереди кто-то есть.

Дэймон кивнул и вытащил меч.

Слева раздался ещё один стон. Ближе. Протяжный. Израненный. Лошади заржали, тревожно переминаясь.

– Может, это кто-то из наших? – предположил Оллар.

– Маловероятно, – глухо сказал Брэдли. – Все свои на месте.

Но едва он это произнёс, как кусты справа от нас разлетелись в стороны, и на тропу вышел человек.

Его тело было в грязи и ссадинах, одежда изорвана, волосы спутаны. В первых лучах солнца, пробивающихся сквозь тучи, я смогла разглядеть его лицо…

И меня обдало холодом.

– Чёрт… Это что, Лукас? – прошептал кто-то из людей лорда.

Прежде чем ему успели ответить, из леса начали выходить другие. Медленно, неуверенно. Их движения казались… неправильными, будто они не до конца контролировали свои тела.

– Посмотрите, это же Карл! Милорд, это наши люди! – воскликнул один из людей.

Пропавшие. Люди из прошлых вылазок. Они… живы?

Рей выставил руку будто пытаясь защитить меня.

– Держись рядом.– твёрдо сказал он, бросив быстрый взгляд на меня обнажая клинок.

– Назад! – рявкнул Брэдли, но было поздно.

Пропавшие вдруг резко сорвались с места, бросаясь на нас с нечеловеческой силой и скоростью. Их глаза… в их глазах не было ничего. Только тьма.

Воин, стоявший ближе всех, не успел отшатнуться – один из мертвецов вцепился ему в плечо, когтями сдирая плоть. Он закричал, захлебнувшись болью.

Со стороны к Дэймону бросился тот, кого узнали как Лукаса. Шея выгнута под неестественным углом, губы раскрыты в беззвучном рёве. Дэймон отбил удар, затем всадил меч в бедро.

– Они не чувствуют боли! – крикнул он. И в следующую секунду – отрубил Лукасу голову. Та покатилась по грязи, а губы всё ещё шевелились.

– Потому что они мертвы, – глухо сказал Рей. Его лицо побледнело.

Я не успела подумать, не успела понять, как всё начало рушиться.

Не помню, кто закричал первым – один из воинов или лошадь, вставшая на дыбы в панике. Всё смешалось: хрипы, лязг оружия, ржание загнанных животных.

Я запаниковала.

Пропавшие… нет, одержимые атаковали безумно, без единого крика, только с глухим, утробным стоном, от которого стыло в жилах. Они рвались к нам, разрывая когтями одежду и плоть, цепляясь за лошадей, валя их в грязь.

Один из них бросился на меня. Я едва успела отшатнуться, но его пальцы – чёрные от запёкшейся крови – скользнули по запястью. Кожа мгновенно отозвалась болью, будто к ней прижали раскаленное железо.

Я вскрикнула.

Дэймон кинулся на мертвеца, сбивая того с ног и отрубая ему голову мечом.

– Сражайтесь! Чего застыли?! – рявкнул Брэдли, пробивая мечом грудь одному из одержимых.

Тот пошатнулся, но не упал. Его пустые, мёртвые глаза смотрели прямо перед собой, не отражая даже света.

– Господи Иисусе… – выдохнул Брэдли.

Не успела опомниться, как один из мертвецов рванул ко мне. Попятилась, неловко наступила на больную ногу и рухнула спиной в грязь. Острая боль пронзила раненую руку, капюшон слетел с головы.

В этот момент я почувствовала, как чей- то взгляд впился в меня.

Дэймон.

Он замер, тяжело дыша, его растерянный взгляд впился в моё лицо. Я видела, как выражение его лица менялось – от недоверия до узнавания. Он узнал меня.

Я могла лишь молча смотреть на него. Во мне смешались чувства надежды и отчаянного страха.

–Ты… – он сделал шаг ко мне в этот момент со спины на него запрыгнул мертвец.

Другой нападавший внезапно сменил направление и бросился на него.

–Дэймон! – в панике вскрикнула я. Но в пылу боя он не заметил крика.

Я оглянулась. Рей недалеко сражался с другими мертвецами.

Судорожно вскинула руку, не понимая, что делаю. От переполняющего страха внутри все горело. Жар пронзил грудь, скользнул по плечу, вспыхнул в кончиках пальцев. Глаза заволокло красной пеленой. Всплеск огня сорвался с ладони – яркий, неестественно живой. Пламя ударило в мертвеца, оно охватило его с головою, кожа пошла пузырями, кости затрещали… но он сделал ещё один шаг. Я застыла. Горячие пальцы дрожали, искры сыпались на мокрую землю.

– Почему… – сорвалось с губ. Раньше это были всего лишь искры.

Сейчас – это был огонь. Настоящий. И он слушался меня. Одежда мертвеца мгновенно занялась, кожа потрескалась, воздух наполнился густым, удушающим запахом горелой плоти.

Я почувствовала тошноту.

Но он не закричал. Не отшатнулся. Не сбил пламя. Лишь сделал ко мне шаг. И еще. И только тогда рухнул, его чернеющее тело ещё подёргивалось, прежде чем окончательно затихнуть.

Я в ужасе перевела взгляд на свои ладони. Зрение вернулось в норму. Кровь от порезов заливала пальцы я видела как огонь ещё плясал на них, но через мгновение исчез. Осталось только мое тяжёлое дыхание и звуки боя. Раньше это были лишь искры… Я даже не знала, что так могу.

Рей подскочил ко мне, рывком поднимая на ноги. Он повернул мою голову к себе и с беспокойством осмотрел.

– Цела?!

– Огонь… – пробормотала я, c ужасом наблюдая как по его виску стекала кровь – Их нельзя просто убить. Только сжечь!

– Тут рядом должна быть река! Отходим, живо! – рявкнул Брэдли, проходя мимо и отсекая голову ещё одному мертвецу.

Но их было слишком много. Они выходили из леса, из-под ветвей, словно тени, материализовавшиеся из самой тьмы.

Обернувшись на ходу я увидела, как Оллар пытался отбиться, но двое одержимых повалили его в грязь. Он заорал, яростно вырываясь, но их пальцы, цепкие, словно когтистые лапы, впились в его плоть.

– Помогите! – вскрикнул он, но его голос уже срывался на хрип.

Рей рванулся к нему, но Дэймон схватил его за плечо, дёрнул назад.

– Поздно, – его голос прозвучал жёстко, как удар обнаженного клинка.

Оллар дёрнулся, выгибаясь дугой, когда один из мертвецов вонзил зубы ему в плечо. Крик боли вспорол воздух, но через мгновение сменился глухим булькающим звуком – второй одержимый разорвал ему шею.

– Он мёртв, нам нужно уходить! – резко бросил Лорд. Схватив меня за предплечье, потащил за собой.

Мы отступали, отбиваясь, но их было слишком много. Паника сжимала грудь железным обручем. Я чувствовала, как что-то горячее пульсирует в кончиках пальцев, требуя выхода, но не понимала, как это контролировать. Это было как удушье – я захлебывалась собственной силой, не зная, как её выплеснуть.

Вдруг из тьмы вырвалась пара мертвецов и бросилась на Рея который задержался чтобы помочь раненому.

– Огонь! Мария! – отчаянно крикнул он, пытаясь отбиться.

Я судорожно сжала пальцы, они дрожали.

Давай же! Почему не получается?!

Вены на предплечье вспыхнули болью, будто по ним пробежало пламя.

Дэймона откинуло – его лошадь внезапно взбесилась.

Я сделала шаг к нему. Чувствуя как пламя струится по телу но не может найти выхода.

Рей закричал.

ДАВАЙ ЖЕ!

Глаза снова заволокло красным. Я чувствовала как ярость и страх смешались во мне воедино.

Из горла вырвался крик.

Пламя вспыхнуло, с ревом сорвалось с ладони, прорезая темноту.

Одна из тварей загорелась. Она повернулась ко мне, но даже тогда не издала ни звука. Пустые глаза полыхнули отражённым светом, а затем угасли, когда тело рухнуло в грязь.

Сбоку уже неслись другие.

Пламя плясало на моих пальцах, а глаза жгло, словно они были из лавы. Но мне не было больно.

Это было даже… приятно.

Я развернулась и сожгла ещё троих мертвецов. Они грудой попадали друг на друга. В воздухе отвратительно пахло горелой плотью и гнилью.

Резко выдохнула – и пламя погасло.

В этот момент я встретилась взглядом с Дэймоном.

Его взгляд был прикован ко мне. Меч занесён для удара, но он не двигался – просто смотрел. В его глазах отразился огонь, пляшущий на моих пальцах. Недоверие. Шок.

Он мотнул головой словно сбрасывая наваждение, разрубил второго мертвеца и оттолкнул его тело к уже горящей твари.

Рей добивал вторую тварь.

Я едва дышала. Внутри всё тряслось, как натянутая струна.

Я не контролировала это. Не понимала, как мне это удалось.

А Дэймон… теперь он все знал.

Рей подошёл, тяжело дыша. Его правый рукав был насквозь пропитан кровью.

– Масло! Поджигайте стрелы! – скомандовал один из воинов лорда.

Кто-то быстро развернул седельную сумку, доставая склянки с ламповым маслом. Лучники торопливо макнули стрелы и поднесли их к наспех зажжённому факелу.

Горящие стрелы пронзили тела одержимых. Те вспыхивали, падая один за другим. В воздухе повис запах горелой плоти.

– К реке! – рявкнул Дэймон, когда появилось небольшое окно для отступления.

Первый всадник спрыгнул в реку, его лошадь заржала, но пошла вперёд. Ещё один. Потом ещё.

– Не останавливайтесь! – Брэдли прикрывал отход, рубя тех, кто подбирался слишком близко.

Я рванулась к реке, сердце колотилось так, что заглушало все звуки битвы.

Дэймон, утягивая за собой лошадь, вдруг резко схватил меня, и прежде чем я успела возразить, рывком затянул в седло. Через мгновение он сам запрыгнул позади, его рука сомкнулась на моей талии, удерживая на месте. Тёплое дыхание коснулось моей макушки, я рвано вздохнула – ледяная вода уже пробиралась сквозь сапоги, а позади нас пылал ад.

Рей, добравшийся до середины реки, отчаянно пытался вытянуть раненого охотника, его лицо исказила боль. Вода вокруг него темнела от крови.

Позади слышался жуткий треск – последние языки пламени затухали, оставляя за собой дым и чад горелой плоти.

Я повернула голову – и застывший ужас сковал меня.

Оллар.

Он стоял на берегу, там, где ещё недавно его разрывали на части мёртвые пальцы. Его кожа побледнела, посерела, а по шее змеились чёрные линии, словно гниль растекалась по телу изнутри.

Но самое страшное было в его глазах.

Чёрная бездна. Бездонная, поглощающая, бесчеловечная.

Подпись

Он смотрел прямо на нас и не моргал.

Брэдли, сжимавший окровавленный меч, стиснул челюсти так, что на скулах вздулись жилы.

– Чёрт, – выдохнул один из выживших воинов. – Чёрт, да что же это…

– Не смотри, – тихо сказал Дэймон, я не сразу поняла, что он сказал это мне.

***

Мы двигались вдоль реки.

Мертвецы не преследовали нас, но каждый оглядывался, ловил шорохи, вслушивался в дыхание леса. Тревога не ушла – она въелась в кожу, осталась в теле, будто осевшая копоть.

Дэймон по-прежнему держал меня, как будто боялся, что я исчезну, как тогда. Я замерла в его руках – и не могла понять, от чего больше: страха… или облегчения.

Произошло то, чего я боялась.

И то, чего – отчаянно – хотела.

– Двигайтесь! Не отставать! – бросил Брэдли. – Впереди укрытие. Там и встанем.

Как только мертвецы скрылись из виду, Брэдли принялся считать выживших.

Девять человек мертвы. Один охотник, пятеро воинов Лорда, оба добровольца из деревни и один из его свиты.

Нас осталось восемь. Восемь человек… и три лошади.

Рей шагал впереди, ведя под уздцы лошадь с раненым.

Во время передышки Рей начал искать меня взглядом, но, увидев в седле рядом с Лордом Блэком, лишь горько усмехнулся и отправился помогать Брэдли.

Лошадь под нами двигалась ровно, но каждый скачок отзывался болью. Холод пробрался под одежду, смешиваясь с лихорадочным жаром магии.

Я не знала, сколько еще смогу так ехать. Боль просто невыносима.

Кровь на руке давно запеклась коркой, но это было ничто по сравнению с жгучей агонией в ноге. Стараясь хоть как-то облегчить состояние, я осторожно начала растирать бедро.

Я закусила губу, пытаясь подавить стон.

Слишком многое происходит… Я не помню, чтобы в прошлый раз были такие аномалии. Сначала болота, теперь… мертвецы.

А ещё Дэймон. Как будто судьба издевается.

– Что у тебя с ногой? – раздался над ухом низкий голос.

Я вздрогнула. Врать не было смысла.

– Упала… со скалы, – тихо ответила я, продолжая массировать ногу.

Его одежда пахла сандалом. Так пах только он. Меня почему-то всегда успокаивал этот запах.

– В ущелье? – уточнил Дэймон.

Пальцы на моей талии незаметно сжались. Твёрдо. Как будто не верил. Или боялся услышать правду.

Мне было приятно чувствовать себя так близко к нему.

– Да, в Лунном ущелье, – выдохнула я.

Боль размывала мысли, и я не удержалась – откинулась назад, к нему на плечо. Он лишь крепче прижал меня к себе.

Боги, я так истосковалась по тебе…

– Что тогда произошло? – спросил он. Голос стал ближе. Тише. Почти ласковым.

Какой у него красивый, бархатный голос… Я совсем забыла, как приятно его слушать.

Я не должна была так близко к нему прижиматься. Не должна была вспоминать, как безопасно мне с ним было когда-то, не должна…

Мысль скользнула… и исчезла.

Я провалилась в темноту.

Глава 3

Воздух был свежий, тёплый, пропитанный сладостью абрикосов.

Я прикрыла глаза, впитывая это мгновение – полдень, редкое затишье, когда ничто не давило, не толкало, не требовало. Всё внутри трепетало от тихого, почти детского счастья. Просто стоять. Просто дышать. Просто быть.

Я старалась не думать о доме. Этого хватало ночам, полным кошмаров, от которых просыпаешься в поту, судорожно хватая воздух.

Сегодня мне повезло: день был свободен от учёбы. Леди Беатрис не донимала своими бесконечными поучениями, и я могла позволить себе роскошь – тишину. Такие моменты я ценила особенно. Даже собственная магия – тёплая, едва ощутимая пульсация в пальцах – казалась сейчас не угрозой, не стыдом, а частью меня. Спокойной. Живой.

Я вдыхала аромат цветущего сада, улыбалась себе и миру, предвкушая ещё один чудесный день…

И тогда заметила его.

Он стоял у изгороди. В стороне, чуть в тени. Смотрел на меня.

Я видела его здесь раньше, несколько раз за последние дни – каждый раз случайно. Или, как мне казалось, случайно.

Он был красив.

Тёмные волосы чуть завивались на концах, а строгий мундир подчёркивал широкие плечи. Выше отца на добрую голову – почему-то именно это смутило меня больше всего. Я не знала, кто он.

Я поспешно улыбнулась – коротко, неловко – и тут же шагнула в тень деревьев, скрываясь. Я не любила незнакомцев. Особенно мужчин.

С тех пор как оказалась во дворце лорда Блэка, я почти не разговаривала ни с кем, держалась в стороне. Те, кто пересекался со мной, были вежливы, даже доброжелательны…

Кроме, пожалуй, самого лорда.

Он выглядел болезненно, говорил резко, словно я была одной из его слуг, а не той, о ком ему теперь надлежало заботиться. Но больше всего меня пугало не это.

Меня пугала мысль, что однажды он начнёт подбирать мне мужа. Я не хотела снова оказаться в клетке.

Я прошла через изгородь и остановилась у фонтана.

Изящная статуя русалки с доброй улыбкой испускала из ладоней плавную волну воды. Я задержала взгляд на её грациозном силуэте – она была прекрасна. В последнее время я часто приходила сюда.

Чья то тень легла на траву – и в этот момент сад словно стал тише.

– Она прелестна, не правда ли? – раздался позади приятный баритон.

Я вздрогнула и обернулась, никого не ожидая. В это время тут никого обычно не было.

Это был он.

Мужчина у изгороди. Теперь – рядом. Камзол глубокого зелёного цвета подчёркивал яркость глаз. Я снова смутилась.

– Да… У скульптора явно талант, – переведя взгляд обратно на статую, ответила я.

– Верно, – кивнул он. – Он очень одарён, хотя, признаться, довольно эксцентричен. Но моему отцу нравятся его работы.

Мужчина посмотрел на фонтан, а затем снова перевёл взгляд на меня.

– Меня зовут Дэймон Блэк, – сказал он с лёгкой улыбкой. В голосе – заинтересованность. Взгляд – внимательный. – А вас?

– Мария, – ответила я. – Мария де Валуа.

***

Я резко вдохнула и открыла глаза.

Тьма. Тишина. Догорающий костёр потрескивал в углу.

Сначала я не могла понять, где нахожусь. Воздух пах гарью, влажной землёй и кровью. Язык прилип к нёбу – от жажды. Я медленно поднялась на локтях. В свете угасающего огня виднелись силуэты спящих. Один из воинов стоял на страже, опираясь на копьё. Его глаза устало скользили по темноте.

Пещера. Мы были в пещере.

Повернув голову влево, я заметила Рея. Он спал на соседнем лежаке, повернув ко мне лицо. Его рука лежала рядом с моей, расслабленная, но до плеча вся перемотанная бинтами, сквозь которые просачивалась кровь.

Я осторожно села, вытянув ноги. Раненая нога отозвалась острой, но уже терпимой болью. Правая кисть тоже была перебинтована и слегка пульсировала.

Последнее, что я помнила… голос Дэймона, его руки. А потом – темнота.

– Где мы? – хрипло вырвалось у меня.

Брэдли, сидевший неподалёку, не сразу открыл глаза. Он выглядел так, будто не спал совсем.

– В укрытии, – устало ответил он. – Тебе бы поспать, девочка. Отдохни, пока есть возможность.

Но мне не спалось. Всё внутри было напряжено – как перед бурей.

Я обвела взглядом пещеру. Дэймона нигде не было.

В груди сжалось от напряжения – он знал, что я жива. Абсолютно не понимала, чего ожидать от него. Но с другой стороны, было странное облегчение. Теперь я могла узнать, что произошло тогда. Кто стоял за всем этим?

Я встала. Осторожно. Тело отзывалось болью, но подниматься было можно. Брэдли уже отвернулся и не стал мешать. Воин на страже только бросил на меня взгляд – и промолчал.

Река журчала совсем рядом.

Я вышла. Ночной воздух ударил в лёгкие прохладой. Без плаща было холодно, но после спертости пещеры я только выдохнула с облегчением. Зачерпнула воду ладонями, припала к ней. Пила жадно. Потом умылась. Пот, сырость, остатки крови на коже – всё стекало, уходило прочь.

Я содрогнулась, вспомнив запах горелой плоти, что исходил от мертвецов, и сглотнула, пытаясь прогнать неприятные воспоминания. Холод не пугал меня так, как этот запах.

Я подняла голову и посмотрела в небо. Голова немного кружилась, поэтому я села прямо на землю и глубоко вздохнула.

Что, черт возьми, происходит?

Это было очевидное воздействие темной магии – без нее такое невозможно. Эти люди не могли просто исчезнуть. Они не могли просто так стать… этими существами. Та атмосфера, что окутывала болото, тоже не могла возникнуть случайно. Здесь что-то было нетак.

Я сталкивалась с подобной магией только однажды. Артефакт. Камень. Он был пропитан тьмой, рядом с ним невозможно было находиться. Но его уже давно не должно было быть здесь… Но складывалось такое впечатление, что именно он и воздействовал на всё вокруг.

Но ведь тот мужчина должен был забрать его?

Если только… Дэймон.

Я не услышала шагов.

– Ты очнулась, – раздался знакомый голос.

Я резко повернулась.

Он стоял совсем рядом. Без плаща, в промокшей одежде. В руках – меч. Капли стекали с волос. В глазах – усталость. И что-то ещё. Глубже.

– Где ты был? – спросила я. Голос дрожал.

Почему я спрашиваю именно это? Не "что происходит", не "что ты делаешь здесь", а просто – где ты был?

Он медленно подошёл, сел рядом.

– Мне нужно было подумать. В пещере слишком душно, – сказал он, глядя на воду.

– Да, мне тоже, – я не знала, как начать разговор. Волнение отражалось в моей магии, я почувствовала покалывание в кончиках пальцев. Мне стало теплее.

Мы молча сидели, глядя на реку. Ночь была спокойной, тучи рассеялись, и луна заливала все мягким светом. Я все пыталась подобрать слова и одновременно боялась начать, я зажмурилась.

Рядом раздался тихий, почти болезненный вздох.

– Мария, что тогда произошло? – его голос был напряженным.

Я не ответила сразу. Он продолжал:

– Ты должна была только сопроводить артефакт в святилище и вернуться с отрядом. Но вы все исчезли. Почему спустя год я нахожу тебя здесь? Отряд мертв, артефакт пропал, вокруг творится чертовщина, все, кого я посылал на поиски, мертвы. Но ты… ты сидишь здесь. Почему? И с каких пор ты владеешь магией?

Он резко повернулся ко мне, в его глазах плескалось отчаяние и требование ответа.

Я смотрела в его лицо – и почувствовала, как во мне поднимается гнев.

– А ты не знаешь? – тихо, но резко.

Он нахмурился.

– Тогда скажи, зачем ты едешь в Лунное ущелье? Где Бэйлок? Почему сейчас?

Мы смотрели друг на друга, тяжело дыша, ожидая ответов на свои вопросы. Я чувствовала, как магия бурлит в моих венах. Мне стало жарко.

– Я бы не спросил, если бы знал, Мария, – холодно ответил он, продолжая искать что-то в моих глазах. Даже то, как он произносил мое имя, вызывало странные ощущения, будто он не мог перестать его повторять.

Его тон и требование ответов… Я не выдержала.

– Это был ты? Ты приказал убить всех? – мой голос был тихим, но безумно напряженным.

Он резко отстранился.

– Что?..

Я подалась вперед, опершись на колени. Нога отозвалась вспышкой боли, но мне было все равно.

– В ту ночь… нас перебил один из отряда, – мой голос сорвался, едва слышно. – Пока мы спали. Я чудом уцелела. Ему был отдан приказ, он сам так сказал! Он бы не сделал этого просто так! – слова срывались с уст, эхом разносясь в ночи.

Он замер.

Я выдохнула. Хотела выкинуть это из себя. Наконец.

– Мы должны были доставить артефакт в Бельвитор. В чем смысл был нас убивать? Это не тот артефакт, который можно продать на черном рынке, он слишком редкий! Такой приказ мог отдать только тот, кто обладает властью. Кто ещё мог это сделать? Ведь это было полностью твое решение!

Магия сверкала искрами на пальцах. Слёзы подступали к глазам.

Я так долго ждала этого момента. Я должна была знать.

Это он? Он?! Он предал меня? Эта мысль сжигала мою душу целый год. Ночные кошмары – все это было о нем, о том, как он смотрел на меня с презрением, точно как мой отец.

Дэймон молчал. Лицо – каменное. Но глаза – нет. В них – шок.

Мы молча смотрели друг на друга какое-то время.

Неожиданно он моргнул и достал что-то маленькое из кармана, сжав это в кулаке, он протянул мне.

– Ты помнишь, как после смерти отца я уезжал ненадолго? – его голос был едва слышен.

Это произошло сразу после того, как он стал лордом. Его отец, лорд Корнелиус Блэк скончался от болезни и титул перешел по праву его сыну – Дэймону.

Я кивнула, не понимая, к чему он клонит.

Он разжал ладонь. На ней лежало кольцо, драгоценное, с тонкими лозами и маленькими камнями, среди которых красным переливался рубин.

Воздух резко ворвался в легкие.

– Я уезжал… чтобы поговорить с твоим отцом, – его слова были еле слышны. – Мне казалось правильным сделать все по чести.

Мои глаза не могли оторваться от кольца.

– Он дал согласие. И по возвращении я собирался… – Дэймон резко сжал мою ладонь. – Мария, я бы никогда не причинил тебе вред.

Я замерла.

– Я целый год сходил с ума. Отправлял людей снова и снова, лишь бы найти хоть какой-то след. Хоть что-то! Пусть даже… – он судорожно вдохнул, – даже если это было бы твое тело. Но я должен был вернуть тебя. – его голос эхом раздался во тьме.

Я не знала, что сказать. Просто смотрела.

Как легко я поверила, что он предал меня. Как просто это было.

Слишком просто.

Я посмотрела на него, коснувшись пальцами его лица.

– Прости меня, – прошептала я.

Дэймон покачал головой, положив ладонь мне на лицо, заставляя посмотреть в его глаза.

– Нет, Мария. Не так. Я счастлив, что ты жива. Но теперь я хочу знать… расскажи мне, что тогда произошло.

Я вздохнула и, упершись лбом в его грудь, закрыла глаза. Дэймон обнял меня крепко, так, словно боялся, что я снова исчезну. Его дыхание касалось моих волос, а тепло рук согревало сквозь ткань.

– Я думала, что умру, – прошептала я, чувствуя, как его пальцы сжались чуть сильнее.

Он ничего не сказал, просто ждал.

– Когда мы добрались до ущелья, была уже ночь. Мы разбили лагерь, развели огонь… Я помню, как Ричард рассказывал очередную историю, как Мартин шутил, что нас преследует дурное знамение. Мы смеялись. А потом…

Я замерла, холод пробежался по спине.

– Потом мы легли отдыхать.

Огонь потрескивал, ночь казалась спокойной.

Я помню, как вслушивалась в дыхание людей рядом, как закрывала глаза, чувствуя усталость… Но меня разбудил звук.

– Я услышала странный шорох, – выдохнула я. – Он был еле слышен, но заставил меня проснуться.

Мои пальцы судорожно сжались на его рубашке, словно это могло удержать меня в настоящем, и продолжила:

– Я позвала Мартина. Но он не ответил. Тогда я поднялась, огляделась. Всё казалось как обычно, но сердце стучало слишком громко. Дозорный сидел на своём месте, недвижимый. Я окликнула его. Никакой реакции.

Сердце колотилось в груди, и я сглотнула:

– Тогда я подошла ближе… протянула руку и дотронулась до его плеча.

Я почувствовала, как дыхание Дэймона стало чуть глубже.

– Он рухнул. Просто откинулся назад, как сломанная кукла. Его тело ударилось о землю, и я… – я судорожно вдохнула, перед глазами снова вспыхнула та картина. – В лунном свете его глаза были широко раскрыты. Абсолютно пустые. А на шее…

Я зажмурилась, но слова вырвались сами:

– Глубокий рваный порез.

Холод снова сжал меня, но Дэймон не дал мне утонуть в этом. Его рука легла на затылок, заставляя снова прижаться к нему.

Я вдохнула его запах. Такой знакомый, родной… Он словно удерживал меня на грани, не давая снова провалиться в прошлое.

– А потом… – прошептала я.

***

Я отшатнулась в ужасе и метнулась к другому воину. Мёртв. Следующий – тоже. Все…

Все они были мертвы.

Паника сомкнула грудную клетку, сжала так, что не вдохнуть. Воздух стал вязким, будто болотная тина. Сердце колотилось, как у зверя в западне. Я бросилась к скале – сундук! Он был на месте. Схватив его, я побежала прочь, туда, где, как мне казалось, должен был быть выход из ущелья.

Подпись

Я ждала звуков погони. Но за мной никто не шёл.

Ноги несли сами. Ветви хлестали по лицу. Лёгкие горели. Я бежала, будто сама смерть гналась за мной.

И вдруг – тишина в голове. Стоп.

Это не тот путь.

Я… заблудилась.

Мерзкая дрожь пробежала по спине. Я взобралась повыше, карабкаясь по корням и камням, пока не добралась до выступа. Там – подползла к краю и, затаив дыхание, посмотрела вниз.

Ветер ударил в лицо, взъерошил волосы, выл в ушах. Внизу раскинулся лес – тот самый, откуда мы пришли. Вдали шумела река – тихо, успокаивающе. А чуть правее… я увидела его. Узкий, почти невидимый проход. Он вёл наружу. Прочь из этого ада.

Надежда заполнила грудь. Я поднялась. Сделала шаг вперёд…

И вдруг – резкая, раскалённая боль.

Словно клинок вонзился между лопаток. Я вскрикнула, упала на колени. Сундук выскользнул из рук, глухо ударился о камни.

Хрипя от боли, я обернулась.

Он стоял позади. Мальтус. Один из наших. В лунном свете его лицо казалось бледным, почти мертвенным. В глазах плескалось что-то тёмное и хищное.

Он казался чуть ли не самым тихим, незаметным из группы. В нем не было задора, желания дружбы с кем-то из нас – просто тень среди бойцов. Но сейчас… сейчас от него воняло смертью.

– Мальтус, – выдохнула я, не веря.

Он шагнул ближе.

Я попыталась отползти назад, но позади был обрыв. Сердце билось, как пойманная птица. Горло сжалось от ужаса.

Он наклонился, схватил меня за волосы, резко дёрнул вверх. Я вскрикнула. Пыталась вырваться, вцепившись в его запястье – без толку.

Он смотрел на меня, как на обузу. Как на что-то ненужное. Как на мёртвую.

– Почему?.. – в панике пролепетала я.

– Ничего личного, – процедил он, и голос его был ледяным. – Приказ есть приказ.

И медленно… усмехнулся.

– Ну что, красавица, полетать хочешь?

Толчок. Резкий.

Мир перевернулся.

В глазах на мгновение полыхнуло красным.

Опора исчезла. Я летела вниз. Лицо ударил ветер. Камни, звёзды, обрыв, небо – всё смешалось в хаосе. Я металась в пустоте, в отчаянии хватаясь за воздух, но тщетно.

Удар. В ноге вспыхнула жгучая боль.

Второй. Тело скрутило в агонии.

Тьма.

***

Когда я очнулась, было ещё темно.

Тишина давила, как груз. Ни голосов, ни шагов. Только где-то вдалеке – редкие капли, будто чей-то запоздалый счёт, и шелест листвы. А ближе – мой собственный хриплый вдох.

Всё тело болело. Каждая мышца отзывалась тупой болью, будто меня били часами. Словно я упала не с обрыва, а прошла сквозь мясорубку. Но сильнее всего – правая нога. Там было что-то невыносимое. Боль была не просто ощущением – она стала сущностью, живым существом внутри меня, пульсирующим, жгущим, вцепившимся в кость.