Чувства без ответа

Глава 1

– Егор! Егор! – стучусь в комнату к брату.

– Ну чего тебе, малая?! – недовольно бурчит старший брат, открывая.

– Там на пляж все собираются, ты пойдёшь?!

Смотрю на него с горящими глазами, за спиной скрещивая пальцы и умоляя, чтобы да.

– Не знаю, – оглядывается на время: – А чё?

Вопросительно вздёргивает бровь. Не знаю почему, но когда он есть, мне спокойнее. Даже несмотря на то, что в компанию меня вроде бы уже как несколько лет приняли. Если быть точнее, то три года назад, когда я в шестнадцать умоляла родителей отпустить меня с Егором на вечеринку, это случилось впервые. Хотя мечтала я об этом ещё с четырнадцати.

Конечно, по своим эгоистичным причинам.

– Пойдём… – несмело тяну и строю самую милую моську, на которую я способна.

Егор довольно серьёзный парень, но, насколько мне известно, это только когда я рядом с ним. В остальном он даст фору самому заядлому королю вечеринок.

А таким у нас является Северов…

На мыслях о нём тут же дыхание спирает, и раньше времени я стараюсь не растекаться лужицей.

– Окей, но я позже буду, – зевает после своих ночных утех, чем только выводит меня.

– Ладно, – бурчу в ответ, раздумывая, как мне доехать до другого конца города на городской пляж.

– Если Север ещё не уехал, добросит.

Закрывает он дверь, а у меня поджилки трясутся оттого, что я наконец-то останусь с Северовым наедине.

Это стандартная ситуация в моей жизни. Стоит мне только учуять запах парфюма друга моего брата, всё. Весь мир перестаёт существовать. Мне кажется, я даже ноты всё уже наизусть знаю. Когда раскрывается сандал, когда в дело идёт табак и едва уловимая нотка мускуса.

Прикрываю глаза, стараясь удержать ликование и восторг. Надо выбрать наряд и бикини. Сегодня я просто обязана вскружить ему голову. Хихикаю от своих мыслей, настежь распахивая двери шкафа в своей комнате.

Нет. Это нет.

Боже, это вообще ещё надо было выкинуть пять лет назад.

Нет. Нет.

О!

Вытаскиваю вешалку с нежно-розовым сарафаном и прикладываю к себе, смотрясь в зеркало.

Мои метр шестьдесят три можно будет чуть поднять сандалиями на танкетке. Всё равно ходить по песку я буду босиком.

Пытаюсь представить свою фигуру в нём. Грудь у меня небольшая, но вполне, как мне кажется, сочная двойка, да и в общем помассировать есть что. Ещё буквально в пятнадцать я наконец перестала подкладывать чашечки в подростковое бельё.

Это, к слову, я тоже всё делала для Северова, но… пока безуспешно.

Волосы, что ли, покрасить? Кручу прядь у лица, рассматривая немного мышиный тёмно-русый цвет. Помнится, последняя пассия Севера была иссиня-чёрной брюнеткой.

Остужаю свои бредовые идеи и продолжаю рассматривать себя в отражении. Есть правда, ещё кое-что во мне, так сказать, отличительная черта, чёрт возьми.

Веснушки.

Они буквально рассыпаны по всему моему лицу, и уходит уйма времени, чтобы как следует скрыть свой недуг от окружающих.

Так, ладно, собираемся.

Нужно устроить этому грёбаному Северу отвал башки сегодня.

Мы не виделись около месяца, и я прямо извелась. А его фотки в социальных сетях, кажется, затёрла до дыр. Хватаю телефон, открывая нужный контакт.

«Привет, ты уже уехал на пляж?»

С гулко бьющимся пульсом пишу, наконец, сообщение.

«Выхожу»

Даже это по меркам разумного сухое сообщение, кажется, заставляет мою кровь качаться всё быстрее и быстрее.

«Довезёшь?»

«Егор?»

Тут же присылает в ответ. Нервно закусываю губу.

«Он спит»

Буквально грызу щеку изнутри в ожидании его ответа.

Он вроде бы всегда со мной дружелюбен, если вообще это слово соотносится с характером этого парня. Однако на этом всё заканчивается.

Кроме просьб родителей, брата или его вечного «не пей, не кури, не ходи, осторожно» – это тоже в копилку наших отношений с ним.

«Окей, пять минут, Верон»

Подскакиваю на радостях и быстренько собираюсь. Бикини голубого оттенка беру с собой. И довольная смотрю на своё отражение.

Выхожу из квартиры, тут же направляясь в соседний дом, где живёт его семья.

Впрочем, даже здороваться не придётся, потому что я вижу, как в своей любименький БМВ сидит объект моего обожания.

Улыбаюсь ему с глубоким вздохом, а внутри тем временем цветы распускаются. Щекочут внутренности и заставляют схватиться за живот.

Руслан Северов.

Мой идеал.

Парень, которого я вижу во снах, сама того не желая.

Я влюбилась в него в четырнадцать.

Наши родители общались и раньше, но когда мы были поменьше, всё сводилось лишь к совместным играм, катанию на велосипедах. Да и самое важное: они с братом с энтузиазмом учили меня кататься на роликах.

А потом в один миг всё поменялось.

Он стал меняться, из долговязого мальчишки рос натуральный, источающий свои чары парень. Мышцы набирали массу и силу, лицо теряло всякий намёк на мальчишеские черты, а сам он ощутимо считал меня за сестру. Играть со мной всё чаще отказывался или находил предлог, чтобы свалить, подхватывая ещё и моего старшего.

И вот уже пять лет эти чувства внутри обрастают лишь только новыми причинами. Но никак не против, а наоборот, за.

Я действительно старалась не придавать значения, забыть. Очень старалась. Не думать, обратить внимание на однокурсников.

Но никто.

Ничьи глаза не вызывали у меня искр, не заставляли сжиматься все органы. Ничей хрипловатый голос не заставлял прикрывать глаза.

Никто. Только он.

И сейчас я вижу эти колдовские омуты, что затянули так, и мне не выбраться, смотрят прямо внутрь. Пробирают до костей. И хотелось бы мне верить, что они таят в себе такие же чувства, как у меня.

Но нет, он, как и всегда, холоден, бесстрашен и невозмутим, а я, как и всегда, продолжаю попытки хоть чуточку растопить его сердце и научить любить.

Потому что я точно знаю, что смогу.

Глава 2

– Привет, – залезаю в машину, широко улыбаясь.

Изводить, да, мне его тоже нравится. Ещё с детства, и его, и брата.

– Вероника, – чеканит он: – Не была бы Белова, придушил бы.

Когда в ход идёт полное имя, значит, ситуация выходит из-под контроля. Но я всего-то опоздала минут на пять.

Ну ладно, может быть, десять.

Тут же заводит двигатель и срывается с места. В машине прямо атмосфера тяжёлая, давит энергетикой своей, и всё тут. Но я даже соскучилась по этому. Поэтому незаметно тихонечко тяну носом этот необычайный аромат. Его, парфюма и табака.

А глаза сами собой прикрываются на вдохе.

– Как дела? – наконец впитав в себя, обращаюсь к парню.

Чувствую раздражение, что исходит от него яркими волнами, но, как и обычно, это лучше, чем ничего.

– В норме, – сухо бросает.

На его телефон падает уведомление, и мои глаза, метнувшись к нему, видят незнакомый номер.

Что тоже классика в стиле Севера.

Он смахивает экран, и я вижу крупным планом чью-то грудь в едва скрывающем её бюстгальтере.

Отворачиваюсь резко, потому что тут же простреливает в груди, смотрю за окно. Стараюсь ровно дышать и игнорировать эту резь, что из раза в раз проливает мою кровь.

– Какие планы на остаток лета? – заталкиваю глубже свою необоснованную ревность, вновь начиная диалог.

Он с пару секунд молчит.

– Посмотрим.

– Как отпуск?

– Жарко.

– Этим летом больше никуда не поедете?

Они с семьёй частенько отдыхают по разным курортам и новым городам. Нередко и два раза за лето.

– Не знаю.

Выдыхаю, не представляя, что ещё спросить. Я ждала хотя бы «привет, Ника, как ты» ну или что-то в духе «опять с тобой носиться».

Но нет.

Это только в моих мечтах он говорит со мной. Не бросает односложные ответы, находясь будто где-то, а не рядом со мной. Не сидит невозмутимым истуканом, расслабленно гоня свою тачку. А общается, бросает взгляды, проходится глазами по моей фигуре, приподнимает уголок губ в своей обольстительной ухмылке, что адресована кому угодно, но только не мне.

Весь настрой на то, чтобы его свести с ума, тут же улетучивается. Но я же не та, кто будет отчаиваться. Хотя, признаться, чем дальше, тем сложнее.

Иногда мне кажется, что у меня даже нет предела. Будто просто нет болевого порога именно на этого человека.

– Ты до вечера на пляже будешь? – задаю вопрос, замечая, что мы скоро будем на месте.

Он едва уловимо мажет по мне глазами и пожимает плечами.

– Как пойдёт, – хрипит, смотря по боковым зеркалам и перестраиваясь: – Белый будет?

– Да, сказал позже, – отвечаю, предполагая, к чему этот вопрос.

Мы останавливаемся на огромной парковке, забитой машинами. Руслан тут же выходит, я тоже пытаюсь грациозно спуститься с его внедорожника. Он уходит вперёд, а я бегу за ним, стараясь успевать перебирать ногами.

– Руслан, – зову, как только мы ступаем на песок.

Он оборачивается, кивает головой, нахмурив брови.

– Поможешь?

Задаю вопрос, а у самой в висках стучит.

Северов возвращается с равнодушным лицом, забирая сумку, и встаёт рядом, подставляет плечо. Касаюсь крепких мышц, невольно сглатывая, и принимаюсь расстёгивать сандалии.

– Кто обувает на пляж такую обувь?

Слышу недовольство и сильнее сжимаю, уверена, упругую кожу.

– Красота, знаешь ли… – отвечаю с улыбкой.

– Много ты о красоте знаешь, Малая, – надменно усмехается он, а меня больно жалит обида.

Да, очередная.

Толкаю его от себя, освобождая одну ногу, а со второй справляюсь без его помощи. Ну и дальше, в стиле нашего общения последних трёх лет, я демонстративно шагаю вперёд, оставляя его позади со своей сумкой.

В этот момент он, если и не закатывает глаза, то очень близок к этому.

С шестнадцати лет наше общение больше похоже на вынужденную меру, и, как бы не прискорбно, с его стороны. С моей безусловная влюблённость, переросшая в какую-то больную зависимость от этого человека. А с его, будто принудительный порядок принимать меня, потому что я младшая сестра Белого. Возиться со мной, когда брат не может, и по наставлению наших родителей присматривать, чтобы я не наделала лишнего.

Вижу, наконец, наших, и даже подскакиваю, замечая Лену. Свою лучшую подругу, с которой из-за того, что она уезжала к бабушке, мы не виделись неделю.

– Ленка! – восклицаю, подбегая к ней.

– Ника! – обнимаемся, рассматривая друг друга и одними глазами воздавая комплименты.

Она про меня всё знает. Буквально всё.

Мы с ней вообще ещё с первого класса вместе. И знает про мои чувства к Руслану, и знает чуть ли не в какие дни у меня месячные. Мне кажется, это те две интимные темы, которые можно доверить только лучшей подруге.

– Ты когда вернулась?! Чего не сказала?! – щипаю её в шутку.

Так бы с пользой доехала, а не с попытками разговорить того, кому это не надо.

– Да это всё Вавилов, с утра как увидел, так и не отпускал, – смеётся она.

– Верооон! – кричит как раз таки этот самый, выбегая из воды.

Подбегает, а я от него прячусь, потому что не хочу, чтобы моя одежда пострадала.

– Лен, скажи ему! – смеюсь, отскакивая, пока этот змей всячески пытается взять меня в свои мокрые лапы.

Она только смеётся, указывая на свою влажную одежду.

– Ну перестань, Вов! – молю я, как раз в тот момент, когда в кого-то врезаюсь.

Кожа тут же будто оказалась в ледяной воде и на жарком солнце одновременно. Оборачиваюсь и вижу вздёрнутую бровь Руслана.

– Север, с возвращением, – Вова, наконец, прекращает, пожимает руку и похлопывает его по плечу.

А я прямо чувствую, как один бок жжёт. Жжёт до того, что это какой-то садисткой негой отдаётся.

Не замечаю, как Вавилов начинает вновь свою охоту.

– Вован, – грубоватая хрипотца окончательно выбивает из колеи: – Не трогай.

Грудь резко вздымается, а я и вовсе чуть ли не готова умолять Вавилова повторять свои нападки.

Глава 3

– Ну как всегда, кроха, – разводит руками он в сторону: – Весь кайф обломали.

Бросая лёгкую улыбку Вавилову, перевожу взгляд и фиксирую каждый момент, как Север, даже не глядя в мою сторону, идёт дальше. Стягивает свою тёмную футболку одним движением руки и швыряет на покрывало, где расположились остальные.

Впитываю эту загорелую кожу, которая кажется невероятно притягательной, так и хочется дотронуться. Только не так, чтобы мимолётом, а медленно изучить каждую впадинку, родинку…

Боже…

Это совершенно ненормально – растворяться в человеке, которому на тебя плевать. И ведь могла бы тихонько стоять в стороне, любуясь.

Но нет же, я тщетно пытаюсь обратить на себя внимание.

– Эй! – щёлкает у моего лица подруга.

Поджимаю губы, делая глубокий вдох. Он подходит к воде, словно она парное молоко, рассекает её и аккуратным движением уходит под воду.

Тут же хочется плавать.

Не знаю, в этом человеке собрано всё, что может говорить о силе, смелости и сексуальности.

Походка, и та будоражит мои нервные окончания.

Неспешная, уверенная, словно этот мир не способен влиять на этого человека. Это я молчу о приказах, которые беспрекословно все выполняют. О манящем теле, поджаром, не перекачанном, на которое заглядывает если не каждая первая, то каждая вторая. И самое, наверное, убийственное в этой смеси – пригвождающая энергетика, которая будто подчиняет, заставляет видеть только его, а не то, что вокруг.

Даже тот факт, что он крайне холоден к окружающим, кажется мне чем-то, что демонстрирует его мужественность.

Лена тащит меня к собравшимся на песке, шипя о том, что я сильно палюсь.

Да, об осторожности думать тоже необходимо… наверное.

Я уже не знаю, о чём думать. Весь этот месяц я мечтала об этой встрече… И она определённо прошла не так, как я хотела.

– Всем привет, – широко улыбаюсь, машу пальчиками девчонкам и парням.

– Белова, да ты секси сегодня! – выдаёт Прохоров, ещё один завсегдатай нашей тусовки.

– Спасибо, Лёва… – демонстративно его так называет, он это ненавидит.

«Сучка малолетняя».

Шепчет одними губами и проходится языком по верхним зубам.

С ним у нас как бы неприязнь, и вроде бы обоюдная. Правда, Прохор частенько нарывается на гнев брата.

– Олеся, – сажусь на покрывало, наблюдая ещё одну нашу подругу: – Как неделя?

Мы виделись с ней, когда провожали Лену, а после погрязли в закрытии долгов по сессии и рутине.

– Привет, Вера, – единственное, что я никак не могу ей вдолбить, что терпеть не могу, когда меня называют Верой: – Умоталась я с этими зачётами, достали уже. Давайте по бокальчику?

Киваю, а чего уж нет.

На дворе лето, нам по девятнадцать, и мы просто обязаны оттягиваться как в последний раз.

– Я смотрю… Север вернулся? – между делом интересуется.

Опускает взгляд, пока мы наливаем себе вино в стаканчики.

– Да-а… – глупо выдыхаю.

– Как твой план? Работает?

Я ей в подробностях рассказала, что буду делать, чтобы этот парень меня заметил.

Пока, как выясняется, ни черта это не работает.

– Скажем, не все миссии должны быть выиграны, – поднимаю вверх стакан с фальшивой улыбкой и делаю небольшой глоток.

– Ой, я бы так не смогла… – тянет Олеся, на что Лена закатывает глаза.

В отличие от нас Леська скорее тихо любит. Да и в принципе общается вроде как со всеми, но близко не подпускает никого. Но так кажется, потому что есть у неё кто-то, в кого она безбожно влюблена. Правда, она говорит, что всё у них с тем загадочным незнакомцем идёт крайне медленно.

Дальше мы щебечем о том о сём.

Я даже переодеваюсь в бикини, демонстрируя всем вокруг свою фигуру. Вавилов с Прохоровым не удерживаются от язвительных комментариев, которые я встречаю с лёгкой ехидной улыбкой.

Глазами постоянно ищу ещё одного человека, но его и след простыл.

Однако настроив свой фокус на дальнее расстояние, наблюдаю, как он стоит, прислонившись к стенке недалеко стоящего магазина, и, видимо, засовывает свой язык кому-то в рот.

Хм. Это новый рекорд. Раньше проходило хотя бы часа три-четыре.

Боль внутри уже как неотъемлемая часть меня, невольно потираю кожу у сердца. Даже не могу приказать себе отвести взгляд. Просто смотрю, как девушка обхватывает его за шею, а он фактически берёт её этим поцелуем у всех на глазах.

Мне бы волшебства на мгновение, чтобы оказаться на её месте. Чтобы наяву почувствовать, как это может быть. Сравнить с тем, что я представляла.

У меня ещё не было парня, ухажёры, знаки внимания – да. Даже свидания и те в большей степени обошли стороной.

Во-первых, рядом всегда были Егор и Руслан, родители с малого возраста сделали брата няней, пропадая на работе. А разница в четыре года брала своё, потому что тот самый веснушчатый хвост в моём лице все знали как сестру Белого.

Во-вторых, во дворе никто меня никогда не обижал, потому что боялись Егора, а с Русланом так вообще двойная доза страха. Мальчики просто-напросто не воспринимали меня за девочку, потому что я изначально была сестрой Егора Белова.

Потом подростком, часто существуя в компании старших, я начала видеть только одного парня, и по сей день это неизменно.

Спускаю очки с головы, пряча, как в уголках глаз собираются слёзы.

Осушаю стаканчик, чувствуя вброс горячей жидкости в кровь, и отдаю парням, чтобы обновили.

– Беленькая, а тебя до дома добросить? – слышу вкрадчивый голос Прохорова: – Только ко мне в машину вход строго в купальниках.

Добавляет, а я хлопаю его по козырьку кепки и почему-то на секунду зависаю на его глазах.

Тёмные, серьёзные такие. Никогда не замечала.

Он же шут гороховый с Вовой на пару.

Или это всё вино.

Творит, мать его, чудеса.

Мне протягивают «бокал», снова отключаю свои эмоции, откладывая страдания на домашние слёзы в подушку, и увлекаюсь беседой с девчонками.

Смеёмся заливисто, громко и, надо сказать, пьяно. Наверное.

Именно после этой мысли подношу стаканчик ко рту. Однако я не успеваю даже моргнуть, как он оказывается выбит из моей руки.

Хмурюсь, смотря на пальцы, а потом, наконец, чуть выше.

– Какого хрена? – Север совсем не повышает голос: – Прохоров? Вавилов?

Те молчат, но сложно удержаться от смешков. Он выглядит как демон, со своими тёмными волосами и мрачным серо-голубым взглядом.

Ему ещё бородку вместо лёгкой щетины и рожки.

Боже, как только эта идея проносится в голове, я начинаю дико хохотать.

– Идём, – дёргает меня одним движением руки: – И до вас дойдёт…

Сталью отливает слова для остальных.

Парням уже явно становится не до смеха. Они боятся, может быть, моего брата чуть меньше, а вот Руслана почему-то очень.

– Твою мать, – хваткой на грани с болью тянет меня к реке.

– Руслан, ну что ты делаешь?! – пытаюсь взбрыкнуть: – Отпусти!

– Как напиваться, так ты знаешь, что делать… – как дед старый причитает, а я даже не успеваю сообразить, а мы уже оказываемся в воде.

И в следующую минуту происходит то, чего я никому не посоветую.

Он буквально подсекает мне ноги, чтобы я ушла под воду. Что я благополучно и делаю, камнем тут же иду ко дну. Выныриваю через несколько секунд, широко махая руками, и пытаюсь отдышаться.

– Ты сдурел, Север?! – гневно сверкаю глазами.

Кожа покрывается мурашками от холода воды. А я всё ещё пытаюсь прийти в себя.

Но как только делаю новый вдох, он толкает меня снова в воду. При этом молчит с полным безразличием, и скорее лишь по расходящимся ноздрям я чувствую его раздражение.

– Больной! – взрываюсь я, оказываясь над поверхностью воды, и сплёвываю речную жидкость.

Убираю волосы и подхожу к нему вплотную.

– Ты мне не мамочка! И хватит меня позорить!

Накопительная злость и обида на него готовы вот-вот выйти наружу.

– Ещё один стакан, и я сам тебя утоплю вместо твоих родителей, – цедит, именно цедит, будто я самое ничтожное существо в этом мире.

Отворачиваюсь от него, отплываю от берега.

На смену секундной ярости приходит тотальная боль по всему телу. Одним взглядом он уничтожает. И так по кругу.

За что ненавидит?! Почему так рьяно делает из меня какую-то малолетку?!

По лицу бегут слёзы, смешавшиеся с прохладными каплями воды. Стараюсь дышать, но всхлипы рвутся наружу. Поэтому недолго думая, плыву обратно. Однако вижу глаза, что цербером следят за мной на расстоянии двух метров.

Будто аллигатор, высунув только эту часть из воды, готовится к тому, чтобы наброситься на жертву.

Игнорирую его, пытаясь работать руками быстрее. А когда, наконец, ноги касаются дна, пару секунд пытаюсь прийти в норму.

– Вероника.

– Что?! – и снова эта долбанная надежда в собственных глазах.

И полный игнор того, что он сделал, делает и будет делать.

– Больше не пей.

Глава 4

Надежда тут же рушится в крошки. А обида своими щупальцами продолжает давить.

– Не твоё дело, Север, – бросаю в ответ и двигаюсь к берегу.

Однако в следующее мгновение чувствую, как очередная резкая хватка останавливает, разворачивая к себе.

Прожигает ненавистным взглядом, крылья носа расходятся в стороны, а дышит так, словно бык.

Складываю руки на груди, выхватывая локоть. Вот даже сейчас люблю этого засранца, но злость затмевает все собственные ощущения.

– Ещё вопросы?! – прищуриваюсь.

Смелость совершенно точно от алкоголя, а протест от природы.

Вижу, как он пытается сделать глубокий вдох. В свете солнца эти сероватые глаза вызывают нечто потаённое из недр души. Эта нерушимая уверенность, что они способны подарить целый мир.

– Руслан? – слышу томный голос откуда-то сбоку.

И наш зрительный контакт прерывается, потому что он отводит подарить частичку этого мира другой. Очередной другой, но не мне. Проходится похотливым взглядом, пожирая им тело фигуристой девушки, и приподнимает уголок губ.

Отчаянно стараюсь, стоя рядом, не плакать, но, если честно, хочется.

До безумия хочется вмиг оказаться где-нибудь далеко, в абсолютном одиночестве упиваться своей неразделённой любовью.

Качаю головой, не понимая, почему всё ещё стою здесь и унижаю сама себя. Так происходит тоже часто, когда до меня доходит, что я топчу собственную гордость в угоду тому, чтобы этот парень хотя бы раз во мне девушку увидел.

Ведёт себя всегда так, будто имеет право распоряжаться моей жизнью. Вот и сейчас на глазах у всех опозорил, и ведь даже не понимает, насколько мне неприятно, обидно и больно, а ему плевать.

Просто начхать на любые мои чувства.

– Домой брат довезёт, я ему сказал, – бросает он мне и идёт к пассии, а я не реагирую.

Поеду сама.

Вот прямо сейчас и поеду.

Думала, наивная, влюбится он, когда увидит спустя месяц. Будто годы до этого подействовали.

Какая же я дура!

Двигаюсь к берегу, ругая себя. Я даже привета не удосужилась. Если и заставила немного подождать, можно было бы сделать вид, что моё общество ему не настолько безразлично.

Наверное, самое тяжёлое во всём этом… Это принять и уложить мысль, что он просто-напросто равнодушен.

После того как в семнадцать я совершила один опрометчивый поступок, Руслан, в принципе, не хотел бы находиться со мной в одной комнате, полагаю.

– Всё в порядке? – когда приближаюсь к ним, слышу этот чёртов голос.

Молниеносно киваю в ответ, а он даже бровь вздёргивает.

– А где крики? Топанье ножкой?

Пожимаю плечами.

– Пора бы уже взрослеть, да?

Не останавливаюсь, прохожу мимо.

– В каком смысле?!

Чуть поворачиваю голову, а глаза говорят, мол, не знаю, но Северов вновь за руку хватает, останавливая от движения, и тянет к себе.

– Если взрослеть через секс собралась, тут урою, слышишь? – он цедит это в одно ухо.

А у меня по-идиотски тепло в груди разливается.

– Если только с тобой, Север, – хмыкнув, озвучиваю, и всё же ухожу дальше.

– Вероника. Мы договаривались.

Да, да, Руслан.

Договаривались.

Два года назад, когда я пела тебе о любви, ты договаривался с кем-то другим о приближающемся оргазме. А когда закончил, посчитал, что я несу чушь, и обсмеял с ног до головы.

Хватаю с покрывала вещи и бросаю всем оставшимся:

– Пока, ребят, увидимся, – машу рукой, двигаясь к выходу, и тут же встречаю брата.

– Эй, а ты куда?

– Домой.

– Так пара часов только…

– И что?!

Егор вскидывает брови.

– ПМС, Ник? Я не повезу, вызови такси.

– Разберусь без тебя.

Иду дальше, а в груди печёт оттого, что неимоверно хочется плакать.

Егор явно не виноват, но сейчас у меня совершенно нет желания притворяться.

У меня, итак, вся жизнь свелась только к тому, чтобы притворяться. Притворяться, что не любишь, притворяться, что терпишь. Играть роль, что всё, мать вашу, понимаешь. Притворяться перед родителями, что меня никто не обижает, хотя по факту обижает тот, от кого это больнее всего.

Но он ведь даже не представляет.

Выдыхаю, заходя в кабинку, чтобы снять купальник. Однако чувствую, как кто-то заходит следом.

– Вероника, – в тесном пространстве его голос, когда он стоит с обнажённым торсом так близко, будоражит кровь.

Но да, ни хрена хорошего это не значит.

В голову бьёт самая ужасная и самая шальная мысль. А действие невероятно вкусного вина мне в этом помогает.

– Что?! – вешаю сумку на крючок.

– Забудь эти глупости. – чеканит по слогам, гуляя желваками по скулам.

Ну вот, уже печёт ещё сильнее.

Каждый раз по новой, будто добавляя в кровь чего-то, что вызывает жжение и боль. Например, когда тебе колют витамины в уколах, особенно В6.

Руслан Северов, судя по всему, мой В6.

И кажется, жизненные показатели будут в норме, но нехватка всё же есть. И порой такая острая, что общее самочувствие с каждым днём всё хуже и хуже.

Без особого интереса угукаю, а затем вскидываю свои глаза чётко в его и расстёгиваю завязки купальника.

– Я тебя услышала, – озвучиваю с невозмутимым лицом, снимая влажную ткань.

Кто бы знал, каких усилий мне стоит не закрываться ладошками.

Но я ведь научилась притворяться, играю до конца.

Даже если это и глупо.

Отчаянное время требует отчаянных мер.

– Твою мать, Белова! – шипит Северов: – Прикройся, блядь!

Он даже голос повышает.

– Совсем попутала? – шипит, с силой накидывая на меня полотенце с сумки.

Самообладание даёт трещину, и глубоко вдохнув, я вытираю слёзы.

– Ты что творишь? – смотрит со взглядом, полным ненависти.

Никакого там желания и интереса.

– Ты как сестра мне. Кончай творить эту дичь. – выговаривает чётко каждое слово.

Не обращает внимания на тихие всхлипы и слёзы.

Впрочем, как и всегда.

Глава 5

Шмыгая носом и пытаясь справиться с подступающей истерикой, натягиваю одежду на тело.

Он стоит рядом, молчит, только глаза оставляют больнючие ожоги на моём лице.

– Одевайся. – чеканит с ощутимой злостью.

Пытаюсь быстро собраться, остаюсь в плавках и поверх натягиваю сарафан.

Своих глаз не поднимаю, потому что болит сейчас, кажется, всё тело.

Стыд, позор и отчётливое ощущение того, что ему даже противно. Это холодным душем отрезвляет меня от собственной наивности.

– Белый отвезёт? – не меняя тона, задаёт вопрос, а я всё, что могу, отрицательно качаю головой.

Слышу, как матерится едва слышно.

– Я вызвала такси, – подаю голос, снимая сумку с крючка, и наконец воровато смотрю на него.

Грудная клетка парня резко поднимается, но это слишком короткий взгляд, чтобы увидеть что-то ещё.

– Идём, – резко отвечает, с силой дёргая дверцу.

– Не надо, Руслан, я доеду сама.

Озвучиваю просто потому, что не вынесу сидеть с ним сейчас в одной машине.

– Знаю я, как ты сама…

Молчу, не зная, что сказать в ответ, однако, прежде чем выйти, он посылает в меня ледяной взгляд.

– Я не повторяю дважды, Вероника. Выкинь всю эту хрень из своей головы.

Сглатываю и буквально не дышу.

– Считаешь, что я делаю это специально?

Собственный голос кажется чужим. Ему так легко сказать, а мне если только сердце с мясом вырезать, тогда и выкину. Только и меня самой в таком случае не останется.

Как он не понимает…

Смотрю в эти глаза и качаю головой, замечая вновь разлетающиеся крылья носа.

– Мне плевать, как ты это делаешь.

Боль усиливается, но я опять делаю вид, что мне не больно.

Я не страдаю, нет, я, кажется, каждый раз по новой теряю себя, чтобы потом дальше существовать.

– Мы едем?

Как только мы выскальзываем из кабинки, та блондинка стоит рядом и обводит нас глазами. Вот у кого ни стыда ни совести, так это у неё.

Кто знает, чем мы там занимались, но она, как верная псина, ждёт своего хозяина. От мыслей горчит ещё сильнее, потому что, а разве я сама не такая?!

Правда, она действует на максимуме, не боясь показаться вульгарной и похотливой шлюхой.

А я… Я просто не такая.

К тому же, очевидно, не та, кто может завести этого парня.

Руслан кивает девушке и берёт её за руку, и, проливая ещё одну слезу, я тащусь сзади, надеясь, что благодаря ей он про меня забудет.

– Сядешь на заднее, Вероника.

Прилетает тут же хриплым басом.

Что ж, мазохизм у меня в крови, поэтому я, волоча босые ноги за ними, не свожу взгляда со скрещённых пальцев их рук.

Пора, наверное, принять до конца.

Это невозможно, нереально и крайне сложно.

Надо просто запереть эти чувства и, наконец, оставить в покое своё изношенное сердце.

Сколько я ещё так выдержу?!

Север открывает двери, и мы синхронно садимся в машину.

– Я Алла, – озвучивает блондинка, по-хозяйски чувствуя себя в иномарке:

– А ты кто?

Северов в этот момент открывает дверь со своей стороны и садится в салон.

– Сестра моя.

Тут же прилетает ответ.

Тяну вялую неестественную улыбку, перевожу глаза с него на неё.

Сестра.

Да, младшая, неуклюжая, надоедливая сестра.

Отворачиваюсь в окно, незаметно стирая бегущие слёзы.

Когда мы уже едем по дороге, бросаю взгляд прямо и вижу, как изящная рука тянется к бедру Руслана. Наблюдаю за этим движением и даже вижу его кривую ухмылку, а затем он переводит глаза в зеркало заднего вида и убирает её ладонь.

– Не сейчас.

Слышу слова и сама смотрю в эти холодные, язвительные глаза.

– Останови здесь, пожалуйста, – выдаю полушепотом.

Он на секунду вздёргивает бровь, но потом машина аккуратно вклинивается в карман на какой-то остановке.

– Куда?

Следом летит вопрос, и так хочется выкрикнуть подальше от тебя, но я, цепляя измученную улыбку, отвечаю совсем иначе.

– У меня ещё дела, спасибо, – открываю дверь, не глядя на парня, и выхожу из его БМВ.

Уже через секунду он газует с места и теряется в потоке машин. А я стою босая, униженная и жалкая на остановке общественного транспорта, провожая взглядом того, кто определённо будет сейчас развлекаться с этой блондинкой.

Грудь дышит через раз, и я сажусь на скамейку, чтобы наконец обуться.

В этот момент так хочется, чтобы это всё было ненастоящим. Чтобы эти чувства, что буквально вросли в мою оболочку, оказались ничем.

Пустотой.

И чтобы мне от этой пустоты так легко стало, чтобы воздух в лёгкие попадал.

Подставляю солнцу лицо, а с глаз тихонечко капают слёзы. Наверное, я действительно придумала себе его идеальный образ, а на деле совершенно его не знаю.

Ведь когда мы были детьми, мы играли, делились секретами, только связаны они были с сущей ерундой. А потом всё, каждый из нас менялся, только если я видела его изменения, то он мои определённо не желает видеть и не замечает.

Вероятно, я не настолько привлекательна, чтобы пройти отбор на возможность получить хотя бы один сеанс его внимания. Он предпочитает раздавать его каждой встречной, чтобы только лишить этого меня. Потому что с детства его заставляли уделять его мне. Можно сказать, что на этом фоне у Руслана развилась тотальная непереносимость Вероники Беловой, ну или острая аллергическая реакция…

Снова вбиваю в приложение такси адрес и вызываю машину. Мысль о том, чтобы, наконец, оставить его в покое, как он того хочет, всё сильнее разрастается в моей голове. Однако сердцу сложно действовать в согласии с рассудком.

Оно-то как раз неразумно любит его каждой своей частичкой и из раза в раз ждёт встречи, тогда как он… Ему плевать.

Глава 6

В нашем любимом баре сегодня ажиотаж, вся наша компания почти тут. Почему оно наше любимое, потому что владельцы бара Прохоровы.

– Привет, Вера, – садится рядом с нами Олеся, поглядывая в сторону моего брата, Северова и прочих.

Я же стараюсь не смотреть, мне предыдущего раза хватило. Я даже как-то временно перестала на глаза появляться. Просто надо выдохнуть и пережить это унижение и боль.

Не забыть тот его взгляд, полный отвращения. Это как… это… Я даже не знаю, с чем я могу это сравнить.

– Как дела? – спрашивает подруга, на что я пожимаю плечами, делая глоток своего вишнёвого пива.

Пожалуй, единственный напиток, который мне «мои братья» разрешают.

– Нормально, а у тебя? – адресую вопрос ей, сама всё-таки тоже ненароком поглядываю в ту сторону.

– Ой, ты знаешь, что у Севера вроде девушка появилась? – заговорщицки шепчет она.

Непонимающе хмурюсь, я ничего такого не слышала.

– Какая-то там модель, – озвучивает Олеся: – В журнале даже каком-то снялась. Она наша местная, но, мол, в высокую моду метит.

Вау.

Эти новости мы получаем стабильно несколько раз в месяц, я не склонна верить. Но в этот момент все мои доводы канут в Лету, к нему действительно подходит эффектная брюнетка… опять брюнетка, и смачно целует в губы.

Он отнюдь не против, наоборот, хватает её талию руками и ощутимо прижимает к себе. Им даже сексом не нужно заниматься, то, как они целуются, уже секс.

Отворачиваюсь, делая глоток пива. А они тем временем усаживают её рядом с Русланом, и все начинают общаться.

В груди уже будто коллекция пулевых ранений, и вот сейчас добавляется ещё одно. Вздыхаю, пытаясь, чёрт возьми, добиться от себя ну хоть какой-то гордости. Ну хоть немного, чтобы можно было себя уважать. Но как только бросаю в его сторону взгляд, понимаю, что даже на это неспособна.

– Ты чего такая кислая? – тут же замечая моё состояние и проследив за взглядом, озвучивает Лена.

И дурак поймёт, в чём дело. Она качает головой и поднимает вверх бутылку пива. Озирается по сторонам в этот момент и прищуривается.

– За нас! – наклоняется ближе: – Там парень у стойки глаз с тебя не сводит.

Работаем по схеме не оборачиваться сразу. И я медленно веду головой, якобы рассматривая посетителей. Замечаю блондина, у которого в ушах тоннель, и тут же морщусь, возвращаясь к Лене.

Она пожимает плечами.

– Если убрать, вполне себе…

Снова глаза ведут напротив, и я замечаю глаза брата, которые смотрят в меня. Хмуро ведёт туда же, куда и я минутой ранее. Вздыхаю и закатываю глаза.

Ощущение, что для них всех я всё ещё та неуклюжая девочка на роликах, но это ведь уже далеко не так.

– Крошка, – чувствую руку Прохора на своих плечах: – Может, нарушим правила?

Вскидываю бровь, вяло оборачиваясь на него.

– Какие правила, Максим?

Он усмехается и покусывает щеку изнутри, а потом наклоняется ближе.

– Если хочешь, стану твоим первым… – шепчет на ухо, а я тут же бью его по плечу.

– Ты пьяный что ли?!

Всматривается, и я будто чувствую исходящую от него волнами злость. А затем это вмиг рассеивается, и, не убирая руку с моих плеч, он смотрит прямо напротив.

Замечаю взгляд Севера, направленный на нас, и, конечно же, Егора.

– Видишь, блюдят, не подступиться, – шутит с долей правды.

Хмурюсь и смотрю, как парень удаляется к ним вальяжной, покачивающейся походкой.

Ну точно пьян.

Егор кивает ему, а Север глаз с меня не сводит. Захотела внимания, на получай.

В то время как его рука поглаживает задницу другой девки, он пронзает невозмутимыми холодными глазами, за которыми наверняка кроется упрёк.

То, что ты хотела, Ника.

Отворачиваюсь, плюнув. В конце концов, может быть станет легче, когда он уедет.

Как там говорится, с глаз долой, из сердца вон. Вот и посмотрим, как сработает.

Новость об отъезде я слышала от родителей, которые обсуждали, что Северов старший готов отправить на учёбу своего единственного сына, чтобы тот набрался опыта. Егор как раз подтвердил, что такие мысли у Руслана есть. Права я была в своём плане, что нужно влюбить его в себя за это лето…

Только вот идея фикс совершенно точно невозможна. Прохожусь глазами по очертаниям фигуры очередной брюнетки и понимаю, что он, вероятно, любит покрупнее. Я не вписываюсь со своим сорок вторым размером. Да и внешность, полагаю, не настолько яркая.

– Слушай, тебе надо отвлечься, завести ухажёра, я не знаю… Ты так старой девой останешься. – возмущается Лена.

– Лен, ну как такое возможно, если в сердце один человек? – сокрушается уже Олеся.

– Не знаю, флирт не считается, у неё вон вся жизнь впереди, – решительно заявляет моя подруга детства.

Было бы так легко на деле, как на словах. Снова оборачиваюсь на того парня с тоннелем в ушах.

Хмыкаю про себя. Крупный такой, больше даже Руслана… Качок натуральный.

Он ловит мой взгляд, криво ухмыляется, делая шаг в мою сторону. А когда оказывается ближе, я совершенно не уверена, что хочу строить из себя кого-то и пытаться выделываться.

– Привет, – рокочет парень, одаривая нас, уверена, он считает, соблазнительным взглядом.

– Привет, – Лена не скрывает широкой улыбки, а Олеся привычно тушуется.

– Лёха…

Боже. После этого мне хочется покинуть заведение.

– Ленка, – вторит ему подруга, заставляя нас смеяться.

– Верон! – слышу Вовку, который орёт с той стороны барной стойки.

Отвлекаюсь от незнакомца и сразу попадаю в цепкие глаза. Север мотает головой подойти, и порыв, который заставляет уже привстать с барного стула, гасится наконец протестом.

Делаю вид, что даже не дёрнулась, и вскидываю глаза в вопросе.

Он явно недоволен, тут же достаёт телефон, что-то печатая.

«Подойди сюда»

Приходит сообщение.

«Север, выключи мамочку»

Отвечаю, поняв, почему он включил матушку наседку, потому что брат занят утехами с какой-то девахой.

Два сапога пара.

«Я считаю до трёх»

А я, вновь посылая взгляд в рядом стоящего Лёху истукана, приторно улыбаюсь.

– Вероника.

Глава 7

– Не хочешь к нам? – указывает парень за стол, где сидит небольшая компания.

Снова мечу взглядом напротив и вижу, как Север усмехается.

– Девочки? – оборачиваюсь к ним.

У Олеси на лице ужас, а у Лены хитрая улыбка.

– Давайте, девчонки, – подгоняет Лёха-качок.

– Ника, – слышу голос Егора за спиной.

Прикрываю глаза.

– Домой пора. – чеканит брат.

– А ты что, её папочка?! – вскидывает бровь качок.

Так, это уже слишком, ещё не хватало учудить здесь скандал.

– Это мой брат, – вяло озвучиваю, а сама испепеляю Егора злым взглядом.

– Ааа, ясненько… – тянет незнакомец: – Ладно, бывайте! Хорошего отдыха.

И, качая головой, отходит к своему столу.

– Тебе заняться больше нечем?! – тут же высекаю Егору.

– А тебе, видимо, приключений на жопу захотелось?! – брат не уступает: – Если и хочешь чудить, то хотя бы не на моих глазах.

– Твои глаза были устремлены в декольте какой-то девки, а не на меня!

– Ник, – вздыхает примирительно: – тут же и ежу понятно, чего ему надо.

– А может, я этого и хочу! – практически шиплю ему: – Об этом не подумал?! Надоело с вами таскаться, никому ни подойти, ни продохнуть рядом невозможно!

Спрыгиваю со стула и, хватая сумочку, собираюсь уйти, но прежде посылаю взгляд на лучшего друга брата. Прищурившись, сидит и наблюдает за разворачивающейся сценой.

Осознаю, что это он подключил Егора, и с раздражением качаю головой, вновь злюсь и обижаюсь.

Наверное, пора сепарироваться от них. Найти новую компанию друзей. Жаль, конечно, ведь всегда мечтала общаться всем вместе, чтобы, когда будем постарше, собираться толпой за огромным столом на шашлыках, уже с семьями и детьми.

Но если и так дальше пойдёт, то это будет невозможно. Кажется, что даже в мои шестьдесят они будут с палочками ковылять за мной и проверять, правильно ли я посадила клумбу. Усмехаюсь своим мыслям и всё-таки выхожу из заведения.

Мне просто это всё надоело.

Егор, Север этот, что из мыслей не выходит.

Права Лена, надо отпустить и попытать счастье познакомиться с хорошим парнем. Посмотреть вокруг, а не циклиться на одном и том же, как полоумная.

– Далеко собралась? – слышу грубый рокот позади.

Даже вышел, надо же, сколько чести…

– Рус, – поворачиваюсь к нему лицом: – Вот какое тебе дело?! А?!

– Сама знаешь.

Не дёргает и мускулом, ни на секунду не задумывается.

– Да, только мне уже не тринадцать.

– Считаешь себя взрослой, Малая?

– Вполне, чтобы самой решать, с кем общаться и что делать.

Он кивает, доставая из пачки сигарету, только в этом кивке никакого согласия.

– Окей.

– Окей?! – злость, накопленные обиды, чувства – всё собирается в гремучую смесь.

Вплотную подхожу к нему, глядя снизу вверх в эти холодные глаза, и сама себя молю выкинуть их из чёртового сердца.

– И почему вам всё можно, а остальным нет? – качая головой, задаю вопрос.

Он молчит, а затем, выдыхая дым кольцами в сторону, лениво бросает:

– Потому.

– Шикарный ответ, Северов.

Нажимаю на телефоне кнопку разблокировки, собираясь вызвать такси.

– У тебя свербит, что ли, Верон? – усмехается через секунду.

А я вспыхиваю краской.