Не узнавай меня

Жаль, не Мерседес

Весь день по стёклам шарашил дождь. Холодный, несмотря на середину июня, противный. Стекал ручейками по засранной обляпанной витрине и оставлял грязные разводы на выцветшем жёлтом пластике киоска, стараясь смыть и без того вытертый рисунок одинокого верблюда. Лада очень хорошо представляла эту картину, несмотря на то, что сидела в относительном тепле ларька, насквозь пропахшего табаком, сухариками, разлитым пивом и ещё чёрт знает чем.

Если честно, Лада чувствовала себя тем самым нарисованным верблюдом с рекламы, которому сели на горб непрошенные туристы. Она бы ни за что не согласилась работать в этом вонючем ларьке, постоянно сталкиваясь с местными алкашами, наглыми подростками и прибандиченными братками, если б не нуждалась отчаянно в деньгах. Что поделать, студенческая самостоятельная жизнь требовала жертв.

– А можно жвачку? – раздался писк за окошком.

– Какую? – Лада, погрязшая в своих мыслях, ответила лениво и грубовато, но потом встретилась с просящими глазёнками двух мелких ребятишек лет шести-семи, и улыбнулась.

– Чтоб с переводкой была!

– Пожалуйста, – прибавила девочка, перебирая в ладошке мелочь.

– Держите, – Лада забрала горячие монетки, выдала ребятишкам два кубика «Дональда Дака» и долго смотрела, как они перепрыгивают лужи, укрывшись одним дождевиком на двоих.

13 лет назад

– Ладка, выходи гулять! – кричал во всю мощь Юрка, темноволосый мальчуган лет семи, держа за руль расхлябанный ржавый велосипед в два раза больше его самого. – Ладка! Ну ты где?

Лада со всех ног подбежала к окну, но заметила у калитки бабушку и спряталась за шторкой.

– Что ты кричишь? – бабуля вытерла перепачканные землёй руки о край передника и укоризненно покачала головой. – Лада болеет. Температура у неё, и горло краснющее. Накупалась в речке до посинения, и вот результат.

– Жалко, – Юра шмыгнул носом и явно огорчился. Лада хихикнула, глядя, как он с трудом вскарабкивается на велосипед, и стала ждать его возвращения. Он прикатил через десять минут и больше не стал ломиться в калитку, а тихонько пробрался через палисадник прямо к окошку.

– Юрка! – Лада тут же высунулась из-за шторки, радостно захлопала в ладоши и улыбнулась, шмыгнув носом и незаметно поправив волосы, как делала это мама.

– Это тебе, – он вывалил на подоконник все свои гостинцы: баночку алтайского мёда, журнал «Весёлые картинки», слегка потрёпанный, и настоящее сокровище – упаковку жевательной резинки, выпущенной в Советском Союзе специально к Олимпиаде-80. – Не люблю болеть. Ты тоже?

– Ага, надоело дома сидеть. Ух ты, какая жвачка! Это мне? Спасибо! Давай пополам?

– Давай, – обрадовался Юрка, которому точно было жалко расставаться с такой крутой штукой, – — Лад, ну я побежал! Пацаны ждут, у нас там битва! А ты это… Поправляйся. А я ещё приду. Завтра, можно?

– Приходи, – разрешила Лада, весело помахав ему, но потом грустно скривилась: эх, все игры без неё. Ладка дни напролёт проводила на улице, домой прибегая только на обед, носилась по городку наравне с мальчишками, придумывала разные проказы, махала кулаками не хуже ребят и вообще любила держать пацанят в узде, командуя.

– Лад, ты почему не в постели? Опять на сквозняке, с такой-то температурой. Батюшки, а это что?

– Юра принёс, – Лада безропотно забралась в кровать и зевнула.

– Ох, вот я ему, неслуху! – заворчала бабуля, посмотрела мёд на свет, легко улыбнулась и укрыла Ладу одеялом. – Совсем твои мушкетёры без тебя носы повесили. Бродят по улице, как в воду опущенные, а как меня завидят, так сразу давай расспрашивать, когда же ты выйдешь. Они там карту нашли какую-то, хотят на поиски клада отправляться.

– А, нашли всё-таки! Я же им столько подсказок оставила! Ба, а можно, они ко мне завтра придут? Мне уже гораздо лучше, честно-честно!

– Хорошо, позову, стрекоза, так уж и быть.

Следующим утром небольшая разношёрстная компания слегка смущённых пацанят действительно оказалась на пороге дома. Лада утянула их к себе в комнату и тут же начала воспитательную работу.

– Вовка, ты видел свои коленки? Совсем разбитые, да ещё и грязные. Вот подхватишь это… как его… Заражение крови, вот! Ну-ка, дай обработаю. Ба, принеси аптечку!

Бедный Вовка испуганно округлил глаза, но мужественно вытерпел холод от намоченной ваты и кусачую зелёнку.

– Молодец! Так, кто у нас следующий пациент? – полная решимости Лада подняла вверх спичку с намотанной ваткой и немного огорчилась – Что, больше нету? А давайте тогда играть в больницу! Юрка, скидывай сюда все игрушки! Будем их лечить.

– Фу, девчачья игра… – скривился Серёжка, и Юра его поддержал. Лада на секунду задумалась и предложила:

– Тогда давайте по-другому, как будто идёт война, и вы солдаты, а я медсестра.

Такую игру мальчишки одобрили, а Юрка вытащил из карманов потрёпанных шорт на лямках стреляные гильзы.

– Смотрите, что у меня есть! Папка в отпуск приезжал и привёз со стрельбища.

– У, как здорово! – ребята склонились над его ладонью, едва не стукнувшись головами.

– А ещё… – он перешёл на шёпот, – у меня есть немного пороха, во!

Этого ещё не хватало! Лишь Юрик достал тканевый мешочек, Лада тут же вырвала его из рук мальчишки и сказала строгим голосом их учительницы:

– Давыдов, отдай мне это немедленно! Никакого пороха. Мой папа тоже военный, и он всегда мне говорит, что с порохом шутки плохи.

– Эй, ты чего? Это моё, – возмутился Юрка, но Лада спрятала мешочек в коробку под кровать.

– Он нам зимой пригодится, вот папа вернётся, и сделаем к Новому году настоящий салют!

Юра обиженно побурчал, сел в угол отдельно от всех и стал катать туда-сюда металлическую машинку, найденную в бездонных карманах. Лада махнула рукой и устроила с Вовой и Серёжей шумную войнушку. А потом бабушка позвала их пить чай с домашними булочками, а прабабушка, сидя в глубоком потёртом кресле, долго рассказывала старые страшные сказки. Многого она уже не помнила и додумывала сама, красочно описывая лохматого лешего, вздорную Бабу Ягу и скандальную зелёную кикимору. Юра, заинтересовавшись, перестал дуться, смирно устроился рядом с Ладой на диване и засопел ей в ухо.

Они познакомились в начале учебного года. Как потом узнала Ладка, его отправили в этот городок с пограничной заставы родители, доверив воспитание бабушке. Переезд дался Юре трудновато, он быстро заскучал по маме, а тут ещё и школа навалилась. Там надо было подолгу сидеть тихо, выполнять задания, слушать учительницу, и Юре это совсем не нравилось. Он часто отвлекался то на птиц за окном, то на одноклассников, то на свои фантазии, терялся в многообразии букв и цифр, а первое время даже бродил по классу. На одноклассников смотрел немного настороженно, не пытаясь первым наладить контакт, и поэтому словил пару прозвищ и насмешек, но в обиду себя не дал. Ладка, легко освоившись в коллективе, состоящем на половину из её садичных и дворовых приятелей, быстро пресекла все разборки и стала втягивать Юрку, который ей приглянулся, в разные школьные дела и игры, тем более оказалось, что живут они на одной улице совсем недалеко друг от друга.

***

– Эй, продавщица! Ты где потерялась?

Лада, услышав голос назойливой бабки, неспеша посмотрелась в карманное зеркальце, взбила светлые выжженные кудри и открыла окошечко.

– Ну что за клуша! Вот раньше-то в универмагах расторопные девчонки были, всех быстро обслуживали, а сейчас…

– Женщина, если вам поболтать не с кем, – оборвала её ворчание Лада, – то идите на переговорный пункт и позвоните кому-нибудь. А раз сюда пришли, так покупайте, что хотели.

Бабка молча открыла-закрыла рот, как выброшенная на берег рыба, и, поджав губы, попросила банку тушёнки и пачку сигарет «для деда».

– «Примы» нет. И «Беломора» тоже. Берите «Бонд».

– Эх, дорогой, зараза. Давно говорю деду, чтоб завязывал с этим куревом. Булку хлеба не на что купить, а ему сигареты подавай…

Лада, почти не слушая поток высказываний, вручила бабке её покупки, но про себя согласилась, что продукты и правда дорожают прямо на глазах. Рыночная экономика, туды её в качель, коснулась всех сфер жизни. Институтская волейбольная команда, в которой играла Лада, переживала не самые лучшие времена, и игрокам почти ничего не платили. А Ладке не повезло вдвойне: травмировала плечо, и неизвестно, когда снова сможет начать играть.

Стрелки маленьких часиков, красующихся на левой руке, перевалили отметку в шесть часов, и у киоска стало многолюднее: подтянулись за пивом и водкой работяги, отпахавшие смену. Хмурые и недовольные, они крыли матом всех подряд от своих начальников до мэра, губернатора и, наконец, самого Ельцина. Лада в разговоры не вступала и просто делала своё дело, пересчитывая деньги, и новые, и ещё старые советские, до сих пор не полностью выведенные из оборота.

Через пару часов поток рабочих уменьшился, и всё чаще в окошко ларька стали заглядывать молодые парни. Где-то неподалёку был ночной рок-клуб. Ладе совершенно не нравилась музыка, что доносилась оттуда, да и сами посетители тоже: цепи, кожаные куртки, яркие причёски и дебильные пошловатые шутки.

– Привет! – перед окошком нарисовался пьяный улыбчивый лопоухий парень в косухе на размер больше, чем нужно. – О, а где Ленка?

– Я за неё. Что вам? – холодно сказала Лада, невольно скривившись, но парень, не собираясь сразу что-то покупать, начал хихикать.

– М, как в фильме, да? «Где бабуля? Я за неё». А тебя как зовут?

– А тебе зачем это знать? Не покупаешь – отойди. Следующий, говорите!

– Мне бутылку Кока-Колы, пожалуйста! – втиснулся парнишка-подросток, но пьяный пацан толкнул его в плечо:

– Так, стоять, мелюзга, куда лезешь? Моя очередь. Ну так как зовут-то тебя, прелесть моя?

Лада закатила глаза и потянулась за газировкой, но настойчивый парень не сдвигался ни на сантиметр.

– Красавица, ну давай побазарим. Что ты такая скучная.

Он всё норовил взять её за руку, схватить за пальцы, и Лада, не растерявшись, звезданула бутылкой по его светловолосой голове.

– Ё, ты чё творишь-то? – завопил он, потирая ушибленную макушку.

– Мешаете, молодой человек, – вежливо улыбнулась Ладка, как будто ничего и не произошло, и обратилась к смеющемуся подростку. – Извини, я сейчас другую бутылку дам, эта вспенилась.

– Кирюха, ты до сих пор не купил сигареты? – ещё один парень в чёрной тканевой куртке и с гитарой за плечами подошёл к ларьку. – Юрок ждёт, давай быстрее.

– Антох, на меня тут напали, а ты про сигареты, – ответил пацан, оказавшийся Кириллом, всё ещё держась за голову.

– Кто напал? – Антон напряжённо огляделся, Лада засмеялась с издёвкой:

– Давай, расскажи, кто же это был, такой грозный. Наверное, целая банда, да?

Взгляд Антона-гитариста поменялся, он отвесил Кириллу лёгкий щелбан и чуть склонил голову:

– Вы его извините, пожалуйста, он, когда выпьет, вообще вести себя не умеет. Можно «Магны» две пачки?

Он забрал сигареты и потянул за собой упирающегося Кирюху.

– Да погоди ты! Красавица, ну скажи, как тебя зовут? Должен же я знать, от кого мне прилетело.

– Лада, – коротко ответила девушка, сердито захлопнув окошко, и услышала удаляющийся хохот Кирилла.

– Лада, ты понял? Как Жигуль. Жаль, не Мерседес.