Звёздный код Лукоморья

Май 2333 год

Небольшое озеро с кристально чистой водой замерло, укрывшись звёздным пологом ночи. Вокруг, как стражи, ровными рядами выстроились сосны, охраняя тишину и царственный покой. Лишь лёгкий майский ветерок едва покачивал белые грозди цветущей черёмухи да шелестел листвой, нарушая безмолвие. Водная гладь, подобно старинному зеркалу, отражала красоту космической бездны. У самой кромки рядом с большим валуном стояли, затаив дыхание, парень и девушка. Они наблюдали за метеорами, стремительно пронзающими тёмную глубину бескрайнего неба. В этот момент время словно остановилось, и весь мир исчез, оставив только влюблённых, звёздный дождь и бесконечность космоса.

– Теперь я понимаю, почему ты решил стать астрофизиком, – выдохнула девушка. Парень обнял её и притянул к себе. Она прильнула доверчиво и продолжила, не отрывая взгляда от неба: – Серёжа, это произошло именно здесь?

– Да, Лия. Десять лет назад, в день трёхсотлетия нашего рода.

– Расскажи, – попросила девушка, оторвавшись от созерцания потока метеоров.

– Ты многое уже знаешь. Я говорил тебе, что в нашей семье сохранилась традиция наблюдать поток Эта-Акварид. Когда дети подрастают и заканчивают первую ступень обучения, им рассказывают красивую историю-легенду о встрече наших предков. О том, как моего полного тёзку Сергея Михайловича Морозова после взрыва в карьере укусила змея, и Арина сидела у постели больного всю ночь. А после они любовались майским звездопадом. Мы чтим этот день и считаем его моментом рождения нашего рода.

– Ты обещал открыть секрет именно твоей истории, – улыбнулась девушка, и в её огромных карих глазах промелькнуло отражение падающей звезды.

– Хм, можно загадывать желание, – усмехнулся Сергей и убрал со лба любимой золотистую прядь.

– Не юли, – засмеялась Далия.

– Хорошо-хорошо, – ответил парень, слегка коснувшись губами девичьего виска. – В тот день мама занималась подготовкой к торжеству. А мы с папой отправились в музей промышленных достижений корпорации «Заслон», где хранится интерактивная модель карьера по добыче щебня, что был раньше на месте этого озера. Над её созданием работала та самая Арина Елисеева-Морозова. Именно с этой модели, собственно говоря, всё и началось. А спустя полвека предки подарили её музею. Но я был несмышлёным озорником. Авиамоделирование меня увлекало больше карьеров и романтических историй. Отец отвёл меня в игровую студию. Там я смастерил прототип нового эколёта.

– Над проектом которого сейчас работает Шарипов?

– Да, я подарил ему модельку на день рождения. Он ещё тогда загорелся моими идеями, а на третьей ступени обучения переосмыслил их, усовершенствовал и начал работу. Рафик – гений, прирождённый инженер-конструктор.

– Как интересно! И что было дальше?

– Я уговорил отца взять меня с собой. Мы прилетели в заповедник. Вот на этом большом камне грелась медянка. И…

– Ах! – вскрикнула Далия и прикрыла ладошкой пухлые губки. – Она тебя укусила?

– Нет, – засмеялся юноша. – Я её поймал! Схватил у основания головы. И когда папа поднял меня на руки, я показал ему извивающуюся змейку. Отец испугался за меня не на шутку. Его лицо было бледным. Оказывается, мужчины нашего рода через века пронесли устойчивую аллергию на некоторые раздражители, в том числе на яд медянки. Хоть эта змея считается безобидной для человека, но для нас её укус довольно опасен. Он сказал тогда интересную фразу, что поймать змею, да при этом остаться целым – это в нашем семействе как гордиев узел разрубить. Смысл я понял лишь спустя много лет.

– Ты испугался?

– Не успел, – признался Сергей. – Но где-то на подсознании прозвучали слова: «Земля живая, она дышит». И эта мысль не отпускает меня по сей день.

– Вот так история! А змейку отпустили?

– Нет. Замариновали и съели.

– Ну-у-у… Разве ты не знаешь, что змея – это олицетворение земной мудрости?

– Шучу! Конечно, отпустили. Да, вот ещё… С тех пор мне стали сниться сны, где я вижу своего предка. Ты знаешь, я на него удивительно похож. Наверное, именно так я буду выглядеть в старости.

Далия запустила тонкие длинные пальцы в густую шевелюру Сергея и прошептала:

– Русые волосы моего парня подёрнутся пеплом седины, а небесно-голубые глаза станут похожи на капли дождя… Но я всё равно буду любить его. – Девушка приподнялась на цыпочки и коснулась упрямого контура мужских губ. Сергей ответил жарким поцелуем.

– И я буду любить тебя всегда, Лия.

– Ах… – Далия перевела дыхание и продолжила: – А твой тёзка… он что-то говорит тебе?

– Читает сказки Пушкина в большой старинной книге с картинками.

– Про Лукоморье?

– Откуда ты знаешь? – Сергей удивлённо посмотрел на девушку.

– Просто предположила, – ответила та с улыбкой.

– Все археологи такие проницательные?

– Возможно ли понять будущее, не зная прошлого? – Лия хитро прищурилась. – Поехали с нами в экспедицию. Ты ведь ещё не определился с летней практикой? К тому же, думаю, что будущему мэру подземного города свежий воздух только на пользу пойдёт.

– И куда же неугомонный Чумарозец тащит вас на этот раз? Разве на Земле остались белые пятна, которых не касались руки великого копателя?

– Нас ждут северные просторы, – торжественно произнесла Далия, подражая интонации преподавателя.

– Надо подумать, – сквозь смех отозвался Сергей. – Как же я отпущу свою милую на край земли?

– Как же здесь красиво, любимый! – вздохнув, произнесла девушка, переводя разговор на другую тему. – Я так рада, что ты привёз меня в заповедник и показал звездопад.

Они стояли, обнявшись, и падающие метеоры были для них символом чего-то большего, чем просто мимолётное свечение в ночи. Волшебные мгновения наполнились магией и тайной, границы между реальностью и фантазией стёрлись, а юные сердца бились в унисон с ритмом Вселенной. Звёздный дождь создал неповторимую атмосферу, заставил забыть обо всём и просто наслаждаться чудом природы во всей красоте и гармонии.

***

Сергей вернулся под утро. Его сердце всё ещё бешено стучало – каждый удар отдавался в висках, смешиваясь с дрожью в кончиках пальцев. Он ощущал мир иначе, так, словно незримый нейрохудожник расписал пространство яркими красками, сжал время и выключил гравитацию.

Он вновь тонул в её глазах, что украли у заката все оттенки янтаря, а у ночи глубину. Слышал её смех, ощущал прикосновения, от которых по коже пробегали искры, и ловил себя на том, что снова и снова прокручивает каждую секунду их встречи.

Дышащие биостены уже изменили цвет, имитируя мягкий перламутровый рассвет. Но на одной из них ещё проступали голограммы – карта звёздного неба родного Урала, какой она была за триста лет до его рождения. Он сам запрограммировал экран, работая над учебным проектом. Юноша взглянул на плавающие созвездия и поймал себя на улыбке. Мелькнула мысль о том, что теперь он точно поедет в экспедицию. Даже если завтра Лия разобьёт его сердце, сегодня оно где-то там, среди звёзд – целое, огромное, как серебристый диск луны, готовое вместить в себя всю Вселенную. Недолго думая, он синхронизировался с сетью системы образования и подал заявку на прохождение летней практики в археологической экспедиции в Сибирь.

Ковёр-хамелеон из нанороботов, почувствовав настроение хозяина комнаты, превратился в шелковистую траву. Сергей сбросил обувь. Стоило ему пройти босыми ногами по изумрудной зелени, как под ступнями расцвели сибирские огоньки – цветы, исчезнувшие с поверхности Земли полтора века назад.

Он плюхнулся на кровать, не раздеваясь, закинул руки за голову и прислушался. В комнате было тихо. Лишь Змей ворчал, пытаясь устроиться у него под боком поуютней. Серёжа завёл его подростком то ли в пику предкам, то ли самоутверждаясь. Но гибкий медно-коричневый питомец-биобот стал добрым другом, не чета назойливым голосовым помощникам. Морозов-младший ценил тишину. Ведь именно в ней, как говорил его прапрадед, можно услышать, как дышит Земля.

Змейка и разбудил хозяина, приняв послание от его отца с просьбой зайти. Сергей поднялся нехотя, опустил ноги на ковёр, который стал вдруг тёплым песком. Щёлкнул пальцами. Кровать сложилась в узкую панель, освобождая пространство. Ковёр-хамелеон растёкся у стены и заплескался морскими волнами. Юноша обернулся и довольно хмыкнул. Подошёл к витрине-архиву из непробиваемого стеклопластика, где среди старинных книг хранилась одна особенно дорогая – «Сказки Пушкина» с пометками основателя рода Морозовых. Достал её, полистал. Взгляд зацепился за строчку: «У Лукоморья дуб зелёный…» и нарисованную на полях рукою предка излучину реки. Серёжа в задумчивости вернул книгу на место и побрёл умываться, загребая босыми ступнями жёлтый псевдопесок.

Шкаф-трансформер предоставил на выбор пару комплектов домашней одежды из самоочищающейся ткани. Но после ночной прогулки, эмоционального возбуждения и короткого сна парня знобило. Он пробормотал приказ: «Бабуля». Шкаф выдвинул плечики, на них висел его любимый свитер крупной ручной вязки. Эту необычную вещь ему подарила бабушка на день рожденья. В экозоне подземного города бабушка-микробиолог вырастила овец-клонов. Из их мягкой шерсти она связала для обожаемого внука свитер-оверсайз по оцифрованной книге двадцатого века. Сергей бережно достал его из шкафа, приложил к лицу, с удовольствием вдохнул аромат свежей лаванды и надел уютный свитерок поверх домашнего костюма.

Парнишка спустился на лифте к нижним уровням, где располагались фермы фитобиореакторов и фабрика генной инженерии. Отец сидел за большим биостолом из генетически модифицированного бамбука, выращенного здесь же, в лаборатории. На поверхности интерактивного экрана мигали многочисленные датчики, но под прозрачным слоем были видны прожилки, как у живого растения. Чашка с ароматным чаем стояла на нейрораздатчике, тот, реагируя на эмоциональное настроение хозяина, сиял мягким серебристо-голубым светом. Отец спокойно беседовал с цифровой голограммой предка. Двое учёных обсуждали возможность телепортации клонов в заданную точку в момент сжатия пространства-времени.

– Привет, тёзка номер три! – Голограмма предка отсалютовала, развернувшись к входящему.

– Привет, СММ II, – растянулся в улыбке Серёжа.

– Доброе утро, сынок. Завтракал уже? – спросил Михаил Семёнович и пригубил чай. – Присаживайся. Заказать что-нибудь?

– Не-а, не надо. Проснулся только. Схожу в спортзал, потом позавтракаю, – ответил парень и уселся в парящее в центре комнаты кресло-кокон из умного биогеля, которое сразу же подстроилось под его позу, уютно обволакивая и согревая.

– Поди до утра звездопад наблюдали? – вкрадчиво поинтересовалась голограмма. – Как зовут?

– Кого? – Сергей сделал вид, что не понял.

– Девушку как зовут? – уточнил СММ II.

– Лия… Далия… – юноша поперхнулся, и щёки его запылали.

– Ладно тебе, Сергей Михайлович. Хватит уж парня смущать. Сам молодым не был, что ли?

– Эх, молодость, – вздохнула голограмма. – и девушка с цветочным именем…

– Из системы образования пришёл запрос на подтверждение заявки о прохождении летней практики, – обратился Михаил Морозов к сыну. – Я, признаться, удивлён, что ты решил заняться археологическими изысканиями вместо поездки в лучшую обсерваторию мира. Ты ведь так хотел наблюдать за недавно обнаруженным астероидом.

– Ничего удивительного, – хмыкнул СММ II. – Романтика, свежий воздух… И Далия, наверное, решила стать археологом.

– М-да… – Отец потёр переносицу и повернулся к сыну: – Может быть, ещё подумаешь?

По щекам Морозова-младшего вновь разлился румянец, но он упрямо завертел головой, отрицая дальнейшие уговоры.

– Ну что ж, ты уже взрослый, вправе сам решать. – Михаил Семёнович на мгновение отрешился, погружаясь в сеть. Затем улыбнулся и продолжил: – Я подтвердил заявку. Надеюсь, оно того стоит. Маме об этом сам скажешь.