Наследница Твердыни Койннех

Глава 1

Генерал Магнус Пламенный

Владетель Твердыни Эрел

Генерал Магнус Пламенный пропустил сквозь пальцы шелковистую светлую прядку. Перевязанная тонкой лентой, она хранилась в медальоне уже четыре года. Он не позволял себе открывать его слишком часто, но…

Она приехала в столицу, чтобы принять участие в отборе невест.

– Ньерр Магнус, приказать подать еще вина? – за стол опустился старина Дуфф, надежный друг и талантливый маг-щитовик.

– С чего такая официальщина, ньерр Дуффель?

– Тц, Магнус, за что? – скривился старый друг,– уж не представляю, чем дед думал, когда имя мне выбирал.

– Вдохновлялся списками святых, не иначе,– скривился генерал.

И бережно убрал прядку в медальон.

– Говорят, Его Величество недоволен присутствием нашей армии,– осторожно проговорил Дуфф. – Ты последний владыка Твердыни, имеющий право на собственную армию. Может…

Магнус мрачно посмотрел на друга:

– Может что?

Но Дуфф трусом не был никогда, а потому, немного отодвинувшись, смело продолжил:

– Может не стоит мозолить глаза нашему королю? Говорят, он плохо спит, плохо ест, и не удовлетворяет придворных дам.

– Целители помогут ему спать, придворный повар – есть, а дамы… Сам справится,– усмехнулся генерал.

– Ты знаешь, что стало с твердыней Койннех,– дрогнувшим голосом проговорил Дуфф. – Король последовательно уничтожил всех, кто имел реальную силу и власть. От прославленного рода драконьих всадников осталась девчонка шестнадцати лет. Хотя, теперь уж ей лет девятнадцать или двадцать…

– Твердыню Койннех уничтожили нандажские твари,– рыкнул генерал,– и мы неслабо проредили их армию, не помогла хваленая некромантия.

– И все же,– Дуфф махнул подавальщице,– тебе плевать на короля. Я, в целом, поддерживаю. Но наши люди тоже хотят знать, что мы здесь делаем.

– Через полгода мы уйдем, даю слово,– в серо-стальных глазах Магнуса Пламенного отражался огонь свечи, что стоял на столе. – Ты веришь моему слову, Дуфф Добряк?

– Верю,– кивнул он. – Так каков твой план?

– Хочу посмотреть, как пройдет отбор невест.

– Ты не сможешь подцепить там женушку, знаешь ведь правила,– нахмурился Дуфф. – Девиц, даже не прошедших отбор, запирают в северном дворце на год и три месяца.

– В чем проблема подождать? – сощурился генерал.

– Ты сказал, что армия уйдет от стен Изайи через полгода.

– И так оно и будет. Вот спасибо, милая. Держи, за труды тебе,– генерал бросил подавальщице монету. – А вино здесь неплохое, не чета нандажским помоям.

– Да не такие уж и помои были,– вздохнул Дуфф.

На это генерал только насмешливо сощурился, не желая вступать в спор со старым другом.

Сделав добрый глоток вина, он положил ладонь на нагрудный карман, в котором покоился медальон.

«Мы скоро встретимся, ньерриса Койннех», подумал он. «И ты никуда от меня не денешься».

Услышав довольное ворчание своего дракона, Магнус усмехнулся и сделал еще глоток вина.

***

Проклятый огонь некромантов Нандага бушевал вокруг Твердыни Койннех. Все способные держать оружие были на стенах.

Все.

Кроме Алессии, единственной наследницы рода драконьих всадников. Мать, желая спасти дочери жизнь, закрыла ее в башне последней надежды.

– Мама! Отец!

Алессия силилась перебить материнские чары, закрывшие ей проход наружу, но ньерриса Койннех была слишком сильна.

Ударив в последний раз, Алессия с ужасом увидела, как доселе нерушимая дверь осыпается прахом. Это могло значить только одно – ньеррисы Койннех больше нет среди живых.

Призвав свою драконицу, Алессия оседлала верную подругу и бросилась в гущу боя. Отец еще жив, вместе они отбросят нандажью падаль! И отомстят за маму…

Последний мощный рывок и…

Она рухнула с постели, сильно приложилась коленками, да еще и протаранила лбом прикроватную тумбочку, с которой тут же свалился и без того колотый кувшин с букетиком полевых цветов.

– Нандажье утро,– ругнулась Алессия и медленно поднялась.

Горло страшно саднило, как будто она кричала всю ночь. Опять.

Но ведь такого не могло быть?

Присев на край постели, она вытащила из-под подушки флакон со смягчающим зельем и сделала несколько глотков.

Горло перестало саднить.

«Что мне снилось?», она прикусила губу. «Иногда мне кажется, что если я вспомню свой сон, то смогу дозваться до моей драконицы».

Смогу вспомнить ее имя.

Увы, после нападения некромантов Нандага Алессия Койннех потеряла не только семью, но и своего дракона. И свою память.

Не обо всем, нет. Только о той ночи, когда поднятые некромантами Нандага умертвия атаковали Твердыню. Только о последовавшем за ночью дне, когда хоронили павших.

Ньерриса Леберт сказала, что они нашли Алессию в башне последней надежды. Почти задохнувшуюся от дыма, обгоревшую от огня, но…

Драконьих всадников не берет пламя. Никакое, кроме темного, проклятого огня. Но ни один нандажий выродок не смог пройти во внутреннюю часть Твердыни Койннех.

Тогда, четыре года назад, Алессия хотела сказать, что оседлала своего дракона в восемь с половиной лет. Что она не могла обгореть в обычном огне. И что раны от нандажьего проклятого огня не сходят с тел драконьих всадников.

Но что-то заставило ее промолчать.

А через несколько дней ньерриса Койннех попыталась добраться до потайного хода, что должен привести ее к венцу наследия. В тот день все с самого утра шло не так и…

– Ньерриса Койннех, ньерр Леберт проснулся,– в дверь комнаты Алессии забарабанила прислуга. – Извольте обиходить ньерра!

И продолжает идти не так.

Вот уже четыре года Алессия Койннех слуга в собственной Твердыне. Вот уже четыре года драконья всадница стирает слюни и сопли с искаженного лица обезумевшего мага. Мага, чьи глаза давно утратили искру рассудка, но ни его отец, ни мать не желают с этим смириться.

– Пошевелись, если не хочешь ночевать с ним! – дверь сотряслась от еще одного удара.

Отец безумца, ньерр Рикард Леберт, был проклят некромантами Нандага. Он никогда не сможет поселить жизнь в чреве своей супруги. Но ни он, ни его жена не отчаялись получить внуков, продолжателей рода. И последнее, чего хочет Алессия Койннех, это стать свидетелем тщетных попыток зачатия, что предпринимают купленные четой Леберт девушки.

Больше всего на свете Алессия хотела очистить Твердыню Койннех от своих опекунов, но…

– Да выйдешь ты или нет, дрянная девчонка?!

Но ночь Алого Безумия не пережил никто, кроме самой ньеррисы Алессии. Ей просто не на кого опереться. И до венца наследия так и не удалось добраться! Вернее, до ритуального зала она дошла, но драгоценности там не оказалось.

Еще один удар сотряс дверь и Алессия, подхватившись с постели, резко распахнула дверь.

– Прекрати орать,– холодно процедила ньерриса Койннех,– не с ровней беседу ведешь. Иди и займись своей работой, Лорна. Ньерр Кестер твоя забота до окончания завтрака.

– Он хочет…

– Не приписывай мертвецу чувств и желаний,– отчеканила Алессия. – Разум его поврежден безвозвратно, и лишь тело еще здесь, в то время как душа возвратилась к Сияющей Аньеледде.

Служанка отшатнулась, в ее глазах появилось искреннее отвращение и даже капля страха:

– Истинно верующие почитают лишь Бога-Отца и Бога-Сына, а так же их святых сподвижников!

– Сияющая Аньеледда искупала мою душу в своем огне, одарила меня пламенем истинной силы, позволила мне открыть в себе магию,– Алессия наступала на служанку,– неужели я стану Бога-Отца за это благодарить?! Не он растворил свое божественное бессмертие в реке мертвых, не он принес искры силы!

Лорна вскрикнула, отшатнулась и покинула коридор, бросив лишь полное ненависти:

– Еретичка!

Ньерриса Койннех захлопнула дверь и, прижавшись к ней лопатками, сползла на пол.

Как же она устала.

Каждый день одно и то же. Одно и то же.

А еще…

Алессия боялась произносить это вслух, боялась об этом думать, но… Кажется, нандажье проклятье переползло с отца на сына – рядом с ньерром Кестером было тяжело. Цвета становились тусклыми, воздуха не хватало, а еда теряла свой вкус. Даже вода и та отдавала затхлостью запретной магии. Ньерр Кестер Леберт тянул из окружающих его людей магию и жизнь, тянул так, будто был некромантом.

Слуги не понимали, отчего им так плохо с молодым хозяином, но чисто интуитивно всеми силами стремились избавиться от его присутствия. Оттого и начиналось утро Алессии Койннех одинаково – проведя ночь у постели ньерра Кестера, служанки забывали обо всем и были готовы любой ценой передать присмотр за живым-мертвым.

И раньше им это удавалось, но одним далеко не прекрасным утром Алессия обнаружила в своих светлых волосах несколько седых волосков. С ее-то цветом локонов она могла никогда не заметить ранней седины, но солнечный луч упал особенно удачно!

В тот день семнадцатилетняя ньерриса Койннех приняла ответственное решение держаться подальше от ньерра Кестера.

Но прошло не меньше года, прежде чем седина начала исчезать. За что Алессия истово благодарила свою сущность. Будь она обычной колдуньей, серые прядки остались бы с ней навсегда!

Поднявшись с пола, Алессия вытащила из-под матраса старое серебряное зеркало и принялась осветлять свои глаза. Она не может призвать свою драконицу, потому что не помнит ее имени. И не имеет доступа к венцу наследия. Иначе можно было бы просто выйти в эфирный мир и верная подруга прилетела бы на запах крови.

Быть может ньерриса Койннех и сама бы поверила, что не было у нее никакой драконицы, но…

Радужка ее была настолько темной, что почти сливалась со зрачком. Для бледнокожей пепельной блондинки это было крайне неестественно. Но любой знающий колдун понял бы – девушка прошла ритуал побратимства с драконом и стала всадницей. Драконы менялись сами и меняли своих всадников. У мужчин появлялись тонкие цветные прядки в волосах, а у женщин радужка становилась черной. Реже красной, но это означало лишь то, что ритуал побратимства заключен против воли дракона.

Мало кто помнил, что у Алессии Койннех были обычные серо-голубые глаза. Сейчас всех устраивал ее карий взгляд.

Смешно, но каждое утро ньерриса Леберт начинала с того, что пристально смотрела в глаза Алессии.

О да, Леберты не хотели покидать Твердыню Койннех. Огромная крепость, большой теплый господский дом и несколько городов, что ежегодно пересылают непредставимые суммы в казну.

Правда, до казны Койннехов не доходит и монетки…

Почти осветленные глаза вновь потемнели.

– Держи себя в руках,– рыкнула Алессия сама на себя.

В двадцать один год ньерриса Койннех сможет просить короля о милости. Милости проведения поискового ритуала Аньеледды. Увы, есть целый сонм ритуалов, за проведение которых полагается смертная казнь. И лишь король может дать свое высочайшее позволение на нарушение закона. Венец наследия не сможет не откликнуться на призванный истинный огонь Аньеледды. И тогда…

«И тогда Леберты навсегда покинут мои земли», пообещала сама себе Алессия.

После чего, убедившись, что радужка достаточно светлая, ньерриса Койннех убрала зеркало.

Правда…

Сегодня она впервые позволила себе открыть дверь до того, как высветлит свои глаза. Могла ли служанка заметить слишком темные глаза Алессии?

«Вряд ли, в комнате едва-едва светло от окна, а коридор темен», успокоила саму себя ньерриса Койннех. «Но в любом случае допускать такую оплошность больше нельзя».

Если бы только Алессия могла призвать свою драконицу! Они бы долетели до Изайи и тогда… Драконьи всадники считаются взрослыми с семнадцати лет.

«Кто помог мне все забыть?!», Алессия ни на минуту не допускала мысль, что ее беспамятство случайно.

Умывшись и сменив сорочку на домашнее платье, ньерриса Койннех наметила себе запросить через прислугу газеты. Для ньерра Кестера, разумеется.

Заплетя косу, Алессия уложила ее в узел, который держался на десятке драгоценных шпилек.

Забавно, но не имея возможности купить новые платья, она вся была увешана драгоценностями – в Твердыне Койннех все ювелирные изделия были зачарованы. Ньерриса Леберт лишь раз осмелилась коснуться драгоценностей покойной ньеррисы Койннех… Что ж, шрамы не украшают женщин и теперь Лайссари Леберт знает об этом на собственном опыте.

Казна Твердыни так же находилась в безопасности – без венца наследия невозможно открыть проход в сокровищницу.

Правда, все последующие поступления денег идут через руки Лебертов, с чем Алессии пришлось смириться.

Поправив платье, ньерриса Койннех решительно покинула свою комнату.

Последние несколько лет она предпочитала использовать кровные переходы – тайные коридоры, войти в которые может лишь урожденная Койннех.

Шаг еще шаг и вот парадная столовая. Во главе стола, разумеется, сидит ньерр Леберт. По правую руку устроилась Лайссари Леберт, а по левую…

По левую сидел Кестер.

– Доброе утро, пусть Сияющая Аньеледда озарит светом ваш день,– проронила Алессия и сложила руки перед грудью.

Ньерр Леберт небрежно шевельнул рукой, а ньерриса Лайссари поманила подопечную к себе:

– Подойди-ка ближе, девочка. Одна из прислужниц Кестера жаловалась, что из твоих глаз на нее посмотрела сама Латиста. Чего, конечно, быть не может.

Алессия вздрогнула, но послушно подошла к ньеррисе. И спокойно, ровно проговорила:

– Я всего лишь сообщила Лорне, что почитаю Сияющую Аньеледду превыше других богов.

Вот только ньерриса Лайссари напрочь проигнорировала слова Алессии. Вместо этого она локтем толкнула супруга:

– Посмотри, может я чего-то не вижу?

Ньерр Леберт бросил на Алессию равнодушный взгляд:

– Обычный взгляд. Не забывай, что род Койннех ставил себя превыше всех, оттого и пугал людей ересью. Истинно верующий маг стыдится уворованного пламени и проводит жизнь в покаянии, девочка.

От его «девочка» Алессию передернуло. За последние четыре года никто не называл ее по имени. Только «девочка» или «ньерриса Койннех».

– Садись,– бросила раздраженно Лайссари.

Насыщенно-карие глаза ньеррисы Леберт пристально следили за каждым жестом Алессии. И, конечно, от Лайссари не укрылось то, что ньерриса Койннех постаралась отсесть от Кестера как можно дальше.

– Тебе неприятен мой сын?

Алессия скользнула взглядом по ньеррисе Лайссари, отметила, что в каштановой гриве прибавилось седины, а после перевела взгляд на Кестера:

– Молодому ньерру явно не легко дается завтрак.

Тело Кестера Леберта было пристегнуто к креслу ремнями. Кончики его пальцев посинели, на искривленных губах блестела слюна.

– Да,– по губам ньеррисы Леберт скользнула тень усмешки,– не легко.

Неприметные двери по углам парадной столовой открылись и слуги начали вносить блюда. Но Лайссари, вскинув руку, остановила привычную утреннюю рутину:

– Ньерриса Койннех будет трапезничать на полу. Поставьте тарелку на пол.

Пухлая рука, унизанная кольцами, указала на место подле ног ньерра Кестера.

На скулах Алессии разгорелся жаркий огонь:

– Не сметь. Что вы себе позволяете?

Она не кричала, ведь сиятельная ньерисса никогда не повышает голос. Шепот хозяйки Твердыни способен заглушить говор всех прочих ньерисс, но…

Звон монет затыкает слугам уши.

Налоги с городов, что стоят под защитой Твердыни Койннех, поступают прямиков в руки Лебертов. Из тех денег платят слугам.

Кто платит – тот и приказывает.

И под взглядом Лайссари Леберт слуги поставили на пол тарелку с утренней кашей, бокал свежевыжатого сока и что-то еще – ньерриса Алессия не стала рассматривать дальше.

Ошеломленная, она на какую-то секунду подумала, что еще не проснулась. Что это глупый бессмысленный кошмар, потому что…

Потому что это немыслимое оскорбление! Даже у собак на псарне есть подставки под миски.

Ньерр и ньерриса Койннех отдали свои жизни за то, чтобы не пропустить нандажью заразу вглубь страны. Чтобы защитить города и поселки. Чтобы люди не стали кормом для некромантских чудовищ.

Чтобы эти же самые люди сейчас встали на сторону недостойных опекунов.

– Приступай, если голодна,– по губам ньеррисы Леберт скользнула едкая усмешка.

Но она просчиталась. Лайссари указала на тарелки и по запястью вниз соскользнул тонкий кожаный браслет.

Слишком дешевое украшение для той, что предпочитает золото и изумруды.

«Защита от драконьего пламени», Алессия узнала едва различимый рисунок на темной полоске кожи. «Одноразовый».

Подавив гнев, Алессия покачала головой:

– Не такими должны быть достойные опекуны. Сможете ли вы встать на защиту Твердыни? Сможете ли вы выжечь нандажью заразу, если подойдут они вновь к стенам Твердыни?

Ньерриса Койннех подняла руку и разожгла на пальцах голубое пламя:

– Я – смогу. Но стану ли, вот в чем вопрос.

Встав, она медленно прошлась вдоль стола, столь же неспешно присела рядом с креслом ньерра Кестера и, подхватив тарелку с кашей, бросила ее на колени опекунше:

– Откушайте сами, я не голодна. Ньерр Леберт, ньерр Леберт-младший, мой почтение.

Развернувшись, она пошла прямо к стене. Стене, сквозь которую мог пройти только представитель рода Койннех. По крови ли, или же через брачный ритуал – неважно.

Важно лишь то, что сейчас во всем королевства одна лишь Алессия могла использовать это преимущество.

Ее выдержки и спокойствия хватило лишь на пару минут.

– Как они посмели?!

Вокруг Алессии разлилось жаркое марево призрачного огня.

– Мама, ты ради этого отдала свою жизнь?!

Обида. Жгучая обида сдавила горло ньеррисы Койннех. И несколько минут она никак не могла с этим справиться. Справиться с приступом острой жалости к себе и столь же острой ненависти к ним.

Ко всем ним.

Ради этих людей ее родители отдали жизни.

В том числе и ради Лебертов – у них не было ни Твердыни, ни хоть сколько-нибудь укрепленного замка! Эту часть королевства от Нандага защищали только Койннехи.

Но под всей этой жгучей яростью прорастал страх.

Ньерриса Алессия прекрасно понимала, что просто так Леберты не перешли бы границ.

«Она хотела попробовать вывести меня из себя. Даже заранее купила запрещенный некромантский амулет», Алессия прикусила губу. «Зачем?! Подозревает, что у меня есть дракон-побратим? Тогда почему не отвела в храм?».

– Будь Кестер жив, можно было бы подумать о браке. О том, что они получили разрешение на брак своего сына со мной, но… Это существо не способно ни на что.

По коже ньеррисы Алессии пробежала морозная дрожь. Одной лунной ночью она вышла побродить по Твердыне. Поискать венец наследия.

И забрела в крыло опекунов. Тогда как раз они только начали покупать женщин для своего сына, в надежде, что хотя бы одна из них понесет.

Вот только… В тех криках, том полном боли и страха вое сложно было расслышать хоть что-то человеческое.

Но голоса, вне всяких сомнений, принадлежали женщинам. Тем самым женщинам, что уезжали из Твердыни на рассвете, скрыв лица за темными капюшонами плотных накидок.

– Ни одна не смогла понести от него,– Алессия прикусила губу. – Он мертв. И это не моя вина!

Первые несколько лет она действительно верила, что это из-за нее Кестер Леберт находится в таком состоянии. Что это она столкнула на него тяжелый каменный вазон.

Но…

За четыре года боль от потери родителей немного притупилась. Разум успокоился и сейчас, оглядываясь назад, Алессия Койннех готова поклясться на алтаре Аньеледды – на замковом дворе никого не было.

Вазон она действительно уронила, но с такой высоты… Никто бы не выжил.

«И в Твердыню они въехали вдвоем, обезумевший маг появился после!», она яростно взмахнула руками, стравляя излишний гнев через призрачный огонь. «А еще я ощупала его голову – ни единого шрама! В то время как действительно мощные целительские заклинания оставляют после себя следы. В том числе и на сердце силы».

Сердце силы, яркий шар полный Огня Аньеледды, был виден драконьим всадникам. Не всегда, для этого, разумеется, нужно было приложить силы. Этот шар всегда находился там же, где находится человеческое сердце, оттого он и был так назван.

Без дракона увидеть сердце можно лишь ценой временной слепоты. Но когда Алессия впервые заподозрила, что может быть не виновата в болезни Кестера…

Она не сомневалась. И провела целую неделю ориентируясь лишь на голоса прислуги.

Чтобы никто ничего не понял, она сбегала в лес и собрала там беладонну, чтобы выжать из нее сок.

Этим и объяснила свою временную слепоту.

«Хотела быть похожей на маму», объяснила она тогда.

Потому-то сейчас ньерриса Алессия была уверена – Кестер мертв и убило его нандажье проклятье, что перешло от отца к сыну.

«И возможно, не по доброй воле ньерра Кестера. Быть может, его пытались сделать жертвой незаконного ритуала», подумала Алессия.

И тяжело вздохнула.

Она просто не представляла, что ей делать. Без венца наследия она не сможет повторить ритуал призыва. Без ритуала призыва она не сможет встретиться со своей драконицей. А без драконицы она не может владеть Твердыней.

«Иногда мне кажется, что моя память пострадала не просто так», с отчаянием подумала ньерриса Койннех. «Но кто бы смог? Мой разум защищен силой моей драконицы! Нандажий выродок смог бы проломить защиту, но… Они убивают, а не стирают память!».

Желая хоть немного прийти в себя, Алессия отправилась гулять по внутренней части Твердыни.

Долгие четыре года она старательно шпионила за своими опекунами. Так она узнала, что все деньги идут на счета Лебертов, что все незачарованные ценности проданы и на вырученные монеты куплены драгоценности. Много чего узнала, но…

Это все было так ожидаемо. Даже в шестнадцать лет Алессию не посещали мысли о том, что опекуны могут быть честны и благородны. Она уже тогда понимала, что все доходы пойдут им. Но при этом ньерриса Койннех свято верила, что им этого хватит! Владения рода Койннех огромны и, за счет несокрушимости Твердыни богаты. Ежегодный налог столь велик, что даже король нет-нет да и пытался запустить лапы в казну рода.

Но старые клятвы держат крепко. Койннехи не пошли под руку Аденордисов, а лишь согласились на вековой военный союз против Нандага. Который позднее был скреплен дополнительными клятвами и на земли рода распространились законы королевства Артис.

Потому-то и…

– Тебе нандажий огонь на язык попал?

Отрывистый, злой голос ньерра Леберта заставил Алессию вздрогнуть.

– Я просто хотела проверить девчонку,– нервно ответила Лайссари,– если она оседлает дракона…

– Без ритуала? – саркастично осведомился Рикард Леберт. – Без старших родичей, способных поддержать и направить? Ты забыла, как Леберты потеряли своих драконов? Некому было провести ритуал, а спустя несколько поколений наша кровь стала слишком жидкой для огня.

– Лорна не могла ошибиться,– тихо и хмуро ответила Лайссари.

Алессия пыталась понять, что находится за стеной, но никак не могла вспомнить карту.

– Твоя Лорна даже читать не умеет,– с презрением бросил Рикард. – Тебе бы сидеть и молчать, пока не снимут запрет на свадьбы!

«Запрет на свадьбы?», ньерриса Койннех прикусила губу, «Он возможен только в случае…»

– Чтоб Его Величество жил долго и счастливо, не мог он в другой год отбор объявить?! – ругнулась Лайссари.

– Сегодня будет отослан портрет девчонки,– усмехнулся Рикард. – Он не пожелает видеть ее среди претенденток на малый венец. Да и ты можешь представить, чтобы эта невыносимая гордячка отправилась куда-то, чтобы сразиться за право стать женой? Койннехи соединяются по зову сердца, так что…

– Кестер будет спасен,– всхлипнула Лайссари,– мой бедный мальчик так мучается.

– Тебе стоит пристегивать его крепче, если он вырвется может случится накладка,– бросил Рикард.

– Его? Ты говоришь о нашем сыне. Других детей не будет, и ты сам это знаешь,– разъяренной змеёй зашипела ньерриса Леберт. – Ему уже не хватает сил…

Хлоп!

Звонкая оплеуха заставила ошеломленную Алессию вздрогнуть. Неужели Рикард поднял руку на свою жену?!

– Ты что-то разговорилась сегодня, милая,– в голосе ньерра Леберта слышалась ласка и угроза одновременно. – В то время как эта девчонка может оказаться за любой из стен.

Шум и шорох, последовавший за этим, подсказали ньеррисе Койннех, что опекуны ушли.

– Отбор невест,– проговорила она вслух. – Гордячка? Может быть. Но не дура же!

Отбор невест – давняя традиция Атриса. Хотя сама Алессия назвала бы это королевским отбором. Все же упор больше делался на ум и образованность девушек.

«А я ведь сильно отстала от них от всех», она прикусила губу.

Наемные учителя постепенно разбегались и однажды Алессия осталась с библиотекой один на один.

Но много ли можно выучить не имея системы?

– Вот отбор это и покажет,– проговорила ньерриса Койннех.

Подобрав юбки, Алессия направилась в свою комнатушку. Раньше это была спаленка ее горничной, но… Комнаты ньеррисы Койннех занял Кестер Леберт. Потому что опекуны заселились в главную спальню.

Правда, долго они там не прожили – Алессия устроила им нандажью недельку и был заключен компромисс: ньерр Леберт-младший остается в покоях ньеррисы Койннех, а чета Леберт выбирает себе другие комнаты.

Комнату младшей горничной Алессия выбрала сама – потому что туда можно было пройти через тайные коридоры.

И вот, вернувшись в свою комнату, Алессия принялась мерить ее шагами.

Решение принято – она станет частью отбора невест. Плюсы неоспоримы: во-первых, рано или поздно она окажется рядом с королем. Во-вторых, там можно будет найти того, кто поможет ей пройти новый ритуал призыва. В-третьих, даже сошедшие с «тропы войны» девицы остаются некоторое время при дворе.

«Кажется, до окончания отбора? Или нет… В любом случае, это что-то около года с небольшим», Алессия прикусила губу.

– Но что делать? Подменить портрет? – от отчаяния, она заговорила в голос.

Но на что?

– Как вообще попадают на этот клятый отбор?!

Койннехи никогда не приветствовали эту занимательную традицию. А потому знали о ней лишь в общих чертах. Сама Алессия знала еще меньше – родители иногда шутили на тему прошедших отборов.

– Нарисовать новый портрет? Но я не успею, хотя…

Алессия, благодаря своим постоянным вылазкам на тайную сторону Твердыни, была неплохо ознакомлена с личной жизнью слуг. Нет, она никогда не останавливалась, если слышала некие вздохи, но…

Она слышала еще и разговоры.

Вытащив большой плотный лист, Алессия достала угольный карандаш и принялась быстро, технично набрасывать эскиз.

Массивное кресло с высокой спинкой и она, в легкой ночной рубашке. Нога заброшена на ногу, волосы распущены. Ворот сполз и приоткрыл плечо.

Иные платья открывают больше, но…

«Он захочет меня увидеть хотя бы ради того, чтобы прилюдно отчитать за вопиющую невоспитанность», Алессия удовлетворенно фыркнула.

И вздрогнула, услышав стук в дверь:

– На сегодня молодой хозяин не нуждается в ваших услугах, ньерриса,– голос Лорны был тих настолько, что ньерриса Койннех с трудом расслышала слова служанки.

– Отлично,– отозвалась Алессия. – Тогда я возьму кисти и поднимусь на центральную Башню.

Там уже давно было сооружено чучело, которое изображало ньеррису Койннех.

Дело в том, что часть Твердыни была разрушена. И в центральную башню можно было пройти лишь по тонкой балке, под которой угрожающе скалились острые камни.

Все это от того, что Твердыня выросла из этой небольшой, но гордой башенки, прилепившейся к отвесной скале.

Никто не мог пройти туда кроме той, что не боялась ни ветра, ни высоты.

За час ньерриса Койннех успела пройти и туда, и обратно. Установив чучело, она активировала старый семейный артефакт невидимости и быстро-быстро вернулась к себе.

Забрала тубус со своим рисунком и рысью понеслась по тайным коридорам.

Найти гонца оказалось нетрудно – он сидел на кухне, флиртовал со служанками.

Сумка его была при нем и из нее уже торчал тубус.

«Благослови Аньеледда скаредность Лебертов», мысленно рассмеялась Алессия, отметив, что ее тубус ничем не отличается от того, что гонцу выдал ньерр Рикард.

Кладовые Твердыни безжалостно расхищались и Алессия давно уже запретила себе об этом думать. Увы, ее слово против слов опекуна ничего не стоит.

«Как вы только пролезли сюда?!», со злостью подумала ньерриса Койннех.

Но на самом деле она прекрасно понимала, как это произошло. Никто не захотел рисковать. Твердыня богата, но… Если Нандаг вновь нападет, то Леберты полягут первыми. Именно они подвязаны к сигнально-защитной системе границы.

«Иногда мне кажется, что они не понимают этого», мысленно посетовала Алессия. «Но я вижу нить связи между пограничными артефактами и Рикардом Лебертом».

– Эй, красавчик,– позвала гонца повариха,– угостись булочкой да расскажи-ка еще раз, как украшены стены Изайи!

Воспользовавшись моментом, Алессия магией подтолкнула сумку гонца. И, когда тубус покатился, вновь воспользовалась невидимостью.

– Это я с радостью, ибо скажу вам не тая – такой красоты давно не видали в столице,– огладил бороду мужчина. – Аккуратней! Тубус же повредите.

Замерев, Алессия с ужасом смотрела на изменяющийся цвет камня – она вот-вот станет видна!

– А там портрет, да? – заинтересовалась одна из горничных. – Ох, а что если за наследницей приедут? Шумно будет!

Гонец рассмеялся:

– Никто не приедет! Все юные ньеррисы Твердынь имеют право пройти на отбор минуя портретный этап. А отправка картины это напротив вежливый намек королю, что ему не следует смотреть в сторону наследницы. Сложно все, с приграничными ньеррами и их ньеррисами.

«Что?!», Алессия, уже добравшаяся до скрытого за стеной перехода, замерла.

– Вот оно как,– протянула горничная.

– Да что вы все про нашу гордячку, давайте лучше про Изайю послушаем. Говори, мил человек, не останавливайся, мы окромя этих серых стен ничего и не видели!

Дождавшись, пока все обратят внимание на гонца, Алессия прошла сквозь стену. Конечно, вряд ли кто-то мог заметить рябь, прошедшую по каменной кладке, но… Ньерриса Койннех предпочитала не рисковать.

Тайными переходами Алессия вернулась к той самой балке. Но, увы, ей пришлось ждать, пока кольцо вновь потемнеет.

Отвинтив крышку тубуса, ньерриса Койннех вытащила плотный лист и, развернув его, истерично рассмеялась.

На нее смотрела ее почти точная копия. Желтовато-карие глаза, светлые волосы, тонкий нос и пухлые губы – все так. Вот только в глазах не было ни тени мыслей, в уголках рта блестела слюна, а волосы были спутаны.

На дне тубуса было также и письмо. Ньерр Рикард Леберт сообщал, что наследница Койннех немного повредилась умом в ночь нападения Нандага, а потому не стоит ожидать от нее прибытия не только на отбор, и на последующую за ним королевскую свадьбу.

– Что же вы мне приготовили,– Алессия бережно свой портрет в тубус. И, туда же, отправила и письмо.

А через несколько минут камень в кольце потемнел достаточно, чтобы можно было быстро-быстро пройти по балке.

Убрав чучело, Алессия сама встала к мольберту. Приколов новый лист, ньерриса Койннех взяла карандаш и принялась набрасывать основу будущего рисунка.

– Мне нужно в храм, но снег давно сошел, а по дороге идти… Заметят,– Алессия отложила карандаш и взяла в руки кисть. – Справлюсь. Не могу не справиться.

Иногда ньерриса Койннех думала о том, чтобы спалить Твердыню. Она никак не могла взять в толк, отчего ее опекунами сделали тех, кто уже несколько поколений не мог призвать дракона-побратима.

– Неужели драконьих всадников не осталось? – она прикусила губу.

До нее долетали слухи, что границу патрулирует генерал Магнус, владыка Твердыни Эрел. И что именно благодаря его действиям нандажьи отряды не доходят до земель Койннехов.

– Я должна написать ему письмо,– решила Алессия. – Не оставлять все на откуп опекунам. Рикард утверждал, что лично разговаривал с генералом и благодарил за помощь. Но что-то мне подсказывает…

Ньерриса Койннех замолчала. Иногда ей становилось жутковато от того, насколько сильно она соскучилась по живому общению. От того, что оставшись наедине с собой постоянно говорит вслух.

– Я вернусь,– она отвернулась от гор и посмотрела на громаду своей Твердыни. – Я вернусь и все исправлю!

Обернув свой взгляд на север, Алессия представила, что сквозь дымку виднеется Твердыня Эрел, их ближайший сосед.

– Я даже не знаю, пришел ли ты на помощь к нам, генерал Магнус Пламенный,– прошептала она. – Но я точно знаю, что должна тебе за четыре года тишины и покоя.

Оправив одежду, ньерриса Койннех убрала карандаши, кисти и краски. Собрала мольберт в удобный чемоданчик и поставила это все ближе к уцелевшим стенам.

Затем она зашла внутрь центральной башни. Там, в подвале, хранится казна Твердыни. Те монеты, до которых без венца владения добраться не сможет никто, даже сама Алессия.

Но ньерриса и не пыталась добраться до золотого запаса. Ее интересовала старая кладовая. Все, что было в основной части Твердыни, попало в руки Лебертов. Кроме, разумеется, артефактов и драгоценностей, зачарованных на служение Койннехам.

Но эта кладовая… Здесь хранились вещи «на крайний случай». И сюда же Алессия перенесла свои драгоценности, чтобы опекуны не смогли забрать или уничтожить ее Печать наследницы.

Эта Печать подтвердит личность ньеррисы Койннех и позволит заказать соответствующие ее статусу вещи. А счет за покупки придет опекунам. И не оплатить его они не смогут – наследница Твердыни Койннех имеет ежегодную ренту, которая, чисто теоретически, должна накапливаться. Ведь за четыре года Алессия ни разу ничего не купила. Не потому, что не хотела, а потому что никто ее никуда не выпускал.

Вместе с кольцом-печаткой, Алессия взяла все свои драгоценности. Матушкины ожерелья она оставила – еще не хватало потерять их.

Увязав все в объемный узел, ньерриса Койннех прошлась по тесной башенке.

В молчании она прощалась с предками. Просила прощения за то, что не посетит семейную крипту – слуги донесут Лебертам.

Вернувшись в свою комнату, Алессия распахнула створки шкафа и побросала свои старые платья на постель.

Ничего, из того что у нее было, не подходило для побега. Ей бы мужские штаны да рубашку, но…

«А ведь гардероб Кестера постоянно пополняется», пронеслось в голове Алессии.

Противно ли ей надевать вещи мертвого безумца?

Да.

Готова ли она на это пойти?

Тоже да.

– А еще я могу его отстегнуть,– ее вдруг озарила гениальная идея, как создать необходимый для побега переполох. – Пусть уползет куда-нибудь в угол! Лорна плела, будто молодой ньерр стремится к темным, сырым местам. То-то они за ним побегают по подвалам Твердыни.

Сдвинув матрас, Алессия достала небольшой, но очень остро заточенный нож.

– Не будем откладывать,– она бросила короткий взгляд на небо,– обеденное время близко. Неизвестно, когда гонец отправится в Изайю.

Немного подумав, Алессия отложила нож и, вытащила старую отцовскую сумку. Она здраво предположила, что переполох от побега Кестера начнется сразу же, а значит и ей нужно будет уходить немедля.

Правда, собрала она не так и много – белье, ночную рубашку да шкатулку с драгоценностями. И горсть мелких риссов, среди которых не было ни единого атта. Но ничего, и этих монет хватит, чтобы нанять телегу до храма. Надо только спуститься вниз, до небольшого постоялого двора.

– Никто не сможет меня остановить, когда я получу браслет Избранницы,– прошептала она. – Но до этого момента мне следует поберечься.

Но и забывать долг ньеррисы Койннех тоже было недопустимо. А потому первым делом Алессия направилась в кабинет главы рода. Ньерр Леберт пытался попасть туда, но ему открылась лишь приемная, в которой раньше сидел секретарь.

Алессия же с легкостью прошла в кабинет отца и на мгновение замерла. Шоколадный табак, острый перечный запах и почти выветрившийся аромат одеколона. Первые месяцы после трагедии она могла спать только здесь. На неудобной козетке, свернувшись клубком и прижимая к лицу мамину шаль.

– Мама…

Подрагивающими руками Алессия взяла мягкую ткань и, прижав ее на мгновение к лицу, набросила на плечи. Это ей в дороге тоже пригодится.

Сев за стол отца, она придвинула к себе стопку гербовой бумаги. Азы деловой переписки давно выветрились из памяти Алессии, так что она просто понадеялась на понимание генерала.

– Благородный ньерр,– она бегло перечитывала строки, выискивая затесавшиеся ошибки,– позвольте сказать вам, что нет слов, кои могли бы выразить мою вам благодарность. Долгие четыре года вы защищали не только границы Твердыни Эрел, но и границы рода Койннех. Надеюсь, что это не первое благодарное письмо, которые вы читаете. Виражи судьбы сложились так, что я тайно покидаю Твердыню, чтобы присоединиться к отбору невест. Я не лелею надежд стать королевой, но мне жизненно необходима аудиенция короля.

На взгляд ньеррисы Койннех послание вышло чрезмерно витиеватым и пафосным, но у нее не было лишних пары часов, чтобы подумать над формулировкой.

– Искренне ваша, Алессия Койннех.

Запечатав письмо, она открыла шкаф с десятком шкатулок, на каждой из которых был свой герб.

– Венгиры, Балтисы,– она бегло просматривала артефакты,– Эрел!

Откинув крышку шкатулки, она поместила внутрь свое письмо, а после, щедро поделившись с артефактом силой, с удовольствием отметила исчезновение конверта.

– Отлично. Надеюсь, генерал Магнус прочтет это письмо не слишком рано, но и не слишком поздно!

Завязав шаль узлом, Алессия подхватила шкатулку и, уже входя в тайный коридор, услышала мелодичный перезвон, обозначающий принятое послание.

– Уже ответил? – поразилась ньерриса Койннех. – Ладно, ответные благодарности я почитаю как-нибудь потом!

Прежде чем идти в покои Кестера, Алессия нашла своих опекунов – они обедали. И да, места за столом для ньеррисы Койннех не было.

– Видимо, я опять наказана,– хмыкнула она и, поправив тяжелую сумку, поспешила на господский этаж.

Ньерриса Койннех всегда хорошо ориентировалась в стенах собственной Твердыни. За прошедшие четыре года она выучила все повороты досконально и сейчас вышла точно там, где и хотела – в своей гардеробной комнате. Точнее, в гардеробной ньерра Кестера Леберта.

На свое счастье Алессия обнаружила несколько новейших, ненадеванных рубашек, и две пары свежепошитых штанов. Сорвав с вещей магические бирки, ньерриса решительно сбросила платье. Один комплект она наденет сейчас, пусть ей и придется подвернуть рукава со штанинами. А второй останется на смену – мало ли что.

Просмотрев все вешалки, Алессия наткнулась на большой сундук, в котором оказались старые вещи ньерра Леберта.

– Это я тоже возьму себе.

Простой темный камзол без шитья подошел Алессии почти идеально. Глядя на себя в зеркало, ньерриса поняла, что может притвориться парнем! А потому, разыскав на полках шляпу, скрыла под ней свои скрученные в узел волосы.

– И все, теперь главное близко ни к кому не подходить.

Она закинула на плечо сумку, немного ссутулилась и постаралась спрятать лицо:

– Эт, в город иду, ага. На работу, значит, устраиваться. А чего, у мамки семеро по лавкам, ага. И я уже большой, взрослый.

Всю эту скороговорку она когда-то слышала от сына одной из поварих. Правда, никуда парнишка не ушел – пристроили работать в Твердыне.

– Ы-ы-ы-а-а-а,– донеслось из спальни.

– Вторая часть представления,– прошептала себе под нос Алессия и достала узкий нож. – Кто-то хочет на свободу.

Перекошенное лицо Кестера ничуть не изменилось, когда она вышла из гардеробной в спальню. Обезумевший маг не среагировал ни на свою одежду, ни на узкий нож в руках ньеррисы Койннех.

Что лишний раз подтвердило уверенность Алессии в том, что ньерр Леберт безнадежно мертв.

– С тобой что-то случилось задолго до нашей встречи,– встречи прошептала девушка.

Первым делом она сорвала с окна тяжелые, плотные портьеры, не пускавшие в спальню солнечный свет. Затем она последовательно открыла двери – из спальни в гостиную и из гостиной в коридор.

– Все для вас, молодой ньерр,– грустно усмехнулась ньерриса Койннех.

Она считала неправильным использовать Кестера в своих планах – он не владел собой. Все жестокие и унизительные решения принимали его родители, но…

– Мне не оставили другого выбора, ньерр. Так что вы уж постарайтесь уползти подальше.

Алессия не знала, с какой скоростью передвигается маг. Может, он и вовсе никуда не пойдет? Может, просто заползет под кровать?

– Но тогда вас бы не пристегивали ремнями, верно? – грустно улыбнулась Алессия.

Она освободила его руки, затем ноги, затем перерезала путы на туловище, но…

Кестер не двинулся. Он лишь смотрел широко распахнутыми глазами на яркий солнечный свет и тихонько выл.

– Очередная ложь, а я просто потеряла время,– тихо выдохнула Алессия.

– Ы-ы-ы-а-а,– протяжно застонал Кестер и откинул голову на другую сторону.

В этот момент Алессия увидела ошейник.

– Ох, даже так? – тут девушка засомневалась. – Еще и ошейник? Но зачем…

Наверное, ньерриса Койннех не рискнула бы срезать явно зачарованную вещь, но в коридоре послышались чьи-то шаги.

– Тц,– она нервно взрезала тонкую кожаную полоску, а после отступила в сторону. – Беги!

Сама она быстро отскочила к окну и надвинула поглубже шляпу – даст Аньеледда, так ее никто и не узнает!

Ньерр Леберт поднял руку, коснулся шеи, а после обхватил себя за плечи и принялся раскачиваться из стороны в сторону.

– Да беги же,– почти с ненавистью прошептала Алессия, отступая к окну.

Позднее она не раз спрашивала себя, отчего ей не пришло в голову сразу уйти в гардеробную?! А там, тайными переходами до выхода в лес и дальше, дальше…

Наверное, она чувствовала ответственность за Кестера. Все же в ее понимании он был человеком.

Бросив опасливый взгляд за спину, ньерриса Койннех пропустила момент, когда ньерр Леберт оказался прямо перед ней.

И в его фигуре не было ничего человеческого…

Он стоял, вытянувшись в струну. Немного запрокинувшись назад, будто его поясница ему не принадлежит.

Но что самое страшное – в его глазах горели алые отблески нандажьего пламени!

– Что…

– Нет!

Алессия вскинула нож, одновременно призывая драконий огонь, но враг пришел с нежданной стороны.

Ньерриса Леберт, вошедшая незамеченной, выбила нож из руки Алессии, а после прижала ее к оконному стеклу:

– Думаешь, сможешь пережить моего сына?!

Но Алессия не слышала ее. Ее взгляд был прикован к ньерру Кестеру, который, урча, грыз руку обездвиженной Лорны.

– Ваша служанка,– хрипло прошептала ньерриса Койннех,– ваша…

– Ничего с ней не случится,– Лайссари встряхнула Алессию. – А вот ты…

Ужасающие, чавкающие звуки сводили ньеррису Койннех с ума. Но от активных действий сдерживал кинжал, острие которого упиралось Алессии в живот.

– Клянись, что никому и никогда не расскажешь о том, что здесь видела. Клянись своей кровью.

Острие кинжала прокололо тонкую кожу Алессии и та, смирившись, пробормотала стандартную клятву молчания.

Лайссари просияла и чуть отстранилась:

– Что ж, теперь можно открыть карты. Будь уверенна, что твое тело пойдет на праведн…

Лорна не была магом. А потому, едва почуяв свежий аромат сильной крови, Кестер бросился к новому источнику питания.

– Нет! – крик Лайссари стоял в ушах Алессии в тот момент, когда из-за нечеловечески сильного удара Кестера они обе вылетели в окно.

«Вот и все. Как глупо», пронеслось в голове ньеррисы Койннех.

Но через мгновение Алессия услышала до боли родной шелест крыльев.

Сильные лапы перехватили ньеррису Койннех.

– Не бросай меня! – Лайссари чудом успела вцепиться в сапоги Алессии.

Лазурная драконица заложила крутой вираж, и истошно визжащая ньерриса Леберт сорвалась, рухнув на крышу конюшни.

Алессия помнила, что там сеновал, да и высота была уже невелика, но… Ее совершенно не волновала судьба опекунши.

Смаргивая слезы, ньерриса Койннех гладила когтистую лапу своей драконицы и шептала:

– Прости, прости. Я не помню твоего имени. Не могу услышать твою речь. Я так подвела тебя. И маму. И отца. И брата…

Юная ньерриса Койннех помогала маме готовить подарки для еще не рожденного брата. В семьях драконьих всадников принято скрывать беременность до момента, пока магия не откажет…

– Нет-нет-нет, мне нужно в другую сторону,– ньерриса Койннех с отчаянием посмотрела на храм, который остался позади. – Я должна попасть на отбор! Провести ритуал и вернуть себе память. У меня же только ты осталась…

Драконица сердито заклекотала. Алессия знала, что крылатая сестра понимает человеческую речь, а потому продолжила ее убеждать:

– Сражаться за самца позор, но у меня же другой мотив! Он поможет мне, иначе останется с оголенной границей! Из Семи Твердынь Драконьих Всадников осталось лишь две. А драконы-побратимы и вовсе остались лишь в армии Магнуса Пламенного.

Шумно хлопнув крыльями, драконица снизилась и отпустила свою сестру.

– Я так ждала тебя,– прошептала Алессия,– ходила над бездной, но ты не приходила ко мне.

Драконица грустно понурилась и ньерриса Койннех тут же принялась ее успокаивать:

– Я знаю правила, знаю. Ты не можешь прийти не званной, только если мне угрожает смертельная опасность. Я знаю. Ты просто мне снишься. Я верну тебя, обещаю.

Прокусив палец, Алессия начертила на драгоценной чешуе несколько знаков:

– Чтобы никто не смог призвать и подчинить тебя.

Связь дракона и его побратима бесценна. Но если она ослабнет, крылатый друг рискует куда большим, чем его человек. Красноглазые всадники появлялись именно так. Потому Алессия влила в свою кровь столько силы, что та подернулась пламенем.

– Я чувствую, что тебе пора.

Драконица шумно выдохнула, обдавая сестру теплым, пахнущим железом воздухом. А после растворилась в воздухе.

Шмыгнув носом, ньерриса Койннех напомнила себе, что благородные всадницы не плачут.

– Вперед.

До храма она добралась быстро – драконица все же прислушалась к словам своей сестры и опустила ее в перелесок, за которым и стоял храм.

И все бы ничего, но перед Алессией во весь рост встала проблема – в храм нельзя входить босиком. А она умудрилась не заметить, что Лайссари рухнула вниз вместе с сапогами!

– И как я это пропустила? – ворчала себе под нос Алессия. – С другой стороны, не возвращаться же за ними было!

Увидев, как храм покидает немолодой уже мужчина, ньерриса Койннех за несколько мгновений открыла свою сумку, затем шкатулку, а после выхватила простенький серебряный кулон. Она купила его больше пяти лет назад, когда ее впервые отпустили одну в город.

– Добрый человек, подожди минутку.

Мужчина остановился и ньерриса, даже не пытаясь притвориться парнем, быстро-быстро проговорила:

– Топь проклятая сожрала мои сапоги, а мне в храм надо, за жениха помолиться. Позволь в твоих войти? Я верну, вот, возьми мой кулон в залог.

Глаза мужчины алчно сверкнули – украшение стоило дороже его стоптанных, потрескавшихся сапог.

– За жениха молиться благое дело,– мужчина быстро разулся,– иди. Откуда ты?

– С Твердыни, добрый человек.

Чужие сапоги ньерриса Койннех надевала не без отвращения. Но все это было вторичным, ненужным.

– А правда, что наша владетельница умом тронулась? – с жадным любопытством спросил мужчина.

Алессия разогнулась, задумчиво посмотрела в сторону Твердыни, чья массивная громада виднелась даже здесь, а после пожала плечами:

– Не знаю, добрый человек. Девица малахольная, но может и будет из нее толк. Ты дождись меня, сейчас я мигом. Туда и обратно!

Мужичок тут же покивал и спрятал кулон в карман:

– Чтобы не уронить!

Посмеиваясь, ньерриса Койннех направилась к массивным дверям храма.

Дверям, на которых виднелись сколы и глубокие царапины – некроманты Нандага исповедовали совершенно иную религию, а потому не пощадили благое место.

Потянув на себя тяжелую дверь, ньерриса шагнула в мягкий, прохладный полумрак. Старый храм был наполнен ароматом цветов и трав.

Глубоко вдохнув, она плотно притворила за собой дверь, а затем беззвучно и быстро задвинула засов. Сколько времени Лебертам понадобиться, чтобы выслать погоню?

«Шума получилось много, но все без толку», она мысленно вздохнула. «Не буду сейчас об этом думать».

И тут же пришла другая мысль. Что если местный жрец не знает про право ньеррисы Твердыни стать Избранницей?!

«Спокойно, спокойно», сказала она сама себе.

– Пусть сияние Аньеледды озарит ваш путь,– ньерриса Койннех первой поприветствовала вышедшего из полумрака жреца.

– Пусть сияние истинной веры озарит ваш путь, ньерриса,– степенно, с долей раздражения ответил он.

– Мое имя Алессия Койннех, я пришла к вам, чтобы стать Избранницей Его Величества.

На лице жреца на мгновение отразилось замешательство:

– Прошу простить, дитя, но разве это достойно благородной ньеррисы? Да и документы ваши должны быть…

Алессия подняла руку с кольцом-печаткой:

– Клянусь истинным пламенем Сияющей Аньеледды, что имя мое Алессия Айлис Койннех.

Над рукой на мгновение появился герб Твердыни.

– Что ж, артефакты были разосланы во все храмы,– жрец настороженно посмотрел на Алессию,– но вы должны подтвердить свое искреннее желание стать Избранницей.

– У меня этого желания столько, что могу и других одарить,– нервно улыбнулась Алессия. – Давайте же приступим!

Она чувствовала, что ворота Твердыни открыты. А значит люди Рикарда Леберта уже спешат сюда.

– Такие дела не терпят спешки,– покачал головой жрец. – Наберитесь терпения. И… Вам бы принять надлежащий вид!

– Это наряд для путешествия. В платье не слишком удобно,– отреагировала Алессия.

Взгляд жреца уперся в огромные, растоптанные сапоги.

– Вы посоветовались с опекунами? – проронил жрец, с трудом отведя взгляд от расхлябанной обуви ньеррисы Койннех.

– Это был большой спор, но в итоге ньерриса Лайссари поняла мои мотивы. Она просила не бросать ее, ну так я и не брошу! Буду писать письма.

Жрец меж тем пробудил алтарь, на котором появился небольшой сундучок.

– Что ж, позвольте мне…

Громкий лязг заставил жрец отвлечься от сундучка и извлеченного из него кристалла:

– Что там?

– Не будем отвлекаться,– ньерриса Койннех мило улыбнулась жрецу,– король не терпит пренебрежения.

Бам-бам-бам!

– Но ведь…

– Вы не целитель, верно? – Алессия пожала плечами,– закончим со мной и вместе поможем страждущим!

Жрец скорбно покачал головой, а после вложил в руки ньеррисы Койннех кристалл:

– Вы должны окунуться в свое желание стать Избран… Что вы сделали?!

Алессия, прикрыв глаза, отдала кристаллу всю бурю чувств, что жила в ее душе. А после, посмотрев на артефакт, нервно улыбнулась:

– Он не слишком стоек, да?

Кристалл почернел и треснул, но внутри него виднелось нечто золотистое.

– Вот и ковыряйте его теперь,– буркнул жрец,– у нормальной ньеррисы артефакт должен был раскрыться, как цветок!

– А, так браслет Избранницы внутри?

Алессия впилась пальцами в кристалл. А жрец, ворча о нравах современной молодежи, направился к двери.

Быстрей.

Ньерриса Койннех, видя, что мужчина уже почти дошел до двери, бросила кристалл об пол. Трещина стала больше.

– Что вы делаете, дитя неразумное!

Не слушая его, Алессия приподняла скамью для прихожан, пинком загнала кристалл под ножку оной скамьи и, с размаху опустила свое импровизированное орудие.

Крак!

– Что ж, вот и браслет,– она отодвинула скамью, разворошила осколки и подняла изящную цепочку с радужным камнем. – Сияет, значит, принял меня.

Яркие отблески зажгли и алтарь, который весь храм наполнил чистым светом истинной магии.

– Убереги боги страну от такой королевы,– проворчал жрец. – Да вы же засов задвинули!

– Чтобы никто не помешал.

Алессия была напряжена, но теперь, когда на ее руке браслет Избранницы, никто не сможет ее остановить.

Убить, кстати, тоже.

Жрец распахнул дверь, вышел, а затем вошел:

– Никого нет.

Алессия проследовала к нему, спустилась и, обернувшись, подметила:

– Храм сияет.

– Так и должно быть,– нахмурился жрец. – За вами прибудут маги Его Величества. Но все же, кто же так стучал?

Сердито ругаясь, мужчина пошел вокруг храма. Ньерриса осталась одна. Посмотрев в сторону своей Твердыни, она едко усмехнулась – опекун, очевидно, заметил сияние. Потому и ушел.

«Ему нечего бояться», со злостью подумала Алессия. «Лайссари взяла с меня клятву и я не представляю, как ее обойти!».

– Прошу вас в храм, ньерриса Избранница,– усталый жрец вышел с другой стороны храма. – Слуги короля могут прибыть как сегодня, так и завтра.

Глава 2

Генерал Магнус ПламенныйВладетель Твердыни Эрел,

Письмо из Твердыни Койннех застало генерала врасплох. Он не ждал его.

Нет.

Он ждал.

Но не этого!

– Что у тебя в голове, Алессия?! – с отчаянием прорычал драконий всадник. – О чем думает твоя Х…

Резкая боль обожгла горло генерала. Не веря собственной догадке, он попытался еще раз:

– Хен…

В этот раз он смог вымолвить три первых буквы, а сразу после этого из его рта хлынула темная, густая кровь.

Предупреждение Аньеледды.

– Ты забыла имя своей крылатой сестры? – генерал не мог поверить, что гордая, сильная всадница могла просто так забыть о части себя.

– Мирракс,– выдохнул генерал, призывая своего дракона.

Сосредоточившись на защите рубежей, Магнус не следил за тем, что происходит в Твердыне Койннех. Он знал, что опекуны Алессии были назначены Советом Ньяцци, столицы округа Койннех. А потому и не волновался – свои же люди.

Алессия потеряла все и утром, когда настала пора хоронить павших… Магнус по сию пору помнил, насколько храбро держалась юная ньерриса. А значит, имея надежную опору в лице опекунов, девушка сможет преодолеть свое горе.

На грани слуха зашелестели родные крылья – Мирракс прибыл. И, уже привычно, улегся на крыше главной башни Эрела.

«Тебе нужны мои крылья?».

«Да. Ты можешь произнести имя своего сердца?», Магнус откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Он был уверен, что…

Волна боли прошила позвоночник. Его дракон тоже не смог произнести имя.

«Она не могла просто забыть сестру. Высокий уровень сродства. Сестры действовали как единое целое», в мыслешепоте дракона слышалось отчаяние. «Ты говорил, что опекуны девочки достойны доверия».

А здесь уже звучала обида.

«Леберты всю свою жизнь прожили под крылом Койннехов. Они не были назначены королем, их выбрал совет Ньяцци».

Ответом генералу был лишь горестный драконий вздох.

Магнус понимал боль Мирракса. Четыре года назад его побратим почувствовал в драконице Алессии свою пару. Потому-то никто из Эрелов и не мог претендовать на опекунство – ментальная энергия взрослого, запечатленного дракона могла искалечить разум юной, едва вставшей на крыло драконочки.

Больше того, Магнусу было рекомендовано не приближаться к Твердыне Койннех – так сильно было притяжение Мирракса. Опасность, что драконица утратит разум и волю была слишком велика.

«Мы должны лететь к девочке», толкнулась в виски мысль дракона.

«Она отправилась к королю. Стала его Избранницей».

«Нет!», гнев дракона затопил сознание Магнуса. «Нет!».

«Люди чувствуют парность не так остро, как драконы. Ты знаешь, что у драконицы и ее человеческой сестры должен быть выбор», напомнил Магнус.

«Я слышу твои мысли. Тебе не нравится решение девочки».

– А кому оно может понравится? Маленькая птица летит в расставленные силки,– вслух проговорил Магнус.

«Летим к ней. Ты ждешь письмо – его не будет. Она забыла свое сердце, значит, опекуны были жестоки. Значит, она решилась бежать».

Бо-о-ом! Бо-о-ом! Бо-о-ом!

«Что это?!», мыслешепот дракона был наполнен ужасом, «Чувствую взгляд богов!».

«Она становится Избранницей», с горечью и тихой яростью ответил генерал. «В одном их Храмов пробужден алтарь».

«Мы не можем ее отдать!».

«Мы идем к столице», генерал встал из-за стола. «Успеем к началу отбора».

Временный владетель Твердыни Койннех,

Рикард Леберт

Он замер у окна. Отряд, посланный за девицей, вернулся ни с чем.

– Я взяла с нее клятву,– тихо проронила Лайссари.

– Я не сомневался,– проронил Рикард, не оборачиваясь. – Клятвы ты берешь ловко. Где он?

Тихий шелест платья подсказал ньерру Леберту, что супруга подошла ближе.

– В своей комнате. Я уладила вопрос с Лорной, если тебя это интересует.

– Меня интересует одно – когда ты собираешься привести его в чувство,– отрезал Рикард. – Ты обещала, что…

– Из-за тебя он перегорел! – крикнула Лайссари,– ты не продумал… Ничего не продумал. А мы тебе доверились.

Рикард резко развернулся:

– Точно так же и я доверился тебе. Ты помнишь, сколько клятв ты с меня вытянула? Помнишь, сколько всего я по умолчанию должен? Продлевать жизнь сына любым способом… Я считал, что ты говоришь о деньгах и прославленных лекарях!

– Да, но ты не слишком возражал, когда увидел, что он может,– усмехнулась Лайссари. – Она ничего никому не скажет.

– Она вернется.

– Ее память надежно запечатана,– напомнила Лайссари. – Сокрытый на дне души ужас будет гнать ее дальше от Твердыни.

Рикард покачал головой. Он, в отличие от супруги, прекрасно понимал, что рано или поздно некроманты Нандага пойдут в атаку. Рано или поздно Магнус Пламенный перестанет защищать всю границу и сосредоточится на своих землях.

«Знать бы еще зачем ему это было нужно», ньерр Леберт тяжело вздохнул, «Как же все не вовремя».

– Успокой слуг и сообщи им радостную весть,– приказал Рикард.

– Радостную?!

– С точки зрения общественности – безусловно. И не забудь, что Койннехи никогда не шли на отборы. Это лишний раз покажет людям, что дочь Акайра и Айлис Койннех слаба, глупа и не чтит своих предков.

– Совет Ньяцци вновь хотел с ней встретится? – вздрогнула Лайссари.

– Разумеется. Люди хотят видеть в Твердыне всадницу, или всадника.

– Кестер сможет…

– Пока что он может лишь рвать на части других людей,– отрезал Рикард.

– Его разум спит,– напомнила Лайссари.

А после, не прощаясь, направилась к выходу.

– Или мертв,– негромко проговорил ньерр Леберт, когда за его супругой закрылась дверь.

Он так и не смог отвести взгляда от неба, в котором отражались колдовские отблески окружившей храм силы. И вот сейчас все начало утихать – за Избранницей прибыли королевские маги.

– Я мог бы понадеяться, что тебя отравят на отборе,– тихо проговорил он. – Но никто не позволит нам остаться здесь, если ты упокоишься.

Рикард Леберт оказался на распутье – живая Алессия была для него угрозой, но мертвая… У тех же Эрелов есть несколько младших всадников и они точно будут претендовать на Твердыню Койннех. И когда они сюда войдут, от них не укроются эманации проведенных над Кестером ритуалов.

Дождавшись, пока последний отблеск угаснет, Рикард сел за свой стол. Вытащив из ящика почтовую шкатулку, он написал одно короткое письмо. Отправив его, ньерр Леберт откинулся на спинку стула и медленно выдохнул. Решение не идеальное, но в сложившейся ситуации другого и быть не может.

Опытные люди помогут ему вернуть беглянку домой. Живой, но не полностью здоровой.

«Было бы неплохо, если бы она родила. Эрелы будут обязаны патрулировать границы, это часть их союзных соглашений. Когда же Кестер очнется… Дети хрупки».

Глава 3

Алессия Айлис Койннех,

Наследница Твердыни Койннех, Избранница отбора невест

Ньерры, прибывшие за Алессией, были молчаливы. Но она все равно чувствовала их брезгливое недоумение.

«Ожидали ньеррису в шелках и драгоценностях, а получили замарашку в мужской одежде и растоптанных сапогах», невесело смеялась она про себя, глядя, как они выстраивают колдовские путеводные артефакты.

– Прошу в портал,– старший из мужчин указал ньеррисе Койннех на расцветший в воздухе огненный круг.

Алессия подошла ближе и увидела, как через дымку проступают очертания просторного, светлого зала. Беломраморный пол с робкими коралловыми прожилками, тонкие колонны, уходящие ввысь и с десяток людей, фланирующих туда-сюда.

«Триумфальное явление», с изрядной долей отчаяния подумала ньерриса Койннех. Но выбора не было и она, не медля, решительно шагнула вперед.

Вот только огненное кольцо портала своим нижним краем не касалось пола и Алессии пришлось высоко задрать ногу.

Сапоги подвели ее, и во дворец ньерриса Койннех явилась не как положено благородной девице – чинно и с достоинством, а выпала плашмя, как вообще непонятно кому положено!

Особенно было обидно из-за неприятного кровяного привкуса во рту – она крепко приложилась подбородком, ведь в руках были вещи и сгруппироваться она не успевала.

Тряхнув головой, Алессия быстро поднялась и увидела, как ньерры сопровождающие гасят портал, вытягивая сквозь него путеводные артефакты.

Ньерриса Койннех осталась в одном сапоге…

От унижения хотелось плакать.

– Ньерриса Избраница,– позвал ее кто-то со стороны,– прошу, мы должны зарегистрировать ваш браслет.

Обернувшись на голос, она увидела высокого молодого ньерра, стоящего за конторкой. По правую руку от мужчины расположились парящие в воздухе колдовские весы, а по левую… По левую были сложены кожаные папки с бронзовыми, серебряными и золотыми уголками. За спиной ньерра стоял слуга, на чьих губах играла ухмылка.

– Меня зовут ньерр Аракий Фальен, и я отвечаю за подготовку к вселению Избранниц в Купель Невест.

Молодой придворный старательно улыбался и столь же старательно не смотрел на ноги Алессии. От этого его насмешливое удивление было еще более заметно.

«Да пошло оно все!», психанула она про себя и пошла вперед босиком.

Огромный одинокий сапог остался лежать на мраморе. Бросив на него короткий взгляд, ньерриса Койннех почувствовала сиюминутный укол вины. И странное ощущение схожести – она в этом дворце была столь же уместна, сколь и эта несчастная обувка.

– Купель? – переспросила Алессия, остановившись прямо перед конторкой.

– Так называется дворец, что был построен специально для Избранниц,– с пафосом произнес ньерр Фальен.

– Благодарю за объяснение,– проронила ньерриса Койннех и положила ладонь на подставленный кристалл.

В ту же секунду к конторке подлетела кожаная папка с золотыми уголками.

– Ньерриса Алессия Айлис Койннех, наследница Твердыни Койннех,– чуть растерянно произнес ньерр Фальен. – За каждой Твердыней, буде одна из девиц драконьего рода пожелает стать Избранницей, закреплен свой покой. Сейчас я внесу данные вашего браслета в охранную дворцовую сеть, ньерриса Койннех.

В голосе ньерра было столько недоумения, что Алессии стало его жаль. А еще она краем глаза увидела, что к ее сапогу подбирается служанка.

– Сохраните мой сапог,– небрежно бросила она, когда ее браслет был зарегистрирован. – Он еще нужен мне. Это давний ритуал на удачу.

– Вот как? – вскинул брови молодой ньерр. – Что ж, до начала отбора Избранницы не могут находиться в Купели Невест. Вы желаете оставить, кхм, сапог?

– Да,– уверенно кивнула Алессия. – Также у меня есть несколько иных ценных вещей.

Стоявший за спиной ньерра Фальена слуга тут же ушел.– Мы используем колдовскую опись и замок крови,– сказал ньерр. – Кладите ваши вещи на правую чашу весов, а над левой появятся колдовские знаки, описывающие их ценность. Кардо, пусть доставят зачарованный сундук.

– Отлично,– кивнула ньерриса Койннех.

А после, ведомая вдохновением и пользуясь наличием большого количества наблюдателей, она проворковала:

– Что-то от матери, что-то от отца, что-то от семьи опекунов и что-то от случайного доброго человека. Мамина шаль, отцовская сумка, одежда молодого ньерра Леберта и сапоги доброго селянина, что встретился мне у храма. Вот такой простой набор, привлекающий удачу.

Все это было задокументировано, а после Алессия достала из сумки свою шкатулку. Открыв ее, ньерриса начала выкладывать в чашу свои драгоценности.

Над артефактом всплывали мелкие значки, которые молодой ньерр споро переписывал на зачарованный пергамент.

Алессия знала, что ее украшения более чем достойны – мама и папа не скупились на подарки. Более того, все лучшие камни, добытые в рудниках Койннехов, всегда оставались в семье.

– Вы желаете передать драгоценности на хранение в сокровищницу, или предпочтете оставить их в закрепленной за вами комнате? – хрипловато спросил ньерр Фальен.

– В комнате,– уверенно кивнула Алессия, перекладывая свои вещи в доставленный сундук.

Она, вообще-то, не собиралась оставлять свои вещи во дворце. Поэтому, как только останется одна, переложит все в сумку и уйдет, наложив на сундук самое каверзное проклятье из всех, что ей известны.

– До начала отбора невест вы абсолютно свободны в своих передвижениях. В день, когда все начнется, ваш браслет перенесет вас в этот зал,– подытожил ньерр.

И слуги, что вынесли сундук, тут же подхватили его за ручки.

Алессия шла за ними и морщилась от того, как мрамор неприятно холодил ее босые ступни. Она не переживала насчет слухов, которые обязательно расползутся. Нет, она думала только о том, что не знает, где купить обувь. В какую лавку пойти ради заказа платья и как, гарг их всех побери, ей устроиться в столице?!

– Горные покои находятся на втором этаже Купели Невест,– проговорил один из слуг,– первая комната закреплена за Твердыней Эрел, вторая за Твердыней Балор, третья за Твердыней Койннех.

Слуга продолжал перечислять драконьи дома, но Алессия его уже не слушала. Она прекрасно понимала, что на своем этаже будет находиться в абсолютном одиночестве – вряд ли кто-то из всадников пришлет сюда своих наследниц.

«Тем более что от некоторых домов остались лишь Твердыни, безмолвные свидетели прошлого», подумала она, входя в распахнутую дверь.

Серо-голубая палитра, несколько картин с горными пейзажами, гарнитур из мягкой мебели и буфет. И узкая дверь, полуприкрытая драпировкой – спальня.

– Вход в умывальню вы найдете рядом с дверью гардеробной,– провозгласил слуга. – Ваше гостевое разрешение действует в течение трех часов, после чего браслет переместит вас за пределы дворцового комплекса. Приятного дня.

Взвесив все за и против, Алессия решила рискнуть и привести себя в порядок. Тем более что комната была полностью готова к вселению хозяйки – в умывальне было несколько запечатанных флаконов с жидким мылом и зельем для волос.

Промокнув локоны полотенцем, она немного привела в порядок и одежду. Доля магии, доля мыльной воды и вот, штаны с рубашкой уже как новые!

Одевшись и переложив драгоценности из сундука в отцовскую сумку, Алессия вышла в переднюю комнату и устало опустилась в кресло. День никак не мог закончится, а она уже чувствует себя как выжатый лимон. На мгновение прикрыв глаза, она сама не заметила, как задремала.

Правда, где-то через час ее сладкий сон был прерван. Стук в дверь заставил ньеррису Койннех встрепенуться и недоуменно нахмурится.

– Войдите,– приказала она.

В покои вошла невысокая, худощавая женщина. Темно-синее платье, белый фартук и чепец выдавали в ней служащую дворца.

– Ньерриса Койннех, я Малия, ваша горничная, если вам будет угодно оставить меня при себе,– тихо проронила женщина. – Я закреплена за этими покоями уже несколько лет, но вы всегда можете отказаться от моих услуг.

Она неловко поклонилась и замерла, прижимая руки к фартуку, под которым что-то топорщилось.

– Не рано ли нам знакомиться, Малия? – хмуро спросила Алессия, подозревая, что «прореживание» невест уже началось.

– Горничным Избранниц платят втрое от обычного жалования,– тихо проронила женщина. – В то время как нам, закрепленным за комнатами Твердынь, платят лишь половину. Но и бездельничать не позволяют, мы работаем так же, как и все.

С этими словами она поставила на пол простые туфли, которые до этого прятала под фартуком.

– Я буду полезной, ньерриса. Пожалуйста, оставьте меня при себе.

Поклонившись, Малия сделала несколько шагов назад и вышла.

Генерал Магнус ПламенныйВладетель Твердыни Эрел,

Мирракс, огромный серебряный дракон, заполз на левый портальный столб, обвив его своим хвостом и крыльями. У правого же, приложив к нему ладонь, замер Магнус.

Ни дракону, ни его побратиму уже давно не были нужны никакие условные знаки. Они просто чувствовали тот момент, когда необходимо влить в заклятье общую силу.

– Первый отряд к переходу готов!

– Второй отряд к переходу готов!

– Третий отряд к переходу готов!

Голоса командиров не отвлекали Магнуса от создания портала. В мыслях генерала была лишь Алессия Койннех. На краткое мгновение ньерр Эрел подумал о том, чтобы заглянуть на огонёк в Твердыню Койннех, но… Даже если он прав и опекуны были непозволительно жестоки, что ж, он всегда сможет найти их. Главное сейчас – это безопасность ньеррисы Койннех.

Последние четыре года генерал носил на своей груди медальон с локоном, который Алессия срезала лично. Сам он тогда не смог ответить подобной щедростью, ведь его волосы были слишком коротки.

– Шестой отряд к переходу готов!

– Его Величество, кажется, недоволен твоим решением,– негромко проговорил ньерр Дуффель. – Или я неправильно тот, мгм, ответ, который вылетел из почтовой шкатулки?

– В отборе принимает участие одна из ньеррис Твердынь,– спокойно, хоть и с толикой раздражения, ответил драконий всадник. – Я, как ближайший сосед и действующий генерал, имею полное право помочь Его Величеству охранять сокровище рода Койннех.

– Девятый отряд к переходу готов!

Генерал Магнус Пламенный забирал свою армию и, одновременно, оголял границу с Нандагом. И если ньерр Дуффель считал это проявлением дурости (чего старина Дуфф, конечно же, никогда не произнесет вслух), то сам генерал делал это по нескольким причинам. И к его собственному стыду, безопасность Алессии была лишь второй. Нет-нет, дело не в том, что он не был заинтересован в ее защите! Просто ради этой цели хватило бы его самого, не было нужды тащить всю армию.

Вот только генерал намеревался показать королевству, что Нандаг близко. Что армия, способная сдержать натиск некромантов всего одна и, в общем-то, в любой момент может оказаться в совершенно неподходящем месте.

«Твердыням давно пора найти новых владельцев», отстраненно подумал генерал, глядя, как его последний отряд проходит в портал. «Его Величеству необходимо вытащить Рог Аньеледды и протрубить в него. Пусть старая кровь, спящая в простых смертных, проснется и призовет драконов».

Влив последнюю порцию силы в портал, Магнус отнял руку от столба и решительно шагнул в переход. Мирракс погасит огни, а после переместиться в свой родной мир. Пока что его дракон может быть свободен и спокоен. В человеческом городе за безопасность Алессии и ее драконицы ответственность несет он, Магнус Пламенный.

Армия встала вокруг стен Изайи. Реяли на ветру полотнища флагов и штандартов, а он, генерал, уверенно вошел в открытые ворота города.

Рядом с ним неспешно вышагивал ньерр Дуффель. Он-то и отвечал напуганным горожанам, что:

– Охрана ньеррисы Избранницы. Мы здесь исключительно во имя старых клятв, ведь сокровище рода Койннех участвует в Отборе Невест!

– Куда мы так летим? – чуть ворчливо спросил Дуфф.Вероятно, к вечеру вся Изайя будет сплетничать об этом, но… Магнусу было плевать. Генерал точно знал, что очень, очень многие Избранницы покидали дворец из-за «случайного отравления». В каком-то смысле отбор был способом найти сильную и хитрую королеву. Такую, которая в случае чего, сможет удержать власть. Но поскольку Аденордисы и сами понимали, что слишком сильная и слишком коварная королева может захотеть править самостоятельно… Что ж, будущей победительнице отбора будет неприятно прочесть тот магический контракт, который она уже подписала, надев браслет.

– К Дворцовой площади,– отрывисто бросил генерал.

Им предстояло пройти сквозь всю Изайю, но Магнус отчего-то верил, что успеет встретить Алессию после того, как браслет переместит ее за пределы дворца.

Тем обиднее было увидеть, как его светловолосое чудо в паре с каким-то мерзавцем, убегает от назойливых торговцев.

– Погасите пламя, генерал,– попросил ньерр Дуфф. – Полагаю, нам стоит посетить трактир?

Магнус отрывисто кивнул и, вместе со старым другом, направился по давно известному адресу. «Истис» был облюбован боевыми магами за щедрые порции еды, неплохое вино и второй этаж, оборудованный отдельными кабинетами.

В ожидании подавальщицы, генерал достал медальон и, открыв его, вытащил тонкую шелковистую прядку. Ему придется потратить часть драгоценного подарка на ритуал поиска, но… Что ж, оно того стоит.

Обед для генерала пролетел незаметно. Он думал о том, что поисковые чары, к сожалению, работают только ночью и…

– Ньерр Магнус, приказать подать еще вина? – за стол вернулся Дуфф.

– С чего такая официальщина, ньерр Дуффель?

– Тц, Магнус, за что? – скривился старый друг,– уж не представляю, чем дед думал, когда имя мне выбирал.

– Вдохновлялся списками святых, не иначе,– скривился генерал.

И бережно убрал прядку в медальон, не забыв отделить несколько волосков для ритуала.

– Его Величество недоволен присутствием нашей армии,– осторожно напомнил Дуфф, возвращаясь к разговору, начатому у портальных столбов. – Ты последний владыка Твердыни, имеющий право на собственную армию. Может…

Магнус мрачно посмотрел на друга:

– Может что?

Но Дуфф трусом не был никогда, а потому, немного отодвинувшись, смело продолжил:

– Может, не стоит мозолить глаза нашему королю? Говорят, он плохо спит, плохо ест и не удовлетворяет придворных дам.

– Целители помогут ему спать, придворный повар – есть, а дамы… Сам справится,– усмехнулся генерал.

– Ты знаешь, что стало с твердыней Койннех,– дрогнувшим голосом проговорил Дуфф. – Король последовательно уничтожил всех, кто имел реальную силу и власть. От прославленного рода драконьих всадников осталась девчонка шестнадцати лет. Хотя, теперь уж ей лет девятнадцать или двадцать…

– Твердыню Койннех уничтожили нандажские твари,– рыкнул генерал,– и мы неслабо проредили их армию, не помогла хваленая некромантия.

– И все же,– Дуфф махнул подавальщице,– тебе плевать на короля. Я, в целом, поддерживаю. Но наши люди тоже хотят знать, что мы здесь делаем. В чем истинная причина нашего прибытия?

– Через полгода мы уйдем, даю слово,– в серо-стальных глазах Магнуса Пламенного отражался огонь свечи, что стоял на столе. – Ты веришь моему слову, Дуфф Добряк?

– Верю,– кивнул он. – Так каков твой план?

– Хочу посмотреть, как пройдет отбор невест.

– Ты не сможешь подцепить там женушку, знаешь ведь правила,– нахмурился Дуфф. – Девиц, даже не прошедших отбор, запирают в северном дворце на год и три месяца.

– В чем проблема подождать? – сощурился генерал.

– Ты сказал, что армия уйдет от стен Изайи через полгода.

– И так оно и будет. Вот спасибо, милая. Держи, за труды тебе,– генерал бросил подавальщице монету. – А вино здесь неплохое, не чета нандажским помоям.

– Да не такие уж и помои были,– вздохнул Дуфф.

На это генерал только насмешливо сощурился, не желая вступать в спор со старым другом.

Сделав добрый глоток вина, он положил ладонь на нагрудный карман, в котором покоился медальон.

«Мы скоро встретимся, ньерриса Койннех», подумал он. «И ты никуда от меня не денешься».

Услышав довольное ворчание своего дракона, Магнус усмехнулся и сделал еще глоток вина.

– Но если ты хочешь знать, мой добрый друг,– многозначительно проронил генерал,– то могу и еще кое-что тебе сказать. Но только тебе.

– И что же? – несколько напрягся маг-щитовик.

– Не пройдет и полгода, как король затрубит в Рог Аньеледды,– генерал допил вино. – Найму комнату. Ночью проведу кое-какой ритуал, и будем думать дальше.

– Рог Ань… О! Ради такого этот городок можно и штурмом взять,– повеселел Дуфф Добряк и жестом попросил принести еще вина. – А то "охрана ньеррисы Избранницы", ишь ты. Тц, хитер наш генерал, очень хитер! А, дорогая, можно и два кувшина. У меня трезвящее зелье есть, так что не пропаду!

Алессия Айлис Койннех,

Наследница Твердыни Койннех, Избранница отбора невест

Покачав головой, Алессия поднялась с кресла и обошла вокруг туфель. Грубая подошва, жесткая кожа, но при этом аккуратный шов – такой обуви долго нет сноса, за что ее ценят простые люди. По меньшей мере, так считалось в Твердыне.

Подняв туфли, ньерриса Койннех перевернула их и потрясла – внутри ничего не оказалось, хотя Алессия подспудно ожидала увидеть стеклянные осколки.

Острожное магическое прощупывание подсказало, что эту пару обуви тачали вручную, без применения силы.

– Выбора-то на самом деле и нет,– вздохнула она. – Спасибо, Малия.

Обувшись, ньерриса Койннех чуть притопнула и поморщилась – туфли оказались ей велики. Спадать не будут, но к концу дня ступни пойдут кровавыми волдырями.

Впрочем, за последние годы это случалось не раз и не два, так что…

«Переживу».

Медленно опустившись обратно в кресло, Алессия вновь прикрыла глаза. Портальные артефакты действуют не мгновенно, так что она успеет сгруппироваться.

Вот только ее разум уже не спешил погружаться в дремоту. И перед внутренним взором вновь предстало утреннее представление.

«Алые огни в глазах Кестера это ведь…», даже мысленно она не смогла произнести чудовищное предположение.

– Что ж, Избранницы имеют право посещать Большую Королевскую Библиотеку,– прошептала Алессия,– там-то я и узнаю, при каких обстоятельствах человек может удерживать в себе нандажье пламя.

Вот только внутренне ньерриса Койннех уже понимала, что «обстоятельство» тут может быть лишь одно. И тогда…

– Меня придут убивать,– криво усмехнулась Алессия. – Довершать то, что началось четыре года назад…

Браслет Избранницы мягко завибрировал и ньерриса Койннех поднялась на ноги. Закинув сумку на плечо, она с сожалением отметила отсутствие шляпы, ну да и Нандаг с ней.

Через несколько мгновений, Алессия оказалась на мягком песке. А перед ней… Перед ней стояла целая толпа!

– «Белая Цапля» – лучшая гостиница Изайи,– услышала она истошный вопль из задних рядов.

– «Чайная ньеррисы Вертран»!

Они наперебой выкрикивали названия своих гостиниц и рестораций. Кто-то даже затеял драку, а Алессия… Стояла посреди всего этого ужасающего шума и боролась с желанием зажать руками уши и завизжать. Ньерриса Койннех не раз бывала в Ньяцци, но никогда, никогда не наблюдала такого безумия.

– Разошлись, именем короля!

Скривив лица, люди начали неохотно отходить в сторону.

– Ньерриса Избранница,– позвал Алессию незнакомый мужчина.

– Д-да?

– Бежим,– он подмигнул ей,– ведь у меня нет права говорить от лица короля и скоро они это поймут!

Он протянул ей руку и ньерриса Койннех решительно вложила в его ладонь свои пальцы. В конце концов, в черной гриве незнакомца нет ни единой цветной прядки, а значит, чисто магически, она в любом случае сильней!

Генерал Магнус Пламенный, Владетель Твердыни Эрел,

Проведенный ритуал показал Магнусу где именно находится его заноза. Набросив на плечи плащ, он поспешил найти ее. Убедиться, что Алессия жива и невредима.

Генерала вела вырезанная на предплечье руна. Колдовской знак горел огнем, если он шел в правильном направлении и леденел, если ошибался.

– Не стоит беспокойства, ньерр Вердири.

Вот только Магнус не был готов к тому, что увидит Алессию на улице.

– Я всего лишь хочу обеспечить вашу защиту, ньерисса,– настаивал хлыщ.

И у Магнуса появилось неукротимое желание выйти и начистить ему морду. После чего забрать занозу и поселить ее в своем шатре.

«И расспросить, за каким гьерром она потащилась на отбор!», рыкнул он про себя. После чего решительно вышел на свет.

– Я повторяю, что мне не требуется защита,– устало выдохнула ньерриса Койннех. – Ой!

«Вот тебе и «ой», мышка», хмыкнул про себя Магнус. «И что ты мне скажешь?».

– Приветствую собрата по небу,– быстро сориентировалась заноза.

– Собрата. По небу? – ошеломленно повторил за ней Магнус.

Он знал, что Алессия забыла имя своей крылатой сестры. Но… Неужели она забыла и их с Мирраксом? Неужели она забыла события тех кошмарных дней?

– Разве нет? – нахмурилась Алессия.

И это выражение чистого недоумения сломило Магнуса. Он криво усмехнулся и с горечью произнес:

– Видимо, да. Вы в беде, ньерриса Койннех?

– Не совсем, я прибыла чтобы принять участие в отборе,– сдержанно улыбнулась Алессия. – Мы знакомы?

– Я ваш сосед,– любезно улыбнулся генерал. – Вы писали мне письмо, помните?

Ахнув, его заноза тут же склонилась в поклоне:

– Простите мне мое невежество, ньерр Эрел. Я лишь надеюсь, что вы знаете… Что вы можете… Я была лишена возможности писать вам, и мне пока еще ни разу не предоставилась возможность выразить вам свою благодарность.

Ему было больно слушать ее сбивчивую речь. Слушать и понимать, что от занозы осталась едва ли половина. Алессия Койннех забыла саму себя. Забыла, что она сильная, смелая и ловкая. Решительная и отважная.

Забыла, что она драконья всадница.

– Я прибыл, чтобы оказать вам помощь,– выдохнул в итоге генерал,– как один из владык Твердыни. Отправляйтесь в свои комнаты и ни о чем не переживайте, мои люди будут беречь ваш сон.

Генерал отправил вызов старине Дуффу, после чего перевел взгляд на бледного ньерра Вердири:

– Доброй ночи.

– Я и сам мог бы защитить прекрасную ньеррису.

Гримаса, скользнувшая по лицу Алессии, порадовала генерала. А потому его ответ был довольно дружелюбным:

– Проваливай к гьеррам, ньерр Вердири. И побыстрей.

За углом негромко хлопнуло и к генералу подошел ньерр Дуффель:

– Прибыл по вашему приказанию!

– Обеспечьте охрану ньеррисы Койннех,– отрывисто приказал Магнус.

После чего резко развернулся и ушел. Он слышал, как бесновался Мирракс, как требовал украсть Алессию и провести ритуал призыва.

– Мы сломаем ее, Мирр,– устало выдохнул генерал. – Нам следует начать с начала. Завоевать ее расположение и доверие. И тогда она расскажет, что с ней происходило. Не узнав прошлое нам не починить будущее, Мирр.

Горестный вой был ему ответом.

Магнус понимал отчаяние своего крылатого брата. Сколько времени Хен… Сколько времени драконица сможет ускользать от охотников? Сколько она продержится без помощи Алессии? Драконы нуждались в людях точно так же, как и люди в драконах. Иначе не было бы драконьих всадников. Иначе…

– Мы все исправим, Мирр,– пообещал Магнус. – Иначе и быть не может.

Глава 4

Алессия Айлис Койннех,

Наследница Твердыни Койннех, Избранница отбора невест

Стянув с ног туфли, ньерриса Койннех со свистом втянула в себя воздух. Ступни выглядели отвратительно. Кровавые мозоли, пыль и грязь.

Дробный перестук в дверь возвестил прибытие служанки с помощниками. Они внесли пустую дубовую бочку.

– Сейчас амулет настрою,– сосредоточенно проговорила работница,– и можно мыться. Ох, мамочки. Что с вашими ногами?!

– Не свои туфли пришлось надеть,– вздохнула Алессия.

– За пару монет принесу зелья,– деловито проговорила служанка. – Своих у меня нет, но хозяин держит как раз на такой случай. Принесу от заразы, его до мытья, и заживляющее, его после. Больно будет до слез, но к утру пройдет.

– Я не монетами расплачиваюсь,– вздохнула ньерриса Койннех.

– Ну, значит, на счет вашей комнаты запишу,– отмахнулась служанка. – Мое дело предупредить, что зелья не бесплатные, а там дальше уже хозяин разберется!

– Тогда добавь, пожалуйста, флакон настойки от головной боли,– попросила Алессия. – Очень уж тяжелый выдался день.

Служанка обернулась быстро. К зельям добавила чистые бинты.

– Это бесплатно, на завтра. Ноги замотайте, да первым делом идите купите обувь. Хоть дешевую, хоть дорогую, главное – по размеру.

Алессия кивнула. Именно этим она и собиралась заняться. Вещей ей потребуется много, но первыми в списке должны стоять удобные туфли!

Ноги ньерриса Койннех обрабатывала со слезами. Если бы не Нандаг не попутал ньерра Вердири, то они не бежали бы несколько улиц подряд! Тоже, что он разогнал торговцев? Уж не напали бы.

После, расслабившись в дубовой бочке, Алессия поняла, что всему виной была она сама. Побежала непойми куда с первым встречным! Матушка бы не одобрила.

Магией призвав флакон от головной боли, ньерриса Койннех сковырнула ногтем восковую пломбу, вытащила плотно притертую пробку и выпила травянисто-горькую жидкость.

Всеми силами Алессия гнала от себя образ ньерра Эрела.

«Светлые прядки, значит, шкура его дракона тоже светлая», подумала ньерриса. «Почему-то мне кажется, что я видела его. Но я бы запомнила».

Про Магнуса Эрела, владыку Твердыни Эрел, ходило множество слухов. Но Алессия никогда к ним не прислушивалась. Она твердо знала, что генерал хороший, благородный человек. А еще она знала, что только его армия продолжает сдерживать натиск нандажьего племени.

«Драконьих всадников можно пересчитать по пальцам рук. Пока еще – обеих», с горечью подумала Алессия.

После чего со стоном погрузилась под воду. Головная боль то утихала, то возвращалась, и ньерриса Койннех уже практически отчаялась усмирить ее.

Закончив с мытьем, Алессия промокнула волосы полотенцем, выбрала чистую смену белья и забралась в постель. От простыней исходил тонкий лавандовый запах. Прикрыв глаза она тихо выдохнула и уснула.

Остаток ночи ньеррисе Койннех снилась красивая, грациозная, самая родная на свете драконица. Неудивительно, что проснулась Алессия вся в слезах.

– Я верну тебя,– прошептала она. – Верну.

Надрезав руку, ньерриса Койннех подобрала кончиками пальцев пару капель и прошептала старый заговор, которому ее научила мама. Кровь исчезла. И, хотелось бы верить, что это нехитрое действие усилило колдовские знаки начертанные на шкуре крылатой сестры.

– Ты только продержись,– прошептала Алессия. – Я все исправлю, клянусь.

Порез затянулся, оставив после себя тонкую белую полоску. Мама говорила, что следы от этого заговора остаются с драконьим всадником на всю жизнь. Что ж, это малая плата за жизнь драконицы!

«Да и кто будет рассматривать мои ладони?», фыркнула она про себя.

Собравшись, она обмотала ступни бинтами, обулась и вышла. Бросив на дверь пару проклятий, она спустилась вниз. Оплатила зелья и завтрак, после чего продлила комнату еще на неделю. Увы, никто не потрудился сообщить ей точную дату начала отбора.

«Наверное, это еще один способ подчеркнуть бесправность невест. Сидите и ждите, когда браслет начнет вас перемещать», подумала Алессия и подула на слишком горячу кашу.

За соседним столом сидел воин, которого ночью оставили за ней присматривать. Сейчас, днем, ньерриса вспомнила, что между владыками Твердынь и правда есть много договоренностей. Так что нет ничего странного в том, что ньерр Магнус решил проследить за ее безопасностью.

Вот только сердце как-то нехорошо сжалось. Как будто… Как будто ей было обидно от того, что генерал все это делал не ради нее, Алессии, а просто из-за старых клятв.

«Какие глупости», осадила она саму себя. «Лучше делами заняться, чем мечтать о всяком несбыточном!».

Поднявшись из-за стола, она поспешила к выходу. Правда, ее тут же перехватил воин, оставленный ньерром Эрелом:

– Куда?!

– За одеждой,– ответила Алессия. – У меня ни платьев, ни туфель. Ничего нет.

– Обождите, ньерриса,– воин вспомнил про манеры,– я уточню, куда вам можно.

Опешив, Алессия возмутилась:

– Мне везде можно, почтенный ньерр!

– Да, но… Ох, могу ли я пойти с вами? – он потер затылок.

– Меня зовут Алессия, а как к вам обращаться? Раз уж мы вместе идем по лавкам,– она улыбнулась.

Вздохнув, воин что-то проворчал, а после, чуть громче, добавил:

– Дуффель я, ньерр Дуффель. Но лучше ньерр Дуфф.

– Очень приятно, ньерр Дуфф,– улыбнулась Алессия.

Она была рада, что ей не придется гулять по столице в одиночестве. Увы, ньерриса Койннех совсем не привыкла к такому количеству людей. Все это было для нее слишком шумным, слишком пугающим.

«Но я обязательно справлюсь», она стиснула кулаки. «Я во всем разберусь».

Пользуясь добротой ньерра Дуффеля, Алессия попросила его отвести ее в лавку готовой одежды. Вот только она никак не ожидала увидеть такиеплатья.

– Непромокаемая, надежно зачарованная ткань,– соловьем заливалась хозяйка лавки. – Несколько простых заклинаний превратят этот плащ в одноместную палатку!

Ньерр Дуффель поглаживал темно-синюю ткань и мечтательно вздыхал:

– А еще он идеально перенимает цвет окружающей природы.

– Да! Хотите покажу?

Следующие минут десять все трое искали исчезнувший плащ – хозяйка лавки сначала активировала режим маскировки, а после подкинула его к потолку, чтобы:

– Было поинтересней!

Плащ Алессия в итоге купила. Но не себе, а ньерру Дуффелю, в подарок. Когда тот попытался запротестовать, ньерриса Койннех пожала плечами:

– У меня сложные отношения с опекунами и деньгами, так что… Думаю, ньерра Леберта знатно перекосит, когда он увидит счет. Но мне, все же, хотелось бы найти шелковые или атласные платья.

В этот момент ньерриса Койннех подняла руку и показала на браслет Избранницы:

– Эта штучка обязывает меня выглядеть прилично!

Хозяйка лавки цокнула и тут же подсказала адрес, по которому можно разжиться приличными платьями.

– Но должна сказать, что гардероб невесты следует пошить на заказ. Что с вами?!

Алессия в этот момент крайне неудачно наступила на ногу и, зашипев, уцепилась за руку ньерра Дуффа:

– Простите. Туфли мне велики, ноги вчера стерла до крови. Потом, правда, заживила, но все равно ступни болят.

– Конечно,– вздохнула хозяйка лавки,– кожица-то тоненькая, только-только наросла. Возьмите-ка лесные ботиночки. Они, признаться, наша самая неудачная модель – подошва слишком тонкая, да и промокают. Но зато они мягкие, как шерстяные носочки! Сейчас в городе сухо, а мостовые в центральной части чистые, их заклинаниями обдают дважды в день.

– Сколько стоят? – заинтересовалась Алессия.

– Бесплатно,– отмахнулась женщина,– в подарок к плащ-палатке. Мы их не продаем, иногда в дар прикладываем. Когда видно, что на пользу пойдут.

Туфли Алессия уменьшила и убрала в отцовскую сумку. Она собиралась вернуть их той служанке.

«Не думаю, что стоит безоговорочно ей доверять, но… Вернуть обувку и приложить кулек конфет – нужно!».

В лавке готового платья ньерриса Койннех приобрела себе несколько женских костюмов. Идея жакета, юбки и муслиновой блузки привела ее в восторг.

– Только при дворе нельзя,– предупредила ее швея. – Эта мода пошла из магических школ, так ходят вольные колдуньи.

– Время есть,– улыбнулась Алессия. – Вы примете заказ на пошив гардероба?

– Я… Я приму. Меня зовут Мирина и я дипломированный бытовой маг,– с гордостью произнесла швея,– но мой салон не популярен. То есть, я имею ввиду, что в этом сезоне самые-самые ньеррисы шьют платья в салоне Лемаршелл.

– Я не самая-самая,– серьезно сказала Алессия.

Тогда Мирина принесла альбомы, показала модный в этом сезоне крой и, получив одобрение, принесла тканевые лоскуты. Алессия выбрала несколько голубых оттенков, несколько серых, насыщенно-коралловый. Подумав, подобрала розовый отрез и несколько светло-шоколадных.

– Боюсь, что платьев потребуется много,– задумчиво проговорила ньерриса Койннех.

– Я слышала, что дочь семьи Флораг заказала себе три десятка платьев,– шепотом проговорила швея Мирина. – Но другие заказывали не больше пяти. Все-таки это очень дорого!

Алессия потерла переносицу. Ей не хотелось заказывать большой гардероб – фасон был приятным, но эти платья бесполезны в Твердыне. Слишком холодные, слишком открытые. Подол быстро истреплется о грубую каменную кладку замкового двора. А уж если запрыгнуть на спину дракону… Чешуя распустит не зачарованную ткань на ленты!

«Но так же я не могу ударить в грязь лицом. Да и глупо экономить деньги, которые сейчас в руках ньерра Леберта».

– Мне нужно пять утренних платьев,– произнесла решительно Алессия. – Чтобы выходить к завтраку. Затем… Не знаю как объяснить… Не утренних, но и не бальных. Повседневно-парадных?

– Я поняла вас,– торжественно кивнула швея. – Сколько?

– Семь. И три бальных. Я сейчас покажу украшения.

У Алессии было три по-настоящему роскошных комплекта украшений. Жемчуг в золоте, нежные голубые гранаты в серебре и прозрачные изумруды в драконьем золоте.

– Мне придется потрудиться,– выдохнула швея,– чтобы создать достойные платья. Вы оплатите услуги вышивальщицы?

– Да,– уверенно кивнула Алессия. – При необходимости добавьте бисер или драгоценные бусины. Но не переборщите. Так же ко всем нарядам нужны небольшие лоскуты с элементами вышивки. Я закажу «голые» туфли. Да, ленты для волос тоже нужны.

– Да, ньерриса,– кивнула швея.

– И еще кое-что,– Алессия покосилась на ньерра Дуффа и поманила швею к себе,– десять пар нижнего белья, три ночных рубашки и два атласных халата.

– Да, ньерриса,– улыбнулась Мирина.

– И один из комплектов хорошо бы забрать вместе с костюмами,– ньерриса кивнула на стопку пухлых свертков, которые уже лежали на краю прилавка. – Ночную рубашку – тоже.

Заполнив все необходимые бумаги, ньерриса Койннех отправилась к башмачнику. Она не так давно узнала, что последние несколько в больших городах бушует спрос на «голые» туфли. Это удобная, надежно зачарованная обувка в которую встроены чары маскировки. Достаточно поставить туфельки на лоскуты-образцы и произнести нужное заклинание. У каждого мастера оно свое.

– И помните, ньерриса,– серьезно сказал пожилой башмачник,– чем больше силы вы вольете, тем крепче будет держаться маскировка. Иначе кто-нибудь может над вами пошутить.

Алессия серьезно кивнула. Хотя на самом деле она бы скорее ожидала порцию яда, нежели безобидную шутку с цветом туфель.

– Я, ньерриса, умотался с вами так, будто на марше был,– проронил молчавший полдня ньерр Дуффель. – Теперь-то мы в гостиницу?

– Думаю да,– кивнула Алессия. – Амулеты и артефакты у меня свои, шпильки для волос тоже. Теперь в ароматическую лавку и домой!

Приобретя масла и притирания для тела и волос, ньерриса Койннех устало выдохнула. Как же хорошо все было устроено в Твердыне! Приказчики сами привозили все необходимые вещи, слуги раскладывали на места, а Алессии оставалось лишь радоваться любимым ароматам.

«Наверное, это матушка заказывала», ньерриса Койннех прикусила губу. «Она всегда заботилась о нас с отцом».

На сердце легла тяжесть. Айлис Койннех больше не придет вечером в комнату дочери. Не поцелует на ночь, невзирая на ворчание: «Мам, ну я же взрослая уже». Не заплетет косу и не позовет полетать под звездным небом.

Стерев выступившие слезы, Алессия ускорила шаги. Нандажьи выродки умылись кровью под стенами Твердыни. В этом ньерриса Койннех была уверена.

А все остальное… К сожалению, это часть жизни в Твердыне.

Вернувшись в гостиницу, ньерриса Койннех приказала вновь подать воды. Дубовую бочку из ее покоев так и не убрали, так что уже через несколько минут Алессия смогла искупаться.

Откупорив баночку с мыльной пеной, ньерриса с всхлипом втянула воздух. Запах был знаком с самого детства. Это было то самое притирание, которое всегда использовала Айлис Койннех.

– Мама,– дрожащим голосом выдохнула Алессия.

Прикрыв глаза, она замерла. По щекам стекали слезы, но дыхание ньеррисы Койннех оставалось ровным.

– Я так скучаю,– прошептала Алессия. – Но мне придется подавить свою скорбь. Я смогу. Я сделаю все, чтобы вернуть свою драконицу и вывести Лебертов на чистую воду. Я… Я приду в усыпальницу, мама. И приведу с собой мою крылатую сестру.

Закрыв баночку, ньерриса Койннех отставила ее в сторону. Подобрав другую, она принялась тщательно намыливать мочалку. Чрезмерно-сладкий аромат раздражал чувствительный нос, но… Запах нагретого летнего леса принадлежал Айлис Койннех. Алессия не смогла бы оставаться спокойной, ощущая этот аромат каждый день.

Обсушив тело и волосы, ньерриса вытащила новые вещи. Чистое белье, тонкие носочки. Светлая блузка, насыщенно зеленый жакет и юбка ему в тон – Алессия сама себе показалась незнакомой. Тонкая ткань была неожиданно приятна к телу.

«Может, стоит завести отдельные одежды для внутренних помещений Твердыни?», задумалась Алессия. А после раздраженно покачала головой. Ну что за глупости? Бывали дни, когда они с крылатой сестрой срывались в полет посреди занятий с наставниками!

Ньерриса рассмеялась, вспомнив, как под возмущенные крики гувернантки выскочил в окно и умчалась на озеро с Хен… Хен…

Застонав, Алессия прижала к вискам пальцы.

– Да что же это такое,– она в отчаянии прикусила губу. – Что же такое произошло в ту ночь, что мой разум сам себя так защитил?!

И лишь проговорив это вслух, ньерриса Койннех ошеломленно замерла. А с чего она взяла, что это правда?!

– Нет-нет,– она тут же отбросила эту мысль,– мой разум защищала моя крылатая сестра. И она жива и помнит меня! Значит, дело в чем-то другом.

Больше всего Алессия боялась, что она сама захотела забыть о произошедшем. Такие блоки снять сложней всего.

«Но почему?! Что могло произойти такого, что я сделала это с собой?».

Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Отогнав тяжелые мысли, она крикнула:

– Кто там?

– Ньерриса, ньерр Эрел просит о встрече,– громко и четко проговорил ньерр Дуфф.

– Иду,– тут же откликнулась Алессия.

Обув новые ботиночки, она удовлетворенно улыбнулась – ступни больше не болели. Заплетя волосы в простую косу, она с неудовольствием отметила, что часть прядей еще мокрые.

«Ничего, не заболею. Не стоит заставлять генерала ждать!».

Сбежав вниз, она широко улыбнулась вставшему из-за стола ньерру:

– Доброго дня, генерал. Спасибо за вашу заботу и защиту!

Прижав обе руки к груди, она поклонилась Магнусу Эрелу. И тут же услышала отчетливый скрип зубов.

– Прошу за стол,– вымученно произнес генерал.

– Что-то случилось? – осторожно спросила она.

Он пододвинул к ней блюдо с жаренными перепелками и тихо ответил:

– Это я у вас должен спросить, ньерриса.

Алессия несколько минут смотрела на крошечных птичек, после чего осторожно спросила:

– Откуда вы знаете мое любимое блюдо?

– Вы не помните меня,– кивнул генерал,– это я уже понял.

Цокнув, ньерриса Койннех взмахнула рукой и вокруг их стола раскрылся полог тишины. Генерал тут же добавил несколько своих заклинаний и ровно проговорил:

– Иллюзия нашей неспешной и неинтересной беседы.

– Этому меня научить не успели,– задумчиво проговорила Алессия. – Я не помню имя своей драконицы, ньерр Эрел. Не помню, как погибли мать и отец. Помню лишь, как очнулась в защищенной комнате.

– Я…

Повелительный взмах ладони заставил ошеломленного генерала замолчать. А ньерриса ровно и спокойно продолжила:

– Я догадываюсь, что той ночью вы сражались вместе с моей семьей. Думаю, вы могли бы многое мне рассказать. Но даже крошечная попытка вспомнить имя крылатой сестры заставляет меня скулить от боли. Уверены, что я переживу ваш рассказ?

Она заглянула ему в глаза и ньерр Эрел пораженно покачал головой:

– Как вы жили эти годы, ньерриса?

– Приемлемо,– проронила Алессия. – Но из Твердыни пришлось беж…

Она зашлась кашлем и на ее горле на мгновение проявилась тонкая красная нить.

– Бежать,– вместо нее проговорил генерал. – А ценой побега стала клятва крови.

Алессия положила себе на тарелку перепелку, взяла ломоть хлеба и принялась за еду. Она не мешала генералу размышлять, а просто вспоминала забытый вкус. Удивительно, но птица ничуть не отличалась от той, что готовили когда-то в Твердыне.

– Зачем вам отбор? – спросил наконец генерал.

– Его Величество обедает с каждой Избранницей,– улыбнулась Алессия. – Мне нужен кто-то, кто сможет провести новый ритуал призыва. Это делает старший родственник, но Койннехов не осталось, а с Эрелами мы никогда не роднились. Но… Мои предки и предки Его Величества обменялись клятвами на крови. Значит, его можно считать моим старшим родственником.

Генерал потер переносицу и тихо уточнил:

– Вы хотели просить короля провести для вас повторный ритуал призыва?

Алессия кивнула. И Магнус, тяжело вздохнув, осторожно спросил:

– Почему вы думаете, что он это сделает?

– Я бы просила прилюдно,– хмыкнула ньерриса. – Нандаг силен, а драконьи всадники стремительно исчезают. Вы ведь тоже прибыли не ради меня, генерал.

Он положил ей в тарелку печеные овощи и с некоторым раздражением проговорил:

– Я бы сказал, что я прибыл не только ради вашей защиты. Но мое дело связано с вашим.

– Рог,– уверенно проговорила Алессия. – Рог Аньеледды, чтобы пробудить спящую кровь драконьих всадников. Чтобы в обветшавших Твердынях вновь поселились семьи с крылатыми братьями и сестрами. Ваше желание, генерал, еще менее осуществимо, чем мое.

– Посмотрим,– усмехнулся Магнус.

– Посмотрим,– она отзеркалила его усмешку.

Они сняли маскировку и, закончив обед, разошлись. На последок генерал бросил загадочную фразу:

– Вы правда считаете, что кто-то смог бы отговорить вас от участия в битве?

В висках застучали крошечные молоточки, но оглушительная боль не пришла.

– Не торопитесь отвечать,– мягко проговорил Магнус Эрел. – Просто подумайте.

Поднявшись в свою комнату, Алессия принялась мерить ее шагами. Слова генерала не шли из головы.

В висках противно застучало и она со вздохом села на постель.

– Откуда мне знать, мог ли мой отец запретить мне сражаться? – тихо проговорила она. – Наверное, мог.

Генерал заронил в голове Алессии зерно сомнения. Бывали случаи, когда родители брали их с крылатой сестрой на боевые вылеты. Некромантов ньерриса Койннех не видела ни разу, а вот их кошмарных созданий – сколько угодно. Мама и папа «прикрывали» дочь, пока та училась сражаться.

Боль усилилась и приказала самой себе прекратить самокопание.

«Зато я смогла намекнуть генералу на непорядки в Твердыне Койннех», похвалила она саму себя. «Только вот понял ли он? Все же я и сама не слишком-то во всем разобралась».

– Близ Нандага мы всегда думаем о его пламени, когда видим красные отблески,– вздохнула Алессия. – Но…

Ньеррису Койннех пронзила ужасающая догадка. Тогда, в пылу побега, сражаясь за свою жизнь, она увидела красный огонь в глазах Кестера и подумала о самом худшем! О невозможном. О том, о чем шептались дети у ночного костра, когда хотели навести жути.

Вот только красная радужка бывала и у обычных людей.

«Не у «обычных», а у мерзких и подлых», поправила Алессия саму себя.

– После ритуала призыва и установления связи с драконом часть волос мужчин выцветает в цвет чешуи их крылатых братьев. У женщин же темнеют глаза,– прошептала ньерриса. – Но если ритуал был проведен насильно, если дракон был подчинен злым разумом, то эффект один – и у мужчины, и у женщины покраснеет радужка. Равно как чешуя дракона окрасится в цвет его пролитой против воли крови!

Подхватившись на ноги, Алессия подошла к окну.

– Вот только мог ли Кестер сойти с ума из-за ритуала? Ну почему я никогда этим не интересовалась,– ньерриса Койннех раздраженно дернула себя за кончик косы,– тц, я даже не могу посоветоваться с ньерром Эрелом!

Тяжело вздохнув, ньерриса решила заняться вещами. Его Величеству нравилось показывать свою власть и держать Избранниц и их семьи в напряжении. Никто не знает, когда именно сработает обратный телепорт. Но он действует не мгновенно, так что у Алессии будет немного времени.

Вытащив отцовскую сумку, ньерриса полностью ее опустошила. Затем, надавив на один из швов, она до крови уколола палец. До этого времени ей не было нужды использовать особый, зачарованный карман. Но сейчас…

– Совершенно не хочется появиться при дворе с ворохом одежды в руках,– хмыкнула ньерриса Койннех.

Тщательно уложив вещи, она положил сумку на постель. Теперь, сменяя одежду, ей придется сразу же чистить вещи магией и укладывать в сумку. Иначе портал застанет ее врасплох.

– Не застанет,– ошеломленно выдохнула Алессия, когда ощутила уже знакомую вибрацию браслета. – Так быстро?! Или я и правда была одной из последних?

Прижав к груди сумку, она прикрыла глаза.

Интересно, где она окажется? Перед забором, у подножия лестницы или в парке? Почему-то Алессия была уверена, что повторное прибытие во дворец будет с подвохом!

Покачнувшись, она тихо охнула – перемещение вышло не таким простым, как в прошлый раз. И не таким понятным – ньерриса никак не могла понять, что же загораживает ей обзор?

«Это похоже на обратную сторону мольберта», пронеслось у нее в голове. Сделав шаг в сторону, она тут же ощутила прохладную колдовскую стену.

Бросив взгляд вниз, Алессия увидела колдовской круг, запиравший ее вместе с мольбертом.

«Что за ерунда?!», озадачилась ньерриса Койннех. «Портальный сбой перенес меня на рабочее место придворного художника?!».

– Немедленно уберите это! Как вы смеете! Мой отец не простит вас!

Обернувшись, Алессия увидела, что просторный зал заполнен мольбертами, на которые были приколоты портреты девушек.

– Только не это,– тихо выдохнула ньерриса. – Только не это!

Места в круге было не так много и потому Алессии пришлось постараться, чтобы обойти мольберт. И в ту же секунду ее подозрения подтвердились – там был приколот ее рисунок.

«Так вот зачем были нужны портреты», поняла ньерриса. И поежилась, услышав чей-то истерический плач. «Что ж, придется сделать вид, что все в порядке».

Хотя больше всего Алессия хотела достать из сумки карандаш и прикрыть обнаженную ногу. И подрисовать оборки на плечах, и…

Прижав к лицу ладони, ньерриса Койннех приказала себе встать ровно и успокоиться. Сделала и сделала. Плохо подумала? Да. Но в тот момент это казалось правильным решением.

«Иные платья открывают куда больше обнаженной натуры», напомнила себе Алессия. «Что это?».

Прислушавшись, она различила тихую мелодию, что поначалу была незаметна. Сейчас она набирала силу и, взвившись до звона, резко стихла.

«Начинается», хмыкнула ньерриса.

– Избранницы,– по залу разнесся приятный мужской голос,– поздравляю вас с первым шагом к королевскому венцу. Но для кого-то этот шаг сразу же станет последним. В первый же день мы попрощаемся с теми, кто решился пойти на обман.

– Честность и умение принимать себя со всеми достоинствами и недостатками – это важнейшие качества любого человека,– следом за мужским раздался и женский голос. – Эти слова принадлежат Аделине Аденордис, супруге Кресвела IV Аденордиса.

Алессия, как ни вытягивала шею, так и не смогла никого увидеть – мешали мольберты и яркие пышные платья Избранниц.

Но через несколько минут она услышала шаги и поняла, что мужчина и женщина идут от круга к кругу. Слов их больше никто не слышал, так что, сложив руки на груди, ньерриса Койннех прислонилась плечом к мольберту и принялась терпеливо ждать.

«Я себе ничуть не польстила», утешила она себя. «Хорошо, что не было времени на лишние размышления, а то могла и преувеличить что-нибудь ненужное».

Тихий перестук каблуков приближался и Алессия невольно затаила дыхание.

Через несколько минут она увидела высокую худую женщину, чей возраст было практически невозможно определить. Яркая проседь в рыжих волосах, но ни единой морщинки на лице. Полуулыбка на пухлых губах и скучающий, прозрачный взгляд. Мужчина терялся рядом с этой женщиной. Алессия лишь отметила, что он дорого и опрятно одет и сложен скорее как ученый, нежели воин.

«И даже веки покраснели, как будто его выволокли из библиотеки», хмыкнула она про себя.

– Ньерриса Койннех,– проговорила незнакомка,– приветствуйте своего короля.

Застыв на несколько долгих секунд, Алессия с трудом отмерла и выполнила классический придворный поклон.

– Ваши навыки устарели,– сухо произнесла ньерриса Незнакомка.

– Оставьте, ньерриса Бетериш,– мягко рассмеялся Его Величество. – К сокровищу Твердыни Койннех не применимы наши мерки. Ньерриса, приветствуйте главную распорядительницу церемоний, Роттайри Бетериш.

Благовоспитанно перекрестив запястья на животе, Алессия слегка поклонилась. И судя по раздраженному выдоху опять не попала в современную моду.

«Будут четкие инструкции – будут правильные поклоны», мысленно фыркнула Алессия.

Затем король плавно перевел взгляд на портрет и замер. Ньерриса Бетериш, обернувшаяся к нему, тоже замерла. А затем пошла некрасивыми алыми пятнами.

Алессия лишь выше вздернула подбородок.

– Кхм,– король отмер,– у меня есть вопросы. Но задавать я их не буду.

– Благодарю, Ваше Величество,– ровно проговорила ньерриса Койннех.

Ньерриса Бетериш сказать ничего не смогла. Лишь бросила уничижающий взгляд на Алессию и сурово нахмурила брови.

«Предупреждать надо», буркнула про себя Алессия. «Тогда бы вам не пришлось смотреть на такой вариант меня».

– Тем не менее,– продолжил король,– вы были с нами честны.

– Слишком честны,– добавила ньерриса Бетериш.

– Оставьте,– мягко пожурил ее король,– мне приятен этот портрет.

Его Величество плавно повел рукой и вокруг Алессии начали распускаться розы.

– Добро пожаловать во Дворец Невест,– улыбнулся король.

Больше всего ньерриса Койннех хотела попросить Его Величество об аудиенции. Но нарушить церемонию отбора Алессия не решилась.

«Королева важна для нас», утешила она саму себя. «Не следует мешать ньерру Аденордису искать ту самую, что выдержит тяжесть королевского венца».

За оставшееся время ньерриса успела и погадать на розах, оборвав с них лепестки, и заскучать. Кажется, в этом году Избранниц было рекордное количество!

Но к моменту, когда она почти решилась превратить розы в удобное креслице, церемония закончилась. Мольберты исчезли вместе с розами, а к Избранницам начали подходить служанки.

– Ньерриса.

– Малия,– кивнула Алессия. – Надеюсь, тебе не пришлось сражаться за право остаться при мне.

– Не стоит беспокойства,– сдержанно ответила служанка,– я сильна, если есть за что бороться.

Следуя за Малией, Алессия рассеянно размышляла о том, что она даже не сообразила оставить генералу записку!

– Ты сможешь вынести мое письмо из дворца?

– Нет, ньерриса. Это запрещено.

– Я исчезла с постоялого двора,– цокнула ньерриса Койннех,– за мной присматривали воины генерала Эрела. Боюсь, что будет переполох.

– Я сообщу распорядительнице. Прошу, проходите и отдыхайте. Через несколько часов всех невест соберут в общей гостиной. Выдадут правила и карту дворца,– Малия распахнула двери покоев Алессии. – Желая быть полезной, я взяла для вас кое-что заранее.

На туалетном столике лежала старая, затертая брошюрка.

– Это первая партия,– объяснила служанка. – В типографии были плохо пропечатаны буквы, но зато чуть больше подробностей. Начало отбора задержалось из-за этой загвоздки.

– Вероятно, кого-то казнили.

– Сослали,– уточнила служанка. – Желаете чай?

– Да,– рассеянно кивнула Алессия. – Без сладкого, просто чай.

Служанка вышла, а ньерриса, подхватив брошюрку, плавно опустилась в кресло.

Глава 5

Вернувшаяся Малия выдернула Алессию из тяжелых, грустных дум.

– Ньерриса? – позвала служанка,– цветочный или черный?

– Цветочный.

Провернув браслет на руке в последний раз, ньерриса Койннех оставила его в покое. Теперь она понимала, почему генерал Эрел столь демонстративно защищал ее в городе. Конечно, Алессия была далека от мысли, что армия у стен Изайя собралась ради нее, но… Сейчас она была как никогда благодарная Магнусу Пламенному.

Кто бы только мог подумать, что браслет Избранницы не просто пропуск на территорию Дворца Невест?!

Отставив чашку в сторону, она поднялась на ноги и подошла к окну. Прижавшись лбом к прохладному стеклу, Алессия закрыла глаза.

– Какая же я идиотка,– судорожно выдохнула она.

Браслет Избранницы был не просто пропуском на дворцовую территорию. Он был еще и согласием невесты на брак. И не имело ни малейшего значения, кто встанет у алтаря. Пока браслет на руке – обряд будет свершен желающим. Правда, если женихом будет не Его Величество, то потребуется высочайшее королевское позволение.

Вот только Алессия и раньше слышала, что на отборах торгуютневестами. Но раньше она считала это преувеличением, потому что кто, в здравом уме, будет покупать себе спутника жизни? Брачный ритуал не расторжим, кого подобрал на дороге жизни, с тем и смерть встретишь!

«Меня может прибрать к рукам любой достаточно богатый ньерр», она развернулась спиной к окну. «Почему я не подумала?! Почему не сожгла Лебертов?!».

Но, на самом деле, Алессия была неспособна убить человека. Мать и отец вложили в голову своей дочери непоколебимую уверенность в том, что разрушительную магию должно применять лишь к нандажьим выродкам. И потому, как бы ни издевались над ней Леберты, она все равно искала законные способы противодействия.

Взяв себя в руки, ньерриса Койннех медленно выдохнула. Что ж, если кто-то действительно захочет на ней жениться, ей придется прибегнуть к шантажу и угрозам. Трудно осуществить акт супружеской любви, если тело жены покрыто огнем!

– Ньерриса, вы желаете сменить одежду?

Алессия непонимающе посмотрела на Малию, а через секунду вспомнила слова портнихи. «Только при дворе в этих нарядах появляться нельзя».

– Я уже встретила Его Величество в таком виде,– задумчиво проговорила ньерриса Койннех. – Не будем дразнить гусынь!

Вытащив мамину шаль, Алессия набросила ее на плечи. Судя по взгляду служанки, картина не сильно изменилась, но… Что еще могла сделать ньерриса Койннех? Только нарядиться в мужские брюки! Те, что она позаимствовала у Кестера.

– Ты тоже это слышишь? – нахмурилась Алессия.

И Малия, вздрогнувшая от стука в дверь, лишь кивнула. После чего быстро обернулась и поспешила открыть дверь.

– Ньерриса распорядительница,– немного удивленно проговорила ньерриса Койннех,– чем обязана вашему визиту?

– Вы, вероятно, вкусили столичных свобод,– сухо проговорила та. – Ваш наряд недопустим.

– К сожалению, у меня нет ничего другого. Все платья заказаны и оплачены, но здесь и сейчас у меня есть лишь эти костюмы. И мужская одежда, в которой я путешествовала.

Тут Алессия слукавила, штаны и рубашка Кестера были новыми, ни разу не надетыми. Но идти на первую встречу Избранниц в одежде с чужого плеча… Что потом скажут о Твердыне?! Сейчас ведь люди смотрят на молодую ньеррису, но видят не её, а представительницу древнейшего рода. И судят о целом роде.

– Когда доставят ваши платья?

– Ньерриса Бетериш, вы, как будто, сердиты на меня,– нехорошо сощурилась Алессия. – Так скажите же, где я успела оступиться.

Распорядительница сердито фыркнула, буркнула что-то вроде «Поступай как знаешь, глупая девчонка» и вылетела в коридор.

– Ты что-нибудь понимаешь?

– Может, она боится, что вас переведут в Холодный Дворец? – предположила Малия. – Избранницы живут там после отбора.

Алессия только плечами пожала. Вряд ли уж дворец действительно холодный. Да и ей ли бояться морозов?

«Ничего, вот-вот начнутся обеды с Его Величеством. Там-то я и попрошу его помощи. И объясню, что мне нельзя выходить за обычного ньерра. Моя драконица должна принять супруга, иначе это будет не жизнь, а сплошное мучение!».

Перебрав шкатулку с украшениями, ньерриса Койннех нашла аккуратную брошь, которой скрепила края шали. После чего, когда подошло время, неспешно направилась на встречу с Избранницами. Малия шла впереди и негромко поясняла, куда ведут те или иные коридоры, мимо которых они проходили.

– Малая библиотека. Там нет книг, только списки для заказа. Выбранные томики доставят в прямо в комнату,– проговорила служанка. – А там банный комплекс, несколько бассейнов, целебные грязи, ванны с минеральной водой. Там всегда дежурят младшие целители, которые помогут разобраться в настройке косметических артефактов.

– Целебные грязи? – тихо уточнила Алессия.

– Новое столичное развлечение,– ответила служанка. – Ужасный запах, а самое главное, что не волосы потом еще несколько дней пахнут.

В этот момент они подошли к распахнутым дверям и Малия замолчала. Почтительно поклонившись, она отошла в сторону, позволяя Алессии войти в зал.

Внутри, среди благоухающих цветов, скрывались сервированные на двоих столики. На каждом находилось по две таблички и ньеррисе Койннех пришлось пройти весь зал, чтобы найти свое имя.

– Вам не кажется странным, что розы лишь двух цветов – алые и белые? – услышала Алессия разговор за соседним столиком. – Вокруг меня как раз белые выросли. А вокруг вас?

– Красные,– бросил недовольный женский голос. – Это не имеет значения, не выдумывайте. Вероятно, Его Величество просто любит эти два сорта роз.

– Мужчина любит цветы? – поразилась первая Избранница.

– А что он, не человек что ли? – фыркнула вторая.

Алессия новым взглядом окинула зал и отметила, что розы и правда лишь двух цветов. Имеет ли это какое-либо значение или вся соль лишь в том, что у короля есть цветочные предпочтения?

«Или придворный маг мог вырастить лишь такие розы», хмыкнула про себя ньерриса Койннех.

В этот момент к ней за столиком присоединилась вторая девушка.

– Добрый день, мое имя Алессия Койннех.

– Добрый день,– голос девушки был тихим. – Я Эдме. Эдме Лафен.

Рыжеволосая Избранница не поднимала взгляда от собственных рук, сцепленных в замок.

«Она боится», поняла Алессия. «Но кого?».

– Во время первого испытания вокруг вас выросли цветы,– ньерриса Койннех попыталась завести разговор, используя идеи соседнего столика,– они были красные или белые?

– Красные,– едва слышно ответила Эдме.

– Мои были белыми,– благожелательно продолжила Алессия. – Не думаете, что это имеет значение для рассадки Избранниц?

На это ньерриса Лафен ничего не ответила, лишь неопределенно пожала плечами и немного сгорбилась. По спине Алессии пробежали мурашки, она помнила тяжелую железную линейку почтенной наставницы. И помнила, как неприятно оная линейка опускается на лопатки.

– Ньеррисы Избранницы,– голос распорядительницы перекрыл монотонный гул, стоявший в зале,– внимательно посмотрите на своих соседок. Ближайшие испытания вы будете проходить в парах!

Взгляд Эдме, брошенный на Алессию, был полон паники. У девушки даже веки покраснели так, будто она вот-вот расплачется!

«То есть, это она меня боится?! Здесь что, про драконьих всадников страшилки рассказывают? Не будешь стараться, придет драконий побратим и откусит голову?!», оторопела Алессия.

– Вдвоем, используя только личные навыки и умения, вы должны подготовить два подарка для Его Величества,– продолжала распорядительница. – Вы можете запросить необходимые материалы, но их стоимость не должна превышать шести аттов и восьми риссов. Вы должны понимать, что не стоит соревноваться в богатстве с первым ньерром королевства.

«Я умею рисовать, как и любая другая благовоспитанная ньерриса», прикинула Алессия. «Обучена классическим танцам, смогу сыграть несколько простых мелодий на клавесине и, в общем-то, все. Голос мой подходит для того, чтобы выкрикивать проклятья со спины дракона, но никак не для того, чтобы услаждать чей-либо слух».

По залу меж тем сновали слуги, они споро разливали чай и раскладывали по столам Избранниц тонкие, богато украшенные книжицы.

«Карне? Нас ждет бал и мы будем записывать имена кавалеров?», удивилась Алессия. «Этого уже больше сотни лет никто не делает!».

– Сейчас перед вами лежат небольшие книжицы. Кто-то скажет, что они схожи с карне,– в голосе распорядительницы послышалось тепло,– и это действительно так. Одна из первых победительниц отбора придумала записывать все происходящее и использовала для этого именно бальную книгу. С тех пор так и повелось. Теперь, все что касается отбора будет само собой появляться на страницах ваших карне. Точно так же, там будут появляться и заметки Его Величества. В последствии эти книжицы останутся у вас, чтобы вы всегда могли напомнить потомкам о том, как были Избраны.

«Сомневаюсь, что захочу делиться с детьми подобной историей», хмыкнула про себя Алессия. «Ваша мама была так слаба и напугана, что не подумала и вляпалась в отбор, нацепила на руку артефакт и…», тут ньерриса Койннех тяжело вздохнула. Кто знает, будут ли у нее дети. И будет ли у нее правильныймуж.

– Ньерриса,– к Алессии подошел слуга,– прошу вас проследовать за мной.

– Сейчас? – охнула она,– распорядительница еще речь держит.

– Боюсь, что мы не можем ему возражать.

Ньерриса Койннех посмотрела на распорядительницу и заметила, что к той тоже подошел слуга. Бетериш его внимательно выслушала, после чего поймала взгляд Алессии и требовательно мотнула головой.

– Кажется, у вас есть разрешение,– облегченно выдохнул слуга,– прошу, поспешите!

Происходящее не пугало, но настораживало Алессию. Кому не могут возражать слуги?

«Королю», осознала ньерриса Койннех. «Но почему меня призвали? Неужели опекуны рискнули прибыть?!».

Алессия осознавала, что знает очень мало. Пока были живы родители и наставники, они с крылатой сестрой сбегали с занятий. Ведь летать в небесах гораздо интереснее, чем учить скучные законы!

Слуга, показывавший путь, остановился у дверей, низко поклонился и быстро отошел в сторону.

Алессия же решительно вошла внутрь и тут же ошеломленно выдохнула:

– Генерал?!

– Ньерриса,– он отошел от окна,– вы исчезли столь стремительно, что я не мог не встревожиться.

– Я пыталась передать вам весточку,– виновато сникла Алессия,– но мне запретили. Простите, почувствовав магию перемещения я совсем не сообразила оставить вам записку и…

Пока она говорила, генерал подошел слишком близко. Коснулся ее подбородка и чуть-чуть надавил, заставляя ее приподнять лицо:

– Вы – сокровище Твердыни Койннех, ньерриса. Не следует принимать на себя чужую вину. Артефакторы Его Величества должны были с большим умом подойти к настройке браслетов.

Ошеломленная, Алессия лишь молча взирала на генерала. В его волосах пестрели тонкие светлые прядки, но ньерриса никак не могла понять, какого же цвета была шкура его дракона. Волосы, сменившие свой цвет, были серебристыми, почти как у самой ньеррисы, но… Но почему-то ей казалось, что его дракон светло-песочный.

Вскинув руку, она осторожно коснулась заинтересовавшей ее прядки и тихо выдохнула:

– Вы истончили свою связь с крылатым братом, да? Поэтому прядки неправильного цвета…

– Да,– хрипло выдохнул генерал и перехватил ее руку,– Мирракс выцвел до серебра.

– Под стенами Твердыни Койннех,– утвердительно проговорила Алессия.

Она тонула в серо-стальных глазах Магнуса Эрела. Он стоял так близко, что ньерриса чувствовала жар его магии, струящейся по венам. Чувствовала, что ее сила откликается на его.

«Мы могли бы стать парой, если бы я не осталась последней Койннех», пронеслось у нее в голове. «Такой уровень сродства силы бывает не с каждым».

Ее магия пела рядом с ним. Огонь, горевший в сердце каждого драконьего всадника, полыхал в десятки раз сильнее, но… Генерал не оставил Твердыню Эрел, а Алессия никогда не предаст Твердыню Койннех.

– Надеюсь, вы не пытаетесь соблазнить белую розу этого отбора, генерал?

Алессия повернулась и с удивлением увидела, что Его Величество почтил их своим визитом. Склонившись в коротком поклоне, ньерриса Койннех с интересом посмотрела на генерала. Значит, он прибыл без ведома короля? Но как это возможно?!

– Соблазнение не мой конек, ньерр Аденордис,– ровно проговорил генерал,– я лишь хотел убедиться, что сокровище рода Койннех в безопасности.

Генерал немного помолчал, после чего задумчиво проговорил:

– Я бы не сравнил ее с белой розой, скорее с нежным иргийским ландышем, чей яд способен свалить даже дракона.

Алессия замерла. Она никак не могла решить, комплимент ли это был? И если да, то… То Магнусу было бы правильней сравнить ее лилией или белым лотосом!

– Выращивание иргийского ландыша преследуется по закону,– усмехнулся король,– не лучшее сравнение.

Воздух едва не потрескивал от сгустившейся магии. Ньеррису Койннех это, впрочем, не смущало. Она давно привыкла к тому, что маги-воины всегда готовы устроить тренировочную дуэль.

«Видимо, Его Величество тоже непрочь сбросить пар на площадке», подумала она.

– Аркер сообщил мне, что вы просили об аудиенции, генерал,– проронил король. – У меня есть несколько свободных минут.

Ньерр Аденордис сделал недвусмысленный жест, указывавший на дверь и Алессия понятливо кивнула. Но генерал остановил ее:

– Это касается вас, ньерриса. Активированный Браслет Избранницы является четким и недвусмысленным согласием на брак. Твердыни пустеют, ньерр Аденордис. Мы не можем позволить последней Койннех выйти замуж за… За обычного мага. Это будет истинным предательством для королевства.

– Белую розу невозможно ни к чему принудить,– ровно проговорил король,– вы зря беспокоились.

– А красную? – спросила Алессия,– это деление имеет значение?

– Разумеется,– король устало потер покрасневшие глаза,– генерал, попытайтесь хотя бы притвориться законопослушным магом. Вы прошли проломили все щиты и по-хорошему мне следовало вызвать гвардию, чтобы остановить вас.

– Меня вело беспокойство за судьбу ньеррисы Койннех,– генерал приложил руку к груди. – И я хотел, чтобы это беспокойство было замечено другими. Чтобы розы отбора не отрастили себе ядовитых шипов, если вы понимаете о чем я, ньерр Аденордис.

– Мои слуги пристально следят за тем, чтобы кошмарные ситуации прошлых лет не повторились, но я способен понять ваше беспокойство.

Король подошел ближе и протянул Алессии открытую ладонь:

– Позвольте вашу руку, ньерриса.

Он погладил ее браслет самыми кончиками пальцев и несколько драгоценных камней помутнели и раскрошились.

– Теперь это всего лишь пропуск. Не знаю, кем вы меня считаете, Магнус, но я не чудовище.

– Вы облеченный властью монарх,– ответил генерал,– а монархи порой вынуждены принимать самые разные решения. Прошу меня простить, но дела не оставляют мне времени на приятные беседы. Ньерр, ньерриса.

Генерал коротко поклонился и стремительно покинул комнату. Его Величество, проводивший ньерра Эрела взглядом, только головой покачал:

– Невозможный маг. Своими выходками он рискует навлечь на себя гнев всей аристократии. И что мы будем делать? Он наш единственный щит!

– Я буду вести себя тихо, чтобы генералу не пришлось вновь впечатлять отцов и матерей ваших Избранниц,– серьезно сказала Алессия. – Я не просто так пришла на отбор, Ваше Величество. Я пришла молить вас о помощи.

– Это терпит неделю? – спросил ньерр Аденордис.

– Да, Ваше Величество,– кивнула Алессия.

– После второго этапа я начну ближе знакомиться с Избранницами, за обедом вы сможете рассказать мне о своей беде. Сейчас же меня ждет увлекательная встреча с министрами. Будем выяснять, кто в чем виноват и отчего мост через Ликийское ущелье существует только на бумаге.

Король задорно подмигнул Алессии и вышел, оставив ее одну. Покачав головой, ньерриса подошла к окну. Генерал с таким вниманием смотрел на парк, что ей и самой стало интересно.

Примерно представив, куда именно был направлен взгляд Магнуса, Алессия увидела лишь рощу странных деревьев, да крышу небольшого дворца. Ну и с десяток клумб на огромной лужайке, но вряд ли генерал любовался цветами.

– Ньерриса, я прибыла, чтобы сопроводить вас в комнату,– тихий голос Малии вырвал Алессию из размышлений.

– Что за странные деревья? Черные, тонкие, словно изломанные,– она всмотрелась в рощицу, которая начала казаться зловещей,– а ветки гнутся под весом белых цветов.

– Это лиссария, ньерриса. Кладбищенское дерево,– шепотом ответила Малия,– говорят, что духи любят сидеть на ветвях, оттого те так гнуться к земле. Но во дворце нельзя обсуждать эту рощу. За ней скрывается Холодный Дворец, Избранницам туда пока нельзя!

– Хорошо. Проводи меня в комнату.

Ньерриса не верила в приметы. Магия либо есть, либо ее нет. Если бы духи и правда качались на ветвях лиссарии, их бы увидели медиумы. А так… Роща выглядела зловеще, но при этом отличалась какой-то особенной красотой.

«Надо будет прогуляться», решила про себя Алессия. «Рядом, близко подходить не буду».

Глава 6

Вернувшись в свою комнату, ньерриса Койннех принялась пересматривать свои вещи. Она целенаправленно искала старые туфли, которые ей передала Малия. Никаких сладких гостинцев Алессия купить не успела, а потому вновь открыла свою шкатулку с драгоценностями и выбрала тоненькое серебряное колечко. В синюю яшму было заправлено одноразовое щитовое заклятье. Самой ньеррисе оно ни разу не понадобилось, а теперь уже и не могло – после обретения крыльев она научилась выставлять куда более мощный барьер.

Коснувшись выпуклого кристалла, Алессия вызвала служанку и начала раскладывать вещи по местам. В глубине гардероба она заметила несколько чехлов. До этого она их не видела, а вот сейчас, начав возвращать все на свои места, заметила.

Скрипнула дверь и в комнату вошла Малия.

– Ньерриса, вы звали меня. Ох, вас ограбили?! Я позову стражу!

– Нет-нет,– Алессия махнула рукой,– это я. Искала кое-что. Возьми, пожалуйста. Твои туфли и моя благодарность.

Служанка посмотрела на кольцо и покачала головой:

– Я не смею…

– В него встроен одноразовый щит. В остальном это обычное украшение, которое ни к чему тебя не обязывает,– успокоила ее Алессия.

Смущенная, служанка поблагодарила ньеррису Койннех.

– Что это? Я не помню этих вещей,– Алессия кивнула на гардероб.

Малия подошла ближе, заглянула в темноту и, увидев чехлы, улыбнулась:

– Слуги генерала Эрела доставили часть вашего заказа. Я все проверила, ни проклятий, ни ядов. У лавки Миррины есть магические печати,– добавила служанка,– поэтому я приняла вещи и повесила в шкаф.

Обрадованно выдохнув, Алессия велела Малии достать и распаковать платья. Увы, но этот день еще не закончен и ньеррисе Койннех предстоит ловить свою напарницу по этапу.

«И, кажется, ей кто-то внушил страх перед драконьими всадниками», мысленно вздохнула ньерриса Койннех.

– Это утреннее и дневное платья,– разливалась соловьем Малия.

– Подготовь мне дневное платье,– распорядилась ньерриса Койннех, и, поймав обеспокоенный взгляд служанки, пояснила,– пойду в гости к Эдме Лафет. Боюсь, что сама она ко мне не придет!

Генерал Магнус Пламенный

Владетель Твердыни Эрел,

Кресло было слишком мягким, запах благовоний слишком сладким, а свет чрезмерно приглушенным. В общем, этот ювелирный салон обладал всеми теми качествами, которые ценили в нем ньерры и ньеррисы.

Жаль, что генерал Магнус Пламенный не относился к той категории ценителей. Его раздражала медлительность, подбешивал цветочный чай в крохотных наперстках и еще больше драконили призывные взгляды девушек, что выносили футляры с украшениями.

– Черные бриллианты в серебре…

– Это белое золото, ньерр.

– Выглядит как серебро,– пожал плечам генерал,– но спорить не буду. Это, вот это, вот это и вот то – заверните.

– Мы можем позвать модель и она продемонстрирует вам…

– Я уже выбрал,– мрачно проворчал Магнус Пламенный,– остальное не подходит.

Не то чтобы генерал обладал каким-то особенным чутьем или вкусом, но… Ему просто казалось, что Алессия не оценит крупные рубины в красном драконьем золоте. Или тяжеловесное колье из пластин чистого золота. А вот тонкие, многослойные украшения сложной формы – это, казалось, подходило девушке.

Оставив небрежный росчерк, генерал подхватил футляры, убрал в поясную сумку с расширением пространства и направился к двери. Прошел сквозь зал и уже был на улице, когда его перехватила златокудрая девица с пронзительно зелеными глазами:

– У нас есть закрытая коллекция украшений, вы позволите проводить вас?

Магнус медленно окинул соблазнительницу взглядом, после чего столь же неспешно ответил:

– Кто-нибудь другой посмотрит твои… украшения, милая.

Вот только девица перехватила генерала за руку и настойчиво проговорила:

– У нас тринадцать особенных лотов, владетель. Посмотрите.

Несколько секунд драконий всадник разрывался меж двух желаний – рявкнуть на девицу и уйти, или же пойти на эти смотрины и разнести там все к такой-то матери. Девушка, очевидно, что-то поняла и с нажимом отчеканила:

– Тринадцать. Очень. Интересных. Лотов. Владетель.

– Здесь?! – осознал Магнус. – Буду рад посмотреть.

Возвращаясь назад, в пропахший чрезмерно сладкими благовониями кабинет, владетель Эрел думал только о том, что нормальные люди не назначают тайные собрания в таких местах…

Алессия Айлис Койннех,

Наследница Твердыни Койннех, Избранница отбора невест

Малия не имела права рассказывать о том, в каких покоях какая Избранница проживает. А потому просто проводила ньеррису по сложному хитросплетению коридоров и, запнувшись, уронила платок и одной из дверей.

– Аккуратней,– улыбнулась Алессия и магией подманила платок,– возьми. Приготовь к моему возвращению фруктовый перекус.

– Да, ньерриса.

Стоя перед дверью, ньерриса решала сложную задачу. Постучать, представиться и спросить позволения войти? Так делают приличные благовоспитанные девицы, так учил отец. Матушка с ним соглашалась, а после уточняла, что в исключительных случаях можно и дверь высадить.

«Но исключительный ли это случай?», задалась вопросом Алессия. «У меня нет намерения выиграть отбор невест, это будет предательством по отношению к Твердыне Койннех. Да и королевству на пользу не пойдет – королева не может быть полувоспитанной. Но и ударить в грязь лицом не хочется, все-таки именно по мне будут судить о моем крае».

Еще Алессия тешила себя мыслью, что удастся избавиться от клятвы, данной ньеррисе Леберт.

«Вернуться в Твердыню я могу лишь на крыльях», она горько вздохнула, «Иначе мне не удастся достучаться до людей Ньяци. Леберты долгое время управляли округом и слыли честнейшими и благороднейшими людьми. Даже мои родители им доверяли, что уж говорить о простых горожанах!».

Положив ладонь на дверное полотно, Алессия осторожно запустила в него магический щуп. Конечно, вынести дверь залпом драконьего огня эффектно, но не эффективно.

«Я просто вскрою защиту и вау, кажется было не заперто. Главное, это стучать и открывать дверь одновременно!».

Правда, все эти сложные размышления оказались не нужны – Эдме Лафет открыла дверь сама.

– Риника, ты принесла? Почему стоишь в дверях?

Алессия, так и стоявшая с поднятой рукой, замерла. Внутри ньеррисы Койннех поднялась буря, которую не могло усмирить ничто земное!

Радужка Эдме Лафет была насыщенно-алого цвета.

– Когда же ты успела пленить дракона, а, Избранница? – с глухой яростью спросила Алессия и втолкнула ньеррису Лафет внутрь ее же комнаты.

Вскрикнув, Эдме оступилась и рухнула на пол. Закрыв лицо руками, она сжалась в комок и застыла.

– Я не собираюсь тебя бить,– выплюнула ньерриса Койннех. – Не на отборе. Твой дракон получит свободу лишь после твоей смерти, а сейчас… Сейчас это невозможно. Поднимись.

Ньерриса Лафет даже не пошевелилась.

– Я сказала – встань,– рявкнула Алессия. – Кого ты убила, чтобы обрести подневольные крылья?

Внутри ньеррисы Койннех бушевали ярость, ненависть и застарелый страх. Ее крылатая сестра могла быть поймана и пленена так же, как это произошло с драконом Эдме.

– Еще секунду промедления и с пола тебя подниму я,– процедила Алессия. – Видит Аньеледда, тебе это не понравится.

Ньерриса Лафет кое-как поднялась с пола и, подойдя к креслу, рухнула в него как подкошенная.

– Я не хотела этого,– проронила она сухими губами. – Отец проверил на мне ритуал. Он хотел подчинить себе Твердыню Балор. Лафеты когда-то давно роднились с Балорами.

Алессия села напротив Эдме и подозрительно прищурилась:

– Звучит красиво, но почему-то я тебе не верю. Если бы кто-то заявил права на одну из Твердынь – я бы об этом узнала.

– Мои отец и брат погибли во время ритуала,– по щеке Эдме скользнула слеза,– это моя вина. Я так боялась, что не сказала им правды.

– Правды?

– Там, на стороне драконов, я дала клятву призванной крылатой, что никогда не призову ее. Что не буду тревожить. Что мне не нужны подневольные крылья. И тогда она не стала сопротивляться привязке. Я даже не произношу вслух ее имени. Я должна была рассказать все, но я промолчала.

Звучало достаточно правдиво и Алессия ощутила легкий укол вины.

– Неужели они не приказали тебе призвать дракона?

– Им хватило моих красных глаз,– горько усмехнулась Эдме. – Теперь я всю жизнь вынуждена капать в глаза ядовитый сок, лишь бы никто не увидел этой красноты.

– Ядовитый сок?

– Я теряю зрение,– ньерриса Лафет оттерла с лица слезы,– даже ваши черты лица мне не слишком понятны, а ведь мы сидели рядом.

Тяжело вздохнув, Алессия протянула руку и тихо сказала:

– Позволь послушать твою силу.

Эдме без страха протянула свою руку и ньерриса Койннех затеплила на кончиках пальцев пламя. Через несколько минут Алессия уверилась в словах ньеррисы Лафет. Магия ее кричала о том, что дракон ни разу поднимал ее в небеса. О том, что драконий огонь не доступен Эдме Лафет. И о том, что тело девушки разрушается от яда.

– Сок трав поразил не только твои глаза.

– Я знаю,– она пожала плечами,– на ночь я пью противоядие, чтобы утром вновь отравить себя. Поверь, это лучше, чем быть сожжённой заживо в пламени ваших драконов. Впрочем… Как я понимаю, для меня все закончится уже этим утром.

В голосе Эдме не было эмоций. Она говорила так, словно… Словно ей было все равно. Как будто первый страх прошел и теперь она ничего не боится.

– Смирение – добродетель,– задумчиво проговорила Алессия,– но в жизни от него одно расстройство. С чего ты взяла, что тебя сожгут? Ты такая же жертва, как и твой дракон.

«Если бы драконьих всадников было больше, мы бы смогли вас разделить», подумала ньерриса Койннех.

– Ты… Ты правда так думаешь? – всхлипнула Эдме. – Мне… Я бы хотела смолчать, но я… Я не могу больше с этим жить. Я же согласилась на ритуал сама. Отец держал меня в темнице, но я могла бы быть сильней. Могла бы выбрать смерть, а я…

– Любое живое существо хочет жить,– Алессия ощутила вину за свой первоначальный гнев. – Любое. Ты нашла третий путь там, где любой другой не стал бы и пытаться что-либо изменить. Привязка не мешает дракону жить, Эдме.

– Почему?

– Потому что на той стороне они остаются свободными. Вырванные ритуалом клятвы подчиняют их здесь. И от этого крылатые братья и сестры сходят с ума,– прошептала я. – Тяжело жить, когда ты знаешь, что в любую секунду тебя призовет твой хозяин-мучитель. Не достойный брат или сестра, а чудовище, которое его убило.

– Уб-било? – икнула Эдме.

Ее красные глаза сначала широко распахнулись, а после она плавно съехала в обморок. Алессия тихо охнула. Кажется, ньерриса Лафет не все знала о своем ритуале…

Подойдя к лежащей на полу Эдме, ньерриса Койннех присела рядом и убедилась, что толстый ковер спас затылок девушки от встречи с мрамором пола.

– Что вы сделали с моей ньеррисой?!

Обернувшись, Алессия увидела служанку, оценила кубок в ее руках и хмуро бросила:

– А ты бы, Риника, еще дольше ходила.

Девица замерла, пытаясь понять, откуда незнакомая ньерриса знает ее имя.

– Простите, ньерриса,– потупилась служанка. – Я не знала, что отвар так важен.

– Поставь кубок на стол и иди прочь,– приказала Алессия. – Эдме, просыпайтесь.

В свое время матушка научила ньеррису Койннех создавать прохладный ветерок. Это требовало большого вложения сил, но работало безотказно – Эдме Лафет застонала и очнулась.

И сейчас, глядя в ее беспомощно распахнутые глаза, Алессия отметила, что ее радужка скорее красно-коричневая, чем алая.

– Риника принесла отвар,– ньерриса Койннех протянула руку и помогла Эдме встать.

– А где она?

– Я отправила ее прочь. Вы хотите, чтобы о ваших глазах узнали все? Или это ваша личная служанка?

– Н-нет,– Эдме осторожно опустилась в кресло и взяла кубок,– нет, она просто была добра ко мне. Я хотела заручиться ее помощью. Мое тело уже не выдерживает, я хотела принимать противоядие не вечером, а днем, когда у Избранниц наступает свободное время.

Тихо фыркнув, Алессия с интересом спросила:

– Вы правда считаете, что у нас будет личное время?

– Вы? – эхом повторила Эдме и ньерриса Койннех кивнула:

– Я судила вас чрезмерно поспешно, за что приношу свои извинения. Как я и сказала, вы – жертва.

В комнате повисла тишина. Алессия устало потерла виски и едва слышно вздохнула. Она ведб всего лишь хотела пообщаться с напарницей, постараться подружиться и начать готовиться к испытанию! А в итоге…

– То, что вы сказали,– тихо проронила Эдме,– чудовище, которое убило…

Голос ньеррисы Лафет прервался и она замолчала. Алессия же была вынуждена признать:

– Да. Истинный ритуал обретения это чистый зов, это душа будущего драконьего всадника облеченная в звук. В мелодию. Тот же ритуал, через который провели вас… Вначале был схвачен и убит кто-то из юных драконьих всадников, вот только…

Вот только крылатых побратимов осталось так мало, что такая трагедия не могла остаться незамеченной!

– Вот только?

– Вот только мои знания могли устареть,– честно сказала Алессия. – Драконьих всадников осталось мало, а потому, если бы кто-то из них пропал, об этом знал бы генерал Магнус, да и я бы тоже узнала.

«Потому что нас осталось меньше двух десятков», поежилась ньерриса Койннех. От этих тоскливых размышлений ее отвлекла просьба Эдме:

– Пожалуйста, обращайтесь ко мне имени.

– Если ты ответишь мне тем же,– кивнула ньерриса Койннех.

И, пользуясь возникшей паузой, заговорила об отборе и о том, зачем она вообще пришла к Эдме:

– Там, за столом, я заметила, что ты меня сторонишься. А нам еще выполнять задание вместе. Вот я и решила прийти к тебе вечером и поговорить. Убедить, что драконьи всадники не опасны и нас не нужно бояться.

Эдме смущенно огладила подол платья и с нервным смешком ответила:

– Теперь ты понимаешь, что я не могла не бояться тебя. А про испытание я уже все придумала – соберем цветочную композицию.

– Просто букет? – оторопела Алессия.

– Не просто,– наставительно ответила ньерриса Лафет,– а букет, который передадут в храм Аньеледды. Ты знаешь язык цветов?

– Нет,– покачала головой ньерриса Койннех,– и сразу говорю, что собачий, лошадиный и кошачий тоже не знаю.

Это была скорее шутка, потому что Алессия знала о праздных развлечениях аристократии, но… Ньерриса Койннех хотела, чтобы Эдме немного расслабилась и успокоилась, а незатейливые шутки подходят для этого лучше всего.

Так оно и вышло. Ньерриса Лафет хихикнула и принялась объяснять значения цветов:

– …в итоге получится цветочная молитва, призывающая благодать для Его Величества. Согласись, что сложно подарить что-либо королю, у которого есть огромная сокровищница! Ой, смотри, карне светится!

Эдме подхватилась на ноги и подбежала к софе, на которой лежала книжица:

– А. Ничего нового. Хотя, ты же ушла раньше. На испытание нам дали три дня. Мы будем вручать наши дары на танцевальном вечере, где для каждой Избранницы будет приглашен учитель танцев. То есть танцевать мы будем не с ньеррами, а с учителями. А Его Величество будет смотреть и оценивать. Ты хорошо танцуешь?

Алессия ответила честно:

– Я плавно двигаюсь, что позволяет мне не позориться во время танца. Что это? Ты слышишь?

Комнату Эдме наполнил тихий перезвон, который становился все сильней и сильней. А затем прозвучал женский обезличенный голос:

– Время отхода ко сну, ньеррисы Избранницы должны разойтись по своим покоям.

– Я как будто в детство вернулась,– прошептала Эдме,– доброй ночи, Алессия.

– Добрых снов,– улыбнулась ньерриса Койннех.

Закрыв за собой дверь своих покоев, Алессия тихо выдохнула. Вечер выдался насыщенным и сложным. Ньерриса сочувствовала Эдме и дракону, который оказался с ней связан. А еще она не понимала, как могли пропасть сразу два драконьих всадника?!

«Или они и правда изменили ритуал?», сердито вздохнув, Алессия сбросила платье и направилась в ванную комнату. Этот дурной день было необходимо смыть…

Глава 7

За день до танцевального вечера в покои Алессии были доставлены цветы, ленты и шуршащие упаковочные листы.

Вот только цены на все это оказались до неприличия высокими!

– Внизу, в холле, стихийная ярмарка,– шепнула Малия, видя разочарование своей ньеррисы. – Но цветов там нет.

Хозяйка корзины лишь высокомерно усмехнулась и притворилась, что ничего не слышит. Эдме же, промакивая слезящиеся глаза платком, продолжала осторожно перебирать цветы.

– Будем желать Его Величеству мудрости? – ньерриса Лафет выбирала между фиолетовым и сиреневым соцветиями.

– Мне кажется не стоит, получится, как будто бы королю её не хватает,– задумчиво проговорила Алессия. – Может просто здоровья, удачи и долголетия?

– На долголетие не хватает одного рисса,– цокнула Эдме,– а пожеланий должно быть нечетное количество.

– А цветы такие дорогие, потому что их доставили во дворец,– ньерриса Койннех тяжело вздохнула.

– Как и все, что сюда поставляют.

– А в саду мы ничего сорвать не можем? – заинтересовалась Алессия.

– Все, что есть в саду, уже принадлежит Его Величеству,– напомнила Эдме.

Ньерриса Койннех лишь вздохнула:

– Да я скорее от безысходности предложила. Погоди! Ха, ты умеешь вышивать? Пойдем, купим нитки, я нарисую, а ты вышьешь букет со здоровьем, удачей и долголетием! Нам, конечно, придется поторопиться, но…

– Один рисс я готова уступить,– тут же проронила тетка. – Понять бы только, отчего вам жаль монет.

Алессия возмутилась:

– Это не нам жаль, это условие – на подарок должно быть потрачено не больше шести аттов и восьми риссов!

Торговка разочарованно вздохнула:

– Лучше бы я пошла на ярмарку, а не к вам. Думала, всю корзину выкупите!

– За такие деньги? – удивилась Эдме. – Продадите кому-нибудь другому.

– На ярмарку я пойти уже не могу,– всплеснула руками торговка. – Что мне делать-то теперь? Куда я эти цветы дену? Два дня выращивала редчайшие экспонаты!

Ньерриса Койннех недоуменно посмотрела на корзину:

– А что здесь редчайшее? Вот это, например, растет вокруг моего замка просто так, вот те и те растения вообще лесные дикоросы.

– В столице это все – редкость,– торговка сбавила обороты.

Правда, глаза ее так выразительно забегали, что и Алессия, и Эдме ясно поняли – врет. Врет нагло, беспардонно и без какого-либо стеснения.

В итоге торговку выставили из комнаты, букет собрали и закутали в несколько слоев защитных заклинаний.

– Как ты думаешь, кто будет нашими партнерами на этом вечере? – тихо спросила Эдме.

– Придворные? – предположила Алессия. – Если король будет наблюдать со стороны, то… А, еще могут позвать учителей танцев, например. Но я бы все же поставила на придворных. Как твои глаза?

Эдме смахнула мутноватую слезинку и криво улыбнулась:

– Еще пара часов и глаза начнут пересыхать, затем покраснеют, затем настанет вечер и я приму антидот. Все как всегда, увы.

– Тебе бы уехать, найти место, где можно жить с красными глазами,– сочувственно произнесла Алессия.

– В Нандаг перебраться? – невесело хмыкнула Эдме.

– Не так кардинально, но… Ты не думала рассказать обо всем? Чтобы все знали из-за кого твои глаза такие?

Эдме расправила складки платья и, не поднимая глаз, ответила:

– Но тогда я лишусь дома. Наказание одно для всех – смертная казнь с конфискацией имущества. У меня нет ничего своего, всем распоряжается опекун. Только мой сын, который еще даже не зачат, сможет вернуть себе земли Лафет. Если от них хоть что-нибудь останется.

Ньерриса Койннех нахмурилась, потерла кончик носа и осторожно спросила:

– Твое тело отравлено, ты уверена, что сможешь зачать и выносить?

– Я бы не хотела это обсуждать,– резко произнесла Эдме. Затем она выдавила улыбку и мягко добавила,– наверное, нам стоит разойтись и подготовить платья.

Кивнув, Алессия встала и, поправив вазу с цветами, серьезно сказала:

– Я больше не буду поднимать эту тему.

Эдме нервно вздохнула, но ее улыбка из полностью искусственной стала искренней:

– Спасибо.

Когда за ньеррисой Лафет закрылась дверь, Алессия подошла к окну. Чем обернется танцевальный вечер?

Дробный перестук в дверь прервала неспешное течение ее мыслей.

– Ньерриса, вам письмо.– с поклоном доложила Малия.

Почерк генерала ньерриса узнала сразу. Но никак не могла понять, почему он хочет, чтобы она выбрала зеленое с золотом платье? Он что-то знает о предстоящем?

Покачав головой, Алессия отложила письмо. Ньерр Эрел прославленный воин, зачем ему собирать досужие сплетни? Но вместе с тем ньерриса Койннех не видела ничего предосудительного в выполнении просьбы генерала. Зеленый с золотом так зеленый с золотом, это меньшее, что она может сделать для того, кто защищал границы с Нандагом вместо нее!

Позвав Малию, Алессия приказала ей подготовить третье из доставленных платьев.

– Ньерриса, вы уверены? – осторожно спросила служанка,– насколько мне известны, все невесты готовят наряды в персиковом оттенке.

– Мне никто ничего подобного не приказывал,– пожала плечами Алессия.

– Да, ньерриса,– служанка поклонилась и прошла в гардеробную комнату.

Ньерриса Койннех докинула на букет еще несколько защитных заклинаний и, раздраженно вздыхая, подошла к окну. Она уже столько времени в столице, а до сих пор не продвинулась ни в одном из своих дел!

«Моя крылатая сестра потеряна для меня, моя Твердына в руках врага, а люди, живущие на моей земле, сейчас напуганы. Ведь генерал и его армия у стен Изайи!».

Конечно, Алессия прекрасно понимала, что границу патрулируют другие крылатые, Магнус не единственный всадник в своей семье. И боевые отряды у его братьев и кузенов тоже есть. Но это вряд ли понимали люди, которые почувствовали себя беззащитными.

– Ньерриса, вы все на лиссарию смотрите,– голос Малии заставил Алессию отбросить грустные думы.

– Ее ветви странно двигаются,– ньерриса Койннех пожала плечами,– как будто не успевают за ветром.

– Поэтому и говорят, что на ветвях качаются духи,– опасливо прошептала Малия,– не смотрите туда, не смотрите.

– Откуда духи мертвых в этой части парка? Королевская усыпальница совсем с другой стороны,– улыбнулась Алессия. – Да и вряд ли души ушедших королей и королев стали бы раскачиваться на ветвях дерева, пусть даже и такого красивого, как лиссария.

Малия мелко-мелко покивала, а после, едва лишь ньерриса Койннех отошла от окна, задернула шторы.

– Королевский парк ночью недружелюбен,– проворчала служанка,– у ньеррисы есть крылья, ньеррисе не страшно. Люди попроще рискуют больше.

– О чем ты? – поразилась Алессия.

– Что? – Малия состроила непонимающее лицо,– о чем я? Я ничего не говорила, ньерриса.

– Х-хорошо,– запнувшись, кивнула Алессия.

Повернувшись спиной к ньеррисе, Малия начала интенсивно протирать и без того чистый столик. Одновременно она ворчала:

– Молодые ньеррисы сгорают как мотыльки, если везет. А если нет, то угасают в холоде. Белый цвет дорог, да только сохранить его трудно.

При этом служанка бросала опасливые взгляды на свою ньеррису, но Алессия честно притворялась глухой безмолвной мебелью.

А потому Малия закончила протирать столик и тихо выдохнула:

– Алые обожгутся первыми и прав у них нет никаких.

В следующее мгновение служанка повернулась к Алессии и широко улыбнулась:

– Вы выходили? Я не видела, как вы вошли.

– Да,– рассеянно проговорила ньерриса,– выходила. Платье мое готово?

– Да, ньерриса.

– Хорошо. Подай мне вечерний чай с фруктовым мармеладом и можешь быть свободна,– приказала Алессия.

Пройдя в гардеробную, ньерриса достала из шкатулки два комплекта украшений. Изумруду в красно-рыжем драконьем золоте и нежный жемчуг в золоте простом. К платью подошел второй комплект.

«С чем мне носить это яркое роскошество?» задумалась Алессия. И с болью вспомнила, как они с матушкой порой закрывались в гардеробной и ньерриса Койннех учила дочь подбирать украшения под платья.

«– Никогда не доверяй этот выбор служанкам, дочь. Они могут подвести. Если совершишь ошибку, то не так обидно, как если пострадаешь из-за чужого невежества», приговаривала Айлис Койннех. И Алессия обещала матери, что будет совершать свои собственные ошибки. Что не будет идти на поводу у других.

– Я придумаю такое платье, к которому подойдут эти изумруды,– пообещала она сама себе. – Или разделю набор на оправу и камни.

На самом деле золото, закаленное в драконьем пламени, чаще использовали для создания оружия. Для изготовления украшений оно не слишком подходило – в нем «гасли» драгоценные камни, уж слишком яростно блестел этот сплав.

Но Алессия помнила, что матушка всегда носила полный драконий комплект – нитку бус, браслет, серьги и шпильку. Вот только это было чистое алое золото, ни единого камня в нем не было. Может, действительно стоит разделить камни и оправу?

Убрав украшения, ньерриса Койннех укутала подготовленное платье и туфельки защитной вязью заклинаний. Она много слышала о том, как на отборах избавляются от соперниц.

«Надеюсь, меня это не коснется. Королевский дом никогда не брал драконьих всадниц в жены, но кто-то из наших сестер старался принять участие в отборе, чтобы выразить свою лояльность», подумала она. «Учитывая, как к этому относились в нашей Твердыне, владетели бросали жребий».

Закрыв за собой дверь гардеробной, она увидела, что Малия сервирует стол.

– Мармелад не нужно,– сказала Алессия,– это для тебя.

На щеках служанки расцвели алые пятна:

– Вы видели… Простите, простите меня, ньерриса.

Покачав головой, Алессия успокаивающе произнесла:

– Нет ничего страшного в том, что ты взяла мармеладку, Малия.

Этот маленький нюанс заметила даже не ньерриса Койннех, а Эдме. Она отметила, что ее служанка, Риника, сходит с ума от клюквы в сахарной пудре.

«– Поэтому я стала заказывать как будто себе, а сама отдаю ей», добавила ньерриса Лафет и вернулась к заботе о букете.

– Это все тебе. Хочешь, бери чай и садись ешь. Хочешь, забирай и полакомишься в своей комнате.

Малия тихонечко покачала головой:

– Я делю комнату с шестью другими девушками, не стоит им видеть вашу доброту.

Служанка несмело присела за стол и взяла мармеладку.

– Чай тоже для тебя,– улыбнулась Алессия,– на меня не обращай внимания, я все равно тебя не увижу и не услышу. Считай, что ты моя защита, пока я занимаюсь магической гимнастикой.

Малия кивнула и пообещала:

– Я буду смотреть в оба глаза!

У драконьих всадников магический резерв был совершенно иным, нежели у обычных колдунов. И сейчас Алессия гоняла по своим энергетическим каналам силу, не позволяя ослабнуть связи с крылатой сестрой. Иногда ньерриса Койннех чувствовала ответное касание, слабое, но отчетливо передающее любовь и нежность. Крылатая сестра ждала и верила, что Алессия все исправит.

Выдохнув, ньерриса распахнула глаза. Она не знала, сколько прошло времени, но, судя по тому как затекло тело, это было не меньше часа.

А через мгновение Алессия поняла, что в комнате горит ночной светильник и нигде не видно служанки. Оглядевшись в ее поисках, она увидела Малию, сидящую на полу. Девушка привалилась спиной к двери так, что никто не смог бы войти, не потревожив ее.

– Малия?

– Да, ньерриса,– служанка вздрогнула, потерла лицо и быстро встала,– простите. Никто не входил, клянусь!

– Это ты меня прости,– серьезно ответила Алессия. – Ты встаешь на рассвете, а я задержала тебя.

– Все в порядке,– покачала головой служанка,– все в порядке. Я сейчас…

Зевок прервал ее речь и она испуганно прихлопнула рот ладонью.

– Если хочешь, то можешь лечь спать в гостиной,– Алессия кивнула на дверь,– заведи себе одеяло, я не против, если ты постоянно будешь там спать.

Малия поспешно кивнула:

– Благодарю, ньерриса, благодарю! Я не смела просить об этом! Белье есть, оно спрятано в гостиной. По желанию Избранниц служанка будет находиться рядом неотрывно и…

Тут она замялась и Алессия продолжила за нее:

– И ты сможешь избавиться от тяжелых, неоплачиваемых обязанностей. Что ж, вот тебе мое повеление – будь всегда рядом, я хочу, чтобы ты в любую секунду была готова служить мне. Запрещаю тебе надолго отлучаться и ночевать где-либо, кроме моей гостиной.

– И служить другим…– тихо подсказала Малия.

– Запрещаю тебе служить другим,– добавила Алессия и потянулась,– доброй ночи, Малия.

После магической гимнастики ньерриса Койннех спала особенно крепко. Правда, она давно уже не рисковала так глубоко и так надолго погружаться в свой внутренний мир. Обстановка Твердыни Койннех к этому не располагала…

Глава 8

Покружившись вокруг себя, ньерриса Койннех удовлетворенно кивнула – она выглядела вполне пристойно. Декольте не было чрезмерно глубоким, а мягкая многослойная юбка облегала бедра давая лишь намек на их форму. Красиво, элегантно и скромно.

«Я здесь по своим личным делам», Алессия посмотрела в глаза своему отражению. «Мне нужно вернуть крылатую сестру. Муж-король пусть достанется другой».

Через несколько минут вошла Эдме. Она была в нежно-персиковом платье, которое, на самом деле, не слишком-то шло к ее типажу.

– Тебе выдали зелень с золотом? – удивилась Избранница.

Алессия нахмурилась:

– Выдали?

– Ну, подарили,– выразительно закатила глаза Эдме,– сама понимаешь, что королю не отказывают, даже в таких мелочах.

Ньерриса Койннех вспомнила слова своей служанки, которая упоминала, что Избранницы будут в персиковом оттенке. Вот только…

– Боюсь, что мне ничего не дарили,– развела руками Алессия. – И мне пришлось выбирать на свое усмотрение. Красиво, элегантно и скромно.

– Да,– Эдме нервно коснулась весьма глубокого декольте,– я бы хотела что-то поскромней. Как понесем цветы?

– Я тоже над этим думала,– покивала Алессия. – Мне, в общем-то, все равно. Драконьи Всадницы никогда не выходили замуж в королевскую семью. Да и в целом в столице не оставались – нас манит простор, здесь слишком тесно. Поэтому сначала я хотела, чтобы ты несла букет. Чтобы на тебе скрестились все взгляды.

– Я не стану женой,– бледно улыбнулась Эдме.

– Из-за глаз? Знаешь…

– Не только из-за них,– оборвала Алессию Избранница. – Пожалуйста, давай не будем об этом.

– Хорошо,– легко согласилась ньерриса Койннех. – Тогда второй вариант – левитируем букет точно между собой. Тем более что король нас и не увидит – мы поставим свой дар на тумбу в холле. Том самом, где мы стояли с портретами. Туда, кстати, можно пригласить родственников или друзей.

Об этом ей написал генерал Магнус. Записка сама собой появилась на прикроватном столике Алессии. Ньерр Эрел просил бесценную крылатую пригласить нескольких его друзей. «Это важно для Твердынь и, я клянусь, не нанесет вам никакого урона».

В честности и самоотверженности Магнуса Пламенного Алессия не сомневалась никогда. А потому узнала через Малию, как именно следует приглашать гостей на выставку. В записке были указаны и имена, и титулы, а потому формуляр был легко заполнен.

– Славный генерал, умный,– пробормотала служанка. – Теперь мою птичку может быть и не обидят.

Алессия с беспокойством посмотрела на Малию, которая вновь старательно делала вид, что находится в комнате одна. Ньерриса Койннех не была идиоткой и прекрасно понимала, что служанка пытается предостеречь. Но от чего?

«В борьбе за корону люди идут на что угодно», со вздохом признала ньерриса. «А ньерры, которых я пригласила с легкой руки Магнуса и правда вызывают трепет».

Каждый из них был либо прославленным генералом, заработавшим себе имя в войне с Нандагом, либо видным политиком, сломившим не одно копье в спорах с близлежащими государствами.

«Неужели это и правда ради меня?», мимолетно подумала Алессия. «Такие люди не нуждаются в приглашениях Избранниц».

– Идем,– позвала она Эдме. – Первая волна должна была схлынуть, так что пора нам спокойно донести букет и занять место в чайной. Ты, кстати, зачаровала платье и туфли?

– Туфли да, а вот одежка и так едва ли не трещит от влитой в нее магии,– нервно улыбнулась Эдме. – И я понятия не имею, что именно вложено в ткань.

– Быть может, ты переоденешься? Спалим платье в камине,– предложила Алессия. – Как будто тебе его никто не дарил.

– Его принесли слуги Его Величества,– со вздохом отозвалась Эдме.

– Жаль,– вздохнула Алессия. – Неприятно носить на себе чужую магию.

Церемония выноса цветов и постановки букета на постамент прошла ровно. Алессия раскланялась с приглашенными ею гостями, рассказала о смысле, вложенном в их с Эдме подарок и, попрощавшись с ньеррами, вместе с подругой удалилась в чайную комнату. Там им предстоит просидеть несколько часов – танцевальный вечер совмещен с ужином. Точнее, фуршетом.

– И ни слова о том, с кем мы будем танцевать,– прикусила губу Эдме. – Так страшно, если… Если приведут кого-нибудь из нашего прошлого.

Алессия с интересом посмотрела на Избранницу:

– Прошлого?

– Кого-нибудь неприятного, чтобы проверить стрессоустойчивость будущей королевы,– предположила Эдме. – Про танцевальные вечера не говорят ничего хорошего, а они ведь повторяются каждую неделю! Сначала вечер, затем Его Величество приглашает одну Избранницу на ужин, а вторую на обед. И так до тех пор, пока девушки не закончаться.

– Он хочет узнать поближе будущую королеву,– с пониманием произнесла Алессия.

Ей на самом деле нетерпелось встретиться с королем. Обряд по возвращению крылатой сестрицы никогда не был так близок!

«Вот сейчас я и правда готова совершить что-нибудь безумное», призналась она самой себе. «Но, разумеется, не буду».

Комната постепенно наполнялась Избранницами. Слуги начали разносить закуски и охлажденные вина, что удивило Алессию – разве это разумно? Кто-то из девушек может и перебрать «успокоительного»!

«Впрочем, это, вероятно, тоже часть отбора», осознала она, заметив, что за Избранницами пристально наблюдают. «Как же это утомительно».

Глава 9

Откуда-то изнутри пришла волна тепла и Алессия прерывисто вздохнула. Крылатая сестрица наблюдает за ней, беспокоиться.

«Я люблю тебя», прошептала мысленно ньерриса Койннех. «Прости меня, прости, что не сберегла нас».

Дзынь! Дзынь! Дзынь!

Ньерриса Бетериш, распорядительница отбор, равномерно встряхивала серебряным колокольчиком и терпеливо ожидала, пока Избранницы обратят на нее свое внимание.

– Танцевальный вечер вот-вот начнется, Его Величество уже прибыл и сейчас рассматривает подготовленные вами дары.

По комнате пронесся потрясенный вздох. Девушки принялись перешептываться и ньерриса Бетериш вновь встряхнула колокольчик:

Дзынь!

– Сейчас вы пройдете в те двери и встанете в центре комнаты. Когда Его Величество прибудет, вы склонитесь перед ним в реверансе и замрете. Распрямиться вы сможете лишь когда он вам это позволит.

Ступая следом за девушками, Алессия рассеянно размышляла, касается ли ее момент с реверансом? Драконьи всадницы, как и всадники, не обязаны склонятся перед королем.

«Но я сейчас часть его отбора, а со своим уставом в чужой монастырь не лезут», Алессия прикусила губу.

– В центр, в центр,– скомандовала ньерриса Бетериш. – Девушки, чьи имена будут названы, встанут впереди.

Что интересно, среди перечисленных оказалась и Эдме. Она бросила на Алессию полный паники взгляд, после чего послушно устремилась вперед.

– Девушки, чьи имена я назову, встанут во второй ряд.

Так или иначе, а ньерриса Койннех оказалась в последнем ряду, что ничуть ее не обескуражило. Она не может стать королевой, а значит ее в стороне.

Двустворчатые двери, расположенные в конце танцевального зала, медленно распахнулись.

– Его Величество Брин Лурат Аденордис,– пророкотал высокий слуга.

Избранницы склонились в реверансе. Алессия же скорее просто присела и немного склонила голову, что не укрылось от бдительного ока ньеррисы Бетериш.

– Ньерриса Койннех, вы можете подняться,– суховато произнес Его Величество.

Выпрямившись, Алессия окинула взглядом зал и улыбнулась, увидев Магнуса Пламенного. Генерал на голову возвышался над всеми мужчинами в зале и… И его шейный платок был выполнен в зеленых и золотых тонах.

«Он будет моим партнером по танцам?!», ахнула мысленно ньерриса Койннех.

От этой внезапной идеи Алессия задрожала. Что, если она оступится? Что, если ошибется и наступит генералу на ногу? Она ведь ничему не училась последние годы!

«Сияющая Аньеледда, почему именно он?! Почему я не могла опозориться перед кем-то другим?», взвыла мысленно Алессия.

Из-за этих внутренних метаний она едва не пропустила момент, когда Эдме, которой так и не позволили подняться, потеряла равновесие и упала… Упала прямо в руки Его Величества.

«Ничего себе», поразилась Алессия. «Кажется, король проявляет симпатию к Эдме».

Ньерриса Койннех порадовалась за ньеррису Лафет. Королеве простят красные глаза, особенно, если будет запущена правильная сплетня.

«Хотя странно, что он нарядил нескольких девушек в одинаковые цвета», нахмурилась Алессия. «Или это тоже испытание? Лучше бы устроили письменный и устные экзамены, на знание истории и экономики».

Королева должна быть хорошо образована, иначе она не сможет стать полноценной помощницей для короля. Впрочем, с этим у Эдме не было особых проблем. А если найдутся слабые места, то их с легкостью исправят репетиторы.

– Первый вальс Избранниц!

К ньеррисам шагнули высокие юноши. Все они были обряжены в одинаковые серо-белые костюмы, а их лица… Их лица были сокрыты чарами отвлечения внимания – взгляд никак не мог зацепиться ни за цвет глаз, ни за форму губ.

«Значит, я буду танцевать не с Магнусом», искренне огорчилась Алессия. «Это хорошо, наверное». Она уже и думать забыла о том, что боялась опозориться. И теперь, наблюдая за приближением неизвестного ньерра, могла лишь огорченно вздыхать.

– Ньерриса Изб…

– В сторону,– холодно бросил генерал. – Я составлю пару ньеррисе Койннех.

– Это не вам решать,– запальчиво отозвался юноша и Алессия поперхнулась смешком:

– Вы бы поаккуратней, ньерр. Генерал Магнус Пламенный благородный человек, но у действия есть последствия.

Протянув руку, Алессия вложила пальцы в протянутую ладонь генерала. Все внутри ньеррисы Койннех пело от радости предстоящего танца.

«Тем более что это вальс», она улыбнулась Магнусу, «Уж его-то я изучить успела».

Не то чтобы Алессия рискнула бы посоревноваться с кем-нибудь, но… Но и опозориться не должна была.

«Лирриньяк отправил бы меня к целителям, но, к счастью, все эти сложные танцы вкупе с дикими прыжками вышли из моды», подумала ньерриса Койннех.

– Это нарушение правил,– прошипел ньерр.

– Пожалуйся королю,– небрежно бросил Магнус.

А через секунду в зале раздались первые звуки скрипки…

Глава 10

Генерал притянул Алессию ближе, а после шепнул:

– После вальса предлагаю отойти в сторону и со стороны полюбоваться на дикие прыжки безумцев.

Его жаркое дыхание осело на тонкой коже Алессии и она не сразу смогла понять, что именно он говорит.

– Лирриньяк? – уточнила ньерриса Койннех неверным, ломким голосом.

– Он самый,– хмыкнул Магнус. – Боюсь, что кого-нибудь покалечу. Если не ногой, то плечом.

Они кружились в вальсе среди других пар. Вот мимо промелькнула Эдме, на щеках которой полыхали яркие алые пятна. Ее грудь едва ли не выпадает из слишком глубокого декольте, а руки заняты и нет никакой возможности спастись.

«Нужно было отнять у нее платье и спалить его в камине», со злостью подумала Алессия. «Его Величество совершенно не следит за своими слугами».

Ньерриса Койннех не винила Его Величество за путаницу с размерами платьев, о нет. Уж понятно, что не король занимается отбором!

«Тем более, что его глаза все такие же припухшие. Много работает и никак не может закончить с выбором королевы. Давно бы уже отменил отбор», подумала про себя ньерриса Койннех. «Это все началось с тех времен, когда королевство только-только объединилось. Равные возможности для всех знатных семей – каждый мог попытаться пристроить дочь в королевы. Сейчас же Артис един, так что отбор можно и убрать».

Все эти разговоры ньерриса слышала от отца и матери. И, повзрослев, пришла к выводу, что они были правы. В далеком прошлом это имело смысл, тем более что отправляя дочерей на отбор семьи клялись принять выбранную женщину своей королевой, из чьего бы рода она ни происходила. Сейчас это все настолько устарело, что больше похоже на фарс, нежели на необходимость.

«Интересно, рад ли Его Величество происходящему или просто терпит?», задалась она вопросом.

– Я настолько неинтересен вам? – спросил внезапно генерал.

– Что?

– Танец закончился, а вы не подарили мне ни единого взгляда,– он чуть склонился и заглянул в глаза Алессии,– я пугаю вас?

– Ни в коем случае,– вспыхнула ньерриса Койннех. – Я просто задумалась о… О происходящем.

Она не собиралась произносить свои крамольные мысли вслух. Незачем. Но генерал понятливо кивнул:

– Да, происходящее кажется надуманным и ненужным. Прошу за мной.

Магнус, уложив тонкие пальчики ньеррисы Койннех на свой локоть, увел девушку в сторону. Затем перехватил одного из слуг и приказал принести несколько стульев.

– Ньерриса Избранница должна…

– Ньерриса Драконья Всадница должна защищать границы Артиса и уважать своего короля,– отрезал генерал. – Равно как и все остальные Всадники. Именно поэтому мы здесь – подчеркнуть, что Артис един и неделим. Все остальное оставьте истинным Избранницам.

Слуга перевел взгляд на Алессию и та с достоинством кивнула:

– Истинна в каждом слове. Драконьи Всадницы никогда не надевали венец Артиса. Твердыни присылали своих дочерей на отборы, чтобы выказать свое уважение королевской власти. И я здесь именно за этим.

«А еще мне нужно вернуть мою крылатую сестру», мысленно вздохнула ньерриса Койннех. «Но это я обсужу с Его Величеством за обедом. Или ужином. Не важно, лишь бы пораньше».

– Прошу,– слуга, с крайне недовольным лицом, поставил стул, на которой Алессия поспешила опуститься.

Окинув беспокойным взглядом зал, ньерриса Койннех увидела, что распорядительница отбора пришла на помощь Эдме. Кажется, она использовала какое-то заклинание, которое надежно приклеило ткань к коже.

«Почему мы до этого не додумались?», задалась вопросом ньерриса. И тут же сама себе на него ответила: «Потому что я даже не представляла, что есть такое заклинание.

Зазвучала до боли знакомая мелодия лирриньяка и Алессия лишний раз порадовалась, что генерал увел ее в сторону.

Танцевальный вечер пролетел быстро. Магнус еще трижды выводил ньеррису Койннех в центр танцевального зала. А после они парой поучаствовали в степенном, старинном хороводе. Его, к слову, возглавил Его Величество.

– Благодарю за прекрасный вечер, ньеррисы,– мягко проговорил король и его голос был услышан даже в самом отдаленном уголке танцевального зала. – Примите мои скромные дары.

Слуги внесли цветы, все те же алые и белые розы. Но сейчас к букетам прилагался еще и конверт.

«Наверное, там приглашение с датой и временем», сердце Алессии бросилось вскачь. Она могла думать лишь о том, что вот-вот сможет расцеловать чешуйчатую мордочку крылатой сестры!

Глава 11

Неспешно следуя к своей комнате, Алессия прижимала к груди букет с цветами и истово просила Сияющую Аньеледду ниспослать ей встречу с королем как можно скорей. Эдме, шедшая рядом, использовала свой букет для того, чтобы прикрыть декольте – заклинание ньеррисы Бетериш выветрилось довольно быстро.

– Как ты думаешь, Его Величество видел, что у меня… Что я…

Бедная Эдме так и не смогла признать вслух, что ее грудь почти выскользнула из декольте.

– Уверена, что этого никто не заметил,– соврала Алессия. – Во время лирриньяка я не отводила от тебя взгляд и то не заметила.

– Лукавишь,– вздохнула Эдме,– но спасибо.

Ньерриса Лафет чуть поудобнее перехватила свой букет и Алессия подумала, что алый невероятно идет подруге.

«Хотя стоит признать, что в настолько глубоком и кровавом цвете есть что-то пугающее», подумала Алессия. «В то время как мои белые розы выглядят несколько болезненно. Кто бы мог подумать, что цвет может быть слишком белым».

В комнате ньерриса Койннех отдала букет Малии и тут же вскрыла конверт. Вытащив сложенный вдвое лист, она увидела приглашение на обед.

– Два дня,– выдохнула ньерриса,– подождать всего лишь два дня! О Аньеледда, это все твое заступничество.

Удобно устроившись, Алессия прикрыла глаза и принялась гонять силу по своим энергетическим каналам. Она никогда не пренебрегала этой практикой, пусть порой и занималась этим в полудреме.

«Я скоро верну тебя», прошептала мысленно ньерриса Койннех. «И никогда больше не позволю себе забыть твое имя».

Конечно, Алессия понимала, что она не сама забыла большую часть своей жизни. Но сейчас ньеррису Койннех мало волновал вопрос кто и как надругался над ее разумом. Она очень четко расставила свои приоритеты – сначала вернуть крылатую сестру, а уже потом наказать виновных.

«Леберты убрали из Твердыни всех моих людей», хмыкнула мысленно Алессия. «И тем самым освободили меня – не о ком беспокоится, некого защищать».

Конечно, ньерриса понимала, что она не может надолго задержаться в Изайе. Но, положа руку на сердце, она и не хотела. Столица была яркой, шумной и очень интересной, вот только…

«Я бы полюбила этот город, если бы могла приходить и уходить по собственной воле», Алессия закончила разгонять силу и, гибко потянувшись, направилась в умывальню. «Но сейчас я заперта во дворце и это все портит».

Даже в занятой Лебертами Твердыне у Алессии было в разы больше свободы. Она ходила по тайным тропам, скользила внутри толстых стен и терпеливо ждала, когда сможет вернуть власть над домом и землями.

Засыпая, ньерриса Койннех улыбалась – крылатая сестрица согревала ее даже на расстоянии. Это ощущение тепла и ласки Алессия бы не спутала ни с кем иным.

Забавно, что утром ньерриса Койннех узнала от Малии, что «свободный день» после танцевального вечера только называется так. А на самом деле для Избранниц многое запланировано. И плэнер, и обед в Речной Беседке, и вечернее разжигание ритуальных кострищ.

– Вы, вероятно, могли бы остаться в комнате,– с сомнением проговорила служанка. – Да только пойдут ведь кривотолки!

– Ничего,– улыбнулась Алессия,– написать простой пейзаж я смогу. Речную Беседку пропущу, а костер… Я всегда рада вознести хвалу Сияющей Аньеледде!

Служанка вздрогнула и опасливо огляделась, после чего шепнула:

– Этой богине не молятся в этом месте.

– Люди не помнят добра,– вздохнула ньерриса Койннех,– но я – помню.

Алессия привыкла чтить одну лишь Аньеледду. История богини, подарившей людям магию, глубоко тронула ньеррису Койннех. И всю свою короткую жизнь она почитала именно ее, Дарительницу Силы.

Сразу после завтрака Избранниц выставили в парк, где на траве сияли капли росы. Эдме, уже успевшая вымочить подол платья, подошла к подруге и, щуря красноватые, воспаленные глаза, прошептала:

– Я совершенно не вижу клятый куст с фонтаном!

– Куст? – удивилась Алессия.

– Мы должны изобразить вон тот уголок парка. Если верить тому, о чем шепчутся прилипалы Лорны Флораг.

Ньерриса Койннех скосила взгляд в сторону и увидела тонкокостную рыжеволосую девушку, чьи локоны были уложены в подобие короны.

«Серьезная заявка», хмыкнула про себя ньерриса Койннех, рассмотрев драгоценные шпильки, повторявшие узор королевского венца.

– Говорят, что именно она будет новой королевой. После всех танцев король лично вывел ее из зала,– поделилась Эдме. – Она не участвовала в предыдущих отборах, потому что в их семье был траур.

Алессия ничего не успела ответить – прибыла ньерриса Бетериш и подтвердила информацию Эдме – рисовать будут маленький фонтанчик и куст.

– Я не вижу, что там,– прошептала с отчаянием Эдме. – И ведь подошла, посмотрела, но уже забыла!

– Рисуй с меня,– щедро предложила Алессия. – Или и вовсе обменяемся результатом.

– Спасибо,– прошептала подруга.

– Попрошу тишины,– громко и четко проговорила ньерриса Бетериш. – Утренний плэнер задуман для того, чтобы вы могли насладиться красотой парка и найти покой и умиротворение в глубинах ваших сердец.

«Но для этого мы должны сами этого захотеть», мысленно возразила Алессия.

Впрочем, все эти пафосные слова предназначались не Избранницам, а тем, кто за ними наблюдал. По парку слонялось немало придворных, каждый из которых делал вид, что совершенно не заинтересован в наблюдении за ньеррисами…

Глава 12

Размечая будущий рисунок, Алессия нет-нет да и поглядывала на остальных Избранниц. И уже через несколько минут стало ясно, что никакой честностью на этом плэнере и не пахнет. Кто-то использовал магию, кому-то помогали служанки – так или иначе, но своими силами справлялась только Лорна Флораг и одна из ее приближенных.

– Меняемся,– шепнула ньерриса Койннех и протянула подруге свой лист. – Цвета ты видишь?

– Да,– на щеках Эдме появился румянец,– спасибо. Как же я не хочу позориться, кто бы только знал.

Лист ньеррисы Лафет был девственно чист и Алессия принялась по новой размечать будущий пейзаж. Она так увлеклась, что не сразу почувствовала чужой пристальный взгляд.

Подняв голову, Алессия увидела того же самого придворного, который собирался с ней танцевать. Взгляд у молодого мужчины был на редкость неприятным. Таким, словно бы ньерриса чем-то его обидела.

Правда, уже через несколько минут он ушел, оставив Алессию размышлять о том, что это могло быть.

– Что-то случилось? – тихо спросила Эдме.

– Почему ты так думаешь? – удивилась ньерриса Койннех.

И подруга, грустно улыбнувшись, негромко пояснила:

– Моя жизнь зависит от человеческого настроения и моей наблюдательности. Ты прикусила губу и стиснула кисть так, что побелели костяшки пальцев. Потом резко расслабилась – приказала себе оставить неприятные размышления. Но… Мы подруги, разве нет?

Тут Эдме смутилась и замолчала.

– Конечно же подруги,– уверенно сказала Алессия. – Меня немного напугал тот придворный, что должен был со мной танцевать. Он стоял вон там, за пышноцветной лейерией и смотрел с такой злостью, что у меня дыхание перехватило. Но что не так? Ему же проще, не нужно танцевать с незнакомой ньеррисой!

Эдме, увлеченно покрывавшая свой лист акварелью, тихо вздохнула и, понизив голос, прошептала:

– Говорят, что на отборе невест себе выбирает не только король. Так что… Может, он хотел сделать тебя своей супругой!

– Это вряд ли,– тихо рассмеялась Алессия. – Я последняя Койннех, мой супруг возьмет мою фамилию и жить мы будем в Твердыне. Разве такой франт пойдет на это? Я скорее поверю в то, что ему не заплатили, вот он и бесится.

Только проговорив все это вслух, ньерриса Койннех поняла, почему она не могла расслабиться в руках Магнуса. Он был… Он был слишком хорош. Идеален. По-настоящему серьезный боец, воин, способный удержать границу с Нандагом. Надежный крылатый брат, после всех боев не потерявший своего дракона.

«И привлекательный мужчина, что уж тут», мысленно вздохнула Алессия. «Если я дам слабину, то мое сердце останется с ним, но… Мне не стать ньеррисой Эрел. Моя судьба кто-то из младших всадников, кто-то, кто согласится войти в семью Койннех».

И от этого становилось горько. Нет-нет, Алессия не думала, что младшие всадники чем-то нехороши, но… Все они меркли на фоне генерала Магнуса Пламенного.

«Просто остановись», строго сказала она сама себе. «Просто одумайся. Не ломай себе жизнь».

Изнутри огладило теплом. Крылатая сестра чувствовала свою всадницу как никто другой.

«У нас все будет хорошо», пообещала Алессия и себе, и своей красавице. «Причем уже скоро!».

– Он таращится с другого ракурса,– шепнула Эдме,– знаешь, взгляд и правда очень неприятный. Ой.

– Идет сюда? – напряглась Алессия.

– Нет, появился твой генерал и придворного как ветром сдуло,– захихикала Эдме. – Ты не думаешь, что улетишь отсюда на его драконе?

Ньерриса Койннех только тяжело вздохнула и негромко ответила:

– Я бы предпочла улететь на своей драконице. Ньерр Эрел ушел?

– Да, следом за тем щеголем. Вероятно, парня мы больше не увидим,– хмыкнула ньерриса Лафет. – Я закончила. Интересно, куда пойдут работы?

– В город, на выставку. Мне Малия сказала, что их вывесят в галерее, а потом кто-то купит. И если купит, то деньги пойдут на благотворительность. Оставшиеся невостребованными пейзажи повесят в лечебнице для бедных.

– Тц. Если бы я знала, то приложила бы больше стараний,– смущенно проговорила Эдме.

Алессия, отложив кисть, подошла к ее рисунку и тихо хмыкнула:

– Зато ты явно получила удовольствие.

– Тоже верно,– согласилась ньерриса Лафет.

Подруги сложили кисти и краски, оставили росчерки на своих рисунках и неспешно покинули полянку. Ньерриса Бетериш проводила их задумчивым взглядом, после чего тяжело вздохнула и покачала головой. Что это значило не смог понять никто, но оставшиеся Избранницы решили приложить еще больше усилий, дабы не стать разочарованием.

Глава 13

На следующий день Алессия проснулась с первыми лучами солнца. Проделав уже привычную магическую гимнастику, она мысленно потянулась вдоль туго натянутой связной нити и пообещала крылатой сестре, что еще чуть-чуть и они смогут встретиться. В ответ, как и всегда, пришла волна теплого жара. Будто драконица рядом, нагрелась на ярком солнышке и теперь ворчливо вздыхает, ленясь лететь к горному озерцу.

«Все еще будет», пообещала ньерриса Койннех сама себе. «И ловля форели, и запекание оленя в драконьем пламени. Пусть нам не вернуть маму и папу, но мы… Мы – будем».

К завтраку Алессия накрутила себя до нервной дрожи. И, одновременно, до сердитого недовольства. Ну что стоило Его Величеству включить и завтраки в программу знакомства?

«Самых бесперспективных – на первый прием пищи», думала она, недовольно вздыхая. «Заодно и быстрее бы разделался со всем этим. Всем ведь понятно, что фаворитка отбора идеально подходит на роль жены. А если вспыхнут чувства… Боюсь, что тогда у нас сразу появится и королева, и фаворитка короля».

Эта часть жизни людей Алессию преизрядно возмущала. Ей было до крайности непонятно, как можно делить дыхание не только с любимым человеком, но и с кем-то еще. Причем не важно, кем был этот «кто-то еще». Зачем женится на той, которую не любишь? Вся власть в руках монарха, трон крепок как никогда! Тут уж точно можно выбирать по сердцу, тем более что соседи либо слишком далеки, либо враги.

«Знатно бы удивились наши придворные при виде принцессы Нандага», захихикала про себя Алессия.

Эдме, зашедшая проведать подругу, только вздохнула и, виновато улыбнувшись, вышла – помочь она ничем не могла, а на повторный плэнер ньерриса Койннех идти отказалась.

– Прости, но у меня трясутся руки,– виновато проговорила Алессия. – Ты, кстати, можешь набросать портрет фаворитки и подарить ей. Так сделала одна из девиц и это было весьма благосклонно воспринято.

– Не хочу ни за кем повторять,– покачала головой Эдме. – Нарисую то, что смог увидеть – цветок, или просто небо.

– Тоже, кстати, прекрасная мысль,– согласилась Алессия.

Малия, вынесшая из гардеробной тщательно выглаженное платье, только вздохнула. Последнее время служанка становилась все бледнее и бледнее. Как будто плохо спала. Ньерриса Койннех пыталась выспросить, что случилось, но та лишь разводила руками и неловко улыбалась. «Все хорошо, ньерриса».

– Сохраните свой цвет, молю вас,– прошептала служанка, пока помогала Алессии с платьем. – Вы же понимаете меня?

Ньерриса Койннех медленно покачала головой. Она не рисковала говорить вслух, ведь неизвестно какие именно клятвы были взяты со служанки. И тогда Малия, поджав губы, подошла к столу Алессии. И прямо в ее присутствии начала проверять выдвижные ящички. А затем, найдя брошюру посвященную отбору, открыла ее где-то на середине.

– Буквы и правда плохо пропечатаны,– виновато произнесла Алессия.

«А ньерриса Бетериш все понятно объясняет», добавила мысленно она. Однако же, подхватив брошюрку, принялась разбирать едва видимый цвет.

И уже через несколько минут Алессия поняла, что это не просто брошюра! Это черновой план отбора невест! Большая часть текста была рваной, будто собранной из кусков, но один абзац…

«Нам должно отделить зрелых от невинных, не оскорбляя никого ни словом, ни делом. Пусть те, чья добродетель осталась в прошлом, будут отмечены алыми розами. Те же, кто сохранил свою чистоту, будут одарены розами белыми настолько, что снег покажется грязным».

– Сохраните свой цвет, ньерриса,– настойчиво проговорила служанка. – Чтобы вам ни обещали, слышите?

На губах женщины выступила кровь и она поспешно смахнула ее рукой.

– Я все поняла,– Алессия подхватила Малию под локоть,– тише-тише, я не допущу, чтобы цвет моего платья изменился. Ни одна Избранница не сможет меня проклясть.

Дыхание служанки выровнялось и она благодарно кивнула. Клятву удалось обойти.

«Но какое значение может иметь невинность?», Алессия прикусила губу. «Ритуальное? Брачные обычаи несколько изменились за последние полсотни лет, разве нет?».

В Твердынях не слишком-то следили за дочерями, как, впрочем, и за сыновьями. Попробуй-ка уследи за тем, кто в любую минуту может призвать крылатого брата или сестру и улететь за облака! Да и пары среди всадников складывались быстро и на всю жизнь, а раз так… Какая разница, когда влюбленные познают страсть? Дети у всадников все равно рождались лишь после ритуалов.

Глава 14

Оставшееся время Алессия размышляла об этой странности. Девушек ведь можно было дома проверить, разве нет? Или же настроить артефакт так, чтобы он не выбрал неподходящую ньериссу.

«Стоит ли спрашивать об этом у Его Величества?», задумалась она и тут же сама себе ответила, «Нет. Сейчас гораздо важнее вернуть мою крылатую сестру».

Бо-ом-м! Бо-ом-м! Бо-ом-м!

– Что случилось?! – Алессия подхватилась на ноги,– Сияющая Аньеледда, пусть ничего серьезного не произойдет! Мне необходима эта встреча!

– Все в порядке,– верная Малия спрятала улыбку,– скоро за вами придут. В большой колокол бьют в честь вашего обеда.

И действительно, в следующую секунду в дверь постучали. За ньериссой Койннех прибыла целая делегация!

«Свита как у королевы», пронеслось в голове Алессии. «Три служанки, две знатные ньериссы и слуга, что будет идти впереди и открывать двери. Но судя по лицам этих женщин, они собираются превратить все в издевательство. Не сопровождать, а конвоировать. Не позволю».

Наследница Твердыни Койннех не собиралась позорить свою семью. А потому медленно склонила голову к плечу и выжидательно посмотрела на вошедших. И те были вынуждены представиться:

– Мое имя Ливия Эсталь, я старшая дама покойной королевы. Это Ария Фовер, младшая дама покойной королевы. Сегодня мы будем сопровождать вас на обед с Его Величеством так, как сопровождали бы Ее Величество.

– Меня зовут Алессия Койннех и я польщена знакомством с вами. Девушка, возьми мой ридикюль, а ты, милая, платок. Малия, помоги им. А ты понесешь мою записную книжку.

Озадачив всех трех служанок, ньерисса Койннех небрежно бросила:

– Не люблю, когда люди ходят без дела.

Тут она слукавила. В Твердыне никто не стоял у прислуги над душой, люди работали на совесть, а если отдыхали… Что ж, всем иногда нужно отвлечься и перевести дух.

А с другой стороны, Алессия и правда терпеть не могла, когда за ней следом таскались служанки Лебертов. Они лишь вредили да сплетничали, добиться от них хоть какой-то помощи было совершенно невозможно!

«Тише, тише», успокоила саму себя ньерриса Койннех. «Всему свое время».

Малия же меж тем выдала служанкам затребованные Алессией вещи. Придворные дамы обменялись сложными взглядами, после чего распахнули дверь, чтобы Избранница могла выйти.

«Я спокойна, как драконица после сытного обеда», сказала сама себе ньерриса Койннех. «По телу разливается тепло и нега, я никуда не тороплюсь, мне нравится все, что я вижу».

Сохраняя на лице благостно-спокойное выражение, Алессия скользила по дворцовым переходам. По обе стороны от нее шли придворные дамы, а за спиной, держа в руках вещи, неспешно двигались служанки. И то, что должно было выглядеть угрожающим конвоем превратилось в почтительную свиту.

Ньерриса Койннех сохраняла ровный темп, под который пришлось подстроиться обеим дамам. При этом Алессия шла точно по центру коридора, как и положено королеве. Она не смотрела на своих дам, не следила за слугой и не сбавляла шаг, когда приближалась к закрытым дверям. Алессия двигалась так, будто даже не думает о том, что слуга может не успеть распахнуть двери.

«Больно будет, если ударюсь», хмыкнула она про себя. «И наблюдатели посмеются».

Но на мгновение замешкавшийся слуга явно в красках представил свое наказание и поспешил распахнуть последние двери.

– Наследница Твердыни Койннех, Алессия Койннех!

Удивительно, но Его Величество уже прибыл. Окруженный своей свитой, он стоял у окна и смотрел на парк. Затем, обернувшись, он окинул взглядом свою Избранницу и кивнул сам себе.

«Что это значит? Это хорошо? Или плохо?», на мгновение встревожилась Алессия. «Впрочем, это больше похоже на «Хм, как я и думал», а значит все нормально».

– Прошу за стол.

Слуга отодвинул для Алессии стул и та медленно, грациозно присела на самый краешек. Начиналось столь нелюбимое ею действо – официальный обед.

«Ты имеешь право на эмоции», говорила когда-то матушка. «Но не имеешь права на игнорирование принятых правил. Можешь даже ненавидеть официоз, но знать его ты обязана».

И Алессия знала, что сейчас произойдет обмен ничего не значащими комплиментами, после чего следует похвалить еду и напитки.

– В ваших волосах, ньерисса Избранница, словно солнце запуталось,– улыбнулся Его Величество.

– Благодарю,– Алессия опустила ресницы, изображая смущение,– вы так любезны, что я рискну признаться – ваш голос невероятно очаровывает.

«Итак, первый пункт выполнен», отметила ньерисса Койннех. «Осталась еда и напитки, после чего мы сможем поговорить чуть свободней».

Глава 15

Его Величество лениво шевельнул рукой и к столу подошел слуга. Не говоря ни единого слова, молодой мужчина почтительно подал ньеру Аденордису продолговатый футляр.

"Нет, пожалуйста», мысленно взмолилась Алессия. «Как же я ненавижу отказываться от украшений!».

Матушка вбивала в ньериссу Койннех одно простое правило – драгоценности можно принимать только от «своих» – близких друзей, кровных родственников, супруга и, если супруг одобрит, родственников с его стороны. Больше ни от кого.

«– Нет ничего более коварного, чем драгоценный камень», говорила Айлис Койннех. «Его можно напитать ядом, сокрыть в нем проклятье или же повесить условие, закрепив его магией. Согласишься принять камень – согласишься оказать услугу».

Надевая Браслет Избранницы Алессия совершенно об этом не думала. Но вместо нее этим озаботился генерал Магнус. Но больше ньерисса Койннех не собиралась его подводить!

– Вы замерли, будто увидели мышь,– пошутил Его Величество.

– Я не боюсь мышей,– тихо рассмеялась Алессия. – Знаете, пока моя крылатая сестра была маленькой, я ловила их для нее. А потом она уже перешла на горных коз.

– Вот как,– хмыкнул король.

И ньерисса Койннех пристыженно опустила взгляд. Нашла перед кем откровенничать.

– Вишневый сок сегодня особенно хорош,– задумчиво проговорил Его Величество.

Самыми кончиками пальцев он поглаживал футляр и Алессия мысленно умоляла ньера Аденордиса забыть о подарках. Быть может, в этой части страны так принято. Но…

«Он ведь знает, что я не приму!», думала она. «Но так же он не может не помнить, что против браслета я не возразила».

– Вы правы, Ваше Величество,– Алессия едва вспомнила, что ей следует ответить на реплику Его Величества. – Позволю себе отметить, что сок отменно охлаждает.

«Не так, как горный ручей, в который меня однажды столкнула развеселившаяся крылатая сестра», хмыкнула про себя ньерисса Койннех. «Но тоже неплохо, хоть и слишком сладко».

– Получается, что мы с вами выполнили все обязательные пункты,– король хитро посмотрел на Алессия. – И точно так же я помню, что вы хотели со мной поговорить. Надеюсь, вы не собираетесь требовать от меня поднять со дна сокровищницы Рог Аньеледды?

– О,– ньерисса Койннех ошеломленно вздохнула,– мне не пришло это в голову. Нет, Ваше Величество, я прошу вас помочь мне вернуть крылатую сестру. Связь не разорвана, но я не могу ее позвать. Чтобы вновь пройти ритуал призыва нужен старший родственник, но кроме меня Койннехов больше нет.

– А я могу считаться вашим родичем через клятву крови, которую давали все властители Твердынь,– кивнул Его Величество. – Что с вами произошло?

– Нам удалось отразить нападение Нандага,– серьезно сказала Алессия. – Но я частично утратила память. Не помнишь имени дракона – не можешь его позвать.

– Какое изящное решение,– задумчиво проронил Его Величество. И, поймав недоуменный взгляд ньериссы Койннех, поспешно пояснил,– я о порталах. Имя-ключ.

– Да,– она облегченно улыбнулась. – Каков будет ваш ответ, Ваше Величество? Вы окажете мне честь?

Он встал из-за стола, подошел ближе и, чуть поклонившись, торжественно произнес:

– Даю слово, что исполню давние клятвы и помогу деве рода Койннех вновь обрести крылья.

От облегчения у Алессии на глазах выступили слезы. И Его Величество тут же сказал:

– Но не спешите радоваться.

– Почему? – замерла Алессия.

– Потому что сейчас вы моя невеста,– напомнил король. – Необходимо дождаться конца отбора либо же…

Тут он задумчиво потер переносицу:

– Либо же Аркер, мой помощник, предоставит вам список достойных мужчин, которые готовы войти в род Койннех. Магия не позволит мне представлять вас во время ритуала, если вы будете моей невестой, ньерисса. Решайте.

«Прости, милая», обратилась Алессия к своей драконице, «Но выбирать себе мужа из списка я не могу».

– Я не посмею выйти замуж раньше будущей королевы,– ньерисса Койннех склонила голову,– это недопустимая наглость.

– С вами согласятся не все, но я понимаю и принимаю вашу позицию,– хмыкнул Его Величество. – Не буду заставлять вас отказываться от ритуального подарка.

Он чуть шевельнул рукой и все тот же безмолвный слуга забрал футляр.

– И вам даже не интересно что там?

– Ваша щедрость не знает границ, Ваше Величество,– спокойно ответила Алессия. – Уверенна, чтобы там ни было, оно бы заставило меня плакать.

– Плакать? – удивился король.

– Из-за невозможности даже примерить. Все, что осталось от моей семьи – воспоминания,– ньерисса прикусила губу,– оттого я стараюсь следовать всем матушкиным заветам. Так я чувствую, что она еще рядом.

Обед завершился и Алессия, опустошенная, вернулась в свою комнату. Рухнув на постель, она позволила слезам спокойно стекать по щекам.

– Я ведь верила, что вот-вот смогу прижаться к твоему горячему боку,– прошептала Алессия. – А теперь нам придется ждать окончания отбора…