Начать сначала

Глава 1. Переломный момент

Предисловие

Время, события, люди. Они есть в прошлом, настоящем и будущем. И выбирая путь в будущее, хочется быть аккуратным и не сделать ошибок. Но как порой нелепо, мы сами себе ставим сроки, подкрепленными мечтами, и как порой судьба даёт нам то небольшое время, чтобы воплотить всё в смысл. И те силы, не потраченные в пустую, энергию, и пройденный путь с тем опытом, который мы имеем, был для нас ненапрасным. Тонкая грань, где мы ходим среди дня и ночи, светом и тьмой, выбирая лучшую для нас сторону в тот самый момент, надеясь, что он верный, или надеясь на благосклонность и открытые глаза фортуны.

Но что будет, если даже всё пойдёт под откос, жизнь будет махать белым платком и горько плакать, провожая в путь бесконечного познания себя и своих ошибок, прокладывая дорогу в бездну извечного вопроса «что дальше?» и зачем.

И вдруг, пространство, время и события дают тебе как ученику урок, посмотреть на прошлое, понять настоящее и возможно, изменить будущее…или себя?

Глава 1.

Переломный момент.

До окончания школы оставалось пару месяцев, и наступала пора более взрослой жизни. Выбирая путь, будущее которого – вела бы неведомая, но интересная дорога в реальной жизни, без родительского крыла и заботы, к которой так привыкаем с детства.

Выбирая профессию разумом – Аврора очень хотела быть успешной, достаточной, но, чтобы можно было создать и свою семью с маленькими ангелочками и надежным мужчиной. Разум говорил идти на юридический факультет. Ведь профессий не мало уже в двадцать первом веке, требующих грамотных знаний, виденье истины в любом споре или деле, и, главное – внимательность к деталям, что прекрасно передалось к Авроре от отца.

Но, сердце так тосковало и плакало, слыша голос разума. Даже устраивало бунт, борьба которого чуть не стоило здоровью хозяйке.

Борьба, естественно морального плана, ведь спор с опытом родителем, да и собственным разумом – всегда не легка. Один против всех? Разумеется, путь выбирается, где будет поддержка, не так ли?

А вот сердце…сердце хотело душевных полетов, море поклонников, свой собственный мир иллюзий, героями и истинными порывами правды. Проще говоря Писателем.

Прекрасные порывы молодости, которые мало кто понимает, и мало кто помнит – первая влюбленность и любовь, первый поцелуй, первое объяснение, первые самостоятельные шаги. Всё в первые.

И делая шаг в каждом направлении чувствуешь всегда уверенность, хотя в этот же момент оступаешься и делаешь тот самый не верный выбор.

Выбор. Говорят он есть всегда, а поступая на деле, как хочешь, то оказываешься в тупике, и идёшь обратно, и возращается к другому варианту. Как после этого думать, что есть варианты? А когда нет возможности вернуться, то ещё грустей. Получается выбора как такого нет. Есть только один путь, который ты должен пройти, но выбирая самый приятный для себя, или хотя бы тот, в котором не будет больно, чем это можешь представить.

Вот так и думала Аврора, метаясь между выбором, как поступить со своим будущим.

Пойти на юридический, значит расстаться с молодым человеком, ведь он идёт как раз в литературный, куда и она стремиться душой. Расстаться с тем, с кем могла создать семью и заниматься любимым делом. Встречи по выходным после учебы – не веселая перспектива, толку от таких отношений, когда видишь его только для разговора и поцелуя в щёчку. Долго отношения не потянут. Хотя чего и горевать: может видясь каждый день в универе с ним, чувства тоже затухнут?

Или пойти на юридический, и зная каждый шаг своего будущего: когда закончишь учебу, куда пойдешь, и каким делом даже будешь заниматься. И может найдётся такой же "горестник", мечтавший поступить в литературный. Может и там найдется любовь. Или позже.

Чувства и разум постоянно ведут шумные, бурные переговоры, и тем чаще приводят хозяйку к головным болям. Мечтая о согласии этих двух сторон, невольно задумываешься – а как они могут помириться, или найти общую константу? Опыт?

Тогда, опираясь на опыт родителей, доверяя их мнению, и собственно своему же разуму – решено поступать на юридический. Будет опыт подкрепленный проверенными знаниями и, выходит, накопление своего багажа знаний этого опыта.

Ух, как всё в мире связано, каждая буква, жест, звук голоса, складочки на лице, и даже запах.

Как удивительно порой вспомнить в свои годы как мама в детстве гладила по голове, обнимая, прислоняя к себе, и какой мягкий и любимый запах её шеи успокаивал в мгновение.

А как забавно вспомнить, отца, думающего над задачкой по математике: почитал-почитал, почесал затылок, нахмурил брови и давай объяснять как её решать.

Наши привычки, особенности, запоминаются для всех по разному, но, когда ты любим и ты в восторге и уважении с родственными и близкими по духу, по моему ничего другого не надо, кроме как того, чтобы быть с этими людьми, хотя бы порой их снова встречать, даже если разлучают дороги жизни, и особенно быть с ними – душой, когда сама жизнь разводит вас по разные стороны миров.

***

– Привет, дочь, как твой день прошел? – по обыкновению спросила мама, прийдя с работы.

– Да пойдет мам, свои сложности, с Серёжкой пришлось поговорить, – вздыхая ответила Аврора, – теперь мы "друзья", но грустно всё равно…

Мама глянула на свою дочь с понимающей печалью. Сердце матери всегда резонансом чувствует боль, как бы не прятали её дети, а женское счастье и любовь – как ни спорь – одна из главных особенностей, ради чего и живут и боряться прекрасные леди.

– Пойдём чай попьем, пока папа не пришёл, поболтаем, а? – предложила Аврора.

– Пойдём. – Заключая в объятия одной рукой, мама подхватила дочь под талию, и они пошли на кухню.

Пока Аврора ставила чайник на плиту, мимоходом тоже, по обыкновению спросила у матери, как у неё дела.

– Да не очень хорошо, на работе такой аврал, что кажется перетащить мешки с вагонов мне было бы проще. Морально так точно. – Также вздыхая как дочь, ответила мать. – Роман Сергеевич пригрозил увольнением на этой неделе, если не успею отчёт ему предоставить за прошлый год. А это физически не возможно так быстро сделать, столько данных поднять нужно…А у нас же не всё налажено в компании, каждый как будто за себя сам, и мало каких данных вообще оставляют. Будь она не ладна компания. – Уставшая уже, мама Авроры схватилась за голову. – Поэтому, солнце мое, или будем готовы, что чуть урежем наши затраты, и будем полагаться на отца, или, кровь из носа, но буду оставаться до одиннадцати ночи и доделаю этот отчёт.

– Совсем плохо дела. – Подхватила дочь, – давай папу дождёмся, пусть он тоже скажет, что думает. Может как благородный рыцарь, поддержит тебя, и скажет уже от туда уходить, чего ждать?

В глазах дочери, отец Авроры всегда был тем сверхчеловеком, о которых пишут в романах. В любой, даже на первый взгляд незначительной проблеме, будь то плохое настроение от погоды, или закончившийся запас конфет в вазочке, он всегда в миг решал это. Ему всегда было самому в радость, сделать для своих любимых дам, уталив маленькие прихоти, только бы видеть их счастливые глаза.

Аврора налила в кружки кипятка, и комнату наполнила вкусовая гармония цветочных и душистых трав чая. Они часто с мамой пили этот чай, согревающий, расслабляющий, и настраивающий на приятные беседы, какие бы они изначально не случались: с грустных или обыкновенных новостей.

Отхлебнув по глотку, они посмотрели друг на друга, просто читая в глазах мысль "очень сложный день".

Заговорить так никто не решился, осадок грусти и усталости до того накапливались за этот месяц, что было приятно и по обыкновению просто поддержать беседу молча.

– Мам, что такое любовь? – решила заговорить Аврора, – как бы ты описала это, из своей жизни?

На кухне снова повисла долгая пауза…

Мать смотрела то на Аврору, то в свой чай, то на картину, висевшую над столом, и искала подходящие слова. Спустя много лет брака, понятия слов переходят в действия, поступки. Поэтому, мама искала слова, чтобы помочь дочери в данный момент жизни, этой неменуемой разлуки, и ожидания, которое будет проверкой их чувств.

– Милая моя…Любовь каждый понимает по своему, ведь рождаясь, каждый проходит свой путь, свои детские радости, грусти. Складываются восприятия о том, что такое веселье, печаль, жалость к разным людям да и зверям даже, в разное время твоего сознания. С каждым разом встречая веселье или жалость, ты будешь эту эмоцию воспринимать чуть иначе, так как и люди, и обстоятельства, и ты – будете чуть другие. Каждое чувство за свою жизнь растёт и преобразовывается, как будто ты из глины лепишь сосуд, и каждый раз притрагиваясь к нему, ты или делаешь его лучше или "так-сяк". Бывает, что этот сосуд остаётся не тронутым. Ты же замечала может по старшим, что у них как-будто и вовсе никогда не было жалости. Строгие, надменные. Или ходят грустные, вечно плачущие о своей судьбе. Это люди, которые ничего толком не делают, вот и плачут.

Когда есть в тебе жизнь, движение, ты всегда можешь испытать все чувства. Главное не боятся. А просто принимать.

Это как большое уравнение по математике, где все эмоции следуют друг за другом, так как и должны, в своей последовательности, и идут в общую сумму, а пропуск этого "числа" не сможет дать сумму, которая должна у тебя сложится.

Поэтому, отвечая, дорогая моя, что такое любовь, а именно между мужчиной и женщиной, я скажу, что это старание двух людей, которые лепят сосуд, чтобы он был прочным, дабы зависть, другие люди со своими мнениями, не смогли его по щелчку разрушить в щепки. Это уважение. Это взаимопомощь. Открытость и Щедрость. Такие понятия как: портить, на зло, с корыстью, на проверку – не могут быть в отношениях. Если они появились, и при этом нет хотя бы уважения, то можно сказать, что вы враги…

Любовь – это вечный урок мысли и старания.

Если ты стараешься уважать, помогать, всегда быть открытым и щедрым, тебе всегда откликнуться. И ты поймёшь как это приятно давать, а потом и принимать. И так по кругу…

Знаешь, что ещё хочу тебе сказать, на последок, раз у нас философия жизни развилась.

Эмм…Это из Евангелия, поэтому звучит так: "Не протився злу".

– Что мам? – озадаченно и будто проснувшись, встрепенулись Аврора.

– Как сказала бы молодёжь, прозвучало старомодно и совсем не понятно. Вот, например, стали тебе делать 'на зло', то не обижайся, не делай взаимное зло. Так понятно? – улыбаясь тихонько сказала мама.

– Так да, но…– подбирая слова, дочь, ушла невольно в свои мысли.

– Помнишь историю с бумерангом? Вот здесь также. Покуда ты его бросаешь, он будет к тебе возвращаться. А вот возьми, и держи бумеранг, не запускай его. А лучше его положить и забыть о нём.

– Забыть о зле? – подхватывая мысль, и понимая мать, с ясным восторгом, говорит Аврора.

– Да.

Аврору как будто перевернули с ног на голову и снова обратно. Так странно бывает, что многие вещи мы знаем, но принятие этого приходит не сразу.

Всему своё время? Видимо да. Если бы не разрыв отношений, то и поиски ответов не стало быть. Так же как и постепенных ответов.

– Поняла…– с облегченным, но с тоскливый выдохом пробубнела Аврора.

***

Допивая чай под тиканье часов, Аврора совсем глубоко погрузилась в размышления, которые так откровенно и многозначительно передала её мать. И опять, возвращаясь к исходному вопросу, как же так пришли к финалу о зле?

Потерявшись с реальностью, будущая студентка, но ещё школьница, побрела в свою комнату, сказав обыденно после посиделок "спасибо за всё". Помыла кружку и ушла.

Аврора присела в свое любимое кресло, годами окутываясь в эти пухлые подушки, и погружая её ещё дальше в мир грёз. Некая медитация на одном месте, и голый ни о чем не значищий пол, который как чёрная дыра, погружал весь взгляд и существо, уже взрослой девушки.

В детстве кресло было спасательным кораблем, как на разбушевавшемся море – семейных или школьных вопросов, решались погружением на него, и вплавь, через скалы сложных риторических "зачем", "кому это нужно", сильных штормовых "а дальше, дальше как?!".

Конечно, дело не в месте где ты плывешь, а твоё самообладание в момент бурь, твоя выдержка и воля, на сколько далеко ты готов плыть дальше.

Этот заплыв предвещал как обычно, одновременно сложных зигзагозапутанных путей, высоких волн трепета, но захватывающих и решающих вопросов по жизни, ради которых и пускаются в путь. На приключения.

Медитативный заплыв этим вечером только прибаюкал Аврору, и, когда она резко проснулась, подорвавшись, услышала всхлипы матери в коридоре.

Ничего не понимая, она видела только как отец уже закрывая за собой дверь, мельком, но остановился на взгляде дочери, и может с просонья, а может и правда, ей показалось, что в глазах его застыли слёзы, но точно зная этот взгляд "извинения", который так редко, но застывал на лице.

Он ушёл, и мать, не в силах держаться на ногах, падая, облакотилась о стену, где рядом стояла дочь. В недоумении, но с бушующим вихрем в груди, готовым выйти и взвыть, Аврора как и мать, заплакала рядом с матерью, хотя и не знала истинной причины горя.

Родственные души, чувствуя друг друга, конечно, зная вообще о существовании друг о друге, даже на больших расстояниях, невообразимым случаем, всегда знают о чем чувствует другой. Непостигнутая формула чуда природы, связывающая нас, невидимой нитью, или струной.

Если на одном конце дёргнется печаль, то на другом, отзовётся тоже, вопросом, "что случилось?", или если заиграет чувства грусти, скуки по нему, то, поверьте, тоже, придёт отголосок "я рядом, думаю, скучаю".

И грустно в жизни так бывает, когда теряем эту связь. Бывают разные причины, окружающие нас, и как сложно оказывается поддерживать ниточки с теми, кто нам дорог. Да, бывает, стараешься из-за всех сил, держишь…А все равно теряешь. Или теряешься сам.

***

Не все понимают людей, которые теряют близких, которых провожаешь в последний путь, за которых хочется говорить, но слова оказываются немым и глухим воплем слёз.

Мать Авроры однажды проводив свою мать, уже не молодую, но серьёзно больную, знала, что такое утрата близкого. И переживая этим вечером снова дрожь по всему телу, когда дыхание может только выходить из тебя, также как и ручьи бесконечных слёз, поняла, как дорога' и хрупка жизнь, даже имея здоровье как у мифологических богов, с не иссякаемым запасом, всему приходит конец. Даже если ты об этом не догадываешься.

И снова, оставшись вдвоём, Аврора и мать, не могли начать беседу. Как будто туман безмолвия сегодня их окутывал, и не давал ясности ума, как раньше в обыденные дни.

Заговорила первая Аврора.

Вот что значит борьба духа над обстоятельствами! Всегда найти силы двигаться дальше. Снова.

– Что произошло, куда он? – спросила почти шепотом – И почему…так резко?!

– Ты же помнишь, кем наш папа работает? – также, еле говоря, и тихо отвечала мать Авроры – Вот туда и вызвали, но в самую горячую точку. Сейчас там нужны самые опытные и ловкие кадры, так как конфликт между странами дошёл до пика, как говорят в Штабе. Другие, коллеги отца, не вернулись ещё, и таковы условия, что бросают туда, не ожидая новой волны наступления…      Зная нашего папу, то ему предстоит очень сложный месяц или два, или невесть сколько. Не известно как получится ему выйти сухим, но, точно знаю, что долго не увидимся.

Можно верить в лучшее, потому что наш папа лучший, и всегда любая проблема для него решаема, но почему-то не хотела его отпускать, предчувствие резко подхватило. Сердце сжалось, как будто в последний раз видимся.

Мать накрыла лицо руками, закрывая заплаканные глаза, и провела пальцами к волосам, как будто удерживая так голову, можно было удержать здравый смысл и рассудок.

– Очень сложный день сегодня, дочь. Давай поговорим уже завтра, как будут хоть какие-то силы.

Мать повернулась к Авроре, взяла за руку, и так подержав немного в лёгкой, уставшей руке, молодую и полную жизни ручку, она отпустила, напоследок чуть прижав, как будто отдавая свои последние силы дочери. И ушла в душ…

Аврора вернулась к себе в комнату, не закрывая дверь, снова села в кресло и стала прислушиваться к шелесту молодых веток за окном, и мелкому шуму в доме.

На часах было половина десятого, вечер во всей своей могущественной красоте. На улице все дети поуходили с площадок, вечерние прогулки подростков тоже подходят к концу, только некоторые бродяги и гуляки создавали шум веселья уходящего дня.

Темнота улицы укутала каждое деревце и стоящие машины во дворе, птицы давно скрылись в свои гнезда под крыши домов и деревьев.

Уходящий день забрал все силы, и не только силы конечно, но об этом не хочется и думать Авроре.

Как можно столько потерять за раз? И главное, где брать силы двигаться дальше? И нужно ли идти дальше?

"Пусть эти вопросы останутся на завтра, кашей – вместо здорового и адекватного разума, сложно думать. Сейчас только хуже сделать себе.

А вопросов и переживаний стало больше…

Да уж…Надо вернутся к своим дневникам, и записывать туда бури и штили событий.

Завтра снова и продолжу."

Глава 2. Записи в дневнике после ухода отца

Глава 2.

Записи в дневнике после ухода отца.

И снова, здравствуй, дневничок, давно не виделись. Года три прошло, как не заглядывала сюда, не делилась сокровенным.

Последний раз о переживаниях с молодым человеком были, эмоции переполняли: то радость, то тревога, то снова что-то яркое.

Эх, в этот раз тоже всё сердечное, больное…

Вот думаю, настанет ли такой момент, чтобы сесть и хорошее писать, радостное, чтобы перечитывать больше солнечных моментов, и просто улыбаться как от весеннего теплого солнца?

Чаще хочется выговориться о печальном…Эта грусть как пересоленное или горькое блюдо! Невозможно много есть, и от перенасыщения хочется выплюнуть и запить водой. Так наверно с любыми эмоциями. Сладостными переживаниями, как с конфетой, тоже хочется поделиться, будь то улыбка или шутка.

Ха-ха. А говорят сладкое вредно. И я буду спорить с этим человеком. Потому что везде всегда будет своя мера. Может кому сахара сильно не хватает, вот и ищет везде смех, радость.

А кому-то и горького хватает. Всяких людей "редисок" или "репчатый", от которых устаешь проливать слезы в подушку.

О-хо-хо.

А бывает, что и окружение приятное, со всеми ладишь, а жизнь тебе преподносит на блюде эмоции, к которым ты был не готов, а все равно приходится пережёвывать и глотать.

Значит надо для "иммунитета"?

Тогда, как же так, в один день нам с мамой, пришлось "съесть" много хрена, лука и имбиря. Полезное, но ядреное… Такая комбинация эмоций для трапезы, я думаю, вредна, и не знаю, как мама, но даже сладкого не хочется после.

И на диету сесть эмоциональную тоже в меру нужно, а получится ли? Вдруг в привычку войдёт, и потом сама как овощ стану. Бррр. Нет.

Что-то много параллели о еде. Надо пойти поесть, и вернутся дальше изложить, ради чего всё это.

***

Знаешь, дневничок, раньше, в детстве, не было такой нужды в тебе. Раньше казалось всё проще, и вопросов было меньше. Раньше всё по наитию больше шло, и эмоции не так волновали, для чего они, почему именно так, и сейчас.

Или плоды «старого» мира, в виде книг мыслителей, исторических музеев, дают глоток вопросов о своём «я»: такой ли, для чего, и какая миссия. Или плоды внутренних само копаний, которые пришли по воле обстоятельств, тоже, благодаря внешнему миру, но уже настоящего, в котором живёшь.

И, постепенно, с возрастом, вопросы «старого» и «нового» мира уходят, потому что есть ответ. А потом снова появляются, как будто не закончив предложение, продолжаешь искать подходящие слова к своей жизненной прозе. Такое ощущение, что они вечные. Неужели до самой старости буду думать, правильно ли решение приняла «в этот момент»? Неужели не появится способности сразу всё видеть на перед, или хотя бы, не делать ошибок? Или всё и так правильно, и жизнь ведёт тебя к той вершине, которая нужна, со своими сюрпризами.

Ведь пресная жизнь в десятки лет, утомит сильнее, чем с бурей ворвавшихся дел на пару дней. Это тоже когда-то мне мама сказала.

Хотя может и не права. Не зря говорят «жизнь покажет».

А точнее, как мне потом покажется, уже прожив этот момент.

Вот думаю, каково сейчас мамульке? Да, папа ушёл, и мне больно, потому что неожиданно. Но ей, скорее, как женщине, будет сложнее.

Я люблю свою мамульку, и поддержу её как смогу, но хватит ли этой поддержки? Другое дело, если был бы папа рядом, и с этой работой помог советом. А так, всё тащить физически и морально. Что я смогу сделать для неё в этот час?

На носу поступление в универ, своя суета, очередные перемены наверняка.

Наверно, самое лучшее, что я могу сделать, дарить ей порядок, хорошее настроение, и успеваемость, дабы может перевели на бюджет в универе и не пришлось платить за учебу.

Знаешь, дневничок, вчера с мамой вышла, как это бывает, насыщенная беседа, в меня вливали уже давнюю мудрость, только уже имея подходящие для меня условия, как в задачке по алгебре. То есть, наконец, имея все подлежащие и сказуемые, пришла к тому вопросу, необходимый для понимания.

И вопрос любви, хотя и многогранный, понимаемый по-своему, как и гамма эмоций, а всё же имеет один смысл – быть добрым. Становится добрым.

В детстве этого не замечаем, потому что искренне не понимаем зачем давать этому «определение» и «на сколько сильно». Вот, есть к подружке добрые мысли, значит дружим, не обижаемся. Обида подкралась какая, значит надо поговорить, и не идти дружить к другой. Другая тоже случайно обидит, не заметя даже.

Говорить-говорить-говорить. А ещё понимать и знать какое слово будет подходящим.

Отношения – сложная работа, одна из самых кропотливых, популярных и извечных. Каждый день с ней сталкиваемся, и кто как может берется за неё.

И что будет дальше – страшно даже представить. Хотя, наверняка, исход всегда порадует, ведь приложенные силы будут оцениваться на грани возможных. Думаю, так.

Итог, как и говорила мама – не стоит страха. По-моему, я начинаю полностью понимать, что она хотела мне сказать.

Глава 3. Лето после окончания школы

Многие говорят, что учёба в универе – самое интересное и прекрасное время в жизни, после детского сада, естественно. Ты там, где произрастает твоё будущее, заводятся новые друзья, и строится путь во взрослое будущее.

Универ – место встреч единомышленников, интересных преподавателей, которые кажутся друзьями со стажем, которые всегда уже знают, о чём ты подумал, и почему у тебя сложности в этом семестре.

Очередная осень, о которой Аврора думала и предвкушала всё лето.

Нет, конечно, Аврора не хотела торопить время и окунаться вновь в бесконечные часы учебы, которые, хочешь – не хочешь, утомляют периодически, своей долгой нагрузкой и бесконечными контрольными.

Лето проходило непринуждённо, без поездок на море и излюбленным лагерем, который ждал её со своими приятелями и незабываемыми днями безумных потех детства.

Жаркие дни этого года запомнились и мыслями о будущей учёбе, и встречами с Серёжей, где они могли видеться хоть каждый день.

Эти дни, и разговоры, и смех друга, навсегда запомнятся Авроре.

Ведь будущее, о котором мы всегда думаем, но не знаем, куда заведёт очередная тропа решений, или, когда она прервётся, вселяет страх и надежду, как бы парадоксально не звучало, и не случалось на самом деле.

Страх смерти движет нас, заставляя думать и принимать наилучшие для нас решения.

Надежда – даёт глоток воздуха, чтобы можно было оправится от шока и потрясений, но, как и всякая жизнь – имея свойство заканчиваться. Она не крепкая, но могущественная. И, когда её отбирают, то не легко, и даже в некоторых случаях невозможно верить во что-то, и все радости, блага, дающего мира вокруг – тоже погибают. И ничего не спасает, кроме силы, находящейся внутри тебя, неведомая, но ведущая дальше эту оболочку, анатомически известную как тело.

***

– Привет, чем сегодня займемся? – улыбаясь, спросил Серёжа.

– Привет! – также весело отвечала Аврора. – После вчерашних ходилок по парку и тира, хочется что-то ещё более спокойное. В библиотеку? – с хитринкой уточняла белокурая подружка.

– Не плохо, я как раз хотел заглянуть на днях туда, отдать снова излюбленную книгу, Льва Толстого. – продолжая играть уголками прекрасной улыбки, констатировал друг.

– Я тебе её подарю на какой-нибудь праздник, чтобы избавить от походов в библиотеку. – подшучивала Аврора. – Ты представляешь, сколько времени уходит на дорогу, когда ты мог сидеть и просто её читать дома? Когда захочешь!

– Спасибо, конечно, но в этом и есть всё удовольствие, когда я беру очередную книгу оттуда. Даже если эта Война и мир – в третий раз перечитанная. – лаконично подчеркивая каждое слово, парировал Сергей. – Разве ускорять и облегчать стоит отдых? – он посмотрел на вопросительное лицо подруги. – Вот и мне кажется, что не стоит. Пока я иду туда, я могу подумать о прочитанном, снова. Когда я в замке знаний, где каждая книга говорит на своём языке, я могу в этот день в неведанное мне настроение, взять любую книгу! И в этом есть тоже своя «сладкая начинка». Дома невозможно хранить так много книг, как в библиотеке. И денег не хватит, чтобы всю квартиру заставить. – еле сдерживая смех, закончил молодой человек.

Ребята засмеялись, так как понимали это одинаково. Даже имея забитый антресоль книгами, всегда кажется мало, или всегда хочется добавить очередного классика. Хоть научного, хоть лирического автора. Да хоть кого.

Мир – полон своими исключительными историями. И, хотя некоторые повторяются, всё же имея собственный мир выстроенных красивых образов – не перестаешь восхищаться языком каждого автора.

Язык и мысль автора увлекает, и как на воздушном шаре мчит тебя через облака – образов – разных фантазий – и миров.

И этот мир затягивает, и ты уже живёшь наполовину мысля, то есть говоря, как тот человек.

И поразительно, как заразен язык, как и любая болезнь, или эмоция. Ты проникаешься и меняешься.

Особенно меняешься, постоянно находясь в круговороте мыслей. И как важно самому огораживать себя от той болезненной мысли, что незаметно может изъесть и погубить внутренний мир.

– Ты опять задумалась или грустишь? – тихонько начал Серёжа, заметя как брови подруги чуть сошлись в очередной раз.

– Знаешь, и то и другое.

– Поделишься?

– Снова об осени вспомнила…– начала Аврора. – Но не стоит об этом, знаю, мы говорили об этом уже. Просто жалко, что так всё складывается. Пока что. Уж очень грустно становится. Извини. – и тут же решила перевести тему. – Пойдём к тебе за книжкой. – снова попыталась улыбнуться и ускорила шаг.

Сергей понимал, что подруга хочет сказать: «Уже очень скучаю. Не хочу терять это мгновение с тобой и ныть о безжалостности судьбы».

Он очень хорошо её знал, и понимал, как это редко бывает, всё сказанное с полуслова.

Дружба, пройденная с седьмого класса школы, дала плоды крепкой связи, как брат и сестра, понимали порой всё по взгляду.

***

Со стороны их пара казалось очень уж идеальной, нежной, благоразумной, да ещё столько прошедшее временем.

Брат Сергея – Анатолий – удивлялся им, и не скрывая, завидовал младшему брату. Порой высказываясь Сергею по-доброму говоря: «Береги Аврору как зеницу око, или я буду её охранять от страхов и бед», или не совсем по-доброму: «Если бы я встретил её раньше тебя, то она бы влюбилась в меня, и через время жили бы уже вместе. Я бы её целовал как самую нежную и дорогую розу каждый день, встречая с работы.»

Такие высказывания между братьями вызывали перепалки, а порой и конфликт со следующими тумаками в живот.

Любовь и ревность – жгучие чувства, если они как костры, захватывающие леса и степь, орудуют во всей сущности человека. Можно сгореть от беспамятства и потерять рассудок, но также повлечь цепочку неприятных воспоминаний.

– Пойдём Аврор, я всё взял. После библиотеки пойдём в кино? – нарочно по громче спросил Серёжка, желая задеть брата, который только вчера, упрекал первого, в том, что девушку одними рассказами не удержишь, ей нужны зрелища, да и другая обстановка.

Анатолий был отчасти прав, потому что за всё время, Сергей с Авророй не были в кино, хотя и любили другие миры. Книжные натуры они такие – любят сами фантазировать и делать «кино» среди букв.

– Ого, резкий поворот. – удивилась также Аврора. – А, давай! – приподняв бровки и игриво улыбаясь от лепетала красавица.

Выходя с подъезда, Сергей, как галантный месье, остановился и жестом предложил взяться под руку, ещё больше радуя Аврору, которая обожала приобнять друга. Но сама никогда не приставала. Зачем делаться вещью, как будто висящую на вешалке! Только падала как мешок в объятия, когда уж совсем была долгая «разлука».

Ребята быстро дошли до библиотеки, и, сдав книжку, помчались в торговый центр, где был и излюбленный книжный магазин, но также всегда неприметный для них кинотеатр.

– А что смотреть-то будем? – сияя от необычной идеи вместе провести время, спросила Аврора.

– Может комедию? Или мультик какой?

– Хм, я думала ты уже знаешь, что идёт в кино. А если страшилку какую глянем? – шутя, выпучив от страха глаза, предлагала Аврора.

– Хах, ну, можно, только не будешь ли ты кричать и плакать от страха? – спрашивая и от любопытства, и от беспокойства за свою подругу. Всё-таки в последнее время у неё в семье и так не спокойно, после уходя отца.

– С тобой мне не будет страшно.

– Уверена так? Будешь за мной прятаться? – с долей иронией и нежности вопрошал друг.

– В тебе всегда уверена.

***

– Знаешь, Серёж, иногда твоя настойчивость с умением уговорить любого, кого тебе надо – сыграет важную роль в твоей карьере. Спасибо, что уговорил меня пойти на этот фильм, а не на ужасы – настроение на высоте! – искренне щебетала в приподнятом настроении подруга.

– Да, Аврор, фильм классный, но уговаривать тебя, тоже – то испытание. Ты упрямая и непробиваемая как скала. – также подчеркнул интересные и редкие качества подруги среди прочих её составляющих.

– Как мы полезны друг другу.

Друзья смеялись от души. Эта прогулка выдалась и правда необычной среди всех прочих, для них обоих, хотя и со стороны обыкновенная для окружающих. Два влюбленных подростка в кино, что тут такого? Кто не был на их месте? Все были. Только загрубевшие от быта и закрытые в собственных ракушках – взрослые люди – не понимают, а порой и отчитывают за открытость их чувств. Наверно завидуют, потому что не могут уже испытать эти легкие и приятные минуты вдвоём.

А для друзей, эти часы значили быть рядом вместе. Всего навсего рядом, пока есть возможность.

Смотреть вроде обычный старинный фильм, который смотрят десятки других людей, проникаясь атмосферой дружбы, забав, испытаний, но имея до конца непобедимую любовь и верность к дружбе.

– Согласись, Серёж, что этот фильм, или даже сама история «Сердца трёх» будет извечна. Как ни крути, если есть двое, потом появится и третий, как ни крути.

– Необычная постановка. Это ты как пришла к такому выводу? Может третьему и не получится всё таки быть? Как говорится: третий лишний. – искренне удивлялся Сергей.

– Лишних не бывает. Все приходят друг к другу не просто так в жизнь.

Но у каждого свои на это взгляды и, главное, ощущения.

Представь, что у семьи появился ребенок, тоже третий. Да, он свой, родной. А ты читал статистику, сколько семей распадается, после появления ребенка? У всех разные истории, мне и мать тоже рассказывала про своих подруг. Или отцы отлучаются от очага в работу или ещё какое занятие, или мать забывается вся в ребенке и быте. Вот и разруха. Про «третьих», кого находят на стороне вообще молчу. Это побочный эффект от того, что оба начинают или не доверять, или прекращают разговаривать. Вот и находят «по душам» кого-то.

У всех всё хорошо может быть, когда ты один. Чуть сложнее, когда вас двое. Уже не один мир живёт, а больше, со своими разными каждодневными эмоциями и желаниями. Ещё сложнее, когда третий прибавляется. Там уже солнечная система образуется, и каждый раз почему-то, поочередно ставят в середину одного, ради кого всё вертится. Хотя и не совсем верно.

– Погоди, а почему перестают доверять? Где-то один оступается и даёт повод?

– Хороший вопрос, я тоже о нём думала, и сложно сказать точно. Может и так, как ты говоришь, а может у самого человека проблема в доверии. В восприятии мира. Или может изначально сошлись не понимающие люди, с разными взглядами, прям совсем сложные в том, чтобы понять друг друга. Слышать – слышали, но не услышали до конца.

– А ты мне доверяешь? – искренне волнуясь, но не подавая виду, спросил Сергей.

– Конечно. Доверяла, доверяю и буду доверять, ни смотря ни на что.

– Я тебе тоже даю слово, что всегда буду верить тебе.

Ребята шагали с кинотеатра по домам, когда время близилось как раз к обеду.

– Клятва как при алтаре. – чуть пройдя, заметила Аврора.

Сергея ничуть не смутили замечания подруги, зато он хотел ещё услышать рассуждения, которые начались после выхода с кинотеатра.

– Так что ты там говорила об ощущении? Когда третьи и прочие новые друзья появляются между двумя влюбленными? – продолжил начатую беседу Серёжа.

– Ты верно задаёшь вопросы, но склоняя как раз по своим ощущениям, говоря, что кто-то встаёт «между». Выходит, кто-то из этой компании считает, что встал уже между кем-то. Тогда конфликт неизбежен, верно? Каждому свойственно присваивать себе, как вещь, хоть кого-то, хоть эмоцию. Вот тебе и недоразумения.

А представь, что пришедший не хочет разрушать, ни забирать, и как бы грубо не звучало, а просто «попользоваться».

У Сергея округлились глаза. Сколько они общаются, от подруги такие высказывания не ожидал.

– Ха-ха. Нет, это не то, о чём ты подумал. Если измена есть, то там не пользоваться, а полностью иметь, вожделеть. А я говорю о пересечений путей, когда люди, в симпатии, безусловно, но имеют отчасти только общение, и короткие встречи с прогулками. Ведь, согласись, видеть в живую глаза, улыбку и смех – намного больше даёт прилива той энергии, чем через видео и звонки?

А вот о границах своего разума и фантазии – хозяйничать нужно аккуратно. Чтобы как раз не случилось «между» и «вдруг».

– Откуда ты столько всего набралась, Аврор? – в легком недоумении оказался приятель. – Твои высказывания, безусловно, интересны, и я бы сказал, верные. Но в жизни разное бывает, и характеры у всех как оттенки неба – вроде ясные, но непредсказуемые. Заносит так, что самому непонятно, почему так поступил, а не так как думал на самом деле.

– Да, и я с тобой соглашусь, разное встречается. Но, знаешь, вспоминаю слова матери, и понимаю, что наша жизнь как сплошные вычисления, где каждому нужно подставить определенное количество «веры» или «любви», или «уверенности», или «нежности» и прочих качеств.

И, я думаю, не зря все мы пересекаемся, чтобы вынести для себя урок или завести новые взгляды.

– По-моему, это уже другая история, не кажется?

– Косвенно – да. – улыбаясь уголком губ пролепетала подруга.

Ребята почти дошли до дома Авроры. Сергей всегда провожал её, зная, что для девушки лишняя минута с ним, почему-то всегда ценная, и радовал этим. Хотя порой и уставал, когда прогулки у них тянулись до позднего вечера, но делал это.

– Так значит третий – не лишний, и четвёртый…-Начинал снова Сергей.

Аврора внимательно глянула на друга. Тема оказалась серьёзней, чем можно было подумать, и интерес друга начинал беспокоить Аврору. Вдруг не верит ей в чём-то. Или что-то скрывает сам.

– Серёж…– Начала подруга, но прервалась. Явно Серёжа что-то ей не договаривает.

– Не переживай, Аврор, не сдержался, вслух вылезли мысли. Я помню, мы недавно же «клятву» дали. – Пытался отвлечь внимание подруги.

– У тебя если будут ко мне вопросы, то спрашивай, хорошо? Даже когда будем в разных городах, пиши или звони.

– Городах?

– Да. – Пряча во внутрь губы, как будто сказанное и правда не хотела говорить.

– Опять сон?

– Да. – Отвечала также девушка.

Случалось, иногда, что сны Авроры передавали и настоящие переживания, но необъяснимым образом показывали отрывки будущих моментов, которые сбывались. Некоторые пугали, некоторые предсказывали приятные моменты.

И недавно как раз девушке снилось, как она в ожидании своего друга, с трепетом, ждёт его на остановке с другого города…

Глава 4. Посиделки "у огня"

Звонок в дверь прозвенел ровно в семь вечера, как и было условлено. Аврора побежала к входной двери и уже расплываясь в улыбке, открывала своим дорогим гостям.

В этот вечер встретились семья Сергея и Авроры. Кроме отца Авроры, конечно, что чувствовалось, несомненно удручающе. Все давно знакомые, и не знать об этом не могли. Хотя и было "секретно".

За несколько месяцев, девушка привыкла обманывать себя, успокаивая, что отец ушел на работу, якобы в ночную смену, и скоро вернётся. Так было легче, иногда. Хотя страх за неизвестность о нём лёгким шепотом отзывалось в душе. Она верила в лучшее, и также старалась заразительно быть для метери, которая к слову, совсем поникла от тяжести одиночества.

Странно бывает, что окружающие нас люди создавая видимость и всю поддержку на какую способны, единицы этих догорающий свечей, не видят ничего, и как будто не в теплом зале, окружённым теплом, а в продуваемом сквозняке помещении, скукожавшись догорают свои минуты. Без своей лампадки, в лице отца девушки, мать начала незаметно для всех умирать. Но это, к сожалению, выяснится не сразу.

– Просим к нашему шалашу! – продолжая улыбаться гостям и приглашая в квартиру, приветствовала Аврора. – Как я рада вас видеть.

– Взаимно Аврор, – подхватил беседу Анатолий, – держи, это за столом попробуем, говорят очень полезно. – и протянул бутылочку шампанского.

– А нам с Серёжей ещё рано. – сузив серо-голубые глазки, отчитала своего приятеля, но незаметно пряча еле заметную насмешку. И посмотрела в сторону Серёжи, ищя поддержки.

– Да-да. Но учитывая количество жидкости и соотношение принимающих, то, можно. Но, никак не полезно. – последнюю фразу Серёжа адресовал брату, глядя на него.

– Да ладно вам спорить, ещё будет своё мнение через несколько лет, как работать будете, и думать, как напряжение снять. – вмешался отец Анатолия и Сергея, Михаил.

– Верно говоришь, но это поколение, слишком уж идеальное, они какие-то принципиальные, слово держат. Во всем хотят идеальными быть. Кто знает, может и правда алкоголь будет редкостью, да ещё и роскошью.

– А ты сегодня тоже не плохо шутишь, жёнушка. – подметил также, шутя Михаил.

– Здравствуй, Кристин, здравствуй, Миша. – в прихожую вошла мать Авроры. – Очень рада вас видеть. Слышу вы разговорились уже здесь. Пройдёмте на кухню, там всё готово, накрыто к нашему необычному вечеру.

Вечер выходил, к слову, правда необычный. Повод собраться был на столько мал, но важен для каждого по-своему. Провожали молодёжь в жизнь университетских годов. Один из важных этапов каждого юного борца за своё будущее.

– Ммм, вот что-что, а роскошь – курица с картошкой, да ещё так аппетитно пахнущая – мне кажется будет всегда. – проглатывая слюнки от запаха и голода, Михаил не скрывал прямое желание уже приступить к ужину.

– Спасибо, Миш, моя помощница подрастает и уже готовит такие блюда. – направила волну комплиментов дочери.

Аврора чуть покраснев, жестом пригласила за стол.

– Ух ты. У вас как на настоящем банкете, около тарелки с салфетками таблички с именами. – подметил Анатолий. – Я думаю, эта идея Авроры? – лукаво смотря на неё, вопрошал приятель.

– Дедукция на высоте, брат. – подхватил беседу Серёжа. – Для идеальной девушки всё должно быть идеально.

Аврора совсем побагровела от смущения. Быстро взяв себя в руки, начала раскладывать горячее блюдо.

– Светлана Геннадьевна, разрешите воспользоваться штопором? – попросил для звукового и эффектного своего дела, Анатолий. – Мы шампанское этим вечером выпьем, и, думаю, вы не откажите, составив также компанию.

– Конечно, Толь, сейчас. – мать Авроры взяла из шкафчика штопор и протянула его молодому человеку.

Через минуту пробка выскочила как пуля, и как обычно, один из компании крикнул от неожиданности. Это была Светлана Геннадьевна.

Аврора на всякий случай задержала на маме взгляд, поняв, не сильно ли она испугалась. Нервы как струны стали, и потом ещё отдают в руки мелкой дрожью. Но всё было прекрасно. Даже, по-моему, на пользу. Мать стала более веселой. Как будто хлопком её разбудили.

Шампанское разлили по стаканам. Маленький тост взялся сказать Анатолий.

– Друзья мои, – посмотрев, как на маленьких милых котят, – вам предстоит самое веселое, романтичное и, незабываемое время. Я только недавно окончил этот путь, и признаюсь, повторил бы его ещё раз. Учиться тому, к чему у тебя есть таланты или стремления – ваш внутренний двигатель, без которого в будущем будет сложно. Надеюсь, ваша дорога в познании предмета, и в отлучающие часы от этого, тоже принесут плоды для роста внутреннего мира. Одно пожелаю несомненно – не сдаваться и всегда идти вперёд к цели.

– Отлично, Анатолий. Именно то, что нужно для студента, как мантра. Ещё бы повторять её все эти годы. – заметили его родители, и Светлана Геннадьевна.

И по традиции, все потянулись чокнуться стаканами.

"Ой". Одновременно мелькнуло у всех в мысли.

Соприкоснувшись под звонкое чоканье, как по щелчку, выключился свет в доме.

– Это планово? – первый из присутствующих, спросил Сергей.

– Нет, объявления не было на двери подъезда. – отвечала сразу Аврора. -Мам, не помнишь, где свечи у нас лежат, как раз на такой случай?

– В зале, вверху шкафа, в самом углу. Там ёлочные игрушки лежат, если помнишь.

– Да, точно. Пойду возьму.

Девушка включила фонарь на мобильном телефоне и пошла в другую комнату.

– Я тебе помогу. – вызвался Анатолий. – Подержу телефон, или свечки, как спускаться будешь. – и быстро пошёл за ней.

– Надо же, забавно. Мы волшебники оказывается, маги? – решил заполнить паузу, отец Сергея. – Признавайтесь, у кого силы в руках больше оказалось, жаждущих так скорее выпить газированного напитка?

Все засмеялись тонкому юмору Михаила.

Если бы свет оставался хотя бы около глаз каждого присутствующего, то можно заметить, как Сергей негодовал, и был зол на своего брата. Он понимал и видел все его действия, направленные к его подруге.

В эти моменты и сам Серёжа понимал, что несмотря на те разговоры, где они с Авророй обещали оставаться друзьями, его мучали более нежные чувства к ней. И ревность к брату была тоже настоящей. И оставлять наедине её с Анатолием, он никак не думал. Пусть лучше другой, но не брат. Он хорошо знал его, похождения ловеласа, и страшно переживал, что дурман слов и трепетных касаний, зажгут в подруге ложные чувства любви, только страсти, что окажется, скорее всего, недолгой.

– А жалко, что не можем наколдовать вечную лампочку, только бы тумблер там включать и выключать на ней, когда нужно. – выйдя с оцепенения мыслей, решился заговорить Серёжа.

– Чтобы она оказалась здесь и сейчас, да, жалко невозможно. Но такие придумали, сынок. Лампочки, или светильники, если угодно, на динамо работают. Крутишь, и свет вырабатывает.

– Этот принцип и так понятен, только если есть сила, то будет и энергия. А вот, если бы… – с нотками мечтателя начал молодой человек.

– Ха-ха! Сынок, с такими фантазиями тебе бы не в литературный, а физико-математический. Там смотри, тоже имел бы успех. – уже громче прежнего высказывался Михаил. – Если передумаешь, то не бойся, я приму твой выбор. Вы ребята у нас смышлёные, мы с матерью поможем с любым универом. Да, Кристин?

– Конечно.

– Что-то ребята долго ищут свечи. – заметила мать Авроры. – Пойду гляну. Может свечи уже и не там лежат.

"Значит не у одного меня счёт идёт на минуты." – заметил Сергей.

***

Светлана Геннадьевна зашла в зал, в полумраке увидела силуэты ребят, стоявших со свечами.

Фонарик Авроры светил вдаль, мимо левого плеча Толика, задевая лучом немного покрасневшее ухо молодого человека.

– Ребята, мы заждались вас. Всё хорошо? – "Явно произошло что-то, о чём нужно обязательно спросить дочь после ужина". – Пойдёмте, а то Сергей уже думает, как переплюнуть идею из вечного двигателя в бесконечную лампочку. – с еле заметной улыбкой пересказав беседу, выдала мама Авроры.

Имя Сергея вернуло девушку в реальность, она подошла к матери и протянула два подсвечника, находившееся всё это время в левой руке. Анатолий последовал примеру, отдал Светлане Геннадьевне две свечи.

И все трое последовали за огоньком фонаря на кухню.

– Так, одна задачка решена. Есть масса, а где возьмём энергию? Чем зажигать будем? – подметил Михаил.

– Дочь, посвети в шкафчик над плитой, чуть выше вытяжки. Там отец оставлял спички, помнится, когда мы в последний раз ходили на шашлыки, в прошлом году.

Аврора снова полезла на табуретку, на этот раз рядом с ней для поддержки оказался Сергей.

Найдя спички, девушка зажгла свечи, и наконец все могли приступить к ужину.

Чокаться снова не стали, чтобы не вызывать новых невиданных происшествий. А то ещё землетрясение случится или ракеты прилетят к дому.

Мистика пугает и завораживает, и лишний раз убеждаться в её существовании тоже не хотелось. Поэтому вечер прошёл тихо.

Однако тишина за столом не значило бури мыслей и желаний внутри каждого, сидящего за столом.

Мать девушки, чувствуя сердцем, понимала, что поиски свечей закончились или волнующей беседой, или более чем романтичным, как первый поцелуй дочери с более взрослым для неё партнёром, да ещё братом Сергея. И то и другое явно взбудоражило и помутило рассудок.

"Надо помочь дочери не сбиться с пути, направив первым делом мысли в нужное русло, а там, уже и поступки будут принимать верное направление."

А, остальные? Кроме родителей Анатолия и Сергея, тоже были поводы для страстных, ревностных рассуждений.

Серёжа хотел поскорее уйти и разобраться с братом, как говорят, поставить точку в его лестных словах и ухаживаниях в сторону его подруги.

Проворный и хитрый Толя, ловелас со школьной скамьи, или, похититель женских сердец, прекрасно знает, в какой момент сделать комплимент, в какой – подать руку помощи, а где лёгким касанием щеки и пламенным дыханием вонзить стрелу амура, чтобы девушка потеряла контроль и на секунду стала его.

А, Аврора? Бедолага хотела живьём слиться со шкафом, стать чем-то, вещью, лишь бы не интересной в глазах Анатолия, который несколькими фразами и поцелуем – как и догадывались Сергей и Светлана Геннадьевна,– обескуражил её существование. Как она хотела убежать, стереть эти минуты в зале, и не знать этого человека вообще.

Горевшие свечи, со стороны пытались создать тепло между гостями. Воск медленно спускался вниз по свече и подсвечнику, напоминая о времени, которое, кажется остановилось в этот час.

Молчание и в тоже время побрякивание вилками, первым нарушил Михаил.

– Аврор, у тебя золотые руки и прелестный взгляд на приготовление. Всё пропитано таким вкусом, что собственный язык готов проглотить от жадности, как всё вкусно! Жаль, что у меня дочери нет, чтобы так готовила. – по-доброму с язвинкой подметил Михаил.

– Так может вам добавки, пока ещё есть? – также мило улыбаясь, предложила девушка.

– А вот это ещё приятней. Спасибо, дорогая, с радостью! На день вперёд наемся. – шутил в ответ мужчина.

– А домой тебя закатывать будем после. – подметила его супруга.

– Сегодня можно и поднапрячься, я редко так отдыхаю. – не унимался Михаил.

Светлана Геннадьевна насыпала гостью ещё второго блюда. Как только она поставила ему тарелку, свет в доме также как выключился, по щелчку включился.

– Что же за перебои сегодня, интересно. – вслух вопрошала мама Авроры.

– Главное чай попьем, твой тортик опробуем тоже. Я сейчас чайник поставлю. Или кто не будет?

Отказа ни от кого не последовало, и комнату наполнили снова ароматные травы чая, как в тот вечер, когда ушёл отец и любимый муж семейства, в неизведанное будущее.

Сладкий домашний тортик и прихлёбывание чая, оживили кухню, и беседы далее вечером прошли живее и быстрее.

***

На следующий вечер, мама Авроры, также по обычаю, чтобы заговорить на долгие темы, предложила дочери выпить чая, с оставшимся кусочком тортика.

Аврора понимала, что мать хочет поговорить о вчерашнем вечере, и настроилась заговорить первой, как только ритуал чайного мероприятия начнется с наливания кипятка в её кружку.

– Мам, мы с тобой как подружки, я уже знаю, о чём ты хочешь поговорить. И могу уверить тебя, что вчерашний вечер был необычным, в какие-то моменты ужасным, – тут она сделала паузу, чтобы дать понять матери, о произошедшем в зале, – и, хочу забыть и моменты, и людей. Точнее только одного человека.

Аврора оценила взгляд матери и пыталась понять, верно ли она передала свои переживания и будущее направление.

– Знаешь, дочь, я рада, что мы и правда, как подружки с тобой, и всё, что раньше я тебе говорила, не просто пустой звук был. Мне приятно, что ты понимаешь, как важно быть настроенной на добрый лад, при этом не врать самой себе.

Я правда вчера вечером сильно за переживала за тебя, хотя в комнате было темно, но твоё напряжение даже тогда почувствовала. А, Толя, конечно, глупец и подлец. Только между нами. – Светлана Геннадьевна скривила губы в улыбку, показывая на сколько она поняла весь любовный треугольник её с братьями.

Чувствую, только, родная, что этим всё не закончится. Между тобой и Серёжей правда есть связь, которая мне по душе, но другие люди будут её ломать и испытывать. Наберись терпения и тогда, возможно, ты станешь самым счастливым человеком, понявшим, что такое любовь.

Последние слова прозвучали немного страшно и обидно, зато врезались в память Авроре как иголки.