Её последний заезд

Глава 1

Я всегда чувствовала ветер по-другому.

Он шептал мне о свободе, о страхе, о том, что будет. И в тот день он пах бедой. Но я не послушала.

Я стояла у входа в кампус, зажав в руках папку и телефон, и смотрела на толпу студентов, заполонивших дорожки между корпусами. Все куда-то спешили – кто-то смеялся, кто-то нервно щёлкал ручкой у фонтана, кто-то держал кофе, как спасательный круг. Я ощущала себя чужой на этом празднике жизни.

Я знала, зачем я здесь. Ради стипендии. Ради будущего. Ради мечты. Но всё равно внутри сидел голос: «Ты не такая, как они». Потому что у меня был Аргон. Потому что моя душа пахла сеном, ветром и мягким ржанием. А здесь – только бетон, стекло и чужие взгляды.

Я закинула рюкзак на плечо и двинулась к расписанию, вывешенному у стены. Первое занятие – история современной культуры. Кабинет 3.12. Третья лестница налево, по указателю.

На повороте я врезалась в кого-то.

– Осторожнее, – раздался холодный, хриплый голос. Я отшатнулась.

Передо мной стоял парень. Высокий, широкоплечий, волосы – чёрные, как крылья ворона, глаза – синие, как штормовое небо. Белая футболка обтягивала его грудь, а куртка из потёртой кожи падала с плеч, будто он накинул её просто так. Мотоциклетный шлем болтался в руке.

– Прости, – пробормотала я.

– Ничего. – Он посмотрел на меня чуть дольше, чем это делают незнакомцы. – Новенькая?

– Ага. Перевелась по обмену.

– Тогда держись крепче, здесь скучно только на первый взгляд. – Он чуть усмехнулся, но не улыбнулся по-настоящему.

– А ты?

– Джексон. Второй курс.

– Саванна.

– Вижу. – Его взгляд скользнул по моему бейджу. – Удачи, Саванна.

Он развернулся и ушёл, растворяясь в толпе. А у меня внутри осталась дрожь. Лёгкая, но странно пронзительная.

Аудитория 3.12 оказалась светлой, с огромными окнами и старым проектором, который щёлкал при каждом слайде. Я села ближе к середине и сразу заметила: он тоже здесь.

Он опоздал. Прошёл к последнему ряду, не торопясь, будто не замечая, как девчонки оборачиваются. Включил телефон, наклонился к парню рядом и что-то сказал – тот рассмеялся. Словно здесь для него всё – просто.

Я не могла сосредоточиться после этого. Лекция прошла мимо, как белый шум. А когда преподаватель наконец отпустил нас, я быстро собрала вещи и вышла из аудитории, не дожидаясь Лилиан.

На улице было пасмурно, но по-своему уютно. Сиэтл укутался в серость и влажный воздух, лёгкий ветер щекотал щеки. Асфальт под ногами ещё блестел после ночного дождя, и я осторожно ступала, чтобы не поскользнуться. На мне был чёрный свитер оверсайз и мои любимые широкие джинсы с высокой посадкой. Волосы я спрятала под капюшон джинсовки, потому что они вечно путались на ветру.

Я направилась в столовую – не потому что была голодна, а просто чтобы отвлечься. Хотелось хоть немного почувствовать себя нормально. Шоколадный батончик и кофе с карамельным сиропом – это мой маленький способ вернуть себе равновесие, когда всё вокруг выходит из-под контроля.

Я уже почти дотянулась до двери, как услышала за спиной голос:

– Сави! Подожди секунду!

Это была Лилиан – как всегда чуть запыхавшаяся, с рюкзаком, свисающим на одном плече, и растрёпанными волосами, которые она вечно забывала расчесать. На ней был светло-серый свитер, джинсы с прорезями на коленях и кроссовки с разноцветными шнурками. Она всегда выглядела немного небрежно, но в этом была её особенная лёгкость – Лилиан не старалась казаться кем-то. Она просто была собой. Весёлая, немного странная, но настоящая. Моя опора.

– Почему ты так быстро убежала с пары? – спросила она, прищурившись.

– Я… – я пожала плечами, стараясь выглядеть непринуждённо. – Просто очень голодна. Серьёзно, я с утра ничего не ела.

Она закатила глаза.

– Конечно. Голод. Ну ладно, допустим. – Она замолчала на секунду, а потом добавила, делая вид, что это так, между прочим: – Кстати, ты видела, как Джексон на тебя смотрел?

– Кто? – нахмурилась я, стараясь, чтобы это прозвучало искренне.

– Джексон Хейл, – сказала она, как будто это имя уже должно что-то для меня значить.

– А… – я на секунду задумалась. – Это тот, что опоздал?

Лилиан кивнула с ухмылкой. Я отвела взгляд и сделала вид, что мне всё равно. Хотя почему-то внутри всё чуть дернулось.

Мы уже вошли внутрь. Тёплый воздух столовой окутал нас, пахло свежей выпечкой, кофе и чем-то солёным. Звук посуды, гул голосов, скрип пластиковых подносов – всё это будто отделяло меня от мыслей, которые вихрем носились в голове.

Лилиан шла рядом, и я машинально взяла поднос, хотя есть всё ещё не хотелось. Она молчала, но я чувствовала её взгляд – пытливый, осторожный.

– Ты в порядке? – наконец спросила она, когда мы подошли к витрине с десертами.

Я кивнула, избегая её глаз.

– Просто устала.

– Сав… – начала Лилиан, но я перебила её, указывая на кофемашину.

– Я возьму карамельный. Хочешь что-нибудь?

Она бросила на меня взгляд, полный сомнений, но промолчала.

Мы прошли к угловому столику у окна. Снаружи по-прежнему моросил дождь, стекло запотело, и я машинально провела по нему пальцем, оставив прозрачную линию. Мир за окном был размыт, как мои мысли.

Мы молча доели – каждый кусок казался резиновым, как будто еда потеряла вкус вместе с моим настроением. Лилиан то и дело бросала на меня взгляды, но, к счастью, не настаивала на разговоре. Я была ей за это благодарна. Просто её присутствие – тихое, привычное – немного сглаживало бурю внутри.

Когда мы вышли на улицу, воздух был свежее, чем раньше. Моросило. Ветер стал сильнее, и я плотнее натянула капюшон на голову. Лилиан что-то говорила о лабораторной, но мои мысли скользили мимо, как дождевые капли по стеклу.

Мы подошли к дверям учебного корпуса. Я уже собиралась открыть одну из них, как в этот момент с другой стороны кто-то дёрнул за ручку.

Дверь резко распахнулась, и я столкнулась с девушкой. Буквально. Плечом в плечо.

– Саванна, верно? – девушка в светлой джинсовке и с рюкзаком с нашивкой «Save the Horses» остановилась рядом.

– Да.

– Я Хлоя Беннетт. Мы соседи по кампусу. Видела тебя на входе. Красивая грива, кстати.

– Ага, спасибо.

– Ты с Аргоном приехала?

Я удивлённо посмотрела на неё.

– Откуда ты знаешь?

– Я работаю в конюшне, при кампусе. Ты ведь чемпионка по выездке?

Мир резко сузился.

– Была.

– Ты здесь по стипендии?

– Да.

– Тогда держись. Тут любят побеждённых больше, чем победителей.

Она кивнула и направилась внутрь. Я осталась стоять. В этом предложении было больше правды, чем я слышала за последние месяцы.

Вечером, когда я шла обратно через кампус, за спиной затарахтел мотор. Я обернулась. Он. Джексон.

Он замедлил ход и поравнялся со мной.

– Не хочешь прокатиться?

– Думаешь, я сажусь на байки с незнакомцами?

– Но ты меня уже знаешь. Я – Джексон.

Он улыбнулся, впервые по-настоящему. Я почти засмеялась, но сдержалась.

– Может, в другой раз.

– Может. – Он кивнул и уехал прочь, оставляя за собой запах дыма и ветра.

Я смотрела ему вслед и поняла: этот колледж может быть совсем не таким, каким я себе его представляла.

И я, кажется, готова к сюрпризам.

Глава 2

Глава 2

Джексон

Первое, что я услышал – это стук её каблуков. Не звонкий и деловитый, как у многих других, а уверенный, почти упрямый. Как будто каждый шаг говорил:

«Я знаю, кто я. И мне плевать, что ты подумаешь.»

Я сидел в холле колледжа, в своём обычном углу – закинув ногу на ногу, в наушниках, спрятавшись от всего мира. Это было моё место. Безопасное. Тихое. Незаметное. Все знали: сюда лучше не подходить, если ты не Логан Картер. А Логан, как обычно, опаздывал.

Я поднял глаза, когда тень легла на пол передо мной.

И вот она – Саванна Блейк.

Рыжие кудри рассыпались по плечам, как пламя на ветру. Зелёные глаза с каким-то диким, хищным светом – не просто красивые. Они цеплялись к тебе, будто пытались прочитать душу.

Она прошла мимо, не взглянув ни разу.

И в тот момент я понял – я хочу, чтобы она посмотрела.

Меня сложно удивить. Я видел многих. Девчонки вешались мне на шею только из-за фамилии.

Хейлы – семья, которую в этом городе знали все. Богатые, влиятельные… холодные. Особенно мои родители. Они могли бы быть где угодно – только не рядом.

И вот – она. Как выстрел по стеклу в этом фальшивом мире. Я ещё не знал, кто она.

– Ого, – голос сбоку заставил меня вздрогнуть. – Это кто, чёрт возьми?

Логан. Как всегда, вовремя. Он с шумом плюхнулся рядом, уставился в ту же сторону, где только что исчезла её фигура.

– Новенькая, кажется, – пробормотал я.

– Ты видел её взгляд? Она словно тебя насквозь прожгла.

– Она на меня даже не посмотрела.

– Ну, значит, я уже влюблён.

Я усмехнулся. Логан – мой антоним. Весёлый, лёгкий, несерьёзный. Именно поэтому он и был моим лучшим другом. Он вытаскивал меня из моей собственной тьмы.

– Ты узнавал про неё что-нибудь? – спросил он, вцепившись в телефон.

– Только что увидел.

– Значит, будет интересно.

На первой лекции Саванна сидела через два ряда. Она не писала, не слушала. Просто смотрела в окно.

У неё был вид человека, который знает, что ей здесь делать нечего. Как будто пришла не за знаниями, а потому что некуда больше идти.

И я всё больше хотел знать – почему.

Что прячет за этим огнём в глазах.

Почему походка – гордая, а взгляд – такой печальный.

Мы не заговорили в тот день.

Да и во второй – тоже.

Но я всё ловил себя на мысли, что ищу её в толпе.

А потом случилось первое столкновение. Буквально.

Случайная встреча возле раздевалки. Её папка упала. Я поднял и посмотрел ей в глаза.

И тогда она впервые заговорила:

– Я не нуждаюсь в спасателе.

Я усмехнулся:

– Хорошо. Я тогда просто тот, кто поднял твою чёртову папку.

Её губы дрогнули. Почти улыбка.

Я не знал, почему эти слова так задели.

«Я не нуждаюсь в спасателе» – будто между строк: я тону, но не смей это замечать.

Саванна ушла, будто ничего не произошло.

А я остался стоять – с ощущением, что заглянул в книгу, которую срочно хочу прочитать.

– Что у тебя с лицом? – Логан, как всегда, внезапно появился рядом. Ухмыльнулся. – Ты выглядишь так, будто только что встретил свою судьбу и получил по щам.

– Очень смешно, – проворчал я.

– Это про ту рыжую? – Он кивнул туда, где исчезла Саванна. – Бро, я видел, как ты на неё смотришь. Ты не смотришь так даже на свой мотоцикл.

– Я просто поднял папку, – спокойно ответил я. Хотя внутри всё пульсировало.

– Ага, ну-ну. А она тебя в ответ прижала к стенке взглядом. Ты в порядке?

– Картер.

– Что?

– Заткнись.

Он рассмеялся. Этот идиот умел как никто превращать серьёзное в шутку.

Но я был ему благодарен. Без Логана я бы давно утонул в себе. Он не давал мне погрузиться в пустоту, которую мои родители оставили вместо тепла.

Мы пошли в столовку.

И, конечно, она там была. Сидела с книгой, как будто пыталась отгородиться от всего. Даже еду не трогала.

И я снова не мог оторвать взгляд.

– И что ты теперь будешь делать? – спросил Логан, подталкивая меня локтем.

– Ничего.

– Вот и зря.

Он встал и, не спрашивая, направился к ней.

– Логан! – Я рванул за ним. Поздно.

Он остановился у её столика, склонился:

– Привет. Ты – Саванна, да? Я Логан, друг этого молчаливого психа. Он уставился на тебя уже третий раз за день, и я начинаю подозревать, что у него либо проблемы с глазами, либо он в тебя втюхался.

Я замер. Просто замер.

Саванна медленно подняла глаза. Взгляд – от Логана ко мне. И я был уверен – всё. Меня похоронят под столом.

– Я слышу, – сказал я сквозь зубы.

– Знаю, – усмехнулся Логан.

И вдруг – она улыбнулась.

Чуть-чуть. Почти незаметно.

– Интересный способ начать разговор.

– Так с ним всегда, – сказал я, наконец подойдя. – Он говорит за меня, потому что не может заткнуться.

Она посмотрела на меня. Долго. Внимательно.

– А ты говоришь только тогда, когда хочешь?

– Только когда есть повод.

– А я – повод?

Я замолчал. Слишком долго.

Она встала, взяла поднос, развернулась и ушла.

Логан зашипел, как будто ему прилетело:

– Окей, это было больно.

– Ты должен был дать мне самому.

– Бро, ты бы так и сидел, уставившись в неё, пока она не исчезла.

– И что теперь?

– Теперь? – Логан хлопнул меня по плечу. —

Теперь ты в игре, брат.

Глава 3

                                                                    Глава 3 

                                                                    Саванна

Я думала, что привыкла.К новым лицам, новым взглядам. Привыкла к тому, что все думают, будто знают меня только потому, что слышали о победах. «О, это та, чемпионка», – шепчутся. Никто не спрашивает, каково это – быть сильной, когда внутри всё трещит. Никто не хочет знать, что за медалями иногда прячется одиночество.

Я села за стол в столовой и достала книгу – просто чтобы не ловить чьи-то взгляды. Хотя один взгляд я чувствовала особенно. Он жёг. Холодный, как ледяная вода, но почему-то с таким огнём в нём, что внутри меня всё напряглось.

Джексон

Тот самый парень с мотоциклом, чёрными как ночь волосами и синими глазами, от которых хочется или убежать, или потеряться.Он смотрел.Смотрел, как будто видел больше, чем должен. Больше, чем я позволяла.Я не подняла глаз. Притворялась, что читаю. Но сердце выдавало – билось неровно, как будто что-то в нём начало менять ритм.

И тут ко мне подошёл его друг.

– Привет. Ты Саванна, да? Я Логан, друг этого молчаливого психа…Я даже не поняла, как мне удалось сохранить спокойствие. Он шутил, громко, без фильтров, с искрами в глазах, и это как-то выбивало почву из-под ног. Я заметила, как Джексон встал, чтобы подойти – сдержанный, будто ему не по себе.

– А ты говоришь только тогда, когда хочешь? – спросила я его, держа взгляд.

– Только когда есть повод, – ответил он.

– А я – повод?

Тишина. И снова тишина. И в этой тишине – как ножом по воздуху – я почувствовала, что слишком много сказала. Что где-то внутри уже раскрыла себя больше, чем планировала. И это было опасно. Опасно для меня.

Я встала и ушла. Я стояла у окна в библиотеке и смотрела на спортивное поле. Там, вдалеке, тренировали лошадей.И всё вернулось.Голос отца. Запах сена. Маленький Аргон, ещё неуверенный на ногах, тянущийся ко мне.

– Ты будешь её солнцем, Сав. А она будет твоей тенью. Всегда рядом.

Сердце сжалось. Я не была готова кому-то позволить войти в мой мир.Потому что если открою дверь – придётся рассказать всё. Про мать, что смотрела на меня так, будто я ошибка. Про отца, которого я теряла каждую ночь в снах. Про Аргона – моё единственное настоящее “дома”.Я сжала ладони, чтобы остановить дрожь. Джексон был другим. В его глазах было что-то, что я боялась признать – он мог меня раскусить. Мог добраться до той части меня, которую я никому не показывала.

– Сав? – рядом оказалась Лилиан Рейес. Моя соседка, подруга и единственный человек, который знал, каково это – быть мной. – Ты в порядке?

Я кивнула.

– Просто… знакомство с холодными глазами и горячими фразами.

– Джексон? – её глаза округлились. – Он на тебя смотрит так, будто ты его последняя сигарета перед казнью.

Я засмеялась. Впервые за день.

– А его друг, Логан? Такой типаж «я могу всех довести до инфаркта, но потом рассмешу». Уверена, он с Хлоя подерутся до конца семестра.

– Или женятся, – хмыкнула я.

– Или это будет одно и то же.

Мы рассмеялись снова, но где-то внутри я уже знала – что всё меняется.

И всё только начинается.

            Джексон

Я не любил толпу. Особенно по утрам, когда голова еще гудит от вчерашнего вечера, а кофе не успел впитать в себя весь яд бодрствования. Кампус шумел. Слишком много лиц, слишком много голосов. Я шёл через внутренний двор колледжа, и каждый шаг отдавался эхом где-то внутри груди. В руках – бумажный стакан с кофе, на лице – привычная маска безразличия.

Но я чувствовал её ещё до того, как увидел. Как будто воздух стал плотнее. Внутри меня что-то дрогнуло. Я поднял взгляд и…Она шла сквозь толпу, будто через замедленную плёнку. Рыжие длинные кудри упали на плечи, зелёные глаза скользнули по лицам, и на долю секунды задержались на мне. Не улыбнулась. Просто посмотрела. Но этого было достаточно, чтобы мой мир затаил дыхание.

Саванна Блейк.

Чемпионка. Гордость кампуса. Та, о которой шептались в коридорах. Та, что в седле казалась самой стихией. Серьёзная. Сильная. Одинокая. Я знал про неё немного. Но уже знал достаточно, чтобы захотеть узнать всё.

Я отвернулся первый. Проклятая привычка. Не подавать вида.

– Ты опять включаешь мистера «Мне-пофиг»? – раздался позади знакомый голос.

– Логан, не начинай, – буркнул я, отпивая из стакана.

– Ага, а ты не заканчивай. Видел, как ты на неё уставился? Мог бы и табличку повесить: «Занят. Любуюсь богиней».

– Заткнись, – фыркнул я, но губы дрогнули.

– Нет, серьёзно, – Логан поравнялся со мной, засунув руки в карманы. – Ты либо подходи, либо перестань смотреть, как щенок на витрину с мясом. А то с тебя хватит.

– А может, мне нравится витрина?

– Вот и говорю – дурак ты, Хейл.

–О, нет, – услышал я, как Хлоя Беннетт выдохнула. – Только не он.

– А я думал, это ты не можешь без меня, принцесса, – подмигнул Логан, и я готов был поклясться, что между ними пробежала настоящая молния. Не романтическая – скорее та, что бьёт в самое эго.

– Я лучше с Аргоном кофе выпью, чем с тобой, – скрестила руки Хлоя.

– Он, кстати, тоже не особо впечатлён твоими разговорами, – отрезал Логан.

Я сдержал смешок. Было что-то… восхитительно взрывоопасное в их взаимодействии.

Но моё внимание снова вернулось к Саванне, как только она посмотрела на меня.

– Уроки начнутся через десять минут, – сказала она тихо. – Пойдёшь?

Я кивнул. Мы шли рядом, не касаясь друг друга, не говоря ни слова. Но тишина между нами не была неловкой. Она была наполнена.

                                                                     Саванна

Я старалась сосредоточиться, честно. Но рядом сидел Джексон Хейл, и это было… невозможно. Он не делал ничего особенного – просто писал что-то в своей тетради, изредка откидываясь назад и крутя в пальцах ручку. Но даже в этих жестах была какая-то лениво-опасная грация. Как у хищника, который притворяется, что ему всё равно.

Я смотрела на строки в своей тетради, но не видела ни одного слова.

– Ты будешь просто смотреть, как чернила высыхают, или поможешь мне с темой? – его голос был ниже, чем я ожидала. Спокойный. Почти насмешливый.

– Я думаю, – буркнула я, делая вид, что очень занята своими мыслями.

– Мм, ты часто так глубоко думаешь, когда щёки краснеют?

Я резко подняла взгляд. Он не улыбался. Но в его глазах было то, что ясно кричало: я вижу тебя насквозь.

– Ты всегда такой самоуверенный? – спросила я, стараясь казаться безразличной.

– Нет. Только когда знаю, что прав.

Я фыркнула. Но уголки губ всё же дрогнули в улыбке. Совсем чуть-чуть но он это заметил. Мы все еще смотрели в друг другу в глаза, когда в аудитории раздался звонок. Все начали выходить, я принялась собирать свои вещими вдруг услышала знакомые крики – Хлоя снова сцепилась с Логоном Картером.

Они либо ссорились, либо спорили – точнее и не скажешь. С первого курса они не выносили друг друг, и никто не помнил, с чего всё началось. Но стоило им оказаться в одной комнате, как начинались словесные дуэли.

–Ну здравствуй, кукла Барби,– ухмыльнулся Логан, делая поклон.

–О смотрите, кто пришёл. Логан Картер собственной персоной. Ты случайно не заблудился по пути к зеркалу, что бы полюбоваться на себя?

–А ты всё такая злая с утра. Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что зависть – не твое украшение.

–Зависть? К тебе? Ухмыляется Хлоя.

Логан наклоняется  ближе —А ты все ближе и ближе подходишь. Беннетт, ты уверена, что хочешь ссорится, или ты просто ищешь повод быть рядом?

–Мечтай, Картер.

Я закатила глаза, а Лилиан закашлялась от смеха!

–Они убьют друг друга,– сказала она.

–Или поженятся, – добавила я.

И в ту же секунду поймала взгляд Джексона. Он тоже смотрел  на них – и слегка усмехнулся. Я вдруг почувствовала, как мой щёки вспыхнули. Он заметил. И не отвел глаз.

       Джекс

Я нечасто улыбаюсь. Не потому что не хочу – просто не вижу в этом смысла.

Но в тот момент, когда она закатила глаза на Логана с Хлоей… и пробормотала «или поженятся», – уголки моих губ всё же дрогнули.

Саванна.

Слишком тихая. Слишком наблюдательная. Слишком… настоящая.

Я не мог перестать на неё смотреть. Не из-за внешности, хотя чёрт, она была красива. А из-за огня. Он в ней был, даже когда она старалась его спрятать.

Мы вышли из аудитории почти одновременно. Она не ждала меня, но и не торопилась уйти. Я догнал её быстро.

– Эй, – окликнул я.

Она обернулась, слегка прищурившись от солнца, будто удивлённая, что я вообще заговорил.

– Подвезти?

– На чём, на твоём танке?

Я фыркнул.

– Почти. На мотоцикле.

Она помолчала, но взгляд стал мягче.

– Ладно. Почему бы и нет.

Ветер бил в лицо, когда мы неслись сквозь город. Она держалась крепко, руки обвивали меня так, будто я – её единственная точка опоры.

И почему-то это ощущалось… правильно.

Когда мы остановились на смотровой площадке с видом на залив, уже стемнело. Саванна не сразу слезла. Просто сидела. Молча. Я не торопил.

Наконец она прошептала:

– Спасибо. Мне нужно было это.

Я только кивнул. Мы сидели рядом, на обшарпанной лавке, в тишине, под звёздами.

– Ты когда-нибудь чувствовал себя чужим в собственной жизни? – вдруг спросила она.

Я посмотрел на неё. Она не смотрела на меня – только на горизонт.

– Моя мать всегда хотела, чтобы я была идеальной. Не счастливой, не настоящей. Идеальной. Когда умер папа… я осталась одна. Только Аргон спасал меня тогда.

Я молчал. Потому что понимал. Не так же, по-другому, но… понимал.

– Мои родители живы, – сказал я тихо. – И всё равно чувствую, будто сирота.

Она повернулась ко мне, медленно. Глаза её блестели, но не от слёз – от уязвимости.

– Почему?

– Потому что им плевать. Всегда было. У них есть бизнес, статус, цели. А я – просто проект, из которого нужно выжать максимум.

Небольшая пауза. Потом она протянула руку и коснулась моей.

– Ты не проект.

Я сжал её пальцы. Тихо. Осторожно.

А потом она подняла глаза – и я не смог больше сдерживаться.

Я наклонился вперёд, и она не отпрянула. Наши губы встретились в лёгком, неловком, но удивительно настоящем поцелуе.

Не как в кино. Не идеально. Но… честно.

Она первая отстранилась, но не отпустила моей руки.

– Знаешь… – прошептала она. – Я не знаю, что из этого выйдет.

– И не надо знать, – ответил я. – Просто давай быть настоящими.

Глава 4

Глава 4

Саванна

Утро пахло свежим кофе, влажным воздухом и чем – то неопределенным – может быть беспокойством. За окном нависла серые облака растянувшиеся на Сиэтлом, словно город накрыли тонким одеялом тревожной тишиной. Я стояла у зеркало в нашем общежитии, едва притягиваясь к щекам румянами.

Лиллиан что-то напевала себе под нос, перебирая волосы пальцами и собирая их в небрежный пучок. Её движения были лёгкими, как будто день ещё даже не начался по-настоящему, и у неё впереди только хорошие новости.Я с трудом выдавила улыбку. В её голосе звучала лёгкость, которой у меня сегодня внутри явно не было.Она всегда была такой. С детства.

Её родители – из тех редких людей, кто действительно любит, слышит, поддерживает. У них дома всегда было светло и уютно. Там пахло яблочным пирогом, пледом и безопасностью. Мама Лиллиан работала в библиотеке и вечерами читала ей сказки, даже когда та уже выросла. А отец – тихий, сдержанный человек с добрыми глазами, который каждое утро готовил завтрак и шутил про политиков, пока мыл посуду.И, наверное, именно поэтому Лиллиан умеет быть такой – лёгкой, заботливой, будто всегда знает, как согреть.

 В ней было что-то от её семьи – эта внутренняя стабильность, как якорь.А у меня внутри – шторм. Но я молчала. Потому что иногда, чтобы не утонуть, достаточно просто посидеть рядом с тем, кто умеет плыть.

–Ты что-то бледная, Сэви, – она склонила голову, внимательно глядя на меня. —Не заболела?

Я покачала головой.

–Нет просто… ночь была беспокойная.

На самом деле я не смогла перестать думать о вчерашнем взгляде Джексона. Он что-то почувствовал. Я видела это в том, как его глаза, обычно обычно спокойные и отстраненные, вдруг вспыхнули чем-то тёплым. Или это было иллюзия?

Мы с Лилиан вышли из комнаты. Я машинально провела рукой по волосам, поправляя завитки. Сердце билось чуть быстрее, чем обычно. Может быть, из-за мысли, что я его снова увижу. На кампусе уже было оживленно. Студенты шли кто с ноутбуками, кто с книгами, кто с кофе в руках. Я поймала себя на том, что ищу его взглядом, как будто без него утро не будет полным.

И в друг услышала:

–О, смотри, кто к нам идет! – голос Хлои был как всегда язвительным, но с какой-то страной ноткой веселья.

Я повернулась.

Он. Джексон. И шел не один.

Рядом сними шла высокая девушка с идеально прямыми волосами, в обтягивающем платье, с высокими каблуками и взглядом хищницы. Она прижалась к его руке, будто все еще имела на неё право.

Мое сердце…дернулось.

–Кто это Лилиан прищурилась,

–Похоже, его бывшая, – Хлоя скрестила руки. – кажется она вернулась.

Я стояла не двигаясь. Горло пересохла. Я никогда не думала, что обида может быть такой…холодной. Не горячей, не жгучей, как вспышка ярости. Она была ледяной. Медленно сжимающей грудную клетку изнутри, как будто кто-то нажимал на стоп кадр моего сердца.

Я видела их. Его и Викторию Стерлинг. Она стояла слишком близко. Смеялась так, будто это был их маленький, личный мир, куда никто не должен входить. А он… Он смотрел. Не отстранялся. Не убирал руки. Когда она будто случайно положила руки на его груди.

Меня чуть не стошнило. И всё бы ничего – я могла бы промолчать, могла бы снова уйти, как всегда. Но именно в этот момент Джексон поднял глаза. И встретился со мной взглядом.

О, Боже. Его зрачки сузились. Как будто он только тогда понял, где находится. Только тогда – увидел, кого по-настоящему должен был заметить с самого начала.

Но я не дала себе упасть в этот взгляд. Не в этот раз. Я просто развернулась и пошла прочь. Голова гордо поднята. Плечи прямо. И пусть внутри всё крутилось и дрожало – внешне я была ледяной стеной.

Когда я вернулась в корпус, мне было всё равно, куда идти. Хоть в библиотеку, хоть в кабинет, хоть в ад. И всё равно моя жизнь решила пошутить.Я сидела в аудитории, рядом со знакомым студентом по имени Кэм – тихий, симпатичный, с глазами цвета капучино. Он был вежлив, мил и кстати – именно то, что нужно, чтобы не думать. Чтобы выжить этот день.Мы разговаривали. Я даже позволила себе улыбнуться. Немного. Совсем чуть-чуть.И тогда дверь приоткрылась.И в проёме появился он. Джексон. Медленно вошёл, остановился у входа. Глаза метнулись ко мне. И замерли. Я почувствовала, как его взгляд впивается в нас – в меня и Кэма, в это невинное, почти светлое мгновение, которое он, сам того не зная, разрушил ранее.

Я повернулась к Кэму ещё чуть ближе. Засмеялась громче, чем нужно. Не потому что хотела. А потому что Джексон должен был почувствовать. Хоть что-то. Но он просто прошёл мимо.Как будто ничего. Как будто мы никто.И, чёрт возьми, почему это так больно?

                                                               Джексон

С ней всегда всё было слишком просто.Виктория Стерлинг всегда была той самой девушкой – эффектной, уверенной, с глазами цвета стали и голосом, от которого по спине пробегал холодок. Дочь Гарольда Стерлинга – бизнес-партнёра моего отца, она с детства вращалась в кругу дорогих машин, изысканных ужинов и закрытых мероприятий, где всё было по этикету, но ничего – по-настоящему.  Мы  выросли рядом, ходили в одни школы, делили семейные праздники. Наши семьи казались идеальными – союз двух успешных династий. Казалось, что Я и Виктория неизбежно должны быть вместе. Так и получилось – мы начали встречаться ещё в старших классах.

Но то, что выглядело как красивая картинка, быстро начало трескаться изнутри.

– Скучала по тебе, Джей, – мурлыкнула она, заправляя волосы за ухо.

– Ты стал ещё горячее. Кто бы мог подумать

.Я не ответил. Молча шёл рядом, будто это всё не происходило. Но внутри всё бурлило.Я чувствовал взгляд Саванны.И видел, как её глаза погасли, как будто кто-то дунул на свечу.

– Ты встречаешься с кем-то? – Виктория вдруг резко остановилась, схватила меня за рукав. – Не говори, что влюбился в эту рыжеволосую наездницу?

Я резко отодвинулся от неё:– Это не твоё дело, Вик.

– То есть влюбился, – она усмехнулась, но в её голосе мелькнуло уязвлённое эхо. – Удачи, Джексон. Надеюсь, она знает, с кем связывается.

Я не стал ничего говорить. Просто развернулся и пошёл прочь, сжимая кулаки. Но внутри гудело другое – её голос, её глаза, её боль.Саванна

.Я поднимусь к ней. Объясню. Всё объясню.Но когда я нашёл её за кампусом, рядом с Лилиан, она уже разговаривала с каким-то парнем из их группы, смеялась… И вдруг повернулась.

Встретилась со мной взглядом.Там не было тепла. Только стена.

Глава 5

Глава 5

Саванна

Позже я попыталась заснуть, но внутри – только пустота.

Лилиан пыталась что-то говорить, успокаивать, отводить тему. Но мне было всё равно.

– Он же даже не посмотрел на меня, – пробормотала я, лёжа на спине и уставившись в потолок. – Даже не объяснил. Ни одного слова.

– Может, ему нужно время? – осторожно произнесла Лилиан.

– Время на что? Сначала пялиться на свою бывшую, а потом делать вид, будто нас не существует? Потрясающе. Просто восхитительно.

Лилиан ничего не ответила. И правильно. Потому что даже я сама не знала, чего хочу. Объяснений? Или чтобы он страдал вечно, как я сейчас?

На следующий день я надела то, что подчёркивало мою фигуру, и накрасилась чуть ярче. И пошла в колледж, как будто у меня всё идеально.

Как будто я не думала о нём каждую грёбаную минуту.

А он…

Он сидел на привычном месте, с отсутствующим взглядом, будто снова был в своей ледяной крепости.

Я прошла мимо. Не обернулась. Не сдалась. Хоть сердце и трескалось внутри при каждом шаге.

Весь день я чувствовала на себе взгляды.

Некоторые – сочувственные.

Некоторые – настороженные.

А кто-то просто ждал шоу.

Хлоя и Лилиан переглядывались. Я видела, как они шепчутся за моей спиной, а потом делают вид, будто говорят о кофе или зачётах.

Но я знала. Всё знала.

– Ты уверена, что хочешь идти на тренировку сегодня? – спросила Хлоя, когда мы шли по коридору.

– Почему нет? – я пожала плечами, хотя внутри всё сжималось. – Аргон не виноват в том, что Джексон идиот.

– Просто… – Хлоя запнулась. – Мы видели его возле конюшни. Снова. Один.

Я остановилась.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Потому что ты не должна страдать в тишине, Сав, – Лилиан встала рядом. – Если хочешь закатить скандал – мы с тобой. Если хочешь сделать вид, что его нет – мы тоже с тобой. Только скажи.

Я не знала, чего хочу. Не знала, как правильно.

Но одно было точно: я не позволю себе сломаться.

Не на глазах у него.

На тренировке я была идеальной.

Каждое движение – выверенное.

Каждый прыжок – как будто в последний раз.

Аргон чувствовал моё напряжение и двигался ещё плавнее, как будто старался подстроиться под меня, унять мои эмоции.

И тогда он появился.

Джексон.

Встал в тени за ограждением, в куртке, с капюшоном, и наблюдал. Просто… смотрел.

Мои пальцы сжали поводья сильнее.

Я сделала круг.

Ещё один.

Игнорировала.

Словно он был воздухом.

А потом – незнакомый голос рядом:

– Красиво скачешь.

Я резко обернулась. Парень. Высокий, тёмные волосы, дерзкая улыбка. Видно – новичок. Лица раньше не видела.

– Ты новенький? – холодно спросила я, поправляя седло.

– Майкл. Только перевёлся, – он протянул руку. – И ты – Саванна. Та самая. С Аргоном.

– Что значит – «та самая»?

Он усмехнулся:

– Про тебя здесь говорят. Говорят, ты не просто чемпионка. Говорят, ты легенда.

Он сделал паузу.

– И что у тебя очень… сложные вкусы в парнях.

Я не знала, то ли смеяться, то ли врезать.

И в этот момент мой взгляд скользнул в сторону ограждения.

Их там уже не было.

Ни Джексона.

Ни Логана, который вдруг тоже оказался рядом.

Внутри закололо.

А потом – вспыхнула догадка.

Он пришёл не просто посмотреть.

Он следил.

Позже, уже вечером, я сидела в комнате, ноги поджаты, в руках чашка чая. Хлоя вышла на минуту. Лилиан рылась в книгах, но я видела, как она украдкой наблюдает за мной.

– Что? – спросила я.

– Просто думаю… – Лилиан поджала губы. – Джексон не такой. Он не бросает людей просто так.

– Ты его не знаешь, Ли.

– А ты?

Я хотела ответить. Остро. Язвительно.

Но промолчала. Потому что правда была в том, что я и сама не знала.

Что происходит с ним.

Что происходит со мной.

На следующий день я нашла в ящике своей тумбочки записку.

Небольшой клочок бумаги, аккуратно сложенный.

Без имени. Только две строчки:

«Ты не знаешь всей истории.

Но если хочешь – я расскажу. Сегодня. На трибуне. В шесть.»

Почерк – знакомый.

Я не знала, идти ли.

Но внутри уже закипал шторм.

Глава 6

Глава 6 

Саванна

Трибуна казалась пугающе пустой.

Небо над головой темнело, закатываясь в цвета огня и крови. Лишь несколько студентов мелькали вдалеке, торопясь закончить день и укрыться в своих комнатах.

Но я всё же пришла.

Пусть разум вопил: зачем? Пусть сердце сжималось, будто предчувствовало, что никакой правды не хватит, чтобы всё изменить.

Шаг. Ещё один. Я поднялась по лестнице, ступень за ступенью, и наконец увидела его.

Джексон сидел на самой верхней лавке, ноги вытянуты, руки в карманах. Ветер трепал его волосы. Он выглядел… другим. Не таким, как всегда. Не холодным, не дерзким. А потерянным. Уставшим. Он услышал мои шаги, обернулся. В глазах – искра. Но не та, что раньше. Не ярость, не гордость. Что-то хрупкое. Почти раскаяние.

– Ты пришла, – тихо.

Я остановилась в двух шагах.

– Не знаю, зачем.

Он медленно кивнул.

– Я тоже не знаю, с чего начать.

Молчание повисло между нами, как трещина, которая вот-вот станет пропастью.

– Виктория – это не то, что ты подумала, – начал он, наконец.

Я фыркнула.

– Правда? Потому что выглядело это как “давай начнём сначала”.

Он посмотрел на меня, и в его взгляде было что-то острое, почти больное.

– Она была частью прошлого. Но ты – нечто другое. Ты меня… выбиваешь.

Он опустил голову.

– Я не готов к тебе. Вот в чём всё дерьмо. Не умею держать в руках то, что по-настоящему важно.

Сердце сжалось. Я хотела, чтобы он это сказал.

Но теперь, когда он говорил, это причиняло больше боли, чем молчание.

– А я не игрушка, Джексон. Не эксперимент. Не часть твоей терапевтической практики.

Он усмехнулся горько.

– Ты думаешь, я не понимаю, что ты тоже убегаешь?

Я замерла.

– Каждый раз, когда что-то становится реальным, ты отдаляешься. Прячешься за Аргона, за титулами, за этим чёртовым чемпионским фасадом.

Я встала.

– Нет. Стоп. Ты не имеешь права.

Он посмотрел на меня, с вызовом.

– А ты имеешь?

Мы замолчали.

Ветер сорвался сильнее. Одинокий крик птицы в небе.

И внутри – грохот. От гнева. От боли. От чего-то, что не дало нам прикоснуться по-настоящему.

– Почему ты позвал меня сюда, Джексон?

Он медленно встал.

– Потому что не хочу, чтобы мы закончили вот так.

Он сделал шаг ближе.

– Но, может, мы ещё даже не начали по-настоящему.

Я посмотрела в его глаза.

Что-то дрогнуло.

Часть меня хотела поверить.

Часть – всё ещё горела.

– Посмотрим, – прошептала я и развернулась, прежде чем он увидел, как дрожат мои пальцы.

Утро пахло кофе и необъяснимой тоской. Сквозь приоткрытую штору в комнату лился тусклый свет – ленивый, сероватый, словно небо тоже не знало, как начинать этот день. Лилиан ещё спала, свернувшись калачиком в своём углу, а я лежала на спине, глядя в потолок. Он был таким же пустым, как и мои мысли. Я думала, что встреча на трибуне прояснит хоть что-то. Но, кажется, стало только хуже. Он говорил слова. Важные. Острые. Но не сказал главного.

Зачем я тебе? Не просто мимолётно. Не потому что удобно. Не потому что ты хочешь быть лучше. А – почему именно я?

Я встала, накинула худи и босиком вышла в коридор. Толстовка пахла Аргоном. Запах родной, настоящий, спокойный. Он всегда был рядом, когда все уходили. Всегда молча ждал. Без слов, без условий.

В колледже всё казалось обычным, но только на поверхности. Хлоя поймала меня в столовой и сразу спросила:

– Как ты?

Я только покачала головой.

– Как будто сердце под бронёй. Не бьётся, а выживает.

Хлоя прикусила губу.

– Думаешь, он с ней?

Я задумалась.

– Нет. Или да я не знаю. Мне кажется он сам не знает, чего хочет.

Она кивнула и обняла меня.

– А ты знаешь?

Я посмотрела в окно.

– Хочу, чтобы перестало болеть.

Джексон

– Ты дебил, – сказал Логан, жуя хот-дог. – Прямо официальный, с печатью.

Я закатил глаза.

– Спасибо за поддержку.

– Ты позвал её на трибуну, вы поговорили, она ушла, и ты до сих пор не знаешь, что делать. Гений.

Я сидел на капоте своей машины, глядя, как студенты проходят мимо. Но среди них не было её. Не было этой дикости в рыжих кудрях, не было взгляда, который мог бы разорвать в клочья и собрать снова.

– Я не могу просто подойти и сказать: “Прости. Я испугался”.

– Почему нет?

– Потому что она заслуживает больше. Она не просто девчонка с лошадью. Она – как буря. Я с ней или утону, или выживу настоящим.

Логан усмехнулся.

– Чувствую, ты уже тонешь.

Я бросил в него крышку от бутылки.

– А ты не понимаешь?

– Понимаю. Только ты всегда делаешь шаг назад, когда начинаешь чувствовать. А она не из тех, кто будет стоять и ждать.

Я замолчал. Он прав.

Каждый раз, когда её пальцы почти касаются моего сердца – я отступаю. Потому что боюсь, что она увидит, что там внутри – пусто. Потому что мои родители научили меня одному: никому не позволяй быть слишком близко. Даже если хочешь.

Но с ней… всё иначе.

– Знаешь, Логан, – тихо сказал я. – Если я её потеряю, я не прощу себе. Никогда.

Логан притих.

– Тогда постарайся не просрать всё окончательно.

Глава 7

Глава 7

Джексон

Я не привык бояться. Быть в центре, держать контроль, управлять ситуацией – это было моё. Но Саванна… она выбила меня из привычной реальности. Не громко, не резко – а тихо, точно лезвием по коже. Почти нежно. Почти незаметно. И теперь всё, что я делаю, кажется неуместным.

Я стоял у входа в кампус, сжимая в руке бумажный стаканчик с кофе, уже остывшим. Бессмысленно ждал. Как идиот. Но внутри всё ныло – если не поговорю с ней сегодня, сойду с ума.

– Брат, ты серьёзно сейчас караулишь её, как сталкер? – Логан подошёл сбоку, засунув руки в карманы.

– Я хочу всё объяснить, – буркнул я. – Без шоу, без драмы. Просто сказать, что… что она важна.

– Лучше бы ты это сделал в тот день, когда держал за руку бывшую. – Он фыркнул. – Ну, дерзай, Казанова.

Я проигнорировал. Когда она наконец появилась, моё сердце дёрнулось. Она шла в сторону арены. Но была не одна.

Парень, высокий, в ковбойских ботинках, с чуть растрёпанными волосами и чёрной бейсболкой, шёл рядом. Я сразу понял – не просто одногруппник. Не просто мимо проходил. Он держал её поводья, что-то шептал ей на ухо, а она… смеялась.

Я окаменел.

Он показался мне знакомым. Слишком знакомым.

Когда он повернул голову – чёткий профиль, нахмуренные брови, кривоватая ухмылка – я узнал его. Узнал до боли.

 Майкл Кейн.

 Чёрт. Кейн.

Тот самый новенький, о котором Логан говорил пару дней назад. Перевёлся с Техасского университета, работает с лошадьми. Всё сходится. И, конечно, они нашли общий язык – он всегда умел очаровывать. Всегда знал, как втереться в доверие.

И вот в этом смехе я вдруг услышал предательство. Или, может, просто боль. Потому что её смех не должен был принадлежать кому-то другому. Не должен.

– Погнали, – выдохнул я и пошёл в сторону парковки.

– Чего? Ты не пойдёшь? – Логан догонял меня.

– Я передумал.

– Потому что рядом кто-то другой?

– Потому что, может, я уже опоздал.

Логан остановился, прищурился.

– Или потому что ревнуешь, как псих?

Я ничего не ответил.

Всё кипело внутри. Я должен был быть рядом, а вместо этого – боролся  со своими страхами и давал ей повод уйти. Кому-то другому.

– Эй, кстати, – Логан ткнул меня в бок. – Сегодня у кампуса вечеринка. Может, она там будет.

Я сжал челюсть.

– Отличная возможность напиться и смотреть, как она танцует с этим…

– Или, наоборот, сделать шаг. Первый. Без гордости, без маски. Просто – быть там.

Я задумался. Может, он прав. Может, вечеринка – не худшее место, чтобы попытаться вернуть то, что теряю.

  Саванна

Я не ненавижу его. Но, может, было бы легче, если бы ненавидела. Я пыталась отмахнуться от мыслей о Джексоне, как от навязчивых комаров. Выталкивала из головы его взгляд, его плечи, его руки, когда он ловил меня, когда смеялся над Логаном, когда… держал руку Виктории. Она всё ещё была в моей памяти, как шрам на коже, ещё не затянувшийся.

– Ты сегодня опять молчишь, – заметила Лилиан, облокотившись на край моего стола в комнате.

– Я просто думаю.

– Джексон?

Я пожала плечами.

– Не важно.

Она кивнула, будто понимая больше, чем я хотела бы.

– Ты, кстати, знаешь, что сегодня тусовка у кампуса? Хлоя уже собралась. И я иду.

Я колебалась.

Может, если я покажусь там, смогу выкинуть Джексона из головы. Или… хотя бы притвориться, что мне всё равно.

– Я подумаю, – тихо сказала я, но уже знала, что пойду.

Музыка была громкой. Свет – слишком ярким. Людей – слишком много. Я стояла у самой кромки площадки, где кто-то уже танцевал, кто-то флиртовал, кто-то, кажется, уже жалел, что пришёл. В руке пластиковый стаканчик с чем-то сладким и липким. Я сжала пальцы на стакане, когда увидела, как Хлоя спорит с Логаном, держа его за воротник.

– Они опять ругаются? – спросила Лилиан, усмехаясь.

– Это у них такой вид общения, видимо.

Но вдруг Логан резко схватил Хлою за руку и подтянул к себе ближе. Она замерла, но не оттолкнула. Улыбнулась. Что-то в этом взгляде было почти… интимное.

Я отвела взгляд.

И увидела его. Он стоял чуть в стороне от толпы. Джексон. В чёрной футболке и рваных джинсах. Волосы чуть растрёпаны, губы сжаты. Его глаза искали что-то… или кого-то.

 Меня.

Сердце сжалось. Я отвернулась.

Нельзя. Не сейчас. Не так.

Музыка бьёт в виски, приглушённый свет вспыхивает цветными пятнами. Я держу в руках пластиковый стакан, в котором почти не осталось газировки, но я даже не замечаю вкуса – всё кажется размазанным, как будто я под водой. Рядом смеются Лилиан и Хлоя, они что-то обсуждают, кто-то танцует, кто-то флиртует – обычная вечеринка в кампусе.

Я выхожу на улицу, потому что внутри слишком душно. Или это внутри меня стало душно? Всё последнее время с Джексоном было странно. С того дня, как я увидела его с той… Викторией. Я пыталась не придавать значения. Думала, это случайность. Ошибка. Иллюзия.

Но она здесь. Сегодня. На этой вечеринке. И он – тоже здесь. Я чувствую его взгляд ещё до того, как оборачиваюсь.

И тут начинается эта дурацкая игра. “Бутылочка”. Кто вообще играет в это в университете? Но все веселятся, и я решаю не участвовать. Просто наблюдать. Стою в дверном проёме, полуосвещённая, как тень. Бутылочка крутится, смеются, кто-то целуется… пока не останавливается на Виктории и… Джексоне.

Мир замирает.

Она улыбается, как будто всё это – игра, как будто я не стою здесь, всего в паре шагов. И он… он не отстраняется. Он позволяет ей податься вперёд, и их губы соприкасаются.

Я не кричу. Я не плачу. Я просто… смотрю. Секунду. Две. Вечность.

А потом разворачиваюсь и ухожу.

Никто не замечает. Только Лилиан, которая догоняет меня уже на лестнице. Я не могу говорить. Меня просто нет. Я растворяюсь в холодном воздухе ночи, в уличных фонарях, в своей собственной обиде.

Он не пришёл за мной. И это ранит сильнее всего.

Глава 8

Глава 8 

Саванна

Мы с Лилиан идём молча. Я чувствую, как она кидает на меня короткие взгляды, будто боится нарушить хрупкую тишину. Я не знаю, чего она ждёт – что я зарыдаю? Взорвусь? Расскажу всё?

Но я иду, будто в трансе, слышу только хруст гравия под ногами и собственное сердцебиение, которое звучит в ушах глуше, чем музыка, доносившаяся с вечеринки. Когда мы поднимаемся к себе в комнату, я сразу бросаюсь на кровать, лицом в подушку. Лилиан тихо закрывает дверь, и несколько секунд просто смотрит на меня.

– Сав… – её голос осторожен, будто она разговаривает с порезом, который может снова начать кровоточить. – Я всё видела. Я знаю, как это выглядело. Но… может, это была просто игра?

Я приподнимаюсь, медленно сажусь, и мои глаза – сухие. Даже слёзы куда-то исчезли.

– Он мог не целовать её. Он мог встать и уйти. Или хотя бы посмотреть в мою сторону. Увидеть, что я там. – Мой голос глухой, как будто это не я говорю.

– Может, он… растерялся? – Лилиан подходит ближе, садится на кровать рядом. – Или не знал, что ты видела.

– А если знал? – я резко поворачиваюсь к ней. – А если знал – и всё равно остался?

Она не отвечает.

Я откидываюсь на спину, упираясь в потолок взглядом. Где-то в груди щемит. Больная, ядреная пустота, как будто у меня украли что-то важное. Как будто я больше не чувствую себя нужной.

– Ты его любишь? – шёпотом спрашивает Лилиан.

Я не отвечаю сразу. Потому что боюсь. Потому что слишком честно – значит, слишком больно.

– Я думала, что да… – наконец выдыхаю. – А теперь не знаю. Я не знаю, кто он на самом деле.

Пару секунд молчания, потом Лилиан берёт меня за руку. Тихо, почти невесомо.

– Тогда узнай, кто ты. Без него.

Я лежала в темноте, когда услышала, как Лилиан засыпает. Ровное дыхание, лёгкое поскрипывание кровати. А я – снова одна. И почему-то это снова напоминает мне детство. Комнату, полную тишины. Холодную мать, которая приходила поздно, пахла чужими духами и говорила коротко, без ласки.

«Саванна, выключи свет.»

«Саванна, не мешай.»

«Саванна, перестань плакать.»

Плакать я перестала давно.

Я вспомнила отца. Его голос. Его руки, тёплые, крепкие. Как он однажды, в день моего восьмого дня рождения, вручил мне уздечку, и сказал:

– Пойдём. Она ждёт тебя.

Аргон. Мой первый и единственный настоящий друг.

Закрыв глаза, я увидела его морду, тёплую и родную. И поняла – я не сломаюсь. Не из-за Джексона. Не из-за Виктории. Я сильнее. Я выросла в холоде и научилась согреваться сама.

Но боль…

Она всё равно осталась внутри.

Я проснулась до будильника. Небо за окном было еще серым, а в комнате царила зыбкая тишина. Лилиан спала, укрывшись одеялом до подбородка, её каштановые волосы были растрёпаны, а дыхание – ровным. Мне вдруг захотелось оказаться в её сне. В мире, где нет Джексона. Где нет поцелуев, которые горят в памяти, как ожоги. Где нет взглядов, которые так легко превращаются в оружие.

Я встала, переоделась в джинсы и тёмную кофту, собрала волосы в низкий хвост. Без макияжа. Без румянца. Сегодня я не та, кем была вчера.

Спустившись вниз, я прошла мимо кафетерия. Не хотелось есть. Не хотелось даже думать о завтраке. Я направилась в сторону конюшен – Аргон знал, как вытащить меня из любой тьмы.

Когда я открыла дверь в его стойло, он поднял голову и тихо заржал. Я подошла, положила лоб к его шее, вдохнула запах сена и шерсти.

– Только ты меня не предашь, да? – прошептала я.

Он ткнулся мордой мне в плечо. Словно соглашаясь.

Когда я вернулась на кампус, коридоры уже начали заполняться студентами. Кто-то смеялся, кто-то зевал с чашкой кофе в руках. И вдруг – как удар – я увидела его. Джексон. Одет в чёрную футболку и куртку, тёмные джинсы, волосы чуть растрепаны. Он стоял у шкафчиков, говорил что-то Логану. Но как только его глаза встретились с моими – мир замер.

Я почувствовала, как всё внутри дрогнуло. Но я не отвела взгляд. Не спряталась. Не отвернулась. Я просто прошла мимо.

– Саванна! – он окликнул.

Я остановилась, медленно обернулась. Он уже шёл ко мне, лицо напряжённое, будто он искал слова.

– Можем поговорить?

– Позже. – коротко сказала я. – Сейчас у меня пара.

И ушла, не дождавшись ответа.

После занятий я увидела Хлою и Лилиан у кампусного кафе. Подошла, стараясь быть прежней.

– Привет, – сказала я, садясь рядом.

– Как ты? – спросила Лилиан, внимательно глядя на меня.

– Лучше, – солгала я.

– Джексон что-то говорил? – Хлоя зажала трубочку в стакане с латте, не отрывая от меня глаз.

– Хотел. – я пожала плечами. – Но я не в настроении слушать.

– Может, зря? – Лилиан осторожно. – Всё может быть не так…

– А может, всё именно так, – перебила я. – Не хочу гадать. Если он хочет объясниться, пусть добьётся возможности. А пока… я живу дальше.

Хлоя с Лилиан переглянулись.

– Ну, в таком случае, ты должна знать одну вещь, – Хлоя подалась вперёд, заговорщически. – В кампусе говорят, что будет вечеринка в пятницу. У бассейна. Закрытая, только для своих. И… Джексон туда точно пойдёт.

Я усмехнулась.

– Значит, мы тоже туда идём.

И если я буду смотреть ему в глаза – то только с высоты собственного равнодушия.

 На следующей паре я сидела в холле кампуса с чашкой кофе, ожидая преподавателя. Это было одно из немногих утренних занятий, которое проходило в лектории факультета естественных наук. Людей было немного, атмосфера – сонная. Сиэтл встречал новый день лениво: за окнами моросил дождь, и от этого здание Вашингтонского университета казалось будто в лёгкой дымке.

Я уставилась в экран ноутбука, но, честно говоря, ничего не читала. Мысли всё равно уносились в то, чего я избегала.

Джексон.

– Привет, это место свободно?

Я подняла голову. Передо мной стоял парень. Высокий. Тёмные волосы, немного взъерошенные, лёгкая щетина, смелый, уверенный взгляд. На нём была чёрная рубашка с закатанными рукавами и серебряная цепочка на шее. Я узнала его. Точнее, поняла, что уже видела раньше. Он был на паре, точно. Не один раз. Просто… я никогда не смотрела в его сторону.

– Свободно, – кивнула я.

Он сел рядом, поставив сумку на пол. Достал блокнот, пару ручек, усмехнулся.

– Ник Сандерс, – сказал он, кивая в сторону преподавательской кафедры. – Мы с тобой на этой паре уже несколько недель. У нас вообще-то две совместные.

Я чуть прищурилась, прикусывая внутреннюю сторону щеки.

Две пары?

– Правда? – спросила я, чувствуя, как немного краснеют уши. – Извини, я…

– Всё нормально. Ты просто вечно сидишь с Хлоей или Лилиан. Вижу – не до взглядов по сторонам.

Он сказал это без укола или обиды. Просто факт. И это, почему-то, заставило меня снова улыбнуться.

– Саванна. Ну, ты, наверное, это знаешь, раз видел.

– Конечно. Саванна Блейк. Зоология. Всегда вовремя сдаёт проекты. Даже преподаватель говорил.

Я чуть опустила голову, скрывая то странное ощущение внутри – то ли от неловкости, то ли от неожиданности.

– Приятно познакомиться… заново.

– Взаимно, – сказал он, и его голос был спокойным, не напористым, но тёплым. – Дельфин.

Я удивлённо вскинула бровь, а он усмехнулся.

– Только что услышал. Забавное сравнение. Похоже на тебя. Я покачала головой, но не ответила. Просто снова взглянула на расписание. Это была одна из тех дисциплин, на которых наши пути с Джексоном пересекались. Межфакультетская программа – «Этика и взаимодействие в профессиях будущего». Университет гордился этой инициативой: студенты разных направлений учились работать в командах, где биологи, экологи, зоологи, IT-специалисты, экономисты и даже будущие предприниматели решали совместные кейсы.

Я училась на зоолога. Мечтала работать с животными, участвовать в сохранении исчезающих видов, а может, однажды – вернуться в родной национальный парк и защитить его от вырубки и людей, которые всё превращали в деньги.

А Джексон… Он учился на бизнесмена. Точнее, по программе «Бизнес и управление в устойчивом развитии». Иронично, правда? Он – парень, выросший в мире цифр и прибыли, изучал, как делать этот мир хоть немного гуманнее. А я – девочка, которая спасала лису с поломанной лапой и плакала, если находила выброшенного котёнка, теперь сидела на паре рядом с такими, как он. Всё бы ничего, но именно на этой паре он мог быть. И я не знала – надеяться, что его не будет, или бояться, что он появится.

Через пару минут мы уже говорили обо всём подряд. Ник оказался остроумным, немного дерзким, но не в неприятном смысле. Его шутки были точными, не обидными, а его улыбка – заразительной. Когда он рассказал, как в свой первый день в колледже заблудился и попал на факультет биологии вместо юриспруденции, я непроизвольно рассмеялась.

И, конечно, в этот момент всё пошло к черту. Я почувствовала чей-то взгляд. Резкий, как холодная волна, прошивший насквозь.

Обернувшись, я встретилась глазами с Джексоном. Он стоял всего в нескольких шагах – высокий, напряжённый, с каменным лицом. Рядом с ним – Логан, лениво жующий жвачку и будто бы не замечающий ничего вокруг. Но я знала – он замечал всё.

А ещё рядом с Джексоном была Виктория.

Появилась будто из ниоткуда, шагнула из-за его спины и сразу вцепилась в его руку, как будто они были парой всю жизнь. Обняла за локоть – демонстративно. Уверенно. Посмотрела в ту же сторону, куда смотрел он. В нашу.

И улыбнулась. Едко.

Я не отводила взгляда, пока Джексон не повернул голову к ней. Он не оттолкнул её, не сказал ни слова. Просто стоял. Но его челюсть… она была так сильно сжата, что я почти услышала, как скрипнули его зубы.

– Ну и утро, – протянул Логан, хмыкнув. – Прямо как в дешёвом сериале: драма, ревность, и Виктория, которая вечно появляется, как всплывающее окно без крестика.

Я быстро отвернулась. Вернулась к разговору с Ником, сделала вид, что смеюсь над какой-то его репликой. Он что-то сказал, но я почти не слышала. Сердце стучало слишком громко.

Я ненавидела, что всё ещё так на него реагирую.

Ненавидела, что он видел это.

Ненавидела, что он ничего не сделал.

– Кто это был? – спросила Лилиан, устроившись на моей кровати с подушкой в обнимку.

– Ник Сандерс, – ответила я, бросив взгляд на телефон. – Одногруппник. У нас с ним две пары общие. Я раньше даже не замечала его, если честно.

– И вдруг –  разговоры, смех, – заметила Хлоя с приподнятой бровью. – Подозрительно.

– Он просто сел рядом. Начали болтать. Оказался забавным. Назвал меня дельфином, потому что я сказала, что не «рыба в воде», а типа, пытаюсь выплыть. Пошутил, что теперь у него есть свой личный морской талисман.

Хлоя прыснула со смеху:

– Учитывая, как он на тебя смотрел – он точно считает тебя талисманом. Или русалкой.

– Прекратите, – отмахнулась я. – Это просто разговор. И вообще, пусть Джексон смотрит сколько хочет. Я ничего плохого не сделала.

– Ты видела его лицо? – тихо спросила Лилиан.

– Видела.

– Он выглядел… не как человек, который тебя отпустил, – продолжила она, – а как тот, кто теряет всё и не может ничего сделать.

Я замолчала. Потому что знала – она права.

И всё равно надеялась, что это ещё не конец.

– А Ник… – вдруг сказала Лилиан, не глядя на меня, – он… он милый. Интересный.

– Угу, – отозвалась Хлоя, – особенно когда смеётся. Заразительно.

Лилиан ничего не ответила. Просто смотрела в потолок, будто там было что-то важное.

Что-то, о чём она не хотела говорить вслух.

А я почувствовала лёгкое, еле уловимое напряжение – как ветер перед грозой.

Глава 9

Глава 9

Саванна

Кампания у общежития гудела, как пчелиный улей. Девушки с глянцевыми губами, парни в рубашках, будто только что с обложки – все готовились к вечеринке в кампусе, которую уже неделю обсуждали в групповых чатах.

Я стояла у зеркала, поправляя локон за ухом. Аргон, словно чувствуя мое волнение, фыркнул у открытого окна. Он был в конюшне за зданием, но его дыхание в вечернем воздухе всегда каким-то образом находило меня. Или, может, это просто я искала в себе что-то стабильное, знакомое… любимое.

Лилиан сидела у зеркала и выпрямляла волосы, уткнувшись в телефон. Хлоя раскладывала косметику по кровати, выбирая между двумя блесками. Я стояла у шкафа, разглядывая своё отражение в зеркале – будто пытаясь понять, кто передо мной. Уставшая девчонка с мешками под глазами… или всё ещё чемпионка, у которой было имя и цель?

Я выбрала второе.

– Ты наденешь это? – спросила Хлоя, бросив взгляд на моё короткое чёрное платье с открытой спиной.

– Почему бы и нет? – бросила я через плечо.

– Оно… классное. – Она усмехнулась. – Просто в нём ты выглядишь как “я пришла разбить пару сердец и сделать вид, что мне плевать”.

– Идеальный образ, – хмыкнула Лилиан.

Мы рассмеялись, но смех был какой-то… натянутый. Я знала, они обе чувствовали, что я напряжена. Но никто не спрашивал. Это и бесило, и спасало одновременно. На улице уже стемнело. В кампусе всё оживало – свет в окнах, шум голосов, музыка, что доносилась откуда-то снаружи. Было прохладно, и я натянула куртку поверх платья.

– Что думаешь о Нике? – спросила Лилиан, когда мы шли по дорожке.

Я пожала плечами.

– Он норм. Весёлый. Умный. Симпатичный. Не знаю.

– Или кого-то позлить, – вставила Хлоя, подмигнув.

Я закатила глаза, но не ответила. Это не было моей целью. Но если честно? Я и не собиралась быть милой.

Дом, где проходила вечеринка, был украшен огнями. Музыка гремела, толпа уже заполняла двор. Внутри – тесно, жарко, повсюду запах парфюма, пиццы и чего-то алкогольного.

– Мы здесь. – Хлоя скинула куртку. – Пора сиять.

Мы вошли внутрь, и я чувствовала на себе взгляды. Некоторые узнали меня. Кто-то прошептал: «Это же Саванна Блейк». Кто-то просто смотрел – не то с уважением, не то с интересом.

И потом я увидела его.

Джексон стоял у стены с Логаном. В чёрной футболке, с чуть растрёпанными волосами. Его взгляд поймал меня мгновенно. Он изучал. Без намёка на улыбку.

Я отвернулась первая.

– Пойдём, – сказала я девчонкам. – В бар.

Пока я смеялась над чем-то, что сказала Хлоя, мой взгляд случайно скользнул к лестнице. И там я увидела Викторию. Выглядела она эффектно. Красное платье, высокие каблуки, уверенная походка. И целенаправленный взгляд… прямо на Джексона.

Сердце сжалось. Я отвела взгляд.

– Выпьем? – предложила Лилиан, как будто почувствовала момент.

Я кивнула.

Да, сегодня будет ночь притворства. Улыбок. Танцев. Тишины перед бурей.

Но я знала, что буря приближается. Я чувствовала это в каждом нервном напряжении пальцев, в каждом взгляде через плечо, в каждой тени, что ложилась на лицо Джексона.

И что бы ни случилось дальше… я не была к этому готова.

Мы стояли молча. Я старалась не смотреть в ту сторону. Но тело предавало. Глаза предавали. И когда я повернулась – я увидела, как Виктория что-то сказала ему на ухо… а потом – резко, демонстративно – поцеловала его в  губы.

Он замер.

Я – тоже.

– Выдыхай, Саванна, – шепнула Хлоя. – Не смей показывать боль. Пусть он думает, что ты уже не его.

Я выпрямилась. Вдохнула. И будто по сценарию – Майкл подошел ко мне.

– Ты всё ещё одна? – он улыбнулся, протягивая руку. – Хочешь потанцевать?

Я не ответила. Просто взяла его за руку.

И когда я шла с ним к танцполу – сердце било тревогу. Где-то глубоко внутри я всё ещё чувствовала Джексона. Даже сейчас. Особенно сейчас.

Но если он хотел игру… что ж. Я умею играть.

Джексон

Я не помню, когда вечер перестал быть просто вечером.

Сначала была обычная тусовка. Музыка, шум, глупые разговоры, Логан где-то уже флиртовал с Хлоей – хотя они, если честно, скорее подрались бы, чем признались, что влюблены.

А потом я увидел Саванну.

Она стояла в толпе, будто свет на фоне серого города. Чёртово сердце ударило в грудь так громко, что я даже моргнул. Чёрное платье, волосы собраны, взгляд чуть выше чашки с каким-то розовым пойлом, губы напряжены – но всё равно прекрасны. Она была будто не здесь. Она была как сцена, и я – зритель, который забыл, как дышать.

И тут всё пошло к черту.

Виктория, как всегда, появилась без предупреждения.

– Я скучала, Джей, – её голос был сладким, как яд.

Я не успел отойти, как её губы коснулись моей щеки – слишком близко, слишком намеренно. А потом – этот быстрый, почти невинный, но показательный поцелуй в прямо в губы. Так, чтобы видели. Так, чтобы она – Саванна – увидела.

Я увидел её реакцию.

Как она замерла. Как на её лице промелькнула боль, которую она пыталась спрятать.

И мне стало… тошно.

Но я стоял. Я стоял, чёрт побери, и ничего не сделал.

Потому что не мог.

Не сейчас.

Потому что Виктория знала. Слишком много знала.

И если я сейчас оттолкну её – она не просто уйдёт. Она разрушит всё, что я так отчаянно защищал.

Она смотрит на меня. Усмехается.

– Не переживай, милый. Она сама ушла. Вот теперь посмотрим, кто с кем играет.

Я молчал. Потому что если скажу хоть слово – сдамся.

Смотрел, как Саванна берёт за руку Кейна. Как уходит с ним к танцполу. Как смеётся – не настоящим смехом. Как её глаза ищут меня, даже когда она смотрит на него.

И мне захотелось подойти.

Объяснить.

Сказать всё.

Но я не могу.

Пока не могу.

Пока Виктория держит меня за горло этим чёртовым секретом, о котором никто не должен знать. Ни Саванна. Ни Логан. Никто.

“Прости,” – только это крутилось у меня в голове, пока я стоял в толпе, словно чужой. Я потерял шанс.

И если не сделаю что-то скоро… потеряю её окончательно.

Глава 10

Глава 10

Джексон

Свет пробился сквозь шторы так резко, будто хотел выжечь мне глаза. Я прищурился, тяжело выдохнул и провёл ладонью по лицу. Голова раскалывалась. Не от алкоголя – его я почти не пил. А от мыслей. От образов. От того момента, что застрял в памяти, как заноза в зваднице.

Саванна.

С её взглядом, полным боли и разочарования.

И с моим молчанием.

Я сел на край кровати, уставившись в пол. Логан всё ещё спал на соседнем диване, валявшись как шмотка. Его кроссовка торчала из-под кофты, а на лбу прилепился какой-то фантик. Типичный Логан.

Я вспомнил, как он вчера пытался втащить меня с вечеринки, когда всё пошло не так.

– Брат, она всё видела. Ты собираешься стоять как манекен? Или уже пора признаться, что ты сам себя хоронить начал?

Я тогда ничего не ответил. Как и всегда, когда не знаю, с чего начать.

Телефон в руке. Никаких сообщений. Ни от неё. Ни от кого.

Я подумал написать.

Потом – позвонить.

Потом – просто поехать к ней.

Но я остался сидеть.

Потому что не знал, что скажу.

И потому что если открою правду, всё разрушится – и не только между нами.

Звонок в дверь выдернул меня из мыслей. Я встал, медленно, будто тело не слушалось. Открыл. На пороге стояла Виктория.

– Доброе утро, Джей. – Улыбка. Холодная, как лезвие ножа. – Надеюсь, ты хорошо выспался.

– Что тебе нужно?

– Просто проверить, жив ли ты после вчерашнего. – Она наклонилась чуть ближе. – Саванна, кстати, прекрасно выглядела в объятиях Кейна. Как думаешь, между ними что-то будет?

Я сжал кулаки.

– Уходи.

– Всё ещё играешь в хорошего мальчика? – Она выпрямилась, её глаза блестели. – Напоминаю: если ты хоть слово скажешь ей, я скажу кое-что в ответ. И уж поверь, после этого ты не только её потеряешь.

Я не ответил. Просто захлопнул дверь.

А потом просто стоял. Лоб к дереву, дыхание в груди.

Она держит меня за живое.

И я не знаю, сколько ещё смогу терпеть.

Виктория выпрямилась, едва дверь перед ней захлопнулась. Ни вздёрнутых бровей, ни обиды – только тонкая, почти незаметная улыбка, скользнувшая по её губам.

Она повернулась и неспешно пошла по дорожке от дома Джексона, её каблуки цокали по асфальту как метроном. Она выглядела безупречно: тёмные солнцезащитные очки, аккуратная укладка, будто это утро началось с модного съёмочного павильона, а не с чужого порога.

Когда она отошла на достаточное расстояние, достала из сумочки телефон и нажала знакомый номер. Тот ответил почти сразу.

– Уже? – голос был низким, лениво-игривым.

– Он на крючке, – сказала Виктория, глядя вперёд, в никуда. – И как всегда – наивный до тошноты.

– А она?

– Она? – Виктория усмехнулась. – Смотрит на тебя, как на спасение. Ты всё сделал правильно, Майкл. Вчерашняя сценка была… впечатляющей.

– Я умею производить эффект, – самодовольно ответил он. – Ты бы видела, как она смеялась. Кажется, ещё чуть-чуть – и поверит, что я просто хороший парень, влюбившийся с первого взгляда.

– Не переиграй. Её доверие нужно растянуть. Дай ей надежду. А потом – уничтожь.

– Зачем тебе всё это, Вики? – Его голос стал чуть серьёзнее. – Джексон и эта девчонка… ты ведь уже выиграла. Он с тобой.

– Он мой. Но он ещё не понял, что по-настоящему принадлежит мне. Пока в его голове живёт мысль о ней – я не победила. – Её губы дрогнули. – А я всегда играю до конца, Майкл. Ты знаешь.

– Ты хочешь, чтобы она страдала?

– Нет. – Виктория сняла очки, её глаза блеснули. – Я хочу, чтобы она исчезла. И чтобы он был рядом со мной… по своей воле. А не потому, что я держу его за горло.

– И когда ты расскажешь ему, что ты сделала?

– Когда он уже не сможет уйти. – Виктория сжала телефон крепче. – И тогда, если он выберет её… он потеряет всё.

Майкл на том конце засмеялся.

– Напоминаешь мне, почему я тебя боюсь.

– Потому что ты умный, – бросила она и сбросила вызов.

Виктория стояла посреди улицы, ветер играл прядями её волос.

На лице – спокойствие.

В глазах – буря.

Она знала: всё только начинается.

Саванна стояла у автоматов с напитками в кампусе, пытаясь сосредоточиться на выборе между энергетиком и обычной газировкой. Голова гудела после бессонной ночи, в сердце до сих пор отголоски того проклятого поцелуя. Перед глазами всплывал Джексон и Виктория – и то, как всё будто рухнуло в один миг.

– Сложный выбор, – раздался знакомый голос сбоку, лёгкий, чуть насмешливый.

Она вздрогнула, обернулась.

– Майкл?

Он стоял в чёрной футболке, с рюкзаком за плечом и той самой улыбкой, от которой у многих девушек в кампусе подкашивались ноги. Его светло-каштановые волосы были немного растрёпаны, а зелёные глаза смотрели прямо на неё с тёплым вниманием.

– Саванна!

– Слушай, – продолжил Майкл, – у меня тут перерыв, думал взять кофе… может, составишь мне компанию?

Саванна поколебалась. Он был обаятельный. Вежливый. Настойчивый, но не навязчивый. И в этом было что-то безопасное. Или казалось безопасным.

– Хорошо, – наконец сказала она. – Только на десять минут. У меня потом лекция.

Они пошли в сторону ближайшей кофейни. Он рассказывал о своей старой школе, о том, как трудно переезжать, как его конь пока привыкает к новым условиям. Он смотрел на неё с восхищением, подбирал слова мягко, с интересом.

Она ловила себя на мысли, что смеётся – по-настоящему. Впервые за долгое время.

Он не спрашивал про Джексона. Не копался в её чувствах. Он просто был рядом, в нужный момент, с правильными словами.

Но когда она отвернулась, он едва заметно усмехнулся.

И в его глазах – ни капли наивности.

Глава 11

Глава 11

Саванна

Сиэтл сегодня казался другим. Мягкий свет просачивался сквозь плотные облака, словно природа решила на мгновение быть добрее. Я стояла перед зеркалом в нашей общей комнате, медленно проводя щёткой по своим  рыжим кудрям. Они сегодня вились особенно упрямо – как и мои мысли.

Из кухни доносился смех. Лилиан и Хлоя спорили, у кого лучше получаются блинчики, как будто от этого зависела их судьба.

– Ты опять в своём мире, – проговорила Лилиан, появившись в отражении с кружкой в руке и дразняще прищурившись. – Это Майкл?

Я скосила взгляд и фыркнула:

– Нет.

– Это был “нет”, который на самом деле “да”, – поддела она, аккуратно ставя на стол поднос с блинами.

Я вздохнула. Может быть… может, он действительно мог бы мне понравится. Майкл был другим. Он слушал. Он задавал вопросы. Оставался после тренировок, просто чтобы поболтать. И когда смотрел – смотрел так, будто видел меня. Настоящую. А не ту, которую привыкли видеть люди рядом с Аргоном.

Но каждый раз, когда начинало казаться, что я могу впустить в себя что-то новое… внутри будто поднималась стена.

– Он участник соревнований, – тихо пробормотала я, больше себе, чем им.

И в этот момент Лилиан мгновенно посерьёзнела.

– Саванна, – она подошла ближе и мягко положила руку на моё плечо. – То, что произошло тогда… это не была твоя вина.

Я кивнула. Я повторяла себе это уже два года. Но правда в том, что я помнила каждую деталь того дня. Как трава была влажной после дождя. Как Аргон поскользнулся. Как я закричала, теряя контроль… и как сердце остановилось, пока я не услышала его фырканье с другой стороны арены.

С тех пор – никаких соревнований. Только тренировки. Я наблюдала, подсказывала, помогала другим… но сама не заходила на арену, если не было необходимости.

Я глубоко вздохнула, вытащив телефон и перечитав сообщение от Майкла.

“Ты придёшь сегодня? Хотел бы послушать твои советы перед стартом. И просто поболтать. Мне хорошо рядом с тобой.”

Это не свидание, убеждала я себя. Просто вечер у озера. Просто разговор. Но в груди уже закручивался ком – знакомое ощущение тревоги. Почему-то всё казалось… слишком быстро начинается.

– Ты всё равно пойдёшь, – уверенно заявила Хлоя, появляясь рядом с шёлковой блузкой в руках. – Потому что ты – Саванна Блейк. А Саванна Блейк заслуживает быть счастливой. Даже если сама пока не понимает, как это вообще – быть счастливой.

Я улыбнулась. Небольшой, растерянной улыбкой. Но искренней.

Мир за окном шумел, университет жил своей жизнью. И я… Я шла навстречу вечеру, не зная, что меня ждёт – Майкл, надежда… или прошлое, которое снова догонит меня, несмотря на все усилия его оставить.

Трибуны гудели. Зрители выкрикивали имена, хлопали в ладоши, когда очередной всадник взлетал над барьерами. Я стояла чуть в стороне от основной толпы, ближе к ограждению. Ладони вспотели, хотя я не держала поводья. Я давно не участвовала. Но ощущение было такое, будто сейчас это я выезжаю на арену.

Майкл вышел на поле уверенным шагом. Его лошадь – светло-гнедой мерин по кличке Ривер – двигался грациозно, будто чувствовал, что на него смотрят сотни глаз. Он мягко похлопал его по шее, и я неосознанно задержала дыхание.

Он оглянулся. И, на мгновение, наши взгляды встретились.

Он улыбнулся.

Не самодовольно. Не для публики. Просто… мне.

И в следующую секунду – старт.

Первый барьер – чисто. Второй – идеально точно. Ритм, баланс, уверенность. Я почти чувствовала, как мои пальцы сжимаются в воздухе, как будто я и есть часть этой связки. Каждое его движение – выверенное, спокойное, будто он не был обычным студентом из Сиэтла, а прирождённым чемпионом.

А потом…

Сложный элемент. Поворот. Тройной барьер. Ривер немного замедлился, и моё сердце тут же ушло в пятки.

– Ну же, – прошептала я, не отрывая взгляда.

Майкл не запаниковал. Не дал сбой. Он дал лошади секунду… и направил его точно в цель. Прыжок – и они были над барьером. Я ахнула, а публика взорвалась аплодисментами.

Когда он остановился у выхода с арены, его взгляд снова нашёл меня. Он поднял руку и, небрежно, но ясно, сделал короткий поклон. Только для меня.

– Боже, – пробормотала Хлоя, появляясь рядом. – Это было горячо.

– Он молодец, – только и смогла выдавить я.

В груди что-то перевернулось. И не из-за того, как он держался в седле. А из-за того, как он смотрел на меня после. Словно ему важно было, что думаю именно я.

Я всё ещё не была готова возвращаться. Но впервые за долгое время – мне захотелось верить, что может быть по-другому. Что когда нибудь я смогу вернутся на арену.

Кампус гудел от смеха, музыки и разговоров. Вечеринка у озера плавно перетекла на территорию университета – будто весь Сиэтл сегодня решил забыть о проблемах и просто жить. Где-то жарили зефир, кто-то включил акустику, и доносились аккорды под гитару. Всё было слишком спокойно. Слишком идеально.

Именно это пугало больше всего.

– Сав, он снова смотрит на тебя, – прошептала Хлоя, ткнув меня в бок.

Я не оборачивалась. Знала, что она говорит про Джексона.

– Может, он просто думает, как бы ещё сильнее всё испортить, – пробормотала я, допивая воду.

– Или как все объяснить – добавила Лилиан, пожав плечами. – Он выглядел… потерянным.

– Потерянный Джексон Хэйл – это как грустный дракон. Всё равно сожжёт полдеревни, – фыркнула Хлоя.

– Или хотя бы скамейку, – вставил Логан, внезапно появляясь сбоку. – Ты чего тут, кукла Барби, блинами не подавилась?

– А ты, чёрт, снова прилип, – бросила Хлоя с издевкой, но уголки её губ дёрнулись.

– Ты как перхоть – появляется, когда никто не звал.

– Какой комплимент, спасибо, солнце, – усмехнулся он, подмигивая ей. – Не знал, что ты по таким признакам скучаешь по мне.

– О боже, – выдохнула Лилиан, – вы оба – как сериал, который нельзя выключить, но всё время хочется.

Я уже почти улыбнулась, когда почувствовала – он рядом.

Джексон.

Я обернулась. Наши взгляды встретились, и что-то внутри меня сжалось. Он стоял в двух метрах, руки в карманах, челюсть напряжена. Его синие глаза не были злыми. Но в них было что-то другое.

Боль. Или тревога. Я уже не могла различить.

Он сделал шаг вперёд. Потом ещё.

– Саванна, – тихо сказал он. – Можем поговорить?

Хлоя тут же сделала шаг вперёд:

– А может, не надо?

– Всё нормально, – остановила я её. – Я вернусь.

Я пошла за ним. Мы не сказали, куда идём, но ноги сами понесли в сторону конюшни. Туда, где всегда было тише. Где стены знали наши секреты лучше, чем мы сами.

Он молчал. И я молчала. Только запах сена и вечерний воздух наполняли пространство между нами.

– Ты ему веришь? – наконец сказал он, не глядя на меня.

– Кому?

– Майклу.

Я скрестила руки на груди.

– А если да?

Он медленно повернулся. Лицо его было закрытым, но глаза… в них бушевала буря.

– Он не тот, за кого себя выдаёт. Поверь, я знаю.

– Забавно, – ответила я.

Его челюсть дёрнулась, как будто я ударила.

– Всё не так просто, Сав.

– Нет, Джексон, всё как раз просто.

– Я просто… я пытаюсь тебя уберечь.

– А может, я не нуждаюсь в спасении?

На секунду между нами повисла тишина. Холодная. Острая.

– Ты не понимаешь, что он делает, – прошептал он.

Я шагнула назад. Я развернулась и ушла, оставив его в полумраке, среди сена и запаха памяти. Но, уходя, я всё ещё слышала, как он тихо, почти неслышно, сказал:

– Я просто не хочу потерять тебя.

Но было уже поздно.

Глава 12

Глава 12

Саванна

Сиэтл никогда не был моим домом. Он пах по-другому – морской солью, влажным ветром с залива и вездесущим ароматом кофе. Всё здесь казалось каким-то холодным, чужим, пропитанным воспоминаниями, к которым я не имела отношения. Не то что в Спокане – там всё было знакомо до боли: пыль от конюшен, тепло от солнца, сено, прилипшее к коже, и звон копыт по утоптанным дорожкам.

А здесь – мокрые улицы, серые тени, лица, в которых я не могла найти ни одного знакомого.

Я стояла у окна своей комнаты в общежитии, в старом свитере, с заколотыми в небрежный пучок кудрями. Просто смотрела на капли дождя, стекающие по стеклу, и думала… о том, как сильно я скучаю. По дому. По отцу. По тишине.

И вдруг – дверь распахнулась. Резко. Без стука.

– Ты должна быть готова через час, – сказала она. Холодно. Уверенно.

Я обернулась так резко, будто меня окатили ледяной водой.

– Мама?.. – голос сам сорвался. Я не ожидала. Совсем не ожидала. – Ты… что ты тут делаешь?

На пороге стояла Карен Блейк. Безупречная, как всегда. Серый костюм без единой складки, в руках планшет, волосы затянуты в строгий пучок. Лицо – каменное. Ни одной эмоции. Как будто она пришла не ко мне, а на деловую встречу.

– Я говорила, что мы едем на вечер. Я тебя жду. Через час выезжаем.

Я растерялась. Потеряла мысль.

– Ты не можешь просто… – я замялась. – Это моё общежитие. Как ты вообще сюда попала?

– Я в департаменте охраны окружающей среды, Саванна. Думаешь, мне не дадут пройти на территорию кампуса?

Тон – как удар хлыста. Холодный, уверенный. Всё так же, как в детстве. Давящий.

– Зачем я тебе нужна? – спросила я, хотя знала, что ответ меня не порадует.

Она посмотрела на меня, как на цифру в отчёте. Без интереса. Без тепла.

– Это важное мероприятие. Много влиятельных людей. Ты должна познакомиться. Это будущее. Наше будущее.

– Моё будущее, – поправила я почти шёпотом. Но она не услышала. Или сделала вид, что не услышала.

Карен развернулась на каблуках.

– Через час, – бросила она.

И ушла.

Дверь захлопнулась. Я осталась стоять. В том же свитере. С комом в горле. И с этим ощущением… что снова стала маленькой девочкой, которой нельзя было говорить “нет”.

Как только дверь захлопнулась, я медленно села на край кровати.

Словно всё тепло ушло вместе с уходящей фигурой моей матери.

Она врывается, командует, исчезает.

Как холодный фронт.

Как напоминание о том, что я здесь не по своей воле.

Я посмотрела на свои руки. Они дрожали.

Когда мне было девять, мы с отцом катались верхом по холмам, недалеко от нашей фермы. Тогда было лето, солнце било по плечам, а я визжала от смеха, держась за гриву Аргона, который ещё не вырос в того сильного, быстрого жеребца, каким стал позже.

Папа тогда сказал:

– Если когда-нибудь потеряешь себя… – он смотрел на горизонт, будто видел что-то большее, чем я могла представить, – просто вспомни, кто ты на спине Аргона. Там – настоящая ты. Не забывай это.

Я зажмурилась.

Как забыть?

Если всё, что осталось – это пустота в груди и лошадь, которую я увезла с собой, будто последнюю частичку дома?

Я поднялась, подошла к зеркалу.

Смотрела на себя долго. Рыжие длинные кудри, веснушки, упрямый взгляд. Папина дочка.

Платье я достала с верхней полки шкафа – чёрное, простое, чуть ниже колена, с открытыми плечами. Без глянца, без блёсток. Всё, что я хотела – быть невидимой.

Я только заколола волосы, когда в комнату ворвалась Лилиан с шумом и запахом ванили.

– Ты выглядишь, как будто идёшь на собственные похороны, – сказала она, подходя ближе. – Хотя, ладно. Всё логично.

Я усмехнулась.

– Поможешь с застёжкой?

– Конечно, – она подмигнула. – И ещё кое-что. Надень вот это.

Она протянула мне маленькие золотые серёжки.

– Это мамин подарок на мой выпускной. Я ношу их только в особенные вечера. Думаю, этот – один из них.

– Спасибо, – прошептала я, прижав украшение к груди.

Я бы хотела сказать ей, что этот вечер – скорее пытка, чем праздник, но просто кивнула.

Когда мы вышли из общежития, мама уже ждала у машины.

Чёрный электрокар. Всё строго. Безэмоционально.

Я села внутрь.

Несколько минут – полная тишина.

Только звук поворотников и шуршание дождя по стеклу.

– Ты… всегда была такой? – вырвалось у меня.

Не обвинение. Просто вопрос.

Больной, нужный.

Она не ответила. Только взглянула через зеркало. И отвернулась.

Место, куда мы приехали, больше напоминало отель класса люкс, чем частную резиденцию.

Мрамор. Люстры. Музыка, которая звучала, как фон к жизни, в которой мне не было места.

Я вошла – и сразу почувствовала себя не на своём месте.

Как будто всё слишком яркое, слишком блестящее, слишком чужое.

И тогда я увидела их.

Он стоял у дальнего окна.

Тот, чьё имя я не произносила вслух уже недели.

Джексон Хейл.

Рядом – Виктория. В своём шикарном платье и с идеально выпрямленными волосами. Она смеялась, наклонившись к нему, положив руку ему на грудь.

А он…

Он позволял ей это.

Что-то обрушилось внутри.

Я хотела уйти, спрятаться, сделать вид, что это не моя жизнь.

Но кто-то подошёл сбоку и заговорил:

– Привет, Саванна, – раздался знакомый голос. Майкл. В костюме, с лёгкой улыбкой. – Ты выглядишь… как из другого мира.

Я улыбнулась. Тонко, чуть смущённо.

– А ты выглядишь так, будто знаешь, что говоришь.

Он подал мне бокал  вина.

– Пойдём, познакомлю тебя с людьми. Здесь много тех, кто может помочь в будущем. Особенно, если ты всё же решишь вернуться на соревнования.

Вернуться…

Слово эхом ударило в грудную клетку.

А в этот момент я чувствовала на себе чей-то взгляд.

Повернулась – и встретилась с глазами Джексона. Они были синие, как всегда. Холодные. И слишком внимательные.

И я не знала, от чего дрожали пальцы.

От холода бокала в руке. Или от того, как он смотрел на меня.

Так, будто видел всё.

Каждую эмоцию, каждую неуверенность.

Будто хотел шагнуть вперёд – и не имел права.

– Всё хорошо? – спросил Майкл, едва коснувшись моего локтя.

Я кивнула, сделала глоток вина.

Оно оказалось терпким, почти резким. Горло обожгло, но я выдавила улыбку.

– Да. Просто… слишком много людей.

– Тогда давай начнём с меньшего, – предложил он, всё так же мягко улыбаясь и направляя меня к небольшой группе у барной стойки.

Я сделала пару шагов, но вдруг замерла.

Он двигался.

Джексон.

Медленно. Уверенно.

Против течения всей этой глянцевой, шумной суеты.

Он шёл прямо ко мне.

Сердце стучало слишком громко. Слишком быстро.

Будто тело само вспомнило – его голос. Его руки. Его молчание.

Всё, что было.

– Я на минутку, – прошептала я Майклу и, почти не дожидаясь его ответа, отошла в сторону, в тёмный коридор, подальше от света, от звуков, от всех.

Я не оборачивалась.

Но знала – он идёт за мной.

– Зачем ты здесь? – его голос прозвучал у самого уха, низкий, чуть хриплый. От него по коже побежали мурашки.

Я обернулась. Он был так близко.

– А ты? – ответила я. – Ты ведь не тот, кто любит светские вечера с шампанским.

– Это была… договорённость, – тихо. Его голос дрогнул. – Виктория настояла.

Конечно.

Я сглотнула, снова отворачиваясь.

– Кто бы сомневался.

Внезапно он взял меня за запястье. Осторожно. Не грубо.

Но достаточно, чтобы остановить.

– Сави…

Моё имя. Его голос. Это было слишком.

– Не называй меня так, – резко. Почти шёпотом, но я знала – он услышал.

Он не убрал руку.

Только смотрел.

Глаза, в которых я когда-то пряталась от всего мира.

Теперь в них была буря.

– Я не хотел, чтобы ты видела это.

Я сжала губы.

– Поздно, – прошептала я.

И тогда всё произошло слишком быстро.

Тишина между нами натянулась до предела.

Я попыталась отвернуться. Сделать хоть шаг.

Но он сделал его первым.

– Джексон…

Я не закончила.

Он просто наклонился.

И поцеловал меня.

Губы коснулись моих почти несмело. Легко. Осторожно.

Но этого было достаточно, чтобы всё внутри оборвалось.

Я не отстранилась сразу.

Потому что сердце – чёртов предатель – забилось так, будто всё это правильно.

Один миг. Один поцелуй.

Только мы.

Без вечеров, без Виктории, без боли.

Но потом… я сделала шаг назад.

И поняла, что глаза у меня мокрые.

– Ты не имеешь права, – выдохнула я. Тихо. Почти без звука.

Он смотрел на меня, будто сам не знал, кто мы теперь.

– Я знаю, – сказал он. – Но мне плевать.

А потом развернулся… и ушёл.

А я стояла там, в коридоре, среди теней,

с дрожащими пальцами,

с дыханием, сбитым,

и с болью, которая была слишком знакома.

Джексон

Я ненавидел всё это.

Каждую скользкую улыбку. Каждое рукопожатие, за которым стояли только амбиции и пустота.

В этом зале не было ни одного человека, который пришёл бы сюда не ради выгоды.

Кроме неё.

Саванна стояла у окна, вдалеке от всех, как будто сама пыталась стать тенью.

И выглядела так, будто не принадлежит этому миру.

Не к этим людям.

Не ко мне.

Хотя всё во мне кричало об обратном.

Она была в чёрном платье.

Простом, без лишнего блеска. Оно обнимало её фигуру, подчеркивая каждый изгиб, но не крича, а шепча.

Цвет ночи – почти траурный. И при этом – такой правильный. Такой… её.

На фоне сверкающих нарядов и жеманных фальшивых улыбок она выглядела как реальность.

Слишком настоящая, чтобы её не заметить.

Её каштановые длинные кудри небрежно падали на плечи – будто случайно.

Я знал, что она не такая, как все.

– Улыбайся, – прошипела Виктория, цепляясь за мой локоть. Её ногти впивались в рукав пиджака, как будто она пыталась вцепиться в статус, а не в меня.

– Это важно. Мистер Лоусон из инвесткомитета уже три раза посмотрел в нашу сторону.

Инвесткомитет. Да, конечно.

Папа привёл меня сюда именно ради этого. Ради встреч, связей, новых контрактов.

Он – Роберт Хейл, акула бизнеса, владелец Hale Industries.

Мать – не менее впечатляющая фигура. Сенатор Хейл.

Им обоим глубоко плевать, что я чувствую. Главное – как я выгляжу на фоне всех этих людей.

Холодный. Уверенный. Наследник.

Именно поэтому я оказался здесь, рядом с Викторией, их протеже.

Она – дочка давнего делового партнёра отца. Умна, красива, амбициозна.

И абсолютно невыносима.

Я не выбирал её. Я вообще ничего не выбирал в этом вечере.

Кроме одного.

Мой взгляд снова нашёл Саванну.

Она всё ещё стояла у окна, повернувшись боком к залу.

И я не мог оторваться.

Я пытался не смотреть.

Но она обернулась.

И наши взгляды встретились.

Господи.

Я забыл, как дышать.

Я знал этот взгляд.

Он был полон боли, вопросов, недосказанности.

И я знал, что заслужил всё это.

Но я всё равно пошёл за ней.

Плевать, что Виктория заметит. Плевать, что отец в зале. Плевать на всё.

Я просто… не мог не идти.

Она шла в тень. Туда, где не слышно музыки. Где можно дышать.

И я последовал.

– Зачем ты здесь? – слова вырвались сами, слишком близко, слишком низко.

Я хотел сказать что-то другое. Не знаю что. Но это вышло.

Она повернулась.

Та же боль в глазах. Та же колючесть, которую я сам в ней вырастил.

– А ты? Ты ведь не из тех, кто любит вечера с шампанским.

– Это была… договорённость, – сказал я.

Голос предал. Я чувствовал, как дрогнул.

Потому что было стыдно. Потому что она знала, что я не с Викторией по выбору.

– Виктория настояла.

Её вздох – как плевок в душу.

Я хотел удержать её. Хоть как-то. Хоть чуть-чуть.

Взял за запястье.

– Сави…

– Не называй меня так, – её голос обжёг.

Я заслужил.

Но не отпустил руку.

Всё внутри было на грани.

Я хотел сказать: «Прости».

Хотел сказать: «Я не могу без тебя».

Но она уже отворачивалась.

И тогда…

Я не планировал этого.

Честно.

Но сердце решило за меня.

Я поцеловал её.

Неуверенно. Осторожно.

Почти молясь, чтобы она не отстранилась.

И когда она не сделала этого сразу – я чуть не сдался.

Я чуть не вздохнул.

Потому что на миг – только на один чёртов миг – это было похоже что я все еще могу все изменить.

Пока она не отступила.

Пока её глаза не наполнились слезами.

– Ты не имеешь права, – прошептала она.

И она была права.

Чёрт возьми, как же она была права.

Но я тоже не лгал, когда сказал:

– Мне плевать.

Я ушёл первым.

Потому что если бы остался – я бы сорвался.

Я бы рассказал ей всё.

О Виктории. О шантаже. О том, что у меня нет свободы.

О том, как я мечтаю просыпаться рядом с ней, а не с пустыми стенами.

Но я ушёл.

Потому что я всё ещё не знал, как спасти её от себя.

Я стоял, опершись локтями о крышу машины, пытаясь не разбить зеркало ногой.

Только бы не срываться. Только бы…

– Джексон! – раздалось позади. Голос, как скрежет по стеклу. – Ты куда пропал?

Я не сразу повернулся.

Слишком хорошо знал эту интонацию.

Мед – с ядом. Манипуляция – в шелке.

– Погулять, – коротко бросил, не глядя.

– Ты оставил меня одну, – она подошла ближе, каблуки щёлкали по асфальту, как отсчёт до взрыва. – Мы должны были быть вместе. Родители видели, как ты смотался. Ты что, снова за своей… подружкой?

Я обернулся.

Виктория стояла прямо передо мной. Вся такая идеальная, глянцевая, чужая.

Как витрина, за стеклом. И такая же холодная.

– Заткнись, – сказал я, спокойно. Без эмоций. – Просто. Заткнись.

Она отшатнулась, будто не ожидала.

– Что?.. Джекс, ты не можешь…

– Я не твоя игрушка, Вик. Не папин проект. И точно не твой трофей на вечер.

Ты не получишь меня потому, что решила, будто имеешь право.

Её губы дрогнули.

– Ты обещал. На вечере у сенатора. Ты сам сказал…

– Я солгал, – выдохнул я. – И если бы мог, стёр бы каждую секунду, что провёл с тобой.

– Ради неё? Ради этой рыжей с лошадью и дешевым взглядом? – в её голосе зазвенела зависть. – Она тебе никто, Джексон. Ты пожалеешь.

Я шагнул ближе. Медленно. Холодно.

– Она – всё, чего я не заслужил.

А ты – всё, чего я больше не хочу.

Я сел в машину, захлопнул дверь и завёл двигатель.

Виктория стояла в огнях парковки, бледная от ярости.

Я не смотрел в зеркало.

Я просто ехал. Прочь.

Глава 13

Глава 13

Виктория стояла посреди парковки, сжимая в руках клатч так, что побелели пальцы.

Мотор машины Джексона давно затих вдалеке, оставляя за собой только гул ярости в её голове.

Он ушёл.

Он посмел так говорить с ней.

Из-за неё.

Рыжая дрянь. С этими своими наивными глазами, провинциальной улыбкой и конской пылью на ботинках.

Виктория сделала медленный вдох. Потом резко, с почти театральной злостью, достала телефон и нажала на сохранённый номер.

Гудок. Один. Второй.

– Алло, – ответил чей-то голос. Мужской. Хриплый.

Она прищурилась, будто даже голос раздражал.

– Мне нужна твоя помощь, – её голос звучал хладнокровно, как нож, скользящий по стеклу. – У меня есть одна проблема. Маленькая, рыжая проблема.

Пауза. Затем она продолжила:

– Я хочу, чтобы она исчезла из его жизни. Из университета. Изо всего.

Я не скажу, как ты это сделаешь.

Главное – чтобы было чисто. И… убедительно.

Ты же умеешь убеждать, правда?

На том конце снова раздался голос – одобрительный.

Виктория слегка усмехнулась.

– Хорошо. Начни с того, чтобы нарыть всё, что найдёшь. Где она живёт, с кем, чем дышит. Мне нужно досье. И быстро.

Я хочу, чтобы она пожалела, что вообще ступила в этот город.

Она отключила вызов.

Пальцы дрожали. Но не от страха. От нетерпения.

Она подняла глаза на ночное небо Сиэтла.

– Ты выбрала не ту, с кем связываться, Саванна.

Саванна

Я не должна была выходить.

Где-то внутри меня это ощущение появилось ещё утром – глухое, как первый раскат грома где-то далеко. Но я проигнорировала его.

Потому что Лилиан настаивала. Потому что Хлоя тянула за руку и говорила, что мне нужно “подышать”.

– Ты такая бледная, – сказала Лилиан, хватая меня за руку и утаскивая к витрине с мягкими свитерами. – Тебе нужен уют. И шоколад. Много шоколада.

– Или новая жизнь, – пробормотала я, но они, кажется, не услышали.

Мы были в Pacific Place – большом, сверкающем торговом центре в самом сердце Сиэтла.

Там пахло парфюмом, горячим латте и дорогим лаковым покрытием. Мраморные полы отражали свет люстр, которые висели под самым потолком, а по прозрачным лифтам стекали капли света, как в каком-то футуристическом фильме.

– Саванна, – Лилиан взмахнула длинной волной каштановых волос. – Пойдём! Новый бутик открылся на третьем этаже!

Я кивнула. Улыбнулась. Сделала шаг.

Но внутри… всё дрожало. Как хрупкое стекло перед трещиной.

Я чувствовала это.

Взгляд.

Жгучий. Липкий. Как будто кто-то наблюдал за мной, считывал мои движения.

Я обернулась – никого.

Но точно знала: он был.

Мы поднялись на эскалаторе на третий этаж. В витринах отражались наши силуэты, другие прохожие – и кто-то ещё.

Чёрная фигура. Мимолётно.

Когда я повернулась – её уже не было.

– Всё нормально? – спросила Хлоя, пожимая мою руку.

Я хотела соврать. Сказать, что устала. Что всё в порядке.

Но в этот момент… мой телефон завибрировал.

«Ты не знаешь, с кем связалась» – незнакомый номер.

Сердце пропустило удар.

– Что это? – Лилиан заглянула в экран. – Это шутка?

Я не ответила.

Мы спустились вниз – хотели выйти на улицу, подышать.

Я чувствовала, как кровь стучит в висках, руки холодели, ноги будто ватные.

– Сави… – Хлоя схватила меня за локоть. – Пойдём к машине. Возвращаемся.

Мы прошли мимо фонтана, мимо витрин, и вышли на парковку.

Серая бетонная площадка, залитая светом ламп. Почти безлюдно.

И тут я услышала.

Рёв мотора.

Слишком громкий. Слишком быстрый.

Я обернулась.

Фары.

Ослепительный свет в лицо.

И звук. Скрежет шин. Машина мчалась прямо на меня.

– САВАННА! – Хлоя закричала.

Я не успела подумать.

Просто прыгнула в сторону.

Удар.

Но всё равно зацепило.

Боль пронзила бедро. Я грохнулась на асфальт, сбив дыхание. Пульс бился в ушах, как барабаны войны.

Кто-то кричал. Машина – чёрный внедорожник – скрылась за углом.

– Боже, ты в порядке?! – Лилиан упала на колени рядом.

– Я… я не могу… – я стиснула зубы, ощущая, как боль нарастает.

Всё расплывалось. Слёзы – от шока, не боли – застилали глаза.

Я не могла поверить. Это… было намеренно.

Кто-то пытался меня…

Убить.

Джексон

– Что ты сказала? – я замер, сжимая в руке телефон так, что побелели костяшки.

Голос Лилиан дрожал:

– Джексон, это Саванна. Она… её сбила машина. Это было на парковке у Pacific Place. Она в больнице.

Удар. Молнией по позвоночнику.

Я не помню, как повесил трубку.

Не помню, как выбежал.

Просто мчался.

По лестнице, по улице. Сквозь город. Сквозь шум. Сквозь всё.

Всё внутри меня было – как пепел.

Потому что я только недавно… только сейчас… почувствовал, что она ещё может быть рядом. Что ещё не всё потеряно.

И теперь – снова?

Боль в груди была дикая. Боль в памяти – ещё сильнее.

Я должен был быть там.

Я должен был защитить её.

Когда я вбежал в приёмное отделение, меня пытались остановить.

– Вы не можете туда!

– Подождите!

– Вам нужно зарегистрироваться!

Я прошёл мимо всех.

Как сквозь стену.

И увидел её.

Бледная. Слабая. С закрытыми глазами.

Вся такая… хрупкая.

Хлоя встала. Заплаканная. Лилиан рядом.

– Она жива. Но она спрашивала о тебе… – прошептала Хлоя.

И тогда я просто… сел рядом с ней.

Взял её ладонь. Осторожно.

Ту самую, что дрожала, когда она была со мной.

– Прости, – выдохнул я.

 Офис пах кофе и дорогим парфюмом.

Виктория сидела в кожаном кресле, скрестив ноги, держа телефон возле уха. На экране – новость, всплывшая первой в новостной ленте:

«Девушка, попавшая под колёса на парковке Pacific Place, доставлена в больницу. Личность не раскрыта.»

Но она уже знала.

Слишком быстро, чтобы это было совпадением.

– Что ты наделал? – прошипела она в трубку, и в её голосе больше не было ни грамма притворства.

Пауза. Шорох. И чей-то глухой, неразборчивый ответ на том конце линии.

Она прикусила губу. На секунду.

– Я сказала напугать, а не калечить! – прошептала почти истерично. – Это могло всё разрушить. Всё.

Снова пауза.

Виктория отбросила телефон на стол, встала.

Глаза – ледяные.

Сердце – гулкое, как в пустом зале.

– Хорошо… – выдохнула она, уже спокойнее. – Значит, придётся действовать быстрее.

Она подошла к зеркалу. Подвела губы, вздохнула.

– Джексон – мой. А эта маленькая деревенская принцесса… скоро исчезнет из его жизни окончательно.

И она улыбнулась. Очень тонко. Очень опасно.

Саванна

Я не знаю, сколько прошло времени.

Минуты? Часы?

Свет в палате был мягким, тусклым. Где-то за окнами начинался вечер.

Я лежала, прислушиваясь к ритму собственного сердца. Оно било в груди, как будто боялось остановиться.

И я почувствовала тепло.

Пальцы. Чьи-то сильные, знакомые, обнимающие мою ладонь.

Я знала этот запах. Кожу. Дыхание.

– Джексон… – прошептала я, едва повернув голову.

Он сидел рядом. Молча. Только смотрел.

В глазах – боль. Настоящая, почти жгучая.

– Ты здесь… – я не знала, радоваться или плакать.

– Прости, – сказал он тихо. – Я должен был быть рядом.

Я коснулась его пальцев своими.

– Это было не случайно, Джексон. Я чувствовала, как за мной следят… А потом… фары… и всё исчезло.

Он резко поднял взгляд.

– Кто?

Я покачала головой. Неуверенно. Боясь сказать вслух.

Потому что, как только скажешь – это становится реальным.

Он встал. Прошёлся по палате. Потом подошёл ближе.

Опустился на край кровати.

Протянул руку, убрал выбившуюся прядь с моего лба.

– Я не отпущу тебя, Саванна. Ни на шаг. Ни на миг.

И в его голосе было что-то… другое. Не просто забота. Не просто вина.

Это было… признание.

Без слов.

В дыхании. В жестах.

Я коснулась его запястья.

– Я боюсь.

Он приблизился. Очень близко.

– А я – боюсь за тебя, – прошептал он. – И если бы с тобой что-то случилось…

Его губы коснулись моего лба. Легко, почти невесомо.

Потом щеки.

И, наконец… он замер у самых губ.

Я не отстранилась.

Потому что в этот момент – боль, страх, всё – исчезло.

Осталось только тепло.

Он.

И я.

Наш поцелуй был тихим. Медленным. Как прикосновение дождя в самый жаркий день.

И в этом было всё, чего нам не хватало. Всё, что копилось.

Он не хотел отпускать.

И я – не хотела возвращаться в мир, где нас могли снова разлучить.

Глава 14

Глава 14

Саванна

Когда его губы коснулись моих, я будто перестала дышать.

Это был не просто поцелуй.

Это было признание. Молчаливое.

Как будто каждое прикосновение говорило: “Я здесь. Я больше тебя не отпущу.”

Я чувствовала, как он дрожит. Чуть-чуть. Так, что можно было не заметить – но я знала. Он боялся. За меня. За нас.

Его ладонь легла мне на щеку, тёплая, надёжная.

Пальцы скользнули по шее, будто проверяя, действительно ли я здесь, живая.

– Мне нужно чувствовать, что ты рядом, – прошептал он. – Иначе я схожу с ума.

Я потянулась к нему, обняла. Слабым, но настоящим движением.

Голова нашла его плечо.

Сердце – его сердце.

– Я не знаю, что будет дальше, – выдохнула я, – но в этом моменте… я чувствую себя в безопасности.

Он поцеловал меня в висок.

Долго не отпускал.

И я знала: он бы сейчас остался здесь навсегда, лишь бы больше не терять меня.

– Я до сих пор не могу поверить, – выдохнула Лилиан, сидя на краю больничной койки, рядом с Саванной. – Он просто… выехал из ниоткуда.

– И сразу газанул, – добавила Хлоя, скрестив руки на груди. – Я успела только заорать. Ты даже не видела его. Всё случилось за секунды.

Я слабо моргнула, чувствуя, как боль тянет за ребро и щеку. Повязка на лбу давила, в палате стоял едкий запах медикаментов, а каждый писк аппарата рядом бил по нервам, словно удары молота.

Но хуже было внутри.

– Я… чувствовала, – прохрипела я, голос звучал чужим и тонким. – Что кто-то рядом. Что за мной следят. С самого начала.

Я увидела, как Хлоя и Лилиан переглянулись, в их глазах сквозил страх.

– Это была не случайность, – прошептала Хлоя, глядя в пол. – Я видела его лицо. Или… его силуэт. Он смотрел прямо на нас перед тем, как нажать на газ.

Сердце застучало быстрее, заставляя прибор рядом пискнуть громче. Я тяжело откинулась на подушку, зажмурилась, прогоняя нарастающую панику.

– Мы должны рассказать Джексону, – твёрдо сказала Лилиан.

Я замотала головой, сквозь боль.

– Он и так сходит с ума… – выдохнула я. – А если это всё из-за него?.. – Слово “если” вонзилось в меня лезвием. Я сглотнула горький ком. – Я не хочу, чтобы он винил себя.

– А если тебя пытались убить, потому что ты рядом с ним?! – резко бросила Хлоя, её голос дрожал. – Мы не можем это игнорировать, Сав!

Я вцепилась в простыню, чувствуя, как моё тело снова начинает дрожать, но теперь – не от боли. От страха.

Город раскинулся за окном – как живое, пульсирующее полотно. Тысячи огней отражались в холодном стекле, будто небо перевернулось и опустилось на улицы. Мелкий дождь оставлял тонкие, еле заметные полоски на огромных панорамных окнах, придавая свету размытую, почти сновидческую форму.

Виктория стояла в полутьме, босая, в шёлковом халате цвета вина.

Бокал в её руке был почти полон, рубиновая жидкость лениво кружилась внутри, отражая отблески ночного города – вино, похожее на кровь на снегу.

В комнате царила тишина, нарушаемая только шумом далёких машин и мерным капаньем дождя по стеклу. Аромат жасмина и дорогого парфюма всё ещё витал в воздухе, словно память о её прежней уверенности.

На экране телефона – новость, которую она перечитывала уже в третий раз.

Слова казались обманчиво мягкими, почти нейтральными.

«…госпитализирована…

…подозреваемый скрылся…

…пострадавшая в стабильном состоянии…»

Её губы тронула тонкая, жестокая улыбка.

Телефон дрожал в её руке.

Звонок в дверь заставил её вздрогнуть. Виктория медленно поставила бокал на стеклянный стол и направилась к двери, ни на секунду не замедлившись.

На пороге стоял мужчина  в тёмной куртке, насквозь мокрый от дождя, с мокрыми волосами и пустыми глазами. Без слов она позволила ему войти.

– Ты видел? – голос Виктории был тихим, ровным. Лишь лёгкая дрожь в пальцах выдавала её.

Он кивнул.

– Всё пошло не по плану, – сказал он. И добавил, почти шёпотом: – Снова.

Словно чей-то призрак проскользнул между ними.

Виктория сжала бокал крепче, заставляя себя дышать медленно.

– Мы договорились… не повторять ошибок, – холодно произнесла она, глядя куда-то мимо него.

Он усмехнулся краем губ.

– Я просила предупреждение, – вино в её бокале качнулось, пролилось на пальцы. – Не трагедию.

– Не я был за рулём. Но тебе это не важно, да?

Виктория сжала челюсть, отступив от окна. Свет от города всё ещё мерцал на её коже, словно неон в клубе – красивый, но фальшивый.И снова – молчание. Густое, словно сироп.

Роузи.

Имя не прозвучало, но оно повисло в воздухе. Сладкое и горькое одновременно.

Пауза.

– Ты не понимаешь, – прошептала Виктория, опускаясь на кожаный диван. – Это не про ревность. Это про власть.

Про то, чтобы он смотрел только на меня, как раньше.

Про то, чтобы она исчезла.

Она поднесла бокал к губам, но не сделала глотка. Только вдохнула аромат. Горький. Как то, что крутилось у неё внутри.

– Дальше – только по моим правилам.

Без глупостей. Без крови.

Я хочу, чтобы она сама ушла.

Виктория на миг сжала глаза, будто стараясь выдавить воспоминание из памяти. Но оно впивалось в неё, как тонкий ледяной нож.

– Тогда… – она с трудом выговорила. – Тогда всё пошло не так быстро, как мы думали.

Мужчина усмехнулся ещё раз, но без радости.

– Люди хрупкие, Виктория. Иногда достаточно одного неправильного шага.

Она резко развернулась к нему, волосы вспыхнули в свете лампы.

– Сейчас всё будет иначе, – произнесла она с холодной яростью. – Без крови. Без ошибок. Без случайностей.

Он смотрел на неё внимательно, слишком внимательно, будто пытался рассмотреть в ней ту дрожь, которую она так отчаянно пыталась спрятать.

– У тебя есть план? – спросил он наконец.

Виктория чуть улыбнулась. Хищно, спокойно.

Внутри неё гудел страх, но снаружи – только безупречная маска.

– Будет, – пообещала она. – Я не подтолкну её к краю. Я заставлю её сама сделать шаг.

Мужчина коротко кивнул и вышел, не оборачиваясь.

Когда дверь за ним захлопнулась, Виктория позволила себе на мгновение ослабить плечи.

Сжала пальцы до боли.

И тихо прошептала в пустую комнату:

– Больше никаких Роузи.

Дождь за окном усилился, глухо бьясь о стекло.

Но внутри неё уже плела свои нити новая буря.

Глава 15

Глава 15

Саванна

Мне казалось, что прошло уже сто лет.

Я лежала на этой жуткой больничной койке, уставившись в потолок, белый и слишком ровный. Как будто мир пытается стереть всё, что было. Меня. Авария. Джексона. Даже самого Аргона – хоть его и не было рядом, но сердце отзывалось его именем каждый раз, когда я закрывала глаза.

Запах. Этот мерзкий запах – антисептики, пластик, больничные простыни, и… что-то вроде стиранного хлопка. Холодного. Без запаха жизни. Это не моё место. Оно как будто специально создано, чтобы напоминать – ты здесь, потому что что-то пошло не так.

Я сжала пальцы на простыне. Чувствовала только левую руку, правая была почти недвижима. Но я не жаловалась. Я даже не звала медсестру.

Просто дышала. И старалась не думать.

Хотя мысли всё равно приходили.

Где он? Почему его нет?

Щелчок двери.

Я повернула голову – и пожалела.

Она вошла, как будто шла по красной дорожке. Мать. В дорогом пальто, с идеальной укладкой, с этим своим лицом, будто её опять отвлекли от чего-то важного. От какой-то грандиозной сделки, где я – всего лишь снос на дороге.

– Я принесла тебе еды. Здесь же ничего нормального не дают, – бросила она вместо приветствия, поставив бумажный пакет на подоконник.

Я просто смотрела на неё.

– Хумус, киноа, салат с авокадо. Без глютена. – Она повела носом. – Ну хоть пахнет свежим.

Я не ответила. Она даже не спросила, как я себя чувствую. Ни слова о том, что я чуть не умерла.

– Это уже третий раз, когда ты попадаешь в неприятности, – произнесла она, как будто я испортила ей репутацию. – Ты должна быть осторожнее, особенно сейчас. Твоя стипендия, твои результаты… Всё под угрозой.

Я резко откинулась на подушку и отвернулась.

– Если ты пришла просто покормить меня и прочитать нотации, то можешь идти, – прошептала я.

Она промолчала. Несколько секунд. А потом:

– Ладно. У меня встреча. Поправляйся.

Щелчки каблуков по полу. Захлопнулась дверь.

И всё. Тишина.

Я не плакала. Просто лежала. Слишком пусто внутри.

Я проснулась от запаха ванили и кофе.

Ненастоящего – скорее памяти.

Глаза не хотели открываться, но сердце уже чувствовало: кто-то рядом.

– Если она сейчас не проснётся, я клянусь, я устрою истерику прямо здесь, – раздался шёпот.

– Устроишь истерику, и её снова вырубят. Тебе это надо? – ответил другой голос – чуть глуше, сдержаннее. Лилиан.

Я медленно разлепила веки.

Белый потолок. Мягкий свет.

И две пары глаз, полных тревоги и надежды.

– Охренеть… – Хлоя уронила сумку и наклонилась ко мне. – Ты как?

Я попыталась пошевелиться – и всё тело дало понять: не надо.

– Чувствую себя, как будто меня сбила… – я замолчала.

– …машина, – закончила Лилиан с грустной усмешкой.

Мы молчали.

А потом – одновременно выдохнули.

Как будто можно снова дышать.

– Мы всё видели, – прошептала Хлоя. – Я до сих пор слышу этот звук. Как будто тормоза не хотели тебя отпускать.

– Я думала, ты не выживешь, – добавила Лилиан, сжав мою руку. – Ты не представляешь, как мне было страшно.

Я сглотнула.

– А вы… в порядке?

– Ага, – Хлоя фыркнула. – Логан почти сломал охраннику нос, когда нас не пускали. Универ сейчас как поле боя. Ник вдруг стал джентльменом, а я сижу на лекции и думаю, как бы его стукнуть книжкой.

– Ник? – переспросила я.

– Он приходил, – тихо сказала Лилиан. – Стоял под дверью, пока тебя везли в реанимацию. Он… кажется, правда переживал.

Я прикрыла глаза. Не знала, что ответить.

– А Джексон?.. – прошептала я.

Хлоя с Лилиан переглянулись.

– Был тут. Вчера. Сидел всю ночь. – Голос Хлои смягчился. – Ты для него – больше, чем просто… что бы то ни было. Мы это видим.

И вот тогда…

что-то во мне дрогнуло.

Как будто сердце, сжатое до размеров точки, начало медленно расправляться.

– Спасибо, – прошептала я. – Что вы рядом.

Хлоя склонилась ко мне и поцеловала в лоб.

– Ты наш центр, Сави. Без тебя – всё разваливается.

Лилиан добавила:

– Так что выздоравливай. Иначе я притащу сюда ноут и заставлю тебя писать эссе по биохимии прямо с капельницей.

Я рассмеялась. Впервые – легко

Хлоя сидела на ступеньках у главного входа, потягивая холодный латте и уставившись в пустоту. Ноги были усталыми, голова – тяжёлой, но внутри что-то не давало покоя.

Саванна. Всё время – только о ней. Она была в больнице, да, но теперь, когда опасность миновала, начали пробуждаться другие чувства. Обиды, страх. Злость. И вопрос: кто это сделал? И зачем?

– Ты что, с уроков сбежала? – послышался голос.

Она даже не обернулась. Знала, чей это голос. Этот насмешливый, слегка хриплый тембр можно было узнать даже сквозь стены.

– А ты что, следишь за мной теперь? – бросила она, сделав глоток. – Или просто опять оказался не в том месте, не в то время?

Логан подошёл ближе, опёрся о перила. Ветер растрепал его волосы, глаза были прикрыты очками, но улыбка была той же – наглой, уверенной, раздражающей до зубного скрежета.

– Не скучай без меня, Беннетт. Я просто шел на встречу с преподом.

– Мм, и что? Препод – блондинка с длинными ногами и маникюром?

Логан засмеялся. По-настоящему.

– Честно? Было бы неплохо. Но, увы, это профессор Миллер – и он лысеет.

Хлоя невольно усмехнулась.

– Бедняга. Как ты переживаешь такие трагедии?

– На силе воли, – подмигнул он. – И кофеине.

Некоторое время они просто молчали. Она – с усталым лицом, он – с тем спокойствием, что всегда притягивало и одновременно бесило её.

– Я рад, что с Саванной всё нормально, – вдруг сказал Логан. Тихо. Без бравады.

Хлоя посмотрела на него краем глаза.

– Я тоже. Хотя до сих пор не могу это переварить. Всё это… выглядит слишком странно.

– Я найду, кто это сделал, – сказал он. Без шутки. Без тени ухмылки.

– Думаешь, ты супергерой?

– Ага. Без плаща. Но с хорошим вкусом на людей, которые делают вид, что меня ненавидят, – он бросил на неё взгляд, полный скрытого смысла.

Хлоя фыркнула и резко встала.

– Тебе лечиться надо, Картeр.

Он тоже поднялся. Шагнул ближе.

– Может. Но, знаешь… рядом с тобой я забываю, что у меня проблемы.

Хлоя на секунду растерялась.

И, чтобы не дать себе упасть в эту бездну эмоций, толкнула его в плечо.

– Псих.

– Принцесса.

– Уйди.

– Хлоя.

Она остановилась. Он больше не улыбался. Просто смотрел.

И что-то в этом взгляде – было совсем не шуточным.

– Если тебе когда-нибудь станет слишком тяжело – ты можешь мне сказать. Не шучу. Не дразню. Просто… скажи, – его голос стал ниже. – Я не буду делать вид, что безразличен.

Мгновение. Между ними. Вечность – в двух сердцебиениях.

А потом Хлоя отвернулась.

– Не начинай. Только не ты.

И ушла, оставив в воздухе аромат ванили, кофе и неопределённости.

Глава 16

Глава 16

В помещении царил полумрак – дневной свет уходил, уступая место вечерним теням. Воздух был пропитан запахом антисептика и тишины.

Саванна спала. Её дыхание было ровным, почти невесомым, лицо – спокойным, как будто она наконец-то нашла краткий островок мира в этом бурлящем кошмаре.

Джексон сидел рядом, склонившись к ней ближе, его пальцы едва касались её руки. Он не говорил. Просто был. Потому что сейчас – это было единственное, что он мог дать.

Вдруг – тихий щелчок двери. Он обернулся.

На пороге стояла Виктория.

В элегантном чёрном платье, с  распущенными локонами и губами цвета спелой вишни. В её взгляде – не было ни капли удивления, ни капли сожаления. Только выверенное, спокойное выражение лица, как будто она зашла на обычную деловую встречу.

– Джексон, – сказала она с лёгкой улыбкой, закрывая за собой дверь. – Мне нужно с тобой поговорить.

Он встал медленно. Его взгляд стал ледяным.

– Не здесь, – бросил он тихо. – Не рядом с ней.

– Тогда выйди. На пару минут. Это важно, – её голос звучал мягко, но с внутренним нажимом, почти как приказы, к которым он уже привык.

Он ещё раз посмотрел на Саванну. Потом на Викторию.

– Подожди за дверью, – произнёс он глухо. – Я сейчас.

Но Виктория не двинулась.

– Пожалуйста, – добавил он. Не ради неё. Ради той, что лежала безмолвно на белоснежных простынях.

Она чуть наклонила голову – как будто оценивая его, как будто напоминая: я всё ещё управляю этим.

Но всё же вышла.

Джексон задержал дыхание, посмотрел на Саванну в последний раз – и пошёл следом за Викторией.

Дверь закрылась.

И с этой тишиной – ушло что-то важное.

Холодный свет потолочных ламп. Тишина, в которой даже шаги звучат слишком громко.

Виктория стояла у окна, глядя на парковку внизу, будто там прятался ответ. Джексон закрыл за собой дверь и подошёл ближе, но не слишком. Расстояние между ними казалось почти физическим щитом.

– Говори, – резко бросил он.

Она повернулась. Взгляд её был пронзительным, как игла. Но голос – как шёлк, как всегда.

– Я просто хотела узнать, как она… – начала Виктория. – Ты ведь не рассказывал. Не отвечал. Ты исчез, Джексон.

Он усмехнулся безрадостно. Там, где должна была быть теплота, осталась только горечь.

– Ты правда хочешь об этом говорить? После всего?

Виктория подошла ближе. Теперь между ними – едва дюйм воздуха.

– Послушай, я не хотела, чтобы она пострадала, – её голос дрогнул. – Это не я. Я не делала этого…

– Правда? – он шагнул ближе, тень упала на его лицо. – А кто тогда?

Она отвела взгляд, но быстро вернула его обратно – твёрдый, словно натянутая струна.

– Я хотела, чтобы ты проснулся. Чтобы ты увидел, кто рядом. Кто тебе не пара. Она разрушала тебя, Джексон. Я спасала тебя от самого себя.

– Нет, Виктория. Ты спасала только себя. Свой маленький, маниакальный контроль.

Он отвернулся. Развернулся на пятке, словно собирался уйти. Оставить это позади.

Но её голос, почти шёпот, пронёсся за спиной:

– Ты хочешь, чтобы она закончила, как Роуз?

Он остановился.

Замер.

На секунду – перестал дышать.

– Ты уже забыл про неё? – тихо добавила Виктория. – Или просто хочешь забыть?

Мир вокруг будто сжался.

Он резко повернулся и подлетел к ней, глядя в глаза с таким отчаянием, что даже Виктория на миг сжалась.

– Я ничего не сделал! – выдохнул он. – Ничего! Роуз… она… это был её выбор. Её боль. Не моя вина.

– Конечно, – усмехнулась она, склонив голову. – Конечно, ты ничего не сделал. Ты просто отвернулся в тот момент, когда она больше всего нуждалась в тебе. Как и сейчас.

– Не смей…

– А её письмо? – перебила она. – А дневник? Или ты их тоже выбросил? Или просто стер из памяти?

Слова ударили, как пощёчина.

Он пошатнулся, будто на мгновение утратил равновесие. Как будто весь кислород исчез из комнаты.

– Ты играешь с чужой болью, – прошептал он, стиснув зубы. – С чужими жизнями. Ты думаешь, ты всё контролируешь, но однажды ты сорвёшься. И никто не подставит тебе руку.

– Но ты подставишь, – прошептала она, делая шаг вперёд.  Потому что ты слаб, Джексон. Ты хочешь быть героем, но ты трус.

Он молча смотрел на неё.

А потом отступил на шаг.

И в его глазах не было злости. Только бесконечная усталость. Боль, зажатая под кожей. Потрескавшееся сердце, которое больше не бьётся по чьей-то команде.

– Уходи, – сказал он тихо. – Пока ты ещё не разрушила что-то, что мне дорого.

Она посмотрела на него, склонив голову. Снова та полуулыбка. Холодная. Расчётливая.

Она выиграла этот раунд.

– Уже поздно, Джексон.

И пошла прочь.

Её каблуки отбивали шаг по мраморному полу.

Он смотрел ей вслед, чувствуя, как его дыхание сбивается. Как всё внутри трещит, но держится. Пока ещё держится.

Потому что теперь всё – на грани.

А она – напоминание, что прошлое никогда не умирает. Оно просто ждет момента вернуться. И ударить сильнее.

Саванна

Я лежала молча, будто подо льдом.

Боль уже не была такой острой, как в первые дни, – она стала другой. Привычной. Тупой. Словно кто-то нажал на паузу внутри меня, и всё, что осталось – это тишина и ожидание.

Я ждала его.

Джексона.

Каждый раз, когда дверь тихо скрипела – я замирала. Сердце подпрыгивало, как школьница, которую позвали на танец. И каждый раз – не он. Медсестра. Очередной обход. Лилиан, Хлоя.

А потом – наконец – он вошёл.

Тихо. Спокойно. Как всегда.

Но… всё было не как всегда.

Я сразу почувствовала это.

Воздух будто стал холоднее.

Он сел рядом. Осторожно взял меня за руку – но его пальцы были чужими. Не теплыми, как раньше. Не крепкими. Просто… пальцы.

Я смотрела на него, пыталась уловить взгляд, зацепиться за что-то знакомое. Но он отводил глаза.

Смотрел в окно. На стол. Куда угодно, только не на меня.

Что-то внутри меня сжалось.

– Ты в порядке? – спросил он.

Его голос был ровным. Почти безэмоциональным. И от этого мне стало ещё хуже.

– Ты… занят был? – спросила я тихо. Слишком тихо. Как будто боялась услышать ответ.

Он кивнул, не глядя.

– Разбирался с делами.

Делами.

Он говорил, будто мы – чужие. Будто ничего не было. Ни поцелуев. Ни ночных разговоров. Ни того, как он держал мою руку и обещал быть рядом.

А теперь он просто… рядом.

Физически.

Но внутри… я больше его не чувствовала.

Я смотрела на него, и вдруг накатила волна чего-то страшного. Пугающего.

Холод в его взгляде – не просто от усталости. Не от забот.

Это была стена.

И я понятия не имела, что за ней.

– Всё хорошо, – соврала я. – Правда.

Он кивнул снова. Машинально. Как будто хотел поскорее закончить разговор.

И я вдруг поняла:

– Ты… был с ней?

Он резко повернулся ко мне.

И в его взгляде мелькнула боль. Или вина. Или злость. Не ко мне – к себе.

– Это не то, что ты думаешь.

Я горько усмехнулась.

– Тогда скажи, что это.

Молчание.

Долгое. Слишком длинное, чтобы не быть ответом.

– Я не могу, – сказал он наконец.

Вот и всё.

Вот и правда.

Он не может.

А значит – не хочет.

Я откинулась на подушку, уставившись в потолок.

Пыталась не расплакаться.

Он встал.

– Я скоро вернусь. Обещаю.

Эти слова прозвучали как приговор. Моё сердце стукнуло громче.

– Джексон…

– Обещаешь?

Он замер.

И сказал:

– Да.

Он ушёл, и дверь снова закрылась.

Я осталась в белой палате одна.

Со звуком капельницы. Со стуком собственного сердца.

И пустым стулом рядом.

Пять минут.

Десять.

Пятнадцать.

Он не вернулся.

Я. больше не чувствовала ни проколотую вену, ни хруст простыни под пальцами.

Не слышала капельницу, не замечала света, что падал полосами на пол.

Всё затихло.

Всё исчезло.

Кроме этого ощущения – будто внутри меня что-то медленно тонет, опускаясь

на дно, где нет воздуха.

Он ушёл.

Не просто из палаты. И что-то во мне кричало: “Не отпускай его. Встань.

Закричи. Догони.”

Но тело не слушалось.

А сердце…

Я смотрела в белый потолок – в нём не было ответов.

Только пустота.

Такая же, как теперь между нами.

Я не знаю, почему он не вернулся. Не знаю, что сказала ему она.

Но знаю точно одно:

Он начал строить стены между нами.

И я не знала, как его удержать.

Не знала, как удержать кого-то, кто больше не хочет быть рядом.

Я даже не заметила, как открылась дверь. Только когда услышала

осторожный вдох рядом, я поняла – я больше не одна.

– Сав… – голос Хлои был тёплый, несмелый. – Ты не спишь?

Я не ответила. Только медленно перевела взгляд на неё.

В глазах у неё была тревога. Такая настоящая – как у человека, который

готов держать тебя, когда ты падаешь.

– Он… ещё не вернулся? – спросила она.

Я чуть мотнула головой.

– Он ушёл, – прошептала я. – И не вернулся.

– Может, его что-то…

– Он не захотел. – Я посмотрела в окно, в этот пустой, чужой вечер. —

Просто не захотел.

Хлоя подошла ближе. Села на край кровати. Её пальцы сомкнулись

вокруг моей руки.

– Я устала, – выдохнула я. – Знаешь, как это? Быть сильной, когда

внутри всё разваливается. Делать вид, что не больно. Что ты

справляешься. Что…

Она молчала. И, чёрт возьми, за это я была ей благодарна.

Потому что мне не нужны были слова. Мне нужна была тишина, в

которой я могу развалиться.

– А что, если… – мой голос дрогнул. – А что, если он просто понял,

что я не стою этого?

Хлоя покачала головой, прижала мою ладонь к своей щеке.

– Ты стоишь всего, Сав. И если он это забыл – это его трагедия. Не твоя.

Я закрыла глаза.

Но внутри меня всё равно звенело одно-единственное:

он не вернулся.

он не вернулся.

он не вернулся.

он не вернулся.