Эмилия проснется во вторник

Глава 1

Меня зовут Василиса, мне почти восемнадцать, и я постоянно вру. Вру, сколько себя помню.

В этом году я поступила в крупный московский вуз, так что в родном городе мне осталось жить всего ничего, ха! Совсем скоро – чемоданы, прощание с родными и комфортный поезд с кондиционером, который увезет меня и моих подружек, которые тоже туда поступили, в столичные дали: чух-чух, чух-чух… В вагоне-ресторане мы будем пить вино по бокалам и мечтать о нашем прекрасном будущем. А как только приедем, сразу рванем в какой-нибудь крутой клуб и оставим там за ночь кучу денег!..

Раскусили, да? Я опять соврала.

Меня зовут не Василиса, а Эмилия – дурацкое старомодное имя, которое по-прежнему безумно нравится маме. Мне не почти восемнадцать, а всего шестнадцать, и ни в какой вуз я еще не поступила, даже не пыталась – предстоит на будущий год. Думаю, я останусь в родном городе – учусь я неплохо, но «неплохо» для бесплатного поступления в Москве недостаточно, а заплатить родители не в состоянии.

Еще у меня нет подруг, ни единой. Я никогда не пробовала вино, хотя почему-то прекрасно представляю его вкус – терпкий, как у терна с бабушкиного огорода. Наверное, я прочитала об этом в какой-то из книг.

В клубе я, конечно, тоже не была – мама бы дико волновалась, уйди я куда-то на ночь глядя. Да и не с кем мне ходить в такие места. Что вообще туда надо надевать? Если верить подростковым романам, – что-то максимально открытое, блестящее. У меня нет подобной одежды. В парк, на прогулку и в кафешку за лимонадом в таком не пойдешь, а больше мне летом некуда.

Не думайте, меня устраивает моя жизнь, даже более чем. Я провожу много времени со своей замечательной семьей. В теплое время года каждый день преодолеваю огромные расстояния с любимой музыкой в наушниках, читаю книги и пытаюсь их писать – в целом кроме этого мне и не нужно никаких занятий. Иногда помогаю по дому.

По некоторым разговорам в школе я понимаю, что у большинства моих сверстниц совсем другая жизнь, в которой уже есть то, что я описала вначале: подружки, алкоголь, развлечения. Они смотрят на меня как на заучку, хотя оценки у меня, как я уже сказала, не блестящие. Ясное дело, никто не составляет статистику результатов моих контрольных – это просто штамп, который прилепился ко мне, потому что я не такая, как они. Скучная. Тихоня. Вечно с книгой. Вечно отдельно от всех. Ну ладно, еще я разок кое-кому сказала, что иду на медаль. По-моему, мне сразу поверили.

Я перешла в новую школу в позапрошлом году, так что не могу похвастаться тем, что знаю своих одноклассников как братьев и сестер. Да и они, по сути, не знают меня – и почти никогда со мной не заговаривают. Все вокруг пупок рвут (мамино выражение), чтобы постоянно быть в центре внимания, а я люблю оставаться невидимкой. Это несложно. У меня иногда пытаются списать, но никто по-нормальному со мной не заговаривает – вопросы вроде «В какой нам сейчас кабинет?» и «А не знаешь, физрук выздоровел?» не в счет.

И это даже к лучшему, сейчас расскажу почему. Однажды соседка по парте спросила, как я провела лето, и я поведала ей про малоизвестный грузинский курорт, название которого сочинила сама. Она была заинтересована, пока не загуглила его с телефона (неужели я правда надеялась, что она так не сделает?). После этого одноклассница странно глянула на меня и стала отвлекаться от моего монолога. Но меня было не остановить – я продолжала рассказывать! Про пальмы, про пляжи с белым песком, про обезьян почему-то… Наконец она извинилась и сказала, что хочет послушать учителя географии, хотя его никто никогда не слушал: он был молодым, добрым и ставил всем пятерки «автоматом». Замолчав, я испытала огромное облегчение.

Как-то мы с бабушкой посмотрели два сезона сериала «Милые обманщицы» – он оказался затянутым, и на большее нас не хватило, – так там все героини врали красиво, искусно, с определенными целями. У меня получается не так хорошо и нет никакой цели. Я толком не знаю, зачем это делаю. Наверное, чтобы показаться лучше, чем я есть. Знаете, можно прочитать сотни книжек и обдумать мотивы тысяч героев, но разобраться в себе – совсем другое дело: для этого нужно мужество. Куда проще принимать в себе все как есть и не выходить из зоны комфорта.

Однако я уже вышла – несколько дней назад, когда познакомилась с одним человеком. Если бы не он, я бы ни за что не оказалась здесь, среди вас. Когда мы встретились, я была так на него зла и не могла даже подумать, что за считанные дни он перевернет все с ног на голову…

Вот как, видимо, должна звучать моя приветственная речь, в которой нам предложили рассказать о себе самое главное. Но вместо этого я блею: «Всем привет!» – и огорошенно замолкаю.

На меня уставились двадцать пар глаз. Я сглатываю ком в горле. Нет, я не смогу, не справлюсь!..

Мое любимое место в городе – библиотека неподалеку от дома. Я обожаю старые книги с пожелтевшей бумагой, в которых половина страниц держатся на скотче и ПВА, но на этот раз моей добычей стали две новинки: толстенный детектив и роман о старшекласснике, который ищет себя. Обе, судя по аккуратным записям на формулярах, уже прошли через пару читателей, однако все еще выглядели так, будто только что из магазина. Но в книжном они обошлись бы мне минимум в пятьсот рублей каждая, а здесь я, пусть на время, могла завладеть ими бесплатно. У одной из них, если присмотреться, был слегка потрепан уголок, но это меня не волновало.

Сколько лет хожу в библиотеку – и все равно каждый раз, выходя из нее с книгами, испытываю одинаковое чувство: словно сорвала джекпот. И никогда не кладу драгоценную ношу в пакет или сумку – гордо тащу в руках, прижав к себе. Клубы клубами, но разве можно предвкушать ночь бессмысленных дрыганий под музыку среди незнакомых людей так, как вечернее чтение в уютном кресле? Наверное, я чего-то в этой жизни не понимаю.

Я задержалась в библиотеке дольше обычного: из отпуска вышла Татьяна Сергеевна. Она знает меня много лет и, как обычно, расспросила, как поживают родители и бабушка, как проходят мои каникулы, понравились ли мне последние прочитанные книги, – причем была действительно заинтересована. Вот за что я люблю эту милую, седую как лунь женщину – она как будто действительно вникает в то, что ей говорят.

И, естественно, я принялась врать, даже не успев задуматься. Казалось бы, зачем мне производить впечатление на семидесятилетнюю старушку – уж ей-то можно было рассказать правду о своем времяпрепровождении. Вместо этого я сообщила, что родители на юге, бабушка улетела в Таиланд навестить брата, и я живу в ее квартире совсем одна, закатываю для друзей званые вечера со сложными блюдами, а в свободное от этого важного дела время сижу на балконе, обложившись книгами, и килограммами ем черешню. Про балкон я не лгала, только неизменно предпочитаю малину.

Татьяна Сергеевна слегка встревожилась и стала выяснять, не слушаем ли мы музыку слишком громко, не пьем ли алкоголь, не приносит ли кто в дом наркотики. Велела быть осторожнее и приглашать только самых близких, а если что понадобится или произойдет, звонить ей на мобильный (да, я его знала). Даже предложила зайти ко мне и помочь по хозяйству, но я брякнула, что на днях сама уезжаю в элитный летний лагерь. (Кто бы мог тогда подумать…)

Бабушка просила купить продуктов к ужину. Она по старинке держала пенсию в наличке и, как всегда, добавила денег и на мои нужды. Для кого-то в шестнадцать лет это презервативы и портвейн, а для меня – малиновое мороженое и дешевый журнал про звезд. Есть у меня маленькая слабость – люблю иногда полистать эту ерунду. Вот только в сами тексты я практически не вникаю – мне почему-то любопытно, как они подаются, как формулируются заголовки, подбираются иллюстрации.

Войдя в супермаркет, я собиралась положить книги в шкафчик, но с неудовольствием заметила, что все шкафчики заняты. В мою крошечную сумочку книги не умещались. Можно было занести их под мышкой, но мне предстояло еще выбирать и взвешивать продукты… Короче, я решила: ничего страшного не случится, если ненадолго – всего минут на десять – оставить книжки на шкафчиках, за горой корзинок для покупок. Трудно было представить, что кто-то их украдет.

С этого все и началось.

Когда через семнадцать минут я вернулась с полным пакетом, книг за корзинками не было.

Поначалу я была уверена, что они завалились за шкафчики, и, перегнувшись, с надеждой смотрела туда, но не увидела ничего, кроме пыли и пары смятых чеков. Похолодев, я принялась обыскивать все вокруг. Поискала даже несуществующий ключ в сумочке – вдруг я таки нашла свободный шкафчик и забыла об этом. Все напрасно.

«О, черт. Ч-черт!» – прошипела я вслух несколько раз, будто это могло помочь. За годы, что хожу в библиотеку, я ни разу не теряла книги. Я часто погружалась в свои мысли и была довольно рассеянной – вещами, которые я где-то оставила и больше не видела, можно было заполнить не одну полку в бюро находок. Я забывала зонтики, кошельки, перчатки, шарфы, школьную сменку, контейнеры с бутербродами, тетради с домашней работой, а один раз забыла в автобусе огромный букет цветов, который купила маме ко дню рождения на скопленные деньги. Но книги… книги – никогда.

Сам этот факт обескуражил меня даже больше, чем то, что пропажу придется возмещать – покупать в магазине за пресловутую тысячу рублей, если не больше. Скрыть случившееся все равно не получится – на магазинных экземплярах не будет формуляра и, главное, библиотечной печати. Что обо мне подумает Татьяна Сергеевна? Надо бы ухитриться прийти, когда она не работает. И не говорить, что посеяла книги в супермаркете. Стыд-то какой! Лучше я скажу, что они… сгорели. Да-да, был пожар, возможно, кто-то из гостей в бабушкиной квартире уронил сигарету, загорелись шторы… Пусть лучше я буду безалаберной тусовщицей! Ну как, как я вообще додумалась до того, чтобы бросить книги где попало?! Это так на меня не похоже…

Я ненавижу обращаться к незнакомым людям, но все-таки спросила охранника магазина, не видел ли он пропажу. Тот покачал головой, для приличия немного поискал вместе со мной и вернулся к исполнению обязанностей. А мог бы и записи с камеры видеонаблюдения поднять, между прочим. Наверное, если бы речь шла о настоящих материальных ценностях, он так бы и сделал. Но никого не интересовала пара библиотечных книжек, забытых школьницей.

Их невозможно было прихватить по ошибке. Кто-то забрал их специально, и вряд ли это был такой же книжный червь, как я, – кажется, нас таких осталось раз-два и обчелся. Эти книги, новенькие, с еще хрустящими, пахнущими типографской краской страницами, наверняка пустят на макулатуру! Нет, нет, они слишком хороши – их перепродадут… пожалуйста, пусть их хотя бы перепродадут!..

Понимаю, мои страдания по этому поводу кажутся раздутыми и никчемными. У кого-то близкие умирают, кто-то голодает и лишается дома, кто-то в экзистенциальном кризисе, а тут я убиваюсь из-за потерянных книжек. У меня и правда сравнительно спокойная и счастливая жизнь, не отрицаю. Но книги составляют ее если не целиком, то где-то процентов на шестьдесят. Они моя главная страсть, главное хобби. Это как если бы коллекционер потерял один из своих экспонатов. А в данном случае экспонаты были еще и чужими!

Я продолжала корить себя, волоча из магазина довольно тяжелый пакет. Прежде чем нести продукты бабушке, я хотела решить свой вопрос. Рассудила: до того как идти в книжный, можно сходить на развалы неподалеку.

Они находились там, сколько я себя помнила – люди, в основном пожилые, за копейки продавали залежавшиеся книжки вместе со значками, кассетами и прочими ненужными вещами. Во всем этом не было очарования, да и атмосфера была совсем не та, что в библиотеке. Я терпеть не могла, когда эти дедули смотрели с надеждой, случись мне повертеть в руках какой-нибудь из их товаров. В общем, на развалы я ходить не любила, но сейчас – точно стоило. За парой импровизированных прилавков торговля шла пободрее, и я несколько раз видела там новинки. Оставался крошечный шанс, что я смогу купить те книги в разы дешевле, чем в магазине.

***

Уже через пятнадцать минут я ходила между пыльными столами на развалах и дивилась своей наивности. Среди книг девяностых по домоводству, школьных учебников, по которым давно не преподавали, и любовных романов с целующимися парами на обложке уж точно не могло быть того, что я ищу.

Впрочем, на одном столике, чуть поодаль, ассортимент оказался сравнительно неплохим – было видно, что его хотя бы собрали не из того, что никогда никому не понадобится дома, а из более или менее интересных экземпляров. Я с удивлением обнаружила томики Бальзака, Франсуазы Саган, сразу две книги Виктора Гюго и даже несколько современных детективов и триллеров.

С любопытством рассматривая и ощупывая все это, я на какое-то время почти забыла, зачем пришла.

– Я прямо теряюсь, что вам порекомендовать, – произнес молодой мужской голос, и тут только я подняла взгляд и обнаружила, что возле столика стоит не очередной дедулька, а парень лет восемнадцати.

Выразительные серые глаза, слегка тронутая загаром гладкая кожа, пухлые (но не слишком) губы, аристократичная (или попросту подростковая) худоба…

Красивый.

Это первое, что я о нем подумала, и почти сразу инстинктивно попыталась отогнать эту мысль.

Я отлично знаю – не раз об этом читала: привлекательные люди всегда кажутся более добрыми, умными и приветливыми, им хочется доверять, но это ловушка мышления. Нельзя составлять впечатление о человеке на основании того, насколько прямой у него нос и какого цвета глаза. А не доверять лучше вообще никому – на всякий случай.

Прошлой весной я ходила на пару свиданий с несимпатичным прыщавым мальчиком в круглых очках, который, однако, казался неглупым и обходительным – так вот, в третий раз он не пришел без всяких объяснений и больше не писал. Я потопталась почти полчаса возле кинотеатра и отправилась в библиотеку.

Все это слишком ненадежно и неловко. Парням – нет, а красавчикам – дважды нет, с ними безопаснее встречаться на страницах книг.

Почему я подумала о таком, глядя на молодого продавца, который, собственно, ничего мне не предлагал? Да понятия не имею. Наверное, у меня слишком богатая фантазия.

Его красота – и это как будто слегка утешало – казалась не слишком броской. Красавчики обычно очень гордятся своей внешностью и охотно козыряют ею, но этот… он словно не подозревал, что чем-то отличается от других. На нем были растянутая футболка с невнятным зелено-голубым принтом и длинные, до колена, несуразные черные шорты. Вьющиеся каштановые волосы до плеч растрепались – возможно, всему виной был ветер, но скорее, парень просто решил не причесываться перед выходом из дома.

– Не знаю, что вам порекомендовать, – повторил он с извиняющейся улыбкой, от которой почему-то стало тепло на душе, – вы классику предпочитаете или современное что-то хотите?

– Я… вообще-то… ну… всеядна, – пробормотала я.

– Загадки, преступления, приключения, трагедии?

– Э… может быть.

– Как насчет любви? – прищурился он, глядя мне в глаза.

Я чуть было не возмутилась, но в следующую секунду поняла, что речь все еще о книгах.

– Может быть, – снова сказала я и наконец вспомнила, что привело меня на развалы, – но сейчас мне нужно кое-что конкретное.

Когда я произнесла названия, на лице парня отразилось сначала изумление, а потом озадаченность.

– Забавное совпадение…

– Что?

– Секунду.

Он отошел от прилавка, извлек из-под табуретки чуть потертый серый рюкзак, а из него – две книги. Те самые, что я взяла в библиотеке – у одной был слегка потрепан уголок.

– Откуда они у вас?! – прошептала я.

– Вы действительно хотите знать?

– Еще бы!

– Буккроссинг. Я состою в одном крупном чате. Суть в том, чтобы оставить где-то в городе ненужную тебе книгу или пару книг и написать их местоположение, а потом кто-то другой их заберет и тоже где-то оставит свои. Иногда мы вкладываем в книги записки или открытки…

– Эти две ты забрал в супермаркете на соседней улице за корзинками? – От волнения я даже не заметила, что перешла на «ты».

– Да. Надо же, это ты их там оставила? Девушка на аватарке вроде была другая…

– Они библиотечные!

– Правда? – Парень нахмурился, явно сбитый с толку. – Но это не положено, в буккроссинге участвуют только личные экземпляры. А откуда ты…

– Красть книги, которые человек на минутку оставил на шкафчиках, пока делал покупки, – вот что не положено!

– Э-э… подожди… – Он достал из кармана шортов телефон и уткнулся в него. – Че-ерт. Это был другой супермаркет, через два дома! – Поскольку я все еще смотрела на него с гневом, он пустился в объяснения:

– Я тут этим летом иногда помогаю дедушке с продажами – он говорит, что со мной дела идут получше, не знаю даже почему. Сегодня он попросил меня по дороге купить ему газировки. А я как раз зашел в этот чат и увидел, что одна девушка оставила две книги в супермаркете поблизости. Какие именно, она не написала, это всегда сюрприз. Я решил зайти туда. Поэтому и не удивился, когда увидел пару книжек за корзинками. Поскольку торопился к дедушке, я их не открыл, просто сразу в рюкзак кинул и побежал сюда… Это поразительно! Они, значит, твои? Ну, то есть…

– …библиотечные, – раздраженно пояснила я и протянула руку. – Давай сюда, книжный вор.

Он расплылся в улыбке.

– Ха-а. Читала Зусака?[1]

– Кто же его не читал.

– Из моих знакомых – почти никто…

Он говорил что-то еще, но я была занята жадным разглядыванием вновь обретенных книг. Какое счастье!

– …так как ты на это смотришь?

– Что?

Я подняла на парня счастливый взгляд. Гнев и негодование испарились, стоило мне получить пропажу обратно. Все проблемы были позади, осталось только унести книги домой и больше никогда-никогда не оставлять без присмотра.

В эйфории я еще раз мысленно отметила, в этот раз даже без внутреннего сопротивления, что мой новый знакомый очень хорош собой.

– Я спросил, не хочешь ли ты сходить со мной в тот второй супермаркет и посмотреть, что там за книги. Ты могла бы забрать одну себе и тоже присоединиться к буккроссингу. Дедушка отошел, но вернется с минуты на минуту…

– О… вообще-то, меня ждут. – Я приподняла пакет с продуктами.

– Ну, тогда я просто помогу тебе донести это туда, куда нужно. Вот и дедушка идет…

Ага, начинают проявляться замашки красавчика! Не спрашивает, нужно ли меня проводить, а ставит перед фактом. Фиг там!

– Очень приятно было бы познакомиться, – твердо произнесла я, глядя на приближавшегося пожилого мужчину (низкий рост, аккуратные очки, лысина, седая борода), – но мне действительно совсем-совсем пора. Пока.

Я развернулась и поспешила удалиться, прижимая свободной рукой к груди библиотечные книги.

– Тебе точно не нужна помощь? – прокричал парень вслед.

– Однозначно! – бросила я через плечо.

Следующие метров триста я ощущала неимоверную гордость, которая затем сменилась усталостью и сомнениями. Нехорошо я поступила, не став знакомиться с пожилым человеком. И, может, стоило пойти в супермаркет – вдруг книги оказались бы стоящими. И я получила бы одну совершенно бесплатно!

***

– С другой стороны, – рассуждала я некоторое время спустя, сидя с чашкой чая и бубликами за столом на кухне у бабушки, пока она помешивала наш будущий ужин в кастрюле на плите, – мне нужно было бы поделиться чем-то в ответ, а у меня не так много ненужных книг. Учебники, я так думаю, не в счет.

– Тем не менее кое-что у тебя найдется. Например, я хорошо помню, что ты оставляла здесь роман Стивена Кинга, который тебе совсем не понравился. Тебе он достался по какой-то акции.

– «Девушка, которая любила Тома Гордона»? Да уж, ерунда полная.

– Ну вот и избавилась бы от нее, а то место занимает. И еще, знаешь, я вспомнила, что в апреле купила в киоске по дешевке книгу про времена царствования Екатерины Второй, и она мне не нужна. Я дочитать это не смогла и тебе не советую – хоть произведение и художественное, нельзя же так вольно обращаться с фактами…

Я понимающе улыбнулась – бабушка тридцать лет преподавала в школе историю.

– В общем, ты думаешь, я должна была пойти в супермаркет с тем парнем.

– Про того парня, очевидно, думаешь ты, а я всего лишь хотела сказать, что тебе стоит поискать этот… как его… чат, где обмениваются книгами.

– А, ну… ну да. Конечно. Может, и правда.

Она обернулась, не переставая помешивать содержимое кастрюли, и лукаво заметила:

– Ты покраснела!

– Это все жар от плиты, – отмахнулась я.

– Парень действительно так хорош?

– С чего ты взяла?

– Ты сказала, что он «довольно смазливый», быстро скомкала фразу и при этом не знала куда глаза девать. Наверное, Аполлон.

– Пацан как пацан.

– Но это мило – вместо того чтобы сидеть в телефоне, или пить с друзьями, или за девочками ухлестывать, он на каникулах помогает дедушке. И в литературе разбирается. Я бы на твоем месте повидалась с ним еще раз.

– Зачем?

– Да хоть просто поболтать с интересным человеком. Ты все лето проводишь со мной, мамой и книгами. Знаю, знаю, что тебе это нравится, но ведь иногда не помешает немного разнообразия, правда?

– Даже если бы я и хотела увидеть его – я даже имени его не знаю. Не стану же я ходить по развалам и ждать, когда он соизволит прийти. Вряд ли он торчит там постоянно. Он сам говорил, что помогает дедушке «иногда».

– Сейчас он наверняка все еще там. Он же пришел совсем недавно.

– Вернуться будет очень глупо. К тому же мне надо… э-э… поскорее приняться за библиотечные книги.

– В любом случае ты можешь найти его в чартере.

– Где-где?

– Прости, в чате! Правильно произнесла, да? В чате по обмену книгами. Он ведь там точно состоит.

– Хорошо, хорошо, я поищу его прямо сейчас. Наверное, ты права – из этого что-то может выйти.

– Эй, придержи коней! Я говорила о разговоре с интересным человеком, а не о том, чтобы делать меня прабабушкой!

– Господи! Я имела в виду буккроссинг! – схватилась за голову я и обнаружила, что плечи бабушки, склонившейся над плитой, подрагивают. Она смеялась надо мной.

***

Я набрала в поисковике «буккроссинг» и добавила название своего города. Выпало несколько мест и адресов, которые я себе на всякий случай сохранила; были ссылки, которые вели в соцсети и мессенджеры. На нужный чат я наткнулась практически сразу, он оказался открытым, сообщения были в свободном доступе. В нем состояли почти полторы тысячи человек. Переписывалась, как я смогла заметить, в основном молодежь моего возраста и чуть старше.

Сегодня одна девушка действительно сообщала, что оставила книги в супермаркете за корзинками. Молодой человек, на аватарке которого я узнала своего нового знакомого, бодро отрапортовал, что забрал их, и приложил фото моих библиотечных приобретений на фоне пола супермаркета. Чем там охранник занимался, раз не заметил, что книги не только уносят, но и фотографируют?!

Две девочки из чата немногословно посетовали, что не успели, а затем опять появился мой знакомый продавец: «Ребята, ошибочка вышла, я как честный человек должен предупредить, что не забрал. Долго объяснять, в общем, это было не то. Сейчас иду за этими книгами. Мне тут минут десять – если кто находится поближе, у вас есть шанс…»

О, он еще и честный человек. Как мило.

Снова посетовала одна из тех девчонок, которые не успели в прошлый раз: она опять не успевала. В итоге книги снова достались продавцу. «Есть!» – отчитался он, добавив смайлики со звездочками вместо глаз и фотографию книг. Одна из них – очередное фэнтези с драконом на обложке – не представляла для меня интереса, зато увидев вторую, я только что не облизнулась. Она входила в первую пятерку моего «библиотечного списка»!

Да, у нормальных людей виш-листы – то, что они хотят купить, а у меня – список того, что я хочу взять в библиотеке. Если бы книги выдавали не на определенный срок, я бы, конечно, взяла сразу по максимуму… да нет, вообще-то, не взяла бы – куда приятнее возвращаться снова и снова.

Той книги, которую забрал продавец, в моей библиотеке не было, и я даже смотрела по каталогам, нет ли ее в какой-то другой. Увы, она отсутствовала, так что пока я просто ждала и ни на что не рассчитывала…

Надо, надо было пойти с ним!

Я издала такой протяжный и жалобный стон, что бабушка, находившаяся в соседней комнате, встревожилась, не заболело ли у меня что. Я объяснила ей ситуацию.

– Ну, теперь сам бог велел тебе вернуться на развалы, – развела руками она.

– И что я скажу продавцу? Сама же отказалась его сопровождать и удалилась, да еще так гордо и… нагло.

Я съежилась от мысли о том, что даже не поздоровалась с его дедушкой, этим милым старичком. Ведь он меня уже заметил…

– А ты узнай, не продается ли у них эта книга. Наверняка парень не все себе оставляет, а кое-что сбывает как раз на развалах.

– Хм, а вот это отличная идея! Спасибо! – Я чмокнула бабушку в щеку и помчалась в коридор.

– Ужинать без тебя? – успела спросить она, прежде чем я ускользнула.

– Почему? Не надо без меня, я быстро: одна нога тут, другая…

– А мне кажется, ты разговоришься с продавцом… о буккроссинге, к примеру, – усмехнулась бабушка.

Я помотала головой.

– Вот увидишь, максимум через полчаса буду тут.

***

– Ты все-таки решила что-то взять! – искренне, кажется, обрадовался продавец.

Разумеется, он по-прежнему был там. Его дедушка тоже, и на сей раз я любезно с ним поздоровалась. Тот ответил кивком и тут же отвлекся.

– Я бы представил вас друг другу, но не знаю, как тебя зовут, – заметил парень.

Я собиралась перевести тему или ответить что-то вроде «Зачем тебе это?», а лучше «Зачем вам это?», чтобы восстановить официальность и подчеркнуть, что мне от него нужно только одно – книги. Не за тем я вернулась, чтобы с ним знакомиться, еще чего, пусть покоряет своими красивыми глазами кого-нибудь другого.

Но вместо этого у меня вырвалось:

– Я Василиса.

– Очень приятно, Дима. У тебя чудесное имя.

– Спасибо.

Действительно, в том, как звучит «Василиса», есть что-то трогательное и при этом шикарное, породистое, вроде как в элитном шелке. Василиса просто не может – не имеет права – быть неинтересной, несимпатичной, неталантливой. А вот Эмилия – однозначно кто-то скромный и тихий с задних рядов, особо не отсвечивающий и ничем не примечательный. Попросту я. Знаю, я сама говорила, что не люблю быть в центре внимания. Но иногда, всего лишь иногда, предпочитаю хотя бы казаться Василисой, а не Эмилией.

– Итак, дедушка, – Дима повернулся к старичку, – это Василиса, наша новая покупательница. Василиса, это мой дедушка Семен Владимирович – профессор кафедры истории философии и культуры в университете. – Он назвал самое крупное учебное заведение в нашем городе – ого!

– Бывший профессор, – с весьма довольной улыбкой поправил его дедушка. – Уже пять лет как на пенсии.

– Бывших профессоров не бывает, у тебя это в крови, – добродушно сказал Дима.

Я подумала о бабушке – она тоже и учителем, и историком была по жизни, а не с какого-то по какой-то год. До сих пор что бы она мне ни рассказывала – о театрах ли в Древней Греции, о судьбе ли Анны Болейн, об Октябрьской ли революции, – я слушала ее с раскрытым ртом, даже если далеко не в первый раз.

И еще кое о чем подумала. Было видно, что Дима с дедушкой близки, как мы с мамой и бабушкой. И то, что он помогает дедушке на каникулах, и правда было достойно уважения, но еще больше цепляло то, что для парня это, похоже, на самом деле важно, все идет от души. Я даже почувствовала к нему нечто похожее на симпатию.

– Ну так, Василиса, что бы вы хотели у нас приобрести? – Семен Владимирович выпрямился, будто это помогало ему чувствовать себя более значимым за этим прилавком с книгами – как раньше, когда он работал в элитном вузе.

– Я пришла спросить, не продается ли у вас случайно…

Когда я произнесла название книги, Дима прыснул.

– Сегодня день совпадений или как? Я как раз ее из супермаркета забрал. И себе хотел оставить, но раз тебе нужна…

Он достал книгу все из того же рюкзака и протянул мне.

– Она твоя.

На душе мгновенно потеплело, по жилам будто разлился теплый мед. Если у меня когда-нибудь – ну, нескоро – будут серьезные отношения или брак, жениху/мужу со мной несказанно повезет: никакие драгоценности и заморские курорты мне не нужны, просто дайте мне книгу и посадите в уютное кресло.

– Сколько она стоит?

Не удержавшись, я погладила обложку большим пальцем – золотые буквы были вытиснены на ней, как на детской книжке, и это выглядело не слишком уместно, но мне все равно дико нравилось.

– Нисколько, забирай, – пожал плечами Дима. – А я еще достану.

– Давай я заплачу хотя бы символически. Неудобно.

– Мне она досталась бесплатно – и тебе достанется так же. Бери и ни о чем не думай.

– Спасибо, – прошептала я, – огромное.

Повисла пауза, во время которой мне захотелось заключить Диму в объятия благодарности. Я понимала, что это несколько чрезмерно, но и сразу сбегать было бы некрасиво. Стоило поддержать разговор еще хотя бы немного – из вежливости.

Я сделала попытку:

– Это не совпадение на самом деле. Я вступила в тот чат и увидела, что ты забрал из супермаркета.

Лучше бы соврала, спохватилась я, глядя на то, как Дима расплывается в улыбке. Сейчас он подумает, что этот мой поступок как-то связан с ним. Что книга – лишь повод снова с ним встретиться. Помнишь, Эмилия, красавчики привыкли нравиться и обожают это.

Засиял-то как, будто медный пятак! Ну вот. Такой же, как все они.

От начавшей было зарождаться симпатии вмиг не осталось и следа. Я прохладно продолжила:

– Видишь ли, я книжный блогер. Мне необходимо отслеживать такие движения, как буккроссинг, в своем городе, а у меня здесь был ощутимый пробел. Поэтому прекрасно, что ты мне рассказал про такой популярный чат. Практически полторы тысячи человек – немало для этой тематики.

Так-то, съел?

– Блогер? Ого! – Дима повернулся к дедушке. – Отпустишь меня ненадолго? Хочу потолковать с Василисой о ее интереснейшем хобби.

– Да не нужно, я, в общем, уже тороп… – начала я, а Семен Владимирович одновременно кивнул:

– Конечно, гуляйте сколько угодно. По продажам сегодня негусто даже с тобой.

– Дедушка почему-то считает, что у меня талант продажника, – рассмеялся Дима, явно по-прежнему довольный собой.

– Дело не в продажах, – поправил Семен Владимирович с легким презрением, – а в том, что ты сразу ориентируешься, кому из покупателей что нужно, и предлагаешь им именно это.

– Никакого секрета – я просто наблюдаю, на что падает их взгляд, какие книги они берут в руки, и делаю предположения об их вкусах. Иногда угадываю.

– Да, и это отличный творческий подход.

– Ты тоже так можешь, ничего сложного.

– Я пробовал. Никакого эффекта, – развел руками Семен Владимирович. – Видимо, тебе добавляет очков твоя молодость и энергичность. А если учесть, что покупатели в основном женского пола…

– Так, ладно, дедушка, перестань, – проворчал Дима.

Я внимательно посмотрела на него и отметила: то ли ему действительно стало неудобно, то ли он превосходный актер. Странно. Любой красавчик млел бы от всех этих похвал или воспринимал их как должное. А смутиться мог разве что для вида.

– Между прочим, – продолжил мой новый знакомый, – с Василисой меня ждало фиаско. Она посмотрела и потрогала столько всего, что я даже не сообразил, что ей предложить.

– Я же говорила, что всеядна… Ну, я все-таки тороплюсь. Спасибо за книгу, и…

– Может, я все-таки провожу тебя до дома? Пожалуйста. Я ни разу не общался лично с книжным блогером.

На сей раз он хотя бы спросил, можно ли меня проводить, а не перед фактом поставить попытался. Прогресс.

– Ладно, – неожиданно для себя согласилась я и попыталась погасить в себе тут же всколыхнувшуюся панику.

До бабушки недалеко, мне всего и надо-то продержаться минут пятнадцать. Буду отвечать на вопросы о блоге максимально обтекаемо, а потом снова сошлюсь на то, что мне пора бежать. Никакой опасности. Никакой часовой болтовни у подъезда. И вряд ли мы когда-то снова увидимся – я крайне редко появляюсь на развалах…

[1] Имеется в виду известный роман австралийского писателя Маркуса Зусака «Книжный вор» (2005).

Глава 2

Мы стояли возле бабушкиного подъезда, у цветущего палисадника, за которым любовно ухаживали соседи, уже полтора часа – я с недоумением обнаружила это, когда завибрировал телефон. Думала, меня хватилась бабушка, но это был всего лишь мобильный оператор, напоминавший о том, что стоит пополнить баланс.

До обсуждения моего воображаемого блога даже не дошло – вместо этого мы с Димой говорили о книгах. О том, кто что читал в детстве, кто что читает сейчас и кто что мечтает прочитать. Он оказался настоящим книжным червем – я и не подозревала, что среди парней водятся книжные черви, которые при этом не изъясняются на языке Байрона, вовремя моют голову, стирают одежду и не носят самые страшные из предложенных стоматологом брекеты. Парни из нашего класса, по-моему, читали максимум Пушкина в детстве и «Горе от ума» в кратком содержании перед сочинением, а главными их интересами были спорт да мобильные игры.

А Дима чего только не читал – от Булгакова до Берроуза. Как я поняла, все началось с обширной бабушкиной и дедушкиной библиотеки, а потом пошло-поехало. В его семье читали все, как и в моей, но больше всего – именно бабушка с дедушкой. Диму слегка клонило в сторону фэнтези – к счастью, крен был не слишком сильным; я всегда предпочитала реализм, но пересечений во вкусах у нас все равно было предостаточно. У Стивена Кинга ему тоже не понравилась «Девочка, которая любила Тома Гордона», зато он, как и я, был в восторге от «Мизери» и «Кладбища домашних животных».

Я едва не задохнулась, когда Дима спросил, читала ли я «Грозовой перевал». Читала ли я?! Да это моя настольная книга! Пусть говорят, что там нет ни одного нормального героя и все отношения токсичны – готическая атмосфера покоряла меня, а все эти страдания-метания персонажей… если честно, я им даже завидовала чуть. Когда была помладше и поглупее, конечно же. Сейчас просто восхищаюсь стилем, антуражем и смелостью писательницы. Для того времени роман был и правда смелым: в нем немало жестокости, с моральными качествами у главных героев полный провал, а в конце еще и мистика вкралась.

Я чуть было не ляпнула, что меня вообще-то и назвали в честь автора «Грозового перевала» Эмили Бронте. Почти ляпнула, но вовремя – на середине фразы – исправила положение, заявив, что меня хотели так назвать.

– Эмили? – удивился Дима.

– Эмилией.

– Очень хорошо, что не назвали. Это имя может подойти разве что той, которая родилась сразу пятидесятипятилетней.

– Причем старой девой, – подсказала я быстро, потому что не раз об этом думала. – Сварливой, не выносящей любого шума и вида влюбленных пар.

– И рыжей.

– Почему рыжей?

– Не знаю, вот так мне представляется. Натуральные рыжие волосы, собранные в пучок, и в них еще какая-нибудь старомодная заколка с черепаховым узором. А зимой эта женщина кутается в пуховые платки и носит унылые коричневые сапоги на плоской подошве.

– Никто не знает, как я буду выглядеть в пятьдесят пять. Может, именно так. Между прочим, у меня оттенок волос уже сейчас рыжеватый.

– Ты так выглядеть не будешь, – категорически заявил Дима. – Ты Василиса.

– А Василисы… мы, по-твоему, как выглядим в этом возрасте?

– Благородно и дорого. И уж точно старыми девами не остаетесь. Вас даже на старости лет кавалеры атакуют.

– Хм-м…

У меня возник вопрос, грубый флирт это или просто шутка. Судя по его невинной улыбке, было верно скорее последнее. Я расслабилась и собиралась ответить что-то остроумное, но тут пришла Димина очередь обнаружить, сколько времени уже прошло.

– Блин! Дедушка уже через час заканчивает! – воскликнул он. – Надо хотя бы помочь ему отнести то, что не продано. Я бы еще с тобой постоял, беседа очень интересная, но…

– Да-да, меня тоже бабушка заждалась, – закивала я.

– Мы же увидимся опять?

– Ну конечно.

Я произнесла это, ни на секунду не усомнившись, и тут же посмотрела на Диму с тревогой, но он явно не возгордился. На его лице по-прежнему отражалась только озабоченность по поводу того, как надолго, оказывается, он застрял здесь со мной.

***

Бабушка поужинала час назад и теперь смотрела детектив по Агате Кристи. Ради меня она отвлеклась и вышла в коридор спросить, как прошло «свидание». Я поспешила заверить, что это был всего лишь увлекательный разговор двух книгочеев.

– Было здорово, но он даже не спросил телефон, не выяснял, есть ли я в соцсетях. Взял и умчался, – пожаловалась я, разуваясь. – Наверное, про следующую встречу он из вежливости…

– Не факт, – пожала плечами бабушка. – Он знает, где ты живешь. Да и ты знаешь, где можно найти его…

– Не будет же он караулить меня у подъезда, а я его – на развалах.

– …и потом, есть этот ваш книгообменный чарт. Ну, то есть чат.

– Точно, я же туда вступила! Тогда, если захочет, он меня найдет! А если не захочет?

Я не могла усидеть на месте. Опустилась в кресло, сразу вскочила, чтобы помыть руки, опять опустилась, опять вскочила, чтобы взять на кухне печенье, но решила, что разумнее подогреть себе ужин, правда, оказалась не голодна и вернулась в комнату.

Немудрено, что я была так взволнована – не каждый день у меня появлялся новый интересный знакомый. Если уж честно, у меня не каждый день вообще происходило что-то достойное упоминания. Я прокручивала в голове обрывки нашего длинного диалога, отмечая то «Как хорошо, что я это сказала!», то «А вот тут можно было еще добавить, эх…». В целом я была довольна беседой, что, честно говоря, тоже происходило со мной нечасто.

Вздохнула: если это была последняя встреча, наверное, в каком-то смысле так даже лучше. Я не успела ничего испортить, и она останется неким эталоном…

– Он уже захотел, – констатировала бабушка, когда я присела рядом с ней.

– Что? – вздрогнула я.

– Он уже захотел тебя найти. Пришло сообщение, пока ты была на кухне.

– Да вряд ли оно от него. Может, мама пишет.

– А ты проверь.

Я проверила. Сообщение было от Димы.

«Еще раз привет. :) Бабушка не ругалась?»

Я улыбнулась и набрала: «Нет, все хорошо. А твой дедушка не обиделся?»

Ответ не заставил себя ждать: «Тоже нет, абсолютно. Он успел продать две книги, кстати».

Дима писал без грамматических ошибок! Не то чтобы я этому удивилась – с учетом его хобби, – но умилилась точно.

«Что за книги?» – осведомилась я. Раз уж мы весь день обсуждали литературу лично, не грех продолжить в том же духе онлайн.

«Любовный роман и одну детскую, про первоклассников. Ничего особенного. Что ты делаешь завтра?»

Ого.

Мои ладони вспотели – наверное, в комнате было душно, а я лишь сейчас это заметила. Я поднялась и включила стоявший на столе напротив вентилятор – заодно сделала небольшую паузу, чтобы прийти в себя.

В тот день все менялось крайне быстро: несколько минут назад я переживала, что мы не обменялись контактами, а теперь размышляла, стоит ли все-таки встречаться с Димой еще раз. Свой недавний тезис про эталон я, разумеется, быстро отмела – он годился разве что для утешения, если бы ничего больше не вышло. Казалось бы, такое удачное знакомство надо непременно продолжать и сомневаться тут не в чем. Но я сомневалась – в том, что правильно поняла Диму. Вот будет конфуз, если я решу, что иду на свидание (а по-моему, это уже на него похоже), и он поймет, что я так решила, но выяснится, что сам он хочет просто поговорить о книгах! Хорошо бы разобраться на берегу, видит он во мне возможного друга по интересам или не только.

Было бы, наверное, легче, если бы только. Можно было бы вести себя естественно, не краситься и, если получится, больше не врать…

Пока я размышляла, пришло еще одно сообщение, подлиннее: «Дедушка завтра не пойдет на развалы, у него кое-какие дела, так что я свободен. Если ты тоже, можно съесть по мороженому в "М**" и продолжить беседу. Мне очень понравилось сегодня! Редко встретишь такую начитанную девушку:)».

Слава богу, определенность. Ни слова о моей красоте (все равно это было бы лестью), никаких ловеласовских «встретимся вечером у меня дома». Мороженое в маленькой кафешке и болтовня на единственную, пожалуй, тему, в которой я как рыба в воде. Это мне вполне подойдет!

«Часов с двух могу», – написала я – пусть не воображает, что я ничем не занята и у меня в распоряжении весь день. Подумав, тоже добавила смайлик – так получилось приветливее. У меня вроде бы пока не было повода ему грубить.

«Отлично, тогда давай прямо в два у входа в «М**». Уже пора уносить книги, пойду помогать. До завтра!»

Отложив телефон, я достала пудреницу, которую открывала крайне редко, и посмотрела в зеркальце. На меня взглянула девочка с карими глазами, слегка вздернутым носом и парой прыщиков на маленьком подбородке. Лицо – скорее круглой формы, чем овальной, из-за еще детских щечек – обрамляли не тронутые краской каштановые волосы, вьющиеся у висков и на кончиках. Обычная школьница. Никакого уродства, но и никакой красоты. Ни соблазнительных губ и точеных скул Анджелины Джоли, ни нежной утонченности Скарлетт Йоханссон.

И с моей фигурой то же самое: все вполне неплохо – нет жира, есть грудь и попа, – но не сказать, чтобы это была такая фигура, по которой пускают слюни. У меня не самые длинные на свете ноги. Я не слишком грациозна. Я горблюсь при ходьбе и еще сильнее – когда сижу. У нас в классе учится чуть полноватая девушка, но она всегда держится прямо, будто балерина, и даже зевает так, что хочется брать у нее уроки изящества. Конечно, у нее есть парень, уже и не первый. Вообще, вокруг полно девушек, которые могут заинтересовать молодого человека – например, такого, как Дима, – не только в качестве интересного собеседника. Так что нет ничего удивительного в том, что завтра у нас с ним будет обычная приятельская встреча.

Но я ведь ничего большего и не желала. Тем более теперь у меня целых три книги – библиотечные и отданная Димой, – которые стоит поскорее прочитать. Незачем тратить время на глупые мысли о… свиданиях? Я же не хотела целоваться с этим почти незнакомым парнем и точно не хотела к нему домой. Чтобы он меня лапал и лез под юбку?! Бр-р, мерзость какая.

Я не такая уж святая – иногда, как и все подростки, фантазирую о сексе, но то лишь редкая слабость, которую я снисходительно себе позволяю, зная, что это никак не повлияет на мою настоящую жизнь. Я могу сколько угодно представлять себе перед сном что-то пошлое, даже смотреть соответствующие видео и касаться себя – разумеется, несколько раз я это делала, кто ж не делал, – но наутро проснусь все той же скромной одиночкой и, позавтракав яичницей, сяду за Джейн Остен. Реальная физическая близость с кем-то – совсем другое, до этого мне как до Китая. Я и целовалась-то нечасто…

Ладно, ладно, ни с кем я не целовалась. В свои шестнадцать лет. Конечно, общалась с парнями наедине, за ручку держалась, но поцелуев не было. Ну и что дальше? Можете смеяться сколько угодно, а я от этого особо не страдаю. Когда-нибудь это случится – думаю, момент будет подходящим. Более подходящим, чем все, что были до сих пор, вот так.

В ночь после знакомства с Димой я не смотрела никаких особых видео и ни о чем не фантазировала, однако мне приснилось, что мы сидим полураздетые у него дома на диване, он целует меня пониже шеи и мне это очень нравится. Проснулась я вся вспотевшая и раскрасневшаяся, на скомканной простыне. Надо же, что подсознание иногда подкидывает! Наверное, опять от жары.

Я с негодованием глянула на тихо шелестящий лопастями вентилятор на столе. Ни от чего эта рухлядь не спасает! Нужно сказать бабушке, что пора купить новый, посовременнее. Не такие уж они дорогие, в конце концов, а вещь реально необходимая.

Глава 3

К тому времени как мы с Димой встретились, я почти забыла о нелепом сне и ни капли из-за него не смутилась. Смутилась я из-за того, что вместо вчерашней растянутой футболки и шортов он облачился в прямые синие джинсы и другую, явно тщательно выглаженную черную футболку с воротником – кажется, такие называются «рубашка поло», хотя мало похожи на рубашки. Нет, серьезно, он погладил одежду перед встречей со мной! И, кажется, чем-то побрызгался – я улавливала приятный терпкий аромат с мятной ноткой. Впрочем, это мог быть просто дезодорант.

Я надела красный приталенный сарафан – достаточно яркий, но вполне целомудренный: длинный и без всякого декольте. Самое то для обсуждения книг.

Мы не обнялись, ничего такого – Дима лишь слегка коснулся моего плеча и улыбнулся.

– Привет. Жарко сегодня, да?

– Нормально, – слегка натянуто улыбнулась я в ответ. – Лучше, чем холод.

– Полностью согласен. В холоде хорошо только то, что можно сделать себе чай и залезть под одеяло с книжкой.

– Я и в любое другое время так делаю, только летом вместо чая компот, а вместо одеяла легкое покрывало.

Мы оба рассмеялись, и это почти сняло мое непонятно чем вызванное легкое напряжение.

– Еще я люблю читать на балконе, поставив рядом мисочку малины, – поделилась я и тут же вспомнила, что наговорила на днях библиотекарше про свое времяпрепровождение в бабушкиной квартире без бабушки. Надо бы не забыть эту легенду, когда пойду сдавать книги и получать новые.

– Я хорошо отношусь к малине, но предпочитаю клубнику, – признался Дима в ответ. – Готов есть ее ведрами.

– А я ее много не могу съесть, быстро надоедает.

– Понятно… Ну, пойдем? – Он зачем-то поправил воротник своей футболки, хотя с ним все было в полном порядке.

– Куда? Сюда же собирались.

Мы стояли у двери «М**».

– Так внутрь. Я имел в виду это. Или ты в другое место хочешь?

– Нет-нет, это вполне подойдет.

– На улице сядем?

– Да нет, я же говорю, давай зайдем в кафе.

– Я хотел сказать – внутри или на веранде?

– А-а, а я не поняла. На веранде давай.

– Но внутри кондиционер.

– Тогда давай внутри.

– Нет, если ты больше хочешь на веранде, лучше там. Посидим, а если будет слишком жарко, переберемся внутрь, да?

– Конечно.

– Я просто неосмотрительно надел черное.

– М-м, бывает.

Похоже, Дима волновался. Если вчерашний разговор тек легко, как весенний ручеек, то сегодняшний пока можно было сравнить со старым душем, который все пытаешься отрегулировать, но в итоге теряешь терпение и купаешься под слишком горячей или тонкой струйкой.

– Ну так что же твой блог? – спросил Дима, когда мы устроились за столиком в углу и заказали мороженое: я с малиной, он почему-то с черникой, хотя в меню было клубничное.

Я даже не сразу поняла, о чем он говорит.

– Мой блог?

– Ты вчера сказала, что ведешь книжный блог, и мы это не обсудили. Сегодня я хотел бы… обсудить.

Он без нужды помешал мороженое ложечкой и принялся есть.

– Вкусно? – спросила я, чтобы потянуть время.

– Угу.

– Сейчас попробую свое. М-м, мое тоже вкусное.

– Класс. Я, конечно, заплачу.

– Что ты, не надо.

– Не волнуйся, оно недорогое.

– А, – сказала я, хотя видела цену в меню, – ну тогда ладно.

Во мне начало подниматься раздражение. После прекрасной вчерашней болтовни я не ожидала, что будет так неловко. Наверное, эта, запланированная, встреча была ошибкой – у нас на самом-то деле нет ничего общего, мы друг друга не знаем, просто потрепались спонтанно один раз о том, что было интересно обоим. Если бы я хотела лишний раз испытать неловкость, записалась бы на уроки танцев.

Я уже начала тоскливо думать о книгах, которые оставила у бабушки, когда Дима вдруг вскочил с места и решительно встал возле меня с протянутой рукой, будто собирался просить милостыню. На секунду я чуть не потянулась за кошельком.

– Что такое?

– Пойдем.

– Куда?

– В одно красивое место. Давай, вставай, пошли.

– А как же… заплатить за мороженое?

– Черт. Извини. Я уже совсем. – Он стукнул себя по лбу, плюхнулся на место и махнул официанту.

– Что ты задумал?

– Ничего. Разговор не клеится, а я так не хочу. Хотел, чтобы сегодня все было по-другому.

– И как же?

– Увидишь. Сколько времени у тебя есть?

– М-м… достаточно в принципе.

– Вот и отлично.

Следующие полчаса Дима вел куда-то и упорно не отвечал куда. Я уже начала напрягаться, не придумал ли он что-то экзотическое или опасное. Может, это купание в неположенном месте? У меня и купальника-то нет! А как я потом объясню родным, что пришла с прогулки с мокрыми волосами? Они у меня длинные и медленно сохнут…

Или предстоит какой-нибудь мудреный квест вроде тех, в которых участвуют на праздниках мои одноклассники со своими друзьями? Но я всего этого не умею, не люблю, я буду чувствовать себя неловко и обязательно опростоволошусь! Может, есть смелые девушки, которым нравятся любые внезапные приключения, они готовы слепо доверять своему спутнику и жизненным поворотам, но я явно не из таких.

В какой-то момент я ощутила себя маленькой и жалкой и почти рассердилась. Уже готова была сурово потребовать от Димы, чтобы он объяснил, куда мы идем, но тут он затормозил у ворот парка.

– Добро пожаловать, мисс!

Я нечасто там бывала и зашла с некоторой опаской, пытаясь припомнить, есть ли в парке жуткие аттракционы (меня с детства тошнило на американских горках), тир (я не умею стрелять) или что-то подобное. С облегчением вспомнила, что это просто зона отдыха у реки, там нет даже пляжа – только что-то типа набережной.

И вот мы гуляем по ней, обдуваемой теплым, но сильным ветром. Ни о каком уединении речи нет – даже днем буднего дня тут уйма людей; я успела натереть ногу – если бы знала, что прогулка будет основательной, надела бы босоножки на плоской подошве, а не на платформе. Но я успокоилась и уже очарована – честно говоря, ничего более романтичного в моей жизни не происходило. Навстречу идут в основном обнимающиеся парочки, и это наводит на мысль о том, что… Неважно, одергиваю я себя, ведь мы с Димой просто недавние знакомые. И все-таки – разве он не знал, сколько тут влюбленных? Случайно ли мы пришли именно сюда?..

Дима прекратил теряться и теперь бойко рассказывал школьную историю из своей жизни. Из-за ветра я почти ничего не слышала, но не забывала кивать и улыбаться. И радоваться, что тема блога, которого у меня не было, снова заглохла.

– Покатаемся?

Он вдруг махнул в сторону прогулочного катера, стоявшего у причала и мерно покачивавшегося на воде. Это предложение, в отличие от тех, которые я себе навоображала раньше, меня совершенно не напугало. Вот только…

– Я никогда не каталась на катере, – выпалила я. Правду.

Как же, оказывается, много вещей в жизни я не пробовала! Об этом и не задумываешься, когда живешь привычно, буднично: наш с мамой дом, бабушкин дом, школа, библиотека, гастроном – и ничего нового не происходит.

– Тогда непременно надо. – Дима взял меня за руку и потянул к причалу.

Катер был таким старым, что, кажется, слегка поскрипывал. На нем играл смешной шансон и кроме нас были только пожилая пара и мать с сыном лет пяти. Мы сели так, что в лицо летели брызги; волосы постоянно падали мне на лицо, и я вынуждена была их смахивать, к тому же меня слегка укачало – вот таков мой вестибулярный аппарат. Выйдя на «сушу» полчаса спустя, я все еще не чувствовала земли под ногами и чуть пошатывалась. Чтобы прекратило мутить, пришлось купить мятные леденцы в ближайшем киоске.

Несмотря на все это, я ощущала себя беззаботно счастливой, свободной и… как бы сказать… будто немного не собой. Если бы о моей жизни вдруг писали книгу, то, что происходило с момента знакомства с Димой, стало бы даже не самостоятельной главой, а не относящимся к общей канве лирическим отступлением.

На катере мы почти не разговаривали – там это было уж точно невозможно, сразу из-за музыки, воды и ветра, – только переглядывались, сидя рядом, и пару раз показали друг другу «класс». Теперь беседа возобновилась – и опять, к моей радости, не о блоге. Дима хотел больше узнать о моей жизни.

– Ты часто проводишь время у бабушки?

– Да, постоянно, – отвечала я. – Особенно летом, когда занятий нет. И ночую у нее несколько раз в неделю.

– А родители?

– У них тоже, естественно, ночую.

Мои мама и папа развелись, но об этом я распространяться не планировала.

– У тебя полная семья? Везет. Мои давно в разводе. Друг друга не переносят, приходится видеться с ними по отдельности. Причем мама не особо любит, когда я общаюсь с отцом, так что я ей лишний раз не рассказываю.

– Кошмар.

– Вот именно. Ну ладно, многие так живут. Итак, Василиса, – я чуть было не спросила, к кому он обращается, – лето ты проводишь с родными и с книгами, а чем еще увлекаешься?

Разумеется, он считает, что должно быть что-то еще. И, видимо, правильно считает.

– О, много чем, – неопределенно махнула рукой я и внезапно брякнула: – Например, я хожу на дайвинг.

– Ничего себе! – воскликнул Дима. – Как это увлекательно!

– Очень.

– А в настоящем водоеме плавала с маской или только в учебном бассейне пока?

Стоило ответить, что я пока лишь учусь, и соскользнуть с темы, но меня было не остановить – совсем как в тот раз с воображаемым грузинским курортом.

– Плавала и в настоящем, а как же! Подводный мир, честно говоря, гораздо интереснее нашего. Рыбы необычных видов, всякие другие морские животные, причудливые растения…

– Ты ныряла в море? – Дима посмотрел на меня с уважением и восхищением.

– Да, в море гораздо круче, чем в речке, – авторитетно заявила я.

– Еще бы! Я, если честно, и без маски не то чтобы прямо прекрасно плаваю. Так, по-собачьи могу. А на море еще волны сбивают. Вода соленая и вроде бы держит, но мне в реке все равно комфортнее.

– Бывает.

Я с ужасом услышала в своем тоне снисходительные нотки. Фантазия, развитая бесконечным чтением книг, – это, конечно, замечательно, но ведь я не умею плавать вообще никак, даже по-собачьи.

Когда я была маленькой, мы с родителями иногда выбирались на пляж в выходные, и папа пытался меня научить, но мне было слишком страшно, и он махнул на это рукой. Его излюбленная тактика «борьбы» с любыми трудностями. По крайней мере так было, пока мы еще общались, и вряд ли он изменился до неузнаваемости.

– Ты такой многогранный человек, – продолжал изумляться Дима, – чем же еще ты увлекаешься?

Как, чтения с дайвингом тоже не хватает?! Ну что ж…

– Краеведческими экскурсиями. Я записываюсь на все, которые вижу в интернете. Так интересно узнавать что-то новое о собственном городе!

Дима обрадованно закивал.

– Не то чтобы это было мое хобби, но несколько раз я тоже бывал на таких экскурсиях. У нас их ведут одни и те же историки и краеведы, я уже запомнить их успел. И они, кстати, многих запоминают. Например, Инна Сташевская – помнишь же такую, высокая с короткой стрижкой? – когда меня во второй раз увидела, поздоровалась и аж по имени назвала. Они перед началом экскурсии перекличку делают, кто пришел, и деньги собирают… ну чего я тебе рассказываю, ты сама в курсе. Удивительно, что мы не встретились там. Ты говоришь, что на все экскурсии ходишь.

– На повторяющиеся не хожу. Зачем снова идти, если я уже была.

– А, да, конечно.

– Ну а у тебя какие увлечения помимо книг?

Мне хотелось переключиться со своих воображаемых достижений и выдохнуть.

– Да как у всех, – махнул рукой Дима. – Видео иногда смотрю по играм, ну, стримы. Читаю каналы в Telegram, в основном с мировыми новостями и интересными фактами. Вообще мне любопытна, так сказать, техническая сторона: как подаются новости, какие заголовки к ним авторы придумывают, чем читателя цепляют. – Не успела я удивленно сказать, что у меня то же самое, как он подытожил: – Я журналистом хочу быть.

Мне такой поворот своей будущей карьеры в голову тоже приходил, но мельком. Я толком не задумывалась, кем хочу стать, хотя мама и бабушка уже начали намекать, что пора бы. Пребывала в безмятежном ощущении, что все сложится как-то само собой и при этом удачно. Может, потому, что до сих пор мне не приходилось принимать серьезных решений, которые могли реально повлиять на мое будущее.

В редкие моменты, когда этот вопрос все-таки слегка тревожил, я успокаивала себя тем, что сейчас не советское время – профессия осваивается не одна на всю жизнь, в любой момент можно сменить вектор и переучиться, да и работать по специальности уже не обязательно, – и с облегчением закрывала для себя тему.

Решимость Димы вызвала у меня не то чтобы зависть – скорее смутное беспокойство, как начинающийся кариес.

– Здорово. Давно ты определился?

– Несколько лет как. – Мы еще вчера установили, что являемся ровесниками, и я приятно удивилась – он выглядел чуть старше своих лет, но, возможно, если бы действительно был старше, мы бы не смогли так хорошо поладить – все-таки я всегда считала, что между школьниками и студентами колоссальная пропасть в жизненном опыте и мировоззрении. – На будущий год пойду на подготовительные курсы по журналистике при вузе, а этим летом… ой, что же я так и не спросил! Расскажи уже наконец про свой блог. Еще одно большое увлечение, как я понимаю?

Да что ж такое.

– Не сказать чтобы большое… так, пустяк. Я только начинаю что-то делать в этом направлении.

– А где ты ведешь этот блог? Что за площадка?

– У меня канал в Telegram.

Я ответила так, потому что мы только что упоминали этот мессенджер и он сразу пришел в голову. Если бы я думала дольше секунды, это показалось бы странным.

– Покажешь? Не терпится стать твоим подписчиком!

– Пока не могу. Видишь ли, у меня вообще нет подписчиков.

– Ни одного? – поразился Дима. – Разве так бывает?

Понятия не имею, но, наверное, да? Если ты никого не пригласил сам, никуда не выложил ссылку и никому не рассказал.

– Я хочу сперва довести канал до ума, а потом уже демонстрировать. Сейчас я просто пробую разные форматы, добавляю-удаляю посты, читаю других блогеров… но, думаю, уже скоро начну вести его полноценно.

– Слушай, это классно. И о чем ты хочешь там рассказывать?

– Пока пробую разное, – повторила я.

– Нужна какая-то фишка. То, что будет отличать тебя от сотен других книжных блогеров. Я в этом не очень силен, но надо подумать…

Дима действительно задумался, и я испытала угрызения совести. Почему, ну почему мне обязательно нужно врать, чтобы произвести впечатление?! Все же и так было хорошо. Вчера, болтая с ним о книгах возле бабушкиного подъезда, я ни разу не соврала, у меня и нужды такой не возникло. Обсуждение имен не в счет – я лишь продолжила придерживаться прежней легенды о том, как меня зовут.

Но о какой искренности, о каких даже приятельских отношениях можно говорить, если человек не знает твоего настоящего имени?!

До чего же хрупким бывает прекрасное настроение – только что казалось, что я пробуду на этой волне легкости и свободы по крайней мере весь день, а тут уже набежали тучи и снова пошли мрачные мысли: лучше бы я осталась дома…

Не могло быть и речи о том, чтобы признаться ему. Если уж говорить про имя, придется сказать и про все остальное, наверное. Но Дима пригласил в парк и на катер Василису, а не Эмилию. И восхищался он Василисой, смелой и увлекающейся натурой, а не тихоней Эмилией, которая боится даже окунуться в воду в неположенном месте.

– Так, ну не знаю насчет фишки, – оказывается, все это время он размышлял, как продвинуть мой несуществующий блог, – но знаю, кто мог бы тебе в этом помочь. Я еще со вчерашнего дня пытаюсь к этому подвести, но все никак. Дело в том… блин!

– Что такое?

Дима нахмурился и вытянул руку.

– Дождь начинается. А у нас нет зонта.

В тот же миг несколько капель упали на мое лицо, а в следующий на нас обрушился целый град таких капель – к счастью, хотя бы не холодных. Пока я переживала, не будет ли, намокнув, просвечиваться ткань моего сарафана, под который я из-за жары решила не надевать бюстгальтер, Дима схватил меня за руку – как тогда, когда тянул к причалу, – и потащил к парковому кафе с возгласом: «Быстрее, а то все места займут!».

Действительно, многие гуляющие парочки вокруг нас устремились туда – больше было попросту некуда, – и мы едва успели плюхнуться за плетеный столик возле входа. Вместо крыши в кафе был плотный навес, и дождь весело забарабанил по нему.

– Я проголодался, – объявил Дима, открывая меню, – как насчет карбонары?

– Не против, но, может, теперь я угощу?

– Давай лучше в следующей жизни? Я могу позволить себе сводить девушку в кафе. Хотя бы потому, что дедушка честно отдает мне все деньги, которые платят именно мои покупатели.

– Вот почему ты так стараешься, – прыснула я, стараясь не зацикливаться на его словах, из которых следовало, что у нас определенно свидание.

– Не только поэтому, – возразил Дима, – мне правда нравится. Вычислять, что интересно человеку – и интересно ему вообще что-то или он просто мимо проходит и смотрит – это как решать головоломку. Иногда ответ лежит на поверхности, а иногда приходится покумекать… Так, мне показалось или у тебя настроение испортилось? Ты вроде улыбаешься, но какая-то отстраненная.

Было трогательно, что он заметил, и я снова улыбнулась.

– М-м, нет, все в порядке. Погода слегка выбила меня из колеи.

– Ты не замерзла? Мы можем попросить у официанта плед, наверняка тут есть.

– Нет, что ты. Тепло же.

– Но твой сарафан успел промокнуть.

Если ткань и просвечивала, Дима остался джентльменом и не пялился туда, куда не надо, по крайней мере в открытую.

– Ничего страшного, – пробормотала я. – Ты что-то хотел мне сказать до того, как начался ливень.

– Да, но я немного волнуюсь насчет этого. – Дима поерзал на плетеном стуле. – Не знаю, как ты воспримешь. Тут палка о двух концах. Вернее, концов даже больше, если это, конечно, возможно в случае с палкой…

– Скажи – и посмотрим, как я восприму, – предложила я, стараясь не выдать беспокойства.

Что он собирается заявить? Что он гей? Почему-то в голову пришло только это, но при чем тут блог?..

Глава 4

– Ну ладно. – Дима глубоко вздохнул. – Через три дня, в субботу, я еду на трехдневную Школу юных журналистов и блогеров. Это на турбазе. Классный такой формат: утром ты записываешься на семинары и лекции из списка, которые тебе нравятся, причем ведут их специалисты хорошего уровня, а через пару часов после обеда уже свободен – можно гулять, купаться, общаться. Во вторник утром возвращаемся.

– Звучит великолепно. – Я представила себе такой полезный отдых и мысленно вздохнула: сама бы не отказалась. – И что здесь такого?

Может, он имеет в виду, что мы не увидимся несколько дней и это печально? Он что, считает, что мы должны видеться ежедневно?

Дима сделал официанту заказ и присовокупил к пасте два бокала красного вина.

– Ты ведь нормально относишься к «Мерло»? – посмотрел он на меня.

Я кивнула с видом знатока. Официант скользнул по нам взглядом, но спрашивать о возрасте не стал.

– У меня огромный соблазн дождаться, пока мы выпьем вина, и потом объяснить тебе, в чем дело, – хохотнул Дима, но выглядел при этом сконфуженным, – но лучше сейчас.

С ума сойти, подумала я. Красивый парень – ну он объективно красив, что уж там – искренне переживает, как я восприму какие-то его слова. Пока он их не произнес, стоит поймать момент и возгордиться. И совсем он не ведет себя как красавчик. Похоже, как я сразу и подумала, он не подозревает о своей привлекательности. Наилучший вариант.

Я заглянула в светлые глаза Димы, полные беспокойства, а затем взор невольно скользнул ниже, к губам. Я позволила себе представить наш поцелуй – долгий, сладкий, как в книгах. Потом он оторвался бы от меня, только чтобы произнести что-то нежное, и наклонился бы вновь…

Пока я грезила, он уже начал что-то говорить.

– …понимаешь?

– О да, еще бы. Чего же тут не понять.

– Я и правда не знал, сколько это стоит.

– Стой, почему?

– Я же говорю. Я выиграл место в этой Школе. В ее группе «ВКонтакте». Никогда мне так не везло, но тут…

– Круто, что повезло. Но я все еще не пойму, почему ты не решался мне об этом сказать.

– Я со вчерашнего дня хочу позвать тебя туда. С тех пор как узнал про твой блог. Осталась еще пара мест, я проверял в группе. Но, во-первых, цена. Я не знаю, насколько это приемлемо для твоей семьи.

Позвать меня?!

– И сколько в итоге это стоит?

Дима назвал сумму. Не космическую, но и не маленькую. Особенно для моей семьи.

– Но это не все, – продолжил он упавшим голосом. – Есть одна сложность. Есть одна… девушка.

Так. Девушка. Ну разумеется. Все не могло быть просто, так ведь?

Но я же и сама была рада, что нас объединяют исключительно книги. Неужели в моей голове так сильно все изменил этот день? Подумаешь, мороженое, подумаешь, прогулка в парке и катание на катере, подумаешь, кафе… между нами ничего не было.

Я от души надеялась, что разочарование – мгновенное и болезненное, будто в меня запустили снежком – не отразилось на моем лице. Держи себя в руках, Эмилия, погрустишь дома.

– У тебя есть девушка? – постаралась как можно более равнодушно произнести я.

– По правде, я уже не знаю, – вздохнул Дима. – Мы встречались весь прошлый учебный год, но весной все стало подзатухать с обеих сторон. Мы реже виделись вне занятий, вечно находились какие-то дела. А с начала лета не виделись вообще и онлайн общались раз или два. По официальной версии, это из-за того, что она часто ездит на природу с друзьями и там плохая связь, но… сама понимаешь: если люди хотят, они найдут время и возможность написать и позвонить. Да и с собой позовут.

– Но она не зовет, и ты не зовешь.

– Ага, все так.

– Ты не связываешься с ней, потому что не хочешь?

– Ну… в начале лета я пытался разобраться, что чувствую. Потом решил, что разберусь, когда увижу ее в следующий раз, а пока лучше отдохнуть друг от друга, раз все равно само так получается. Дать времени пройти, позволить всему идти так, как оно идет… понимаешь?

– Чего же тут не понять, – повторила я.

Он не пишет и не звонит, потому что не разобрался, нужна ли она ему, – она же, видимо, не идет навстречу из гордости. Классика.

– А сейчас я даже не знаю, что ей сказать. Теперь, после того как… – Дима резко замолчал.

– После того как – что?

Подняв взгляд, я обнаружила, что он смотрит прямо на меня.

– Я пока не готов это сформулировать, но, думаю, ты догадываешься, о чем я.

Облегчать ему задачу я не собиралась.

– Нет.

Дима шумно вздохнул и наконец выложил, так сказать, козырь:

– Главная проблема вот в чем. Мы договорились вместе поехать на мероприятие, о котором я тебе сказал. Ее родители купили ей место одной из первых. Она там будет. Она тоже хочет стать журналистом.

– То есть ты увидишься с ней через три дня.

– Да.

– И, возможно, у ваших отношений появится второй шанс. Лето, речка, романтика…

– Я это допускал, но…

– И ты хотел, чтобы я тоже поехала.

– Да. Потому что ты блогер и потому… потому что… не знаю… звучит ужасно, эгоистично и все такое, но я правда так хотел.

Повисла тишина. Дождь прекратился, и я отчетливо слышала, как Дима нервно барабанит ногтями по плетеному столу. Звук был негромкий, но раздражающе ритмичный.

– Не вижу в том, что ты говоришь, ничего ужасного.

Я совладала с собой достаточно, чтобы полноценно ответить, и немалую роль сыграл этот дурацкий звук. Все равно я не смогла бы встречаться с человеком, чьи привычки настолько меня бесят. А если он так барабанит каждый раз, когда нервничает? Представить только: собираемся мы впервые лечь в постель, а он сидит на диване и постукивает пальцами по простыне… ох, о чем я только думаю?!

– Ты не права, это отвратительно. Мне надо было сразу… – заговорил Дима покаянно, но я остановила его царственным жестом, который мне самой очень понравился.

– Давай проясним. Мы знакомы всего сутки и один раз встретились погулять как приятели. Ты хотел предложить мне поехать в Школу журналистов и блогеров – так она называется? – потому, что узнал о моем хобби. При этом у тебя вроде как кто-то есть, и это не имеет ко мне никакого отношения. Даже если бы я поехала и мы там столкнулись, никакой неловкости бы не было. Но ты прав – думаю, для нас это немалая сумма, так что я не поеду. Вот и все. Мы могли бы спокойно съесть по пасте, выпить по бокалу и разойтись по домам, но, честно говоря, теперь, когда распогодилось, я понимаю, что не так уж хочу есть и совсем не хочу «Мерло». Так что извини, пожалуйста, но я тебя покину прямо сейчас. Ничего личного.

Я отложила бумажную салфетку, которую, оказывается, комкала в руках в последние несколько минут, и встала из-за столика. Дима не пытался меня удержать, лишь понуро сидел, опустив глаза, как нашкодивший ученик, и продолжал барабанить ногтями.

– Я так понял, ты не желаешь, чтобы я тебя провожал.

– Спасибо, доберусь сама. Передавай привет дедушке… и еще раз благодарю за книгу.

– Какую?

– Вчерашнюю.

– А, пустяки. Ты заходи на развалы, если что…

– Угу. Непременно. Всего доброго.

Вот так я в очередной раз не попробовала вино и не поцеловалась с парнем.

***

Я решила отправиться домой, к маме, а перед этим зашла за книгами к бабушке. Не застала ее – старая подруга позвала ее на чай.

Дома я поужинала с мамой и собиралась почитать, но несколько страниц спустя поняла, что написанное не отпечатывается в голове. Слова вроде бы складывались в предложения, и все казалось логичным, однако я понятия не имела, о чем только что прочитала. Такое иногда случалось, когда я переоценивала свои силы, берясь за книгу ночью после насыщенного дня. Но сейчас дело было в другом.

Мама о Диме не знала, и рассказывать теперь не было смысла, так что я позвонила уже вернувшейся домой бабушке. Похвалилась тем, какой прекрасный монолог произнесла ему на прощание. Это было в духе «Гордости и предубеждения». Я прямо сделала его – несмотря на весьма скромный опыт общения с парнями!

Ожидала, что бабушка скажет что-то гневное в Димин адрес, но она была настроена миролюбиво:

– Бедный парень, попал же он в переплет.

– Ты его жалеешь?! – возмутилась я.

– Конечно. Ничего-то у него получается. Не разобрался там, уже понравилась другая, а он и ее отпугнуть умудрился…

– Да хватит, совсем я ему не понравилась.

– Ты же знаешь, это не так, не надо лукавить. Но он честный. Заслуживает уважения.

– Может быть, однако ситуация от этого не лучше.

– Возможно, еще не конец.

– Что?! Разумеется, конец!

– Он же тебе признался: с девушкой все непонятно.

– Не буду я ждать сложа руки, пока он разберется.

– Это правильно, ждать не надо. Но не удивляйся, если он опять объявится. А вообще… ты в эту Школу журналистов и глогеров хочешь?

– Блогеров, бабушка. Зачем? Я не журналист и на самом деле не блогер. Не знаю, зачем я ему это сказала.

Обычно я старалась не сообщать бабушке, когда врала другим людям. Ей я не врала никогда – не специально, просто так получалось. Разве что лукавила по мелочи, вроде «я чувствую себя хорошо, не волнуйся», когда на самом деле не так уж хорошо.

– Но ты не исключала, что захочешь учиться на журналиста, – напомнила бабушка. – И почему бы, в конце концов, не завести книжную страничку?

– Блог, бабушка.

– Тебе лучше знать, как это называется. По-моему, это отличная идея. Ты же столько читаешь – могла бы делиться отзывами с теми, кому они нужны…

– И кому же они нужны?

– Вот и выяснила бы. И насчет Школы – идея интересная, приятное с полезным. Ты бы отдохнула хоть недолго на природе, пообщалась со сверстниками и заодно узнала много нового.

– Ну… какой смысл это обсуждать? У нас все равно нет лишних денег.

– А вот и есть.

– Что?

– У меня, конечно, пенсия небольшая, но я довольно экономная старушка и трачу-то в основном на продукты. Сумма, о которой ты говоришь, найдется.

– Я не стану тебя разорять.

– О разорении речь не идет. Я хочу оплатить тебе эту поездку, если ты сама этого хочешь. Наплюй на Диму. Сойдется он там со своей девушкой, или кто она ему, – ты просто можешь общаться с другими людьми. Я так понимаю, выбор будет. Надо повнимательнее прочитать про это мероприятие, я позвонила бы организаторам и убедилась, что это никакие не мошенники…

– По-моему, мне не стоит об этом думать, – уже без всякой уверенности проговорила я.

– А по-моему, очень даже стоит, – возразила бабушка.

– Возможно, тех мест все равно уже нет…

– Узнаем.

– Да и вдруг мама будет против…

Вот такой я мамонт – в свои шестнадцать лет не просто не тусуюсь по клубам, но и ни разу не ночевала нигде без родственников. Я не говорю даже о парнях – ни одной пижамной вечеринки с девчонками, ни одной поездки в детский лагерь. Мамина дочка, бабушкина внучка. Эмилия, и этим все сказано.

И внезапно – впервые – я так сильно захотела, чтобы это изменилось! Захотела нового опыта, захотела рассказывать кому-то – честно, не сочиняя, – как летом купалась под звездами, целовалась у турбазного корпуса с красивым мальчиком (и пусть это будет не Дима, раз он такой весь неопределившийся) и начала вести свой книжный блог…

– Я уточню в соцсети, остались ли места, – Дима говорил, в группе есть эта информация в открытом доступе. Если да, скину тебе телефон Школы для выяснения подробностей, – твердо пообещала я бабушке в итоге. – Нет, стой! Какой же я будущий журналист и блогер, если стесняюсь сама позвонить и спросить? Я все сделаю.

Этот день с Димой точно что-то во мне изменил – еще вчера я тряслась бы как осиновый лист при мысли о том, что придется говорить по телефону с незнакомым человеком.

– В любом случае я тоже позвоню, – заверила бабушка. – Все-таки ты несовершеннолетняя, надо, чтобы мы все проконтролировали.

Знаю много девочек, которые после этих слов закатили бы глаза и/или огрызнулись, но я, напротив, почувствовала себя спокойнее. Защищенной. Когда-нибудь мне совсем не будет требоваться покровительство старших, но некоторые вещи меняются не так быстро.

Прошло три дня, и вот я здесь, в шатре с картонной табличкой «Добро пожаловать!», и мне предстоит произнести приветственную речь. Я уже выслушала – вернее, попыталась выслушать, – что говорили несколько человек до меня, но не могла толком сосредоточиться: у меня потели ладони, стук сердца практически заглушал слова других.

Мне нужно коротко рассказать «самое главное» о себе и о том, почему я приехала сюда, в Школу, и было бы здорово поведать об этих последних днях, которые сейчас промелькнули перед моим внутренним взором, но… не говорить же в самом деле о знакомстве с Димой… особенно когда он сидит в первом ряду, а его ладонь сжимает загорелая блондинка с восхитительными волосами карамельного цвета, идеальным макияжем и ногами от ушей! Увидев меня возле автобуса, готового отправиться в Школу, он сперва замер, а потом нерешительно помахал рукой. Что это должно было означать: он на самом деле рад мне и скрывал это из-за девушки или просто напрягся? В любом случае больше он никак себя не проявил, даже не подошел…

Сколько времени я уже молчу? Может, несколько секунд, а может, минуты. По моим ощущениям, молчание затягивается. Вроде бы даже слышатся смешки. Конечно, я бы и сама над собой посмеялась – стою тут среди будущих журналистов и блогеров, которые готовы посвятить жизнь охоте за сенсациями и трансляции своего мнения окружающим, и рта не могу раскрыть от волнения…

– Давай начнем с того, как тебя зовут, – подбадривает меня ведущая, на беджике которой написано: «Екатерина, администратор».

Я бросаю взгляд на Диму и, к своему ужасу, встречаюсь с ним взглядом. Я-то думала, он будет смотреть на свою красотку, а он пялится на меня, почему-то с грустью. Правда, быстро замечает, что я это вижу, и отворачивается.

– Василиса, – сглотнув, произношу я и жду разоблачения.

Жду, что администратор Екатерина озадаченно нахмурится, заглянет в списки и заявит, что в них нет никакой Василисы и я самозванка. Однако, похоже, ей и в голову не приходит, что здесь может быть какой-то подвох. Она широко улыбается:

– Добро пожаловать, Василиса.

Глава 5

По мне, приветственное слово я произнесла отвратительно. Проблеяла что-то про возраст, школу и любовь к книгам. Однако администратора, похоже, все устроило – она одобрительно покивала и без проблем позволила мне сесть на место. Кстати, когда пришла очередь Димы, он тоже был не слишком красноречив. А вот его дамочка по имени Инесса разливалась соловьем – такое чувство, будто ей просто доставляло удовольствие говорить о себе, причем что попало – она вспомнила даже, что в десять лет научилась плести из бисера и вязать крючком.

До общего сбора мы разместились в корпусе – по двое в каждом скромном, но со всеми минимальными удобствами, номере. Со мной поселили милую девушку по имени Тоня, с крашенными в томатный цвет волосами и длиннющими ногтями цвета распускающейся сирени. Я пока не поняла, повезло мне с соседкой или нет, но уже сам факт того, что у меня есть соседка, будоражил. В длиннющем списке вещей, которых я никогда не пробовала, была и ночевка с кем-то из сверстников в одной комнате. Признаться, это меня тоже волновало: нужно было как-то отстоять свои и не нарушить ее личные границы. Определенно, тут было о чем подумать.

Однако после сбора в первую очередь стоило позаботиться о другом: нам представили список секций на день, и мне, как и остальным, предстояло сделать выбор. Занятия условно делились на две группы: для блогеров и будущих журналистов, но никто не запрещал интересующимся журналистикой прийти в блогерскую секцию и наоборот. Поразмыслив, я решила придерживаться блогерского направления, тем более что за последние три дня у меня действительно возникло сильное желание вести свой канал. Дважды я даже почти создала его, но внутренне что-то мешало.

Ну и еще – высока была вероятность, что Дима и его краля выберут журналистские мероприятия. Я пока не разобралась, хочу ли видеть его (с ней) лишний раз, но логично было бы не хотеть.

До встречи под названием «Личный блог: с чего начать?» оставалось еще полчаса – нам дали шанс разобрать вещи, познакомиться и прогуляться по турбазе. Я остановилась на разборе вещей, прикинув, что прогуляться успею и вечером после секций, да и времени на знакомства будет полно. Принимая даже такие мелкие решения, я казалась себе невообразимо взрослой.

Моя соседка выбрала прогулку, так что я была в номере одна. Развешивая одежду на плечики, представляла, что, возможно, уже этим вечером буду сидеть на берегу с мальчиком. Почему бы нет?

Парней в нашем потоке было достаточно, и среди них я отметила несколько более или менее привлекательных. Не таких привлекательных, как… не красавцев, конечно, но все же. В другое время одернула бы себя: «С чего ты взяла, что кто-то из них достанется тебе?», но после того, как я вообще оказалась в Школе, возможным словно стало все. Я готова была сделаться другим человеком хотя бы на эти несколько дней, как происходило в путешествиях с героями сотен книг.

Странно: для того, чтобы вылезти из своей шкуры, непременно нужна какая-то ощутимая перемена, часто – временная перемена места. Никто не просыпается в своей постели в самое обычное утро, похожее на тысячи других, и не думает: ну все, в ближайшие три дня буду творить всякую дичь, которая мне не свойственна, а потом как по щелчку перестану. Почему-то границы безумия должны быть четко очерчены.

В to do – листе, сформировавшемся в моей голове перед поездкой, по-прежнему было всего три пункта: поцеловаться, искупаться ночью и начать вести канал. Я не исключала, что список еще дополнится. Эта мысль мне нравилась. А еще нравилось то, что я думала о Диме меньше, чем все последние дни.

Как назло, дома его образ стал буквально преследовать меня и однажды даже внезапно возник перед глазами, когда я попыталась представить себе героя одной книги. Увы, было бы наивно предполагать, что я смогу мгновенно забыть человека, с которым за короткий срок было связано столько всего. Но более свежие впечатления, которые я готовилась получить, должны были перекрыть предыдущие.

В тот момент, когда я торжественно водрузила на свою кровать две увесистые книги, вошла моя соседка, явно взбудораженная.

– Ты видела, что перед блогерами будет выступать сама Вика Розанова?! Шок! – обратилась ко мне она, одновременно выпутываясь из свободной футболки.

Тоня переодевалась настолько естественно – я осознала, что надо отвернуться, только когда она явила мне сиреневый, под цвет ногтей, бюстгальтер, и завела руки за спину, чтобы расстегнуть его.

– Говорят, она старая знакомая администратора, поэтому уже не в первый раз приезжает в Школу. Нам невозможно повезло! По идее одно только выступление личности такого масштаба должно стоить как все три дня здесь.

– Да уж, саму Вику Розанову я здесь увидеть не ожидала, – пробормотала я.

Разумеется, я понятия не имела, кто это, и не собиралась в этом признаваться.

– Ого, Вась, – нормально же, если я буду так тебя называть? – ты серьезно планируешь прочитать тут две толстые книги?

Хм, и правда – воображать, что здесь я смогу проводить время как обычно, было наивно, учитывая, какими насыщенными обещали быть эти дни. Но признавать, что я об этом не подумала, тоже не хотелось.

– Я взяла их просто для примера. Пролистать и потренироваться в составлении, м-м, отзывов, – заявила я.

– Отзывов на книги? – переспросила Тоня с интересом.

– Ну да, я же хочу вести книжный блог.

– Серьезно? Почему же ты об этом не сказала на приветствии?

– А что, не сказала?! О чем же я тогда сказала? – изумилась я.

– Только о любви к чтению. Я внимательно слушала, честное слово!

– Верю. М-м, спасибо. – Я-то ее приветственную речь полностью пропустила мимо ушей.

– Пошли? Уже время поджимает. Ты на Розанову?

– Угу.

– Здорово, я, конечно, тоже! Я хочу вести красивый, эстетичный такой канал, типа лайфстайл-блог, но такой, чтобы моей обычной вроде бы жизнью все восхищались… то есть уже веду, но хотелось бы сделать его эстетичнее, ну, это я рассказывала… Можно теперь я возьму ключи от номера, будем забирать их поочередно?..

Мы вышли в холл, и Тоня, облачившаяся в элегантный сарафан, продолжала многословно аргументировать свою позицию насчет ключей, но я быстро отвлеклась: возле одной из дверей остановился очень симпатичный молодой человек с большой дорожной сумкой через плечо. А ведь пару дней назад мне казалось, будто привлекательных парней вообще мало. Так недолго и в нимфоманку превратиться…

– Ой, смотри, у него не получается открыть дверь, – заметила Тоня, пока я усиленно пыталась рассмотреть его как можно незаметнее и понять, что в нем кажется мне смутно знакомым. – Эй, привет! Да, ты, привет, тут двери старые, нужно сначала немного толкнуть на себя, а потом уже поворачивать ключ. Показать?

– Ох, спасибо, теперь я сам. – Молодой человек с облегчением вздохнул, наконец справившись с замком, и уже собирался юркнуть в номер, но замешкался, обернулся и посмотрел прямо на меня.

Я мгновенно раскаялась в том, что, в отличие от соседки, не стала переодеваться и была в майке и джинсах. И только что тупо разглядывала его, даже не заметив, что ему нужна помощь. Может, пора мне уже стать немного внимательнее к другим?

– Эмилия! – произнес он в некотором замешательстве.

– Э-э? – выдавила из себя я, затормозив.

Значит, не зря мне показалось, что я его откуда-то знаю. И голос его я тоже слышала.

В нашей школе он не учится, я бы такое запомнила. В библиотеке со мной никто еще не знакомился. На книжных развалах, хм, только Дима. Просто на улице, за исключением полупьяных мужиков, от которых я старалась поскорее унести ноги, познакомился только один – тот прыщавый парень в очках, который продинамил меня на третьем свидании. А больше я нигде не бываю.

Кто же это, черт возьми, такой?!

Очевидно, я мялась слишком долго, потому что вмешалась Тоня:

– Ты обознался, ее зовут Василиса, и мы вообще-то спешим.

– Эмилия, – повторил он настойчиво, – привет, ты меня не узнаешь? Я Андрей. Мы встретились прошлой весной и потом… виделись пару раз. Ты, наверное, на меня зла.

Матерь божья, да это и был тот очкарик! Только за год он вытянулся, похудел и привел в порядок кожу и прическу (раньше его волосы висели вдоль лица и выглядели слегка сальными, а теперь были аккуратно и модно подстрижены). Очки Андрей все еще носил, но не те круглые и уродливые, а небольшие и такие аккуратные, что я даже не сразу обратила на них внимание. Зато впервые со дня знакомства заметила, что у него светло-зеленые, цвета молодой листвы, глаза и высокие скулы.

– С чего мне злиться, если я тебя вообще не помню? – выдала я, гордо вскинув голову, и прошествовала мимо.

– Какой избитый способ познакомиться – прикинуться, что вы уже знакомы. Не думала, что кто-то еще к этому прибегает, – фыркнула Тоня, когда мы вышли из корпуса на залитую жарким солнцем улицу. – Аж имя тебе придумал, да дурацкое такое…

– И не говори, – покачала головой я.

***

Как и приветственная, эта встреча происходила в одном из шатров. Они ассоциировались у меня с палаточными лагерями и вообще с отдыхом на природе – возможно, так и было задумано, чтобы атмосфера была расслабляющей и ничто не напоминало подросткам о скучных уроках. Нас набралось целых пятнадцать из двадцати – очевидно, секцию по журналистике сегодня вел кто-то менее популярный.

Некоторые, как я, сидели на стульях со спинками, кто-то предпочел разместиться на пуфике, скрестив ноги. Двое пришли на встречу с эскимо, купленными в местном мини-магазине. Как я поняла, приносить легкий перекус и пить чай-кофе на занятиях не возбранялось, если это не мешало другим, но до такого уровня внутреннего комфорта мне пока было далеко.

Вика Розанова оказалась улыбчивой, стильной и стройной как березка брюнеткой лет тридцати пяти со стрижкой каре. Вся наша группа, не сговариваясь, встретила ее восхищенными аплодисментами, и мне ничего не оставалось, кроме как присоединиться к остальным. Мы с соседкой пришли на пару минут раньше, я успела погуглить и теперь хотя бы знала, что Вика (она была известна именно как Вика, не Виктория, и разрешила нам называть себя именно так, хоть и на «вы») – крупный тревел-блогер из Москвы. Объездила девятнадцать стран и сорок семь городов, затратив на это, по ее заверениям, в несколько раз меньше, чем могла бы.

Впрочем, было очевидно, что денежный вопрос перед ней уже давно не стоит. В брендах одежды, косметике и всяком таком я понимала мало, так что оценить, насколько дорого она выглядит, не могла, но вот то, что вчера в ее блоге поместил объявление о скидках сервис бронирования отелей, который был у всех на слуху, говорило само за себя.

Я вознамерилась отвлечься от мыслей о парнях и ловить каждое слово Вики. Она рассказывала о том, что, если только ты не продаешь в своем блоге кастрюли или гвозди, прежде всего важно не то, что ты преподносишь аудитории, а личный бренд – то, кем ты являешься. Да и в случае с кастрюлями он на самом деле не помешает.

– Какой там бренд, когда ты простой школьник, – разочарованно вздохнул кто-то с задних рядов.

– Пусть даже и школьник. Речь не обязательно идет о выдающихся достижениях и богатстве, – возразила Вика. – Важно то, чем вы отличаетесь от других и можете привлечь подписчиков. Вот о чем вы пишете в своих блогах? Кто хочет высказаться, поднимите руку.

Подняли практически все, кроме меня. Когда ведущая выбрала одну девочку из второго ряда, та представилась и, раздуваясь от гордости, поделилась, что пишет о моде: что из нее вышло и что в нее вошло, что с чем лучше носить и так далее.

– Отлично, Маша! Это и правда очень интересная тема, но довольно популярная. Как думаешь, почему мы должны читать именно тебя?

Девочка, казалось, на секунду смутилась, но уже в следующее мгновение надменно ответила, что у нее есть вкус.

– А почему ты так считаешь?

Маша, похоже, обиделась и пробурчала, что ей не раз об этом говорили, потому она и решила вести блог.

– Допустим. Откуда ты берешь информацию о модных веяниях? – с дружелюбным видом продолжала расспрашивать Вика.

– Вообще-то, я каждый день просматриваю не менее десяти сайтов на эту тему, читаю онлайн модные журналы и многое подмечаю. – Чем дальше, тем сильнее ответы Маши стали напоминать оправдания.

– Вот! – Вика подняла палец вверх. – Вот в чем твоя уникальность: у тебя есть насмотренность, ты разбираешься в теме. Про «не менее десяти сайтов каждый день» – если правда, то это реально круто, об этом обязательно стоит написать в закрепленном сообщении. Фраза «говорят, у меня есть вкус» тоже сойдет, но как полушуточное дополнение. Едем дальше: что еще уникального в тебе как в блогере, пишущем о моде?..

Еще через несколько минут, за которые обида и воодушевление на лице и в тоне Маши сменили друг друга раз пять, Вика вытащила из девочки информацию обо всех ее сильных сторонах, сформулировала, упорядочила и резюмировала: как-то так и стоит себя позиционировать, чтобы подписчики выбрали именно ее блог.

Тоня рядом со мной отчаянно тянула руку и только что не подвывала, чтобы следующим Вика разобрала ее лайфстайл-канал. Я тем временем поерзала на стуле. До сих пор мне, конечно, приходило в голову, что мое мнение о литературе мало кому интересно, но я не представляла, что с этим можно что-то сделать: я просто либо решаюсь завести канал, либо нет. А оказывается, надо озаботиться созданием так называемого личного бренда… Впрочем, Дима ведь говорил мне, что каналу нужна какая-то фишка, – даже он это понимал, – просто в тот момент я не думала о создании блога всерьез.

И чем же я выделяюсь среди остальных кроме количества книг, которые прочитала? Кстати, могу ли я хоть примерно посчитать, сколько их было: сотни, а может, уже больше тысячи? Если предположить – а так и есть, – что, если не возникает серьезных помех вроде кучи контрольных в конце четверти, я читаю примерно по две художественные книги в неделю… Хм, а может, так и написать?

Ладно, что еще?.. Вот оно: меня назвали в честь Эмили Бронте! Но, но, но… если мне придется показывать свой блог другим ученикам Школы, которые узнали меня как Василису… «Назвали в честь Василисы Прекрасной» звучит не так эффектно. Какие-то детские сказочки, подумаешь… Что ж, значит, скажу им, что Эмилия – мой псевдоним, а про Бронте я сочинила для эффектности. Кто сказал, что личный бренд должен быть полностью основан на правдивых сведениях? Важно же и то, какой я хочу казаться подписчикам. Ведь звезды на ковровой дорожке блистают нарядами и белоснежными улыбками, а не плачут о проблемах с пассиями и алкоголем…

Обдумав все это, я тем не менее так ничего и не решила.

Уже на первом занятии – на следующий день Вика Розанова должна была провести еще одно, а потом уехать по срочным блогерским делам в свою Москву – многие рассказали о собственных блогах и получили ценные рекомендации. А в конце Вика предложила высказаться, кто на кого из выступающих подписался бы прямо сейчас и почему. В итоге меньше чем за час у некоторых участников появилось до десятка новых подписчиков, а я все это время просидела как мышка, из вежливости подписалась на Тоню, но свой канал так и не завела. Даже название для него не придумала.

– Просто поразительно, какая ты перфекционистка! Даже если твой канал далек от идеала, почему хотя бы я не могу взглянуть на него прямо сейчас? Может, я бы подсказала что-нибудь, посмотрев свежим взглядом, – вещала Тоня по пути в столовую на обед.

«Хотя бы я» звучало так, будто мы уже какие-то там подруги и она для меня в чем-то ближе других. Это было непривычно, но даже приятно, ведь обычно ко мне никто не набивался в друзья. Однако я велела себе не обольщаться: Тоня ничего обо мне не знает, и моя так называемая привилегия – исключительно в том, что мы соседки по комнате.

– Я еще не готова показывать свой канал, – в который раз заявила я.

– Ох, надеюсь, эти три дня что-то изменят, – проворчала Тоня с таким озабоченным видом, будто для нее это было действительно важно.

И тут же легко призналась: она читает книги только по школьной программе, и то когда без этого совсем не обойтись. Что и требовалось доказать – что читаю я и что думаю о прочитанном, ее точно не заинтересует.

Глава 6

Столовая была полна людей – помимо нас, участников Школы, здесь питались и другие отдыхающие, которых оказалось немало. Чуть поодаль я заметила за столиком Андрея с взрослой парой – очевидно, он приехал с родителями. Точно почувствовав мой взгляд, он поднял голову и, кажется, посмотрел в мою сторону, – я не была уверена, потому что, к счастью, успела отвернуться и сделать вид, что нашла нечто мегаинтересное в хлебной корзинке.

Дима со своей девушкой расположился куда ближе – буквально за соседним столиком. Судя по тому, как нежно они держались за руки и как часто (в среднем пару раз в минуту) она нагибалась к нему, чтобы жарко прошептать что-то на ухо, их отношения были полностью спасены.

Может, длинное свидание со мной, закончившееся фиаско, помогло Диме осознать, насколько ему неинтересны все кроме драгоценной Инессы?.. Мысль была не слишком приятной, так что я запихнула ее поглубже. Я тут вообще ни при чем. Они давняя сложившаяся пара, что-то у них там разладилось, а теперь сладилось опять. Мне в любом случае наплевать. Ну, почти.

Еда была достаточно разнообразной – первое, второе и третье, – но, как и положено столовской еде, пресноватой. Суп мог быть погуще, свекольный салат жевался как бумага, в котлете было явно больше хлеба, чем мяса, а вкус компота из сухофруктов, думаю, знаком каждому, описывать бессмысленно. Однако я проголодалась и расправилась с обедом довольно быстро.

Грязную посуду нужно было отнести к отдельному окошку, где ее забирал обслуживающий персонал. Я не очень удачно нагромоздила ее на своем подносе и была так сосредоточена на том, чтобы ничего не уронить, что столкновение с Димой возле окошка стало для меня полной неожиданностью.

Хорошо, что к этому моменту мои руки уже освободились, иначе я бы точно что-нибудь разбила, когда он быстро и резко, точно шпион, наклонился ко мне и прошептал: «Рад тебя видеть». Я чуть не ответила: «Инессе своей шепчи» – и тут осознала, что шептала-то все это время только она ему. Впрочем, какая разница!

– Угу, взаимно, – прохладно произнесла я.

– Прости еще раз. Мы очень неловко попрощались.

Держу пари, его так и тянуло по чему-то нервно побарабанить.

– Все в порядке.

– Зато ты здесь.

– Зато я здесь. Где Инесса?

– Уже ждет снаружи.

– Так беги.

– Сейчас пойду. – Он все медлил. – В общем, извини.

– Да нормально, успокойся.

– Правда?

– Ну конечно.

– Это хорошо. Ладно. Пошел. Стой, а ты…

– М?

– Какие встречи сегодня выбрала следующими?

– Обе блогерские.

– Понятно. А я обе журналистские… ну… ладно. Потом какие планы?

– Пока не знаю. Посмотрю по обстановке. А что?

– Ничего, ничего. Просто спросил.

Потоптавшись еще пару секунд, он наконец ушел, а я смотрела ему вслед, поражаясь двум вещам: как красавчики могут быть такими неловкими и как сильно я успела вспотеть за время этой короткой невнятной беседы. Будто кросс пробежала.

***

Следующие два занятия вела умеренно известная в городе писательница. Насколько мне стало понятно, многие из собравшихся о ней не знали, но я даже пыталась прочитать одну ее книгу. Правда, мне не очень понравилось, поэтому особого пиетета перед ней я не испытывала.

На первой встрече обсуждался выбор тем для блогов, опять на конкретных примерах, а на второй – структура постов. И оба мероприятия обернулись живой, довольно шумной дискуссией, в то время как мне куда комфортнее было бы законспектировать рассказанное спикером, чтобы позже перечитать, обдумать и, возможно, применить. Кое-что я все-таки записала – не зря же захватила красивый блокнот в блестящей оранжевой обложке.

В общей беседе снова не участвовала, но меня никто и не заставлял. В этом было выгодное отличие от уроков: видимо, предполагалось, что здесь уже собрались заинтересованные люди, которых нет нужды вызывать «к доске». Семьи заплатили за то, чтобы эти люди смогли сюда приехать, послушать ведущих экспертов и получить от них предметные рекомендации. Те, кто не проявляет активности, просто теряют свои шансы, но это их выбор.

Я решила, что завтра попробую быть пободрее, а в первый день посидеть в уголке простительно. Он и так стал для меня стрессом – к концу встреч у меня заболела голова, и я уже не мечтала ни о каких прогулках у реки с парнями (честно говоря, и желающих не наблюдалось). Хотелось только уютно лечь с книжечкой и проваляться так хотя бы до ужина, то есть часа полтора.

– И думать нечего, – отрезала Тоня, когда я поделилась с ней своими планами, – мы все идем купаться, пока есть солнце.

Не знаю уж, когда она успела узнать о всеобщих планах.

– Мне нужно немного прийти в себя, я могу подойти позже, если ты оставишь мне ключ, – попыталась отвертеться я.

Не получилось.

– Знаю я вас, интровертов, и за версту чую. У меня сестра такая. Ты не подойдешь и пропустишь веселье. Лучше придешь в себя на пляже – после купания сразу полегчает.

У меня не осталось моральных сил возражать, и я обреченно подумала, что раз действительно идут все, присоединиться стоит, пусть ненадолго.

***

Перед выходом я придирчиво оглядела в зеркале в ванной свое отражение в бикини. Ему было года два, но моя фигура за этой время не сильно изменилась – разве что немного выросла грудь, и он теперь смотрелся чуть соблазнительнее. Низкая посадка трусиков тоже смотрелась выигрышно, потому что у меня не было жира на животе. Волосы я накануне удалила откуда только могла, кроме головы, и чувствовала себя непривычно гладкой, как яйцо. В общем, все должно было быть в порядке.

Но по какой-то необъяснимой причине, придя на пляж и стянув сарафан, я застеснялась. Девушки вокруг были в таких же бикини, у многих купальники выглядели и откровеннее моего, однако мне стало не по себе, точно я стою среди них голая. Я поспешила расстелить подстилку немного в стороне от всех, лечь на живот и уткнуться в книгу – еле поборола желание еще и укрыться полотенцем. Остановила только перспектива получить неровный нелепый загар.

– Опять читаешь, – протянула Тоня, бесцеремонно плюхнувшись рядом (ей никто не говорил, что отвлекать человека от книги – грех?!). – Пошли купаться.

– Чуть попозже, – отозвалась я.

Солнце было жарким, вода мерцала под ним разноцветными бликами и манила прохладой. Однако я, напомню, не умела плавать, так что искупаться тоже планировала максимально незаметно – забежать охолонуться и выйти. Долго стоя в воде на одном месте, как делала обычно, я привлекла бы лишнее внимание.

– Неужели тебе не жарко? Я с ума схожу от этого зноя, – пробубнила соседка. – Ладно, ты как хочешь, а мне не терпится!

С этими словами она, к счастью, оставила меня в покое и ринулась в реку, поднимая брызги. Я глянула ей вслед с некоторой завистью – у меня никогда не хватало духу заходить резко, не привыкнув к температуре.

Тоня поплыла, изящно рассекая воду руками, и вскоре ее уже почти не было видно с берега. Я отметила про себя, что, наверное, классно вот так уверенно держаться на воде. Можно закрыть глаза и просто плыть и плыть вперед, не касаясь дна, наслаждаясь ощущением свободы. Когда-нибудь обязательно научусь. Без такого количества свидетелей, конечно.

Я окинула пляж беглым взглядом и с облегчением обнаружила, что Димы и Инессы нет. Очевидно, нашли дела поважнее. Целуются где-нибудь в укромном уголке или даже…

Невозможно было хоть на секунду не представить это «или даже». Наверняка они уже не раз это делали. Он торопливо стягивает с нее облегающее платьице и покрывает скользящими поцелуями ее груди. Она привычно постанывает, ее рука скользит по его телу вниз, еще ниже, и нащупывает…

– Привет!

Я вздрогнула и подняла взгляд. Надо мной склонился Андрей. Только его не хватало!

– Привет.

Однако я с удивлением обнаружила, что сердце застучало чуть быстрее. Наверное, все из-за того, что он застал меня за такими неприличными – и почему-то немного болезненными – мыслями.

– Загораешь?

– Как видишь.

Он грациозно уселся рядом прямо на песок, вытянув длинные ноги, и я мельком оценила его фигуру. Худощавый, но пресс наметился. Слава богу, он надел плавки-шорты – всегда терпеть не могла, когда плавки на пляже обтягивают так сильно, что делают из парня пособие по анатомии.

– Мне немного неловко, – сообщил Андрей, при этом по голосу было скорее похоже, что он иронизирует, – мы можем поговорить?

– Ты уже начал, – пожала плечами я.

– Я тогда слился не потому, что с тобой что-то не так.

Ох, тоже мне! Он, похоже, думает, что нанес мне психологическую травму. Конечно, это было неприятно, но превалирующей эмоцией стало облегчение. Не такими уж прекрасными были те два свидания. Разговор вроде и клеился, но он все время пытался взять меня за руку потной ладонью, а я была вынуждена притворяться замерзшей и постоянно совать руки в карманы.

– Знаю, – фыркнула я.

– Что-то не так было со мной. Я был просто закомплексованным мальчишкой. Запаниковал. Но теперь, когда все изменилось, я рад, что мы снова встретились.

– М-м. Что же изменилось?

– Ну, я повзрослел.

Мне точно не показалось – он улыбнулся с явным самодовольством, потому что знал, что не только стал на год старше, но и похорошел. Я спешила навесить ярлык «самовлюбленный красавчик» на Диму, но сейчас видела, кому он подойдет лучше. Кто бы мог подумать!

– Я тут с родителями и младшим братом – они оформляли документы на заселение, когда мы с тобой и твоей подругой столкнулись в коридоре, – продолжал Андрей. – А ты, как я понимаю, приехала с этой большущей компанией на какую-то учебу?

Я открыла рот, чтобы объяснить, что это за учеба, но его, похоже, такие мелочи не интересовали. Не дождавшись моей реплики, он добавил:

– Мы могли бы погулять вечером.

Хм. Я и парень. У реки. Возможно, поцелуй. Я ведь этого хотела. Хочу ли я этого с Андреем?

Наверное, я смотрела на него с явным сомнением, потому что он криво улыбнулся и поднялся с песка.

– Ты пока подумай – если что, номер, где я остановился, помнишь.

Это была констатация факта. Я, видимо, обязана была помнить этот номер, да еще зайти за ним сама. Вот так он себя ценит, ничего себе, поучиться бы у него.

– Честно, уже забыла, – пожала плечами я и, прежде чем он успел что-то сказать, вскочила. – Пора охладиться.

Порыв был совершенно спонтанным – просто хотелось красиво закончить эту беседу, которой, как думал Андрей, полностью владел он. Представляя, как он изумленно смотрит мне вслед, я вбежала в воду, как несколько минут назад сделала Тоня, и ошеломленно остановилась, когда вода дошла мне до груди. Господи, холодно, как же холодно! И это в такую жару!

Я принялась энергично подпрыгивать на месте – уж это вряд ли было изящно – и невольно позавидовала тем, кто умеет плавать: им согреться проще. Впрочем, меньше чем через минуту я привыкла к воде, и она стала казаться теплой.

– Здесь холодные ключи, – Тоня подплыла ко мне – каким-то образом она продолжала держаться на плаву, даже не сильно двигая руками и ногами, – зато реально освежает. Ну как твоя голова?

– Почти прошла, – ответила я. – Надо же…

– Это от купания или из-за внимания того парня из двадцатого номера? Он не отчаивается. Какую ерунду придумал на этот раз, чтобы тебя закадрить?

– Позвал на свидание. Только зайти за ним должна буду я.

– Какая честь, что он тебе это позволил, – с улыбкой закатила глаза соседка, и я ощутила прилив симпатии к ней.

Это напоминало типичную болтовню двух подружек-подростков. То, чего я была лишена.

И я была бы не собой, если бы от внезапно накатившего волнения все не испортила – своим любимым способом.

– Знаешь, в городе я так часто хожу на свидания, что они уже приелись. У этого самовлюбленного парня нет шансов. Если бы только он смог приятно меня удивить…

Я издала смешок, выражающий недоверие к возможности такого развития событий.

– Удивить? Например? – заинтересовалась Тоня. – Подлететь на воздушном шаре или что?

– Даже не знаю, – утомленно ответила я. – Но уж точно сделать как-то не так, как он.

– Ну еще бы. Зайти за ним – ишь, принц выискался!.. Послушай, а давай подальше отплывем и поболтаем, хочу кое-что спросить.

– М-м, не хотелось бы далеко уплывать в… незнакомом водоеме, – замялась я. – Спрашивай тут.

– Я хотела, чтобы никто точно не слышал, – разочарованно призналась Тоня. – Ну ладно. О чем ты вообще с ними разговариваешь?

– С кем?

– С парнями, с которыми ходишь на свидания! Или ты с ними только целуешься и…

– Нет, что ты!

– Не целуешься?

– Разумеется, с некоторыми – да…

– А еще что-то делаешь?

– Тоня! – Я изобразила шок, чтобы выиграть время. Что же ей сказать?

– Да ладно, что такого. Я считаю естественным, когда вполне взрослые люди занимаются этим, – пожала плечами Тоня.

– Э-э… да. Но это… только с теми, кто сильно понравился, а у меня такое бывает редко. И вообще, ты вроде про разговоры начала спрашивать, а в итоге…

– Да, точно. Дело в том, что мне быстро становится скучно, и я не знаю, о чем болтать с парнями. Раз у тебя такой огромный опыт свиданий, расскажи: ты сама заполняешь паузы? Или их вообще не возникает?

Я, разумеется, вспомнила неловкое начало встречи с Димой. И все, что было дальше. Глубоко вздохнула, чтобы отогнать образы: мы вдвоем в парке, на катере, в кафе… а за день до этого – в бабушкином дворе…

– Когда как. Но в основном беседа течет плавно. Мы говорим о книгах, о хобби, обсуждаем планы…

– У-у, – протянула Тоня, – какие у тебя кавалеры интересные. Мои книг не читают, все треплются кто о компьютерных играх, кто о том, как на рыбалку с отцом ездил или с друзьями напился… можно подумать, это так уж круто – страдать от похмелья.

– Да уж, чем хвастаться – тем, что не умеешь пить? Вот у меня не бывает похмелья, – заявила я авторитетно.

– Правда? Никогда? – поразилась Тоня. – Мы с подружкой раз купили на двоих дешевое вино в коробке, а на следующий день была контрольная по алгебре первым уроком… Ух, голова гудела знатно, слабость была во всем теле и во рту вкус был такой, будто я чистый спирт пила! Я, конечно, ничего не соображала и написала на трояк, но хотя бы меня не стошнило в школе. А бедная подруга еле до кабинки добежала. Так в чем твой секрет?

– Какой?

– Почему у тебя не бывает похмелья?

– Я выбираю качественные напитки. Уж точно не бодягу из коробки. – Я тут же поняла, как высокомерно это прозвучало, и устыдилась. – Конечно, о сильно дорогих винах речь не идет, я предпочитаю, м-м, сидр. И стараюсь не пить его слишком много. Ну и закусываю, естественно.

– А меня что от вина, что от сидра наутро одинаково корежит, – махнула рукой Тоня и, развернувшись в сторону пляжа, прищурилась. – Гляди, там наши играют в карты. Пошли скорее к ним!

– О, я, наверное…

– Даже не думай опять интровертироваться, я тебе этого не позволю!

– Ладно. Но я не люблю карты, так что просто посмотрю.

– Ты из принципа не хочешь ни в чем участвовать? Подождет твоя книжка! – возмутилась Тоня. – Идем, давай. Хотя бы подойдем к остальным.

Было ясно, что соседка не отстанет, так что я покорно поплелась за ней. Выходя из воды под жаркое солнце, снова почувствовала себя голой – все-таки в груди купальник был уже маловат.

Такая уж я, никуда не вписываюсь. Не люблю выглядеть откровенно, не умею плавать и играть в карты (разумеется), не пью алкоголь, не встречаюсь с мальчиками.

И еще я не блогер. Какого черта я вообще приехала? Это все бабушкины уговоры. Скорее бы уже наступил вторник, чтобы можно было вернуться домой и спокойно читать на балконе под вентилятором с миской малины.

Глава 7

К счастью, никто особенно не протестовал, когда при следующей раздаче карт я с улыбкой сказала: «Не, я пас». Тоня в этот момент отвлеклась на болтовню с другой девчонкой, и я устроилась на самом краешке чужой широкой подстилки, наблюдая за игрой. Остальные явно знали, что делали: карты проворно перетасовывались, мелькая в ловких пальцах, веером ложились картинками вниз, триумфально выкидывались в ответ на ходы соперников.

Ни один ход не оставался без бурной всеобщей реакции: громкие возгласы удивления, смех, сочувственное гудение… Люди, большинство из которых еще вчера не были знакомы друг с другом, стремительно сближались, и мне, как ни странно, захотелось быть частью этой компании, пусть даже мне будет уготована роль скромницы, сидящей в уголке.

Совсем уж дурой я не была и несколько раз видела, как бабушка раскладывает пасьянсы, так что знала, например, что дама по масти «старше» валета, а король «старше» дамы. И, к своему удивлению, быстро начала понимать правила игры, особенно не напрягаясь. Все оказалось довольно просто. При следующей раздаче никто не спросил, хочу ли я присоединиться, и я промолчала, однако когда началась третья партия, решительно подала голос: «Давайте уж и я…».

В своей первой игре я боялась опозориться и осторожничала, но уже во второй стала полноправным членом команды и наравне со всеми издавала возгласы и смешки, глядя на предъявляемые чужие карты, а один раз даже совершила довольно рискованный ход, не будучи до конца уверенной в том, что так было можно. Но никто не удивился и не зашикал. Мои карты спокойно отбили, и я изобразила разочарование, но моей истинной целью была не победа.

***

К ужину от головной боли не осталось и следа – я ощущала небывалое воодушевление и в кои-то веки не чувствовала себя неприкаянной. Как это, оказывается, было легко – влиться в группу. Всего-то и надо не отталкивать людей и плыть по течению. Даже врать не обязательно!

Ужин – видимо, из-за моего хорошего настроения – показался гораздо вкуснее, чем обед, хотя тоже особым богатством не отличался: макароны с сосисками и маковая булочка с чаем.

Теперь я знала многих из нашей группы по именам и наблюдала за ними как-то почти покровительственно, будто это были карты из моей колоды. Вот Света болтает с Любой, неохотно ковыряя вилкой макароны. Вот Миша подсел к Роме и Юле (они, кажется, встречаются или очень крепко дружат – приехали вместе и почти не расстаются) и что-то им рассказывает, бурно жестикулируя. Вот Надя подсовывает Яне свою булочку – наверняка худеет, – а Яна и рада, она явно сладкоежка…

Лишь мельком я глянула в сторону столика, за которым расположились Дима и Инесса, и отвела взор. Да, приходилось признать, что их присутствие меня немного задевает, но это вот-вот должно было пройти. Мне уж точно было на что отвлечься. Завтра новые занятия, на которых надо быть поактивнее…

Андрей в столовой не показывался. Возможно, у него и его семьи возникли более интересные дела.

Когда после еды Тоня предложила взять напрокат ракетки и поиграть в бадминтон, я сразу же согласилась, приятно себя удивив. В бадминтон я в последний раз играла в детстве, но на волне своего социального успеха решила, что мне море по колено. В итоге играла весьма позорно, краснея и веселя Тоню, – тем не менее мы кое-как продержались почти час.

– У нас еще две минуты, и пора заканчивать, – проверив время, сообщила соседка. – Успеешь поразить меня чем-нибудь эффектным?

– Еще бы, – иронично отозвалась я.

До сих пор я отбила волан меньше десяти раз, восемь из которых, по-моему, были чистой случайностью, да и бросать толком не научилась. Но закончить игру действительно хотелось на какой-то более или менее нормальной ноте, и я, подкинув волан ракеткой, изо всех сил попыталась по нему попасть и направить куда надо. Он птицей взмыл вверх, однако я рано радовалась – перелетев через голову Тони, волан ударился обо что-то сзади нее. Раздался вопль, и я с ужасом поняла, что это не что-то, а кто-то.

– Боже! – Тоня резко обернулась. – Ох, это ты! Не пострадал?

– Ничего-ничего, так мне и надо, – произнес «кто-то» голосом Димы.

Не успев проконтролировать себя, я подскочила к нему.

– Прости, прости, ты в порядке? Куда попала? – Об этом можно было, впрочем, не спрашивать – Дима прижимал ладонь к глазу. – Сильно?..

– Ничего, все нормально. – Он отнял руку от лица, и я с облегчением обнаружила, что глаз лишь слегка покраснел. – Просто это было внезапно. Вот, возьми.

Дима протянул мне волан, и, как в кино, наши пальцы слегка соприкоснулись, но тут же отдернулись друг от друга, как от горячей сковородки.

– Извини, я отвратительно играю в бадминтон, – пролепетала я, ощущая что-то странное.

Я стояла почти вплотную к нему, и мне не хотелось отходить. От Димы снова веяло ароматом с мятной ноткой, который я уловила на той нашей длинной встрече в городе, и сейчас я могла с уверенностью сказать, что этот запах мне нравится. Я бы вдыхала его и вдыхала. А еще лучше – схватила бы Диму за воротник (он опять был в рубашке поло), притянула к себе еще ближе и…

Обнаружив, что завороженно разглядываю его губы, я поспешно подняла взгляд. В его серых глазах застыло какое-то особенное выражение – внимательное, настороженное… он то ли пытался прочитать что-то в моем взоре, то ли даже… боялся упустить момент? Момент для чего? У него есть девушка (где она, между прочим?), а мы стоим посреди турбазы и пялимся друг на друга при моей соседке и прохожих.

– Где Инесса? – почти прошептала я.

– Почему тебя постоянно волнует, где она? – ответил он, тоже тихо, будто наша совершенно невинная беседа была интимной.

– Я только полюбопытствовала.

– Инесса пошла гулять с… кажется, Любой. Мы немного поругались.

Я с изумлением ощутила тепло в груди.

– О, жаль это слышать. Что стряслось?

– Она… неважно. Хочешь немного пройтись?

Я была готова согласиться, не подумав о том, что мы с Тоней собирались сдавать в прокат ракетки – да и она вполне справилась бы с этой задачей самостоятельно, – но тут Дима посмотрел в сторону и упавшим голосом произнес:

– А, вот и Инесса. Идет сюда.

Она действительно направлялась в его сторону. Успела переодеться в длинное платье цвета фуксии, которое я бы назвала слишком нарядным для прогулки на природе (но, что уж там, ей шло). Очевидно, недомолвки остались позади – Инесса нежно глядела на своего парня, кажется, не замечая больше никого вокруг. Наверное, настанет момент, когда я буду идти кому-то навстречу вот с таким же выражением лица, с той же цветущей улыбкой…

– Ладно, тогда… – Дима на секунду завис в нерешительности, но опомнился и сделал шаг к девушке, – увидимся позже, Василиса.

Честно, я пожалела, что это не мое настоящее имя – так приятно и бережно, что ли, он его произнес, словно это было название какого-то драгоценного камня.

– Да. Увидимся позже.

Все еще слегка ошеломленная наплывом эмоций, настолько сильных и разнообразных, что в них утонула даже тень ревности, я снова обратила внимание на Тоню. Ожидала, что она набросится на меня с расспросами – ведь из этой короткой сцены ясно, что между мной и Димой все не так просто, – но она, кажется, ничего не заметила и скучающе ждала с ракеткой в руках. Я теперь только обнаружила, что все это время крепко, до боли в пальцах, сжимала свою в одной руке, а в другой смяла волан.

– Что ж, это и правда был эффектный удар, спасибо за зрелище, – прокомментировала она. – Пошли уже, а то нас заставят платить за второй час проката, а я не хочу играть дальше.

– Угу, стемнело…

– Да я с тобой и при свете в бадминтон больше играть не буду, прости! В первый раз ты попыталась покалечить Диму, а в следующий на его месте могу оказаться и я. Мне мои глаза пока нужны.

– Ну как скажешь.

– Ва-ась. Ты же не обиделась?

– Нет, конечно.

– Я не хочу, чтобы ты обижалась!

– Я не обижаюсь.

– А чего разговариваешь как-то отстраненно?

– Задумалась… о книге, которую читаю.

– Ладно, – успокоилась Тоня. – Пошли в номер, не спеша переоденемся, а потом – к магазину. Времени еще полно.

– К магазину? Нам разве нужно что-то купить? Я вроде наелась за ужином…

– Опять ты в себе и никого не слушаешь! Вся группа – ну, или почти вся – собирается там в двадцать один тридцать. Возьмем что-нибудь выпить и закусить и пойдем в лес, чтобы нас никто не спалил. Отпразднуем знакомство. Или ты таки жаждешь свидания с тем самовлюбленным типом?

– Да ну, – мотнула головой я. – Что ж, здорово. Я… не против. Говоришь, пойдут не все?

– Мне почему-то кажется, что одна сладкая парочка не пойдет.

– Рома с Юлей?

– Нет, Дима с Инессой. Они практически не отрываются друг от друга, за ручки держатся, во взглядах искрит… сто процентов дождутся, пока все уйдут, и уединятся в его или ее номере. – Тоня поморщилась. – Веришь, в основном мне противненько от таких телячьих нежностей, но иногда… не знаю… это не зависть, конечно, но… тоже хочется испытать что-то такое. Когда ты настолько влюблен, что больше ни о чем думать не можешь, больше ничего не желаешь. И вряд ли беспокоишься о том, чем бы на свидании заполнить паузу.

– Думаешь, у Димы с Инессой никогда не возникает пауз? – Я постаралась выглядеть равнодушной, хотя горло предательски сдавило спазмом.

– Думаю, если и возникают, они быстро заполняют их – и не разговорами.

– А… ну да. Понятно.

Какая же я глупая, если хоть на миг допустила, что эпизод, имевший место несколько минут назад, хоть что-то значил. Что ж, и ладно. Мне все равно. Ну, почти. Станет все равно чуть позже. По крайней мере, хотелось бы на это надеяться.

***

Минут через пятнадцать Тоня в одном нижнем белье раздраженно перебирала свои вещи. Я впервые видела, чтобы люди относились к одежде так заботливо и небрежно одновременно: вроде как развешивали на вешалках, но в скомканным виде.

– Я не знаю, что надеть. Наверное, тебе кажется, что это неважно, а я думаю, одеться уместно и стильно даже на самое обычное мероприятие – целое искусство, которое должна освоить каждая девушка. Особенно лайфстайл-блогер! Так ведь? – вещала она, стоя ко мне спиной.

– Разумеется.

Я ждала ее, сидя на своей застеленной нежно-розовым покрывалом постели, облаченная в рваные джинсы и футболку с надписью «I know I`m hot» – шутливой, разумеется, какая же я горячая, никто так и не подумает.

– Кстати о блогах. Ты что-нибудь запостила в свой канал с учетом того, чему мы сегодня научились?

– Н-нет еще…

– А говорила, что хочешь потренироваться на книгах, которые привезла, в составлении отзывов. И сказала, что думаешь о какой-то книге.

– Да, но ведь я ее не дочитала – вообще-то, только начала. Вот закончу – тогда…

– Думаешь, блогеры пишут, только когда им на самом деле есть о чем?

Признаться, я вовсе об этом не задумывалась.

– А разве нет?

– Господи. – Тоня глубоко вздохнула, будто мысленно сетуя на то, что мне приходится объяснять такие простые вещи. – Фоткаешь книгу на красивом фоне. Подписываешь две строки: мол, читаю вот это, а дальше – как сама чувствуешь. Например: «Главный герой такой сексуальный, м-м!» или «Не могу поверить, что Белинда и правда убила Карлоса!». Даже если за три страницы ты не успела толком узнать Белинду и привязаться к Карлосу – кому какое дело, аудиторию просто нужно зацепить и заставить зайти к тебе еще раз, чтобы узнать, что ты думаешь о следующих главах. И о следующей новинке. И еще, и еще. Да, хештеги не забывай. В Telegram они не так явно работают, как в некоторых других соцсетях, но все же… помнишь, нам сегодня как минимум пару раз намекнули, чтобы мы ставили хештег Школы и тем самым ее популяризировали.

– Ты права. Надо привлекать аудиторию уже сейчас. – Ага, аудиторию несуществующего канала из нуля человек. – Не стоит ждать, пока я закончу книгу.

– Звучит так, будто ты писатель, ха.

– Честно говоря, – я скрестила руки на груди, – я и правда пытаюсь кое-что написать.

Не знаю, зачем это сказала – до сих пор знала только бабушка. Наверное, меня задел насмешливый тон Тони.

– Да?

Она немедленно обернулась, и я еле успела отвести глаза – оказывается, на ней уже не было бюстгальтера. Ее саму это, похоже, не волновало. Видимо, зря я беспокоилась о возможности нарушения ее личных границ.

Соседка заметила мое смущение и прокомментировала:

– О-ой, да умоляю, у меня две сестры, и мы все живем вместе, а иногда и в баню вместе ходим. Старшая недавно сделала татуировку в виде огонька на лобке и гордо нам показала – мама бы ее убила, конечно, но она не узнает. Короче, если бы я парилась из-за того, что кто-то из девочек увидит мои соски… Если ты, конечно, не лесбиянка и не би. Ты же не..?

Я озадаченно заверила ее: нет, самая что ни на есть убежденная гетеросексуалка.

– Отлично, так и думала, – расслабилась Тоня и наконец принялась одеваться. – И что ты говорила о своей книге?

– «Книга» – пока громко сказано. Я несколько раз начинала разные сюжеты, но пока ничего до ума не довела. Хотя, надеюсь, у того, что я пишу сейчас, перспективы есть.

– И что же это? Роман?

– Ага. Вроде как роман.

– О чем же?

Хотелось ответить что-нибудь такое, чтобы заинтересовать Тоню. Не говорить же, что я пишу об очень одинокой девушке, которая получила в наследство книжный магазин. Мне и самой вдруг показалось, что это скучно, избито и несовременно.

– О параллельных мирах. О жизни после смерти. О магии и драконах. В общих чертах как-то так.

– Жизнь после смерти, драконы и магия? Хм, да, такое сейчас вроде модно… – «Сама знаю!» – Не пробовала связываться с издательствами?

– Тоня, мне шестнадцать, а страниц в этой книге пока еще меньше.

– И что? Пусть скажут, интересует их это или нет. Не ответят – ничего не потеряешь, а если ответят? Можешь уже к восемнадцати стать не только крутым блогером, но и известной писательницей! Подумай об этом, Вась.

– Конечно, – отозвалась я, прекрасно понимая, что «Вася» об этом, может, и подумала бы, а я, Эмилия, и пытаться не стану.

Где я, у которой даже нет ни одной подруги, а где популярность? И потом, когда это я бывала такой инициативной? Это что-то само по себе из параллельного мира. Хотя-я…

Я вспомнила то щекочущее, пьянящее чувство предвкушения, которое испытала несколько дней назад, когда бабушка уговорила меня податься в Школу. То желание нового опыта, новых эмоций… Может, и стоит позволить себе хотя бы в эти три дня быть не совсем такой, как обычно. Или совсем другой.

Поставить что-то вроде эксперимента. Превратиться в яркую и смелую Василису – пусть это будет мое «курортное» альтер эго. Да, я приехала в основном учиться, но ведь не только. И здесь все не так, как в городе, и людей этих я, скорее всего, больше никогда не увижу, поэтому ассоциации с курортом вполне оправданны. Побыть Эмилией всегда успею.

– Слушай-ка. – Я, прищурившись, наблюдала, как подкрашивается Тоня. – А у тебя есть еще что-нибудь из косметики?

– Спрашиваешь! Конечно, я с собой всегда большую косметичку таскаю. Что одолжить?

– Не знаю. Но этим вечером хочется выглядеть как-то… поэффектнее.

Соседка подарила мне одобрительный взгляд через плечо.

– Тогда, может, тебе и кое-что из одежды предложить?

– Моя выглядит не очень, да?

– Н-ну… нормально в принципе.

– Говори как есть, я переживу и не обижусь. Правда.

– Ладно. И драные джинсы, и футболки с крупными принтами, тем более с такими надписями – вроде как соблазнительными, но на самом деле глуповатыми, – вышли из моды сто лет назад. Это еще сошло бы на пляже, но мы собираемся на тусовку, пусть и небольшую, и раз ты сама сказала про эффектность…

– Да, сказала. – Я решительно подошла к ней. – Есть платья?

Может, мне удастся выглядеть лучше, чем Инесса. А если она при этом не придет, разница между нами точно не будет бросаться в глаза.