Робкая любовница

Глава 1 Первая встреча

Лиан

Парк был моим убежищем. Единственным местом во дворце, где я мог хоть ненадолго почувствовать себя свободным от бесконечных обязанностей, придворных интриг и навязчивого чувства, что я здесь – лишний. Я предпочитал заброшенный уголок, где среди дикорастущих трав и колючих кустарников царила своя, никем не контролируемая жизнь. Под сенью старых дубов, я мог предаться своим мыслям, которые редко были приятными. Лишь принц, с которым нас связывала не только дружба, но и старая клятва, изредка нарушал это одиночество, зная мою потребность в уединении.

Сегодня, однако, и этому уединению пришел конец. Я заметил ее издалека – темную фигурку, склонившуюся над зарослями крапивы и болиголова. Она была одета в простое серое платье, совсем не подходящее для дворцовых интерьеров, а ее темные волосы, туго заплетенные в косу, казалось, впитывали остатки света. Она что-то увлеченно собирала в корзину. Простолюдинка. Я нахмурился, чувствуя, как внутри закипает раздражение. Кто она такая? И что она здесь делает? Обитатели дворца обходили этот уголок стороной, считая его бесполезным. Здесь не росли прекрасные цветы и фрукты, только сорняки и ядовитые травы. Садовники никогда не позволяли себе трогать лекарственные растения – это было привилегией придворных лекарей, которые, к слову, не слишком-то преуспевали в лечении королевы. Удивительно, что кому-то кроме меня мог еще приглянуться такой дикий и темный угол. Но это место мое. Только мое! Ее здесь быть не должно. И принц позаботится о том, чтобы она больше сюда не возвращалась.

Камилла

– Что ты здесь делаешь? – мужской голос прозвучал резким ударом хлыста.

Я вздрогнула и медленно подняла голову. Передо мной возвышался принц Люциан во всем своем надменном великолепии. Его стальные глаза метали молнии, а тонкие губы кривились в презрительной усмешке. Волосы, цвета воронова крыла, были гладко зачесаны назад, открывая резкие линии скул. Высокий и статный, облаченный в безупречно скроенный камзол, он казался воплощением власти и неприступности. Почему-то это зрелище напугало меня сильнее, чем следовало бы.

– Собираю травы, – пробормотала я едва слышно.

– В моем саду? Ты смеешь рвать растения без моего разрешения?

Гнев прорывался в его голосе, несмотря на явную попытку сохранить аристократическую сдержанность.

– Простите, принц, – прошептала я, опуская очи долу и сжимая руки так сильно, что побелели костяшки. – Я собираю травы для королевы.

– Для королевы? Неужели ты думаешь, что я поверю в эту чушь? – Он скривился. – Ты хочешь сказать, что наши светила медицины не справляются со своей задачей? Думаешь, твои жалкие сорняки помогут Ее Величеству?

Я, растерявшись, молчала, лишь сильнее сжимая в руках пучок сныти.

– Я училась этому, тихо проронила я наконец, ощущая, как к горлу подступает ком обиды. – В Академии.

– В Академии? Да кто тебя туда пустил? –принц презрительно окинул меня взглядом с головы до ног. – И что ты там изучала? Как правильно полоть грядки?

– Травничество, лекарство, – прошептала я. – Я знаю, какие травы могут помочь королеве.

– Ерунда, – отрезал принц, обрывая головку высокой ромашке. – Тебе здесь не место. Убирайся прочь, пока я не вызвал стражу.

– Пожалуйста, Ваше Высочество, – взмолилась я, чувствуя, как внутри все сковывает ледяной ужас. – Позвольте мне собрать ещё немного. Я знаю, что могу облегчить состояние Ее Величества.

Из-за этой проклятой застенчивости мой голос звучал тихо и робко, и я едва решалась поднять взор на принца.

– Послушай, Люциан, – к нам приблизился еще один высокий молодой человек. В отличие от надменного и властного принца, его лицо излучало доброту и искреннее участие. Каштановые волосы слегка вились, обрамляя мягкие черты, а теплый взгляд серо-зеленых глаз располагал к доверию. – Может быть, она действительно искренне хочет помочь? В ее голосе сквозит неподдельная убежденность.

– Брось, Элиан! Здесь собрались лучшие врачеватели со всего света. Она не может знать того, что неведомо им. Просто ищет способ привлечь к себе внимание. Как и все остальные, – с плохо скрываемым пренебрежением отрезал Люциан.

– Я сказал, уходи, – процедил он мне сквозь зубы. Мои глаза невольно наполнились слезами. Преодолевая страх, я подняла взор на принца, посмотрела прямо в его глаза и вдруг замерла, словно выпав из пространства и времени. Внезапно он замолчал, и что-то неуловимо изменилось в его лице. Громкий крик потревоженной птицы в листве ближайшего дерева прервал это странное и почти болезненное безмолвие.

– Убирайся, – повторил принц уже более ровным тоном, но в его голосе по-прежнему чувствовалась сталь. – И чтобы я больше тебя здесь не видел.

Лиан

Неизвестная девица ушла, оставив после себя лишь слабый аромат трав, но и я не захотел оставаться в своем убежище. Слишком сильно ее присутствие нарушило мой покой. Попросив принца узнать о ней все, что возможно, я поспешил вернуться во дворец.

Беспокойно вышагивая по своим покоям, я все думал о юной нахалке, посмевшей вторгнуться в мой парк и в мое уединение. Похоже, что принц ею заинтересовался. По крайней мере, перед уходом, он кинул на меня нечитаемый взгляд – смесь удивления и чего-то, похожего на насмешку – и заверил, что все разузнает, что ему и самому любопытна девушка.

Но сам его тон заставило меня насторожиться. Да и парке в его глазах промелькнул странный, изучающий огонек.

“Но почему я никак не могу перестать о ней вспоминать?! – размышлял я, меряя шагами свой кабинет. – Ее робкий голос, ее большие, испуганные глаза… Как будто у меня мало дел. Нужно думать о королеве, о государственных делах”. Но ее образ упорно не желал покидать мой разум, словно ядовитый цветок, пустивший корни в душе. Так и не сумев успокоиться, я пошел навестить Ее Величество.

Солнечный свет не смел проникнуть в покои королевы. Я осторожно приоткрыл тяжелую дверь и вошел в полумрак. Тяжелый запах лекарств и сладковато-гнилостный увядших цветов ударил в нос.

Королева лежала в постели, укрытая шелковой простыней. Ее лицо, некогда прекрасное, сейчас, казалось, вырезанным из серебра. Кожа, прежде сияющая, теперь была мертвенно бледной, с едва заметным, холодным блеском. Глаза, когда-то искрящиеся смехом, потускнели и как будто ввалились.

Я подошел к кровати и постарался скрыл дрожь, охватившую меня, хотя видел этот ужас не первый раз. Видел, как уходит жизнь, как проклятье медленно пожирает красоту, здоровье и надежду.

– Милый… – слабый шепот вырвался из уст королевы. Ее губы, когда-то алые, теперь были почти бескровными.

Я взял ее холодную руку. Кожа была гладкой, но ледяной и безжизненной. По моей спине пробежали мурашки.

– Как Вы себя чувствуете, Величество? – спросил я, стараясь говорить веселым голосом, хотя в душе не мог скрыть печали.

Королева слабо улыбнулась.

– Все так же… Серебро забирает меня, милый. Я уже чувствую это…

Ее голос прервался кашлем. Подавая ей стакан с водой, я произнес:

– Ну какой же я милый? Это вот принц у Вас пусть будет милый. И не говорите такого. Мы найдем способ.

Королева покачала головой.

– Уже пытались. Сегодня ко мне приходили новые врачеватели – профессор из Королевской Академии со своей ученицей. Но я знаю, что все попытки тщетны. Это – проклятие. Я знала это еще когда выходила замуж. Оно губит всех королев Аурелиона. И от него нет спасения.

В ее глазах стояли слезы. Я знал, что она права. Читал в исторических хрониках на примере многих других королев. Это – серебряная болезнь, проклятие, которое поражает правительниц нашей страны, и я знал, что лекарства нет.

Камилла

– Камилла, переодевайтесь, – услышала я, едва вошла в покои, выделенные нам с Профессором. – Нас опять вызывают к королеве.

Профессор Моратти был уже готов. Одетый в неизменный строгий черный сюртук, застегнутый на все пуговицы, он спокойно сидел в кресле, неспешно попивая кофе. Профессор никогда не торопился, но и никогда не опаздывал. Знаменитый на весь мир ученый, он с одинаковым терпением получал все известные награды за свои достижения и читал нам лекции. Ничто не могло нарушить равновесия, которого он достиг еще до нашего знакомства. Глаза профессора загорались только при занятиях любимой наукой. Новый вид плесени, выросший в пробирке, вдохновлял ученого куда сильнее, чем приглашения на чай от прекрасных преподавательниц Академии. Высокий, статный, широкоплечий, несмотря на седину, он привлекал внимание даже юных студенток. Многие из них заглядывались на моего научного руководителя, но ни у одной не было ни единого шанса.

– Профессор, но я еще не приготовила лекарство, – нервничая ответила я. – Я не закончила настаивать аконит, а без него нужного эффекта не добиться.

– Ничего, пока от нас его и не ждут. Принц желает переговорить с нами, – он окинул взглядом мой наряд и добавил, – впрочем, если не хотите переодеваться, можете идти так. Ваше платье выглядит вполне приличным. Если бы я не знала профессора, то решила бы, что он издевается. Но сейчас уже привыкла – его мало волновали требования света.

В своей комнате я первым делом зашвырнула рабочее платье подальше в шкаф. Опять этот принц! На мгновение возникло желание надеть что-то вызывающее, чтобы сразить Его Высочество наповал. Но, конечно, я сразу подавила этот порыв, выбрав неброское бежевое платье, вполне достойное помощницы профессора. А вот спутник Люциана мне понравился. Приятный и благородный молодой человек. Наверное, друг принца. Хотя и странно, как могут дружить такие разные по природе своей люди.

– Моя лучшая ученица, подающая огромные надежды и будущее светило лекарской науки, – представил меня профессор принцу и его приятелю.

Мы встретились перед покоями Ее Величества.

– Мы уже имели удовольствие лицезреть ваше светило сегодня утром, – ответил принц с презрительным взглядом в мою сторону, – когда оно опустошало мой парк.

Кровь бросилась мне в лицо. Я задохнулась от обиды – еще никто и никогда не обвинял Камиллу Форенти в воровстве.

– Ну что ты, Люци, – поспешил вмешаться его друг. – Прошу прощения за его слова, – произнес он, глядя на меня с искренним сочувствием. – Люциан обеспокоен состоянием королевы, ей снова стало хуже.

– Что ж, – задумчиво произнес профессор, – именно поэтому мы здесь. Камилла прекрасно разбирается в травах и уже приступила к приготовлению лекарства, которое облегчит состояние Ее Величества. В нем содержатся редкие компоненты, способные замедлить развитие болезни. Очень хорошо, что вы нас вызвали, мне как раз необходимо еще раз осмотреть…

– Боюсь, осмотр придется начать незамедлительно, профессор, – перебил его Люциан. – Матушке снова стало хуже. С тех пор, как поднялась температура, ее состояние резко ухудшилось. Кажется, жар как-то влияет на проклятие. Мне нужна ваша помощь, чтобы понять, что происходит.

Люциан подошел к кровати королевы, осторожно коснувшись ее бледной руки.

– Госпожа Камилла, – обратился он ко мне, не отрывая взгляда от матери, – вы уже начали какие-либо меры для снижения температуры? Ее лихорадка усилилась, и я не хочу терять ни минуты. Я, смущенная его пристальным взглядом, замялась.

– Я приготовила отвар из ледяной мяты, но…

– Отвара из ледяной мяты недостаточно, – перебил меня Люциан, не давая договорить. – Я рассчитывал на большее, особенно учитывая ваши выдающиеся… знания. – Он подчеркнул последнее слово, слегка повысив голос. – Я хочу, чтобы вы постоянно следили за температурой Ее Величества. Каждые полчаса, чтобы я знал о малейших изменениях. Профессор, я надеюсь, вы сможете помочь мне в исследовании связи между жаром и этим проклятием. Нам нужно понять, как это работает. Ухудшение наступает очень быстро.

– Ваше Высочество, – начала я, пытаясь сдержать дрожь в голосе, – постоянный мониторинг температуры не решит проблему. Нам нужно найти причину повышения и устранить ее.

– И что же вы предлагаете, госпожа Камилла? – Люциан приподнял бровь, ожидая ответа.

– Я считаю, нужно провести дополнительные анализы, чтобы исключить инфекцию или воспаление. Если они есть, нужно искать травы, которые могли бы их вылечить.

Вместо ответа Люциан окинул меня оценивающим взглядом, словно решая, стоит ли тратить время на эти идеи.

– Интересное предположение, – задумчиво произнес профессор Моратти, словно не замечая напряжения в комнате. – Ваше Высочество, позвольте мне задать несколько вопросов о симптомах и истории болезни Ее Величества… Когда впервые проявилась эта связь с повышением температуры? Есть ли какие-то другие факторы, которые усугубляют ее состояние?

– Давайте пройдем в библиотеку, там сейчас как раз личный лекарь Ее Величества, он расскажет все куда лучше меня, – сказал принц и, уже у самого выхода, бросил через плечо, – а вы, госпожа Камилла, пока озаботьтесь изготовлением лекарства. И отслеживание температуры Ее Величества я не отменяю.

Я осталась в комнате с королевой и Элианом. Он с болью в глазах смотрел на Ее Величество, которая забылась в полусне. Бледная, исхудавшая, с темными тенями под глазами, она казалась лишь призрачной тенью прежней, блистательной королевы. Неужели эта страшная болезнь и вправду не излечима?

Я невольно опустила взгляд к своим рукам, чувствуя, как беспомощность сжимает горло. Могла ли я что-то сделать? Найти способ облегчить ее страдания?

– Королеве очень повезло, что рядом с ней такая искусная целительница, как вы, госпожа Камилла, – тихо произнес Элиан, нарушая гнетущую тишину.

Я вздрогнула, не ожидая его слов. Подняв глаза, встретила теплый, участливый взгляд. В его взоре не было ни капли высокомерия, лишь искренняя забота.

– Боюсь, мое искусство пока бессильно, – призналась я, чувствуя, как краска заливает щеки.

– Не говорите так, – мягко возразил Элиан, подойдя ближе. – Я вижу, как вы стараетесь. И я уверен, что вы найдете способ помочь Ее Величеству. Вы очень сильная и талантливая девушка, госпожа Камилла.

Его слова прозвучали как комплимент, и я невольно улыбнулась. В его присутствии я чувствовала себя немного увереннее. Он не вызывал во мне ту смесь раздражения и смущения, как Люциан, он словно успокаивал и делился своей силой и надеждой.

– Благодарю вас, Элиан. Ваша поддержка очень важна для меня. Могу я немного подержать королеву за руку? Мне важно почувствовать пациента, это очень способствует лечению.

– Конечно, все, что угодно, что только может помочь в ее излечении, или, – он слегка отвел взгляд, – или хотя бы облегчит страдания.

Лиан

На следующий день в покоях королевы мы застали одного профессора, погруженного в свои научные труды.

– Где же ваша ученица, господин Моратти? – поинтересовался я.

– А, Камилла отправилась в лес, – рассеянно ответил профессор, не отрываясь от своих записей. – Ей требуется больше трав для лечебной настойки. Того, что она собрала вчера, оказалось недостаточно.

– В лес? Одна? – В душе проснулось глухое беспокойство. Лес хоть и невелик, но опасности там подстерегают на каждом шагу.

Мы с принцем переглянулись.

– Почему же одна? С ней Корень, – ответил профессор, наконец подняв глаза.

– Корень? Кто это?

– Это ее маленький, преданный пес.

Одна в лесу с комнатной собачкой?! Пусть наш лес не был дремучим, скорее напоминал ухоженный парк для горожан, но все же, благородные девы редко решались на подобные прогулки в одиночестве. Негодование и тревога наполнили меня, я ощутил острую необходимость защитить Камиллу.

Мы с принцем, не мешкая ни секунды, созвали небольшой отряд охраны и поспешили в чащу. Рассредоточившись, принялись искать Камиллу, молясь всем богам о ее безопасности. Лес, обычно наполненный покоем и тишиной, сегодня казался враждебным, словно сговорился с Камиллой, чтобы испытать мое терпение.

Не прошло и нескольких мгновений, как я заметил ее на опушке. Девушка в своем уродливом сером платье что-то собирала в густых зарослях малины. Но, прежде чем мы успели дойти до нее, прямо под ноги нам выкатилась жуткая тварь. Она был размером с кошку, но приземистая, коренастая, с взъерошенной жесткой шерстью, цвета пережженного каштана. Морда приплюснутая, глаза огромные, черные, смотрят с каким-то наглым любопытством. А усы, борода! Густые, торчат в разные стороны, придавая твари вид старого ворчуна.

– Это что за исчадие ада? – вырвалось у меня, прежде чем я успел подумать.

Существо замерло, окинуло нас оценивающим взглядом, вильнуло обрубком хвоста и издало забавный хрюкающий звук. Словно смеялось. Нахальство. Принц, усмехнувшись, присел на корточки и почесал зверя за ухом. Тот зажмурился от удовольствия и прижался к его ноге. Не хватало еще, чтобы чудовище начало ему лизать руки.

Я почувствовал на себе взгляд. Камилла стояла, сжимая в руке какие-то травы, и смотрела на нас с испугом. Пробивающиеся сквозь кроны деревьев лучи солнца играли с тенями на ее лице, делая образ еще более трогательным.

– Что вы здесь делаете? – пряча беспокойство, спросил я, – разве вы не должны готовить лекарство, а не бродить по лесам.

– Я, – Камилла опустила глаза, будто боясь встретиться со мной взглядом. – Мне нужны еще травы. Без них лекарство не получится. Мне же нельзя обдирать дворцовый парк, – добавила она. В голосе девушки проскользнула едва уловимая нотка бунта.

Что за черт? В скромной девчонке, наконец, проснулся дух противоречия?

– Камилла, собирайте, пожалуйста, травы около дворца, – перебил меня принц, его голос был спокойным, но в нем слышалась твердость. – Никто не будет против. И собаку с собой берите, ему полезно побольше гулять.

Я мог только согласно кивнуть. Это не мое дело – следить за прихотями этой девицы. Мое дело – порядок.

– Ну что ж, думаю, нам пора возвращаться, – бросил я, стараясь скрыть недовольство. – Госпожа Камилла, надеюсь, вы не заставите нас долго ждать с лекарством. Ее Величеству становится все хуже. И помните, лес – не лучшее место для прогулок в одиночку.

Камилла

В дворцовом парке Корню понравилось куда больше, чем в лесу. Здесь, на ровных дорожках и ухоженных тропинках, он, на своих коротких лапках, мог носиться с полным удовольствием, не рискуя запутаться в колючих кустах или провалиться в яму. Но даже в этом рукотворном раю он не забывал обо мне, всегда оставаясь в пределах видимости, готовый в любой момент примчаться на помощь. Сегодня мы гуляли по сиреневым аллеям, утопая в густом, пьянящем аромате цветов. Был самый пик расцвета сирени. Тяжелые, поникшие кисти белых, лиловых и пурпурных оттенков склонялись над дорожками, приветствуя нас. Их сладкий, дурманящий запах щекотал нос и наполнял голову приятными ожиданиями. Казалось, что сам воздух здесь пропитан волшебством и надеждой.

Убедившись, что поблизости никого нет, я тихо спросила:

– Ну, что ты думаешь?

– Что я думаю о ком? – с хитрецой в голосе переспросил пес, задрав морду к небу. – Я сто раз говорил тебе, Камилла, не блеять как овца, а уверенно высказывать свои мысли. Иначе как я смогу тебе помочь, если ты не можешь толком сформулировать вопрос? Так кого ты имеешь в виду? Принца или его друга?

– Я имела в виду, никто ли из них не догадался о тебе, дуралей, – ответила я, присев на корточки и слегка щелкнув Корня по влажному, блестящему носу.

– Ха, знаю я, что у тебя в голове, – пес недовольно дернул бородой. – Но один из них, если напряжется, может видеть истинную сущность… Хотя вчера ему явно было не до меня. Они оба пожирали тебя глазами.

– Что ты сочиняешь? – Я нахмурилась. – Принца я почему-то ужасно раздражаю, а его друг просто вежливый и воспитанный молодой человек.

– Да-да, конечно, – фыркнул Корень себе в усы. – А что там с лекарством для королевы? – сменил он тему.

– Там все нормально, – я махнула рукой. – Вылечить ее я, конечно, не могу, над этим работает профессор, но снять симптомы и облегчить состояние сумею. Ещё несколько дней и лекарство будет готово. Только вот пить его надо будет постоянно.

– И кто же будет его постоянно готовить? – с подозрением спросил пес.

– Пока я, – пробормотала я, опуская взгляд.

– А когда закончится твоя практика?

Я не знала, что ответить на этот вопрос.

– Тише, кто-то идет, – Корень сам спас меня от ответа.

На дорожке появился принц. Вчера он показался мне каким-то более человечным, чем обычно.

– Добрый день, – вежливо поздоровалась я, не зная, чего ждать от него сегодня.

– Добрый, – казалось, принц в хорошем настроении, даже в голосе его проскользнула какая-то мягкость. Он развернулся и пошел рядом со мной, нарушая привычный протокол.

– Любуетесь сиренью?

– Да, здесь великолепно, – ответила я, зачарованная буйством красок и ароматов. – Вы тоже любите сирень?

– Признаться, да. Когда она цветет кажется, что впереди ждет что-то очень хорошее.

Корень не нашел лучшего времени чтобы громко чихнуть.

– А вашу собаку, – продолжил принц, – цветы, похоже, совсем не вдохновляют?

– Просто он аллергик, – я опять засмущалась, – понимаете, любые резкие запахи вызывают у него такую реакцию.

– Позвольте полюбопытствовать, а где вы вообще взяли столь необычную породу? – Люциан даже слегка наклонился ко мне, заглядывая в лицо.

– А, это у маминой подруги породистая собака неожиданно принесла щенков от неизвестного дворянина, – я улыбнулась, – и их надо было срочно разобрать, пока кинологический клуб не узнал. Вот мне и дали одного, когда я уезжала в Академию.

Только я начала немного расслабляться, поверив в возможность мирного разговора, как принц резко остановился и встал напротив меня, нарушив хрупкое равновесие.

– Скажите, Камилла, вы всегда так робки и нерешительны и всем позволяете командовать собой? – он поднес руку к моему лицу и властно схватив за подбородок приподнял мою голову, заставляя смотреть прямо в его глаза, полные бушующего пламени. – Почему вы всегда в этих ужасных нарядах? – он бросил презрительный взгляд на мое практичное и немаркое платье болотного цвета. – Неужели ваш покровитель настолько скуп, что не может купить вам что-нибудь поярче? – Принц, склонившись, максимально приблизил свое лицо к моему и сердито выдохнул прямо мне в губы: – Может вам стоит сменить покровителя?

Не дожидаясь моего ответа, он отвернулся и быстро пошел вперед, оставив меня растерянную, униженную и дрожащую среди благоухающих кустов сирени, чьи нежные цветы казались теперь насмешкой над моей беспомощностью.

Я подняла руку к губам, где все еще чувствовался жар его дыхания. Ничего не поняла. Слова принца жгли, как кислота, разъедая мою уверенность и надежду. Что он имел в виду? Зачем он так со мной? И чего он от меня хочет?

Слезы снова навернулись на глаза, но я сдержала их. Я должна быть сильной.

– Камилла? – услышала я тихий голос.

Я вздрогнула и посмотрела вниз. У моих ног сидел Корень, внимательно глядя умными глазами.

– Ты в порядке? – спросил он.

Я покачала головой.

– Нет, – прошептала я. –Что ему надо? Я не знаю, что делать. Он такой страшный.

Пес поднялся и потерся о мою ногу.

– Не бойся, – сказал он, и в его простых словах я услышала силу, которую не находила в себе. – Я с тобой. Мы разберемся, чего он хочет. Мы не позволим ему обидеть тебя.

Глава 2 Легенда

Камилла

Через месяц королева, казалось, вернулась к жизни. Она гуляла со своими фрейлинами, блистала на дипломатических приемах с королем и даже устроила роскошный благотворительный вечер, демонстрируя всему двору отменное здоровье. Лишь едва заметная бледность и легкое серебристое мерцание кожи, выдавало, что проклятие никуда не делось и по-прежнему подтачивает ее силы.

Я же за это время постепенно прижилась во дворце. Даже нашла подругу – жену двоюродного брата принца, Изабеллу. Она была воплощением легкости и жизнерадостности, и общение с ней стало для меня настоящим спасением от гнетущей атмосферы двора. Изабелла с удовольствием проводила со мной время, утверждая, что это лучший отдых от ее непоседливых спиногрызов. Она была ненамного старше меня, но уже успела обзавестись двумя очаровательными девчушками – трех и пяти лет, которые обожали моего пса Корня. Собственно, благодаря детям мы и подружились: девочки были в полном восторге от его необычного вида и добродушного нрава.

Сегодня они согласились уйти из парка, только если Корень пойдет обедать с ними и уложит их спать.

– Потерпи немножко, сейчас они улягутся, и мы сможем спокойно выпить чаю и поболтать, – шепнула мне Изабелла, когда мы проводили ее дочерей. – У меня есть важная новость.

Но заинтригованной мне пришлось быть дольше, чем я рассчитывала. Девочки потребовали сказку, и Изабелле пришлось укладывать их спать самостоятельно.

Мы расположились в детской – просторной комнате, наполненной светом и ароматом лаванды. Стены были украшены рисунками, изображающими сказочных существ и волшебные замки, а на полках теснились игрушки. Большой плюшевый медведь в углу казался задумчивым стражем этого маленького мира. Здесь царила атмосфера беззаботности и уюта, так контрастирующая с мрачными тайнами, которые плелись в королевском дворце. Я присела на пуфик, наблюдая за тем, как Изабелла рассказывает сказку. Ее голос звучал мягко и успокаивающе, а лица девочек, завороженно внимающих каждому слову, светились от счастья.

– В эпоху, когда драконы еще парили над землями, а люди трепетали перед их мощью, первый король Аурелиона заключил сделку с великим и ужасным драконом по имени Игнис. В обмен на защиту от врагов и процветание его королевства, король пообещал отдать свою дочь, прекрасную принцессу Аурелию, в жены дракону, скрепляя тем самым союз между людьми и крылатыми созданиями.

– А почему принцессу и наше королевство зовут практически одинаково? – приподняла голову Грета – старшая девочка.

– Потому, что король назвал его в честь любимой дочери, – терпеливо ответила Изабелла. – Его дочь родилась с золотыми волосами, словно сотканными из солнечного света, и ее назвали Аурелия – золотая. И когда король захватил эти земли и организовал свое государство, он назвал его Аурелион.

– Ааа, – протянула девочка, – хорошо, рассказывай дальше.

– Однако, когда пришло время исполнить обещание, сердце Аурелии принадлежало простому рыцарю. В ночь перед свадьбой с драконом, она бежала с возлюбленным, нарушив священный договор. Разгневанный Игнис обрушил на Аурелион проклятие, обрекая королевскую семью на вечные страдания и болезни, передающиеся из поколения в поколение, пока род Аурелии не искупит свой грех.

– А они искупили? – с любопытством спросила Грета.

– Нет, – без всякого выражения ответила Изабелла, – они со своим храбрым рыцарем исчезли. Наверное, погибли в горах.

– Фу, какая плохая сказка, няня лучше рассказывает, – насупилась младшая девочка – Матильда.

– Да, – подтвердила старшая, – мне после такой сказки будут страшные сны сниться.

– Это же было давно, –беспечно отмахнулась Изабелла, поднимаясь чтобы уйти, – и всего лишь сказка, нечего переживать, спите.

– Подожди, – прервала я ее, глядя на нахмуренные лица девочек, – у нас на юге, откуда я родом, конец этой истории рассказывают по-другому. – Я посмотрела на Корня развалившегося рядом и тихонько похрапывающего. – По нашей легенде, принцесса с возлюбленным добрались до нашего далекого края и, затерявшись там, прожили свою жизнь спокойно и счастливо.

– А как же проклятие? – Грета с облегчением приняла продолжение, но не могла окончательно успокоится.

– Проклятие, к сожалению, никуда не делось, – вздохнула я. – Им и объясняют болезненность королев Аурелиона. Хотя есть мнение, что так действует что-то из их окружения: посуда, мебель, одежда. Но, – улыбнулась я, вспомнив с кем разговариваю, – у нас на юге считают, что однажды дочь короля влюбится в потомка дракона и тогда проклятие спадет.

– Прекрасно, – сказала Изабелла, улыбнувшись мне, – теперь можно спать. Проходи в гостиную, я велю подать чай. А потом все тебе расскажу.

– Представляешь, ты так хорошо помогла королеве, что во дворце решили не отменять ежегодный маскарад! – выпалила Изабелла, даже не отпив ни глотка чая. – Долго сомневались, конечно, но в итоге все-таки решились. Он состоится уже через три дня! И, вот, – она протянула мне карточку, украшенную золотым тиснением. – Это твое приглашение.

Я почувствовала, как внутри поднимается волна тревоги.

– Через три дня? Но где же я возьму карнавальный костюм? И погоди, разве принц с Элианом не уехали с профессором что-то там исследовать по поводу проклятия? Неужели маскарад проведут без них? – удивилась я.

– А они сегодня как раз возвращаются. Разве ты не знала? – Изабелла пристально посмотрела на меня.

– Откуда мне? – я вздохнула. – Профессор обычно не считает нужным предупреждать о таких “мелочах”, как свое возвращение. Слушай, я, наверное, вообще не пойду. Танцую я неважно, да и костюма у меня нет. За три дня ничего не найти.

– Да ты что! – Моя собеседница едва не задохнулась от возмущения. – Да твое приглашение подписал сам король! Лично! Не явиться – нанести ему серьезное оскорбление.

– Вот как… – я сжала губы. – Тогда, конечно, придется идти. Но где взять костюм? Может, во дворце есть что-то вроде проката для гостей?

– Слушай, – Изабелла просияла и довольно захлопала в ладоши. – Мне ведь готовят сразу два костюма – на всякий случай. Фигуры у нас с тобой похожи, и подогнать недолго. Я отдам тебе второй костюм, и все тут. Даже не спорь, я уже все решила!

Она, с восторгом смотрела на меня, ожидая согласия.

– Ну, если тебе это удобно… – медленно проговорила я. – А кем ты собиралась быть на маскараде? Что за костюмы?

– Да ничего оригинального, – Изабелла дерзко улыбнулась. – Один костюм – ведьмы, а второй – куртизанки.

– Нет, только не ведьмы, – невольно вырвалось у меня. – И так варю зелья, которые кроме меня никто во дворце не может повторить. Костюм только усилит подозрения.

– Значит, решено! – подруга вся светилась от радости. – Колдуньей буду я! – И она захохотала – коротко и отрывисто, имитируя смех злой ведьмы.

В своих покоях я долго не могла решить, какое платье надеть сегодня к обеду. Выбор был невелик – в основном все рабочие, но было два для приемов и одно нарядное, взятое “на всякий случай”. Я стояла в задумчивости перед открытым гардеробом.

– Что, к приезду молодых людей готовишься? – неожиданно раздался сзади голос Корня. – Решила, наконец, блеснуть? – Он чихнул. – Фу, терпеть не могу твою Изабеллу. Все время чихаю после общения с ней. Что за ужасные духи?

– Будь здоров! – пожелала я, решив проигнорировать первую часть его замечания. – Мне кажется, там есть феромоны, наверное, они тебя так раздражают.

– “Мне кажется, мне кажется…” – передразнил меня пес. – А мне кажется, она посыпает себя кайенским перцем. Даже этот мерзкий аромат лаванды в детской лучше.

– Ничего он не мерзкий! Очень приятный цветочный букет, – перебила я. – Дети от такого запаха успокаиваются.

– Вот именно, – скривил морду Корень.

На обед я собиралась пойти с профессором. Он не так давно вернулся и сейчас приводил себя в порядок в своей половине апартаментов.

– Камилла, вы готовы? – донесся его голос. – Я, пожалуй, пойду. Нужно еще переговорить с королем. Присоединяйтесь, когда будете готовы.

А я все стояла в одном белье, не в силах принять решение. Отчаянно схватив первое попавшееся платье, я натянула его на себя и выбежала в коридор.

Не успела пробежать и пары шагов, как врезалась в крепкое мужское тело. От неожиданности чуть не потеряла равновесие, но сильные руки удержали меня. Подняв голову, я увидела принца. Его лицо оставалось непроницаемым, а в глазах не отражалось ничего, кроме холодного любопытства.

– Камилла, какая неожиданная встреча, – произнес он медленно, словно оценивая меня. Его взгляд скользнул по наспех надетому платью, задержался на волосах и вернулся к лицу.

– Ваше Высочество, – пробормотала я, стараясь сохранить остатки самообладания. – Прошу прощения, я не заметила вас.

– Что вы, Камилла, – ответил он с деланной любезностью, в которой я уловила отчетливую насмешку. – Это я должен просить прощения. Не ожидал встретить здесь такую скромницу. – Он выделил слово “скромницу”, как будто это было оскорбление.

– Куда это вы так торопитесь? Неужели к королю на обед? В таком виде? Позвольте мне помочь вам. Ваши волосы немного растрепались.

Принц осторожно заправил за уши несколько прядей, которые выбились из прически, пока я надевала платье. Пальцы мужчины слегка коснулись моей кожи, отчего по телу пробежали мурашки.

Я почувствовала, как краска заливает мое лицо.

– Да, я собиралась присоединиться к профессору, – ответила я, стараясь говорить как можно спокойнее. – Если вы не возражаете, я пойду.

Я сделала шаг в сторону, но принц преградил мне путь.

– Куда же вы? Ваше платье… Оно, конечно, выгодно отличается предыдущих нарядов, которые я вспоминал всю поездку, но, боюсь, его стоит застегнуть.

Он провел пальцем вниз по моему обтянутому бархатом плечу, отчего я вздрогнула.

Смутившись, я посмотрела вниз и заметила, что в спешке действительно пропустила одну пуговицу на корсаже. Платье в этом месте слегка натянулось. Ткань его, простого, но изящного кроя, спускалась мягкими складками от талии, подчеркивая фигуру. Это было мое любимое платье. Мне казалось, что светлый оттенок шелка выгодно оттенял мои волосы и кожу.

– Я… я опаздываю, – пробормотала я, пытаясь обойти принца. – Простите, мне нужно идти.

Но Люциан не пропускал меня. Наоборот, подошел еще ближе, так, что я вынуждена была запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в лицо.

– Но, пожалуйста, позвольте мне пройти, – почти умоляюще произнесла я. – Профессор ждет меня.

Принц не ответил. Он просто внимательно посмотрел на меня, взгляд его был презрительным и холодным.

– Даже не ожидал, что вы настолько откровенны, – произнес он с усмешкой, глядя на расстегнутую пуговицу.

Я поспешила ее застегнуть.

– Но откровенность на откровенность…

Люциан взял прядь моих волос и начал медленно накручивать ее на палец.

– Я уверен, что и мы с вами сможем найти общий язык. Вы не пожалеете.

– Я ничего не понимаю, о чем вы? – прошептала я, чувствуя, как слезы подступают к глазам. – Пожалуйста, отпустите меня.

– Вы ошибаетесь, Камилла, – ответил принц, отпустив мои волосы. – Но подумайте над моим предложением. Просто доверьтесь мне.

С этими словами он отошел от меня и с улыбкой поклонился.

– А теперь, простите, я не буду вас задерживать. Идите к своему профессору. Но помните, Камилла, я всегда рядом. И я всегда готов вам помочь. Если вы, конечно, захотите.

Еле передвигая ноги, я добралась до обеденного зала. Профессор стоял возле стола разговаривая с королем. Заметив меня, он тепло улыбнулся.

– Камилла, наконец-то ты пришла! – сказал профессор, подходя ко мне. – Я уже начал волноваться. С тобой все в порядке? Выглядишь немного бледной.

– Все хорошо, профессор, – ответила я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. – Просто немного задержалась.

Король повернулся ко мне и приветливо кивнул.

– Рад видеть вас, Камилла, – сказал он. – Надеюсь, у вас все хорошо?

– Да, Ваше Величество, – ответила я, сделав реверанс. – Все в порядке, спасибо.

Мы сели за стол, и начался обед. Разговор сразу же вернулся к теме поездки принца, профессора и Элиана.

– Итак, Люциан, – спросил король, – что вы смогли узнать? Есть ли какие-нибудь новые зацепки в отношении проклятия?

Принц обменялся взглядом с профессором и Элианом.

– Мы нашли кое-что интересное, Ваше Величество, – ответил Люциан, отпивая глоток красного вина. – В старых архивах заброшенного монастыря нам удалось обнаружить записи о договоре, заключенном между нашим первым королем и древним драконом.

– Вот как, – заинтересовался король, отмахнувшись от слуги, собиравшегося сменить блюдо. – И что в нем? Вам удалось найти сам договор?

– Легенды не лгут, – нахмурился профессор, отодвигая от себя тарелку с недоеденным салатом из свежих овощей и трав. – Судя по описаниям и тому, что удалось разобрать, проклятие снять невозможно. Его можно только выполнить. Тогда оно исчезнет само собой.

– И вы считаете это возможным? – спросил король.

– Вполне, – ответил Элиан, с аппетитом уплетая запеченного лосося. – Похоже, нам удалось отыскать потомков дракона Игниса. Один из его племянников правил небольшим королевством за северными горами. Сейчас там в королевской семье есть принцесса брачного возраста, хоть от драконьего рода у них почти ничего не осталось. Принцу необходимо на ней жениться.

Я почувствовала, как сердце почему-то сжалось. На столе передо мной стоял ароматный пирог с ягодами, но я знала, что не смогу проглотить ни кусочка.

Наступила тишина, нарушаемая лишь тихим позвякиванием столовых приборов. Все взгляды были устремлены на принца.

Король медленно проговорил:

– Значит, вы хотите сказать, что принц должен жениться на этой принцессе, чтобы снять проклятие?

Люциан молчал, его лицо оставалось непроницаемым.

– Это несколько неожиданно, – наконец произнес король, откладывая вилку, которой так и не коснулся жаркого из фазана, и откашлялся. – И что вы думаете об этом, Ваше Высочество? Готовы ли вы пойти на такой шаг ради спасения королевства?

Принц посмотрел на меня. Его взгляд был отстраненным и нечитаемым. Ваза с белыми лилиями, наполнявшая воздух тонким ароматом, стояла между нами на столе, словно немой свидетель.

– Я сделаю все, что потребуется, – ответил Люциан, не отрывая от меня взгляда.

– Уверен, ради спасения матушки, принц готов жениться как можно скорее, – добавил Элиан, складывая салфетку.

– Что ж, – подытожил король, – полагаю, нам не откажут.

– Да, – улыбнулась королева, до этого молчавшая. Суп-пюре из тыквы, который ей подали, похоже, пришелся по вкусу. – Я считаю, что нам стоит немедленно начинать подготовку к свадьбе.

– Сегодня же отправим свадебное посольство с богатыми дарами, – король тепло улыбнулся жене.

Тут в разговор вмешался Элиан, бросив на меня лукавый взгляд.

– Кстати, Камилла, Люциан уже вручил тебе свой подарок? Мы, узрев его, сразу поняли, что это создано для тебя. Ты ведь уже видела его? Люциан, едва прибыв, поспешил к тебе. Хотя, насколько я знаю, принц обычно не разносит подарки лично.

– Нет, Элиан, я еще не успел, – спокойно ответил Его Высочество. – До обеда времени не было. Я удивленно посмотрела на него. Разве он не продержал меня в коридоре, затеяв тот непонятный разговор. А Люциан уже доставал из внутреннего кармана камзола небольшой сверток, завернутый в темную ткань.

– Прошу, Камилла, – произнес принц, разворачивая материю. – Надеюсь, вам понравится.

В его руках оказалась изящная камея, заключенная в серебряную оправу.

Я осторожно взяла подвеску. Камень был теплым, казалось, он все еще хранит тепло мужчины. Это странное ощущение обожгло мою ладонь, вызвав легкую дрожь. Присмотревшись, я заметила, что на камее вырезано изображение молодой девушки. И эта девушка была поразительно похожа на меня. Те же черты лица, тот же изгиб губ.

– Спасибо. Она прекрасна, – пробормотала я, стараясь скрыть волнение. – Но где вы ее нашли?

Я подняла глаза на Люциана, пытаясь разглядеть в его лице хоть какое-то объяснение.

– В том же монастыре, где мы нашли записи о договоре, – ответил Люциан, глядя мне прямо в глаза. – Я выкупил ее для вас. Монахи сказали, что это древний артефакт, который защищает своего владельца. Пусть будет вашим талисманом.

Лиан

Я весь обед смотрел на эту хрупкую девушку и не мог поверить, что она способна спасти королевство. Её тонкие пальцы, изящно держащие вилку, её задумчивый взгляд, устремлённый куда-то вдаль, всё это говорило о нежности, о мягкости, о хрупкости. В ней не было ни капли той жесткости, того цинизма, что царили при дворе. Она казалась очень далёкой от политики, от интриг. Хотя, наверное, она лишь отсрочит неизбежное Смерть королевы станет роковым ударом для хрупкого равновесия, что с таким трудом поддерживается в государстве. Король, чья душа неразрывно связана с супругой, вряд ли быстро оправится от потери той, что была его светом и опорой. Осиротевший трон станет приманкой, разжигая пламя жадности в сердцах честолюбцев. Из тени выпорхнут претенденты, те, кто годами плели сети интриг и тайно точили клинки, мечтая о короне. Начнётся жестокая игра за власть, где кровь, предательство и ложь станут привычными картами в руках игроков. В этих смутные времена, когда справедливость померкнет, а милосердие будет забыто, королевство погрузится в хаос и раздор. Надежда угаснет, и лишь немногим хватит сил противостоять надвигающейся тьме.

Камилла

Когда обед наконец закончился, и я направилась к себе, меня догнал Люциан.

– Камилла, – окликнул он меня. Его голос был непривычно тихим. – Позвольте мне проводить вас.