Часовые любви

«Любовь нечаянно нагрянет,

когда её совсем не ждёшь…»

– Иванов, а что делает эта строка сверху?

– Это эпиграф, сэр.

Глава 1. Зов ЛЮБВИ

Наступила суббота и парень смог направиться на поиски той, которую случайно встретил – в зоне отдыха Пироговского водохранилища. Он был уверен, что она непременно будет там – на самой большой дискотеке Подмосковья, организованную, ещё в начале лета, молодыми энтузиастами стадиона «Водник».

Дискотека под открытом небом, в стиле «пяточков» шестидесятых, располагалась на острове, в одном из красивейших мест Подмосковья – не далеко, от одноименной стадиону, станции. В этой Дискотеке было что-то живое – настоящее. Она пользовалась огромным успехом у москвичей и молодёжи, живущей не далеко от этой станции по Савеловской железной дороге. На этой дискотеке пели в живую, умело вплетая новую музыку в классическую и сочетая её с песнями прошлых лет, что привлекало молодые сердца.

Под стук колёс электрички, которые пытались изобразить какую-то неведомую ему мелодию, парень с замиранием сердца и большим восхищением вспоминал о встрече с новым и прекрасным, но до селе ему неведанным, чувством…

Он который день ругал себя, что не сел в автобус сразу и не поехал вместе с ней: «Откуда взялась эта чрезмерная стеснительность и почему я сразу не последовал за ней? – он снова и снова задавал себе этот вопрос, но не находил разумного ответа.

– Какой же я болван! Я даже не удосужился узнать её имя или хотя бы представиться. Ведь всё складывалось удачно. Были ли же моменты и нужные паузы в её разговоре с парнями. Но с другой стороны не удобно же влезать в чужой разговор, тем более она шла не одна, а со своими «часовыми». Да и я хорош, внутренне напрягся и от волнения всё пытался решить проблему с моим автоматическим складом…

Вот уже прошла целая неделя, а я это вспоминаю как о каком-то неясном мистическом сне, до сих пор не понимая, то ли это было со мной на самом деле или это только плод моего воображения. С другой стороны, я отчётливо вижу этот прекрасный образ и слышу её божественный голос!.. Он, прикрыв глаза, стал вспоминать как это произошло…

– В воскресенье, после тёплых проливных дождей, по-летнему улыбнулось солнце и уже с утра градусник, по сообщению синоптиков, установил какой-то очередной столетний рекорд. Прослушав эту новость, я взглянул на часы и стал быстро собирать спортивную сумку, так как сегодня, после полудня, должны были состояться гонки парусных судов на первенство Московской области. Все яхты, допущенные к гонкам, ещё вчера вечером перегнали из «Химкинского водохранилища» к месту сбора. Гонки парусных судов должны проходить в «Клязьменском» и «Пироговском» водохранилищах.

Яхте "Мир", за номером 1118, где я состоял матросом, надлежало заранее прибыть в «Зелёную гавань» – к месту сбора яхтсменов клуба "Водник".

Лёгкий бриз наполнил паруса, и наша яхта, подгоняемая попутным ветром, вовремя прибыла в пункт назначения – водохранилище.

Мы отлично отгонялись и отдыхали на берегу, общаясь с другими командами, анализируя прошедшие гонки…

Было безоблачное прекрасное летнее утро и я решил прогуляться по пляжу водохранилища, а заодно и полюбоваться с берега разноцветными спинакерами и белоснежными парусами яхт, летящих по безбрежней водяной глади, с редкими водяными барашками. Прекрасную картину дополняли проходящие трёхпалубные белые пароходы в сопровождении многочисленных чаек, кружащих вокруг них.

Становилось жарко и я через некоторое время поспешил войти в лес, чтобы ощутить прохладу тени и насладиться изумительными запахами лесных трав. Через некоторое время ноги вынесли меня на край открытой площадки, где находилась автобусная остановка: «Пироговское водохранилище».

Пироговское водохранилище, с разноцветными парусами и спинакерами яхт, летящих по безбрежной водной глади, вместе с белыми пароходами, плывущими в сопровождении многочисленных чаек, радовало глаз.

Подошёл автобус с новой партией отдыхающих – любителей водоёмов и, почти не тронутой, природы. Прибывшие с шумом покидали автобус, направляясь в разные стороны.

Со мной поравнялась весёлая шумная компания из трёх человек, а вихрастый парень из этой компании, поравнявшись со мной, спросил:

– Скажите, есть ли здесь лодочная станция?

– Конечно.

– Не могли бы вы подсказать нам дорогу к ней? – спросила меня девушка с необычной причёской, напоминающей «Бабетту идёт на войну», которая шла рядом со мной. Она внезапно опередила меня, встала передо мной и устремила на меня взгляд своих прекрасных глаз цвета василька, обрамлённых длинными и густыми ресницами.

Девушка была очень красивая и стройная, как лань. Наши взгляды встретились… Со мной что-то произошло! А она стояла и смотрела на меня, приветливо улыбаясь, ожидая ответа. Её изумительные черты, цвет лица, фигура, с юными, но уже сформировавшимися восхитительными формами, цвет густых волос и голос вобрали в себя лучшее многих актрис. Всевышний, объединив всё это с разумом, создал новую, не виданную мной до селе, красоту с прекрасной грацией. Я был поражён её красотой и не мог вымолвить ни слова – со мной такое случалось крайне редко. Я не мог отвести от неё глаз.

– Следуйте за мной, – наконец сказал я и, с трудом отведя взгляд от её прекрасных глаз, направился по тропинке в лес.

Лес встретил нас прохладой и чарующими многочисленными птичьими перепевами. Разместившись между ветвями, пернатые соревновались между собой в прекрасном красноречии.

Сквозь сито прихотливой листвы, играющей с лучами солнца, иногда проникали золотистые блики, создавая причудливые формы на траве и лесных тропинках по которым мы шли. Я, видимо от смущения, шёл очень быстро и группа, шедшая со спортивными сумками, едва поспевала за мной.

Молодые люди, которые шли за мной, иногда задавали вопросы, но я отвечал им коротко, стараясь быстрее добраться до лодочной станции.

С самого начала я хотел предложить девушке помощь с сумкой, но не решался, опасаясь, что она может расценить это как проявление симпатии.

– Ну и дурак же я! – вновь обругал он себя, вспоминая события того дня. – Какая прекрасная возможность познакомиться!

Спустя некоторое время, перебравшись через неглубокий овраг, по дну которого бежал ручей, мы оказались на возвышенности, где были установлены деревянные стол и две скамьи. С этого холма, господствующего над местностью, открывался великолепный вид на Зелёную Гавань, с Клязьменским и Пироговским водохранилищами. Сюда я часто приходил после парусных гонок, любуясь великолепными просторами.

Поставив сумку на лавочку, я указал рукой в сторону лодочной станции:

– Видите, слева внизу, это пристань «Горки», а с права, за густыми кустами жимолости, располагается одноименная лодочная станция.

– Спасибо. А вы не смогли бы пройти с ребятами и помочь им выбрать лодку? – снова обратилась ко мне девушка, – а я пока здесь переоденусь.

– Ну…, если надо помочь, – промямлил я, сразу не сообразив, как ей ответить, чтобы не показаться грубияном, и пошёл за ребятами.

Когда я приблизился к деревянному настилу, ведущему к зелёному домику с надписью «Касса», то увидел, что вихрастый молодой человек уже получил квитанцию, а другой тем временем пытался вставить вёсла в старую лодку.

– А грести-то вы умеете? – поинтересовался я.

– Нет. Первый раз будем пробовать! – радостно произнёс вихрастый.

Когда я вручил ребятам лодку и вёсла, то заметил: «С такими навыками вы далеко не уплывёте»… После того как я в полной мере насладился видом яхт и понаблюдал за неуклюжими движениями молодых людей, я решил покинуть это место. И тут я услышал позади себя весёлый девичий голос:

– А давайте мы возьмём лодку и отправимся на другой берег! – Я резко повернулся… За спиной стояла, редкой красоты, загорелая «изящная статуэтка», поправляя свой задорный хвостик, придававший ей особое девичье очарование!.. На ней был раздельный купальник голубого цвета, украшенный серебристыми тонкими полосками, которые изящно подчёркивали её тонкую талию и высокую грудь среднего размера. Её светло-русые волосы были собраны и перевязаны на затылке голубой лентой с серебристыми блёстками. Такая причёска открывала ее прекрасный лоб и подчёркивала идеальную форму изумительной головки… Внешне она напоминала мне юную Ларионову в фильме «С Анной на шее». Я посмотрел по сторонам, ища глазами то – первое небесное создание.

– Не сомневайтесь… Это я! – сказала девушка своим волшебным голосом. – Или вы кого-то ещё ожидаете?

Я посмотрел ей в глаза. В ожидании ответа, на меня с интересом смотрели те же большие, изумительно ясные, васильковые глаза, с бархатными длинными ресницами.

Глядя на неё, я не мог поверить, что так можно из одного небесного создания преобразиться в другое – ещё более чудесное создание! У меня, как и в первый раз, снова перехватило дыхание и я потерял дар речи, а сердце попыталось вырваться наружу.

– Уговорили, – наконец выдавил я из себя и пошёл к, уже давно проверенной мной, лодке…

Через пару минут я, с двумя разговорчивыми парнями и красавицей, отчалил от лодочной станции. Девушка, положив спортивную сумку под голову, полулежала на корме. Парни, устроившись к ней лицом, громко о чём-то бойко болтали. Чтобы как-то овладеть волнением, я мысленно занялся своими техническими задачами, связанными с работой и, не вникая в их разговор, налёг на вёсла.

Спустя примерно полчаса лодка достигла противоположного берега, и я, снизив скорость, повёл её вдоль берега. Крутой песчаный берег сменился более пологим пляжем, на котором было много людей, загорающих на солнце. Лес как будто специально отступил вглубь, оставив после себя большое открытое пространство с разноцветными тентами для отдыхающих. Пляжные разноцветные зонты прекрасно гармонировали с тёмной зеленью леса и домами небольшой деревушки, создавая впечатление, будто их нарисовал известный художник, вдохновлённый окружающей природой.

Я осторожно грёб, направляя лодку по протоке, которая образовалась от лесной речушки, впадающей в канал. Солнце, отражаясь в дрожащих листьях, временами приносило нам лёгкую прохладу. В воздухе витали ароматы трав, смешанные с запахом хвои. Вода, отражая солнечные блики, проникающие сквозь листву, была здесь чистой и спокойной. Её русло в начале было достаточно узким и вёсла иногда цеплялись за берега, но уже через несколько метров значительно расширилось, открыв удивительные по красоте пейзажи… С водной поверхности, на нас и на эти прекрасные пейзажи, смотрели улыбающиеся кувшинки – местные часовые любви, а солнце нежно гладило их своими, сверкающими на поверхности воды, лучами. Да… природа – это самая лучшая из книг написанная на особом языке – она творец всех творцов не топящая лжи. Её творения совершеннее творений искусства! – подумал я и тут же взглянул на девушку.

Девушка опустила руку в воду: «Какая здесь чистая и тёплая вода! Кто со мной?» – произнесла она поднимаясь. Ребята почему-то её предложение не поддержали и она, держась за лодку, спустилась в воду.

Спустя некоторое время девушка начала плыть рядом. Её стройное, смуглое и грациозное тело то появлялось над поверхностью воды, то вновь скрывалось, а её движения в воде напоминали танец русалки. Она погружалась в воду, а затем выныривала, чтобы, медленно вращаясь, вновь погрузиться в глубину, задерживая дыхание на долгое время. Я никогда раньше не видел ничего подобного и смотрел на неё с искренним удивлением. На мгновение мне показалось, что это настоящая русалка, но она, вынырнув, схватилась за борт лодки и протянула мне руку. Я помог ей забраться в лодку…

Лучи солнца, клонящиеся к закату, окрашивали в золотые тона капли воды, которые ласкали её бронзовую кожу, когда она возвращалась на своё прежнее место, добавляя в общую цветовую гамму розоватые оттенки… Надвигался момент возвращения лодки…

Мы с моей спутницей вышли на берег, покрытый песком, а парни направились к лодочной станции, чтобы вернуть лодку и забрать вещи…

Она ступала по кромке прибоя, то и дело приподнимаясь на цыпочки, словно балерина. Я любовался ею и плавностью её движений, но, идя чуть позади, замечал, как мужчины украдкой бросают на неё восхищённые взгляды, явно завидуя мне…

Через некоторое время к нам присоединились трое парней с тремя сумками. Я встал впереди группы и быстро повёл их к столу с деревянными скамейками.

Девушка, которая быстро переоделась, попросила меня проводить их до автобусной остановки. Она объяснила, что они плохо знают местность и могут долго искать дорогу, а до отправления автобуса осталось совсем мало времени.

Девушка оказалась прозорливой и мы успели к автобусу. Она стремительно обернулась, выхватила у меня сумку и в самый последний момент заскочила в заднюю дверь автобуса, помахав мне рукой на прощание. Я с тоской смотрел вслед уходящему автобусу, пока он не скрылся за поворотом, «кокетливо» подмигнув мне своим жёлтым «глазом».

Время тянулось бесконечно долго. Наконец-то наступила суббота. Электропоезд остановился на станции «Водники». Уже смеркалось.

Из вагона быстро вышел высокий, спортивного телосложения молодой человек с тёмно-русыми волосами. Он внимательно всматривался в лица девушек, надеясь увидеть тот образ, который он впервые увидел на остановке «Пироговское водохранилище» и полюбил с первого взгляда. Звали его Оскар.

Осмотрев всех, кто находился на платформе и рядом с ней, он решительно двинулся к острову «речников и других специалистов», который соединялся с остальной сушей железнодорожными, пешеходными и автомобильными мостами. Оскар с интересом прислушивался к звукам живой музыки. Они доносились с различных открытых дискотек, которые оживали в вечерние часы, и смешивались с лёгким дуновением летнего ветерка.

«…Как я люблю смотреть в твои глаза!..

Твои глаза блестят как бирюза!..

Твои глаза красивые такие,

Твои глаза как небо голубые!

Как я люблю смотреть в твои глаза,

В твои любимые глаза!»

Поток воздуха увёл голос певца в другую сторону, а затем опять любезно подтянул мелодию вместе со звуком саксофона:

«…И я боюсь, всё время почему-то,

Что вдруг они достанутся кому-то!»

– Из «Павельцев», – подумал Оскар. – Это здорово, что многие артисты, помимо новых композиций, снова включают в свой репертуар музыку наших предков, проникнувшись её глубиной и смыслом… Нет, она не пойдёт туда – это слишком далеко от станции.

Внезапно рядом, видимо от переизбытка чувств и воспоминаний о прошлом, из тёмной лодки с удочкой, неожиданно, как джин из бутылки, вырвался молодецкий голос:

«Зубов во рту у ней как небывало,

А на макушечке лишь парочка волос,

Когда она меня вдруг крепко целовала,

То у меня по коже шёл мороз!»

На этой счастливой ноте сообщение, рыбака из лодки, резко оборвалось.

– Ну что же, пожалуй, махну ка я на стадион «Водники» – она с большой долью вероятности должна быть там! – решил Оскар и уверенно зашагал на дискотеку под открытом небом, а через некоторое время, его вновь догнал молодецкий голос из лодки:

«Зашёл я в чудный кабачок, кабачок!

Вино там стоит пяточек! Пяточек!»

– Вероятно, ему удалось выпить очередной стаканчик за счёт «золотой рыбки», – подумал Оскар…

Войдя на, окружённый водой с трёх сторон, стадион он услышал, как после песни «Пропала шляпа» зазвучали ритмы «буги-вуги» и «рок-н-ролла», которые снова стали популярными среди энергичной молодёжи.

Энергия, которая ещё не была растрачена, стремительно высвобождалась и проявлялась во всей своей силе. Огромная толпа, не ограниченная пространством, двигалась в такт музыке. А самые спортивные пары демонстрировали элементы акробатического танца, тренируя не только слух, но и все части своего молодого тела.

Оскар энергично перемещался среди танцующих в поисках той самой, единственной… Однако её не было среди них.

В одной из танцующих пар, Оскар узнал высокого, худощавого, но элегантного Арнольда из «Щукинского», по товарищеской кличке «Шарнир». И действительно, под звуки «буги-вуги» его конечности двигались как на шарнирах, но весьма эффектно и завораживающе. При этом он умудрялся свою партнёршу, как пушинку крутить вокруг себя, пропуская между ног и подбрасывать…

Музыка смолкла. Арнольд, узнав Оскара, отпустил свою гибкую партнёршу и вразвалочку направился к нему:

– Оскар, пламенный привет!.. Целую вечность тебя не видел!.. Ну, как мы с «крошкой» «отбацали», показав образец акробатики?! – на одном дыхании выдал он, провожая её восхищённым взглядом.

– Привет «артисту из народа»!.. Да, – впечатлили.

– Но «чувиха», какова! – продолжал восхищаться «шарнир» своей «крошкой», – просто блеск! Даже в нашем «Щучинском» таких кадров мало! Надо попытаться закадрить её, а вдруг и ей захочется «поклеиться!»

– Ну, «клей, клей», только клею возьми побольше, а то не приклеится.

– Да, … ты слышал? На днях двух чокнутых взяли на Тверской за изнасилование. – возбуждённо продолжал Арнольд, ещё не полностью отдышавшись после динамичного «рока».

– Это тебе сорока на хвосте принесла? – спросил Оскар.

– Нет. Это на курсе «звезданули»… Так вот… следователь их спрашивает: «Как же это могло случиться?..»

– А действительно как? – тут же в разговор вклинился приятель Арнольда.

– А те в ответ: «Хилеем мы с «чуваком» по броду, мацаем – Баруха! Баранём? Ну и… баранули!» – и довольный своей шуткой Арнольд громко засмеялся.

– Случай, конечно, забавный, но таких сдвинутых нужно лечить долго, серьёзно и больно… Я сторонник настоящей взаимной любви! – резюмировал Оскар.

– Согласен… Ну, а как, «бренная» жизнь? Как предки? – резко сменив тему поинтересовался сразу всем Арнольд.

– Ты что?.. Какие предки?

– Извини, по инерции «прошуршал в невпопад»… Совсем запамятовал, что у тебя только матзэ.

– Извинения прияты…, проехали, – снова заиграл квинтет.

– Значит, грызем гранит науки и «пашем»? – опять по инерции продолжил Арнольд, при этом все его конечности непроизвольно подёргивались в такт звучащей музыке.

– Пока всё в порядке! Работаю на «ящике». Диплом защитил экстерном! Конечно можно было бы погулять, да «завал» на работе образовался – попросили выйти потрудиться.

– А тебе это надо? Ты же ценный мужской «КАДР»!.. Лучше приезжай ко мне в наш «Щукинский» «цветник», там у тебя от наших прелестных «старушек» отбоя не будет!

– Нет, это не про меня… Потом, тебя твои предки «окучивают, и даже хорошими «карманными» снабжают. А меня подкармливать некому, разве что недавно, наклёвывалась международная перспектива. Да ты, наверно уже в курсе, как нас с «рыжим» Сашхеном наш «почтовый ящик» направлял на дневное отделение института международных отношений.

– Неужели это правда? Поверить не могу! – Арнольд был крайне удивлён и не мог сдержать эмоций. – В «САМ» институт «Международных отношений»! Это же то самое место, где находится знаменитый мост! Вот это да! Туда ведь простым людям не попасть! Нужны рекомендации от влиятельных людей, характеристики и всё такое… В конце концов, как получить рекомендации от «тёплых» организаций? Расскажи подробнее, не тяни! Не стесняйся, выкладывай всё как было!

– Да нам все это дали на нашем «ящике», ну…, где мы с Сашхеном работаем, – продолжал Оскар, – но мы отказались.

– Да у вас здесь не всё в порядке!.. Почему? – удивился Арнольд и азартно покрутил пальцами у, гладко прилизанных бриолином, висков.

Одновременно с вопросом Арнольда, как из-под земли, появился Сашхен:

– Привет честной компании и Артисту из народа!.. Ты что, Арнольд, мозговые извилины пальцами поправляешь?

– А,… «лёгкий на поминках». Ну, привет «техническому ничтожеству»! Да вот Иванов говорит, что вы от знаменитого института отказались! Это правда?

– Да, было дело!

– Да вы ненормальные! Это же работа за «Бугром»! На мир посмотрели бы! Другой уровень жизни и общения! – не унимался Арнольд.

– В теории оно может быть и так, – возразил Оскар, – а в жизни, «дорогой товарищ артистического подземелья», всё не в таком розовом цвете.

– Что так? – сразу заинтересовался Арнольд.

– Да вот так, – и в разговорном «жанре» приятелей наступила непредвиденная пауза.

– А, в прочем… Сашхен, расскажи ему нашу «международную опупею»» – предложил Оскар…

– Это было ещё зимой, – начал важно Синичкин, – поехали мы с Оскаром к нашему «маяку будущей жизни», чтобы прощупать «почву» до зачисления…

После такого интригующего вступления слушатели полностью переключились с Оскара на Сашхена.

– Одним словом, по бумажке из ящика мы благополучно проникли в эти «международные отношения» и начали проводить в «деканате» разведку боем, пытаясь выяснить всё о нашем «светлом и счастливом будущем». Сначала мы интеллигентно попытались разузнать кем нас в итоге из института выпустят. Никто внятно нам ничего не произносил, а мягко говоря, посылали, как будто эта была «сверхсекретная» информация.

Александр глубоко вздохнул: «Но затем очаровательная секретарша сжалилась над нами и решила «пролить свет на ситуацию», словно дворник из песни Владимира Высоцкого, многозначительно кивнув в сторону модного молодого человека!» – заинтригованная «публика» с большим любопытством слушала Синичкина. Оскар, воспользовавшись моментом, направился к танцующим, чтобы внимательно изучить прибывших на стадион.

Оскар несколько раз прошёл сквозь толпу девушек и юношей, которые пришли на стадион, внимательно вглядываясь в их лица. Алины среди них не было.

В паузе между выступлениями Оскар, воспользовавшись моментом, поприветствовал своего товарища, который был руководителем квинтета: «Серж, привет!»

– Привет, Оскар, коль не шутишь!

– Сегодня мне не до шуток.

– Что так?

– Это долго объяснять. Скажи, Серж, будет ли дискотека завтра и в следующие выходные?

– Конечно нет… Ведь завтра начинается новый учебный год.

– Точно…, а я об этом учебном совсем забыл. Жаль…

– А что так грустно?

– Я ищу свою прекрасную незнакомку, и найти её можно только на дискотеке. К тому же это самая большая дискотека в регионе. Возможно, с высоты своего положения ты сможешь заметить моё очаровательное создание.

Все здесь прекрасны! Но недавно я заметил одну девушку, которая находилась под присмотром двух парней. Она была просто очаровательна! Я увидел её сегодня впервые и был поражён! Хотел было остановить своё выступление, но она исчезла так же внезапно, как и появилась.

– Спасибо, Серж! Я понял! – Оскар снова начал разглядывать танцующих, но вдруг его взгляд устремился вдаль. Он увидел лодку, которая только что отчалила от стадиона. В ней было трое парней и девушка, очень похожая на ту, которую он искал. Из-за сумерек было сложно разглядеть её лицо, и он побежал к лодке, но там был опытный гребец…

Глава 2. Странная любовь между строчек жизни

В понедельник, согласно указаний руководства, Оскар уже был в отделе автоматизации, для завершения своего проекта «Автоматизированные склады».

В том же отделе, согласно предписания, трудился Пэр-Дуков, являясь представителем главного соисполнителя по обеспечению всех проектов новейшей техникой и комплектующими изделиями. За его «скромный», около полутора центнеровый вес и румяное лицо, молодой коллектив величал его «ПЭРчиком».

В своих беседах с Оскаром он часто спрашивал у него совета:

– Понимаешь, у меня в голове столько идей! Я могу придумать совершенно новый способ автоматизировать этот почтовый ящик или написать потрясающий роман… Но есть одна проблема – я не знаю, с чего начать.

– Начните с чистого листа, как все, с верхнего левого угла, но учтите, что плохому танцору всегда что-то мешает!

Откровенно говоря, он не был одарён техническими способностями и не стремился их развивать. Однако он всегда был приветлив и исполнителен, и, по его словам, мог легко очаровать женщину, не обращая внимания на её внешние данные.

Однако реальность говорила об обратном: если ему и удавалось что-то, то только с обычными и непримечательными женщинами после долгой «осады».

Особым вниманием и лаской «ПЭРчика» пользовались те особы, чьи папы, мамы или их родственники уже занимали значимое положение в социальной «лестнице». И его – пэрчиковое обаяние росло в геометрической прогрессии, но в прямой зависимости от крутизны этой лестницы.

Однажды ночью, когда Пэр-Дуков уже был в зрелом возрасте и страдал от бессонницы, ему в голову пришла странная мысль. Он вдруг понял, что его должность и зарплата не так сильно зависят от его способностей и трудолюбия.

Оказывается, его положение в обществе и его доход в большей степени зависят от положения его жены или её родственников в социальной иерархии. Чем ближе он к ним, тем быстрее и надёжнее его продвижение по карьерной лестнице.

Он считал, что его новые возлюбленные – это лишь временное явление, и потому, использовав их, он спешил найти более надёжную опору. Теперь он сожалел, что эти мысли не посетили его раньше, когда он решил отдать свою руку и часть сердца очаровательной Леночке с идеальной фигурой, которая работала в педагогическом институте.

Сначала он ласково называл её «Ляной», но затем у него появилось хобби – создавать новые слова и имена из букв, которые он видел в разных сочетаниях. Так, из слов «Лена» и «полено» он создал имя «Попуфигуляночка». А она ласково называла его «Пэстик», возможно, намекая на то, что его достоинства ассоциируются у неё с какой-то небольшой частью растения.

У «Попуфигуляночки» в центре великого града была двухкомнатная квартира, с маленькой кухней, но с хорошим видом на высокую гостиницу и метромост над красивой рекой, а у «Пэстика» – полутора центнеровый вес, румяное лицо и куча долгов.

Знакомый, встретив его однажды у «Сбербанка», поинтересовался:

– Вы, как и я тоже держите сбережения в «Сбербанке?

– Нет. Я их держу в самом надёжном месте.

– А это где?

– В долгах!

Правда, через несколько месяцев после их совместной жизни, по протекции её «важного» родственника, «Пэстика» пристроили ещё и по совместительсву, с дополнительной ставкой председателя жилищно-строительного кооператива «Крыша». И сразу же он стал нужным и узнаваемым человеком – прямым следствием чего являлось заметное снижение темпа роста его долгов и увеличение роста популярности. После этого весомого события, новая семья вдохновилась на создание своего потомства…

Создание потомства – процесс конечно творческий и очень серьёзной, требующий от супружеской пары взаимного и осмысленного подхода. Видимо по этой причине в их, доселе тихой, семейной «гавани» по вечерам стали проходить шумные, но регулярные испытания всех горизонтальных изделий на прочность. При этом содрогались потолки и стены, а сквозь шумовое оформление иногда прорезались стоны… Но КПД их совместной «работы» был, вероятно, не достаточен, так как в результате этих бурных ночей дети почему-то не появлялись…

– Послушай, «Пэстик», все нормальные мужики на животе кубики себе выращивают!

– Ну и что? Я тоже выращиваю, – один большой …, но … шарик!

– А нам с тобой надо сделать из одного шарика много кубиков!

– Ишь чего захотела… А зачем?..

– Чтобы нам с тобой добиться желаемого результата, а заодно и облегчить мою участь в качестве «тренажёра»! Но в конце концов чтобы «образовался» результат, – но результат не формировался.

Леночка не сдавалась, искренне считая, что основной причиной низкой результативности совместных экспериментов – избыточный вес своего благоверного, но от чего?.. В срочном порядке она решила заняться снижением веса и корректировкой фигуры своего «Пэстика». Эта педагогическая мысль полностью овладела ею. Она изучила соответствующую литературу. Разработала массу мероприятий и диет, которые впоследствии стала тиражировать пресса. При обсуждении с подругами, проблем лишнего веса, Леночка вдруг сделала ошеломляющее открытие, – оказалось всё дело в обжорстве её худшей половины!..

– Понимаешь, мой «Пэстик», чтобы у нас появились дети, тебе необходимо срочно, хотя бы немного, сбросить вес с твоего большого «шарика»!

– Моя «Попуфигуляночка», я перепробовал всевозможные рекомендации – не помогают, но, вообще-то в нашей новейшей позе мой «шарик» нам не помеха!

– Нет, помеха! Да ещё какая!.. Милый «Пэстик», вот тебе очередная подсказка. Хочешь?

– Ну, … милая Попу… фигу…, какая? – упавшим голосом и немного заикаясь, поинтересовался Пэстик.

– Например, в военных фильмах – ты, хоть раз видел жирных мужчин в концлагерях?! – спросила она, наезжая на него своим прелестным открытым бюстиком, не теряя надежду убедить «Пестика» в своей правоте.

– Дорогая «По-поч-ка», но какое отношение это имеет к концлагерю? На что ты намекаешь? Ох, ну ты даёшь… – с трудом сдерживая эмоции, произнёс «Пэрчик».

– Я не намекаю, а говорю – тем более эта реальность, подкрепленная многочисленными экспериментами! Уразумел?.. Так вот – их кормили не регулярно и малокалорийной пищей, а витамины вообще не давали, как я тебе! Вот и весь секрет твоего вхождения в идеальную форму!.. Ну, в конце-то концов соберись! Ведь от тебя требуется только твоя воля и желание сделать своё чадо!

– Желание-то у меня есть, но при твоей диете через некоторое время можно «ласты склеить»! Что значит в переводе с арабского – отдать душу аллаху… Да и потом, я не хочу жить в концлагере! Моя душа требует ежедневного и разнообразного пищевого простора!..

– Безвольная ты тряпка!.. Я вспоминаю, дорогой Пэс…, что ещё тогда, когда ты был немного стройнее и лихо за мной ухаживал, собака у моего дома покусала тебя. Видимо она, уже чуяла, что ты станешь жирным?

– Да ты на что намекаешь? По-па, … жопа… помню!.. Но уж лучше бы она меня загрызла тогда, чем так мучиться сейчас!

Однако до быстрого результата, было далеко, как до звёзд, так как «Пэстик» на работе регулярно что-то жевал, дополнительно добирая в обед к её спец диете и кашке из отрубей, милое его сердцу мясо! Так что его килокалории сильно не страдали от новой жестокой «Леночкиной диеты». Правда через некоторое время отруби всё же дали свои всходы и, … его потянуло к другой!..

В это же самое время Леночкины утончённые чувства продолжили своё метание в поисках идеального эталона для «Пэстика». Вскоре её поиски увенчались успехом. Она, не теряя времени, приступила к тщательному изучению форм очередного «Аполлона» и, не заметно для него и себя, стала регулярно наставлять любимому «Пэстику» весьма большие и ветвистые рожки! Теперь организм Пэр-Дукова начал страдать от недостатка кальция… Но, как всегда, всё тайное становится явным.

И вот однажды хмурой осенью, в очередной дождливый понедельник, «Пэрчик» пришёл на работу в тёмных очках, но с синяком под правым глазом…

Молодая поросль в отделе ожила:

– Народ интересуется, как имя той кометы, которая так не удачно звезданула вас в глаз! – поинтересовался, от имени и по поручению здорового коллектива, лысеющий, но подающий надежды инженер «механизмов и душ человеческих».

– Вы не поверите, но нашу семейную гавань сегодня ночью посетила «Шизи»! – надеясь отделаться лёгкой шуткой, парировал Пэр-Дуков.

– А синяк-то от чего? Пэр, не темни – народу очень важно знать от чего внезапно в ночное время возникают синяки в неподходящих местах? Ведь такой ценный опыт приходит только с годами! Да и любой опыт других может пригодиться нам в жизни! – продолжала резвиться молодёж.

– Да оттого, – не выдержав назойливости молодёжи, произнёс Пэр-Дуков, – что вместе с мочой мне в голову ударил ночной горшок!..

Это был семейный финиш, но «Пестик» не расстроился, и c лёгкостью пушистого кота, ушёл к другой!.. Другая, – уже имела некоторый жизненный опыт. Она обожала, по её выражению, – упитанных, пухленьких самцов. Её папа был уже там – «наверху». Он успел подарить ей полноценную четырёхкомнатную квартиру в центре, а бывший муж, между командировками и работой, сумел ей посодействовать при сотворении милого дитяти. Следовательно, забота о сотворении детей отпала сама собой и это, радовало Пэр-Дукова.

За неуёмный аппетит его больше не критиковали, а кормили как на убой. Теперь солидный, или, как говорили за его спиной, не в меру упитанный Пэр-Дуков перемещался только на «моторе», а чтобы не утруждать себя шнурками, он приобретал импортную обувь на резинках – тоже по блату.

Кстати, Пэр-Дуков, в пику окружающим, считал себя стройным и хорошим человеком. Он всегда гордился своей чрезмерной упитанностью, поскольку считал, что «хорошего человека» должно быть много. И вообще считал, что всё, что выше пояса, то – грудь, а эта «грудь» за последнее время заметно раздалась и приобрела весьма заметную «солидность».

Теперь при встрече, старые знакомые в качестве «комплимента» произносили: «Пэр-Дуков, вы сегодня «стройный» как рояль!» – за усыханием другой части тела, что находилась ниже его пояса и почти не отбрасывала тень, Пэр-Дуков с унынием мог наблюдать в своей спальне только при помощи большого зеркала. И при виде этого удручающего отражения, в голове его, почему-то, возникала аналогия с очень зрелым арбузом …, чем больше арбуз – тем меньше «хвостик»! И это не вдохновляло хозяина зеркального отображения, но, зато бодрость духу придавали весьма заметные темпы его продвижения по служебной лестнице… Так что, несмотря на эту зеркальную хренотень – жизнь ещё продолжалась.

Глава 3. Случайная неслучайность

Своего бывшего руководителя по дипломной работе, Иванов застал в лаборатории:

– Здравствуйте, профессор! Я пришёл в соответствии с нашей договорённостью.

– Очень, очень приятно, молодой человек! – профессор Зелёный подошёл к своему столу, стоявшему в дальнем углу, и, достав диплом, рукой поманил его к себе. Оскар подошёл.

Профессор вкрадчивым голосом тихо произнёс:

– Поздравляю вас с первым серьёзным этапом!

– Благодарю, Вас, профессор! – так же шёпотом почему-то произнёс Оскар. – А почему мы говорим так тихо?

– Видите ли, у меня сейчас в кабинете светилы из Академии Наук, – продолжал «Зелёный» шёпотом, – и я бы не хотел, чтобы они услышали наш разговор. Они подбирают под какую-то академическую проблему неординарных студентов с вечерних институтов, так сказать с опытом работы на производстве.

– Конечно это хорошо, но я здесь при чём?

– Дело в том, что вы мне, при нашей первой встрече, рассказывали о своих разработках, а я в свою очередь об этом проинформировал их. Так вот, они сильно заинтересовались вами! И попросили, чтобы я вас пригласил к ним на разговор. Так, что вы сегодня удачно появились в нужном месте и в нужный час!..

О своём «рабоче-крестьянском» происхождении Иванов имел смутную и весьма противоречивую информацию, что позволяло ему, в соответствующей графе официального кадрового бланка, уверенно писать – из рабочих. В своей же развернутой автобиографии он всегда стремился зафиксировать тягу к решению системных вопросов! Друзья иногда намекали ему, что его желания не всегда совпадают с возможностями этого предприятия.

Он честно, с большим увлечением работал и учился в вечернем институте с надеждой, что общество со временем ему ответит взаимностью и осчастливит его финансовым благополучием. Время было трудное. Квартиры не было, но была старая избушка.

Однако сегодня он был полон энергии и рвался вперёд, беря многочисленные соцобязательства – сначала просто личные, потом повышенные, а затем встречные обязательства к дням рождения вождей и к различным юбилейным датам. Порой приходилось их так грамотно составлять, под строгим контролем грозного начальства, чтобы достойно и с честью успевать их выполнять. Оскар работал на совесть, вкладывая в свои разработки всю душу и знания. В тот же исторический период он был физически силён и внутренний голос ему шептал, что ему не хватает не только времени и знаний, но и денег.

Иванову казалось, что стоит ему получить диплом, как он сразу приобретёт и финансовую независимость. Только намного позже, пройдя по строкам реальной жизни, Оскар осознает, что это далеко не так!..

Оскар в своих разработках, всегда старался использовать последние достижения в области автоматизации из доступной информации Академии Наук. Возможно поэтому в данное время, в этом неожиданном месте, между светилами и им завязался живой технический разговор.

Под конец разговора эти светила вдруг предложили Оскару перейти в один из институтов их системы. Это неожиданное и заманчивое предложение сильно взволновало душу «рабочего подростка», но он высказал предположение, что из этого «почтового ящика» его добровольно вряд ли отпустят!

– Это почему же?

– Видите ли, там разрабатывают кровати, но при сборке, как не верти, получаются ракеты.

– Мы в курсе и тоже не лыком шиты – нам достаточно вашего согласия, а уж эту проблемку Академия Наук берёт на себя! – уловив окончание разговора, профессор «Зелёный», протянул Оскару диплом.

Оскар обрадовался такому повороту дела, но тут же вспомнив о незнакомке, которую не давно встретил на конечной остановке автобуса Пироговского водохранилища, загрустил… Дело усугублялось тем, что он практически о ней ничего не знал, кроме номера автобуса на котором она приехала…

Время шло… Если вас неожиданно вызвали к руководству, не спешите радоваться! Радость нужно заслужить.

– Послушай товарищ «учёный», о тебе слухи дошли не только до нас, но и до Академии! – так О. Иванова встретил директор «ящика» Дорош, как только тот переступил порог его кабинета.

– Здравствуйте! А я-то грешным делом подумал, когда к вам шёл, что мне, за разработку самообучающихся складов и по совокупности опубликованных работ, успели академика присвоить! – отшутился Оскар.

– Извиняйте, не успели, но зато я получил письмецо от них с просьбой направить тебя переводом в Академию Наук!.. Кстати, ты внедрение своих умных складов завершил?

– Да, было дело! Акт подписан.

– Ну, Иванов, ты молоток!.. А может, останешься? Нам хорошие кадры тоже вот так нужны! – И он подтвердил слова доходчивым жестом.

Оскар на мгновенье задумался:

– Откровенно говоря, очень заманчиво в академической сфере повращаться, а потом уже с дополнительными знаниями, опытом можно будет и вернуться.

– Ладно, уговорил речистый! Подписываю. Так что бери «бегунок» и вперёд! А, если вдруг надумаешь вернуться, всегда возьмем!

В этот ответственный момент в разговор вклинился начальник отдела кадров, доселе мирно сидящий у стены кабинета:

– Товарищ директор, у нашей заслуженной организации, согласно разнарядке райкома, наметился недобор в «творческие» группы по заготовке сена и уборке картофеля.

– Это очень плохо. Что вы предлагаете?

Я предлагаю сначала на месячишко его направить в наш подшефный «санаторий» типа совхоза «Светлый Путь». Так сказать, глубоко подышать свежим совхозным воздухом. Набраться сил, а заодно пройти «сено-картофельную академию» с огромной пользой для народного хозяйства! А уже после «разминки» на трудовых полях завершить практическое слияние теории и практики непосредственно в Академии в соответствии с запросом.

– А что?.. Весьма дельное предложение!

Да, кстати, товарищ директор, у нас все «совхозники» обязаны пройти инструктаж по безопасности при проведении сельскохозяйственных работ, ловле рыбы и раков. Последнее особенно могут пригодиться при академических расчётах, – и, довольный своей шуткой, громко засмеялся.

– Честно говоря, – отреагировал Иванов на реплику начальника отдела кадров, – я эту технику безопасности, при проведении сельскохозяйственных и прочих работ, знаю «как два пальца об асфальт». Столько раз посылали, что поневоле сам «раком станешь».

– Вот видишь, благодаря нам ты уже и до профессора дорос в некоторых сельхозвопросах и стал правильно понимать «политику партии и правительства»!

«Принудительно согласен, – отреагировал Оскар. – Я так понимаю, что «перевод» нужно не только отработать, но и заслужить! А наука пока подождёт. Ведь она всегда чего-то ждёт!.. Зимою лета, а осенью – весны!» Дорош ухмыльнулся, видимо довольный предложением своего дальновидного кадровика, и поставил в запросе Академии дату перевода на месяц позднее: «А вам, товарищ Иванов, советую не расстраиваться. Так что будем считать, что вам в этом вопросе ещё сильно повезло!» И Дорош загадочно улыбнулся…

– Когда же мне в «Светлый Путь»?

«Завтра в девять», – отреагировал кадровик, а «бегунок мы здесь без тебя оформим», – и, довольный результатом, поставил в своём совхозном списке красную жирную «птичку» напротив фамилии Иванов и цифры 237…

До подшефного совхоза «Светлый Путь», который давно стал родным для работников «почтового ящика», Иванов Оскар Остапович добирался своим ходом. На станции «Талдом» он неожиданно столкнулся с Сашхеном Синичкиным, которого хорошо знал ещё по вечернему институту.

– Оскар, привет! Какими судьбами в этих краях, да ещё и в красной праздничной рубашке – явно за красивыми девушками приехал?! – Разговорились. Как выяснилось из разговора, Синичкин уже умудрился устроиться инженером в институт «Автоматики и телемеханики» той же системы.

– Я-то по блату туда попал – у меня на этом «ящике» отец работает! А ты, Оскар, какими путями в Академию проник?

– Наши судьбы заранее определены там, – и Оскар глазами показал наверх, – здесь же мы свою судьбу только в пределах дисперсии можем ухудшать или улучшать. А что до красной рубашоночки, то работа в совхозе всегда для меня большой праздник, а вдруг здесь и мечту свою встречу!

– Да ты как защитился – философом стал!

– Не скромничай. Ты же всё это вместе со мной прошёл.

– Да уж, было дело!.. А что делать, когда в течение последних пятнадцати лет изучаешь и сдаёшь то философию, то философию Канта, то философию в естествознании, то философию в кибернетике и тому подобное, поневоле большим философом становишься!

Настроение было великолепное! Ласково светило утреннее солнце. Их путь от станции к указанному месту сбора даровой рабочей силы, прибывающей с различных институтов, КБ и предприятий, пролегал по шпалам запасного пути, заросшего травой. Они, увлечённые беседой, быстро обогнали двух стройных девушек в цветастых платьях, даже не обратив на них внимания… Через некоторое время они пришли к указанному месту.

– Прошу разобраться по группам, – бойко скомандовал белобрысый парень, в чёрной майке и белых кедах на босу ногу, – мальчики налево, девочки и студенты направо! Девушки и студенты остаются в центральном отделении совхоза для различных оперативных работ. Они будут жить в этом, только что построенном здании.

– Лихо рулит, – подметил Синичкин.

Совхозный оратор немного помолчав, продолжил:

– Мужской же персонал, чтобы не было ни каких «Шуры муры», отвезут в соседнее отделение нашего совхоза, километров за десять отсюда, где они будут заниматься заготовкой сена. Правда придётся их поселить без особого комфорта, но зато в просторном сарае с настоящей деревенской печкой и с туалетом на свежем воздухе!

Оскар, внимательно просматривая шеренгу присланных из разных организаций «совхозников», при последних словах оратора остановил свой взгляд на светло-русой девушке, стоящей в группе студентов напротив. Девушка была необыкновенной красоты – с длинной толстой косой, собранной на затылке и вплетённой в неё лентой с блестящими вкраплениями.

«До чего же хороша эта девушка! Она так похожа на ту, которую я так долго ищу!» – подумал Оскар, и у него от предчувствия сильно забилось сердце.

Неожиданно его локтем толкнул Сашхен:

– Оскар, посмотри, какой я бриллиантик откопал напротив нас! Жаль только, что этот бриллиант остаётся здесь, за десять километров от нашей будущей пещеры! А вот прямо напротив ещё одна. Взгляни-ка на ту, что справа от неё, которая немного повыше, тоже хороша, но первая, которую я обнаружил, просто изумительна! Чур, моя! – тут же произнёс Сашхен.

– Но здесь мы с тобой бессильны. Скорее всего, её желания кардинально расходятся с нашими… Может, мы её совсем не интересуем, или же она уже приобрела мужа и детей?..– А давай сделаем так, – Синичкин на мгновенье замолчал, – подойдём, познакомимся, и на кого этот «бриллиантик» обратит своё внимание – тот и будет её добиваться!

– А давай сделаем так, – Синичкин на мгновенье замолчал, – подойдём, познакомимся и на кого этот «бриллиантик» обратит своё внимание – тот и будет её добиваться!

– Ты ведь знаешь, Сашхен, что до сих пор меня девушки мало интересовали, но это для меня совсем другой случай!..

– Уловил, – но когда подошли, то Сашхен, нарушив договорённость, быстро протянул свою ладонь «бриллиантику» и представился: – Синичкин!Стоящая рядом подружка, сделав шаг вперёд, быстро вложила в его руку свою: «Мэри!» – и засмеялась.

Стоящая рядом подружка, сделав шаг вперёд, быстро вложила в его руку свою: «Мэри!» – и засмеялась.

– Синичкин, – уныло представился Сашхен.

– Ну теперь давайте и мы познакомимся… Я – Оскар!

– А я Алина, но мама иногда в шутку меня называет Татьяной Лариной! – и, посмотрев на Оскара большими, изумительно васильковыми глазами с длинными бархатными ресницами, улыбнулась. – Ну вот наконец-то и мы познакомились!

– Ну да… почти как у А. С. Пушкина в поэме «Евгений Онегин»! – тут же отреагировал Сашхен.

– Действительно… По манере поведения ты очень схожа с ней! – и Мэри тут же начала декламировать: «И так она звалась Татьяной!..»

– Как же вы решились с нами заговорить? А часом ранее прошли мимо и на нас ноль внимания! – с очаровательной улыбкой подметила Алина.– Не может такого быть, чтобы вас мы не заметили! – тут же отреагировал Синичкин. – Зря вы так шутите?

– Не может такого быть, чтобы вас мы не заметили! – тут же отреагировал Синичкин. – Зря вы так шутите?

– Но это неоспоримый факт! Нам с Мэри, запомнилась эта красная рубашоночка, когда Вы поспешно обгоняли нас по шпалам! – Оскар и Сашхен были шокированы таким поворотом знакомства и почти одновременно замолчали. Сашхен же, через некоторое время отойдя от стресса, продолжил долго и мучительно оправдываться…

Оскар молча вглядывался в обворожительные черты Алины, изумляясь, как новая причёска смогла вновь изменить её, добавив к образу что-то новое – ещё более очаровательное, но едва уловимое.

«Действительно, как это я так мог опростоволоситься? Как можно было пройти мимо такого божественного создания?» – мысленно рассуждал Оскар, продолжая незаметно для окружающих разглядывать Алину. «Потрясающей красоты девушка! Правда, за прошедшее время густые тёмно-русые волосы, собранные в пышную косу, отросли и от солнца стали светлее – почти как у блондинки… Прекрасная фигурка, с огромными блестящими васильковыми глазами и тёмными бровями вразлёт! Формы и цвет лица с лёгким румянцем, подёрнутое нежным загаром, просто изумительные! А голос, голос – прямо завораживает! Не верю глазам своим!.. Да, это та, которую я так долго искал, увидев её впервые с двумя «часовыми» на автобусной остановке Пироговского водохранилища!.. Это не случайная случайность помогла мне вновь встретиться с моей судьбой!..»

В этот момент к девчатам подбежал тот белобрысый, довольно приятной наружности парень, видимо, старший группы студентов: «Алина, забирай свою подругу и пошли устраиваться! Я для вас «забронировал» жилплощадь! Будете жить в соседнем со мной подъезде – в двухкомнатной! Правда, в проходной комнате этой же квартиры я поселю шуструю студентку – старосту с нашего курса! Надеюсь, она нам мешать не будет, а если что – поможет отбиться от местных и других особо назойливых парней!» – и он, указав взглядом на Оскара и Сашхена, увёл девчат с собой…

– Полный «кирдец»! Увели прямо из «стойла»! – упавшим голосом тихо констатировал Сашхен.

– Ну, это бабушка надвое сказала! Я с этой оценкой в корне не согласен, и, как говаривал один мой знакомый слепой: «будем посмотреть»! – Оскар пристально посмотрел на Сашхена и подмигнул ему.

Раз мы с тобой попали в реестр «назойливых», но, получив определённую ясность во взаимоотношениях, то предлагаю действовать так: первую неделю наши тени в этом районе не появляются!.. Так сказать, будем держать наши скелеты в шкафу, но, учитывая, что парень не очень тактичен и даже хамоват, то будем надеяться, что за эту неделю он им надоест. Ну, а там жизнь подскажет… В общем, «ноги в руки», товарищ Синичкин, и пошли к автобусу, тем более что в нём уже ожидают только нас, – констатировал Иванов…

Через некоторое время автобус без приключений доставил даровую «совхозную силу» к месту назначения, где в очень длинном сарае были смонтированы одноярусные нары из досок, покрытых соломой. Посреди сарая действительно красовалась большая деревенская печь, но всех сразу предупредили, что печь нуждается в ремонте, да и дров для неё, в целях экономии государственных средств, не заготавливали…

Через некоторое время подъехали ещё несколько автобусов. Новоиспечённые «совхозники» в первый же день основательно перезнакомились за стихийно организованным столом, куда не очень изысканно, но аппетитно сложили привезённые с собой «припасы»… Но всё хорошее, как известно, быстро заканчивается, и снова надо бежать в магазин…

Как позднее выяснилось, в этом сарае руководителям совхоза «Светлый Путь» удалось собрать представителей почти всех профессий: от бывших воров до реальных научных сотрудников… В итоге образовались достаточно дружные трудовые бригады по интересам – несколько человек присоединились к бригаде по разгрузке вагонов. Владеющие косой косили траву, а остальные специализировались на сушке скошенной травы.Первая неделя покоса тянулась целую вечность. Наконец объявили выходной! Оскар с Синичкиным и молодым Витей Охриненко, которого они прихватили для непредвиденных обстоятельств, на попутке благополучно добрались до центрального отделения совхоза, где располагалось пятиэтажное здание, приютившее девчат.

Первая неделя покоса тянулась целую вечность. Наконец объявили выходной! Оскар с Синичкиным и молодым Витей Охриненко, которого они прихватили для непредвиденных обстоятельств, на попутке благополучно добрались до центрального отделения совхоза, где располагалось пятиэтажное здание, приютившее девчат.

У девушки, идущей в сторону этой четырёх подъездной «хрущёвки», быстро удалось выяснить, где поселились девчата. Она, похоже, тоже жила в этом же здании, так как, обогнав парней, продолжила свой путь в том же направлении, где, по её информации, и должны проживать девчата. К их удивлению, девушка вошла в ту же дверь, номер которой сообщила им ранее…

Дверь осталась открытой, и, закрывая её за собой, Оскар с шедшими за ним Сашхеном и Виктором услышали радостные голоса Алины и Мэри:– Пришли! Пришли! Ура! – и вслед за словами, пройдя через походную комнату, парни появились перед ними.

– Пришли! Пришли! Ура! – и вслед за словами, пройдя через походную комнату, парни появились перед ними.

– Здравствуйте, милые девушки! Мы рады Вас лицезреть! – тут же сообщил им Витя Охриненко, хотя видел их впервые.– А мы-то как рады! Молодцы, что пришли! – произнесла Мэри, глядя на Сашхена. – Алина уже было предположила, что Вы не появитесь после нашего немного странного знакомства!.. Тем более, что Ваше исчезновение было столь неожиданным.– А мы-то как рады! Молодцы, что пришли! – произнесла Мэри, глядя на Сашхена. – Алина уже было предположила, что Вы не появитесь после нашего немного странного знакомства!.. Тем более, что Ваше исчезновение было столь неожиданным.– А мы-то как рады! Молодцы, что пришли! – произнесла Мэри, глядя на Сашхена. – Алина уже было предположила, что Вы не появитесь после нашего немного странного знакомства!.. Тем более, что Ваше исчезновение было столь неожиданным.

– А мы-то, как рады! Молодцы, что пришли! – произнесла Мэри, глядя на Сашхена. – Алина уже было предположила, что Вы не появитесь после нашего немного странного знакомства!.. Тем более, что Ваше исчезновение было столь неожиданным.

– На самом деле пропали не мы, а вы, – уточнил Оскар, – в обществе такого приятного и ненавязчивого кавалера!

– Но уж и не навязчивого! – Мэри поправила пышные рыжие волосы. – Он всё обхаживал Алину и эту неделю не давал нам прохода.

– Значит, она ему нравится, – решил уточнить Оскар.

– Зато мне такие не нравиться, – бархатным голосом вступила в разговор Алина, – уж очень он навязчивый и даже весьма нагловатенький. Сейчас мы его к себе не пускаем и общаемся через Веру, она из нас самая боевая! Кстати, познакомьтесь.

– Если мы догадываемся, то вы и есть та самая боевая девушка, на которую ваш старшой возлагал большие надежды по отпугиванию очень назойливых парней, – уточнил Оскар. По отпугиванию очень назойливых парней, – уточнил Оскар.

– Да! Да! Это она! – засмеялись девчата.

– Ну, раз Вера с нами, то теперь нам никто не страшен!

– Есть предложение пойти погулять!

– Принимается!..

В процессе общения выяснилось, что Алина с Мэри на последнем курсе Консерватории и хорошо поют, а Алина, к тому же, классно катается на водных лыжах и неоднократно выступала за область…

Теперь время полетело с бешеной скоростью – косы звенели на разные голоса, а ребята рвались в «бой» за новые травяные гектары!.. Подъём в четыре утра, но так как план покоса давали на несколько дней вперёд, то можно было, перевыполнив норму, освобождать себе вечера для души и тела…

Автобусы в райцентр не ходили, но парни каждый вечер, после десятикилометрового «марш-броска», оказывались у пятиэтажки в укромном местечке, что рядом с сеновалом… При встречах с Алиной душа Оскара пела и играла, а тело напрягалось до предела.

В один из таких вечеров они, уединившись за углом «хрущёвки», дошли до развязки… Но в самый ответственный момент услышали голос совхозного сторожа: «А ну-ка, студенты, по домам!..»

Оскару не спалось, и он мысленно беседовал с ней до утра… Обдумывая сложившуюся ситуацию, он твёрдо сказал себе: «Я Алину люблю, а она, похоже, любит меня! Она прекрасная девушка, но, чтобы создавать семью, нужно иметь положение в обществе и деньги. Надо срочно найти где-то подработку, а лучше постоянно хорошо зарабатывать!.. Завтра мы с ней обязательно всё это обсудим…»

Все эти рассуждения и планы оказались пустым звуком, так как парни, прибыв вечером следующего дня к месту намеченного свидания, Алину и Мэри не застали, но у подъезда они встретили Веру. Она, увидев Оскара и Сашхена, сообщила, что сегодня рано утром за ними приехал продюсер Консерватории. Он, сообщив им о подписании какого-то контракта, сразу увёз их с собой…

– Но она же ещё не закончила консерваторию? – изумился Оскар.

Вера долго молчала, но Оскар через некоторое время предположил, что право продюсеру дал этот подписанный контракт.– Всё равно как-то это выглядит очень странно, – Синичкин блуждающим взглядом посмотрел по сторонам. – Вера, а вы о наших девчатах что знаете?

– Всё равно как-то это выглядит очень странно, – Синичкин блуждающим взглядом посмотрел по сторонам. – Вера, а вы о наших девчатах что знаете?

– Практически ничего.

– Как же так? Вы же из одной консерватории.

– Кто вам это сказал?.. Они из консерватории. Я из энергетического. Общались мы все только по именам и в основном на отвлечённую тему.

– А я думал…

– Да вот ещё что… – продолжила Вера. – Приглашая их в машину, продюсер говорил об каком-то их европейском турне с исполнением русских песен и романсов, при этом каждый раз добавляя, что они катастрофически опаздывают в аэропорт и обо всём он им расскажет в машине!

Это известие шокировало друзей и Оскар поинтересовался:

– Ты хоть обменялся с Мэри телефонными номерами?

– Нет, – едва слышно произнёс Сашхен.

– А их фамилии, кроме имён, знаешь? – спросил Оскар Синичкина с досадой.

– Нет.

– И я такой же идиот.

Глава 4. Академические Пенаты

Одно из отделений этого заведения находилось рядом с площадью трёх вокзалов. Оскар, открыв дверь, сразу увидел толпу, стоящую у входа в лифт.

Он, лифт, по замыслу их создателей, состоял из последовательной вереницы кабинок без дверей. Кабинки друг за другом с постоянной скоростью перемещались через все этажи «по баранке» – сверху вниз с одной стороны и снизу вверх с другой. Было очень удобно, так как «проплывающих» в кабинке можно было лицезреть лично, поздороваться и даже при необходимости озадачить вопросами, что бывало весьма кстати при срочном «отлове» востребованного…

Оскар некоторое время тоже с любопытством наблюдал за медленно «проплывающими» мимо кабинками, людьми и портфелями с умными бумагами. Наконец, оценив преимущества лифта, он, прервав «обет молчания», поинтересовался у проплывающей кабинки:«Зайдите в триста шестую комнату, что на третьем, доктор Дадашев вам обязательно поможет», – сразу же отреагировал интеллигент с портфелем из восходящей кабинки, в сером пиджаке в большую коричневую клетку. Воспользовавшись подсказкой и очередной восходящей кабинкой, Оскар тут же проследовал на указанный этаж…«Зайдите в триста шестую комнату, что на третьем, доктор Дадашев вам обязательно поможет», – сразу же отреагировал интеллигент с портфелем из восходящей кабинки, в сером пиджаке в большую коричневую клетку. Воспользовавшись подсказкой и очередной восходящей кабинкой, Оскар тут же проследовал на указанный этаж…

– Вы не подскажите, как мне найти доктора Ларина?

«Зайдите в триста шестую комнату, что на третьем, доктор Дадашев вам обязательно поможет», – сразу же отреагировал интеллигент с портфелем из восходящей кабинки, в сером пиджаке в большую коричневую клетку. Воспользовавшись подсказкой и очередной восходящей кабинкой, Оскар тут же проследовал на указанный этаж…

Узкий коридор третьего этажа был основательно заставлен большими коричневыми сейфами, древними деревянными шкафами, набитыми какими-то умными бумагами, старыми диванами и другой, похожей на домашний антиквариат, мебелью. В промежутках между этой мебелью и сейфами с обеих сторон «притаились» двери в ожидании очередного прохожего. Двери располагались с обеих сторон. Дверей было очень много, и они, как живые, под мелодии своих пружин, хаотично открываясь и закрываясь в сторону узкого пространства, выталкивали и втягивали потоки людей. Те же, оказавшись в коридоре, резво и умело проскакивали между этими циркулирующими «заслонками», умудрялись благополучно достигать своей цели. Явно здесь сказывался многолетний опыт сотрудников, проживавших в ограниченном пространстве!..

Оскар, с намерением быстрее достичь желаемой цели, также ринулся вперёд, но, не успев влиться в «научный» поток, был отброшен к противоположной стене неожиданно открывшейся дверью. Обошлось без особых травм, но первое «крещение» состоялось, проявившись в виде синяка на лбу. После «боевого крещения», но уже без дополнительных потерь, Оскар Остапович короткими перебежками вскоре достиг заветного номера, где, по его разумению, в кожаном кресле должен был гордо восседать солидный, преклонных лет и убелённый сединами доктор наук.

Триста шестая оказалась заперта и он, не раздумывая вошёл в дверь, напротив. В комнате, среди многочисленных приборов и устройств, над спинкой стула виднелась белобрысая юношеская голова. Оскар уверенно подошёл к нему и спросил:

– Послушай, парень! А триста шестая, действительно кабинет Дадашева?

«Да… да… да…» – и Оскар, получив ответ, уверенно направился к двери, но уже приоткрыв её, вдруг услышал: «Да… Дадашев, это я!

Оскар в изумлении закрыл открытую было дверь и уставился на юного доктора наук, думая, что парень пошутил. В это время дверь с шумом распахнулась, и в комнату вошёл высокий, в меру упитанный, приятной наружности человек. Комната сразу наполнилась какой-то положительной энергетикой.

«Привет, Дадашка! Говорят, что с острова «Япономамы» и одноименного симпозиума «О саморождаемости автоматов» тебе звонил сам А. Я. (Александр Яковлевич)?» – пророкотал он нараспев своим мощным оперным басом, как будто собираясь петь арию.

– Да! Yes!

– Тогда обнародуй тайную дату возвращения горячо любимого нашим творческим коллективом шефа!

Дадашев взял чистый лист бумаги и крупно вывел: «Десятого сего месяца, а номер рейса совпадает с датой моего рождения».

– Дадашка, прими благодарность и признательность от нашего многочисленного «коллектив-вар» за своевременность и конфиденциальность информации! И он, взяв листок, свернув его вчетверо, положил в карман, собрался уходить, но, увидев Оскара, поинтересовался: «А Вы к кому, молодой-красивый? Может, я могу быть чем-то полезен?!»

– Я из «ящика», к профессору Ларину. Вот бумаги… – начал было объяснять Иванов.

– А!.. Вы Иванов Оскар! Видимо, Вы и есть то молодое дарование, на которое возлагает свои надежды наше новое научное направление! Как я догадываюсь, Вам, с нашей помощью, всё же удалось вырваться на научные просторы мировой науки! С чем я Вас от души поздравляю!

– Благодарю.

«Тогда вам ко мне, – и он протянул руку, – Хлебосолов Сергей Павлович, но для друзей я – СП, так что можете использовать это буквосочетание! Я зам нашего начальника отделом, А. Я. Лернера, – и, прихватив бумаги, предложил, – пошли на «обмывание!»»

Хлебосолов шёл быстро, искусно лавируя между «дверными заслонками» и коридорными шкафами. В его уверенной поступи ощущалась многолетняя отработка движений на этом «коридорном тренажёре». Оскар же, хотя и был уже наделён некоторым «дверным» опытом, с большим трудом держался в фарватере мощной, импульсивно перемещающейся фигуры Хлебосолова.

Войдя в свой кабинет, Хлебосолов поймал удивлённый взгляд Оскара на толстых двойных дверях, разделяющих кабинет и приёмную:

«Что хороши?! По моей просьбе соорудили! Я их использую как «глушитель» громкого театрального мата! А то, когда меня доводят до кондиции, от моего «интеллигентного» баса у милой секретарши, без этого фильтра, ушки в трубочку сворачиваются!.. Секретарша у меня умница. Владеет несколькими языками и стенографией. Виртуозно «играет» на пишущей машинке. Она у меня талант! А вообще-то из этой специальности большинство могут выполнять три команды: лечь, встать, телекс! Шутка!» И он засмеялся заразительным смехом.

После передачи документов Иванова на оформление в отдел кадров АН, СП достав из сейфа рюмки, шоколад и бутылку Армянского, произнёс:

– Ну что, обмоем значимое в твоей жизни событие, да и мы не каждый день на должность замлаба берём молодых талантов! А как говорят – нанявши начальство, нужно нанять и подчинённых!

Некоторое время Хлебосолов молча оглядывал свой кабинет – затем продолжил:

– Да, кстати ознакомься с моим подарком «Совета молодых специалистов», который они закрепили на внутренней стороне второй двери.

Оскар открыл массивную дверь кабинета и прочитал:

«Советы современному руководителю (шутка)».

– Береги молодые кадры. Создавай условия, чтобы они увольнялись только по собственному желанию.

– Борись с опозданиями. Личным примером доказывай их вред производству.

– Будь великодушен. Прощай подчинённым свои ошибки.

– Рискуй! Сначала на себе испробуй все формы материального стимулирования.

– Будь справедлив. Не держи зла на обиженного тобой подчинённого.

– Будь откровенен. Прямо заявляй о своём согласии с начальником (несогласие оставь при себе – оно его не интересует).

– Воспитывай в себе чувство юмора и с улыбкой переноси чужие неприятности.

– Не будь незаменим – приучай подчинённых делать твою работу.

– Не опаздывай на совещание – будешь сидеть в первом ряду.

– Умей слушать. Никогда не прерывай человека, который тебя хвалит.

– Умей объяснить подчинённым, что в их успехах есть и твоя львиная доля.

– Приучай себя – служебные дела в первую очередь, а личные

– безотлагательно.

– Не позволяйте себе хамить начальству, но если очень хочется, то разрядитесь на подчинённых.

– Постоянно напоминайте себе правило Спарка: «Если подчинённый задаёт вам вопрос по существу, – уставьтесь на него, как на сумасшедшего. Когда же он отведёт взгляд, задайте ему его же вопрос.

– Решение сложной задачи поручайте ленивому сотруднику – он всегда найдёт самый простой путь.

– Никогда не опаздывай, когда опаздывают твои подчинённые и можешь «задержаться», когда подчинённые приходят вовремя.

– Чтобы Вам было интереснее, старайтесь разговаривать только с незнакомыми сотрудниками. Знакомые уже знают, что ты идиот.

– А в принципе, если кратко, чем я должен заниматься после усвоения «Дельных советов»?

– Задача у тебя потрясающая! Решишь – это уважение, диссертация, патенты, Госпремии! Понимаешь, твой шеф не так давно получил докторскую, но не подумай, что колбасу. Он создал какие-то «дисперсионные функции», используя которые можно, с учётом всевозможных факторов, оптимально управлять различными процессами. Например, крекингом нефти, распознавать по шумам самолёты, подводные лодки и так далее, в общем, решать многочисленные технические мирские и военные задачки. Но есть одно большое «НО!».. Ещё нет вычислительных машин, которые смогли бы обработать информацию по его алгоритму, хотя бы за несколько минут. На настоящий момент времени они это могут делать в лучшем случае за несколько месяцев, то есть когда «поезд давно ушёл»! Так что, как видишь, существует «небольшая проблемка»!

– Нечего себе небольшая!.. А почему выбор пал на меня?

Не знаю, но думаю, что да. Такие корифеи науки, которые тебя рекомендовали, не промахиваются! Потом заглянем к Науму Самойловичу, твоему завлабу. Он тебе задачу разложит по полочкам.

– Ещё бы понять, что он будет рассказывать!.. Впрочем, не боги горшки обжигают!

– Вот это уже по-нашему! Да, кстати… Я недавно для этого дела привёз от военных превосходную элементную базу – вот полюбуйся, – СП отдёрнул шторки.Практически – в ящик коньяка, который вместе с ними и выпили! Дело в том, что как раз в это время мы чествовали моего большого друга и огромного учёного в военной сфере, он меня знал ещё по «Большому театру». Так вот, когда уже многие подустали от спиртного, я начал удачно травить анекдоты, а затем по его просьбе спел пару романсов. В результате все, кто дремал, сразу вдохновились, и юбилей раскрутился с новой силой! Так что считай, что «сей пода-ро-чек отвалили сему Отроку за красивые глаза» и во благо нашего Свята-га О-те-чес-тва! – пропел СП «арию» мощным басом.

– И во что обошлась эта радость Академии?

– Практически, – в ящик коньяка, который вместе с ними и выпили! Дело в том, что как раз в это время мы чествовали моего большого друга и огромного учёного – в военной сфере, он меня знал ещё по «Большому театру». Так вот, когда уже многие «подустали» от спиртного, я начал удачно «травить» анекдоты, а затем по его просьбе спел пару романсов. В результате, все кто дремал, сразу вдохновились и юбилей раскрутился с новой силой! Так что считай, что: «сей пода-ро-чек отвалили сему Отроку за красивые глаза» и во благо нашего Свята-га О-те-чес-тва! – пропел СП «арию» мощным басом.

– Но я не большой специалист в разработке вычислительной техники, я лучше ориентируюсь в комплексных задачах.

– Да это то как раз то, что надо! А то «вычислители» уже два года ковыряются и не с места! Так, что включай серое вещество и энергию. Да и не забудь про использование принципа «мозговой атаки», а я постараюсь тебе в этом кое-чем помочь!..

Оскар медленно перевёл свой взгляд на многочисленные полки со стопками отчётов:

– Здесь, наверное, все научные разработки секретные?» – и он ещё раз взглянул на полки.

– Безусловно! – СП улыбнулся, – как и во всём мире… Во Франции, например, в одном институте не знают чем занимаются в другом. В Англии – сотрудники не знают, что их коллеги делают в соседней лаборатории. В Америке сотрудники не знают, что делается за соседним столом. А у нас сотрудники сами не знают, что они делают.

– Уяснил! Теперь и с этим всё стало ясно. Сергей Павлович, а этот Дадашев действительно доктор наук? Ведь ему лет двадцать?!

– Да так же верно, как я сижу перед тобой!.. С ним вообще забавная история приключилась… А ты знаешь, что наш Дадашка был кандидатом на отчисление из Госуниверситета, так как заваливал экзамен по высшей математике? Преподаватель уже занёс над зачёткой авторучку, чтобы ему «неуд» поставить, но Дадашка умудрился уговорить профессора дать ему последний шанс. А тот, думая, что раз студент всё равно ничего не знает, решил подшутить над ним и дал Дадашке одну из задач Ферма – нерешённых мировыми светилами, а сам ушёл обедать. Каково же было удивление профессора, вернувшегося с обеда, когда Дадашка перед ним положил решение… На первом этапе тот просто обалдел и дал ему вторую из нерешённых задач Ферма, а сам помчался на кафедру с Дадашкиным решением.

Учёные мужи собрались на консилиум, который постановил, что решение верное. Когда же он вернулся с несколькими удивлёнными академиками, то Дадашка, с испугу, положил перед ними решение и второй задачи. Вот так и стал наш Дадашка, в двадцать с хвостиком, в Союзной Академии самым молодым доктором математических наук…

Он правда немного заикается, но это не снижает качество его математических идей!.. А сейчас предлагаю пройтись. Я покажу тебе наш отдел и его лаборатории, а заодно и твоё рабочее место. Кстати, у нас здесь много оригиналов, так что ни чему не удивляйся.

– С учётом познаний «Советов современному руководителю», «Инструкции по эксплуатации устройств Заведения» и «Трактата о туалетной бумаге», с которым нечаянно мне «посчастливилось» ознакомиться, в поисках комнаты 306, постараюсь больше не удивляться.

Ну, тогда с почином!.. Да, кстати, Оскар, в нашем уважаемом «заведении» весьма много трудится иностранцев из Азии. Толковые и трудолюбивые ребята, особенно из Китая. Одни фамилии чего стоят! Ты только вслушайся в музыкальность их звучания, – и он мощным басом на распев изрёк: «Вань Плюнь Пук, Нянь Ли Тук!»

– Да я обратил на это внимание…

– Правда, наш язык знают ещё слабовато, но зато стараются читать наряду с научными статьями любые трактаты и лозунги. Представляешь, с какими вопросами они иногда пристают после посещения общественных заведений. Обхохочешься! Им же не объяснишь, что у нас в стране одни оригиналы. Особенно их «впечатляют» надписи на заборах! – и, после экскурса на отвлечённую тему, СП предложил: – Ну что, по единой?! И пойдём двигать мировую науку!

– Двигать, так двигать! – согласился Оскар и вслед за Хлебосоловым вышел в коридор.

Сегодня конференц-зал Академии Наук был переполнен, даже в коридоре, озвученного радиодинамиками, было столпотворение, так как выступал академик Ципкин – любимец научного мира. Многие, стоя на мысках с вытянутыми шеями, теснились прямо у входа конференц-зала, пристально вглядываясь в человека, стоящего на трибуне. Обсуждалась какая-то актуальная тема и докладчик, войдя в раж, вдруг неожиданно для себя и окружающих оговорился:

– Машу каслом не испортишь!

Выступающий и присутствующие в зале молча обдумывали сказанное… Но через некоторое время кто-то из зала своим мощным басом решил подвести смысловую черту этой оговорке:

– Это, смотря какое КАСЛО! – стены содрогнулись от реакции аудитории…

Началось обеденное время. В одной из больших комнат отдела «Сверх больших систем» было многолюдно… Один, смахивающий на хиппи, но уже не очень молодой научный сотрудник, бил ногой по мячу, подбрасывая его вверх, не позволяя мячу коснуться пола. Вероятно, по этому виду соревнований он числился в лидерах, так как несколько человек считали удары, а стоящий у чёрной доски «судья» заносил мелом результаты в таблицу.«Как дела?» – как бы мимоходом спросил его Хлебосолов весёлым голосом, при этом чувствовалось, что подобные соревнования ему приходится здесь видеть не впервой.

– Как дела? – как бы мимоходом спросил его Хлебосолов весёлым голосом, при этом чувствовалось, что подобные соревнования ему приходится здесь видеть не впервой.

– Завершаем «чемпионат Европы и Мира» по «фут стопингу» среди научных сотрудников нашего заведения, – отреагировал «хиппи».

– Только чтоб без травм, а по завершению этой актуальной «мозговой атаки», – СП указал на стопу бумаг, лежащих рядом, – прошу ваши краткие выводы ко мне на стол!

Пройдя в другую комнату, Хлебосолов радостно развёл руками:

– Привет «самовозникающим» и «самообучающимся» молодым гигантам научной и творческой мысли! – он обнял по очереди двух улыбающихся молодых парней.

– В вашем полку прибыло! Знакомьтесь, это Оскар – наше новое молодое дарование.

– Вабник!

– Червонюк! – представились парни по очереди.

Оскар, пожалуйста, напряги своё талантливое серое извилистое вещество, это не Бабник, а Вабник! Кстати, женщинами он интересуется крайне редко, – сообщил своим громовым голосом СП, – но женская часть нашего заведения на него смотрит с надеждой и верой в будущем получить от него многочисленное талантливое потомство! Поэтому мы иногда его любя называем БАБНИК! Представляешь, такие молодые, а уже доктора наук!

– Послушай, милый ученый, ты настоящий «нашенский» «бабник», и, к нашей общей академической радости, на тебе нет ни одной жидовской точки! – ласково перебил его СП, развеселив этой фразой всех присутствующих, и тут же продолжил: – Но когда Вабник и Червонюк хотят заняться «любовью», они просто разрабатывают новую теорию, например, «теорию распознавания образов», которая потом имеет весь научный мир.

В это время к Червонюку подошёл парень и по-свойски хлопнул его рукой по цветному свитеру. Поднялось облако пыли:

«Послушай, Червонюк, тут на днях в академическом журнале прочитал твою статью «Распознавание образов» – ну просто класс!»

– Да не бери ты в голову, Пашкевич, лучше посмотри какую я за выходные дни рожу отработал! – и он, заложив в рот по краям большие пальцы рук, мизинцами потащил вниз нижнюю губу, а средними стал задирать свой большой нос, при этом умудрившись потянуть вниз указательными пальцами нижние веки глаз и, высунув язык до подбородка, гордо предстал во всей театральной позе, перед изумлённой публикой, на фоне пыли от свитера, играющей в лучах улыбающегося солнца.

Пашкевич, насладившись, только что, воссозданным «воскресным шедевром» Червонюка, тут же поинтересовался:

– А кстати, где Вабник? Я собственно «прилетел» по его душу!

– Э, брат! Пока Червонюк демонстрировал тебе и нам свои «театральные достижения», Вабник, убежал в университет на «дневную халтуру» – читать лекции талантливым студентам.

– А как же его очки, пиджак и деловой портфель? – поинтересовался изумлённый Пашкевич.

– Это дежурные экземпляры!.. Учитесь конспирации мой милый друг, пока он жив! Считайте, что Вабник и сейчас «горит» на работе. Главное не волнуйтесь, а от осознания этого варианта, ваша душа успокоиться и тоже потянется к знаниям! – шутливо отреагировал Червонюк.

Заметив завлаба, Пашкевич, изобразив загадочную фигуру «Лисожу», не замечая присутствующих, ринулся к нему:

– Извините, Наум Самойлович, раньше не успел поздравить вас с защитой докторской! О! Какой же вы ГИГИНТ человеческой и научной мысли! Какой совершенный научный труд! Вы указали новый путь науке! Какие теперь открываются новые просторы в мировой науке!

Завлаба остановился, пристально глядя на Пашкевича:

Вас впервые укусила эта «муха»? Или как?.. Если в следующий раз вас снова посетит подобное «вдохновение», то милости прошу, заходите ко мне в кабинет без записи и стука! – «нежно обласкал» его ГИГИНТ человеческой и научной мысли.Ну слава богу! А я поначалу было испугался за вас. Ну, тогда есть надежда на ваше полное выздоровление! И он повернулся к Хлебосолову. Приятно видеть вместе нашего технического куратора и нового сотрудника отдела «Сверх больших систем»! Проходите, усаживайтесь поудобнее. Разговор будет долгим и, надеюсь, полезным!..

– Да, нет, – промямлил Пашкевич, – извините…

– С вами всё в порядке?

– Да!.. Я вполне здоров…

– Ну слава Богу! А я поначалу было испугался за вас. Ну, тогда есть надежда на ваше полное выздоровление! – и он повернулся к Хлебосолову. – Приятно видеть вместе нашего технического куратора и нового сотрудника отдела «Сверх больших систем»! Проходите, усаживайтесь поудобнее. Разговор будет долгим и надеюсь полезным!..

Глава 5. Юбилей

В жизни каждый осознаёт свой путь по оставленным вехам, но, безусловно, у каждого эти вехи разные по высоте и значимости. Особенно приятно, когда все вехи положительные, а не ниже пояса!

Вот и сегодня одна из таких вех у Хлебосолова – ЮБИЛЕЙ! Для большой устойчивости своих вех, СП считал за счастье провести этот юбилей с друзьями «за рюмкой чая», «закусывая» чем бог послал, а также байками и воспоминаниями эпизодов, из пройденного ими жизненного пути.

О время, время, но каждый живёт в нём со своими воспоминаниями, надеждами и проблемами… Вот уже который месяц Оскар искал и не смог обнаружить «следов» Алины, которая так внезапно исчезла из совхоза «Светлый Путь»… У него было тяжело на душе и к участию в весёлом мероприятии он был не готов… Отказаться же от участия в юбилее СП тоже не мог, так как обожал этого прекрасного и талантливого человека…

Первый стол накрыли по-хлебосоловски – прямо в большом кабинете Сергея Павловича, рядом с огромной цветущей розой, занимающей его пятую часть. Для анализа достижений юбиляра и пройденного им пути, а также для поздравлений, вместе с напитками и закусками, «случайно» припасённых по этому случаю, вслед за руководством стал подтягиваться и честной народ…

Ближе к вечеру наступила пора «второй волны» и у, основательно сервированного, стола остались только друзья юбиляра – близкие по духу и восприятию мира сего…

– Ну что, друзья, поскольку первый акт пьесы, в котором я сыграл самого себя, завершён, то предлагаю приступить ко второй – не менее интересной всем присутствующим. Но поскольку, как Вы знаете, я в значимые дни мало не пью и вам не советую, то предлагаю принять на грудь за Вас – моих друзей и за завершение разработки «Дисперсиометра», которая заложила основу фундамента нашего нового научного направления, а заодно и кандидатской диссертации Оскара. Кстати, в ходе реализации этого научного направления мы получили кучу изобретений, в том числе и «Премию им. Вавилова», – произнёс Хлебосолов, наблюдая, как Оскар ищет, куда бы деть остатки вина в рюмке.– Тогда, как говаривали в таких случаях наши настоящие немецкие друзья, «дербалызнем»!..

– Да ты не мучайся. Не нравится вино…, вылей его под розу – она это употребляет, а себе плесни армянского – подарок друзей солнечной Армении!.. А теперь позвольте огласить коротенький славянский тост с немецким акцентом. Все готовы?

– Готовы!

– Тогда, как говаривали в таких случаях наши настоящие немецкие друзья – «Дербалызнем!»..

В это время дверь кабинета открылась, и в дверном проёме нарисовался портрет давнего друга юбиляра – Шумейко, зав. какой-то кафедры какого-то института, в огромном, свисающем с плеч тёмно-сером пальто:

– Привет мой милый «ходячий мешочек»! Присоединяйся! – приветствовал его СП.

– СП, по твоему юбилейному случаю прими мои горячие соболезнования!

Уже принял, причём, как ты догадываешься, неоднократно, что и тебе желаю! Поскольку ты не опоздал, а, как большой начальник, только задержался, доставив своё «бренное» тело в нужное время и нужное место, то, как говорят, «самозванцев нам не надо – ПРЕДСЕДАТЕЛЬ будешь ты!»

– Ладно, уговорил Хлебосольный ты наш! А тебе сегодня о главной новости докладывали?

– О какой?

– Видишь ли, наше правительство на данный момент подготовило к всенародному обсуждению ПОСТАНОВЛЕНИЕ «О концентрации народных усилий» для решения продовольственных проблем нашей страны – догнать Америку! Но самое главное – не обгонять её!..

– Почему? Если мы с ней как бы вроде уже дружим!

– А, чтобы весь мир не мог лицезреть наши ГОЛЫЕ ЗАДЫ!..

– Неплохо! Неплохо! Прости великодушно – не знал!.. Это очень свое-вре-мен-ное ПОСТАНОВЛЕНИЕ! – подхватил Хлебосолов с присущим ему юмором. – Надо признаться самим себе, что на полках магазинов нашей великой страны действительно имеются некоторые вакантные места для продуктов и товаров народного потребления!

– И как-то незаметно уплыла наша всенародно любимая сушёная вобла, которую в период НЕПА продавали мешками, – подметил Червонюк.

– Зато теперь её продают из-под полы поштучно и только своим, по профсоюзной линии, – улыбаясь отметил Шумейко.

К сожалению, нормальных отечественных товаров в магазинах совсем не стало, да и нормального пива днём с огнём не найдёшь! – посетовал Вабник. Кстати, вы знаете, от кого произошла вобла?.. От кита, приплывшего из коммунизма.

– А знаете, почему в магазинах нет мяса? – Оскар сделал паузу, и со всех сторон тут же послышались предположения. – Нет, нет… Это всё не то. Говорят, что мы так быстро идем к коммунизму, что скотина… за нами не поспевает.

– Тоже не плохое обоснование, но скоро им приладят ролики и они наверстают упущенное! – подытожил СП.

«А вот совсем недавно на туманном Альбионе прошёл международный конкурс художников под девизом «Абсолютный голод»», – снова вступил в разговор Вабник.

– На конкурс было представлено множество картин…, но победил художник из центральной Африки.

– Ну и какую же картину написал главный конкурсант?

– Он, во всё полотно – размером три метра на три, изобразил… затянутую паутиной голую задницу и, завязанный на три узла, половой орган!

– Класс! На три узла, говоришь!.. Хо-ро-ший ОРГАН! – одобрил Хлебосолов. – Ну что, по единой, и поехали ко мне на фазенду, так как к назначенному мною времени к нам должны подъехать мои замечательные барышни из Большого…

– Но вот мы и дома!.. Здесь дым Отечества нам сладок и приятен! Кстати, в этой родительской квартире прошли моя юность и часть отрочества. Здесь я начинал приобщаться к искусству. Многие из присутствующих знают, что после консерватории мне длительное время посчастливилось тренировать свой вокал в Большом. Чудесные были денёчки, хотя были трудные послевоенные годы, но мы были молоды, полны сил и энергии. И вряд ли кому из присутствующих известно, что однажды мне «посчастливилось блеснуть» на этой легендарной сцене вместе с нашим слесарем Юрой-Усы.

– А ну давай выкладывай, – подзадорил Шумейко.

В тот период балет и опера в Большом шли реже, чем сейчас. Был большой дефицит кадров. Многие артисты были призваны в армию. «Усы» не был артистом, но так как он по состоянию здоровья был признан не пригодным для боевых действий, то при Большом служил осветителем. Но поскольку в театре мужской персонал был в дефиците, то иногда Юру и подобных ему привлекали для разных игровых эпизодов. Тогда он был молод и вообще не выпивал. Ему достаточно было принять на грудь полстакана для «согреву», чтобы он еле держался на ногах. Эту его слабость знали и держали ухо востро, но не уследили, – СП замолчал.

– Продолжай, дорогой, не расслабляйся, – простимулировал его Шумейко.

– В том спектакле на сцене Большого Юра-Усы был в роли одного из санитаров, несших носилки, на которых лежал я собственной персоной. Вначале всё шло гладко, как и положено… В соответствии со сценарием, они меня успешно донесли до середины сцены и остановились, а я, подняв забинтованную правую руку, начал исполнять предсмертную арию тяжелораненого комиссара. СП пропел отрывок из этой арии.

– А что потом?

Так вот… В этот самый ответственный момент «предсмертной арии» санитары уронили меня на историческую сцену Большого – видимо, доза ранее выпитого ими спирта «дошла» до нужного места… Публика в зале, вместо того чтобы плакать, развеселилась. В результате оперу сняли, Усы завершил свою театральную карьеру, второй санитар был направлен в другую часть на переформирование, а Ваш «покорный слуга» получил благодарность и грамоту от военного коменданта города за то, что и после этого трагического инцидента я продолжил петь арию лёжа на сцене Большого!..

– Действительно редкий случай в твоей практике!

– А я предлагаю спортивный тост, – неожиданно сменил тему Червонюк, и присутствующие тут же подняли ёмкости, а он, приложив палец к губам, изображая свисток судьи, свистнул и произнёс: «Вбрасывание»! За ЮБИЛЯРА!..

В ожидании замечательных барышень из Большого народ продолжил культурно-развлекательную программу. СП продекламировал несколько ярких отрывков из немеркнущих произведений Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой телёнок», ставших всенародными настольными книгами. Эти книги у книголюбов значились как особо дефицитные…

Вспомнили неувядающие высказывания Остапа Бендера типа: «Почём опиум для народа?»… «А на вокзалах крали, крадут и будут красть!»…

– Послушай, Оскар Остапович, а я, пожалуй, в честь моего дня рождения подарю тебе эти ЗОЛОТЫЕ КНИГИ, – Хлебосолов трогательно притянул к себе Оскара и, сделав в книгах соответствующие записи, передал подарок. – Думаю, что книги сии будут способствовать рождению в твоей светлой голове неординарных мыслей. Кстати, там имеется немало интересных жизненных поворотов и решений! Так что дерзай!

– Замечательный подарок! – произнёс Шумейко и неожиданно продолжил: – Уважаемые коллеги! Довелось ли кому-либо из присутствующих видеть изделия знаменитой фирмы Фаберже вживую?

«Нет», – за всех сознался юбиляр.

– А мне довелось… Это, доложу я вам, божественные шедевры неземной красоты! – и он, как в таких случаях говорят, «по многочисленным просьбам трудящихся», стал рассказывать о знаменитой фирме.

С этой французской фамилией Карлу Фаберже довелось родиться 30 мая 1846 года в Санкт-Петербурге. Его предки, некогда жившие во Франции и бывшие убеждёнными гугенотами, не по своей воле покинули родину при короле-католике Людовике ХIV. За четыре года до рождения Карла, в 1842-м, его отец Густав Фаберже, ювелирных дел мастер, основал под собственным именем фирму. Расположилась эта фирма в одном из домов на Большой Морской. Но когда Карлу, старшему из его сыновей, исполнилось 14 лет, Густав переселился вместе с семьёй в Дрезден. Именно оттуда по настоянию отца Карл отправился в своё большое «плавание» – Европу посмотреть и ювелирному делу обучиться.

– Закончив колледж в Париже, он прошёл обучение в Лувре и Версале, познавая тонкости ювелирного искусства венецианцев, саксонских камнерезов и французских эмальеров. Брал уроки у франкфуртского ювелира Джозефа Фридмана…

Уловив момент, Хлебосолов встал:

– Предлагаю принять «на грудь» за тех, у кого он приобретал свои навыки!..

– Так вот, – продолжил Шумейко, – одухотворённый и уверенный в собственных силах, Карл принимает решение вернуться в Петербург, благо фирма и после отъезда семьи в Дрезден продолжала существовать. В Петербурге он начинает работать вместе с мастерами своего отца. Довольно скоро Карл Фаберже в двадцать небольшим лет отроду принял в свои руки отцовское дело. Он мечтал, объединив русскую и европейскую традиции, создать нечто новое, доселе невиданное. По его глубокому убеждению, ценность любого художественного изделия заключалась не только в качестве и дороговизне во вложенном в него мастерстве, а в его воздействии на человека. Незаурядный художник, Карл оказался ещё и хорошим предпринимателем, окружившим себя искусными умельцами, а потому относительно небольшая мастерская, когда – то основанная, постепенно превратилась в крупнейшее предприятие, имеющее свои филиалы в Москве, Киеве, Одессе и даже Лондоне…

– В 1882 году к семейному делу присоединился младший брат Карла Агафон, ставший вскоре главным художником фирмы. Годы его работы совпали с «золотым веком» Фаберже. Продукция с клеймом «К. Фаберже», признанная на родине, получила высокую оценку и европейской знати. В 1895 году, после смерти Агафона, в фирму пришёл новый главный художник – Франц Бирнбаум. С его появлением изделия обрели новый художественный стиль и Фаберже увлёкся модерном. В период же 1895 – 1903г.г. ведущим мастером – ювелиром Дома Фаберже был Михаил Перхин – именно им выполнено большинство знаменитых пасхальных яиц…

– Конец делу Фаберже положили события 1917 года. Сам ювелир эмигрировал в Германию, откуда затем перебрался в Швейцарию. К сожалению, с его отъездом фирма перестала существовать…

– И это весьма печально, – подвёл черту СП, но через несколько секунд творческой паузы, сменив тему, продолжил: – Скажи, Шум, тебе вроде бы Академика дали, но я что-то не припоминаю, чтобы мы это мероприятие обмывали!

– Не волнуйтесь, уважаемые господа – товарищи, уж это мероприятие Вас не минует!

– Дорогие товарищи, – СП встал с кресла, – обратите особое внимание на этот обворожительный образ! Перед вами трижды ЗАСЛУЖЕННЫЙ ЖЕНИХ! Во-первых, ему всего надцать лет; во-вторых, ОН уже академик; в-третьих, ОН к тому же ещё и не женат, а это форменное безобразие!

– Да ладно, дух мой молод, и моё время ещё придёт. Сейчас же, дорогой, не обо мне речь, а о тебе… Так вот, – перехватил инициативу Шумейко, – предлагаю выпить сей благодатный напиток за талантливого человека в лице дорогого юбиляра, которому уже присвоили звание Народного Артиста, но он умудрился защитить диссертацию и к тому же успел стать лауреатом Государственной премии!

– Ну, тогда уж за всех присутствующих! – предложил Хлебосолов.

– А мы-то здесь при чём! Сегодня твой день! Так что терпи нас. А мы снова и опять за тебя! МОЙ ДОРОГОЙ, потерпи меня ещё немного – ну каких-нибудь пару сотен лет!..

В дверь позвонили, а поскольку её никто не запирал, то вслед за звонком, вместе с ароматом духов, проявились замечательные барышни из «Большого» – и почти протрезвевший научный коллектив сразу оживился. Оскар же, откланявшись, уехал.

Глава 6. Советский миллионер

Сегодня позвонил Сашхен и предложил встретиться у пивбара, известного всем москвичам под названием «Полёт мечты». Оскар обрадовался, подумав, что Синичкин получил какую-то новую информацию о местонахождении девчат, и сразу спросил его об этом:

«Всё при встрече», – отреагировал Сашхен и повесил трубку. Оскар, предполагая, что в этот бар будет большая очередь, на всякий случай прихватил свой красный академический пропуск с гербом и адмиральскую фуражку, недавно подаренную ему морским ведомством за разработку «Дисперсиометра».

«Полёт мечты» располагался на территории парка имени знаменитого писателя, что рядом с Крымским мостом. Это было место куда, по слухам знающих людей, последнее время с завидной регулярностью, завозили чешское пиво! А посему количество желающих намного превышало возможности этого довольно вместительного пивбара.

Ровно в назначенное время, Иванов, уже издали, увидел Сашхена с двумя парнями, стоящими в хвосте очереди. Извилистая и разношерстная очередь в «Полёт Мечты» впечатляла, так как была длиннее, чем в «Мавзолей». Параллельно ей к заветному дверному проёму, дышащему пивом, креветками и раками, уверенно шёл человек с поднятой над головой пачкой «Мальборо», в серо-голубом свитере, облегающем его спортивную фигуру. Заметив его, Оскар интуитивно скомандовал Сашхену:

– За мной! – и с видом старого приятеля «свитера», уверенно проследовал за ним в Бар, едва коснувшись козырька адмиральской фуражки, подаренной ему морским ведомством.

Швейцар вопросительно посмотрел в сторону Сашхена, Альхена и Эмиля, но Оскар, кивнув в их сторону, сопроводил свой жест небрежно «брошенной» фразой, предназначенной лично швейцару: