Загадочные фантастические рассказы

Мечты и секреты рыболовов

Я уж и не помню, в каком году нас с братом вдруг потянуло на рыбалку. До этого мы жили припеваючи в своих квартирах и единственное, чего у нас постоянно не хватало, это денег на простые мужские удовольствия – сходить на охоту или рыбалку и там, в тишине от городской суеты, попить водки и закусить простой тушенкой, разогретой на костре. А вообще нам всегда не хватало немного денег: – Леве на книги в жанре фентези, а мне на мебель и любовниц. Мебель я, в конце концов, сделал сам, а вот многочисленных подруг надо было, как минимум, водить при встречах в кафе и дарить им цветы.

Мы оба работали, а если удавалось получить деньги не на работе, то эту временную халтуру надо было еще найти. Мой брату удавалось это легче, чем мне: – он занимался телефонными аппаратами и это его спасало, – ему всегда можно было найти человека, которому надо было поставить дома телефон. А у меня была необычная и редкая профессия, найти которой применение в мирной обыденной жизни было невозможно: – ну, кому надо было месторождение урана? Ясно, никому. И я продавал камни для камнерезных мастерских – с дорог, помоек, с отвалов карьеров, – из самых невероятных мест, где только я мог их найти. Больших денег это мне не приносило, но я постоянно искал, где можно их заработать, так как на работе мне платили мало и надо было как-то выкручиваться.

Так мы с ним и жили: – колеса продали, а гребной винт купили. Со временем мы вошли в нормальную рабочую колею и стали поглядывать на лес и пруд, куда давно не ходили, с этой проклятой работой. И однажды мы решили, – да черт с ними, деньгами, – нам с ним надо было просто отдохнуть на природе: – порыбачить, посидеть в тайге у костра за бутылкой и вернуться в свои квартиры обновлёнными и отдохнувшими.

Мы решили начать свою новую жизнь с еженедельным отдыхом на пруду. Отец нам оставил самодельную лодку-казанку из нержавейки, которая, правда ходила только под веслами. Мотор для этой лодки у нас был, но на лодочной станции у нас не было сарайчика, в который мы бы его оставляли после рыбалки, а таскать мотор домой было тяжело. Но мы с братом с удовольствием гребли веслами до места, где нас уже ждала рыба, и оставляли этот тяжелый мотор дома.

В нашем пруду водились щуки, лещи, окуни и ерши. Кроме этой рыбы, в нем плавали толстые чебаки, а на дне жили раки, за которыми надо было нырять. Но нырять в воду, когда было холодно, нам не хотелось, а просто закидывали удочки в каком-нибудь живописном месте и доставали бутылку вина и закуску. Нам было наплевать на рыбу, которая в этот момент вздумала съесть червяка: – она утаскивала поплавок, крючок с червяком на самое дно и там, вооружившимся ножами и вилками принималась за обед.

Однажды, когда мы взяли с собой не одну бутылку вина, а литр водки, с нами случилось необъяснимое и загадочное происшествие. Мы, вообще-то, пошли с ночевкой – погода была теплая, и мы планировали, что вечер и ночью мы попьем, как следует, потом закусим и как раз начнётся утренний клев.

Сначала у нас все шло по плану: – в пятницу после работы мы собрались, накопали червяков, подготовили кашу для прикормки, сходили в магазин за водкой, потом выпили бутылку вина, поужинали вечером и пошли на лодочную станцию, где нас ждала наша железная бригантина. Мы покинули станцию, подняли самодельный парус и развалились на скамейках с сигаретами. Ветер дул как раз туда, куда мы собирались – в самый угол пруда, где был островок среди бухты, заросшей травой, осокой и камышом. Потом, когда мы устали лежать с сигаретами в зубах, мой брат достал спиннинг и со словами «ловись, рыбка, большая и маленькая!», нацепил огромную блесну и пустил ее в плавание по пруду. Я, вспоминая позже этот случай, спросил у Левы, где он достал такую здоровенную блесну с огромным якорем на конце, – таким якорем можно было поймать не только щуку, а как минимум акулу метров десять длиной или стать на этот якорь на глубине, где проплывают подводные лодки, снабженными торпедами, глубинными бомбами и ракетами.

Он мне ответил, что сделал ее сам, в одной мастерской: – на всякий случай. Я сказал, «ну-ну» и посмотрел на утреннее небо, где собирались тучи. Показал брату на летящую к нам угрозу, и мы оба поняли, что нас накроет летним дождем, – нам не успеть доплыть до места назначения.

Так оно и вышло: гроза настигла нас и принялась поливать изо всей силы. Мы сразу спрятались под кусок брезента и сидели под ним, как мыши. В промежутках между раскатами грома я стал рассказывать брату, что иногда бывает дождь с рыбами – всякими разными, которых смерч выловил где-то далеко от нас и протащил несколько сот километров по небу, чтобы потом обрушить эти косяки рыб в пустыне или в мелкую речушку. Лева произнес «ну- ну…» и стал смеяться над тем, что не дай бог, такой дождь нас догонит и рыба потопит наше суденышко вместе с нами.

Смех смехом, но такая нелепая ситуация вполне могла с нами произойти, только с очень малой вероятностью. И она, эта вероятность, случилась: на наш брезент упала одна рыба, потом вторая, а потом они стали сыпаться, как горох. Причем таких рыб мы раньше не видели. Исключение составила рыба, которая имела такие большие и острые зубы, что я сразу ее узнал – это была пиранья. Она упала на дно лодки и сразу же попыталась сожрать мой ботинок. Лева, как только увидел, что мне грозит опасность, тут же бросил на нее подсачек, а потом, когда пиранья запуталась в сетке, достал топор и отрубил ей голову. Мой ботинок был спасен, но вслед за первой пираньей с неба стали падать другие и все они были голодные, как волки. Хорошо, что наш отец, когда строил лодку, предусмотрел этот вариант и построил в носовой части убежище, в котором мы и спрятались.

Лодка наша тихонько плыла под рыбным дождем, а мы с братом лежали в носу и матерились. Вот если бы с неба падала бы нормальная рыба – лещи, щуки или окуни, то все было бы нормально, а на таких зубастых пираний мы не рассчитывали. Но это были цветочки: – вслед за пираньями в лодку стали падать змеи, саламандры и еще какие-то рептилии. Наконец, в лодку свалилось что-то тяжелое, и Лева, посмотрев в дырочку, сказал, что к нам прилетел крокодил. За крокодилом упал такой груз, что наша лодка чуть не утонула, с нами, естественно. Кто к нам упал, мы так и не узнали, но крокодила в лодке уже не было. Так продолжалось еще минут десять – с неба валилось все, что можно было представить: рыбы, акулы, крокодилы и черепахи. Потом все как обрезало и появилась солнце.

Дождь тут же перестал, с неба больше не валилась всякая гадость, – типа крокодилов и пираньи. Мы открыли дверку нашего отсека и когда посмотрели, что твориться в лодке, закричали хором «Ура!» – она наполовину была полная рыбы. В основном она была мелкая, но встречались и крупные рыбины. Как правило, у них были такие большие и острые зубы, что если бы наша лодка была из дерева, они бы прогрызли ее.

Мы с трудом вылезли из носового отсека, взобрались на нос и стали изучать нашу добычу. А крупные рыбины с острыми зубами в свою очередь изучали нас, словно мы были их добычей. Между тем наша лодка уже подплывала к нашему островку и до берега нам оставалось каких-нибудь десять метров. Лева достал обгрызенное весло и стал грести, с каждым гребком приближаясь к берегу. Когда лодка ткнулась в берег, мы выскочили на берег, затащили ее подальше от воды и уселись на пеньки.

На пруду стало жарко от солнца, и этого рыбам не понравилась. Они стали засыпать на ходу. Нам уже не надо было рыбачить – к нам нападал такой улов, что его нам было не унести до дома. Но смотреть на то, что пропадает рыба мы не могли, и поэтому решили отобрать себе немного рыбы, а остальную покидать в пруд – пускать живет и плавает на горе другим рыболовам.

Набрав себе крупных осетров и форели мы опрокинули лодку и вся рыба посыпалась в воду. Среди них была пираньи, морские коньки и черепахи. Может они выживут в пресной воде? Тогда мы их потом переловим. Единственную опасность для рыбаков и пловцов представляли рыбы с острыми и большими зубами. Тем более Лева вспомнил о нескольких крокодилах и каком-то тяжелом существе, которое нас чуть не потопило. Кто это мог быть, мы не знали. Но гадать было поздно: – эта сущность уже плавала в пруду, и представляло угрозу всему населению нашей деревни – рыбакам, прохожим, зверям и птицам.

Мы опрокинули лодку снова и придали ей нормальное положение. Она лежала несколько секунд и неожиданно поползла в воду. От неожиданности мы сели, где стояли, а потом ухватились за якорную цепь и обмотали ею какой-то здоровенный пень. Тут-то Лева и вспомнил о своем спиннинге со здоровенной блесной и тройнике, который можно было использовать как якорь. Удилище спиннинга заклинило крепко между бортами, а толстая леска, почти два миллиметра в диаметре резала воду в пятидесяти метрах от островка.

Когда Лева решил вытащить спиннинг, я его остановил: – может, не он вытащит это существо на блесне, а наоборот – оно утащит его вместе со спиннингом в пруд. Надо было сначала разобраться, стоит ли вытаскивать эту добычу, или лучше перепилить леску и пускай эта акула с блесной плавает в пруду и сожрет всех крокодилов и пиранью. А может, это была не акула, а кит или что-то другое?

Мы на всякий случай оставили спиннинг и достали свою еду с водкой. Уселись на пеньке, и когда ели-пили, все смотрели на то, что там плавало под водой. Потом, когда выпили, закусили и покурили, нам все-таки стало интересно, кто там плавает…Нашли крепкий капроновый шнур, завязали на спиннинге, потом обмотали вторым концом березу и принялись вытаскивать нашу добычу.

Она не торопилась на сушу – плавала по самому дну и всячески сопротивлялась нашим попыткам ее вытащить. Причем, как оказалось, она была тяжелой и упорной, но мы, поев как следует и выпив почти пузырь водки, не собирались отпускать наш законный улов, тем более с блесной и якорем, которыми так дорожил мой брат. И, в конце концов, мы победили – вытащили на поверхность это существо. К нашему удивлению, это была не рыба – что-то напоминающее осьминога, огромную черепаху или человека с множеством плавников или рук. Мы так и не разобрались, кто или что это было. Но этот кто-то никак не хотел вылезть на сушу, а стремился остаться в воде.

В общем, это существо было настолько запутано леской с якорем, что освободиться само не могло. Мы с Левой вытащили леску и обмотали толстую березу. Теперь этот ужас плавал в десяти метрах от берега, и оставлять его там мы, конечно не могли. Оставался единственный выход – убить его каким-то способом. Единственным нашим оружием были ножи, которыми мы резали закуску. Нам надо было изготовить орудие, которым можно было убить эту тварь. Мы остановили свой взор на деревьях и решили сделать копья, чтобы ими убить это существо: – на большее у нас не хватило ума.

Часа полтора у нас ушло на изготовление копий, а потом мы еще поели, попили водки и с новыми силами начали тянуть. Когда вытянули это загадочное существо к самому берегу, то принялись колоть ее во все места, до которых могли дотянуться. Наверное, целый час мы усиленно работали и, в конце концов, превратили это существо в дуршлаг. Оно еще шевелилось, но было ясно, что оно умирает.

Умирало оно долго – почти всю ночь. Утром все с ним было кончено, и мы вытащили его на берег. Такого улова в мире никому не попадался – в нем было что-то от осьминога, что-то от акулы и панцирь, как у черепахи. Оно было почти три метра в длину и очень сильное. Мы захотели его показать ученым, но в лодку оно не входило, и мы потащили его на буксире. На самой середине пруда кто-то обрезал наш буксир и утащил нашу добычу…

Так что мы остались без добычи, и теперь рассказывать ученым, что мы поймали, уже не было смысла. Мы приплыли на лодочную станцию, привязали лодку к пирсу, а потом вытащили оставшуюся бутылку водки с остатками закуски и, сидя на твердом берегу, выпили, закусили, потом еще выпили и еще закусили. Тут же, не отходя от кассы, уснули.

Ночь была теплая, и мы проспали всю ночь. Проснулись и умывшись водой из пруда, закурили, и стали рассказывать, что кому приснилось. Оказалось, что брату снились бабы, а мне приснилась невероятная рыбалка – с неба сыпалась рыба, а потом мы с братом на спиннинг поймали какого-то хищника и убили его кольями.

Но мы пришли на лодочную станцию не для того, чтобы проспать утренний лов. Мы отцепили от пирса нашу ласточку, выгребли из гавани и погребли подальше. Лева, покурив, стал искать в рюкзаке завтрак: – он был голодный, как волк, да и я был не прочь что-нибудь проглотить. Промучившись с поисками несколько секунд, брат сказал, что в рюкзаке совсем нет еды. И водки тоже нет …

«Как так?», удивился я, и тоже полез в рюкзак. Действительно, в нем не было ни водки, ни закуски – там лежала лишь каша для рыб и банка с червяками.

Потом, подумав хорошенько, Лева взглянул на часы и сказал, что сейчас утро воскресного дня. А мы вышли на рыбалку в пятницу вечером… Одного дня не хватает – суббота куда-то делась. Ведь мы не могли пропьянствовать пятницу и субботу? Что-то тут не так….

Я сразу вспомнил свой невероятный сон и рассказал о нем своему брату: – мы выехали на рыбалку в субботу, попали под дождь с рыбой и поймали, в конце концов, какого-то хищника, потом забили его до смерти и потащили домой на буксире. По дороге его кто-то его у нас украл и мы, приплыв на лодочную станцию напились с горя и доели всю закуску. Если принять во внимание этот мой сон, то все сходиться.

Лева выслушал и спросил, а тогда где рыба, которая упала нам в виде дождя??? Я понял, что он мне не верит, но это была правдивая моя гипотеза. А наш улов могли съесть коты, которых было много на лодочной станции. «Ну-ну!!», ответил мне брат, и мы погребли дальше ловить рыбу, – голодные и не понимающие, куда делась водка и закуска. В конце концов, мы позавтракали перловой кашей и поймали десятка два окуней, которых нам хватило на уху. Мы варили в котелке уху, а я рассматривал леску с капроновым шнуром на березе и думал, кто у нас сожрал хищника?

Ангел и горный демон

С ангелами я был уже знаком: – у меня был личный ангел-хранитель, который помогал мне в тяжёлых жизненных ситуациях всю мою жизнь. Так что я рос и работал под его наблюдением, и всегда был ему благодарен за заботу. А с демонами я был знаком только по книжкам, которые в последнее время попадались мне в руки очень часто: – как только я запишусь в новую библиотеку, чтобы почитать про карате или пламенную любовь в немыслимых позах, так оказывалось, что вместо Кама-сутры или воинов в Японии, владеющих всеми мыслимыми и немыслимыми способами убить противника, я приносил домой книги про демонов.

В них было про то, как их вызвать, чтобы заслужить их любовь и почитание разными, часто дурными и опасными выходками, – например, прогуляться по кладбищу в неглиже или познакомиться на танцах с самой настоящей ведьмой, старающейся изо всех сил мне понравиться и стать впоследствии моей женой. Что только я не предпринимал, чтобы отвадить от себя этих демонов и ведьм, которые страстно мечтали во что ни стало со мной познакомиться и научить меня всяким таинственным обрядам. Наверное, я был с раннего детства посвященным в их клан, но сам об этом пока не знал…

Ситуация стала меняться, когда я заканчивал институт и окончательно закончилась, когда я стал искать месторождения сам, – стал единственным геологом и начальником геологического отряда.

Так как я всегда находился под охраной и наблюдением своего ангела-хранителя, то мог пускаться в такие авантюрные приключения, что главный геолог и начальник нашей геологоразведочной партии просто падали со своих стульев: – к примеру, я мог один отправиться в геологический маршрут суровой зимой, проездить двое суток по горам на лыжах, проверить все аэрогамма-аномалии на участке и найти среди них единственную, которая впоследствии станет месторождением, приехать за продуктами на базу на диких оленях или на нартах, которую тащили волки.

Но главное приключение и авантюра у меня была впереди: – как только я поближе познакомился с одним демонам.

Еще поздней осенью, разбираясь в хитроумном сплетении тектонических разломов на своем участке, я выяснил, что рудная залежь неоднородна, и чтобы выяснить, где она проходит и где у нее самое высокое содержание урана, мне нужна была удача и помощь моего ангела-хранителя. Вначале все шло удачно: – я выучил свою геологическую карту наизусть, подправил ее после летнего сезона и наметил ряд канав, в которых должна находиться урановая руда. Первая же канава подсекла руду, и я обрадовался. Потом ее задокументировал молодой геолог, пока я разъезжал по горам на лыжах и думал, где задать следующие канавы и профили для бурения.

Это было трудным делом: – везде почему-то появились новые урановые аномалии, и я только чесал в затылке, – как их увязать и узнать, от чего они появились там, где их не должно быть. Только через несколько недель я понял, что это было дела демонов – они таскали мою рудную залежь по всей горе и заставлял меня не спать ночами.

Однажды, когда мне надо было во что бы то ни стало наметить следующую разведочную канаву, я подъехал к первой канаве, в которой была вскрыта и уже задокументирована рудная залежь, решил снова померять элементы залегания руды горным компасом. Осенью я это уже проделывал, но сейчас, когда у меня ничего не сходилось, надо было найти свою ошибку. Так как я всегда таскал с собой радиометр, то и сейчас он был со мною.

Я воткнул лыжи в сугроб и собрался прыгнуть в канаву. Но тут же передумал, – на дне ее стояли две призрачные фигуры, которые вели между собой оживлённый разговор на повышенных тонах. Увиденное меня потрясло: – кроме нас, геологов и геофизиков, на этом склоне не должно быть никого, так как ближайший населенный пункт находился в двухстах километрах. А кроме него, никаких поселений на этих горах Полярного Урала не было.

Пришлось мне замереть и когда я, наконец, пришел в себя, присел и стал слушать, о чем эти две фигуры спорили до хрипоты. Потом, когда понял, что речь между ними шел о моем рудном теле, я навострил уши: – один из них повторял, как попугай, что руды здесь быть не могло, а второй отвечал, что она, судя по тектонике, сместилась по чьей-то злой воле, но все равно должна оставаться на месте, тем более канава была уже закрыта и на ней были проведены измерения и отобраны бороздовые пробы. Это было невероятно – какие-то существа спорили о существовании рудного тела, которое я уже нашел, раскопал, а мой подчиненный замерил в ней радиоактивность и отобрал пробы для анализа.