Маркиза Светлой Пустоши

Глава 1

За окном сыпал снег, первый в этом году – не робкие крупинки, а настоящие лапчатые хлопья, тяжело опускавшиеся на подмерзшую землю. Я сидела, укутавшись в шерстяной плед цвета охры, в глубоком кресле у камина. Его спинка была украшена вышитыми маками – чьи-то заботливые руки, вероятно, крестьянской мастерицы, превратили грубый дубовый каркас в произведение искусства. Пламя лизало поленья с тихим потрескиванием, а в тяжелой фаянсовой чашке дымился чай с корицей – местный сорт, который староста деревни называл «долгозимьем» за способность согревать до самых суставов. Чай был насыщенного янтарного цвета, а его аромат напоминал о тепле и уюте, о домашнем очаге, который так необходим в холодные зимние вечера.

За стеклом, в обрамлении резных деревянных ставень, разворачивалось белое представление. Снежинки прилипали к стеклу, расплываясь мокрыми звездочками, и я не могла не восхищаться их хрупкой красотой. Земля уже носила первый белый покров, скрыв пожухлую осеннюю траву, но я знала – этот снег не продержится. Утреннее солнце растопит его в серую кашу, которая будет хлюпать под сапогами крестьян, оставляя за собой следы, как напоминание о том, что зима не всегда бывает щедрой.

В этом году зима началась строго по календарю, как уверял мой управляющий, высокий крепко сбитый детина по имени Алек. Его широкие плечи и уверенная осанка внушали доверие, но в его голосе иногда звучала нотка безразличия, что настораживало. Мы с ним вчера подбивали итоги года, и он «порадовал» меня новостями. В частности тем, что с ранней весны и почти до лета части моих крестьян придется жить впроголодь – запасов на всех не хватит. И таким тоном это сказал, мол, радуйся, хозяйка, что у тебя те запасы есть. Ну, или мне послышалось. Я с некоторых пор стала излишне впечатлительной, и это меня беспокоило.

"До первых ростков ячменя дотянут две трети, остальным… ну, авось соседи подкинут", – эта фраза Алека все еще крутилась в моей голове. В его голосе не было сочувствия – только расчетливость управителя, пересчитывающего зерно в амбарах. Я вспомнила, как он, сдвинув брови, смотрел на меня, словно я была не хозяйкой, а просто еще одной статьей расходов.

Чай остыл, оставив на языке горьковатое послевкусие. Я допила остатки, ощущая, как холодная жидкость стекает по пищеводу, и резко поставила чашку на поднос, хмыкнула. "Мои крестьяне…" – мысль прозвучала как удар хлыста. Всего три месяца назад я толкалась в автобусах и трамваях, стирая локти о чужие сумки, а теперь размышляла о людях как о стаде овец. Прогресс… Хотя здесь, в этом мире, магическом и насквозь патриархальном, все были или хозяевами, или «имуществом». Я вспомнила, как в детстве мечтала о приключениях, о том, чтобы стать кем-то важным, но не думала, что это будет связано с такими тяжелыми решениями. И мне, наверное, надо было радоваться, что я как раз жила в статусе хозяйки, а не служанки или, что еще хуже, забитой крестьянки. Вот только радоваться-то как раз и не получалось. Слишком много проблем на меня навалилось последние недели. Только успевай разгребать.

Я, Анастасия Ивановна Малтова, мелкий клерк на Земле, без своей на то воли внезапно оказалась в другом мире. В своем теле попала. Высокая, стройная, тридцатишестилетняя брюнетка с синими глазами, я оказалась хозяйкой поместья под названием «Светлая Пустошь». Это название звучало как-то поэтично, но на деле я понимала, что за ним скрывались не только красивые пейзажи, но и множество забот. Ну и заодно заполучила титул «маркиза». В документах в кабинете, в усадьбе, нашла и дарственную на свое имя, и подробный перечень теперь уже своего имущества. Вот только щедрый даритель почему-то не подписался. И не оставил инструкции, как всем этим управлять.

А дома, на Земле, я ничем не владела. Вообще ничем. Жила с родителями, ездила на общественном транспорте. Домашних животных, и тех не имела.

Так что сюрприз вышел знатный, и для ошарашенной меня, и для слуг из усадьбы, в которую меня перенесли.

– Чтоб вас всех, – устало проворчала я, откидываясь на спинку кресла, чувствуя, как усталость накрывает меня волной.

Я слабо представляла себе, как переживу зиму и чем буду заниматься холодными зимними днями. Алек уже успел напугать меня, что в этой провинции температура может опуститься и до минус тридцати. Не каждый день, конечно, будет такое «счастье». Но мне, прожившей всею свою жизнь и теплых регионах, и при маленьком минусе было очень, очень холодно.

На Земле при минус пяти я надевала два свитера, обматывала шею шарфом до глаз и все равно кляла вселенную в автобусной остановке, притопывая кроссовками в снежной каше. Здесь же холод был иным – проникающим в костный мозг, въедливым, как ржавчина.

Так что прогулки по снегу можно смело откладывать. Я задубею раньше, чем спущусь с крыльца. Оставалось сидение дома. С чашкой чая или какао (порошка было у нас не так и много, его приходилось экономить, все же экзотика для этих мест) и книгой в руках. Ну или можно порисовать, подумать, повязать. Все. Никаких других развлечений. Да я, собственно, и не умела ничего из того, чем развлекались местные барышни. Ни танцевала, ни пела, ни играла на инструментах. Совершенно неприспособленная землянка оказалась, как я частенько подшучивала над самой собой.

Даже теперь, в те дни, когда погода портилась окончательно, я не могла найти себе разнообразные занятия. Все было чрезвычайно однотипно. Мой распорядок дня практически не менялся. Я просыпалась утром, с помощью прислуги мылась и приводила себя в порядок, переодевалась в скромное домашнее платье из мягкой ткани, завязывала волосы в аккуратный пучок, завтракала. Затем шла читать в местное книгохранилище, где пыльные полки были заполнены томами, которые, казалось, хранили в себе целые миры.

Потом, в зависимости от погоды, я выходила гулять, прохаживаясь перед домом и вдоль высаженной неподалеку аллеи, где деревья, обнаженные от листвы, стояли, как стражи, охраняющие покой усадьбы. Их голые ветви, скрипящие на ветру, напоминали мне о том, как быстро проходит время, и как природа готовится к зимнему сну. Иногда я останавливалась, прислоняясь к одному из стволов, и закрывала глаза, позволяя себе на мгновение забыть о своих заботах. Холодный воздух наполнял легкие, и я чувствовала, как он проникает в самую душу, очищая от тревог.

Если погода не располагала к прогулкам, я оставалась в своей комнате и вязала. Вязание я обнаружила в одной из гостиных. Это было что-то вроде шарфа, только вывязанное в неизвестной мне манере, с узорами, которые казались мне загадочными. Я пыталась повторить эти узоры, продолжая вещь уже так, как умела, стараясь не думать о том, что это может быть неуместно. Каждый стежок приносил мне успокоение, и я чувствовала, как напряжение уходит, оставляя только тепло и уют.

В одном из ящиков старого секретера я обнаружила незаконченную вышивку. Пяльцы, обтянутые желтоватым льном, хранили фрагмент узора – переплетение виноградных лоз с ягодами из бордового шелка. Нитки, спрятанные в жестяной шкатулке, переливались десятком оттенков: от серебра до глубокого индиго. Я с удовольствием взялась за вышивку по вечерам, когда камин уже разгорелся, и мягкий свет лампы создавал уютную атмосферу. Я закончила вышивку довольно быстро, и, когда последний стежок был сделан, гордость наполнила меня.

Потом – обед. После – снова книги. Ужин. И спать.

Дважды за те недели, что я провела здесь, у меня побывали гости – соседи-аристократы. Они приезжали полюбоваться на новую соседку, как будто я была не просто хозяйкой, а живой диковинкой, выставленной на показ. Их наряды, изысканные и дорогие, сверкали на свету, а манеры были безупречны. Как сказал глава одной из семей, эта усадьба считалась давно заброшенной, и никто не ожидал, что здесь вдруг появится новая хозяйка. Я чувствовала себя как в аквариуме, когда их любопытные взгляды скользили по мне, оценивая, как я справляюсь с этой ролью. Я старалась держаться уверенно, но внутри меня росло смятение.

Все. Больше никаких развлечений у меня не имелось Гости, одетые в роскошные наряды, с изысканными манерами, намекали на то, что весной все изменится. И так как я – дама незамужняя, то моей руки начнут просить все охотники за наследством. Их слова звучали как предостережение и одновременно как насмешка. Меня возможность выйти замуж интересовала мало. В отличие от необходимости выживать в жестких, можно даже сказать, даже жестоких условиях. Но тут уж мне надо было беспокоиться самой о своей жизни и судьбе.

Я только вздыхала, читая в книгах, сколько всего нужно для поддержания дома в удовлетворительном состоянии. Вздыхала, да. И думала над тем, где найти средства для этого. В первую очередь – деньги.

С ними у меня была напряженка. Едва попав в усадьбу, я обыскала все, что смогла, пыталась найти тайники, которые могли бы скрывать хоть какие-то сбережения. Я обшаривала старые шкафы, заглядывала под полы и в потайные ящики, надеясь наткнуться на что-то ценное. Увы, мои поиски не увенчались успехом. Я обнаружила всего несколько золотых и серебряных монет, которые, казалось, были оставлены здесь в качестве напоминания о былом благосостоянии, и несколько пригоршней меди. Последней я расплачивалась с прислугой, и каждый раз, когда я вытаскивала медные монеты из кармана, мне становилось не по себе. Я чувствовала, как каждая монета уходит из моих рук, как будто ускользает и надежда на лучшее будущее.

Но худо было то, что, по моим прикидкам, даже при очень скромной жизни, денег у меня оставалось максимум на полгода. А ведь жить-то надо было как-то. И пусть крестьяне «расплатились» со мной за аренду моей земли частью продукции, но это не решало всех моих проблем. У тех же бортников надо было купить мед, у бабок-травниц – настойки от разных хворей, у виноделов – вино, у мясника – окорока, у мельника – муку… Да мало ли, куда деньги шли. А их у меня не прибавлялось. Я понимала, что без стабильного дохода мне не выжить в этом мире.

Я сидела в своем уютном кресле, обдумывая, как же мне выкрутиться из этой ситуации. Мягкий плед, укрывающий мои ноги, не мог согреть меня от тревожных мыслей. В голове роились идеи, но каждая из них казалась неосуществимой. Может быть, стоит заняться продажей излишков продукции, которые крестьяне могли бы производить? Но как убедить их работать на меня, если у них самих едва хватало на жизнь? Я знала, что крестьяне были уставшими и измотанными, и не могла требовать от них больше, чем они уже давали.

Я осознавала, что мне нужно найти способ, чтобы не только выжить, но и создать устойчивую базу для будущего. Возможно, стоит организовать ярмарку, где можно было бы продавать местные продукты? Но для этого нужно было привлечь покупателей из соседних деревень, а это требовало денег на рекламу и транспорт. Или, может быть, стоит наладить сотрудничество с местными ремесленниками?

Каждая мысль обрастала новыми вопросами, и я чувствовала, как нарастающее напряжение сжимает меня в тиски. Я понимала, что время не ждет, и мне нужно действовать. В конце концов, я оказалась в этом мире не просто так. Я должна была найти в себе силы и смекалку, чтобы справиться с вызовами, которые ставила передо мной жизнь.

Глава 2

Из того, что я смогла понять, читая доставшиеся мне бумаги, следовало, что раньше поместье процветало главным образом из-за виноградников и рудников. Первые имелись поближе к усадьбе, и владели ими не только хозяева поместья, но и крестьяне побогаче, которые, как я поняла, использовали их для производства вина, славившегося на всю округу. Вино, которое производилось здесь, имело особый вкус и аромат, и его охотно покупали даже в столице. Я представляла себе, как в солнечные дни, когда виноград созревал, в воздухе витал сладковатый запах, а работники собирали урожай, наполняя корзины сочными гроздьями.

Вторые же располагались намного севернее, на границе с соседним владением. Эти рудники служили постоянным источником ссор с более богатым и невероятно наглым соседом. Высокородный аристократ, хороший друг императора, был уверен, что рудники – его. А сосед, то есть теперь я, владеет чужим имуществом.

Понятия не имею, как дело обстояло в реальности. Но постоянные распри, в том числе и в местных судах, привели к тому, что казна рода, владевшего поместьем, истощилась. Я в красках представляла, как в этих залах заседали судьи, выслушивая доводы обеих сторон, и как в воздухе витала напряженность, когда дело касалось рудников. В результате все имущество, включая спорное, оказалось в моих руках. Каким образом – я не знала. Как и не знала, что буду делать с рудниками. Зимой работы там хоть и велись, но не очень активно, так, постольку-поскольку. Что поднимут на поверхность, тому и следовало радоваться. А вот весной… Весной надо было думать, как поступить, что сделать, куда обратиться. В общем, очередная головная боль для меня, и так плохо разбиравшейся в местных реалиях.

Я выкинула из головы мысли о проблемах. Успею еще накрутить себя.

За окном давно стемнело, в комнате над головой загорелись магические шары – светильники, которые использовались здесь всеми аристократами, имевшими хоть какие-то средства. Они мягко освещали комнату, создавая уютную атмосферу, но в то же время напоминали о том, что я все еще нахожусь в этом странном мире, полном интриг и неопределенности. Те, кто средств не имел, пользовались свечами и лучинами, как, впрочем, и крестьяне. Я же пока считалась дамой зажиточной. Ну, хотя бы в глазах соседей.

Поднявшись из кресла, я потянулась, чувствуя, как напряжение уходит из мышц. Надо было вызывать служанку, переодеваться и ложиться спать. Конечно, следовало бы и поужинать предварительно. Но есть я не хотела – не тот настрой был. А вот спать – да. Это самое оно. Погода последние дни вызывала у меня только стойкое желание улечься в постель, завернуться в одеяло и в этом коконе проспать до самой весны. Теплолюбивое растение – так меня называли на Земле приятели. Я терпеть не могла холод. И была бы возможность, каждую зиму уезжала бы в теплые страны, как те перелетные птицы. Увы, такой возможности у меня не имелось, ни на Земле, ни здесь.

Несколько раз со вкусом зевнув, я все же вызвала служанку. Я переоделась в теплую байковую ночнушку, длинную, полностью до пола, и улеглась в кровать. Мягкие подушки обняли меня, и я почувствовала, как усталость уходит, оставляя только сладкое желание покоя. Я потянулась, ощущая, как ткань ночнушки приятно касается кожи, и с облегчением закрыла глаза.

Спать, спать… Спать, спать…

Я заснула сразу же, проспала без снов и открыла глаза утром. За окном снова что-то сыпало – то ли дождь, то ли что иное, больше похожее на лед. Желания гулять это не прибавляло. Я прижалась к подушке, пытаясь уловить звуки за окном, но лишь слышала, как капли стучат по стеклу, создавая мелодию, которая не вдохновляла на активные действия.

– Значит, буду снова сидеть дома, – решила я. – Книжки умные почитаю.

Потом вспомнила, что сами с собой говорят только психически нездоровые люди, хмыкнула и вызвала служанку.

Мне повезло, что в усадьбе вообще оказались слуги. В заброшенном доме, угу. Ну, это я считала его заброшенным. Как оно было на самом деле, никто сказать не мог, включая слуг. Но, едва представив себе жизнь здесь в полном одиночестве, я покрывалась холодным потом. Мало того, что надо все делать самостоятельно, включая уборку огромных помещений, так еще и от каждого постороннего звука вздрагивать будешь. Вдруг воры-душегубцы забрались за остатками ценностей? Моя фантазия рисовала картины, как я, одна в этом огромном доме, слышу шорохи и шаги, и сердце замирает от страха. Я представляла, как в темных коридорах раздаются звуки, и, затаив дыхание, прислушиваюсь, пытаясь понять, что происходит.

А так… Позвонила в колокольчик. Слуги услышали. Моя личная служанка ко мне прибежала, помогла в том, что надо. Красота же. Я чувствовала себя почти как настоящая леди, когда она заботливо подносила мне чашку с горячим чаем, пар которого поднимался в воздух, создавая вокруг меня атмосферу уюта. Чай был ароматным, с легким привкусом корицы, и я наслаждалась каждым глотком, чувствуя, как тепло разливается по телу.

Служанка помогала мне с мелкими делами: поправляла одеяло, приносила свежие полотенца и даже предлагала выбрать книгу из местной библиотеки, чтобы скрасить мой день. Вообще, конечно, к хорошему быстро привыкают. Вот и я уже не могла вспомнить, каково это – делать все самостоятельно. А ведь на Земле когда-то и подумать не могла о подобном образе жизни. Я работала, училась, и у меня не было времени на такие мелочи, как уборка или готовка. Теперь же, когда у меня была возможность расслабиться, я понимала, как сильно мне это нужно.

Между тем прибежала служанка, наполнила в мыльне горячей водой большой железный чан, помогла мне залезть в него и погрузиться в воду по шею. Я наслаждалась теплом, чувствуя, как напряжение уходит из мышц, и позволила себе на мгновение забыть о заботах. Вода была ароматной, с добавлением трав, и я закрыла глаза, позволяя себе расслабиться. Лаванда и розмарин, смешиваясь, создавали успокаивающий эффект, и я чувствовала, как каждый глоток пара наполняет меня новыми силами.

Я лежала, релаксируя, и мысленно составляла план действий на сегодняшний день.

Но недаром говорят, что ничего заранее планировать нельзя.

Не успела я вымыться, переодеться и позавтракать, как ко мне пожаловали гости. Вернее, гость.

Высокий, симпатичный, элегантно одетый аристократ примерно моих лет, то есть молодой по местным меркам. Одетый в модный костюм из синей шерсти, он выглядел этаким столичным щеголем. Я заметила, как его наряд подчеркивает стройную фигуру и уверенную осанку. И я, в своем темно-коричневом платье для повседневной носки, на его фоне смотрелась скромной провинциалкой.

Не сказать, чтобы меня это сильно раздражало. Скорее, я отметила про себя, что гость мой знал, куда идет и что увидит. Поэтому и решил выделиться, подчеркнуть свой лоск. Его уверенность в себе была почти осязаемой, и я не могла не заметить, как он с интересом осматривал интерьер усадьбы, словно оценивал, насколько она соответствует его представлениям о благородном доме.

Никаких доказательств этого у меня не было, лишь предчувствие. Ну и основанная на нем неприязнь к гостю. Синеглазый шатен с тонкими чертами лица и дерзким взглядом, гость не понравился мне сразу же. Его глаза, казалось, пронизывали меня насквозь, и я почувствовала, как внутри меня поднимается волна недовольства. И разговаривать с ним у меня не было ни малейшего желания.

Глава 3

– Добрый день, – поздоровалась я, преодолевая свое нежелание и неспешно переступая порог гостиной, в которой меня ждал гость. Сидел в кресле лицом к двери и ждал, нарушив своим поведением сразу несколько пунктов этикета, если меня не обманул сборник тех самых правил из библиотеки усадьбы. Насколько я поняла, при появлении хозяев гости любого ранга обязаны подниматься со своих мест, чтобы показать свое уважение к владельцам дома. – Я – Настасья горт Малтова, маркиза Артанская, владелица этого поместья.

– Добрый день, ронья1 Настасья, – голос у моего гостя был глубоким, бархатным. Таким голосом хорошо дам с ума сводить. Скажешь что-нибудь, любую глупость, и нужная женщина твоя. – Позвольте представиться: Ричард горт Партайский, герцог Нортомский. Первый советник императора.

И смотрит, иронично так и в то же время с ожиданием. Мол, ну и как ты отреагируешь на мое имя? Давай, падай в обморок побыстрее.

Я падать в обморок не собиралась. Вот еще. Перебьется. Да и было бы из-за чего падать. Подумаешь, советник императора.

– Чему обязана вашим визитом? – я уселась в соседнее кресло и вопросительно взглянула на гостя.

В его глазах появилась и быстро исчезла усмешка, удивившая меня.

– Я приехал, чтобы засвидетельствовать почтение своей новой соседке, а также заверить вас, что мое предложение о продаже рудников остается в силе.

Ах, так вот кто ко мне пожаловал. Сосед, желающий перекупить мое имущество. А я все гадала, когда же он напомнит о себе. Интересно, почему он напомнил о рудниках в зиму? Разве не логичней попытаться купить его весной, когда можно будет «разморозить» работу? Или считает, что лучше уладить все вопросы сейчас, пока я еще новичок в этих краях и не успела вникнуть во все вопросы?

В любом случае, он просчитался. Голос его меня не берет. Рудники мне и самой нужны. Так что напрасно он приехал, напрасно. И я, конечно же, не побоюсь сказать ему об этом в лицо. И пусть думает все, что хочет, о моих манерах, вернее, их отсутствии.

– Рудники не продаются, – решительно покачала я головой. – Так что вы напрасно проделали весь путь, ваше сиятельство.

– Вы только вступили в права наследования, так что никакого другого ответа я и не ждал, – заявил этот наглец, его голос звучал с нотками самодовольства. – Уверен, вы измените свое мнение в дальнейшем, когда ознакомитесь с тем, что вам принадлежит.

По бумагам я давно со всем познакомилась. На местах не побывала, это да. Но как-то так получилось, что хорошую погоду я почти не застала. А в дождь и ветер не хотелось тащиться на те же рудники несколько часов туда-обратно. Но гостю своему я, понятное дело, ничего такого не сказала. Вместо этого выразительно промолчала, глядя на него с холодным спокойствием.

Он, видимо, решил принять мое молчание за знак согласия, потому что откланялся и удалился. Я наблюдала, как он встал, поправил свой костюм, словно собирался на важный прием, и с легким поклоном направился к выходу. Его манера двигаться была уверенной и грациозной, как у хищной птицы, готовой к полету.

И выходил он из усадьбы с видом победителя. Переступил через порог, щелкнул пальцами и исчез. Прямо пропал на месте.

Портал сработал, не иначе. Что, впрочем, и не удивительно. Советник императора все же.

Порталами здесь перемещались только высшие аристократы. Те, кто побогаче, поименитей, имеют жилье и связи в столице. Остальные, вроде меня, должны были ездить в каретах или на лошадях. У них не имелось средств на мгновенные перемещения.

С любителями покрасоваться перед окружающими я встречалась и на Земле. А потому лишь плечами пожала:

– Выпендрежник.

Затем закрыла дверь и направилась в кабинет. Надо было еще раз перечитать документы, включая дарственную на усадьбу. Мне до сих пор не до конца верилось, что я – хозяйка всего этого богатства. Да, богатства обветшалого и не слишком современного. Но все равно, это было лучше того, что я якобы имела на Земле.

Закрывшись в кабинете, я достала документы. Чернила, не успевшие выцвести, ясно давали понять, что это не розыгрыш. Поместье и правда принадлежит мне.

Как и рудники, угу. Вот только понять бы, что конкретно там добывали. В документах было указано, что производится добыча «золота, альтарана, орагара и других редких металлов». Я из всего этого знала только золото. Остальные металлы не встречались мне ни в документах, нив прочитанных книгах. Редкие они, хорошо. А где используются? В какой промышленности? Что нужно для их добычи? У кого узнать подробности?

Я заикнулась Алеку, управляющему. Так он честно ответил, что только следит за порядком на рудниках и в их пределах. А все остальное для него темный лес. Больше никого и не спросишь. Не к соседям же приставать, ем самым, что в гости приезжали. Помогите, люди добрые, расскажите, что именно я на рудниках добываю. И как это использую, заодно.

Так те соседи быстро меня в оборот возьмут. Пикнуть не успею – окажусь замужем за кем-нибудь из их родни. А на рудники глава семьи отправится – разбираться, что к чему.

Так что приходилось обо всем думать самой.

Глава 4

Информация нашлась случайно, в тот же день, ближе к вечеру. Я сидела в кресле в книгохранилище, окруженная полками с книгами, и листала одну из книг из раздела научно-популярной литературы, посвященную местным минералам, металлам, камням и так далее. Воздух был густым от запаха пергамента и лаванды – кто-то разложил засушенные цветы между фолиантами, чтобы отпугнуть моль. Свет закатного солнца, пробивавшийся сквозь витражное окно с изображением алхимических символов, дробился на полу на сотни разноцветных бликов, будто сама комната пыталась подсказать мне разгадку. Тишину нарушал лишь шелест страниц да треск поленьев в камине, где огонь, словно жадный стражник, пожирал дрова, отбрасывая танцующие тени на стены.

Вдруг мой взгляд внезапно выхватил знакомое название.

Альтаран.

Я пригляделась к тексту, и сердце забилось быстрее.

Строчки, написанные аккуратным почерком, словно светились на фоне остальных, и я не могла оторвать от них взгляда.

«Альтаран – это уникальный минерал, обладающий множеством полезных свойств, которые делают его востребованным в различных областях. Помимо использования для строительства тюрем и защитных сооружений, он также находит применение в следующих целях:

Создание защитных артефактов: Альтаран часто используется в магических предметах, предназначенных для защиты от вредоносной магии и темных заклинаний.

Производство амулетов и талисманов: Благодаря своим способностям нейтрализовать магическую активность, альтаран является популярным материалом для изготовления амулетов, которые помогают их носителям избегать опасностей, связанных с магией.

Использование в алхимии: В алхимических процессах альтаран применяют для очистки и стабилизации других магических компонентов, а также для создания эликсиров, способных временно блокировать магические способности у тех, кто их потребляет.

Возведение защитных стен и барьеров: Альтаран может быть использован в архитектуре для строительства стен и ограждений, которые защищают от магических атак.

Обогащение почвы: Некоторые источники указывают, что в небольших количествах альтаран может быть использован для улучшения качества почвы, предотвращая преждевременный рост магических растений или плодов.

Применение альтарана разнообразно. Это делает его одним из самых изучаемых и востребованных минералов в мире магии и алхимии».

Дочитав, я едва ли не облизнулась, как та кошка, что наелась сметаны. Если на моих рудниках добывают альтаран, то получается, что я могу разбогатеть, причем очень быстро. Или нет? В голове закружились мысли о возможностях, которые открывались передо мной. Но тут же возникли новые вопросы: есть ли какие-то условия добычи? Нужна ли специальная лицензия? Или что-то в этом роде?

Я встала и начала нервно ходить по комнате, перебирая в голове все возможные варианты. Очень, очень много вопросов. Непонятно только, где узнать ответы. В библиотеке не было ни одного упоминания о том, как легально заниматься добычей альтарана. Может, стоит обратиться к местным властям или к алхимикам? Но как это сделать, не привлекая лишнего внимания?

В любом случае, я и раньше не собиралась продавать рудники. Теперь же утвердилась в своем желании оставить их себе. Я чувствовала, что это не просто наследство, а возможность изменить свою жизнь. И надо, надо туда съездить! Появиться там как хозяйка! Показать рабочим, что о них помнят, расспросить их. Может, есть какие-то проблемы. Ну, или наоборот, все прекрасно, и работа идет как по маслу.

В общем, чем быстрее я там появлюсь, тем лучше будет для обеих сторон.

Наверное.

Но сначала следовало обговорить детали поездки с управляющим. Надо было срочно вызвать в усадьбу Алека! Я почувствовала, как волнение нарастает, и быстро принялась обдумывать, что именно мне нужно обсудить с ним. В этом мире существовало два вида связи на дальние расстояния: можно было позвонить по артану, чему-то, похожему на древний земной телефон с функцией видеосвязи, или отправить магического вестника. Позвонить, конечно, выходило быстрее. Но в усадьбе не имелось этого аппарата. А вот магические вестники имелись чуть ли не у каждого аристократа.

Это были искусственные птицы и насекомые, работавшие на магии и приносившие в клювах или на крыльях письма, новости, извещения и всякую другую чушь. Достаточно было написать на листке бумаги сообщение и адрес, вложить его в клюв, например, птице из меха, и она донесет бумажку до адресата, дождется ответа и вернется к хозяину.

Как говорится, все гениальное просто.

У меня тоже имелся такой вестник – играша, живность, похожая на смесь стрекозы и синицы. У нее имелись длинные прозрачные крылья и крепкий клюв, способный расколоть любой орех. Вот туда, в этот клюв, я и вложила послание к Алеку с приказом появиться завтра после обеда в усадьбе. Адрес указала наобум: деревня возле усадьбы, дом управляющего. Я понадеялась, что мое послание не затеряется, и, глядя, как играша растворяется в воздухе, почувствовала легкое волнение.

Я первый раз отправляла вестника. Здесь, в этой глуши, мне было не с кем переписываться. А Алек приезжал в усадьбу сам, обычно один-два раза в неделю, по надобности. Сейчас, с наступлением холодов, он мог и несколько дней не появляться. А мне хотелось узнать все, что только можно было, о рудниках до снега. Ведь если соберусь выехать туда, желательно было сделать это до начала снегопада.

– Ну дай-то боги, чтобы дошло, – пробормотала я, когда вестник растворился в воздухе.

Теперь оставалось только ждать.

Ну и заодно можно было поесть. Время приближалось к обеду, и мой желудок напомнил, что его давненько не кормили. Я спустилась в обеденный зал, где уже стоял накрытый стол, наполненный ароматными блюдами. В воздухе витал запах свежевыпеченного хлеба и горячего супа.

Я уселась за стол и принялась работать челюстями, не обращая внимания на то, как скрипит стул подо мной. Я глотала и первое, и второе, запивала еду компотом из местных ягод, который был сладким и освежающим. В то время как я ела, мысли о рудниках не покидали меня. Они делали меня выгодной невестой, я это знала еще до того, как начала разбираться с тем, что именно там вырабатывают. Теперь же получалось, что я не просто выгодная, а едва ли не драгоценная. Для местных аристократов так точно.

Я вспомнила о советнике императора, имевшем средства, который мог предложить выкупить у меня имущество. Он был известен своей настойчивостью и умением находить выгоду в любых обстоятельствах. А народ в округе был победней его, и получалось, что теперь следовало ждать женихов. Пусть не зимой, пусть с весны. Но мне очень желательно было за зимние месяцы разобраться, что к чему.

Глава 5

Алек появился на следующий день, как я и написала в записке.

– К зиме мы, считай, готовы, ваша светлость, – доложил он, когда мы с ним уселись в кресла в гостиной на пером этаже. В провинции, особенно такой дальней, как наша, старшие слуги: управляющий, дворецкий, экономка – и имели больше воли, чем в столице. И в редких случаях могли даже сидеть за обеденным столом вместе с господами. Да и мне так было удобно. Не надо было смотреть на говорившего снизу вверх. – Крестьяне валежника набрали, печи топить есть чем. До весны точно на припасах продержимся. Даже в дальних деревнях все в порядке. Год на дичь и рыбу урожайный вышел. Вот только разве что дожди часть зерна побили.

Я покивала с умным видом, понимая далеко не все. Вернее, слова-тоя понимала. Но не доходило до меня, почему нельзя было вовремя зерно убрать. Ведь о приближавшихся дождях народ знал заранее. И что, никак не получалось принять меры? Чушь же!

Но в любом случае, сейчас разговор был не об урожае.

– Расскажи о рудниках, – приказала я. – Как там идут дела? Есть ли выработка? Имеются ли работники? Или там все на магии? Что там вообще происходит? Может, стоит нам обоим туда съездить, чтобы я все посмотрела на месте?

– Дык что происходит? – развел руками Алек. – Простаивают они, рудники-то, ваша светлость. Амулеты вроде как истощены. Работники почти все разбежались, нечем добывать. Если кто и остался, то точно не как у прежних хозяев. Можно и съездить, конечно. Но это вам весь день убить. Туда-то, почитай, часа три ехать, лошади-то старые у вас. Быстро не повезут.

Отлично. Просто великолепно. Лошади у меня старые. Карета, видимо, тоже. Рудники простаивают. Рабочих нет. Из хорошего только то, что к зиме готовы. Ну чудно же.

– Когда надо начинать там выработку? – уточнила я, нахмурившись. – В какое время года?

– Дык круглый год, ваша ссветлость. Оно ж многое под землей, ну, то, что в рудниках-то. Амулеты хранят то место от мороза. Можно и в зиму работать. Было бы что добывать. Ну и кому, конечно.

Угу. Что и кому. С разряженными амулетами. Ну прелесть же.

– Значит, поедем завтра, – решила я. – С утра. Затемно. До завтрака еще. Хочешь – оставайся в усадьбе, переночуй здесь. Как тебе удобно.

Алек поклонился и промолчал.

Мы обсудили еще несколько организационных вопросов, и Алек отправился на кухню – есть и отдыхать среди слуг.

Я же вызвала экономку – невысокую, плотно сбитую даму лет сорока пяти-пятидесяти, по имени ронья Элиза. Ее волосы были собраны в строгий, аккуратный пучок, напоминающий о многочисленных неизменных правилах, которых она придерживалась в своей работе. Взгляд роньи Элизы был проницательным, и она всегда держала в руках блокнот, в который записывала все – от запасов продуктов до расписания работ по усадьбе. Эта старая дева, по ее словам, работала в усадьбе больше двадцати лет и знала все плюсы и минусы этого дома. Впрочем, минусы знала и я, прожив здесь не так долго.

Ронья Элиза отвечала за нормальное функционирование усадьбы. Она следила за качеством питания, контролируя запасы еды в кладовой и подполе. Под ее тщательным наблюдением находились все слуги. Каждую неделю ронья Элиза проводила собрание с прислугой, где раздавала указания, распределяла задачи и следила за тем, чтобы все четко выполняли свои обязанности. Кроме того, экономка отвечала за уборку и состояние комнат в усадьбе. Ронья Элиза была тем самым «мостиком» между мной, хозяйкой, и остальной прислугой. Ей я отдавала приказы. И она отвечала за все здесь, от крыши до подпола.

– Подготовьте еду на завтра, – распорядилась я, едва мы с роньей Элизой уединились в той же самой гостиной, в которой я разговаривала с Алеком. – Утром, еще до восхода солнца, мы с Алеком уедем из усадьбы. Нам нужен перекус, чтобы не голодать в пути. Вернемся, я так уж точно, ближе к вечеру. Прикажите кучеру. Он должен подать карету ко входу затемно.

– Будет сделано, ваша светлость, – поклонилась ронья Элиза.

Я отдала еще несколько приказаний, касающихся уборки в зале и подготовки дров для камина, и отпустила ронью Элизу. Сама же поднялась на второй этаж, посмотрела в окно своей комнаты на улицу. Погода, конечно, не радовала. И сегодня, и завтра ожидались холод, дождь и слякоть. Серая пелена облаков нависала над горизонтом, и я почувствовала, как ветер проникает в комнату сквозь щели в окнах, заставляя меня поежиться. И, по идее, мне бы выбрать другое время для поездки. Но теперь, узнав, какими богатствами я могу в теории располагать, я просто горела желанием поскорей осмотреть рудники и понять, что можно сделать для их улучшения. Правда, средств у меня было не так уж и много. Но, может, была возможность обойтись «малой кровью»? В любом случае, сперва надо было увидеть все «вживую», и только потом принимать решение о дальнейших действиях.

Глава 6

На следующий день мы выехали рано. Очень рано. Затемно, считай. Я отвыкла просыпаться в такое время. А уж подниматься с постели – тем более. И потому поднимали меня служанки. Сами. Не иначе, как домкратом. Ничем иным я не могу объяснить свое внезапное перемещение из теплой постели в такую же теплую воду. Ну, или я, как тот лунатик, сама решила ранним утром прогуляться в мыльню.

Не помню, ни как меня мыли, ни как одевали. Даже не помню, ела ли я что-нибудь перед отъездом. Должна была. Наверное.       В голове все еще витали остатки сна, и я чувствовала себя как будто в тумане.

В любом случае, очнулась я в карете. Не проснулась, нет, именно что очнулась. Уже одетая, готовая к длительной поездке, я то и дело подскакивала на местных ухабах и рытвинах. Дороги тут, конечно, оставляли желать лучшего. Рессоры, подозреваю, еще не изобрели. В общем, мне предстояла очень увлекательная поездка к дальнему краю моих владений. И хорошо, если обойдусь отбитой пятой точкой.

Зевая, я тряхнула головой, огляделась.

В карете было темно, из небольшого окошка, сейчас не занавешенного, не поступало ни лучика света. Понятия не имею, как ориентировался в этой тьме кучер, пожилой слуга лет шестидесяти, не меньше. Я бы на его месте давно переломала лошадям ноги в ближайшей канаве. Ну а себе свернула бы шею, не иначе.

Идея выехать с инспекцией непонятно куда, да еще и по холоду, уже не казалась мне такой уж привлекательной. Моему изнеженному телу, привыкшему к комфорту и теплу, хотелось назад, в родную постельку, к разожженному камину.

Но поздно, поздно. И решила, и выехала я сама, никто меня за язык не тянул. Теперь программой минимум было добраться до рудников, осмотреться там и вернуться живой и невредимой домой.

Надо ж мне было понимать, чем я владею и какую пользу могу извлечь из своего имущества по факту, а не в голой теории.

Но, как говорится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Совсем скоро я начала понимать, почему земные дореволюционные аристократы к любой поездке, даже самой быстрой, относились, как к перемещению в иную страну.

От ужасных дорог меня растрясло. Тело болело, зубы то и дело клацали, была вероятность прокусить язык. Я пыталась устроиться поудобнее, но каждая яма на дороге напоминала мне о том, что я не в состоянии контролировать свою судьбу.

«Да чтоб всех вас, – думала я отчаянно, то и дело подскакивая на ухабах и попадая в рытвины, – первым делом надо улучшить дороги в этом поместье! Ну не возможно же передвигаться!»

Открывать рот, чтобы ругаться вслух, я не рисковала – жалко было и зубы, и язык. А ну как прикушу?

В окошко кареты уже начал попадать свет, а заодно и капли дождя. Они, конечно, стучали снаружи. Но само их появление радости лично мне не приносило. Зонта в усадьбе не было, капюшон в моей тонкой накидке был слабый. И я подозревала, что банально промокну на рудниках. Ну а потом, конечно же, заболею. А так как лекаря у меня тоже не имелось, то болеть я могу долго.

В общем, я начала постигать все радости жизни аристократки в провинции!

Ехали мы не столько долго (хотя и это тоже), сколько очень, очень медленно. Те клячи, которых управляющий называл лошадями, возможно, застали еще зарождение этого мира. Их возраст буквально был написан на мордах. Изможденные, худые, они покорно шагали вперёд, едва ли проявляя какую-либо заинтересованность в своей судьбе. И даже мне, мало разбиравшейся в животных, было ясно, что эту живность давно пора отправить на покой – кормить сеном, поить водой и не трогать, пока сами не сдохнут.

Но другого ездового транспорта в усадьбе не имелось. И потому и лошади, и карета, их ровесница, везли меня к рудникам. Я чувствовала, как каждая яма на дороге отзывается болью в спине, а тряска заставляет меня сжимать зубы, чтобы не вырвалось ни единого стона.

По обе стороны дороги, ведущей к рудникам, раскинулись прерии, где местами виднелись голые скалы и поросшие кустарником низкие холмы. Солнце, пробиваясь сквозь облака, бросало на землю золотистые лучи, но даже это не могло поднять мне настроение. Я смотрела на пейзаж, который, казалось, был полон жизни, но в моем сердце царила лишь тоска. Сама дорога, местами заросшая травой, была изрядно выбита и полна ям, что делало каждую минуту в карете настоятельно болезненной. Внезапно появлявшиеся бугры и ямы казались мне врагами, которые обманывали мой разум, заставляя надеяться на скорый конец мучений.

Вдали, за холмами, я уже видела края рудников: металлические конструкции, которые напоминали паутину, раскинувшуюся между высокими скалами. Темные, обрывистые края были обрамлены старыми деревьями, их кривые стволы свидетельствовали о том, что здесь природа словно пыталась бороться с гнетом людей. Подъемы и спуски казались опасными; даже на расстоянии было видно, что около рудников то появляются, то исчезают тени трудящихся шахтеров, которые бесконечно поднимали и спускали тяжелые тележки с рудой. Громкие звуки ударов кирок постоянно доносились до меня, заставляя вздрагивать.

Пока добирались до пункта назначения, я сто раз успела позавидовать Алеку. Он ехал верхом и мог выбирать наиболее удобные для езды участки дороги. Я верхом не ездила. И мой удел был – трястись в карете.

И потому я зверела, с каждой минутой все сильней.

И когда, наконец, мы доехали до рудников, вернее, до места, где они должны были располагаться, я готова была убивать! Всех, кто попадется мне под руку!

И случай скоро представился.

Не успела я с помощью Алека выползти из кареты, как обнаружила на своей земле чуждый элемент! Кое-кто, кого здесь вообще быть не должно, стоял на территории, неподалеку от спуска в одну из шахт, и внимательно наблюдал за действиями шахтеров. Моих шахтеров, межу прочим! В пальцах он рассеянно крутил какой-то сероватый камушек. Несомненно, подобрал его здесь же, под ногами!

Глава 7

Его сиятельство Ричард горт Партайский, герцог Нортомский, первый советник императора, стоял неподалеку от меня с видом завзятого сноба. Подбородок был высоко поднят, на лице – презрение, а его безупречно сшитый костюм, явно сделанный на заказ, подчеркивал его статус. Я не могла не заметить, как он, словно павлин, расправил плечи, выставляя напоказ свою важность.

Никакого другого транспорта, кроме моего, поблизости не было видно. Значит, пришел порталом, гад такой. Пока я тряслась больше трех часов в старой карете по отвратительным дорогам. Отбивая себе все, что только можно, он щелкнул пальцами и мгновенно перенесся сюда! И теперь делал вид, что ничего такого не произошло! Он просто вторгся на чужую территорию! Объявился здесь, не спросив меня!

В моей душе взыграл гнев. Теперь, проделав такой длинный путь, я с удовольствием не только убила бы, но и расчленила каждого, кто испортил бы мне настроение еще сильней! И один советник императора не был исключением! Я почувствовала, как ярость поднимается из глубины, словно вулкан, готовый извергнуться.

– Добрый день, ваше сиятельство, – я решительно подошла к этому наглецу. – Что вы делаете на моей земле? Как вы сюда попали?!

– Вашей земле? – меня облили холодным презрением. – Вы уверены в этом?

– Вам предоставить документы на владение? Хотите сказать, что магия лжет? – я не собиралась отступать. Внутри меня разгорался огонь, и я была готова сразиться.

Советник чуть поморщился, но тон сменил. Он, казалось, оценивал меня, как хищник, высматривающий свою жертву.

– Не ожидал увидеть вас здесь.

– Ровно то же самое я могу сказать о вас. Но я как раз на своей земле. А вы как тут оказались? – я не могла сдержать сарказма, который проскользнул в моем голосе.

– Вы не боитесь, ронья? – его голос стал более угрюмым, и в нем послышалась угроза.

– Чего? – я не понимала, что он имеет в виду.

– Например, моего гнева. Вы слишком дерзко себя ведете, – он шагнул ближе, и я почувствовала, как воздух вокруг нас стал напряженным, словно перед бурей.

– Я веду себя так, как должна вести хозяйка этих владений. Насколько я помню, магия обязана подчиняться мне на этой земле. Вас выставить вон? Прилюдно? – я не могла поверить, что говорю это, но слова сами срывались с языка, как будто кто-то другой управлял моими действиями.

Не знаю, что на меня нашло. Возможно, сказалась усталость. А может, я просто искала, на ком сорвать злость, и не верила, что этот гад способен причинить мне вред. В любом случае, меня несло. Я вела себя так, как никогда не вела на Земле. Там, в моем родном мире, я была намного осторожней и спокойней. Здесь же… Я, честно признаться, сама себя не узнавала. И со стороны нас с советником можно было сравнить со слоном и Моськой. Но, видимо, угроза применения магии сработала. И советник еще больше сбавил обороты.

– Не стоит, ронья, – он усмехнулся, хотя глаза оставались холодными, как лед. – Я сам уйду. Приношу свои извинения за вторжение.

Сказал, отбросил в сторону камушек, щелкнул пальцами и исчез в портале.

Что ж, пока что один : ноль. В мою пользу.

– Он часто тут появляется? – повернулась я к стоявшему неподалеку Алеку, который, казалось, был погружен в свои мысли.

Тот в ответ только плечами пожал, его лицо выражало легкое недоумение.

– Дык это у рабочих надо спрашивать, ваша светлость. Я-то здесь почти не бываю, – произнес он с легким акцентом, который выдал его деревенское происхождение.

Логично. Рабочие, я так поняла, в шахтах. А их начальство? Я задумалась, как же мне получить информацию о том, что происходит на моих собственных землях.

– И начальство там же, ваша светлость, – ответил Алек, когда я спросила его об этом. – Ему ж тоже надо семью кормить.

– А выйдут они на поверхность? – я не могла скрыть своего нетерпения.

– Ближе к вечеру, ваша светлость, – он кивнул, и я почувствовала, как внутри меня закипает раздражение.

Отлично, просто чудно. Сейчас, дай бог, середина дня. И, конечно же, так долго я ждать не могла. А потому мы с Алеком перекусили по-быстрому тем, что уложила в корзину экономка: несколько кусков хлеба, сыр и немного фруктов. Я не могла позволить себе тратить время на полноценный обед, когда впереди стояли важные дела.

После этого я отправилась назад, в усадьбу. Считай, в одиночестве. Алек остался на руднике – ждать, пока появится начальник рабочих. И вот его, этого самого начальника, я очень сильно хотела видеть завтра, в усадьбе. Для разговора. Мне нужно было узнать информацию из первых рук: и о рудниках, и о продукции, которую поставляют наверх, но которая не доходит до меня, и о советнике императора, который постоянно ошивается на моей земле.

Впрочем, последнее я собиралась пресечь, едва попаду в усадьбу. В договоре дарения на мое имя было вписано магическое заклинание, с помощью которого я могла отвадить от своей земли любых неугодных гостей. Вот это самое заклинание я и хотела прочитать, вставив в нужное место имя императорского советника. Заодно и проверим, чья магия сильнее: его или моя.

В общем, дел было по горло. И потому, возвращаясь в усадьбу, я не скучала: мысленно планировала свои шаги по наведению порядка на теперь уже моих территориях. А то шастают по ним все, кому не лень, обирают бедную меня.

Я очень сильно хотела пустить слухи о своей заинтересованности рудниками. Вернее, не так. Мне надо было, чтобы соседи побогаче узнали, что у меня есть, чем торговать. И я готова предоставить им то, что добывается у меня, для продажи. Ну есть же тут состоятельные люди, не только же скромные провинциалы.

Мне нужны были деньги для улучшения дел в поместье. И чем быстрей я те деньги получу, тем быстрей смогу заняться обустройством. Да и зарплату те же рабочим платить надо. И слугам – жалованье. В общем, на все нужно золото, которого у меня откровенно не хватало.

Глава 8

      Доехав до усадьбы уже после обеда, я с трудом выползла из кареты и кое-как добралась до ближайшей комнаты. Пока что – гостиной на первом этаже. У меня банально не хватало сил, чтобы подняться в свою спальню. Тело ломило, в нем не оставалось ни частички живого места. Хотелось выть на луну от бессилия и раздражения. Поездка, можно считать, прошла впустую. Я почти семь часов тряслась по отвратной дороге, только чтобы узнать, что меня обирает мой сосед! А в том, что советник императора меня обирает, я ни секунды не сомневалась. Он вел себя как хозяин на моей земле и явно бывал там не один раз!

Немного придя в себя, я поднялась с кресла и поползла в сторону кабинета. Ощущала я себя, как столетняя старуха! Ни шагнуть нормально, ни нагнуться – да ничего не сделать! И это после единственной поездки за несколько недель! Я думать боялась, как жили в таких условиях мои дальние предки на Земле!

В кабинете я уселась в хозяйское кресло с чувством огромного облегчения и начала шарить по ящикам стола, стоявшего рядом. Этот договор дарения! Он точно был где-то рядом! А, вот! Ну отлично!

Я вытащила старый свиток, покрытый пылью, и, развернув его, почувствовала, как сердце забилось быстрее.

Уже через несколько минут я читала заклинание, запрещавшее советнику императора, его слугам и людям, напрямую с ним связанным, появляться на территории рудников. Да и вообще – на территории поместья. Единственный выход, который я им оставляла, – прямо к двери усадьбы. Все. В остальном обойдутся. Хотят что-то купить? Добро пожаловать на переговоры со мной.

А то больно ловкие и наглые получаются!

Закончив с заклинанием, я позвонила и приказала прибежавшей служанке готовить мне ванну в моей мыльне. Надо было немного отдохнуть, полежать в воде, попариться. Моему телу просто необходимо было прийти в себя после подобного испытания!

Служанка убежала. Я поднялась из кресла и, тихонько покряхтывая, поплелась из кабинета к лестнице. Вот еще испытание! Взобраться по ступенькам на второй этаж и при этом не упасть!

– Сволочи, – проворчала я, одолев половину пути. – Все сволочи! Чтоб этому советнику икалось сутки напролет! Нашел кого обирать! Бедную провинциалку! Ну ничего, я вам всем еще покажу, гады такие!

Пока ворчала, с трудом, но добралась до второго этажа. И даже дошла до мыльни. Теперь можно было принять ванну и расслабиться ненадолго.

С чувством выполненного долга я насладилась горячей водой, затем – поздним обедом, и уселась у разожженного камина с книжкой в руках.

На улице к тому моменту начался сильный ливень. Крупные капли барабанили по всем поверхностям, создавая мелодичный шум, который, казалось, убаюкивал саму природу. Я порадовалась, что успела добраться до дома до всего этого погодного безобразия. Внутри усадьбы было тепло и уютно, а за окном бушевала стихия.

Вообще, конечно, следовало побывать в разных уголках поместья еще до ухудшения погоды. Благо у меня была такая возможность. Но я не верила в то, что здесь, в поместье, можно найти что-то ценное или стоящее. Да и сама ситуация с попаданством до последнего времени казалась мне сказочной. И потому я откладывала поездку, выдумывая про себя сотни отговорок. То у меня не было времени, то погода не располагала, то просто не хотелось покидать теплый уголок у камина. И только недавний визит советника заставил меня решиться на выезд из усадьбы.

Ливень за окном между тем усилился и вполне мог в ближайшее время перейти в снег.

Я вздохнула, тоскливо подумала о порталах, которых у меня не имелось, о своей старой карете и полудохлых лошадях, и вернулась к чтению.

Страницы книги шуршали под моими пальцами, и я погружалась в мир, где не было ни советников, ни рудников, ни забот. Это было единственное спасение от реальности, которая так настойчиво стучалась в двери моего сознания.

Очередной труд о сельском хозяйстве в подробностях перечислял зерновые культуры, которые росли в этом регионе. Я листала страницу за страницей, погружаясь в мир цифр и фактов, и все больше убеждалась в необходимости развивать рудники. Без них я скоро сама перейду на зерновые, причем сырые, и буду вынуждена довольствоваться лишь тем, что сама смогу вырастить. Ну и потом положу зубы на полку, как это делали многие крестьяне, которые не могли позволить себе даже простую еду. А вот если попытаться найти средства для модернизации оборудования, тогда можно улучшить и свои условия жизни, и условия жизни крестьян и рабочих.

– Осталась самая малость – найти средства, – пробормотала я, глядя в окно на бесконечные струи дождя, которые, казалось, не собирались прекращаться.

– И ведь гадство-то какое, – продолжала я, чувствуя, как меня охватывает раздражение. – Миры разные, а проблемы одинаковые. И там, и там нужны деньги. И связи.

У меня пока что не имелось ни того, ни другого. Но я не отчаивалась, надеясь что-то, да заполучить. В конце концов, в каждом мире есть свои возможности, и я была готова их искать.

Глава 9

На следующий день в усадьбе появился начальник шахтеров, как я назвала его про себя. Высокий мускулистый детина среднего возраста, он приехал в сопровождении Алека. Звали его Дирк. Говорил он просто, старательно смотрел в глаза при разговоре, как будто пытаясь уверить меня в своей верности и честности. Знакомясь со мной, заявил, что у него семеро детей, которых надо женить и выдать замуж, а потому он надеется удержаться на своем месте подольше.

– Это, конечно, похвально, – ответила я, стараясь скрыть недоверие. – Но я должна знать, что могу рассчитывать на своих наемных служащих. Тем более что рабочие в шахте не приносили мне магическую клятву верности, в отличие от слуг в доме и того же Алека. А значит, вполне могли обдурить свою не разбирающуюся ни в чем хозяйку.

Я решила, что не могу позволить себе рисковать. Поэтому предложила Дирку принести мне клятву верности и только потом договариваться о постоянном месте начальника/управляющего, или уж не знаю, как называлась данная должность в этом мире.

– Дык можно и поклясться, ваша светлость, – прогудел Дирк, его голос звучал уверенно, но в нем я уловила легкую нотку настороженности. – Мы ж и так и так всей родней у вас в деревнях живем, никуда съезжать не хотим.

– Отлично, – кивнула я. – Клятву я найду и передам бумагу с Алеком. Повторите за ним, магия вас услышит. А пока расскажите, как дела идут в шахте? Рабочих хватает?

– Маловато рук, ваша светлость. Работать надо много, работа тяжелая. Вот и не идет народ в шахты-то. Да и те, кто есть, хотят уходить.

Я нахмурилась. То есть я спохватилась, считай, вовремя.

– А сосед мой, советник императора, часто у вас бывает? – спросила я, стараясь скрыть растущее беспокойство.

– Частенько, ваша светлость. Берет все, что на поверхность подымаем, в породе али нет, все одно.

– Берет? – не поняла я. – Покупает, что ли? И много платит?

– Дык прилично, ваша светлость. Ну, то для него, может, медяшки. А для нас-то деньги. Он пару раз так заплатит, а мне месяца два потом жить безбедно.

Убью, – осознала я, – живьем сволочь прикопаю.

Он, значит, не просто так на моей земле появляется, и шахты продать тоже предлагал не просто так. Он ворует здесь. Прямо из шахты все забирает. То-то я удивлялась, почему у меня на руках не имелось ничего, хоть шахты и работали. А этот гад все к рукам прибирает. Ну не скотина, а?

Я себя, конечно, в руках сдержала, эмоций перед Дирком не выдала. Но осознала, что нужно как можно быстрей искать текст клятвы и заставлять всех работников в шахте клясться мне в верности под угрозой увольнения. Иначе я так и не увижу свои, между прочим, металлы. Этот гад изворотливый найдет, каким образом их заполучить.

Отпустив и Дирка, и Алека, я поднялась в свою комнату и уселась у камина с книгой в руках. Мне нужно было время, чтобы все обдумать и понять, как действовать дальше. Ну и успокоиться заодно. Наглость советника задела меня до глубины души. Это ж надо ничего и никого не бояться, чтобы так открыто воровать у соседа. Интересно, этот тип считает себя бессмертным? Или за ним стоят такие мощные силы, что он вообще ничего не боится? В любом случае, следовало поставить его на место и как минимум ограничить доступ к моим землям.

Чтобы как-то успокоиться, я открыла книгу. Сначала просто бездумно пробегала глазами по страницам, затем увлеклась чтением. Страницы были пожелтевшими, с легким запахом старинной бумаги, и каждая буква словно шептала мне о давно минувших временах.

Мир, в который я попала, назывался Готрас. В переводе что-то типа «Вечность богов». Довольно поэтично, хоть и не совсем понятно. Создал его бог всего сущего Альтас. Ходил как-то в задумчивости по своим чертогам, размышлял о том, чем бы заняться. И решил развлечься. Вышел на крыльцо, пробормотал под нос какое-то мощное заклинание. И внизу, под миром богов, возник другой мир, пока что пустой.

Альтас наблюдал за тем, как его творение постепенно наполняется жизнью. Он создал горы, реки и леса, населил мир разнообразными существами: от величественных драконов, парящих в небесах, до крошечных фей, порхающих среди цветущих лугов. Альтас, вдохновленный своим творением, начал экспериментировать с климатом и ландшафтом, создавая разнообразные экосистемы: от жарких пустынь до холодных горных вершин, от густых тропических лесов до спокойных равнин, где мирно паслись стада. Он наполнил Готрас не только природой, но и магией. Ветер шептал заклинания, а реки текли с волшебной силой, способной исцелять или наделять силой.

Постепенно к Альтасу присоединились и другие боги. Динар создал разнообразные расы, многие из которых исчезли с лица земли. Нариса наделила живые существа способностью любить. Шарт показал им, как можно торговать и воевать. Зира позволила им создавать семьи и растить потомство.

И спустя несколько тысяч лет мир пришел к относительной гармонии.

Я закрыла книгу, дочитав до последней страницы, недовольно фыркнула. Нигде, ни на одной странице я не встретила упоминание о том, что мир принимал переселенцев из других миров. Про попаданцев там тоже не было ни слова. То есть получается, я такая уникальная? Надо гордиться или опасаться?

Или это книга мне попалась простенькая, ни о чем? И следует попытаться найти более серьезные труды? Только где ж их найдешь, эти труды, в такой глуши?

Ответов на свои вопросы я, конечно же, не получила. Крутись, попаданка, как хочешь. Выживай, как получится.

Глава 10

В тот же день я нашла в кабинете клятву верности, написанную на гербовом листе, который был украшен изысканными узорами и печатью моего рода. Именно ее зачитывали вслух или повторяли за начальством те, кто желал служить новому хозяину. Клятва обладала сроком давности и проносилась на определенное время. После ее произнесения работник мог официально трудиться в доме или во владениях хозяина и не способен был хоть как-то повредить тому, его семье или имуществу. Это было важное условие, которое защищало меня от возможных предательств.

В качестве доказательства клятвы на кистях рабочих должны были проступить временные татуировки с вензелями хозяев.

Как и все, работающее с помощью магии, лист с клятвой возвращался на свое законное место после того, как была произнесена последняя буква. То есть можно было не бояться, что Алек потеряет выданную ему бумагу. Она сама вернется в кабинет после того, как последний рабочий поклянется мне в верности. Это было удобно и надежно, и я чувствовала, что, наконец, начинаю брать ситуацию под контроль.

Алек появился следующим утром, его лицо было сосредоточенным, а глаза полны решимости. Он получил лист с клятвой, горсть медяков, чтобы хоть частично расплатиться с рабочими, и отбыл назад, к шахтерам. Я наблюдала за ним, как он покидал усадьбу, и в душе надеялась, что он выполнит свою задачу с должной серьезностью. Он получил четкие инструкции без сожаления расставаться с теми, кто откажется клясться. После расчета такие рабочие больше не будут иметь доступа к шахте и тому, что там добывается. А значит, не смогут навредить мне перепродажей металлов советнику.

Сам он пока молчал и никак себя не проявлял. И я искренне надеялась, что он и дальше будет «молчать» и даст мне время и возможность хоть что-то восстановить.

Я собиралась попытаться продать соседям металлы из следующей выработанной партии руды. И на полученные деньги рассчитаться, пусть и не полностью, с рабочими. Ну и слугам заплатить за их труд. Я понимала, что это будет непросто, но у меня не было другого выбора. Мне нужно было время, много времени, чтобы встать на ноги.

Через несколько дней после общения с Дирком в усадьбе появился Алек.

– Ваша светлость, клятва принесена, – сообщил он, слегка наклонив голову. – Ни один рабочий не отказался. Первая партия металлов уже поднята на поверхность.

– Отлично, – кивнула я, мысленно выдохнув с облегчением. – Советник появлялся?

– Пока нет, ваша светлость.

Да? Что ж он так? Пока не нашел возможности взломать мою защиту? Или же занят своими непосредственными обязанностями в столице? В любом случае, его отсутствие было мне только на руку. Я могла сосредоточиться на своих делах, не опасаясь его вмешательства.

– Распусти слух о возобновлении выработки в рудниках, можешь приукрасить события, – приказала я, чувствуя, как внутри меня нарастает уверенность. – Надо, чтобы соседи обо всем узнали.

Алек поклонился, выслушал еще несколько указаний и отправился назад, в деревню.

Я же вернулась к своим повседневным делам. Впрочем, дел как таковых и не было – практически всем заведовала экономка. Я же давала указания, ела, спала, читала, грелась у камина, оставляя заботы о хозяйстве на профессионала. Это создавало атмосферу безмятежности, но в то же время ощущение пустоты от того, что не было никаких значительных достижений.

Погода с каждым днем портилась все сильней. Зима входила в свои права, вытесняя из края пусть и холодную, но дождливую осень. Стало значительно холоднее, воздух наполнился свежестью, а деревья покрывались инеем, словно белоснежными кружевами, подчеркивающими их силуэт. Я любовалась этой зимней красотой из окна, наблюдая, как снежинки медленно кружатся в воздухе, словно танцующие феи.

По первому снежному настилу до меня скоро добрались редкие гости. Приехали в санях, довольные, раскрасневшиеся на небольшом морозе, веселые.

Я не ожидала визитов в это время года, и потому удивилась, услышав от служанки, что в холле меня ожидает семейство аристократов.

Пришлось выходить встречать в чем есть. На переодевание времени не осталось, и потому по ступенькам я спускалась в темно-коричневом платье, домашнем и совершенно не новом. Оно было простым, но аккуратным, с легкими кружевами на рукавах. Не сказать, чтобы оно было уже потертым или затасканным. Но, встав рядом с гостями, я ощутила себя этакой Золушкой, решившей прийти на бал в том же, в чем до того убирала дом.

А пожаловали ко мне ни много ни мало герцоги Арлонтонские, дальние родственники императора, супруги средних лет, с тремя холостыми сыновьями и незамужней дочерью.

И по тому интересу, с которым все семейство оглядывалось вокруг, я предположила, что слухи о моих заработавших рудниках уже просочились не только в среду крестьян и слуг. Возможно, гости прибыли как раз для того, чтобы оценить, насколько успешным стало поместье. А значит, можно ожидать, что здесь и сейчас мне начнут сватать выгодных провинциальных женихов, статных, широкоплечих и очень даже симпатичных.

И все бы ничего. Вот только я не собиралась в ближайшее время выходить замуж. У меня были свои планы, и я не хотела, чтобы кто-то вмешивался в мои дела.

Впрочем, своим непрошеным гостям я ничего подобного не сказала. Наоборот, улыбнулась как можно более спокойно и радушно.

– Добрый день. Я – Настасья горт Малтова, маркиза Артанская, владелица этого поместья. Добро пожаловать. Прошу разделить со мной пищу.

Как раз наступило время обеда, и гости, проголодавшись на морозе, с удовольствием согласились.

Всей толпой мы прошли в обеденный зал, расселись за столом, приготовились есть и общаться.

Глава 11

Первое, горячий мясной суп, густой и ароматный, традиционно съели молча. Я приглядывалась к гостям, размышляя, что от них можно ждать, они – ко мне. До них явно уже донеслись какие-то определенные сплетни обо мне и моем жилище, потому что в их глазах постоянно вспыхивал огонек любопытства.

Когда служанки унесли грязные тарелки и поставили на стол второе, мы приступили к беседе. Сначала обсудили погоду, подготовку к холодам и морозам, а затем уже перешли к основному предмету разговора.

– Ронья Настасья, поговаривают, вы возобновили работы на рудниках, – произнес Дортас горт Арлонтонский, высокий плотный брюнет с синими глазами и военной выправкой. Явно совсем недавно служил, думаю, в штабе. Одет он был довольно скромно, а значит, или дела в семье шли не очень, или, что более вероятно, служба в армии приучила его к экономии. Его голос звучал уверенно, но в нем проскальзывала нотка любопытства, как будто он искал подтверждение своих догадок. – Ходят слухи, что вы ищете рабочих, готовых работать в шахтах даже в холода.

Рабочих я не искала. Вернее, если и искала, то не сама. А через Дирка. Он занимался всем, что было связано с поиском рабочих рук.

– После вступления в наследство я обнаружила, что в поместье очень много нерешенных проблем, – вздохнула я. – И конечно, глупо было бы в моем положении пренебрегать возможностями, которые мне могут дать рудники. Я надеюсь найти в окрестностях тех, кому можно будет продавать то, что поднимают из шахт. Ну а на эти деньги уже думаю отремонтировать усадьбу.

– Мудро, – кивнул Дортас. – Здесь действительно нужно много средств, чтобы решить проблемы. Но, ронья Настасья, в этом крае не так много богатых семей. Сюда в основном приезжают разорившиеся аристократы или кто-нибудь из более нищих районов, те, кто ищет подходящую пару среди местных жителей. Боюсь, здесь попросту некому будет скупать вашу продукцию.

Угу. Вот примерно такой ответ я и предполагала. Сейчас еще предложат замужество, как решение всех проблем, и вообще будет чудно. Мол, дорогая наследница приличного состояния, не противься, выходи замуж, и побыстрей. А уж муж точно сумеет позаботиться о твоем приданом.

Но нет, Дортас оказался умнее, чем я думала. Он не стал сразу же, в лоб, говорить о своих холостых сыновьях. Разговор плавно свернул в повседневные проблемы и заботы, с которыми так часто сталкиваются небогатые аристократы.

Мы обсуждали местные обычаи, трудности ведения хозяйства и необходимость поддерживать репутацию, что, как я понимала, было важным для всех присутствующих.

С тем мы и подошли к чаепитию.

Впрочем, «дошли» до него не все. Мужчины решили выйти проветриться. Я же вынуждена была развлекать дам – герцогиню Нарину горт Арлонтонскую и ее незамужнюю дочь Игару. Они уселись в кресла в гостиной, расположенной рядом с обеденным залом, с любопытством, которое и не думали скрывать. Судя по всему, меня ожидал самый настоящий допрос. Мать и дочь собирались узнать как можно больше о потенциальной невестке, прежде чем приглашать ее в свою семью.

– Ронья Настасья, вы не так давно здесь живете, – заметила Нарина, когда мы выпили по чашке чая и съели по пирожному. – Как вам в наших краях?

– Здесь чудесно, – я практически не покривила душой. Природа тут и правда была невероятно красивой: зелень лесов, чистота рек и величественные горы на горизонте.

– Согласна, – улыбнулась с самодовольством Нарина, как будто я похвалила ее собственное творение. Она явно гордилась тем, что жила в таком живописном месте. – Вы надолго к нам?

«Боюсь, что навсегда», – хмыкнула я про себя, имея в виду весь мир. Вряд ли те силы, что перенесли меня сюда, решат все отменить и вернуть меня на Землю.

– Думаю, что да, – вслух произнесла я. – Очень хочется восстановить усадьбу и заняться делами поместья. Да и рудники поддержать не мешает.

– Ваши предшественники выращивали отличный виноград, – заметила Нарина. – Самый вкусный в этом крае. Вы собираетесь вернуться к этому?

Ой, да были бы деньги, эти волшебные монетки, которые могут практически все. И тогда можно заняться чем угодно, даже теплицы строить для повышения урожайности. Но вот в том-то и беда, что как раз денег в достаточном количестве у меня и не имелось. Тут не знаешь, из каких источников платить рабочим на шахтах, а меня о виноградниках спрашивают.

– Возможно, но точно не в следующем году, – ответила я, отпив из чашки еще немного чая. – Я никогда не высаживала виноградники, понятия не имею, как к этому подойти.

– Лучше всего нанять специалиста из столицы, – посоветовала Нарина, ее голос звучал уверенно, как будто она уже давно обдумала этот вопрос. – Они там знают практически все. Да и амулеты у них сильнее, чем наши, местные. Всегда можно положиться на силу магии. Она поможет сохранить урожай практически в любых условиях.

Я покивала, сделав вид, что прислушалась к ее словам. Но при этом не была уверена, что смогу позволить себе такие расходы, особенно когда в голове крутились мысли о том, как расплатиться с рабочими на шахтах.

И допрос, искусно замаскированный под светскую беседу, продолжился.

Глава 12

Уехали гости ближе к вечеру, едва ли не по темноте, предварительно выпытав у меня все, что только можно было. Убедились, что я настроена решительно, что собираюсь заниматься рудниками, обустраиваться и так далее, и уехали. И даже не подумали намекнуть мне о возможной свадьбе с одним из их сыновей. Видимо, решили сначала посовещаться, нужна ли им такая активная невестка.

Я их проводила, дверь за ними собственноручно закрыла, мысленно им вслед платочком помахала и с облегчением выдохнула. От этих претендентов на мою руку и наследство удалось избавиться. Теперь посмотрим, кто и с какими намерениями появится в следующий раз.

А пока что я поднялась к себе и, не переодеваясь, растянулась на постели. Мягкий матрас приятно обнял меня, но я не могла расслабиться. Я откровенно скучала. Моей деятельной натуре не хватало возможности проявить себя. В карете никуда не выедешь без риска свернуть себе шею на местных ухабах. Портала у меня нет. Денег на его приобретение – тоже. А руки чесались, в буквальном смысле слова, хотелось поскорей заняться чем-то интересным, полезным, может, необычным. Но уж точно не сидеть в четырех стенах.

Я вздохнула, посмотрела на темень за окном и поднялась. Пора было ужинать, переодеваться и ложиться спать.

Ночь прошла спокойно, чего не скажешь о следующем дне. Потому что рано утром, после завтрака ко мне нагрянул сам советник императора, Ричард горт Партайский, герцог Нортомский. Собственной персоной, угу.

Видимо, наконец-то вспомнил об оставленных без присмотрах чужих рудниках и решил снова туда наведаться. И не смог. Бедолажка.

Ну а так как я оставила доступ ему и его людям только к порогу моей усадьбы, то и портал он открыл сюда.

Явился, грозно сверкая очами, как сказал бы какой-нибудь земной классик древности. Раздраженный, недовольный, смотрел зло. Его манера вести себя напоминала мне разъяренного льва, который не может добраться до своей добычи. Разве что пар из ноздрей не пускал. А так – самый настоящий гневающийся герцог.

Ну, как я его себе представляла.

– Ронья Настасья! – едва увидев меня, он кинулся в бой, даже о правилах вежливости позабыл. Впрочем, какие правила вежливости, когда дело касается больших денег и упущенной выгоды? – Ронья Настасья, вы понимаете, с кем вы вступили в войну?!

– И вам доброе утро, ваше сиятельство, – хмыкнула я. – Чудесная сегодня погода, не правда ли?

Погоду за окном назвать чудесной мог разве что мазохист. Никому другому и в голову не пришло бы любоваться снегом с дождем, слякотью и холодом. Ну и серым небом заодно.

– Великолепная, – отрезал Ричард, причем таким тоном, как будто зачитывал смертельный приговор и мне, и погоде разом. И смотрел со смесью пренебрежения и досадливого недовольства. Мол, нашлась тут букашка у меня под ногами, мешает мне вести себя, как я привык. – Ронья Настасья, вы не ответили на мой вопрос! Вы хоть представляете себе мои связи в столице?! Вы не боитесь переходить мне дорогу, ронья Настасья?!

– А что, теперь связи важнее закона стали? – утончила я, усаживаясь в кресло гостиной, в которой мы беседовали. – И где это прописано? Можно ознакомиться с данным указом? Не сверкайте глазами, ваше сиятельство, не поможет. Вы много недель обкрадывали меня, законную хозяйку этих земель. И теперь, когда вам перекрыли доступ к моим ресурсам, вы пришли мне угрожать. Очень, очень по-мужски, знаете ли. Так что там с указом о главенстве связей над законом?

Ричард что-то произнес, вряд ли цензурное. Ричард что-то произнес, вряд ли цензурное. Его речь была длинной и довольно эмоциональной, но я не поняла ни слова, лишь по интонации догадалась, что он был в ярости. Затем он щелкнул пальцами и исчез. Прямо из моей гостиной, угу. Вот просто взял и растворился в воздухе. Хорошо хоть не утащил с собой кресло, в котором сидел.

– Какое чудесное воспитание, – задумчиво хмыкнула я, внимательно рассматривая то место, с которого исчез Ричард. – Похоже, надо вносить корректировки в магическую защиту. Иначе этот экземпляр начнет появляться по всему дому. И так же исчезать.

Поднялась со своего места и направилась в кабинет – искать ту самую бумажку с защитным заклинанием. Следовало тщательно продумать новую формулировку, уточнить все моменты. Чтобы гости, в том числе и нежданные, не могли вот так вот свободно перемещаться порталами по моему, между прочим, дому. А то развелось тут излишне наглых советников. Скоро плюнуть будет негде.

Остаток дня я посвятила установке защиты и продумыванию линии поведения. Своего, конечно. У Ричарда, как я поняла, линия поведения была одна и та же со всеми вокруг: делай, что хочешь, веди себя по-хамски, и тебе ничего за это не будет. Меня такое положение дел не устраивало. Я решила, что не позволю ему запугивать меня и навязывать свои правила.

В кабинете я разложила перед собой свитки с заклинаниями, стараясь сосредоточиться. В воздухе витал запах старой бумаги и воска, а свет от камина мягко освещал пространство. Я перебирала формулировки, искала нужные слова, чтобы создать защиту, которая не только остановила бы нежелательных гостей, но и могла бы отразить их намерения.

А ночью пошел снег, частый и крупный. Утром, к моменту моего пробуждения, усадьбу занесло. Снег покрыл крыши, деревья и дорожки, создавая сказочный пейзаж. Теперь можно было и не думать о гостях. Все равно, кроме как порталом, до меня нельзя было добраться.

Глава 13

Несколько дней прошли относительно спокойно. Я отдыхала, грелась у камина, читала, общалась с экономкой насчет проблем усадьбы. И ждала. Ждала. Ждала. Какой-нибудь гадости со стороны советника императора. Я была уверена, что он не оставит меня в покое и постарается сделать все, чтобы рудники перешли в полную его собственность.

У столичного богача множество возможностей испортить жизнь скромной соседке. А такой тип, как Ричард, нахальный и самоуверенный, обязательно воспользуется хотя бы одной из них.