Плутон возмущен

Тот самый вечер

Пару-тройку отказов за почти треть века я успел получить, и каждый раз это было не больнее поражения любимой команды профессиональных бегателей за мячиком. В этот раз я был уставший будто сам бегал по полю 90 минут+дополнительное время и серия пенальти, которая закончилось обидным поражением. Мы сидели в машине, я раздумывал, “как же так я мог ошибиться?”, а она меня жалела:

– 

Все будет-хорошо… высшая цель… все дела …”

общие фразы

”…

– 

Хватит меня жалеть, со мною все в порядке! У меня уже выработался иммунитет к девочкам симпатичным, и даже немного смышленым.

Она опять смеется своим очаровательным смехом. Она прекрасна… И знает об этом. Может даже слишком хорошо это знает. Ее красота перемножается в тысячу раз, когда она так смеется. Пожалуйста, кто-нибудь, удалите это из моего сознания, из моей памяти и верните меня в мир, где я никогда не видел ни ее саму, ни ее чертов смех. И если вдруг когда-нибудь меня опять застанет такое коварное зрелище, сделайте так, чтобы обладательница была влюблена в меня, ибо мое равновесие с миром, собой и долбанной вселенной будет расшатано как при столкновении галактик разрушаются созвездия.

Февраль, среда

Меня сразу впечатлил ее отказ браться за еду, пока не принесут и мою тарелку. С этого момента мне сложно было оставаться самим собой, я нес полную дичь и смеялся как дурак смеется над своими же глупыми шутками. Хотел бы я быть другим в тот день, но это невозможно, когда твой разум принадлежит уже не тебе.

Провинциалы в троллейбусе

Мы познакомились совершенно случайно. Она знала куда едет троллейбус, а я знал, что тоже хочу знать это. И узнавать я буду только у нее. Меня впечатлил ее образ классической студентки, который не меняется уже лет 200, как изобрели шляпки, да и женское образование тоже. К этому дню мы еще вернемся.

Я ей нравлюсь…

… и в доказательство я приведу свидетельства поэтов:

Она смотрела на меня взглядом, огонь которого сдерживался только нормами морали – думал я увидев ее зрачки с размером с монету… не думал, но хотел, чтобы это было так, а если все же я ошибаюсь, то пусть этот текст будет приукрашенным отражением действительности на холодных страницах, – ее смех над моими глупыми шутками – это верный знак, а то, что наше время пролетает даже быстрее чем, каникулы в детстве, не могут соврать – я нравлюсь ей. Да! Ошибки тут быть не может, я нравлюсь ей! Но увы, может она боится признаться себе самой, но нет – слишком рассудительный человек передо мною в тот вечер, когда я обещал себе быть естественным и не поддаваться чувствам, но они оказались сильнее. И вообще какого хрена не работают с ней простые правила?

Продолжение того самого вечера

Я проводил ее и вернувшись домой выпил почти литр воды, принял душ и уснул секунд за 20. Всю ночь снился полнейший бред с нею в главной роли.

Утро

Впервые за несколько месяцев я проспал больше 6 часов. Все 9. Было 6, сегодня 9. Эти цифры во что-то складываются многозначительное. Пишу и смеюсь. Автор сошел с ума, но это неважно. Так вот, проснулся и опять хочется пить. Это была первая мысль, вторая – я Плутон. Плутон весной, когда Прозерпина уходит. Уже ушла. Я Плутон – девятая планета в солнечной системе из 8 планет, а я кто? А я Плутон, бог одиночества.

Неважно, надо поесть. Но есть не хочется, ибо влюблен, наверное. Накинул старую куртку, которую купил когда-то за выигранные в бильярд деньги, наверное за это я ее и обожаю, но в ней выгляжу как работник стройки, и даже ботинки соответствуют образу. Образу меня же в представлении зрителя отечественного телевидения. Кто вообще смотрит тв в 24… уже в 25 году? Конченные дебилы, наверное. Но ты, читатель, не складывай книгу сморщив нос от моего “человеколюбия”, тем более если она у тебя электронная и складывать пополам не рекомендует инструкция в разделе БЕЗОПАСНОСТЬ.

Возвращаемся к этому утру. Да, именно к ЭТОМУ утру, для тебя это утро было давно и может даже не было еще тебя, лишь материя из который тебя сделает то ли бог, то ли природа, то ли это одно и то же. Мы с моим кошерным тезкой склонны к третьему варианту, но то, что думаешь ты, пусть будет твоей истинной, в целом мне до лампочки. Как и тебе, наверное.

Утро боли и бреда. Я стоял в магазине и пытался разбудить свой аппетит разглядывая свежие овощи и предоставляя обычный салат из них – овощи + соль + перец. Стою в попытке убедить себя, что я их хочу также, как вчера хотел обнять ее. Обнять и заполнить пустоту в груди, которая кажется бескрайней бездной, ущельем в горах темной ночью. Ущельем заполненным облаками и не видно конца его пропасти… мы опять отошли от главного, на этот раз от безмолвного общения с помидорками в продуктовом отделе. Я возмутился и мысленно топнул ногою как мишка, который злится на шишки, что падали больно на голову в мой первый новогодний утренник в школе. Мне так нравилось театрально злиться на предметы, что не способны быть виноватыми в силу отсутствия у них намерений и способности на такие намерения. С тех пор ничего не изменилось и спустя четверть века (надеюсь ты, дорогой и, наверное, единственный читатель простишь мой фетиш к измерениям времени столетиями в самой пафосной манере) я злюсь на помидорки, что они прервали мой 7-ми минутный страйк мыслей о насущном дне напомнив об одной мелкой вредине, что причина этого самого телепатического общения с помидорками.

Наше общение было прервано ощущением третьей стороны в овощном диалоге. Я чувствую взгляд со спины и оборачиваюсь. На меня уставилась кассирша словно тигр перед броском не беззащитную лань. Но я не лань, мать твою, кассирша, я бог Подземного Мира. Ее поза была еще хищническая, но в глазах огонь быстро погас и сменился сомнением, а когда я вопросительным и немного претенциозным тоном поздоровался – Здравствуйте…? – она кивнула и попятилась назад, не оборачиваясь сделала пару шагов. – Все же тигрица, – подумал я и улыбнулся, а когда она все же отвернулась и мелкими, но торопливыми шагами "убежала" к кассе, я посмотрел на помидорки как на друзей, которых знаю уже целую вечность и рассмеялся негромко, но вслух. Опять эти долбанные века, сорри читатель. А может ты не читатель вовсе и листаешь мой текст в поиске красивых картинок, может даже с красивыми девушками, наверное они тебе нравятся, читатель-зритель, что и читать не умеет. Красивые и стройные. Может еще и умные, не понимаю, чем тебе не угодили тучные, страшные и особого склада ума… обычного. А вообще можешь закрывать книгу свою электронную, давай! Сложи её пополам, и еще раз, ты можешь, кто-кто, но ты сможешь, да мы с тобой горы свернем, не то, что эту пластиковую имитацию книги настоящей, этот тупой симулякр, жалкий инструмент общения с автором, может давно уже мертвым.

Мы опять в дикси. Утром тут даже пахнет неплохо, жаль, что помидорки не пахнут помидорами, но выбор только такой и мы даже подружились с ними, поэтому они идут со мной – продолжим наш телепатический диалог у меня на кухне. С ножом из оленьего рога в моих руках, но они этого не знают. Теперь не избежать того, что нарезая томат я буду представлять их как мультяшных героев, что в немом ужасе молят нож остановить эту резню, что даже веганы не способны понять всю кровавость происходящих событий.

Не помню упоминал ли, но в магазин мы спустились, потому, что хотел я пить. Мы. Да, я не оговорился – я и ты, дорогой читатель, куда я без тебя? Ну, либо я один и нет никакого “Мы”, а ты сидишь расстроенный, что сломал книжку, которую купила тебе мама. Да, да, да, купил ты, ну или купила (Я тебя люблю независимо от пола, читатель. И благодарен, если ты сейчас со мной) за мамины деньги… Автор опять смеется, надеюсь, ты тоже. А если нет, то тоже окей, можешь и не смеяться – мне все равно. А ведь без тебя нет и меня, в тот день, ибо своим свидетельством ты воссоздаешь меня, утро и то состояние энтропии в мгновения из которых тот день состоял. Этот день. Этот день состоит.

Я, наверное, слукавил насчет ценности тебя независимо от пола, ибо моя природа обожествляет женщин и этот автор – я – не может быть нейтрален к тому, что его читает кто-то из представителей красивого пола, ибо мы страшны и не понимаю, зачем мы вообще нужны этим богиням, что шествуют на нашей планете. Мы их недостойны, разве что только я? Да, только я. Сколько себя помню, столько я идеализировал красивых женщин реальных, литературных и экранных. Я представлял, что все происходящее в ее жизни имеет лишь одну цель – в один прекрасный момент на фоне бордового заката мы встретимся с нею, с моей очередной богиней и… мы поцелуемся, а я расскажу ей про свои наблюдения свойств стенки за набором посуды и стенном трюмо, откуда выглядывает мой друг, скорее всего я сам, но из параллельной вселенной. В 4 года это поражало меня. Каждый раз он был там. Я часто ходил увидеться, но ни разу не говорил с ним, ибо я подозревал, что он ненастоящий. Поэтому же я хранил это в секрете, а может потому, что не хотел рассеивать этот момент чистого уединения, но не одиночества, ибо я он был со мною.

Я дошел до морса, его было меньше, чем обычно, поэтому я решил купить все. Жадно перегружаю 8 литров морса из полки в корзину. Да, стоило взять тележку, знаю, спасибо читателька (зануда). Перегрузил, пригнулся чтобы увидеть есть ли еще на полке… звонит телефон, надеюсь не потерял свое вдохновение от долбанной боли, что доставляет удовольствие…

Ты заметила, читеталесса, что мы вышли за скобки и уже общаемся в самом тексте?

Возвращаемся… Я посмотрел на дальнюю стенку стеллажа и был приятно обрадован и удивлен, тому, кто на меня смотрел оттуда. Нет, это не был четырехлетний я из параллельной вселенной, а всего лишь девятый литр морса. Сори за искусственную интригу, если мне вообще удалось нагнета.. нагнету.. нагнуть… нагнести? обстановку. Интрига не совсем безосновательна: пока я тянусь за последней пачкой морса, как Индиана Джонс за своей шляпой, я почувствовал взгляд, но уже не такой хищный, а может даже нежный и теплый.